Гарри Поттер и сила Инноса (гет)

Не будите во мне зверя. Он и так не высыпается.

— Гарри, Гарри, покажи, что ты ещё умеешь, — громким шёпотом просил Уизли, когда друзья сидели в гостиной. — Это так круто! А ты научишь меня пускать молнии?

— Рон! — Поттер наклонился к другу. — Во-первых, замолчи! Об этом никто не должен знать, а ты скоро начнёшь орать на весь факультет. Гермиона предложила стереть ей память, чтобы сохранить это в секрете, и я тогда отказался, но теперь эта идея почему-то нравится мне всё больше и больше.

Рон испуганными глазами взглянул на старосту и, увидев на её лице подтверждение сказанного, ужаснулся ещё больше.

«Она хотела, чтобы ей стёрли память?! Сумасшедшая!»

— Во-вторых, — продолжал Гарри, — может, я что-нибудь и покажу, но точно не здесь. Хотя, — он хитро улыбнулся, — я могу усыпить тебя на пару часиков. Это у меня получается незаметно.

— Так это был ты! — воскликнул Уизли и тут же спохватился и зашептал. — Так это ты усыпил Малфоя?

— Я так и знала, — Гермиона тоже придвинулась ближе.

— Да, я, — коротко ответил Поттер и продолжил. — И, в-третьих, этому не научиться так просто. Я находился в другом мире, и меня учили мастера магии при помощи волшебной книги, которая помогает овладеть рунами. Да и при этом мне ещё сказали, что у меня получилось удивительно быстро научиться. Возможно, из-за того, что я Избранный, — Гарри скривился.

Рон замолчал, обдумывая всё сказанное. Гермиона выглядела разочарованной. Вероятно, она тоже хотела попробовать изучить это колдовство, но Гарри сказал правду. Он когда-то пытался описать словами изображение руны, нужное для того, чтобы её использовать, но это было просто невозможно. Образ никак не переходил в нужные слова или изображение, и даже попытка сформировать из него мысль, которую можно будет прочесть, не увенчалась успехом.

* * *

В пятницу вечером к Гарри вновь подлетела школьная сова с посланием. Поттер этому даже и не удивился. Он ожидал от своего союзника несколько вопросов. Его немного удивляло, что друзья ни о чём его не спрашивают.

«Неужели они не догадались?».

— Блейз хочет встретиться в коридоре на восьмом этаже, — прошептал он друзьям. — Это ведь рядом с Комнатой По Желанию. Наверное, она тоже знает о ней. Пойдете со мной?

Рон попытался рукой расчесать волосы и немного нервно кивнул. Гермиона тоже согласилась, но была более решительна. И вот троица гриффиндорцев окольными путями, чтобы не вызывать подозрения, добралась до нужного коридора. Там их уже ждали.

— Привет, Блейз, — кивнул Гарри. — Ты, наверное, знаешь, это мои друзья. Гермиона и...

— Рон, привет. Как дела? — девушка слегка улыбнулась, взмахнув ресницами.

— Здравствуй, Блейз. Всё отлично, — Уизли расплылся в ответной улыбке.

Гарри от удивления открыл рот. Он совершенно не понимал, что здесь происходит, и это не укладывалось у него в голове. Может, он попал в параллельную реальность? Поттер взглянул на Гермиону. По её лицу можно было понять, что она также удивлена и гадает, не стёр ли всё-таки Гарри Поттер у неё что-то из памяти. Но Гарри точно помнил, что ничего не стирал, да и на себе такие эксперименты вроде не ставил.

— Э... Может, зайдём, — он заставил свой язык работать. Гарри быстро прошёл вдоль стены три раза и остальные скользнули за ним в появившуюся дверь. Помещение вновь отдалённо напоминало гостиную Гриффиндора, но сейчас Поттер не стал делать стены бардового цвета.

Все чётверо сели в кресла, стоящие по кругу. Слева Гарри устроился Рон, справа Гермиона, а слизеринка расположилась напротив.

— Ты что-то хотела, Блейз? — спросил Поттер, уже догадываясь, что хочет узнать та.

— Да, — она сделала паузу. — Мне тут кто-то прислал одну очень интересную вещицу на Рождество, но не подписался, — она коротко взглянула на Уизли. — Но мы тут провели небольшое расследование, и у нас появились подозрения о том, кто это мог быть.

