Реформаторы (джен)

Хронология

2 мая 1998 — Битва за Хогвартс

26 декабря 2003 — свадьба Гарри и Джинни

21 июня 2004 — избрание Рона главой гильдии магических ремесел

17 июля 2005 — рождение Джеймса Сириуса Поттера

4 января 2006 — рождение Розы Грейнджер-Уизли

14 июня 2006 — рождение Альбуса Северуса Поттера

16 мая 2008 — рождение Лили Луны Поттер

28 июня 2008 — рождение Хьюго Грейнджер-Уизли

Действия в главе разворачиваются: с 20 по 23 января 2009

Весь вторник Гарри и Оуэн провели за внимательным изучением имён, названных Малфоями. Они опросили двух волшебников, которые лечили Драко, когда он попал в больницу вскоре после сдачи ЖАБА. Казалось, колдомедики были больше озабочены тем, чтобы оклеветать друг друга, чем судьбой своего пациента. Проблемы Малфоя нисколько их не опечалили, но Гарри и Оуэну было сложно представить, чтобы эти люди зашли настолько далеко в своём недовольстве, чтобы спустя десять лет совершить поджог. Бывшая девушка Малфоя тоже смогла устроить свою жизнь и встретила авроров с умиротворëнным выражением на лице, держа на руках ребёнка.

— Может, её муж настолько ревнив, что решил радикальным методом стереть любые следы личной жизни жены? — неуверенно предположил Оуэн.

— Обливиэйт менее опасен, но столь же эффективен. Его жена думала бы, что была его первой любовью, — пожал плечами Гарри.

Поздним вечером они перечитывали досье на Люциуса, Нарциссу и Крэббов.

— Люциус утверждал, что его сын ничего не делал в Год Тьмы, потому что Сами-Знаете-Кто украл его палочку, — произнёс Оуэн. — Но он вполне мог получить её на время, чтобы провернуть какие-нибудь тёмные делишки!

— Нет, — заверил Гарри, углубившись в расследование дела Винсента Крэбба. — Волдеморт так и не вернул её ему.

— Откуда такая уверенность? — подозрительно спросил Оуэн.

— Лучше тебе не знать, — ответил Гарри, потянувшись за другим пергаментом.

Он чувствовал на себе настойчивый взгляд напарника, но даже не вздрогнул. Информацией о своей связи с Волдемортом он точно не хотел делиться. Оуэн отступил и вернулся к изучению документов.

— Судя по всему, все Крэббы либо мертвы, либо сидят в тюрьме, — сказал он наконец. — Поэтому теоретически некому было мстить за идиота-поджигателя.

Их усилия оказались не совсем напрасными: удалось найти трёх свидетелей, которые давали показания против Крэбба-старшего, а также против Малфоя перед его первым заключением в Азкабан и уже после домашнего ареста в поместье.

— Давай займёмся ими завтра, — решил Гарри, обнаружив, что уже очень поздно и время ужина давно прошло.

* * *

Утром, едва Гарри переступил порог штаб-квартиры, как Алисия сразу же окликнула его:

— Гарри, Фосетт ждёт тебя у себя.

Он поспешил. Оуэн уже был там с Дженис и Августином Долоховым.

Долохов работал в Аврорате уже три года. Гарри с удовольствием следил за тем, как он становился всё более уверенным в себе во время тренировок. Три месяца назад он сдал выпускные экзамены и стал полноправным аврором.

Конечно, репутация у парня была неоднозначная из-за такой говорящей фамилии, что серьёзно усложняло ему жизнь и работу. Правда, были у этого момента и плюсы: он легко определял своих врагов, потому что те называли его исключительно по фамилии, все остальные же использовали только имя.

— Что случилось? — спросил Гарри.

— Прошлой ночью сгорело поместье Эйвери, — сообщил Фосетт. — Есть погибший.

— Что? — воскликнул Гарри и опустился на ближайший стул. — Вот дерьмо! Что, чëрт возьми, происходит?

