Куда вас, сударь... (джен)

«…И с того года правлению Вулфхарта и сына его, великолепного, коим был Мордрин Ханин…"⁽¹⁾ слушай, а почему у сына Вулфхарта, который, если верить легендам, был нордом из нордов, явно данмерское имя?»

«Понятия не имею. Читай дальше».

«Ладно… "…и сына его, великолепного, коим был Мордрин Ханин, пришел конец в этом мире. Представители из Ашалмавии, Мелкашиши и Альд Соты собрались в великих залах Ассурнабиташпи. Даже Хильбонгарда…" Ага! "…и Дорах Гузала выманили из их кузницы и на время огни Ануднабии смолкли…" Значит, Ануднабия?» — Элемар с шумом захлопнул книгу, которую читал, заставив Индрель Ратрион, изучавшую при свете той же свечи купчую на дом, вздрогнуть от неожиданности.

«Ануднабия, - согласился Второй. — Теперь и я вспомнил. Это даэдрические развалины неподалеку от Садрит Моры, если я правильно помню. Где именно, можно будет поспрашивать уже там».

«Спросим у Ангаредэля, — решил Элемар. — Удачно ты вспомнил про эту книжку».

«Удачно нам её подарили, — возразил Второй. — А то хрен бы я про нее вспомнил».

«Это да. Интересно, Делайна вернулась к отцу?»

«Сомневаюсь, — хмыкнул Второй. — Судя по той скорости, с которой она рванула обратно в Тель Фир… хорошо хоть раздеваться на бегу не стала. Разве что Фир пресытился и сам её выгнал…»

Оба дружно фыркнули, вспомнив, какое лицо стало у Атина Сарети, когда до него дошло, как именно проводила время в Тель Фире «похищенная» дочь Аретана Мандаса. Элемару даже стало интересно, как советник потом объяснялся с безутешным отцом… сам-то он ограничился передачей медальона. А книгу обрадованный вестями о дочери аристократ подарил по собственному почину…

«Ладно, с этим разобрались. Подробности будем спрашивать в Садрит Море», — Элемар нахмурился, пытаясь вспомнить, что в словах Лалатии Вариан, давшей им очередное задание, насторожило его еще в Эбенгарде.

Не смог и, досадливо тряхнув головой, взглянул на Индрель.

— Что ты думаешь по этому поводу? — кивнул он на купчую.

— Подделка! — мгновенно ощерилась Индрель. — На этой бумажке стоит моя подпись, но я её не подписывала!

— Я знаю, что это подделка, — вздохнул Элемар. — И знаю по меньшей мере два способа, с помощью которых твоя подпись могла оказаться на этом документе. И для второго твое личное участие вовсе не требуется — у седуры Омани наверняка найдется талантливый писец, способный воспроизвести любой почерк. Был бы образец… а он, по твоим же словам, у седуры имелся, — он мрачно усмехнулся. — На оригинале. А ведь можно аккуратно подправить и сам оригинал — одна цифра, одна-единственная цифра…

Индрель закрыла глаза и сжала губы так, что они побелели.

— К чему ты ведешь? — процедила она сквозь стиснутые зубы.

— Когда советница Омани последний раз… интересовалась Ринаром?

— Довольно давно, — неуверенно проговорила Индрель. — Хм… С тех пор, как поползли слухи, что у советника Курио новый… компаньон.

«Значит, Ринара все-таки собирались подарить Курио», — злобно прошипел Элемар.

«Остынь, — посоветовал Второй. — Далеко не факт, что тот стал бы непременно растлевать мелкого. Репутация у него, конечно, еще та, но сдается мне, не все так просто».

«Да ну?» — остывать Элемар не собирался.

«Ну да. Дом Хлаалу прогибается под Империю, как может, но неприятности с Храмом ему не нужны. А Храм "практику Пронзания Второго Отверстия" резко не одобряет. Так что слухи про Хлаалу Крассиуса Курио — по большей части именно слухи».

«А по меньшей?» — уже спокойнее спросил Элемар.

«А по меньшей никто и ничего не докажет».

— Что за компаньон? — поинтересовался Элемар у Индрель.

— Вроде данмер. Из киродиильских, — пожала плечами та. — Мы в Сейда Нине, конечно, не совсем оторваны от новостей, но подробностями нас особо не балуют.

— А имя этого компаньона ты случайно не помнишь?

— Случайно нет, — иронично отозвалась Индрель. — Жизнь господ таких, как я, не слишком интересует, знаешь ли. Уши руками, конечно, никто не закрывает, но интересоваться… нет.

«Данмер-киродиилец и протеже Крассиуса Курио. Богатейший выбор кандидатов, не находишь?» — голос Второго был полон ехидства.

— Я был о нем лучшего мнения, — пробормотал Элемар, мгновенно предположив, кто это мог быть.

Выбор кандидатов действительно поражал. Своей скудостью.

«А мне вот кажется, что ты слишком рано его в жопники записал», — отозвался все еще веселящийся Второй. — Мне наш не-друг вовсе не показался любителем выгуливать чужих гуаров на своем заднем дворе».

«Можно подумать, ты в этом хорошо разбираешься», — парировал Элемар.

— Так к чему был твой вопрос, Суротано? — спросила Индрель, отвлекая его от перепалки в собственной голове.

И пояснила в ответ на вопросительный взгляд:

— Я знаю тебя уже достаточно давно, чтобы понять, что ты не склонен к бессмысленной жестокости. И любви к праздной болтовне за тобой до сих пор не водилось. Так что у тебя наверняка были какие-то причины, чтобы заговорить о… об опасности для моего сына. И это отнюдь не принесенная тобой бумажонка, — она бросила ненавидящий взгляд на лежащую на столе перед ней купчую.