Рон сидел, рассматривая свои руки, а его уши слегка порозовели. Гермиона с большим интересом слушала слизеринку, подозрительно сощурив глаза.

— Мы? — удивился Гарри.

— Да, — Блейз кивнула. — Я совершенно случайно обнаружила, что не одна в школе получила такой необычный подарок. Благодаря этому совпадению мы и пришли к разгадке, правда кое-что у нас не сходится.

— И что же у вас не сходится? — с интересом спросил Гарри, переводя взгляд с Рона на Блейз. Похоже, эти двое каким-то образом встретились, да ещё и выяснили, что у них одинаковые подарки. Такого он не ожидал.

— Ну, например, откуда у этого человека две мантии-невидимки?

— Мантии-невидимки? — воскликнула Гермиона. — Мне тоже кто-то прислал такую. А я со всем этим, что произошло, — она вдруг слегка смутилась и бросила взгляд на Гарри, — совсем забыла о ней.

— И тебе? — удивился Рон. — Получается, нам троим кто-то прислал по мантии-невидимке.

Гарри наблюдал за всем этим, стараясь скрыть улыбку. Похоже, они догадались, что это его рук дело. Когда он посылал подарки, то не думал, что так выйдет, но теперь это его не волновало. Вот три пары глаз обратились к нему, и в каждой из них читался немой вопрос. Поттер немного помолчал, но, подумав, что эти трое скоро начнут его пытать, чтобы всё разузнать, решил поспешить с ответом (а ведь он не знал, что, по крайней мере, двое из них об этом договаривались).

— И вы решили, что это я? — невинно поинтересовался он. Рон и Блейз уверенно кивнули, Гермиона же ответила:

— Я сначала подумала, что это ты прислал мне мантию своего отца, и не понимала, зачем ты это сделал, а потом, — она сделала паузу, отведя взгляд, — было столько дел, что я забыла тебя спросить. Сейчас же выясняется, что не только мне пришёл такой подарок.

— Да, от вас ничего не скрыть, — Гарри широко улыбнулся. — Вы правы. Это я отправил вам эти мантии.

— Но откуда они у тебя? — поинтересовалась Блейз.

— Можно сказать, что позаимствовал кое у кого, — ухмыльнулся Поттер. — Они им всё равно больше не понадобятся.

— А мантия отца всё ещё у тебя? — спросила Гермиона.

— Да. Все эти три мантии достались мне как трофеи, и я решил, что вам они пригодятся больше.

— А почему ты отправил их тайно? — не понял Рон.

— Ну, не хотел, чтобы кто-то другой об этом узнал, — пожал плечами Гарри и ухмыльнулся. — И ведь так намного интересней, — он посмотрел на Рона и Блейз. — А теперь расскажите, когда вы успели так спеться.

— Ну, — они переглянулись, и Забини ответила: — У нас было небольшое ночное приключение.

После этого Уизли, бурно размахивая руками, рассказал о том, что произошло той ночью, не забыв упомянуть и про разговор Снейпа и Дамблдора. Гарри с Гермионой от души повеселились над этой парочкой ночных путешественников, на что те вроде бы не обиделись, поскольку сами знали, что это на самом деле было забавно.

— Ох! — выдохнул Гарри. — Я думал, что только со мной бывают такие случайности.

— А ты, Рон, как только получил возможность сразу решил нарушить побольше школьных правил, — упрекнула его Гермиона.

— Да ладно, тебе, Гермиона, — махнул рукой Уизли. — Мы сотню раз бродили по ночной школе, и ничего не случилось.

— Но у нас были важные дела и мы не шатались просто так, — настаивала староста.

Гарри незаметно вздохнул. «Эти двое опять начинают спорить. Невыносимо!». На удивление, ему не пришлось что-то делать, чтобы это прекратить.

— Думаю в том, чтобы прогуляться по школе ночью, нет ничего такого, — ровным голосом протянула Блейз, а Рон, услышав это, улыбнулся и согласно закивал. Гермиона бросила на слизеринку недовольный взгляд, но промолчала.

— А Снейп уговаривал Дамблдора что-то мне рассказать? — поспешил заполнить неловкую паузу Гарри.

