Жребий (гет)

Сиви громко вскрикнула, когда плашмя упала на спину. Запястье, за которое ее дернула Наоми, побаливало. Сиви непонимающе воззрилась на мадам, пытаясь очнуться от морока.

— Твой мужчина, судя по всему, вышел в окно, а ты не в силах терпеть разлуку, вот и решила пойти следом. Убиться ты бы не убилась, но если ты думаешь, девочка, что мне здесь нужна калека с переломанными ногами и спиной, то глубоко ошибаешься.

— Черт тебя возьми, Наоми, — сквозь зубы прошипела Сиви, поднимаясь с пола и растирая запястье, — конечно, не думаю, — добавила она, — я достаточно хорошо успела изучить и тебя, и людей в целом, чтобы не рассчитывать на несуществующее милосердие.

Наоми фыркнула:

— Можно подумать, ты сама обременена такой чертой, как милосердие. Тебе мало лет, но я клянусь своей жизнью, что на твоих руках уже кровь, и крови этой будет много.

Сивилла разозлилась. Досада, обида и боль требовали выхода. Сознание собственной беспомощности в этом умирающем мире без магии, богатств и толпы слуг, трепещущих перед ней и готовых мгновенно исполнить любое ее желание, навалились на нее. Сиви захотелось разрыдаться. Но нет, нет. Не поможет... Ничто не проймет новую реальность жизни и Наоми в том числе. Слезы не помогут. Поможет холодная злоба и решимость.

— Если у тебя так развит пророческий дар, зачем я тебе нужна? Развлекала бы сама своих клиентов гаданием и фокусами с картами, экономила бы свои гроши, — процедила Сиви сквозь зубы.

Наоми не обратила никакого внимания на выпад Сиви — или сделала вид — и лишь продолжила пристально и задумчиво смотреть сквозь нее.

— Тот, кто приходил к тебе, — заговорила Наоми вновь, — что он за мужчина?

Сивилла глубоко вздохнула.

— Опасный.

Наоми вдруг расхохоталась:

— Мужчина, который не вызывает страха и чувства опасности, вообще не может считаться мужчиной!

Она почему-то резко помрачнела и добавила:

— Срок приближается. Скоро они прибудут сюда и потребуют свою обычную дань. Как же они мне надоели.

Сивилла начала одеваться.

— Как часто пираты прилетают сюда? — спросила она.

— Не чаще, чем раз в год. Но меня не это беспокоит. Капитан не раз намекал мне, что удовольствуется Рут, если я пожелаю. Из всех женщин она единственная полностью здоровая и, возможно, способная произвести на свет детей. Кроме того, для Рут жизнь в качестве его наложницы будет означать сытое существование, возможность дышать незараженным воздухом и защиту от остальных мужчин и боевых лордов...

Наоми смотрела в пространство перед собой. Сиви следила за ней взглядом.

— Если я правильно тебя понимаю, то относительно спокойное существование у Рут будет только в том случае, если твоего капитана не разгромит другой боевой лорд, если она сможет родить ему наследника, — Сиви поморщилась, — и если она ему просто-напросто не надоест. Я права?

— Я в тебе не ошиблась, девочка, — сказала Наоми и хмыкнула, — тебя хотели отдать замуж силой там, откуда ты пришла, но тебя это не устраивало, потому что существует в твоей жизни опасный рыжеволосый мужчина. Жестокий. Сильный. Под стать тебе.

— Почему ты думаешь, что я жестокая? — спросила Сиви, но хозяйка борделя лишь рассмеялась.

Сивилла Оршели сжала руки в кулаки. Она очень хотела, чтобы Наоми замолчала, но идти ей было больше некуда, и не могла она причинить вред мадам. Просто не могла. Наоми не дала Сивилле погибнуть от голода, дала ей крышу над головой. А еще была Рут. Младше самой Сиви, такая тонкая, жесткая и смуглая, как мать, с такими же черными и непокорными глазами. Были Дебора, Сара, Дина, Ребэкка и остальные... Женщины, которые нашли способ существовать в этом умирающем мире и не быть рабынями... И всем этим женщинам, включая саму Сиви, Наоми дала защиту и кров, спасла от рабства и от гибели.

— Рут не хочет идти с капитаном и становиться его наложницей. Но она сделает это для того, чтобы спасти меня. А я не хочу, чтобы он забрал Рут. Такая жертва с ее стороны мне не нужна, — Наоми подошла вплотную к Сиви. Последняя свеча погасла, и комнатка погрузилась во тьму.

— Я знаю, о чем ты думаешь. О земле, которая плодоносит. Где находится это место? — шепотом спросила Сиви. — С незараженным воздухом и достаточным количеством еды.

— Об этом известно только воздушным пиратам. Они единственные, у кого есть карты. За хранение и составление карт полагается смертный приговор.

— Одних карт недостаточно. Нужно средство, которое позволит добраться туда.

Наоми тихо и мрачно рассмеялась.

— Я знаю, кто ты, ведьма... Ничто не происходит просто так, помяни мое слово.

