Немного другая легенда (джен)

Гномы — чудной народ. Они не верят в Создателя и Андрасте, но у них есть Совершенные и некий Камень, что их окружает, и к которому души их предков отправляются после своей своевременной кончины. В свою очередь Совершенные — это обычные горожане, взыскавшие известность благодаря своим изобретениям, мудрости или силе. Им поклоняются при жизни и ещё долго после их смерти, всячески на них ровняясь. Но интереснее всего то, что Совершенным, в общем-то, может стать любой, несмотря на его возраст или социальный статус: гномы очень гордятся своей кастовой системой, в которой знать и воинство возвышается над всеми остальными.

Та женщина, о которой упомянул в подслушанном мной вчера разговоре Оуэн, как раз и была Совершенной. Бранка — так ее звали. Об этом я узнала чуть позже, но общей картины это не испортило. Искомая таинственная незнакомка была единственной избранной за несколько поколений, так что неудивительно, что самокоронованный принц велел Серым Стражам разыскать ее на Глубинных тропах. Ее слово могло многое решить. Но еще большую атмосферу нагнетало то, что никто толком не знал: жива ли она была, или уже давно затерялась где-то в подземных тоннелях, обратившись в белесый скелет.

— Я... не понимаю. Глубинные тропы... что в них такого? — себе под нос прошептала я, с непониманием посмотрев на сидящего рядом брата. Опустив голову, младший буравил взглядом свои колени.

Он пришел пару минут назад. Вошел, осторожно постучав в дверь, и присел на мою кровать, не сказав не слова. Морриган и Лелиана тактично удалились, спустившись в общий зал таверны.

— Тропы... я так и знал... — усмехнулся Оуэн, — что ты подслушаешь. Скажи... тогда, до ритуала, что тебе рассказал Дункан?.. Он говорил о Зове?

— Нет.

— Это песня. Дункан сказал мне, что Зов — это чудная, ни с чем не сравнимая песня. Она звучит в голове до бесконечности, сводя с ума и будоража кровь. Эта песня — предвестник смерти Стража. Когда Серый воин слышит ее мелодичное звучание он, сам того не желая, начинает желать ее... смерти. И тогда Страж уходит на Глубинные тропы, где издревле, с начала Первого Мора, обитали мерзкие, гниющие в грязи и вони, Порождения тьмы. И умирает, захватив с собой в могилу как можно больше испоганенных скверной душ. Так вот... я туда не хочу, — младший поднял на меня взгляд, и я вдруг поняла, что он какой-то не такой. Словно бы в нем что-то надломилось. Внезапно. — Я не трус, Ева. Просто я не люблю песни.

Крепко-крепко обняв своего глупого, маленького братишку, я начала бережно гладить его по голове. Неужели всему виной эти катакомбы, что уходили под землю, преобразуясь в бесконечные тропы лабиринта? Неужели его до дрожи пугали именно они? И... это было так необычно. Я так давно не видела Оуэна... слабым, что совершенно забыла, как это бывает. Он никогда не плакал. Всегда улыбался и шутил, пряча все свои страхи за невозмутимой, смешливой гримасой. Я знала, что он врет. Всегда. Но, кажется, начинала забывать об этом, сама, невольно, беря на веру каждую его глупую усмешку.

— Ты не волнуйся. Злые кусаки тебя не обидят, малыш. Я тебя защищу, — шепотом ответила я, уткнувшись носом в его макушку.

— Фэ... — осторожно оттолкнув меня, он улыбнулся одними глазами. — Я тут ей душу изливаю, а она шутит! Все, ты разбила мне сердце, потанцевав на его осколках.

— Ужас какой! — притворно прикрыв ладонью рот, выкинула я. — Пойдем собираться в новый поход?

— Я бы назвал это миссией смертников. Очень удачное определение, нет?

