О воспитании (гет)

Обнаружив себя раним утром в ледяном подвале, избитым и обнажённым, Люциус Малфой пришёл в ярость. Он с трудом воскресил в памяти вчерашний вечер. События всплывали неравномерно. Вроде бы он только что уболтал хорошенькую ведьму и даже затащил её к себе в постель. Но что потом? Ворвался Северус и вроде бы что-то говорил, но неразборчиво. Потом вдруг начал дубасить старого друга, как тренировачный манекен. Малфой отлично помнил, что его выволокли в коридор, и ту жуткую боль, которая пронзала всё тело. А потом вдруг всё завертелось, и он провалился, как ему показалось, прямо в подвал. И там его встретил, не слишком нежно, Люциус?! Бред! Он не мог раздвоиться. Но, как ни старался, он припомнить подробности, всё время всплывало в памяти собственное недовольное лицо, и шея, украшенная… ГРИВНОЙ? Он со школьной скамьи не видел таких и сам сроду не носил. Поработав немного над хронологией и, домыслив то, что совершенно не вписывалось в общую картину, он понял следующее.

Северус избил его потому, что Люциус по неосторожности забыл стереть память этой наглой дворяночке, Гласс. Да и когда ему было думать о таких пустяках, если она набросилась на него и покусала? И второй Малфой в подвале явно появился не без её участия. Волдеморт, кажется, подарил девчонку Снейпу. Как не вовремя! Теперь будет гораздо сложнее рассчитаться с ней за её выходки. Хотя, сложности только украшают жизнь, делая её чуть менее однообразной.

План сложился сам собой. На секунду мелькнула мысль всё рассказать Темному Лорду. Но, представив себе ту боль, которуе ему предстоит пережить, когда его господин узнает все подробности, Люциус решил действовать сам. Послать приглашение и обустроить «гнездышко» — вот всё, что требовалось на первых порах. Благо, работая в Министерстве, он не имел проблем с пригласительными бланками. И он был искренне удивлён, встретив старого друга с его новой игрушкой. Но нет худа без добра. Девчонка хороша собой!

— Ты ведь не рассчитывал всерьез на то, что я прощу тебя, Сев? — Люциус удобно расположился в кресле у камина, потягивая вино. Снейп занял второе свободное место, и, задумчиво глядя на огонь, слушал Малфоя вполуха. Ему и без предисловия было ясно, что его ожидает. Вернее, их. Потому, как мисс Уоллос в очередной раз оказалась не в том месте не в то время.

— Ты меня слушаешь? — собеседник щелкнул пальцами. Снейп слегка вздрогнул.

— Конечно. Как ты предпочитаешь от меня избавиться? — Снейп был совершенно спокоен. С тех пор, как измученным, разочарованным двадцатилетним юнцом он нашел защиты у Дамблдора, он ждал этого дня и был к нему готов.

— Ты был мне очень дорог, Сев, — Малфой перегнулся через столик и прикоснулся к его щеке, — сам выбери для себя казнь. Темному Лорду я всё объясню.

— А девочка? — Северус и перед лицом смерти оставался преподавателем Хогвартса и не собирался бросать свою ученицу на произвол судьбы.

— Она обучена? — нарочито равнодушно поинтересовался Люциус.

— Нет и всё время плачет. Надоела, как садовый гном. Но выбор невелик, — так же притворно пренебрежительно скривился зельевар.

— Ну, поиграю и отправлю за тобой, — улыбнулся Малфой, — или развлечёмся вдвоем, я ведь тебя не тороплю. Кто сказал, что перед смертью не надышишься? — оба невесело рассмеялись.

— Нет. Это уж без меня. У неё есть родители, Дамблдор будет её искать. Ты бы сплавил её от греха подальше.

— Такие цветы нужно держать к греху поближе, — возмутился собеседник, — или у тебя всё плесенью покрылось в твоём подземелье?

— Можно подумать, ты не зарастаешь мхом в Министерстве — парировал Снейп. Глядя на их дружескую перебранку, невозможно было поверить в то, что это — последние минуты перед казнью.

— Если бы ты провёл ночь с Нарциссой, ты бы не смеялся, — Малфой страдальчески прикрыл глаза, — в бревне и то больше страсти.

— Потому я и не женился, — вздохнул декан, — семейное ложе — кладбище для любви.

