Отравленная роза (гет)

Его грация, невыносимая таинственность, отягощающая сознание внешность сложились из оттенков скрытности и болезненной агрессии, он сам себя слепил таким. Образ был выдрессирован и доведен до ума многолетним одиночеством и чувством вины. Окружение: он нашел счастье в книгах, которые стали друзьями, а к зельям он относился как к духовным любовницам. Но эта страсть была вызвана деградацией эмоций и чувств за недостатком живых людей, женщин, собеседников, от которых он сам отгородился. Морщины напоминали рисунок тоски всего мира, неровная складка меж бровей, уголки губ, стрелками указывающие вниз, он слишком много хмурился и даже в одиночестве нередко замечал за своим лицом бесконтрольные эмоции. Среди уродливых отражений реальности, в которых не было места простым человеческим радостям, он пал духом, но искусно делал вид, что держится, от этого становился еще более мрачным и требовательным к окружению. А кто был его окружением — студенты? Дамблдор? Лорд?..

Да, вся эта пелена из людей, которых он совершенно не хотел видеть, дышать с ними одним воздухом, превратила Северуса в холодного монстра, черную летучую мышь подземелий, хотя может, они не виноваты. Он один повинен в своей судьбе. Написал собственный персонаж сквозь тернии ошибок, сквозь её смерть.

Лили… Она была иной, не такой как другие, а может и обычной. Северус видел в ней идеал, воплощение самых сокровенных мечтаний, безукоризненную девушку, которая предпочла другого. Чувства к ней сильны и живы до сих пор, вот только предмет его сладостных мук уже давно не в этом мире. Мысли снова заставили подойти, нет, просто за шкирку поволокли его к каменной чаше со светящимися бликами, отголосками прошлого, моментами, где Лили была счастлива, жива…

Она была и осталась несбывшимся, недостижимым. «Несбывшееся» — он вновь и вновь тянул к нему руки, но не мог ощутить, ведь в Омуте памяти она была лишь дымкой, бездушной декорацией, воспоминанием, от которого раненое сердце не могло отказаться. Снова и снова Северус плыл по картинам прошлого, наблюдая за её улыбками и мимикой. Акт величайшей красоты, приписывающий Лили божественный лик: рыжие волосы лежали россыпью рубинов на плечах, зеленые глаза напоминали волны несбывшихся желаний, в которых тонул черноволосый паренек, тихоня... Безусловно, она создавала впечатление небогатой, но, казалось, одаренной подчинять себе место, людей и вещи девушки, как подчинила себе Северуса, непреднамеренно. И не один он был в восторге от этого огненно-рыжего создания. Вокруг нее всегда была толпа — мародеры. Подчиняющиеся этой магии гриффиндорцы. Они попили кровушки у Снейпа и отобрали самое родное и сокровенное, коим он так никогда и не овладел. Магглорожденная, она не была вейлой, но всегда могла управлять остальными, не прилагая к этому никаких усилий. Обладание Лили духовно — эта цель не осуществилась, лишь осталась тупой болью где-то в отдаленных уголках затвердевшего сердца…

* * *

Кто он? Быть может, легкий ветер, сомнительно развеивающий духоту, или морозный день в череде зимних месяцев? Неживой, словно изваяние, безмолвный инфернал, одна из марионеток Темного Лорда. Злобный, суровый профессор зельеварения, простой учитель, за маской которого скрывается убийца.

Сторона света…

Почему-то невозможно сопоставить Снейпа и свет как таковые. Это что-то из серии небывальщины.

Утро. Слишком рано для подъема и слишком поздно для последних минут сна. Книжка в руках — бесполезное чтиво для убийства времени. Буквы не складывались в слова, а плыли смутными очертаниями черного по белому. С хлопком страницы закрылись, и фолиант был брошен на пол. Невольный взгляд на кресло. Что привлекло в грубой потертой ткани предмета мебели? Заинтересовало то, чего там быть никогда не могло. Пустая затея, все же, согревающая душу психическим расстройством, заставляющая думать о чем-то неестественном, несбыточном. Сосредоточенное усилие помогло мне увидеть Северуса почти ясно: сделав это, я почувствовала еще большую неудовлетворенность, ничего кроме очертания мужчины с холодным взглядом, сидящего со скрещенными на груди руками представить не удалось. Образ высокомерия и, в то же время, приземленности очерчивал острые скулы и черные глаза, крючковатый нос предполагал строгость. Нет, он не может быть иным. Но почему в детстве он казался другим, каким-то более реальным, эмоциональным, открытым? Этот идеал растворился, практически в первый же день поступления в Хогвартс. Недобрый, желчный, гиперхолодный…

Как мог совершиться самообман, пускай и в столь юном возрасте? Что-то заныло в душе, по-видимому «сердечная мигрень», — чувство, которое я хорошо знала, но не придавала ему особого значения, оно появлялось всякий раз, когда мысли уводили слишком далеко, набирали обороты несбыточной любви, заглушали трезвый рассудок, плевали на очевидную невозможность развития отношений между нами. А потом…

