Параллели (гет)

Станислав знакомится с таинственной женщиной.

Облокотившись на стол, Станислав устало потёр пальцами глаза. В его почте сегодня происходило совершенное безобразие. А день так хорошо начинался — с долгожданной посадки на небольшой промышленной планете. Альма встретила их тёплой погодой, премиальными за быструю доставку, несколькими выгодными заказами, и у команды даже осталось немного свободного времени, чтобы перевести дух перед следующим полётом.

Однако, стоило Станиславу добраться вечером до почты, как там обнаружился настоящий шквал писем странного содержания. Потенциальные заказчики — преимущественно женщины-гуманоиды — стремились узнать не о сроках и стоимости доставки, а разрозненный набор совершенно не относящихся к делу фактов — что именно у него за корабль (ладно, это ещё объяснимо), сколько ему лет (а это-то здесь причём?), какие книги он читает (какое отношение это имеет к грузоперевозкам?) и другие вопросы, на которые Станислав отвечать абсолютно точно не хотел, а некоторые — не хотел и читать.

Не преуспев в поиске разумных объяснений ситуации, отставной космодесантник погрузился в почти привычные подозрения. Как правило, около десяти процентов подобных необъяснимых случаев приходились на невероятные стечения обстоятельств, за остальными же девяноста процентами стояла команда «Мозгоеда». Голос опыта — почему-то с томными интонациями Маши — подсказывал, что вероятность причастности команды к данной ситуации уже превысила процентов девяносто пять.

Пришлось вновь открывать почту и просеивать гору писем — а потом ещё одну, успевшую накопиться за время размышлений. В итоге Станислав выбрал одно, показавшееся ему наиболее безобидным — от девушки, интересовавшейся больше процессом приобретения корабля, чем его характеристиками — и осторожно уточнил: чем же именно он был обязан столь… лестному вниманию?

Теперь он сидел перед тошнотворно-розовой страничкой, развернувшейся на весь экран. По углам игриво прятались пухлые розовощёкие купидоны, помахивавшие радужными крылышками, буквы заголовка обвивала лоза, увешанная розами на манер яблок, а в центре этой вакханалии красовалась его, Станислава, фотография. Рядом скромно пристроились краткое описание и контакты. Заголовок страницы нахально заявлял ему «Найди пару!», и капитан ощутил, как у него почему-то горят уши — хотя гореть им стоило у его вконец распустившейся команды! Станислав торопливо прошёл авторизацию (спасибо, что достаточно было дать сканеру распознать, что это его лицо на фотографии), и стёр свой позор из сети, проследив, чтобы от злосчастного объявления не осталось и следа.

Первое побуждение — лишить всех премии, увольнительных, а также отправить чистить обшивку «Мозгоеда» старым доисторическим способом при помощи зубной щётки и такой-то матери, чтобы сил на выходки не оставалось! — пришлось подавить. Станислав свою команду знал и в злой умысел с их стороны не верил, но… благие намерения команды не раз уже приводили к увеличению количества седых волос на голове их капитана. Стоило сначала разобраться, что же именно побудило подчинённых на подобное… непотребство, и соответственно этому назначать уже наказание.

В пультогостиной было тихо. «Слишком тихо», — как мог бы сказать герой детективного фильма. Внимательно оглядев уткнувшихся в свои дела членов команды, Станислав уверился в собственных подозрениях. Точно что-то натворили.

Пока капитан шёл к столу, пока наливал себе неспешно чай, тишина за его спиной становилась почти осязаемой. Станислав оглянулся — все быстро попытались сделать вид, что на него даже не смотрят. Раскрасневшаяся Полина спрятала лицо за вирт-окном, Тед слишком увлечённо сидел с прямой спиной, рассматривая что-то на панели, Дэн, напротив, слегка ссутулился за пультом и выглядел бы непричастным, если б не постоянное отслеживание капитана краем глаза. Сомнения в том, что причиной странного объявления была эта троица, у Станислава отпали.

Преступление было налицо, оставалось только выяснить мотив и назначить наказание.

— Как дела с маршрутом? — спокойно спросил он. Отметил, как синхронно дрогнули плечи Полины и Теда, и не в первый раз уже подумал, что ему, возможно, стоило всё-таки идти в театральный, а не вот в это вот всё.

— Будем на Новом Бобруйске через неделю, — без заминки отрапортовал Дэн, увеличивая масштаб спроектированной трассы. Капитан прищурил глаза и, подумав, покачал головой:

— Я взял ещё один заказ на Каа-Хем, так что придётся сделать петлю, — он оттолкнулся от стола и, напевая про себя полузабытую строевую песню, направился в свою каюту. Если уж никто не возгорелся желанием чистосердечно признаться, то команде не помешают небольшие воспитательные меры.

Каа-Хем был небольшой планетой у границы зоны обитаемости желтого карлика. Планета отличалась суровым климатом, редкой по своей красоте природой и повышенной гравитацией. Станислав не был мстительным, но на этот раз вездесущая тройка перешла границы — и потому придуманный на ходу воспитательный план немного согревал ему душу.

