Ты принадлежишь мне (You are mine) (гет)

«Не сражайся, если не рассчитываешь победить»

— Победил мсье Сорель.

В последнем поединке среди юношей четвёртого курса Малкольм предсказуемо одержал верх. Его соперник — неприметный парень с факультета «Этонсель», имя которого я, признаться, не запомнила, — бился неплохо и изо всех сил пытался держать оборону, но Сорель явно превосходил того в скорости, силе и искусности владения чарами. У бедолаги просто не было шансов. Их схватка могла бы закончиться уже на первой минуте, если бы моему горе-напарнику не приспичило покрасоваться на сцене чуточку дольше.

— Позёр, — с презрением фыркнула Сильвия, подметив данный факт. Она одна из немногих осталась полностью равнодушной к выступлению и смотрела на спускающегося с помоста юношу, недовольно поджав губы. Впрочем, в своём мнении та была в меньшинстве: глаза судившей поединки мадам Верите довольно сияли, с губ профессора Лемара не сходила горделивая улыбка, старшие студенты одобрительно кивали, а наши однокурсники, да и прочие приятели Сореля так и вовсе окружили того толпой, что-то восторженно крича.

Вероятно, Сильвия банально завидовала Малкольму. Я видела это по её глазам и могла поклясться, что она отдала бы многое за подобное отношение, ибо её собственную победу — такую же быструю и уверенную — студенты встретили весьма прохладно. Отчасти в этом была вина и самой Сильвии. Мы были практически одного возраста, но из нас троих она, пожалуй, меньше всего понимала, какую роль в социуме играют репутация и взаимоотношения со сверстниками. Морель выбрала роль этакого изгоя своей принципиальностью, порой доходящей до абсурда, только обострив ситуацию, тогда как Малкольм, напротив, являлся душой компании и легко находил общий язык со всеми, мастерски меняя маски.

— В чём-то девчонка права, — между тем заметил Лорд, отрешённо наблюдая за происходящим. — В другой раз излишний пафос может стоить ему победы.

— И не говори, — иронично хмыкнула я, убедившись, что всё внимание оттянул на себя победитель. — Ох уж эта склонность к театральным эффектам, — якобы серьёзно посетовала я, ехидно поглядывая на призрака. Судя по тому, как тот завёл глаза в ответ, мой намёк был излишне прозрачным.

— Эй, ледышка, — вдруг окликнул меня Малкольм. Его взгляд был требовательным и даже слегка возмущённым — очевидно, он недоумевал, почему я не присоединяюсь к торжеству его победы. Впрочем, не он один. С подобным выражением лица на меня смотрел едва ли не каждый из окружения Сореля. Мне сразу стало крайне неуютно: я ненавидела это мерзкое ощущение, липнувшее к телу, как вторая кожа. — Ты разве не хочешь меня поздравить? — пробравшись сквозь толпу, Малкольм уверенно взял меня за руку, но от настойчивых и внимательных взглядов случайных зрителей нас это не спасло, напротив — лишь подогрело их интерес.

— Что ты, — наигранно удивилась я, борясь с желанием нервно поёжиться. Мы будто стояли на сцене дешёвого театра в день премьеры, а собравшиеся изнывали от любопытства в ожидании кульминации. Это моральное давление чертовски напрягало, и в тот момент я готова была пойти на многое, лишь бы избавиться от него. — Поздравляю, — тихо прошептала я, а затем быстро и мимолётно коснулась щеки Малкольма губами, искренне надеясь, что после такой демонстрации пытливость окружающих поутихнет.

Жест был вынужденным и совершенно неискренним, однако в должной мере удовлетворил любопытство жаждущих зрелища наблюдателей. Напряжение тут же схлынуло, и я вновь обрела способность свободно дышать. Оставалось лишь разобраться с последствиями в лице изумлённого Сореля и Тёмного Лорда, чьё выражение лица своей мрачностью запросто могло посоперничать с надвигающейся грозовой тучей.

— Ледышка начала таять? — шёпотом вопросил Малкольм, не сводя с меня пристального взгляда. Мой порыв явно сбил его с толку, ведь прежде я никогда не проявляла инициативы в тактильных контактах, более того — старалась всячески их избегать. Однако я не боялась, что Сорель надумает себе лишнего: тот откровенный разговор после нашей сделки многое расставил по своим местам.

— Ещё чего, — устало возразила я, не имея никакого желания выяснять что-то прямо сейчас. Я была измотана морально и физически, и всё, чего мне хотелось, — отдохнуть и побыть в одиночестве (как будто это представлялось возможным).

От продолжения разговора меня спасло объявление профессора Лемара: через пару минут должно было начаться очередное состязание. Посмотреть на второй тур сражения пятых и шестых курсов, конечно, было бы полезно, но перспектива свалиться в обморок — а, судя по внутренним ощущениям, к этому всё и шло — совсем не вдохновляла. Так что, известив Малкольма о своём уходе, я под шумок покинула дуэльный зал.

