Без вины виноватая (гет)

В холле мэнора, куда доставил их Пикс, Снейп снова активировал портключ в форме костыля. Работники Отдела магического транспорта разобрали железнодорожное полотно или это один и тот же портключ, рассчитанный на многоразовое использование?

— Но вы говорили, что Нарцисса тоже собирается быть на суде, — напомнила Гермиона, идя вслед за Снейпом с площадки для перемещения в сторону лифтов.

— Наше появление в компании миссис Малфой выглядело бы странно, — ответил тот, не оборачиваясь.

Будто их совместное появление без миссис Малфой выглядит нормально.

— Нарцисса добирается отдельно, думаю, она уже там. Но нам предстоит показаться здесь втроем в конце месяца.

Кажется, этот день можно назначить днем Оглашения Нелепой Информации.

— На праздновании победы. Мероприятие запланировано на тридцатое июня. Будут раздавать Ордена Мерлина, чествовать победителей, — Снейп скривился, словно ему под нос поставили стакан прокисшего тыквенного сока. — Вижу в этом возможность еще раз показаться вместе.

День. Нелепой. Информации.

— Не пытаетесь ли вы таким образом избавиться от толп поклонниц? — хмыкнула Гермиона. Письма продолжали приходить, пусть не в таких диких количествах, как в первые дни после статьи, но все же.

— О да, мне больше нечем заняться, — фыркнул он, но Грейнджер чувствовала его смущение. Это даже было милым.

Снейп подтолкнул ее к кабинке лифта, Гермиона сжалась, ожидая, когда сверху обрушится вода. Чертовы перестраховщики! Северус тоже ругался сквозь зубы, добавляя свое высушивающее заклинание к чарам в лифте. Механический голос сообщил о прибытии на девятый уровень. В тот единственный раз, когда она была здесь, коридоры и лестница показались ей дорогой в ад благодаря высасывающим все положительные эмоции дементорам. Но даже без дементоров темный и пустой коридор навевал всё те же безрадостные мысли. Может, у нее просто не осталось положительных эмоций? Войти в зал номер десять было сродни прыжку с обрыва.

— Гермиона! — поторопил придерживающий дверь Снейп.

Несколько голов обернулись на скрип. Грейнджер замерла как олень в свете фар. Профессор ограничился коротким кивком в сторону группы людей в нижней части амфитеатра. Вцепившись в плечо спутницы, он втащил ее внутрь и задал направление. Они поднялись по лестнице на несколько рядов и заняли места с краю.

— …тяжких телесных повреждений, сексуального насилия, заклинания свежевания, — человек в мантии сливового цвета продолжил ровным голосом с того места, на котором, видимо, остановился. Гермиону передернуло. И она еще хотела, чтобы вместо нее пошел Драко!

— Простите, — одними губами прошептал Снейп и пояснил мысль: — За то, что вам придется все это услышать.

Хоть обошелся без «Сами виноваты».

— Протестую, ваша честь! — раздался звонкий женский голос.

Грейнджер повернулась на звук и увидела их. Перед амфитеатром, где в первом ряду несколько мест было занято судьями, стояло четыре кресла, в которых сидели обвиняемые: трое мужчин и пухлощекая конопатая девушка, с виду немногим старше самой Гермионы, но значительно крупнее. Руки каждого были прикованы цепями к подлокотникам, что почти не мешало девушке жестикулировать.

— Слушаем вас, мисс Пирит, — благодушно отозвался судья, ведущий процесс.

— К мистеру Малфою не применялось заклинание свежевания. Магия использовалась только для зачистки огрехов. Я ножом отделяла кожу этого утырка от мышц и наслаждалась каждым его воплем, пока Гриффит ломал конечности, а Краветс потрошил гнилую мошо…

— Силенцио! — выкрикнул судья Визенгамота, сидящий рядом с человеком в форме аврора. Губы девушки продолжали двигаться, а мягкие черты лица исказила гримаса ярости.

— Пусть выскажется. Это чистосердечное признание. Фините! — спокойно сказал аврор. По акценту и голосу Гермиона узнала в заговорившем Уотсона.

— …и я повторила бы это еще тысячу раз, чтобы урод прочувствовал на себе все то, что пережила моя сестра в его подземелье.

— Внесите ясность, ваша сестра пострадала от рук мистера Малфоя? — манерно растягивая слова, спросил судья, недавно наложивший Силенцио.

