Дневники Семьи Малфой. Скорпиус (гет)

Я вернулся в замок. Большой зал, где проходил завтрак, был наполнен сотнями голосов. Я прошёл к столу Слизерина и сразу заметил за ним Альбуса. Он помахал мне, приглашая присесть рядом. Я сел.

— А я все думал, куда ты делся, — сказал мне Альбус, наливая чай в свою чашку.

— Да я просто подышать вышел, — ответил я.

Также за завтраком я увидел Джордана, старых знакомых Белби и Пенроуза и других первокурсников, имена которых не знал. Джордан коротко кивнул мне, и я ответил ему. Белби и Пенроуз сидели рядом и разглагольствовали про величие древних чистокровных семей, попутно хвастаясь друг перед другом, у кого род древнее. Я скривился от их разговора. Пенроуз заметил мое настроение.

— Чего морщишься, Малфой?

— Вы придаете значение ерунде, — ответил я.

— Но почему же ерунде? — спросила меня рядом сидящая темноволосая девочка. — Очень важно чтить традиции и помнить о своих предках.

— Может быть, — пожал я плечами. — Однако наши предки не делают нас лучше или хуже. Длина родословной не влияет ни на что. Так зачем придавать этому такое большое значение?

Как только я произнёс это, за столом пронеслись изумленно-возмущенные возгласы.

— Может быть, в той дыре, где ты жил раньше это и не имеет значения, а у нас в Англии ещё как! — сказал Белби.

— Это имеет значение, потому что ваше общество закостенело в дебильных предрассудках, — резко ответил ему я, уязвленный его словами. — Если для тебя так важна твоя родословная, значит, тебе больше похвастаться нечем.

Белби собирался мне что-то ответить, но девочка, встрявшая в разговор, опередила его.

— Я все же думаю, что очень важно знать свою родословную, — заметила она. — Это хорошо, а не плохо.

— Возможно, — ответил я уже менее категорично, — но не стоит думать, что это дает тебе какие-то бонусы. Я, кстати, знаю о своих предках.

Она улыбнулась. А Белби отвернулся от меня, вернувшись к спору с Пенроузоум. Альбус все это время с интересом наблюдал за моей перепалкой с однокурсниками.

— Просто я считаю, что это глупо: находить дополнительную ценность в предках, — добавил я, обращаясь к той девочке.

— Без обид, но ты не похож на слизеринца, — сказала она мне.

— В каком смысле? — не понял я.

— Ну, все мы ценим нашу родословную, если она есть, конечно.

— Это сейчас. Но ты не знаешь, каким Слизерин был, когда его только основали.

Она удивленно распахнула глаза.

— Таким же, наверное.

Я усмехнулся.

— Таким же он не мог бы быть. Ему более тысячи лет, древних семей тогда ещё не было, — добродушно пояснил я.

— Это очень интересно, но давай вернемся к вопросу попозже. Я Элис, кстати, — представилась она. — Элис Селвин.

— Скорпиус Малфой, а это Альбус Поттер, — указал я на сидевшего рядом Альбуса.

Тот кивнул.

Мы вернулись к еде. А я подумал, что просто обязан узнать все и про Малфоев, и про Блэков, и про Грейнджеров, если хочу выглядеть хорошо и показать им, как они неправы.

После того, как я закончил есть, я решил написать родителям письмо. Взяв в зале принадлежности для письма, которые, кажется, были в общем пользовании, я стал писать.

«Дорогие все!

Я поступил на факультет Слизерин. Надеюсь, папа обрадуется этому.

Замок мне нравится, но пока уроков еще не было. Общество здесь, конечно, немного странное. Они все какие-то отсталые, средневековые люди.

Также как и в прошлой школе, я собираюсь быть лучшим учеником в Хогвартсе.

С любовью, Скорпиус»

Я положил письмо в конверт, но понял, что отправить не успею. А если я хочу попасть на экскурсию, которая вот-вот должна была начаться, то мне нужно торопиться.