Элемар вздохнул.

— Ты права. Но прежде чем давать тебе, возможно, ложную надежду, позволь узнать: что тебя связывает с Домом Хлаалу?

Индрель насмешливо приподняла тонкие брови:

— Не считая того, что я задолжала одной из Советниц Дома сумму, втрое большую, чем мне ссудили на самом деле? Ничего.

— Совсем ничего?

— Совсем. Мой муж был одним из арендаторов, только и всего. В Дом принимают далеко не всякого, кто пожелает присоединиться. Только тех, кто с большой вероятностью окажется полезен. Это только члены знатных семейств приняты в Дом с рождения. А бедняки вроде нас — нет.

— Очень хорошо, — довольно прищурился Элемар. — Тогда еще один вопрос: как ты относишься к тому, чтобы снова выйти замуж?

Индрель остолбенела.

— Не смешная шутка, Суротано, — резко бросила она.

— А я и не шучу, — покачал головой альтмер. — К тому же я не сказал, что замуж тебе предстоит выйти прямо сейчас. В будущем — возможно… если ты сама этого, конечно, захочешь.

— И как это связано с моими нынешними… трудностями?

— Скорее уж с их решением, — усмехнулся Элемар.

Индрель резко подалась вперед:

— Как?!

Элемар помолчал.

— В Бал Исре у меня есть… поместье, — произнес наконец он. — Мне нужны те, кто будет за ним присматривать, так как дела Дома не оставляют мне времени на ведение хозяйства.

Медленно кивнув, Индрель откинулась на спинку стула:

— Наслышана. Лестно сознавать, что нас время от времени посещает столь… влиятельный мер, — усмехнулась она.

Тон её был насмешлив, но Второй уверенно сообщил, что женщина напугана. И посоветовал не поддаваться на подначивание. Очень вовремя — Элемар уже готов был вспылить. Но даже зная, что Индрель просто пытается защититься, ему оказалось очень непросто сохранить спокойствие.

— Именно, — ровным голосом проговорил он. — И этот мер предлагает вам с сыном защиту Дома Редоран.

Индрель промолчала.

— Конечно, — продолжил Элемар, — там хватает своих трудностей. Бал Исра — пустынный пепельный край, моровые бури там не редки, особенно в последнее время, да и кочующие в тех местах племена эшлендеров не всегда будут обходить поместье стороной. Однако тебе не придется бояться, что в один не прекрасный день на твоего сына наденут рабские наручи, чтобы преподнести его в подарок престарелому мужеложцу. Ты действительно сможешь выйти замуж, если захочешь — холостяков в поместье немало, есть из кого выбрать. А Ринар… он может выбрать военную карьеру. Если дослужится до офицерского звания, станет Законником Дома. А может даже продвинется дальше. Если опять же...

— Достаточно, — перебила его Индрель. — Что я должна сделать? Поклясться в верности? Ты примешь мою клятву?..

Голос её дрожал, глаза пылали каким-то лихорадочным огнем. Элемар подался вперед и, взяв за плечи, легонько встряхнул.

— Индрель… Поклясться… присягнуть Дому Редоран, безусловно придется. Но ты уверена, что хочешь этого?

— Уверена ли я? — она негромко и как-то болезненно рассмеялась. — О, да! А вот понимаешь ли ты, что мне предлагаешь? Выбраться из прибрежной грязи и стать одним из кирпичиков Великого Дома… пусть и на самой нижней ступени. И ты еще спрашиваешь, уверена ли я?

— А Ринар? — уточнил Элемар. — Он, конечно, слишком юн, чтобы…

— Ринар? — с какой-то веселой злостью расхохоталась Индрель. — Мой сын сделает все, что ты скажешь, Суротано. Если ты попросишь его прыгнуть в зев Красной горы — он прыгнет, даже если я буду хватать его за ноги… все, что угодно, чтобы заслужить твое одобрение, Суротано…

— Не уверен, что меня это радует, — покачал головой ошеломленный Элемар.

Конечно, во время своих нечастых коротких визитов он не забывал уделить парнишке толику внимания, как-то незаметно для себя приняв ответственность за их с матерью благополучие. И, разумеется, замечал, что мальчишка в меру сил пытается его копировать. Но ни в каком сне ему не могло присниться, что тот воспринимает его чем-то большим, нежели просто образец для подражания…

Тем не менее, это решало возможную проблему еще до её возникновения.

— Хорошо, — вздохнул он. — Но, думаю, стоит сделать все по правилам. Подумай, что из вещей ты хотела бы забрать с собой? Только учти, что на новом месте наверняка придется покупать практически все. Деньги на обустройство у тебя будут, об этом я позабочусь.

Индрель огляделась.

— Пожалуй, ничего. Кроме того, что пригодится в дороге, — задумчиво проговорила она.

— Отлично. В таком случае, — Элемар взял со стола поддельную купчую, — нам стоит навестить Сокуциуса Эргаллу. Пусть зарегистрирует передачу права собственности. Седура Омани дала тебе ссуду под залог дома? Вот, значит, дом она и получит.

Сокуциус Эргалла визиту был очень удивлен, но необходимые документы оформил без проволочек и лишних расспросов. Элемар уплатил положенную пошлину, забрал принадлежащую Индрель копию договора и увел саму Индрель домой — собираться. Явившийся с рыбалки Ринар был послан сначала к Арриллу — сбыть улов, — а затем в порт силт страйдеров — узнать, куда отправляется следующий и когда ждать силта, идущего в Альд'Рун. Задерживаться в Сейда Нине никто не хотел.