Возвращение к реальности, и ты начинаешь переживать каждый день как данность, лишь изредка бросая косые взгляды на преподавателя, который никогда не обратит внимания на твое ничтожное существование. Вчера на Астрономической башне он спас меня. Не пойду больше на такой крайний шаг, потому что именно Северус сохранил мою никчемную жизнь, решил за меня. Не позволил исчезнуть, упасть и разбиться, подарил мне лишние глотки воздуха, нарисовал новую линию на ладони, продлил. Глупая…

«Теперь ты обязана существовать, из-за его геройства, не подпитанного истинными мотивами, но все же, геройства».

Любовь вырастила меня глупой, Северус вырастил меня иной, благодаря ему я не такая как все эти чертовы дети Слизерина. Именно эти чувства вызвали развитие не по указке тирании отца…

Считала его принцем, и мои чувства отнюдь не изменились после того, как я узнала истинное лицо «идеала» в стенах Хогвартса. Северус, только в своих мечтах я могу произносить это имя, тот день, когда оно слетит с моих губ и с факультета не снимут сотню баллов, будет самым счастливым. Красная дата календаря будущего, которая никогда не осуществится. Певучее имя заставляло трепетать ускользающие теплые чувства, разбазаривало частички души, разбитые и снова склеенные без каких-то мелких осколков. Та самая душа была словно прохудившаяся ваза с водой.

Завтрак в Большом зале, один из последних завтраков в тихой обители. Пускай в замке было много того, что вызывало негатив, но, в общем и целом, это место было домом, родным, неприкосновенным. Волшебный потолок сегодня не капал дождем, и лишь мелкие серые тучки застилали бескрайнее небо. Преподавательский стол пустовал, только профессор Вектор медленно подносила вилку ко рту, читая в этот момент книгу, находящуюся в другой руке. Пару раз она даже не закладывала пищу в рот, вместо этого железный предмет касался ее губ и опускался обратно к тарелке; странная, она даже не замечала, что жует пустоту, интересно, что же это за книга такая? Роман, наверное… Эта женщина всегда казалась мечтательной…

Оказывается, я пришла на завтрак одной из первых, но ничего кроме печенья и какао в горло не лезло. До занятий еще было сорок минут и, собираясь провести их библиотеке, я встала из-за стола и поплелась в сторону выхода.

— Привет, — послышался приветливый голосок проходившей мимо девушки.

— Привет, Гермио… — но договорить я не успела.

Голова, непроизвольно повернувшаяся в её сторону, встретилась с чем-то твердым, но в то же время мягким. Фигура была выше меня, но по ряду пуговиц, неприятно впечатавшихся в моё лицо, я, черт подери, уже знала кто это. Нервно сглотнув, я подняла испуганный взгляд, который наткнулся на чем-то взвинченного Снейпа.

— Профессор, извините.

Секундное замешательство… Я все еще стояла слишком близко, не в силах унять шок.

— Может быть, вы уже дадите мне пройти, мисс Кэрроу? — произнес он жестко.

— П-простите профессор, — сглотнув, полепетала я невнятно, затем отпрянула в сторону, а Снейп продолжил свой путь к преподавательскому столу.

Кажется, он был зол. Слава Богу, я не гриффиндорка, тогда бы досталось. Не в силах пошевелиться, я стояла, как идиотка, наблюдая за развевающимися полами удаляющейся черной мантии.

— С дороги, Кэрроу! Чего встала на проходе? — послышался нахальный голос.

Меня с силой толкнули, и я врезалась плечом в дверной проём.

— Эй! Малфой! Какого ты себе позволяешь? — гневно кинула я, поправляя съехавшую набок мантию.

Но он не ответил, пошел дальше в сопровождении двух бугаев, даже его белый затылок говорил об излишней надменности. Чертов придурок! Ладно, я еще поквитаюсь с тобой, противный выскочка! Я плевалась ядом в сторону шайки удаляющейся троицы, как будто что-то можно было изменить. Истинный сын своего отца, трусливый аристократ, невоспитанный под прикрытием хороших манер. Совсем недолго я метала молнии, затем двинулась к библиотеке, на ходу остужая пыл. Как бы ему отомстить за этот некрасивый выпад в сторону старосты? Последить что ли?

Атлас, простая немагическая книга…

Куда мне отправиться, где смогу существовать, и не умру от голода и холода? Я развернула огромную карту на столе. Испания. Нет, нельзя — там одно из наших поместий, нужно что-то неброское, где никто не станет искать, место, которое на карте даже под лупой с трудом можно отыскать. Чехия? Нет, почему мне пришла на ум Чехия? Это же одна из обителей Темных искусств. Возможно, Филиппины. Ох, нет же! Закрыв глаза, я просто ткнула пальцем в первое попавшееся место. Им оказался город Црквице в Черногории. Поначалу даже улыбка появилась на губах, но она так же быстро угасла: страна соседствовала с Албанией — одним из прошлых мест обитания Темного Лорда. Что-то камнем рухнуло вниз...