— Как на счет экскурсии? — спросил я у Альбуса.

— Идем, конечно! — воодушевленно отозвался он.

Мы отодвинули тарелки, встали из-за стола и отправились туда, где собирались первокурсники на экскурсию.

* * *

Профессор, которая вела экскурсию, рассказывала нам об истории Хогвартса, показывала где находится библиотека, больничное крыло, зал для дуэлей. В конце мы поднялись на Астрономическую башню. Я был потрясён открывшимся видом.

Как же там было красиво!

Словно вся эта прекрасная местность лежала на ладони. Озеро, горы, величественные башни замка — основатели явно знали толк с том, где и как строить школу.

Среди тех, кто был на экскурсии, я заметил Элис, а также некоторых других сокурсников, с которыми пока не был знаком. Также там были и представители других факультетов.

А после экскурсии у нас должно было состояться два урока: чары и защита от тёмных искусств. Чары были сдвоенным занятием с гриффиндорцами, а защита только с учениками нашего факультета. Альбус убежал в туалет, а я начал искать класс, в котором должен был состояться мой первый урок в Хогвартсе. Поднявшись на третий этаж, я быстро нашел нужное помещение и ещё издали заметил стайку сокурсников-гриффиндорцев. Отлично, вот сейчас и познакомлюсь с народом. Может, даже друзей себе найду.

Едва я подошёл к ним, как гриффиндорцы скривились.

— Привет, ребята, — улыбнулся я.

Они, не проронив ни слова, отошли от меня. Сказать, что в этот момент я был ошарашен происходящим, значит, ничего не сказать. Видимо, мои эмоции были настолько ярко написаны на моем лице, что один из гриффиндорцев хохотнул, сказав мне:

— Малфой, неужели ты думаешь, что мы будем общаться с таким, как ты?

Говоривший был невысоким коренастым парнем.

Я скрипнул зубами.

— И почему же вам этого не сделать?

— Ты что, смеешься? — встряла в разговор Роза, кузина Альбуса. — Ты слизеринец и Малфой.

— И что? — чуть рассерженным голосом спросил я.

Мне уже было неважно, будут они со мною общаться или нет. Я знал, почему они так реагируют, но я решил, что последнее слово должно остаться за мной.

— Как это "что"? — запальчиво переспросила Роза. — Вы все змеи, в вас нет ни капли благородства, а вот мы, гриффиндорцы, благородны.

— Конечно, — иронично-ядовитым тоном согласился я, — очень благородно судить о человеке, ещё не зная его.

Гриффиндорцы возмущенно зашипели, а я заметил, что студенты со Слизерина стали подходить к кабинету. Кажется, моя перепалка с гриффиндорцами их забавляла, так как они бросали на нас любопытные взгляды.

Я тем временем продолжал:

— Если вы настолько обременены предубеждениями и судите о человеке по его факультету, то вы такие же, как Пожиратели смерти, которые не любили магглорожденных.

Это было сильно. Я заметил, как лица многих гриффиндорцев исказились от гнева, а слизеринцы рассмеялись на мою реплику.

— Ты что, Малфой, нас Пожирателями обозвал?! — грозно взвыл тот самый парень, который начал ссору.

Я уже хотел ответить ему, как услышал требовательный голос.

— Что здесь происходит?

Мы все вздрогнули и обернулись. Перед нами стоял низкорослый человек. Я понял, что это был профессор.

— Ничего, сэр, — ответил я.

Гриффиндорцы промолчали. Тем временем профессор впустил нас в класс, и мы расселись.

Профессора чар звали Флитвиком, и, сидя на его уроке, я откровенно скучал. Из тех заклинаний, что он нам демонстрировал, я уже все знал. Вопросы теории, которые он нам задавал, я тоже знал, отвечая почти на каждый из них и зарабатывая для себя и для факультета баллы, к неприкрытой досаде студентов Гриффиндора.