Им повезло — уже через два часа они погрузились на силт страйдера, направляющегося в нужную сторону. Причем большую часть поклажи составляли книги, в разное время оставленные Элемаром у Индрель на хранение. Некоторые он отнес Арриллу и был немало удивлен, узнав, сколько на самом деле они стоят. Судя по всему, не украли их только потому что никто даже не предположить не мог, что в бедняцкой хижине может храниться такое богатство. А тот, кто, по словам Индрель, время от времени все же наведывался в дом в отсутствие хозяев — Элемар подозревал, что это была Элон — стоимостью книг явно не интересовался.

В Альд'Руне они оказались почти перед рассветом, проведя в дороге полдня и большую часть ночи. К счастью, небо было ясным — редкая удача в последнее время, так что спуск с посадочной площадки порта силт страйдеров не превратился в «аттракцион невиданной смелости», как это называл Второй. А мешки с книгами с помощью погонщика — разумеется, не безвозмездной — были спущены вниз в большой корзине.

Проследив за заселением Ратрионов в Альд Скаре, Элемар спросил у зевающей трактирщицы, когда ожидается следующий караван на Маар Ган и оплатил их проживание на несколько дней вперед, себе сняв отдельную комнату: до рассвета оставалось еще довольно много времени. Проснулся ближе к обеду и потащил Индрель к Неминде. Редгардка, конечно, изрядно удивилась, но решение Элемара одобрила. Тем более что об Индрель и её трудностях ей в общих чертах было известно.

Спровадив воодушевившуюся Индрель обратно в Альд Скар, Элемар поплелся к Гилдан: после того, как за Каем Косадесом кто-то установил слежку, он во время редких деловых визитов перетащил к Гилдан все, что сумел. Кроме книг, разумеется — книги оседали или в доме Индрель Ратрион, либо в тайнике неподалеку от Зайнсипилу. Теперь же, когда поместье было достроено, предстояло все накопленное добро перевезти в Бал Исру. Не дело это, захламлять чужие дома, когда есть собственный… Причем тащить все на собственном хребте не обязательно — можно просто нанять погонщика с гуарами.

Но это потом, а сейчас Элемар просто собирался взять у Гилдан немного золота на расходы: перед тем как сопроводить Индрель на встречу с Неминдой, он все, что звякало в кошельке, до последнего «шлема» отдал Ринару с наказом купить еды: проживание он оплатил, но вот пропитание в стоимость не входило. Да и место в охраняемом караване стоило денег.

Будь у него возможность, Элемар сам бы сопроводил Индрель с сыном до Бал Исры, но… стоило разобраться с поручением Оракула Имперского Культа до того, как Атин Сарети поинтересуется, почему он все еще не наведался в Альд Велоти. Советник явно решил убрать его из поля зрения основных конкурентов как внутри Дома, так и вовне. Не зря же он то настоятельно рекомендовал заняться обустройством поместья, то отправлял туда, где Вивек нетчам не проповедовал… И тому факту, что Элемар, вместо того, чтобы разбираться с очередными неприятностями в окрестностях Альд Велоти, заявился в Альд'Рун, он совершенно не обрадуется.

Гилдан тоже не порадовала, сообщив, что Кай в очередной раз желает его видеть. Выяснив, в какие ночи координатора Клинков можно будет застать в его домишке на окраине Балморы, Элемар едва не взвыл. Ради этой встречи ему или пришлось бы торчать в Балморе, привлекая к себе ненужное внимание — как он и предполагал, заинтересованные лица, в отличие от обывателей, прекрасно знали, кто повинен в остановке шахт в Кальдере, и наверняка не упустили бы возможность предъявить ему претензии… или он даже при самом удачном стечении обстоятельств не успевал вернуться с побережья Азуры.

Передав Каю просьбу об отсрочке, он взял деньги и вернулся в Альд Скар. Ему еще предстояло объяснять Индрель Ратрион, что до Бал Исры им придется добираться без него…

* * *

Развалины Ануднабии найти оказалось несложно. Частично это была заслуга Второго, указавшего примерный район поисков, частично помогла Улени Хелеран. Разговор с ней, так долго откладывавшийся, прошел гораздо легче, чем Элемар ожидал. Некоторую напряжённость создавал алхимик Тусамиркиль, с угрюмым видом топтавшийся неподалеку, но выяснять отношения он не спешил, а Элемар и вовсе не собирался. То, что ему нашлась замена, конечно, задевало… но и радовало тоже: о проявленном со стороны Косадеса интересе к Улени Элемар не забыл. Заботливо взращенное Вторым недоверие к Клинкам чем дальше, тем больше росло и крепло, щедро подпитанное рядом странностей, случившихся с ним не без участия членов ордена. За Улени Хелеран устроил слежку Девятипалый — не сразу, а когда стало ясно, что проведенная вместе ночь не была случайной и единственной. Балина Омавеля убил Ллотис Селвило. Второй, правда, считал, что именно в этом случае Клинки ни при чем, но уж больно вовремя это произошло — вскоре после того, как тот поведал, что за Каем Косадесом ведется наблюдение. А Индрель Ратрион как-то обмолвилась, что Ринара начала привечать Элон… впрочем, вопрос с Индрель вроде бы удалось решить. Да и разрыв с Улени Хелеран теперь стал свершившимся фактом… И Элемар надеялся, что этого окажется достаточно, чтобы Клинки утратили к ней интерес. Особенно, если он все же обратит внимание на заигрывания со стороны Гилдан: затянувшееся воздержание давало о себе знать, из-за чего игнорировать намеки босмерки становилось все сложнее.

Так что, когда не утерпевший алхимик подошел-таки к ним и вклинился в разговор, собственническим жестом притянув закатившую глаза Улени к себе, Элемар только позволил себе едва заметно улыбнуться. Хотя руки так и чесались дать удачливому сопернику в глаз.

— Развалины за грядой? Мерзкое местечко, от него мороз по коже.

