Куда вас, сударь... (джен)

— Надо что-то делать, — пробормотал Элемар, неприязненно поглядывая на двух беснующихся под деревом алитов.

«Надо. Но что именно? Меч ты потерял, а без него остаётся только ждать, пока они догадаются начать жрать третьего, нажрутся и свалят, наконец, восвояси», — раздражённо проворчал Второй.

— Ну да, — сердито откликнулся Элемар, — во всем виноват я. Разумеется...

«Уймись. Никто тебя не обвиняет. Лучше пересядь на другую ветку, потолще».

— Да где же её взять, потолще? — Элемар скептически обозрел соседние ветки давшего им приют чахлого деревца неизвестной породы и решил остаться на месте.

Хотя похрустывание под задницей ему тоже не нравилось — ветки дерева оказались на редкость хрупкими, не выдерживая веса худого, если не сказать тощего, мера. Да и само оно… Впрочем, в тот момент, когда из зарослей удушайки на дорогу перед Элемаром выскочили сразу два алита, сгодилось бы что угодно. А уж когда к ним присоединился третий…

Сумка с пожитками так и осталась на дороге. Впрочем, для зверья в ней ничего интересного не было. Хотя все равно будет обидно, если её растреплют — смену одежды и белья, зачем-то втихую обкромсанного регочущим над «чудо-труселями» Вторым, было жалко: вещи были совсем новые и куда лучшего качества, чем Элемар носил раньше. Но вещи-то ладно — в сумке лежала стянутая у управляющего книга учёта, из-за которой им и пришлось тащиться через пустоши к шахтам Кальдеры.

До этого судьба всячески потакала им, храня от серьёзных опасностей. И даже подбрасывая некоторые приятные сюрпризы вроде случайно попавшегося Второму на глаза двемеритового клинка, зачарованного на парализацию противника. Стоил он недешево. Настолько недешево, что Элемар долго сомневался, стоит ли его вообще покупать, несмотря на твердо высказанную по этому поводу позицию Второго — у него сложилось впечатление, что будь у того возможность, он сплясал бы от радости. Смущало ещё и то, что клинок был именно двемерской работы — двемерит, золотистый металл, похожий на бронзу, но несколько легче и значительно прочнее, был легко узнаваем — а торговля двемерскими артефактами была запрещена специальным указом императора. И тем не менее… вот он, меч, свободно лежит на прилавке, а охраняющий оружейную лавку стражник из Хлаалу даже не чешется. Окончательно вопрос в пользу покупки решился после встречи с представителем Великого Дома Редоран, разгуливающим по Залу Совета в Эбенгарде в почти полном двемеритовом доспехе. Его можно было бы принять за ожившего анимункула, если бы не отсутствие шлема, открывающее взгляду типичную данмерскую физиономию. Второй предположил, что императора, скорее всего, интересуют не оружие и амуниция, а те самые анимункулы. Или, как их ещё называли, автоматоны.

В Кальдеру Элемара привело сразу несколько поручений. Сначала Кайе, увидев его разминку — меч, несмотря на сравнительно небольшую длину, оказался заметно тяжелее уже привычного серебряного, и Элемар не жалел усилий, чтобы приноровиться к весу обновки — попросил наведаться в шахтёрский город. Одного из жителей, по словам Кайе, донимал призрак, а из членов Имперского Культа не было никого, кто мог бы с ним справиться: желающих послужить Девяти на Вварденфелле было немного и почти все они были целителями. Пока он объяснял детали предстоящего задания, в помещение просочился явно обрадованный Труптор, сходу заявив, что коль скоро «служитель Суротано» направляется в Кальдеру, для него не составит труда напомнить об обещанном пожертвовании некоему Куниусу Пелелиусу и заодно зайти к тамошнему портному, альтмеру Фаланаамо, за его, Труптора, заказом к Празднику Урожая. На встречный вопрос, за кого его принимают, ведь праздник уже скоро два месяца как минул, толстяк благостно разулыбался и попросил напомнить мастеру Фаланаамо об этом «без всякого сомнения прискорбном факте».

Портной напоминанию не обрадовался. Выяснилось, что Труптор, давая поручение, забыл сообщить одну совершенно незначительную деталь: заказ не был оплачен. Фаланаамо честно выполнил свою часть сделки, но Труптор все это время под разными предлогами тянул с оплатой. Идею, как выполнить задание и заодно напакостить, предложил Второй, невзлюбивший скользкого, по его мнению, толстяка с первой встречи.