Они ещё немного посидели, потягивая вино. Потом Снейп тихо сказал: «Пора». Люциус кивнул.

Для себя он выбрал медленно действующий яд, почти безвкусный, вызывающий легкие галлюцинации перед самой смертью. Два дня или чуть больше, и конец его мучениям. Отсалютовав бокалом бывшему соратнику, он одним глотком выпил содержимое, как если бы это было лекарство. А так оно в сущности и было, потому, что он не видел другого выхода.

«Она и не заметит. Будет новый учитель, получит диплом, станет Мастером Зелий. И не будут её посещать воспоминания о декане-зануде».

Как он был рад, что не она сейчас дрожит от страха в спальне, и как ужасно, что не ей он положит голову на колени в свои последние часы. Уж перед смертью она точно не отказала бы ему в такой мелочи.

Но это время он проведет с Танни. Черта с два!

Он бежал так быстро, как мог. Мелькали переходы, гобелены. Картины удивлённо смотрели вслед. Заплаканная Танни, сидящая на кровати, даже не успела открыть рот от удивления. Ворвавшись в ванную, он включил ледяную воду на полную мощность, и, набирая стакан за стаканом, начал пить. Покончив с этим, он склонился над раковиной, пытаясь вызвать рвоту. Нужно было хотя бы уменьшить дозу яда. Выиграть у смерти несколько часов. Его рыжая спутница испуганно наблюдала за ним через приоткрытую дверь, не решаясь войти. Когда он выпрямился, наливая очередной стакан, она робко спросила:

— Мы умрём?

— Я, мисс, — он с трудом дышал, но старался говорить ровно, — только я.

— А что будет со мной? — она ещё немного приоткрыла дверь.

— Вас устроит сокращенная версия, или вы подождёте, пока я освобожусь, чтобы услышать всё целиком?

Она закрыла дверь и вернулась на кровать. Как ни странно, мысль о близкой смерти избавила её от страха. Его место заняло громадное желание выбраться из этой передряги. Остаться в живых, спастись любой ценой. Из ванной появился Снейп. Вид у него был измученный. Он подошёл, присел напротив неё на корточки, взял её за руки.

— Право, не знаю, что для тебя хуже: последовать за мной или остаться в живых. Полагаю, что когда после моей смерти Люциус возьмется за тебя всерьёз, ты будешь мечтать о быстрой и легкой кончине и с умилением вспоминать наши вечера в моей гостиной.

— Почему вы говорили обо мне, как о багаже? — она осмелилась посмотреть ему в глаза и не заметила в них прежней ярости. Только тоску.

— Ты — маглорожденная. Для Малфоя это всё равно, что мусор. И до своей смерти я твой хозяин и защитник.

— Эта гривна. Я вспомнила. Такую вы подарили Кристалл?

— Подарил? У неё не было выбора.

— Эта для меня? Та, что плавает в ванной?

— Да, но поверь, это самое безопасное для тебя сейчас украшение. Советую им не пренебрегать. Я постараюсь задержаться здесь как можно дольше. У меня есть примерно сорок восемь часов, за это время что-нибудь придумаю. Обещаю.

Больше они не разговаривали. Тихо поужинали. Он молча помог девушке переодеться. Она уже привыкла к его рукам и принимала его помощь как должное. И спать легли тоже в тишине. Она забралась под одеяло, а он, не раздеваясь, устроился с другой стороны поверх покрывала. Оба притворялись спящими. Она вспоминала маму. Рождество, проведённое вне дома. Друзей. Даже Ангелочка. Её вдруг охватила ужасная тоска. Захотелось спрятаться. Исчезнуть. Умереть.

— Сэр. Вы не спите? — она осторожно повернула голову, пытаясь в темноте разглядеть, открыты ли у декана глаза.

— Теперь нет, мисс, — голос у него был недовольный.

— Можно спросить? — теперь она уже совсем развернулась и подвинулась ближе.

— Да.

— Почему вы не взяли в эту поездку Крис? Вы же хотели. Я видела.

— Рок. Фатум. Судьба. Вас устраивает такое объяснение? — Глупая девчонка! Ведь он действительно думал, что отправляется в Министерство. Неужели непонятно, что он и часа не продержался бы, будь ЕГО девочка рядом

Министерство не слишком внимательно следит за моральным обликом профессоров. Дамблдора, Хогвартс, весь мир они послали бы к чёрту!