Команда тем временем терялась в догадках — до этого они несколько раз упрашивали капитана остановиться на обросшей легендами и таинственными историями планете, но Станислав Федотович неизменно отмахивался. Заказы туда бывали довольно часто, но вот прибыль от них едва ли перекрывала заморочки с трассой — поблизости не было ни одной удобной точки для прыжка, и при любом раскладе Каа-Хем был местом, где приходилось, в лучшем случае, терять сутки.

А просить было зачем — помимо невероятной природы (и её впечатляющего биотического разнообразия, к вящей радости Полины), Каа-Хем был известен своими легендами. Тут были и сети таинственных пещер, по мнению некоторых учёных, бывшие колыбелью человечества, откуда оно уже разлетелось по всему космосу (впрочем, такие утверждения делались регулярно на самых разных планетах), и таинственные аномальные зоны, запрещённые к посещению (в которых уже пропали несколько официальных исследовательских экспедиций и некоторое количество энтузиастов), текущие вверх водопады и озера кроваво-красного цвета, подозревавшиеся в разумности.

Каа-Хем был труднодоступной и оттого загадочной планетой, так что космолётчики, побывавшие там, сразу приобретали в компании статус бывалых. Даже киборги с любопытством просматривали информацию о планете, что уж говорить о людях. Но никто не понимал, почему вдруг капитан изменил своему обычному мнению — а он не спешил давать пояснения, отсиживаясь в своей каюте и занимаясь документами.

От ближайшей точки выхода до Каа-Хема лететь было чуть больше суток, и всё это время злополучная троица искателей приключений вела себя в присутствии капитана максимально тихо. Вениамин за ужином переводил удивлённо-заинтересованный взгляд с молодого поколения на капитана и обратно, но расспросы решил отложить до лучших времен. И только Михалыча и «котиков» в составе Ланса, двух представителей семейства кошачьих и одной шоаррской лисы общая атмосфера не трогала.

А когда в иллюминаторах появилась бело-зеленая планета, напряженность полностью испарилась и все разговорились, обсуждая, как провести предстоящий день — прилетали они рано утром, а груз получатель должен был забрать только к ночи. Их ждала захватывающая планета, полная приключений.

В самый разгар обсуждения в пультогостиной появился капитан и облокотился на колонну.

— Итак, раз уж у нас в связи с заказом теряются целые сутки, надо провести их с пользой, — начал он и с улыбкой (быть может, самую чуточку злорадной) развернул со своего комма вирт-окно с длинным списком дел, — инвентаризация! Пора бы уже… — коммы команды запищали, принимая рассылку, — Тед и Ланс займутся грузовым отсеком и жилыми помещениями, Михалыч, естественно, предоставит мне полный отчёт, Полина поможет Вениамину с медотсеком….

— Но у нас же посадка! — запротестовала Полина, жалобно заглядывая в глаза капитану. Тот пожал плечами:

— Так после посадки и займетесь. Заодно почистим мусоросжигатель и на обшивке надо кое-чего подправить, — он свернул вирт-окно, стараясь выглядеть максимально равнодушным.

— А планета? Мы же до ночи провозимся! — продолжила Полина, и её глаза как будто стали ещё более крупными и увлажнились, — А ночью карабеки прячутся... Они кроме Каа-Хема больше нигде не водятся!

— Был я здесь как-то раз, — капитан оглядел поникшую команду, — ничего особенного, планета как планета. Готовьтесь к посадке!

Повисла тишина. Гуманная часть Станислава требовала сжалиться над молодежью и не придумывать им в лучших армейских традициях задания ради заданий, но капитанская гордость требовала дисциплинарных мер. Ведь они уже сутки, если не больше, не хотели признаваться! Выходка команды была грубым нарушением субординации, вторжением в личную жизнь капитана — да и ощущалась как не самая удачная насмешка. Поэтому он только кивнул сам себе и удалился — до посадки нужно было ещё успеть несколько дел.

Уже в коридоре его нагнала Полина

— Это всё из-за объявления, да? — тихо спросила она, пряча глаза. Станислав вздохнул и сложил руки на груди, строго глядя на неё сверху вниз и ожидая дальнейших объяснений. 

— Мы же не хотели вас обидеть! — Полина вздернула подбородок, но тут же стушевалась снова. — Просто даже Ланс себе какую-то подругу по переписке нашёл, и мы подумали, может, вы захотите с кем-то новым пообщаться… Это была моя идея! — поспешно добавила она, видя как каменеет лицо капитана. — Это я всё сделала.

Станислав, в общем-то, не был так уж и зол, но дисциплина есть дисциплина. Он выжидающе выгнул бровь, глядя на Полину сверху вниз.

— И Тед с Дэном, но это я их уговорила! — Полина умоляюще посмотрела на капитана. — Мы правда сожалеем! И больше не будем! Не сердитесь.