В слушании принимало участие всего четыре человека: трое судей и главный аврор, даже секретаря не было, рядом с председателем лежал пергамент, над которым порхало Прытко пишущее перо, протоколируя заседание.

— Моя сестра пострадала в его доме.

— Это не значит, что непосредственно мистер Малфой принимал участие в том, что с ней произошло, — мягко вставил тот же член Визенгамота, вкрадчивым тоном напоминая самого Малфоя.

— Моя сестра находится в палате Януса Тики после того, как провела несколько месяцев в доме этого человека. Когда Мэри освободили, на ее теле не оставалось живого места. Она подвергалась насилию и…

— Что не дает вам права выступать в роли Немезиды, — перебил Уотсон. — Все материалы о пленниках приобщены к делу и были бы рассмотрены судом.

— Серьезно?! Не смешите мои панталоны, все мы знаем, что урод вышел бы на свободу и наслаждался бы жизнью, невзирая на то…

— Милочка, вы не привели ни единого доказательства того, что мистер Малфой как-то причастен к судьбе вашей сестры, — снова вступился за Люциуса судья, вместо того чтобы просто осадить обвиняемую.

— Что и требовалось доказать! — хохотнула та, а затем со сбивающей с ног злостью выпалила: — Жену Краветса пытали и убили в его доме! Гордон видел волосы Малфоя над маской, когда Упиванцы похищали его детей! Эти патлы сложно не узнать. Дочь, сына и жену Гриффита насмерть замучила невестка этого человека!

О, в это Гермиона готова была поверить, а вот в то, что Малфой был насильником — нет, все-таки у него были стандарты. Дети… К чему кривить душой? Люциус мог быть участником похищения детей, особенно, если на второй чаше весов находилась жизнь его собственного сына. Битва в Отделе тайн... Она сама была тогда пятикурсницей, а Джинни и Луна учились на четвертом курсе, но...

— Люциус Малфой не отвечает за действия Беллатрикс Лестрейндж — это раз, — высказал то, что Гермиона как раз собиралась сформулировать для себя, Уотсон. — Мы не рассматриваем преступления Люциуса Малфоя здесь и сейчас — это два.

— Правосудие! — выплюнул мужчина средних лет, прикованный к стулу слева от девушки. — Вот потому мы и взяли все в свои руки.

— Мистер Гриффит, мы все сочувствуем вашей утрате, однако…

— Однако... У таких, как вы, всегда заготовлено несколько «однако», — вскинулся третий обвиняемый.

Гермиона была удивлена, что никто из членов Визенгамота до сих пор не восстановил порядок. Суд постепенно превращался в балаган, и они действительно отклонились от темы. Как бы то ни было, Люциус заслуживал своего честного процесса.

— Тот факт, что пострадавший от ваших рук человек, возможно, был виновен в собственных преступлениях, не наделяет вас правом решать его судьбу, — раскатился по залу богатый бас Шеклболта. Его присутствие среди судей стало полным шоком. Грейнджер совершенно не ожидала увидеть его в униформе члена Визенгамота, она привыкла к его ярким экзотическим мантиям, да и то, что такие должности можно совмещать, казалось в корне неправильным.

— Но я не жалею о содеянном, — девушка (мисс Пирит, вспомнилось Гермионе) вызывающе посмотрела туда, где сидел Министр. — Единственное, о чем жалею, что гад оказался слабаком и потерял сознание раньше, чем мы успели толком начать, что не прочувствовал на своей шкуре всё то, что…

— …вы с ним сделали? — в мягком обволакивающем голосе главного аврора проскользнула угроза. — Это не дисциплинарное слушание, коих, если документы не врут, у вас за последний месяц было три, мисс Пирит. И каждое за превышение полномочий. Шутки закончились. Это не про признать или не признать свою вину, получить взыскание или штраф и уйти домой. Это трибунал. Я не мой предшественник и не позволю попирать правосудие, которому вы по окончании аврорской школы поклялись служить.

— Правосудие! — снова выплюнул кто-то из прикованных к креслам мужчин.

— А как же право на адвоката? Где полный состав Визенгамота? — глумливо всхохотнул другой.

— Ни один адвокат из тех, кто работает с нарушившими предписания аврорами, не захотел иметь дела с этой ситуацией. Для внутреннего разбирательства отдела Министерства достаточно трех членов Визенгамота, — легко парировал Кингсли и повернулся к девушке: — Вы просили слово исключительно для того, чтобы внести ясность относительно ваших… манипуляций?