Смертники. Действительно. Пятерка глупых воинов, два мага и собака. Если наш топот по ветхим тоннелям не обрушит их хлипкий свод, то нас точно убьют какие-нибудь другие твари. Пауки, зубастые рептилии, призраки Камня или еще какая мерзость, о которой мы даже не догадываемся. Но удивительнее всего было то, что орзаммарская стража с утра, пока мы бродили по Общинным залам в поисках кузницы и некоего торговца травами, о чем я снова вспомнила случайно, бросала на нас подозрительно-осторожные взгляды, держась стороной.

Адрика, племянника того безымянного гнома в колпаке, я нашла сразу. Его лавка находилась в уже знакомом мне торговом квартале, как, в общем-то, и подразумевалось. В знак благодарности безбородый гном, что было довольно необычно, предложил нам принять от него маленький презент: вязку целебных трав, из которых, как отметила Морриган, выходят довольно неплохие припарки. Так к чему отказывать?

К слову о ведьме и прочих наших соратниках: они были не против. И тут, если бы речь шла о еще одном ужине, или бесплатном эле, или, на худой конец, какой-нибудь лесной охоте — я бы равнодушно пожала плечами, совершенно не удивившись. Но они просто кивнули. Все разом, когда брат, выдержав трагическую нотку и добавив, что никого не принуждает, сообщил о грядущем походе на Глубинные тропы. Возможно, тут не малую роль сыграли Дайлен и Алистер, что заранее подготовили дам и гиганта-кунари к этому непростому сообщению. Я не знала. Но мне было интересно. А когда я заинтригована, я, так или иначе, стремлюсь узнать правду. Если, конечно, брат не сделает это раньше меня.

«Но, в связи с обстоятельствами, мы пока не уверены, насколько задержимся», — так сказал Оуэн, отвечая на радушную улыбку Корры прошлым вечером. Кто же знал, что это «не уверены» оборвется на следующее же утро? Хотя, хозяйка таверны не была сильно расстроена. Содержание харчевни вполне окупалось и без нашего участия, ее частыми и трепетными, жадно пьющими медовуху и эль и очень, очень устойчивыми к алкоголю, постояльцами. Потому состояние мирного опьянения было довольно ценной, но, видно, от того и более затратной, неожиданностью. Хотя я этого совершенно не понимала.

Король, будущий король Белен из дома Эдукан, или, возможно, совершенно не король, а вполне себе будущий забитый изгнанник, в сопровождении трех соратников, ожидал нас у входа на Тропы, на высоких тонах обсуждая что-то с широкоплечим рыжим оппонентом. Гном-спорщик, чуть покачиваясь на негнущихся ногах, тыкал пальцем в золоченый нагрудник громоздкой брони принца, в перерывах неловко икая.

— Нас провожают? — негромко, словно разговаривая сама с собой, поинтересовалась я.

— Я этого не знал. Сейчас все проясним, — поведя плечами, ответил брат, вновь первым протискиваясь к месту дискуссии.

И все же, он не умел оставаться в стороне. Один из самых ярких его недостатков. Когда-нибудь это обернется для Оуэна чем-то нехорошим. Надеюсь, тогда я смогу все исправить.

— ... убирайся отсюда! — махнув рукой, приказал Белен, окидывая собеседника взглядом, полным отвращения.

— Что снова стряслось? — вставая рядом со светловолосым гномом, спросил младший, сложив руки на груди и сверху вниз смотря на двух низкорослых мужчин.

— Проваливай! — раздался в ответ чуть нетрезвый голос. Видно рыжему воину было чем заняться ночью: хлебал из бочонков эль, плюя в потолок. — Бранка моя жена! Это я должен идти ее искать, а не какой-то хмурик с поверхности, называющий себя Серым Стражем!

— Осторожнее, приятель, следи за словами, — предостерег возмутителя брат. — «Хмурик» перед тобой. В чем проблема?

— А? — нетрезвый спорщик окинул Оуэна непонимающим взглядом, хмуря густые брови. — Ты — Страж? Тот самый? Мда... их представление о приличной внешности сильно изменилось... Хотя, ты же всего лишь человек. Так что ничего личного.

— Что за запах? — морщась, прокомментировала Лелиана.

