В поисках Чемпиона, или Зельевар - это диагноз (гет)

Рон Уизли осторожно поправил белоснежный манжет и потянулся к черному бархатному галстуку-бабочке, подергал его, стараясь поправить, посмотрел на себя в зеркало и неверяще улыбнулся. На него смотрел рыжий парень с широкими плечами и аккуратно прибранными волосами — мадам Малкин расщедрилась на адресок парикмахера, настоящего волшебника, а на Гарри словно Малфой налинял, и его было никак не отговорить — приспичило ему, видите ли, выглядеть так, чтобы тот самый Малфой локти кусал.

Ну… локти так локти, тут Рон уже никак не мог не согласиться. И вот результат — он сам себя не узнает. Ну то есть как не узнает, это вроде он, но… воротничок немного жмет шею, но стоит приподнять голову, чтобы он не мешал, как вместо обычного Рона Уизли, шестого брата, незаметного и не особо интересного, в зеркале отражается уверенный в себе симпатичный парень с недоверчивой, но приятной улыбкой. Не совсем удобно, но… блин, он выглядит как джентльмен!

Ему было немного боязно выходить из комнаты — как вообще воспримут его появление те же братья и Джинни? А вдруг она расстроится? Эх, а ведь мог позаботиться, чтобы сестру пригласили на бал! Но тогда надо было бы что-то придумать с платьем, а они с Гарри со своими-то костюмами еле разобрались. Вот же… Может, поговорить с Парвати и Падмой, не против ли те взять с собой его сестру?

Но надо идти — в комнате они оставались последние, все остальные, даже Невилл, уже ушли за своими партнершами.

— Гарри, ты готов?

— Только хотел тебя спросить об этом. Ну что, идем?

— Нехило у этой Малкин с тобой получилось, — оценил Рон вид приятеля.

На Гарри Поттера тот не походил вообще. Даже шрама не было видно — длинная челка спускалась через лоб как раз там, где надо — то есть, где сам Гарри хотел. А зелье, которое им дал парикмахер, немолодой мужчина с аккуратной, волосок к волоску, бородкой, прекрасно помогало исправить любой шухер на голове, стоило только капнуть в нужное место — где волосы начинали выбиваться. Зелье стоило недешево, но работало просто волшебно.

Черные шелковые мантии с золотой окантовкой смотрелись на мальчишках празднично, что оценили их партнерши — сестры Патил, которые решились сами пригласить на бал необременительных партнеров для себя любимых. Им интересно было просто попасть туда, а с кем — особой роли не играло.

Удивленные и довольные лица девочек так порадовали Гарри и Рона, что те даже не забыли сказать о том, что сестры Патил очень красивые.

— Тогда, может быть, предложите нам руки? — не утерпела одна из сестер с синей лентой в волосах. — И да, я Падма, а Парвати с красной лентой.

— В цветах факультета, я надеюсь, разберетесь, — хихикнула Парвати, пока их кавалеры судорожно оглядывались на двигающиеся по гостиной пары: как правильно подавать руку, ни мадам Малкин, ни парикмахер им ничего не сказали. Просто протянуть? Но это как-то… странно, что ли…

И тут Рон приоткрыл рот и замер, повернувшись к лестнице в девичьи комнаты, а остальные последовали его примеру.

В гостиную спускалась Гермиона Грейнджер собственной персоной, но какая же она была! Тонкий стан выгодно подчеркивало изумительное длинное жемчужно-персиковое платье, красиво оттеняющее карие глаза и прекрасно при том показывающее, что мисс Грейнджер вообще-то почти на год старше всех своих однокурсников. Кое-кто забыл, как дышать, ненадолго, правда.

— Грейнджер, это действительно ты? — изумилась Парвати, не ожидавшая от соседки по комнате такого перевоплощения.

Гермиона, увидевшая лучших друзей в праздничных одеяниях, была удивлена ничуть не меньше.

— Вы все-таки решили пойти! — она бросилась к мальчишкам, но сестрички Патил тут же сами взяли их под руки — каждая своего кавалера, естественно.

— Так вы вместе идете? — продолжала искренне радоваться Гермиона. — Вы потрясающе смотритесь!