— И объяснить мотивы. Вижу, это не имеет значения. Здесь все уже решено, заканчивайте свой фарс, — Пирит откинулась на спинку стула. Гермиона испытывала отвращение к ее действиям, но не могла не восхищаться тем, как она держится. Чем-то они были неуловимо похожи: поведением, отношением к тому, что кажется правильным, вот только... слишком по-разному понимали эту концепцию.

— Судья Берк, продолжайте, — повернулся Министр к председательствующему.

— …сексуального насилия, обезображивания путем нанесения увечий острым предметом и магией, — на ходу формулировал тот, — использования наркотических средств и ядов неизвестного происхождения.

— Каких… — заикнулся грузный мужчина средних лет, Гермиона со смятением заметила, как из рукава Снейпа выглянул кончик палочки. Ни один из обвиняемых более не возмутился этой частью речи судьи. Неужели профессор наложил на них Империус прямо здесь? Или Конфундус. Силенцио? Или колдовал не Снейп? Не только Снейп? В кабинете Кингсли он свободно говорил о том, что Люциус принял яд. Почему же тогда… Размышления отвлекли от монотонного голоса, продолжающего описывать зверства, учиненные над Малфоем. Грейнджер оглядела зал и в верхнем ряду увидела одинокую застывшую женскую фигуру в коричневой мантии. Она и забыла, что на процесс приглашена Нарцисса. Каково ей все это слышать? С желанием поддержать было почти невозможно бороться.

— Приструните своего внутреннего гриффиндорца, — зашипел Снейп.

— Признаете ли вы себя виновными? — донеслось снизу.

Четыре человека, прикованных цепями к креслам.

Один человек со страшными увечьями — в больничной палате.

— Да.

Грузный мужчина средних лет, мягкие черты лица и морщинки в уголках глаз. Такие возникают у смешливых людей. Почему-то легко представлялось, как он кому-то подмигивает и сверкает белозубой улыбкой.

Руки и ноги Люциуса, вывернутые под неестественными углами в не предназначенных природой для сгиба местах.

— Горжусь этим.

Тощий угловатый тип ростом чуть выше Флитвика с жестким, даже жестоким лицом. Не нужно быть гением, чтобы увидеть: горе и жажда мести выжгли его дотла.

Страшная раскуроченная рана в районе паха у пациента на огромной кровати.

— Признаю.

Пожилой человек с потухшими глазами. Возможно, не такой уж и пожилой, но абсолютно седая борода и глубокие морщины добавляли ему добрый десяток лет.

Синяки и ссадины, покрывающие всё тело старшего Малфоя.

— Да. Не раскаиваюсь.

Крупная девушка с суровым выражением на веснушчатом круглом лице.

Обнаженные мышцы в обрамлении иссохших лент кожи другого лица — удлиненного, породистого.

Гермиона не прекращала ставить себя на место Пирит. Пошла бы она на такое, если бы пострадавшими были ее близкие? Мог ли ее внутренний моральный компас, о котором говорил Снейп, настолько сбиться с курса? С теперешней позиции казалось, что никогда она не обвинила бы, а тем более не устроила бы расправу над человеком, в виновности которого не была бы уверена до конца. Но можно ли делать такие выводы, не имея соответствующего опыта?

Мучили ее и другие вопросы. Хотелось знать, представляло ли начальство, что близкие этих людей вынесли по вине тех, кто томится в камерах предварительного заключения. В единичный случай не верилось. Сколько таких же было рассмотрено и убрано в стол? Отдел магического правопорядка так тестирует своих работников на… стрессоустойчивость и психическую стабильность? Была ли проведена психологическая экспертиза обвиняемых? Ха! Аврорат и Отдел магического правопорядка (да что там — всё Министерство!) заинтересованы в том, чтобы замести дело под ковер.

Скрипнула дверь. Уотсон и трое судей заняли свои места, и не было в этом никакой торжественности, скорее суетливость. Гермиона так погрузилась в себя, что даже не заметила, как те уходили, не знала, что они со Снейпом и Нарциссой оставались наедине с... преступниками.