«Поинтересуйся, не может ли почтенный мастер перешить заказанную рубашку?» — предложил он.

«Сам у него спроси», — мысленно буркнул рассерженный Элемар, которому необходимость выслушивать гневные излияния сородича пришлась совсем не по вкусу.

Услышав предложение Второго, Фаланаамо сначала едва не выгнал их из своей лавки. Потом задумался. Заказ Труптора лежал мертвым грузом — других клиентов с похожими мерками у него не было, а сам заказчик платить явно не хотел. С другой стороны, портить собственную работу, а с ней, весьма вероятно, и репутацию ему тоже не хотелось. Впрочем, выслушав, что именно должно получиться, Фаланаамо… ухмыльнулся и согласился. Особенно после того, как Второй пообещал заплатить. После этого он попросил денёк-другой подождать и умчался к манекену, что-то негромко напевая себе под нос. Выражение его лица при этом не сулило незадачливому толстяку ничего хорошего. Элемар же отправился искать бедолагу, пострадавшего от призрака.

С призраком тоже особых проблем не возникло, хотя Второй сочно и зло высказался в адрес умника, не только додумавшегося построить дом над древней данмерской гробницей, но и умудрившегося пробудить её обитателя. Как это могло случиться, он не знал, но честно сообщил арендатору дома, босмеру по имени Неделас, что люк «в подвал» и впрямь лучше не открывать. Мало ли… Впрочем, тот, обрадованный новостями, горячо заверил в ответ, что и сам этого делать не собирался, неприятностей ему и так хватило с лихвой.

Оставался Куниус Пелелиус и давно обещанное им пожертвование в «фонд вдов и сирот». Но проклятый имперец упорно отказывался говорить на эту тему, отговариваясь сильной занятостью. Однако несколько бесед с «правильными» людьми — точнее, мерами — проведённых языкатым Вторым, и скрытное проникновение в покои Пелелиуса — и у Элемара на руках оказался неплохой инструмент для шантажа — тайная книга учёта. Правда, чтобы грамотно ею воспользоваться, пришлось отправиться непосредственно к шахтам, точнее, к посёлку горнодобытчиков — Элемар в коротких, полных сокращений заметках и столбиках каких-то цифр ничего не понял, а Второй, перелистнув несколько страниц, ненадолго задумался и, заявив, что стоит посмотреть на оригинальные книги, убрался, оставив после себя лёгкую головную боль.

И вот тут-то удача от них отвернулась. Едва островерхие крыши Кальдеры скрылись из виду, лопнула лямка заплечной сумки. Просто так, без видимой причины. По крайней мере, Элемар таковой не нашёл. Потом алиты и бегство к ближайшему сколько-нибудь высокому дереву. И напоследок, утрата оружия — Элемар попытался отбиться от самого шустрого из хищников. Алит, конечно, сдох, но застрявший в его пасти меч пришлось бросить, спасаясь от оставшихся двух тварей.

«Слушай, — обратился он ко Второму, ощупав пояс и достав полдесятка ранее припрятанных там хитиновых метательных звёзд, — у меня остались эти звёзды для метания!»

«Забудь, — буркнул тот, — с твоими умениями эта ассасинская хрень годится только против людей и только с близкого расстояния — какому-нибудь городскому раззяве тайком глотку перехватить⁽¹⁾. И то, если сильно повезёт. Против этих… от них толку не будет».

«А с твоими?»

«А с моими ты просто останешься без пальцев при первом же броске. Лучше бы эти… дарты⁽²⁾… в смысле, дротики купил, если уж так не хотел с луком таскаться — тоже, конечно, малополезная хрень, но с ними я хоть как-то управляться умею. Да и отравить не проблема».

Элемар вздохнул — при таком раскладе необычное оружие действительно оказывалось бесполезным. Надо будет продать их при первой же возможности, чтобы не занимали место. И купить дротиков, в самом деле. Или метательных ножей.

«А вообще, сколько раз тебе говорить, не хочешь таскать с собой лук — купи заклинание призыва оружия. Тот же лук, меч… Ничего не весит, но, когда надо — призвал и воюй. Не все же заклятьями костёр разжигать… тем более, ты тут боевым магом числишься».

«А деньги? — окрысился Элемар. — Хотя постой… заклинание!»

«Какое заклинание? Обещанное "божественное вмешательство" Синнолиан тебе так и не показал, а другие сейчас бесполезны».

