Гарри Поттер и сила Инноса (гет)

Все, что мужчина и женщина делают ночью — делается из лучших "демографических побуждений".

(Владимир Борисов)

Случилось невозможное! Рон Уизли добровольно отправился в библиотеку. А если учитывать, что ещё продолжались зимние каникулы, то это было вовсе что-то немыслимое. Причиной этого небывалого события оказались, как ни странно, Зелья, а точнее, тот, кто их преподаёт, задавший на каникулы большую работу. Рон конечно бы махнул на это рукой, заявив, что сделает всё потом, но существовало ещё две причины его героического похода за знаниями. И звали их Гарри и Гермиона.

Гермиона в начале каникул уехала к родителям, а Гарри совершенно непонятным образом пропал прямо посреди дня. Хоть Гермиона и написала, что он у неё в гостях, Уизли абсолютно ничего не понимал в этой истории и надеялся, что ему всё подробно объяснят.

Хоть друзей и не было в школе, даже так они оказывали на Рона влияние. Уизли помнил, что его друг написал то самое сочинение. Насчёт Гермионы он тоже нисколько не сомневался. Поэтому, не сделай он эту работу — его шансы на получение звания безответственного оболтуса из уст старосты Гриффиндора резко возрастали. А он бы намного спокойнее прожил без этого. И поскольку без Гарри Поттера делать всё равно было нечего, Рон направился в библиотеку.

Учеников здесь было немного, и Уизли, заняв свободное место за столом, вытащил учебник и несколько листов пергамента. Он подпёр голову рукой и стал лениво перелистывать страницы, стараясь найти нужную информацию.

«Где же это фасфер...фесфор... ну как там его? Ах да, Фосфоресцирующее зелье. Ну и название! Кто такое придумал? Наверняка опять магглы. У них половина слов таких, что не выговоришь. Как они только живут?».

Учебник уже почти весь просмотрен, и возможность найти что-то полезное стремится к нулю, как и терпение рыжего гриффиндорца. Он уже собирался досадно захлопнуть книгу и мысленно обругать Снейпа за такие задания (а если никто не увидит, можно и вслух), как перед ним приземлился маленький бумажный самолётик. Рон недоумевающе огляделся по сторонам, но никого знакомого не заметил. Рядом вообще никого не было, а те студенты, что сидели вдалеке, не обращали на него внимания. Гриффиндорец не мог оставить это просто так и развернул лист. На бумаге незнакомым почерком было набросано лишь несколько слов.

Нужно поговорить. Зайди за пятый стеллаж.

Будь это кто-то другой, он бы десять раз подумал, прежде чем сделать так, как пишет неизвестный собеседник. Но, как известно, гриффиндорцы любопытны, настолько же насколько храбры, если не больше. И несмотря на то, что это самое любопытство часто заводит их туда, где им зачастую приходится показывать свою храбрость, они никак не могут его перебороть. А Рон Уизли был одним из самых ярких представителей своего факультета и ни за что бы не упустил возможность всё выяснить.

Он незаметно для остальных завернул в проход между пятым и шестым стеллажами и стал настороженно всматриваться в темноту. Это оказался самый тёмный проход в библиотеке, и что-то разглядеть можно было, только подойдя почти вплотную. Неизвестно почему света здесь было очень мало, а Рон был не только гриффиндорцем, но и другом Гарри Поттера, а это, как ничто другое, учит быть более осторожным.

Впереди была лишь темнота, и Уизли мелкими шажками продвигался дальше, сжимая в руке светящую палочку и старательно вглядываясь в неизвестность. Пока он ещё никого не встретил, и ему казалось, что здесь вообще пусто. Но его мнение резко изменилось, когда сзади у самого уха раздался шёпот.

— Стой, — одно это слово, сказанное чуть слышно, заставило сердце парня упасть в пятки и вернуться обратно за один миг. Он вздрогнул и резко развернулся, уже придумывая каким проклятием одарит предполагаемого Пожирателя Смерти (откуда в библиотеке Пожиратели Смерти он подумать не успел).

— Эй, потише, Уизли. Не маши своей палочкой, — всё так же тихо прошептал голос, и его обладательница сделала шаг ближе, чтобы её стало видно.

— Забини? — ошалело спросил Рон почти в полный голос. — Фу, ну ты меня и напугала.

— Тише! — зашипела на него слизеринка. — А гриффиндорцы, оказывается, не такие храбрые, как говорят, — продолжила она уже насмешливо.