Я смутно запомнила дорогу до гостиной — шла машинально, не видя перед собой никого и ничего. Заперев дверь спальни, я тяжело вздохнула, закрыла глаза и прислонилась спиной к деревянной преграде. Тело мгновенно налилось свинцовой тяжестью, веки начали слипаться, но я упорно сопротивлялась накатившей усталости — скорее по привычке, нежели из необходимости. Разумом я понимала, что могу, наконец, расслабиться, но что-то не давало мне покоя.

Даже не открывая глаз, я чувствовала его — упрямый мрачный взгляд Лорда. Он будто приковал меня к месту, но при этом призрак не произнёс ни слова, словно терпеливо ждал моих… оправданий? Оглушающая напряжённая тишина начинала давить на уши. Не выдержав, я распахнула глаза и посмотрела на него в ответ с явным вызовом.

— Ты просто маленькая лгунья, — не стерпев такого пренебрежения, высокомерно заявил Лорд. Упрёк и осуждение в его голосе подогревали мою злость. «Какого чёрта?» — мысленно воспротивилась я, не считая себя хоть сколько-нибудь виноватой. — Ты так искренне тревожилась, что этот мальчишка перейдёт проведённую тобой черту, что я готов был убить его за один лишний взгляд! — возмущался он и медленно шаг за шагом подходил всё ближе. — А теперь ты сама переступаешь через собственные границы, плюёшь на убеждения и усложняешь всё своими выходками!

— Смею напомнить, что я согласилась на эту сделку с твоего одобрения, — возразила я, пытаясь сосредоточиться на разговоре и отодвинуть разъедающую изнутри обиду на второй план. — Ты с первого дня оправдывал поведение Сореля и сам заявлял, что я должна сделать всё, чтобы выиграть эти чёртовы дуэли!

— Я не просил тебя лезть к нему с поцелуями! — зашипел Лорд и выбросил руку вперёд. Плечи тут же обожгло ледяное прикосновение его кожи. — Как будто было мало того, что этот выродок неделями вился рядом, навязывался, вдыхал твой запах… касался тебя… — он говорил хрипло, а в алых глазах плескалось настоящее безумие. Впервые за долгое время мне стало по-настоящему страшно. Я отвела взгляд и опустила голову, но быстро пожалела об этом. — Смотри на меня, когда я говорю с тобой! — прикрикнул он и на мгновение убрал руку, но лишь для того, чтобы ухватить меня за подбородок и чуть ли не силой заставить открыть глаза. — Если бы ты прикладывала больше усилий, помощь мальчишки тебе бы не понадобилась.

Лорд замолчал и отступил на шаг, но не сводил с меня требовательного взгляда. Он дал мне возможность ответить и, вероятно, ждал оправданий, но я по-прежнему не видела в своих действиях ничего предосудительного. Более того, я не планировала защищаться. Я собиралась нападать.

— Значит, я недостаточно стараюсь? — твёрдо вопросила я, оторвавшись от стены. — По-твоему, я не лезу из кожи вон, чтобы попасть в Хогвартс? — продолжила я, зло сощурив глаза. — Напомни, а зачем я вообще всё это делаю?

— Это часть плана, — резко ответил он и весь подобрался, словно наперёд знал ход моих мыслей. — Ты возвращаешь мне тело, а я разбираюсь с петлёй времени, чтобы сохранить тебе жизнь, забыла? — издевательски хмыкнул тот, пустив в ход угрозы. Что ж, манипулятором Лорд был отменным — это сложно было не признать, — но я тоже кое-чему научилась.

— Я всё помню, — отмахнулась я. — Как и то, что ты существуешь, пока я жива — в этом суть нашего партнёрства. Ты же заботишься обо мне лишь для того, чтобы поддерживать мою жизнеспособность, ведь так? — провокационно вопросила я, до дрожи в коленях боясь услышать ответ на свой вопрос.

— Разумеется, для чего же ещё, — с показным равнодушием заметил Лорд.

Взаимные злость и обида туманили разум нам обоим. Я знала, что он лжёт. Когда мне снились кошмары, он каждый раз вырывал меня из плена ужасных сновидений, а затем участливо сидел рядом, увлекая беседой до тех пор, пока я не засну. Всякий раз, когда я сомневалась в себе, он внушал мне уверенность — кажется, ни один человек ещё не верил в меня так, как он. Мы часами говорили на разные темы, спорили до хрипоты, обсуждая те или иные события. Мы знали друг о друге столько, сколько никогда бы не позволили узнать посторонним. Мы были одним целым, чёрт возьми! Он держал меня за руку, когда мне было страшно. Он грозился убить любого, кто причинит мне боль. И я верила его словам — верила, что значу для него больше, чем он хочет показать.

Но было ли это правдой, я не знала до сих пор.

