Посмотри в глаза чудовищ (джен)

Утром в воскресенье, сразу после прибытия второй партии авроров, всех собрали в самом большом помещении Азкабана — в столовой. Столы, впрочем, сейчас сдвинули, а стулья расставили так, что получилось нечто вроде конференц-зала, по периметру которого разместились авроры. Коменданту и охране это явно не понравилось, однако спорить они не стали, лишь оглядывались хмуро и друг с другом переглядывались.

— Наш отдел, — начал стоящий рядом с Робардсом Лестрейндж после короткого приветствия, — провёл расследования нападения дементора на нашего стажёра. Прежде всего, нашей целью было выяснить, мог бы дементор напасть самостоятельно, без приказа. Я вас успокою: нет, не мог, — по залу прошёл негромкий шелест. Новость была одновременно и хорошей, и плохой — и, видимо, все это прекрасно поняли. — Для вас этот дементор никакой опасности не представляет и может использоваться наравне с другими.

— Это всё ваши слова, — мрачно заявил кто-то из середины зала.

— Будет заключение, — пообещал Робардс.

— Мы требуем, чтобы вы его забрали, — сказал тот же голос, и в зале зашумели.

— Это обсуждаемо, — ответил Робардс. — Но не является предметом нашего собрания. Дольф.

— Итак, раз дементор не нападал самостоятельно, значит, кто-то отдал ему приказ, — продолжил Лестрейндж. — Мистер Рамзи сделать этого не мог: он сам не был дементорам представлен, и они слушать его не были должны. Остальные познакомились с ними вот только что, но, теоретически, дементор должен был им подчиниться. Это означает, что у Рамзи был сообщник.

— Вы его нашли? — взволнованно спросил комендант.

— Да, — ответил Лестрейндж, и это прозвучало почему-то печально. Он повернулся влево, туда, где на стульях возле стены сидели авроры. — Ральф, — проговорил он, поднимая руку с палочкой в ней, — сдай свою палочку.

Мужчина почти в самом центре стены вздрогнул, а сидящие рядом с ним авроры, одним из которых был Блейн — уже держали его на прицеле.

Гарри знал этого аврора. Тот служил в отделе Блейна — и, значит, должен был хорошо знать Причарда. Как он мог? Как вообще можно взять — и сделать такое со своим коллегой?

— Палочку, — Блейн протянул руку, и мужчина, хмыкнув, медленно протянул ему свою палочку, которую держал, как оказалось, в рукаве.

В зале поднялся было шум, но Лестрейндж приказал:

— Тихо! — и все подчинились. — Мы могли произвести арест не здесь, — сказал он. — Но вас всех это касается, и мы сочли, что лучшим будет сделать это так. К тому же, мы должны были проверить всё на месте. Это всё, — он направился к задержанному.

Остальные авроры тоже подошли к задержанному — как и Гарри. Ральф Браун стоял молча, глядя на товарищей со странной смесью равнодушия и вызова. Ему было лет, наверное, сорок, может быть, и больше — крупный, мощный мужчина с каштановыми волосами и светлыми глазами, он служил уже лет двадцать. Старший аврор… Почему?!

— Я всегда был против, — сказал он вдруг, словно не выдержав взгляда Блейна. — Никогда этого не скрывал. Этих тварей вообще не должно быть на земле. И уж точно ни один человек, даже преступник, не заслуживает того, что они делают.

— Кроме твоего младшего товарища, — негромко проговорил Блейн.

— Всё равно из него толку не будет, — Браун сощурился. — Слишком наглый и самовлюблённый. Кем-то иногда приходится жертвовать.

— Ты бы мог пожертвовать собой, — так же тихо сказал Блейн, и от его голоса у Гарри по спине побежали холодные мурашки. — К примеру.

— Я решил иначе, — Браун вздёрнул голову. — Всё, заканчивай читать мораль, — он отвернулся и уставился на стоящего неподалёку Лестрейнджа. — Раз я арестован, буду говорить только на допросе и под протокол.

— Твоё право, — сказал тот, наколдовывая ему кандалы. И обратился к коменданту: — Нам потребуется камера.