— Обитатели? — поднял брови Элемар.

— Никого. То есть, даэдра-то постоянно там появляются. Наемники при Телванни туда частенько наведываются: во-первых, город, хоть и за грядой, но вот он, а там кого только не встретишь… сумраков в том числе. Им та гряда… а во-вторых, ни Ангаредэль, ни Фара в долг не наливают, а в Ануднабии всегда найдется с кого поживиться. Хотя и рискованно. Да, а тебе-то зачем? — спохватился Тусамиркиль. — Подзаработать решил?

— В том числе, — уклончиво ответил Элемар, в очередной раз подавив желание врезать алхимику по физиономии.

Слишком уж не понравился ему тон, которым был задан вопрос.

— Мне приноси, что добудешь, — тут же распорядился Тусамиркиль.

«Хер тебе!» — тут же мысленно окрысился Элемар, но внешне только невозмутимо кивнул.

Если бы алхимик хоть намекнул на то, что предложит лучшую цену, чем его телваннийские коллеги… Но нет, Тусамиркиль, видимо, вообразил, что он слишком нуждается в деньгах. Настолько, что согласится на любую цену.

Вот только Элемар в деньгах не нуждался. Покупка разрешения на строительство поместья и само его возведение, конечно, изрядно облегчили его кошелек… но все же не настолько, чтобы начать беспокоиться. Денег у него было много — Тувесо Белет сумела-таки продать его трофеи из Тукушапала. Кому — он не представлял, но догадывался, что кому-то из Советников. Простые меры, даже зажиточные, не расплачиваются стопкой векселей Восточно-Имперской компании, оформленных на предъявителя. Да и без нужды простым мерам даэдрическое оружие…

Тем не менее, как неоднократно напоминал Второй, наличность — это наличность. От векселя на тысячу золотых септимов не отщипнешь десяток серебрушек на ночлег. Это валюта для крупных сделок.

Но Элемар не поэтому не собирался отказываться от охоты на даэдрических тварей. Просто обследовать руины на предмет возможности проникнуть внутрь лучше после вдумчивой «зачистки» местности от врагов. А ценные потроха… учитывая их стоимость, глупо было бы оставлять их просто гнить. Золото лишним никогда не бывает.

— Странно, что руины пустуют, — нейтрально заметил он. — Обычно в таких местах кто-нибудь да обосновывается.

— Город близко, — пожала плечами помалкивавшая Улени, мягко вывернувшись из объятий Тусамиркиля. — Да и в святилище попасть невозможно. Носились тут некоторые с идеей несметных сокровищ — вход-то как бы не с Первой Эры завален… но не выгорело. Каменюка-то не просто вход завалила, она в него вплавилась, — последнее слово она подчеркнула особо.

— Однако… Откуда такие подробности?

— Некоторые наемники после пары кружек суджаммы становятся болтливы, — снова пожала плечами данмерка. — А я частенько бываю у Фары. В Привратном мне не слишком рады. А с некоторых пор мне и вовсе там появляться незачем, — она пакостливо заулыбалась, бросив на Элемара многозначительный взгляд.

Тусамиркиль немедленно облапил её снова. Желание дать алхимику в глаз, так до конца и не оставившее Элемара, вспыхнуло с новой силой, становясь почти нестерпимым. Поэтому он попрощался и покинул стены Гильдии Магов Волверин Холла, стараясь, чтобы это не выглядело бегством.

От Садрит Моры до Ануднабии Элемар добрался по неплохо утоптанной тропинке, огибавшей разделяющую их горную гряду с юга и заканчивающейся веерообразной площадкой в паре сотен от полуразрушенных стен. Видимо, дальше добытчики всякий раз шли разными путями…

Элемар их примеру следовать не собирался. Вынув из кармашка на поясе приготовленный загодя флакон с зельем левитации, он опрокинул его в рот, поморщился — и неторопливо зашагал по воздуху к примеченному шпилю за остатками стен. Не самому высокому, но для того чтобы осмотреться, должно было хватить и этого.

Была и еще одна причина для использования зелья. Оно позволяло не блуждать в лабиринте остатков улиц и стен, ежеминутно рискуя нос к носу столкнуться с кем-нибудь из местных обитателей. В отличие от скальных наездников, загодя предупреждающих о своем приближении пронзительным криком, даэдра нападали молча. Дремора так и вовсе умудрялись передвигаться практически бесшумно, будучи облаченными в тяжелые доспехи, и подавали голос только в самый последний момент, рявкая каждый раз какую-нибудь гадость, вроде: «На колени, мразь!»

К счастью, левитацией они по какой-то причине не пользовались, что позволяло не вступать в ближний бой, укрывшись где-нибудь повыше. Правда, спасало это отнюдь не всегда — лорды дремора неумение летать компенсировали знанием немалого числа огненных заклятий и способностью бросаться ими очень долго и очень метко. Впрочем, встречались они не так уж часто.

Зависнув над выбранным местом наблюдения, Элемар снизился, насколько позволяли вихрящиеся под ногами магические потоки, но приземление все равно вышло жестковатым. Он огляделся… и беззвучно выругался, потянув из ножен меч.

Возвышавшееся над остальными руинами монументальное строение, видимо, и было искомым святилищем. И вход в него действительно был запечатан — огромный, в рост человека, покрытый сетью трещин валун буквально вмялся в каменную дверь, намертво сплавившись с ней воедино, словно в момент падения был мягким внутри, как… яйцо, на мысль о котором наводила растрескавшаяся «скорлупа». Даже издалека было видно, что время к образованию большей части трещин на поверхности валуна не имеет никакого отношения.