Хозяйка развернулась и вышла. Сиви смотрела в окно, со всей силы сжимая руки в кулаки и шепча:

— Ты права, Наоми. Ничто не происходит просто так. И я собираюсь добраться до тех самых благословенных земель. Я собираюсь заполучить и карты, и воздушный корабль...

* * *

Едва рассвело, Сиви отправилась в путь. Запасы "Ведьминого котла" подходили к концу, скоро ожидались гости, о которых нельзя было распространяться, прошел кислотный дождь и уничтожил практически весь урожай огорода Наоми и унес жизни нескольких горожан, в том числе и стражника, который пропустил Сиви в Авалон.

Наоми снабдила Сиви старым компасом, холщовой котомкой и лопатой. Сиви, единственная из обитательниц борделя умевшая держаться в седле продолжительное время, вызвалась привести то немногое, что должно было остаться в дикой роще за пределами города. Мучимая каким-то неприятным предчувствием, Сиви пустила Мегеру галопом, надеясь покончить с задачей и вернуться как можно скорее.

Скачка приносила радость. Сиви удивлялась, как ей удалось наладить контакт с такой своенравной, старой и злобной кобылой, как Мегера, которая до сих пор не упускала возможности показать свой норов и не подпускала к себе никого, кроме Сивиллы, да и саму ее пыталась периодически сбросить или укусить. "Учитывая, у кого я ее отбила, это неудивительно. Можно легко себе представить, что за жизнь у нее была."

Солнце поднималось, и вдали Сиви увидела очертания деревьев. Она проскакала еще около получаса, когда очередной порыв ветра принес долгожданный запах трав. Сиви спешилась, давая лошади возможность отдохнуть, и пошла пешком, взяв кобылу под уздцы.

В одно мгновенье ветер прекратился. Все стихло. Стало слишком тихо, до звона в ушах. Сивилла оцепенела и задержала дыхание. И поняла, что странный, тревожный звон раздается вовсе не у нее в голове. Кровь застыла в жилах. Сиви кинула взгляд на компас. Стрелка вращалась сама собой в бешеном темпе. Бледное земное солнце заволокло тучами, и внезапно кобыла встала на дыбы, громко заржала и унеслась прочь.

Сивилла увидела холм наподобие кургана. У подножья холма было вырыто несколько братских могил. Сиви была наслышана о способах захоронения в Авалоне. Когда девушки рассказали ей о своих мертвых, которых они оставляют жертву древним божествам, она не поверила и не приняла россказни всерьез. Теперь Сиви поняла...

Земля под ногами начала дрожать, и Сивилла беспомощно посмотрела вслед Мегере, зная уже, что увидит, но отказываясь верить до последнего. Как будто из-под земли выросла черно-багровая, такая знакомая волна, которая двигалась с юга на север. Лошадь, обезумев, неслась прямо к этой волне.

Не узнать обезумевшее Небытие Сиви не могла. Сердце ее замерло и сжалось, когда черная масса накрыла лошадь, и та исчезла с глаз долой. От ужаса у Сиви побелели губы, и лишь спустя долгие секунды она поняла, что именно спасло ее саму. Создатель был слеп в этом мире и без крови и магии пропустил ее, ища очередную жертву и не найдя. Возможно, подобным образом Сиви повезло первый и последний раз. Ей опять придется бежать.

* * *

По ее расчетам, было около полуночи, растертые ноги пульсировали болью при каждом шаге. Котомка, наполненная дикими, кислыми, но не зараженными яблоками и клубнями молодого картофеля, натерла кожу до такой степени, что лямка вымазалась кровью. Больше всего Сиви хотелось упасть на землю и не двигаться больше никогда, но нельзя. Она должна дойти, а если должна, значит может. Теперь расклад карт снова изменился, и речь идет не только о ее жизни. "Силы Великие, это правда. Он здесь..."

Ребэкка выскочила ей навстречу и освободила от котомки. Наоми ничего не сказала, лишь послала Сиви красноречивый взгляд, полный благодарности, и осталась внизу с немногочисленными посетителями. Рут и Ребэкка помогли Сиви подняться в комнату, раздели ее и уложили в ванну. Сиви очень хотелось разрыдаться от ласковых прикосновений подруг, боли и страха, но она лишь стонала сквозь зубы, когда Рут проводила смоченной в отваре череды тряпицей по кровавым мозолям на ладонях Сивиллы и глубокой царапине на плече. Ребэкка поднесла к губам стакан с яблочным виски, Сиви глотнула, и через некоторое время боль притупилась.

— Пойду помогу твоей матери, — сказала Ребэкка Рут, — справишься без меня?

— Конечно, — ответила та.

Дверь за Ребэккой закрылась, и Сивилла осторожно спросила:

— Тебе известно о черных волнах, которые появляются из ниоткуда и забирают жизнь?