Пока все таращились на Брауна, Гарри смотрел на Причарда, оставшегося сидеть на своём месте рядом с Сэвиджем. Видимо, тот не позволил ему подойти вместе со всеми, и Причард просто сидел, вцепившись в край своего стула, и смотрел на человека, рядом с которым проработал много месяцев. Гарри подошёл к нему и, присев рядом, сжал его колено.

— Грэм. Мне жаль.

Тот дёрнул коленом, и Гарри убрал руку. Они молча смотрели, как Брауна куда-то увели, и когда он вышел, Причард сказал глухо и отрывисто:

— Охранника я даже понял.

— А Ральфа? — тихо спросил Сэвидж.

— Нет! — отрезал Причард. — Я охраннику никто — чужак. С Брауном мы были своими! — он сжал кулаки и ударил ими по коленям. — Своих подставлять нельзя!

— А чужих можно? — так же тихо спросил Сэвидж, и Гарри испугался вдруг за Причарда. Вот сейчас он ляпнет — и…

— Нет, — хмуро сказал тот. — Нельзя, конечно. Но это всё равно… мы с ним работали. Он меня учил!

— Ты не стал ему своим, — сказал Гарри. — Он тебя знал всего несколько месяцев. Хотя как будто бы с чужим так можно, — добавил он. Причард вдруг резко повернулся и посмотрел Гарри в глаза, и тому показалось, что он налетел на стену, таким жёстким был взгляд этих светлых глаз.

— Мерзко, когда предают, — резко проговорил Причард. — Я теперь знаю, как это.

— И не забывай, — довольно громко сказал Сэвидж, а Гарри лишь с сочувствием кивнул и снова сжал, на сей раз запястье Причарда — и тот не вырвался. — Но вообще, это ЧП, конечно, — добавил он, пристально глядя на Причарда, и тот твёрдо ответил, повернувшись теперь к нему:

— Да. Я уверен.

— Идёмте, — Сэвидж встал, и Причард с Гарри тоже поднялись. — Арест арестом, а у нас здесь дело. Ты последний, — сказал он Причарду, — потом будут заключённые, но это уже другая процедура. Готов?

— Да, — Причард коротко кивнул и пошёл вперёд.

— Пригляди за ним, — шепнул Гарри Сэвидж, и тот пообещал:

— Конечно.

Они все спустились вниз, в ту же пещеру, где почти месяц назад умер Причард. Здесь с тех пор ничего не изменилось, разве что светящихся линий на полу не было. Дементоры сгрудились в дальней части пещеры, и когда все собрались, комендант вышел из толпы и встал между дементорами и людьми. Постоял немного, видимо, сосредотачиваясь — и поднял над головой сложенные вместе руки.

…На сей раз церемония знакомства прошла без сюрпризов: дементоры «обнюхали» Причарда и, потеряв к нему всякий интерес, вернулись на свою половину пещеры. Гарри очень переживал о том, как Причард перенесёт новую встречу с теми тварями, одна из которых его уже один раз убила, но тот всё выдержал, хотя и вернулся к остальным аврорам абсолютно белым и со сжатыми в кулаки руками.

— Ты в порядке? — шепнул ему Гарри, но Причард только недовольно зашипел в ответ.

Затем началась заключительная часть — обучение работы с заключёнными. На которых дементорам не просто можно, но и нужно было воздействовать, но при этом не допускать «самовольного уничтожения души».

— Тренироваться будете на пожизненно осуждённых, — безапелляционно заявил комендант Мальсиберу, и тот осведомился равнодушно:

— Я могу сам выбрать?

— Выбирайте, — махнул комендант рукой — и Гарри вдруг стало очень страшно. Почему-то он подумал, что сейчас Мальсибер выберет кого-нибудь из Лестрейнджей — и что тогда будет с Радольфусом? Одно дело — ненавидеть братьев, и совсем другое…

— Петтигрю, — сказал Мальсибер, и Гарри ещё не успел толком выдохнуть, как он добавил: — И Каплан.

— Я не против, — ответил комендант и осведомился: — Господин главный аврор?

— Не возражаю, — сказал и Робардс, и кто-то из авроров добавил:

— Если что-нибудь пойдёт не так, мы вас не упрекнём. При тестировании всегда что-нибудь случается.