Куда?

Вторая попытка принесла больше радости: место под названием Пуэрто-Касадо в Парагвае, далеко и, наверное, безопасно. Безликая радость туманом заволокла сознание, странно позитивно и, в то же время, удушающее досадно. Что ж, Парагвай, так Парагвай…

Внезапно накатило странное ощущение, я покраснела от нахлынувшего стыда, запоздалой реакции встречи с профессором. После шока встретилась с Малфоем и его шайкой, они вывели из ступора. Северус был так близко, я могла изучить сетку ткани его сюртука, потертые медные пуговицы в мелкую царапину, а подняв лицо, могла лицезреть и поры кожи. Почему-то именно сейчас странное ощущение затеплилось где-то внутри. Запах, я не запомнила запах, потому что не дышала, какая неудача! Это столкновение. Я зарылась в ладони лицом. Мерлин, о чем я думаю?! Пускай от него веяло загробной мерзлотой, но он был так близко впервые за долгое время. Даже ребенком, влюбленной маленькой девочкой, я чувствовала его незатейливые прикосновения, необременяющие взъерошивания волос. Уже тогда я внимала этой таинственной силе, рождавшей в теле дрожь. Но сегодня эта дрожь была рождена в женском теле, в теле сформировавшейся девушки.

Желание…

Желание быть еще ближе, прижаться…

Новая волна постыдных мыслей придала лицу цвет спелого помидора. Перед кем чиниться? В этом крыле библиотеки никого не было, но я стыдилась, как нашкодивший ребенок. Всегда старалась не позволять похотливым мыслям занимать место в горящей любовью голове, но картины эротического характера то и дело вспыхивали в неспособном поставить барьер против них рассудке. Глупая, снова не могу удержаться от того, чтобы не представить Северуса в своих объятиях, но отталкивая ни в чем неповинные мысли, все больше приклеивала к себе клеймо влюбленной школьницы. Зачем Снейп пришел к нам в поместье этим летом? Конечно, дела с отцом. Но тогда от одного взгляда на него равнодушная маска словно растворилась, и после его ухода я ляпнула отцу о своем нежелании принимать Метку. Это была серьезнейшая ошибка, едва не приведшая к апокалипсису. Все оставшееся лето я провела взаперти под наблюдением и контролем домашних эльфов. Актерская дрессировка пошла насмарку, и, возможно, именно этот инцидент повлиял на столь скорое решение принятия меня в «семью» Пожирателей Смерти, осквернителей рода волшебников. Молодец, Аллегра, сама вырыла себе могилу…

Тут мимо меня прошмыгнула взъерошенная рыжеволосая девушка, кажется, гриффиндорка, еще одна из Уизли, наверное, забыла что-то подготовить к занятиям, раз так рано в библиотеку пришла, нет, прибежала, кажется, даже запыхалась. Она напомнила мне о Лили, я часто вспоминала о ней, погибшей так давно от рук самого Темного Лорда. Подлец, он забрал его любимую… Недавно я заперлась у себя и наложила на комнату огромное количество защитных чар с одной целью…

Небольшое зеркало в дверце шкафа отразило её… девушку с огненными волосами и изумрудными глазами, что заняла сердце Северуса навсегда. Сколько мыслей было в голове после того как я узнала правду о его чувствах? Миллион… Миллион стенаний и боли, принесшей разочарование. Осталось девять дней до принятия Метки, прямо поминки какие-то. И именно сейчас в угоду времени в голову начали проникать омерзительные мысли. Я хотела стать ей на время, обмануться и обмануть…

Все прошедшее лето я терзала себя этими гнусными мыслями, старательно выкидывала из головы детские надежды, что Северус полюбит и примет меня такой, какая я есть, но они отметались за неимоверной глупостью. Я не имею на это право, это изнасилует душу, убьет его и меня. Даже за такие мысли хотелось взять канделябр и со всей силы приложить железку к виску, подобно домовому эльфу, сказавшему о своем хозяине нечто неприемлемое. Эти суждения заставляли тело содрогаться в неприязненном порыве, словно я съела что-то горькое или наоборот кислое…

Время, время, время… Возможно, я больше никогда не увижу человека, которого отчаянно люблю.

Нет! Брось, Аллегра, ты не можешь так поступить с собой и с ним! Это низко и отвратительно, тем более, он не поверит, что перед ним стоит мертвая девушка, по которой он так нестерпимо скучает. Снейп просто убьет тебя, или того хуже. И сейчас…

Этот жестокий план изрезал душу, и запереть его на задворки мыслей не получалось…