Путем чужого пророчества (гет)

В кабинете уже находились Флитвик и директор. И если на лице Флитвика при нашем появлении читалось, что он догадался, в чем дело, то Дамблдор очень удивился при виде нас обоих. Меня тут явно не ждали.

— Что случилось, Гораций? — нахмурился директор. — Мисс Эванс что-то натворила?

— Отнюдь, — радостно сообщил Слизнорт, — мы к тебе по делу, Альбус. Мисс Эванс согласилась на ученичество, и ты, как официальное лицо, должен заверить контракт. Надеюсь, Филиус согласится выступить свидетелем.

— Даже так, — протянул директор и одарил меня пристальным оценивающим взглядом. — Могу я его увидеть? — перейдя на деловой тон спросил он и легко махнул гостям в сторону кресел. Слизнорт протянул ему свиток, и все расселись. Пару минут стояла тишина, потом директор поднял на нас глаза. Под его пронзительным взглядом хотелось поежиться.

— Тут не указана оплата, Гораций, — уточнил он, — я не могу одобрить контракт без гарантий для юной мисс Эванс. Как директор я отвечаю за учеников. Ты же понимаешь.

— Мы уже обговорили все условия, Альбус, — немного раздраженно ответил Слизнорт, — и они вполне устроили мисс Эванс. Взаимная магическая клятва нами уже дана, осталась только простая формальность для Министерства.

Дамблдор удивленно прищурился и бросил на меня внимательный взгляд.

— Не волнуйтесь, директор, — ответила на его невысказанный вопрос и улыбнулась, — условия подходящие, и меня действительно все устроило.

— В таком случае не будем затягивать, — отмер Флитвик, — у меня еще много дел. Альбус?

— Ну, раз так, приступим, — вздохнул директор.

Мы поднялись, мужчины направили палочки на документ, и директор произнес несколько фраз на латыни. После вспышки на наших руках проступили светящиеся знаки и исчезли, а документ распался на три, и одна копия, вспыхнув, пропала. Выглядело эффектно.

— Все, — сказал директор, возвращая оригинал Слизнорту, а второй экземпляр пряча в стол, — поздравляю с ученицей, Гораций. Тебе повезло, мисс Эванс очень старательна и талантлива, учителя не устают ее хвалить. Позволь мне задержать ее на несколько минут.

— Хорошо, Альбус, — легко согласился Слизнорт, направляясь к камину, — Лили, жду вас завтра к семи у себя. Филиус, пойдемте ко мне, — у меня припасена отличная выдержанная медовуха, как раз на такой случай — отметим мою удачу.

— Скорее пронырливость, старый змей, — буркнул Флитвик, бросив на меня досадливый взгляд, но послушно ступил в камин, увлекаемый не в меру веселым коллегой. Зеленое пламя вспыхнуло, и парочка исчезла, оставив меня наедине с директором. После трескотни Слизнорта тишина в кабинете оглушала.

— Теперь уже поздно что-либо менять, мисс Эванс, — сказал директор, когда мы снова опустились в кресла, — но вы поступили опрометчиво, не сказав никому о таком серьезном решении. Профессор Слизнорт хороший человек, но далеко не так прост и добр, как кажется. Надеюсь, вы не навредили себе.

— Не волнуйтесь за меня, сэр, клятву составлял специалист, — заверила я и улыбнулась. — Не могу сообщить вам условия, но можете быть за меня спокойны.

— В таком случае, искренне рад за вас, — ответил директор, противореча сказанному холодностью тона и взгляда. — Теперь о деле, — решительно добавил, вытаскивая из ящика значок старосты и продвигая его по столешнице в мою сторону. — Мисс Бердс по семейным обстоятельствам покинула школу, и педсовет проголосовал за вашу кандидатуру. Особо вас рекомендовала профессор Макгонагалл. Надеюсь, вы оправдаете наше общее доверие.

— Простите, сэр, но я отказываюсь, — ответила, не притрагиваясь к значку. — У меня просто не останется на это времени, особенно после сегодняшнего.

— Но вы можете снизить общую школьную нагрузку теперь, когда определились с профессией, — возразил он.

