Параллели (гет)

Казалось, все проблемы позади — но старый враг выплывает из тьмы, чтобы нанести свой сокрушительный удар.

Новый Бобруйск. Типичная многоэтажка, типичный зелёный коридор с кое-где отслаивающимся покрытием и типичная дверь в конце него. Лампы типично перегорели, а окон нет, поэтому идти приходится почти на ощупь.

Так даже лучше. Безопаснее.

За дверью они обнаружили такую же банальную квартиру — диван, стул, стол, кухонный уголок. В центре комнаты зачем-то камин с претензией на роскошь. Естественно, на нём висит бумажка «жечь запрещено!» потому что пожарная безопасность не дремлет. Но ставить фотонный камин, безопасный, но не такой вычурный, неведомый дизайнер, обставлявший помещение, не захотел.

Вадим проверил замки, входы и выходы, каждый угол квартиры и только после этого впустил Аню. Он выглядел серьёзным и сосредоточенным. Такому под руку не лезь.

— Ты помнишь правила. Дверь никому не открывать, на связь не выходить, не шуметь. Никто не знает, что ты здесь.

Аня прошла в квартирку, присаживаясь на накрытый пледом диван. Вот такая у неё теперь жизнь — мотаться по съемным комнатушкам: программа защиты свидетелей. Прятаться на Кассандре ей нравилось больше, но с той жизнью было покончено — теперь там сложно скрыться, по крайней мере, если ты человек. Идти ей некуда, но зато есть шанс изменить ситуацию. Разобраться с теми, кто испортил её жизнь и жизни многих других.

По крайней мере, мотается она в хорошей компании.

Вадим ещё раз проверил замки и окна. Эта работа была как-то привычнее. Понятнее. Всё чётко — есть свидетель, есть улики, есть дело. Нет сомнительных серых персонажей. Гражданские в стороне и не лезут на рожон. Никто не пытается с орбиты выжечь всё население планеты. Но всё же последние дни его преследовала неясная тревога. Причин для неё было множество, но как определить конкретную? А ещё тоска. Когда возвращаешься домой — точнее в гостиницу, хостел, офис или каюту крейсера — и остаёшься наедине со своими мыслями. Сжимающая сердце стальной хваткой тоска. Алик где-то далеко и с ним нельзя даже связаться. Что он думает? Что чувствует? Не кажется ли ему что отец его покинул? Не страшно ли ему в незнакомом месте, одному? Не найдут ли его и Милли? Голос Ани вырвал его из размышлений.

— Ты прав, я помню правила, — она улыбнулась ему, когда он, наконец, закончил. Вадим сел на диван рядом с ней, одобряюще сжимая тонкую ручку.

— Поблизости патрулируют знакомые ребята. Здесь ты будешь в безопасности.

— Спасибо, — Аня откинулась на спинку дивана, разглядывая его, — надеюсь, моя информация стоит таких стараний. И спасибо, что присматриваешь за мной.

— Это моя работа, — он повернулся к ней боком, тоже облокачиваясь на спинку. — Не стоит себя недооценивать! Теперь те бандиты не смогут разгуливать, вырубая киборгов направо и налево. И все эти материалы… Завтра утром я передам прокурору наше дело. Не то, что против Константина, я попробую дать ход сборному делу на Азора. У меня полно данных, плюс есть двое свидетелей. Если мы докажем хотя бы часть махинаций, этого хватит, чтобы упечь его подальше.

Девушка пожала плечами и уставилась в пустоту. Она не разделяла его оптимизма. Последнюю пару недель их помотало по различным филиалам галаполиции, но решено было работать через Новобобруйский офис. Как говорится, дома и стены помогают.

— Всё будет хорошо, — Вадим постарался придать голосу максимум уверенности. Это тоже часть его работы — показывать гражданским, что всё под контролем. Не допускать паники. Аня снова перевела взгляд на него.

Дело ведь не только в работе? Ему хотелось убедить именно её, что всё будет в порядке. И ему искренне хотелось, чтобы с ней так и сложилось. Обычно он старался относиться к свидетелям как к инструменту — не привязываться слишком, не брать на себя лишнее. Если прикипать душой к каждому встречному в каждом деле, то свихнёшься в первый же месяц работы.

Но с ней абстрагироваться не получалось. Пусть у неё всё будет хорошо!

— Ты такой милый, когда говоришь про то, как будешь ловить бандитов, — ему показалось или она придвинулась чуть ближе? Он осознал, что витал в своих мыслях, и прочистил горло.

— Ты вообще всегда милая, — ляпнул он невпопад, — в смысле, я…

Он запнулся, не зная, как подобрать слова, и встретился с ней взглядом.

Когда ты смотришь в глаза другому человеку, то иногда может показаться, что ты видишь все его мысли. Но что ещё страшнее — он видит твои.

Сердце замерло и прежде, чем он осознал, что делает, Вадим подался вперёд, целуя её.

Это было странно, неожиданно, немного неправильно, очень неправильно, очень хорошо и очень-очень плохо.

Аня ответила ему сразу же, приоткрывая мягкие, пухлые губы, запуская руку в его волосы, и по телу разлилось неожиданное, но приятное тепло, которое будто разбудило в нём что-то. Вадим настойчивее притянул к себе девушку, но потом все же опомнился, отстраняясь.

— Так нельзя. Это… Я же на работе, — он хотел выпустить её из рук, но почему-то не выходило.

— Так может, после работы? — Аня пробежалась пальчиками по затылку, и от этого по позвоночнику пробежались мурашки. Дыхание сбилось, и он скользнул руками, отслеживая изгиб её спины, наслаждаясь этим моментом тепла.

— Придётся подождать, тут ещё делов на пару месяцев.

— Я никуда не спешу.

Она отклонилась назад, облокачиваясь на спинку дивана, забирая с собой это греющее тепло.

Ощущения были непривычными — долгое время подобные эмоции он задвигал куда подальше, потому что вспоминать было слишком больно. Потому что у него уже была любимая женщина.

Но, как оказалось, нельзя просто решить и отказаться от всего этого. Аня была рядом и в одно мгновение разбудила в нём всё, что он тщательно держал под контролем последние годы.

— Это же нарушение деловой этики, — непонятно, кому именно он это сказал, но девушка в ответ засмеялась. Вадим подался вперёд, скользнул рукой по её лицу, волосам, пропуская между пальцев светлые локоны. Она казалась ему маленьким тёплым солнцем, греющим лично его.

Вадим осторожно наклонился, припадая губами к выступающим ключицам, медленно поднимаясь вверх, к шее, а затем к её нежным, приоткрытым губам. Внезапно стало жарко, сердце часто заколотилось, и он практически дрожащими руками притянул к себе девушку, которая уже расстёгивала его кофту. Он ощущал себя… свободным, живым, будто бы в его мире резко стало больше красок, эмоций.