А на расстоянии пары шагов от валуна по небольшому пустому пространству, бывшему, видимо, некогда площадью перед святилищем, заложив руки за спину, неторопливо прохаживался дремора. Лорд дремора. Вверх он не смотрел, но Элемара он и не волновал. По крайней мере, прямо сейчас. А вот крылатый сумрак, вывернувшая из-за обломка стены — очень даже. Потому что, в отличие от дреморы, она его увидела. И летать умела.

С воинственным воплем крылатая пародия на женщину оттолкнулась от земли когтистыми лапами и сгибами крыльев и взмыла в воздух, явно намереваясь сбить его на землю. Элемар в ответ злобно выругался, торопливо глотая еще одно из приготовленных зелий левитации. И, перехватив меч, как копье, с силой метнул его в сумрака. Чуть выше ложбинки между острых грудей, прикрытой броней прочной чешуи…

Красивое лицо сумрака исказилось — не столько от боли, сколько от ярости. Заполошно хлопая крыльями, она закувыркалась в воздухе и рухнула на землю. Прямо под ноги дреморе.

Тот изумленно дернул рогатой головой и заозирался. Заметив зависшего над шпилем Элемара, он мерзко ухмыльнулся и вновь обратил внимание на бьющегося перед ним сумрака. Меч альтмера вонзился неглубоко и, хотя при падении сумрак переломала кости, умирать в ближайшее время она определенно не собиралась. Впрочем, у дреморы на этот счет было собственное мнение. Выдернув из груди закричавшей от боли сумрака меч Элемара, он с видом знатока окинул его взглядом, щелкнул по нему ногтем… и, крутанув рукоять — так, что лезвие размылось в воздухе гудящим зеленым кругом — четким движением отсек сумраку голову. А потом повернулся к Элемару и издевательски поманил его рукой.

Тот в ответ ухмыльнулся и показал ему «по локоть». И, разгибая руку, метнул зажатый в пальцах дротик.

Дремора был быстр. И почти сумел увернуться. Но именно, что почти — зачарованный дротик царапнул его по щеке, не причинив вреда. Однако этого оказалось достаточно, чтобы наложенные на него чары сработали. Дремора еще падал, а Элемар уже начал спускаться вниз — рассчитывать на то, что заклинание паралича будет сдерживать даэдрота столько же, сколько и человека, было глупо. Стоило радоваться тому, что оно вообще сработало.

Вынув свой меч из парализованных пальцев противника, он не удержался и проговорил, глядя в горящие бессильным гневом глаза:

— Я благодарен тебе за сумрака. Поэтому в родной Обливион отправлю быстро.

— Ты… просто… трус, — с трудом прохрипел дремора. — И… слабак.

— Возможно, — ответил Элемар, тем же движением, что и он сам несколько минут назад, снося ему голову.

«И дурак, ко всему прочему, — проворчал Второй. — На хрена ты с ним разговаривал?»

Элемар только пожал плечами, ничуть не считая себя виноватым, и снова взлетел, направляясь к шпилю замурованного святилища. Дремора и сумрак наверняка были не единственными обитателями развалин. Стоило разобраться с остальными, чтобы можно было спокойно заняться поисками возможностей пробраться внутрь. И сбором редких ингредиентов, разумеется…

Естественно, ничего они не нашли. Впрочем, Элемар, положа руку на сердце, на это особо и не надеялся. Но очень уж ему не хотелось лезть через упомянутые Лалатией Вариан «чертоги мертвых» — в отличие от неё, он прекрасно знал, что это значит.

Еще, конечно, оставалась надежда, что вход найдется не в самом кард'руне, а в какой-нибудь расщелине рядом с ним… но единственный обнаруженный поблизости кард'рун располагался на крошечном, регулярно затапливаемом островке, неприятно напомнив Элемару некоторые обстоятельства «экспедиции» в Тукушапал. Потому что дверь в кард'рун Омаренов, о чем поведала почти стершаяся от времени надпись над входом — такой же заброшенный, как и вспомнившаяся гробница Марвани — тоже пришлось откапывать. В процессе Элемар выкопал сидевшего под дверью скелета-охранника. В благодарность тот попытался открутить опешившему от неожиданности Элемару голову, за что был огрет отпугивающим нежить заклятьем и ломанулся в сторону Ануднабии. По дну, через пролив. Элемар только с чувством пожелал ему заблудиться и продолжил копать: отпугивание отпугиванием, но оно рано или поздно развеется и тогда магическая привязка вернет охранника обратно. И лучше к этому времени оказаться за дверью.

Охранника, конечно, можно было просто упокоить, но им еще предстояло договариваться с духами «неушедших смотрителей» Омаренов, которым это могло не понравиться.

Но оказалось, что договариваться не с кем — кард'рун оказался не только заброшенным, но и разграбленным. Причем очень и очень давно. А его залы облюбовали даэдра. Что, впрочем, было неудивительно — немного поплутав по залам, Элемар обнаружил здоровенный пролом в одной из стен, ведущий неизвестно куда. Хотя предположения имелись…

* * *

Даже полуразрушенная Ануднабия впечатляла.

«Как думаешь, кому здесь могли поклоняться?»

«Никому, — мрачно буркнул Второй. — По крайней мере, в этом зале не стояла ничья статуя. Хотя… если вспомнить, что в кард'руне Омаренов разгуливала целая толпа дремор — Мерунесу Дагону. Это его прислужники. Хотя и не очень верные, насколько я помню — пока их Принцу в очередной раз морду не набьют. Тогда они переходят под руку более сильного. Опять же, до тех пор, пока тот, в свою очередь, не получит по сопатке еще от кого-нибудь».

«Твои формулировки как всегда убийственны».

«В смысле, меня за них когда-нибудь убьют?»

«И это тоже».

«Пусть хотя бы воскресят для начала».

Элемар хмыкнул — определенный резон в словах духа был. Впрочем, стоило задуматься над более практическими вопросами.

