Реформаторы (джен)

Хронология

2 мая 1998 — Битва за Хогвартс

26 декабря 2003 — свадьба Гарри и Джинни

21 июня 2004 — избрание Рона главой гильдии магических ремесел

17 июля 2005 — рождение Джеймса Сириуса Поттера

4 января 2006 — рождение Розы Грейнджер-Уизли

14 июня 2006 — рождение Альбуса Северуса Поттера

16 мая 2008 — рождение Лили Луны Поттер

Действия в главе разворачиваются: с 28 по 29 мая 2008

Гарри и Оуэн на мгновение потрясённо уставились на тело Патриции Дюклоу, после чего приступили к работе.

Не вытаскивая её из воды, чтобы случайно не уничтожить улики, Гарри произнёс заклинание для извлечения магической подписи. Из тела женщины поднялась голубая эманация с оранжевыми вспышками, и аврор поместил её во флакон.

Затем Оуэн быстро снял все отпечатки пальцев, которые смог найти. Наконец, они применили заклинания, чтобы узнать, не были ли наложены на Патрицию Дюклоу тёмные проклятия. Обычный Ступефай. Ничего сложного, на самом деле. Мисс Дюклоу принимала ванну, и, как только она попала под действие заклинания, ей оставалось только слегка поскользнуться, и вода сделала своё дело.

— Едем к Роперу, — приказал Гарри; не было времени даже отправить сообщение в штаб, чтобы сообщить о новом теле и начать расследование. — Я хочу, чтобы за ним и Бенсоном постоянно следили.

При той скорости, с которой происходили убийства, о бумагах можно будет позаботиться позже.

Кайл Ропер тихо ужинал с семьёй, когда авроры ворвались на кухню после того, как их впустила его жена.

— Пожалуйста, извините нас, — начал Гарри. — Но у нас есть основания полагать, что вы в опасности.

— Что происходит? — вскрикнула в страхе женщина.

— Мистер Пёркисс и мисс Дюклоу внезапно умерли, — объявил Гарри без приукрашивания.

Ропер ахнул и упал обратно на стул. Он покачал головой, будто отказывался в это верить.

— Мистер Ропер, не возражаете, если я сниму вашу магическую подпись?

— Мою что?

— Вашу магическую подпись. Это не больно, — заверил его Гарри.

— Но... какой в этом смысл? — забеспокоилась миссис Ропер.

— Это просто очередная формальность, — уклончиво ответил Гарри.

— Если так нужно, — согласился Ропер, пожав плечами.

Гарри поспешно наложил на мужчину заклинание Prehendo Magiam. Его подпись была преимущественно красной и жёлтой. Гарри мысленно оценил свои возможности:

— Срочно запроси двух авроров, — бросил он Оуэну.

Пока напарник судорожно набирал сообщение на карманных часах, служивших коммуникатором, Гарри расспрашивал члена СОКОДАМАРИКО:

— Во сколько вы сегодня вернулись домой?

— В шесть часов, как обычно, — ответил Ропер обессиленным голосом.

— Вы понятия не имеете, кто убил ваших друзей?

Мужчина промолчал. Он лишь покачал головой, обняв себя руками. Он был явно в шоке.

Не прошло и пяти минут, как прибыли Гораций Хипворт и Энтони Голдштейн, отправленные к ним дежурным аврором.

— Ваша задача охранять этот дом и никого сюда не впускать, — быстро раздал приказы Гарри. — Возможно, кто-то попытается убить мистера Ропера. О, чуть не забыл, нужно ещё запустить процесс по убийству.

Он дал им адрес Патриции Дюклоу, и Хипворт пообещал передать сообщение, чтобы на место происшествия прислали больше авроров. Гарри и Оуэн поспешили в ресторан, где работал Адриан Бенсон. На кухне, казалось, царила паника.

— Где Бенсон? — спросил Гарри, схватив пробегавшего мимо мальчишку.

— Он не пришёл, босс вне себя от ярости.

Авроры сразу же направились в поместье, где у Бенсона была квартира. Дверь открыл тот же жилец с первого этажа, который разговаривал с ними накануне, и они поспешили на второй этаж, где проживал Бенсон.

Они постучали в дверь:

— Кто там? — раздался голос повара.

Авроры обменялись взглядами облегчения. Ещё было не слишком поздно.

— Авроры Поттер и Харпер. Нам нужно поговорить с вами ещё раз, мистер Бенсон.

