Жребий (гет)

Целый день она была предоставлена сама себе. Нитки, иголки, несколько сундуков с разнообразными тканями, свечи и лампадки, и даже ручную швейную машинку принесли спустя всего лишь час после того, как Гелла оставила Маргариту в одиночестве.

Пустота слишком большой спальни давила на Марго, но, обескураженная и подавленная приемом, который ей оказала управительница Замка, она не хотела ничего просить.

Так Марго и просидела целый день, раскраивая ткани на полу. Когда начало смеркаться, к ней вновь зашла Гелла и вежливо, но крайне сухо и все с тем же оттенком неприязни сообщила Маргарите, что Мессир желает видеть ее к ужину.

— Я пришлю служанок, чтобы ты могла принять ванну, — сказала Гелла.

— Это обязательно? Я вполне в состоянии справиться сама. Мне не нужно готовиться к Балу, — Марго сделала робкую попытку улыбнуться.

— Вовсе нет, — ответила Гелла и медленно покачала головой, — вовсе нет… Как угодно, — проговорила она напоследок и исчезла.

Маргарита судорожно вздохнула. Воланд пообещал ей то, о чем она и мечтать не могла. Он практически дал ей понять, что ни одна женщина больше ему не интересна. Именно ее — Маргариту — сделал Мессир своей избранницей, но… Как ей жить, простой смертной женщине, ставшей ведьмой лишь на одну ночь под влиянием магии полной луны и колдовской мази в средоточии магии? Как быть госпожой, достойной спутницей Мессира, в месте, где кто угодно из слуг обладает силами, которых у Марго нет в помине?

«Мне не надо даже думать о себе как о госпоже, — сказала себе Марго, — он назвал меня своей женщиной, не своей королевой. Не буду искушать судьбу».

Будто из ниоткуда возникли ванна и купальные принадлежности. На туалетном столике появились ее духи — уж их она с собой взять и не подумала. Интересно, а Мастер знает, что Воланд открыто признал их отношения? Догадывался ли он раньше? Стало ли это неожиданностью для бывшего любовника? Что он испытывает сейчас к ней — гнев, презрение или равнодушие?

«Как забавно, — думала Марго, погружаясь в ароматную воду, — я не была способна быть счастливой ни с кем, кого встречала. А вдруг со мной что-то не так? Вдруг все дело во мне — я не умею быть счастливой. Я неправильный человек. Или человек, который не заслуживает счастья ни в одном из миров…»

Но это было не так… Она всегда была сильной. Красивая, обожаемая, интересная жена видного чиновника. Ею восхищались, ей ни в чем не отказывали. Но муж никогда не мог дать ей чувство защиты… Мастер, на которого она когда-то излила всю свою страсть, накопившуюся годами, нуждался в ее силе, а когда перестал нуждаться в ней, их любовь умерла.

Она была рождена, чтобы быть рядом только с Повелителем Теней. Только на него она могла опереться, только ему она могла довериться полностью и отпустить себя. Она всю жизнь искала того, кто бы мог владеть ей, того, кому она может отдать себя без остатка. Да, она познала вкус власти и поклонения однажды на Балу… Но не это ей было нужно. Ей нужен был мужчина, которому она может отдать всю себя без оглядки, не думая о том, как быть сильной.

«Пока я рядом, тебе нечего бояться», — вновь прозвучали в мыслях его слова. Да! Это именно то, чего ей не хватало, кроме того, ни единым словом Повелитель Теней не обмолвился о той боли, нить которой привела ее к нему. Насколько Марго помнила, лишь однажды любимый показал при ней свою слабость. Она нужна ему, она любит его, и с ним ей надо просто быть собой. А этого уже достаточно, чтобы найти в себе силы.

Маргарита вздохнула. Близилась ночь, и этой ночью она сделает все возможное, чтобы оба они были счастливы хотя бы на несколько часов и забыли о своих бедах. Он рядом, и он останется рядом. Пока больше ничто ей не подвластно, но этого пока достаточно.

Бывшая королева вздохнула, расправила плечи и с улыбкой пошла к любимому, который ждал ее.