— Обвиняемых в жестокой самовольной расправе над помещенным в камеру предварительного заключения Министерства магии Британии Люциусом Абраксасом Малфоем Джона Барни Гордона, Анну Вирджинию Пирит, Александра Бенета Краветса, Аарона Кайла Гриффита, признавших свою вину в содеянном, разжаловать; навсегда вычеркнуть их имена из списка авроров, а заслуги предать забвению.

Звучало мрачно и неприятно, но… всего-то?

— Мера пресечения КС-2А. На основании договоренности 18/5 от восьмого января тысяча девятьсот тридцать пятого года передать американскому ведомству для приведения приговора в исполнение, — закончил Берк, и Гермиона увидела, как лица преступников, на которых в начале чтения застыли разнообразные выражения — от презрения до недоверчивого облегчения, под конец исказились паническим ужасом.

— Вы не имеете права! — выкрикнула Пирит.

Гермиона отвлеклась от представления на скрип двери, но заметила лишь край коричневой мантии. Нарцисса покинула зал.

— А мы? — с надеждой спросила она спутника, головой показывая на выход.

— К сожалению, нет. Кингсли хотел познакомить с вами этих… чудесных людей, — в лучших традициях Северуса «чудесных людей» прозвучало нецензурным ругательством.

— А что, если я не хочу с ними знакомиться?

— Об этом нужно было думать вчера, — сухо ответил Снейп.

За это время крики внизу стихли. Возможно, на преступников наложили Силенцио. Гермиона вспомнила о последней части приговора и полюбопытствовала:

— Как расшифровывается аббревиатура, которой обозначена… мера пресечения?

— Вы не желаете этого знать.

— Не желала, не спрашивала бы, — возмутилась она, краем глаза наблюдая, как в зал вернулся Уотсон (Гермиона снова не успела уследить за перемещениями) в сопровождении четырех магов в незнакомой форме.

— Американский корпус авроров, — прокомментировал Снейп.

— Почему Штаты? — удивилась Гермиона. — Что за договоренность?

— Потому что в британском Министерстве уже лет сто как нет Камеры смерти, а МАКУСА не держит дементоров. Взаимные услуги.

Гермиона задохнулась и еще раз посмотрела на преступников, которых выводили из зала. Тело Люциуса в Мунго. Переломанные конечности, содранная кожа, рубцы и ссадины, страшная рана в паху. Камера смерти…

— Я же говорил, не хотите знать.

Не хотела. Но даже могла понять логику решения. В Азкабане работают сослуживцы этих людей, вполне могут найтись желающие организовать побег, да и одобряющих их подход наберется немало. Чего стоят те авроры, разговор которых они с Драко слышали в коридоре? А это чревато зарождением бунта внутри Министерства. Но Пирит совсем юна. Живы ли ее родители? Что будет с ее сестрой? Какая судьба ждет детей Гордона, если их вдруг найдут живыми?

— Кингсли допустил меня сюда, не боится ли он, что я поделюсь…

— Уверен, что над залом полог конфиденциальности и поделиться тем, что услышали именно здесь, мы не сможем: ни мы, ни Шеклболт с Уотсоном, ни судьи, ни Нарцисса. А вчерашняя клятва гарантирует нераспространение вами иной информации. Более общей.

— Северус, Гермиона, спускайтесь к нам, — позвал их Шеклболт.

— Сама мисс Грейнджер, — залебезил Берк, напомнив Гермионе Слагхорна. — Не ожидал увидеть вас здесь.

— Мисс Грейнджер оказалась не вовремя в моем кабинете, — пояснил Уотсон, — услышала об инциденте и была поражена жестокостью, проявленной аврорами.

— Я решил показать ей, что закон един для всех, — подхватил Министр.

Един. Закон. Мерзость.

А Шеклболт тем временем продолжал, нацепив на лицо подобающее моменту выражение вежливой заинтересованности (как же власть меняет людей!):

— Мисс Грейнджер, это мистер Берк, исполняющий обязанности председателя Визенгамота. Мистер Берк, это мисс Грейнджер, думаю, она не нуждается в перечислении заслуг и, возможно, когда-нибудь будет баллотироваться на тот пост, который сейчас занимаю я.

О да, конечно! Неужели Кингсли думает, что участие в подобном мероприятии вдохновляет идти работать в эту структуру?

— Не сомневаюсь, что она будет отличным Министром, — вступил в разговор третий член Визенгамота.

— Самым лучшим.

