Путем чужого пророчества (гет)

Когда взяла себя в руки и решилась поднять глаза, в его взгляде светился вызов. Он искренне не понимал мою реакцию и был настроен доказывать свою правоту.

К тому времени вспышка отчаяния и злости во мне сменились на апатию. Даже боль отошла на второй план. Человеческий организм — занятная штука. Он до последнего борется за жизнь, притупляя шоковые ощущения, чтобы слабый человечишка не двинулся умом или в первом же порыве отчаяния не бросился с крыши.

— Зачем ты это сделал, Северус? — наконец спросила я более спокойно, чем от себя ожидала. — Зачем принял метку? Чего тебе не хватало? У тебя было все, но ты все равно выбрал Лорда.

— Лорда? — удивился он. — Я сделал это ради нашего будущего, Лили, — пафосно возразил он. — Будущего, где ты будешь в безопасности. Теперь никакой Малфой не представляет для тебя угрозы. Никто не посмеет похитить тебя. Я теперь личный зельевар Лорда и дай время, потесню Люциуса и стану правой рукой Повелителя, — без стеснения добавил он, свято веря в то, о чем говорит. Хотя, зная его упорство, не удивлюсь, если так и будет.

— Если тебя завтра не прикончат власти, — возразила я, просто для того, чтобы что-то сказать. Его восторженные излияния в данный момент меня мало заботили. Я думала, как выйти из ситуации с меньшими потерями для нас обоих. И перебирала память, чтобы ничего не забыть и учесть все нюансы.

— Они меня не достанут, — самодовольно усмехнулся он, сияя восторгом, и схватился за предплечье, словно оно золотом увешано. — И это не простая метка для посредственной серости, а отличительный знак Внутреннего круга. Особенный знак, только для избранных. Даже Мальсибера туда только с третьего раза приняли. Вот посмотришь, я сумею показать свою преданность и стану влиятельным магом в новом мире, что создаст Лорд.

— Что же, удачи тебе на этом тернистом пути, Северус, — ответила, направляясь к выходу.

— Погоди, Лили, ты куда? — растерялся он, хватая меня за руку, но я решительно ее одернула.

— Домой, — просто ответила, — не буду тебе мешать предаваться грезам в одиночестве.

— Домой? — недоуменно переспросил он. — А как же я? Как же мы и свадьба? Я просил за тебя, и Лорд позволил и одобрил наш брак, и даже обещал лично прийти нас поздравить и познакомиться с тобой. Это высокая честь, Лили. Все эти аристократишки будут кланяться тебе. Ты будешь сиять на самой вершине и затмишь собой Нарциссу Малфой, Беллатрикс Лестрейндж, Элджери Гринграсс и других леди. Вот увидишь, Лили, все так и будет. Ты ошибаешься, Повелитель совсем не такой, каким ты его представляешь.

— В таком случае, Северус, надеюсь, твой добрый Хозяин придет утешить своего верного последователя, — не без сарказма ответила. Злость возвращалась и все больше хотелось сорваться и сделать больно этому наивному дураку, что все разрушил. — Потому что никакой свадьбы не будет. Я уже большая девочка, Северус, и в состоянии сама решать свою судьбу. Мне не требуется поводырь, чтобы направлять по жизненному пути, и чьи-то разрешения тоже. У меня уже есть дом, который вполне отвечает запросам. И до сегодняшнего дня думала, что мне для полного счастья нужен только ты. А тебе я. Но оказалось, что твоим амбициям нужно много больше, чем моя скромная персона. Прощай.

— Постой, Лили, ты не можешь уйти теперь. Я же старался для нас, почему ты не понимаешь меня? — в отчаянии цеплялся Снейп за мою руку, искренне не понимая, что не так сделал.