Избавляя друг друга от одежды, они то перешучивались, то, сбивая дыхание, целовались, сливаясь в единое целое. Может, это и было неправильно, но как же это было хорошо!

В конце концов, деловая этика никогда не была его сильной стороной.

* * *

— Пора вставать!

Миранда бросила подушкой в направлении шума, но это не помогло. Стас встряхнул её за плечи.

— Я уже почти проснулась, — сонно проворчала она, едва соображая, где находится.

— Сама просила разбудить тебя. Там завтрак, между прочим.

Вот с этого и следовало начинать. Она потянулась и заставила себя открыть глаза, щурясь от яркого света, бьющего через занавески. Нужно было брать менее красивые, но не пропускающие свет.

— Я просила разбудить, когда было восемь вечера. Кто же знал, что мы уснём под утро! — проворчала она, сползая с кровати. На самом деле, чувствовала себя Миранда отлично, несмотря на недостаток сна, но если уж можно поворчать, то почему бы и нет. Тем более, что Станислава это явно только забавляло.

— Могла бы догадаться! — он поймал её, обнимая со спины. — Выспишься, когда меня не будет.

— Уверен, что тебе нужно идти по делам? — пробормотала Миранда, подставляя ему щёку для поцелуя.

— Не дразни, — он куснул её за ухо, выпуская, и принялся искать расчёску. — Завтрак на столе.

Она проследила за ним, чувствуя себе, как в мультфильме — ещё немного, и запоёт птичкам о своих чувствах.

И всё же она поражалась его способности просыпаться рано утром и заниматься делами. Сама Миранда всю эту неделю их небольшого отпуска спала либо до обеда, либо пока её не разбудят. На часах едва ли было девять, но Стас уже собрался, успел приготовить завтрак и вообще выглядел как мужик из рекламы дезодоранта — весь такой аккуратный, вот сейчас посмотрит на тебя и скажет, что до конца месяца скидка… Или это просто она его так видит?

Миранда поймала себя на том, что наблюдает за ним, подперев кулаком подбородок с глупой улыбкой, и переключилась на еду.

— Это же потрясающе, — с набитым ртом проговорила она, расправляясь с яичницей.

— Это просто яичница, — покачал головой Станислав, — но я рад, что переманил тебя из сторонников овсянки к человеческой еде.

— Потребовалось всего неделя, — усмехнулась Миранда, наблюдая, как он застегивает рубашку и поправляет галстук. — Сегодня всё в силе?

— Не понимаю, о чём ты, — Станислав ей подмигнул, задорно улыбаясь. Миранда в ответ высунула язык.

Забегавшись с делами, намеченное свидание они оттягивали до последнего — но через пару дней привезут груз и «Космический мозгоед» отправится в следующий рейс, поэтому отступать было некуда.

Поцеловав её, Стас сбежал по делам, оставляя Миранду одну. Квартира за эти полторы недели стала выглядеть более обжитой, хотя ничего, кроме занавесок, по сути не изменилось.

Конечно, она слегка тут похозяйничала, разложила вещи по-своему, запаслась кое-чем, но в остальном всё осталось, как было. Её это устраивало. Ощущения были все ещё странные, но Миранда замечала, что с каждым днём всё больше привыкает к происходящему.

Станислав до сих пор не выказал никаких жутких качеств, как обычно делали мужчины в её жизни, наоборот, с ним было легко и весело — они могли часами разговаривать, смотрели фильмы или молча сидели рядом, уткнувшись каждый в свою книжку.

В такие моменты она иногда ловила себя на том, что украдкой за ним подглядывает или просто смотрит в пустоту, наслаждаясь ощущением спокойствия. Её окружала забота — не навязчивая, но приятная. Миранде хотелось ответить чем-то таким же, но всего казалось недостаточно. Она словно вырвалась на свежий воздух и никак не могла им надышаться всласть.

Прикончив завтрак, она снова забралась в кровать — просто потому что могла — и обхватила одеяло, подкладывая его под голову и безмятежно улыбаясь.

Конечно, немалую часть проведённого вместе времени они вовсе не книжки читали. Её поражало, что и в постели они отлично понимали и чувствовали друг друга, свои желания. Будь человеческие силы не столь ограничены, они возможно бы вообще не отрывались друг от друга, особенно первые несколько дней — пока Стасу не начали звонить все кому не лень и просить что-то сделать. Она и не думала, что может быть вот именно так.

Миранда сама не заметила, как за этими мыслями задремала. Вновь она проснулась от будильника, когда за окном уже был разгар дня. Миранда села на кровати с бешено бьющимся сердцем, пытаясь успокоиться. Беглый взгляд на циферблат подсказал, что ей уже пора пошевеливаться.

Она забралась в небольшой шкаф и извлекла оттуда тщательно спрятанную коробку. Долгое время Миранде приходилось выглядеть так, как от неё требовалось, или как нужно было. Сейчас же она могла быть просто собой.

Платье она тщательно запрятала, желая устроить Стасу сюрприз. Купить его было непросто — большинство не были рассчитаны на её рост и слишком открывали бёдра. Поэтому, когда она нашла подходящее, то вцепилась в него обеими руками. Кремовое, до колена, с полупрозрачными лямками-рукавами и кружевной отделкой выглядело не слишком вычурно, но при этом очень симпатично.

С волосами пришлось помучаться (именно поэтому и нужен был будильник). Небольшая коса держала причёску, остальные волосы упругими тёмными локонами рассыпались по плечам и спине. Накрасилась Миранда для себя тоже непривычно — обычно её манерой было «всё или ничего!», но в этой новой жизни хотелось пробовать новое, поэтому она нанесла совсем чуть-чуть макияжа.

Отступив от зеркала и осознав, что уже немного опаздывает, Миранда бело оглядела себя в полный рост и не сразу узнала. Из зеркала на неё смотрела спокойная, аккуратная молодая женщина, до невозможности… обычная. Улыбнувшись своему отражению, Миранда взволнованно выдохнула. Приятно для разнообразия побыть просто обычным человеком.

Она заставила себя успокоиться, несмотря на непривычные ощущения и ситуацию. Суровое, отпугивающее людей выражение лица все ещё было при ней — поэтому и заинтересовавшийся таксист быстро отстал, и оборачивающиеся на неё люди не пытались заговорить.