— Я не одет!

Оуэн недовольно что-то пробурчал себе под нос. Несомненно, он считал, что после обнаружения двух тел за один день — включая обнажённую женщину в ванной — мало что способно шокировать их ещё больше.

— Нам действительно нужно увидеть вас сейчас, — настаивал Гарри. — Возможно, вы в большой опасности.

— Я в полном порядке.

— Мистер Бенсон, не заставляйте нас ломать дверь, — сухо произнёс Оуэн.

Наступила тишина, затем они услышали приближающиеся шаркающие шаги. Раздался звук поднимающегося засова, затем другого, опускающегося, и, наконец, повернулся ключ, дверь распахнулась. Оуэн и Гарри переглянулись. Либо этот человек был параноиком, либо у него в доме были какие-то ценности. Может, коллекция редких амулетов?

— Что такое? — раздражённо спросил мужчина.

— Мы можем войти? — спросил Гарри.

Бенсон нехотя отошёл в сторону, пропуская авроров внутрь. Место не было безукоризненно опрятным, но комната казалась относительно чистой и хорошо обставленной. Полуоткрытая дверь вела в ванную комнату.

— Что случилось? Что такого не могло подождать до завтра?

— Мы с сожалением сообщаем вам о смерти ваших друзей Гулливера Пёркисса и Патриции Дюклоу, — начал Гарри. — Мы думаем, что вы тоже можете быть в опасности.

Мужчина посмотрел на каждого из них по очереди.

— Я никого не боюсь.

— Можете ли вы назвать, кто мог бы напасть на членов СОКОДАМАРИКО?

— Нет, — категорично ответил Бенсон.

Оуэн оглядел комнату, а затем посмотрел на Бенсона. Мужчина был одет в простой коричневый халат, с дюжиной или около того тщательно застëгнутых пуговиц, из которого торчала пара кожаных ботинок. Гарри понял, что напарник задался вопросом, почему коллекционер сказал им, что не одет. У него явно не было времени, чтобы успеть так одеться, и маловероятно, что кто-то прятался в шкафу.

Оуэн стал доставать из кармана волшебную палочку, одновременно спросив разрешения снять магическую подпись. Он не успел даже полностью вытащить её, как Бенсон сделал то же самое и направил свою палочку на аврора.

— Это простая формальность, — вмешался Гарри, вытягивая руку вперёд, чтобы заблокировать Бенсона.

В ответ Бенсон оттолкнул аврора с такой силой, что тот упал на пол. Гарри перекатился и выхватил волшебную палочку, но опасности уже не было. Оуэн оглушил Бенсона и уже был рядом, чтобы надеть на него магические наручники.

Напарники переглянулись. Судя по всему, расследование подходило к концу. «Опоздали на две смерти», — с тоской подумал Гарри. Они левитировали оглушëнного Бенсона на кровать и, забрав палочку, начали обыскивать его на наличие ещё какого-нибудь оружия. Сначала они ничего особенного не нашли — кошелёк, полный денег, носовой платок, — но затем из внутреннего кармана Гарри достал небольшой предмет.

Он поднял его, чтобы лучше рассмотреть при свете свечи. Это был амулет овальной формы, около десяти сантиметров в длину, с выгравированными на нём золотыми рунами. По цвету и текстуре было понятно, что амулет был вырезан из нефрита. Несмотря на простоту материала, он был редкой красоты. Очарованный, Гарри медленно повертел его в пальцах, чтобы получше рассмотреть.

— Покажи мне! — резко потребовал Оуэн.

Гарри с раздражением посмотрел на напарника. Иногда он, казалось, забывал, кто здесь главный.

— Позаботься о Бенсоне, — отрывисто приказал он. — Сними отпечатки.

— Дай я сначала посмотрю на него, — настойчиво сказал Оуэн.

Гарри крепко сжал пальцы на волшебной палочке. Он увидел, как Оуэн поднял свою, и понял, что сейчас произойдёт. Они оба собирались обменяться заклинаниями, и тогда победитель получил бы эту прекрасную...

Не раздумывая, он сделал единственное, что могло спасти их от поединка: бросил амулет в сторону смежной ванной комнаты, дверь которой была приоткрыта. Амулет влетел прямо в дверной проём.

