Enchanting Sinner (гет)

Как же сладок был забвенный мрак! Холод пробирал до ломоты в костях, но Нарцисса предпочитала этот леденящий мрак горькой, тоскливой реальности, поджидавшей её при пробуждении. Единственным способом не чувствовать боль было перестать думать вовсе.

Но помутнённое сознание всё равно уловило голоса, жужжащие вокруг:

— Что с ней случилось?

— Не видишь? Она потеряла сознание, как только услышала об аресте Люциуса.

— Очевидно, ты сообщила ей это со своей привычной «деликатностью»…

Нарцисса узнала женский голос — это была её сестра. Но чтобы понять, кому принадлежит мужской, ей потребовалось чуть больше времени. В этом язвительном тоне было что-то до боли знакомое…

— Я презираю Люциуса, но хотя бы он сражался этой ночью. А ты где был, Снейп? Где ты был, пока мы выполняли приказы Тёмного Лорда?

— Это не твоё дело, — отозвался Северус ледяным голосом. — И, в любом случае, я здесь не для того, чтобы спорить с тобой, Беллатриса.

Нарцисса ощутила, как чья-то большая ладонь легонько похлопала её по щеке — не резко, а будто пытаясь вывести из оцепенения.

— Нарцисса, тебе нужно очнуться, — говорил Снейп, но она не хотела. Не хотела просыпаться. Она просто не была готова встретиться с реальностью.

— Открой глаза, — настаивал он, склонившись над ней. — Люциуса вот-вот отправят в Азкабан. Если хочешь успеть с ним поговорить — поднимайся и иди за мной.

И она, собрав всю силу воли, подчинилась. Открыла глаза — и с ужасом поняла, что они полны слёз. Слёз бессилия. Но сейчас она не могла позволить себе быть слабой. Сейчас она должна быть сильной — ради Люциуса.

Северус протянул ей фляжку, и Нарцисса даже не поинтересовалась, что за зелье в ней. Просто сделала несколько глотков — осторожно, по чуть-чуть, — а потом вытерла губы тыльной стороной ладони.

— Тебе лучше? — спросил Снейп.

Она кивнула, хоть прекрасно понимала: ни одно зелье не могло изгнать дрожь, охватившую её тело.

— Отведи меня к нему, — прошептала она с мольбой, будто это было важней всего на свете. А для неё — так и было.

Так, преодолев путь, что показался ей невыносимо коротким, Нарцисса оказалась под мрачной аркой тюрем Министерства магии. Именно здесь заключённые дожидались своей участи — свободы или Азкабана. Но для Люциуса никакого разбирательства не предвиделось. Не теперь, когда против него были собраны столь неопровержимые доказательства.

Следуя за Северусом вниз по лестнице, ведущей к камерам, Нарцисса ощутила, как её обдало зловонием — моча, прокисшая еда, смерть и безысходность. Подол платья волочился по грязному каменному полу, и она изо всех сил старалась не думать о том, по чему именно ступает.

— Ваши палочки, пожалуйста, — сказал надзиратель, завидев их. Получив от Снейпа золотой галеон, он повёл их по узкому коридору между влажными каменными стенами.

Крыса с шорохом пронеслась у ног Нарциссы, и она вздрогнула, коротко вскрикнув. Надзиратель проигнорировал её испуг, но Снейп остановился и с тревогой обернулся.

— Всё в порядке, — солгала она и поспешила продолжить путь. В который раз она приказала себе быть сильной: Люциус не должен был увидеть, как его арест повлиял на неё. Она пришла не затем, чтобы пасть к его ногам в слезах — а чтобы помочь. Придать ему сил, насколько это было возможно…

Добравшись до самых тёмных закоулков тюрьмы, они остановились перед низкой дверью.

— У вас десять минут. Ни секундой больше, — буркнул надзиратель с надменным выражением лица.

Снейп бросил ей лёгкую ободряющую улыбку и отступил в сторону.

— Иди. Я подожду здесь.

Она не завидовала ему в его одиноком ожидании во тьме, но лишь кивнула и переступила порог.

Оказавшись в камере и услышав, как за её спиной захлопнулась дверь, Нарцисса застыла на месте, давая глазам привыкнуть к внезапной темноте. Помещение освещал лишь слабый свет, пробивавшийся сквозь решётку крохотного окошка под самым потолком.

Перед ней сидел сломленный человек. Люциус — с закованными руками и ногами, с израненными запястьями и лодыжками, с бинтами и грубым воротником на шее, кое-как прикрывающим следы от магических ожогов и физической боли. На нём была грязная, изодранная рубашка, будто его часами волокли по закопчённым, липким от влаги стенам. Лицо его скрывала тень. Только глаза оставались живыми — они блеснули в темноте, стоило ему разглядеть лицо жены.

— Нарцисса, — прошептал он. — Ты пришла как раз к началу моего конца.

— Не говори так, Люциус! — Нарцисса шагнула к нему, и он потянулся вперёд, но цепи натянулись, не позволив приблизиться. Они остановились друг перед другом — разделённые болью и железом.

— Сейчас тебе кажется, что всё потеряно, — тихо проговорила она, — но не смей отчаиваться. Я вытащу тебя отсюда.

