Путь к мечте (гет)

— Маслоу! Иди, опроси задержанного!

Майк потёр лицо руками и, подхватив в одну руку планшет, а в другую — стаканчик кофе, поспешил в холл.

Задержанный оказался парнем лет восемнадцати-двадцати. Высокий, светлые волосы коротко острижены, чёрная водолазка закрывает горло, серая куртка с капюшоном на левом плече испачкана извёсткой, на скуле наливающийся желтизной синяк. Колоритное зрелище.

— Эванс сказал, что ни черта не понимает, чего лопочет этот парень, — хмыкнула Жанет, дежурившая сегодня вместе с ним. — Сказал, чтоб ты опрашивал.

Майк вздохнул. Он только пару месяцев назад выпустился из Академии и пришёл работать в участок, а Эвансу скоро идти на повышение и получать корочки детектива. Поэтому тот без зазрения совести перекладывал на молодого сотрудника всё, что только можно было. Это давало новый опыт, но… иногда подбешивало.

Тяжело вздохнув, Майк устроился напротив задержанного и медленно, чуть не по слогам проговорил:

— Добрый день, мистер. Меня зовут сержант Маслоу. Как вас зовут?

— Рад знакомству, мистер Маслоу, — спокойно отозвался парень. — Меня зовут Олег Новиков.

— Русский? — удивлённо переспросил Майк.

— Верно. Только недавно прибыл в ваш город.

— Странно, — пробормотал Майк. — Чего Эванс придрался к вашей речи?

Жанет хихикнула и с крайне деловитым видом принялась что-то печатать на клавиатуре.

— Боюсь, в этом есть доля моей вины, — склонил голову русский. — Я учил английский язык больше по книгам, и, к сожалению, не успел получить большого практического опыта в разговорной речи.

Майк сделал вид, что не заметил весёлое фырканье из-за монитора.

— Вы не против, если мы перейдём на русский язык? — старательно выговаривая слова, произнёс он. — Возможно, так у нас лучше получится понять друг друга, а мне тоже не помешает практика.

— О, вы говорите по-русски? — удивлённо переспросил парень.

— Немного, — улыбнулся Майк, с теплотой вспоминая деда. — Расскажите, что произошло? Только попроще, пожалуйста.

— Конечно, — Олег улыбнулся так, словно припомнил нечто забавное. — Я на автобусе ехал, увидел в окошко красивые дома, вышел. Решил в церковь зайти. Я же не знал, что у вас не во все церкви заходить можно. У нас вот можно во все.

Майк приложил ладонь к лицу. Он уже примерно представлял, что услышит дальше.

— Там сектанты какие-то чернокожие собрались. Я уйти хотел, а они меня окружили, стали хороводы водить, пляски какие-то бесовские устраивать. — Продолжал Олег. — Я решил уйти, оттолкнул парочку парней с дороги. На улице они меня догнали, стали кулаками махать. Деньги требовали.

— Зачем вы вообще пошли в церковь? — не выдержал Майк.

— Хм, — русский немного смутился. — Понимаете, мой дед был очень верующий человек. Я часто у него гостил, и тоже проникся, хоть и не соблюдаю все посты и заутрени. Вчера захотел сходить в церковь, спросил дорогу у своего знакомого, и вот…

— Понимаю, — хмыкнул Майк. — Ваш приятель — афроамериканец?

— Да, — пожал плечами Олег. — Мы… живём в соседних комнатах.

— Ясно, — Майк помассировал переносицу и принялся быстро заполнять бумаги. — Не для протокола, мисте… э-эм, господин Новиков…

— Олег.

— Майкл, — Маслоу пожал протянутую руку. — Так вот, Олег, ты надолго в Броктон Бей?

— На несколько лет, — ответил тот. — Найду работу и устроюсь на учёбу в ваш колледж.

— Хм, неожиданно, — Майк нахмурился. — У нас не самый спокойный город.

— Да, — Олег вновь улыбнулся. — Уже успел заметить.