Миранда знала, что выглядит хорошо, но выглядела она так только для двух человек — самой себя и одного харизматичного космодесантника. Её космодесантника. В какой-то момент она прошептала его имя, раскладывая на слоги, будто пробуя на вкус. Ста-ни-слав. Он ждёт её, он увидит её и будет в восторге. Не важно, что она оставляла позади, но капелька нормальной, счастливой жизни будет и для неё. То, что она видела во снах раньше, но в десятки раз лучше и в реальности.

Скоро она остается в этом обычном, нормальном мире одна — и это пугало. Но пока что это было неважно, потому что сегодня у неё будет отличный вечер. Ей хотелось описать ему, что она ощущает, рассказать ему всё это, передать то большое и тёплое ощущение, переполняющее всё её существо. Хотелось увидеть, как он отреагирует. Оставалось только дождаться.

Город сходил с ума из-за этого большого концерта — чего только не организуют ради предвыборной агитации! — и такси не сразу нашло, где припарковаться. Наконец, Миранда выскочила из флайера и несмотря на шум вокруг ей казалось, что слышит она только своё сердцебиение, эхом отдающееся в ушах. Толпа её немного пугала, но сходить на концерт хотелось хотя бы из любопытства.

Встретиться они договорились перед началом шоу, а дальше решать по ситуации — если будет интересно, остаться, если нет — найти занятие поинтереснее. Пригласительные Стас достал на удивление легко, поэтому оставалось только пройти по пропуску и надеяться, что он тоже опоздал, а вовсе не ждёт её последние полчаса (именно на столько в итоге она задержалась). Видеофон Миранда так и не купила, довольствуясь терминалом, за что сейчас себя ругала, потому что найтись в этой толпе будет сложновато.

На сцене ещё шли проверки и настройки — шоу, как положено, тоже задерживалось. Людей было множество, поэтому она решила просто двинуться к обозначенному на пригласительном сектору. Места были совсем на отшибе, рядом со служебным входом. Она оглянулась в поисках Стаса, пытаясь унять поднимающуюся внутри неясную тревогу. Инстинкты были все ещё при ней и требовали смотаться подальше от скопления народа.

«Ты просто паникуешь с непривычки, успокойся» — повторила она себе несколько раз. Люди вокруг о чём-то говорили, но для неё все слилось в белый шум. Разноцветные маски на некоторых из них ещё больше сбивали с толку. Скорее бы он пришёл.

Тревога нарастала. Она не могла больше сидеть на месте. Не осознавая до конца, что делает, Миранда вскочила с места, собираясь покинуть сектор, но дорогу ей перегородил охранник — рослый мужчина с кривой ухмылкой. Она его узнала.

Миранда ощутила, как сердце ухнуло в пятки и бросилась бежать в противоположную сторону, но другой охранник перегородил дорогу. Она бросилась к широкой лестнице, надеясь затеряться в толпе, когда её запястье кто-то крепко схватил.

— Сделаешь лишний шаг, и тебя пристрелят. И ты знаешь, что это сойдёт мне с рук.

Она слишком хорошо знала этот голос, отчетливо разбирая его даже в царящем вокруг шуме.

— Скучала по мне?

Азор.

Миранда замерла, прикидывая варианты в голове, лихорадочно соображая, что делать. Азор потащил её за собой, и пришлось послушно идти следом. Его лицо было закрыто пёстрой маской, которая выглядела довольно жутко. Он приблизился к служебному проходу. Дверь сама перед ним открылась.

Он практически зашвырнул её внутрь комнаты, и Миранда упала на прохладный обшарпанный пол. Полумрак подсобки пронзали лучи света, пробивающиеся в щели наспех сооружённой из пластореек стены. Сюда пробивался снаружи и оглушающий шум — начался саундчек, и гул усилился так, что заполонил собой всё.

К бедру было примотано лезвие — как она раньше и говорила Стасу, ни один сканер его не найдёт, а особенно та дешёвка, что стояла на входе концертной площадки. Осторожным движением она вытащила его и поднялась, не заглядывая Азору в глаза.

Стоило ему приблизиться, как Миранда бросилась на него, нацеливаясь в лицо противника, но он легко остановил её, скручивая запястье так, что лезвие выскользнуло из рук. Иногда Миранда всерьёз задумывалась, не киборг ли он, потому что реакция у него была мгновенной, а хватка — стальной.

Он притянул её к себе, до боли продолжая выкручивать руку.

— Ты посмотри, как наша шлюшка вырядилась, — от запаха одеколона её замутило. Мозг продолжал лихорадочно искать способы выбраться. Помощи извне ждать бессмысленно — едва ли кто заметил, что именно произошло. Возможно, их приняли за приятелей или парочку.

— Отпусти! — она с силой ударила его в грудь и он выпустил её, стягивая с лица маску. На губах плясала издевательская улыбка. Конечно, за дверью ждут его люди, готовые ворваться в любую секунду, а она при всей своей ярости слабее него, и он это отлично знает.

— Ты можешь кричать, сколько захочешь! — заговорил он, перекрикивая внешний шум. — Никто тебя не услышит!

Липкий, противный страх пробежался по позвоночнику, огнём обжигая затылок. Миранда попятилась, упираясь спиной в стену. Грудь словно сдавило обручем.

«Что он такого может мне сделать? Успокойся».

Азор, продолжая самодовольно улыбаться, приблизился. Миранда сдержала желание попытаться от него убежать — деваться некуда, а попытка побега его только раззадорит. Она замерла, стараясь придать лицу безучастное выражение. В конце концов, она уже столько лет это терпела, от одной встречи разве может стать сильно хуже?

Внутренний голос подсказывал, что может. Во-первых, слишком азартный огонёк был в глазах преступного босса. Во-вторых, она за этот короткий и спокойный промежуток уже стала забывать, на что именно он способен, и сейчас от этих воспоминаний замирало сердце.

Он схватил её за шею, заставляя вжаться в стену.

— Тебе, я смотрю, не хватает мужского внимания, раз ты отправилась искать его на стороне? — Миранде было всё равно, что он несёт. От запаха одеколона хотелось чихать. Мысли как-то странно разбредались в разные стороны, все её сознание будто расфокусировалось, отстранилось. — Так это можно исправить!

Резким движением он её развернул, так сильно толкнув в стену, что она больно ударилась. Миранда предприняла ещё попытку выкрутиться, но он привалился всем телом, не давая даже вздохнуть.

Его руки нагло задрали подол платья, ощупывая её, и Миранде показалось, что её сейчас вырвет. Она не могла шевельнуться, оставалось только беспомощно царапать ногтями стену. Сжав зубы, она выдохнула, закрывая глаза. Она выживет, а потом найдёт способ прихлопнуть этого извращенца. Будет ещё осторожнее, ещё внимательнее, и расправится с ним. Должны же быть у него слабые места?