— Гермиона, познакомьтесь, это судья Гринграсс. Парис, это мисс Гермиона Грейнджер.

Гринграсс. Астория. Застывшее в вечности девичье лицо, присыпанное штукатуркой. Отец? Дед?

— Очень приятно, сэр, — выдавила она из себя и повернулась к Шеклболту. Раз уж ее допустили сюда, не грех и спросить: — Почему вы уверены, что закрытое слушание поможет предотвратить такие же случаи в будущем?

— Потому что отряду авроров на завтрашней утренней планерке расскажут о судьбе их бывших сослуживцев.

— Так информация не настолько засекречена? — Гермиона очень по-снейповски изогнула бровь.

— Клятва аврора. Ни одно слово не вынесут за пределы зала собраний, — голос Уотсона, как обычно, излучал дружелюбие. — Пока я пребываю на посту начальника аврората, одной из приоритетных задач станет восстановление дисциплины. Воздержусь при даме от комментариев о текущем положении дел.

Сегодня даже Уотсон ее раздражал. Лицемерами казались все.

— Простите, я не очень хорошо себя чувствую, — она постаралась нацепить на лицо смущенную улыбку. Ей было плевать, выглядело ли это правдоподобно.

— Северус, проводишь мисс Грейнджер?

Снейп, все это время нависавший над ней немой громадой, молча пропустил ее вперед и, одарив остающихся еще одним кивком, вышел за дверь.

— Северус, — позвал его женский голос.

Гермиона увидела стоящую в конце коридора Нарциссу. Ее голос звучал совершенно безжизненно.

— Как ты? — участливо (он так умеет?) спросил Снейп.

Она неопределенно передернула плечами. До лифта шли молча, а когда приехали в атриум, миссис Малфой заговорила о другом.

— Я должна забрать мисс Грейнджер. Как это сделать, не привлекая внимания?

— Ты потому нас дожидалась? Не нужно было, я тоже в мэнор. Хочу посидеть в библиотеке над загадкой, которую… загадал твой муж.

— Уверен? — Нарцисса вздернула бровь, будто намекала на что-то конкретное.

— Да, — удивился Северус.

— Хорошо, тогда я к выходу для посетителей, — Нарцисса еще раз бросила на Снейпа недоумевающий взгляд, накинула капюшон мантии и быстро удалилась в сторону телефонной будки.

Они со Снейпом проводили ее взглядами. Стоило будке уехать вверх, как он чертыхнулся и с ужасом посмотрел на Гермиону.

— Кажется, Нарцисса знает мое расписание лучше меня. Я должен навестить вашего друга Рональда. Отдать ему новое зелье и проверить, как идет процесс.

Рон. Точно, и Гермиона сама должна была помнить, ведь Снейп рассказывал о своих планах. Готова ли она говорить с другом после почти бессонной ночи и пережитого вчера и сегодня стресса? Грейнджер решительно вскинула подбородок и поставила профессора перед фактом:

— Я иду с вами.

И пусть думает что хочет.

— Ладно, — неожиданно согласился он. — Это не займет много времени. Придется снова воспользоваться лифтом. В Нору можно попасть только из кабинета Кингсли.

Непрошеный душ дважды за утро разозлил. Неужели нельзя настроить водопад так, чтобы ранее прошедших под ним волшебников не окатывало по несколько раз в день?

— Министр у себя, но просил… — раздался им вслед голос секретаря.

Снейп дважды стукнул костяшками пальцев в дверь и сразу открыл ее. В кабинете рядом с переодевшимся в одну из своих обычных мантий Министром сидел судья Гринграсс, а с противоположной стороны стола — Уотсон.

— Северус, Гермиона, давно не виделись, — улыбнулся Кингсли во все тридцать два зуба.

— Вспомнил, что должен навестить… пациента. Мисс Грейнджер решила сопровождать меня, — процедил Снейп, явно раздосадованный, что должен отчитываться о своих передвижениях перед такой толпой.

— Вам лучше? — участливо спросил Гринграсс.

— Чуть-чуть, — скромно потупилась Гермиона. — Но не могу упустить эту возможность. Неизвестно, когда еще доведется увидеть… пациента про… мистера Снейпа.

— Из нее выйдет отличный политик, — Шеклболт неожиданно подмигнул.

— Вы бриллиант, мисс Грейнджер, и при должной огранке… — промурлыкал судья. Пришлось напоминать себе, что этот человек потерял не то дочь, не то внучку.