Было больно делать его несчастным, но у меня не было выхода. Казалось, что он висит над пропастью, держась за меня, но если я не выпущу его руки, то он утянет меня за собой. Почему-то захотелось по-матерински обнять этого глупого и восторженного ребенка, которому предстоит испытать столько боли и разочарований. Но он сам этого хотел. И я решительно его оттолкнула. Позже успею поплакать, но сейчас не место и не время.

— Ты сам решил нашу судьбу, Сев, не спрашивая меня, — без злобы ответила, глядя в его полные понимания и ужаса глаза. — Ты всегда знал, как я отношусь к Пожирателям, и знал, что когда выберешь сторону, между нами будет все кончено. Клялся мне в любви и все равно выбрал не меня, а путь раба. Это твой выбор, но не требуй подобного от меня.

— Но от тебя вовсе не требуется служить Лорду, Лили, — попытался возразить он. — И Метка — не рабское клеймо, а знак отличия…

— Да-да. Я слышала, не повторяйся. Ты можешь называть его как угодно. Но жена клейменого раба есть рабыня, и у меня нет желания ей становиться. Оставим эту тему, Сев, — сказала, решительно пройдя к столу и присаживаясь на стул, — ты тоже присядь. Нам осталось решить некоторые вопросы. Я не задержу тебя надолго.

Северус медленно с потерянным видом подошел и послушно опустился на соседний стул.

— Помнится, в пору нашей дружбы я учила тебя кое-чему, — начала я, а Сев вздрогнул как от удара и отшатнулся. Но мне было не до его эмоций. — Ты дал мне полную магическую клятву, и я хочу особо уточнить некоторые моменты. Пусть мы стали чужими, но мне совсем не хочется, чтобы тебя убило откатом. Потому магией клятвы разрешаю тебе пользоваться полетом и оборотничеством, но не учить других, на все остальное оставляю запрет. Теперь эта информация будет надежно скрыта от всех в твоей памяти, и ты не сможешь ее использовать никаким образом. Не обижайся, но не хочу, чтобы Пожиратели победили, используя тайные знания полученные от меня.

— Ты серьезно бросаешь меня, Лили? — вместо ответа поднял на меня полный отчаяния взгляд Северус.

— Не бросаю, Сев, — мягко улыбнулась и сжала его ладонь, — просто пришло время расстаться. Наши дороги разошлись. Так бывает. Мы оба это знали еще со времен школы, но пытались оттянуть момент. Пусть недолго, но я с тобой была очень счастлива. Я ни о чем не жалею и благодарна за твою любовь. Прости. — Поднялась с места и сделала пару шагов к двери.

— Рона, — негромко позвала. Появилась домовушка. — Поздравь мистера Снейпа. Он приобрел дом и от нас съезжает, — сказала я. — Даю тебе пять минут. Чтобы за это время все его вещи были доставлены сюда. Если по возвращении найду в доме хоть одну нитку, ты получишь одежду. — Домовушка испуганно глянула, кивнула куда-то мне за спину и исчезла.

— Значит, так, Лили. Значит, так ты теперь со мной? — горько усмехнулся Снейп, вставая и пошатываясь, словно пьяный, пошел в мою сторону. Пока я думала, не потребуется ли применить силу. Но он остановился у двери. На его губах кривилась презрительная усмешка. — Даже нитки? Просто выкинула из жизни, как ненужную вещь? Не ожидал от тебя. Может, ты и не любила меня никогда? Просто притворялась?

Я мысленно горько хмыкнула. Как и всякий мужчина, он в своем отчаянии захотел обвинить меня. Что же, пусть так и будет. Может, он так быстрее и легче переживет разлуку.

— Я отдала тебе все, что у меня было, Северус, — просто ответила я, — включая саму себя. У меня больше нет ничего, что бы я еще могла тебе дать. Так что думай что хочешь.

Он хотел возразить, но появилась Рона с парой коробок и чемоданом. Аккуратно сгрузила все на пол и замерла в ожидании.

