Откуда мы взялись? (джен)

Попытавшись собрать осколки настроения, Иммакулэта вернулась домой. К её удивлению Йа дремал на кровати.

«Неужели память к нему не вернулась?» — пролетела обнадеживающая мысль в голове девушки. Подойдя к дремлющему Павлу, она дотронулась до его лба, другую руку она положила себе на лоб и закрыла глаза. Перед ней появилась гигантская стена, занимающая буквально все пространство впереди.

«Похоже, что его барьер на личную информацию не изменился».

Переместив взгляд влево, она увидела другую стену, а, точнее, её обломки.

«Тут находится его память за год, однако, тут вроде тоже все на своих местах…» — к своему облегчению заметила Имма. Успокоившись, она начала путь назад, но тут взгляд упал на неповрежденный участок барьера, к которому была прикреплена черная сфера. Девушка разглядела на ней красные цифры, медленно ведущие обратный отсчет.

— Только не это! Янус, почему ты так жесток ко мне? Лучше бы ты просто меня прикончил! — воскликнула Иммакулэта.

Ярость, гнев, печаль и страх одновременно атаковали девушку. Она ничего не могла поделать с этой бомбой, после взрыва которой вся память вернется к её любимому. Быстро покинув его сознание, она бросилась прочь из дома, как можно подальше от людей. Переполняющие тело девушки эмоции причиняли ей сильную боль, требуя выхода. Когда ноги перестали слушаться, Имма упала на землю в чаще леса. Перевернувшись на спину, тяжело дыша, девушка кричала что было мочи. Так, чтобы её страдания понял каждый, кто услышит этот крик. Сорвав горло, с красными глазами она вернулась в дом. С мыслью, что любимый через какую-то пару недель возненавидит её, она легла на кровать, дабы заснуть, забыться со слезами на глазах.

* * *

На следующие утро Йа чувствовал себя переполненным силами, и потому, перекусив, пока невеста спала, ушел в деревню. Усилиями дружных сельчан ко второму дню почти половина разрушенной деревни была восстановлена. Увидев героя, к нему подбежали друзья.

— Так ты уже восстановился? — разглядывая его со всех сторон, спросил Дима.

— Похоже, наш Павел куда прочнее, чем нам казалось, — улыбаясь, заметил Александр.

— Да, он будет прекрасным главой нашей деревни, не то что этот старик, — подойдя последним, сказал Миха.

— Тише, дурак, это был секрет!

— Павел, ты же ничего не слышал? — умоляюще поинтересовался Михаил.

— Нет, конечно же, йа ничего не слышал, — улыбнувшись, подтвердил он слова друга.

Тот, облегчению вздохнув, получил подзатыльник от Александра и удар в почку от Димы. После небольшой перепалки между последними, они показали Павлу объем сегодняшней работы, после чего вернулись к своим делам. Каждый житель, что проходил мимо, благодарил героя и норовил пожать руку. Улыбаясь и немного краснея, Йа принимал похвалы и жал руки всем желающим. В голове же крутилась странная мысль, все его нутро было против того, чтобы принять обязанности старосты.

«Почему мне необходимо отказаться от этого предложения? Может, это все из-за вчерашнего гостя, или йа считаю себя недостойным? Павел – старейшина. Почему это словосочетание вызывает у меня сильно отторжение?..»

Все это крутилось в голове, пока Йа устанавливал новую опорную балку на место старой, почти разрушенной.

Домой он вернулся ночью. Иммакулэта уже легла в кровать, но Йа чувствовал, что она не спит.

«Похоже, обижается на то, что йа сбежал утром…»

— Надо будет извиниться перед МБС… — шепотом сказал Йа себе.

Что-то в голове героя коротнуло, что в сказанном показалось невероятно странным.

«МБС — что бы это могло значить? Молодая благоухающая сирень? Чушь какая-то, похоже, я перетрудился. Лучше отправиться спать».

