Без вины виноватая (гет)

Глаза распахнулись. В поле зрения попала облупленная штукатурка и сколотый кирпич на стыке стены и потолка. Результат отрикошетившего заклинания Пайка... Коридор с головами-светильниками... Получилось! И неважно жидкая удача тому причина или гриффиндорская.

Гермиона шумно выдохнула, восстанавливая в голове цепочку событий: вот она подносит палочку к виску, удерживая в голове намерение, а Морис… Что он в нее бросил? Петрификус? Ступефай? Не Экспеллиармус, судя по тому, что палочка все еще оставалась у нее в руке. Как бы то ни было, этого оказалось достаточно, чтобы магия зафиксировала нападение, и Обет...

Пол под спиной заходил ходуном, кусок штукатурки, державшийся на честном слове рядом с облупленной, полетел вниз и спикировал бы прямиком в лоб, если бы Грейнджер машинально не сместилась. Лимит везения исчерпан?

Она так сконцентрировалась на задаче уйти из зала, не потеряв своих воспоминаний, что забыла о последствиях. Ведь, должно быть, происходящее — следствие того, что Морис… Мориса уже нет. Сколько времени она была без сознания? Гермиона вскочила и на ватных ногах бросилась бежать по коридору, впервые преодолевая его в одиночестве. Ну как в одиночестве? В голове происходила жаркая дискуссия Гермионы Грейнджер с Гермионой Грейнджер. Так сходят с ума?

— Ты — настоящая наследница Волдеморта, образец коварства и расчетливости! — пеняла одна из Гермион.

— Я спасала других, не себя, — оправдывалась вторая.

— Ты убийца! — настаивала обвинительница.

— На кону стояло несколько жизней, — огрызалась обвиняемая. — Это принцип меньшего зла.

— Голдштейн не зло.

— Он недрогнувшей рукой убил двоих! Он — виновник пожара в Детройте, неизвестно сколько людей в нем погибло!

— Он не чистое зло, иначе ты не поставила бы на его человечность, на искренность его симпатии, на ценность своей жизни в его глазах. Он выбрал твою жизнь и пожертвовал своей, а ты обрекла его на смерть.

— Он собирался причинить мне вред и умереть, он причинил мне вред и умер. Все произошло так, как он запланировал, я всего лишь подкорректировала план.

Пол снова сотрясся. Светильники-головы ярко полыхнули огнем. Раз, затем другой. Пламя завыло, будто прокатилось по трубе. Черт! Морис, говорил, что бра — отражения или проекции лиц тех, кто был убит здесь и внизу. Что, если через них Адский огонь прорвется наверх? Сомнений в том, что в зале происходит что-то страшное и что расположен он действительно под домом, не осталось, об этом свидетельствовала буйствующая под ногами стихия. Последние ярды Гермиона пробежала уже без единой мысли в голове. Она на ходу надсекла палец, не помня, нужно ли открывать проход назад кровью, и со всей дури впечаталась в стену. Стена исчезла, как не было, и Грейнджер выпала в коридор мэнора прямо… на руки перепуганному Драко.

— Что?..

Малфой тут. Он проснулся. С ним все хорошо. Она вжалась в него всем телом, судорожно вдыхая, и он стиснул ее в ответных объятиях. «Еще одно подтверждение того, что ты убила человека», — сказала внутренняя обвинительница. «Нельзя расслабляться, нельзя останавливаться», — добавил здравый смысл, но, когда в поле зрения попало лежащее у стены тело, эти голоса были погребены под грудой необработанных, непережитых эмоций. Там, куда ее выбросило из «нижнего зала», тоже должны были лежать трупы. Их не было или она находилась в таком состоянии, что не заметила? Морис предполагал… Морис… Рыдания сотрясли ее, и остановить их уже не вышло. Гермиона ревела и ревела.

— Пикс, Умиротворяющий бальзам для хозяйки! — услышала она будто сквозь вату.

— Мы должны... — выдавила она между рыданиями. — И эльфы должны… Нарцисса…

— Что?! Мама тут?! Грейнджер?

— Она апп… Нарцисса аппарировала, — выговорила Гермиона.

Драко слегка отстранился, она механически потянулась к нему за теплом, но он удержал ее на расстоянии. В воздухе разлился запах Умиротворяющего бальзама, губ коснулось стекло, Гермиона сделала глоток.

— Вот так, умница.

