Enchanting Sinner (гет)

Всё пошло совсем не так, как надеялась Нарцисса…

Авроры, студенты и профессора Хогвартса не сдались Лорду Волдеморту, и, увидев тело их героя, казавшееся безжизненным, снова бросились в бой. В том безумном хаосе из-за каждой тени, из-за каждого дерева вдруг появлялись кентавры с луками, и тучи стрел обрушивались на Пожирателей смерти.

Инстинктивно Люциус закрыл Нарциссу собой, защищая от удара. Он вздрогнул, когда стрела скользнула по его правой ноге, оставив кровавую рану.

— Люциус! О, Люциус! — вскрикнула она, видя, как из раны на его ноге страшно брызнула алая кровь.

— Ничего… пустяки, — процедил он сквозь зубы, поднимаясь и направляясь к входу в замок. Туда же устремились Волдеморт и Пожиратели, врываясь в Хогвартс, который теперь представлял собой лишь груду дымящихся руин. — Воспользуемся этой сумятицей, найдём Драко.

Они схватились за руки и рванули в самую гущу схватки. Вокруг кричали, бежали, убивали друг друга…

Нарцисса заметила светловолосого мальчишку, рухнувшего наземь после смертельного заклятия, ударившего его в спину. Сердце сжалось: а вдруг то же самое уже случилось с её сыном? Глаза наполнились слезами, но она и не осознавала, что плачет — слишком занята была тем, чтобы уклоняться от заклятий, со свистом проносившихся над головой.

Люциус заметно прихрамывал, отставая от Нарциссы. Вдруг их руки разъединились, и мужчину оттолкнула назад толпа студентов, пытавшихся вырваться из замка.

— Иди! Ищи Драко! — крикнул он ей.

Нарцисса хотела было броситься обратно за ним, но раскаты заклятий звучали так близко и жутко, что ей пришлось укрыться за каменной колонной. Она зажмурилась, пытаясь перевести дыхание и отгородиться от ужасного грохота сражения. И сразу не заметила десятки маленьких глаз, уставившихся на неё с мрачной решимостью…

Её окружили домашние эльфы, выбежавшие из кухонь Хогвартса.

— Я… я не Пожиратель, — пробормотала Нарцисса, прижимаясь к стене. О, как же ей не хватало палочки! Невыносимо! Неужели она должна была прервать свой отчаянный поиск сына из-за стаи этих жалких созданий? Не она. Не Нарцисса Малфой!

Эльфы надвигались всё плотнее, всё угрожающе, пока вдруг поверх прочих голосов не раздался хриплый оклик:

— Оставьте её!

Нарцисса растерянно огляделась и, наконец, увидела, как один эльф пробирается вперёд.

— Кикимер!

— Идите, мисс Цисси. Скорее! — сказал старый слуга дома Блэков, указывая ей на узкий тёмный коридор слева.

Нарцисса едва заметно кивнула ему в знак благодарности и поспешно скрылась в указанном направлении. Вскоре она оказалась в пустом зале, и её голос гулко разнёсся по каменным стенам, лестницам и полу, когда она закричала:

— Драко!

Она продолжала звать сына, даже когда, сбив дыхание, взлетала по широкой лестнице.

«Ты должен жить, мой мальчик! Живи!» — взывала она мысленно.

И вдруг чья-то рука резко схватила её за плечо. Нарцисса обернулась, готовая защищаться зубами и ногтями. Но её лицо озарилось облегчением, когда она увидела перед собой Люциуса.

— Ты в порядке? — спросил он.

Улыбка Нарциссы сменилась рыданиями.

— Мне совсем нехорошо. Чёрт возьми, Люциус! Ты ведь сам говорил, что мы не должны разлучаться, помнишь? Что должны защищать друг друга! Что никогда не отпустишь моей руки!

Он крепко обнял её, прижимая к себе, стараясь утешить.

— Прости, — прошептал он в её волосы. Его тоже едва не захлестнуло отчаяние, но он пытался держаться — нельзя было показать слабость. Драко нигде не было, и надежда таяла с каждой минутой.

— Что же нам делать, Люциус?

— Мы можем только продолжать искать, — ответил он тихо. Он вытирал слёзы с её щёк, но плач не унимался, и рыдания сотрясали её грудь.

— Я не хочу даже думать о жизни без него. Я не переживу, если потеряю Драко. Он — всё для меня!

Она не заметила, что их разговор подслушала посторонняя — прозрачная фигура наверху лестницы.

— Вы, случаем, не Драко ищете? Драко Малфоя? — лениво протянул женский голос.