Миранда — сильная. Она знала это. Знала, что может через всё это пройти. Что боль заканчивается.

Слишком мягкие для мужика пальцы (Азор регулярно растирал руки кремами побольше, чем его проститутки) скользнули под её белье. Второй рукой он оттянул её волосы, наматывая их на кулак. Она вскрикнула, но даже сама плохо это услышала. Судя по гулу, на сцену вышла какая-то группа для разогрева.

Миранда успокоилась, отстраняясь мысленно. Её будто бы здесь и не было. Может, она все ещё спит, и скоро её разбудят наглые солнечные лучи и запах завтрака? Это вовсе не с её телом происходит, это не её сейчас касается… хотя какое касается, отвратительно лапает этот мерзкий тип. Это не она борется с подступающей тошнотой, пытается высвободиться из его хватки, но не может.

Азор продолжал возиться, ругаясь. На практике он явно оказывался не таким секс-гигантом, каким себя мнил. Просто так ни на женское ни на мужское тело у него ничего не реагировало, особенно в таких условиях.

Бороться она перестала быстро — не хотела давать ему дополнительного развлечения. Миранда повторила себе, что ей всё равно, что там он делает. Только бы побыстрее отпустил…

Азор толкнул её сильнее вперед, вжимая грудью в стенку, лицом к щели между рейками, так, что угол одной из них больно врезался в щеку. Однако, эта боль была ничем — просто сигналом от рецепторов, слабенькой помехой. Боль проходит. Миранда попыталась сосредоточиться на этой мысли, чувствуя, как всю её трясет.

У Азора всё получилось не сразу, но пытался он очень настойчиво, при этом словно специально стараясь сделать ещё больнее. Он, тихо ругаясь и ворча, несколько раз саданул по ней кулаком, больно впился пальцами в ягодицы, и, наконец, добился своего, и с довольным стоном задвигался, вжимая женщину в стену ещё плотнее.

Она попыталась приказать себе не плакать, но слезы всё равно катились по щекам. Это она тоже воспринимала отстранённо, будто бы глядя на себя со стороны. Почему-то в голову лезли совершенно глупые мысли — о том, как сильно испортится прическа и макияж, почему трибуны сделали реечной, а не цельной конструкцией, сколько человек на концерте…

Живот скрутило в один больной узел, когда она осознала, что в метре от неё люди веселились, развлекались, ожидали представления. Она должна была сидеть там, а не находиться за стеной с пыхтящим отродьем, насилующим её тело, с которым она ничего не могла сделать.

Миранду словно покинули все силы, она молча замерла, не в состоянии

пошевелиться. Ещё хуже ей стало от осознания того, что столько лет она жила с подобным, ничего не предпринимая. Её словно разбудили, и Миранда ощутила всю отвратительность происходящего, которое раньше было для неё неприятной и редкой, но всё же частью жизни.

Азору, видимо, не понравилось, что его жертва молча терпит, не подавая никаких сигналов, и он резко притянул её к себе, раздирая платье на груди, грубо оттягивая нежную кожу.

«Ты делала это тысячу раз, чем этот отличается?» — сказала она себе, и заставила себя вскрикнуть и хоть как-то шевельнуться. Возможно, это поможет быстрее покончить с происходящим. Пока что Азора это только распалило — он до боли стиснул её грудь и задвигался активнее.

Однако, когда судорожные подёргивания усилились, она услышала щелчок ножа. Не понятно, как, учитывая шум, возможно, она его скорее ощутила, чем именно услышала.

И в этот момент, вопреки всем принципам, вопреки всему, ради чего боролась всю жизнь, Миранда страшно захотела, чтобы её сейчас прирезали, положив этому конец. Умирать, конечно, не хотелось, нет, ей просто нужно было, чтобы всё это остановилось. Но у Азора были другие планы — он прижал лезвие к ее бедру, и резко дёрнул, оставляя тонкую царапину, из которой тут же засочилась кровь. Недостаточно, чтобы сразу же истечь кровью, но весьма больно.

«Знаем, плавали» — как в горячном бреду, повторила себе Миранда, отстранённо думая, что платье теперь испачкается в крови и его уже не спасти. Повторив надрез несколько раз, насильник выгнулся дугой, и, наконец, кончил, отталкивая её от себя.

— Что надо сказать? — он заправил свой отросток в штаны и крутанул нож в руках. Миранда с трудом развернулась на негнущихся ногах, прожигая его ненавидящим взглядом. Больше она в его игры не играет.

— Сдохни, — хрипло проговорила она, глядя на него исподлобья. Хватит с неё попыток сделать вид, что это она всё контролирует. Хватит подыгрывания маньяку и насильнику.

Он резко приблизился и Миранда рефлекторно попятилась.

— А теперь слушай меня внимательно. На тебя мне совершенно плевать. Я мог бы придушить тебя прямо здесь, но хочу, чтобы твой новый дружок увидел тебя живой и увидел, как ты на него посмотришь, зная, что всё это сейчас произошло только из-за него.

Миранда судорожно сглотнула. Воздух словно откачали из помещения, потому что она никак не могла вдохнуть.

— При чём тут он?

Азор улыбнулся, опираясь на стену за ней.

— Спроси у него сама.

Миранда попыталась отпихнуть его и ударить, но силы подвели, и она просто повалилась на пол. Азор с усмешкой толкнул её ногой. Миранда попыталась подняться, но голова слишком сильно кружилась, а в ушах шумело.

— И да, — его голос звучал словно откуда-то издалека. — Дружеский совет, дорогуша. Держи своих друзьяшек подальше от расследования, иначе через пару дней никого из них в живых не останется.

Миранда замерла на полу, сжавшись в комок, пытаясь унять головокружение. Её трясло, но она отчаянно старалась сосредоточиться, сфокусироваться, а мысли отчаянно расползались. Она не думала ни о чём, просто существуя в одном очень длинном мгновении боли. Пустота словно разрослась, поглотила её всю и заполнила собой остальной мир.

Ничего. Абсолютное ничего.

Задержать дыхание.

Зажмуриться до красных пятен перед глазами.

Пустота.

Тьма никуда не уходила.

Через некоторое время Миранде удалось встать, но рядом уже не было Азора. Она была одна в пустой подсобке. Порезы кровоточили, внизу всё болело, ужасно крутило живот, то и дело пробивал озноб. Но если она упадёт здесь, её вряд ли кто-то найдёт. Оторвав подкладку платья, Миранда соорудила давящую повязку, чтобы остановить кровотечение. Крови было как-то многовато. Или ей показалось? Сложно было понять, что реально.