После чар вторым занятием у нас шла защита от темных искусств. На этот раз не пришлось делить класс и профессора с представителями других факультетов.

Защиту от тёмных искусств вёл наш декан профессор О'Маха. Усевшись за парту рядом с Альбусом, я стал рассматривать декана более пристально. Он и правда был необычным, не таким как остальные профессора Хогвартса.

Сегодня он был одет лишь в тёмные джинсы и черную футболку, длинные рукава которой были немного закатаны, из-за чего я мог увидеть его татуировки на чуть оголенных руках. Его профессорская мантия сначала лежала у него на руке, а затем была переброшена на спинку стула и оставлена там за ненадобностью. Левое ухо сплошь испещрено сережками явно драгоценных металлов. И ко всему этому профессор Сирша О'Маха был внушителен, даже несмотря на ироничный блеск в глазах и правильные, чуть резкие черты загорелого лица. На его груди болтался медальон причудливой формы, который почему-то привлёк мое внимание. Хотя украшение представляло собой всего лишь дерево в круге. Оно явно было серебряным, судя по блеску металла.

— Приветствую вас на защите от тёмных искусств, — приговорил он, слегка улыбнувшись одним уголков губ. — Если вдруг кто не знает, мое имя Сирша О'Маха, я профессор защиты от темных искусств, зельеварения и декан факультета Слизерин.

Я заметил, как Белби недовольно сборщик нос. Что же интересно ему так не понравилось?

Профессор держал в руках палочку, и я заметил, что её корпус был таким же тёмным, как и корпус моей палочки. Интересно, его палочка тоже из мореного дуба?

— На моих уроках вы будите учиться защищать себя от тёмной магии и лучше узнаете свои сильные и слабые стороны. Для начала я хотел бы узнать, что вам известно о защите от какой-либо магии?

Я поднял руку, но профессор дал слово не мне, а другому студенту.

— С помощью палочки можно защититься.

— Верно. Без палочки тяжело использовать магию, — ответил профессор О'Маха, и все засмеялись его шутке. Пять очков Слизерину. А что еще вам может помочь?

Несколько рук взметнулись в воздух. Но на этот раз слово дали мне.

— Знание нужных заклинаний и умение ими пользоваться.

— Хорошо, мистер?..

— Малфой, — представился я.

— Малфой, — повторил профессор, как бы запоминая мое имя. — Пять очков Слизерину. Но это еще не все. Что же еще вам может помочь, как думаете? — вопрос прозвучал, адресованный всему классу.

На этот раз поднялось всего две руки. Моя и Элис Селвин.

— Пожалуйста, мисс?..

— Селвин.

— Мисс Селвин, прошу!

— Ловкость и сила, — ответила Элис. — Ни одно заклинание не сработает, если оно не достигнет цели.

— Верно, десять очков Слизерину. Однако есть еще кое-что, что вам всегда пригодится для защиты себя от тёмной магии. У кого-нибудь есть идеи?

Профессор выжидающе смотрел на нас. Однако ни одна рука не поднялась вверх, и после продолжительного молчания, декан сказал:

— Кто-нибудь помнит ценности факультета Слизерин? — спросил он.

— Чистокровность! — выкрикнул Бельи без спроса.

Я поморщился.

— Не совсем так, — уклончиво ответил декан.

— Почему это не так? — возмущенно вторил ему Пенроуз. — Салазар Слизерин считал, что обучению магии достойны лишь чистокровные волшебники, в крайнем случае полукровки, — произнеся последнее, он одарил меня мерзкой ухмылкой.

Я ответил ему высокомерным взглядом. Тем временем наш декан продолжил:

— Об этом говорят древние легенды, которые почему-то считаются историческими фактами, но я не хотел бы сейчас заострять внимание именно на этом. Я спрашивал вас о настоящих ценностях нашего факультета. И, полагаю, раз вы были зачислены в Слизерин, то должны научиться некоторым вещам, — сказал профессор, приподняв один из уголков его губ.