— Нет, сэр, мне нравится учиться. Я магглорожденная, и для меня все интересно. Тем более что не зацикливаюсь только на зельях, а не против приобрести и другую профессию. Просто зелья мне лучше всего удаются.

— Значит, я не смогу вас переубедить? — спросил он. — Жаль. В это тяжелое для всех нас время трудно отыскать людей надежных и ответственных. Печально, что я в вас ошибся, — пафосно подытожил, он неодобрительно покачивая головой. Будь я подростком, то наверняка бы смутилась под его укоризненным и полным разочарования взглядом.

— Прошу прощения, что не оправдала доверия, сэр, но могу уверить вас, что на Гриффиндоре еще много достойных и надежных кандидатов на эту должность, — невозмутимо ответила я, — не зря же это факультет благородных и храбрых.

— Хорошо, я вас понял, мисс, — резко ответил директор, взмахом ладони сметая значок в ящик стола, — не смею задерживать.

Он поднялся и отошел к окну, вглядываясь вдаль, всем своим видом давая понять, что разговор окончен. Я вежливо попрощалась и вышла, тихо прикрыв дверь.

Шла по коридору и размышляла о превратностях жизни. В стремлении быть подальше от Лорда, я привлекла к своей персоне внимание директора. Теперь он будет приглядываться ко мне. Плохо это или хорошо — время покажет. Пока я не смогла сложить о нем определенного мнения, кроме того, что он себе на уме и очень опасен. Но моя интуиция говорила мне, что Дамблдор более непредсказуем и хладнокровен чем Лорд.

Вечером в спальню прибежала взволнованная Лайза с шестого курса и показала нам значок. Мы искренне за нее порадовались и поздравили, а после дружной веселой толпой помогли перенести вещи в отдельную спальню для старосты и закатили вечеринку.

Эта история не имела никаких последствий для меня, кроме откровенной холодности Макгонагалл первое время. Но когда она узнала об ученичестве, то смягчилась и даже поздравила. Весть о том, что неприступный Слизнорт взял в ученики простую магглорожденную, облетела школу и потрясла общественность.

Слухи и завистливые шепотки еще долго ходили по ученикам. Но я держалась уверенно и невозмутимо, изредка показывая зубки совсем наглым. Это было нетипично для той Лили, что все до этого знали. Многие посчитали, что я просто загордилась после заключения контракта, хотя это был всего лишь результат моего прежнего решения стать самой собой, я просто воспользовалась подходящим случаем. А на пасхальном приеме у Слизнорта даже открыто сцепилась с одним из отвергнутых кандидатов.

— Да, конечно, — громко вещал своим друзьям Ричард Хардман, семикурсник со Слизерина, так, чтобы я слышала, — совсем не удивлен выбором декана. Все говорят, что Слизнорт ценит мозги, но я-то знаю, что все дело в сиськах. Этот старикашка просто повелся на прелести Эванс, вот и все. Я три года обхаживал этого старого сатира, а тут появилась эта грязнокровка, тряхнула сиськами и сорвала куш.

— В таком случае, мистер Хардман, вам тем более нелепо обижаться на грязнокровку, ведь у вас нет ни мозгов, ни сисек, так что, в любом случае, вы бы не подошли, — ответила я, обернувшись, и любезно улыбаясь. Парень покраснел от злости и сжал кулаки, пока его друзья прятали смешки в бокалах с пуншем. Тут к нам подошел Слизнорт и с видом заботливого дедушки принес мне шаль, забытую в кресле, и кружку глинтвейна, после чего громко высказался о сквозняках вредных для здоровья и увел к камину. Я кинула через плечо торжествующий взгляд на опешившего парня и победно ухмыльнулась.

Слизнорт очень изменился после моего подарка на Рождество. Я вручила его несколько позже, как только вернулась от родителей. Профессор просто застыл в удивлении.

— Лили, это то, о чем я думаю? — спросил он, благоговейно прикасаясь к боку небольшого кофра для зелий, обтянутого шкурой василиска.