— Конечно, — сказала Рут, — это и есть Тень, о которой тебе рассказывали. Когда кто-то из нас умирает, а у нас умирают часто, мы относим тела в пустошь, и Тень забирает их. Мать сказала, что тебя Тень не тронет, потому что ты — последняя из ведьм, и так все и произошло... — Рут смотрела на Сиви с восхищением и ноткой страха. — Больше всего Тень любит, когда ей в жертву приносят младенцев и детей, но у нас уже очень много лет не рождается детей.

Сивилла пришла в ярость. Право слово, глупее существ, чем люди, не найти! Она вылезла из ванны, превозмогая боль, и схватила Рут за руки.

— Пообещай мне, что никогда, никогда больше вы не будете отдавать своих мертвых Тени! И обещай, что никогда не предашь меня и не обманешь.

— Я обещаю тебе не предавать тебя, — легко сказала Рут и спешно добавила: — Ведь ты не дашь погибнуть моей матери? Ты защитишь нас? Поможешь нам? Ты — та, кого мы ждали. Ты — последняя ведьма! Пророчество, о котором говорила мама, было верным.

Сивиллу начал бить озноб, и она поспешила завернуться в одеяло. Усталость и напряжение брали свое — хотелось просто лечь и закрыть глаза без сновидений и навязчивых голосов из других миров.

— Я обещаю защищать вас и заботиться о вас. Всегда, покуда я жива. Но и вы должны пообещать делать то, что я скажу вам, и доверять мне. Мы улетим отсюда. И у нас будет совсем другая жизнь, — сказала Сиви, и глаза ее закрылись сами собой.

Рут поплотнее укутала Сивиллу одеялом, поцеловала в лоб и тихонько проговорила:

— Обещаю тебе. Я никогда не предам тебя.

На цыпочках Рут вышла из комнаты и начала спускаться вниз, смуглое лицо ее светилось улыбкой. Она не будет продажной женщиной, она спасется. У них у всех будет совсем другая жизнь. Не будет сальных мужских взглядов, не будет голода, от которого сводит живот, не будет кислотных дождей и не будет повозок, увозящих маленькие черные свертки в сторону пустоши. Впервые с детства, с тех пор, как мать рассказывала ей сказки, Рут поверила в лучшую жизнь. И поверила в то, что страшное, искаженное яростью лицо ее отца, заносящего кулак над головой ее матери, наконец-то исчезнет из ее кошмаров.

Сиви повернулась на другой бок, стремясь найти позу, которая не будет отзываться болью.

— Помоги нам, спаси нас... Будто я им крестная фея из человеческих сказок для несмышленышей... А кто поможет мне?

* * *

Тишина становилась почти привычной. Геенна пустовала. Она не успела заполниться другими жителями Шеола, которые после последнего Ритуала вели себя образцово, а жители других измерений отправлялись прямиком в Небытие или в Свет. Дни шли тихо, размеренно, спокойно. Бездна не подавала признаков жизни — оказалось, что плоть и душа Лилит сумели насытить ее надолго. Итак, тишина становилась почти привычной. А это значило одно — жди беды.

Азазелло спустился в подвал своего дворца. Телепортировать предметы из мира Апокалипсиса в Шеол и обратно было делом опасным и непростым, но в том проклятом мире все еще была Сиви, ходила по краю, жизнь ее висела на волоске, и она нуждалась в очень многих вещах. Отравленные воздух и вода того мира могли убить ее, люди могли убить ее, Создатель может убить ее и в своей слепоте и отсутствии ее магии даже не заметить, что он наконец то заполучил ту жертву, которую так ждал...

Чем рискует Азазелло, если отправится к Сивилле снова? Своей жизнью? Ему ли бояться смерти... Никто не знает, насколько долго продлится затишье, никто не знает, какой удар будет нанесен, когда передышка закончится. Шеол со всей его мощью и всесилием Воланда уязвим.

Впавший в немилость демон больше не принимал участия в разговорах касательно Бездны, в Замок его не призывали, а без приглашения явиться туда он не мог, но, насколько Азазелло знал от Бегемота, к Повелителю Теней мало кто был вхож с той ночи, когда Лилит была убита.

Дни и ночи Воланд теперь проводил либо в одиночестве, либо в обществе Фагота, либо вместе со своей спутницей — земной женщиной.

Королева Марго... Единственная из многих. Азазелло помнил ее главным образом благодаря безумной эпохе, в которой она жила, и несоответствием ее той самой эпохе. Азазелло помнил взгляд Маргариты на хозяина во время ритуала. Воланд заслуживал, чтобы его избранница смотрела на него именно так. Королева Марго... Пожалуй, не худший выбор для Мессира, и та, которая удерживает его от безумия сейчас, когда не стало Сивиллы.

В темноте тускло блестел металл. Он хорошо учил Сиви, и она будет знать, как поступить с тем, что найдет. Жаль, что маленький серебряный кинжал, украшенный весенними цветами, Азазелло достать не смог.