— Да, и причём очень сильно убеждал, — кивнул Уизли. — А Дамблдор всё говорил, что ещё не время.

— Интересно, что он от меня опять скрывает? — пробормотал себе под нос Поттер. — А ведь вчера так ничего нового и не рассказал.

* * *

— Так-так, — Гиддингс барабанил пальцами по столу, разглядывая притихший класс. — Сегодня у нас будет необычный урок. Я решил проверить насколько каждый из вас сильный колдун, а если проще, то я хочу определить вашу магическую силу.

Студенты, услышав это, начали взволнованно перешёптываться. Ни о чём подобном они никогда не слышали.

— Сэр, — подняла руку Гермиона, сидящая рядом с Поттером. — Но ведь известно, что магическую силу невозможно численно измерить никакими способами.

— Вы правы, мисс Грейнджер, — нахмурился Гиддингс и бросил на девушку пристальный взгляд. — Но я не буду ничего измерять. Каждый из вас произнесёт какое-нибудь сильное заклинание, и по нему я смогу сравнить ваши возможности.

— А зачем это требуется, профессор? — не унималась Гермиона. — Это будет только сравнительный анализ, который уже завтра не будет соответствовать истине. Ведь магические силы зависят от очень многих факторов, даже от настроения и самочувствия.

— Я рад, что вы это знаете, мисс Грейнджер, — лицо профессора было спокойно, но в глазах можно было заметить раздражение. — Тем не менее я решил посвятить одно из наших занятий проверке ваших магических сил. Эти сведения помогут составить мне дальнейшую программу занятий и дадут возможность оценивать каждого относительно его способностей.

Гермиона открыла рот, чтобы сказать что-то ещё, но профессор отвернулся и неторопливо направился вдоль парт, бросая изучающие взгляды направо и налево. Девушка нахмурилась, глядя вслед Гиддингсу, но промолчала. Профессор между тем так же неторопливо вернулся за свой стол, взял в руки список учеников и принялся его рассматривать.

— Грейнджер, ты что, боишься опозориться, что ты слабая колдунья? — раздался громкий шёпот Малфоя с соседнего ряда. — Так ты не беспокойся. Все и так знают, что у грязнокровок проблемы с магической силой, — со стороны слизеринцев послышались тихие смешки. Сама Гермиона распрямила плечи, а её глаза опасно засверкали. Гарри знал, что она всегда болезненно воспринимала, когда её считают неспособной из-за происхождения.

— Закрой рот, Малфой, — жёстко процедил Гарри, — а не то тебе не поможет даже вся сила твоего хвалёного рода.

— Хо-хо, Поттер, ты теперь её защищаешь? — поднял бровь слизеринец. — Если она считает себя сильной колдуньей, то неужели не может сама за себя постоять?

Гермиона, крепко сжала палочку и сдвинула брови. Она определённо хотела что-то сказать или даже сделать, но Гарри опередил её.

— А неужели слизеринский принц дошёл до того, что хочет вызвать на дуэль девушку? Даже я был о тебе лучшего мнения, Малфой, — скривился Гарри, и теперь гриффиндорцы пытались унять смех. Слизеринец же гневно сжал губы, а по его лицу пошли красные пятна.

— С девушкой? С ней-то, что ли? — надменно бросил он, одарив Гермиону презрительным взглядом. — Не смеши меня, Поттер. Она на девушку-то не похожа. Так...

— Заткнись! — рявкнул Гарри, вскакивая из-за парты. Гермиона не успела схватить его за рукав. Палочка Поттера указывала прямо в лицо слизеринцу, и рука дрожала от напряжения. Весь класс изумлённо затих.

— Так-так, — профессор, казалось, только сейчас заметил, что в классе не всё в порядке, и оторвался от журнала. До этого, хоть разговор шёл уже далеко не шёпотом, Гиддингс не обращал на него никакого внимания. — Мистер Поттер, я вижу, вы желаете начать. Что ж, прошу выйти вот сюда, ближе ко мне, — профессор смерил взбешённого Мальчика-Который-Выжил изучающим взглядом. — Напомню, что вы должны вон на тех манекенах, что я вчера специально установил, показать наиболее сложное и мощное заклинание, которым владеете. Оно может быть совершенно любое, но желательно, чтобы относилось к боевой магии.