— Ты тоже ничего, — хмыкнула Падма и вежливо улыбнулась. — А с кем идешь?

— Он должен ждать там, — ответила на улыбку Гермиона, кивая на дверь.

— Так он что, не из наших?! — поразились сестры. — Ты нашла себе кавалера с другого факультета?

— Скорей уж он ее нашел, — встрял Гарри, но Гермиона приложила палец к губам, и он улыбнулся и кивнул.

Ему тоже хотелось посмотреть на реакцию однокашников, когда те увидят, с кем идет его подруга, так что он не обратил особого внимания на то, что Рон резко отвернулся и вздохнул, когда Гермиона упорхнула из гостиной.

Сестры Патил поторопились — им хотелось первыми узнать, что за кавалер у Грейнджер, и Гарри получил настоящее удовольствие, здороваясь за руку с Виктором на правах старого знакомого. Крам протянул и Рону широкую ладонь, которую тот пожал с каменным выражением лица.

Представленные зарубежной звезде сестрички тут же спросили про автографы и побежали искать снимки. А Виктор как бы случайно спросил, была ли полезна его книга про берсерков — и вот тут Рон не выдержал и задал вопрос, который волновал его давно.

— Та схема передачи по наследству, что в ней, она единственная или бывает по-другому?

— Бывает, если влиять магически, — ответил Виктор. — Есть другая книга, того же автора — следующий том, в нем есть подробности по поводу изменения наследия.

— А… — Рон прикусил губу, но слова рвались из уст сами. — Где ее можно заказать?

— Увы, — развел руками Виктор. — Они все запрещены у вас, в магической Британии. Я бы мог… Но мне вовсе не хочется близко знакомиться с британским правосудием. Ваше прецедентное право… это просто кошмар.

Он подписал сунутые ему фотографии, предложил всем вместе сфотографироваться на балу, красиво согнул руку в локте, и Гермиона догадалась положить ладонь на этот сгиб.

— Ты прекрасна, — прошептал он в мгновенно зардевшееся ушко Гермионы, и повел ее в бальную залу.

В кильватер за ними пристроились и лучшие друзья со своими парами — было очень удобно подсматривать и даже подслушивать, как правильно вести себя на балу с девушкой.

Поэтому…

— Падма, ты прекрасна, — шепнул Гарри, предварительно посмотрев на цвет ленты.

— Спаси-и-бо, Поттер, — удивленно протянула та. — Мне очень приятно это от тебя слышать, хотя и довольно неожиданно. Ты тоже очень хорошо выглядишь, наверное, с тобой многие захотят потанцевать…

Гарри спал с лица, и Падма догадалась, что с танцами ей будет непросто.

— Я не умею танцевать, — прошептал Гарри так покаянно, что ей стало его жаль.

— Я уже поняла, — улыбнулась она. — Я буду тебе подсказывать, а ты, самое главное, не торопись.

— Правда? — просиял Поттер. — Спасибо!

И как он раньше не замечал, какая это хорошая девочка? Ой, она не с ними живет, она же с Рейвенкло!

— И ноги высоко не поднимай, если не хочешь оттоптать мои…

Гарри зашаркал ногами.

— Да не сейчас, — рассмеялась Падма. — Когда танцевать пойдем, чудо!

Гарри рассмеялся в ответ, и они дружно оглянулись на Рона с Парвати.

«Кажется, у нас сегодня будет довольно забавный вечер», — подумала Падма и, конечно, была права.

* * *

Гермиона перед балом была в очень и очень смешанных чувствах, настолько неожиданным оказалось для нее увидеть Гарри и Рона при полном параде да еще с партнершами. Ей даже хотелось чего-то вроде того, чтобы обидеться на друзей, которые ей ничего не сказали. А еще они справились без нее, и в этом было что-то… нет, не плохое — как можно! Они на самом деле молодцы, но… Что-то царапало, и это оказалось не очень-то приятно.

Но ведь они очень даже неплохо справились, и… Может быть, Виктор прав, ей уже давно не стоит их так опекать? В последнее время как-то так оказывалось, что Виктор прав. И ведь он ни разу не позволил себе сказать «я же говорил!»