Иммакулэта повернулась к жениху лицом, когда Йа уже погрузился в сон. Осторожно, как будто боясь обжечься, она прикоснулась к его лицу.

— Почему я не могу радоваться оставшемуся мне времени? Сейчас он лежит рядом со мной, и я чувствую его тепло ко мне. Оно неподдельно — это я знаю точно! — еле слышно рассуждала девушка со слезами на глазах. — Тогда почему, мое сердце, ты причиняешь мне такую боль? Прошу тебя, перестань, хочу, чтобы тебя не было вообще!

Вновь отвернувшись, Имма постаралась заглушить боль заклинанием, хотя она знала, что против такой боли нет заклинаний.

Утром нового дня боль решила затаиться, чтобы накопить силы и ударить в самый неподходящий момент.

— Прости, что ушел вчера без твоего ведома, — раздался из-за спины виноватый голос Павла.

«Похоже, как я и думала, его воспоминания еще не восстановились», — облегченно подумала Иммакулэта. Подойдя к своей невесте, Йа вручил ей букет и обнял.

«Как же приятно слышать биение его сердца — так тихо и спокойно на душе становится. Почему это не может продолжаться вечно?»

Девушка растаяла в объятиях любимого человека. Как же сильно ей не хотелось сейчас его отпускать…

— Чувствую себя такой дурой. Я же знаю, что влюбилась как девчонка в того, с кем не смогу прожить всю жизнь, — неожиданно призналась Имма.

— Что за глупости ты говоришь? Йа вроде помирать не собираюсь, или же ты не веришь в мою любовь к тебе? — спросил он.

— Ты прав, глупость сказала — бывает, и меня клинит, — лживо улыбнувшись, ответила Имма. Ей не хочется разрушать остатки паршивенькой сказки.

Позавтракав, жених начал собираться в деревню, где благодаря его помощи работы оставалось всего на полдня. После этого все должны были отправиться к дому старейшины, в котором обычно происходили все собрания.

— Вспомнил! — воскликнул Йа, уже стоя на пороге.

— Что ты вспомнил? — перепуганно спросила Имма.

— Вчера ночью в голову мне пришла странная аббревиатура, ты не знаешь, как она расшифровывается? МБС — вот что это означает? — чуть помедлив, вспоминая, ответил Павел.

Девушка вздрогнула и чуть не выронила полотенце.

— Ты точно не знаешь, как это расшифровывается? — насторожено поинтересовалась Иммакулэта.

— Мне голову пришло только «молодая благоухающая сирень», — виновато почесав в затылке, сообщил он.

— «Морально бедная собака» — вот что это такое, и я больше не хочу слышать такие слова в своем доме! — строго приказала девушка.

Его удаляющийся силуэт. Статный, еле заметно покачивающийся из стороны в сторону мужчина удалялся от дома, где сидит его артефакт.

— «Пускай это может выглядеть глупо, но если ты так научишься ходить, то тебе понадобится в три раза меньше времени, чтобы увеличить амплитуду и уклониться от атаки», — подняв палец вверх, повторила девушка слова своего учителя.

— Да, тот Йа никуда не подевался, он все еще там — тот, кого я полюбила.

Отойдя от окна, Имма упала на кровать.

— Вот ответь мне, дура, за что ты его полюбила? — спросила она себя.

— Он единственный, кто не стал меня убивать.

— А то, что он тебя за девушку не принимал — что ты на это ответишь?

— Думаю, на то есть вполне адекватные причины. Такие, как факт того, что я артефакт, разговаривающий сам с собой из-за безысходности! — разгневанно ответила она и, схватив подушку, уткнулась в неё и разрыдалась.

«Горло еще не прошло. Нужно сделать себе отвар».

* * *

Вечером в дом вернулся жених, весь перемазанный глиной, но очень довольный. Работа по восстановлению деревни была завершена.

— И ты в таком виде собрался идти к старейшине? Иди помойся и переоденься.