Оуэн хрипло зарычал и, казалось, готов был наброситься на Гарри, но в конце концов он повернулся в сторону ванной и бросился туда, где исчез объект его желания. Гарри быстро захлопнул дверь и запечатал её Коллопортусом. Затем он разоружил Экспеллиармусом Оуэна, который продолжал колотить кулаками по закрытой двери.

Поняв всю тщетность своих действий, он повернулся к Гарри, явно намереваясь силой отобрать у него палочку.

— Успокойся, — призвал его Гарри. — Эта штука заколдована, возможно, проклята. Сама по себе она ничего не стоит, это влияние наложенных чар. Одумайся, чëрт бы тебя побрал!

Несколько секунд ничего не происходило, авроры просто смотрели друг на друга, затаив дыхание. Лицо Оуэна было суровым, его нисколько не убедили объяснения Гарри.

От истошного крика они вздрогнули:

— Чëртовы воры, отдайте его! Я убью вас!

Чары оцепенения, оглушившие Бенсона, сошли на нет, и их пленник корчился на кровати, пытаясь подняться на ноги. К счастью, он был скован магическими наручниками и всё ещё не пришёл в себя после воздействия заклинания, сбившего его с ног.

Крики, казалось, пробудили Оуэна от транса. Он в ужасе посмотрел на Гарри:

— Я готов был убить тебя, — выдохнул он.

— Знаю. Я тоже. Как и он, кстати. Убил ради амулета.

Они посмотрели на Бенсона, который наконец-то смог подняться. Гарри накинул чары связывания ему на ноги, чтобы Бенсон не смог на них броситься. Мужчина рухнул у изножья кровати и продолжал оскорблять их и угрожать, пока Гарри не устал от этого и не наложил на него Силенцио.

— Думаю, можно его арестовывать, — рассудил Оуэн. — Снять его подпись?

— Да, нам давно пора.

Оуэн так и сделал, и они обнаружили в эманации, поднявшейся над Бенсоном, тот же синий цвет, что присутствовал в ауре Патриции Дюклоу. Правда, ещё отметили, что фирменные оранжевые вспышки отсутствуют.

— Возможно, эффект магии амулета, — предположил Оуэн. — Если она держала его в руке, когда поймала заклятие...

— Может, — согласился Гарри. — В любом случае, везём его в штаб для допроса.

— А... с этим что? — спросил Оуэн, с отвращением глядя на дверь, которая отделяла его от амулета.

Гарри глубоко вздохнул. Он всё ещё чувствовал острую потребность завладеть артефактом. Он боялся столкнуться с такой магией, а опыта противостояния ей у Оуэна было не больше, чем у него.

— Оставим его здесь, — решил он. — Я усилю на двери в ванную запирающие чары.

Он произнёс самые мощные заклинания, которые знал, а потом они взяли Бенсона за плечи и аппарировали в Министерство.

* * *

Авроры отвели Бенсона прямо в комнату для допросов. Они вернули ему голос, и тот перестал бороться. Несомненно, удалённость от амулета ослабляла его действие.

— Вызвать вам адвоката?

— Мне никто не нужен, — проворчал тот.

— Ладно, — сказал Гарри, записывая на пергаменте отказ подозреваемого от адвоката. — Так это вы убили Гулливера Пёркисса и Патрицию Дюклоу?

— Я убил только Патрицию. А она отравила Гулливера.

Гарри и Оуэн опять переглянулись. Картина начинала вырисовываться. Если амулет превращал каждого, кто его видел, в убийцу, этого было достаточно, чтобы проследить путь, пройденный амулетом, по цепочке убийств в обратном направлении. Патриция Дюклоу была убита Бенсоном, после того как она отравила Пёркисса, который, в свою очередь, напал на Этельбарда, каким-то образом заполучившего амулет.

«Нужно избавиться от этой штуки», — подумал Гарри.

— Откуда взялся этот амулет? — спросил Оуэн, который, видимо, пришёл к такому же выводу и попытался узнать подробности.

— Этельбард показал нам его в среду вечером, — сказал Бентон. — Он насмехался над нами, тыча им в лицо, гордился собой, тупица! Потом он увидел, что уже поздно, и засобирался уходить. Мы ничего не сказали и тоже разошлись. Я чувствовал, что остальные так же, как и я, стремятся стереть самодовольную улыбку с лица Этельбарда. Патриция и Ропер аппарировали очень быстро, и я подумал, что мне лучше последовать их примеру, чтобы не поддаться искушению. Но я видел выражение лица Пёркисса, и когда вы сказали мне, что Этельбард был убит, я понял, что это он.