* * *

Когда утром Сиви проснулась, она не поверила своим глазам. От волнения и благодарности она чуть не расплакалась. "Любимый мой, я знала, что ты меня не бросишь". Азазелло все-таки нашел способ, он смог передать ей оружие. Теперь дело за ней. Можно бояться, можно упрекать себя, что не смогла, не посмела, а можно принять вызов. Хочет ли она до конца своих дней ютиться в маленькой комнате под крышей публичного дома? Она уже выжила в безвыходной ситуации, она уже прошла так много. Если она испугается сейчас, то никогда не накопит смелости выйти за черту.

Оружия и боеприпасов было не так много, но ей должно хватить.

Оставалось лишь несколько дней до прибытия воздушных пиратов. Каждый вечер Сиви сидела у себя в комнате, просчитывала варианты и думала, думала, думала. Она должна победить или погибнуть, но умирать не хотелось.

* * *

— Я не думаю, что смогла бы убить человека, — сказала Рут.

— А вдруг тебе никогда и не нужно будет никого убивать, — ответила Сиви, — вдруг все будет хорошо и никто не умрет, — добавила она, неизвестно кого уговаривая — Рут или себя.

— Так не бывает, — резонно возразила Рут, — кто-то всегда умирает.

— Не бывает, — согласилась Сиви, проверяя в очередной раз надежность тайника с веревочной лестницей. Рут ничего не заметила. — Но мы попробуем.

Страх, азарт, нетерпение и надежда кружили голову. Можно было сколько угодно пытаться обмануть себя, убеждая, что она хочет сбежать в небеса от смерти, рабства и нужды, но Сиви знала — если она сможет осуществить задуманное, она сможет все. Она докажет прежде всего самой себе, насколько она сильная.

— Мне почему-то стали сниться странные сны. Как будто я живу в другом месте, хотя я почти не помню ничего, кроме Авалона, — сказала Рут, — я была совсем маленькой, когда мама сбежала со мной от моего отца. Твой отец бил тебя? — вдруг спросила она Сиви.

— Конечно, — ответила Сивилла, — четыре или пять раз в жизни. Но в этом я его не виню — в детстве я была абсолютно невыносимой.

— Я не помню дня, чтобы отец не замахивался на мою мать, — задумчиво проговорила Рут, — она никогда не кричала, все время зажимала себе рот. Мне было очень страшно, но если я плакала, он бил ее сильнее и орал на меня, называл выродком. Один раз он был пьян и повздорил о чем-то с мамой, а когда увидел меня, швырнул на кровать и ударил кулаком несколько раз. Мне было так больно и страшно, что я даже кричать не могла. Только в ту ночь мама решила взять меня и уйти. Она знала, что никто ей не поможет, он был могущественным боевым лордом и никому не хотелось вызывать его гнев, поэтому она нигде не ждала защиты.

Лицо Сиви окаменело, и она обхватила себя руками за предплечье.

— Сивилла, я хочу, чтобы этот человек умер, — тихо сказала Рут.

— Он умрет, — сказала Сиви и зачем-то добавила: — А я совсем не помню свою мать. Она меня никогда не интересовала.

* * *

Она родилась в рабстве и выросла в цепях. Авалон дал ей свободу, но свобода эта была очень зыбкой. Наоми не верила в удачу и судьбу, но верила, что придет день, и боги вернутся в этот забытый и проклятый ими мир. Наоми хотелось верить, что легенды были правдой, что были времена, когда люди могли свободно передвигаться по земле, воде и воздуху, что были времена, когда почва плодоносила, зима сменялась весной, люди были здоровы и счастливы, дождь нес благодать, а не яд, и на свет появлялись живые и здоровые дети.

Женщины ее рода передавали из поколения в поколение тайные знания о мире и надежду о новой эпохе, но с казнью бабки Наоми знания умерли, и почти умерла надежда. И все же того немногого, что старая Марго успела передать Наоми, хватило. Она знала — рыжеволосая девушка без прошлого пришла из другого мира, чтобы ознаменовать начало новой эпохи. Наоми еще выведает тайну Сивиллы Оршели.

Знамения. Появление Сивиллы из неоткуда, ее загадочный огненный визитер, тайные знания, которыми обладала девушка — все это было знамениями. Мир должен переродиться.

Наоми прошла к двери трактира и гостеприимно распахнула дверь. Пальцы привычно нащупали стилет. Если и в эту ночь ей повезет, назавтра жизнь продолжится.

* * *

— Мне очень нравится! — сказала Маргарита, оглядывая себя в зеркале в полный рост. На ней была новая амазонка зеленого цвета. Волосы были кокетливо подколоты заколками, изумрудные серьги сверкали, глаза светились счастьем. За последнее время почти ничего не могло омрачить настроения Королевы Марго. После той памятной ночи на краю Бездны, когда она невольно оказалась представленной обитателям Ада, наступило затишье. Замковые слуги и немногочисленные демоны, с которыми Маргарите выпадало встречаться, относились к ней со всевозможным почтением. Марго поначалу опасалась, но природные мудрость, достоинство и обаяние выручили Королеву. Ее спокойная вежливость, обходительный нрав и обаяние не подвели, и очень скоро Марго стала замечать, что доброжелательная почтительность к ее персоне строится не столько на страхе перед Воландом, сколько на сознании ее безграничной и искренней преданности и любви к нему.

