Куда вас, сударь... (джен)

ОТ автора: глава, возможно(!), будет дополнена. Название тоже может измениться. Если есть желание, рассмотрю ваши варианты)))

— Может, лучше все-таки оставишь так? — поинтересовалась Неминда, неторопливо расправляя полотенце.

Элемар поморщился: с того момента, как он высказал свое пожелание, редгардка задала этот вопрос уже в шестой или седьмой раз. И вообще, кажется, старательно тянула время. А ведь ему еще предстояло отчитаться перед советником Гарисой Ллетри о проделанной работе. И хотелось сделать это, по возможности избавившись от облика манерного мужеложца, какового ему пришлось изображать в предыдущие дни. Точнее, не ему, а Второму, эту идею предложившему, но тело-то у них одно на двоих…

— Нет уж, брей, — мрачно скомандовал он, усаживаясь на подставленный стул.

— Ну и зря, — Неминда звучно хлопнула полотенцем. — Так хоть на чистокровного альтмера похож. Если, конечно, в глаза не заглядывать.

— Я и без покраски чистокровнее некуда, — сердито буркнул в ответ Элемар. — А что не похож… известных живых родственников у меня не имеется, так что спросить, в кого я такой рыжий уродился, мне не у кого. Проверки же, которыми меня в свое время просто затрахали, все, как одна показали, что на хрен знает сколько поколений назад у меня в родне одни альтмеры.

— Ну, как знаешь, — вздохнула Неминда, накрывая ему плечи полотенцем. — Но блондином ты куда симпатичнее.

— Да я и рыжий ничего, — ухмыльнулся он.

— Ну, в ближайшее время тебе это не грозит, — негромко рассмеялась в ответ Неминда.

Легонько надавила ладонью ему на лоб, вынуждая запрокинуть голову и, зачерпнув мягкого мыла, начала намыливать ему волосы. Элемар прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновениями женских пальцев.

— Стесняюсь спросить, но что ты делаешь сегодня вечером? — пробормотал он.

Неминда рассмеялась.

— Повтори свой вопрос, когда снова немного обрастешь, — проговорила она сквозь смех.

— Вот так и разбиваются мечты, — подчеркнуто огорченно вздохнул Элемар. — А счастье было так близко…

Ответом стал еще один смешок. Впрочем, на самом деле ни он, ни Неминда к сближению не стремились, ограничиваясь вот такими почти невинными заигрываниями.

— Ты знаешь, что серджо Атин собирается провести тебя в состав Совета? — спросила вдруг она.

Щелкнула, раскрываясь, бритва. Элемару пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не открыть глаза и не отстраниться.

— Да, он мне об этом уже говорил, — сказал он. — Хотя я не считаю, что это… правильное решение. Я, как ни крути, чужак, а Дом Редоран — не Хлаалу с их демонстративной лояльностью Империи. Мой голос в Совете вряд ли будет иметь вес.

— Будет, — лезвие бритвы легонько скребнуло по коже над лбом. — Серджо Атину нужны те, на кого он сможет опереться, а ты пока не давал повода усомниться в своей лояльности.

— Я уже понял это, — Элемар чуть повернул голову, подставляя Неминде висок. — Потому он и тащит меня на самый верх. Не удивлюсь, если он однажды предложит мне занять место Архимастера. Ведь в этом случае мои действия будут диктоваться им.

— Тебя это… огорчает? — Неминда запнулась, явно проглотив другое слово.

— На данный момент — нисколько. Насколько я могу судить, серджо Сарети хочет многое изменить, как во внешней, так и во внутренней политике Дома. И те предполагаемые изменения, о которых он несколько раз обмолвился при мне, кажутся мне вполне оправданными. Ну, насколько я вообще могу об этом судить. Да, меня не особо радует мое вероятное вхождение в Совет, но это потому что я не политик и не настолько хорошо разбираюсь в делах Дома. И, следовательно, неизбежно буду делать ошибки. И эти ошибки будут считаться ошибками в первую очередь Атина Сарети, как моего покровителя. В общем, мне заранее не по себе от предстоящей ответственности, даже с учетом того, что мой голос в Совете будет в лучшем случае совещательным, — Элемар невольно повел плечами. — А насчет поста Архимастера… я бы предпочел, чтобы во главе Дома вместо меня встал он сам. И даже готов помочь ему в этом.

— Почему?

