Откуда мы взялись? (джен)

— Утра тебе доброго, глупая женщина, — произнес знакомый голос перед лицом еще сонной девушки.

— Йа, это ты? — потирая глаза, с надеждой спросила Имма.

— Для тебя я готов быть хоть Йамом, да только зачем мне изображать кого-то, кто слабее меня?

Как только зрение позволило Иммакулэте увидеть собеседника, она резко села, но сильная боль, поразившая её нутро в тот же момент, вернула телу горизонтальное положение.

— Янус!!! Зачем я тебе понадобилась? — воскликнула Имма, прикрывая наготу одеялом.

— Вот честное слово, что-что, а ты — последнее, что мне было необходимо на тот момент, — демонстративно закрыв ухо, ответил Двуликий.

— Тогда что я тут делаю? И где Йа?

— После того, что он с тобой сделал, ты действительно хочешь вернуться к этому парню? Хотя, видно, память тебе маленько отбило… Тогда продолжай лежать, я схожу за едой и расскажу тебе о событиях дня "Ыкс".

Иммакулэта, закрыв глаза, пыталась вспомнить, как все это произошло, и если она сейчас с Янусом, то жив ли в таком случае её любимый. Всё больше ужасных мыслей посещали голову девушки, но бесполезные попытки что-либо вспомнить прервал вошедший в палатку СИМ. На улыбающемся боге был передник, в одной из рук тарелка с кашей, вызывающей смешанные чувства, в другой же было копье с насаженной на него тушей запеченного кабана. Пускай картина выглядела комично, однако от глаз Иммы не была скрыта ужасающая аура Двуликого. Вместо встречной улыбки девушка закрыла лицо одеялом.

— Ну что ты прячешься от меня как от погибели своей или тюремного надсмотрщика? Я же — в конце концов — тебя не держу. Поскольку люди в деревушке были несговорчивы, мне самому пришлось делать эту кашу, а то я был неуверен, что ты будешь это, — потрясая копьем с насаженной на него тушей, сообщил Янус. — Так что бери и ешь. Не боись, она не отравлена, я же поехавший на голову убийца, а не какая-то змея, что травит своих врагов.

— Ещё скажи, что ты благородный рыцарь, — выглянув из-под одеяла и взяв тарелку, сказала Имма.

— А что, разве не так? Я никогда не атакую исподтишка достойного соперника, при этом не запрещаю ему пользоваться низкими приёмами, — гордо подняв подбородок вверх и уперев руки в боки, высказался по этому поводу бог.

Посмотрев на собеседницу и поняв, что его слова прошли мимо ушей, он сел по-турецки и откусил сочного мяса животного. Заметив вопрошающий взгляд девушки из-под одеяла, он, тяжело вздохнув, начал рассказ.

— Если в двух словах, то ваша свадьба не состоялась, жених пожелал остаться просто друзьями, — съехидничал Янус и, испепелив летящую в него пустую тарелку, перевел тему. — Но ведать тебе об этом дальше мне сейчас как-то лень, уж лучше я тебе расскажу о своих молодых годах. Поскольку это очень короткая история, я буду её разбавлять сном, едой и ненужными подробностями.

— Погоди, а ты не можешь перейти сразу к делу и поведать мне то, что я забыла? Да и не сказала бы, что мечтаю узнать о твоей жизни, — со скепсисом в голосе ответила Имма на предложение бога, однако, мнение женщины-артефакта не интересовало его.

— И так! Все началось с…

Жаркое знойное утро с иссушающим ветром, что бил мне в лицо одновременно с лучами яркого светила. Влажность практически на нуле: пот, не успевая выступить, сразу испарялся, придавая солёность окружающему меня воздуху. Драться в таких условиях на протяжении не одного часа практически нереально. Кровь, застывшая на моей одежде и клинке, дополняла гамму вкусов железа и обгоревшей плоти врагов у моих ног. Задрав голову кверху, я с улыбкой смотрел на бескрайнее голубое небо, которое начинал застилать дым от горящих и тлеющих тел. Солнце за этим туманом уже не так сильно напекало. В голове моей пусто, руки и ноги дрожат от усталости, все мышцы горят и молят меня прекратить сражаться, однако ещё около тысячи голов, что смотрели на меня снизу вверх, заставляли меня продолжать стоять.

Все хорошие и сильные маги уже успели пасть от моей руки, но мишуры поменьше было несметное количество, каждого падающего замертво человека заменяло двое-трое новых. Магические запасы на нуле, и пускай это была простая мясорубка, люди отказывались заканчиваться, а руки практически не поднимались, чтобы перерубить очередное ничтожество.

"Похоже, только что мне пронзили копьем печень сзади, а теперь рубанули по лопатке палашом. Удар булавой по ребрам — не пойму, как я его пропустил… а, правая рука отказала, и я просто не смог выставить блок".