— Так объясни мне, каким образом случившееся сегодня угрожает моей жизни? — выпрямилась я, сложив руки на груди. Мне осточертела его маска отчуждённости. Здесь и сейчас я хотела наконец услышать от него правдивый ответ. — Я чётко следую твоему плану, не отказываюсь от наших договорённостей. Так с какой стати ты упрекаешь меня этим ничего не значащим поцелуем? — мы поменялись ролями: теперь я ждала ответов и медленно наступала на замершего призрака. — Может, ты просто ревнуешь?

Предположение было чертовски логичным. Лорд был собственником до мозга костей. «Ты принадлежишь мне», — его любимое заверение, которое он повторял столь часто, что оно прочно засело в моей голове, как непреложная аксиома, лишь подтверждало сей факт. Разумеется, если он и ревновал меня, то не в традиционном смысле: не как девушку, а скорее как игрушку, вещь, книгу или артефакт — да что угодно, — чьим владельцем являлся и на что никто другой не мог посягнуть. Пожалуй, именно так он и воспринимал меня и твёрдо пытался навязать мне своё виденье — именно этим обуславливались его бесконечные манипуляции.

Всё это время он будто пытался сломать меня, чтобы затем собрать заново, заменив неугодные кусочки конструкции по своему желанию. Вот только… я не до конца понимала конечный замысел. Чтобы легче было контролировать — отпадает: он не лепил меня послушной куклой и сам взращивал во мне гордость и самоуважение. Сделать меня своей копией — тоже нет: ему было важно моё мнение, даже если оно не совпадало с его. Так кем же я должна была стать по его плану?

Я надеялась застать его врасплох и хотя бы на одну сотую приблизиться к пониманию истины. Однако каменная маска не дрогнула.

— Раз ты заговорила о договорённостях, то по одной из них ты не должна отвлекаться от поставленной цели, — холодно ответил он. — Что касается твоего предположения, оно глупое и абсурдное, — тут же возразил призрак. — Запомни: я никогда не опущусь до таких слабостей, как человеческие чувства! — резко выпалил он, словно одна только мысль об этом казалась ему оскорбительной. — Да, ты небезразлична мне и нужна, но только до тех пор, пока мы связаны.

— Значит, когда ты сказал, что не убьёшь меня после ритуала, ты солгал? — стараясь игнорировать стоящий в горле ком, вопросила я. — Как и о том, что я всегда буду принадлежать тебе?

— Отнюдь. Я намерен выполнить свою часть сделки: разрушить петлю времени и сохранить твою жизнь, а второе… — устало вздохнул Лорд. — Представь себе ситуацию: тебе жизненно важно найти какое-нибудь заклинание. Внезапно тебе попадается книга. На вид она не внушает доверия — хрупкая, буквально разваливающаяся на части. Кажется, заденешь её лишний раз — и она превратится в труху. Ты приносишь её домой и начинаешь читать без особой надежды найти нужное, но вдруг понимаешь, что именно эта книга решит твою проблему. Ты изучаешь фолиант, но прочтение осложняется его состоянием — книга сыпется. Ты начинаешь восстанавливать её: подклеивать корешок, заново сплетать страницы… В конце концов всё удаётся — ты находишь заклинание, и книга тебе больше не нужна. Однако в процессе ты вложила в её воссоздание столько сил, и что? Ты сожжешь её, выбросишь? Или она перестанет тебе принадлежать?

— Я поставлю её на полку, и она займёт своё место в моей библиотеке, — медленно кивнула я. Приведённый им пример как нельзя лучше описывал нашу историю, вот только… меня не устраивала концовка. Я вдруг ясно представила себе сложившиеся перспективы: быть обузой, ненужной вещью, от которой он не может избавиться из чувства собственности. Вечный контроль и невозможность делать, что захочется, — едва ли я мечтала о таком.

Несколько лет назад мои желания были так просты: я хотела жить в комфорте и достатке, не знать голода и обрести чувство защищённости. Но время шло, я менялась, взрослела, а вместе со мной росли и мои амбиции. Благодаря Лорду я осознала собственную силу, почувствовала вкус власти и могущества… Чёрт побери, этот человек уверил меня в собственной значимости, а сейчас так спокойно говорил о грядущей ненужности?

— Рада, что мы всё выяснили, — тихо пробормотала я. — Мне нужно в душ.

— Алекс… — протестующе позвал меня тот, но я лишь отмахнулась.

Я чувствовала, что если сию же секунду не останусь в одиночестве, то позорно разрыдаюсь прямо перед Лордом — а этого мне хотелось меньше всего. Пройдя в ванную, я закрыла за собой дверь и наложила несколько мощных запирающих, взмахом палочки включила воду, дабы отвести лишние подозрения, а сама прислонилась к холодной стене кафеля и медленно сползла вниз.