— Почему вы ей никогда не говорили, что любите её? — вопрос прозвучал так неожиданно, что Снейп не нашелся, что соврать.

— Не успел, — растерянно выдохнул он.

— А она мне не верила, — Танни улыбнулась, — говорила, что вы так шутите.

— Хороши шутки, — он всё ещё лежал с закрытыми глазами, — особенно её, с наркотиком.

— Так вы всё знаете? — она немного испугалась.

— Простейшие логические выводы. Ничего сложного, для существа, обладающего мозгом. Хотя ВАМ это едва ли знакомо, мисс.

— Где уж, — она не обиделась, — и когда вы всё поняли?

— Примерно через час после её ухода. Вы действительно думали, что я не догадаюсь?

— Была такая мысль. Вы никого не убили, даже не ругались. Вы не сердитесь?

— Моим первым порывом было свернуть вам обеим шеи.

— И?

— ДА! Я ВСЕ ПОНЯЛ! Больше никаких игр на раздевание, или пожалею.

— Ну типа того, — Танни нервно хихикнула.

— Что-то вы разговорились, мисс. Для вашей безопасности, постарайтесь держать язык за зубами! Берегите ваши голосовые связки. Возможно, потом услышать собственный голос будет для вас единственным средством понять, живы ли вы ещё.

— Расскажите, что меня ожидает, — Танни придвинулась к нему.

— Я циник. У тебя не начнётся истерика? — он недоверчиво покосился на её рыжую голову.

— Предпочитаю знать всё. Не так страшно.

— Ну, думаю, первое время он будет беречь твоё тело. То есть, не будет пользоваться ножом или шилом. Когда привычка сделает свое дело, в ход пойдёт огонь. Наверняка здесь в подвале отлично оборудованная «мастерская». Думаю, ты окончишь свои дни именно там.

— Скажите, если бы на моём месте была Крис, было бы так же? — она не плакала. Только всё тело как будто превратилось в кусок дерева.

— Это глупый вопрос, не имеющий отношения к делу, — он на секунду представил себе Крис на дыбе. И пришёл в ужас.

— Она говорит, что боится Малфоя больше, чем смерти, — Танни ещё сильнее прижалась к нему.

— Я убил бы её, но не отдал бы Люциусу, — он слегка отодвинулся от девушки, — тебе мало места? Или ты решила вытолкнуть меня?

— Не сочтите мою просьбу непристойной, но вы не могли бы меня обнять? — она сама удивилась тому, что решилась произнести это. — Мне очень страшно.

— Нет проблем, — он нехотя перекинул руку ей через плечо, — ещё что-нибудь?

— А вы не боитесь? — она осторожно положила руку ему на живот.

— Нет смысла бояться неизбежного.

— Вы с ней очень похожи. Крис тоже делает вид, что ей море по колено. Но на самом деле она очень уязвима. И одинока.

— За то, что она в этом никогда не признается, я её и люблю, — не было смысла дальше скрывать очевидное. Ни одни из них не выберется отсюда живым. — И поэтому я сделал её префектом.

— А вам никогда не хотелось, чтобы она была чуть меньше префектом и чуть больше женщиной?

— Что сейчас об этом думать? — он горько улыбнулся, вспоминая ТОТ вечер. — И отчего вдруг такая забота? Тебе не хочется немного пожалеть себя? Поплакать, — в его интонациях начал проскальзывать обычный сарказм.

— Я успею. У меня будет много времени. После…

— Моей смерти. Не нужно замалчивать эту тему. Я всё равно умру, будем мы говорить об этом, или нет.

— Что правда, то правда! — оба вздрогнули, когда в прямоугольнике света, внезапно появившемся на ковре возникла длинная тень. — Воркуете?

— Люциус, — Снейп инстинктивно прижал Танни к себе, — что тебе здесь нужно?

— Не спится, — мечтательно вздохнул Малфой, — вот, решил проверить, как ты себя чувствуешь.

— Ценю твою заботу, — мрачно проворчал Снейп.

— О! На твоей куколке не слишком много одежды? — Люциус резко отбросил одеяло. Танни быстро подобрала ноги и вся съёжилась.

— У каждого свои причуды, — Снейп пытался быстро отыскать способ спровадить коллегу.

— Ты позволишь? — обратился к нему красавец, и, не дожидаясь ответа, резко поймал Танни за ногу, притянул к себе. На девушку сильно пахнуло винными парами.