Дышать стало чуть легче, и она жадно проглотила еще немного зелья. Чтобы оцепенеть, чтобы не испытывать то, что испытывает сейчас. Под ногами снова сотрясся пол.

— Драко, эльфы, дом… он может… там пожар. Наверное, — вместо осмысленной речи изо рта вылетали обрывки фраз, Гермиона заставила себя сконцентрироваться и выпалила: — Мы должны уходить. Голдштейн уничтожил зал Адским пламенем.

— Он…

— Погиб, — она рвано выдохнула и прямо посмотрела в глаза Драко.

— Жертва за выход, — прошептал тот. — Ты была там.

Грейнджер резко кивнула, слезы опять хлынули из глаз. Большая ладонь Драко зарылась в кудряшки, притягивая ее голову к его груди. Что-то затрещало, где-то посыпались камни.

— Пикс, уходи отсюда, передай остальным домовикам, чтоб уходили. Покиньте дом. Перемещайтесь в парк. Все в парк! Поможете в птичнике. Где угодно. Нет, ты займись котенком. В беседке котенок. Кру. Он твоя ответственность. Кыш! Мы сейчас тоже...

Драко прижал ее к себе еще крепче и аппарировал.

— Черт! — выругался он.

Гермиона выглянула у него из-под мышки как раз в тот момент, когда кусок головы каменного дракона или змеи грохнулся в футе от них на нижнюю ступеньку крыльца, крошка брызнула в разные стороны, больно впиваясь в кожу. Малфой подмял Гермиону под себя. Еще один огромный, судя по звуку, камень упал слева.

— Мы?..

— Перед главным входом. Я представлял беседку, а оказался тут, что за херня? Отец налажал с «Феликсом»?

У нее закрадывались такие мысли совсем недавно, но, похоже, все вышло как надо. «Может, нам сюда и нужно», — подумала Гермиона и глупо уточнила:

— Ты… нашел зелье?

— Да, — Драко обошелся без развернутого ответа — обстановка не располагала. Земля тряслась, и с дома срывались фрагменты лепнины. Малфой продолжал прикрывать ее собой, не давая ей выползти.

— Эй, отпусти ее немедленно!

Подстегнули ее последние вайбы жидкой удачи, рефлексы, выработанные войной, или свежее воспоминание об инциденте на территории школы, но Гермиона молниеносно выставила щит в сторону агрессивного выкрика… Симуса Финнигана, не отвлекаясь на мысли о том, что бывшего одноклассника здесь попросту не может быть. Луч заклинания рассек пространство, а в следующую секунду сверху полетели новые куски отделки. Вести магическую дуэль и борьбу с осыпающимся декором одновременно было сомнительным развлечением. Откуда взялся Финни?

— Оставь ее, Малфой!

Невилл? Гермиона сдвинулась, чтобы плечо Драко не загораживало обзор, и увидела с десяток знакомых, пытающихся подобраться к ним.

— Малфой, сдавайся, нас больше! — она не узнала говорившего по голосу.

— Нет! — крикнула Грейнджер. — Не подходите. Не трогайте Драко!

Низкий протяжный звук заставил всех замереть. Он звучал так, будто в гигантском контрабасе порвалась струна, будто взревел раненый огромный дракон или затормозил чудовищного размера автобус, и сменился жутким треском, когда фасад по диагонали от фундамента до угловой башенки рассекла широкая трещина. Дом просел, и скульптура какого-то древнего мага, украшавшая портфенетр⁽¹⁾ на предпоследнем этаже, сорвалась вниз. Казалось, что полет длился бесконечно долго. Сразу стало понятно, что угодит каменный маг в толпу нежданных гостей, но почему-то никто не пытался ему помешать. Опомнившись в последнюю секунду, Драко бросил Бомбарду. Статуя превратилась в крошево буквально над головой того, кого должна была раздавить в лепешку, — Симуса Финнигана, который так и остался стоять истуканом, с посеченным лицом и тупо пялился туда, откуда только что летела верная смерть.

Вслед за первой вниз сорвалась вторая статуя, а за ней третья, четвертая, пятая — все скульптуры, формировавшие выгородки портфенетров на верхних этажах, посыпались, как плюй-камни, выбитые твердой рукой опытного игрока. Оцепенение отпустило, присутствующие во дворе обратили палочки против общего врага. Изваяния разбивались в воздухе и каскадом мелких камушков приземлялись между наведенными щитами, пока каменный град не сошел на нет.