— Вам не пришло в голову рассказать нам?

— Чтобы вернуть амулет? И что дальше?

В каком-то смысле Гарри понимал его: не могло быть и речи о том, чтобы позволить другим людям восхищаться... Он взял себя в руки. Это был эффект проклятого амулета. Он сосредоточился на том, чтобы прогнать это чувство.

— А потом? — спросил Оуэн.

— Я навестил Гулливера вечером, перед тем как идти на работу. Он был уже мёртв, а амулет, конечно же, исчез. Мне стало интересно, кто это сделал. Это должна была быть Патриция или Ропер. Я всегда считал Ропера немного мягкотелым, поэтому поставил на Патрицию. Я подумал, что лучше сделать ей сюрприз, и, чтобы попасть в её дом, разбил оконное стекло на кухне в задней части дома. Поскольку на первом этаже её не было, я поднялся наверх. Это было слишком просто. Идиотка была в ванной, у неё даже палочки под рукой не было. У неё был только амулет, она смотрела на него и хихикала. Я оглушил её, и она сама соскользнула в воду. Затем я извлек амулет с помощью Акцио и отправился домой.

— Мордаунт Этельбард сказал вам, где он его взял?

Бенсон покачал головой.

— Если он и говорил, то я не особо слушал.

У авроров была вся необходимая информация, чтобы отправить это дело на рассмотрение в Визенгамот. Они дали Бенсону признание на подпись и отправили его в камеру.

— Я всë-таки хочу адвоката, — сказал Бенсон, когда Оуэн собирался запереть камеру.

Он назвал им имя, и авроры вызвали адвоката через каминную сеть. Адвокат не выглядел особо довольным, что его побеспокоили так поздно, но сказал, что едет прямо в Министерство, чтобы встретиться с клиентом. Гарри же с Оуэном вернулись в дом Ропера. Тот сидел на кухне и выглядел хмурым. Гарри поблагодарил дежуривших авроров, которые всё так же стояли на страже, и отпустил их.

— Почему вы не рассказали нам об амулете?

— Не знаю, — Ропер пожал плечами. — Я хотел, но что-то будто мешало мне. Я... это трудно объяснить. Думаю, я сделал всё возможное, чтобы попытаться забыть об этой мерзости. Я чувствовал, что это... опасно.

Гарри с интересом разглядывал Ропера. Он явно лучше других сопротивлялся пагубному влиянию амулета. Был ли это какой-то семейный дар, который делал его менее восприимчивым к таким проклятым вещам? Или просто сила характера?

— Мы предъявим вам обвинения в лжесвидетельстве, но при данных обстоятельствах всё равно отделаетесь лёгким испугом, — сказал ему Гарри.

Ропер снова пожал плечами, как будто ему было всё равно.

— Что насчёт Бенсона? Вы его арестовали?

— Да, он признался в убийстве мисс Дюклоу, которая, в свою очередь, убила мистера Пёркисса.

Ропер скривился и просто сказал:

— Я, наверное, избавлюсь от своей коллекции.

* * *

Сообщив Роперу, что позже его вызовут в Министерство для дачи показаний, Гарри и Оуэн вернулись в дом Бенсона, чтобы забрать амулет. Они зашли в комнату и остановились у двери в ванную. Гарри достал из кармана небольшую сумочку, предназначенную для хранения улик.

— Ну что, заходим? — спросил он напарника, пытаясь набраться храбрости.

— Идём, — твёрдо ответил Оуэн.

Гарри снял защитные и запирающие заклинания. Глубоко вздохнул и осторожно толкнул дверь. Сначала он ничего не увидел. Его взгляд блуждал по кафельному полу, коврику для ванной, отдельно стоящей ванне, унитазу.

Рядом с собой он услышал тяжёлое дыхание Оуэна. Он уже собирался спросить, где амулет, когда сам заметил его возле ножки раковины. По собственной воле его ноги начали двигаться в этом направлении. Сделав несколько шагов, он столкнулся с напарником, который яростно что-то выплюнул. Гарри сжал губы в напряжении. Внутренне сражаясь с желанием запустить в Оуэна парализующие чары, он направил палочку на амулет и создал между ними стену пламени.