Станислав не выдержал и позволил себе улыбку — уж больно трогательно-испуганной выглядела Полина со своими огромными глазищами.

— Не сержусь, — выдохнул он, и девушка заулыбалась.

— Так нам можно будет выйти? — осторожно спросила она.

— Конечно. Когда закончите инвентаризацию. — Станислав улыбнулся ещё шире, — раз у вас троих столько свободного времени, то остальных, я, пожалуй, отправлю пройтись.

Он похлопал Полину по плечу, и ушёл, вновь мурлыча под нос что-то из старого и строевого. Следом пробежала Котька, мазнув Полину по коленям задранным хвостом.

— Ну, Стасик, это на тебя совсем не похоже! — недовольно заявил Вениамин. — Пожалей ты молодежь!

Для тех, кто приключений на самые выдающиеся места искать не собирался, Довур-Ак — небольшой портовый город, в котором они приземлились — тоже предлагал варианты отдыха.

Станислав с Вениамином остановились на недорогом кафе, спрятанном на самом отшибе. «Обрыв» представлял из себя отделанную под дерево избушку, стоящую (сюрприз!) на краю обрыва. Внутри было тихо и относительно пусто, пахло травами, а из окна открывался шикарный вид — горные хребты вдалеке, тёмно-изумрудная трава на противоположной стороне ущелья, покрытая россыпью цветов.

Стас откинулся на спинку кресла, подтягивая к себе тарелку с местным угощением — каким-то видом пельменей, обжаренных в смеси пряностей. Маленький червячок совести подтачивал его изнутри, но пока что капитан стоически справлялся с этим чувством, напоминая себе, что воспитание — процесс тяжелый и сложный. Но тут ещё и Веня!

— Кто б меня пожалел, — покачал он головой, разглядывая открывающиеся перед ним просторы. Хотя «пожалел» было явно не тем, чего ему хотелось. Возможно, больше всего его как раз это и задело — ощущение того, что на него посмотрели с жалостью просто потому, что всю жизнь ему было интереснее заниматься чем угодно, кроме любовных страданий и драм. Судя по примеру Вениамина, Станислав не сильно-то и прогадал.

— И все же, — прервал его размышления Вениамин, с сомнением рассматривая непривычный пельмень, — сурово ты с ними.

— Ты хоть знаешь, что они натворили? — Станислав подался вперёд, понижая голос. Правда, едва ли бы кто-то его услышал: кафе было почти пустым — разве что в дальней кабинке кто-то сидел, но, судя по всему, это была влюблённая парочка, которой нет дела ни до чего.

— Знаю, конечно, они так горячо сегодня утром спорили, признаваться или нет, что теперь уже точно все в курсе. И ничего тут смертельного нет, они ж для тебя старались, за здоровье беспокоились!

— За психическое? — Стас откинулся в скрипнувшем под ним кресле. — «Молодой пенсионер, капитан космического корабля, ищет спутницу жизни», — процитировал он.— Ты вообще представляешь, что мне там начали писать и что скидывать? Даже не знал, что такое количество людей может интересоваться «молодыми пенсионерами».

— За физическое! — Вениамин хлопнул рукой по столу, будто поймал нерадивого студента на ошибке. — Я тебе как врач скажу, дело вообще-то полезное и хорошее, а то ты уже забыл, что предаваться страстной любви надо не со счетами и мозгами клиентов.

— А тебя-то какая муха укусила? — удивился Стас. — Ты же вроде был женат, и не помню, чтобы ты сильно рассыпался в восторгах по этому поводу.

— Так чтобы что-то оценить, нужно сначала это попробовать, — Вениамин ему подмигнул, и, видимо, решив, что он достаточно насладился видом еды, наконец отправил загадочный пельмень в рот и зажмурился с довольным видом.

— Ой, да много вы все знаете, — отмахнулся от него Станислав, разглядывая горы. Парочка в углу ресторана спешно поднялась, мужчина подтолкнул девушку к выходу, и капитан почему-то почувствовал лёгкую тревогу — ему показалось, что, в свете всех этих разговоров, эта парочка чем-то зацепила его. Неужели он завидовал бурной юности?

— Ну я-то знаю, — проговорил Вениамин, отдышавшись. Второй пельмень он подцепил уже с большим интересом, но предусмотрительно проделал в нём дырку и с видимым удовольствием тянул горячий бульон, — столько девчонок по нему сохло в своё время… А Стасик наш что? Где женщины, а где защита родины! Не до того нам, видите ли.

В этот момент к ним подошла официантка, коренастая женщина с румяным лицом и внушительными формами, и поставила на стол две подставки, в каждой по четыре разноцветных стопки.

— Ты серьезно? — Усмехнулся Станислав, — утро же ещё.

— Это по-местному утро. А по-нашему уж почти вечер. А по Бобруйску… — Вениамин радостно улыбнулся и подтянул к себе одну из подставок. — Между прочим, мы выполняем важную миссию! Я неоднократно слышал, что местные настойки — практически волшебный эликсир! И я считаю, что наш долг — провести подробное исследование, — он подцепил тёмно-вишневую стопку, край которой был облеплен сахаром, и осторожно понюхал, — ради науки!