— Он лучше подходит для этого. Намного лучше. И ты это понимаешь наверняка даже лучше, чем я.

Что на это собиралась ответить Неминда, осталось неизвестным, потому что в этот момент дверь открылась, впуская в комнату хозяина поместья, Атина Сарети, в сопровождении советника Гарисы Ллетри. Последний по какой-то причине не стал дожидаться, пока Элемар сам явится к нему с докладом.

— Приветствую, почтенные серджо советники, — вежливо проговорил Элемар.

По-хорошему, стоило хотя бы обозначить поклон, но скребущая череп в опасной близости от шеи клинковая бритва намекала, что лучше не шевелиться. Впрочем, советников соблюдение условностей не волновало. Как и ситуация, в которой они застали своих подчиненных — не компрометирующая, отнюдь, но все же несколько неловкая… хотя Неминде явно неловко не было: движения бритвы даже не замедлились.

Приветственно кивнув в ответ, советники с комфортом расположились на стульях.

— Шахты Кальдеры встали, — проговорил Атин Сарети. — И это хорошая новость. Но есть некоторые моменты, которые мы с серджо Ллетри хотели бы прояснить. И, как вы, думаю, догадались, чем скорее, тем лучше.

Гариса Ллетри молча кивнул, смерив Элемара нечитаемым взглядом. Альтмер виду не подал, но напрягся, подозревая, что где-то напортачил…

— Извольте, — он подавил вздох и начал рассказывать.

Диверсия на шахтах Кальдеры должна была стать упреждающим ударом — Дом Хлаалу получил вместе с концессией на разработку крупнейшего на Вварденфелле месторождения эбонита возможность диктовать цены. А вот остальным поставщикам эбонитовой руды пришлось несладко. Ситуацию подогревало то, что это самое месторождение находилось на территории, подконтрольной Дому Редоран и, не вмешайся Империя, разрабатывалось бы им. Подоплека принятого имперской администрацией решения была понятна даже крайне далекому от политики Элемару. Впрочем, поведясь на демонстрируемую Домом Хлаалу лояльность, имперцы перехитрили сами себя…

Когда выяснилось, что Хлаалу не собираются выполнять требование снизить излишне завышенные цены на эбонитовую руду, представитель Восточно-Имперской компании Цанктуниан Пониус начал переговоры с Домом Редоран — вторым по значимости поставщиком эбонита на Вварденфелле — через Дарнса Тедалена. И остановка работ в шахтах Кальдеры должна была послужить дополнительным аргументом в пользу заключения соглашения с Домом Редоран. Еще одним аргументом была книга учета, незадолго до того выкраденная Элемаром из офиса одного из управляющих шахтами в Кальдере. По крайней мере, пролистав её, советник Ллетри чему-то заметно обрадовался.

Но, едва получив это поручение, Элемар столкнулся с Неминдой, огорошившей его новостью об убийстве Дарнса Телалена, как раз проводившего инспекцию в крупнейшей из принадлежащих Дому Редоран шахте Суданит. Заключение соглашения о поставках с Восточно-Имперской компанией застопорилось… И теперь остановка работы в щахтах Кальдеры из просто весомого аргумента в переговорах превратилась в необходимость: нужно было выиграть хоть немного времени, пока назначенный вместо убитого Тедалена управляющий будет разбираться с делами…

После кражи книги учета соваться в Кальдеру в своем обычном облике было, по мнению Второго, верхом глупости. Слишком уж запоминающаяся была у Элемара внешность. Нет, рыжие альтмеры ему встречались, хоть и нечасто, темноглазые тоже. Но чтобы одновременно рыжий и темноглазый… такой на всем Вварденфелле был, наверное, только он один. Следовательно, нужно было замаскироваться. Понятно, что причастность Дома Редоран к случившемуся тайной ни для кого не будет, но известно-то об этом станет уже после.