— Ну, думаю, это не моё дело, — покачал головой Маслоу. — Дело в том, что в Броктон Бей уже лет восемьдесят живут несколько русских семей. Мы не то чтобы часто пересекаемся, но иногда поддерживаем контакты. И вместе содержим небольшую часовенку. Моя бабушка, пока была жива, много времени и сил на неё жертвовала. Если хочешь…

— Да! Спасибо!

— То я мог бы показать дорогу вечером, когда закончится моя смена.

— Было бы здорово, — с благодарностью улыбнулся Олег. — А как быть с вот этим?

И он подёргал рукой, прикованной наручником к стойке дежурной части.

— Никаких проблем, подожди минут десять, — Майк заполнил бланк и толкнул его по столешнице в сторону Жанет.

— Что говорит русский? — полюбопытствовала та.

— Говорит, на него напали чёрные сектанты и стали устраивать… — Майк помедлил раздумывая, как перевести слово «хоровод», — ...устраивать вокруг него песни и пляски, чтобы завлечь в свою церковь.

Жанет прыснула и размашисто шлёпнула печать на протокол. Подхватив бумаги, Майк отправился на поиски старшего смены.

Эванс ожидаемо нашёлся в кафетерии. С аппетитом прихлёбывая кофе из пластикового стаканчика, он неуклюже подкатывал к Деборе.

— Сэр, — Майкл подошёл ближе и шлёпнул на стойку буфета планшет с бланком допроса. — Разобрался с задержанным, разрешите доложить?

— Секунду, — Эванс недовольно поджал губы, но тут же растянул их в приятной улыбке, обернувшись к буфетчице. — Дебора, дорогая, прошу простить, служебные дела требуют моего присутствия, ты же понимаешь.

— Да, конечно, — вымученно улыбнулась та, благодарно покосившись на Майка.

— Скоро вернусь, крошка, — Эванс мужественно выпятил подбородок с неопрятной недельной щетиной и важно прошествовал за свободный столик. Дебора за его спиной страдальчески закатила глаза.

— Докладывай, стажёр, — благосклонно кивнул лейтенант, умастив свой зад на сиденье пластикового стула.

— Сэр, задержанный — турист из России, уроженец города Хабаровск, восемнадцать лет. Прибыл в город три дня назад. Сегодня забрёл в методистскую церквушку на углу Чериш и Лайм, по недопониманию. Когда понял, куда попал, постарался как можно быстрее покинуть то место. Сами понимаете, обстановка там… специфическая.

— Да уж, — хмыкнул Эванс. — А чего его туда понесло вообще?

— Говорит, что, — Майк вверился с протоколом допроса, — «Увидел в окошко красивые дома, вышел из автобуса, зашёл в церковь. Не знал, что нельзя заходить».

— Свободная страна, твою мать, — поморщился Эванс. — А чёрные показания дали?

— Говорят, что парень нацист из Империи Восемьдесят-Восемь, ввалился на утреннюю службу и сорвал её, избив двоих прихожан. Говорят, что он неделю назад им стёкла побил. Врут. Побои ни с кого из них не снимали. У парня ни одной татуировки, я его просил рукава закатать. И билеты подлинные — Жанет по базе пробила — русский действительно приехал три дня назад. Парень вменяемый, речь правильная, говорит, что собирается найти работу и в наш колледж на учёбу поступить через полгода, как денег поднакопит. Таким образом, состава преступления нет, улик нет, показания свидетелей не подтверждаются осмотром задержанного.

— Грёбаные ниггеры, — подвёл итог Эванс, подписывая бланк. — Хера с два он, конечно, работу найдёт, скорее к банде какой-нибудь прибьётся. Сними с парня дактилоскопию и выпускай. Только адрес уточни.

— Есть, сэр, — Майк подхватил планшет и, послав Деборе извиняющуюся улыбку, направился назад. Та тяжело вздохнула ему вслед.

* * *

— Постарайтесь больше на попадать в неприятности, мистер Новиков, — сказал Майк. — Я освобожусь в шесть вечера.

— Непременно дождусь вас, Майкл, — серьёзно кивнул Олег, пожимая ему руку. — Спасибо.

— Русская мафия? — хихикнула Жанет, глядя вслед парню.