«Помолчи, а? Какое "божественное вмешательство"? Без новых брэ⁽³⁾ — какого Обливиона ты их укоротил, кстати — я как-нибудь проживу. А вот без документации Пелелиуса задание этого толстожоп… Труптора не выполнить, ты сам это сказал. Две сотни золотых "драконов" я даже во сне не видел. Хотя сны у меня всегда были яркие. Особенно до Симулякра, в далёком детстве, когда я мечтал, что меня из приюта богатые родичи заберут. Впрочем, там об этом все мечтали», — Элемар вздохнул.

«А на хрена тебе тут подштанники до колена? — ворчливо отозвался Второй. — Да ещё с завязками… Яйца варить, в собственном соку? Я-то ведь тоже все чувствую, а здесь не Скайрим, знаешь ли. Но книга учёта — м-да... Ладно, не буду мешать, раз ты что-то придумал».

Элемар наморщил лоб, вспоминая недавно изученное заклинание огненного шара. Осторожно пересел понадёжнее, чтобы не свалиться, и сосредоточился, уставившись на крутящихся под деревом алитов и стараясь не думать о раздражающей особенности морровиндских заклинаний срываться, когда магия уже вложена, а само заклятье ещё не сформировано до конца, из-за чего именно это заклинание у него ни разу ещё не получилось. Не говоря о том, что для формирования каждого задействовались обе руки. Впрочем, выбора не было — надежда-то на притихшего Второго и метательные звезды не оправдалась…

Псс… странное, ни на что не похожее шипение возвестило о саморазрушении полусформированного огненного шара. Сорвалось-таки, зараза…

Псс…

Алиты внизу замерли, явно заинтересовавшись новым звуком. Один присел — просто поднять голову тварь не могла, потому что затылок переходил практически прямиком в задницу, минуя отсутствующую шею и весьма условное туловище — и задрал вверх разинутую широченную пасть, усеянную кривыми острыми зубами длиной с палец.

Ещё раз…

Псс…

— Да чтоб тебя!.. — в сердцах прорычал Элемар.

Магии оставалось ровно на одну попытку. Если это проклятое заклинание сорвётся и сейчас, сидеть им на этом дереве, пока не свалятся от усталости или пока алиты не уйдут за другой добычей.

— Ну же, зар-раза… — пробормотал он, чувствуя, как на лбу и висках выступает пот, — ну…

Багрово-оранжевый шар огня вспух между ладонями и с рёвом устремился вниз, светлея и раздуваясь на глазах. Второй выругался и, запихнув Элемара «внутрь», споро полез вверх, ломая хрупкие ветви и обдирая ладони о жёсткую кору приютившего их дерева.

Громыхнуло так, что, наверно, было слышно в Кальдере. В задницу дохнуло жаром.

«Ты идиот, — мысленный голос Второго, когда они спустились вниз и рассмотрели выжженный круг с обгорелыми тушами алитов, распространяющими запах подгоревшей снеди, заметно подрагивал. — Но и молодец тоже. Только не используй это заклинание рядом с собой больше, ладно?»

Он помолчал, потом заставил Элемара оглядеться и добавил:

«И кстати, ты в курсе, что мы, похоже, шли в противоположную сторону?»

* * *

В посёлке шахтёров, расположившемся на дне древнего кратера-кальдеры было немноголюдно — из зевов шахт в склонах время от времени показывались рабы-аргониане с гружёными тачками, ссыпали породу в отвал и вновь скрывались внутри. Про кратер, давший название имперскому поселению, Элемару объяснил Второй, немного отошедший от приключения с алитами. И про то, что этих самых кратеров Красной Горы несколько. Кроме основного, того самого, который Дагот-Ур, есть ещё «боковые» — вот этот, по которому они сейчас идут, ещё один в Молаг Амуре и… на этом месте дух надолго замолчал, после чего неуверенно сообщил, что, возможно, их около пяти, но утверждать он не берётся. Лучше посмотреть детальную карту острова, если таковая существует.

«Это, что, получается, весь этот даэдра драный остров — один большой вулкан?» — поразился Элемар, медленно спускаясь вниз к посёлку.

«Ага. Один… как коровье вымя с кучей сисек, — хихикнул Второй. — Причём вымя не доенное. Так что ходим мы сейчас по здоровенному булькающему котлу с лавой, который может рвануть от любого толчка. Прямо у нас под задницей. Как тебе перспектива?»

— Отвратительно, — забывшись, сердито буркнул вслух Элемар. — На кой Обливион ты мне это рассказал?