Способ маскировки тоже предложил Второй. И если перекраску приметной шевелюры Элемар посчитал оправданной, то вот со всем остальным он был категорически не согласен. В результате они едва не разругались вдрызг. До «хлопанья дверью», как в прошлый раз, не дошло, но разозлились оба друг на друга сильно. И если бы не то, что сосуществовать им по-прежнему как-то придется вместе, да и возникшую проблему нужно решать быстро, помирились бы очень нескоро. Впрочем, по словам Второго, они и так удивительно долго продержались без конфликтов. В итоге, предложение духа было все же с неохотой принято — при условии, что изображать то, что он предложил, он же и будет. Решающим аргументом стал пример Кая Косадеса, вынужденного ради маскировки изображать опустившегося любителя скумы. А желающим «большой и чистой любви в задницу» по выражению все того же Второго, всегда можно «настучать в бубен»…

В одежке экстравагантного фасона, купленной в лавке Дайнеса Редотрила — к Биваль Тенеран Второй идти отказался наотрез, напомнив, что портниха исправно «стучит» Дому Хлаалу — Элемар чувствовал себя по-дурацки. Но к выбранному образу наряд подходил идеально. Оставалось перекраситься… и тут без помощи было не обойтись. К Гилдан ни Элемар, ни Второй обращаться не хотели. Нет, босмерка бы охотно помогла, но попутно задала бы тысячу вопросов, на которые так или иначе пришлось бы отвечать… а оба не без оснований полагали, что все, известное ей, довольно быстро становится известно и Каю Косадесу, у которого к Элемару довольно странное отношение и — вот неожиданность! — имеется еще один «подопечный», служащий как раз Дому Хлаалу. Причем являющийся его высокопоставленным членом — разрешения на строительство поместья у герцога они получали практически одновременно…

Пришлось обращаться к Неминде, благо та была в курсе ситуации, а с Элемаром находилась в неплохих, можно сказать, дружеских отношениях. Та не подвела, раздобыв где-то едкую дрянь, высветлившую волосы альтмера почти до белизны. А заодно и изрядно отросшую щетину на подбородке, которая после колдовства все той же Неминды с клинковой бритвой превратилась во что-то похожее на щегольскую бородку. Все вместе изменило облик Элемара просто до неузнаваемости. И в итоге в Кальдеру на следующий день прибыл никому не знакомый альмер с то ли сонным, то ли томным взглядом из-под полуопущенных век и с повадками незабвенного Крассиуса Курио. Он весь день напролет шлялся по улицам, провожал заинтересованными взглядами всех встреченных молодых мужчин, включая легионеров, тянул слова на сиродиильский манер и манерно вздыхал, а при разговоре с женщинами в его голосе мелькали брезгливые нотки. Впрочем, открыто он никого не оскорблял и в целом вел себя в рамках приличий, так что его терпели. Хотя Шенк, владелец трактира «Лопата Шенка» настойчиво порекомендовал ему ужинать в своей комнате, пояснив, что народ вечерами приходит выпить и расслабиться. И еще выпить. А в Кальдере, хотя она и считается имперским поселением, отношение к некоторым — вполне определенным — вариантам отношений между людьми или мерами вполне морровиндское…

Второй тогда, дождавшись ухода трактирщика, просто осел на узкую койку в крошечной комнатке и, с приглушенным стоном потерев лицо, мысленно выдохнул:

«Это успех!»

«Это определенно успех. Я уже полдня мечтаю, как ты выразился, настучать в бубен собственному отражению в зеркале».

«Ты не поверишь, но я тоже. Или хотя бы наплевать в рожу той манерной членобляди, которая в нем отражается… Я в этом образе, сука, сам себе омерзителен! Брат, ты просто не представляешь, как мне хочется просто забить на все и… но нельзя».

«Тогда держись, — сочувственно вздохнул Элемар. — Иначе все наши предыдущие издевательства над собой окажутся бессмысленными».

«Только это меня и сдерживает. Но, когда вернемся в Альд'Рун, я, уж прости, попрошу Неминду нас обрить. Потому что лучше выглядеть, как лопоухий кабачок, чем как тот пиздец, который мы сейчас изображаем».

В образе манерного мужеложца им пришлось провести три дня, но план действий был составлен. В последнюю ночь они навестили офис Горнодобывающей компании Кальдеры, точнее, работавшего там Стленниуса Вибато, у которого, насколько сумел понять из скупых обмолвок горожан Второй, имелся ключ от невольничьих кандалов. Из давних разговоров с Ра'джирром они знали, что некая каджитка Далина имеет у рабов Кальдеры непререкаемый авторитет. Она-то и стала следующей, кому Второй нанес визит, благо, барак, в котором она обитала, был одним из ближайших к офису, а охрана, судя по отблескам факелов. К согласию с ней они пришли не сразу, но упоминание Ра'джирра и его дальнейшей судьбы сделало Далину заметно дружелюбнее. Но решил дело врученный ей невольничий ключ вместе с небольшой, но достаточной, чтобы без особых проблем добраться до Эбенгарда, горстью монет: каджитка обрадованно встопорщила уши и усы и пообещала сбежать, «когда луны встанут, как надо».

