Гарри Поттер и Принц Слизерина (джен)

14 апреля 1992

К обалдению Гарри, несмотря на присутствие в одной школе чокнутого Темного Лорда и Придурка-Который-Выжил, второй семестр был почти… скучным. Учебная группа Гермионы смогла оправиться от потери Лаванды и Парвати, хотя в середине марта все чуть не пошло прахом, когда она объявила, что хочет начать подготовку к годовым экзаменам. Гриффиндорская четверка (как стало известно — Джим, Рон, Дин и Симус) благодаря Лаванде, стала намного уверенней чувствовать себя в классе зельеварения... по крайней мере, пока Драко не начал из чистой вредности саботировать зелья Джима на регулярной основе. Джим никогда не мог доказать Снейпу, что это проделки Драко. Хотя не то чтобы ему требовалось много причин, чтобы наказать снятием факультетских очков «Другого Поттера», как мастер зелий недавно стал называть Джима.

Единственный хоть сколько-нибудь интересный момент за три месяца произошел во время февральского матча между Гриффиндором и Пуффендуем. Мадам Трюк, видимо, приболела и не могла судить, и поэтому каким-то необъяснимым образом на замену ей был поставлен Снейп. Гарри и Блейз, обсуждая этот момент, пришли к выводу, что он, должно быть, проиграл пари одному из других профессоров. Его отвращение к квиддичу было очевидно, поэтому Гарри был искренне удивлен, что профессор достаточно хорошо знает правила, чтобы сойти за судью. Некоторые слизеринцы даже спорили между собой, не начнет ли Снейп сочинять правила просто для того, чтобы назначить пенальти гриффиндорцам. «Львы» были встревожены по той же причине, настолько, что Джим как-то умудрился поймать снитч всего за пять минут — новый рекорд школы — опозорив тем самым нового ловца «барсуков», третьекурсника по фамилии Диггори.

Во вторник утром Гарри сидел в библиотеке, продираясь через книгу по окклюменции, которую ему дал Снейп. Уроков сегодня не было. Большая часть студентов уезжала после обеда домой на пасхальные каникулы, которые продлятся до следующего понедельника. Гарри планировал засесть в Логове на все каникулы и надеялся, что рядом не будет соглядатаев. К сожалению, некоторые слизеринцы все-таки решили остаться, в том числе и префекты-семикурсники, которые оставались в замке, чтобы плотнее заняться подготовкой к приближающимся ЖАБА. А комнаты их находились прямо перед входом в Логово.

Гермиона и Невилл сидели, проверяя домашние задания, за соседним столом, когда дверь в библиотеку открылась и, к удивлению Гарри, вошел Хагрид. Ему приходилось несколько раз общаться с полувеликаном, но они не были так уж близки. Если подумать, Хагрид всегда отчаянно нервничал, когда Гарри оказывался рядом, поэтому мальчик решил, что Джим и Рон оговаривали его перед лесником, подогревая антислизеринскую пропаганду. Хотя, без сомнения, присутствие Хагрида в хогвартской библиотеке было достаточно примечательным, чтобы привлечь внимание мальчика. Его еще больше заинтересовало то, что Гермиона и Невилл вдруг уставились на Хагрида, одновременно пытаясь (безуспешно) скрыть это. Хагрид тоже выглядел забавно, пытаясь «незаметно» пройти в секцию библиотеки, посвященную магическим существам. Это было все равно что смотреть, как слон пытается танцевать чечетку. Когда он возвращался назад, Гарри удалось прочитать названия книг, которые взял великан. Все о выведении драконов. Как только он вышел, Гермиона и Невилл обменялись впечатляющим наборов взглядов, пытаясь (опять же безуспешно) не отсвечивать перед Гарри. Суть всех этих телодвижений была кристально ясна. Невилл хотел, чтобы Гермиона рассказала Гарри о том, что задумал Хагрид, предположительно, чтобы получить какой-нибудь совет, но она, по какой-то причине, этого делать не собиралась. Наконец, наблюдать за гриффиндорской «скрытностью» стало совсем невыносимо, поэтому он отложил свою книгу и сотворил чары приватности.