«А что, — глумливо заржал Второй, — мне одному страдать, что ли? Кстати, обдери вон тот зелёный бочонок со щупальцами. Это горьколистник, если я не ошибаюсь».

— М-да, — хмыкнул Элемар, направляясь к указанному растению.

«И чего я ждал?» — мысленно добавил он, аккуратно пряча в сумку оборванные с длинных коленчатых побегов небольшие ярко-зелёные розетки.

Второй прав — деньги им нужны. Хотя это все вина сволочного духа, напросившегося к Каю Косадесу на несколько уроков рукопашного боя и боя без доспехов. Сволочного, потому что тот, во-первых, отказался давать уроки бесплатно, а во-вторых, все тумаки за время обучения так или иначе достались именно Элемару.

«На самом деле толчок должен быть не такой уж слабый, - голос Второго резко посерьёзнел. — Но вот если, к примеру, та хрень, что висит над Вивеком, шмякнется на землю, этого хватит, чтобы по всему Вварденфеллу фонтаны пепла и лавы взметнулись до самых небес».

«А она может?» — вновь забеспокоился Элемар.

«Я тебе больше скажу — лет этак через десять она обязательно это сделает, — получил он мрачный ответ. — Поэтому озаботься, чтобы к этому времени тебя не было не только на острове, но и вообще в Морровинде. И поблизости от него, желательно, тоже».

«А что насчёт других? Их же надо будет как-то предупредить…»

«Добрый ты… И это, в общем-то хорошо... Проблема в том, что, даже если я тебе сейчас выложу все, что об этом знаю — а у меня, поверь, очень веские причины молчать — и ты пойдёшь с этим знанием к… да хотя бы к тому же Каю — он тебе просто не поверит. А ты после этого, скорее всего тихо исчезнешь на полпути от Вивека в Эбенгард. Без следа, как водится».

«Почему?»

Нет, причин не верить Второму у Элемара не было — нежданный «сосед по голове», несмотря на то, что периодически доводил его своими шуточками и колкими замечаниями, ещё ни разу ему не солгал. Элемар помнил несколько случаев, когда тот просто отказывался отвечать на вопросы. В большинстве случаев, объяснение звучало, как «не хочу тебе врать». К тому же общение с ним поневоле заставило многое понять и над ещё большим из того, что раньше тоже казалось предельно понятным, задуматься. Так что о возможных причинах такого исхода Элемар догадывался. Однако хотел все же услышать версию Второго.

«Ну, во-первых, если ты попытаешься скрыть источник своих знаний, он тебе просто не поверит. Да что там, тебе несказанно повезёт, если старик тебя хотя бы выслушает! А во-вторых, мой невнимательный друг, вспомни, какие сплетни все чаще в последнее время гуляют среди местного населения? Подсказываю — все больше торговых лавок работают круглосуточно».

Элемар наморщил лоб. А ведь он действительно заметил, что… и слухи до него тоже доходили… Но вот связать их воедино он как-то не догадался.

«Лавки открыты, потому что хозяева не спят… из-за ночных кошмаров? Постой, разве это не единичные случаи?»

«Нет. Более того, это только начало, — угрюмо отозвался Второй. — Дальше будет ещё хуже».

«Но ты мне об этом, разумеется, не расскажешь», — саркастически хмыкнул Элемар.

«Почему же? Расскажу. Вернёмся в Эбенгард и расскажу. Раз уж ты, читая те же книжки, что и я, не можешь сделать выводы самостоятельно. И кстати, пока ты опять не надулся — мы уже пришли».

Элемар вскинулся, с изумлением рассматривая оказавшуюся неожиданно близко добротную дверь с аккуратной бронзовой табличкой «Горнодобывающая Компания Кальдеры». За разговором он и впрямь не заметил, как они дошли до посёлка.

Добыть нужную информацию оказалось проще простого. Скучающая за столом-конторкой данмерка, услышав, что он прибыл из Эбенгарда, равнодушно поинтересовалась «Тебе нужна информация, альтмер?» после чего спокойно показала, где лежат очиненные перья и чистые листы бумаги, и удалилась, оставив изумлённого Элемара наедине с книгой учёта.

— Это что такое сейчас было? — разинул рот он.

«Это называется "халатность", приятель, — хмыкнул Второй. — А ещё это Хлаалу, самый коррумпированный из Великих Домов Морровинда, взявший от Империи, за которой следует, все самое худшее. В понимании этой милой девушки альтмер из Эбенгарда, где находятся главные офисы имперских компаний Морровинда, просто не может быть проходимцем с улицы, каковым ты, безусловно, являешься. Или же, как вариант, даже работая на "н'вахов" она совсем не против того, чтобы им пакостили другие "н'вахи"».

