Гарри Поттер и Ледяной Чертополох. Часть Вторая: Обретение (джен)

Внимание — в текст предыдущих глав внесены изменения, поэтому некоторые моменты могут оказаться непонятными.

И мне все ещё нужны идеи для наименования четырех номерных глав.

______________________________________________________

За время каникул зловещая история с кошкой Филча почти забылась, тем более что и саму кошку расколдовали — назло всем школьным хулиганам. Да и сплетничать о внезапно змееязыком Мальчике-Который-Выжил наскучило даже самым записным болтунам Хогвартса. Так что Гарри ничто больше не отвлекало от учебы.

Его целью по-прежнему было самостоятельное изготовление концентратора — пусть не такого совершенного, как волшебная палочка, но хотя бы рабочего! Потому что Гарри Поттер без такого инструмента… малополезен в других мирах.

Пока что лучшее, что у Гарри получалось — эдакое подобие дубинки из "простого волшебного дерева" с помещенным внутрь при помощи трансфигурации шнурком из шкуры Стерегущей. Эффективность этого убогого изделия колебалась где-то в районе четырех-пяти!

Даже самая дрянная поделка, продающаяся в какой-нибудь подворотне в окрестностях Лютного и имеющая спрос только и исключительно потому, что обязательный комплекс министерских заклятий на неё устанавливать никто и не думал — даже она имела коэффициент не менее пятнадцати!

Если же говорить о палочках, изготовляемых индивидуально… Такие изделия снижали расход сил мага стократно! Лучшие доходили даже до ста двадцати-ста пятидесяти! У Олливандера с его "выбирающими" палочками, которого снобы саркастически прозвали "магазином готового платья"… Даже у него показатель усиления не опускался ниже сорока!

Утешало одно — принципиально решение достигнуто.

Теперь просто набираться опыта и знаний.

Прогрессировать на ходу.

"М-мда, прогресс на ходу — это про меня!" — думал Гарри, рассматривая изготовленное из куска "простой волшебной древесины" ружейное ложе.

— Говоряш-щщий, ты заверш-шшил свое великое колдунс-сство? — не без ехидства прошипела прописавшаяся в мастерской Стерегущая — специально для неё пришлось даже выдумать отдельный большой помост в углу, с него василиск могла озирать весь цех. — Никогда не видала ничш-шшего подобного! Это великолепное изс-ссделие! Ты…

— А-аа, заткнис-сссь, пожалуйс-сста! — махнул рукой с зажатым в ней ложем Гарри Поттер. — И безс-сс тебя не вес-ссело!

Корявое полено, долженствующее изображать ложе карабина, ни в какие габариты и стандарты не влезало. И, понятное дело, ствол, УСМ и прочие детали в полено не полезут тоже. Блин! Но ведь со щечками рукояти для револьверов всё же получалось!

— Шиматта!!! — Мальчик-Который-Выжил запустил в стену очередной бесполезной хреновиной и присел подумать. Собственно, после того, как щит на М-постоянную прошел испытания — а он их прошел, СКС с парой закрепленных на уровне затвора пластинок-чешуек с вырезанными на них рунами магополе не воспринимал от слова "вообще" — следующим шагом был щит от заклятия осечки.

И он-то, в отличие от щита на М-поле, был не только известен, но и широко распространен! Южная Америка, Африка, Восток Ближний, Средний и Дальний, Юго-Восточная Азия… Огромные регионы, миллиарды людей, которые никогда и ничего не слышали о Статуте Секретности, зато прекрасно умели обращаться с АК-47, FN-FAL и теми крохами волшебства, которые им оставались при отсутствии волшебных палочек.

А в некоторых регионах имелись и собственные аналоги. В той же Японии, к примеру, палочки только после Второй Тихоокеанской полностью заменили самурайские мечи! И японский волшебник-самурай с мечом европейскому волшебнику с палочкой ничуть не уступал, а в некоторых отношениях даже и превосходил! Потому что просто так, одной голой палочкой, снести голову или выпустить кишки наружу не получится…

В общем, заклятие осечки было известно много где и много кому, творчески освоено, переделано под собственные способы волшебства… Поэтому те волшебники, которые не хотели получить стрелу из сарбакана в глаз или пулю из древнего, но всё ещё боеспособного карамультука в голову, заботились о всесторонней защите. Включая наличие группы поддержки с оружием, способным противостоять местному аналогу "loic-an-adhaint".