Красный луч, летящий в Драко, Грейнджер заметила чудом. Времени, чтобы создать щит, не осталось, и она просто встала на его пути.

— Гермиона!

Она очнулась на руках у Гарри. Драко! Грейнджер резко села и стала искать его глазами. Он нашелся в четырех шагах под прицелом пяти или шести палочек. Невилл и Финниган удерживали его за плечи.

— Отпустите немедленно! — закричала Гермиона, выпутываясь из рук друга. — Всё не так!

— Облей ее «Гибелью воров», — обернувшись на голос, она увидела Денниса Криви, рядом с которым размахивался Макмиллан.

Отклоняться было поздно, в лицо прилетела порция прохладной воды.

— Что ты себе позволяешь, Эрни?! — отфыркиваясь, Грейнджер пихнула обидчика, выбивая у него из рук пузырек, а затем бросилась к «охранникам» Драко.

— Идиот, он тебе жизнь спас! — заорала она, пытаясь вырвать малфоевское плечо из хватки Симуса.

Краем глаза она заметила тень улыбки у Драко на лице. Невилл и Симус выглядели обескураженными, но у нее не было ресурса анализировать и их поведение, и поведение Малфоя, у Гермионы была цель — вернуть свое. Она продолжала тянуть Драко на себя и отталкивать удерживающих, затем вспомнила, что у нее была волшебная палочка, метнулась к Гарри, который без слов вернул ей инструмент, и, не раздумывая, отправила жалящее в чужие пальцы.

— Ауч! — обиженно вскрикнул Финниган, и рядом с ним ойкнул Лонгботтом. Это не имело значения, это было сопутствующим ущербом, главное, что теперь никто не трогал Драко. Она дернула его за рубашку, показывая, что нужно спрятаться ей за спину. Возможно, он не сразу понял намек, но когда ткань затрещала, послушно встал за ней. Грейнджер обвела враждебным взглядом своих друзей и для пущей убедительности приняла дуэльную стойку. Здравомыслие не покинуло их, ибо они синхронно отступили на шаг. Гермиона выпрямилась и почувствовала знакомую руку на шее и острый подбородок на макушке.

— Прячешься за девчонкой, Малфой! — крикнул кто-то... сзади.

Черт, она забыла о Макмиллане и Криви! И о Гарри. Но не станет же он угрожать тому, кого она защищает, значит, из-за спины не нападут и опасность все-таки спереди.

— Завидуешь? — спросил Драко, даже не удосуживаясь повернуться к Деннису. Как же давно она не слышала этих малфоевских интонаций. У них сейчас на двоих одна палочка (кстати, кто его обезоружил?) и более десятка потенциальных врагов, неужели нельзя придержать язык?

— Драко! — осадила она.

— Стоп! Стоп! Чего вы? — наконец включился в происходящее Гарри. — Мы здесь не для этого.

— А, собственно, для чего? Как вы все вообще здесь оказались? — резонно поинтересовалась Гермиона.

— Ну я вернулся в кабинет Кингсли, а тебя там нет. Узнал, куда он тебя отправил, собрал ребят. И вот…

Она ведь совсем не думала о Гарри, рассчитывала только на себя, а он собрал ребят из ОД⁽²⁾, и те, не теряя времени, не задумываясь о последствиях, пришли ей на выручку. На душе стало теплее, но Грейнджер не позволила себе проникнуться этой теплотой и общностью. Они пришли на выручку Гермионе Грейнджер — маглорожденной волшебнице, подруге Гарри Поттера, а не Гермионе Грейнджер — кровной… родственнице Волдеморта, невесте, девушке или жене (неважно) Драко Малфоя.

— Как вы досюда добрались? — нейтрально спросил Драко.

— Я здесь бывал, если помнишь. Аппарировали к воротам, говорящая хреновина какое-то время вымахивалась и отказывалась нас пускать, а потом прекратила спорить и створки открылись.

Малфой пробормотал что-то невразумительное.

— Что? — переспросила она, запрокидывая голову.

— Потом, — отрезал он и выразительно вздернул бровь.

— Ладно, — Гермиона поджала губы, демонстрируя отношение к неуместной скрытности. — Ладно, — повторила она для остальных. — У нас уже все хорошо. Мы в порядке.

— Мы? — изумился Невилл. — У нас?