Жар от огня и подсознательный страх, оставшийся после битвы с Адским пламенем, побудили Оуэна отступить.

— Это всё действие проклятия, — напомнил ему Гарри, покрываясь потом.

Он заставил себя выйти из ванной. Через мгновение Оуэн сделал то же самое. Прежде чем закрыть дверь и запечатать амулет, Гарри погасил огонь Агуаменти, чтобы ненароком не поджечь весь дом. Желание забрать амулет ослабло, когда тот оказался вне поля их зрения, но не исчезло полностью.

— И что дальше? — вздохнул Оуэн, вытирая лоб.

— Чëрт, мы не можем отнести его в штаб, иначе устроим там настоящую бойню. Я уже не говорю о суде. Представляешь, как судьи и адвокат будут бороться за него?

— Мы не станем его им показывать, — пробормотал Оуэн.

— Мы не оставим его себе, — отрезал Гарри, больше для себя, чем для напарника.

— Что же нам делать?

— Мы должны его уничтожить.

— Это улика, — напомнил ему Оуэн.

— Которую мы не можем показать, не развязав войну, — добавил Гарри. — Амулет обладает слишком большой силой, чтобы оставить его. К тому же, у нас есть признание убийцы и показания Ропера.

— Жаль его уничтожать, — жалобно сказал Оуэн. — Он ведь такой красивый!

Гарри не мог с ним спорить, но эта одержимость ещё больше укрепила его уверенность в правильности решения. Оуэн, казалось, вновь обрёл контроль над собой и спросил:

— Как ты это сделаешь?

— Хм-м, — задумался Гарри. — Чары становятся сильнее, когда амулет находится перед нами.

— Это не решает всех проблем, — хмыкнул Оуэн.

— Нет, но мы можем контролировать себя, а это уже прогресс, — заметил Гарри. — Но я пока не знаю, как его уничтожить на расстоянии.

— Может, поместим его в пентаграмму?

Это была отличная идея. В зависимости от конструкции пентаграмма блокировала магию в одном или другом направлении. Таким образом, они могли защитить себя, одновременно накладывая на объект разрушающие заклинания. Гарри позволил напарнику нарисовать пентаграмму на полу, раз уж Оуэн разбирался в этом лучше. Они решили создать её прямо перед входом в ванную, чтобы в случае неприятностей можно было отодвинуть амулет подальше и закрыть дверь.

Когда пентаграмма была закончена, Оуэн отошёл, а Гарри снова открыл дверь в ванную. С помощью манящих чар он переместил амулет в защитный узор. И с облегчением обнаружил, что власть амулета над его волей значительно ослабла, и что он может подумать о его уничтожении несмотря на то, что видит его прямо перед собой. Оуэн сделал ещё несколько шагов в сторону: в случае чего он должен был переместить амулет обратно в ванную, если Гарри покажется, что он ведёт себя странно.

Гарри начал с простых заклинаний, которые не возымели никакого эффекта. Амулет имел сильную защиту. Гарри не удивился. Он заметил, что защита, которой обладали предметы, была пропорциональна проклятиям, которыми они были наделены. Постепенно он увеличивал силу чар. Но из-за действия амулета, которое не исчезло полностью, хотя и уменьшилось, а также из-за усталости от долгого дня — скоро должен был наступить рассвет — амулет оставался нетронутым.

Гарри понял тщетность своих усилий и опустил палочку. Он не знал ничего более мощного, чем то, что уже опробовал.

— Может, ликвидатор заклинаний справился бы с этим лучше, — сказал Оуэн, его глаза покраснели от усталости.

— Мы ведь решили никому не показывать эту вещь, — напомнил Гарри.

Напарник обиженно посмотрел на амулет и процедил:

— Я ещё не сказал своего последнего слова! Я сказал, что уничтожу его, и я намерен это сделать!

— Но как?

Гарри покопался в воспоминаниях. У него всë-таки был обширный опыт в уничтожении артефактов, проклятых тёмной магией:

— Мы можем сжечь его Адским пламенем, — начал он, — это должно сработать. Конечно, им сложно управлять, но зато оно очень эффективно.

Оуэн усмехнулся, очевидно, не желая использовать подобный метод.

— Клык василиска тоже неплох, — продолжил Гарри. — Я знаю человека, который может достать нам один. Правда, я не смогу попасть туда, где он находится, потому что больше не говорю на парселтанге и не владею талантом Рона к языкам.

