Гарри Поттер и Принц Слизерина (джен)

25 июля 1991

— Значит... Я волшебник, — медленно сказал Гарри.

— Да, Гарри.

— И... ты... мой па... мой отец?

— Да, — вымученно улыбнулся Джеймс.

— А... где моя... моя мать?

— Она уже в Хогвартсе. Она новый профессор маггловедения и все еще занимается планированием своих уроков. Я имею в виду, она хотела бы быть здесь... — голос Джеймса слабо дрогнул.

Гарри сидел и смотрел на креманку мороженого, стоящую перед ним. Он почти не разговаривал со своим отцом с тех пор, как утром он пришел домой к Дурслям и объявил, что ни он, ни его жена не мертвы, что они волшебники, и что Гарри тоже волшебник и скоро начнет учиться в Хогвартсе, школе чародейства и волшебства, вместе со своим братом-близнецом, о котором тот до этого ничего не слышал. Джеймс был шокирован и взбешен тем, что Дурсли сказали Гарри, что и он, и Лили мертвы, и что Гарри ничего не знает о волшебном мире. Но его злобные выкрики быстро были прерваны Петуньей: «Он узнал бы правду много лет назад, если бы его родители удосужились хотя бы раз его навестить!» И хотя это Петунья настояла на том, чтобы Джеймс и Лили держались подальше от Дурслей, она должна была немедленно связаться с ними, если бы Гарри проявил магические способности, что он делал регулярно. Но от этого ее слова не становились менее справедливыми.

И теперь Джеймс Поттер, нервничая, смотрел на своего старшего сына, который выглядел намного меньше и хилее своего близнеца. Между ними стояла креманка мороженого Фортескью, к которому Гарри даже не притронулся. Он просто смотрел на нее, потому что иначе ему пришлось бы смотреть на отца, который его бросил. И через несколько секунд Гарри спросил Джеймса именно то, чего тот больше всего боялся с тех самых пор, как узнал, что его первенец — волшебник.

— Почему?

Джеймс сглотнул.

— Так... было нужно. Твой брат Джим, он... он особенный. О нем было пророчество, что ему суждено уничтожить могущественного темного волшебника. Мы не произносим его имени, просто... Сам-Знаешь-Кто. В общем, Джим уничтожил Сам-Знаешь-Кого и спас наши жизни. Он единственный, кто сумел выжить после смертельного проклятья, а это считалось невозможным. Они зовут Джима «Мальчик-Который-Выжил», собственно, поэтому он не может спокойно пройти по улице без того, чтобы ему никто не поклонился. Мы боялись, что ты можешь завидовать ему. Целители были уверены, что ты сквиб. Так называют тех, кто не может колдовать, хотя был рожден волшебниками. Ты не смог бы защитить себя, если бы сторонники Сам-Знаешь-Кого напали на тебя. И поэтому Дамблдор, директор Хогвартса и главный противник Сам-Знаешь-Кого, предложил отправить тебя жить к Дурслям, чтобы ты приспособился жить в мире магглов. Мы даже не знали, что ты волшебник, до тех пор, пока магия школы не создала письмо-приглашение для тебя.

— Письмо, да. Ты заметил, куда оно было адресовано? — невинным тоном спросил Гарри.

Джеймс удивился и покачал головой.

— Я особо не вглядывался. В любом случае, разумеется, я знал, где ты живешь. Тисовая улица, четыре, Литтл-Уингинг, Суррей. А что?

— Что будет дальше? — проигнорировал вопрос Гарри. — Вне школы я буду жить с вами или у Дурслей?

Джеймс вздохнул.

— Дамблдор наложил множество охранных заклятий на дом Дурслей, чтобы тебя не могли похитить и использовать против Джима. Тебе действительно безопаснее оставаться там, по крайней мере до тех пор, пока ты не закончишь школу и не будешь в состоянии защитить себя. Но я обещаю, что как только все устаканится, мы все навестим тебя, чтобы мы могли получше узнать друг друга.

Гарри выпрямился и посмотрел прямо в глаза своего отца, и Джеймс вздрогнул. Он всегда думал, что у Гарри глаза матери. Но теперь он понял, что его были ярче и пронзительнее. Они были в точности такого же цвета, как убивающее проклятье.

— Гарри Поттер. Чулан под лестницей. Тисовая улица, четыре, Литтл-Уингинг, Суррей. Ты действительно снова отправишь меня к Дурслям, чтобы они могли снова запереть меня в чулане?

Джеймс открыл и закрыл рот как рыба. Он уже понял, что Дурсли неважно обращались с Гарри, хотя бы по тому, сколько раз Петунья прокричала слово «урод» за те пятнадцать минут, что он был там. Но чулан под лестницей?!