Его любопытные голубые глаза смотрели на нас с ироничным прищуром, явно ожидая нашей реакции.

Я неуверенно поднял руку.

— Прошу, — кивнул мне декан.

— Изворотливость, — ответил я. — Вчера Шляпа пела эту дурацкую песню, в которой говорила, что если ты хитер и изворотлив, и жаден до власти, то тебе дорога в Слизерин.

— Верно! — просиял профессор О'Маха. — Все верно, мистер Малфой. Пятнадцать очков Слизерину. Изворотливость или по-другому способность находить выход из сложной ситуации — очень важное качество не только для настоящего слизеринца, но и для того, кто хочет защитить себя от тёмной магии. Да и вообще, оно полезно для жизни. Мисс Селвин любезно напомнила нам про такие навыки как ловкость и быстрота. Но также крайне важно нестандартное мышление в деле защиты от тёмных искусств.

— Но ведь без палочки все равно не справиться? — вдруг спросил Альбус.

Профессор на несколько секунд задумался.

— В целом да, однако существуют некоторые способы... Мы пройдем их позже.

Еще одна девочка подняла руку. Профессор О'Маха кивнул ей.

— А правда ли, что можно использовать магию и без палочки? Я читала в старой книге о подобных возможностях.

Декан вновь задумался.

— Я думаю, что сейчас нам нужно сосредоточиться на изучении основ, но да, беспалочковая магия существует. Давайте попробуем немного попрактиковаться.

Ответом ему послужил одобрительный гул голосов класса. Затем мы начали практику, и профессор быстро убедился, что почти все из нас, — исключая Альбуса и еще пары человек, — знали самые простые защитные заклинания. Декан отметил нашу хорошую работу и отпустил нас.

— Я стану самым отстающим слизеринцем, — проворчал Альбус, когда мы покидали класс.

— Не станешь, тебе нужно только немного потренироваться.

— Оказывается, вас всех родители учили, — разочаровано продолжил он.

— Я тебе помогу с защитой, не переживай, — заверил я его.

— Спасибо.

— Не хочешь сходить в библиотеку? До ужина еще есть время.

— Нет. Наверное, мне нужно написать письма, — ответил Альбус.

— Хорошо, а я все же посмотрю библиотеку. Если что, ищи меня там.

— Договорились.

Мы разошлись. Я направился в библиотеку, дабы наконец посмотреть на неё, а Альбус ушёл писать письма.

Я собирался начать изучать историю рода Малфоев и Блэков, так как мне совершенно не улыбалось выглядеть не подготовленным перед своими однокурсниками-слизеринцами, когда снова зайдет глупый спор о предках. Сейчас я считал его действительно глупым, но было время, когда мне хотелось знать о моей семье больше.

Когда я вошёл в библиотеку, то был поражён ею. Тысячи тысяч книг. Стеллажи до потолка, а потолки были такими, что конца и края им не видно. Я ходил, благоговейно рассматривая книги, дотрагиваясь до них, представляя, сколько же знаний хранится в этом месте.

Усилием воли я оторвал себя от созерцания этого места и стал искать книги о Малфоях и Блэках. Это оказалось не так-то легко, поэтому я решил почитать что-нибудь другое, а позже обратиться к библиотекарю за помощью. Я взял несколько книг и направил свои стопы к столам. Я заметил несколько первогодок-пуффендуйцев, сидевших за столом и, по-видимому, выполняющих домашнее задание и подумал о том, что вот отличная возможность подружиться с кем-нибудь еще. С гриффиндорцами не вышло, можно попробовать с кем-то ещё познакомиться.

Я и подошёл к ним.

— Можно сесть рядом? — дружелюбно спросил я.

Пуффендуйцы недоброжелательно посмотрели на меня.

— Нет, нельзя, — ответил один из них. — Тебе, Малфой, — он сделал ударение на моей фамилии, — нельзя садиться с нами.