— Мы, — ответил за нее Драко. — Возражаешь?

— Что значит «мы»?

— Мы. Значит я и моя…

Гермиона резко крутанулась и накрыла наглый малфоевский рот ладонью.

— Твоя?..

— Драко!

— Стыдишься? — шепотом спросил он, сдвигая ее руку.

Она зыркнула на него из-под нахмуренных бровей, а Малфой продолжил, презрительно кривя губы:

— Что ж ты тогда устроила тут целое представление, если стыдно признать…

— Глупостей не мели! — ладонь сама собой отлетела в сторону и хлопнула Малфоя по щеке.

— Ого! — хохотнул кто-то.

Гермиона успела увидеть, как удивление в серых глазах сменяется решимостью, а в следующую секунду Драко впился в ее губы грубым поцелуем. Первой реакцией стало ошеломление, но оно быстро уступило место отчаянному куражу. В этот поцелуй перетек весь адреналин, плещущийся в венах. Кто-то присвистнул, кто-то выругался. Они с Драко разъединили саднящие губы, возвращаясь к битве взглядов, и смотрели бы с вызовом друг на друга до бесконечности, если бы по ушам не резанул высокий фальцет:

— «Гибель воров» не смывает Амортенцию?

Гермиона вложила остатки агрессии в разворот и гневное:

— Ты видел человека под Амортенцией, Деннис?!

— Н-нет, — помянутый отступил на шаг за плечо Эрни.

— Видимо, даже не читал, как он выглядит. Человек под Амортенцией ведет себя совершенно неадекватно, и…

Покашливание совершенно точно издал Гарри, а смешки пронеслись по всей группе.

— Ты ведь знаешь, что я… — Драко тоже откашлялся, смешинки увлажнили его глаза. — В общем, кто, если не я, рискнет сказать тебе правду. Мне приятно, что ты бросилась за меня в бой и все такое… Но ты выглядела как угодно, только не адекватно, — он хмыкнул и дернул ее за кудряшку.

Кто расхохотался первым, Гермиона не знала, но хохотали, наверное, все, кроме нее. Драко развернул ее спиной к себе и фыркал в ее растрепанные и припорошенные штукатуркой волосы. Она машинально положила руку поверх его руки и как раз собиралась ущипнуть для проформы тонкую кожицу на запястье, когда всеобщее веселье прервал Невилл, ошарашенно поинтересовавшийся:

— Вы что, женаты?!

Гермиона проследила за его взглядом, Лонгботтом смотрел на их с Драко руки, сплетенные на ее талии: рукава задрались и браслеты поблескивали в лучах закатного солнца. Неужели можно на глаз отличить обручальный браслет от того, что символизировал помолвку? Гермиона не видела особой разницы, этот был самую малость толще и тяжелее. Ну и плетение изменилось, но как его рассмотреть с нескольких футов?

— В смысле женаты? — спросил Гарри, обходя их, чтобы взглянуть на ее пальцы.

Это было сейчас или никогда.

— Да, — она очертила пальцем свой браслет, а затем браслет Драко.

— Он принудил тебя? — снова затянул волынку Криви.

Пока Гермиона тяжело вздыхала и закатывала глаза, ответил Невилл:

— Магический брак нельзя заключить под принуждением.

Ценная информация. Грейнджер отложила ее в копилку знаний, которые пригодятся в ближайшем будущем.

Она обвела взглядом присутствующих, с разной степенью ошеломления, недоверия и опаски пялящихся на нее и Малфоя. Наложить Обливиэйт на всех — точно не выход. Тайны едва не стоили ей воспоминаний, а Драко, Нарциссе и Северусу — жизни. Больше никаких тайн. В планах было обратиться в «Пророк», но начать можно с малого. Гарри собрал для ее спасения тех, кто недоволен политикой Кингсли. Гермиона сама им недовольна, так что… сойдет. Она левитировала с десяток крупных камней к тому месту, где стояла их разношерстная компания. Стоило ей взмахнуть палочкой, как все дружно дернулись. Ну право слово, будто Гермиона Грейнджер… монстр! Обвинительница из подсознания многозначительно выгнула бровь.

— Присаживайтесь, — указала Гермиона на импровизированные стулья, накладывая на камни Спанджифай, но гости не спешили садиться.