«Я теперь понимаю, почему ты настоял на том, чтобы забрать у Тувесо Ботинки Апостола», — мысленно протянул он.

Второй не ответил. Только повеяло на миг мрачной решимостью. Ну да, полеты он терпеть не мог…

Спрашивать его, где искать дверь в следующий зал — потому что этот, даже с поправкой на разрушения, кузницей явно не был — Элемар не стал. Из пролома дверь была отлично видна даже сквозь падающие с потолка струи воды. Но тот сам подал голос, посоветовав исследовать остатки нижних ярусов на предмет чего-то интересного, а заодно приноровиться к Ботинкам — наложенные на них чары левитации быля заметно сильнее, позволяя лететь быстрее и лучше маневрировать. Что Элемар и продемонстрировал, не рассчитав резко возросшую скорость полета и едва не врезавшись в карниз над первой же площадкой. Но увернулся, в немыслимом развороте ухватившись за обломок колонны и буквально забросив себя на площадку.

«Мудак пиздоглазый», — с какой-то усталой злостью прошипел Второй.

Элемар не ответил, только в поисках опоры обхватил руками спасший его обломок и прижался к нему лбом, глубоко и часто вдыхая сырой воздух и пережидая, когда успокоится бешено колотящееся сердце. Дух был прав — ему и самому не хотелось бы выяснять, что могло случиться, если бы он потерял сознание от удара. Хотя чего там гадать — булькнул бы в воду…

«Продолжим?» — отдышавшись и успокоившись, спросил он.

Второй плеснул ужасом — ему, и без того боящемуся высоты, пируэты Элемара храбрости явно не добавили — но неохотно согласился. Деваться-то все равно было некуда: попытка пройтись по тоненьким лавовым перемычкам, по странному капризу судьбы пощаженным и последним землетрясением, и минувшим после него временем, стала бы оригинальным способом свести счеты с жизнью. Даже с предусмотрительно надетым Кольцом Ветра…

Впрочем ничего особо ценного в зале не отыскалось. Горсть жемчужин, от старости превратившихся в мел, потускневший рубин и пара фиалов с зельями, от которых на помутневшем стекле остались только грязные разводы, найденные в почти сгнившем сундуке, охранявшемся грозовым атронахом, да соли пустоты, собранные с самого атронаха — вот и все, что они нашли.

За дверью оказался крошечный — в сравнении с предыдущим — полузатопленный зал, у дальней стены которого топтался еще один атронах — инеевый. И топтался уже настолько долго, что пространство вокруг него покрылось толстым слоем льда. В том числе и дверь, очертания которой Элемар все-таки разглядел. Да и в самом зале было заметно холоднее, чем в первом, так что мысленно поблагодарив Второго еще раз за Ботинки, он взлетел, создавая огненный шар — соваться в воду на таком холоде было бы… не слишком умно. Как и сражаться с инеевым атронахом, вооружившись мечом с морозными чарами…

«Хренасе, почти два локтя», — оценил толщину ледовой корки Второй, когда они разобрались с атронахом и получили возможность спокойно осмотреться.

«Это будет нелегко», — согласился Элемар, глядя на скрытый за толщей льда дверной проем.

Стоило прикинуть, какое из известных им заклятий будет эффективнее…

…«Все, хватит. Иначе мы тут так и сдохнем».

Голос у духа звучал тише и слабее обычного — чтобы освободить дверь из ледяного плена им обоим пришлось изрядно потратиться на огненные заклинания. Слабые — «Жестокий огненный цветок», примененный Элемаром в надежде на быстрый результат, превратил пол в каток и едва не прожарил его самого, послужив поводом для еще одного нелестного комментария со стороны Второго. Так что пришлось растапливать лед потихоньку, время от времени меняясь, чтобы дать друг дружке хоть немного передохнуть. «Огненные кулаки» и «огненные укусы» что один, что другой теперь, наверное, сумеют применить даже будучи без сознания. Мысль о том, что можно было призвать для этого огненного атронаха, посетила обоих слишком поздно — когда ни у одного, ни у другого на это не осталось сил. Мысль о том что стоило бы запастись зельями, восполняющими магический резерв — тоже. И что с того, что раньше в них не возникало надобности?

Держась в сознании исключительно на силе воли, Элемар перелетел затопленную часть зала в обратном направлении и буквально вывалился на площадку по ту сторону двери. Где и распластался, уронив гудящую от магического истощения голову на заплечную сумку. И успев пробубнить:

— Надеюсь, пока мы тут, новое землетрясение не начнется, — отрубился.

Проснувшись, Элемар попытался встать и тут же придушенно взвыл от боли — от лежания на каменных плитах затекло все, что только могло. Но от истощения не осталось и следа, а значит, в отключке он пребывал не менее суток.

Второй немедленно спихнул его «внутрь» и принялся неторопливо разминать задеревеневшие мышцы, буркнув на возмущенный возглас:

«Когда ты там раскачаешься…»

Впрочем, едва закончив разминку, контроль над телом он вернул. Элемар охнул… и тут же полез в сумку за свертком с вяленой скрибятиной: взбодрившись, тело вспомнило, что последняя трапеза была… очень давно в Альд Скаре. И теперь истерически требовало жрать…

Прогрев заклинаниями контур двери в очередной раз, Элемар толкнул её… и ничего не произошло.

«Не до конца лед растопили?»

«Или просто заперто, — хмыкнул Второй. — Не забывай, Хильбонгард и его приятель уезжали на похороны Ханина, кем бы он ни был. Вряд ли они оставили свою кузницу незапертой».

«И, если верить легенде, они не вернулись. Ведь всех — или почти всех — гостей отравили на том поминальном пиру».

«Именно».