Вся битва была для меня уже от третьего лица, боль не чувствовалась, и каждый пропущенный удар лишь проносился у меня в голове как что-то обыденное и незначительное.

"Вот я, наконец, и упал, теперь уж это точно мой конец, предел найден".

Сотни врагов накинулись на мое тело, но через пару минут все отошли от растерзанного противника, и теперь, тяжело дыша, созерцали общую картину.

Все поле боя было залито кровью… Где-то она была обращена в уже начавший таять лед, в другом участке запах горящих трупов смешивался с запахом крови и вызывал рвоту у особо впечатлительных солдат.

— Что это только что было? Мы шли войной на последний кусок южного сектора армией в три сотни тысяч солдат, а теперь нас осталось полторы тысячи. Всего один человек вышел против сотен тысяч и едва ли не вышел победителем! Победителем тех, кто смог покорить почти весь мир и собрать самую мощную и великую армию в мире! Но он смог разгромить нас, и, хоть мы победили, назвать победой эту бойню нельзя. Армия их земель скоро уже подойдёт сюда — и что они увидят? Полтысячи дееспособных солдат среднего уровня и тысячу израненных кусков пушечного мяса?! Как позорные псы мы вынуждены покинуть эти земли, пройдя в них два километра, что теперь усеяны трупами Величайшей армии мира.

— Как ураган он нагрянул из ниоткуда и всего за час убил большинство сильнейших и прославленных чародеев нашей армии. А его слова, когда он приставил клинок к моей шее, я не забуду никогда: "Генералов этой ничтожной армии я оставлю на десерт, а потому беги, пока жив этот фарш!" Но теперь он ушел вслед за богами… Думаю, он умудрился убить даже больше, чем Огненный Байро в последней с ним стычке. Однако там с нами был Золотой Тюремщик, но и этот человек не Бог.

— Думаю, это был урок нам всем, что и среди людей остаются боги, о которых мы просто не имеем права забывать, и только что был продемонстрирован ничтожный уровень использования данных нам сил. Боюсь, придётся потратить не одну сотню лет, дабы научиться пользоваться магией так, как это сделал человек, чуть не поставивший на колени Величайшую армию мира пяти императоров Севера и пяти императоров Юга.

— Дождь скоро начнется, надо с вами закончить. Основного блюда оказалось больше, чем я предполагал, но пару кусочков десерта я прямо-таки обязан попробовать!

— Невозможно! Этого просто не может быть! Уничтожить его!

Хлопок в ладоши расширил кольцо нападающих посредством разброса и разреза окружавших. Я поднялся и, оглядев встающих и не упавших, вытащил свой клинок из чьего-то трупа. Подкинул его вверх, сложил руки вместе в кулак и медленно начал их разводить. Молнии от шара, что рос у меня в руках, начали одаривать лежачих ожогами четвертой степени. Ряд заклинаний почти достиг моего тела, однако меч быстрее пронзил шар меж рук, и ослепительный купол из электрических разрядов накрыл нынешнее поле боя.

— Вот и вся ваша сила? От объединений императоров со всего мира я, честно говоря, ожидал большего, — жаловался я приклонившим передо мной колено генералам.

— Мы признаем свое поражение и от нашего имени даруем тебе титул сильнейшего из нас. Сильнейшего императора мира! Прошу носить этот титул с честью и смилостивиться над нами. Ты имеешь полное право быть принят как император в любом секторе и в любом городе, в котором ты решишь остановиться, — произнес речь один из них.

Склонив головы, держа снятые шлемы в руке у груди и с воткнутыми мечами в землю, они ждали моего решения.

— Скучно бить того, кто даже сопротивляться не будет... Не интересно. Я приму дарованный вами титул и отпускаю вас, убирайтесь восвояси! — отмахнувшись от стоящих на коленях императоров мира, я развернулся и ушел в закат…

— А откуда у тебя вдруг взялись силы, чтобы провернуть это заклинание, и если до этого так мог, то почему вообще дал им себя уронить и распотрошить? Расскажи лучше это! Да и каким боком новая история про получение тобой титула поможет мне вспомнить произошедшее? — прокомментировала Иммакулэта.

Стоящий Янус раскинул руки и опустил взгляд на девушку, одарив её взглядом, говорившим "ты что, совсем глупая — такие вопросы задаёшь?!", сел и около минуты пристально на неё смотрел.

— У тебя жар, спи! — приказал Двуликий.

— Эй! Такого наглого игнорирования вопроса я ещё не видела даже от Йа! — негодующе воскликнула она, резко встав.

— Хорошие, конечно, ноги, но лучше прикройся.

Прежде чем до Иммы дошёл смысл сказанного, СИМ резко встал и положил руку ей на лицо. Рухнув, девушка уснула, а тяжело вздохнувший бог вышел из палатки…