Последним, к кому они в эту ночь «заглянули в гости», стал Одрал Хельви. К удивлению и огорчению Второго он, в отличие от Вибато, не спал, самозабвенно ругаясь с уже знакомым им Куниусом Пелетиусом. Приятели-мошенники, судя по всему, только-только обнаружили пропажу книги учета — той самой, которую когда-то Элемар предъявлял Пелетиусу в качестве аргумента в переговорах и которую он же несколько дней назад выкрал для Гарисы Ллетри — и теперь вдохновенно орали друг на друга, выясняя, кто виноват и что делать. Пришлось дожидаться, пока Пелетиус наорется и уйдет. Его смерть ни на что не влияла, а убивать просто из неприязни… ни Элемару, ни Второму эта идея была не по душе. Обоим и так было несколько не по себе из-за того, что Стленниуса Вибато они закололи спящим. Впрочем, с Хельви особых проблем не возникло — его апартаменты занимали целый этаж в Зале Правительства Кальдеры, а толстые стены и перекрытия надежно заглушили бы любые звуки.

Наутро выглядящий еще более томно-сонным альтмер спокойно убыл в Садрит Мору, откуда с помощью свитка Вмешательства Альмсиви перенесся в Молаг Мар. Еще два свитка последовательно перенесли его в Эбенгард и Вивек, а уже оттуда он отправился в Альд'Рун…

— Замечательно, — хлопнул по коленям Гариса Ллетри, когда Элемар закончил. — С учетом все обстоятельств, работы в шахтах Кальдеры не возобновятся, по меньшей мере, в течение месяца. А то и дольше. В наше время очень непросто найти хороших рабов… а хорошего управляющего еще сложнее, — на последних словах он помрачнел.

— В целом я нахожу ваши действия оправданными, Брат Дома. Но все же предпочел бы, чтобы они были более… мягкими. Есть некоторые политические проблемы, связанные с… — сидевший с отсутствующим видом Атин Сарети вдруг тронул его за плечо, и он осекся.

— Не стоит, серджо, — мягко проговорил тот. — Дело сделано так, как сделано, и уже ничего не изменить.

— Вы правы, серджо Сарети, — резко выдохнул советник Ллетри. — Сейчас и впрямь не время для поучений. Что ж, Суротано, когда придет время — а я теперь уверен, что оно придет, — он покосился на вновь принявшего отсутствующий вид Атина Сарети, — я поддержу вашу кандидатуру на пост советника Дома Редоран. Но я рассчитываю, что ваш покровитель, — еще один косой взгляд в сторону Сарети, — к тому моменту сумеет донести до вас… некоторые тонкости. А сейчас, — он встал, — прошу меня извинить.

Дождавшись его ухода, Сарети произнес:

— Не волнуйтесь, друг мой. Ваши действия, конечно, несколько осложнили отношения Дома Редоран с Домом Хлаалу, но ничего непоправимого не произошло. Меня лично даже радует, что Хлаалу получили такой… чувствительный щелчок по носу. Пусть даже это чревато определенными сложностями. К тому же, я полагаю, вы выиграли для нас даже больше времени, чем ожидалось… Но мне все-таки любопытно, чем было продиктовано именно такое решение?

— Суданит, — Элемар выпрямился и погладил свежеобритый череп, прислушиваясь к непривычным ощущениям. — После убийства Дарнса Тедалена, ведшего переговоры с Цанктунианом Пониусом, мне показалось, что лишить Хлаалу обоих управляющих — ведь, в отличие от Тедалена, они вполне могли заменить друг друга при необходимости — будет логичным ходом. И наиболее результативным. Сейчас руководство шахтами перейдет к Куниусу Пелетиусу, а он организовать нормальную работу не сможет, поскольку управляющим, насколько я понял, является исключительно номинально. Кроме того, бунт рабов-шахтеров мог не дать необходимый результат.