Люциус и Нарцисса одновременно подняли головы и увидели Плаксу Миртл — призрак, который много лет обитал в туалетах Хогвартса.

— Так что? Его ищете? Такой милый мальчик… — вздохнула она, кружась над их головами. — Красавчик, прямо солнышко! Жаль только, что смельчаком его не назовёшь. Вместо того чтобы сражаться с остальными, спрятался в туалете в конце коридора.

Нарцисса не стала слушать дальше. Мгновенно взбежала по последним ступеням и кинулась в коридор, а Люциус спешил за ней.

Остановившись у двери, она толкнула её, чувствуя, как сердце вот-вот вырвется из груди.

— Драко… — позвала она тихо, входя внутрь.

Помещение тону́ло в полумраке и гулкой тишине, нарушаемой лишь капелью воды из кранов. Нарцисса вслушивалась, вглядывалась в тень.

— Драко… — повторила она, стараясь, чтобы её голос не дрогнул от страха.

Высокий, худощавый, ссутулившийся, с очень светлыми, почти серебристыми волосами и бледным, опустошённым лицом, с расширенными, пустыми глазами, Драко вышел из тени.

— Матушка… — прошептал он, делая шаг к ней. Лицо было закопчено, губа разбита, одежда обожжена — словно он вышел прямо из огненного пекла. — Отец… — добавил он, заметив Люциуса, застывшего в дверях.

— Почему ты не ушёл с остальными слизеринцами? — резко бросил отец. — Ты хоть понимаешь, через что мы из-за тебя прошли?

Драко, ожидавший пощёчины каждую секунду, начал оправдываться:

— Я хотел схватить Поттера. Хотел… и почти получилось… но я потерял палочку. — Он перевёл взгляд на мать, и в его голосе зазвенели муки вины: — Прости, матушка. Это была твоя палочка, и я её потерял. Теперь… теперь она наверняка в пепле. Комната загорелась, а Крэбб… Крэбб… — его пробил прерывистый кашель, похожий на рыдание. — Крэбб погиб.

Нарцисса кинулась к сыну, обняла его за плечи. Свободной рукой она гладила его волосы, мокрые от слёз щеки, разбитые губы, подбородок.

— Не плачь, мой дорогой. Всё кончилось, мы с тобой. — Но сама разрыдалась вместе с ним. — Я так боялась! Думала, тебя увели, что тебе сделали больно! Я почти поверила, что потеряла тебя. Что погубила… О, Драко! Ты жив! Не плачь, милый. Всё кончилось. Ты в безопасности. Всё хорошо. Всё…

Она поцеловала его в лоб, прижалась щекой к его холодной коже. И в то же время — живой. Такой живой, что её снова затрясло от смеха и слёз счастья.

Люциус молча подошёл и обнял их обоих.

Побелевшее лицо Драко постепенно вновь наливалось краской. Он поднял руки и крепко обнял родителей.

Слова потеряли всякий смысл. Теперь важно было только одно — держаться друг за друга. Не существовало больше ни холода, ни страха, ни усталости. Лишь тепло их объятий и безумный ритм трёх сердец.

Они не замечали, сколько времени прошло. Ночь сменилась днём. Война закончилась. Когда семья спустилась в нижние залы, воздух уже был наполнен аплодисментами, песнями, смехом и слезами радости.

Они узнали: Волдеморт мёртв. И пал он от руки Гарри Поттера.

«Мы победили или проиграли?» — подумала Нарцисса. Она не знала ответа: слишком сложные, противоречивые мысли требовали времени. Но думать не хотелось — ни о вчерашнем, ни о завтрашнем. Важно было одно: они снова были вместе с Драко.

— Может, уйдём отсюда… — прошептал Люциус ей на ухо, тревожно оглядываясь.

— Нет, — ответила Нарцисса с гордой решимостью. — Мы останемся. Нам не за что скрываться.

Она смотрела на семьи, что воссоединялись и праздновали, и ощущала, что дышит вместе с ними одним воздухом, разделяя их счастье. И вдруг в ней проснулось новое чувство — готовность снять маску холодности и высокомерия, которая сопровождала её всю жизнь. Она была благородная, чистокровная ведьма. Но прежде всего — мать, боровшаяся за свою семью. Смотря на других матерей, Нарцисса впервые ощутила себя среди них своей — открытой для радости и простоты. Ей больше не нужны были уловки и притворство.

Мы победили или проиграли?

Конечно, они проиграли войну. Но они были живы. Они были вместе. И в этом — самая великая победа.