— Ну, если ради науки… — усмехнулся капитан и поднял свою стопку.

Настойки были очень приятными и вкусными — и алкоголь в них почти не чувствовался. Продегустировав весь предложенный набор, мужчины решили перестать мелочиться и сразу перейти к главному гвоздю программы — а именно, бутылке медовухи.

Золотистый напиток куда больше подходил под описание «волшебного эликсира»: внутренности на долю секунды словно обдало огнем — начавшись с макушки, огонь пробежался до кончиков пальцев, а когда Станислав снова открыл глаза, мир показался необычайно чётким и ярким, словно до этого он смотрел на него через замутнённое окно.

Незаметно пролетела почти половина дня — солнце уже прошло зенит, и кафе занавесило окна специальными экранами — свет здешней звезды к середине дня становился довольно жестким — даже на улицах были специальные навесы, чтобы можно было пройти, не обгорев и не получив солнечный удар. Однако вечером обещали привезти груз, и надо было возвращаться на корабль. Веня возжелал остаться в кафе — сначала Станислав подумал, что его друг совсем увлёкся амурной темой и решил приударить за официанткой, но потом быстро выяснил, что доктора куда больше заинтересовали замеченные им на стенах лекарственные травы. Если от женщины Вениамина увести не составило бы труда (просто шепнуть слово «брак» на ухо, например), то от призвания — никогда. Поэтому капитан, нацепив на голову извечную фуражку, решительно зашагал по пустынным улицам в направлении космопорта.

То ли из-за медовухи, то ли из-за непривычной силы тяжести, а может быть, от изнуряющей жары — до корабля капитан добрался с лёгким головокружением и гудящими от напряжения ногами. Усиленная гравитация бередила его старые боли в спине, и Станислав раздумывал, что местная огненная вода могла бы подойти для натирания оной, а не её оттягивания (разумеется, он возвращался домой с позвякивающей сумкой — доктор настоял на том, что нужно больше материалов для их исследования).

Капитану казалось, что его сознание ещё яснее обычного — сотни мыслей приходили в голову, а идеи, казалось шли таким плотным потоком, что он едва успевал их замечать. Однако, несмотря на это, он ощущал себя рассеянным и очень уставшим. Поэтому, когда, наконец, он забрался внутрь своего корабля, ему больше всего хотелось упасть на диванчик пультогостиной и остаться там жить.

Однако на деле пультогостиная напоминала не место для тихого привала, а поле боя. Место навигатора было обвешано вирт-окнами, а рыжий киборг старательно что-то делал, забившись под пульт управления. Полина сидела на диванчике, обложившись различными коробками с лекарствами, и что-то сосредоточенно бормотала себе под нос, а Тед, судя по звукам, разносил кухню.

Станиславу вспомнились те абсурдные, бессмысленные задания, которые ему давали в армии, и на секунду ему стало от себя противно (или всё-таки это начало сказываться количество выпитого?). Ребята усердно трудились уже, как минимум, половину дня, а самое главное — до сих пор (кажется) ничего не сломали, не открутили, не завели и не перекрасили. И это — вместо того, чтобы собирать приключения в пещерах ужасов!.. Ну или что там они собирались делать. Капитан спрятал сумку за спину и прочистил горло:

— Бардак собрать! — скомандовал он громко и чётко, — и чтобы через десять минут вас всех тут не было и вы дышали свежим воздухом, — он махнул за окно, — если, конечно, сможете его там найти.

Ребята оказались даже быстрее, чем он ожидал — большая часть разложенных вещей исчезла до того, как он закончил фразу, а через пару минут Полина уже выкатывалась из шлюза, попутно нахлобучивая широкополую шляпу. Капитан едва успел крикнуть им вслед, чтобы захватили тёплые вещи — к ночи могло похолодать.

Наконец Станислав остался совершенно один на своём корабле, что бывало довольно редко. Разместив ценный груз в специальном сейфе у Вениамина, он прошёлся по пультогостиной, рассматривая дорогое сердцу место. Все казалось таким правильным, стоящим на своих местах, что у него внутри будто зазвенело. Котька потёрлась о ноги капитана с требовательным "мяу!", и он подхватил её на руки, почесывая за ухом. От долгожданной ласки животное растеклось в руках хозяина, преданно мурлыча.

— А и что я, в самом деле? Обиделся, — усмехнулся Станислав себе под нос, медленно вышагивая в направлении своей каюты.

Однако стоило ему удобно устроиться на койке, привалившись спиной к стене, его ждал малоприятный сюрприз — заказчик перенёс доставку груза на сутки и очень просил его дождаться. К счастью, Станислав мог себе это позволить, — у них было ещё три «резервных дня»,— но перспектива ему очень не нравилась. Он предпочитал, чтобы резервные дни оставались резервными.