Драко сел первым и притянул ее в пространство между ног, прошептав прямо в ухо: «Сибаритка». Кажется, теперь он вознамерился всячески демонстрировать свои права и собственнические замашки. Это должно было бесить, но почему-то не бесило. Бесило то, что нельзя отвлекаться от важного, послать всех к черту и остаться с ним наедине.

Гарри присел напротив, возле него на мягкий камень опустился Невилл, а потом кто-то во втором ряду. Начало положено. Хотят стоять — их дело.

— Да, мы с Малфоем женаты, — заговорила она. — Мы встречались, но, наверное, еще не скоро решились бы на брак, в конце концов, мы слишком юны…

— Ты беременна?

Грейнджер взглянула на Гарри так, что тот должен был мгновенно осыпаться пеплом. Предположение больно укололо. Ей еще нужно будет сказать Драко, что есть вероятность... Ничего, если это подтвердится, они разведутся, и у него будут дети, отмахнулась она от возникшей не вовремя мысли.

— Нет, не беременна. И попросила бы не перебивать меня, пока я говорю, — холодно отрезала она. — Так уж вышло, что гоблины… То есть не только гоблины... Вы все знаете, что мы с Гарри и Роном стащили из хранилища Лестрейнджей темномагический артефакт, — Гермиона перевела дыхание, и паузу заполнил утвердительный гул. — Так вот, Лестрейндж подал иск, а гоблины подтвердили, что я… ну... совершила это ограбление.

— Ты была не одна!

— Была, — Гермиона горько усмехнулась, — но ты — герой и владелец ячейки, Рон — чистокровный волшебник, за которым стоит семья, а я…

— Ты тоже героиня! Как они смеют…

— Пока Рудольфус скрывался, речь шла только о компенсации…

— Так давай я…

— Гарри, я просила не перебивать! Проблема уже была решена, но Снейп забыл поставить какую-то подпись…

— Снейп забыл?…

— Вот и я не верю. В общем, когда Лестрейнджа арестовали, он подал иск, гоблины подтвердили факт преступления, и... проигнорировать это в аврорате не могли, на меня завели...

— ЧТО?!

Гермиона не стала поднимать головы и выискивать идиота, полагающего, что кричать рядом с разваливающимся домом — хорошая идея.

— Брак с Драко… — она сглотнула.

— Лестрейнджи нам родня, дело перешло в разряд внутрисемейных. Гоблины не любят участвовать в конфликтах такого рода, им невыгодно брать чью-то сторону, вот и отозвали свое подтверждение. Без него писулька Руди — навет на маглорожденную героиню войны, — объяснил Малфой.

— То есть вы это… по расчету? — робко спросил Эрни, все еще держась позади нее и Драко, рядом с Криви. Они составляли карикатурную пару, два светловолосых паренька — высокий, слегка упитанный и тощий коротышка. Гермиона задумалась, не пытается ли Деннис найти в Макмиллане черты погибшего брата.

— Ты видишь то же, что и я? — сквозь зубы процедил застывший грозовой тучей над Лонгботтомом Симус. — Расчет, как же! Запудрил мозги Гермионе, сука, она и забыла, какая он мразь. Вот не знаю, сдать падлу в аврорат или самим разобраться с ним...

— Заткнись! — процедил Малфой, а Гермиона враждебно посмотрела на одноклассника и хлопнула палочкой по открытой ладони, прежде чем выпалить:

— Давай померимся длиной памяти, Финни. Драко четверть часа назад спас тебе жизнь...

— Драко! — выплюнул Финниган.

— …а ты собираешься сдавать его в аврорат! Не люблю угрожать, но подумай два раза, прежде чем даже заикаться об этом. А то, боюсь, мне придется вспомнить, как ты едва не убил его в Хогвартсе.

— Нужно было убить.

— И чем бы ты тогда отличался от Упивающихся?!

— Ну не знаю, Гермиона. Может, всем? Знаешь, что творил твой… муж и ему подобные в прошлом году? Или ты не читаешь газет?.. И я не о том, что их бедных-разнесчастных заставляли делать типа как из-под палочки...

Ну если он сразу решил перейти к этому...

— Я знаю, что собирались сделать Корнер, Пикс, Мэтлок и Маклагген с близняшкой Кэрроу меньше месяца назад!

— Это месть за наших!

— Месть?! Ты слышишь себя? За что мстить девочке, потерявшей сестру? Вы собирались изнасиловать ее из-за фамилии?! Так чем же это отличается от действий тех слизеринцев, которые?.. — Грейнджер осипла, она и не знала, что способна брать такие высокие ноты.

