Посмотри в глаза чудовищ (джен)

Карета опустилась на лужайку возле Лестрейндж-холла в сумерках.

— Встанешь? — спросил Лестрейндж, и Мальсибер слабо усмехнулся:

— У меня нет выбора. Левитировать меня нельзя.

— Я могу найти носилки, — возразил Лестрейндж. — И эльфы донесут. Или их тоже к тебе нельзя?

— Не нужно, — поморщился Мальсибер. — Они чувствуют, и их это пугает. Я их понимаю, но это очень неприятно. Я дойду… а далеко? Где мы?

— У меня, — ответил Лестрейндж, и Мальсибер изумлённо разлепил глаза и переспросил:

— Где?

— Перед Лестрейндж-холлом, — повторил Лестрейндж. — Вставай, я помогу.

— У тебя дома? — недоверчиво переспросил Мальсибер. — Почему?

— А куда тебя прикажешь? — спросил Лестрейндж. — В палатку на болотах? В аврорат к нам? В Мунго?

— Нет! — сказал Мальсибер резковато. — Нет, не в Мунго. Ты мне обещал.

— Ну вот видишь, — кивнул Лестрейндж. — Обещал. Куда тебя девать? Я комнаты тебе отгорожу, конечно, но я, честно говоря, не думаю, что ты здесь кому-то навредишь. Моя дочь пока в гостях побудет, а я справлюсь как-нибудь, если тебе придёт в голову… не знаю. Что-нибудь, — он протянул Мальсиберу руку. — Вставай. Пойдём.

— Ты же ещё не готовил комнату? — тихо спросил тот, пристально на него глядя.

— Нет, — терпеливо ответил Лестрейндж. — У тебя есть пожелания?

— Можно окнами на море? — попросил тот, и Лестрейндж кивнул:

— Конечно. Но придётся преодолеть лестницу — впрочем, мы не торопимся. Можешь отдыхать сколько угодно.

— Я преодолею, — он схватился за руку Лестрейнджа и сел.

— Тебе нужно что-нибудь поесть, — сказал тот, помогая ему встать.

— Не нужно, — возразил Мальсибер. — Да и не получится. Я постараюсь воды выпить, но я сомневаюсь, что смогу хоть что-то удержать.

— Я поищу какие-нибудь зелья подходящие, — пообещал Лестрейндж, подставляя ему плечо.

— Да не поможет, — отозвался тот. — Но пить нужно, да… я правда постараюсь, — он тяжело оперся о Лестрейнджа, и они начали выбираться из кареты.

Когда они наконец оказались на лужайке, Мальсибер замер, глубоко дыша и вслушиваясь в шум моря и крики чаек.

— Идём, — позвал, наконец, Лестрейндж. — Ты еле стоишь. Станет лучше — прогуляешься, если захочешь.

— Обещаешь? — спросил Мальсибер, и Лестрейндж ответил:

— Разумеется. Это не тюрьма — считай, что ты в гостях. В каком-то смысле. Идём.

Путь, который обычно занимал обычно несколько минут, растянутся для них на полчаса. На середине лестницы Мальсибер опустился на ступени и долго там сидел, облокотившись о присевшего рядом Лестрейнджа.

— Я уже забыл, оказывается, как это, — прошептал он, глотая воздух ртом. — Или тогда это в самом деле было легче.

— Ты предупреждал, что тебе будет плохо, — напомнил Лестрейндж.

— Я до сих пор ощущаю его вкус, — Мальсибер провёл ладонью по своим губам. — Дементора. И не могу избавиться, — он повёл плечами.

— Тем более, нужно поесть, — сказал Лестрейндж. — Хотя бы бульон выпить. Попробуешь?

— Не сейчас, — упрямо возразил Мальсибер. — А у тебя есть мята?

— Да, я принесу, — пообещал Лестрейндж.

Они ещё немного посидели, а потом медленно пошли наверх, и останавливались ещё трижды, пока не добрались до второго этажа и не двинулись по коридору, свернув в третью комнату по ходу. Она не была большой, но зато здесь был камин, который эльфы уже разожгли и даже придвинули к нему кровать почти вплотную.

— Он зачарован — искры из него в комнату не вылетают, — сказал Лестрейндж, усаживая Мальсибера на край кровати. — Я помогу тебе раздеться — здесь есть чистая рубашка.

— Не оставляй меня сейчас, — попросил Мальсибер, послушно позволяя ему расстёгивать пуговицы мантии.

— Нет, конечно, — пообещал Лестрейндж. — Я останусь столько, сколько нужно.