То есть комплекс в общем был известен, оставалось только воплотить его в материале — и вот тут-то Гарри и ждал облом. Выручай-Комната могла предоставить ему любые станки. Но вот умения ими пользоваться… Трансфигурированные — те ложились прекрасно и работали именно так, как надо. Но трансфигурированные держали форму не более шести часов, а для того, чтобы продлить этот срок, требовался отдельный рунный комплекс. Который, не исключено, вступит в противоречие с комплексами защиты от осечки и от М-постоянной.

Так что — только сам, только ручками…

Ручками получалось не очень.

Обидно, да!

Ведь у клонов Азэми выходило же!

Они на своей автопомойке всего за три месяца, начав с нуля в полном смысле этого слова, изготовили не одно жалкое ружейное ложе. Они собрали из подручных материалов несколько станков — с нуля собрали — и изготовили на них настоящую "Браун Бесс"! И даже сумели выстрелить из неё пару раз!

Причем ни одна деталь, ранее бывшая автомобилем или вообще изделием технической цивилизации, в их работе не использовалась иначе, как в качестве сырья первого передела!

Тут-то Гарри и задело за живое…

* * *

Очередной маггловский дурацкий праздник подкрался незамеченным — он грянул дня через два после того, как Гарри собрал свой СКС и торжественно расстрелял из него три десятка патронов. Прямо в подземелье Хогвартса. Стационарные защитные артефакты, установленные в школе, по мощности уступали только тем, что прикрывали Министерство Магии, но самозарядный карабин с рунированным ложем, дополнительно украшенный роговыми пластинами анти-М-комплекса, на всю эту мощь плевать хотел. Всё получилось! По этому поводу Мальчик-Который-Выжил пребывал в некоторой эйфории — обоснованной, впрочем.

Было обычное утро, и ничто не предвещало беды.

Гарри и Гермиона немного увлеклись фехтованием, из-за чего появились в Большом зале с некоторым опозданием. И застыли в дверях, ошеломленные — Гарри, к примеру, на мгновение показалось, что он ошибся дверью.

Все стены были покрыты большими аляповато-розовыми цветами. Более того, с бледно-голубого потолка сыпались конфетти в форме сердечек.

— Это вообще что? — спросил Мальчик-Который-Выжил у Девочки-Которая-Стремится-Знать-Всё. Но та только покачала головой в полном недоумении. Рон, ожидавший своего лучшего друга за гриффиндорским столом, одной рукой показал, как его тошнит, а другой ткнул в сторону стола преподавателей.

Там царил Гилдерой Локхарт — его мантия была неистово-розовой, в тон оформлению зала, а золотистые локоны просто сияли. Учителя по обе стороны от него сидели с каменными лицами. Со своего места Гарри видел, как у профессора МакГонагалл дёргается щека. Снейп выглядел так, будто только что выпил большой стакан хины, смешанной с лимонным соком.

Помахав рукой, чтобы привлечь к себе ещё больше внимания, профессор ЗОТИ встал.

— С днём Святого Валентина! — прокричал он. — И я благодарю тех сорок шесть человек, которые уже прислали мне открытки! Да, взял на себя ответственность приготовить вам этот маленький сюрприз… но это ещё не всё!

Локхарт хлопнул в ладоши, и в двери, ведущие в вестибюль, вошла дюжина хмурых гномов. Однако, это были не просто гномы. Локхарт заставил их надеть золотые крылышки, а в руки взять по арфе.

— Мои дружелюбные Купидончики, разносчики открыток! — сиял Локхарт. — Сегодня они будут бродить по школе и разносить ваши валентинки! Но веселье на этом не закончится! Я уверен, мои коллеги тоже захотят поучаствовать в празднике! Почему бы нам не попросить профессора Снейпа показать, как приготовить Любовное Зелье? И если вам интересно, то старый хитрый профессор Флитвик знает об очаровывании больше, чем любой другой волшебник, которого я когда-либо встречал!

Профессор Флитвик закрыл лицо руками. Снейп выглядел так, будто первый, кто попросит у него Любовного Зелья, будет насильно накормлен ядом.