— Именно это мы и пытаемся выяснить, — вздохнул шеф. — Если мы объединим три пожара, произошедших за последние несколько недель, то напрашиваются два вывода.

— Семьи Пожирателей смерти, — кивнул Гарри. — Мы сегодня собирались копать в этом направлении.

— Это ещё не всё. Они все чистокровные.

— Как и большинство Пожирателей смерти, верно?

— В этом-то всё и дело. Одно может скрываться за другим. Сейчас нельзя игнорировать политическую обстановку.

Он замолчал на несколько секунд, чтобы Гарри осознал сказанное.

— Думаете... — медленно произнёс Гарри, — что ярые прогрессисты пришли за чистокровными? Но это лучший способ добиться назначения Хиггса!

— Это очень деликатный вопрос, — подтвердил Фосетт. — Именно поэтому я решил усилить вашу команду. Дженис и Августин будут вам помогать.

Гарри обвёл всех присутствующих изучающим взглядом:

— И у нас получается два чистокровных и двое полукровок.

— Под предводительством героя войны, — со знанием дела добавил шеф.

— Один из которых носит фамилию, связанную с Пожирателями смерти, — добавил Августин тщательно контролируемым голосом.

— Это дело попадёт на первые полосы газет и, несомненно, вызовет настоящую бурю, — не стал отрицать Фосетт. — Мы должны показать, что делаем всё возможное, чтобы найти преступника, какими бы ни были его мотивы.

— И в этот раз нам бы лучше не облажаться, — взволнованно подытожил Гарри.

— Сейчас мы не можем себе этого позволить, — согласился шеф.

Он передал Гарри отчёты, составленные дежурившей этой ночью группой, и четверо авроров удалились. Гарри предложил всем занять свободную допросную, чтобы обсудить расследование. Он подошёл к своему столу, чтобы забрать то, что они с Оуэном накануне нарыли о Гойлах и Малфоях, после чего присоединился к остальным.

— Итак, давайте начнём с самого начала, — сказал он, усаживаясь.

И начал с краткого изложения предыдущих происшествий двум новым членам команды. Дженис сосредоточенно слушала, Августин делал заметки.

— Вы не очень-то продвинулись, — заметила Дженис, когда рассказ был окончен.

Гарри с лёгкой обидой криво усмехнулся, но понимал, что упрёк был заслужен.

— Есть идеи, как найти тех, кто настолько зол на чистокровных, у которых, к слову, родители были Пожирателями смерти, что готов их сжечь заживо?

— Можно начать с изучения дела Эйвери, — предложил Оуэн. — Вдруг найдём какую-нибудь зацепку?

— Для знакомства с ультрапрогрессистами можем просмотреть файлы магической полиции, — кивнула Дженис и напомнила: — Их назначили ответственными за расследование после протеста, закончившегося потасовкой.

— Хорошая идея. Может, Ли и Падма Джорданы из «АльМага» смогут нам помочь, — неожиданно подумал Гарри. — Я знаю, что они получают много писем с критикой обеих сторон, и зачастую эти письма настолько мерзкие, что не подлежат публикации. В последнем номере редакции даже пришлось призвать читателей к взаимному уважению. Ещё нужно опросить жертв прошлой ночи, узнать, видели ли они кого-нибудь. Что касается их связи с Пожирателями смерти...

Он заколебался. Передавая в его команду Августина, Фосетт явно не хотел, чтобы Гарри закрывал глаза на горькую правду, а именно на преступления, совершëнные его дядей.

— Августин, твоя семья знакома лично с Гойлами, Малфоями или Эйвери?

Тот вздрогнул, но взгляда не опустил:

— Кажется, мама немного знает миссис Гойл, но они не особенно дружны.

— Спроси её об этом. Я хочу знать, что она на самом деле делала во время войны. И были ли эти Эйвери действующими Пожирателями смерти.