Дверь открылась, едва женщина приблизилась. Трибуны были забиты, но все взгляды были обращены на сцену, поэтому её никто не заметил. Миранда практически не слышала музыки — она казалась ей далёким белым шумом, таким же, как и гул толпы. Частью тьмы, которая её окружала.

Пошатываясь и держась за стену, она добралась до ближайшего выхода и свернула туда. Нормальный человек тут же попросил бы помощи у первого встречного, но она не могла заставить себя даже посмотреть на кого-то. Ей хотелось убраться подальше, спрятаться так, чтобы её никто не нашёл, никто не посмел тронуть.

Выход привёл на аэропаркинг. Охраны не было, а система, распознав её лицо, открыла ворота. Жалко, искин был недостаточно продвинут, чтобы увидеть, в каком она состоянии, и вызывать кого-нибудь… Хотя, наоборот, даже лучше. Ей нельзя было в полицию или в больницу.

Если немного напрячься, то угнать флайер со стоянки — делов на пять минут, она даже в таком состоянии справится, а в нём можно спрятаться и отлежаться, в аптечке наверняка будет коллоид… Она выберется, надо только потерпеть.

Приступ слабости и тошноты скрутил так, что Миранда сползла на пол, сжимаясь в комок. Надо было встать, пошевелиться, хоть что-то сделать, но сил не было.

Очнуться её заставил звук знакомого голоса, ставшего ей таким родным. Но сейчас она не хотела его слышать.

— Миранда?

Она выругалась про себя. Заставила свое тело подняться, держась за стену, боясь повернуть голову и встретиться со Стасом взглядами. Ей не хотелось, чтоб её видели, с ней говорили. Особенно он! Не хотелось видеть беспокойство и страх на его лице, не хотелось его жалости, всей этой реакции нормального человека. Если Миранда увидит это в его глазах… Всё будто станет реальным, более реальным. Она не понимала свою реакцию, не понимала, что именно происходит, просто хотела, чтобы её оставили в покое.

Разумом она понимала, что это нелогично и ей хотят помочь, но чем больше пыталась успокоиться, тем больше хотелось сбежать. Маячащий на фоне Ланс тоже не придавал уверенности в себе. Ладно, если бы её видел один только Стас — но два взгляда ещё хуже! Миранда с трудом заковыляла прочь, вжимая голову в плечи, будто надеясь, что он её не заметит.

Станислав легко догнал её, перегораживая дорогу. Испуга в его глазах не было, он лишь быстрым взглядом оценил повреждения. Выглядел очень злым, но явно не на неё. Тупого вопроса вроде «Что случилось?» тоже не последовало, но бластер из кобуры быстро перекочевал в руку. Всё было не так плохо, и всё равно надо было, чтобы Стас отстал.

— Азор? — сухо поинтересовался он, но Миранда не смогла ответить. Её затрясло от истеричного смеха, и женщина отпихнула ничего не понимающего Станислава — она вовсе не хотела, но руки будто действовали сами по себе.

«Просто не трогайте меня!»

Она развернулась, собираясь уйти, но он притормозил её, хватая за локоть.

— Миранда? —  от прикосновения ей хотелось заорать и прежде, чем она сообразила, что происходит и кто стоит перед ней, она отвесила Стасу сильную, звонкую пощечину.

Он в шоке отступил, и Миранда ощутила всепоглощающую ненависть — к Азору, к миру, к людям вокруг, и, в первую очередь, к самой себе.

— Отстань уже от меня! — она стиснула кулаки, зло глядя на него, — ты мне не нужен, никто мне не нужен, оставь меня в покое! — ей очень хотелось сделать больно, уколоть его, заставить отвернуться от неё, хотелось порвать все связи с нормальным миром. Сейчас она была зла на него за то, что он заставил её поверить в возможность нормальной, счастливой жизни, и ещё больше на себя — за то, что повелась на это.

И его спокойный взгляд в ответ, наполненный заботой, а не агрессией, её только раздраконил.

— Отстань! Я не люблю тебя и не собираюсь любить, мне просто нужен был наименее извращённый любовник, для разнообразия, — она говорила эти слова напористо и чётко, но он будто не слушал, пытался что-то сказать, протянул к ней руку, но она только отмахнулась. — Не надо тут геройствовать! Пятнадцать лет назад меня похитили, меня били, насиловали, несколько раз чуть не убили, и всем, всем было наплевать! — она осознала, что плачет, быстро вытерла слезы, и отступила от космодесантника ещё на шаг. — Я столько лет мечтала, что кто-нибудь меня спасёт, но никто не пришёл! Поэтому я сама по себе. Никому не верю. Никто мне не нужен!

Станислав приблизился, не касаясь её, но она всё равно отпрянула назад, испытывая такое отвращение, будто бы это был Азор.

— Не трогай меня! — её всю трясло, и в этот крик, казалось, ушли все силы. Ноги зацепились одна за другую при попытке отступить, и она упала, но упрямо попыталась отползти прочь. Когда силы покинули её, Миранда обхватила себя руками, зажмуриваясь. — Оставьте меня в покое, наконец-то.

Вокруг сгустился полумрак. Кажется, её куда-то понесли. Пошевелиться она не могла, силы иссякли окончательно. Тёмная бездна окончательно сомкнулась над головой, поглощая звуки, людей, любые мысли, любые остатки эмоций.

Хотелось, чтобы всё это закончилось.

* * *

До неё донёсся дразнящий аромат кофе. В комнате горел свет, мешая отключиться дальше.

Это всё был просто страшный сон?

Миранда попыталась пошевелиться. Боли не было, но тело казалось будто бы чужим. Она чувствовала себя вымотанной, морально и физически, но в голове быстро прояснялось. Приоткрыв глаза, она увидела задремавшего на стуле Стаса — со сложенными на груди руками. Даже во сне он был сердито нахмуренным. Причин этому в её голове возникло сразу несколько.

Кошмар, неужели она всё это ему наговорила в реальности? Может, эта часть была сном?

Вздрогнув, Станислав проснулся, встретившись с ней обеспокоенным взглядом.

— Ты как? Что-нибудь надо?

В его словах сквозила такая забота, что ей захотелось расплакаться. Судя по шорохам, он был тут не один. Миранда хотела сесть, но ощутила, что её руки примотаны к кровати.

Ничего хорошего это не сулило. Её будут удерживать силой? Насильно лечить? Накачивать препаратами? Освободили Вдовина, и он будет вживлять ей процессор, запирая в собственном теле? Станислав с ним заодно? Он на самом деле маньяк? Страхи были иррациональны, но заставили её заметаться на кровати.

— Что происходит? — паника тщательно пробивалась через, судя по всему, успокоительные, которыми её накачали. — Отпусти меня!

