Беглецы Азкабана  (джен)

Примечание автора: в этой главе я упомяну суд над Сириусом Блэком. Я знаю, что в изначальной истории все было немного не так… Это один из немногих случаев, когда я сознательно переделала оригинальную историю (см. «Побег из Азкабана»), чтобы придерживаться тюремного сюжета. Но еще и потому, что мне всегда казалось слишком неправдоподобным, чтобы такой персонаж, как Дамблдор, с самого начала поверил в виновность Сириуса, но это уже другая история…

— У Лестрейнджей… — пробормотал Сириус, когда тишина стала невыносимой. — Крестраж у Лестрейнджей…

— Как ты узнал? — поспешно спросил Снейп.

— Случайно, — ответил Регулус. — Я тогда был у них в гостях…

— Они сказали, что чаша у них? — спросил Сириус, наклоняясь к брату.

— Рудольфус хвастался тем доверием, которое Темный Лорд с самого начала оказывал его семье. И он упомянул о подарке, который Волан-де-Морт якобы сделал его отцу в те времена, когда тот основал Пожирателей.

— А ты уверен, что он говорил о чаше? — настаивал Снейп.

— Почти полностью.

Все четверо обменялись взглядами.

— Ну, теперь остается только отправиться в особняк Лестрейнджей! — заключил Сириус, откидываясь на спинку кресла. — Легко! Беллатрисса и Рудольфус в Азкабане! Как и Рабастан! Просто подарок!

— Полагаю, проникнуть в усадьбу будет не так просто, как ты надеешься, Блэк.

— И обязательно ты найдешь к чему прицепиться! Объективно, чем мы рискуем?!

— Быть схваченными аврорами, — вмешался Ремус.

— И Пожирателями, — закончил Регулус.

— Тогда что?! Вы предпочтете смирно сидеть здесь и ждать?! Пока Волан-де-Морт не наберется сил и снова не набросится на Гарри?!

Регулус со вздохом подперел рукой голову. Сириус почти пожалел, что отреагировал так резко. Он еще не оправился от последних событий, и наверняка это произойдет не раньше, чем через несколько дней. Если на это вообще хватит времени.

А время играло против них.

— Ну же! — настаивал Сириус. — Я могу это сделать! Кто заметит меня в форме анимага?!

— Не знаю, Сириус… — неохотно пробормотал Регулус. — Еще вчера ты был на волоске от поцелуя дементора…

— Но я цел и невредим! Позволь мне сделать это…

Как заставить Регулуса увидеть его острую потребность в действиях? Он так долго находился в заточении, в четырех грязных стенах своей темницы и день за днем переживал один и тот же кошмар. Он слишком много времени потратил на самокопание, размышляя, пересчитывая свои ошибки. Он хотел похоронить все это. Возобновить борьбу. Может быть, это позволит ему почувствовать себя живым?..

— Вы со Снейпом позаботитесь о медальоне, — продолжил Сириус. — А я принесу вам чашу.

— А я? — спросил Ремус, выглядя расстроенным.

— Ты?..

Он коротко взглянул на своего друга. Ремус все еще чувствовал усталость. И все же мысль о приключениях вместе с ним странным образом согревала Сириуса. Все было бы так, как раньше в Хогвартсе… Спрятавшись под плащом Джеймса, они бесшумно скользили бы по коридорам особняка Лестрейнджей с палочками наготове…

— А что делать мне? — спросил Ремус.

— Нянька, — с усмешкой предложил Снейп. — Ты отлично справляешься с этой ролью, Люпин… Особенно сейчас, когда ты снова стал человеком.…

— Ты не можешь не промолчать, Северус… — заметил Регулус.

— Снейп прав… — отрезал Сириус, произнося последнее слово с красноречивой гримасой. — Я хочу, чтобы ты продолжал заботиться о Гарри… Он доверяет тебе, ты ему нравишься. И мне нужно знать, что он в надежных руках.