— Есть, мой генерал! — сказал веселый Йа и, подойдя к невесте, обхватил её и поцеловал.

Смеясь, Имма оттолкнула Павла.

— Теперь из-за тебя мне теперь тоже придется переодеваться! Где ты только так сильно вымазался, хотя, лучше мне этого не знать!

Переодевшись, они отправились к старейшине.

«Интересно, что он хочет нам сказать. Скорее всего, поблагодарит всех и устроит в честь того, что мы все живы, небольшой пир. Опять придется много готовить, а потом еще и убираться нам, девушкам...» — крутилось у Иммакулэты в голове. Рядом, взяв её за руку, шел улыбающийся Йа.

«Почему он улыбается? Рад, что деревню так быстро восстановили…. Но я знаю его достаточно давно, тут есть какая-то еще причина!»

Деревню действительно восстановили, и даже сделали некоторые дома еще больше и красивее. Вокруг дома старейшины в воздухе кружились живые фонари. Вечер еще не поздний, а зима близко.

— Приветствую всех собравшихся. Я рад видеть вас всех живыми и здоровыми. Хочу выразить свою благодарность всем, кто помогал в отстройке деревни практически с нуля, — выйдя к людям, начал свою речь староста деревни. — Но собрал вас я сегодня не только по этому поводу. Как вам известно, я стар, и мне нужна замена, и не стоит удивляться. Рано или поздно этот день пришел бы, так что предлагаю вам всем решить, кто больше всех достоин занять мой пост.

Толпа зашепталась, но практически единодушно была одобрена кандидатура Павла.

— Что ж, как я и думал — вы выбрали нашего молодого, но для всех уже родного Пашу. А что он вам ответит? Подойди сюда, — позвал староста Йа.

Он было потянул невесту с собой, но, помотав головой и слабо улыбнувшись, Имма осталась на месте. Её ноги начали подкашиваться, все тело обхватила дрожь.

«Только не это, прошу тебя, остановись! Я должна остановить его, однако, почему язык меня не слушается? Я должна взять себя в руки!»

Сложив руки в кулаки, большими пальцами девушка уперлась в солнечное сплетение, глубоко вдохнув и резко выдохнув, она повторила эту операцию пару раз.

«Боль и такой стиль дыхания должны быстро привести в чувство, если того требует ситуация», — вспомнилось очередное наставление Йа. Но было поздно — Паша уже подошел к старейшине и задумался, сомнения на его лице заметили все.

— Я понимаю, что ты волнуешь и, может, даже немного боишься. Послушай совет старца — отбрось сомнения и иди вперед. Если будет что-то не так, то друзья всегда помогут тебе.

Кивнув, Павел развернулся лицом к людям и уверенно произнес слова, которые отдались болью в уже разбитом сердце его невесты:

— Хорошо, если вы действительно считаете меня достойным для этого поста, то йа справлюсь!

* * *

Иммакулэта подошла к сидящему к ней спиной новоиспеченному старейшине.

— Доброе утро, дорогой, — поцеловав Йа, поприветствовала девушка своего жениха.

— Прекрасный сегодня день, не находишь? — спросил он её.

— Да, сегодня невероятно теплый день для середины осени. Свадьба завтра, ты же не забыл?

— Да как йа мог такое забыть? Мы же запланировали её, как только обустроились в этой деревне! Так что приготовления идут полным ходом еще с самого начала недели.

После завтрака Йа отправился в центр селения — не требуется ли где его помощь, а Иммакулэта села у окна и наблюдала, как сельчане готовят и устанавливают шатры для гостей с ближайших деревень. Ей запретили помогать в подготовке — мол, негоже на свою же свадьбу готовить!

— Я же не рассчитывала, что смогу увидеть этот день, — сказала себе Имма. — Похоже, я счастлива!

Вечером начали прибывать гости. Иммакулэта и Павел всех встречали и помогали разместиться.

