Куда вас, сударь... (джен)

От автора: много мата. Очень много мата. Я предупредиль)))

Эшлендер появился неожиданно. Вот только что его не было — и вот он стоит в трех шагах от них, предупреждающе покачивая нацеленным в их сторону легким хитиновым копьем.

- Иск малат' — йат малат', — глухо прозвучало из-под хитинового шлема-маски. - Хурха! ⁽¹⁾

— Что он лопочет? — пробурчал Ллотис. — Ты понимаешь?

— А что тут понимать? — так же негромко ответил ему Элемар. — Нам сообщают, что мы впёрлись на чужую территорию. И предлагают свалить.

- Хурха! — повторил эшлендер. — Иск малат' Уршилаку. ⁽²⁾

— Уршилаку? — тут же переспросил Ллотис. — Нам надо говорить с Уршилаку, — он сделал шаг вперед, — с Сул-Матуулом и Нибани Месой. Говорить, понимаешь?

Элемар, не успевший его остановить, вздохнул и приложил ладонь к личине шлема.

«Как думаешь, он действительно такой дурак или специально нарывается?» — уныло поинтересовался он у Второго.

«Думаю, ни то, ни другое, — помолчав, ответил тот. — Скорее, он прощупывает границы дозволенного. Если нахрапом получить желаемое не выйдет и его завернут, то отдуваться и задабривать обиженных эшлендеров придется тебе. Типа, у тебя же и раньше получалось с ними договориться».

«Вот мудак!» — обозлился Элемар.

У Ллотиса тем временем разговор с часовым — а кем еще мог быть встречающий? — не клеился.

— Нам говорить с Сул-Матуулом надо, понимаешь? Го-во-рить, — твердил он.

- Да'рдид? Говорить? — медленно произнес в ответ эшлендер. — Да'рдид Сул-Матуул? Да'рдид Нибани Меса? ⁽³⁾

— Да! — почти рявкнул Ллотис.

- Ашхан Сул-Матуул тали'аг о'л, н'вах? Нибани Меса тали'аг о'л? Асу'н неси'аг о'л? Джу'ит ашхан Сул-Матуул да'рдитар о’л?⁽⁴⁾ Зачем говорить? — уже на общем добавил он.

— Ну… э-э… — Ллотис задумался и, кажется, растерялся. — Глава культа Нереварина. Поговорить об этом. Любопытно же… и все такое…

— Идиот… — простонал Элемар.

- Ос шогахат эль. О'н адур хейгин джоуал н'вах. Хурха, ⁽⁵⁾ — эшлендер красноречиво повел копьем.

— Эй!..

— Уходи!

Элемар сцапал Селвило за шиворот, на ходу кивнув напрягшемуся эшлендеру, и оттащил немного назад.

— Ты что творишь, еблан? — зашипел он, тряся обалдевшего данмера за шиворот — благо, разница в росте вполне позволяла. — Ты, распиздятел злоебанный, совсем охуел? Нахуя ты нарываешься, Молаг Бал тебя в жопу рогами выеби? Я, блядь, нахуя рассказы Зайнсубани об обычаях эшлендеров записывал? Чтобы ты тут перед ними мудями тряс, как валенвудский имга, показывая, кто тут самый пиздатый самец? Так им похуй! Или ты в глазки долбился, когда про обычаи читал? Хочешь, чтобы нас отсюда поперли к хуям, стрелами в жопу подгоняя? Любопытно ему, бля…

Ллотис вырвался.

— А хули? — зло рыкнул он. — Вот так взять и все вывалить, бля? Не дохуя ли будет?

— Да, бля! — рявкнул Элемар. — Взять, бля, и все вывалить. Вежливо, бля, вывалить. И нет, не дохуя. Это мы к ним приперлись. Это нам от них какого-то хуя надо. Им — не надо. У них и без нас все заебись.

Ллотис шумно втянул воздух, мотнул головой… и вдруг резко выдохнул, глядя в сторону. Элемар покосился туда же…

Эшлендеров стало двое. В одинаковых доспехах, с лицами, скрытыми за личинами шлемов, они были бы неразличимы, если бы у второго было еще и копье. Но он, в отличие от уже соплеменника, был вооружен луком.