Гарри ненадолго замолчал, потом закончил:

— Думаю, проще всего будет попросить Годрика Гриффиндора одолжить нам его меч.

Оуэну потребовалось несколько мгновений, чтобы переварить предложения Гарри, но ему даже удалось сделать непринуждённый голос:

— И чего же мы ждём?

* * *

Полчаса спустя они вышли из камина в хогвартском кабинете Броклхëрста, коротко кивнули ему и сообщили о цели своего визита.

— Чем могу вам помочь? — спросил одетый в халат Броклхëрст.

Через окно робко пробивались первые лучи солнца, освещая помещение белым светом, который казался слишком ярким для измученных глаз Гарри.

— Если не возражаете, нам всего на пару минут понадобится меч Гриффиндора, — сказал Гарри.

—Думаю, у вас на него всяко больше прав, чем у меня, скромного хаффлпаффца, — ответил директор.

— Не уверен, — возразил Гарри. — Мне нравится думать, что этот меч оценивает нас по нашим поступкам и мотивам, а не по цвету гербов. То, что вы сделали здесь для примирения факультетов, несомненно, заслужило бы одобрение Годрика, и вы могли бы обратиться к нему за помощью, как однажды сделал я.

Броклхëрст, заметно тронутый этими словами, жестом предложил Гарри подойти к витрине, на которой покоилось оружие. Тот открыл стеклянную дверцу и взял в руки меч.

— Мне нужна твоя помощь, — прошептал он.

И не получил никакого ответа, но ни один из предметов, принадлежавших Гриффиндору, никогда не подводил его, поэтому он не сомневался, что получит необходимую помощь. Глазами он поискал свободное место. Пространство перед камином казалось подходящим. Немного подумав, Гарри соорудил нечто вроде бревна из камня, которое должно было послужить опорой.

— Профессор Броклхëрст, мне очень жаль, но вам лучше выйти, — попросил Гарри. — Мы будем работать с очень опасным артефактом, и я бы не хотел подвергать вас опасности.

— Понимаю, — кивнул директор, хотя и не мог скрыть разочарования от того, что его так бесцеремонно попросили уйти.

Оглянувшись через плечо, он направился к личным покоям через маленькую дверь за столом.

— Думаешь, он будет подсматривать через замочную скважину? — прошептал Оуэн, когда дверь за спиной директора закрылась.

— Если и так, то постарайся не сильно его ранить, когда он явится по наши души, — ответил Гарри тем же тоном.

Он оглядел стены и заметил, что почти половина картин не спит и с любопытством наблюдает за ними. Ему было интересно, в какой степени амулет может воздействовать на них.

— Что ж, тренироваться мне явно не нужно, — ободряюще произнёс он сам себе.

Из кармана он достал кошелёк, в котором лежал амулет. По идее Оуэна они перенесли пентаграмму на кожу, чтобы защитить владельца. Используя эту технику, Гарри смог удержаться от соблазна оглушить Оуэна за желание заполучить великолепное произведение искусства.

Когда он выложил амулет из футляра на подготовленное каменное бревно, тот сверкнул в свете пламени. Гарри отступил назад, сжимая пальцы на рукояти меча. Он поднял клинок, но в этот момент его одолели сомнения. Амулет был так прекрасен, разве не преступление уничтожать его? Разве он не был бы счастлив хранить его и наслаждаться его лечебными свойствами?

Краем глаза он заметил какое-то движение. Оуэн с перекошенным от напряжения лицом дрожал, словно боролся с собственными ногами, которые хотели двигаться, и с собственной рукой, которая тянулась к амулету. Гарри ощутил, как его наполняет страшный гнев на напарника, и сейчас ему придётся сражаться с желанием обезглавить его немедленно.

Он сжал зубы и, собрав всю силу воли, отвернулся и со всей дури обрушил гриффиндорский меч на импровизированную наковальню. Раздался резкий треск, а затем амулет разлетелся вдребезги, разбрасывая осколки нефрита. Гарри повернулся к Оуэну: тот упал на колени, пытаясь отдышаться.

Гарри осторожно наклонился, чтобы поднять один из обломков, упавших к его ногам.

— Всё ещё хочешь меня убить? — спросил он.

Оуэн надулся в ответ, наполовину сердито, наполовину с отвращением, встряхнул головой, словно отгоняя неприятные мысли.

— Не больше, чем обычно, — ответил он наконец.