Что же до Маргариты, она наслаждалась обществом любимого, жадно, как путник в пустыне пьет воду, слушала его рассказы об устройстве Вселенной и просто была счастлива быть рядом с ним. Впервые за всю свою жизнь Маргарита получила возможность любить открыто. Спокойно, всем сердцем и без оглядки. Она уже знала, как создан был мир богов и мир людской, как множество божеств боролись за абсолютную власть над Вселенной до того, как выбрали стороны Света и Тьмы... Персонажи мифов и легенд сделались реальными, и с некоторыми из них, взявших новые имена, Маргарита познакомилась.

Единственное, о чем Марго не смела спросить, это о самом Повелителе Теней. Ей хотелось, чтобы рядом с ней Воланд отдыхал, чтобы ставшие глубже морщины разгладились, чтобы тяжкие раздумья и гнев не омрачали любимый лик.

Казнь Лилит дала передышку жителям Ада и Воланду лично, но Маргарита была слишком умна и прозорлива, чтобы понимать — нынешнее спокойствие не более, чем затишье перед бурей.

Поняв, что Марго будет необходимо занять пустые часы, и что той, кого он назвал спутницей, необходимы обширные познания, Воланд дал ей учителей. Маргарита пришла в восторг, получив возможность общаться и насыщаться знаниями от светил человеческой науки, о которых была столько наслышана.

Мировая история, физика, алхимия — все это вызывало в Марго восторг и благоговейный трепет. Гелла, в обязанности которой входило теперь обучение спутницы Мессира верховой езде, справлялась со своей задачей безукоризненно... Гелла... Не было больше открытой враждебности в демонессе, как и не было и следа улыбчивой немногословной служанки. С Марго Гелла вела себя корректно и почтительно, но мрачный и беспокойный взгляд зеленых глаз ведьмы до сих пор тревожил Маргариту. Изо дня в день Гелла искала и ждала кого-то, но не находила, и Марго знала, кого та ждет...

С Воландом Королева старательно обходила не только разговоры о Сивилле Оршели, но и все острые углы. Ему тягостнее всех. Но Маргарита не могла не думать о тоске, черной тучей нависшей над Геллой, и не могла не видеть, как все вокруг, хоть и приняли ее безоговорочно как женщину Повелителя Теней, желания которой — закон, но искали взглядом свою жестокую, но любимую Светлую госпожу, надежду и сокровище, единственно живую в этом мире. Искали и не находили.

— Как всегда восхитительно, Королева Марго, — промурлыкал Бегемот, державший зеркало. Сегодня гонец был в обличье кота, которое, как он уже признался Маргарите, было ему ближе.

— Спасибо, — улыбнулась ему Маргарита, все еще не привыкшая к прозвищу, но неизменно благодарная и вежливая. Слишком отличался ее нынешний статус от того, что был на балу, слишком многое изменилось. И величайший из шутов более не смешил своего господина, и не было шахматных партий ради потехи...

— Я надеюсь, что конная прогулка доставит вам удовольствие, госпожа. О вас идут слухи как о прекрасной прирожденной наезднице.

— У меня не так много времени. В полдень у меня будет урок с доктором Нострадамусом, и мне необходимо практиковаться.

Бегемот помог Маргарите подняться в седло.

— Наслаждайтесь вашей прогулкой, Маргарита Николаевна, вам не о чем беспокоиться. К вашему возвращению все будет готово для занятий и обеда. Помните, вас ожидает Мессир.

— Как я могу забыть? — рассмеялась Марго и махнула Бегемоту рукой на прощанье, пуская коня вскачь.

* * *

Особенно Марго любила закатные часы. Так и сегодня, они вдвоем сидели на балконе и провожали пурпурное светило. Стоило Марго немного напрячь глаза над вышивкой, как подле нее воспарили подсвечники и загорелись сами собой высокие восковые свечи.

— Мне докладывают о том, что ты делаешь прекрасные успехи в учебе, — сказал Воланд, — но другого я и не ожидал.

— Я рада, — ответила Маргарита с улыбкой, — но никогда не могла подумать, Мессир, что все мироустройство настолько сложно... Любезный доктор Нострадамус объяснял мне о Древе Жизни... — она смущенно запнулась. — Я хотела бы попросить вас взглянуть кое на что...

Воланд вопросительно поднял брови, и Маргарита протянула Повелителю Теней черную с алой вышивкой ткань. Теперь Марго понимала, почему Сивилла разглядывала этот рисунок с таким интересом. Сама того не зная, Маргарита вышивала вокруг рунного имени любимого символ Вселенной. То самое Древо Жизни.

Воланд смотрел на незаконченный рисунок, погруженный в глубокую задумчивость. Знаки были повсюду. Сестра его, Лилит, как истинная и первородная дочь Отца, насытила Бездну надолго. Поданные не смеют перечить, тишина воцарилась на Юге и в Шеоле, но сколь долго она продлится? И каким должен быть его следующий шаг. Верная, любящая Марго... Не для ее плеч эта ноша, в эти битвы ему нужно вступать в одиночку.