— О чем, интересно, они базарят? — пробормотал Ллотис.

— Наш новый знакомый делится впечатлениями, — хмыкнул Элемар, прислушавшись. — О том, как я тебя сейчас вымандил.

Словно подтверждая его слова новоприбывший негромко хохотнул.

— Очень смешно, — процедил Ллотис. — Постой… так ты и вправду понимаешь, о чем они там пиздят?

— Да.

— А хули ты тогда…

— Я?! Это ты ломанулся, как кагути в гон, требовать разговора с Сул-Матуулом. Да еще и выебнулся — любопытно, мол. Совсем охуевший — будет ашхан племени каждому еблану про Нереварина рассказывать. Ты бы еще к королю Ллетану во дворец вломился и про Альмсиви расспрашивать начал.

— Ну, ты сравнил… Король и этот…

— Заткнись! Заткнись, уебок, пока не допизделся до того, что нас тут на месте порубят, — Элемар настороженно покосился в сторону эшлендеров, но те вроде бы не расслышали. — Ты что, до сих пор не вдуплил, что они нас тоже понимают?

— Бля…

— Так что молчи и повторяй за мной. Я поклонюсь — и ты кланяйся. Я сниму шлем — и ты тоже. Только ебло попроще сделать не забудь… — он резко выдохнул. — Сука… надеюсь, ты не совсем их разозлил, и они меня все же выслушают… А ты стой тут и молчи, пока не позовут.

Стоило ему сделать шаг и эшлендеры тут же свернули беседу. Агрессии они, впрочем, не выказывали.

- Приветствую, достойных воинов Уршилаку, — осторожно начал Элемар, сразу перейдя на данмерский. - Меня зовут Суротано из Дома Редоран, и я пришел, чтобы поговорить…

- Что чужестранец хочет сказать Уршилаку? Или ты тоже хочешь говорить с ашханом? Ашхан не будет говорить с тобой, — качнул шлемом эшлендер-лучник. — Ашхан не говорит с чужестранцами.

- Я должен, — вздохнул Элемар. - Это касается пророчества о Нереварине.

- Что такой чужестранец, как ты, может знать о пророчестве Нереварина? — эшлендеры напряглись.

- Намного больше, чем я хотел бы знать. Намного больше.

Эшлендеры переглянулись. Видеть лица друг друга за шлемами они не могли, но это им, похоже не мешало. Элемар заметил едва уловимое пожатие плеч и такой же кивок куда-то в сторону.

- Хм… Ты вежлив, чужестранец, и, в отличие от твоего спутника, кажется неплохо воспитан, — снова заговорил лучник. - И я думаю, не хочешь оскорбить нас своей настойчивостью…

- Если бы не нужда, я не стал бы докучать вам, — покачал головой Элемар.

- Нужда? Какая нужда привела тебя к Уршилаку? И причем тут пророчества Нереварина?

Элемар вздохнул, собираясь с духом.

- Это прозвучит дико, но… Я узнал, что… что я подхожу под условия этого пророчества. И хотел бы знать, так ли это на самом деле. А кто может сказать это точнее, чем те, кто хранил это пророчество все это время?

- Я… я не могу поверить тому, что услышали мои уши, — после длительного потрясенного молчания проговорил лучник. - Ты думаешь, что ты — Нереварин и хочешь поговорить с Сул-Матуулом? Это звучит безумно… но ты не похож на безумца, Суротано из Дома Редоран. Но и на Нереварина ты не похож… Пожалуй, это и впрямь стоит прояснить.

- Есть еще одно, — неохотно добавил Элемар. — Мой спутник… Он, конечно, невежа, но… он так же подходит под пророчество.

Эшлендеры напряглись.

- Он твой друг? — неприязненно поинтересовался молчавший все это время копейщик.

- Нет. Он мой враг.

Копейщик изумленно дернулся.

- Странные гости… Очень… Что ж, передай своему спутнику, что он может поговорить с… Забамундом. Это гулахан Сул-Матуула. Пусть он решит, стоит ли вам беспокоить ашхана.