Уткнувшись лицом в колени, я задавалась вопросом: в какой момент что-то пошло не так? Раньше всё было понятно: взаимная неприязнь и даже ненависть, желание поскорее избавиться друг от друга и пойти разными путями, вследствие чего — вынужденное сотрудничество. Почему всё изменилось и как это произошло? С чего вдруг мне стало небезразлично его отношение? Откуда это дурацкое желание оправдать его ожидания? И почему он так стремится привязать меня к себе, если в конечном итоге планирует «оставить на полке за ненадобностью»?

Перебирая в памяти постигшие меня трагичные события, я отчаянно пыталась найти ответ. Но чем больше я анализировала наши взаимодействия, тем лучше понимала, что мы сами запутали всё до такой степени, что вариантов оставалось только два: либо разорвать все хитросплетения, либо же, наоборот, окончательно затянуть нити в тугой узел.

Я давно не позволяла себе плакать, несмотря на то, что мне хотелось. Всё потому, что он не желал видеть меня слабой — и я покорно подчинялась, так наивно поставив интересы этого человека выше собственных. Я глубоко вздохнула, борясь с желанием побиться головой о стену, проклиная собственную глупость. В сравнении со мной Тёмный Лорд был гроссмейстером — так грамотно разыграл партию, что практически поставил мне мат. Впрочем, это было не так уж и сложно: немного внимания и заботы, пара дельных советов и умелое сочетание кнута с пряником — всё, что нужно для этакой дрессировки.

«Я приручаю волчонка», — кажется, так он тогда сказал. Что ж, пусть поздно, но я всё же поняла значение фразы.

Я горько усмехнулась, но не винила себя. Может, я и потерпела поражение, но не чувствовала стыда. В конце концов, опыта Лорду было не занимать. Он играл с чужими жизнями ещё задолго до моего рождения. Однако затягивать партию мне не хотелось. Я не знала как, но я не собиралась позволять этому человеку и дальше манипулировать мной.

«До тех пор, пока мы связаны…» — в голове набатом звучали его слова.

— Как пожелаете, мой Лорд, — хмыкнула я, мысленно принимая решение.

В глазах было сухо и горячо, а в горле стоял непроходимый ком, но я не проронила ни слезинки. Просто не смогла. Мешанина из разъедающих изнутри чувств мешала связно мыслить, в голову всё время лезли какие-то глупости, от которых я отмахивалась, словно от назойливых мошек. В таком состоянии я провела около получаса, прежде чем поднялась и на деревянных ногах вернулась в комнату.

Лорд, разумеется, был в спальне. Он стоял у окна, сложив руки за спиной, и даже не шелохнулся, когда я вошла. Будто ему было всё равно. Будто решение приняла не только я одна.

Стараясь не смотреть в его сторону, я скинула мантию и забралась в постель. Натянула одеяло до самой макушки, словно оно могло защитить меня. В эту минуту я чувствовала себя такой слабой, какой не ощущала уже очень давно. В ушах звенело, и я не сразу поняла, что плачу. Осознала это, лишь когда подушка под щекой стала насквозь мокрой.

— Что я могу сделать, чтобы прекратить этот нескончаемый поток рыданий? — холодный голос Лорда, прозвучавший в тишине комнаты, застал меня врасплох. — Алекс, посмотри на меня, — он говорил сдержанно, как если бы действительно просил, а не приказывал, но от этого стало только хуже. Через силу я сделала глубокий вдох, откинула одеяло и села на постели. Потребовалось всё моё мужество, чтобы выполнить то, что велел призрак. Тот стоял совсем близко — у края кровати — и глядел на меня со странной смесью усталости и отчаяния. — Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Скажи, что я нужна тебе…

— Пообещай, что отпустишь меня, — сказала я, искренне надеясь, что произнесла именно это, а не те мольбы, которые слышала в собственной голове. — Я дам тебе любые клятвы и обеты, которые ты посчитаешь нужными, но, когда всё закончится, ты отпустишь меня! — не позволяя себе передумать, быстро выпалила я. — Пообещай, что позволишь мне уйти.

Мы оба замерли, разделённые напряжённой тишиной. В ожидании ответа я боялась сделать лишний вздох, дабы не упустить ни единой эмоции, которая могла бы проскользнуть в алых глазах. Я желала увидеть в них… протест, категоричный отказ или хоть какой-то намёк на то, что я в самом деле небезразлична ему. Но пути назад уже не было.

— Если ты так хочешь, — сухо и отчуждённо прошептал Лорд. Я же едва не задохнулась от возмущения: вместо того, чтобы переубедить меня, он просто соглашался? — Я дам тебе выбор, но только после того, как произойдут определённые события, — я всем нутром ощущала подвох и какую-то недосказанность, но так и не смогла понять, в чём дело. — Наша сделка при этом остаётся в силе.

— Хорошо, — это был единственный ответ, на который у меня хватило сил.

* * *

Утром следующего дня мы оба сделали вид, будто ничего не произошло, хотя у меня не было ни грамма сомнений, что однажды мы столкнёмся с последствиями этого разговора в полной мере.