— Рона, слушай внимательно. Я закрываю дом от мистера Снейпа. Запрещаю отвечать на его зов тебе и Геку. Любые послания от него должны быть уничтожены еще на подлете.

Домовушка понятливо кивнула и исчезла.

— Я позволю себе дать тебе последний совет, Северус, — сказала, перед тем, как аппарировать, пока он, молча привалившись к косяку, смотрел в никуда пустым взглядом. — Ты никогда их не слушал, но все же попытайся хоть раз услышать мои слова. Никогда не клянись Дамблдору. Он более жесток, чем Лорд. Прощай.

* * *

Первые три дня прошли как в тумане. Я закрылась от всех в доме и погрузилась в меланхолию. Не то чтобы не знала, что так случится, но после безмятежности и надежд последних дней, удар был слишком силен.

Я впервые за долгое время поверила кому-то, поверила, что тоже могу стать счастливой, как другие люди, обрести семью. И опять разочаровалась.

Сама не заметила, как незаметно для себя самой постепенно менялась, по дороге к лучшей жизни скидывая броню и обнажая чувства. Появилась подруга, мать, которой у меня никогда не было, близкий человек — драгоценные привязанности интернатской, никому не нужной девчонки, что возомнила, что может стать как все. Стала мягче и менее циничной — и теперь каждый удар судьбы воспринимался с болью и кровью отдирающих от тела кусков плоти. Но я сильная, я переживу и это разочарование тоже, я знаю… Я это уже проходила.

И все же, на душе было непривычно мрачно и все виделось в черном цвете. Даже мысль о дочери не радовала. Кто в здравом уме захочет подарить жизнь ребенку в это страшное время? Что за жизнь ее ждет? Я теперь опять одна в этом ужасном мире, без поддержки. Кому будет нужен этот малыш, если со мной что случится? Как захотят распорядиться его судьбой?

Эти мысли не давали мне покоя, и, может, моя хандра затянулась бы надолго, но однажды передо мной появилась обеспокоенная Эйлин.

— Лили, милая, на тебе лица нет, — ахнула она и устроила вокруг меня беспокойную суету из пледиков, чаечков и супчиков-пюре. Я к тому времени так стосковалась по обществу, что безропотно приняла ее заботу и как-то незаметно пришла в себя.

— И все же, что случилось? — прямо спросила она как-то за вечерним чаем. — Северус пропал. Черкнул пару строк, что работы много. Ты не вернулась. Что между вами произошло, вы поссорились?

— Нет, — мотнула головой я, — мы расстались. Северус принял метку.

— О боги, Лили, — ахнула она, — мне так жаль. — Но, может, ты поторопилась? — подумав, добавила она. — Думаю, все еще образуется, и вы помиритесь.

— Ты не понимаешь, Эйлин, — помотала головой, — ничего хорошего впереди уже не ждет. Он выбрал тот путь, как я видела в будущем. Опять все вернулось на круги своя. Как бы я ни пыталась, все равно ничего не могу исправить. Видно, от судьбы и правда не уйдешь.

— Но ты могла бы прямо рассказать Северусу про будущее. Предупредить, — возразила расстроенная Эйлин.

— Ты права. Могла. Могла бы даже использовать Долг жизни. Но я не обязана была это делать, Эйлин, — холодно ответила я, — не обязана убирать каждый камень на его пути. И так сделала больше чем достаточно. Он должен был сам сделать свой выбор. Мне не нужен парень, что будет под меня прогибаться, а тот, кто будет думать обо мне и учитывать мое мнение.

— Ну что ты, детка, я ни в чем тебя не обвиняю, — не на шутку разволновалась она, сжимая мою ладонь, — просто мне жаль вас обоих. И я всегда буду поддерживать тебя, как бы ни сложились ваши судьбы. Ты мне как дочь, Лили, и это никогда не изменится.

— Эйлин, — помолчав, ответила я, — мне нужна твоя помощь.