* * *

Азазелло стоял на вершине горы и оглядывал мир, который когда-то породил его. Остатки мегаполиса времен двадцать первого века. Остовы небоскребов. Засыпанные землей останки самолетов. Люди подчинили себе атом, затем атом подчинил себе их. Сейчас людей еще меньше, чем на заре истории рода людского. Одичалые, забывшие все свои достижения, живущие разбоем. Забывшие всех богов и уничтожившие все храмы. Сейчас они ведут свою последнюю войну, а на краю этого мира поджидает Небытие, и как только исчезнет род людской, сместятся все измерения, канут в хаос, и процесс этот будет необратим… Когда придет черед Шеола и его обитателей — лишь вопрос времени.

Не один год прошел с тех пор, как обезумивший Создатель подчинил себе Небытие — свою темницу. И так то, что уравновешивало все миры и измерения, принялось их уничтожать. Не один год Воланд ломал голову над этой задачей, лишь очень немногие, включая самого Азазелло, было посвящены в нее. А затем Сивилла…

Лишь она одна могла произвести на свет новых богов, которые бы взяли власть над этим рушившимся миром, могущие выжить в нем… Лишь те, в чьих жилах текла бы уникальная кровь Сивиллы Оршели, могли дать бой Создателю наравне с Воландом… Ради этого Повелитель Теней был готов бросить к ногам Сивиллы Шеол… и занять место Отца в заново перекроенной, но спасенной Вселенной.

Но Сивилла Оршели, глупая человеческая девочка, почему-то полюбила Азазелло. И отказалась от самого щедрого из даров, которые когда-либо существовали. Отказалась становиться величайшей богиней, которую знали миры. И все это из-за него. Теперь эта любовь вполне может стоить ей жизни… А ее жизнь — не только самое ценное из того, что имеет Азазелло. Жизнь Сивиллы Оршели — самое ценное из того, что когда-либо имел Воланд. И сейчас главное — найти Сивиллу, сохранить ее жизнь и вернуть домой.

Виски пронзила боль. Здесь и сейчас он немногим отличается от человека. Только физической силой и знаниями, да возможностью ограниченно использовать магию. Он пока еще сам не знает, сколько сможет пробыть здесь за раз, но это не главное. Главное — найти Сивиллу.

* * *

Авалон встретил Сиви запертыми железными воротами, которые немного, со скрипом, приоткрылись навстречу одинокой всаднице. Сиви восприняла это как своеобразное приглашение и медленно поехала по направлению к входу. Она разглядела вдали редкие газовые фонари.

Стражником оказался вооруженный немолодой человек, вставший у нее на пути. Сиви спешилась и молча воззрилась на него.

— Кто ты и как твое имя?

— Сивилла Оршели, — «и я никто».

Стражник странно посмотрел на нее.

— У тебя нездешнее имя.

Сивилла промолчала. Сказать ей было нечего. Она просто надеялась, что сможет въехать в город, интуиция подсказывала ей, что это именно то место, где ей надлежит быть.

— Ты с южных континентов? — последовал очередной вопрос.

Сиви глубоко вздохнула и ответила честно — насколько могла.

— Я не помню, откуда я. На меня напали в дороге, и я сильно ударилась головой. Потом мне удалось отбиться. И вот я здесь.

Старик молчал, молчала и Сиви.

— Покажи, что у тебя есть, — приказал он.

Сиви указала на моток цепи, примотанной к седлу, и портупею с кинжалом и пистолетом.

— Что ж, проезжай, чужестранка, Сивилла Оршели. Ты избежала скверной судьбы. Здесь у нас, в Авалоне, женщина не торгует собой, только если сама того не захочет. И нам всегда пригодится человек, хорошо владеющий оружием.

Вот так Сиви попала в Авалон. В очередную неизвестность.

* * *

Темнота, тишина и объятия. Это так много. Уверенность, что скоро все повторится, что это — навсегда. Нет нужды больше прятаться, лгать, скрываться. Откуда же это чувство тревоги, снедающее ее?

Маргарита крепче прижалась к горячему телу любимого. Он тоже не спал, хотя она видела его спящим всего лишь раз... Он лежал, обнимая ее обеими руками и глядя в темноту. Что он видит в ней? О чем думает? Когда взойдет солнце, Марго ждет размеренный, спокойный день, который она проведет в ожидании вечера. А что ждет его? Какие битвы и испытания?