Ремус вздохнул. Перспектива остаться позади не сильно радовала его, но Сириус знал, что он будет склоняться к тому, что от него ожидают. В конце концов, благополучие Гарри много для него значило…

— В любом случае я скоро вернусь, — заключил Сириус. — Как только мы уничтожим эти два крестража, то подумаем о другом убежище.

Снейп встал.

— Я возвращаюсь в библиотеку, — сказал он Регулусу. — Уверен, что смогу найти там что-нибудь интересное.

Регулус открыл рот, словно хотел запротестовать. Но, по-видимому, не нашел никаких контраргументов. Сириус в свою очередь встал, Ремус тут же вместе с ним.

— Ты будешь осторожен, Бродяга? — спросил Ремус. — Никаких ненужных и глупых рисков.

— Эй, ты меня знаешь! — улыбнулся Сириус.

— Вот именно… Я серьезно, Сириус.

— Знаю. Не волнуйся за меня. Я вернусь на закате, обещаю. Возьму с собой плащ Джеймса. Даже если авроры будут следить за домом Лестрейнджей, они меня не увидят.

Ремус легонько похлопал его по плечу.

— Если тебя снова поймают, я тебя убью.

Сириус схватил его за шею и крепко обнял. Когда он покончит с этим крестражем, ему нужно будет найти время для Ремуса. Им стоит поговорить, понял он. О том, как он прожил десять месяцев после смерти Поттеров и после заточения Сириуса. Ремус тоже много страдал.

— Гарри, должно быть, уже закончил принимать ванну, — сказал Ремус, высвобождаясь из объятий. — Пойду посмотрю, не нужна ли Кричеру помощь.

Когда Ремус покинул кухню, Сириус переключил свое внимание на Регулуса. Тот не двигался с места, глубоко задумавшись.

— Ты ведь знаешь, это лучший вариант, не так ли? — тихо спросил он. — Авроры найдут нас, это лишь вопрос времени. И если Пожиратели готовят возвращение Волан-де-Морта…

Регулус не ответил, но Сириус заметил, как он вздрогнул.

— То, что ты сделал… Это было очень смело, Регулус, — подхватил Сириус. — Ты многим рисковал.…

— Я примкнул к семейству гадюк, но солгу, утверждая, что это был не мой выбор, — ответил Регулус со смирением в голосе. — Я присоединился к Пожирателям, потому что это было то, чего от меня ожидали, но я считал это и своим желанием, с определенной точки зрения.

— Это не меняет того факта, что ты в конце концов сумел выбрать правильную сторону…

Сириус должен был сказать ему, что наконец-то понял. Если он уйдет сейчас и больше никогда не вернется, Регулус должен будет узнать. Он слегка наклонился, чтобы поймать его взгляд.

— Ты был прав, Регулус, — сказал он. — Я никогда ничего не понимал. Я не имел права судить тебя. В конце концов, мы оба на одной стороне. Ты мне не враг. Возможно, никогда им не был…

Он терялся в своих чувствах. Все это время он избегал брата в коридорах Хогвартса или издевался над ним, когда они все-таки пересекались. Потому что он был в Слизерине. Потому что он получал одобрение родителей. Если бы только Сириус не зацикливался на своей обиде…

Он притянул его к себе, как это сделал с Ремусом мгновением раньше. Это объятие было таким же утешительным, как и то первое, когда Регулус нашел его в камере Азкабана, когда он понял, что его брат не умер, что у него еще есть возможность сказать ему о своих сожалениях и чувствах.

— Ты действительно будешь осторожен, Сириус? — спросил Регулус, прижимая его к груди.

— Я намерен вернуться очень скоро, и в полной сохранности.

— Хорошо. Ты нужен всем нам здесь.

— Да. Я должен позаботиться о своем крестнике, последнем друге и младшем брате… И никто кроме меня не сможет эффективно надрать задницу Снейпу!

— Он тоже на твоей стороне, понимаешь? — заметил Регулус, изобразив улыбку.

— Ты не сможешь заставить меня полюбить его, Регулус! — отрезал Сириус, отстранившись от него. — Даже не пытайся! Даже если бы он уничтожил Волан-де-Морта собственными руками, я бы никогда не смирился с ним!