— О Малфоях ты, наверное, тоже хочешь знать, да?

— Всем известно, что именно у Малфоев гостил Сами-Знаете-Кого, — напомнила Дженис. — И их отпрыск был с ними заодно.

— О них у меня есть нужная информация, — покачал головой Гарри. — Дженис, за тобой дела ультрапрогрессистов. Августин, свяжись как можно скорее с родителями и расспроси их о Гойлах и Эйвери. Мы с Оуэном опросим уцелевших.

* * *

Жертвами пожара этой ночи стали дядя и тётя сидевшего в Азкабане Эйвери. Они жили с одним из своих сыновей и невесткой. К счастью, их тринадцатилетней дочери не было дома: она училась в Хогвартсе.

Резко проснувшись ночью, они с трудом выбрались наружу, поскольку всë было охвачено пламенем. Дядя Эйвери не выжил, наглотался дыма во время пожара. Увидев его без сознания, жена немедленно отправилась с ним в больницу, но оказалось уже слишком поздно. Остальные члены семьи остались возле дома, но не смогли ничего спасти. Им удалось лишь локализовать пожар и защитить другие здания.

Гарри и Оуэн осмотрели место происшествия, но не нашли ничего интересного: ни магических следов, ни отпечатков пальцев. Семья всё ещё находилась в шоке, и, поскольку никто не видел ничего, что могло бы помочь аврорам, Гарри решил не трогать их лишний раз, тем более что они до сих пор оплакивали погибшего.

Вернувшись в штаб-квартиру, Гарри с Оуэном сели за досье Эйвери, которое запросили в Визенгамоте ещё перед уходом. Содержимое их разочаровало. Те, кто давал показания в суде против Малфоя или Гойла, не были жертвами Эйвери.

— Было бы слишком просто, — усмехнулся Оуэн.

— Да уж, в этом расследовании нет ничего простого и лёгкого. Всё не так, — раздосадованно сказал Гарри. — Пойдём на обед, заодно обсудим с остальными.

Гарри достал из кармана зеркальце Сириуса, которое он теперь использовал для общения. Рон сдержал слово и смог заколдовать предмет, который имел для него такую сентиментальную ценность. Теперь зеркало было заключено в изготовленный на заказ корпус и защищено откидной крышкой, как у всех стандартных моделей.

С конца декабря все авроры отложили часы, браслеты и медали и заменили их на сквозные зеркала, благодаря которым можно было передавать сообщения более удобно и точно, чем с помощью ограниченных кодов, которые они использовали годами.

Прежде чем окончательно перейти на новое средство связи, авроры, как и полицейские, попросили внести некоторые изменения, а именно: чтобы звук вызова не привлекал внимание окружающих, когда они сидели в засаде или преследовали преступников. Исследователи проработали вопрос, и через три недели на устройства были наложены дополнительные чары, заменившие звонок вызова на незаметную вибрацию. С помощью простой магической формулы можно было восстановить звуковое оповещение, чтобы не пропустить вызов ночью.

Августин ответил сразу же. В зеркале вместо отражения Гарри появилось его худое лицо:

— Я уже возвращаюсь, — объявил он.

— Отлично, мы будем ждать тебя в «Легавом гоблине», — кивнул Гарри.

Следом он попытался дозвониться до Дженис, но та не отвечала. Возможно, была занята, поэтому он не стал настаивать. Они с Оуэном едва успели расположиться в кафе, как появился Августин.

— Ну, как дела? — спросил Гарри; ему не особо хотелось признаваться, что у них по-прежнему ничего не было.

— Я повидался с мамой, — сообщил Августин. — Она сказала, что не общалась с Гойлами уже много лет, но вот её подруга, миссис Булстроуд, состоит с ними в родстве. Поэтому я отправился в поместье Булстроудов.

— Молодец, — похвалил Гарри.