Я ничего не ответил на это, лишь молча отошёл и сел за пустой стол. Хотелось плакать, до того стало горько на душе. Я ведь ничего им не сделал, и тем не менее со мной уже не хотели водиться. Просто так. Я впервые подумало том, что отец мог быть абсолютно прав, когда говорил, что это место не для меня. Я вспомнил его слова о том, что дети злы и всем будет наплевать на то, какой я на самом деле. Им важен только чертов статус. А у меня его нет. Эта Скитер написала кучу клеветнических грязных статей про мою семью в «Пророке», и теперь никто не хочет со мною знакомиться и общаться.

Хогвартс был совершено не похож на мою предыдущую школу, где я мог легко разговаривать с одноклассниками. Я все равно чаще всего общался с Томом и Дэном, так как они были моими друзьями, но и с другими детьми я тоже был в нормальных отношениях. Кроме Стива. Но он не в счёт.

Я пробовал читать, но невеселые мысли не дали мне сосредоточиться на них. В итоге, не досидев, я покинул библиотеку, отправившись бродить по коридорам Хогвартса.

* * *

Я пришёл на ужин в расстроенных чувствах. Мне было больно оттого, что от меня отворачиваются другие дети. Во мне видят кого-то плохого, совсем не зная ничего обо мне настоящем.

Чтобы как-то отвлечься я решил почитать что-нибудь. В Большом зале стояли стойки с «Ежедневным Пророком», и я решил: почему бы и нет?

Я взял газету и начал её читать. Быстро просмотрев скучные новости, я наткнулся на заголовок краткой заметки: «Известный нью-йоркский зельевар умер при невыясненных обстоятельствах».

Текст заметки гласил о том, что в моем родном городе умер известный зельевар Тобиас Джордан. Автор заметки также сообщал, что это уже вторая смерть среди учёных за последнее время, так как за месяц до этого умер ещё один известный в своих кругах зельевар.

Ближе к концу я обнаружил статью, которая заинтересовала меня. Она была посвящена событиям весенних протестов против нарушения граждансих прав человека и превышения власти мракоборцев. В материале говорилось, что виновный в смерти гражданского лица мракоборец будет отдан под суд, а Мракоборческий Департамент Нью-Йорка обязуется ввести подробный инструктаж по соблюдению гражданских прав.

Меня порадовал исход дела, и я ощутил гордость за американское общество, которое не остается равнодушным к важным вещам и добивается справедливости.

Мои размышления прервал подошедший к ужину Джордан. Он кивнул мне, я ответил на приветствие.

— Как прошёл первый день? — спросил он меня.

— Нормально, — ответил я. — У нас сегодня было только два урока: чары и защита от тёмных искусств с деканом. Мне понравилась защита.

— Ну, ещё бы! — одобрительно воскликнул Джордан. — Профессор О'Маха — это что-то с чем-то. Он очень сильно отличается от профессора Джонсона, который преподавал тут до него.

— До него? — спросил я.

— Да, не знаю, в курсе ли ты, но профессор О'Маха только в этом году стал деканом Слизерина и преподавателем Хогвартса.

— Ого!

— Да, вот так. У нас новый декан, но честно говоря, я привык к старому.

— Ясно, — ответил я и увидел, как к столу идет Альбус.

— Что на ужин? — бодро спросил он.

На ужин нам подавали запеченное блюдо из мяса, картофеля и трав. Мы переговаривались, делясь впечатлениями первого дня. Я не стал сообщать о неудачной попытке подружиться.

Я общался с другом и не заметил, как в Большой зал влетела большая серая сова, неся в лапах внушительный сверток. Птица положила его передо мной. Я развернул содержимое. Нашел письмо от дяди Джо и тетрадь в твёрдом переплёте. Открыл письмо.

«Дорогой Скорпиус!