Сарети вопросительно поднял брови и Элемар пояснил:

— Во-первых, из самой кальдеры выход только один и заканчивается он почти у ворот поселения. Так что увидев под стенами толпу оборванных бетмеров с кирками, охранники бы сразу поняли, кто это такие и что это значит. Так что бунт был бы быстро подавлен: кого-то из бунтовщиков перебили бы, кому-то все же удалось бы сбежать, но большая часть вероятнее всего просто сдалась бы. Потом привезли бы партию новых рабов, чью покорность обеспечили бы показательные казни нескольких участников бунта. Во-вторых, — продолжил он, — у Хлаалу достаточно ресурсов, чтобы просто купить новых рабов на замену сбежавшим. Так что они потеряли бы только то время, которое пришлось бы потратить на покупку и доставку этих новых рабов. А добыча эбонита в любом случае восстановилась бы в очень короткие сроки, хоть и поначалу не в прежнем объеме.

Сарети медленно кивнул, причем, похоже, не столько словам Элемара, сколько каким-то собственным мыслям.

— Действительно… — пробормотал он. — Ведь, если не принимать во внимание политические… моменты, о которых вас, мой друг, никто не догадался предупредить, такое решение не только кажется логичным, но и является наиболее эффективным…

Он встал.

— Как бы то ни было, вы великолепно справились с порученной задачей. Но теперь я рекомендовал бы вам заняться менее… резонансными хлопотами, пока мы с советником Ллетри будем урегулировать возникшую напряженность между Домами Редоран и Хлаалу. Насколько я помню, Гальса Гинду на днях упоминала, что строительство вашего поместья в Бал Исре уже почти завершено. Я взял на себя смелость отправить туда несколько работников для наведения порядка, но им нужна охрана. Бал Исра, конечно, не совсем уж дикое место, но безопасностью пренебрегать не стоит. Рекомендую переговорить с Перциусом Мерциусом из местного отделения Гильдии Бойцов… Неминда, девочка, — обратился он к молчащей все это время редгардке. — Проводи нашего мутсэру Суротано в гостевые покои — он явно нуждается в отдыхе. И зайди ко мне.

— Разумеется, серджо, — слегка поклонилась она.

Атин Сарети ушел, а Элемар расстроенно потер лицо. Усталость навалилась резко и сокрушительно…

— О чем я и говорил, — вздохнул он. — Напортачил я, а претензии советник Ллетри предъявил Сарети.

— Да ладно, — отозвалась она. — Не так уж сильно ты и напортачил. Отношения между Домами Редоран и Хлаалу и до того особой теплотой не отличались. Кстати, — она хлопнула себя по лбу и сунула руку в карман мантии. — Тут тебе очередное письмо из Эбенгарда пришло.

Элемар нахмурился — до этого все письма на свое имя он забирал у трактирщика в Альд Скаре.

— Серджо Атин распорядился, чтобы твою корреспонденцию забирали сюда, — пояснила Неминда. — Не беспокойся, это временная мера, до обустройства твоего поместья в Бал Исре.

Он кивнул, забирая протянутый свиток. И вздохнул, глянув на имя отправителя — кажется, Лалатия Вариан снова что-то увидела…

* * *

Украшенная жутковатым узором дверь святилища Ашалмимилкала отошла в сторону с почти неслышным рокотом трущихся друг о друга камней. И так же почти бесшумно встала на место за спиной Элемара, отсекая звуки вечернего Горького Берега — плеск воды и шелест листьев, стрекотание насекомых и крики скальных наездников. А заодно — тихое напутствие именем Аркея: там, снаружи остался Норионил, один из немногих инквизиторов на службе Имперского Культа.