Второй бесцеремонно спихнул его «внутрь» и, достав экземпляр Пелелиуса, принялся поспешно переписывать разнящиеся места, второпях разбрызгивая чернила по бумаге. Когда на листе появилась первая клякса, он зло выругался, но не остановился, буркнув «потом перепишем набело». К моменту возвращения данмерки Элемар неторопливо листал книгу, слушая мысленные пояснения Второго. Листки с записями уже давно были спрятаны в починенную сумку.

— Ну, — все так же равнодушно протянула та, — все в порядке, не так ли?

— В полном, — заверил её Элемар. — Один вопрос… где тут можно передохнуть?

Данмерка поджала губы.

— Гостиница для персонала рядом с рабскими бараками. Не ошибёшься.

— Благодарю, мутсэра, — слегка поклонился Элемар.

Гостиница отыскалась быстро. Если не считать башенки офиса «Горнодобывающей Компании», это было единственное двухэтажное здание во всем посёлке. На фоне длинных низких рабских бараков, напоминавших денники для лошадей, оно казалось даже выше, чем было.

«На кой Обливион тебе это понадобилось?» — поинтересовался Элемар, зайдя в снятую комнату и выкладывая на небольшой стол-конторку сделанные записи.

«Нам действительно нужно место для отдыха. В первую очередь, для того, чтобы переписать мои каракули. А во-вторых, нам стоит кое с кем переговорить».

«С кем и зачем?»

«Видишь ли, чтобы прижать этого дельца, выписок из книг учёта почти наверняка будет мало. Записи ведь можно подделать... а вот свидетельские показания — если мы их получим — уже совсем другое дело».

«И кто у нас будет свидетелем?»

«Рабы, конечно. Если кто-то что-то и видел, то это они. В Морровинде раб — это вещь, на которую обращают внимания, пока он не совершит какой-нибудь проступок или ещё что-либо. Поэтому они многое видят и слышат. Но самое забавное в том, что статус раба отнюдь не умаляет ценности его показаний, как свидетеля. И знаешь, почему?»

«Потому что раба можно выкупить и освободить», — фыркнул Элемар.

«Именно. И тогда те же показания будет давать уже свободный гражданин. Кроме того, официально рабство отменено на всей территории Империи. На всей, понимаешь?»

«А в Морровинде до сих пор процветает рабство...»

«Ага. Представляешь, какая шикарная возможность… для некоторых… ворочать законами в своих интересах? Надо — рабство в провинции Морровинд законно и правомерно. Надо — Морровинд является имперской провинцией и общеимперские законы преобладают над местными, а в Империи рабство отменено».

«С трудом, — признался Элемар. — Так, а это что за закорючка? Я, конечно, рад, что писал ты понятными мне глифами, но почерк у тебя просто... у меня слов нет!»

«А-а, ты добрался до предпоследнего месяца, — протянул Второй. — Да, я немного торопился с записями… Смотри, вот тут, во второй строке, есть отметка "4 Огня Очага. 38 ст. м. приход. Др. В. — 2 ст. м., Од. Х. — 1 ст. м. Итого — 35 ст. м." а в наших заметках только "1-я и 2-я верхние штольни — эбонит, 35 ст. м." Сокращение "ст. м.", это, надо думать, "стандартная мера", хотя я не имею ни малейшего понятия, как мерят эбонит. Иными словами, наш с тобой знакомый подворовывает эбонит. Книги учёта он, судя по почерку, заполняет сам, поэтому краденый эбонит нигде, кроме его личных записей, не фигурирует и вообще вроде как не добывался. И если бы не твоё умение работать отмычкой, хрен бы кто об этом узнал».

«А что это за "Др. В." и "Од. Х."?» — полюбопытствовал Элемар.

«Подельники, разумеется!» — фыркнул в ответ Второй.

«А, ну да. Так что это всё-таки за закорючка?» — Элемар, спохватившись, ткнул пером в не опознаваемую загогулину в окружении особо щедрой россыпи клякс.

«Где? А, это "хефед"», — Второй явственно смутился.

«"Хефед?" Вот это? В жизни бы не догадался. Может, стоит нанять тебе учителя по каллиграфии?»

«Лучше найми нам учителя по выбиванию дури».

«Из кого?» — мрачно поинтересовался Элемар.