- Проводи их, - веско обронил лучник. - Проводи к юрте Забамунда. А ты, — он перевел взгляд на Элемара, — сними шлем. И твой… враг пусть снимет.

Элемар подчинился, сделав вид, что не заметил переглядывания эшлендеров, сделал несколько шагов назад и повернулся к терпеливо ждущему Селвило.

— Снимай шлем и пойдем, — перейдя на общий, сообщил он. — Нас проводят. И помни — вежливость. Ты — проситель. И не суетись, как с нашим провожатым — чай не суранская девка под клиентом…

Ллотис поперхнулся, но промолчал. И даже сумел не измениться в лице… или быстро опомнился. Во всяком случае, его меченая физиономия, когда он стянул шлем, ничего не выражала.

В самом стойбище их встретили… не слишком приветливо. Нет, нападать никто не спешил и оскорблениями не бросался… но женщины, заметив их, спешно хватали детей и загоняли их в юрты, скрываясь следом и сами. А мужчины, напротив, провожали внимательными взглядами...

Только когда их провожатый остановился на небольшой площадке перед юртой ашхана — самой большой и богато украшенной, установленной в кольце скальных останцов — и, велев ждать, скрылся внутри… соседней с ней, к изумлению Ллотиса, Элемар позволил себе оглядеться. И ничуть не удивился, обнаружив, что вокруг них, пусть и на некотором расстоянии — собрались все, или почти все, мужчины племени, словно бы невзначай перекрыв все пути к бегству. Ллотис тоже это заметил и напрягся.

— Уймись, — процедил сквозь зубы Элемар, хотя ему тоже было не по себе. — Приготовь Вмешательство, если невмоготу, но не выебывайся. И ебло попроще сделай, я кому говорил. Не хватало еще оскорбить кого-нибудь ненароком… Когда тебя позовут к гулахану — нет, не к ашхану, станет он со всяким левым уебаном лично беседы беседовать — просто предложи ему денег за право поговорить с Сул-Матуулом. Вежливо, сука, предложи. И не торгуйся, дай, сколько скажут. Чтоб не вышло, как с тем парнем, что нас сюда привел. И с ашханом говори так, словно тебя к самому императору пригласили, понял?

— Понял, — так же процедил в ответ Ллотис. — Заебал уже с поучениями…

— Потому что мне нахуй не всралось говно после тебя разгребать, — прошипел альтмер.

Их провожатый выглянул из юрты:

- Ты, — ткнул он пальцем в Ллотиса. — Иди к гулахану Забамунду. А ты, — палец нацелился на Элемара, — с ним — переводить.

Альтмер вздохнул. Этого, в принципе, стоило ожидать — гулахан племени эшлендеров не обязан знать общий язык. А Ллотис не знает данмерского. Прикидывается? Хотя он из Сиродила… Самому-то Элемару знание языка вообще лучше не думать, как досталось… Но это, пожалуй, к лучшему — может быть, ему удастся смягчить некоторые фразы, если Ллотис будет слишком резок…

Разговор получился коротким. Ллотис похвастался высоким положением в Доме Хлаалу и отсчитал деньги, немного скривившись от услышанной суммы, и Забамунд милостиво разрешил ему переговорить с Сул-Матуулом, отправив с ним все того же копейщика.

- А ты останься, — велел он Элемару. — Ашхан Сул-Матуул знает "старый эльф".

- Ты ведь тоже знаешь, достойный Забамунд, — проговорил Элемар, когда они остались одни.

- Да, — не стал отпираться Забамунд. — Твой спутник невежа. Он пришел не просить, а требовать. Его надо было проучить. Я бы не хотел, чтобы он стал Нереварином. Но это может решить только ашхан и Нибани Меса. И Азура.

- Он опасен. И он хочет стать Нереварином.

- А ты? Разве ты не хочешь? Ты саличе, чужестранец, какое тебе дело до пророчества Нереварина? Почему Сул-Матуул должен говорить с тобой?

- Я хочу знать правду. И приму её, какой бы она ни была.