Сделав самое невозмутимое лицо, на которое только был способен, рыжий перевел взгляд на Белена, звонко щелкнув языком. Он был странным и немного отвратительным. А у меня мало кто или что последнее время вызывало это громкое чувство. Так что незнакомцу стоило похлопать, ему удалось! И запах действительно был неприятен. Нотки перегара заметно прослеживались в омерзительном аромате, что исходил от зачинщика ссоры. Интересно, он хоть когда-то трезвел?

— Кто это такой? — вальяжным жестом указав на грома, спросил принца Оуэн.

— Огрен. К вашим услугам, — делая попытку поклона, отчего едва не упал, вновь покачнувшись, произнес воин. — Если вы идете на Тропы за Бранкой, то я самый лучший проводник! Уж поверьте. Да и не пойдет с вами больше никто, — равнодушно добавил он.

— Страж, он прав, — помолчав, пришел к выводу светловолосый. — Он единственный, кто может подсказать, где стоит начать искать Совершенную. Его помощь бы вам пригодилась.

— Что? Он… да он же пьян! — не выдержал Алистер.

— А? Это что было, вопрос? А совсем на вопрос не похоже, — отозвался Огрен. — Отойду в сторонку, пописаю элем, распорю пару пауков в тоннелях, почистив зубы ножками-зубочистками, и сразу приду в себя!

Продолжая все так же с непониманием сверлить Эдукана взглядом, до последнего надеясь, что это какая-то глупая шутка или розыгрыш, младший молчал, постукивая пальцами левой руки по стальному наплечнику. Тихий звон, что выбивали пальцы, нарушал неловкое молчание. Громко откашлявшись, рыжий привлек к себе внимание, почесывая затылок.

— Бранка искала Наковальню Пустоты и секрет создания големов, что она хранит. Древние знания, утерянные много веков назад. Два года без вестей. Страж, ну не обижайся, ты хоть для человека и не слишком симпатичен, но мне жену найти надо! Я пригожусь, — мне показалось, или голос спорщика неожиданно лишился своих пьяных ноток?

— Тебе решать — повел плечами Белен, забирая из рук одного из своих сопровождающих некий сверток из плотной ткани и протягивая его младшему. — Но вот карта Троп. Той их части, что тянется под Морозными горами и Долом. Многие ходы давно запечатаны, во избежание внезапных нападений, какие-то ведут к заброшенным стоянкам колоний или в ныне занятые тоннельными тварями пустотелы. Это очень ценная вещь — карта. Когда вернешься, Страж, отнесешь в зал Хранителей, — повелительным тоном, смотря на брата свысока, хотя был его на три головы ниже, произнес самокоронованный принц. — Карта обрывается на Перекрестке Каридина. Где-то на юго-востоке от его находится тейг Ортан, если летописи не лгут. Оттуда и начни свои поиски. На западе от перекрестка вахту уже долгие годы несет Легион Мертвых, пытаясь отбить крепость Бонаммар. После Рвов, если путь заведет тебя дальше, ты уже сам по себе.

Хмыкнув, брат забрал «подарок», уверенно сжав его в руке, и благодарно кивнул, скосив взгляд на Огрена. Пытаясь переварить услышанную информацию и со всей серьезностью оценить наши шансы вернуться из похода в добром здравии, я тоже перевела взгляд на недавнего спорщика.

— Ну, пошли, что ли искать пауков, чтобы окончательно привести тебя в норму? — со вздохом, произнес Оуэн, жестом предлагая Огрену следовать вперед себя.

Гном усмехнулся, пропустив чрез пальцы косички своих длинных рыжих усов, и уверенным шагом направился к воротам, что, запертые на металлическую задвижку и охраняемые двумя немолодыми караульными, были прямо по курсу. Шагах в сорока от места недавней острой дискуссии.