— Малфой! Я же просил не трогать мои вещи! — тон Северуса стал угрожающим.

— Я только посмотрю, — игриво улыбнулся Люциус. Он осторожно провёл рукой по внутренней стороне бедра девушки. Она с трудом удержалась от крика ужаса, когда он резко ввёл в неё палец. В темноте не было видно, как она покраснела, но сама она готова была провалиться под землю от стыда.

— Тугая, прохладная и сухая, — констатировал он, вытирая руку о покрывало, — ты не прикасался к ней сегодня. Почему?

— У меня были дела поважнее, — Снейп одёрнул рубашку на девушке, знаком приказывая Танни переместиться на другую сторону постели, — я думал о вечном.

— Я принес ей более подходящую одежду, — тонкие губы растянулись в самой милой улыбке. Он взмахнул перед носом у декана связкой золотых цепочек. — Я хочу скрасить твои последние часы. Будешь думать о вечном завтра.

— Давай сюда и выметайся! — Снейп вырвал звенящую горсть у Люциуса и бросил девушке.

— Пусть хотя бы примерит! — умоляюще прошептал Малфой.

— Хорошо, — ворчливо отозвался Снейп, — но потом я не желаю видеть твою ухмыляющуюся морду в моей спальне.

Танни перебирала цепочки, пытаясь понять, куда надевается этот предмет туалета.

— Я вижу, она и в правду не обучена. Я сам её одену, — Люциус перетащил несчастную жертву через приятеля. Снейп сложил руки на груди и нахмурился.

Малфой обошёл Танни, удивлённо рассматривая ночную рубашку. Он несколько раз прикоснулся к оборкам, явно не понимая их назначения, потом настойчиво потянул за рукав. Послышался треск рвущейся ткани. Цветной обрывок упал на ковер. За ним последовал и второй, потом другие лоскуты, в которые Малфой настойчиво превращал ситцевую сорочку. Танни напряглась. Сердце билось так, что его вот-вот услышит декан. Она с тоской и ужасом провожала взглядом каждый клочок своей одежды. Со Снейпом всё было по-другому.

— Не всё потеряно, — шептал красавец, — кожа у неё гладкая. И она достаточно чувствительна.

Снейп смотрел в глаза Танни. То ли близкое общение с Крис изменили её характер, то ли частые превращения, но она держалась достойно. Никаких слез, только немного напряжена. Он видел, как шевелятся её губы. Она тихо молилась.

Люциус, проводил равнодушным взглядом последний обрывок тонкой ткани.

— Хороша, — одобрительно кивнул он, — намного краше леди Гласс! А как в деле?

— И не вздумай, — Снейп поморщился, — всё, к чему ты прикасаешься, становиться грязью.

— Ну, зачем же так, — возмутился Малфой, — я всё равно получу её. Потом.

— Вот и наберись терпения. Ты закончил?

— Нет, — он ловко схватил с покрывала звенящее нечто (Танни не могла назвать это одеждой) и в одну секунду ловко застегнул на девушке, слегка лаская. К удивлению Танни, ЭТО оказалось подобием изящных трусиков. Очень холодных и колючих. Пояс, украшенный единственной жемчужиной, и цепочка, проходящая между ног.

— И последний штрих — пасхальным тоном пропел Малфой, — мне показалось, что серебро ей не подойдет. Я раздобыл золотую, — изящный ошейник с щелчком сомкнулся на шее несчастной.

— Это всё? — Снейп выглядел ещё более раздражённым.

— Теперь — да, — красавец в последний раз оглядел своё творение, — ничего, слаще будет, — проворчал он перед уходом.

— Иди, вымойся, — равнодушно произнёс Снейп, как только за Люциусом захлопнулась дверь.

Танни метнулась в ванную, где долго стояла перед зеркалом, разглядывая свои новые одеяния. Слезы ручьём лились по её щекам, но она их даже не чувствовала. Снейп тихо подошел сзади и развернул девушку за плечи.

— Я же сказал, вымойся. У него на руках мог быть наркотик, — она никогда не слышала, чтобы он так говорил. Таким тихим, спокойным голосом.

Она послушно вошла в воду. Рыбы тут же исчезли, а вода наполнилась пеной. Снейп присел на краю бассейна.

— Ты молодец, девочка, — тихо сказал он, — отлично держалась.

Она тихо кивнула.