Элемар встретился с ним к северу от Хла Оуд, там, где от дороги ответвлялась тонкая тропка, ведущая к кимерской крепости Хлормарен. И если бы не необходимость этой встречи, он точно свернул бы не туда: по пути к Хлормарену — и к Ашалмимилкале — он заметил еще одно даэдрическое святилище. Впрочем, Норионил, успевший освоиться в этой части Горького Берега, охотно пояснил, что второе святилище называется Ашурнибиби и поклоняются в нем Малакату. Орки, само собой. Правда, потом задумчиво добавил, что в последнее время там, наряду с орками обосновались ассасины из Мораг Тонг. Друг с дружкой у них вооруженный нейтралитет: орки крутятся неподалеку от входа в святилище, а тонговцы устроились возле остатков западной стены бывшего храмового комплекса. Большую часть времени они торчат в своем лагере, но Норионил несколько раз замечал кого-нибудь из них неподалеку от Ашалмимилкалы. К самому Норионилу они проявляли интерес только поначалу. Нехороший такой интерес... Пока в Ашалмимилкалу не заявились гости, от которых ему несколько дней приходилось таиться, проявляя буквально чудеса скрытности — повадки и ухватки этих самых гостей очень сильно напоминали временных постояльцев в Ашурнибиби, но при этом заметно отличались. Сами тонговцы, кстати, при появлении «гостей» как-то быстро и незаметно растворились. И не показывались до тех пор, пока те не убрались. После этого-то они — видимо, как-то разобравшись, что Норионил не связан ни с обитателями Ашалмимилкалы, ни с её гостями — и перестали обращать на него внимание. На контакт не шли, но и за оружие хвататься не спешили. Сам же он от такого времяпровождения начинал потихоньку звереть: припасы подходили к концу, а оставлять наблюдение надолго было нельзя. А потому известие о том, что Элемар явился, чтобы разобраться с Карекальмо, воспринял с нескрываемой радостью…

Впрочем, как Элемар довольно быстро узнал, за то время, что Норионил отсутствовал, встречая его и вводя в курс дела, один гость в Ашалмимилкалу все-таки прибыл. И, судя по воплям, которые он, пробираясь по руслу старого магматического протока, слышал откуда-то спереди, не слишком-то желанный…

Окончательно он в этом убедился, наткнувшись на труп альтмера в полном стальном доспехе, распластавшийся перед входом в наполовину затопленный зал со статуей Мерунеса Дагона. То, что это был именно зал, ныне только угадывалось — потоки магмы оплавили облицовку стен до неузнаваемости, каким-то чудом не задев статую.

Еще один мертвец — одетый исключительно в рабский наруч каджит с перерезанным горлом — плавал у ног статуи. Причем, в отличие от альтмера, плавал он там явно не первый день. Плескаться в озере с мертвецом Элемар не хотел, а потому осторожно прошел по покатому лавовому наплыву вдоль стены, попутно обнаружив еще один проход. Но оттуда тянуло стылой сыростью, и он решил, что обследует его позже, если будет возможность. Или необходимость — слабый, но хорошо различимый запах разложения не слишком вдохновлял...

Вопли тем временем перешли в рёв и грохот заклятий: кем бы ни был гость, с «хозяином» они явно не поладили. Но Элемар не торопился: ему уже доводилось сражаться с теми, кому буквально за несколько минут до того помогал отбиться от диких зверей или даэдра. Да и сам Карекальмо ему живым не особо был нужен. Точнее, совсем не нужен — Лалатию Вариан интересовал свиток Яростного Огня, а Карекальмо… Лалатия впервые за все время настолько откровенно потребовала от Элемара отнять чью-то жизнь. Две жизни: Мериаран, телохранитель Карекальмо и его сообщник тоже был в коротком списке жертв, но тот уже был мертв — именно его труп Элемар переступил, входя в зал со статуей Мерунеса Дагона.

Много времени на то, чтобы добраться до места схватки Элемару не потребовалось — коридор между залом со статуей и обиталищем Карекальмо был короток. Но к тому моменту, когда он осторожно заглянул в зал, «хозяин», точнее, жрец святилища был уже мертв, а неизвестный как раз деловито обшаривал его труп. Впрочем, сильно он не усердствовал, ограничившись выворачиванием карманов изначально дорогой, а ныне изодранной и окровавленной мантии и снятым поясом, который немедленно спрятал в такую же, как и у самого Элемара, заплечную сумку.

Вещи покойного Элемара не интересовали, к тому же незнакомец, по большому счету имел на них полное право. Но когда тот направился к грубо обтесанному каменному блоку, явно используемому в качестве стола, альтмер решил вмешаться: на этом самом «столе» лежали несколько свитков и среди них вполне мог оказаться именно тот, за которым его и послали сюда. Воспользовавшись тем, что неизвестный ненадолго замер, вчитываясь в пометки на одном из свитков, Элемар отработанным движением метнул зачарованный на паралич дротик. Незнакомец кулем осел на каменный пол, а Элемар, метнувшись к нему, стянул с его головы шлем, чтобы видеть лицо собеседника, пока будет с ним договариваться. И тут же отшатнулся, сердито прошипев сквозь стиснутые зубы:

— Опять ты?!

Судя по тому как сверкнули глаза… вполне себе знакомого Элемару Ллотиса Селвило, только чары паралича мешали ему задать тот же вопрос.