Но вот он сам — в антрацитово-черном атласном плаще с подбоем цвета… о, ее платья? Вот так… так выглядит пара? — промелькнуло в ее голове, а потом она, кажется, утонула в его восхищении, так, что стало трудно дышать. И даже хорошо, что рядом были мальчишки с сестрами Патил… Что? Они еще подождут, Виктор собирается подписать девчонкам фото? Вот нахалки… Ой, что это она?..

И вот они идут к Большому залу, и на них оборачиваются все до одного, и Гермионе кажется, что это происходит не с ней. Она то гордится — Виктором, конечно, то смущается так, что ей хочется развернуться и убежать, но Виктор шепчет ей такие нужные слова, и спина выпрямляется сама, она идет дальше все увереннее и все больше чувствует его руку. Ей кажется, что с такой опорой ей ничего не страшно. Необыкновенная легкость рождается где-то внутри, когда она смотрит в его темные и такие выразительные глаза, ей кажется… неужели она на самом деле настолько красива?

«Да», — читает только что родившаяся внутри нее Женщина в каждом жесте, каждом взгляде Виктора, и от этого становится странно горячо в груди, горячо и легко… Как во сне она отвечает на приветствия, уже не обращая внимания на удивленные, а то и потрясенные взгляды, но вот она замечает, как направленное на них внимание исчезает, словно схлынула волна, и оборачивается вслед за всеми.

— О… — удивленно произносит она, глядя, как Флер Делакур идет — нет, шествует по залу под руку с Люциусом Малфоем.

А потом слышит где-то за спиной чье-то сдавленное: «Шта?»

* * *

Обо всем подумали Люциус и Нарцисса, кроме того, какую реакцию вызовет их появление на школьном, пусть и международном балу, у их собственного сына. Закрутились, не предупредили.

Драко стоял ни жив ни мертв. Панси Паркинсон была забыта моментально. Хотя та сама это еще не очень-то и заметила, потому что смотрела на одиозную пару — юную чемпионку-француженку и — та-дам! — Люциуса Малфоя. Ей было не до Драко. Ей хотелось как можно быстрее сбежать из зала и написать коротенькое такое письмецо. А можно и два… Потому что это… это полный фурор! Нет, как там мисс Скитер говорила?.. Бомба, точно!

Драко автоматически переставлял ноги, не сводя глаз с той же самой пары. Отец… он никогда не видел его в паре с кем-то, кроме матери! Максимум пара танцев на приемах… Отец изменяет маме?! Нет, нужно срочно разобраться! Как он мог… Откуда?! Почему?!

Он едва не рванул прямиком через зал, но вовремя кое-что вспомнил, зажмурил глаза и начал считать: «Один, два, три… девять, десять…»

— Один — двадцать, — шепнул кто-то рядом.

— Два — девятнадцать, — кивнул Драко и открыл глаза. — Поттер?!

— Полегчало?

— Откуда ты…

— Да у тебя все на лице написано. Ты ж едва Падму не затоптал, спасибо, что не побежал. Это было сильно.

— Да я…

— Что?

Драко сдулся. Действительно, ну что тут сказать?

— Наверное, у отца опять что-то связанное с политикой, — пробормотал он, но увидел, что Поттер на него больше не реагирует, а пялится куда-то в сторону так, что даже рот приоткрыл.

— Мама? — вырвалось у Драко, когда он увидел, на кого смотрит Гарри, и он сам закрыл себе рот рукой, но было поздно.

— Мама? — эхом произнес Поттер и повернулся. — Это твоя мама?

Падма Патил, продолжая держаться за его локоть, вежливо поприветствовала Малфоя, а потом вся превратилась в слух. О, очень удачно у нее складывается этот вечер! Кажется, ей снова повезло оказаться в правильном месте!

Драко рассеянно ответил на ее приветствие, продолжаяя переводить взгляд с отца на мать и обратно.

— Твоя мама очень красивая, — завела светский разговор Падма. — Но, кажется, они специально готовились.

— Почему? — удивился Гарри, а Драко, сообразив, что он видит, наконец с облегчением вздохнул.

— Посмотри на их костюмы, видишь, в каждом есть те цвета, что у второй пары? Ну, в отделке?

— А… и что это значит?