— По её словам, миссис Гойл всегда была очень сдержанной, и сложно представить, чтобы она полезла в политику. Но даже если бы миссис Гойл носила метку, миссис Булстроуд просто могла мне об этом не рассказать. Назвать кого-то Пожирателем смерти — это очень серьёзное обвинение, а чистокровные семьи стараются держаться вместе.

Гарри не был согласен с последним утверждением. Уизли были чистокровными, но никогда не прощали сочувствующих Волдеморту. Хотя, учитывая серьёзность произошедшего, никто, наверное, не относился к подобным обвинениям легкомысленно. Да и молчаливое согласие Оуэна было красноречивым: его собственная семья максимально отстранилась от тех, кто оказался больше всего вовлечён в эти дела, так что не следовало ждать, что кто-то другой станет направо-налево разбрасываться такими сведениями.

— В любом случае, — продолжал Августин, — после падения Сами-Знаете-Кого и ареста мужа семья Гойлов жила очень уединённо. Насколько я понимаю, после войны миссис Булстроуд несколько раз пыталась пригласить Грегори в гости, но он всегда отказывался.

— Булстроудам потребовалось больше пяти лет, чтобы выдать замуж дочь, — усмехнулся Оуэн. — Никто не хотел видеть её в чистокровных семьях. Они начали рассматривать даже тех, кто по уши увяз в связях с Сами-Знаете-Кем, а это говорит о крайней степени отчаяния.

— За кого вышла замуж Булстроуд? — спросил Гарри, вспомнив напористую слизеринку с внушительным телосложением.

— Им удалось продать её одному из сыновей Фурмагов, — откровенно забавляясь, ответил Оуэн. — Не такие уж чистокровные, но всё же хорошая семья. И, очевидно, готовы на всё, лишь бы только разбогатеть.

Гарри стрельнул взглядом в сторону напарника:

— А ты удивительно много об этом знаешь!

Оуэн нахмурился:

— Пусть меня это и не интересует, но я же не могу заткнуть ушли, когда родители обсуждают такие вещи.

— Я понимаю, — кивнул Гарри, — война войной, но старые семьи по-прежнему наблюдают друг за другом, чтобы понять, насколько те чистокровны, и готовят почву для создания новых союзов.

— Верно, но те, кому удалось избежать неудачного выбора в Год Тьмы, держатся подальше от семей Пожирателей смерти и не хотят заключать с ними союзы. Не пойми меня неправильно, Августин, — поспешно добавил Оуэн.

— Не волнуйся, я понимаю, каково это, — ответил тот. — Я знаю, что многие семьи не хотят, чтобы их дочери носили мою фамилию. И я их не виню, — с какой-то неизбежностью в голосе согласился Долохов. — Если бы я мог что-то изменить, я бы это сделал.

— Не кори себя, — попытался утешить его Оуэн. — Мои новоиспечённые родственники тоже были не в восторге, но это не помешало Элоизе выйти за меня замуж. Дамы имеют право голоса, и, если ты всё сделаешь правильно, им будет всё равно, как тебя зовут и какая репутация у твоей семьи.

— Кстати, у Оуэна есть сестра, — сообщил Гарри. — Если ты хочешь узнать, сильнее ли любовь предрассудков...

— Вообще-то, Гарри, я тебя не спрашивал!

— Если верить моему опыту, старших братьев убедить труднее всего, — подытожил Гарри, спасая свою тарелку с едой от посягательств. — Ладно, вернёмся к нашим драконам. Миссис Гойл не принимала особого участия в деятельности мужа и ни с кем не встречалась, равно как и младший Гойл.

— Я вспомнил! — неожиданно воскликнул Оуэн. — Мы упустили, чем занимался тупица Гойлов во время школьных каникул в Год Тьмы. Может, он ходил на рейды с папашей?

— Надо будет посмотреть, — согласился Гарри. — А как насчёт Эйвери?