— Храбрые, храбрые, — уже тише заверил Уизли. — Просто когда к тебе подкрадываются сзади в таком тёмном закоулке хитрые слизеринцы, то это не очень приятно, — он поёжился.

— О! Ты, наверное, уже собирался засыпать меня проклятиями?

— Неважно, — Рон вспомнил, что не каждый день мирно беседует со слизеринцами, и что он пришёл сюда не случайно. — О чём ты хотела поговорить? Что-то случилось, Блейз?

— Блейз? — она подняла брови.

— Ну, — он замялся. — Гарри тебя так зовёт. Я и привык. Но если хочешь, буду называть только по фамилии.

— Да ладно, — равнодушно отмахнулась слизеринка. — Где, кстати, твой Гарри? Мне он нужен.

— Что-то важное? — беспокойно спросил парень.

— Да нет, — девушка пожала плечами. — Скорее, у меня к нему личное дело.

— Личное? — нахмурился Рон. — На самом деле, его нет в школе. Я сам мало знаю, но вроде бы он в гостях у Гермионы.

— Интересные вы, гриффиндорцы, — скорее сама себе сказала Забини. — Когда он появится, скажи ему, что я хочу с ним поговорить, — и, не дождавшись ответа, она растворилась в темноте, оставив Уизли в одиночестве обо всём этом раздумывать.

* * *

Юноша и девушка медленно шли по заснеженной улице, держась за руки. Они уже, наверное, целый час гуляли вокруг квартала, но это им нисколько не надоедало. Разговоров было немного, и они шли в основном молча, каждый обдумывая, что сегодня произошло и как теперь ко всему этому относиться. Но всё же больше они наслаждались этим замечательным моментом.

Черноволосый парень в куртке, которая была ему немного велика, повернул голову к своей спутнице, тихонько сжал её руку и улыбнулся, получив мягкую улыбку в ответ. После их разговора Гарри и Гермиона долгое время сидели, обнявшись, на диване, каждый в тайне боясь выпустить другого из рук, опасаясь, что это окажется только сном. Затем юноша предложил прогуляться, чтобы развеяться, и девушка не возражала. Поттеру пришлось взять куртку мистера Грейнджера, поскольку из своей одежды у него была только мантия, которая никак не подходила для прогулок по зимнему городу среди магглов.

Когда они вышли на улицу навстречу зимнему солнцу и морозному воздуху, Гарри взял Гермиону за руку и уверенно пошёл по хрустящему снегу. Они и раньше ходили несколько раз так, но сейчас что-то изменилось, и это касание между ними вызывало совсем другие ощущения. Держать её теплую маленькую ладошку в своей руке, мягко сжимать её тонкие пальцы и ощущать ответное пожатие, чувствовать её рядом с собой — всё это было так волнительно, необычно, но в то же время казалось идеальным. Словно так и должно было быть всегда.

— Гарри... Что же будет дальше? — прервала тишину Гермиона.

— Ты о чем? — не понял он.

— Ну... Я говорю о нас, — она немного нервничала.

— Я надеялся, теперь мы сможем уделять друг другу больше времени, — робко высказался юноша. — Сможем быть вместе.

— Правда? — девушка слегка потянула его за руку и заставила повернуться к ней лицом. Весь её вид говорил о том, что она хочет, чтобы Гарри повторил это снова. Раз семь минимум. Как будто у неё никак не укладывалось в голове, что это происходит именно с ней.

— Конечно, правда! — уже более уверенно заявил он, пристально смотря ей прямо в глаза. — Почему ты сомневаешься?

Гермиона как-то грустно вздохнула, и Гарри вдруг почувствовал, как его затягивает в её карие глаза.

...— Гермиона, подожди, — Лаванда и Парватти догнали старосту в коридоре.

— Ты ведь дружишь с Гарри Поттером ещё с первого курса? — Парватти была сама дружелюбность.

— Ну да. А что? — Гермиона не понимала, к чему та клонит.

— Можешь рассказать мне, что ему больше всего нравится, чем он увлекается?

— Увлекается? — недоумевающе переспросила Гермиона. — Зачем тебе это?

— Неужели ты не понимаешь? — покачала головой Патил. — Я хочу подарить ему что-нибудь на Рождество, чтобы он сразу обратил на меня внимание.

— Я даже не знаю, что тебе сказать, — Гермиона нахмурилась. — Думаю, если ты выберешь подарок сама, будет лучше всего.