Поттер твёрдым шагом подошёл к столу преподавателя, рассматривая пятерых манекенов, сделанных, как показалось юноше, из камня, и резко развернулся.

— А можно мне испробовать смертельное заклинание на одном... живом примере? — сквозь зубы спросил Гарри, бросая хищные взгляды на Малфоя. Многие студенты вздрогнули, услышав это, а Гермиона испуганно дёрнулась. Словно собиралась броситься к нему и не дать ничего такого совершить.

— Ты им владеешь? — глаза Гиддингса изумлённо расширились, и даже привычная маска спокойствия на его лице дрогнула.

— Нет, но иногда есть желание кое-кого укокошить, — прошипел Гарри, сверля глазами Малфоя. Тот отчего-то нервно сглотнул.

— Понятно, понятно, — пробормотал профессор, что-то записывая в блокнот. Как показалось Поттеру, он был слегка разочарован. — Ну, тогда покажи что-нибудь другое, но тоже достаточно сильное.

«Какое ему нужно заклинание? Пожалуй, самое сложное, что я знаю это virulentus nebula — ядовитый туман, но оно отнюдь не самое мощное. Там этого и не нужно. У правильно произнесённого заклинания всегда один эффект, и он не зависит от приложенной энергии. Expecto Patronum конечно мощное заклинание, но это не совсем боевая магия, да и манекену Патронус ничего не сделает. Да и вообще, что это я тут должен голову ломать? Подойдёт и вот это...», — все эти размышления пронеслись в голове у Гарри за считанные секунды. Всё ещё взвинченный из-за Малфоя он сделал резкий выпад в сторону манекена и махнул палочкой.

«Creberrimi tactus fulminis», — про себя произнёс он улучшенное заклинание удара молнии.

В тот же миг из его палочки вырвался первый электрический разряд и взорвал голову одному из пяти манекенов, превратив её в мелкую пыль. За ним последовал второй и третий, четвёртый. Многие уже сбились со счету, а палочка Гарри всё вспыхивала и вспыхивала, посылая новые разряды с огромной скоростью. Воздух вокруг накалился, впереди витали клубы пыли, а большинство учеников уже давно сползли под парты, опасаясь этих молний.

И вот сверкнул последний разряд, и всё затихло. Через минуту студенты с опаской стали возвращаться на свои места и даже бывший аврор почему-то выглядел не очень уверенно. Он как-то нервно махнул рукой и вновь заскрипел карандашом, усердно что-то записывая в свой блокнот.

Гарри же всё так же стоял на одном месте, повесив голову, и тяжело дышал от перенапряжения. Он вытер со лба пот, осторожно разжал правую руку и осмотрел свои покрасневшие пальцы. От такой мощи палочка раскалилась и оставила на его ладони небольшой ожог.

Пыль тем временем уже осела, и всем стало видно, что от пяти, предположительно каменных манекенов ни осталось и следа. Вокруг было разбросано лишь несколько небольших обломков, а следы от попадания молний виднелись даже на полу.

«О! Мне определённо нравятся эти молнии, — оценил разрушения Гарри. — Миллион вольт, и нет проблем».

Поттер устало повернулся и заметил те взгляды, что устремились на него. Кто-то смотрел с восхищением, кто-то с непониманием, а у некоторых в глазах можно было увидеть опасение и даже страх. Гарри порадовало, что это не относилось к Гермионе и Рону. Если бы и они стали его бояться, то можно было бы смело записывать себя в монстры.

— Такое заклинание подойдёт? — без интереса спросил юноша.

— Э...Да, хорошо, — Гиддингс вновь был само спокойствие. — Можете садиться, мистер Поттер.

Гарри неторопливо побрёл на своё место, сопровождаемый десятком взглядов. Сам он зло дёрнул головой в сторону Малфоя, когда проходил мимо, заставив того скривиться в ответ.

— Покажи руку, — прошептала Гермиона, как только Поттер сел рядом с ней.

— Ерунда, — также тихо отозвался Гарри, протягивая правую ладонь.

— Ничего не ерунда, а сильный ожог, — серьёзно заявила девушка, осторожно водя пальцами вокруг покрасневших мест. — Зачем ты так долго держал заклятие? Это ведь Creberrimi tactus fulminis — непрерывный удар молний?