— Мама на самом деле знала о них больше, чем я думал, — продолжил Августин. — Она уверена, что во время войны они старались держаться в тени и не занимали ничью сторону. У них большая ферма, и они жили там в изоляции.

— Если нет связи с войной, значит, дело в текущей политической напряжённости, — вздохнул Оуэн.

— Не будем пока делать окончательные выводы, дождёмся Дженис, — сказал Гарри.

* * *

Дженис присоединилась к ним во второй половине дня, когда они собирали воедино всю добытую информацию.

— Есть улов? — спросила она, опускаясь на стул.

— Пока не поймали русалку за хвост, — посетовал Гарри. — А у тебя как?

— Я просмотрела всё, что магическая полиция накопала на самых активных прогрессистов, и прочитала неопубликованные анонимные письма, полученные Джорданами. И вправду хватает радикалов, нетерпимых к чужому мнению.

— Имена?

— Пока нет, эти новоиспечённые критики не имеют привычки подписывать свои опусы. Сравним почерк в письмах и в документах после той драки в Косом переулке и найдём имена некоторых "горячих голов".

Она достала из сумочки пачку бумаг и положила их на стол.

— Удалось снять какие-нибудь отпечатки? — спросил Гарри.

— Увы, повсюду пальцы редакции, бесполезное дело.

Гарри попросил Оуэна и Августина закончить отчёты, а они с Дженис занялись сравнением почерка. Сейчас существовали заклинания, позволявшие выделять буквы и сопоставлять их с аналогами. У них уже было две фамилии, когда Фосетт попросил Гарри зайти к нему в кабинет.

— Есть успехи? — спросил шеф.

Гарри коротко рассказал, что удалось узнать и чем они занимались в данный момент.

— Я хочу получать доклад о ходе расследования каждый вечер, — сообщил Фосетт. — И даже дважды в день, если у вас появится новая информация.

— Может быть много ложных следов, — предупредил Гарри.

— Я понимаю, но это приказ с самого верха.

— Шеклболт? — догадался Гарри.

— Именно.

— Мы делаем всё, что можем, но зацепок пока мало.

— Кингсли провёл достаточно расследований, чтобы понимать, что не всегда получается найти хорошие улики, — успокаивающе заверил его шеф.

— Хорошо, буду держать вас в курсе.

* * *

На следующее утро пресса сообщила о пожаре в доме Эйвери. Журналисты, должно быть, использовали любые источники, чтобы узнать подробности, потому что три недели назад они уже выпустили статью о происшествии в доме Гойлов, а неделю назад — в доме Малфоев. Они даже откуда-то узнали о другом инциденте, произошедшем в конце ноября: в доме Флинтов произошло возгорание, но им удалось своими силами быстро потушить его без особых потерь и травм.

— Чëрт возьми, журналисты учат нас, как делать нашу же работу! — гневно выпалил Гарри, прочитав статью. — Теперь мы точно выглядим идиотами. Я уж молчу, что нам потребовалось четыре пожара, чтобы начать шевелиться!

— Мы не виноваты, что о втором пожаре нам не сообщили, — защищаясь, ответил Оуэн.

— Нам просто придётся опросить и их, — вздохнул Гарри. — Кто-нибудь знает, где Дженис?

Оуэн и Августин покачали головами.

— Ладно, идите туда вы. Раз уж они никому не сказали, значит, подозревают, что это происки Министерства, и, скорее всего, со мной не захотят говорить. Я подожду Дженис.

Оуэн тут же принял серьёзный вид и кивнул, осознав, что теперь он является руководителем операции. После их ухода Гарри вернулся к идентификации ультрапрогрессистов.

Дженис пришла через час.

— Что-то случилось? — тут же спросил Гарри.

— Нет, всё в порядке. У меня вечером встреча.

— Хочешь уйти сегодня пораньше?

— Нет, — Дженис улыбнулась уголком губ, — я имею в виду не свидание! Я иду на собрание «Нечистокровны и горды ими быть».