И все же магия была не чужда Маргарите. Как точно она угадала то, о чем знать никак не могла. Три столпа, на коих зиждется мир — столп суда и справедливости, то место во Вселенной, которое занял сам Воланд. Чтобы быть справедливым и править, необходимо знать законы Вселенной и иметь силу, чтобы их правильно исполнять. Правый столп — столп милосердия. Удел брата...

И срединный столп — столп равновесия, нежности и возрождения. Возрождения божественного. Если не будет возрождения, не будет противостояния хаосу и безумию, не будет жизни как таковой, погибнут миры. Все вело к одному. К Сивилле. Повелитель Теней помрачнел.

Перемена настроения Воланда не укрылась от Марго. Она вскинула на него взгляд и прошептала тревожно:

— Мессир?..

— Все в порядке, Маргарита, — сказал Воланд, разворачиваясь, чтобы уйти, — я скоро вернусь. Мне необходимо кое-что обдумать.

На Маргариту нахлынуло упрямство вперемешку с раздражением. Она не неразумное дитя и не хрустальная статуэтка! Ей есть что сказать!

— Я поняла, каких деталей недостает в моей вышивке, и это натолкнуло меня на определенную мысль. Посмотрите, в центре не хватает элементов мудрости, красоты и вечности, и если я правильно понимаю и Сивилла является неотъемлемой и необходимой частью Вселенной, то...

— Марго, хватит! — резко оборвал ее Воланд, повышая голос. — Я запретил упоминать ее имя. Правила распространяются и на тебя. А с остальным я разберусь сам. Не бери на себя непосильного — ты мне этим не помогаешь. Помнится, на пике твоей магической силы ты устроила разгром в одной московской квартире. Уясни, мой Отец — не критик Латунский, для которого твои ярость и мощь могли быть смертельными.

Воланд резко развернулся на каблуках и вышел. Марго побледнела от обиды и гнева, губы дрожали. Свечи догорали, солнце садилось, а Марго так и не притронулась более к вышивке.

* * *

— Мой повелитель.

— Ты знаешь, зачем ты здесь, — это прозвучало больше как утверждение, а не вопрос.

— Я здесь для того, чтобы исполнить любую вашу волю.

— Он не смог. Оказался слишком слаб. Любовь к ней сделала его слабым. Я надеюсь, ради блага нас всех, что твоя любовь к ней не сделает слабой тебя. Отправляйся, Гелла. Верни ее мне.

Демонесса склонилась в поклоне и вышла.

* * *

Из окна Сиви увидела его. Воздушный корабль. Сердце сжалось от страха и предвкушения. Сегодня или никогда.

Сивилла закрепила волосы на затылке шпильками, обвела свое жилище взглядом, убеждаясь лишний раз, что все в порядке. Ей еще нет и девятнадцати, но она повидала столько, что хватит на несколько жизней. У нее есть оружие, есть люди, которым не на кого рассчитывать, кроме нее. Она искусит их даром, от которого они не смогут отказаться. У нее есть внутренняя сила, которую никому не отнять. А очень скоро у нее будет воздушный корабль и карты — ключ к свободе.

Лестница привычно скрипела, на лице была привычная, набившая оскомину улыбка. Сиви по ступенькам спускалась в зал. Оружие приятно тяжелило тело.

Капитана корабля Сиви увидела сразу. Наоми кивнула ей, и девушка привычно села за его стол. В руке Сивиллы появилась старая потрепаная колода.

— Не угодно ли господину капитану узнать свое будущее? — лучезарно улыбнулась Сиви. "Силы Великие, помогите мне. У него не должно быть никакого будущего. Сейчас должно наступить мое будущее".

Сиви раскладывала карты, боясь глядеть на них, дабы не увидеть вдруг то, что видеть не хотелось. Руки даже не дрожали. Пока что, все шло по плану.

Наоми не скупилась — гостям было подано лучшее вино. Счет шел уже на минуты. Скоро. Совсем скоро... Как удачно, что Наоми никогда не позволяет девицам пить вместе с гостями. Так безопаснее. А сегодня — спасет жизни.

* * *

Грубая рука обхватила бедро Рут, которая склонилась над столиком, наполняя в очередной раз кружку. Смуглое лицо девушки скривилось от отвращения. И тут все пираты как по команде начали кашлять. В ту же секунду прогремел выстрел, заставив Рут вздрогнуть и вскрикнуть в унисон с остальными девушками. Она уронила кувшин, и вино растекалось по полу. А по столу, где сидел капитан, растекалась густая кровь вокруг его головы.

Секундную тишину нарушил чуть дрожащий голос Сивиллы.

Сиви пришлось говорить быстро — ей казалось, что воздух в легких кончится. "Если я оглянусь назад, то погибну".