— Но если бы он это сделал, то заслужил бы хоть немного твоего уважения?

Сириус не ответил. Думать о Снейпе в позитивных тонах было для него слишком тревожно.

— Дай ему шанс, даже если ты его ненавидишь… — настаивал Регулус.

— Если бы я до сих пор не давал ему шанса, то давно бы наслал на него Империус! — проворчал Сириус. — Но все равно остерегайся его, Регулус. Он делает вид, что находится на нашей стороне, это правда. И мы здесь благодаря его помощи, почти в безопасности, а не загниваем в Азкабане. Но мне не нравится его интерес к медальону. Он всегда был жаден до власти, Регулус. Ничто не доказывает, что он не манипулирует нами в своих целях.

— Знаю, Сириус. Но могу тебя заверить, что он так же, как и мы, хочет уничтожить Волан-де-Морта.

— Как ты можешь быть в этом уверен?!

Регулус некоторое время колебался, прежде чем ответить. И когда он открыл рот, Сириус тотчас увидел, что он делает это неохотно.

— Убийство Поттеров… Это он предупредил Дамблдора, что они цель Темного Лорда.

* * *

«У Миллисенты лицо исказилось от злости за последние дни, — заметил Скримджер, закрывая за собой дверь кабинета. —Неудивительно. Пресс-конференция, устроенная Фаджем, только что закончилась, она и так не предвещала ничего хорошего».

— Мы знали, что так оно и будет, — проговорил он в качестве преамбулы.

— Конечно. Но я надеялась на дальнейшую реакцию со стороны журналистов. Ни один не выглядел потрясенным, когда Фадж предложил освободить меня от моих обязанностей…

Миллисента села в кресло. Она постарела лет на десять, и горечь от неудач подчеркивала и без того глубокую складку на ее лбу.

— Неблагодарные… — прошептала она. — После всего, что я сделала для благополучия нашей страны… Меньше года назад они все трепетали перед Сами-Знаете-Кем и его Пожирателями, а теперь…

— Они хотят перевернуть страницу, забыть о злодеяниях, свидетелями которых они стали.

Шаблонно. Скримджер знал это, но что еще он мог сказать?

— Но я этого не позволю! — воскликнула вдруг Миллисента. — Темный Лорд не раз испытывал меня на прочность, и я принимала весь удар на себя! После этого я не могу поддаваться угрозам такого выскочки, как Фадж!

Она скрестила руки на столе и глубоко вздохнула. Скримджер по-прежнему был поражен тем, насколько хорошо эта женщина умела постоять за себя. Он знал мало колдунов с такой же прыткостью.

— Изабель Фадж. Можем ли мы организовать над ней суд? — спросила Министр.

Скримджер поморщился. Он провел большую часть ночи, перебирая в голове то, что сказала ему девушка. Изабель Фадж была козырной картой, играющей против Фаджа, но опасной картой, которой надо было пользоваться осторожно и с умом.

— Я говорил с ней вчера вечером, — сказал он.

— Она призналась?

— Она призналась, что пыталась защитить Регулуса Блэка. По-моему, она его искренне любит.

— Пф-ф… Наивная куропатка, вот кто она! Почему эти молодые девушки не способны видеть дальше оболочки?! Блэки очень красивые мальчики, но на деле просто монстры!

— Фактически…

Скримджер не решался продолжать. Ему ничего не оставалось, кроме как пересказывать слова Изабель, хотя он был уверен, что стоит еще немного покопать в том направлении, которое она предложила.

Взгляд Миллисенты стал слишком пронзительным.

— Мисс Фадж считает, что Блэки не виновны настолько, насколько мы все думаем…

Миллисента Багнольд издала ироничный смешок.

— Ну и отлично, Руфус!

— Но больше всего она ставит под сомнение намерения Люциуса Малфоя, — продолжил Скримджер, не желая поддаваться Миллисенте. — Тот самый Люциус, который дергает Фаджа за ниточки, как вы прекрасно знаете.