— Только не говори, что они называют себя "нечистой кровью"!

— Да, да, с вариациями. По их словам, это способ быть на слуху, — подтвердила Дженис. — Как по мне, так у них нечистая не только кровь, но и мозги. В любом случае, я иду на информационное собрание, как сообщается в их листовках. Надеюсь, обряды посвящения не такие глупые, как их название.

— Будь осторожна, — слегка встревоженно посоветовал Гарри.

— Да ладно, меня не достали Пожиратели смерти, чего волноваться о каких-то чокнутых активистах. Но я на всякий случай отключу сквозное зеркало, чтобы не попасться на подозрительных звонках. Так что не паникуй, если не сможешь дозвониться до меня.

Одним из недостатков сообщающихся зеркал было то, что находившиеся рядом люди слышали весь разговор. И это же было самым серьëзным замечанием пользователей в адрес разработчиков.

— Набери меня, когда уйдёшь от них, — попросил Гарри.

— Это может быть поздно.

— Набери меня, даже если будет уже глубокая ночь, — упорствовал Гарри. — Почему бы тебе не взять один из наших сквозных портключей? Если не появишься к пяти утра, мы узнаем, что произошло, где бы ты ни находилась.

— Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь?

— Один человек уже мёртв, — напомнил Гарри. — И в комнате трёхлетнего ребёнка устроили пожар. Я не шучу. Возьми сквозной портключ. Пожалуйста.

Дженис сомневалась, и Гарри надеялся, что ему не придётся приказывать. Пусть Фосетт и отдал её под его командование, как и Августина, но Давенпорт была заместителем главы Аврората, а значит, стояла намного выше него самого в цепочке субординаций.

— Ну, если это сделает тебя счастливым, — наконец проворчала она.

— Как тебе удалось получить пригласительный?

— А чем я, по-твоему, занималась весь день? Я ходила по барам в поисках новостей и слухов и на каждом углу вещала, что древним семьям пора перестать смотреть на нас свысока.

— Опасная наживка.

— Опасная, но эффективная. Ко мне подошли два сотрудника из магической полиции и буквально умоляли вести себя потише, если я не хочу отправиться в Министерство и объясняться с ними. Я громко хлопнула дверьми и проорала, что теперь нам уже не разрешают говорить то, что думаем. Тогда меня нагнал один парень и предложил познакомиться с людьми, которые вслух говорят то, что думают другие.

— Молодец. Я надеюсь, ты изменила внешность?

— Обижаешь. Смотри!

Она достала волшебную палочку, и через несколько секунд перед Гарри стоял человек с выдающимся носом и вьющимися волосами.

— Неплохо. Что ты собираешься делать, если собрание затянется?

— Я пью достаточно сливочного пива, чтобы регулярно прятаться от суеты и при этом не вызывать подозрений.

* * *

Совсем скоро вернулись и Оуэн с Августином.

— Флинты удивились, когда мы сказали, что из Аврората, — начал Оуэн. — Но раз наши семьи иногда общаются, они согласились поговорить.

— И? — поторопил Гарри.

— К сожалению, ничего интересного. Одного из них разбудил странный шум, ни на что не похожий. Оказалось, на кухне начался пожар, забили тревогу, предупредили остальных членов семьи и самостоятельно потушили огонь.

— Ладно. У нас до сих пор нет никаких вещественных доказательств, остаётся только идти по следу потенциальных злоумышленников. Дженис узнала несколько имён. Мы с Оуэном начнём их опрашивать. Дженис и Августин, вы продолжайте идти по следам жаждущих мести жертв Пожирателей смерти.

Остаток дня прошёл спокойно. Опросы такого плана всегда были утомительными, но без них никак. Гарри вернулся в штаб-квартиру до того, как Дженис ушла на собрание. Он проследил, чтобы она не забыла взять сквозной портключ.