На завтрак в тот день я опоздала: незадолго до выхода со мной связался Барти, горящий желанием узнать, как прошла моя первая дуэль. Новостью о победе тот был совершенно не удивлён, а когда я рассказала ему о возникших трудностях, лишь незамысловато пожал плечами.

— Никто и не говорил, что будет легко, малышка, — ободряюще произнёс он, и я вымученно улыбнулась.

Моё подавленное состояние являлось отголоском вчерашнего инцидента, что Крауч, разумеется, заметил. Однако я сослалась на усталость и не стала ничего ему рассказывать. Меньше всего мне хотелось причинить Барти боль и неудобство, ведь верность для него не была пустым звуком, в отличие от многих других. Он бы ни за что не предал своего Господина, но и я была важна для него не меньше. Я вовсе не собиралась заставлять его выбирать — это было бы несправедливо.

После завтрака в холле вывесили расписание схваток на грядущие выходные. Меня, как и Малкольма, в списках не было — среди участвующих значились лишь те, кто ещё не прошёл первый отбор. Следовательно, до следующего поединка у нас было две недели.

Имя соперницы пока оставалось загадкой, что усложняло подготовку. Впрочем, я пока не чувствовала в себе сил возобновить наши с Сорелем тренировки. Этот день я решила полностью посвятить отдыху. К счастью, мой напарник не настаивал: сегодня должны были пройти состязания между старшекурсниками, на которые ему не терпелось посмотреть.

Я же, вернувшись в комнату, села за написание письма для Гарри. В первую очередь я подробно описала произошедшую вчера схватку и вновь поблагодарила Поттера за участие. Его поддержка и искреннее беспокойство придавали мне сил.

— Ты же понимаешь, что вы всё равно не сможете быть вместе? — я как раз запечатывала конверт, когда Лорд задал мне вопрос. От хриплого с характерным шипением голоса по телу побежали мурашки. «Он догадался», — тут же поняла я и от волнения слишком резко провела пальцами по острым краям пергамента. Алая капля тут же выступила из тонкой полоски на коже, но я не придала этому никакого значения. — Думаешь, я не понимаю, почему и, главное, к кому ты собираешься уйти? — я тяжело сглотнула, не в силах отделаться от липкого страха, сковавшего всё тело. — Запомни, я никогда этого не допущу! Может, я и дам тебе свободу, но Поттер всё равно умрёт — я позабочусь об этом.

Он не требовал от меня ответа, да и говорить что-либо сейчас было бессмысленно. Но в одном я была уверена наверняка: если раньше у меня была надежда переубедить Лорда относительно судьбы его личной Немезиды, то после вчерашнего разговора та потухла, как догоревшая свеча. Это беспокоило меня куда больше того, что призрак вообразил, будто у меня есть чувства к Гарри Поттеру.

До совятни я добралась достаточно быстро — замок был пуст ввиду проводившихся сегодня отборочных испытаний, и снующие туда-сюда студенты не отвлекали меня от намеченного маршрута. Один же обрадовался моему появлению. По сложившейся традиции, едва я вошла, он спикировал со своего насеста и уселся мне на плечо, склоняя голову и доверчиво взирая здоровым глазом.

Скормив ему принесённые угощения, я ласково потрепала ворона по гладкому оперению, после чего привязала письмо к лапке и отправила в Хогвартс, проводив растворившуюся в небе чёрную точку тоскливым взглядом.

Оставшийся день я посвятила выполнению домашних заданий. Лорд по обыкновению содействовал: диктовал мне строки для эссе, помогал с составлением формул и объяснял непонятный материал. Всё казалось привычным, но говорил призрак сухо, без особого энтузиазма. Между нами словно выросла стена.

Вечером в дверь моей комнаты постучали, но я не открыла. Без всяких подсказок Лорда я и так знала, что обнаружу по ту сторону Малкольма.

— Ледышка, я знаю, что ты чем-то расстроена, но в гостиной устраивают празднование, — минуту спустя из-за деревянной преграды послышался его обеспокоенный голос. — Алан выиграл сражение и закатил пирушку, — сообщил он о победе нашего старосты. — Тебе не помешает развеяться, — предпринял очередную попытку мой напарник, но так и не добился ответа. В компании сверстников я сейчас нуждалась меньше всего.

— Мальчишка прав, — неожиданно заявил Лорд, с беспокойством поглядывая на меня — быть может, мне это только чудилось. В конце концов, это был не первый раз, когда я принимала его «искренность» за чистую монету. — Иди к ним.

— Не хочу, — покачала головой я, упрямо продолжая перелистывать страницы учебника. Буквы перед глазами расплывались, но я старательно делала вид, что читаю. — И ты можешь уже перестать делать это.

— Делать что?

— Вид, будто тебе не всё равно, что со мной происходит, — я серьёзно посмотрела на него через плечо. — Послушай, я никогда не предам тебя и доведу дело до конца, будь уверен, но ты можешь больше не мучить себя этой осточертевшей тебе заботой.