— Цианид. Я подсыпала в твое лучшее вино, Наоми, цианид. Ты, твоя дочь и девушки не рисковали. Сейчас капитан и его команда мертвы. Корабль здесь, мы можем уйти. Я ухожу, улетаю отсюда. На корабле есть карты, которые приведут меня к лучшей жизни и плодородным землям. Кто со мной?

Ответом ей была тишина. "Нельзя показывать отчаяния и нельзя медлить. Только вперед".

— Рут! — воскликнула Сиви. — Ты не хочешь такой жизни, ты всегда хотела уйти. Я обещаю тебе, я даю тебе свое слово, если ты пойдешь со мной, ты никогда не будешь принадлежать кому-то против своей воли! Ребэкка! Дина! Если вы улетите со мной и будете сражаться со мной, никто никогда больше не тронет вас против вашей воли! Время, когда вам надо было продавать себя, чтобы выжить, кончилось этой ночью. Я, Сивилла Оршели, даю вам свое слово! Летите со мной, и вам никогда больше не придется бояться рабства. Мы улетим туда, где нам не придется голодать и отдавать своих мертвых в жертву теням! Корабль наш, и никто не пошлет нас на рудники, покуда он наш!

Все молчали. Наоми побледнела. Сиви не позволяла себе перевести дух.

— В моей комнате оружия хватит на нас всех. Я все равно уйду, присоединитесь ко мне и бейтесь со мной за нашу свободу и лучшую жизнь. — "Они нужны мне, а я нужна им. Мне не справиться одной". Сиви заметила, как прерывисто вздохнула Рут.

— Твой отец был подонком Рут, и он заслуживает смерти. Я уже пообещала тебе, что он умрет. Ты не хочешь жить, как раньше, Рут, пойдем же!

— Я иду с ней, мама, — тихо сказала Рут.

— Нет!

— Я тоже!

Ребэкка и Наоми закричали почти в унисон.

Сиви развернулась и метнулась вверх к своей комнате. Ей не нужно было оглядываться — за спиной она слышала топот, и ей казалось, что у нее вырастают крылья. Мгновенье — и люк в потолке откинулся, арбалет с веревочной лестницей, прикрепленной к стрелам, послушно скользнул в руки.

— Все ружья и пистолеты заряжены, — крикнула Сиви, испытывая отчаянное веселье. Сейчас или никогда. — Я поднимаюсь первая!

* * *

Она выстрелила снова, едва ее ноги коснулись деревянной палубы. Рут, Наоми и остальные девушки запрыгнули на борт прямиком за Сивиллой. Наоми неплохо умела обращаться с оружием, к тому же была напугана и зла.

— Только ради Рут! — кричала она. — И будь ты проклята, Сивилла, если по твоей вине что-то с ней произойдет!

Сиви увидела, что к рулю и пусковым рычагам был прикован цепями человек без ног с безумным взглядом. Калека держал револьвер в руках и палил куда ни попадя. Он был опасен, но не слишком... Хуже будет, если они его убьют, и некому будет управлять кораблем. Прямо перед Сиви вырос высокий пират с кнутом в руках и замахнулся, стремясь сбить ее с ног. Сиви оттолкнула в сторону Наоми, принимая частичный удар на себя. Наоми закричала от боли, и Сиви выстрелила прямо в лицо пирату. Тот упал, и Сиви схватила кнут левой рукой.

Девушки с криками пробивались к нутру корабля. Расчет не подвел Сиви — большинство команды было упокоено навеки отравленным вином внизу, в борделе.

Воздух рассекся со свистом, и в палубу вонзился гарпун. Вот это было скверно.

* * *

"Нам не выбраться", — подумала Наоми обреченно. Она упала на одно колено. Удар кнута пришелся по ноге. Из раны текла кровь. И тут она увидела чудо. Будто из воздуха на палубе посреди всеобщего хаоса соткалась фигура, медленно обретающая плоть. Высокого роста женщина с рыжими, как у Сивиллы, волосами, горящими глазами и светящейся зеленым светом кожей в мгновенье ока ринулась к нескольким бойцам. Наоми не рассмотрела, что произошло, но после нескольких коротких криков их тела тяжелым грузом упали из-за борта на землю.

— Гелла, — прошептала Сиви, и улыбка озарила ее забрызганное кровью лицо. Гелла явилась в этот мир в своем истинном обличье, неся смерть. Радость до такой степени ослепила Сивиллу, что она не замечала, как быстро, за секунды, свечение тела демонессы тускнеет, но сила той оставалась прежней.

— Гелла, — еще раз крикнула Сивилла.

— Сзади! — закричала Гелла, и Сиви успела выстрелить в нападающего. Палуба опустела.

Пораженные женщины наблюдали с восторгом и страхом, как на помощь Сивилле пришла ни кто иная, как богиня, как она истребила в одиночку врагов, как Сиви кинулась в объятия ужасающей и прекрасной женщины.

— Береги себя, этот мир убивает магию! — выкрикнула Сиви, крепко сжимая Геллу.

Та, казалось, не услышала.