— Что это за... такое? — голос Гарри зазвучал хрипло и незнакомо. — Изнасиловать?

— Симус?.. — Лонгботтом тяжело сглотнул и встал, делаясь сразу почти на голову выше Финнигана.

— Ребята хотели справедливости! Чтоб ты знал, в прошлом году твою Ханну оприходовали и не…

Кулак Невилла угодил однокласснику в губу.

— Не нравится слышать правду? Может, этот обнимающий нашу Гермиону мудак и трахал твою девушку, — процедил Симус, отплевываясь кровью.

Рука на ее талии сжалась так, что стало больно.

— Я готов подтвердить под Веритасерумом, что никогда не прикасался ни к кому против воли, — Драко говорил ровно, но Гермиона спиной чувствовала, что его трясет.

— Империус, которым ты владеешь…

— Империус — тоже принуждение. Я никогда...

— Мы… — А, к черту! — У Драко до меня никого не было.

— Откуда знаешь? Ты ему целку порвала?

— Захария, заткни свой грязный рот!

Так вот чей неприятный голос периодически заставлял ее морщиться.

— Среди нас нежные фиалки?

Кто-то кого-то толкнул, кто-то потянул кого-то на себя. В сгущающихся сумерках было не разобрать.

— Это наше дело, но я уверена в том, что говорю, — кинула Гермиона, возвращая внимание к себе, и повернулась к Финнигану: — Откуда тебе известно про Ханну?

Ответа она не ждала, однако Симус буркнул:

— Видел кое-что…

— Видел и?..

— Я не знал, что видел, потом прижал Пикса… Он ничего не мог рассказать. Но я не дурак же.

С последней сентенцией можно было поспорить, но не хотелось тратить энергию.

— Вина и невиновность зависят от факультета? Ты голословно обвинил Драко, который не имеет ко всему этому отношения, но оправдал в своих глазах Пикса, который подлавливал для Пайка… жертв?

— Что?! — изумился, кажется, Криви. — О чем вы вообще говорите?

— Джимми Пикс и Ангус Мэтлок потребовали у Пайка слизеринку в обмен на молчание о его делишках в прошлом году.

— Потребовали?

Гермиона отказывалась пояснять подробнее.

— Это точно не враки? Потому что, ну... нам сказали, что кто-то пустил сплетню. Потом Кэрроу куда-то забрали, и...

— Не враки. Корнер тоже собирался участвовать в... этом.

— Майкл? Да ну! Он покинул Хогвартс по семейным обстоятельствам.

Новое Министерство и умалчивание.

— Корнер, Пикс и Мэтлок. И... — сдавать Маклаггена или нет? — еще двое были в тени. Пайк доставил слизеринку. Всех подозреваемых арестовали. Пайк сбежал. А потом... умер.

— Пикс же в больнице, а Мэтлок где-то нахулиганил, — толкнул версию Деннис. — Сначала они оба лежали в лазарете, после того как на них упало дерево...

— Откуда ты знаешь? — в интонации Невилла не было недоверия, голос звучал мрачно. Обращался он не к Деннису, а к ней.

— Случайно стала непосредственным участником. Тем самым деревом, — грудь Драко дернулась, кажется, это был смешок. — Услышала разговор с тропинки, разозлилась и… разнесла все к чертям.

— Ты добилась справедливости?

Как же. Похоже, это никому сейчас не под силу.

— Я добилась их ареста и того, чтобы делу дали ход, подтвердила слова Кэрроу. Буквально сразу же выяснилось, что именно они имели дело с Пайком в прошлом году. Из страха или… я не знаю, выводили его на девушек или приводили к нему девушек, — а еще был Найджел, но она не имела права называть имена, нельзя выносить эту грязь, кажется, Криви учился с ним. — И не только девушек. Северус не знал, — она посмотрела на Гарри. — А теперь кто-то хочет его подставить.

— Еще один… герой, — плюнул Симус.

— Не будь идиотом! — Неужели он не понимает, что такие отчаянные ребята, как он и Невилл, выжили только благодаря Снейпу? Что будь Хогвартс отдан Кэрроу, все было бы намного, намного хуже! — Директор прикрывал вас, как мог, делал то, что должен. Не смей ставить его в один ряд с теми, кто получал удовольствие от чужого унижения и боли!