— Неужели? — иронично переспросил Лорд. — Рад, что мы всё выяснили, — ответил он моей же фразой, но было и различие — яд сочился из каждого его слова.

Мы действительно всё выяснили, правда, легче от этого не стало. Обычно люди, совершившие накануне роковую ошибку, говорят о том, что отдали бы всё, лишь бы вернуться во вчерашний день и многое исправить. Однако я к их числу не относилась. Может, я и разрушила царивший между нами хрупкий мир, но, по моему мнению, горькая правда была лучше сладкой лжи.

Уверенно кивнув собственным мыслям, я вернулась к чтению, стараясь не придавать значения жгущему спину тяжёлому взгляду.

* * *

Неделя пролетела незаметно: учёба, подготовка, тренировки… Жизнь будто вернулась в привычную колею.

Малкольм и я по-прежнему притворялись парой, правда, с той поправкой, что студенты больше не смотрели на нас в ожидании шоу. За прошедшее время все неравнодушные попросту свыклись и воспринимали сей факт как нечто, само собой разумеющееся. От этого мне стало легче: ещё одной демонстрации чувств к парню я могла и не пережить.

Тему того злосчастного поцелуя Малкольм, к счастью, не поднимал и даже не подшучивал в своей излюбленной манере. То ли в самом деле понимал, что для меня случившееся в тот день было непростым испытанием, то ли ему просто было безразлично. Всё свободное время мы проводили в нашем убежище, как между собой и окрестили тот найденный пустующий класс. Тренировки на реакцию и выносливость продолжались, но со временем мы перешли к более традиционным подходам.

Первый тур должен был отсечь всех, кто подал заявку на участие лишь из праздного любопытства и желания попробовать свои силы в действии. Во второй тур должны были пройти лишь те, кто в самом деле обладал приличными навыками ведения боя — мы прекрасно это понимали. В субботу мы с Сорелем пришли в зал проведения испытаний одними из первых, хоть и не участвовали сегодня. Нашей целью было увидеть в действии своих будущих соперников.

По традиции сначала состязались девушки, как и в прошлый раз — четыре пары. Благодаря Лорду и его «разведке» я знала некоторую информацию о каждой из участвующих.

— Первая пара: Пажет Брюстэр и Эмилия Дэгри! — меж тем объявила профессор Триаль. 

Из толпы присутствующих тут же выступили две названные ученицы и поднялись на помост. Позицию слева заняла Дэгри — чуть полноватая светловолосая девчушка с факультета «Суан». Даже издалека я отлично видела её волнение и мандраж. Та явно переживала, чего было не сказать о её сопернице. Брюстэр была предельно спокойна. Среднего роста, темноволосая, с вытянутым лицом и немного резкими чертами. В её взгляде, обращённом на Эмилию, легко читалось превосходство.

Схватка закончилась слишком быстро — после привычного обмена заклинаниями Дэгри попыталась перейти в контратаку и провалилась. Мадам Триаль тут же объявила победительницей Пажет, а я не сдержала разочарованного вздоха: из-за непродолжительности схватки мне не удалось ничего толком понять о способностях студентки.

Вторыми состязались Николь Эрран и Джессика Майер. Их дуэль продлилась несколько дольше, но также не раскрыла истинный потенциал участниц. Виной всему была глупейшая ошибка Джессики: та поддалась на простую уловку и слишком рано открылась, что принесло Николь победу.

— Со стороны всё выглядит слишком просто, — тихо пробормотала я, наблюдая за третьей парой.

— Уверен, о тебе думали так же, — насмешливо хмыкнул стоящий позади Лорд. Он стоял так близко, что от его присутствия холодило спину, как если бы я прислонилась к ледяной глыбе. Я тяжело сглотнула, чувствуя, как по телу бегут мурашки.

Неделя после нашей ссоры — если так можно было назвать тот разговор — была крайне тяжёлой. Да, я сама заявила, что прекрасно обойдусь без его вынужденной заботы, однако… мне не доставало участия призрака. Он по-прежнему пристально следил за мной, но каждый раз, когда наши взгляды встречались, я видела в его глазах равнодушие. Оно читалась так легко, словно Лорд демонстрировал его намеренно. Я задавалась вопросом, была ли это попытка отомстить; но даже если и так — не означала ли эта самая попытка, что ему не всё равно?

Я не могла даже передать, как же устала… От этого лицемерия, бесконечно сменяемых масок и попыток угадать, где заканчивается его ложь и начинается искренность. Я считала, что, если мы расставим все точки над «i», нам обоим станет проще, но не тут-то было. Похоже, я в самом деле привязалась к нему слишком сильно. Чёрт побери, после всего, что с нами произошло, мы просто не могли существовать порознь — это было неправильно. Когда же я попросила Лорда отпустить меня, я попросту хотела услышать, что важна для него — только и всего. А он так просто согласился. Это доказывало, что без нашей связи я была для него всего лишь «ненужной более книгой».