Из того, что успела сообщить Марго Сивилла, та поняла, что само мироздание находится в опасности. Кто может разделить с Воландом сей тяжкий груз? Уж конечно, не она...

Повелитель Теней напрягся и отвлекся от своих раздумий, видимо, уловив в отголосках ее мыслей имя той, что запретил произносить, и Марго вздрогнула. Прошло несколько секунд, и Воланд обнял Марго еще крепче, прижал к своей горячей груди ее голову и ласково погладил по волосам.

— Все хорошо, — шепотом сказал он и поцеловал Маргариту в лоб, — спи, моя Марго.

Она ожидаемо провалилась в крепкий здоровый сон без сновидений.

Когда Маргарита проснулась, Воланда предсказуемо уже не было в спальне. Эта комната, когда она была в одиночестве, всегда давила на Маргариту своими размерами и роскошью, и Марго поспешила одеться и уйти к себе. Впереди снова ждал еще один длинный день в опочивальне, куда ей подадут завтрак, а позже обед. Там же было шитье, платья... И больше ничего. За те дни, которые она провела в Замке, Марго ни разу не удосужилась спросить Воланда, можно ли ей покидать свою комнату и куда ей идти. Повелитель Теней ни разу не удосужился спросить ее о том, как протекает ее новая жизнь — знания и уверенности, что о ней должным образом заботятся и у нее есть все необходимое, ему было достаточно. Во время ужина они говорили на нейтральные темы, а очень быстро им становилось и вовсе не до разговоров.

Изредка к Маргарите заходила Гелла — убедиться, что та ни в чем не нуждается. Гелла была последней, у кого Маргарите хотелось что-либо просить и спрашивать. Остальных слуг Маргарите никогда разглядеть не удавалось.

"Не может быть, что все свое вечное существование я проведу в заточении в спальне, — подумала Маргарита, — он говорил о "разумных пределах".

В спальне Воланда было четыре видимые глазу Марго двери. Через одну заходила она, другая вела в купальню. Неожиданное любопытство, смешанное со страхом и опаской, взыграло в ней. Она подошла к центрально двери и робко коснулась ручки. Вряд ли любимому понравится, что она расхаживает по Замку, не получив позволения, но... дверь неожиданно легко поддалась и без скрипа распахнулась.

Перед Марго открылся давным-давно знакомый коридор, ведущий в зеркальную галерею. Повинуясь порыву и вечному женскому любопытству, Маргарита медленно прошла в ту самую галерею.

Тысячи зеркал... Возможно больше, если смотреть слишком много по сторонам — голова закружится. Но когда-то это галерея должна кончиться? Что-то же есть на другой стороне.

Внезапно Марго остолбенела, когда увидела, что не одна.

Некто, стоя к ней спиной, внимательно изучал то, что происходило в трех вертикально стоящих рядом зеркалах. Когда этот некто развернулся и направился к ней, Маргарита испуганно замерла, но ничто ее не подготовило к тому, что высокий человек в фиолетовом рыцарском облачении встанет перед ней на одно колено и поцелует руку.

— Добро пожаловать домой, Королева Марго.

Разумеется, она тут же узнала его. И вскрикнула от испуга, смешанного с удивлением и облегчением.

— Прошу вас... — попросила Маргарита, искренне не знавшая, как обращаться к бывшему регенту. — Не называйте меня так.

Она машинально присела, так как уж очень неловко ей стало в присутствии коленопреклоненного Фагота. Тот, кто предстал перед ней в Москве под личиной Коровьева, понимающе улыбнулся и помог Марго подняться.

— Я полагаю, что удобнее всего вам будет называть меня Рыцарь, дорогая Маргарита Николаевна, — он галантно предложил ей опереться о его локоть, точь-в-точь как в далекой бальной зале.

Они вышли из галереи, оказались у лестницы и начали спускаться вниз.

— Пожалуй, мне стоит вернуться к себе, — робко сказала Маргарита, — я боюсь не найти дорогу обратно.