Поздравляю тебя с поступлением в Хогвартс. К сожалению, у меня не было возможности проводить тебя. Но я приготовил маленький подарок. Это тетрадь-дневник. На случай, если вдруг тебе захочется сделать записи о Хогвартсе. Иногда дневники бывают полезны.

С любовью, Джо»

Я отложил письмо и вздохнул. Все мои близкие сейчас были далеко. Я скучал по своему крестному. Мы так и не увиделись с ним в Лондоне, но родители обещали мне, что он обязательно приедет. Они сказали, что у него срочные дела.

Занятый своим письмом, я не заметил, как к нашему столу подошёл гриффиндорец чем-то похожий на Альбуса. Он бросил на меня неприязненный взгляд, затем потребовал от Альбуса, чтобы тот вышел из-за стола и поговорил с ним. Альбус с неохотой поднялся. Они отошли и начали разговаривать. Я не слышал, о чем они говорили, но, по всей видимости, беседа не была мирной. Они оба эмоционально размахивали руками, и было заметно, что они спорят. Гриффиндорец снова бросил на меня свой наглый взгляд, я ответил ему тем же. Затем Альбус махнул на него рукой и вернулся за стол. Он выглядел недовольным.

— Что случилось? — спросил я его.

— Это мой чертов брат, — проворчал он. — Возмущался тем, что я попал в Слизерин.

— О! — только и смог ответить я. — Потому что в вашей семье все учатся на Гриффиндоре?

— Да, а ещё потому что этот идиот считает, что на Слизерине учатся тёмные маги, и я скоро стану таким, — при этих словах Альбус картинно закатил глаза.

Я рассмеялся. Кажется, эти гриффиндорцы не обременены интеллектом. Как вообще мама и дядя Невилл оказались в их рядах? Хотя, возможно, раньше студенты Гриффиндора были умнее.

— Да уж, глупая мысль, — сказал я вслух, и мы вернулись к обсуждению своего первого дня в школе.

После ужина, мы с Альбусом отправились в гостиную факультета. Посидели там какое-то время и ушли в нашу спальню. Третью кровать так никто и не занял, и мы остались одни. Откровенно говоря, так было даже лучше.

Сегодняшний день выдался долгим и неоднозначным, однако я все же решил, что распакую вещи. Альбус что-то рисовал, лёжа на диване. Он подошёл ко мне, когда я вытащил фото нашей семьи из сумки.

— Это ваша семья? — спросил он меня.

— Да, — со вздохом ответил я, ставя фото на прикроватную тумбочку. — Вот, это родители, — показал я пальцем на них, — а это младшая сестра и брат.

— Ты очень похож на отца, — выдал свой вердикт Альбус, всматриваясь в фото.

— Это да. От мамы только глаза.

— Знаешь, я хотел показать тебе кое-что, — продолжил Альбус. — Смотри, — произнёс он, когда я кивнул.

Я увидел, как на листе тут же проступили очертания чего-то, что потом превратилось в схему здания. А над точками я заметил имена и фамилии учеников и профессоров.

— Ого! — удивился я. — Интересная штука.

— Случайно нашел её дома. Ты видишь? — и он указал на точку в башне Гриффиндора над которой было написано «Джеймс Поттер».

— Вижу, — ответил я.

— Если мне будет нужно, я всегда смогу узнать, где кто находится в этом замке.

— Ага, интересно, — согласился я.

Возможно, эта штука отказалась бы на меня больше впечатления, если бы не неприятные события сего дня, о которых я до сих пор думал.

Закончив с распаковкой, я забрался на кровать и решил немного почитать книгу о гиппогрифах, которую мне одолжил Хагрид. Однако после того, как я прочел пару страниц, я почувствовал, как меня клонит в сон и отложил свое чтиво. А несколькими секундами позже благополучно заснул. ⁽¹⁾

1) В фанфике Карта Мародеров будет немного другой, чем в Каноне. Для того, чтобыувидеть кто где находится необязательно говорить определенные слова

Вернуться к тексту