— А...да... это оно, — выдохнул Поттер, у которого от этих нежных прикосновений совершенно исчезла боль, и, казалось, что в руке приятно покалывают маленькие разряды.

— Я читала о нём, — протянула Гермиона, не отрываясь от руки Гарри, — но там говорится, что в среднем количество молний колеблется от десяти до пятнадцати, а у тебя я насчитала двадцать три.

— Это, наверное, потому что у меня было слишком много отрицательных эмоций, — пробормотал Поттер. — Я и сам такого не ожидал.

— Возможно, — нахмурилась Гермиона, но тут же мягко улыбнулась. — Спасибо, что заступился за меня.

— Кем бы я был, если бы не сделал это? — Гарри наклонился ближе. — Ведь теперь это моя обязанность, Герми.

— Это было, конечно, приятно, — прошептала слегка порозовевшая Гермиона, — но ты лучше всё-таки постарайся лишний раз не задирать Малфоя. Ведь он может тебе когда-нибудь отомстить.

— Малфой? Не смеши меня, — Гарри пренебрежительно фыркнул. — А тебя я в любом случае буду защищать. Клянусь, что ради тебя я отправлюсь хоть на тот свет, — юноша уверенно кивнул. — И не спорь со мной, — добавил он.

У Гермионы вдруг кольнуло в сердце, но она не обратила на это внимания, и открыла рот, чтобы обругать Гарри за такие глупости, но прервалась, когда увидела его решительное выражение лица. Ей сразу стало понятно, что его не переубедить, и все слова будут сказаны только впустую, да притом могут только их поссорить.

Наконец они оторвались друг от друга, и, как оказалось, пока они разговаривали, уже три слизеринца произнесли свои заклинания. Дальше профессор вызывал по списку, начиная с зелёного факультета. Так как каменных манекенов больше не было, Гиддингсу приходилось каждый раз наколдовывать новую мишень, что ему вряд ли очень нравилось. Каждому студенту профессор кивал, затем смотрел на заклинание и с важным видом делал пометки в блокноте. Многие запускали чары, что проходили в школе и не выделились ничем примечательным. Малфой запустил каким-то взрывным заклятием, но промазал и разнёс книжную полку, чем вызвал ещё большую неприязнь со стороны мисс Грейнджер. Неудачную попытку Гойла наколдовать что-то сложнее, чем Stupefy, Гиддингс, похоже, даже не заметил и вновь согласно закивал, что-то записывая. У гриффиндорцев дела шли немного лучше. Хотя после того, что устроил Гарри, все их попытки казались похожими на жалкое дёргание Дадли на перекладине. Рон вновь учудил, запустив одно из сильнейших режущих заклинаний, которое почему-то отразилось от мишени и чуть не порезало на кусочки его самого. К счастью, в такой экстремальный момент у Уизли проснулась, сладко спавшая до этого, ловкость, и он чудом успел отскочить от опасного заклинания.

Вот за свою девушку, хоть и тайную для всех, Гарри мог порадоваться. Гермиона молча взмахнула палочкой, и яркий фиолетовый луч понёсся к цели. Кто-то ожидал взрыва, или хотя бы удара, но ничего не произошло. Наверное, Малфой собирался уже вставить свою реплику об отсутствии магической силы у магглорожденных, но не успел. Магически созданный манекен вдруг мелко задрожал и спустя несколько секунд рассыпался в прах как тысячелетняя мумия.

Гарри изумлённо раскрыл глаза. По тому, что он увидел, это заклинание было похоже на Labefactare particular, о котором он когда-то слышал мельком. И если это было оно, то нельзя было не удивиться. Его молнии по сравнению этими чарами можно было представить как тяжёлую первобытную дубину рядом с изящным современным клинком. Это заклинание воздействовало на само вещество, расшатывая все его частицы. В итоге все внутренние связи разрушались, и цель просто рассыпалась в пыль. На органические тела это заклятие не действовало, но зато никакой твёрдый предмет не устоял бы перед ним. Это было на самом деле сложное заклинание.

— А ты, оказывается, опасная девушка, — пробормотал тихо Гарри, когда Гермиона вернулась на место. — Пожалуй, я не хочу с тобой поссориться, — он сделал притворно-испуганное лицо.

— Да, я такая, — хищно улыбнулась Гермиона. — И запомните это, мистер Поттер, — она ткнула ему пальцем в грудь. — Моя месть будет страшна и ужасна.