— Разве вам не угодно прогуляться в парке? Сидение в четырех стенах очень тяжко, — спросил Рыцарь с ноткой недоумения. — Я проведу вас к выходу, и через какое-то время кто-нибудь из прислуги проводит вас обратно.

Впервые за много-много дней сердце Марго наполнилось настоящей радостью и предвкушением.

— Это было бы замечательно, Рыцарь, — сказала она, — вы очень добры ко мне, я так благодарна.

— Как мало нужно, чтобы осчастливить прекрасную донну, — усмехнулся Фагот, — прошу, Маргарита Николаевна. Возьму на себя смелость и пришлю за вами слугу, когда придет время обеда.

Он коротко поклонился и исчез, прежде чем Маргарита успела сказать хоть слово и поблагодарить его снова.

Марго огляделась и заметила, что оказалась во внутреннем дворике, переходящим в сад с цветами и фруктовыми деревьями. Она медленно гуляла, наслаждаясь ароматом, гладя кору деревьев. Изысканные беседки, небольшие пруды с кувшинками и золотыми рыбками. Маргарита окунула палец в пруд и даже засмеялась, когда стайка рыбок подплыла к ее пальцу, щекоча его.

Различные статуэтки — некоторые она узнала, а некоторые нет. Незаметно для себя она прошла в ту часть сада, где статуэтки по большей части изображали единорогов, фей и других сказочных персонажей. Некоторые статуи были ярко раскрашены.

В траве мелькнул некий предмет, и Марго, наклонившись, подняла небольшой стеклянный шар. Будто почувствовав тепло ее рук, шар засветился, и в нем стали возникать живые картинки. Феи перелетали с цветка на цветок, бабочки ярких окрасок, корабли, которые качал морской прибой...

Маргарита осторожно положила шар в траву, откуда взяла. Затем ее взгляд привлекли качели, поросшие плющом.

Это был дом Сивиллы Оршели, и она продолжала быть здесь повсюду.

* * *

Перед Князем тьмы один за одним возникали пергаменты с возможными решениями.

— Нет, Рыцарь, — сказал Воланд и покачал головой.

— Тогда, боюсь, мои предложения иссякли, Мессир.

Воланд поднялся из-за стола и подошел к большому обзорному окну.

— Жертвоприношение подождет. Я хочу отложить его, пускай и не надолго. Мне сейчас более интересны те, кто позволил себе распространять слухи.

Ни один мускул не дрогнул на лице Фагота. Рыцарь был готов к такому повороту вещей, хотя и до последнего испытывал то, что люди зовут "надеждой".

— Три ведьмы, Мессир, двое бесов. Находились в услужении у демонов высшей и средней касты. Слуги, судя по всему, передали своим хозяевам, а те, в свою очередь, другим. Тем не менее, все разговоры были пресечены, как вы и приказывали.

— Но слухи все же поползли, — проговорил Воланд, все так же глядя в окно, — и это исключительно твой недосмотр, Рыцарь. Тебе известно, как именно я хочу его исправить. Я хочу, чтобы вся знать убедилась на примере, насколько пересуды, распускание слухов и клевета мне докучают.

Разумеется. Смертная женщина, выросшая под покровом Тьмы, названная дочь Владыки Шеола, посмела открыто не подчиниться Повелителю Теней и прожила достаточно после этого, чтобы скрыться от него. Невозможно. Невиданно. Покои ее надлежало разрушить, имя ее надлежало забыть, полагалось вести себя так, будто Светлой Госпожи никогда не существовало ни в одном из миров. А те недальновидные поданные Мессира, которые позволяли себе обсуждать эту тайну, тем самым озвучивая саму возможность неповиновения Владыке, подлежали устранению. Пусть так. Несколько ведьм и бесов, трое демонов из адской знати — лучше избавиться от них и тем самым перечеркнуть необратимое и вернуть наконец мир на круги своя. Не место было живой смертной в Шеоле, и в сердце Мессира никогда не могло ей быть места. Но Рыцарь прожил слишком много и как человек, и как шут, и как та сила, которой являлся сейчас, для того чтобы не только не высказывать подобные мысли вслух, но и для того чтобы не облекать этим мысли в слова.