Гарри проверил, включён ли звук на зеркале, чтобы не пропустить от неё звонок. Он не находил себе места от волнения до самой ночи, пока в одиннадцать, наконец, не сработало зеркало.

— Много громких слов, но они не показались мне агрессивными, — лаконично сообщила Дженис. — Напротив, они были весьма расстроены беспорядками и призывали всех к миру. Была там небольшая группка более взбудораженных последователей. За одним особо опечаленным я проследила до дома, так что найти его фамилию не составит труда. Я уже дома, иду спать.

— Спасибо, что позвонила, — с облегчением выдохнул Гарри. — Увидимся завтра.

* * *

Когда в три часа ночи из зеркальца раздался сигнал тревоги, Гарри понял, что расследование вот-вот выйдет на новый уровень. Он вскочил с кровати и понёсся в ванную, чтобы не разбудить Джинни.

Он принял вызов и увидел лицо Вики Фробишер.

— Извини, что разбудила тебя, Гарри, но меня только что вызвали на пожар в доме Селвинов. Я подумала...

— Ты правильно сделала, — успокоил её Гарри. — Кто поднял тревогу и что там сейчас?

— С нами связалась миссис Адвина Селвин. Пожар начался около двух часов ночи. Двое взрослых забрали детей в дом бабушки и дедушки и вернулись обратно, чтобы потушить огонь. Она обратилась к нам, когда вернулась к детям. Её муж всё ещё там, пытается понять, что можно восстановить.

— То есть с уликами можно попрощаться, — проворчал Гарри.

— Если бы они просто позволили дому сгореть, то ты бы тоже ничего не нашёл, — заметила Вики.

— Да, наверное. Спасибо, Вики, я сообщу команде. Пришли мне адрес Селвинов и их знаменитых бабушки и дедушки.

Одеваясь, Гарри вспоминал всё, что знал о Селвинах.

Это была известная чистокровная семья: Долорес Амбридж даже однажды хвасталась, что она их родственница, чтобы как-то объяснить букву «С» на медальоне. Гарри дважды встречался с представителем рода Селвинов, который отныне гнил в Азкабане: первый раз — во время операции «Семь Поттеров», когда они с Хагридом убегали от преследователей с Тисовой улицы, второй — во время засады в доме Лавгуда, когда Ксенофилиус пытался спасти Луну, обменяв её на разыскиваемого тогда Гарри Поттера.

Самым интересным оказалось то, что человек, на дом которого только что было совершено нападение, был основателем политического движения "Магия, квиддич и традиции".

Для Кингсли Шеклболта это была очень плохая новость. Гарри задумался, стоило ли попытаться связаться с министром, но потом решил, что ему лучше как следует выспаться перед новым днём. Ясная голова уж точно не помешает. Тем более что пока не было никакой конкретной информации. Сначала — сбор улик.

* * *

Двадцать минут спустя он встретился с Оуэном на месте пожара, предварительно вызвав Дженис и Августина для сбора показаний миссис Селвин.

На первый взгляд, здание выглядело целым, но запах гари и летавший в воздухе пепел не оставляли сомнений в произошедшем. Авроры обошли дом и обнаружили достаточно большой почерневший участок — от фундамента до крыши. Направившись прямиком туда, они услышали шум. Через зияющее своей пустотой окно они увидели человека, который рылся в руинах, будто пытался спасти хоть что-то.

— Мистер Кэдмон Селвин? — спросил Гарри. — Авроры Поттер и Харпер. Мы здесь для расследования пожара. Расскажите, что произошло.

Мужчина долго смотрел на них покрасневшими от дыма глазами, а затем спросил:

— Гарри Поттер? Что вы здесь делаете?

— Ваша жена сообщила нам о поджоге. Мы расследуем это дело.

— Я не идиот, чтобы верить, что Министерство нам поможет!

— Если вы расскажете, что произошло этой ночью, возможно, мы сможем помочь.