— Так значит, Хагрид выращивает дракона, я так понимаю? — легко спросил Гарри.

Невилл и Гермиона в шоке посмотрели на него.

— Как ты узнал? — вытаращив глаза, спросила Гермиона.

— Я не знал. Я предположил, и вы только что подтвердили это. Как далеко он уже зашел?

Гермиона не ответила, поэтому слово взял Невилл.

— Малыш Норберт должен вылупиться в ближайшие две недели.

— Норберт?! Ну разумеется. Это… очаровательно. К тому же, мы уже дошли до стадии принятия. Скажи-ка мне лучше, Гермиона, ты уже узнала, какой светит срок за незаконное разведение драконов? — с ухмылкой спросил Гарри.

Девочка выглядела так, словно не могла решить, что ее заботит больше — раздражение на Гарри или беспокойство о Хагриде.

— Минимум три года в Азкабане, — наконец сказала она.

— Ух. Ну, я бы не волновался. Я уверен, что это относится только ко взрослым. Думаю, несовершеннолетних просто исключат. Так что, Невилл, я подозреваю, что вы хотите получить какой-нибудь хитрый слизеринский совет, как предотвратить надвигающуюся катастрофу, но мне непонятно, почему Гермиона не хочет, чтобы я в этом участвовал. Неужели она так заботится обо мне, что не хочет, чтобы мое имя засветилось в криминальной хронике? — он хитро посмотрел на нее.

Гермиона выдохнула сквозь сжатые зубы.

— Нет! Ну в смысле, я не хочу, чтобы хоть кто-то из нас засветился в этой хронике. Просто… я знаю, что ты слизеринец, а мы гриффиндорцы, но... — она в раздражении повернулась к Невиллу. — Мы не должны постоянно дергать Гарри, когда нам нужен хитрый план. Гриффиндорцы могут быть хитрыми, когда нужно!

Призвав все свое самообладание, чтобы не засмеяться, Гарри вежливо улыбнулся. Невилл тряхнул головой.

— Гермиона, — тихо сказал он, — сейчас все, что мы имеем в качестве хитрого плана, это то, что нам предложил Рон!

На это Гарри не удержался и хрюкнул.

— Простите. То есть вы собираетесь решать проблему, основываясь на плане Уизела?! Пожалуйста, расскажите. Мне нужно что-то, чтобы освежить этот день.

Двое «львов» прожгли его взглядом.

— Это вообще-то умно, — защищаясь, проворчала Гермиона. — Брат Рональда, Чарли, работает в драконьем заповеднике в Румынии. Через пару недель после вылупления, когда дракон немного подрастет, друзья Чарли полетят в Румынию на метлах, чтобы навестить его, и возьмут Норберта с собой. Нам надо будет всего лишь принести его на вершину астрономической башни. Оттуда они возьмут курс на заповедник.

Гарри кивнул, а затем начал загибать пальцы один за одним, приводя аргументы.

— Детеныш дракона. В клетке. Огнедышащий. Перевозится деревянными метлами. Скорее всего, летящими тандемом. Всю дорогу до Румынии, — Гарри покачал головой. — И это друзья Чарли Уизли, вы говорите? Вы уверены, что это не его враги, планирующие уничтожить его? Вы уже знаете о последствиях незаконного разведения драконов. Вы смотрели срок за контрабанду драконов? Потому что, бьюсь об заклад, последствия намного хуже.

— Гарри... — начал Невилл.

— Что за дракон? — прервал его Гарри.

Гриффиндорцы переглянулись.

— Норвежский горбатый, — ответила Гермиона.

— Угум. А скажите-ка мне, кто-нибудь говорил Хагриду, что он живет в деревянной хижине?

— Неоднократно, — вздохнул Невилл.