— Как вам будет угодно, мой повелитель. Я дам приказ, и все произойдет в точности по вашему желанию.

— Очень хорошо. Я хочу, чтобы приговор был приведен в исполнение сегодняшней ночью.

Фиолетовый Рыцарь только согласно кивнул. Он против того, чтобы сеять страх среди знати, но одно бесспорно — не должно остаться и тени сомнений по поводу того, что кто-то может не подчиниться Мессиру и пережить это. Больше всего жители Шеола опасаются казни в Бездне, но Мессир приказал повременить с жертвоприношением. Если Повелитель Теней хочет лично убедить своих поданных в том, что не стоит распространять слухи о личных делах Мессира, это его святое право, и, безусловно, пойдет на пользу многим...

Вот только... С Фаготом Воланд был откровенен не до конца. Куда-то исчез Азазелло?

Бегемот упорно не желал делиться никакой информацией, а Гелла, ожидаемо, оказалась убита горем, если это выражение вообще применимо к ней... Отсюда и всплеск абсолютно лишней жестокости. Рыцарь принял решение сменить тему.

— Донна Маргарита пожелала совершить небольшую прогулку, но, похоже, чувствовала себя не совсем уверенной, покидая отведенные ей покои. Я взял на себя смелость и проводил ее в сад, а также отдал распоряжение, чтобы ее проводили обратно.

Впервые за все время разговора, Воланд повернулся лицом к своему собеседнику.

— Молодец, Рыцарь, — удовлетворенно сказал Повелитель Теней, — мне доложили, что она отказалась от услуг служанок, но я намерен настоять на обратном. Так будет удобнее и лучше для нее самой. Подбери двух-трех подходящих девушек, не суккубов, разумеется. И представь моей женщине ее новую свиту.

— Будет сделано, Мессир.

Фагот поспешил откланяться. У него было немало дел до наступления сегодняшней ночи.

* * *

Прекрасный коньяк, один из его любимых, надо сказать, из самонаполняющегося кувшина, развязал язык охраннику полузаброшенного оружейного склада. Азазелло узнал и о безвременной кончине Командора, и о том, что в городе начались беспорядки, и о том, что население спешит покинуть его, так как последние десять лет почва стала неимоверно скудной, а вести достойные обмены теперь будет некому. Заместитель пока что кутит в борделях и планирует разграбить остатки казны, украсть оставшиеся баки с топливом и бежать. Многие попытаются податься в Авалон, но южный форт свободных людей не слишком охотно принимает местных жителей, так как почивший Командор был там не на хорошем счету.

Настоящее мясо с овощами, которого сторож не видел последние несколько лет, выдало Азазелло дополнительную информацию. В округе неспокойно, развелось множество вервольфов, призраков и злых духов. Сторож уверен в этом? Он выглядит умным человеком. Сторож не уверен, но так говорят люди. Месяц назад неизвестно кем и неизвестно по какой причине была убита одна из городских нищенок. Склочная, злобная баба, как по нему, но все равно страшно. Но не это главное — последний патруль ушел к шахтам с неизвестной целью около двух недель назад, но так и не вернулся.

Азазелло узнал достаточно. Сторож заснул, захмелев, и демон задумался о том, стоит ли его убивать. И решил, что нет. Способствовать подкармливанию Бездны без крайней на то необходимости не входило в его планы. Поэтому он просто забрал с десяток пистолетов, два ружья и около пятидесяти магазинов с патронами. Хорошее оружие никогда не будет лишним.

А еще демон отказался от убийства, так как он не хотел, чтобы лишние действия хоть сколько отвлекали его от загоревшегося на краю сознания едва различимого и бесконечно слабого отголоска хорошо знакомой ауры.

Сивилла... Она была жива, и она была здесь. Он мысленно воззвал к ней, но не получил никакого отклика. Видимо, ее магия очень сильно ослабла. Но она была здесь — а значит, он найдет ее.

Проанализировав информацию, полученную от сторожа, Азазелло вновь двинулся в путь.

* * *

Распряженная повозка, которую ранее везла не слишком здоровая и послушная лошадь. Тот, кто уехал на ней, должен был уметь хорошо держаться верхом без седла.