Видеофон запищал, и в общем канале переговоров — идея Полины — появилась голография счастливой троицы: они уже успели купить по кульку ягод, похожих на пушистые красные шарики, и с радостными лицами позировали.

«Зато отдохнём» — подумал Станислав, и его взгляд упал на выскочившую рекламу с предложением знакомств. Стоило один раз проколоться, и всё! Теперь эта реклама будет преследовать его до скончания дней. Раздражение быстро сменилось любопытством, и капитан перешёл по ссылке — только чтобы увидеть чудо веб-дизайна, инфосайт, украшенный россыпями цветов, и демонстрирующий неприлично счастливых людей.

Внезапно идея завести новые знакомства перестала казаться такой ужасающей.

Да и какая-то часть внутри него требовала доказать всем, что в этом деле ему не нужны ничьи сочувствие и жалость — тоже ещё, «молодой пенсионер»! Он не против. По крайней мере, раз уж выдалось свободное время, можно… Сходить на свидание. Развеяться, пообщаться с кем-то новым. И это не должно быть чем-то непременно романтичным! Можно просто, по-дружески, с кем-нибудь пообщаться. Хорошо провести время.

Сообщив команде о задержке отправки и дополнительно потратив честные пять минут на поиск заказов (ожидаемо, ничего не было), Станислав развернул поисковик и задумался, поглаживая устроившуюся на коленях Котьку.

Ещё одного инфосайта в рюшечках он точно не хотел — ему нужно было что-то простое, лаконичное и, желательно, без фото на главной странице, мало ли, кто и зачем его может найти и использовать. Подходящий ресурс нашёлся на удивление легко — нужно было только вбить имя и примерный возраст, ответить на несколько простых вопросов — и получить список таких же лаконичных записей, с разными именами.

Он посмотрел на список анкет — думая о том, что делать дальше. Выбрать кого-нибудь… Наугад? И написать? Он откинулся назад, размышляя. Что написать? «Здравствуйте»? А может, в таких случаях пишут «привет»? Капитан с досадой почувствовал себя старым.

Стас знал, как обращаться с женщинами, но, не отягощенный в юности благами цивилизации вроде безлимитного инфранета, он знакомился варварскими способами — дёргал девочек за косички, помогал им доносить тяжелые сумки с каким-то загадочным медоборудованием (плюсы дружбы со студентом медунивера), и приглашал понравившихся женщин на кофе. А вот так — знакомиться ради знакомства, да ещё и в обезличенной среде, он не умел. Как понять, интересен ли тебе человек, если он только строчка с буквами?

«Гаспаров или Фендельброт?» — Высветилось у него в окне. Капитан, нахмурив лоб, развернул сообщение в полноценное окно, и просмотрел данные отправителя — Миранда, 30+, в сети, брюнетка из Довур-Ака. Стас задумчиво посмотрел на странный вопрос. Эти фамилии — авторов тактических учебников — он последний раз слышал в Академии, потому что в реальности их подходы уже устарели — война менялась так же быстро, как развивалась разумная жизнь, и создатели методических пособий за ними не успевали.

Станислав решил отмести лишнюю лирику, и написал краткий ответ: «Фендельброт для девочек, Гаспаров — для настоящих мужчин!» — так шутил когда-то их преподаватель, пытаясь взбодрить пришедших с построения студентов. Фендельброт всегда упирал на необходимость решительных действий, а Гаспаров — на значимость подготовительных этапов и разведки, хотя по сути они говорили одно и то же, но сам Фендельброт описывал войну и бой как «темпераментную женщину, которая всегда склонится перед силой».

«Что они там мешают в эту медовуху?» — подумал Стас, выныривая из необычно ярких и чётких воспоминаний. В ответ ему пришла улыбающаяся рожица. Ну да, чего он хотел от 30+? Чего он вообще хотел от сайта знакомств?

«Встретимся?» — высветилось на экране. Станислав неожиданно для себя замешкался. Он был уверен, что надо написать «нет». Какое встретимся? Кто за этими строчками? Что ты такое? Почему именно ему? Это вообще глупая затея. Не хочет он ни с кем видеться!

Однако руки написали «Обзорный парк вечером?», и капитан тут же свернул все окна, вскочил и направился в душ, пока не натворил ещё чего-то лишнего. Голова уже начинала покруживаться, и хотелось наконец-то сбросить с себя это странное состояние. Мало ли, что он ещё может сделать!

Ледяной душ возвращал ему нормальное, привычное состояние. Мысли перестали роиться вокруг него, как пчёлы, и едва заметное покруживание головы унялось. Он уже много лет считал, что нет лучшего лекарства от большинства проблем, чем бодрящая холодная вода. Так капитан простоял почти четверть часа, время от времени переключая холодную воду на горячую (хорошо, когда на корабле — никого!), и только после этого снова почувствовал себя человеком. Медовуха была какой-то совершенно неправильной — никакой тяжести, тошноты или головной боли он до сих пор не ощущал. Наоборот, после душа чувствовал себя наполненным энергией и способным свернуть горы.