— Вас действительно волнует, что кто-то пытался сжечь нас заживо? Какое вам до этого дело? Вы ограбили нас и последние десять лет делали из нас изгоев, а теперь хотите, чтобы мы жили как магглы!

— Никто не заставляет вас покупать модную одежду или пользоваться современными ручками, — сухо ответил Оуэн. — Никто не мешает вам заниматься магией, пока вы не учите жизни других. Думайте о нас что хотите, но мы не намерены оставлять поджигателя на свободе!

— Пока у вас именно это и выходит!

— Так что, расскажете, что знаете, или мы обойдёмся без вас? — спросил Оуэн, чтобы не углубляться в бессмысленный спор.

— Чего вы от меня хотите? Я работал в своём кабинете. К счастью, я закончил очень поздно — около двух часов ночи. Я поднимался по лестнице, когда услышал из библиотеки звук бьющегося стекла. Всё уже было охвачено пламенем, когда я добрался туда. Я бросился к детям, чтобы увести их в безопасное место. В комнате было много дыма. Я закричал, предупреждая жену, она помогла мне вывести детей, и мы вышли на улицу. Жена настояла, чтобы мы сначала отвезли детей к её родителям. Потом вернулись, чтобы спасти дом.

Гарри огляделся. Пол перед окном, через которое он разговаривал с хозяином дома, был весь истоптан, скорее всего, самими супругами, когда они пытались потушить пламя.

В рамах не было стёкол — они, должно быть, взорвались от жара.

— У вас нет штор, — заметил Гарри.

— Да, но никто не сможет войти без нашего ведома, у нас стоит магическая защита, которую я активирую с вечера.

— Этой ночью вы её тоже активировали?

— Уверен, что да.

— Поэтому теоретически никто или ничто не могло проникнуть в ваш дом, не включив сигнализацию.

— Именно.

— Можно ли бросить что-нибудь нейтральное? Например, факел.

Кэдмон Селвин нахмурился и признал:

— Да, думаю, да. Но защита, ко всему прочему, отменяет любые заклинания, направленные на дом. Обычные, во всяком случае.

Он огляделся и сказал с сожалением:

— Я и подумать не мог, что однажды придётся восстанавливать защиту, которая продержалась всю войну.

Гарри содрогнулся при мысли, что эти пожары могли быть прелюдией к новому конфликту. Он покачал головой и сказал:

— Не могли бы вы выйти к нам? Посмотрим, какие улики нам удастся найти.

Они не успели всё осмотреть — зеркало Гарри завибрировало. Это опять была Вики, только на этот раз более встревоженная:

— Гарри, ещё одно сообщение о пожаре!

— Где?

— Дом Руквудов.

— Пострадавшие?

— Не знаю, но говорят, что от дома ничего не осталось. Это случилось в волшебной деревушке Сказка. Я отправила туда парочку стирателей на случай, если магглы в округе что-нибудь заметили. Кому-то нужно немедленно отправиться туда.

— Я займусь этим.

— Хорошо, обращайся, если потребуется помощь.

— Спасибо.

— Что произошло? — спросил подошедший во время разговора Селвин.

Закрывая зеркало, Гарри заколебался, стоит ли рассказывать, но решил, что всё равно эта информация быстро просочится в прессу.

— Этой ночью в Сказке сгорел дом Руквудов.

Селвин всплеснул руками в обвиняющем жесте и сердито воскликнул:

— Вот куда нас завела ваша модернизация и всё, что с ней связано! Настоящие волшебники теперь даже дома не могут чувствовать себя в безопасности!

— Что-то я не припоминаю особой стабильности, когда у власти были якобы настоящие волшебники, — ледяным тоном парировал Гарри. — Вижу, вы уже забрали нужные вещи. Я заблокирую вход в дом: нам, возможно, придётся вернуться сюда.

Не слушая возмущённых воплей Селвина, авроры наложили магические печати на все входы, выходы и окна и в спешке аппарировали к дому Руквудов.