— Ну, Гермиона, ты же знаешь его намного лучше. Я бы тебе тоже могла помочь, — Парватти осмотрела её таким взглядом, что заставила поежиться. — Мы могли бы тебе подсказать, что изменить, чтобы стать более ммм... привлекательной.

— Я не собираюсь ничего менять, — сквозь зубы выговорила староста. — Меня всё устраивает.

— Ой, не смеши меня, Гермиона. Если ты будешь продолжать так ходить, то на тебя так никто и не посмотрит, как на девушку, — то ли Патил забыла, что хотела быть дружелюбной, то ли считала, что на, как она считала, правду не обижаются.

— А это, я полагаю, только моё дело, Парватти, — сердито ответила Гермиона. — И я не собираюсь тебе ничего рассказывать.

— О, ну и ладно, — девушка высокомерно вскинула подбородок. — Я и сама разберусь, а ты продолжай сидеть со своими книгами, — и она развернулась и гордо зашагала дальше по коридору. Её подруга не отставала.

— Лаванда, а ты помнишь, как много мне подарили открыток на прошлый день Святого Валентина? — они уже отошли, но говорили достаточно громко, чтобы это слышала Гермиона.

— О! Конечно, Парватти. С тобой хотят встречаться все нормальные парни в школе, — не без удовольствия подтвердила та.

— Да ты права. Не то, что с некоторыми... — они свернули за угол и голоса затихли. Одна Гермиона осталась стоять посреди коридора, с досадой сжимая и разжимая свои кулачки...

Гарри нахмурился, и его глаза угрожающе сузились.

— Она и к тебе успела пристать? Да ещё и сказать такое? — казалось, только то, что Гермиона держит его за руку мешает ему прямо сейчас отправиться к Парватти и сказать ей пару ласковых.

— Ты это видел? — изумлённо подняла брови девушка.

— Ой! Прости, Гермиона. Это получилось само собой, — он виновато посмотрел на неё. — Всё эта Окклюменция.

— Да ничего. Я, наверное, так сильно об этом думала, что тебе и не пришлось ничего делать, — она грустно улыбнулась в ответ и вдруг серьезно спросила: — Гарри, ты меня не разыгрываешь? Я, конечно, верю тебе, но это всё так... так невероятно, — закончила она и потупилась.

— В этом нет ничего невероятного, — мягко ответил Гарри и погладил пальцем тыльную сторону её ладошки. — Посмотри на меня. Я хочу тебе кое-что показать, хотя и не знаю, получится ли.

Гермиона подняла голову и их взгляды вновь встретились. Но теперь Гарри пытался показать ей свои воспоминания. Гермиона не владела легилименцией и не могла прочесть его мысли, поэтому приходилось поступать более сложно. Гарри уже привычными действиями направил свой разум вперёд, в эти столь знакомые карие глаза, но сейчас он не пытался что-либо прочесть в голове девушки, а, наоборот, через эту связь посылал ей свои воспоминания. И вот перед его, как и перед её глазами, стали проноситься знакомые картинки.

... — Гарри. Знаешь, ты — великий волшебник! — восклицает первокурсница и обнимает своего друга...

...Окаменевшая девочка лежит на кровати, а грустный черноволосый парень гладит ее по руке...

...Гермиона после излечения бежит к Гарри и, бросаясь к нему на шею, радостно восклицает: Ты справился! Ты справился!...

...Они вместе летят на гиппогрифе. Гермиона, крепко обхватив его, что-то волнительно шепчет, а Гарри счастливо улыбается...

...Два гриффиндорца беззаботно гуляют вокруг озера рука об руку, совершенно забыв обо всём. Он о Роне, с которым только вчера поссорился, а она обо всех заданиях, которые собиралась сделать...

...Их ежедневные занятия в пустом классе до полуночи. После которых они всегда возвращались в гостиную уставшие, но довольные...

...Рождественский бал. Гермиона скользит в своем чудесном голубом платье, ее прическа ослепительно сверкает и просто невозможно отвести взгляд...

...Подводный мир. Вот Гарри борется с тритонами за то, чтобы освободить девушку с каштановыми волосами. Даже не взглянув на Чоу и забыв о уже освобожденном Роне...

...Гермиона, чуть не повалив его на пол, виснет на юноше, а над ними кружит шумный совёнок...

...Их визит в Запретный лес. Сначала с Хагридом к его брату, а потом и вместе с Амбридж, когда они пытались от неё отделаться, а пришлось отбиваться от кентавров...