Он развернул инфосайт снова. Ему пришло ещё несколько сообщений — и Станислав не рискнул их просматривать. Впрочем, судя по всему, именно из Довур-Ака на этом сайте сейчас сидело только двое человек — он и загадочная Миранда. От неё, кстати, тоже было одно непрочитанное сообщение.

На экране светилось простое «Через два часа. Площадка 35».

Двадцать минут уже прошли, а до обзорного парка ещё нужно было добраться. Станислав легко оделся, подхватил куртку, но надевать не стал — на улице ещё несколько часов будет стоять дневная жара. Хотел было уже нахлобучить фуражку — но в последний момент остановился.

У капитана нет личной жизни. А вот у Стаса Петухова она вполне может быть.

-

Аэротакси опоздало. Впрочем, здесь, видимо, это было нормой. Станислав пытался рассматривать шикарные виды, но не мог ни на чём сосредоточиться. Таксист что-то долго рассказывал, но сосредоточиться на этом не получалось — в голове плавали лёгкие, разрозненные мысли. Наконец, они прибыли — за пять минут до назначенного времени. Стас так спешно выскочил из такси, что едва не забыл расплатиться. Возможно, не опомнись он в последний момент, таксист бы ничего и не заметил — он просто продолжал мурлыкать себе под нос какую-то популярную песню.

Обзорный парк представлял собой парящую на антигравитаторах сотовую структуру с запутанной сетью туннелей и площадок. Большая часть его была закрыта прозрачным слоем пластика, тоже сложенного в виде сот — и только сверху не было ничего, создавая внутри полное ощущение единения с природой — только на огромной высоте. С каждой из площадок можно было любоваться чистейшим небом планеты, рассматривать скопления звёзд ночами, а днём — наслаждаться горными видами. Внутри все было покрыто зеленью, и обзорный парк оправдывал своё название по всем пунктам.

Аэротакси загудело, оставляя Стаса в полупрозрачном шлюзе. Его немного качнуло, и показалось, что он сейчас подлетит — телу потребовалось некоторое время, чтобы освоиться: гравитаторы парка компенсировали силу тяжести планеты. Капитан, наконец, толкнул дверь шлюза и оказался в коридоре. Несмотря на яркий свет, заливавший всё за его спиной, здесь царил приятный полумрак, из которого выступали чуть светящиеся таблички, указывая направления.

Стас ощутил себя как перед прыжком — когда твоё сердце, словно заранее, ухнуло вниз, и пальцы чуть немеют, а по всему телу расходится лёгкое покалывание. Стен представшего перед ним коридора не было видно — только ряд деревьев, смыкающихся над головой. Двинувшись по указателям, прошел под аркой, правдоподобно имитирующей кованую, с цифрой 35 на самом верху ровно за минуту до назначенного времени.

Он ожидал увидеть либо вообще никого, либо мужчину или совсем юную девицу — казалось бы, он подготовился мысленно к любому повороту, но реальность все равно его немного удивила.

Станислава встретила женщина, направившая на него станнер.

«И чего мне на корабле не сиделось?» — спросил себя Стас, медленно поднимая руки. Незнакомка была неопределённого возраста (того самого, когда уже явно не восемнадцать, но больше тридцати пяти тоже не дашь), с темными длинными волосами, забранными в хвост. Её одежда больше напоминала тренировочный костюм, чем наряд для романтической встречи.

— Вот задачка, — заговорила она. Довольно низкий для женщины голос не был грубым. Говорила она как-то неестественно чётко — словно играла роль, с паузами, интонациями и всем причитающимся. — Бластер откалиброван под Каа-Хем. Дальность выстрела у него — три метра, это простая гражданская модель, но сейчас мы в парке, где гравитация ослаблена до средних значений. Вопрос — если я сейчас нажму на гашетку, что случится с тобой?

— Будь это бластер, я бы переплюнул всю свою команду по скорости и глупости сбора приключений, — спокойно ответил Станислав, — но у тебя станнер, верно? Ты знаешь… — он позволил себе опустить руки, не сводя взгляда со странной женщины, — я никогда не ходил на такие свидания, оно всегда так происходит? Раньше надо было принести даме цветы, а теперь надо уговорить её не пристрелить тебя?

— Цветов ты как раз и не принёс, — она помедлила, внимательно разглядывая Станислава, и опустила станнер, убирая его в малозаметную кобуру. — Значит, и вправду военный?

— Космодесант, — Станислав сделал ещё шаг к женщине, которая продолжала держать руку на кобуре, изучая его прищуренным взглядом. Он подобрался, выпрямляя спину, и протянул ей руку: — Станислав Петухов.

— Миранда, — ответила женщина и вложила свою руку в его. Он наклонился и на мгновение прижался губами к тыльной стороне её ладони. Женщина напряглась, будто боялась, что он эту руку ей откусит, но, когда он выпрямился, расслабилась и улыбнулась. Однако в глазах её оставалась настороженность — впрочем, после того как малознакомая женщина встретила его прицелом станнера, Станислав тоже не чувствовал себя в полной безопасности.