— Прошло всего как две недели с тех пор, как ты стал старейшиной, Павел, а мы уже приезжаем на твою свадьбу, после которой обговорим условия объединения наших деревень, — улыбаясь, поздоровался Василий, глава одной из деревень.

— Ну, это обговаривалось еще до того, как меня назначили старейшиной, — ответил ему Йа.

Когда Василий прошел дальше, Йа подозвал к себе Имму и сказал, что ему надо устроить предварительное совещание с теми, кто уже прибыл.

— Хорошо, только сильно не напивайтесь! Завтра мы всё-таки играем свадьбу, — смеясь, разрешила невеста.

Через час прибежал Дима.

— Там это, Паше плохо стало! — сообщил он Иммакулэте.

Забежав в шатер, девушка увидела сидящего на коленях и схватившегося за голову Йа.

— Что тут произошло?

— Мы пили... Совещались, после чего Паша закричал, схватился за голову и упал, — объяснил Василий.

«Нет! Только не это! Все что угодно, но не это!!!» — крутилось в голове у медленно подходящей к содрогающемуся жениху Иммы. Прежде, чем она успела положить руку ему на плечо, его перестало трясти, и он встал.

— С тобой все в порядке, Паша? А то мы уже забеспокоились, — спросил испуганный Дима.

— Паша? – смеясь, переспросил Йа. — Какое ужасное имя! Не думал йа, что у тебя такая скудная фантазия!

На лице появились черты демона, которые завораживали и вызывали страх у людей.

«Он вернулся!» — пронеслось в голове девушки, её ноги сразу стали ватными. Подхватив падающую, Йа, улыбнувшись, спросил:

— Что, думала, это твоя сказка?

После чего отпустил её и щелчком правой руки отправил отдыхать в стоящий за шатром дом.

— Что ты вытворяешь, Павел? — воскликнул Александр.

— Ничтожества, как вы могли подумать, что маг моего уровня будет иметь с вами что-то общее?

Заклинание. Переступая через кучки пепла, оставшиеся от недавних друзей, некогда жених, а теперь демон подошел к стоящей на коленях Иммакулэте. Её голова была в крови, глаза закрыты руками. Она не могла сдержать слез, да и не было смысла этого делать. Подняв девушку за волосы, Йа задал вопрос:

— Где все мои вещи, мусор?

Но, кроме плача, он не услышал больше ничего.

— Что ж, тогда пусть эта деревня будет уничтожена. И про тебя йа тоже не забуду — ту, из-за кого так много было потерянно времени! Ты действительно надеялась, что я буду твоим мужем? Похоже, мне пора забыть о своей идее воплотить мечту в жизнь при помощи МБС.

Отпустив волосы, Йа начал направляться к выходу. От удара пяткой по земле возникла тень, которая метнулась к девушке и окружила её, вычерчивая руны.

— Стой, прошу тебя, стой! Я люблю тебя! Не покидай меня, я не смогу жить без тебя! — крикнула Иммакулэта.

— Не бойся! Жить-то тебе осталось недолго, — повернувшись, сказал демонически улыбающийся Йа.

«Не может быть! Это невозможно! Почему, почему? Нет, почему ты продолжаешь уходить? Стой, прошу тебя, не уходи!» — проносились мысли в голове девушки. Как только она вышла из рунического круга, пламя охватило её тело.

Боль от пожирающего её огня была ничтожна по сравнению с той болью, которую причинял каждый шаг Йа сердцу Иммакулэты. Упав, она из последних сил схватилась за ногу демона.

— Не... Не брос... Не бросай меня! Прости…

Но надменный взгляд, в котором скрывалось только презрение, отрезвил девушку. «Он никогда меня не любил! Какая же я дура, раз поверила демону…» — со слезами на глазах осознала Иммакуллэта.

Йа застыл посреди шатра, в который ворвалась толпа людей, которые ничего не понимали. Последнее, что увидела Имма перед тем, как потерять сознание, это то, как её любовь чертит руны Большого Взрыва…

«Я не хочу так умирать! Как так-то, как???»