«Из супостатов, само собой. Из тебя он выбьет дурь в процессе обучения, — незамедлительно ответствовал Второй. — По крайней мере, некоторую часть. И если тебя это утешит, я это все тоже прочувствую в полной мере».

«О, да. Это, безусловно, меня утешит», — с сарказмом отозвался Элемар.

В памяти были свежи занятия по кулачному бою с Каем Косадесом. Старик, несмотря на тщательно поддерживаемый образ опустившегося скумоеда, поколотил его так, что пришлось потом ползти «по стеночке» к Тьермэйллину — залечивать многочисленные ушибы. Самолюбие немного грело то, что Второго Кай отделал точно так же… Если не вспоминать, что тело-то у них общее.

Последний раз просмотрев переписанные заметки и убедившись, что все указано точно и разборчиво, Элемар отложил перо.

«Вроде все. Проверишь?»

«Уже. Теперь полчаса на отдых — и пойдём искать свидетелей».

Вблизи сходство рабских бараков с денниками для лошадей стало менее заметным — то, что издалека смотрелось едиными зданиями со множеством дверей, оказалось просто длинными рядами крошечных дощатых лачуг, стоящих почти впритык друг к другу. Зато стал ощутим смрад от общего отхожего места. Или нескольких, учитывая количество рудокопов.

Свидетель отыскался довольно скоро — внимание Элемара привлёк худой каджит-сутай, сидящий на циновке перед входом в одну из них. Свалявшаяся, побитая сединой шерсть и тяжёлое клокочущее дыхание, перемежающееся мучительными приступами кашля, ясно говорили о том, что кот тяжело болен. Но дело было не в этом — на лапе каджита отсутствовал рабский наруч. Причём снят он был совсем недавно — широкая полоса стёртой шерсти свидетельствовала об этом более чем явно. Видимо, хозяева решили освободить ставшего бесполезным раба в надежде, что он уйдёт умирать куда-нибудь за пределы посёлка и не придётся тратить на него еду. Но он почему-то не ушёл.

— У Ра'джирра нет для тебя слов, золотокожий, — просипел каджит и закашлялся.

— Жаль, — Второй, как всегда, когда предполагались переговоры, легко скользнул вперёд, принимая контроль над телом.

— Ра'джирр свободен. Болен, да, умирает… но он свободен, — верхняя губа каджита дёрнулась, обозначая ухмылку. — Добрые хозяева сказали, что этот хаджит стал бесполезен и должен уйти. Добрые хозяева сняли браслет, потому что он ценнее, чем больной и слабый Ра'джирр. Но другие кормят Ра'джирра, поэтому он не ушёл. Ты не можешь ничего предложить Ра'джирру, золотокожий. Уходи.

— Почему же, — усмехнулся Второй, присев рядом на корточки. — Ра'джирр уже свободен, так? А золотокожий может сделать так, что Ра'джирр будет ещё и здоров.

«Тьфу ты… Что за дурацкая манера изъясняться у этих кошаков», — донеслось при этом до Элемара.

— Ра'джирр слушает, — каджит снова прокашлялся и со слабым интересом посмотрел на альтмера.

— Вот это, — Второй достал из сумки небольшую бутылочку с буровато-зелёным зельем, — может стать твоим. Ты сможешь уйти отсюда, и твоим друзьям больше не придётся отказывать себе в пище, чтобы накормить тебя.

— Что золотокожий хочет от Ра'джирра? — каджит прикрыл вспыхнувшие надеждой глаза.

— Мне нужно знать, что ты можешь рассказать о человеке по имени Куниус Пелелиус, — негромко произнёс Второй.

— Ра'джирр расскажет… если золотокожий пообещает, что проводит Ра'джирра в место под названием «Аргонианская миссия». Ра'джирр слышал, что там помогают рабам вернуться на родину.

«Не вздумай! Слышишь?»

— Хорошо, — вздохнул Второй, не обращая внимания на гневные вопли Элемара. — Я провожу тебя в Аргонианскую миссию.

— Ра'джирр не будет обузой. У него есть это, — каджит сунул лапу в карман своих драных штанов и продемонстрировал несколько небольших — не больше ногтя — кусков эбонита. — Ра'джирру дали это друзья, чтобы он, уйдя на волю, мог продать или поменять на еду.

«Ещё и контрабанда? — ахнул Элемар. — Не смей соглашаться! Откажись немедленно!»

«Помолчи, а? Такой "контрабандой" можно разжиться в большинстве алхимических лавок. А с котом нам все равно по пути… так почему бы не помочь ему?»

