Посмотри в глаза чудовищ (джен)

Гарри на всякий случай придвинул к себе папку.

— Элисон и Николас Сандейлы принесли с собой на вечеринку специи для пунша, которые и стали причиной отравления и смерти, — сказал Гарри. — Остальные утверждали, что они не знали ничего, но похоже, это ложь: симптомы начались с лёгких галлюцинаций, и никого это не насторожило. А когда всем стало плохо, было уже поздно. Поскольку они тоже пострадали, и убили неумышленно, они получили шесть лет. Сейчас сидят. Они почти молодожёны — женаты были меньше полугода.

— Какого года дело? — спросил Робардс, открывая первую страницу, и сам же и ответил: — Прошло два года. Ни то, ни сё.

Странно, почему Гарри не помнил это дело — видимо, процесс вышел не слишком громким.

— Надо посмотреть самоубийства, — сказал Сэвидж. — Если эти двое не были беременны.

— Или просто смерти пострадавших, — добавил Робардс. — Недавние. Ну, по крайней мере, похоже, круг возможных жертв у нас заметно сузился. Как и возможного убийцы, — он опять придвинул к себе папку. — Сейчас Дольф с Джоном вернутся — и отправимся по адресам. О, Джон, — сказал он вошедшему с какой-то бумагой Долиша. — Ты вёл дело Сандейлов два года назад об отравлении.

— Точно! — воскликнул Долиш. — Панкейк — её девичья фамилия.

— Помнишь дело? — спросил Робардс. — И что говорит Платт?

— Беременны, — Долиш положил бумагу на стол. — Обе, срок у обеих небольшой, точней она сказать не может.

— Да и родители ничего нам не сказали, — согласился Робардс. — Думаю, они не знали. Узнать, не один ли там отец, мы, конечно же, не можем? Пока не получим плод?

— Нет, — ответил Долиш. Значит, он тоже Платт спросил об этом! Гарри в жизни не додумался бы. — Но можно вызвать духов — сейчас самое время.

— Кстати можно, — согласился Робардс. — Не факт, конечно, что они придут, но можно, да. И хотя Крокд сейчас, да и вообще сегодня не работает, нам он, полагаю, не откажется помочь, — он подмигнул, и Праудфут наставительно проговорил:

— Видишь, Гарри, как полезно иногда поступить по-человечески.

Робардс усмехнулся, а Гарри почему-то покраснел. Вообще-то история Крокда, вроде, была тайной, но, похоже, Робардс об этом не слишком волновался, явно чувствуя себя среди своих.

Но ведь тот же Блейн наверняка так относился к Брауну. Как и Причард. И что вышло? Как Робардс может так доверять кому-то после этой истории? Которая наверняка ведь не была единственной.

Додумать Гарри не успел, потому что Робардс встал:

— Я сам к нему сейчас зайду, а вы пока поговорите и пообсуждайте, — предложил он. — Джон, расскажи всем о деле Сандейлов всё, что помнишь, и посмотрите заключение Платт. Роберт, ты пока за старшего.

— Опять я, — пробурчал Сэвидж.

— Ну хочешь, поменяйся с кем-нибудь, — благодушно согласился Робардс, выходя их кабинета. — Рождество же.

— Ну тогда сегодня главный ты, — заявил Сэвидж, едва дверь за Робардсом закрылась, и ткнул пальцем в Лестрейнджа.

— Тогда кофе сделай, — кивнув, невозмутимо распорядился Лестрейндж, и Сэвидж с преувеличенной деловитостью и вправду занялся заблаговременно выставленным на стол хозяином кабинета кофейником. — Джон, расскажи всё, что ты помнишь, — попросил Лестрейндж. — Про пострадавших, общую канву мы уже знаем.

— Да дело-то несложным было, — ответил Долиш. — Мне там оставалось только всё оформить. Пострадавшие, — он придвинул к себе папку с делом.

— Ты же с семьями общался, — перебил его Лестрейндж. — Ты не помнишь, не было среди них Эйдрианов?

— Не было, — уверенно ответил Долиш. — Я бы покопался скорей среди друзей виновных.

— Разумно, — согласился Лестрейндж. — Но давай про пострадавших.

— Парни все были с девчонками, — заговорил Долиш. — И ещё две девушки пришли одни, но, в целом, они там все дружили. Одной большой компании. Кроме Сандейлов, женатых пар там не было. Пары… вот, — он извлёк из папки подписанные колдофотографии и разложил их парами. — Вот жертвы — Иоланда Трейси и Келвин Чапман. Парой они не были. Парой Трейси был Морис Нельсон, а парой Чапмана — Адриана Гудман. Блондинка, кстати. Дальше пары Гардения Форман — Гомер Майклсон и Джессалин Патерсон — Норберт Кеннет, и одни пришли Пенелопа Дайсон и Кэтрин Уэбстер.

— И жертва, и убийца — блондинки, — сказал Лестрейндж, задумчиво разглядывая колдографии. — А нам известно, общались ли между собою наши жертвы? Панкейк и Эйдриан?

— Кофе, сэр, — Сэвидж разлил готовый кофе по чашкам, и Лестрейндж невозмутимо взял свою:

— Спасибо, Роберт, очень оперативно. Так известно?

Гарри с Праудфутом тихо фыркнули.

— Они почти наверняка были знакомы, — сказал Праудфут. — Всего курс разницы.

— Факультеты разные, — возразил Лестрейндж. — Опять же, Рейвенкло и Хаффлпафф… могли и не пересекаться. Что мы вообще о них знаем?