Во тьме Люциус слабо усмехнулся.

— Надо было тебя послушать… Надо было. — Его голос звучал иначе — словно за эти часы или дни он увидел больше, чем за всю свою прежнюю жизнь. — Я жалею о каждом мгновении, когда не сделал этого. 

— Я буду бороться до последнего, чтобы вытащить тебя из Азкабана! — воскликнула она, пытаясь заглушить отчаяние. — Я подкуплю кого-нибудь в Министерстве, как мы сделали тогда…

— Это не сработает, Нарцисса. — Люциус провёл рукой по лбу, только сильнее размазав грязь. — На этот раз деньги не купят мне свободу.

— Тогда я попрошу Тёмного Лорда… как он освободил Беллатрису, он…

— Нет! — рвано оборвал он. — Ни за что не проси его.

Он выглядел по-настоящему испуганным.

— Он… он хочет моей смерти.

Между ними повисло молчание. Где-то в углу камеры с глухим эхом капала вода, стекая по грязным стенам.

— Почему ты так говоришь? — прошептала Нарцисса, побледнев, как смерть.

— Я чувствую это, — ответил Люциус и бросил выразительный взгляд на своё предплечье, где Чёрная метка пульсировала болью. — Он в ярости. Я подвёл его. Не принёс пророчество. Он не простит мне этого… не в этот раз.

Он сгорбился, закашлялся, долго приходил в себя, а затем выдохнул:

— Не унижайся перед ним. Не проси.

— Но я…

— Послушай меня внимательно, Нарцисса. Ты и Драко должны держаться от Него подальше, поняла? — Люциус протянул руку и провёл пальцами по её волосам. — Я… у меня есть веские основания полагать, что… Он может захотеть отметить и тебя. Тёмный Лорд так и не смирился с тем, что ты не вошла в круг его Пожирателей, а теперь, когда многие из нас окажутся в Азкабане, Ему понадобятся новые.

Он сделал паузу и тяжело вздохнул, не отводя от неё взгляда.

— Он может пожелать и тебя, а я… я смогу вынести цепи и тёмную камеру, но не вынесу мысли, что твоя жизнь в опасности. Ты не повторишь моей жалкой участи.

Его ладонь легла ей на щёку, и палец легко коснулся губ.

— Пообещай. Пообещай, что будешь держаться от Него подальше.

Он всё ещё держал руку на её лице, и эта точка вдруг стала для Нарциссы самой уязвимой и чувствительной на всём теле.

— Хорошо, — выдохнула она. — Но тогда… как мне тебя освободить? Скажи, Люциус. Скажи, что я должна сделать, — и я сделаю.

— Ты больше ничего не сможешь для меня сделать, — тихо произнёс Люциус, покачав головой. — Со мной всё будет в порядке, вот увидишь… В конце концов, Азкабан уже не кажется таким ужасным местом теперь, когда Дементоры ушли служить Тёмному Лорду.

Но Нарцисса видела — за этими словами прятался ледяной, всепоглощающий страх. Она читала его в сухих, лишённых сна глазах мужа.

— Я люблю тебя, — сказал он вдруг.

Она застыла, поражённая. Это было последнее, что она ожидала услышать…

— Знаю, возможно, в этих стенах это звучит нелепо, — продолжил он, — но я люблю тебя. И если мне когда-нибудь удастся выйти отсюда, я докажу это так, как не делал никогда.

Он хотел добавить ещё что-то, но в этот момент в узкую камеру вошли двое громил и, грубо толкнув Нарциссу в сторону, прервали их. На их плечах она с ужасом заметила мундиры азкабанских надзирателей.

— Нет! Подождите! Дайте нам ещё несколько секунд, — всхлипнула она. — Прошу вас…

Но те не обратили на неё внимания, таща Люциуса к выходу из камеры, словно безвольное тело. Нарцисса прижала ладони к губам, заставляя себя молчать: ещё одно слово — и она потеряет всё уважение к себе.

Она резко отвела взгляд, не в силах видеть, как Люциус уходит, оставляя её в одиночестве, какого она не знала никогда. Вокруг сгущались тьма и неизвестность.

Дрожа в темноте, она направилась к двери и увидела, что Снейп ждёт её снаружи. Увидев его сочувственное, почти жалостливое выражение, Нарцисса не выдержала — слёзы хлынули сами собой. Она прижала руки ко рту, пытаясь сдержать рыдания.

Северус взглянул на неё с беспомощностью, словно не знал, как её утешить.

— Его увели! — выдавила она с надрывом.

— Я видел.

— Как же я скажу об этом Драко? — её голос сорвался. — Он обожает отца… Это известие его убьёт.

Северус положил ладонь ей на плечо.

— Если тебе будет слишком тяжело, я сам расскажу Драко…

Она посмотрела на него с благодарностью, тщетно пытаясь вытереть слёзы. Ей было стыдно, что она разрыдалась, как глупая девчонка, на глазах у Снейпа. Но и он выглядел измотанным и надломленным после последних событий: сутулые плечи, тёмные круги под глазами.

— Пойдём, — мягко сказал он. — Нам не стоит больше оставаться в этом месте.

С глухим ворчанием за их спинами снова возник тюремщик Министерства. Он вернул им палочки и повёл к выходу.