— Да, сэр, — улыбаясь ответила я, — это подарок от меня. Вы настаивали на бесплатном обучении, но мне все же хотелось вас отблагодарить. Так будет правильно. Времена неспокойные, и если что случится со мной, у вас останется память о вашей ученице, и время, потраченное на обучение, будет оплачено.

— Не стоит так говорить, дитя, вы привлечете беду, — живо отвлекся Слизнорт, посерьезнел и укоризненно покивал головой. После чего вновь вернулся к новой игрушке.

— Надеюсь, вы понимаете, что пока этот предмет никому показывать нельзя, — добавила я, искренне наслаждаясь его детским восторгом.

— Конечно-конечно, Лили, как можно, — торопливо ответил, он нежно поглаживая чешуйки. — Вы ведь не откроете мне тайну, если я спрошу, откуда у вас такая редкость, что стоит целое состояние?

— Нет, сэр, — лукаво усмехнулась я, качнув головой, — не открою. Есть тайны которые лучше не знать.

Но больше всего его поразили мои нательные росписи. Когда он провел со мной предварительные тесты, то удивился моей зрелой и выдержанной магии и попросил объяснить причину. Я призналась, что несколько лет занимаюсь магическими практиками. Откинула волосы, повернулась спиной и, спустив немного ворот блузки, показала проявившуюся вязь на шее, уходящую под воротничок, а потом и светящиеся от магии глаза. Старик был восхищен, засыпал восторгами. Назвал жемчужиной его коллекции и с тех пор относился как к сокровищу. Я не пожалела, что открылась ему. Полная клятва давала мне нужные гарантии, а я приобрела его уважение и поклонение. Это лучше, как по мне, чем деспотичное и капризное отношение наставника к подмастерью.

* * *

Вообще, мое ученичество задело самолюбие многих и никому не пришлось по душе. Искренне порадовался за меня, похоже, только Северус, и то ворчал, что мы редко видимся.

Флитвик в этом году отказал мне от факультатива, сказав, что основы он уже дал. Из вредности, не иначе, но я ничего не потеряла. В этом году ЗОТИ и боевую магию стал преподавать мистер Роджер Гилл — вместо ненавистной миссис Вильсен. Бывший аврор, назначенный прямым указом Министерства, чтобы в это смутное время научить нас себя защищать. Уроки боевки стояли в расписании каждый день. Нам даже сократили дополнительные предметы. По четным дням мы занимались физической подготовкой, а по нечетным практикой боя.

За первую неделю, после обязательного практического теста, он определил уровень подготовки каждого и поделил все курсы по темпераменту ведения боя и физической подготовке. Я попала в зеленую группу с Северусом, Люпином, Поттером и Алисой. Блэк и Марлин в красную, Питер, Элис и Мэри в желтую. Причем группы создавались всех возрастов. Например, Блэк и Марлин в своей группе были младше всех, а в нашу входили несколько семикурсников. В общем, это были по-настоящему нужные, интересные и грамотно представленные уроки, где учитывались особенности и сильные стороны каждого.

Еще сюрприз мне преподнес друг. Северус вступил в закрытый «клуб черепа» куда, кстати, входили не только слизеринцы, но и чистокровные снобы с других факультетов. Собрания проходили раз в неделю, по субботам, в одной из комнат «Кабаньей головы». С этого года, несмотря на угрозу, нам разрешили походы в Хогсмид. Хотя в выходные патрули авроров утраивали. Министерство посчитало, что подростки в замкнутом пространстве школы — не лучшая идея.

Оказалось, Северус все прошлое лето сочинял заклинания. А я-то думала, он в той тетрадке стихи пишет, а он свои Левикорпус и Сектумсемпру придумывает. Конечно, серьезные проклятья он никому не показал, по его словам, но его шуточные сглазы пользовались бешеной популярностью. С начала года и дня не проходило, чтобы кто-то не завис в воздухе, сверкая штанами. Мне приходилось каждый раз выходя из спальни накладывать на себя и девчонок антисглаз.