— Ты… хорошо выглядишь, — он ощутил неловкость. Что вообще надо делать в таких случаях? Стоило, наверное, принести конфет… Но на корабле была только сгущенка, а отбирать её у корабельного киборга рука не поднималась. — Прогуляемся?

Он предложил Миранде локоть, и та снова напряглась, словно ожидая подвоха от рядового жеста — но почти сразу расслабилась и подхватила его под руку, сжав горячие пальцы на его локте. Станислав ощутил запах свежего мыла и цветочного шампуня. Оказалось, что она немного выше его. Станислав заметил пару старых, едва заметных шрамов на шее, но спутница быстро перебросила волосы на плечо, скрывая их из виду.

— Спасибо. Ты, как ни странно, тоже, — она легонько подтолкнула его локтем в бок, наблюдая за реакцией. Станислав сдержанно усмехнулся, на что получил ещё один тычок: — Что, не веришь? Я разбираюсь в мужчинах. Или ты тоже ценитель мужской красоты?

— Нет, вовсе нет, — Станислав заулыбался шире и двинулся вперед — по подсвеченному закатной звездой коридору из деревьев, в котором царил приятный полумрак, — но это тебе только кажется. На деле я седой и старый пенсионер, уставший от жизни, с ревматизмом и полным кораблём детей.

— А у меня тёмные тайны, больные колени и штырь в ноге, — парировала женщина, — и нездоровая любовь ко всему с маркировкой «военный».

— Я заметил, но в данном случае мне это ведь только на руку? — Станислав чувствовал себя с ней как-то... легко и задорно. — Где-то училась? Служила? Неплохо держишь оружие.

— Сойдёмся на том, что у меня просто много талантов, — Миранда медленно шагала рядом с ним, разглядывая искусственно-натуральный коридор. — На самом деле я не ахти какой стрелок. Но проверять не советую.

Станислав хотел ответить, как вдруг впереди послышались шаги. Повинуясь неожиданному всплеску интуиции, он потянул свою спутницу в образованную деревьями нишу — туда, где их в полумраке коридора скрыли бы могучие деревья. Миранда непонимающе на него глянула, но промолчала, прижавшись спиной к стене, отделанной панелями с имитацией древесного ствола.

Интуиция не обманула капитана — вскоре послышались знакомые голоса, точнее — голос. Полинин.

— Их жизненный цикл можно считать поистине удивительным! Он начинается в недрах гор, где температура достигает… — похоже, паровоз «Полина» набрал максимальные обороты и не собирался останавливаться. Ребята приблизились к спрятавшимся — Тед и Дэн усердно делали сосредоточенный вид, шедший следом Ланс прямо на ходу дорисовывал что-то в блокноте. Видимо, они решили заскочить за «Котиком», когда капитан отпустил троицу на волю.

Станислав подтянул к себе спутницу, бросив на неё извиняющийся взгляд. Она, похоже, догадалась, в чём дело, и встала между Станиславом и видимой частью коридора, упершись локтем в стену за его головой. Капитан автоматически поймал её за талию — и вздрогнул, когда она прижалась к нему довольно близко, так, что его лицо оказалось в паре сантиметров от изгиба шеи. Её горячие пальцы скользнули по затылку, по коротко остриженным волосам, и голова закружилась сильнее, чем от медовухи.

Киборги не могли не заметить их, но Станислав надеялся, что они не обратят внимания — с обеих сторон их скрывали стволы-колонны, а его самого закрывала чуть более высокая Миранда, да и нужды сканировать коридор у ребят не было. В конце-концов, сколько парочек сейчас прячется по разным углам парка? На нём даже фуражки не было — верх конспирации! Учитывая, что на Каа-Хем, и в частности, в Довур-Аке было негусто с местами для свиданий, они, скорее всего, были далеко не первыми, кто попался гуляющей команде. А если и заметят — шут с ними! Хотя лучше, конечно, чтобы не заметили.

Ребята прошли мимо. Станислав дождался, когда они покинут этот коридор, и позволил себе облегчённый выдох.

Угроза обнаружения миновала, и капитан осознал, что до сих пор стоит, плотно прижавшись к едва знакомой женщине. Она перебирала его волосы на затылке, опираясь на плечо, словно думая о чём-то своем. Он с легким сожалением, наконец, убрал руки с её талии, и Миранда, словно очнувшись, немного отстранилась от него:

— Прячешься от жены?

Станислав попытался выпрямиться и расправить плечи, словно пытаясь придать себе больше серьезности. Впрочем, женщина всё равно была выше.

— У меня нет жены. И никогда не было. Это… В общем, это моя команда. Просто не хотел…

— Понимаю, я бы тоже не хотела пересечься с коллегами, — быстро ответила его спутница, отходя от стены, — ну так… Пойдём?