— Сдать ЖАБА, пройти ротацию в отделах, и лет через пятнадцать мисс Грейнджер будет готова встать за штурвал этого корабля.

Почему-то подумалось про «Титаник».

Снейп осторожно, как вчера, тронул ее за плечо, подтолкнул в камин и бросил ей под ноги горсть Летучего пороха.

— Нора! — крикнула Гермиона.

Уйти не попрощавшись было невежливо, но она готовилась сказать что-то гораздо более невежливое.

— Гермиона, откуда ты тут взялась? — встретил ее прибытие растерянный голос Молли. Каково отбытие, таков прием.

— Здравствуйте, миссис Уизли, я… — Гермиона быстро перешагнула каминную решетку, чтобы уступить место Снейпу.

— Привет-привет, — не слишком усердствуя, изобразила радушие хозяйка. — Но Джинни еще в «Ракушке», Рона тоже нет…

— Молли, — вышедший из камина вслед за Грейнджер профессор избавил миссис Уизли от придумывания, куда бы мог податься Рон, которому, как и Гермионе, было запрещено покидать защищенное место. Впрочем, появление Снейпа уличало ее во лжи.

— Северус.

Испуганный взгляд Молли Уизли заметался между ними двумя. Гермионе стало гадко. Почему-то казалось, стоит попасть в Нору еще раз, и выяснится, что в ее прошлый визит произошло какое-то недоразумение. Тем более Молли уже известно, что она не применяла к Рону темную магию.

«Отворотное заклинание», — услужливо напомнил внутренний голос. Не о нем ли речь?

Отворотное заклинание, превращенное в необратимое убийством или смертью. Могла ли Молли?.. Если раньше Гермиона была уверена, что нет, то теперь…

— Он у себя, — сообщила миссис Уизли Снейпу, наконец взяв себя в руки. — Гермиона, пока твой… спутник занят... я ведь правильно понимаю, что ты пришла с Северусом? — она дождалась кивка. — Мы поговорим.

За все время, что Гермиона провела в Норе в качестве гостьи, она никогда не разговаривала с Молли с глазу на глаз. Хозяйка дома либо была отстраненно добра к ней, либо Гермиону задевало раздражением, которое вызывали в миссис Уизли собственные дети, но… личный разговор был чем-то новым в динамике их отношений.

— Конечно, — согласилась она, будто ей предлагали выбор.

Гермиона не успела заметить, как Снейп пересек комнату и скрылся на лестнице. То, что его появление не померещилось, выдавали только скрипящие под ногами ступеньки.

Молли поманила ее за собой на кухню и указала на стул, усаживаясь напротив, не предлагая даже банального чая. Не то чтобы Гермиона была настроена на чаепитие, просто факт. Это было категорически не похоже на одержимую желанием накормить всех и каждого мать большого семейства.

Ожидая, пока собеседница соберется с мыслями и заговорит, Грейнджер, не скрываясь, рассматривала ее. Помогать, задавая вопросы, не хотелось. Миссис Уизли сильно осунулась, это сделало ее черты жестче, даже гусиные лапки у глаз не возвращали лицу доброту. Изменился и взгляд, в нем не осталось былого тепла и безмятежности. Сейчас ее родство с тетушкой Мюриэль было очевидным.

— Как ты устроилась? — вопрос был скорее данью вежливости, чем заботой.

— Спасибо, хорошо, — Гермиона тоже отделалась общей фразой.

Разговор двух абсолютно чужих людей.

— Северус помог? — со странной интонацией уточнила Молли.

— Да, — коротко и сухо. В духе беседы.

— Ты же не живешь с ним в одном доме? — на этот раз беспокойство было искренним, в голосе зазвучало знакомое кудахтанье. — Негоже молодой девушке жить с неженатым мужчиной.

А с женатым, значит, можно?

— Нет, я не живу с ним в одном доме, — технически это было правдой. Северус жил (по крайней мере, имел апартаменты) в особняке Малфоев, а она — в летнем домике в парке. В беседке. Идея сообщить Молли, что она живет в парковой беседке, казалась забавной секунд десять. Пока не накатило раздражение. Какого черта она должна отчитываться, где и с кем живет?! Какого черта все лезут в ее жизнь и рассказывают, что она должна и чего не должна делать?!