Конечно, с такими талантами его наконец приняли в клуб. Но возразить мне было нечего. Он по секрету рассказал мне, чем они там занимаются. Изучают боевые заклинания, немного алхимии, каббалы, магии крови и медицинских чар. На словах все выглядело вполне безвредно. Ни тебе жертвоприношений, вызовов демонов, пыток — короче, придраться было особо не к чему.

Я могу понять друга — он просто не мог пройти мимо тайных знаний. Пусть мне не шестнадцать, но я еще помню подростковый максимализм, желание приобщиться к чему-то великому, быть особенной, перевернуть мир.

Свет. Тьма. По сути, все в школе без исключения горели какой-то идеей, и переубедить их сегодня было бы невозможно. Все пройдет само, позже, когда они уже наломают дров, набьют шишки и разочаруются.

Мне было вполне комфортно одной, потому что в душе я не подросток, уже пережила подобное и знаю ему настоящую цену. Но Северус хоть и был одиночкой, в силу возраста ему этого было мало. Нужна была цель, чтобы стать великим, достойным уважения и равным со своими кумирами. В общем, отговаривать его сейчас было бесполезно.

Единственное, что меня беспокоило — обожествление Лорда. В глазах друга тот виделся только что не святым. Нес знания и свет в мир. Странно, но Северус не замечал зла в окружающей реальности и всему находил оправдания, словно жил в каком-то в отдельном, идеальном, придуманном мире, куда его допустили.

Когда я скептически фыркала на его восторги и, потрясая газетой, указывала на невинные жертвы, он отговаривался их необходимостью — ведь идет война и без жертв обойтись никак не получится. Министерство и общество, мол, сами виноваты — не отдали власть добровольно, вот и страдают, по своей вине, и все жертвы на их совести. Меня изумляла извращенность его восприятия, когда белое становится черным, а черное белым.

— Лорд просто хочет вернуть магам право жить по законам магии, Лили, — вдохновенно вещал он, — ты же видишь, как все изменилось в магическом мире. Ты же сама совершаешь ритуалы, — заговорщически прошептал он, склоняясь ко мне, — и должна понимать, о чем я, они ведь тоже под запретом. Нынешняя власть все запретила, даже в школе ничему не учат. Полный примитив. За сто лет не появилось ни одного профессионала. Куда делись артефакторы, заклинатели, алхимики? Нас, магов, с детства равняют с магглами. Почему я должен подстраиваться под магглокровок только потому, что их магический предел не позволит более сложную программу? Пусть учат их отдельно, в таком случае.

— А может, нас всех, грязнокровок, и вовсе в резервации согнать, а Северус? — усмехнулась я. — А что, дадим дорогу избранным и достойным, а ваш Лорд укажет кого куда.

— При чем тут ты, Лили? — опешил Снейп. — Ты не такая, тебя даже Слизнорт в ученики взял.

— Ну, я ведь тоже грязнокровка. Да, и не спорь. Если для тебя я подруга, то для других придурков из твоего клуба — грязнокровка. Не будь двуличным, Северус. Тут двойные стандарты не прокатят. Думаешь, я не знаю, как ты таких как я называешь, когда меня рядом нет? Сама слышала, как ты Розу с Пуффендуя на той неделе обозвал, да еще и плечом толкнул: «Дорогу, поганая грязнокровка», — издевательски процитировала я под его упрямый взгляд. — А Мэри? Вчера ее твои дружки чуть до срыва не довели. И не говори мне, что лично ты в этом не участвовал, — перебила его возражения, — ты рядом стоял. Любой нормальный парень не стал бы смотреть, как отморозки издеваются над девушкой, и защитил бы ее. Ты превратился в Люпина.

— Вот еще, — возмущенно фыркнул он.

— Да, в Люпина. Тот тоже никогда не вмешивается, чтобы не потерять место в стае, прямо как ты теперь. Ты просто жалок.

— Ну, знаешь, — вскинулся Снейп и вскочил. — Твои хваленые Мародеры не лучше.

— Лучше, — припечатала я. — По крайней мере, я ни разу не слышала, чтобы они издевались над девушкой, да еще толпой. А вот ваша банда много хуже.

— Просто Поттер за тобой увивается, — зло бросил Снейп.