- Ты смог меня удивить. Но все же — ты никто у нас, саличе. Намму ⁽⁶⁾. Но ты честен и говоришь с уважением. Это редкость. И я объясню. Ашхан не говорит с чужестранцами. Шаманка не говорит с чужестранцами. Это против обычая. К тому же Сул-Матуул не любит чужестранцев.

- У него наверняка есть на то причины, — пожал плечами Элемар.

- Есть, — подтвердил Забамунд. — Он может выслушать твоего спутника-врага, но тебе он откажет, едва увидит твое лицо. Лицо чужестранца-саличе. Поэтому тебе придется убедить меня в том, что этот разговор так необходим. Потому что он будет очень недоволен мной, если я позволю этому разговору состояться.

- Думаю, у меня есть что поведать тебе и ашхану Сул-Матуулу, достойный Забамунд. Но разговор будет долгий…

- Это ничего. У нас достаточно времени. Присаживайся, Суротано из Дома Редоран.

Устроившись на гостеприимно предложенной хозяином юрты подушке, Элемар начал рассказ. Точнее, начал его Второй, незаметно поменявшийся с ним местами. Это было рискованно, но они дружно сочли, что так будет лучше. Забамунд дураком не был и отсутствием наблюдательности наверняка не страдал, а потому вполне мог обратить внимание на странные паузы в рассказе, которые были бы неизбежны, если бы Элемару пришлось говорить под диктовку Второго.

Неторопливо и обстоятельно дух рассказывал все, что ему удалось увидеть, услышать и понять на основе увиденного. Многое из того, что он говорил, даже для Элемара стало открытием. Забамунд же… он хмурился, качал головой — сначала недоверчиво, потом, скорее, удрученно…

- Что ж, — медленно проговорил он, когда Второй замолчал. — Это не могло быть просто. Но это гораздо сложнее, чем я мог подумать. Ты действительно хорошо разбираешься в этих вопросах, Суротано из Дома Редоран. И многое из того, о чем ты рассказал, для меня ново…

- Когда неожиданно осознаешь, что куда-то вляпался, поневоле начинаешь выяснять, куда именно, и как из этого выбраться с наименьшими потерями, — криво и невесело усмехнулся Второй.

Забамунд чуть слышно фыркнул в ответ. Не насмешливо, скорее, понимающе.

- Что ж, — подытожил он. — Теперь я точно уверен, что Сул-Матуулу следует выслушать тебя. То, что ты рассказал мне, стоит того, чтобы вынести его гнев.

* * *

Какими соображениями руководствовался Сул-Матуул, отправляя их — вдвоем — в погребальные пещеры Уршилаку, Элемар не представлял. Но предчувствия у него были совершенно не радужные, поскольку опыт предыдущих посещений данмерских кард'рунов у него был… своеобразный. И демонстрировать это свое своеобразие кому бы то ни было — и в первую голову Ллотису Селвило — он не имел не малейшего желания. А потому всю дорогу от приметной пирамиды камней на побережье и до самого устья пещеры Элемар мучительно раздумывал, как ему половчее огреть навязанного напарника по голове, дабы тот не увидел в пещерах чего-нибудь лишнего. Второй, судя по время от времени доносящемуся откуда-то из затылка невнятному бухтежу, был занят тем же самым. О чем думал сам Ллотис, было неясно, но, судя по тому, что он старался держать Элемара в поле зрения, мысли у него были похожие.

К счастью, все оказалось не так уж и страшно. Стоило им оказаться в коридоре, ведущем вниз, к огромной полузатопленной пещере, как под сводами заметался шипящий крик, звучащий, казалось, сразу со всех сторон:

- Н'вахи-и! Во-оры-ы!

Ллотис икнул и шарахнулся назад.

— Ты это слышал? Голос?

— Слышал, — мрачно отозвался Элемар, так и не придумавший, как его вырубить и теперь мысленно готовящийся к худшему.

Что будет дальше, он неплохо представлял. Достаточно было вспомнить поход в гробницу Андрано. А вот что потом делать с Ллотисом…

— С-сиськи Ноктюрнал… что это? — придушенно взвыл вдруг тот.