— В квиддич не играли, ни в каких других группах не состояли, — ответил Праудфут. — Ни хор, ни театр, ни плюй-камни, ничего такого. В клубе Слагги тоже нет.

— Могли и не общаться, тем более после школы… или нет, — Лестрейндж задумчиво погладил подбородок. — Не хочется идти и будить семьи… в вещах ничего?

— Нет, — ответил Сэвидж.

Кофе был горячий, но довольно мягкий и не слишком крепкий — Гарри давно заметил, что горький и крепкий Робардс не любил. Хотя если он пил его всё время — вот даже завёл собственный кофейник — его вполне можно было понять.

— Тут скорее надо спрашивать подружек, — сказала Гор. — А они вообще чем занимались? На что жили?

— Работали, — ответил Долиш. — Панкейк в аптеке, Эйдриан — помощницей у дрессировщика сов.

— А в какой аптеке? — спросил Лестрейндж.

— В другой, — ответил Праудфут. — Я тоже в первый момент про Грэхема подумал.

Гарри же об этом подумать не успел, так же, как и испугаться.

— И всё же? — повторил Лестрейндж и попросил: — Джон, надо схему делать.

— Я начал, — тот достал блокнот и протянул ему. — Нет ничего пока. Никаких пересечений.

— Что с семьёй Эйдриан? Есть какие-нибудь пересечения с тем делом? — снова спросил Лестрейндж у Долиша. — Что ты про них помнишь?

— Сейчас, — Долиш полистал папку, а потом подвесил колдофото в воздух, подсветив написанные на них фамилии, а затем добавил рядом факультеты. — Больше всего Рейвенко: оба Сандейла, Гудман, Уэбстер, Чапман. Ваши тоже есть, — сказал он Гарри, и Праудфут заметил:

— Всего трое!

— Дайсон, Майклсон и Кеннет, — кивнул Долиш. — Остальные — Хаффлпафф.

— Значит, погибшие парой не были, — резюмировал Лестрейндж.

— Нет, — согласился Долиш. — Трейси, вроде бы, встречалась с Нельсоном… вот кого нам стоит навестить — она была блондинкой, кстати — а Чапман — с Гудман. Но там, если я не путаю, не было ничего серьёзного.

— Нам всех их нужно навестить, — сказал Лестрейндж. — Но сначала — что ты помнишь об их семьях?

— Ничего, — признался Долиш. — Семьи я не привлекал: преступление не было умышленным. Проверял, конечно, но уже не помню. Я поищу свои старые записи, может, там что есть.

— Всё нам с ними разговаривать, — сказал Лестрейндж. — Я бы начал с семей и партнёров жертв и виновных, но нужно обойти всех.

— В Рождество, — заметил Праудфут.

— Можем колпаки надеть, — пошутил Лестрейндж невесело. — Ну, что делать. Придётся его испортить. Боюсь, что мы найдём не всех: кто-нибудь наверняка куда-нибудь уехал. Начнём в семь — рано, но хоть сколько-то прилично. Катберт, сходишь в Хогвартс?

— Да, конечно, — Праудфут кивнул. — Что Платт пишет?

Лестрейндж заглянул в отчёт и пробежал его глазами:

— Ничего нам важного, но ведь это предварительно. Резали заклятьем, не ножом, каким-то режущим, возможно, даже кулинарным — то есть чем-то обыкновенным, никакой экзотики. Волосы им сбрили тоже заклинанием — они в этот момент ещё были живы, судя по всему… а может, они сами это делали, неясно. Следов борьбы нет, следов снотворного или ещё каких-то зелий тоже. У Панкейк есть следы спиртного — она, похоже, выпила бокал вина или чего-то вроде этого. Органы, похоже, просто вынули, заклятьем ли, руками — непонятно. Может, она сможет ленты опознать — если они куплены в Британии, — проговорил он с некоторым сомнением. — У неё коллекция большая. Или варежки, носки и шапки. Опять же, пудинги — вдруг их купили, а не выпекли.

— А время-то уходит, — замерил Сэвидж.

— Ну не являться же к ним ночью, — возразил Лестрейндж. — Уходит, да, но что поделать. Джон, что ты ещё помнишь?

— Да ничего, — Долиш недовольно поморщился. — Говорю же: дело простым было. Вроде Нельсон по Трейси убивался… но тогда все были в шоке: ничего не предвещало же, обычная рождественская вечеринка. Гудман вроде поспокойней реагировала. Мне больше интересно, как так вышло, что обе жертвы были более или менее на одном сроке.

— Думаешь, убийца и есть отец? — спросил Лестрейндж.

— Или просто совпадение, — сказала Гор. — А может, и убийца. А потом его девушка-жена вдруг забеременела, и он решил, что эти дети ему не нужны.

— А интересно, — согласился Лестрейндж. — Но тогда нам нужно в Мунго… Карберт, — он посмотрел на Праудфута. — Сходи пока к ним — они всё равно там круглосуточно. Вдруг получится узнать что. Ночью скучно.

— Сходил бы сам, — потянулся Праудфут. — Ты обаятельный.

— Ты лучше, — Лестрейндж слегка дёрнул углом рта. — Сходи, а мы тут ещё подумаем. Погоди, — он встал. — У меня есть шоколад, я принесу.

Он вышел, и Гарри спросил удивлённо:

— У него есть шоколад?

— Да у всех есть, — отозвался Праудфут. — Ты что, не обзавёлся? Непременно нужно шоколад держать в столе — вот на такие случаи.