Глубоко внутри я знала… знала, что значу для него больше, но узнать правду можно было лишь с падением нашей связи. Что ж, оставалось подождать меньше года. Чертовски трудного года.

Пока я пребывала в раздумьях, на помост взошла следующая пара: Шерон Гаррель и Патриция Тиш. Исходя из предыдущего опыта, все присутствующие, включая меня, ждали, что дуэль продлится не больше пары минут, но ошиблись.

— Protego. Fianto Duri. Involio Magicus. — Едва началась схватка, Гаррель принялась окружать себя мощными щитами. Я даже потеряла счёт, сколько атакующих разбилось о её защиту. Слои чар дрожали под градом проклятий и заклинаний, но, едва падал первый слой, девчонка тут же обновляла щиты. Она не спешила и была спокойна, как удав, терпеливо ожидая, пока у её соперницы иссякнет энергия. Патриция же старалась изо всех сил, но ничего не выходило: пробить универсальные щиты было, конечно, возможно, но лишь применив тёмные заклинания, что приравнивалось к дисквалификации.

Наконец, всё кончилось: полностью вымотанная Патриция на секунду опустила палочку, чем и воспользовалась Шерон, перейдя в атаку. Её соперница даже не попыталась защититься.

— Не хотелось бы сойтись с ней в схватке, — буркнула я, провожая спускающуюся с помоста победительницу встревоженным взглядом.

* * *

«Если есть вероятность, что может случиться какая-то неприятность, то она обязательно случится», — философски размышляла я, изучая расписание дуэлей второго тура. Надпись «Александра Нордан против Шерон Гаррель» значилась в списке будто бы в насмешку.

— Не раскисай, ледышка, — подбодрил меня Сорель. — Мы что-нибудь придумаем.

Сразу после завтрака тот вновь отправился в дуэльный зал наблюдать за сражениями старшекурсников, так что мозговой штурм мы проводили вдвоём с Лордом.

— Нам нужен план, — мрачно объявил мой призрачный спутник. Очевидно, кандидатура моей следующей соперницы его также не обрадовала. — Девчонка отлично владеет щитами, а вчера она уверилась в успехе своей тактики, — размышлял он, неспешно меряя шагами комнату. — Вероятно, она станет использовать её и в следующем сражении.

— Тонкое замечание, — иронично отозвалась я, тяжело вздохнув. — Какие будут предложения?

— Есть два способа. Сломить защиту силой, что нам не подходит, или же найти лазейку в правилах, — помолчав с минуту, уверенно заявил Лорд. — Нужно проштудировать список заклинаний, способных пройти сквозь щиты, а затем отсечь все запрещённые.

— Считаешь, таковые найдутся? — заинтересованно вопросила я.

В ответ Лорд смерил меня красноречивым взглядом.

Следующие три часа призрак диктовал мне под запись все известные ему чары и проклятия, способные обойти защитную стену. Таковых в самом деле оказалось немало, но на этом Лорд не остановился. Когда его идеи иссякли, мы обратились к книгам и тем фолиантам, что хранились в его шкатулке. К вечеру список пополнился ещё несколькими десятками записей.

Дело оставалось за малым — раздобыть полный перечень установленных для отборочных испытаний правил. За ним мне пришлось отправиться к профессору Лемару. Несмотря на поздний час, декан нашёлся в своём кабинете и без каких-либо вопросов передал мне требуемое.

— Неплохая задумка, но я лично составлял этот список, — с лёгкой усмешкой сообщил профессор. — Боюсь, ты зря потратишь время.

— Скоро узнаем, — не согласилась я, принимая из рук декана увесистый талмуд.

Он состоял из четырех десятков свитков, сплетённых воедино. В отличие от короткой выписки, висевшей на стенде в холле, в нём подробно перечислялись абсолютно все запрещённые заклинания.

Два дня мы придирчиво изучали сделанные записи.

— Может, «Insineratius»? — предложила я, внимательно вглядываясь в собственные строчки.

— Не пойдёт, — отрицательно покачал головой призрак. — Оно попадает под Стихийные, — объяснил он, указав на соответствующий раздел в книге, а я вымученно застонала. Похоже, организаторы действительно предусмотрели абсолютно всё. — Нужно использовать заклинания, которых нет ни в одном из наших списков. Изобретенные не так давно.

— Ты предлагаешь разработать его самим? — опешила я, но в следующую секунду в моих глазах загорелось понимание. — Заклинание Снейпа, — догадалась я.

— Почему бы и нет, — небрежно ответил Лорд. — Должна же быть от этого предателя хоть какая-то польза.

* * *

— Начали!