— Хорошо, — выдох облегчения усилил гнев.

— Но вы очевидно позвали меня не за тем, чтобы узнать, где и с кем я живу.

— Нет, — снова вернулась к несвойственной отстраненной холодности Молли, — я хотела просить тебя держаться подальше от Рона.

Слова прозвучали словно оплеуха. Как она смеет?!

— При всем уважении, миссис Уизли, Рон и я — совершеннолетние и сами будем решать… Указывать, с кем дружить, по меньшей мере… — в голове возник такой сумбур, что облекать в слова получалось только часть мыслей.

— Совершеннолетние. И давно перешагнувшие порог того возраста, когда между девочкой и мальчиком возможна дружба.

— Неправда!

— Правда. Пока ваши отношения развивались естественно, я наблюдала молча, хоть и видела, что у вас мало шансов создать крепкую семью.

Семью?! Им по восемнадцать лет! Что не так с волшебным миром?!

— Ты сильная колдунья и неплохой человек, Гермиона, — Молли выдавила почти искреннюю улыбку. — Я была бы рада видеть тебя частью клана Уизли. Но ты дала понять, что не заинтересована в Роне. Фреда… Фреда нет в живых.

Неужели от цепкого взгляда матери не укрылась непонятная химия между нею и Фредом? Гермиона так и не признала ее наличие, в глубине души считая, что эмоции, которые вызывает один из близнецов, обусловлены его вниманием. И тем, что ей всегда нравился рыжий цвет волос. Признать симпатию — значило предать Рона, а в тот период Гермиона была убеждена, что Рон — именно тот, кто ей нужен. Но если у нее были чувства… почему она сейчас… не то чтобы совсем не скорбит, но вполне способна контролировать горе, ловить на подлете воспоминания, которые могут его всколыхнуть, и переключать внимание?

Она снова взглянула на Молли, на этот раз неприятно пораженная мыслью, что та воспринимала ее как… ну, наверное, ценную племенную кобылу. Что-то вроде неплохой закладки на будущее. Это осознание было чуть ли не противнее всего остального разговора. Ее привечали не потому, что Уизли радушные и хорошие люди. Или не только поэтому. Их с Гарри. Черт! Не поэтому ли Молли, не верящая в дружбу между мальчиками и девочками, сквозь пальцы смотрела на их обреченный (по ее мнению) недороман с Роном, что это был способ держать Гарри подальше от нее? Для Джинни. Нет, просто нет! Она не станет об этом думать.

— Миссис Уизли, — начала она, собрав в кулак всю свою решимость, — я уважаю вас и безмерно благодарна за гостеприимство и доброту, но не позволю даже очень уважаемому мной человеку решать, с кем мне поддерживать отношения, а с кем нет. Я могу понять ваше нежелание видеть меня здесь и в гости набиваться не стану, но ваши дети — мои друзья, и я прекращу с ними общаться, только если они сами меня об этом попросят.

— Мы с тобой обе знаем, что у вас с Роном нет будущего, — жестко отрезала Молли и, не дав себя перебить, продолжила: — Позволь ему восстановить свою самооценку и…

— Он хотел поговорить.

— Не сейчас.

— Давайте внесем ясность. Мы слишком юны, чтобы строить серьезные планы на жизнь. Сейчас я не испытываю к Рону романтических чувств…

— И уже никогда не будешь.

Отворотное… Гермиона отогнала мысль, сосредоточившись на другом.

— Но я хочу сохранить нашу дружбу.

Миссис Уизли скептически покачала головой.

— Тогда дай ему время исцелиться и найти другой… романтический интерес.

— Но Рон хотел…

— …вернуть тебя.

И она туда же!

— Глупости!

— Мисс Грейнджер, вы готовы? — Снейп, по обыкновению, будто соткался из воздуха.

— Как он? — обеспокоенно спросила Молли.

— Динамика позитивная, но следи за приемом зелий. Отвернешься — прекратит пить. Упрямый как баран. В Хогвартс не отпускай, ему пока рано.

Почему за них до сих пор принимают решения? Они уничтожили сильнейшего темного мага столетия! Какого черта все эти люди считают, что имеют право диктовать им, как жить, с кем общаться, как одеваться и что делать?!

— Гермиона, держитесь за меня, — Снейп подставил левую руку, правой вынимая еще один железнодорожный костыль.

Решают за них даже в мелочах!