Миллисента растерянно улыбнулась, неожиданно она стала слушать гораздо внимательнее.

— Хорошо, но это еще не значит, что Регулус Блэк белый и пушистый, — заметила Министр.

— Регулуса Блэка оправдывает то, что его хотели убить Пожиратели. Он их предал. Если Малфой действительно Пожиратель, как мы всегда подозревали…

— Они из одной семьи. Блэк и Малфой. Может, это просто попустительство между ними. А тут еще и Сириус Блэк. Его вина неоспорима!

— Я не уверен…

И это было правдой. Анализирование фактов со стороны Скримджера всегда было обусловлено одним главным предположением: Сириус Блэк был виновен. Но что, если он ошибся?

Он должен был все обдумать.

— Да ладно! — запротестовала Миллисента. — Блэк убил Петтигрю! У нас есть свидетели! И его собственные признания!

— За исключением того, что свидетели, возможно, плохо увидели или неправильно истолковывали то, что увидели… Могу вас заверить, что это обычное дело. Что касается признаний…

— Вы хотите сказать, что его заставили это сделать?

— Возможно. Я хотел бы вернуть его дело к исходной точке.

— Из-за утверждений Изабель Фадж?!

— Не только. Альбус Дамблдор тоже питал серьезные сомнения в виновности Сириуса Блэка. И если и есть колдун, которого нельзя заподозрить в сговоре с врагом, то это именно он…

— Вы говорили об этом Дамблдору?

— Не совсем. Но вчера он пришел ко мне в надежде отменить приговор о казни Сириуса Блэка. Он считает его невиновным.

Миллисента скрестила руки, тяжело вздохнув.

— Если Дамблдор считает его невиновным… что нам делать, Руфус? Если я официально открою дело Сириуса Блэка, мои противники расценят это как политический маневр и воспользуются этим, чтобы ускорить мое падение…

— Поэтому официально мы ничего делать не будем.

— А как насчет Изабель Фадж?

— Я предлагаю статус-кво. В данный момент. Мне нужно с ней поговорить.

* * *

Кингсли знал, что это и смешно, и опасно проникать в Отдел тайн, когда все Министерство находится в военном положении, но ответы ему были просто необходимы.

После того как он ответил на вопросы коллег и заверил их, что не помнит ничего, что могло бы им помочь понять, как Сириусу Блэку удалось сбежать, то отправился к себе домой.

Он убеждал себя, что не соврал, когда проделывал путь до своей маленькой квартирки. Он действительно ничего не знал. Зачем ему было прикрывать побег Сириуса Блэка? Он был Пожирателем, а Кингсли ненавидел этих людей!

Однако что-то заставляло его чувствовать себя неуютно, и он не мог понять, что к чему.

Он был очень удивлен, когда обнаружил сову, стучавшуюся в его окно. Сова из Министерства. К ее лапке было что-то привязано: маленький флакон с сероватым содержимым.

Воспоминание.

По-видимому, его собственные. На этикетке был его почерк.

Его беспокойство возросло еще больше. У него появилось ужасное чувство, что он всем врал.

Кроме того, сейчас он направлялся в Отдел тайн. Он знал, что найдет омут памяти рядом с обиталищем невыразимцев. Сам он им не владел, и ему не терпелось узнать, какие воспоминания хранятся во флаконе. И подвергнуть себя опасности.

«Если меня обнаружат, мне останется только сказать, что Скримджер хочет получить отчет об их экспертизе в связи с побегом из Азкабана», — подумал он.

В той подозрительной обстановке, которая царила в Министерстве, Бруствер не был уверен, что этого будет достаточно.

В Отделе тайн было что-то тревожное даже для такого человека, как он. Он многое повидал с тех пор, как стал аврором, но это не мешало ему чувствовать себя неуютно.

В конце концов он нашел то, что искал. В одном из шкафов в комнате с мозгами он нашел омут памяти, переложенный на верхнюю полку. Взмахом палочки он заставил его левитировать и опустил на стол перед собой. Он достал из кармана воспоминания и, не раздумывая, вылил содержимое в омут.