Команда профессора Триаль прозвучала так же громко и чётко, как и две недели назад во время моей первой дуэли. Да и прочие обстоятельства были удивительно схожи. Тот же зал, до отказа заполненный неравнодушными зрителями и участниками, с волнением ждущими своей очереди; тот же мандраж, с которым я поднималась на помост; тот же холодный и уверенный взгляд Лорда, пристально следящий за каждым моим движением.

Единственное радикальное отличие заключалось в сопернице, стоящей на противоположном конце помоста. Как и на прошлой неделе Гаррель была совершенно спокойна и уверенна в своих силах.

— Protego. Fianto Duri. Involio Magicus, — как мы и предполагали, Шерон использовала ту же тактику.

— Petrificus Totalus. Fulgur percusserit, — из моей палочки один за другим вылетели яркие лучи заклинаний и устремились в сторону соперницы. Вложенная в чары сила была приличной, так что щиты Гаррель всё же дрогнули, но не пали — это было бы слишком просто. Пока что я лишь подыгрывала Шерон и якобы проверяла её защиту на прочность без особой надежды на успех.

К тому времени, как я сплела новое атакующее — куда мощнее прежних заклятий, — моя соперница уже успела добавить к своей защите новый слой. Теперь щитов стало три, но все они по-прежнему были универсальными.

— Sectumsempra, — нарочито громко проговорила я, и из моей палочки тут же вылетел яркий белый луч. Изобретённое Снейпом проклятие не было запатентовано, вследствие чего его не было в перечне запрещённых.

Выпущенное мной заклинание неминуемо приближалось к своей цели, но Гаррель упорно продолжала стоять на месте, уповая на незыблемость своей защиты. Лишь когда луч беспрепятственно прошёл сквозь первый слой её щитов, в глазах Шерон зародилась паника.

Из-за нехватки времени единственное, что ей оставалось, — это увернуться. Избежав поражения, она выпрямилась и с невероятной скоростью перешла в атаку. Мой трюк явно вывел Гаррель из себя: заклятия вылетали из её палочки одно за другим, но какой-то чёткой концепции та не придерживалась, оперируя чарами в хаотичном порядке. Я же, напротив, сохраняла ясность рассудка, не позволяя эмоциям взять верх.

Очевидно, моя соперница пыталась выиграть себе время, чтобы что-то придумать, но я не давала ей такой возможности, используя контратакующие и уклоняясь. Иными словами, я сводила оборону к минимуму, действуя ситуативно, как и учил Малкольм.

— Пора заканчивать с этим, — твёрдо сказал Лорд. — Ты знаешь, что делать.

Я едва заметно кивнула и вновь вскинула палочку, прошептав формулу щитовых чар. Едва я оказалась за завесой заклинаний, о них тут же разбились два луча атакующих, выпущенных моей соперницей. Та на миг возликовала, очевидно, решив, что сможет использовать мой же приём.

Однако она слышала лишь словесную формулу, но не знала точного движения палочкой. Шерон замешкалась, чем я тут же воспользовалась.

— Incarcerous. Expelliarmus, — мой резкий выпад стал для неё неожиданностью. Среагировать она, конечно, успела, но слишком поздно, да и я выбрала правильный момент. Связывающее заклинание надёжно сковало тело девчонки, а мгновением позже её палочку выбило из рук моим разоружающим.

— Победила мадмуазель Нордан!

На краткий миг я удовлетворённо прикрыла глаза. Вторая из четырёх схваток была выиграна, что не могло не радовать, но полуфинал и тем более финал грозили стать чертовски трудными.

В этот раз я сражалась третьей по счёту, так что имена двух возможных соперниц уже были мне известны — Николь Эрран и Пажет Брюстэр. Однако, к моему великому сожалению, вскоре этот список должна была пополнить и Сильвия Морель. В том, что она выиграет, я не сомневалась ни капли.

* * *

Утром следующего дня я, как и множество других студентов, стояла в холле перед недавно вывешенным расписанием на стенде. Ища в списке собственное имя, я чувствовала, как предательски дрожат колени. Пусть я уже смирилась с тем, что мне суждено встретиться с Сильвией в бою, но волноваться меньше от этого не стала.

Вчера девчонка в очередной раз доказала, что с ней стоит считаться: она одолела свою соперницу за считанные минуты без каких-либо сложностей. При этом, спускаясь с помоста, та бросила на меня такой многообещающий взгляд, что меня замутило.

Я вовсе не боялась её, но и недооценивать Морель было бы большой ошибкой.

«Александра Нордан против Пажет Брюстэр», — наконец прочитала я и облегчённо выдохнула, но у моей секундной слабости, как оказалось, был свидетель.

— Если каким-то чудом тебе удастся пройти в финал, — раздался позади насмешливый голос Сильвии, — я сделаю то, чего давно хотела: размажу тебя по стенке.

— Прибереги свои фантазии, ведь они никогда не сбудутся, — с лёгкостью парировала я, повернувшись к ней. — Встретимся в финале, — бросила я напоследок и шагнула вперёд, намеренно задев Морель плечом.