— Ты же знаешь, что собирать сведения о родине предков — моё хобби, — усмехнувшись, развёл руками Майк. Кажется, улыбчивость русского передалась ему. — Улик против него никаких, а Эванс сегодня в благодушном настроении. Даже если б хотел, задерживать его не за что, только помурыжить несколько часов, да позлить. Пусть идёт. А вечером я его встречу, да пригляжусь повнимательней, что за фрукт.

— О-о, вы назначили встречу, — Жанет сделала большие глаза. — а Элисон тебя не заревнует?

— Думаю, ей тоже будет интересно послушать, как живут люди в России, — хмыкнул Майк, отыскивая в телефонной книжке контакт. — Алло. Привет, милая. Есть планы на вечер?..

* * *

— Это здесь, — Майкл распахнул скрипучую калитку, сваренную, как и остальной забор, из стальных прутьев и оглянулся на своего спутника. — Осторожней, здесь ветки низко нависают над дорожкой.

— Вижу.

Часовня была небольшой, едва ли по семь метров в длину и ширину. Её высокие, давно потерявшие былую белизну стены смутно серели в вечерних сумерках. Верхушка здания терялась в низко нависших ветвях, голых и чёрных, сплетённых под самыми невероятными углами в громоздкую колючую паутину. Майкл по памяти мог сказать, что крыша часовни небесно-голубая, выцветшая от времени, а единственную башенку венчает голубой же купол с православным крестом⁽¹⁾.

— Мы стараемся поддерживать тут всё в нормальном состоянии, но нас всего несколько семей... — Майк вновь обернулся и немного виновато развёл руками. — Хотя что уж там. Эта часовня была чем-то важным в основном для наших бабушек и дедушек, для старшего поколения. А сейчас сюда почти никто не ходит, только отец Корнелий, но он стар уже.

— Ясно, — коротко прозвучало из-за спины.

— Ты говоришь об этом месте так, словно оно тебе по-настоящему небезразлично, — подала голос спутница русского. — Так что, думаю, и для тебя часовня тоже важна, не прибедняйся.

Майк дёрнул плечом, подавив раздражение:

— Наверное, вы правы, Лиза, — нехотя признал он. — Но тут, скорее, память о детских годах, чем какое-то религиозное рвение. Я и правда давно сюда не заходил. Даже стыдно немного.

Он с трудом отогнул преграждающую путь толстую ветку, затем, разозлившись, принялся её ломать, чтобы расчистить дорогу. На душе кошки скребли.

Он помнил, как бабушка водила его сюда по воскресеньям, пока ещё была жива. Помнил, как они смеялись с Натали и Джорджем, когда бабушка, переиначивая имена на русский лад, звала их Натальей и Георгием. Тогда это казалось пяти-, семилетним карапузам жутко забавным. Помнил, как ярко сверкал на утреннем солнце посеребрённый крест; как шумела вокруг зелень древесных крон; как в душу закрадывалось ощущение чуда и тайны, словно он и вправду верил в Бога.

Крест вскоре спилили какие-то наркоманы, чтобы соскрести серебро. А через два месяца умерла бабушка. Для Майкла эти два события сплелись воедино, словно Баба Оля оттого и померла, что на куполе часовни вместо прежнего креста теперь стоял тусклый и невзрачный, из простой нержавейки. А ещё он даже себе не решался признаться, что именно тогда, в шесть лет, впервые решил стать полицейским.

Забросив наконец сломанный сук в заросли слева от дороги, Маслоу обернулся к гостям и приглашающе махнул рукой:

— Прошу, дорога свободна.

Русский молча и серьёзно кивнул. Его спутница, с которой он познакомил Майкла при встрече, что-то хмыкнула себе под нос, но воздержалась от ехидных комментариев, на которые, как Майкл уже успел заметить за двадцать минут их знакомства, была настоящий мастер.

Из-за нависающей массы ветвей у входа было совсем темно. Подойдя к тяжёлой, потемневшей от времени двери часовни, Маслоу схватился за бронзовое кольцо, пару раз стукнул и потянул дверь на себя. Из проёма пролился тёплый жёлтый свет, и взгляд Майка упал на оставленный у входа снаружи полупрозрачный ящик с прорезью в крышке.

— Кто там? — прозвучал из церквушки густой баритон. — Входите, не стойте на пороге.