В повозке — интереснейшая картина. Трупам недели две. Оба — самцы. Один убит выстрелом в лицо, практически в упор. Выстрела он не ожидал, так как все его внимание заняло созерцание повозки. Очень опрометчиво, но в той ситуации шансов у него не было никаких.

Второй истек кровью, предварительно захлебнувшись в ней же, от мастерски нанесенного удара в шею. Нападающий очень хорошо знал, как именно наносить такой удар. Лишив жертву возможности издать хоть звук, убийца достаточно неторопливо разоружил свою первую жертву и спокойно дождался второй. А затем оставил оба трупа и забрал самое важное — оружие и средство передвижения.

Впервые за много времени, по лицу Азазелло расползлась самодовольная и восхищенная улыбка.

Это была его школа.

Сивилла Оршели была жива и умирать не собиралась.

— Сиви, — прошептал он с нежностью и гордостью, — держись, Сиви. Я иду за тобой, и да помогут мне Великие Силы вернуть тебя домой.

* * *

В этом мире, как поняла Сиви, ее вели две вещи. Желание выжить любой ценой и интуиция. Воланд лишил ее дома и магии, но интуиции и воли к жизни даже всемогущему Мессиру лишить ее было не под силу.

"В Авалоне женщина не торгует собой, если сама того не желает". Сиви запомнила эту фразу и не желала торговать собой. Она найдет другой способ выживать.

С этой мыслью она ехала по улице, освещенной редкими газовыми фонарями, с домами с закрытыми наглухо окнами и мостовой, проклиная свою норовистую лошадь. Когда кобыла в очередной раз попыталась укусить ее, и в этот раз почти удачно, Сиви вмазала ей кулаком. Кобыла в ответ тряхнула крупом так, что Сиви чуть не упала. Затем обе согласились, что квиты на какое-то время, и продолжили путь относительно мирно.

Неожиданно в торце улицы Сиви увидела двухэтажный дом с большой мансардой и ярко сверкающей вывеской. "Ведьмин котелок"? Сиви не удержалась от смешка. Это название и красные лампады в окнах подсказали ей, что она идет в правильном направлении.

* * *

Сразу, как только Сиви вошла, она приметила столы, за которыми сидели люди — мужчины и женщины. Они ели, пили и оживленно беседовали. При виде еды у Сивиллы закружилась голова, но она резко вздохнула, справляясь с собой. Не время ей сейчас падать в обморок — она давным-давно не принцесса и вполне может еще немного постоять на ногах, пока не уладит более важные дела. Все дни пути ей приходилось делить скудные запасы воды и галет с лошадью. Мест, где росла трава, годная в пищу, было очень мало.

К Сиви направилась женщина лет сорока, смуглая и невысокая, с черными, густо подведенными сурьмой глазами и ястребиным взглядом.

— Если ты пришла работать, то у меня нет нужды в новых женщинах. Но если ты скажешь, что очень хороша, я дам тебе возможность показать себя, — сказала женщина, — но тебе надо помыться. У тебя не одежда, а лохмотья. Меня зовут Наоми. Я здешняя хозяйка.

Сиви, которая теперь только начала ощущать клокочущую боль во всем теле, отодвинула стул и села.

— Меня зовут Сивилла. Мне очень нужна ванна, как ты правильно заметила. И я не собираюсь быть еще одной твоей проституткой. Мне нужно помыться и поесть, и потом я расскажу тебе, чем на самом деле могу быть тебе полезна.

Наоми недобро рассмеялась.

— Поесть тебе принесут. Поешь вволю, а потом постарайся убедить меня в своей пользе. Если сможешь это сделать, то переночуешь у меня, а утром я решу, что с тобой делать. У меня бизнес, а не приют. Если не сможешь — уберешься вон еще до полуночи.

— Рут! — крикнула Наоми. — Принеси нашей гостье сладкого чаю, овощей, хлеба и меда. Мне не жаль для тебя мяса, — сказала хозяйка, — тебе вредно много наедаться после того, как ты давно не ела досыта. А это видно.

Сиви нашла в себе силы благодарно кивнуть.