«Но не за наш же счёт!»

«Тебе, что, зелья жалко?»

«Нет, мне жалко денег. За переправку каджита в Гильдии сдерут не меньше полновесного дрейка. А то и больше».

«Вообще-то, ты мог видеть, что этот кошак в состоянии сам за себя заплатить. Но… ладно. Значит, пойдём пешком».

«Пешком?! Через весь Вварденфелл? Да ты рехнулся! Мне сегодняшних алитов за глаза хватило!»

«Ничего-ничего. Давно пора познакомиться с островом поближе, я просто тебя жалел, опасаясь, что ты не готов. Но сегодня ты доказал обратное...»

«Жить захочешь — не так раскорячишься», — с ядом в мысленном голосе процитировал Элемар одно из запомнившихся ему выражений собеседника.

«…так что теперь мы будем, по возможности, передвигаться пешком, — невозмутимо, словно его и не перебивали, продолжил Второй. — Тебе, в конце концов, ещё в день прибытия советовали тренировать боевые навыки на тварях. Да и мне не помешало бы. А про заклинания переноса на случай чего-нибудь, с чем не сможем справиться, спросим в кальдерской Гильдии Магов — что-нибудь у них должно найтись».

Элемар обиженно умолк, мимоходом отметив, что, пока они препирались, каджит успел выпить предложенное зелье и теперь, содрогаясь всем телом, заходился кашлем, отхаркивая забившую лёгкие слизь, смешанную с кровью и рудничной пылью. Когда его, наконец, отпустило, Ра'джирр вытер подрагивающей лапой-рукой слезящиеся глаза и посмотрел на него.

— Ра'джирру легче. Это было неприятно, и Ра'джирр теперь стал ещё слабее, но он чувствует, что снова здоров. Ра'джирр благодарен тебе. Теперь слушай…

* * *

— …Я занят, неужели не ясно? Ваша наглость просто возмутительна!

— То есть я могу отвезти эти документы в Эбенгард, где ими обязательно заинтересуются? — неприятно улыбнулся Второй.

Элемар чувствовал эту улыбку, ощущал, как растягиваются, кривясь, губы, как его лицо принимает выражение, которое он не смог бы повторить. Просто не сумел бы. Помнится, когда они со Вторым проводили опыты с зеркалом, разница, как ему казалось, была заметна даже слепому. Когда их общее тело занимал «сосед», из зеркала на него смотрел чужак — с тяжёлым недоверчивым взглядом и жёстким ртом. Казалось, что даже сами черты лица слегка меняются, становясь резче и… словно бы старше. Опытнее. И увереннее. Это… задевало. Потому что сам он — Элемар был уверен — никогда так не сможет. Правда, когда он уязвлённо пожаловался на это Второму, тот почему-то заржал, как конь. И ржал долго — Элемар успел даже обидеться… пока не услышал неожиданное «ты ошибаешься».

Так что он внимательно прислушивался к словам, интонациям… и ощущениям. Делиться мыслями со Вторым он мог, но только если обращался непосредственно к нему. То, о чем тот думал, когда отмалчивался, по-прежнему было для Элемара тайной. С другой стороны, по словам Второго «это работало в обе стороны», следовательно, его собственные тайные мысли таковыми и оставались.

— И что же же это за «документы»? — интонации Куниуса Пелелиуса остались теми же раздражённо-пренебрежительными, но внимательно прислушивающийся Элемар различил нотки беспокойства.

— Ну, для начала, это, — на стол легла украденная книга учёта с вложенными в неё выписками. — Вы удивительно неаккуратно ведёте учёт, господин Пелелиус.

— Любопытная подделка, — тот небрежно пролистал книгу и откинулся на спинку своего кресла с интересом глядя на собеседника. — Очень любопытная. Но все же подделка. Вы ничего не докажете, даже если будете утверждать, что нашли… это, — Куниус Пелелиус приподнял книгу учёта над столом и бросил её обратно, — в моих собственных апартаментах. У меня слишком много недоброжелателей, способных на все, чтобы опорочить моё честное имя…

— И поэтому у меня есть кое-что ещё, — невозмутимо продолжил Второй. — Ознакомьтесь. Запись со слов свидетелей, — на стол легли ещё несколько листков, — о том, что руду воруете именно вы. Лично. И уже после заполняете учётную документацию… с учётом изъятого. Неосторожно, весьма неосторожно…

— Что… рабы? — Пелелиус презрительно усмехнулся, отбрасывая листки. — Это смешно. Использовать свидетельства рабов…

— Которые имеют ничуть не меньшую ценность, чем свидетельства остальных граждан, — по-прежнему невозмутимо перебил его Второй, аккуратно складывая разлетевшиеся по столу записи стопкой. — Вы слишком долго жили в Морровинде, господин Пелелиус, и забыли, что законы Империи преобладают над местными. А в Империи рабство отменено очень давно…

— Имена, — прохрипел шахтовладелец, оттягивая воротник изящной шелковой рубашки.