— Разумеется. Ну что ж, мой ответ нет. Я не собираюсь в этом участвовать. Не тогда, когда взрослый человек, который по долгу службы должен заботиться о детях, вовлекает их в незаконные активности просто потому, что это весело. Бьюсь об заклад, все, кто участвуют в этом предприятии, — гриффиндорцы, — он помотал головой, все еще пытаясь осознать нелепость ситуации. — Серьезно, если вы так беспокоитесь, что у Хагрида будут проблемы, почему вы не расскажете все МакГонагалл? Господь свидетель, персонал Хогвартса легко прикрывает вещи гораздо хуже, чем незаконно выведенный маленький дракончик.

— Профессор МакГонагалл, Гарри, — поправила его Гермиона, заставив Поттера в раздражении закрыть глаза и мысленно сосчитать до десяти. — И я думаю, что даже она не будет закрывать глаза на незаконное разведение драконов.

— Что делает всю эту ситуацию еще более очевидной в плане того, что первокурсники не должны в этом участвовать. Я до посинения просил вас обоих не дать Джиму Поттеру втянуть вас в одну из его идиотских схем, а теперь вас могут исключить, потому что сотруднику школы захотелось незаконного домашнего дракона! У меня нет слов!

— Ну и не говори ничего, Гарри. Если помнишь, я не хотела, чтобы ты в этом участвовал! — рассерженно сказала Гермиона, прежде чем встать и уйти.

Невилл вздохнул.

— Отлично сработано, Гарри, — он встал и направился следом за Гермионой. Гарри снова закрыл глаза и начал массировать себе виски. Слишком раздосадованный, он так и не смог заставить себя вернуться к окклюменции (что было иронично, ибо окклюменция должна была помогать держать эмоции под контролем), он собрал свои вещи и пошел в общую гостиную.

К сожалению, если у него и были какие-то надежды, что слизеринцы будут вести себя разумнее гриффиндорцев, им не суждено было оправдаться. Первым, что увидел Гарри, пройдя через проход в гостиную, был вид прыгающего по направлению к своей палочке Тео. Палочка, к слову сказать, лежала на полу. Он успел сделать три прыжка, прежде чем потерял равновесие и упал на пол. Малфой, Крэбб и Гойл стояли рядом с ним с палочками в руках и смеялись, когда заметили Гарри. По своей глупости, они на секунду заколебались, прежде чем наставить палочки на новую цель. Палочка Гарри уже была у него в руке. Игнорируя угрозу, он направил палочку на вещь позади них.

— АКЦИО КОФЕЙНЫЙ СТОЛИК! — повинуясь заклинанию Гарри, кофейный столик за спинами хулиганов рванул в направлении Поттера, по пути сбив их с ног. Рядом с ними Пэнси Паркинсон попыталась скрытно достать свою палочку.

— Я бы не стал, Пэнси, — даже не взглянув на нее, сказал Гарри, — ты не будешь столь сногсшибательна, когда покроешься прыщами.

Девочка замерла, испуганно глядя на него. Тем временем, Тео, добравшись до своей палочки, пробормотал контрзаклятие и встал рядом с Гарри.

— Так значит ты опустился до издевательств над членами своего собственного факультета, Малфой? Твой отец будет очень горд.

— Заткнись, полукровка! — прорычал Драко, поднимаясь на ноги. — Ты не достоин даже упоминать моего отца! Также как и быть слизеринцем!

Гарри грустно покачал головой.

— Неужели Хэллоуин был так давно, что ты все забыл, Малфой? Ты очень храбр, когда вас трое, а я один. Как насчет трое на двоих?

— Кхм, — кашлянул Блейз, входя в гостиную и вертя в руках палочку, — вообще-то три на три. Прости, Тео, я задремал и не слышал, что тут происходит.

Гарри улыбнулся и повернулся к Драко.

— Три на три, Малфой. В твоем случае это означает, что ты безнадежно проигрываешь.