— Это для твоей же безопасности! — услышала она голос Вениамина, — Ланс тебя освободит, но ты должна пообещать нам, что не будешь пытаться ничего с собой сделать.

Киборг тут же оказался рядом, расцепляя хитро завязанные ремни. Миранда замерла, чувствуя, как колотится сердце в груди.

— С собой? — кривая усмешка, — вы же не считаете, что я сама себя изрезала? Или сама нашла этого… — дыхание сбилось, и она тряхнула головой, отгоняя ненужные сейчас мысли.

Было что-то важное, крутилось на краю сознания, но что именно?

Ланс отцепил её, и Миранда, наконец, смогла сесть. Стас смотрел на неё как-то странно.

— Все показатели в норме, — сухо отчитался Ланс, и Вениамин кивнул ему, поднимаясь.

— Я пока на корабль, если что — приезжайте туда, в медотсеке всё-таки оборудование и лекарства. Надо будет сделать полный осмотр, раз уж в больницу нельзя.

В больницу и правда было нельзя — она давно предупреждала об этом Вениамина. Её страховка была привязана к определённым госпиталям. Попади Миранда туда — и уже точно не выбралась бы на свободу в ближайшее время, потому что эти места практически полностью принадлежали Азору.

Вениамин со Стасом коротко попрощались. Миранда закуталась плотнее в одеяло, осторожно ощупывая замотанные руки и ноги. Станислав принёс ей сладкого чая с вафлями, оставив их на табуретке около кровати. Ланс скрылся где-то на кухне, видимо, давая Миранде немного личного пространства. Впрочем, киборг наверняка даже оттуда засечёт любой лишний шорох.

Стас продолжал держаться на расстоянии, и она ощутила тоску. Они только от этого избавились!

— Ты потеряла много крови, надо поесть, — заняв свое место на стуле, Стас устало уставился куда-то в пустоту.

И что теперь? Он её ненавидит? Миранда отпила чай в напряжённом молчании, поглядывая на него.

— Это Азор, да? — он даже не смотрел на неё.

Она должна была вспомнить что-то важное. В голове всплыли слова Азора: «Всё это сейчас произошло только из-за него».

Стас нервно крутил в руках складной нож. На лице заходили желваки. От него веяло напряжением и злостью. Что он ощутит, если она расскажет ему это? Надо его предупредить, но не сейчас.

Кроме того, было что-то ещё важное, но она никак не могла вспомнить.

— Да, он, — во рту пересохло, и Миранда осторожно отпила ещё чая. — Он что-то задумал. Не просто так здесь.

— Пусть полиция разбирается. Я отправил сообщение Вадиму и Роджеру, — его речь была сухой и обрывистой.

Миранда думала, что сейчас кусок в горло не полезет, но вафли съела с большим аппетитом. От горячего чая в голове немного прояснилось. Стас продолжал смотреть в одну точку, щёлкая складным ножом.

— Ты не помнишь ничего? — нарушил повисшую тишину он. Миранда отставила пустую кружку с чаем.

— Я не помню, что из этого реально. Я была на стадионе… Потом… Азор. А потом я хотела сбежать, убраться подальше. Голова сильно кружилась, наверное от потери крови. Я правда накричала на тебя?

Сердится ли он на неё? Она наговорила кучу гадостей, но он ведь должен понимать, что она не всерьёз?

— Ты была очень убедительна, — грустно улыбнулся Станислав, наконец-то хотя бы повернув голову в её сторону. — С точки зрения человека. Ланс насчитал всего сорок процентов искренности.

От его взгляда сдавило грудь и перехватило дыхание.

— Ты сердишься?

— Нет.

Миранда помолчала несколько мгновений, пытаясь понять, что хочет сказать.

— Тогда почему ты держишься от меня на расстоянии? — она поерзала на кровати, спуская ноги. — Ты нужен мне.

Он посмотрел на неё очень странно. Медленно поднялся со стула и приблизился, осторожно присаживаясь рядом на кровать.

— Ты просила тебя не трогать. Очень громко и несколько раз.

Ну да, конечно. Миранда закусила губу, накручивая волосы на палец. Стас наклонил голову, заглядывая ей в глаза.

— Посмотри на свои руки.

Она опустила голову. Одна рука была перемотана до локтя, вторая — только на запястье.

— И что? — Миранда пожала плечами, — вы так реагируете, как будто я сама взяла и порезала себя.

Стас не ответил, и она, нахмурившись, покосилась на него. Он серьёзно?

— Слушай, я бы ни за что не хотела расстаться со своей жизнью, это против всех моих правил, желаний и принципов, — он не изменил выражения лица. Не верил ей? — Я хочу жить, честно! Я бы не стала…

— Миранда, — его спокойный чёткий голос заставил её замолчать. А взгляд… Казалось, о него можно порезаться. — Ты сделала это на моих глазах.

Стоп. Что?

По коже прошлись холодные мурашки. Она ощутила, как голова снова закружилась, и отползла к спинке кровати, обхватив себя руками. Станислав подсел ближе, всё с тем же колючим взглядом.

— Я посадил тебя во флайер. Ланса отправил по твоим следам, думая, что он что-то может найти. Возможно, если б я его не отправил, то он бы тебя остановил. Видимо, ты вытащила нож у меня из-за пояса.

Он выглядел… виноватым? Злым? Расстроенным? Нельзя было понять. Ужас охватывал её, скользя холодком вдоль позвоночника. Разве это возможно?

— Этого не может быть, — покачала головой Миранда, ощущая, как по щекам катятся слёзы.

— Я видел тебя, — продолжал Станислав. Пусть он остановится! Пускай это будет сном! Сердце учащённо забилось от волнения. — Отобрал нож, ты пробормотала что-то про то, что «все в опасности» и отключилась. Мы остановили кровотечение, потом Вениамин устраивал переливание крови в домашних условиях, поэтому Ланс теперь на кухне отъедается всем, что найдёт, чтобы восстановиться. Не будь его рядом в тот момент… Возможно, я бы не смог тебя спасти.

От его слов женщину замутило. Капитан говорил спокойно и сдержанно, выглядел непрошибаемо, но она и представить не могла, что он может чувствовать. Что она бы ощущала после такого?

Зажмурившись, попыталась вспомнить. Вот она кричит, чтобы её не трогали и отключается. Дальше темнота… Темнота ли? Рука сама вытаскивает нож из-за его пояса. Её посадили во флайер. Кажется, Стас куда-то ушёл. Если прижать к руке лезвие — станет спокойнее. Она не позволит…

Миранда сама не верит, что это делает, но нож прижимается к коже, плавно её рассекая. Зачем так много крови? Перехватить нож во вторую руку. Ещё немного — и боль закончится. Никто больше её не тронет.