С помощью волшебной палочки Гарри аккуратно собрал вокруг себя части амулета и бросил их в огонь. Затем убрал каменную глыбу, в которой появилась большая трещина.

Он уже собирался вернуть меч на место, когда Оуэн спросил почти робким голосом:

— Можно его подержать? Я много слышал о нём.

Гарри протянул меч рукоятью вперёд. Оуэн взял его с благоговением и поднял вертикально, чтобы полюбоваться сталью и инкрустированной драгоценными камнями рукоятью.

— Прекрасная работа, — прошептал он.

— Работа гоблинов, — ответил Гарри. — Они лучшие в ковке мечей.

Оуэн собирался передать меч Гарри, но тот указал на витрину. Оуэн аккуратно убрал реликвию на место. Гарри подмигнул портрету Дамблдора, который не пропустил ни одной секунды из произошедшего:

— Можете передать господину директору, что мы закончили и хотим попрощаться с ним перед уходом?

Старый учитель повернулся и ритмично ударил по полотну позади себя. Дверь, через которую исчез Броклхëрст, немедленно открылась.

— Может, об этом напишут в газетах, когда расследование будет завершено, — ответил Гарри на невысказанные вопросы. — Извините за неудобства и спасибо за сотрудничество.

— Рад, что могу быть полезен, хотя бы косвенно, — любезно заверил его директор. — Кстати, я связался с мистером Томасом по поводу портрета профессора Снейпа.

— Правда? Спасибо, профессор, я очень тронут вашим жестом.

— Вы умеете быть очень убедительным, мистер Поттер, — улыбнулся Броклхëрст.

Гарри одарил его усталой улыбкой и не смог удержаться от зевка.

— Думаю, пора спать, — сказал Гарри. — Оуэн, жду тебя в два часа в штабе. Я скажу Фосетту, что мы закрыли дело.

— Хорошо, — кивнул Оуэн и тоже начал зевать. — Увидимся.

Он махнул на прощание директору и нырнул в камин. Гарри связался с шефом через дымоход, в последний раз поблагодарил Броклхëрста и, наконец, назвал адрес дома.

* * *

Когда Гарри появился на кухне, Миффи надевала фартук, а Тротти грела воду для чая.

— Доброе утро.

— Доброе утро, мистер Гарри. Мистер Гарри хочет позавтракать?

Мистер Гарри намеревался сразу же лечь спать, но он не смог вспомнить, когда в последний раз ел, и решил, что будет безопаснее набить желудок перед сном.

— Да, я выпью чашку чая и съем яичницу, — согласился он.

Он как раз приступил к завтраку, когда сзади раздался голос.

— Ты наконец-то дома?

К нему шла Джинни с Лили на руках. На жене был лёгкий халат поверх ночной рубашки, а малышка красовалась в крошечной ведьмовской мантии и трусиках, которые прикрывали подгузники.

— Мои любимые женщины, — улыбнулся Гарри.

— Выглядишь измученным, милый, — заметила Джинни, целуя его.

— Позавтракаешь со мной?

Она улыбнулась и села на стул рядом.

— С тобой всё в порядке? — забеспокоилась она, пристально глядя на него.

— В моём деле ещё две смерти, — сказал он, — и мне пришлось иметь дело с довольно мерзким и сильным проклятым артефактом. Но в остальном я в порядке!

— Я знаю, что ты герой и должен поддерживать свой имидж, — пошутила Джинни, — но тебе не обязательно делать всё это до завтрака.

Гарри улыбнулся, чувствуя, как его наполняет счастье. Джинни умела снять напряжение одной лишь шутливой фразой, но при этом голосом давала понять, что воспринимает его беспокойство всерьёз. Она явно только что проснулась, выглядела растрёпанной с опухшими ото сна глазами. Через две недели после родов Джинни ещё не полностью восстановила свои формы, а, с её слов, после появления Альбуса даже набрала несколько фунтов. Но Гарри было всё равно: убаюкивать себя её весёлым голосом, теряться в шоколадном цвете её глаз, быть окружённым её нежностью — этого было достаточно, чтобы сделать его счастливым. То, что её талия уже не была такой ярко выраженной, а бёдра стали более тяжёлыми, его не волновало.

Гарри расправился с завтраком, поцеловал пушистую головку малышки Лили, а затем сочные губы жены и, наконец, отправился спать.