— И что? — скептически фыркнула я. — Пусть увивается, от меня не убудет. Странно, что тебя это удивляет. Не он первый, не он последний, а мне нет до него дела.

— Может, ты и на выпускной бал с ним пойдешь? — вдруг спросил Снейп. И что-то было в его голосе, что мне расхотелось ему дерзить.

— Нет, — ответила я, — на бал я иду с Френки Мейсоном — семикурсником с Когтеврана. Хотя Поттер тоже меня приглашал.

— Я думал, что мы пойдем вместе, Лили, — расстроился Снейп, похоже, забыв о нашем споре.

— До бала неделя осталась, — ответила я, — не припомню, чтобы ты меня приглашал.

— Но я полагал, что мы друзья, и это подразумевается само собой.

— Я ведьма, Северус, а не телепат, — устало ответила, пожав плечами и вставая, — и не обязана думать за тебя. Мы выросли, и наша дружба не требует от нас ходить всегда и везде вместе, держась за руки. От того, что мы выбрали для бала других людей, мы не перестанем быть друзьями. Просто в следующий раз не тяни до последнего.

— Но ты бы пошла со мной, если бы я успел тебя пригласить? — спросил он.

— Конечно, пошла, — улыбнулась я, а Северус просветлел лицом, — и потом, никто не запрещает тебе меня пригласить на танец. Я не собираюсь сидеть рядом с Френки весь вечер.

Северус, вспомнив о сопернике, нахмурился и, может, чего и сказал бы, но нам надо было бежать на уроки.

* * *

За день до бала случилась неприятность. Мистер Мейсон неожиданно упал с лестницы и сломал ноги. Я навестила неудачливого кавалера в Больничном крыле. Выслушала извинения и пожелала скорейшего выздоровления, хотя понимала, что до бала бедняга не оклемается.

Позже меня удивил и возмутил Поттер. Он предложил мне пойти на бал с ним, хотя уже обещал Мэри, и она целый день прихорашивалась, мечтая, как они после бала впервые поцелуются. Я, конечно, решительно отказала и хоть промолчала, но Поттер, похоже, понял, что ступил, и я осуждаю его непостоянство.

После ужина я как всегда навестила Слизнорта, и он любезно предложил мне свою кандидатуру, если до завтра я не найду сопровождающего, а при возвращении в башню меня перехватил Снейп.

— Лили, — обрадовался он, — я как раз шел к тебе. Слышал, твой кавалер попал в Больничное крыло, может, ты теперь пойдешь на бал со мной?

Если бы он не выглядел так нарочито невозмутимо, я бы и не заподозрила подвоха. Но непривычная легкость и беззаботность, ему не свойственные, смутили.

— Пойду, — ответила я, проницательно глядя на него, — если ты поклянешься нашей дружбой, что Мейсон попал в Больничное крыло без твоей помощи и помощи твоих друзей

Снейп никогда не мог мне соврать. Он вообще не любил ложь, прямо как я, мог юлить и недоговаривать, но не лгать. Ответ я прочитала в его глазах и в гордо вздернутом подбородке. Как и упрямство, и уверенность в своей правоте.

— Ну ты и… — Влепила ему пощечину. — Если ты только подойдешь ко мне на балу я тебя прокляну. Понял? Не хочу тебя видеть, — зло выплюнула, задыхаясь от возмущения, и убежала в спальню. Идти на бал уже совершенно не хотелось. Было больно — я ведь грешила на Поттера.

На бал пошла с Слизнортом. Он мне не докучал. Протанцевал со мной первый положенный танец, очень грациозно, надо сказать, для такого тучного человека, и передал другим кавалерам, завязав беседу с профессорами. Я здорово провела время, если бы еще не ловила на себе ревнивые и обиженные взгляды Северуса. Он пришел один и почти не танцевал, хотя хорошо умел. Эйлин сама нас учила прошлым летом. Даже Поттер станцевал со мной пару танцев и выглядел счастливым, пока Люпин развлекал Мэри, отвлекая ее внимание от нашей пары. Так что этот год закончился весьма неплохо, если бы не проблемы с парнями. И что-то мне говорило, что все только начинается.