Драко был в такой ярости, что его лицо стало похоже на маску. Но затем он посмотрел на Тео и оскалился.

— Подумать только, сын лорда Тибериуса Нотта водится с предателями крови и грязнокровками. Интересно, что твой отец скажет на это?

Тео напрягся, но на его лице не отразилось ни капли страха.

— Почему бы тебе не рассказать ему, Драко? Бегать и стучать на людей, как избалованный ребенок, — в твоем стиле, разве нет?

Гарри посмотрел на Тео со смесью гордости и удивления. А затем окинул Драко оценивающим взглядом.

— Малфой, ты… точно уверен… что ты хочешь пойти этим путем? Ты… точно понимаешь… как ты накаляешь ситуацию?

Драко самодовольно сделал пару шагов вперед.

— Мой отец всегда говорил мне: бей в слабые места своих врагов. Так слизеринцы сокрушают своих врагов. Твоя величайшая слабость — это Тео Нотт.

Гарри выгнул бровь.

«Значит твой отец сказал тебе это, Драко, да? — подумал он про себя. — Интересно. Это было в одной из книг в Логове. Дословная цитата была: «Бей в слабые места своих врагов, но всегда оставайся в тени, так ты сможешь избежать ответных ударов.» Ты хоть понимаешь, на какой ответ ты нарываешься прямо сейчас?»

Но сказал он другое.

— Наши разногласия становятся слишком публичными, Малфой, — мягко произнес Гарри. — Предлагаю нам всем пройти в нашу комнату для более… цивилизованного разговора.

Драко победно улыбнулся.

— После вас.

Гарри убрал палочку и уверенно направился в сторону спальни первокурсников. Тео шел позади Гарри, с ненавистью глядя на Малфоя и его лакеев. Блейз шел позади всех.

— Гарри... — начал Тео.

— Все в порядке, Тео, — спокойно прервал его Гарри. — Все в порядке. У меня все под контролем.

Его голос был низок и холоден, и, хотя он не был таким пугающим или опасным, как в тот день, когда Гарри угрожал Джиму в комнате с зеркалом, Тео все равно поежился от воспоминаний.

Минуту спустя шестеро слизеринских первокурсников вошли в спальню и остановились друг напротив друга.

— Что ж, скажи мне Малфой, что именно ты знаешь о Тибериусе Нотте, что заставляет тебя думать, что твои угрозы могут напугать нас?

— Я знаю достаточно. Я знаю, что он жестокий пьяница и садист, который не терпит предателей крови, особенно, если предатель — член его собственной семьи.

Гарри кивнул.

— И, зная это, ты готов натравить его на Тео, несмотря на последствия?

Драко усмехнулся, как будто вопрос был глупостью.

— Какие последствия, Поттер? Любых неприятностей можно избежать. Все, что тебе нужно сделать — это произнести… небольшую речь — перед нашими однокашниками, разумеется, — где ты явно признаешь свое место в иерархии Слизерина. И хотя я все еще не уверен, что вам вообще место в Слизерине, я полагаю, что ты и твои прихлебатели, возможно, сможете сыграть какую-нибудь незначительную роль в будущем. В любом случае, что бы ты ни выбрал, решай быстрее. Отец может решить пригласить лорда Нотта на ужин во время пасхальных каникул, и тот может спросить меня, как дела у его сына.

Драко сделал несколько шагов вперед.

— Твое сострадание к кому-то, кто явно ниже тебя — это слабость, Поттер. Настоящий слизеринец никогда не стал бы таким уязвимым, как ты.

«Шантаж», — подумал Гарри. — «Причем очень грубый и плохо продуманный. И эта бессмысленная злоба. Как будто у него нет больше никаких целей, кроме как заставить всех унижаться перед ним, и ему все равно, сколько врагов он наживет в процессе. Интересно, может Люциус Малфой намеренно толкает своего сына к пропасти?»