— Двойные стандарты. Наши ничего не успели, а ты их обвинила, а твои Снейп и Малфой…

— Но «наши» хотели! Ты не понимаешь или притворяешься? Есть поступки, которые нельзя прощать, — даже намерение!

— Например, замужество с Малфоем, ага, — теперь она знала, что один из ее оппонентов Захария Смит.

— Запачкалась в чистокровном дерьмище…

— Эй, я тоже чистокровный. И что?

— Гермиона Грейнджер, героиня войны, которая плечом к плечу сражалась с Гарри Поттером, помогла ему уничтожить Волдеморта...

Голоса сливались, крики становились громче, ситуация выходила из-под контроля. Ну что ж пришло время следующему сейчас или никогда.

— Гермиона Грейнджер, героиня войны, которая плечом к плечу сражалась с Гарри Поттером, помогла ему уничтожить Волдеморта, появилась на свет из прихоти этого самого Волдеморта.

— Что ты творишь?!

Гермиона встретила ужас в глазах Драко твердым взглядом. Так надо. В повисшей тишине она снова заговорила:

— Моя мама не могла забеременеть, родители обратились к репродуктологам, — она нашла глазами Денниса, и тот кивнул. — Это такие магловские целители, которые специализируются на… проблеме бесплодия. Так вышло, что специалист, которая занялась их вопросом, кое-что делала и для Волдеморта. Тот интересовался генетическими предпосылками рождения сильных магов-полукровок и не брезговал магловскими методами. Долго объяснять… Ладно. Ген — это микрочастица, которая несет наследственный материал из поколения в поколение. В генах заключена информация о цвете кожи, глаз, наследственных заболеваниях, есть доминантные и рецессивные (подавленные доминантными, но несущие информацию дальше). То, что я говорю, очень поверхностно и неточно, есть целая наука… — тычок в спину пресек ее путаные объяснения, и Гермиона резюмировала: — Неважно. Достаточно знать, что генов великое множество и маглы их изучают.

— Какое все это имеет отношение к тебе?

— Я и рассказываю.

— Можно к сути.

Гермиона подавила раздражение.

— Специалист обнаружила ген, который был и у отца Волдеморта, и у отца еще одного гениального волшебника. Но у отцов этот ген был... как бы проще... неактивный, а у них активировался. По рабочей версии это говорило о том, что у магла был предок-маг…

— Гермиона, не нуди.

Она не позволила сбить себя с мысли.

— Такие гены были у обоих моих родителей, — сквозь зубы продолжила она. — Волдеморт заинтересовался потенциальным плодом, возможно, усилил свойства ритуалом на крови — собственной крови, — и вот… родилась я. Если коротко.

— И что? Ты же не темная волшебница!

— Поэтому ты примкнула к Малфоям? И Снейпа защищаешь?

— Ты это придумала, скажи, что придумала!

— Как ты об этом узнала?

— Ты ведь… Это не делает тебя его кровной родственницей?

Она выбрала этот вопрос, как единственный, на который стоило ответить.

— Не делает, но если правда, что у моих родителей были очень далекие предки-волшебники…

— Считаешь, они из Слизеринов?

— Не знаю. И никогда не узнаю больше того, что удалось выяснить на данный момент, — подумалось, что вряд ли записи Миланы существенно изменят ситуацию. — По какой-то причине я могу открывать его обереги своей кровью.

Вокруг снова галдели, и это нервировало. Кажется, Гермиона исчерпала лимит терпимости к целой компании. Чтоб избежать панической атаки, она сосредоточилась на Гарри.

— Я уехала, потому что за мной охотились остатки Упивающихся. Кто-то из них знал, что с помощью моей крови можно попасть в тайные апартаменты Риддла — просто скрытые и совсем тайные. И те, и другие находились в этом доме.

— Новая тайная комната? — брови Гарри уехали под растрепанную челку.

Удивительно, что сравнение не пришло в голову раньше.

— Вроде того. Но ее уже нет, уничтожена сегодня.

— Зачем ему нужно было твое рождение? — спросил Невилл.

— Не знаю, думаю, Волдеморта-ученого интересовал генетический эксперимент, но Волдеморт-параноик заранее боялся результата. Эти сущности никак не могли примириться, и он заставил себя обо мне забыть, иначе я бы вряд ли выжила в колыбели.