— Я будто проваливалась в темноту, — тихо заговорила Миранда, не открывая глаз. — Я не хотела этого делать, но… Я себя не контролировала.

Пустота. Это всё что она ощущала, пустоту, усталость, измотанность. Жить в ужасе и во всём том безумии — это одно. Соприкоснуться с этим, когда ты узнал, что всё может быть иначе — совершенно другое. Слишком много всего, много эмоций, ответственности, опасностей и гнетущий страх.

— Мне хотелось, чтобы всё закончилось, — она всхлипнула, чувствуя, как по щекам снова катятся слёзы. — Прости.

Почему от неё одни только проблемы?

— Нет, я… — Станислав подобрался ещё ближе, но всё равно словно не решался её коснуться. — Никто не винит тебя, ясно? Ты, главное, отдыхай и поправляйся, хорошо?

Миранда кивнула, поднимая на него заплаканные глаза.

— Ты можешь меня обнять?

Стас в ответ вдруг улыбнулся, правда немного натянуто, хотя глаза всё равно оставались грустными.

— Даже не знаю… Если ты обещаешь не драться. Потому что рука у тебя тяжелая, у меня ухо до сих пор звенит, — в доказательство он потёр щеку, недовольно поморщившись.

В это мгновение тот страшный и стыдный момент, когда она на него набросилась, пытаясь причинить боль, уничтожить… Будто бы разбился, рассыпавшись на осколки. Она хихикнула, вытирая выступившие слёзы.

Стас притянул её, целуя в макушку и успокаивающе поглаживая по спине. От этого по телу разлилось спокойное тепло, словно проникая в каждую её клеточку и согревая её.

— Со мной очень сложно, да? — она вытерла слезы, крепче обнимая его.

— Очень! Ты же ворочаешься всю ночь и не даёшь спать, — проворчал он, затем чуть отстранился, поддевая её за кончик носа, — со мной не легче. Жизнь вообще сложная штука. Не переживай. Мы вместе со всем разберёмся.

Его видеофон зазвонил, и Стас отошёл в сторону, разговаривая. Миранда поднялась и отправилась в кухню, ощущая, что хочет ещё чая.

Ланс как раз делал чай себе — хотя, судя по количеству сахара, которое он всыпал, это был скорее сироп.

Когда она вошла, парень поднял на неё изучающий взгляд.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал, — Миранда присела за стол, глядя на киборга. Тот продолжал невозмутимо размешивать чай. — Проверь меня своим детектором.

— Это так не работает, — покачал головой Ланс, — если ты знаешь, что тебя проверяют…

— Просто сделай это! — она оглянулась, проверяя, не идёт ли Станислав, — пожалуйста. Мне это нужно.

Ланс отставил кружку и кивнул. Миранда прочистила горло и прикрыла глаза, сосредотачиваясь, а затем проговорила, глядя парню в глаза:

— Я не хочу умирать. Я не собираюсь причинять себе вред.

Он ответил не сразу. Помедлил, рассматривая её.

— Правда, — наконец, ответил Ланс. Миранда недоверчиво покосилась на него. К чему была пауза?

— Какой процент?

Он не ответил. Миранда хлопнула руками по столу, поднимаясь.

— Скажи мне процент.

Ланс невозмутимо посмотрел на неё снизу вверх, отпивая чай.

— Достаточный.

Миранда выпрямилась, собираясь сказать что-то ещё, но тут раздался стук в дверь, и она услышала голос Вадима. Она хотела сама выйти ему навстречу, но не успела и шагу сделать, как тот уже был на кухне.

Полицейский не стал ничего спрашивать, и вообще никак не прокомментировал происходящее, за что она была очень благодарна, но по тому, как он вздрогнул, стало понятно, что видок у неё так себе. Вадим шагнул к ней, без спроса стискивая в объятиях, что сначала заставило вздрогнуть уже её, и она его едва не отпихнула, но потом накатило ощущение спокойствия.

— Он очень хотел тебя проведать, — Стас проскользнул в кухню, прислоняясь спиной к стене. Вадим выпустил Миранду, отступая. Что-то было важное…

В голове наконец-то щёлкнуло, и она поняла, что за беспокойная мысль крутилась в её сознании.

— Вам надо остановить расследование! — сердце часто заколотилось от волнения, а Стас с Вадимом на неё удивлённо покосились. — Иначе он всех убьёт.

— Что? О чём ты? — покосился на неё Станислав, но Миранда глядела в упор на полицейского. У того на лице заиграли желваки.

— Если он угрожал, то мы…

— Он не угрожал, он предупреждал, — покачала головой Миранда. — Я достаточно знаю Азора, чтобы понять разницу. Это была гарантия. Он сказал, что через пару дней просто не останется никого.

— Значит, он испугался, — напряжённо заговорил Вадим. — Значит, мы что-то накопали.

— Эй! — Миранда рванулась вперёд, хлопая его по плечам. — Есть кто дома? Преступный босс обещает убить всех, кто связан с этим делом, а значит, он начнёт с вас с Роджером, а закончит Аликом, и тебе повезёт, если это произойдёт именно в этом порядке! Он знает про расследование, а значит у него даже в местной прокуратуре свои люди, и мы…

— И мы что, должны просто молча сидеть и смотреть, пока он продолжает набирать силу и прогибать под себя всех? — возмутился Вадим, — только потому, что он нам пригрозил?

— Но ты не понимаешь! — беспомощно взмахнула руками Миранда.

— Чего я не понимаю? — в лице и тоне полицейского проступило что-то такое, что она сразу ощутила себя как набедокурившая школьница, которую сейчас отчитают, — ты же не думаешь, что это первый раз, когда мне угрожают преступники? Он боится. И правильно! Завтра Роджер отправляется на совещание в местной прокуратуре. Дело запустят, и Азору придёт конец.

— Он не боится вас, он что-то задумал!

— Так, вы оба! — вмешался Станислав. — Вадим, Миранда предупредила тебя, и это предупреждение не стоит игнорировать, нужно принять какие-то меры предосторожности, ещё раз всё проверить. Миранда, — он повернулся к ней, — мы не пойдём на поводу у преступника, ясно? Отступать здесь нет смысла, в безопасности мы уже не будем. Остаётся только двигаться вперёд и надеяться на лучшее. А тебе надо отдохнуть, поесть и успокоиться. Ясно?

— Ясно, — пробормотали оба спорщика.

— Я шоколадку принёс, — нарушил неловкое молчание Вадим, — не помню, ты их ешь?