— О! Я в этом даже не сомневаюсь, — шёпотом протянул Гарри, ловя её за палец.

— Эй! Вы чего там шепчетесь?! — раздался у них над ухом подозрительный возглас Уизли, о котором они опять забыли. — Урок уже кончился, а вы всё сидите.

Вздрогнувший Гарри поспешно отпустил пальчик девушки и обернулся. Занятие и в самом деле окончилось, и студенты собирали вещи. И как они только ничего не заметили.

— Так о чём вы там болтали? — всё не унимался Уизли.

Гарри уже хотел открыть рот и ляпнуть что-нибудь глупое или грубое, или и то и другое одновременно, но Гермиона не дала ему этого сделать.

— Мы обсуждали воздействие Labefactare particular и Creberrimi tactus fulminis на материальные преграды, — чётко выговорила латынь девушка. — Но мы пока не пришли к единому мнению. Может, ты рассудишь нас? Как ты думаешь, какое заклинание лучше?

— Э... — у Рона было такое выражение лица, что Гарри еле смог сдержать себя и не рассмеяться. — Даже не знаю, — Уизли взглянул на Поттера, стараясь увидеть такую же заминку и у него, чтобы убедиться в том, что Гермиона это только придумала.

— Вот я считаю, что Labefactare particular намного лучше, — не дал Рону повода для подозрений Гарри. — Оно действует очень точно и не представляет опасности для окружающих.

— Согласна, но Creberrimi tactus fulminis гораздо мощнее и у него есть возможность поражать несколько целей, — вставила Гермиона.

— Может быть и мощнее, но толку от этого мало, — заспорил Гарри. — Из-за большой скорости прицелиться очень сложно, и половина атак уходит мимо. Labefactare particular же очень разумно использует энергию, оказывая влияние точно на каждую частицу.

— Хорошо, но зато ему нужно некоторое время, чтобы подействовать, — привела ещё один довод девушка. — Creberrimi tactus fulminis же работает намного быстрее.

— Допустим, но...

— Эй! Может быть, пойдём уже? — вставил своё слово, в очередной раз оставленный без внимания Уизли. — Долго вы ещё собираетесь тут болтать о всякой ерунде?

Гарри и Гермиона, до этого жарко спорившие, замолчали и, осмотревшись, обнаружили, что в пустом кабинете остались только они. Все студенты уже ушли, не обратив на них внимания, и возможно только Малфой что-то злобно прошипел, но этого никто не заметил.

— Что-то мне не нравится этот Гиддингс, — высказал свои мысли Поттер, когда они шли в гостиную.

— Почему? — удивился Уизли. — Преподаватель из него вроде нормальный.

— Не спорю, что с этим нам повезло, но меня беспокоит другое, — Гарри посмотрел по сторонам. — Помните, я вам рассказывал, что директор считает возможным преследование со стороны Министерства, — друзья кивнули. — Так вот мне наш профессор кажется очень подозрительным. После каникул он расспрашивал меня, где я был, да и я всё чаще замечаю, что он больше следит за мной.

— Сегодняшняя проверка мне тоже показалась странной, — согласилась Гермиона. — Он будто чего-то ждал от тебя, а на заклинания остальных даже не смотрел. Да и я уже говорила, что мерить магические силы не имеет никакого смысла.

— Но ведь профессор Дамблдор говорил тебе, что Гиддингсу можно доверять, — вспомнил Рон.

— Дамблдор говорил, что Гиддингс не служит Волдеморту, а про Министерство ничего сказано не было, — нахмурился Гарри.

— А ведь он до этого был аврором, и ему могли приказать следить за тобой, — расширил глаза Рон.

«До этого в течении пятнадцати лет я работал аврором, а теперь по рекомендации Министерства меня пригласили преподавателем по Защите в Хогвартс», — всплыли в памяти Гарри слова профессора.

— По рекомендации Министерства! — повторил он вслух. — Его сюда отправили специально.

— Это, конечно, всё подозрительно, — согласилась Гермиона, — но ничего не доказывает. Поэтому давайте не делать поспешных выводов. Профессор Гиддингс может быть ни в чём не виновен.

На неё уставились две пары ошеломлённых глаз, будто она сказала совершенную глупость.