— Вот почему тебя тянет на всякое дерьмо, — прорвался сквозь гул голос Финнигана.

Слышать такое от человека, с которым она проучилась шесть лет, который видел ее в разных ситуациях, неплохо ее знал, было неприятно.

— Я — это я. Не ты ли тут перечислял мои заслуги? И вот так вот готов перечеркнуть всё из-за того, что от меня не зависело?! Знаешь, адепты чистоты крови тоже считали краеугольным камнем мое происхождение. Так, спрошу снова, чем ты отличаешься от них?

Заклинание Финнигана она отразила щитом интуитивно, а в следующую секунду его палочку вырвал Невилл — просто взял и физически вырвал из руки. То, что Лонгботтом остался на ее стороне, приятно согревало. Он и Гарри. Остальные выглядели перепуганными и сбитыми с толку. Гермиона была к этому готова, или думала, что готова. Она знала, что, если информация разойдется, от нее будут отшатываться, ее станут подозревать во всех грехах, бояться, а путь в Министерство закончится, не начавшись, — никого даже косвенно связанного с Тем Кого Все Еще Боялись Называть По Имени, не допустят к аппарату управления магической Британией. Еще вчера ее целью было сломать устаревшую систему, но жизнь близких важнее карьеры.

Невилл оттащил Симуса в сторону и стал говорить ему что-то, отчаянно жестикулируя, остальные потянулись за ними, дискуссия происходила на повышенных тонах, спорщики разделились на два лагеря. Гермиона смотрела на происходящее как на спектакль без звука. Гарри тоже взглянул на них, а затем повернулся к ним с Драко.

— А Кингсли знает? — недоверчиво спросил он. — Знает и… предложил тебе место рядом с собой?

— Драко говорит, что Том Риддл в молодости был отличным оратором и харизматичным лидером, — она неуверенно пожала плечами. Не осталось сил думать о лицемерии Шеклболта и о том, что он готов был сделать.

— Это со слов деда, — уточнил Малфой.

— Ты серьезно думаешь, что это унаследовала? — друг внимательно посмотрел ей в глаза, затем перевел взгляд выше и кончики его губ дернулись. Отвечать на вопрос Гарри она не собиралась.

— Кингсли отправил меня сюда, чтобы с помощью Мориса Голдштейна, — Гермиона сглотнула вязкую слюну и сделала ремарку для друга: — Ты его, наверное, не знаешь.

— Американский легилимент? Он кое-что… Ну... у нас был сеанс, после которого мне полегчало.

И этого человека, великолепного специалиста, хоть и перегибающего палку, больше нет на свете. Из-за нее. Сеанс самобичевания прервало короткое хмыканье Малфоя и его же протяжное «Приветствую в клубе».

— Этот человек должен был стереть мне воспоминания о том, что я… связана с Риддлом.

— Что?! — выдохнули оба ее слушателя.

Поделиться этим оказалось освобождающе. Слова вольно полились изо рта:

— Условие Кингсли, которому рассказали о… моем происхождении. Голдштейн должен был уничтожить Тайную комнату здесь и память об истории с наследницей в моей голове. Я почти смирилась, а потом зацепилась за одну фразу. Он сказал, что никто из тех, кто знает о моем рождении, не захочет мне рассказывать. Не представляю, чтобы ты… — она повернулась к Малфою, — и Северус… а тем более твоя мама, она ведь заинтересована, ну ты знаешь…

— Опять тайны? — пожурил Гарри.

— Ничего важного, просто долго объяснять, — а некоторые вещи хотелось оставить между ними с Драко. — Волдеморт взял в разное время клятвы с Люциуса и Снейпа, что они будут меня защищать. Не только Люциус — все Малфои. Я поняла, что либо магия расценит такое серьезное вмешательство в память как… то, что меня не уберегли, либо всех троих живых свидетелей уберут другим способом. Я не знаю, о чем думал Кингсли...

— Ну мы можем спросить, — Гарри почесал затылок. — Так вышло... совершенно случайно, — уточнил он, сверкнув глазами сквозь очки, — что Шеклболт у меня на Гриммо. Связанный. Под присмотром Кричера и Томаса.

Примечания:

https://t.me/Velena_d

1) французский балкон или балкон-окно, окно в пол, перед которым находится небольшая выгородка с перилами

Вернуться к тексту

2) Отряда Дамблдора

Вернуться к тексту