Пришла Рут, коротко остриженная, смуглая и невысокая девушка, и поставила перед Сиви тарелку и кружку ароматного чая. Прежде чем наброситься на еду, Сиви спросила:

— Она — твоя дочь?

— Да, — ответила Наоми с ноткой гордости, — единственное ценное, что я имею в этом мире и за что готова убивать.

Сиви приступила к трапезе. И чуть не расхохоталась от воспоминания о первом своем визите в трактир в Шеоле и опасениях по поводу еды из деревянной, а не золотой посуды. Чем меньше она будет вспоминать прежнюю жизнь, тем лучше для нее. Ей надо выжить, а для этого прямо сейчас ей надо доказать этим женщинам, что от нее будет польза. И немалая.

Утолив свой волчий голод, Сиви встала и снова обвела взглядом помещение. За соседним столом двое мужчин играли в карты. Сивилла не поверила своим глазам. Меньше всего она ожидала увидеть здесь карты таро.

— Не возражаете, если я присяду? — спросила она с улыбкой, незаметно для собеседников ловко усаживаясь меж ними.

Мужчины заулыбались.

— Я никогда не видел таких волос как у тебя, — сказал один из них, — ты новенькая у Наоми?

— Не совсем, — уклончиво ответила Сиви и улыбнулась, — я хочу показать вам, как правильно играть в эту игру.

Мужчины ничего не сказали, и Сивилла восприняла это как знак к действию. Она сгребла колоду и начала перетасовывать карты.

— Ты, — обратилась она к одному из игроков и выложила три карты наугад — простейшее гадание, даже раскладом язык не поворачивается назвать. Что там у нас? Тройка мечей, Сила, Двойка кубков. Беглый взгляд — у мужчины на поясе револьвер. — Ты могучий воин, так ведь?

— Я когда-то был лучшим стрелком полка! — с гордостью сказал мужчина.

Ну конечно же. Как все человеческие самцы, падок на лесть.

— А еще — ты любимец женщин, — кокетливо сказала Сиви.

"Если я что-то в чем-то понимаю, то успехами своими ты обязан исключительно травам, и действуют они далеко не всегда. А жена твоя изменяет тебе направо и налево".

— А поиграй теперь со мной,— попросил второй игрок.

— Охотно, — улыбнулась Сиви и снова перетасовала колоду. Шесть пентаклей. Двойка мечей. Пятерка жезлов. Сиви подумала секунду и вытянула еще одну карту. Смерть. Она так и думала. Опухоль. Вернее всего, в районе живота. Жить бедняге осталось не так много. Пускай проживет относительно счастливо и спокойно.

— Я здоров? — с надеждой в голосе спросил человек, и Сиви стало по-настоящему его жаль.

— Как жеребец! — заверила она. — Но лучше тебе не злоупотреблять жирной пищей и пивом, дружок, — она улыбнулась, сводя все к шутке.

— Довольно на сегодня! — резко окликнула ее вдруг Наоми. — Эта девушка занята, идем! — приказала она Сиви, и та подчинилась. — И карты верните, остолопы!

Мужчины, не прекословя, вернули карты, и перед Сиви легли несколько серебряков. Она тут же сгребла деньги.

* * *

— Рут приготовила тебе комнату, — они поднимались наверх по деревянной скрипучей лестнице, — там тебя ждет ванна и чистая одежда.

Дверь отворилась, и у Сиви тут же заныло измученное тело при виде ванны, от которой поднимался пар, куска мыла и чистой постели.

— Я никогда не видела ни одну женщину, которая умеет гадать. Я сама пыталась, но у меня не получилось. Колода досталась мне от моей матери, а ей — от ее. Она твоя, пока живешь под моей крышей.

Сиви недовольно посмотрела на хозяйку.

— Не дело таким картам гулять по рукам, — сказала она, — дай мне пять восковых свечей и миску с чистой водой и солью. Их необходимо отчистить.

Она протянула Наоми серебряные монеты.

— Это — моя плата за пребывание и за то, чтобы позаботились о моей лошади. Гадать твоим клиентам я смогу только послезавтра. Мне нужно две ночи для того, чтобы с картами можно было работать.

Наоми не протянула руки за деньгами.