— Я позволю себе откланяться, мне нужно найти свою партнершу, — Драко быстро исчез из поля зрения.

— Значит, что если они поменяются, то все равно будут смотреться как пара. Новая пара.

— И зачем?

— Поттер…

— Патил, может, уже по имени?

— Ну… попробуй. Гарри.

— Падма, ты же объяснишь, что к чему?

— Только если ты не встанешь мне на ногу…

— Давай лучше если я встану, ты потопчешься по моим обеим?

— Поттер! — Падма фыркнула от смеха. — Я, конечно, понимаю, что ты мальчик дикий, слова «бал» и «этикет» услышал совсем недавно, но знаешь… с тобой весело. Если честно, я хотела бросить тебя сразу после первого танца, но, похоже, остаться будет куда интересней. Спрашивай, я с удовольствием тебе поведаю то, что знаю сама.

Первый танец пронес мимо них потрясающую пару — Люциуса Малфоя в жемчужно-голубом плаще — да, том самом! — и гибкую, как лоза, мисс Делакур, с изумительной прической, в голубом платье того же оттенка и длинных серебристых кружевных перчатках.

Гарри едва не впал в ступор, глядя на ловко и изящно вальсирующего Снейпа в паре с настоящей красавицей миссис Малфой, но тут Падма положила одну руку ему на плечо, взяла за вторую… Ой…

— Шаг правой на меня, полуповорот, шаг левой, поворот, да, снова полу, теперь назад… На поворотах меняй ноги, чтобы начинать с другой… О… да, молодец, правильно…

Гарри был доволен и горд — он танцевал! И это было совсем не так страшно, как представлялось. Интересно, а как сейчас Рон?

— Давай попробуем найти твою сестру? — предложил он Падме.

— С радостью!

Рон Уизли, красный и немного растрепанный, но улыбающийся, рассказывал Парвати то ли анекдот, то ли какую-то смешную историю — та хихикала, едва сдерживаясь, чтобы не захохотать.

— Вы танцуете? — вырвалось у Гарри само.

— Мы уже натанцевались, — буркнул Рон.

— Падма шикарно учит! Меня уже научила… Может, попробуешь?

— Кстати, о чем это вы, — перебила его Падма. — Я бы тоже посмеялась.

— Да… Малфоям кости перемывали. Ведь куда угодно влезут, как только такое суметь?

— А Снейп-то… видали?

— Голову помыл…

— Или его партнерша… Слышал я про способности миссис Малфой, урожденной Блэк.

— Она Блэк?

— Гарри, ты не знал? Серьезно? Она кузина Сириуса Блэка!

— Ч-что? Тогда получается, что Малфой мне…

— Который Малфой, Гарри?

— Получается, Драко мне тоже родственник?

— Только не через Сириуса, а через твою бабушку.

— Мою бабушку?

— Да, твою бабушку, Дорею Блэк. Он тебе двоюродный племянник.

— Погоди… прости, мне надо сесть…

— Хи-хи… Гарри, все же с тобой действительно забавно! Почему ты ничего не знаешь?

— Да потому что меня подкинули магглам! Потому что до того, как мне исполнилось одиннадцать и пришли эти чертовы письма, я понятия не имел ни о волшебстве, ни о том, что я волшебник!

— Вот ни фиг… ой, ничего себе. Но… Гарри, ты же уже четвертый год, получается, в волшебном мире, и…

— И где я должен это все найти? В библиотеке?

— Ну… и там тоже, но разве тебе в наследство не оставили летопись семьи, семейный гобелен?

— Не поверишь, я про свой сейф-то все время забываю. Хотя нет, сейчас уже нет.

— Может, тебя зельями опаивали, ну, знаешь, для ухудшения памяти?

Гарри вздохнул и пожал плечами.

— Знаешь, в любом случае тебе стоит быть осторожным. А еще не говори того, что мне рассказал, больше никому, если не даст клятву. И я клянусь, что никому и никаким образом не передам то, что сегодня от тебя услышала.

— Это значит, до полуночи можно секретничать?

— Гарри, ты и правда… прикольный. Жаль, что мы не познакомились раньше, я бы помогла тебе сориентироваться.

— Не все еще потеряно…

— Ничего не потеряно! Потанцуем?