И было от чего — в тусклом свете, исходящем от покрытых то ли мхом, то ли лишайником стен, в нескольких шагах от них заклубилось полупрозрачное марево. Элемар чуть повернул голову — и клуб дрожащего воздуха, как он и ожидал, распался на множество фигур, облаченных в хитиновые доспехи. Он обернулся к выходу… губы сами собой искривились в невеселой усмешке, которую, к счастью, под шлемом не было видно Ллотису — там было то же самое...

А тот выхватил меч и завертел головой, поводя клинком перед собой.

— Их тут десятки, — севшим голосом проговорил он. — Слышишь, Суротано, их тут десятки! Призраки…

— Не только слышу, но и вижу, — все так же мрачно сообщил Элемар, но внутри у него словно что-то отпустило. — Убери оружие.

— Видишь? — плечи Ллотиса слегка опустились. — Ты тоже их видишь? То есть мне все-таки не мерещится? Слышь, Суротано, давай валить отсюда. Нахуй этот лук, нахуй Кая с его приказами, нахуй это все… Я на такое не подписывался!

Элемар огляделся. Призраки не нападали, но и исчезать не спешили, надежно перекрывая дорогу как вперед, так и назад…

— Ты уверен, что нас отсюда выпустят? — поинтересовался он, незаметно достав зачарованный на паралич дротик — мало ли что от страха взбредет Ллотису в голову…

Тот проследил за его взглядом… и едва слышно застонал.

— А чо делать-то, Суротано, чо делать-то? — зачастил он. — Чо ты молчишь? А-а, я понял… — внезапно изменившимся тоном проговорил он и напружинился, подавшись вперед, словно готовясь атаковать. — Ты ж маг, ты с ними договорился… то-то ты спокойный такой…

— А что, — лениво, хотя внутри у него все натянулось от предчувствия угрозы, поинтересовался Элемар, вертя в пальцах дротик, — если я тоже начну истерить, это нам как-нибудь поможет? Радуйся, еблан, что на нас еще не напали… то ли ждут, когда мы прорываться начнем, то ли надеются, что мы тут друг друга порешим…

Некоторое время Ллотис молчал, сверля его взглядом из-под шлема. Потом медленно выпрямился.

— И что ты предлагаешь? — буквально выплюнул он.

— Можно свалить отсюда с помощью Вмешательства. Можно попытаться вырваться так… а можно попробовать договориться. Раз уж нас еще не попытались прикончить, им, по меньшей мере, любопытно, какого хрена мы сюда вперлись… ну, а если не получится договориться, можно опять же свалить Вмешательством. А потом, подготовившись, вернуться — что нас тут ждет, уже как бы понятно.

— И как с ними договариваться? Я же по-ихнему ни бум-бум… а на общем они вряд ли говорят — это же эшлендеры!

— Зато я бум-бум, если ты забыл, — неохотно напомнил Элемар.

Насчет незнания призраками языка он сильно сомневался… но надеялся, что никто из них не соизволит заговорить с чужаками на общем. Мало ли какие темы всплывут в разговоре?

— Ну, попробуй, — процедил Ллотис.

Элемар глубоко вздохнул… уверенности в том, что его выслушают, у него не было.

Говорить пришлось долго — призраки оказались внимательными слушателями. Хотя и молчаливыми. И как они относятся к тому, что он говорит, было не понять — лица были надежно скрыты шлемами, а позы за время рассказа не менялись. Но когда он закончил, перед ними соткался еще один призрак. Женщина. Шаманка, судя по расшитому лентами и бусами одеянию.

- Мы услышали тебя, салачи, - произнесла она. — Ты складно говоришь, хотя и не вполне искренен. Мы знаем, кто ты и чей могущественный дух тебя сопровождает. Но твой спутник… поручишься ли ты за него?

Выговор у неё был странный. Элемар уже слышал такой — из уст Грезящей Пророчицы. И это «салачи» вместо используемого всеми, даже эшлендерами «саличе»…

- Он мой враг, — покачал головой Элемар. - Я не могу за него ручаться. Я не знаю, почему ашхан Сул-Матуул отправил нас сюда вместе. Возможно, он хотел предоставить выбор достойного вам.