— Гермиона, прошу тебя, скажи, что тебя не было среди этих сорока шести, — сказал Рон, когда они вышли из Большого Зала и отправились на первый урок. Внезапно Гермионе стало гораздо интереснее рыться в сумке в поисках расписания, и она ничего не ответила. Гарри досадливо саданул кулаком по стене и выругался про себя. Ну, смазливое личико и кудри, фигура, глаза… но он — он же идиот! И круглый ноль во всем, что не касается славы и способов извлечения дохода из неё!

Ну как так можно?

* * *

Весь день гномы вваливались в кабинеты, раздражая учителей, а после обеда, когда гриффиндорцы поднимались по лестнице, чтобы пойти на урок Заклинаний, один из них добрался до Гарри.

— Эй, ты! 'Арри Поттер! — закричал особенно мрачный гном, расталкивая всех локтями, чтобы добраться до Гарри.

Мальчик-Который-Выжил как-то не соотнес разнесение валентинок с фан-клубом своих поклонников. Или подсознательно понадеялся… В общем, он оказался не готов. Гном распинал толпу и перехватил Гарри, не успел тот сделать и пары шагов.

— У меня музыкальное послание персонально для Гарри Поттера, — объявил он, угрожающе размахивая арфой. Гарри смиренно вздохнул, повернулся к биджу проклятому гному и состроил гримасу, которую, как он надеялся, можно было принять за доброжелательную улыбку.

Гном приосанился, принял театральную позу и начал петь, немелодично брякая по струнам своей арфы:

Как кожа у жабы глаза зелены,

А волосы как доска в классе темны,

Моим стать бы мог, хорош словно бог,

Избавил от Тёмного Лорда нас ты…

Гарри всё понимал, в том числе и то, что где-то рядом, в собравшейся толпе стоит автор этого шедевра — но не ржать он не мог. Это было выше человеческих сил просто! И то, что ржали все, буквально все вокруг, ситуацию, конечно, не облегчало.

Хотя нет, не все — Перси Уизли, староста, не ржал.

Видимо, находил это занятие недостаточно серьезным.

— Расходитесь, расходитесь, звонок прозвенел пять минут назад, расходитесь по классам сейчас же, — сказал он, прогоняя самых младших учеников, у некоторых из которых аж глаза заслезились от смеха. — Ты тоже, Малфой…

Слизеринский глист, хохотавший чуть ли не громче всех, резко захлопнул свой широко открытый рот, перестал тыкать пальцем в сторону гнома и, приняв надменный вид, начал отряхивать мантию. А потом внезапно глянул в сторону и заорал на весь коридор:

— По-моему, Поттеру не понравилась твоя валентинка! — и когда Джинни Уизли, которой он это адресовал, закрыла лицо руками и убежала в класс, Гарри нашел прекрасный объект для сброса эмоций. Пресмыкайсу он врезал так, что тот летел метра три, не меньше!

Рон, с нечленораздельным рычанием вступившийся за честь сестры, попытался вытащить свою волшебную палочку — но добился только того, что окончательно доломал её.

— Говорил я тебе, Рон, не таскай инструмент в кармане! — ещё успел заметить приятелю Гарри, прежде чем весь коридор наполнился яростью Минервы МакГонагалл.

* * *

Несколько следующих дней каждое появление Гарри встречалось Фредом и Джорджем хоровым пением. Они ухитрялись каждый раз петь "Как кожа у жабы глаза зелены…" на иной мотив, от похоронного марша до ирландской джиги. И настолько громко, насколько это вообще возможно для человеческой глотки.

А потом Джинни, за время рождественских каникул, кажется, оправившаяся от своего загадочного недуга, снова угодила в больничное крыло. И всем резко стало не до шуточек. По крайней мере, не до ЭТАКИХ шуточек…

Ещё одним последствием стычки в коридоре — помимо снятых у факультета двадцати баллов и месячной отработки у мистера Филча для мистера Поттера — оказалось освобождение Ронни от всех занятий, где требовалось колдовать. Потому что сломанная волшебная палочка — инструмент невероятно опасный! Профессор Флитвик, едва увидев перемотанный скотчем концентратор, подпрыгнул чуть ли не до потолка и торжественно запретил Рону Уизли пытаться творить волшбу до того момента, когда он приобретет себе новую палочку. А поскольку возможно было это только в Лондоне… Ронникинс напоказ вздыхал и даже пару раз — не без серьезных усилий — сложил лицо в огорченную гримасу… Но на самом деле был дико рад.