— Гарри, мне... Мерлин, мне очень жаль. Я обещаю тебе, мы поговорим с ними. Они будут лучше с тобой обращаться, я обещаю.

Молча выслушав блеяние отца, Гарри отодвинул от себя мороженое.

— Я наелся. Нам стоит отправиться за покупками, — сказал он и, не оглядываясь, направился к выходу.

У мадам Малкин (где Джеймс настоял на покупке нового гардероба), Гарри встретил непоседливого рыжеволосого мальчика, который не умолкая болтал о том, как он попадет в Гриффиндор, потому что все его братья там учились, и куда, без сомнения, попадет и знаменитый Мальчик-Который-Выжил. Тот факт, что рядом стояла уменьшенная копия того самого мальчика, остался полностью незамеченным. Гарри пробурчал что-то в ответ и вышел из магазина, так и не назвав своего имени.

У Олливандера после нескольких дюжин неудачных попыток Гарри подобрали палочку из остролиста с пером феникса, которую мастер охарактеризовал всего одним словом — любопытно.

— Я не удивлен, — прервал Гарри, торопящийся поскорее закончить покупки. — Это волшебная палочка. Полагаю, она действительно довольно любопытна. Вы порекомендуете к ней что-нибудь дополнительно?

Так Гарри обзавелся набором для полировки, ножнами для палочки на запястье и книгой об их изготовлении.

Во «Флориш и Блоттс» Джеймс Поттер разрешил Гарри покупать все, что ему приглянется, и сказал продавцу, чтобы тот записал все на его счет, пока сам сбегает в Гринготтс по поручению директора. Гарри купил все книги из школьного списка, плюс все рекомендованные продавцом, которые могли бы помочь выросшему в мире магглов быстрее адаптироваться. Он также купил все книги о Мальчике-Который-Выжил, которые хоть сколько-нибудь заслуживали внимания.

В совариуме Джеймс настоял, чтобы у Гарри была сова.

— Так мы сможем оставаться на связи летом, пока ты у Дурслей, — на эту реплику Гарри только изогнул бровь.

Наконец Гарри выбрал прекрасную полярную сову. Затем он попросил вернуться во «Флориш и Блоттс», чтобы оформить себе почтовый аккаунт, на случай, если ему понадобится больше книг. Когда они покидали магазин, Гарри спросил, могут ли волшебники разговаривать с совами или другими животными.

— Вообще, нет, — ответил Джеймс. — Единственные животные, с которыми волшебники могут говорить — змеи. Эта способность называется парселтангом. А люди, которые ей обладают — змееусты. Это знак темных волшебников. Сам-Знаешь-Кто был змееустом.

— Хм, — тихо сказал Гарри, думая о своем недавнем походе в зоопарк и разговоре с удавом. — Буду знать.

Джеймс купил Гарри новый чемодан и сказал, что у Гарри будут карманные деньги, десять галеонов в неделю, что было достаточно большой суммой. Деньги будут магическим образом появляться внутри «кошеля-скрытня», также купленного Джеймсом.

По возвращении на Тисовую улицу у Джеймса был долгий разговор с Дурслями, в процессе которого тот откровенно угрожал. По всей видимости, все эти годы Поттеры платили Вернону и Петунье за то, что те присматривали за Гарри. И если магглы не будут нормально заботиться о племяннике, они должны будут вернуть все эти деньги... впрочем, как и дом, так как Поттеры также оплачивали их ипотеку. В итоге Гарри переехал из своего чулана во вторую спальню Дадли. Также с этого дня у Гарри больше не было обязанности работать по дому, что было очень хорошей новостью, так как он планировал заняться чтением купленных книг.

Наконец, уходя, Джеймс попросил Гарри проводить его.

— Слушай, сынок. Я... У меня нет слов, чтобы описать, как мне жаль. Мы должны были навещать тебя. Мы не должны были слепо доверять Петунье и Вернону. Но я обещаю тебе. С этим покончено. Мы снова будем семьей.

Гарри посмотрел на него.

— Ты действительно в это веришь?

— Конечно, малыш.

Гарри молчал.

— Они сказали мне, что вы оба мертвы. Что ты был безработным алкашом. Что моя мать была проституткой и продавала себя, чтобы достать наркотики для вас обоих. И что вы оба погибли в автокатастрофе из-за того, что оба были пьяными и под кайфом. А я чудом выжил.

Джеймс со злобой посмотрел на дверь дома, словно пытаясь прожечь ее взглядом.

— Это ложь, Гарри. Грязная, ужасная ложь.

— Знаю. Я всегда знал, что они лгали мне о вас. Но я даже представить не мог, что однажды настанет день, когда я захочу, чтобы это было правдой.

И с этими словами он развернулся и ушел в дом, захлопнув дверь перед носом отца.