Он увидел себя беседующим то с Сириусом Блэком, то с Дамблдором. Увидел, что передал пленнику плащ-невидимку, который позволил ему выйти из Министерства незамеченным.

Немного потрясенный, он вернул омут на свое место.

По крайней мере, теперь он понимал, откуда взялось это чувство недосказанности. Именно он позволил Сириусу Блэку сбежать. И он извлек свои воспоминания, и также стер память своего коллеги.

Он верил в невиновность Сириуса Блэка. Иначе он никогда бы не совершил такого поступка. Теперь ему осталось только получить неопровержимые доказательства, чтобы полностью смириться со своей совестью.

* * *

Сириус остановился на пороге и смотрел, как Гарри наблюдает за Ремусом, устроившимся на полу своей комнаты. Его друг откопал где-то миниатюрный игрушечный замок с рыцарями, принадлежавший Регулусу, и аккуратно выстроил фигурки перед внимательным Гарри.

Он был немного маленьким для такой игры, подумал Сириус, но ребенок, похоже, не жаловался. У Сириуса было неприятное ощущение, что просто тот факт, что кто-то согласился провести с ним время, обрадовал мальчика. Признак того, что ему явно не хватало внимания. И это возмутило Сириуса.

Как только рыцари выстроились в ряд, Ремус протянул Гарри маленький шарик, и мальчик использовал его как шар для боулинга. Он разразился задорным смехом, когда фигурки разлетелись по ковру. Ну, очевидно, таким образом, игра становилась намного веселее.

Сириус ступил на порог и вошел в комнату. Гарри вдруг снова стал серьезным. Слишком серьезным. Почему он не позволял себе смеяться в его присутствии?

— Тебе весело? — спросил Сириус, чувствуя, как сжалось его сердце, когда ребенок удовлетворенно кивнул головой. — Мне тоже нравилось это делать, когда я был маленьким… давить рыцарей Регулуса, после того как он тщательно выстраивал их на поле боя. Он сходил с ума от злости… но мне это казалось уморительным!

— Прекрасный старший брат, — заметил Ремус.

— Да. Идеальный старший брат… — вздохнул Сириус.

— Все дети ссорятся.

— В нашем доме это происходило слишком часто.

Он сел на пол рядом с Гарри. Он пришел не для того, чтобы обсуждать свои отношения с Регулусом. Хотя он знал, что Ремус всегда будет благосклонно его выслушивать.

— У меня есть работа, Гарри, — сказал он, вкладывая руку мальчика в свою. — Я должен уйти.

Гарри нахмурился. Сириус был отчасти доволен, видя, что новость его мало обрадовала. Может, в конце концов они оба поладят по-настоящему…

— Ты останешься здесь с Ремусом и Кричером. — Не будешь бояться?

— Ремус добрый, — ответил Гарри.

— А Кричер?

— Он смешной!

Никогда Сириус не подумал бы назвать Кричера «смешным», но в улыбке Гарри было что-то обнадеживающее. По крайней мере, эльф его не пугал.

— Я скоро вернусь, — пообещал Сириус.

— Быстро?

— Как можно быстрее. Мне тоже очень хочется поиграть в боулинг с рыцарями Регулуса!

Гарри расплылся в широкой улыбке. Сириус поцеловал его в щеку.

— Позаботься о Ремусе, хорошо? Он все еще не до конца отдохнул.

Гарри серьезно кивнул и вопросительно взглянул на крестного. Сириус взъерошил ему волосы, и неохотно поднялся. Но не успел он сделать и двух шагов в сторону двери, как Гарри резко повис у него на ноге.

Растрогавшись еще больше, Сириус поднял ребенка с земли и прижал к себе.

— Все будет хорошо, я буду дома уже к вечеру, — прошептал он ему на ухо. Он еще раз поцеловал Гарри и затем вручил Ремусу.

Вечером. Он вернется сегодня же, вместе с крестражем. Сириус твердо решил раз и навсегда избавиться от угрозы, которую все еще представлял для Гарри Волан-де-Морт.