- Убей его. Убей своего врага.

- Не могу. Сейчас — не могу.

- Потом будет поздно. Потом он убьет тебя. И то, что мешает тебе, ему не помешает.

- Я знаю. Но — не могу.

- Что ж… Мы испытаем вас. А потом вы — или тот, кто останется — встретитесь с Сул-Сенипулом, — шаманка сделала какой-то знак и призраки, перекрывавшие путь вглубь пещер, расступились. - Идите.

— Идем, — повернулся к Ллотису Элемар. — Нас пообещали испытать и предоставить возможность пообщаться с Сул-Сенипулом.

— Он был такой крутой шишкой, что нас будут испытывать, прежде чем дать с ним побазарить? — нервно полюбопытствовал тот.

— Сомневаюсь. Но он был ашханом. А мы, как мне сказал Забамунд, намму. То есть, никто и звать никак. Вот чтобы решить, стоит ли с нами вообще о чем-то говорить, нас и будут испытывать. Ну, это я так думаю…

Ллотис что-то сердито пробурчал себе под нос. Элемар не стал переспрашивать, сделав вид, что ничего не расслышал.

Испытанием оказался ритуальный поединок с «непобедимыми» — немертвыми стражами погребальных пещер. Хотя для Элемара таковым стала необходимость удержать Ллотиса от грабежа: слишком уж роскошными были некоторые погребальные дары...

— Как ты меня заебал уже, — шипел он, едва не за шиворот оттаскивая Селвило от парящего бассейна, на бортике которого взблескивали багряными сполохами два даэдрических дротика.

— Сам заебал, — огрызнулся тот.

— Иди ты, — зло сплюнул Элемар. — Хочешь обнести захоронение — валяй. Только без меня.

— Харе уже понты бить, святоша! Сколько ты за мою долю хабара из кровососьего бамона поднял, а? — завелся Ллотис.

— Нисколько! — ответно взбесился Элемар. — Ждет тебя твой хабар, я его не смотрел даже!

— Да ну?

— А ты сходи да проверь! — Элемар стянул с головы шлем и, злобно сплюнув в воду под ногами, нахлобучил его обратно и зашлепал следом за успевшим отойти духом шаманки. — Заебал…

Нагнавший его несколько мгновений спустя Ллотис настроен был уже более мирно, но все же не смог удержаться от уточнения:

— Ты вправду все там оставил?

Элемар остановился.

— Я похож на ломового гуара? Нет? То-то же… После того, как ты опиздюлился и свалил, я пошел дальше. Решил, что лучше я этих уродов сразу, пока они не ждут, чем они меня потом. Так вот, обратно я не возвращался, тоже ушел Вмешательством. В Гнисис. И если никто не прознал, что вампиров там больше нет, твои трофеи там так и лежат.

Элемар лукавил: на самом деле он возвращался на верхний уровень двемерской крепости, разобравшись с оставшимися вампирами. Но ничего действительно не трогал. Правда, не из-за какого-то там глупого благородства — просто большая часть найденного была барахлом. По крайней мере, в сравнении с теми трофеями, что достались Элемару внизу... Но и обитатели нижнего уровня крепости были не просты — одна глава клана чего стоила…

Вот только Ллотису об этом даже вскользь упоминать не стоило. Если он, как хвалился, сам в одиночку сумел вырезать целое гнездо вампиров, то сообразит, что его трофеи Элемару были просто не интересны. Наверняка у старших клана Берне тоже имелось что-то особенное. Ну а если он врал… то тем более не стоит.

— Вот же… редоранец, — то ли досадливо, то ли восхищенно фыркнул тот.

А Элемар вспомнил, как Второй после их встречи в Ашалмимилкале пытался перевести какую-то песню из другого мира, утверждая, что она как раз про него — про Элемара. Но, поскольку со стихосложением у духа не ладилось, попытки эти быстро увяли. Однако кое-что все же запомнилось. И сейчас всплыло в памяти:

«…Но он противник — лучше не бывает:

Ты упадешь — а он не добивает.