Вечный мрак и жара. Капли пота крупными горошинами катились по лбу, рубашка под броней, неожиданно ставшей чудовищно тяжелой, неприятно липла к горячему телу. Я вновь почувствовала себя грязной, в который раз. И этот запах, запертый вместе с нами в, ведущем в никуда, черном тоннеле... вызывал тошноту. Возможно, именно в такое место попадают отвергнутые Создателем души после своей бесславной кончины. Жарятся в огне бесконечных скитаний, ползая по шершавому камню и до крови царапая руки и колени. Но мы-то в чем провинились? Неужели даже ты, Андрасте, не слышишь мои молитвы, что застревают где-то в толще земли и гранита, что непосильной тяжестью нависли над нашими головами?

— А у вас еда-то хоть есть? — неожиданно спросил Огрен, задумчиво наблюдая за золотым огонька, сияющим на набалдашнике посоха Дайлена.

— Вяленое мясо, сухари, орехи, — коротко перечислила Лелиана. — Какое-то печенье, твердое, как камень. По фляге воды на каждого.

— И все? Так это ж только на одного меня!

— Тебя тут вообще быть не должно, так что помалкивай! — отрезал Алистер, плетущийся следом за мной. Гном хмыкнул и замолчал.

Шумно вздохнув, Оуэн неожиданно ускорил шаг, скрываясь за кругом света, что отбрасывал магический светоч. Клык, не раздумывая, помчался за ним.

— Стойте там. Я скоро вернусь, — донесся до меня эхом голос брата, со следующими ему в унисон гавканьем и скрежетом металла, выскальзывающего из ножен. А я осела наземь, жадно хватая ртом воздух.

Сколько часов мы шли без остановки? Три? Четыре? Они показались мне вечностью. Сухое горло саднило, корка бледных губ чуть потрескалась, неприятно пощипывая. Молча приняв протянутую Алистером флягу с теплой водой, я прикоснулась к горлышку, делая маленький глоток. Лучше не стало. Проведя рукой по лбу, смахнула с него липкую влагу.

— Если нам улыбнется удача, и мы все же найдем эту Бранку... я не представляю, как поползу обратно... — протянула я.

— Мы просто еще не дошли не до одного тейга, — встав напротив меня, сообщил Огрен. — Как выберемся, сразу ветерок в лицо ударит. Уж поверь.

— Звучит обнадеживающе, — присаживаясь со мной рядом, протянул Алистер.

Он всю дорогу снова был странно молчалив. Что творилось в его светлой голове? Как там говорится: чужая душа — потемки, да? А краски-то все сгущаются, затягивая ногами вперед в беспроглядный сумрак.

— Подъем! За двумя поворотами, в пяти минутах ходьбы, высокие каменные тоннели, — громко распорядился младший, возвращаясь из разведки. — Только осторожно. Где-то под ногами глубокая трещина была. В нее чуть не угодил.

Трещина. Ясно. Издав нечленораздельный звук, больше похожий на какое-то темное проклятье, и, едва не подвернув ногу, на нее наткнулась Морриган, идущая по правую руку от Дайлена. Быстро сориентировавшись, младший подхватил ведьму, не давая ей рухнуть на шершавый камнезем. Услышав благодарность, брат как всегда едва заметно улыбнулся, пожимая плечами. И кто тут теперь стал «сэром Благородство», а?

Тоннели, к которым мы вышли, больше походили на величественные королевские чертоги. Толстые, в два обхвата, квадратные столбы молчаливыми стражами стояли по краям широкой дороги, схожей с Имперским трактом, только подземным. Параллельно ей в нешироких углублениях лежали искрящиеся, потрескивающие и густые полоски-реки, переливающиеся оранжево-красной палитрой. Ко всему прочему здесь, в этом высоком... коридоре, я даже не знаю как привольно. Это назвать, было много свежее. Сразу захотелось встать в самом центре дорожной линии, раскинуть руки, закрыть глаза и наслаждаться ветерком, что овевает щеки. Только вот откуда ему тут браться, ветерку этому? Вопрос с подвохом.

— Огрен, что это такое? — не выдержав, спросила я нашего путеводителя, кивнув на кровавые «источники света».