...Битва в Министерстве. Гермиона лежит на полу, пораженная заклятием, а Гарри падает рядом на колени и сжимает её плечо. «Только бы она не умерла, только бы она не умерла», — повторяет он, как заклинание...

...Юноша скидывает капюшон и девушка, увидев его, бросается на встречу со счастливой улыбкой на лице...

...Гарри и Гермиона стоят, обнявшись посреди гостиной, и ещё долго бы не отпускали друг друга, если бы не помешавший Рон...

...Запуганная девушка сжалась у стены и юный маг, разобравшись с Пожирателями, сразу устремляется к ней...

Наверное, если бы кто-нибудь был более внимательным, то заметил бы, что парень и девушка держатся за руки и вот уже больше пяти минут стоят, не шелохнувшись, и смотрят друг другу в глаза. К счастью, прохожих было немного, а те, кто проходили мимо, не обращали на парочку внимания. Вот видения прекратились, но ни один из них так и не оторвал взгляд. Словно каждый хотел увидеть в глазах другого ответ на одному ему известный вопрос.

— Герми, как видишь, нас очень многое связывает. Я сам удивился, когда вспоминал всё, что мы прошли с тобой вдвоем. Я раньше и не осознавал этого. Поэтому ты уж поверь мне, что ближе тебя у меня нет никого на всём белом свете, — он притянул её к себе и обнял одной рукой за плечи. — А эту Парватти даже не слушай. Ты замечательная, такая, как ты есть, и Патил в этом ничего не понимает. Открытки ей, видите ли, дарят, — Гарри возмущенно фыркнул. — Хочешь, я тебе столько открыток на день Святого Валентина подарю, что она лопнет от зависти.

Порозовевшая Гермиона, которая так и не смогла вставить слово в этот монолог, тихонько засмеялась, но хищный блеск в её глазах показал, что она не сильно расстроится, если такое случится.

— Это было бы забавно, но, пожалуй, всё-таки слишком жестоко, — улыбаясь, ответила Гермиона. — Для Парватти это будет трагедия века.

— Да, наверное. Раньше с ней поспорить по количеству валентинок мог, наверное, только я, — невинно признался Гарри.

— Ты?! — неверяще вскинула голову девушка.

— Да, — юноша кивнул и скривился, как будто рассказывал о чем-то отвратительном. — Ты их не видела, потому что открытки приходили рано утром. Видимо, каждая считала, что если пришлет послание первой, то я сразу соглашусь на ней жениться, — он скривился еще больше.

— И что ты со всем этим делал? — с интересом спросила девушка.

— Хранить их места у меня не было, да не очень-то и хотелось. Приходилось сжигать, — Гарри усмехнулся. — Правда, Рон тогда обвинил меня в попытке поджога гриффиндорской башни.

— Так много? — удивилась Гермиона.

— Ага. Мне кажется, я получал открытки от всех от кого только не хотел, — Гарри вспомнил, как он с интересом просматривал валентинки, сам не зная, что он ищет. — А от кого хотел, хоть об этом ещё и не подозревал, пока не получил.

— От кого хотел... — задумчиво и чуть нахмурившись, протянула девушка.

— Да от тебя же, Гермиона! — с улыбкой воскликнул Гарри. — Ты, похоже, никак не поймешь, что Я ведь ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, — юноша сам смутился от того, что сказал. Еще несколько дней назад он и не подозревал, что скажет эти слова кому-то, а тем более своей лучшей подруге и, причем, произнесёт это совершенно искренне. Он ведь ещё недавно боялся даже пригласить Чоу на бал, а потом совершенно не знал, о чем с ней говорить на свидании. А сейчас рядом Гермиона, и с ней всё намного легче и кажется совершенно естественным.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала юная волшебница, и Гарри показалось, что пламя в его груди вспыхнуло, и языки счастья лизнули его душу.

— Поэтому теперь привыкай к тому, что я от тебя никуда не денусь, — наставительно заявил он.

— А я тебя и не отпущу, — куда-то в плечо сказала вновь обнявшая его Гермиона.

* * *

Рон Уизли решил, что сделает это. Он достал из своего сундука мантию-невидимку и решительно набросил её на плечи. Если бы кто-нибудь из его соседей по комнате сейчас проснулся, то определённо его бы пришлось поить успокоительным зельем. Ведь в данный момент по комнате мирно плавала ухмыляющаяся рыжеволосая голова Уизли. К счастью, никто этого не увидел и не помешал Рону выполнить его грандиозный план. Уизли стянул мантию и провёл по тонкой полупрозрачной ткани рукой. Он ещё подумает об этом. Сейчас же его ждёт дело.