Ударишь в спину и не ждешь ответ,

Ведь редоранцу от себя спасенья нет!»⁽⁷⁾

Вот и Ллотис Селвило наверняка воспринимает его так же. Впрочем, разве он сам — кстати, не без помощи Второго — не старался создать о себе именно такое впечатление? В том числе и для того, чтобы такие, как Ллотис не ждали удара в спину…

Поединок с «непобедимым», несмотря на всю его серьезность, показался Элемару до смешного легким, хотя Ллотис, которому пришлось попотеть, чтобы одолеть своего противника, его мыслей явно не разделял. Видимо, в Доме Хлаалу не нашлось инструктора по бою на мечах, подобного Вондену Мано, при каждом удобном случае гоняющему Элемара по тренировочной зале, как никсу…

- Что ж, - проговорила призрачная шаманка, когда Ллотис все же справился. — Сул-Сенипул ждет вас. Идите туда.

Она махнула рукой, указывая направление, и исчезла. Как и все остальные призраки, присутствовавшие при поединке молчаливыми свидетелями.

Если призрак Сул-Сенипула и ждал их, то уж точно не затем, чтобы торжественно вручить им лук Костегрыз, как прошедшим испытание. Более того, лук он им, похоже, отдавать и не собирался.

— Ну и где он? — недовольно поинтересовался Ллотис, оглядываясь.

Место, где они оказались, судя по всему, находилось совсем недалеко от поверхности — откуда-то из-под потолка сквозь то ли щели, то ли трещины слабо струился солнечный свет. И когда-то было частью древнего города, на что намекали остатки стен. Возможно, того самого Ассурнабиташпи, развалины которого они оба раза обошли на весьма почтительном расстоянии — определить под землей, в какую сторону они двигались, было совершенно невозможно.

— Самому интересно, — буркнул Элемар, стаскивая шлем, чтобы потереть воспаленные глаза — от постоянного применения заклинания «ночного глаза» под веки будто насыпали песка…

А в следующий миг осознал, что почему-то сидит на заднице с гудящей, как колокол, головой и мелькающими перед глазами искрами. Осторожное ощупывание лба порадовало обнаружением наливающейся шишки как раз посередине. А оглядевшись, Элемар нашел и то, что эту шишку наставило.

Камень душ. Небольшой. И, судя по мерцанию, не пустой.

Что-то стукнуло, звякнуло, точно разбившись… и рядом с придушенным ойканьем приземлился на четвереньки Ллотис. Постоял так, мотая головой, как гуар, отгоняющий мух, а потом осторожно сел на пятки, сняв шлем и потирая затылок.

— Что это было? — пробормотал он, разглядывая шлем.

Точнее, пятна какой-то жидкости на нем.

Элемар огляделся… и, протянув руку, подобрал и продемонстрировал ему горлышко стеклянного флакона. Порядочные алхимики разливают в такие зелья хорошего качества… а их непорядочные коллеги — испорченную бурду, которая в придачу к нужному эффекту в самом благоприятном случае обеспечит долгое пребывание в нужнике. Или сыпь по всей физиономии. Или еще что-нибудь не слишком приятное…

— Похоже, тебе прилетело вот этим, — сообщил он.

- Позорники! - раздался вдруг свистящий бесплотный голос, заставив обоих подпрыгнуть от неожиданности. - Жалкие отродья запаршивевшей гуарихи, покрытой дохлым алитом! Костегрыз захотели? Мой Костегрыз? А вот хрен вам! Все равно что у одного, что у другого руки из жопы растут…

— Это он? — встрепенулся Ллотис.

— Угу, — поморщился Элемар, слушая, как невидимый дух кроет их на чем свет стоит. — Милый старикан…

Тут же прямо перед ним — едва не нос к носу — возникло призрачное лицо немолодого эшлендера.

- Что ты забыл в месте моего упокоения, саличе? - прошипел он.

- Нас послал сюда Сул-Матуул, ашхан племени Уршилаку, - честно сообщил Элемар, подавив желание отодвинуться.