— Ты можешь рассчитывать на меня, — с готовностью ответила она и подобралась.

— Я жду ребенка. Девочку. Твою внучку, — сказала я.

Эйлин удивленно ахнула и схватилась за сердце, прикрыв глаза. Когда она снова на меня взглянула, я увидела не женщину, но аристократку. Собранную, невозмутимую и надежную, как скала. Казалось, обвались сейчас крыша — она бы и бровью не повела.

— Северус знает? — спросила она.

— Нет, и не должен узнать, — ответила я.

— Ребенок не может родиться бастардом, — возразила она и нахмурилась.

— Я разберусь с этим позже, но сейчас есть вещи и похуже. Ей грозит опасность.

— Ты говорила, что пророчество касается детей, рожденных в конце июля. Значит, наш ребенок не подходит.

Мне понравилось, что она считает мою дочь частью своей семьи.

— Теперь не знаю, как это будет, — ответила я. — Трелони все еще может произнести пророчество, просто с новым сроком.

— А если ее убрать? — невозмутимо ответила Эйлин, словно чаю предложила налить. — Я возьму это на себя. Тебе не о чем волноваться.

— Это не имеет смысла, — подумав, ответила я. — Лорд хороший легилимент. Наверняка он уже перетряхнул память твоего сына и узнал много интересного обо мне. И теперь он не оставит меня в покое.

— Но клятва должна защитить память Северуса, — подумав, возразила она. — Тебе нечего бояться, Лили.

— Информация обо мне включает большой пласт памяти Северуса, и мы не знаем, как именно сработает защита, чтобы сохранить ему жизнь. Я дала ему разрешение на использование внешних знаний, чтобы его освободить, но за остальное не уверена. Когда-то ты смогла сложить целое из простых разрозненных картинок в памяти у сына. Лорд тоже сделает подобные выводы. Будет просто связать все со мной, даже не получая точных ответов, если все вопросы будут упираться в темноту. Он может не увидеть, как мы лазили в подземелья за шкурой василиска, но увидит, как Северус готовит из нее зелья. Додуматься, где он ее взял, для Лорда труда не составит. Все зависит от того, как быстро он сможет выудить сведения и сделать выводы. И тогда ты потеряешь всех нас.

— Тогда что ты предлагаешь, Лили? — спросила Эйлин, после продолжительного молчания. — И потом, с чего ты решила, что Лорд настолько тобой заинтересуется? Прости, конечно, но в Британии полно магов более сильных и умелых нежели ты.

— Потому, что знаниями, что я обладаю, в Британии владеет только сам Лорд. Я подозреваю, что он мой отец, — наконец озвучила я и увидела, как Эйлин второй раз за полчаса не могла сдержать эмоции.

— У тебя есть доказательства? — спросила она, пытаясь скрыть волнение.

— Нет. Но я умею говорить со змеями, а это приписывают только наследнику Слизерина. Думаю, это объяснение придет и в голову Лорду тоже. Теперь ты понимаешь почему я порвала с Северусом. Думаешь, если наше родство с Лордом подтвердится, твоего сына оставят в живых? Лорд давно чокнулся и захочет распорядиться моей судьбой по своему усмотрению. И никто не знает, что ему в голову придет. В его роду инцест практиковали. Может, и ему захочется новую расу воссоздать.

— Тогда что делать? — спросила шокированная новостями Эйлин, все еще не в силах прийти в себя. — Как ты планируешь поступить, Лили?

— Еще не знаю, — призналась я. — У меня не было возможности подумать. Но еще достаточно времени. В любом случае, я не дам сделать из своего ребенка избранную.

— Я поддержу любое твое решение, Лили, — горячо ответила Эйлин, — ничего не скажу Северусу и помогу всем, чем смогу. Ты можешь рассчитывать на меня.