Очень важное дело. Рон Уизли решил побродить по ночной школе. Он не знал, откуда у него появилось такое желание, но он даже не стал пытаться его заглушить. Тем более у него теперь есть мантия-невидимка, и это будет очень интересно. Гермионы, которая бы заявила, что староста не должен нарушать правила, нет в школе. Гарри, который в последнее время стал какой-то слишком серьёзный и определённо бы сказал, что ему неохота бездельно шататься по коридорам, тоже исчез. А ведь он брат Фреда и Джорджа Уизли. Рон просто не мог упустить такой возможности.

Он осторожно спустился в гостиную и, накинув мантию-невидимку, выскользнул за портрет со спящей Полной Дамой, предварительно поколдовав с ботинками, чтобы те не издавали ни звука. Длинные коридоры освещал только лунный свет, пробивающийся сквозь окна, и школа выглядела совершенно по-новому. Днём, когда светлые коридоры кишат учениками, и вокруг полно разных звуков, на это просто не обращаешь внимания. Другое дело ночью, когда кругом царит полная тишина, и любой звук с эхом разносится по коридорам. Обычные железные доспехи под тусклым светом луны, казались наделенными жизнью и готовыми в один миг сорваться со своих мест.

Вся школа была просто насыщена магией, и только вот так ночью можно было заметить это особенно сильно. Конечно, Уизли уже бродил по ночной школе, но обычно с ним был Гарри, и у них было какое-нибудь важное дело, когда некогда глазеть по сторонам. Сейчас же можно насладиться тишиной и полюбоваться видом спящей волшебной школы.

Рон заглянул за угол и, убедившись, что очередной коридор пуст, направился дальше. Он хотел прогуляться до первого этажа и быстро вернуться обратно, но ещё не знал, что его планам не было суждено сбыться.

Сквозь мантию всё было прекрасно видно, и, так как на горизонте никого не было, ночной путешественник спокойно шёл вперёд, стараясь не шуметь. Каково же было его удивление, когда он прямо посреди абсолютно пустого коридора налетел что-то невидимоё. Это что-то, впрочем, как и он сам, шумно рухнуло на пол, и парень услышал, как кто-то зашипел от боли. Быстро вскочив уже с палочкой в руке и приготовившись к обороне, гриффиндорец скинул свою мантию и, протянув руку вперёд, нащупал тонкую ткань. Откинув мантию, Рон обнаружил сидящую на полу Блейз Забини, широкими глазами смотрящую на него.

— Опять ты?! — вырвалось у обоих.

— Ты что здесь делаешь? — опять вместе.

Но продолжить этот важный разговор им не дал звук приближающихся шагов и чьи-то голоса. Рефлекс частого нарушителя правил тут сработал быстрее слизеринской осторожности, и парень, схватив девушку за руку, моментально поднял с пола и, захватив обе мантии-невидимки, бросился к ближайшему кабинету.

«Alohomora. Ну, давай, открывайся!», — к радости двоих нарушителей замок щёлкнул. Вот только благодаря какой фразе это произошло было ещё не известно. Уизли быстро затащил девушку в кабинет, сам не зная зачем, накинул на них обоих свою мантию и осторожно прикрыл дверь. Голоса всё приближались, и вот уже можно было различить отдельные слова. Когда Рон понял, кому принадлежит голос, он перестал дышать и подумал, почему на время нельзя остановить сердце. Ведь оно бьётся так громко. Рядом сжалась Блейз.

— Альбус, вы всё же должны сказать Поттеру, — настаивал Снейп.

— Я думаю, пока не стоит этого делать, — спокойно отозвался Директор. — Это может убить в нём надежду или даже сломать его.

— Но ваше молчание может погубить его самого, — Снейп явно был недоволен словами Дамблдора. — Разве вы не знаете этого мальчишку. Он может запросто отправиться туда, и тогда у него просто не будет шанса. Нужно рассказать ему об этом.

— Северус, а если я скажу ему, как ты думаешь, что он сделает? — старец улыбнулся себе в бороду.

— Попытается лично в этом убедиться, — сквозь зубы процедил Снейп.

— Ну вот, ты и сам всё понял. Ещё не время, Северус. Ещё не время... — голоса затихли, а двое, прятавшиеся в пустом классе под мантией-невидимкой, ещё несколько минут стояли, не шелохнувшись, и боялись даже дышать.