Авроры и охранники засмеялись, но Мальсибер, кажется, не обратил на них внимания и повёл дементоров к лестнице. Выглядел он уже вполне обычно — по крайней мере, для него — но Гарри всё же сомневался, сможет ли Мальсибер с лёгкостью её преодолеть. Но тот смог: они спокойно поднялись и свернули в один из нижних коридоров, где теперь располагались камеры пожизненно осуждённых. На их дверях были написаны фамилии, и Мальсибер остановился возле той, где светилась надпись «Питер Петтигрю». Подошедший к нему комендант коснулся двери камеры своей волшебной палочкой, а затем отворил её ключом, и Мальсибер то ли попросил, то ли напомнил:

— Сделайте её прозрачной, пожалуйста. Я попрошу охрану подойти поближе — вам должно быть видно.

Комендант, расщедрившись, сделал прозрачной не только дверь, но даже стену, и все увидели сидящего с ногами на койке Петтигрю, завернувшегося в одеяло. Он выглядел исхудавшим и каким-то жалким, и испуганно смотрел на приоткрывшуюся дверь. И когда в камеру вплыл дементор, Петтигрю как-то задушено пискнул и забился в угол, зажмурившись и закрыв лицо руками, но Гарри почему-то совсем не было его жалко. Ни капли.

Мальсибер запускал дементоров в камеру по одному, и когда они, наконец, закончились, Петтигрю давно лежал без чувств на своей койке.

— Это с непривычки, — равнодушно проговорил Мальсибер. — Мы все тоже поначалу сознание теряли. Но проверим ещё раз.

Каплан обнаружился в камере стоящим возле стены и что-то царапающим на ней… чем-то, кажется, кусочком камня. На приоткрывшуюся дверь он обернулся скорее с недоумением, чем со страхом, но когда в камеру вплыл дементор, попятился.

И тут Мальсибер сделал то, что явно не было предусмотрено никаким протоколом — сам шагнул в камеру и замер возле двери. Комендант возмущённо ринулся было туда, но Робардс шепнул ему что-то, и тот недовольно остановился, скрестив на груди руки. Заметив Мальсибера, Каплан замер, и они, наверное, с минуту так стояли, глядя друг на друга — а затем Мальсибер так же молча вышел и впустил в камеру вместо себя ещё одного дементора.

Когда последний дементор покинул, наконец, комнату всё-таки упавшего без чувств Каплана, Мальсибер сказал:

— Я полагаю, они вполне обучены. Моя работа закончена.

— Я согласен, — сказал Робардс.

— Да, пожалуй, — комендант покосился на дементоров.

— Должен заметить, идея с открывающейся дверью наполовину убивает смысл присутствия дементоров, — вдруг проговорил Мальсибер.

— Это почему? — спросил комендант.

— Главный ужас от их появления был во внезапности, — пояснил Мальсибер. — Они приходили не так часто, даже не каждую ночь, но мы ждали их всегда — и это было отдельной пыткой.

— Можно дверь не открывать, — предложил комендант. — Им же ведь достаточно просто рядом находиться.

— В принципе, конечно, — вежливо согласился с ним Мальсибер, но что-то в его тоне заставило коменданта спросить:

— А без принципа?

— Двери здесь тяжёлые, — сказал Мальсибер. — И сплошные. Они неплохо защищают от воздействия. Не до конца, конечно, но всё же.

— И что вы предлагаете? — скривился комендант.

— Вернуть решётки, — Мальсибер чуть пожал плечами. — Один вид дементоров пугает ненамного меньше, чем собственно их воздействие.

— Спасибо за совет, — несколько ворчливо проговорил комендант, отворачиваясь и идя к лестнице. — И вы кстати не закончили, — добавил он, обернувшись к Мальсиберу. — Вы должны их разместить в пещере и объяснить, что теперь они будут жить там — кроме тех, кто охраняет Азкабан.

— Они это уже знают, — ответил Мальсибер слегка нетерпеливо.

— Ну как скажете, — комендант был явно недоволен, но спорить не стал и приказал: — Тогда ужинать! Нам всем стоит как следует поужинать, — он потёр руки и первым начал подъём по лестнице.