— Теперь — да, — повела плечами Миранда, и поблагодарила его. «Шоколадка» была здоровенной плиткой, которой, при большом желании, можно было бы убивать людей, — меня тут пытаются подсадить на еду нормальных людей, но я уже нашла магазин здорового питания в соседнем квартале, так что кто-то скоро попробует, как я готовлю.

— Да, насчёт этого, — Стас переглянулся с Вадимом. — Ты возвращаешься с нами на корабль.

Миранда покосилась на обоих. Это было разумно. Но стоило ей представить, как она снова оказывается запертой посреди космоса, как внутри поднялось сопротивление.

— Нет, не возвращаюсь, — наконец, сложила она руки на груди. Они ей указывать собираются? — А что стало с «не пойдём на поводу…»? Раз уж расследование пойдёт и его ничто не остановит? — в её голосе звучала издёвка, но на своё удивление, Миранда была довольно спокойна. Наверняка, Вениамин решил перестраховаться и вколол её что-нибудь соответствующее случаю. — Слушайте, я ценю заботу, но я как-то жила всю свою жизнь без этого…

— Хорошо-хорошо! — тут же притормозил её Стас, — как хочешь. Мы тебя не будем заставлять ничего делать. Но обещай подумать.

Миранда притормозила и кивнула. Ей и без них по жизни хватило людей, указывающих, как быть.

Она заметила в небольшом зеркале на дверце шкафа своё отражение и поморщилась — видок был так себе. Ещё раз поблагодарив Вадима за заботу, она сбежала в ванную, желая как можно скорее отмыться.

Казалось, раньше её подобные события травмировали меньше. Или она не осознавала, как себя ощущает? Просто игнорировала, молча восстанавливаясь и двигаясь дальше. Но раньше она была одна, сейчас всё работало как-то иначе. Ей то хотелось расплакаться, то чтобы её обняли, то начинала работать рациональная часть, и женщина начинала просчитывать действия. С одной стороны — было легче, с другой — всё это сбивало с толку.

Снимать повязки она не рискнула, хотя, по идее, порезы должны были уже схватиться. Пускай заживает, как следует. Видеть следы от ножа на себе сейчас не хотелось.

Отмывалась Миранда долго и тщательно, растирая каждый участок тела докрасна и позволяя мыслям течь в любом направлении. В голове мелькали воспоминания, ворочались страхи, но всё это было каким-то отстранённым, её словно не касалось.

Замотавшись в полотенце, она высунула мокрую голову из-за двери ванной и попросила Стаса притащить какой-нибудь одежды, потому что всё, что было на ней до этого, хотелось немедленно сжечь, ну или хотя бы кинуть в утилизатор.

Остановившись перед зеркалом, Миранда рассмотрела себя. Ситуация уже была не столь критической. Оставалось только распутать волосы, прочесать их, собрать… Без волшебных баночек от Наана, оставшихся где-то на «Нэнси» это стало огромной проблемой.

И тут ей в голову пришла идея — столь внезапная, но притом очевидная, что она чуть не рассмеялась. Она протянула руку, нашаривая спрятанное пару дней назад за зеркалом тонкое лезвие. Различные колюще-режущие предметы не зря составляли немалую часть её расходов. Но хороший нож лишним никогда не будет.

— Миранда? — голос Стаса звучал очень обеспокоенно, и она обернулась к нему, осознавая, что стоит с тонким лезвием у лица и возможно, это навевает не совсем те мысли, — откуда ты это взяла?

— Что за женщина не держит в ванной нож на всякий случай? А вдруг грабители вломятся? — она попыталась улыбнуться, — я ничего такого не собираюсь…

Он приблизился, протягивая руку ладонью вверх. Сложно было его винить за недоверие.

— Я просто хочу избавиться от волос, — пояснила она, всё ещё держа лезвие, — а у тебя нет достаточно острых ножниц.

Стас смотрел на неё непонимающим взглядом.

— Слушай, они никогда мне не принадлежали, — попыталась объяснить Миранда. — Мне запретили их стричь, мне постоянно нужно было ходить именно так, чтобы Вдовин был доволен. И они первое, что многие во мне видят, а иногда и единственное. Я больше не хочу быть какой-то бабой с суровым лицом и длинными волосами. Не хочу выглядеть, как эта их «Ласси» и не хочу, чтобы меня хоть что-то со всем этим связывало. Кроме того, я просто устала с ними возиться!

— Дай сюда, — Станислав не убрал руку, и Миранда со вздохом отдала лезвие. — Ты уверена, что это хорошая идея? Может, хотя бы в парикмахерскую?

— Мне просто надо их срезать нахрен! — она прикусила губу, но Станислав усмехнулся в ответ, положил на тумбочку принесённые им вещи.

— Командуй тогда. Думаю, у меня выйдет ровнее.

Ожидавшая споров Миранда взволнованно выдохнула.

— Почему это?

— Ты даже не представляешь, сколько всего учишься делать одним ножом, когда застреваешь в долгой командировке без поставок, — улыбнулся он, пальцами собирая её спутанные волосы в хвост.

— Просто избавь меня от них, — она зажмурилась. А когда открыла глаза, то не узнала своё отражение.

Удивлённо потрогав короткие, на уровне шеи, волосы, женщина не сразу поверила, что это правда. На лицо наползла широченная улыбка.

— Перестарался? — виновато поинтересовался Стас, но она покачала головой.

— Нет, отлично, — она протянула руку, — можно я немного это подправлю?

Он замешкался.

— Ладно, потерплю до парикмахерской, — махнула рукой Миранда.

Станислав, помедлив, вернул лезвие на тумбочку и забросил отрезанную часть волос в утилизатор вместе с испорченной одеждой.

— У меня много где ещё дома припрятано оружие? — поинтересовался он, и Миранда, уже принявшаяся ровнять торчащие во все стороны волосы, подмигнула ему.

— Как ты думаешь?

— Я думаю, что если полиция придёт сюда с обыском, то решат, что я маньяк-психопат.

Он ушёл, оставляя её одну. Короткие волосы забавно покачивались у лица, болтались во все стороны, но, что самое прекрасное — были лёгкими, не путались, и не требовали трёхчасовой возни. Она улыбалась себе в зеркало, несмотря на то, что тело болело, а где-то на фоне маячил практически панический страх.

Может, они и были правы. Нельзя делать то, чего хочет от них Азор. Надо сказать «с меня достаточно» и перестать играть по его правилам. Она натянула одежду, собирая в голове план действий.

И начать надо было со структурирования всего, что она о нём знала. Он не хочет, чтобы они раздували дело? Значит, она сделает в точности наоборот. Вывалит все данные, какие сможет, как бы опасно это ни было. И они найдут способ с ним покончить.

Хуже он ей уже всё равно не сделает.