Элемар мрачно уставился на дверь.

«Тогда вряд ли мы её откроем».

«Отмычками — точно нет. Но разве ты все свитки продал? Я же просил!»

Альтмер хлопнул себя по лбу, вспомнив, как Второй когда-то настаивал на том, чтобы оставить хотя бы один из свитков-«отмычек». Тех, которые вскрывали даже самые хитрые замки, просто превращая их механизм в труху, за что заклинание и называлось соответственно — «разбивателем замков».

«Думаешь, сработает?» — усомнился он, но свиток все же достал.

«Должно. Вряд ли Лалатия стала бы поручать нам невыполнимое. Сложное — да, а невыполнимое — вряд ли. Так что эту дверь можно открыть. Главное, придумать как».

Элемар задумчиво уставился на останки атронаха, ловя ускользающую мысль. И торопливо, чтобы не усомниться и не передумать, сотворил заклинание поиска ключей… Не то чтобы он ждал отклика… но он пришел. Из-за двери.

«Логично, — хмыкнул почувствовавший то же самое Второй. — Думаю, это ключ от какого-то сундука в кузнице. А ключ от самой кузницы хозяева унесли с собой. Так что давай все-таки заклинание».

Кивнув, Элемар развернул свиток и, приложив ладонь к замку, проговорил слово-ключ. Что-то хрустнуло, дверь дрогнула и словно бы просела, заставив его нервно икнуть. Но неохотно приоткрылась, захрустев-заскрежетав проржавевшими петлями, стоило ему навалиться плечом.

Вода, постепенно затапливавшая Ануднабию, добралась и до кузницы. Хотя, возможно, она всегда там была — поверхность воды отчетливо парила. И возле стенок возвышавшегося в центре кузницы монументального колодца завитки пара над водой были заметно гуще. Да и багряное свечение над самим колодцем довольно недвусмысленно намекало, что плещется на его дне… если это дно вообще когда-либо было. Второй, заставив Элемара внимательно оглядеться, долго восхищался гением того, кому пришло в голову подвести в кузницу воду, чтобы она охлаждала основание колодца, не давая лаве внутри его расплавить. А неизбежно образовывающийся пар — пелена которого, в очередной раз напомнив Элемару о Тукушапале, плотно затягивала свод — явно отводился куда-то наружу.

Крушитель Черепов нашелся в колодце. И достать его без чар левитации не предсталялось возможным. К счастью, для Элемара это не было проблемой. К тому же, недалеко от входа на обломках не то полки, не то каменного стола нашелся покрытый патиной ключ и осклизлый свиток, зачарованный на полет и — непонятно, правда, зачем — на мощнейшую маскировку. Фраза-ключ, как ни удивительно, читалась, но написана была на столь старом диалекте бретика, что Элемар разобрал её только с третьей попытки. А разобрав, долго хихикал. Судя по ней, свиток был зачарован Дорахом Гузалом для его компаньона Хильбонгарда. Потому что ключом была фраза «мятые сиськи Кин».

Еще более удивительным оказалось то, что чары сработали, как должно, стоило Элемару произнести эту фразу вслух. Не воспользоваться этим было глупо… как, впрочем, и довериться полностью столь старому зачарованию. Так что, обследуя кузницу, Элемар стискивал в руке последний фиал с зельем левитации. Хотя ему все равно пришлось пережить несколько неприятных минут, открывая массивный сундук с Крушителем Черепов — ключ в замке провернулся неожиданно легко, но вот откинуть тяжелую крышку одной рукой не вышло и фиал пришлось убрать обратно в кармашек на поясе. И то, что сундук провисев над плещущимся на дне колодца озером лавы несколько тысячелетий, падать вроде бы не собирался, спокойствия совершенно не прибавляло. Второй так и вовсе забился настолько глубоко «внутрь», что, если бы не легкие уколы ужаса, Элемар мог решить, что вновь остался один.

Чары со свитка сослужили им еще одну добрую службу: вылетев из колодца и «приземлившись» на полуразрушенную площадку, где, видимо, было рабочее место Дораха Гузала — точнее, зависнув в полулокте над поверхностью — Элемар едва не столкнулся с очередным атронахом. На сей раз огненным. Впрочем, справиться с не подозревающим о присутствии противника даэдротом оказалось проще простого. И морозные чары на мече оказались на этот раз как нельзя более кстати…

Еще одним сюрпризом оказался человеческий скелет возле одного из столов.

«Скорченная поза, прижатые к животу руки… — заинтересовавшийся Второй немедленно отпихнул Элемара «внутрь» и склонился над мертвецом, внимательно его рассматривая. — И… ага! Ты говорил, что ключ на свитке был написан на бретике?»

«Угу».

Второй еще некоторое время изучал мертвеца, периодически задерживая взгляд то на черепе, то на руках — которые, по мнению Элемара, вовсе не были прижаты к животу, хотя бы из-за отсутствия оного — то на невнятных клочьях не то ткани не то кожи и время от времени чуть слышно хмыкая. Потом выпрямился — и едва не упал, забыв о все еще действующем заклинании левитации.

«Знаешь… - неуверенно проговорил он. — Похоже, мы нашли одного из хозяев кузницы».

«Да ну», — недоверчиво протянул Элемар.

«Ну… давай я расскажу тебе, что увидел, а ты сам решай», - не стал настаивать Второй.

«Ну, давай».