Ллотис освободился от чар ровно через пять минут, в течение которых Элемар успел его разоружить — просто вынул из ножен короткий эбонитовый меч, очень, к слову похожий на тот, что он некогда нашел на плато Одай и отложил его так, чтобы до него нельзя было быстро дотянуться — и просмотрел все валявшиеся на столе свитки. Нужного среди них не оказалось и это совсем не радовало.

— Какого хрена, Суротано? — первым делом прошипел очухавшийся данмер, садясь и растирая загривок, куда и пришелся укол дротика.

— Извини, но это был самый надежный способ обойтись без драки. Я ведь не подозревал, что это ты, — пожал плечами Элемар, мимолетно подивившись тому, что его узнали в шлеме — демонстрировать хлааловцу Ллотису только-только подёрнувшийся рыжей щетиной череп он не собирался.

Извинение далось ему нелегко — виноватым он себя совершенно не ощущал. Но чувства Ллотиса вполне мог понять: никому не понравится оказаться в такой ситуации. Хотя тот вряд ли ограничился бы одним параличом: здесь и сейчас они вдвоем и что бы ни произошло, никто ничего не смог бы доказать. Даже если бы и заподозрили. Элемар прекрасно осознавал, что, скорее всего, совершает огромную ошибку, оставляя Ллотиса в живых, но… не собирался её исправлять. Пока что. Что-то внутри подсказывало ему, что убивать данмера сейчас нельзя ни в коем случае, какими бы неприятностями это ни обернулось в будущем. А в том, что живой и обозленный Ллотис ему эти самые неприятности обязательно обеспечит, он был полностью уверен. Однако его гибель почти наверняка обернется еще большими неприятностями. Но вот потом…

«В конце останется только один», — непонятно хмыкнул Второй в унисон его мыслям.

— Я не о том, — рыкнул Ллотис. — Какого хрена ты тут забыл, Суротано?

Вставать он, впрочем, не торопился. Но то и дело косился в сторону ящиков с провизией, на один из которых Элемар ранее положил его меч.

— Карекальмо, — коротко буркнул в ответ альтмер. — Этот ублюдок убил, по меньшей мере, двоих целителей. Меня послали с ним разобраться. А заодно вернуть одну вещь, которая этим целителям принадлежала.

— Однако, — недоверчиво хмыкнул Ллотис. — И что это за вещь?

— Свиток с заклинанием, — Элемар криво усмехнулся, проследив за его взглядом, брошенным в этот раз не на ящики, а в сторону сумки. — Не попадался тебе тут какой-нибудь?

— Нет, — с явным облегчением выдохнул Ллотис. — Я только один из этих, — он дернул подбородком в сторону «стола», — развернуть успел.

— Хреново, — протянул Элемар.

Некоторое время оба молчали.

— Как будем хабар делить? — наконец осторожно поинтересовался Ллотис.

— Никак, — буркнул Элемар. — Ты этих ублюдков ушатал, твои и трофеи. Мне только свиток этот злоебанный нужен был… — он раздраженно хрястнул кулаком об «стол».

— Редоранец, — насмешливо хмыкнул Ллотис.

Медленно встал, собрал со «стола» свитки и немногие ценности — Элемар предусмотрительно отошел в сторону, не желая выяснять границы его миролюбия — и только потом забрал меч. Сделал несколько шагов к выходу… и обернулся:

— Восстание рабов в шахтах Кальдеры — твоя работа?

Элемар криво усмехнулся, радуясь, что под шлемом не видно его свежеприобретенной лысины:

— У меня встречный вопрос… насчет шахты Суданит и Дарнса Тедалена.

Ллотис гнусно оскалился, но не ответил.

— Понятно, — Элемар все так же усмехался. — Там, снаружи, ждет инквизитор. Альтмер. Будь так любезен, не убивай его.

— Запросто. Если он сам ко мне не полезет, — хмыкнул Ллотис.

— И еще один вопрос, — уже ему в спину бросил Элемар. — Балина Омавеля убил ты?

Ллотис замер. Медленно повернулся.

— Даже если и я, то что? — тихо, с нотками угрозы в голосе поинтересовался он, сверля альтмера настороженным взглядом.

— Ничего, — качнул тот головой, скривив губы в очередной усмешке. — Я так и думал.

«Пока ничего», — мысленно добавил он.