Гарри и Драко смотрели друг на друга несколько секунд, прежде чем Гарри вздрогнул и, вздохнув, опустил глаза. Выглядел он побитым и жалким.

— Ладно. Ты выиграл. Как... как насчет соглашения? У Джима Поттера есть плащ-невидимка. Хороший. На самом деле, я почти уверен, что это семейная реликвия Поттеров. Не говори ничего отцу Тео. Пожалуйста. Я отдам этот плащ тебе, когда ты вернешься. Я даже отдам его тебе перед всей общей гостиной. Только… не делай ничего, чтобы навредить Тео, ладно?

Драко улыбнулся. А затем он вытянул руку и похлопал Гарри по щеке, как маленького ребенка.

— Разумеется, Поттер. Ты отдашь мне плащ, когда я вернусь, а я сделаю все, чтобы твоего маленького друга не шлепали слишком сильно, когда он вернется домой летом.

Он злобно усмехнулся и вышел из комнаты. Крэбб и Гойл поплелись следом за ним. Гарри смотрел им вслед до тех пор, пока за ними не закрылась дверь.

— Гарри! — воскликнул Тео, как только Малфой и его лакеи вышли. — Ты сошел с ума? Если ты украдешь фамильную реликвию и отдашь ее Малфою, ты потеряешь свой статус Наследника! И все равно это будет напрасно! Малфой все равно настучит моему отцу!

— Что важнее, — сухо сказал Блейз, — ты только что испортил и мое положение. Я думал, что выбираю победителя, общаясь с тобой, Поттер. А вместо этого ты перевернулся на спину и поднял лапки при первой же угрозе этого хорька?

Гарри продолжал смотреть на дверь.

— Поднял лапки, — медленно произнес он слова, словно пробуя их на вкус. — По-о-одня-я-ял. Ла-а-апки-и.

А затем он повернулся и посмотрел на Блейза с хитрым выражением лица.

— Ты думаешь именно это сейчас случилось, Блейз? Мое представление, должно быть, было чертовски убедительным, что я смог одурачить даже тебя, — горящими глазами Гарри снова посмотрел на дверь. — Через пару часов Малфой отправится на пасхальные каникулы. Его не будет шесть дней. Шесть дней вне моей досягаемости. Поэтому, естественно, я притворился, что поднимаю лапки, пообещав ему подарочек, достойный его эго, чтобы он держал рот на замке, пока не вернется.

Блейз немного расслабился.

— Значит, у тебя есть план?

— Нет, — просто сказал Гарри, все еще глядя на дверь, — но у меня есть шесть дней. Бог создал мир за шесть дней. Разумеется, я смогу придумать план, как разобраться с маленьким лордом Злых Языков за такую прорву времени. А на седьмой день, мы будем отдыхать. И Драко Малфой больше никогда нас не побеспокоит.

Блейз и Тео смотрели на Гарри, вытаращив глаза, несколько секунд, а затем нервно посмотрели друг на друга. Они не сказали ни слова, ибо оба боялись даже обсуждать, хорошо это или плохо, что Гарри Поттер только что сравнил себя с Богом.

АЗ2. Для информации. Прошлой ночью (25.6.2015) я закончил последнюю главу "Гарри Поттера и принца Слизерина" (первый год). Все это насчитывает 33 главы и чуть более 100000 слов, что примерно на 30000 слов больше, чем "Философский камень". Ух! Я отдохну выходные и приступаю ко второму году, который продолжится в рамках этой истории с предварительным заголовком “Гарри Поттер и тайный враг”. Я с нетерпением жду своих планов относительно Локонса и Джинни, но еще не решил, что буду делать с Луной (которая начинает учиться на втором курсе Гарри, хоть и не появляется до пятой книги). Если у вас есть какие-то сильные чувства к мисс Лавгуд или какие-либо предложения по новому подходу к этому несколько недооцененному персонажу, оставьте их в комментариях. Ничего не обещаю, но вдохновение поищу.