«Итак… начнем с мертвеца. Будь он… посвежее… сказать, наверное, можно было бы больше, но и так кое-что понятно. Во-первых, он не человек… то есть, человек, конечно, но с примесью эльфийской крови. Как там… а, манмер. Во-вторых, он маг… я не нашел ничего похожего на доспех — ни пластин брони, ни хотя бы заклепок. Только пара пряжек. Историк мог бы сказать, от чего они и зачем, и назвать, когда жил этот бедолага, с точностью до пары сотен лет… но я не историк. Но чтобы понять, что это не воин, мне достаточно моих знаний. И не вор — остатков снаряжения тоже нет. А они должны были сохраниться, если уж сохранились пряжки с одежды и даже обрывки ткани. Значит, это маг».

«Продолжай», — подбодрил заинтересовавшийся Элемар.

«В-третьих, умер он от чего-то, что вызывало нестерпимые боли в области живота. Настолько, что он от боли свернулся в позу… младенца и прижимал руки к животу так отчаянно, что они остались в таком положении и после смерти. Ты не поверишь, скольких преступников настигло правосудие от того, что жертва ухитрялась перед смертью зажать в кулаке пуговицу или клочок ткани от одежды своего убийцы так, что разжать пальцы убитого удавалось лишь через много часов после смерти… Здесь, в общем-то похожий случай. Понятное дело, по мере разложения тела положение рук изменялось, да и землетрясения внесли свой вклад… но не так уж сильно. Повезло».

Элемар хмыкнул — «повезло». Но ему по-прежнему было интересно. И даже больше, чем прежде.

«Так вот, умер он от болей в животе. Это может быть рана… а может быть и отравление».

«А все гости на поминальном пиру в честь Мордрина Ханина были отравлены…» — вспомнил Элемар.

«Именно! Хотя приведенный в книжке рецепт отравы — полное дерьмо, конечно. Дорах Гузал — а я считаю, что это он — то ли не пил отравленный напиток вместе с остальными гостями и получил полтора локтя стали в живот, то ли все же пил, но умереннее остальных… и когда окружающие, включая его приятеля Хильбонгарда, стали падать мордами в салат, сделал ноги. В единственное место, которое ему было в тот момент доступно — их кузницу. Где и умер».

«Складно. Но почему ты уверен, что это именно Дорах Гузал, а не какой-нибудь колдун Телванни?»

«Очень просто. Его череп не похож ни на один человеческий череп, который я когда-либо видел. Но и на эльфийский череп он тоже не похож — разрисованный котелок Ллевула Андрано я хорошо помню, как и «придворную»… или «придверную» коллекцию некроманта из Мавии. В общем, ни то, ни другое, но что-то между. Полуэльф. Или манмер, как их принято здесь называть. А кто у нас известные манмеры?»

«Бретонцы», — вздохнул Элемар.

«Бретонцы. Имя колдуна — Дорах. Дорах, Коснах, Энитах… в общем, понятно, да? И фраза-ключ на свитке была на старом бретике. Скорее всего, кстати, Хильбонгард даже не читал её, просто проговаривал, развернув свиток. Дорах писал её для себя. Для приятеля ему пришлось бы писать её либо на альдмерисе, либо на драконьем».

«Драконьем?» — удивился Элемар.

«Да. Если выживем и сумеем выбраться с Вварденфелла — махнем в Скайрим, там много мест, где можно полюбоваться на эти царапульки… Так вот, Дорах Гузал почти наверняка был бретонцем. И вот этот скелет принадлежит бретонцу. А почему не Телванни? Встречный вопрос — а как бы он сюда попал? Дверь-то в кузницу была заперта, а ключ остался у хозяина. И попасть сюда мог только другой хозяин — тот, которому ключ был не нужен. Потому что он и без ключа мог мгновенно вернуться домой из любого места в Вварденфелле. Что и проделал. Больше никто — вход в Ануднабию надежно завалило еще в Первую Эру. Подозреваю, что случилось это после войны Первого Совета — потому что такие «камушки», как тот, что запечатал вход, вылетают только из жерла вулкана и только в начале извержения. А такое извержение, чтобы могло добросить ком лавы такого размера через пол-Вварденфелла, в истории было только одно. И как раз в Первой Эре».

«Так вот почему Лалатия говорила об «огненном камне» посреди Ануднабии!»

«Возможно. Хотя с той же вероятностью она могла иметь в виду вот этот колодец с сундуком. Видения Оракула, как ты мог заметить, порой достаточно причудливы. Хотя насчет «чертогов мертвых» она угадала. Но опять же — гробница заброшена настолько давно, что о появившемся проломе никто не узнал. А если и узнал — все опять же упирается в запертую дверь в кузницу. Кто-то со стороны её бы просто взломал, как мы сегодня. Так что это лежит все-таки один из хозяев».

Элемар некоторое время молчал. На душе почему-то было паршиво. Словно он каким-то образом был причастен к той давней трагедии…

Второй же такими вопросами, казалось, не задавался — пока альтмер предавался странному унынию, занявший их общее тело дух бродил по площадке, собирая в кучу то, что привлекало его интерес. Книги, к их с Элемаром общему разочарованию, пришли в негодность — от постоянной сырости страницы слиплись намертво, превратив некогда ценные фолианты в осклизлые кирпичи. Под столом нашлись двемеритовые сапоги, опять же зачарованные на полет. На втором столе были разложены кузнечные инструменты, а рядом с ним лежало эбонитовое копье и двемерский меч с чарами паралича. Настоящий, не новодел, каким долго время пользовался сам Элемар. Забрать его хотелось до зуда в пальцах…

Собрав то, что имело ценность — последней неожиданной находкой стал закрытый шлем из даэдрика с поистине кошмарной личиной — Элемар поразмыслил и перенесся заклинанием в Молаг Мар. Тащиться в Гильдию Магов, чтобы в очередной раз увидеть, как Тусамиркиль демонстративно лапает Улени Хелеран — его, пусть и бывшую, Улени — у него не было ни малейшего желания…

1) «Пробуждение Ханина», TES-III: Morrowind

Вернуться к тексту