— Добрый вечер, отец Корнелий, — поздоровался Маслоу. — Простите, что так поздно.

— Никогда не поздно обратиться к Богу, — улыбнулся тот, вставая гостям навстречу.

Майкл почувствовал, что у него горят уши. Они со священником оба увидели скрытый смысл в словах Маслоу — тот не заходил в часовню уже несколько лет, каждый раз отыскивая удобные оправдания. Отец Корнелий видел его состояние и не собирался в чём-то упрекать. От этого почему-то становилось ещё паршивей.

— А вы всё так же не заносите внутрь ящик для пожертвований, — попенял он. — Опять провоцируете прохожих согрешить и уворовать.

— Я не против, если кто-то возьмёт, сколько ему нужно, — ответил священник. — Так что это не воровство будет, а раздача милостыни. К тому же, сколько их, тех пожертвований? Едва раз в неделю кто неравнодушный найдётся.

Маслоу смущённо кашлянул.

— Вот, познакомьтесь, это отец Корнелий, — выдавил из себя он, чтобы хоть что-то сказать. — А этих молодых людей зовут Олег Новиков и Лиза… м-м-м…

— Уилбурн, — подсказала ему девушка. Мило улыбнулась священнику. — Не обращайте на меня внимание, святой отец, я тут из простого любопытства.

— Вполне резонная причина для девушки ваших лет, — голос отца Корнелия оставался серьёзным, но в глазах проскальзывала тёплая улыбка. — Что же до вас, молодой человек… из России, да?

— Верно, — сосредоточенно кивнул тот. — А я пришёл оттого, что на душе неспокойно. Как дед учил.

— Эту часовню затем и построили, чтобы было, где обрести душевный покой, — покивал священник. — Я очень давно не был в России, но рад видеть. что новое поколение, свободное от красного гнёта, вновь находит дорогу к истинной вере.

— При всём уважении, отец Корнелий, — губы Олега сжались в тонкую линию. Он практически цедил слова. — Я не могу согласиться с вами. Так я предал бы память о своём отце. Он не выбросил партбилет даже после развала Союза. Дед часто ругал его за это. Но любил. И я… тоже.

— Что ж… — отец Корнелий отвёл взгляд от лица гостя и, шагнув в сторону, тяжело опустился на стоящий у стенки стул. — В Писании сказано: «Почитай отца своего и мать». Я слишком привык лелеять свою обиду на красных, выгнавших родителей из страны. Настолько, что подчас забываюсь и говорю совсем не то, что следовало бы праведному пастырю. Видать, Господь тебя мне послал, как напоминание. Тутошние-то люди и рады всегда поддакнуть, вот и привык я. Прости, Христа ради.

— Ничего, — немного скованно улыбнулся парень. — И вы мне простите излишнюю резкость.

Майкл шумно вздохнул, поймал на себе взгляды всех присутствующих и, смутившись, отошёл к самым дверям, чтобы им не мешать.

— Майк? — пихнула его в бок спутница русского. — Расскажи, чего это они делают, а? Я в церкви пару раз всего была, да и то в католической, на экскурсии с классом.

— Свечи ставят, — пояснил тот. — Одну во здравие, другую — за упокой. А теперь Олег запишет на бумажке имена, и отец Корнелий помолится за них.

— Надо же, — хмыкнула та. — И что, они верят, что их родным на том свете станет от этого лучше?

Майкл не ответил. Ему вдруг вспомнилось, с каким серьёзным лицом бабушка объясняла ему, зачем нужно ставить свечи, и как это делается. Пренебрежительный тон мисс Уилбурн изрядно его покоробил. Словно её ехидный хмык предназначался не парню, замершему перед образами в трёх шагах перед ними, а Бабе Оле.

— Да, верят, — сухо ответил он. — И лучше станет не только родным, но и тому, кто ставит свечу. Легче на душе.

Он подхватил пару свечей из специального ящичка у двери и решительно шагнул к кандилу⁽²⁾.

1) http://p1.citywalls.ru/photo_146-149609.jpg

Вернуться к тексту

2) Подставка для свечей в церкви.

Вернуться к тексту