— Вернись, пожалуйста, вернись, Сивилла, — сказала Гелла так, что слышно было только Сиви. Магия вокруг Геллы бурлила, сворачивалась в смерч... и исчезала. Гелла была намного слабее Азазелло. — Ты так нужна ему.

— Теперь я нужна и им тоже, — возразила Сиви, отказываясь внимать. Счастье кружило ей голову. Она победила! Гелла рядом!

Тихий свист, и воздух будто надорвался. Стрела гарпуна ударила прямиком в то место, где у смертных находится сердце.

Демонесса мгновенно вырвала стрелу из груди и запустила обратно. Последний пират погиб на месте. А Гелла так и осталась стоять, широко распахнув глаза, и черная дыра раздиралась у нее на груди.

* * *

В один момент все потеряло значение. Сиви кинулась к начинающей оседать на колени Гелле.

— Я буду в порядке, обещаю тебе, — сказала Сиви, — тебе нужно срочно домой. Возвращайся! Дома ты сможешь восстановить силы.

Гелла не сводила горящих зеленым пламенем, начинающих тускнеть глаз с Сивиллы.

Ледяная рука легла на щеку девушки.

— Твоя мать... — тихо сказала демонесса. — Ее звали Рахель.

— Отправляйся домой, все будет хорошо, — прошептала Сиви. Гелла кивнула и растаяла в воздухе.

* * *

" В Шеоле с ней все будет в порядке. В Шеоле она бессмертна. С ней должно быть все хорошо".

Сиви оглянулась. Пираты были мертвы.

— Надо улетать, — сказала она, — скоро рассвет.

— Как улететь, знает только он, — Наоми кивнула на калеку. Он что-то злобно шептал и безумно вращал глазами, сжимая в дрожащих руках кинжал. Когда Сиви направилась к нему, калека злобно зашипел и выставил вперед нож.

Сиви подняла брошенный кнут и, несильно размахнувшись, ударила пирата. Тот заорал от боли, и когда он умолк, сказала:

— Теперь я твоя новая хозяйка. Если расскажешь мне, где карты, и поднимешь корабль в воздух, я прикажу расковать тебя.

Калека что-то невнятно пробормотал. Сиви смерила его взглядом, не сулящим добра. Через очень короткое время они взлетели в небо.

* * *

Маргарита сидела уже который час на краю кровати, обхватив себя руками. "Мне не нужно напоминать о моем месте, Мессир, мне оно известно. Мне не нужно напоминать о моем бессилии — я не стремлюсь к признанию. Я лишь хочу помочь..." Снова на глаза напрашивались слезы обиды и боли, и снова Марго не давала им выхода. Она знала, что любимого не изменить, знала, насколько крут его нрав, но почему-то порой он до сих пор так несправедлив к ней.

Тяжелая рука легла на ее плечо, и Марго потупила взгляд, но Воланд обхватил ее подбородок и заставил поднять голову.

— Извини, — просто сказал он. Маргарита вздрогнула. Впервые он сказал ей такое простое, такое человеческое слово... Она захотела спрятать свои мысли глубже, но Повелитель Теней опередил ее поцелуем, и мысли оказались в то же мгновенье неважны. И тут раздался стук в дверь и встревоженный голос Бегемота:

— Мессир, прошу прощения, но это дело не терпит отлагательств. Гелла...

* * *

Капитанской каюте до ее покоев в Шеоле было далеко, но она была не в пример лучше каморки под чердаком. А еще у капитана в запасе было вино, которое Сивилла Оршели потягивала из бокала, празднуя свою победу. Что-то новое родилось в ней, но и что-то умерло. По крайней мере, она знала, куда держит путь. Если карты не лгали.

Его присутствие Сиви почувствовала сразу и не удивилась. Просто сказала:

— Ты все-таки пришел ко мне.

— Просто хотелось посмотреть, что ты лелаешь.

— Собираюсь завоевать этот мир.

Азазелло молча смотрел на нее. Она менялась. Становилась старше. Сильнее. Он вздохнул, но так и не смог сказать ей.

— Я пришел на время.

Сиви вдруг до боли захотелось прижаться к нему, ощутить его силу. Ей снова захотелось просить его остаться с ней, ведь она так нуждалась в нем. Впереди ждала неизвестность, позади смерть, но рядом был Азазелло. Сиви приблизилась к демону и крепко обняла его.

— Я лишь пришел проследить за тем, что ты каким-то чудом все еще жива. И помочь тебе, чем смогу.

— Почему? — прошептала Сиви, приближая губы к его устам.

— Потому что любить тебя, человечек, это грязная и неблагодарная работа. Но кто-то должен ее делать.

* * *

Светало. Воланд удалился в лабораторию.

— Отдай все необходимые распоряжения, — приказал он Маргарите перед уходом.

Марго тяжело вздохнула и расправила плечи. Когда она заговорила, голос ее звучал ровно, спокойно и властно.

— Приготовьте все наилучшим образом. Как того желает Мессир.

Слуги с поклонами удалились, а Королева Марго крепче сжала в руках золотую шкатулку. Единственный и последний подарок ведьмы.