— Вы меня за дурака держите? Зачем бы мне давать вам возможность подобрать «концы», прикопав парочку болтливых рабов в отвале?

— Что вы хотите?

— Я сказал вам это при первой встрече. Только то, что было вами обещано Иулусу Труптору из Имперского Культа — сто золотых в фонд вдов и сирот. Никто не тянул вас за язык, заставляя давать такие обещания.

— Да кто же знал, что этот боров пришлёт… — Пелелиус осёкся.

Помолчал.

— Вот что, — угрюмо произнёс он после долгого раздумья. — Сейчас у меня нет денег, только эбонит...

Схватив перо, Пелелиус нервно макнул его в чернильницу и быстро зачёркал по листу пергамента, на котором что-то писал перед приходом Элемара, производя какие-то расчёты. Кивнув чему-то, отбросил перо и отпер стоящий рядом с его столом сундук.

— Так, — на стол опустился явно тяжёлый мешок с чем-то угловатым внутри, — этого должно хватить. Денег, как я уже сказал, у меня нет, только эбонит. Продав его, вы получите свою сотню дрейков и, надеюсь, оставите меня в покое…

— Не так быстро, — прервал его Второй. — Без письменного разрешения, подписанного лично вами и подтверждающего моё право на перемещение и продажу… вот этого, — он указал на мешок с эбонитом, — я отсюда не уйду.

— Вы с ума сошли? — побагровел Пелелиус.

— Отнюдь. Где гарантия, что на выходе меня с этим мешком в руках не арестуют, как контрабандиста… по вашей, господин Пелелиус, прямой наводке? А ваша роспись на разрешении удержит вас от совершения глупостей. Со своей стороны, обещаю после продажи эбонита уничтожить этот документ. Так, чтобы его было невозможно восстановить.

Тот смерил сидящего напротив Второго ненавидящим взглядом, что-то беззвучно шепча, потом потянулся к стопке листов пергамента.

— Пишите на бумаге, — любезно посоветовал Второй, — её проще будет уничтожить.

Куниус Пелелиус замер. Моргнул, осторожно кивнул и потянулся к другой стопке.

— Вы действительно собираетесь это сделать? — спросил он перед тем, как поставить на разрешении свою роспись.

— В отличие от вас, я свои обещания привык выполнять, — холодно процедил Второй. — Или же не давать их вовсе.

Внимательно изучив текст подписанного разрешения, он кивнул и, забрав мешок, вышел из кабинета Пелелиуса, на ходу уступая место хозяину тела. Тайная книга учёта и сделанные ими записи остались на столе.

«Все, приятель. Теперь идём к ростовщику и быстро обмениваем эту дрянь на золото. Надеюсь, этот жлоб не соврал и там действительно достаточно».

«Меня больше волнует, как мы с такими деньжищами будем тащиться через весь Вварденфелл в компании полудохлого каджита со следами от рабских наручей на лапах».

«Хм… Есть такое слово — "караван". Далеко не все путешествуют на силтах или с помощью магов Гильдии. А каджит… он же вольноотпущенный. Уверяю тебя, он не первый такой. А насчёт денег — если об этом не сказать, то никто не узнает».

«И все равно мне твоя затея не нравится!»

1) "Сюрикены действительно годны только для отвлечения внимания противника. Масса маленькая, возможен "эффект крыла". Пробивная способность низкая. Эффективность сюрикена в бою — это есть Голливуд, кина, и ничего больше" (цитата с форума http://vrazvedka.ru/forum/viewtopic.php?f=6&t=30&start=15)

Вернуться к тексту

2) в TES-III: Morrowind встречаются дротики именно этой разновидности, именуемые ещё "стрелками". Оригинальный дротик — это метательная разновидность копья с намного большей поражающей способностью

Вернуться к тексту

3) мужское нижнее белье в средневековой Европе. Изначально были до колена, но постепенно укоротились, став похожими на современные боксёры или даже плавки

Вернуться к тексту