— Три ночи. Эта ночь нужна тебе для отдыха. О твоей скотине позаботятся так же, как и о тебе. Половину того, что заработаешь, будешь брать себе. Половину буду брать я. Я рада бы брать с девушек меньше, но мне самой нужны деньги на дань.

— Дань? — не поняла Сиви.

— Воздушные пираты. Они прилетают раз в месяц и требуют свою долю, но никто не защищает женщин так, как это делают они.

— Понимаю... — медленно сказала Сиви.

Наоми снова колюче посмотрела на нее.

— Ты нездешняя. Совсем нездешняя. Откуда ты?

Сиви снова перемешала карты и отложила их в сторону.

— Я очень благодарна тебе за заботу и кров, Наоми из Авалона. Меня зовут Сивилла Оршели. И это все, что я тебе скажу.

Наоми неожиданно тепло и искренне рассмеялась.

— Добро пожаловать в "Ведьмин котел" и в Авалон, Сивилла Оршели.

* * *

Ощущение чистой одежды на чистом теле было божественным. Первый раз Сиви почувствовала себя хорошо в этом мире. В этом странном мире, где умерла магия, где царил хаос и смерть, где были воздушные пираты на летающих кораблях, которые могли брать дань с такой женщины, как Наоми.

"Я хочу себе воздушный корабль".

* * *

И все-таки ей навязали служанок...

Две молодые ведьмы, облаченные в шаровары и расшитые лифы, встретили Маргариту в саду и предложили вернуться в покои. Когда Марго приготовилась идти, девушки сначала непонимающе посмотрели на нее, а затем переглянулись и, подавив, как ей показалось, усмешки, взяли Марго за обе руки и просто перенесли в ее комнату.

Там ее ждал Рыцарь, который объяснил ей, что Мессир лично приказал выделить ей свиту. То, что это было приказание, и оно не обсуждалось, Марго поняла и сама.

Ей помогли принять ванну, сделали массаж и предложили надеть новое платье для ужина с повелителем. Марго оробела и не нашла сил и смелости отказать.

Теперь, оглядывая себя в зеркале, она с трудом удерживала слезы. Нет! Плакать нельзя! Воланду это не понравится, да и она сильная. Она переживет и победит внезапно накатившее отчаяние. Марго стерла набежавшие слезы тыльной стороной ладони, глубоко вздохнула и улыбнулась. Любимый ждет ее.

* * *

Воланд действительно ждал ее в спальне, но одет был в черный, как показалось Маргарите, ритуальный наряд, напомнившей ей сутану.

— До чего ты хороша, — он улыбнулся ей и ласково поцеловал, — поужинай и проси все что тебе угодно, но ложись спать и не жди меня.

Повелитель Теней опустился в кресло, ласково привлек Марго к себе на колени и крепко обнял. На секунду он прикрыл глаза.

— У меня есть неотложные дела этой ночью, — сказал он — я вернусь, как только смогу.

Снова тень легла на лик любимого и отразилась болью в сердце Марго. Когда за Воландом захлопнулась дверь, Марго в гробовой тишине опустилась на свое место за столом и не смогла проглотить не куска. Через какое-то время к ней зашли служанки, и она тут же отослала их, уверив, что ни в чем не нуждается.

Едва за девушками закрылась дверь, Марго упала на огромное и пустое ложе и горько разрыдалась. Так, всхлипывая, она и провалилась в беспокойный сон.

* * *

Работа Рыцаря как всегда была на высоте. Приговоренные были на своих местах, для каждого был приготовлен свой костер. Сатана снова повторил приговор, недвусмысленно давая понять, что ждет каждого нарушителя его приказов. Тварь в Бездне снова бесновалась. Когда крики казнимых стихли, вся знать и некоторые из слуг Замка еще какое-то время наблюдали за тем, как то, что осталось от казненных, пожирает Небытие. Затем Воланд кивнул Фаготу, и все с облегчением покинули место приведения приговора в исполнение.

Когда Повелитель Теней вернулся в свои покои, Марго уже спала, вздрагивая и постанывая во сне. Воланд вздохнул и крепко прижал ее к себе. По крайней мере, хоть ее ночные страхи он может утешить.