— Вроде ушли, — прошептала Блейз рядом.

— Ага, — Рон стянул с них мантию и повернулся к коллеге по ночным приключениям. Они пару секунд смотрели друг на друга, а затем одновременно прыснули.

— Это ж надо было оказаться ночью...

— ...в одно и то же время...

— ...в одном коридоре...

— ...в мантиях невидимках...

— ...и врезаться друг в друга...

— ...да ещё и нарваться на Снейпа и Дамблдора, — закончил Уизли.

— Да, давно со мной такого не было, — девушка вытирала выступившие от смеха слёзы.

— О! Я вижу, ты тоже умеешь веселиться, Блейз, — с интересом протянул гриффиндорец. — А то все время серьёзная такая, что спасайся, кто может.

В ответ на это слизеринка постаралась скрыть улыбку и вернуть своему лицу привычное холодное выражение, но у неё это пока плохо получалось.

— Да ладно, не старайся, — угадал, чего она хочет Уизли. — Я никому не скажу, что видел весёлую слизеринку. Да мне и не поверит никто.

— Э... Спасибо, что не оставил меня на растерзание Снейпу... Рон, — после небольшой паузы выдавила она.

— Ерунда! Разве я мог оставить тебя на радость этому ночному ужасу Хогвартса, — в ответ юный маг расплылся в улыбке. — А ты прости, что налетел на тебя.

— Чего уж. В этом мы оба виноваты.

— Ты, кстати, что делала в этом коридоре?

— Я... — Забини немного поколебалась, но всё же тихо сказала. — Я ходила отсылать сову матери.

— А почему ночью? — не понял Уизли.

— Потому что ночью все спят, — просто ответила она.

— И что? — Рону всё ещё было ничего понятно (Гермиона бы уж точно на этом месте заявила ему, что он туго соображает).

— Ох, — Блейз устало вздохнула. — Да то, что днём у меня дома слишком много тех, кому не следует читать эти письма.

— А... — Рон вспомнил, кем является его собеседница, и всё то, что рассказывал о ней Гарри. — Пожиратели, — прошептал он, и Блейз согласно кивнула.

— А ты зачем бродишь по коридорам в такое время? — в свою очередь спросила слизеринка.

— Мне просто захотелось погулять по ночной школе, — Уизли пожал плечами. — Да и мантию-невидимку обновить нужно было.

— Обновить? У тебя она недавно? — заинтересовалась девушка.

— Да. Мне кто-то неизвестный прислал её на Рождество, и даже записки не оставил, — пожаловался Рон.

— Мне тоже.

— Тоже?!

— Да. Я нашла её среди остальных подарков и так же без записки.

— Ничего себе! Как такое может быть? — воскликнул парень. — Кто это дарит нам одинаковые подарки?

— На самом деле я уже думала об этом, и у меня есть одна версия, которая только подтверждается тем, что я узнала у тебя, — задумчиво высказалась слизеринка.

— И что за версия? Кто это?

— Подумай, кто может знать нас с тобой одновременно и притом быть в хороших отношениях с обоими, чтобы дарить такие ценные подарки, — Рон с умным видом почесал затылок.

«Знать обоих? Из его друзей о Блейз знают только Гермиона и...».

— Гарри! — выпалил он.

— В точку, — Забини щёлкнула пальцами. — Я поэтому и хотела с ним поговорить.

— Но у него есть только одна мантия-невидимка, и она досталась ему от отца, — опроверг эту версию Рон. — Он бы ни за что с ней не расстался. Да и откуда вторая?

— Вот это и не сходится, — кивнула слизеринка. — Но согласись, что больше у нас общих знакомых нет.

— Это точно, — протянул Уизли. — Что ж, значит, как только он приедет, у нас будет к нему пара интересных вопросов, — он ухмыльнулся. — И будем его пытать, пока не сознается.

— А вот это уже по-нашему, — и уточнила на непонимающий взгляд Рона: — По-слизерински.

— По-вашему, по-вашему, — кивнул он. — Но мы тоже на многое способны.

— Ой! Мне нужно бежать, — спохватилась слизеринка. — Вдруг кто-нибудь проснётся, и тогда от вопросов не отбиться.

— Да пора расходиться, — неохотно согласился Уизли.

— Пора, — девушка набросила свою мантию, и уже из пустоты тихо донеслось: — До встречи, Рон.

— Пока, Блейз, — отозвался Уизли и тоже стал расправлять серебристую ткань.

Его приключение получилось даже интересней, чем он ожидал.