— А? — отозвался гном. — Это лава. У нас такого добро навалом. Предки пускали их руслами, освещая пути к тейгам, да и сами города. Главное руками не трогать, а то меч потом держать будет нечем. Знавал я одного бесстрашного мальчишку, что по глупости нырнул в нее с головой. Даже косточки не всплыли. Так и растаял, глухо побулькивая.

— Ужас.

— Это да, — согласился рыжий воин. — Ядреная штука. Если б эль из нее варили, а не из каменной серы, вообще б цены ей не было.

— Из серы? — хмурясь, переспросил Амелл. — А я все понять не мог, почему вкус такой странный.

— Мда... не хотела я знать, из чего в условиях пещер можно гнать спиртное... — прокомментировала брюнетка.

— А вы чего думали, маги-чародеи, в сказку угодили? Это у наземников пойло из ячменя и травок разных. У нас тут под Камнем такой роскоши нет.

— Но вы же ведете торговлю с внешним миром, разве нет? — спросила я.

— Торговлю-то да. Но традиции... их вкуса не забудешь, а подчас и заскучаешь, — Огрен мечтательно закатил глаза, хмыкнув. — Так что мы народ привычный. А вот ваши хрупенькие желудки и бочонка-то вряд ли выдержали бы.

— Ну... в желудке Стэна я бы сомневаться не стал. Ты так не думаешь? — заметил целитель.

— Кхм, — коротко отозвался кунари, поправив однолезвийный секач, что острым краем вверх, лежал на плече гиганта. К слову оружие было довольно неплохим. Амеллу пришлось против воли порядком потратиться, стараясь выторговать лезвие у кузнеца чуть дешевле его стандартной цены. Неловко, когда твоему соратнику приходится душить Порождений голыми руками. И еще более неловко, когда деньги есть только у тебя, и все этим нагло пользуются. Особенно бессовестный темноволосый Страж, невозмутимо шагающий в первых рядах нашего грозного отряда.

Намертво заваленная дорогая услужливо предложила обойти место обрушения, свернув в широкую прореху в стене по правую руку. Осмотрев завал со всех возможных сторон, Оуэн запустил пальцы в курчавые кольца волос, что от влаги и грязи чуть прилизались на макушке. Пожав плечами, брат первым преступил порог рваного отверстия, Дайлен за ним, освещая поверхность хода желтоватым светом огонька, что вновь загорелся на кончике посоха.

— Тут должен быть тейг, — задумчиво произнес Огрен. — Дома Эдукан. Нынешнего недокоролевича.

— Да, я помню карту, — ответил младший. — Звуки слушайте. Мы уже довольно глубоко, мало ли кто тут бродит.

— Охотники глубинные есть, эт точно, — поспешил добавить рыжий воин. — Зверюги такие, меня чуть ниже, на задних лапах бегают. Их за камень принять можно: серые, неприметные. Как кольцом свернутся, так и не увидишь. Рты у них не из приятных, на ваших пиявок смахивают, но с зубами. Это мне один наземник в таверне рассказал. С месяц где-то...

— Мерзость какая,— фыркнула ведьма.

— Наземник-то? Ну да... у вас, людей, все не как у гномов.

Прикрыв рот рукой, чтобы внезапно не рассмеяться абсурдности ситуации, я отвела глаза, сверля взглядом спину брата, который шел передо мной. Миновав извитой обход, Оуэн вывел нас к перекрестку. В одном из округлых тоннелей впереди чуть брезжил свет. Махнув рукой, младший ушел на разведку. Мабари, присев на границе круга света, навострил уши. Внезапно пес напрягся, повернув голову в мою сторону, где находился один из неразведанных коридоров, и шумно взвыл, оскалив зубы. В ту же самую секунду я боком упала на землю, невольно зацепив собой Алистера, стоящего рядом. Ноги онемели, оплетенные чем-то плотным и холодным, движения сковало. К пальцам рук неприятно липла какая-то пленка, скользкая на ощупь.

— У-ух! Давай посмотрим, как выглядят твои внутренности! — выкрикнул гном, выхватывая топор и с топотом ринувшись в бой на незнакомую тварь. Вот и началась череда внезапных встреч, что нас так радушно старалась обходить стороной все это время.