Гермиона, которая понимала, что отсутствие работы сейчас означает избыток её в будущем, вертела пальцем у виска и норовила всучить Ронни свою палочку, чтобы тот хоть как-то, но тренировался. Рон героически отбивался от подобной чести, предпочитая проводить время за разглядыванием журналов о квиддиче и болтовней о квиддиче с другими фанатами этой странной игры.

* * *

Рунные комплексы закрепления эффекта трансфигурации Гарри начал прорабатывать сразу после окончания работы над СКС. Идея о полном бертильонаже Азэми посетила его чуть позже. Когда он осознал, что ни в одном из тех миров, куда его закинет прихотливая дорога Демона-на-Контракте, он, скорее всего, не найдет ни линейки, ни набора мерных гирь.

По-хорошему, этим надо было заняться уже давно, но Гарри всё время упускал из виду необходимость наличия какого-то эталона. Хотя бы одного! Так вот, если подумать, то окажется, что единственным эталоном, который ТОЧНО найдется под рукой в следующем мире, является Узумаки Азэми — ведь сам Гарри Поттер ещё рос, и многие из четырнадцати параметров системы Бертильона у него ещё изменятся.

Да, всего параметров в бертильонаже аж целых четырнадцать — рост, размах вытянутых горизонтально рук, окружность и длина головы, длина правого уха, левой ступни, левой ладони, длина локтя, длина среднего пальца, мизинца левой руки и так далее. Сначала их требовалось измерить правильными мерными инструментами на правильном бертильонажном стане… а потом сделать то же самое самодельными измерительными устройствами на стане, трансфигурированном из подручных материалов.

Из более-менее точного сантиметра — а сводка измерения четырнадцати параметров позволяла получить вполне удовлетворительную точность — демон, который сейчас был Гарри, получал более-менее точные килограмм и литр. Если же будет, чем измерить, то ещё и секунду — по сердцебиению. И уж по этим четырем система СГС-СГСЭ-СГСМ позволяла вычислять вообще любые единицы чего угодно.

При нескольких десятках справочников, загнанных в память вплоть до положения каждой буквы на странице, наличие эталона — это первый шаг к покорению мира.

* * *

Кроме рунных комплексов и формул, Гарри заинтересовался воспоминаниями Неназываемого. Снова. Следовало подумать о том, чем можно будет заняться после школы — а заодно продумать те возможности, которые остались у Хоркрукса-в-Ежедневнике после загадочного исчезновения василиска.

То, что на протяжении всего времени с момента окаменения кошки Филча загадочный носитель крестража так себя и не проявил, совершенно не значило, что он отказался от ВСЕХ своих планов. Ведь было же у него что-то свое, кроме затеи с "Наследником"?

К выяснению того, что именно "своё" могло быть у осколка Неназываемого, Гарри приступил со всей серьезностью — сразу после того, как выяснилось, что устранением Драко Малфоя проблема с биджевым ежедневником не решается. Но времени планирование и осуществление атаки на Загреб и всех сопутствующих мероприятий оставляло немного, так что единственное четко выясненное обстоятельство было… парадоксальным.

Осколки Неназываемого из кинжала и кокона помнили всю несчастную жизнь Тома Марволо Риддла — вплоть до её окончания на Хеллоуин 1981 года. А вот хоркрукс, сидящий в Когтевранской Короне, помнил её только до октября 1949 года. Когда, собственно, крестраж и был изготовлен из найденной в горах Албании диадемы, жизни первого подвернувшегося маггла и куска души Волдеморта.

Следовательно, осколок из ежедневника помнит жизнь Риддла до создания самого первого хоркрукса. До лета 43-го. Гарри начал было в очередной раз просматривать память Риддла… Но тут начались каникулы, действия в Хорватии перешла в активную фазу — и Мальчик-Который-Выжил вернулся к перебору воспоминаний осколков о школьной жизни Волдеморта только в начале февраля.

И по-прежнему не мог найти… почти ничего.