И то, что призрак Сул-Сенипула — а судя по ясно видимому сходству с ашханом, это он и был — наверняка это уже знал, значения не имело. На заданный вопрос следовало ответить. Честно и прямо.

- Зачем же? — небрежно поинтересовался дух.

- Он говорил об обряде инициации.

- И ты пошел, — в бесплотном голосе явственно зазвучала насмешка.

- А не должен был? - нахмурился Элемар.

Призрак Сул-Сенипула вопрос проигнорировал. Вместо этого он обратился к Ллотису:

- Ну а ты, позор своего народа?

— Э-э, что? — растерялся тот. — Что он говорит?

— Спрашивает, чего ты сюда приперся, — вздохнул Элемар.

Нелестные эпитеты, которыми щедро осыпал Ллотиса Сул-Сенипул, обнаружив, что тот его не понимает, он решил не переводить.

- Ты даже языка предков не знаешь? - ярился тот. — Какой-то чужак, саличе, владеет настоящей речью, а ты, кровь от крови данмеров — нет? Позорище, рожденное не с той стороны гуара…

— А теперь?

— Возмущается, что ты не удосужился выучить язык своих предков, — пожал плечами альтмер.

— Ну… я как-то привык, что все цивилизованные данмеры давно говорят на общем, — полусмущенно-полудосадливо пробурчал в ответ Ллотис.

Элемар беззвучно хмыкнул, вспомнив, сколько раз его выручало знание данмерского языка. Один случай с Моссаноном чего стоил…

— А пришел я… Скажи ему, что Сул-Матуул послал. Инициация и все такое. Ну, ты и сам знаешь — тебя-то это тоже касается…

Элемар пожал плечами и послушно перевел. Хотя по усмешке выслушавшего его призрака было понятно, что в переводе он не нуждается. Все-таки «неушедшие смотрители» племени — и призрак древней шаманки ясно дал это понять — знали гораздо больше, чем живые. Только делиться своим знанием не считали нужным. Хотя, возможно, Сул-Сенипул, как и его сын, знал общий язык, просто из каких-то своих соображений не желал это показывать.

- Ладно, — после долгого молчания проговорил призрак. — Держи, саличе.

На колени Элемару откуда-то — ему показалось, что просто из воздуха — шлепнулся короткий хитиновый лук, кое-как завернутый в прелый лоскут кожи нетча.

- Отдашь его Сул-Матуулу, моему сыну, - продолжил Сул-Сенипул. - И скажешь, что я велел его вернуть. Все равно мой Костегрыз после пребывания здесь ни на что не пригоден. Проще новый сделать и зачаровать. Да и вам без надобности: что ты, что твой соперник — не стрелки. Передай ему, пусть приходит сам или с этим его дружком, Забамундом.

- Сделаю, — кивнул Элемар.

- Тогда идите. Испытание вы прошли, лук Костегрыз у вас… и не забудь передать мой наказ Сул-Матуулу, саличе.

Элемар снова кивнул, вставая, перехватил поудобнее роняющий клочья сгнившей кожи сверток с луком и повернулся к Ллотису.

— Возвращаемся.

1) «Эта земля — наша земля. Уходите!» (данм.)

Вернуться к тексту

2) «Уходите! Это земля Уршилаку» (данм.)

Вернуться к тексту

3) «Говоритть с Сул-Матуулом? Говорить с Нибани Месой?» (данм.)

Вернуться к тексту

4) «Ашхан Сул-Матуул искал тебя, чужестранец? Нибани Меса искала тебя? Они посылали за тобой? Почему ашхан Сул-Матуул должен говорить с тобой?» (данм.)

Вернуться к тексту

5) «Я так и знал. Ты просто трусливый чужак. Уходи» (данм.)

Вернуться к тексту

6) «Безымянный» (данм.). Здесь: «Никто и звать никак»

Вернуться к тексту

7) в оригинале последняя строка припева: «Интеллигенту от себя спасенья нет!» песня «Интеллигент» из к/ф «Не бойся, я с тобой»

Вернуться к тексту