* * *

Эйлин гостила у меня с неделю, после чего вернулась во Францию. А еще через три дня пришла посылка от Слизнорта — переговорные зеркала. Одно из них отправила Эйлин. Жаль, что теперь я не могла жить у нее.

Но спустя два месяца я вышла из положения. Продала два слитка железа и купила себе на севере Корсики дом, больше похожий на замок, вместе с полуразрушенной средневековой деревенькой. Реально, целая деревня, только без жителей. Все в пространственном кармане.

Владения принадлежали когда-то потомственным магам, и защита на них была, как на банковском хранилище, хоть и выветрилась без подпитки. Родственников из местных не осталось, все строения разрушились, а наследник где-то в Америке не хотел брать на себя такую обузу. Так что купила его сравнительно дешево, а вот привести все в порядок и обновить защиту, требовало немало денежных затрат. Решила, что это будет мое тайное убежище на случай побега.

Так что регулярно наведывалась проследить за своей собственностью. После привязки в доме проснулись два древних домовика. Вот они-то теперь и восстанавливали сам дом и делали ремонт под моим чутким руководством.

Было странно бродить по окрестностям среди развалин в полной тишине, осознавая, что на многие мили вокруг никого, кроме меня, нет. Места тут были дикие, но красивые и как никогда подходили для моего одиночества и меланхолии.

Тем временем в Англии война продолжалась. Каждый день в газете в списках погибших встречались знакомые фамилии. У Поттера убили родителей, напав на манор и сровняв его с землей. После продолжительной болезни умер Орион Блэк, отец Сириуса. На Косую аллею было еще одно нападение. Маги пропадали целыми семьями. Участились случаи, когда доверенные лица и друзья сами расправлялись с магами, прятавшимися под защитой. Пожиратели добирались до нужных волшебников чужими руками, заколдовывая их родственников и друзей.

На маггловской стороне тоже росла неожиданная агрессия. Участились случаи насилия между самими магглами. Обычные законопослушные люди вырезали целые семьи, свои и чужие, поджигали соседей, взрывали офисы. Собираясь группами, громили магазины, свершали насилия и убийства. А потом, когда их ловили, не могли объяснить, почему это делали. Некоторых людей находили в состоянии овоща, пытались лечить и помещали в психбольницы. В нескольких графствах начались эпидемии, уносившие жизни многих. Лично я думала, это Пожиратели постарались. Ментальные внушения, дементоры и пытки. Очень надеялась, что болезни магглов не дело рук Северуса.

Долго думала, но потом решилась и написала Долохову. Встретились на следующий день. Мужчина язвил и хохмил, как скоморох, но глаза его оставались серьезными. Все же мы привязались друг к другу в каком-то смысле. Мне от нашего общения было, как ни странно, спокойней, а он, похоже, вовсе не хотел меня убивать, хотя рука бы не дрогнула.

Расспросив, как его племянница, приступила к делу.

— Антон Михайлович, у меня к вам просьба, — решилась я.

— Говори, не мямли.

— Я бы хотела вас попросить взять под свою опеку Северуса Снейпа.

— Знаю такого, — помолчав, ответил он, — чернявый и носатый. Все в подземельях пропадает. У нас его Вороном кличут. Кто он тебе?

— Друг детства, — ответила я и смутилась под его пристальным взглядом.

— Ну-ну, — буркнул он. — Так чего ты от меня хочешь, девчуля?

— Помогите ему выжить, — просто ответила я.

— Ладно, — согласился он, — я его, так и быть, под крыло возьму, сражаться научу и прикрою, когда смогу. Он хоть и молодой да к знаниям охочий и как боевик перспективный. Только должок за тобой будет, девчуля.

— Хорошо, — натянуто улыбнулась я, — только и вы не забудьте о своем слове. Если внук здоровым родится, глядишь, долгами и сочтемся. Он засмеялся, назвал рыжей бестией, и расстались мы вполне довольными друг другом. По крайней мере, мне стало спокойней.