Станиславу всегда казалось, что женщину надо уметь слушать. Он был не из тех, кого интересовали хлопающие глазами восхищённые девочки — ни к чему это дешёвое самоутверждение за чужой счёт. Иначе он бы женился ещё в Академии. Потому сейчас он предоставил Миранде вести в диалоге, изредка подсказывая темы или делясь историями из жизни. Его спутница оказалась весьма образованной женщиной, увлечённой оружием, военной техникой и всем, что было с этим связано: часть описываемых ей предметов и терминов была капитану не знакома — а иногда оказывалось, что она не знает совсем простых вещей — например того, что несмотря на то, что винтовка Арбузова имеет самое короткое время перезарядки, она ещё и имеет обыкновение дико перегреваться, поэтому её никто не использует. Впрочем, о таком в учебниках не прочтёшь, а Миранда явно черпала свои знания из каких-то, не всегда качественных, текстов.

У неё было свое мнение по любому вопросу, и если поначалу она говорила сдержанно и словно выученными фразами — «люблю смотреть фильмы ужасов», «предпочитаю сама решать свои проблемы», «не хочу говорить о работе» — то после слегка расслабилась. В разговоре стали проскальзывать странные, явно личные истории: про ребёнка, убегавшего от пиратов, про неприятности, случавшиеся в детстве, про помощь родителям с урожаем. Правда, в историях не было никакой конкретики и почти никаких фактов — но Станислав не обращал на это внимания. Миранда рассказывала ярко, увлечённо блестя глазами и бурно жестикулируя по ходу повествования, щедро приправляя события шутками. Капитан заметил, что ему нравится её слушать. Даже если он не всегда улавливал смысл.

Они забрели в один из самых отдалённых блоков — к этому времени закатные лучи уже окрасили склоны плывущих под ними гор в насыщенно-медный цвет. На самом блоке висела табличка, что вход закрыт, но спутница просто через неё перепрыгнула, а Станиславу стало неловко отставать. Хотя он и подозревал, что предупреждение здесь поставлено не просто так.

Воздух стал заметно прохладнее. Станислав предложил Миранде свою куртку. Она усмехнулась в ответ, помедлила — и согласилась. Нашлась лавочка у самого экрана, где они и устроились, разглядывая через слой прозрачного материала проплывающие внизу красоты природы. Внимание капитана привлекла раскинувшаяся под ними долина, которая была покрыта песком и сетью ручейков.

— Это ведь Андаш? — Станислав указал вниз. Миранда согласно кивнула:

— Погибшее озеро, да. Хотела бы я там побывать, но флайерам запрещено здесь приземлятся, — она с сожалением покачала головой, — а ты откуда знаешь?

— Видал его ещё озером, — Станислав откинулся на спинку скамейки, предаваясь воспоминаниям, — рядом был склад местной группировки. Они хотели замести следы, подорвали его, но что-то пошло не так. То ли продырявилось, то ли, наоборот, завалилось… Через пару месяцев от водоёма осталась лишь его малая часть, а через год — высохшее дно.

— Ага, и грязь с ядовитыми испарениями, слышала такое. Так ты бывал здесь раньше? — Миранда забралась с ногами на скамейку и опустила голову на его плечо. Стало гораздо теплее.

— Лет двадцать назад здесь была настоящая криминальная столица. Полиция сюда добиралась редко, зачастую отчаливала после небольшого «подарка», власти были заняты немного другим, а когда опомнились — пришлось высылать регулярную армию. Наш взвод отправили накрывать базу местного главаря, редкостной мрази и садиста… В общем, да, я тут был. Операция прошла успешно, потом мы накрыли ещё несколько мелких баз, и жизнь пошла своим чередом.

— Так это были вы… — Миранда смотрела куда-то в сторону. — Я слышала эту историю. Наши партнёры здесь давно работают, рассказывали. Вот только, как мне кажется, вы убрали следствие, но никто не занимался причиной. Никто не задумался, почему именно так сложилось и что будет дальше.

— А что произошло дальше? — спросил Стас, и Миранда наклонила голову, пряча лицо:

— Нет, ничего. Просто рассуждаю, со мной такое иногда случается. А ты успел посмотреть здесь что-нибудь? Водопады или долину…

— Да практически ничего, не до того было. В ледяной ручей разве что поныряли, и то, в ходе выполнения боевых задач.

— Поверь, оно того стоит, — она нашла его руку, взяла в свои, слегка сжала, разминая, — здесь красивые места. Такого больше нигде нет.

Они замолчали, разглядывая пейзажи. Темнело довольно быстро — звезда уже скрывалась за пиками гор, погружая окружающий их мир в сумерки.

Миранда отстранилась, и сразу стало немного холоднее. Всё ещё сжимая его ладонь одной рукой, пальцами другой провела вверх по предплечью, вдоль линии вен. Скользнула ладонью по округлостям мышц выше, к плечу. Станислав замер, не совсем понимая, зачем она это делает, но точно не желая прекращения. Чужие пальцы пробрались к его шее, затылку. Стас повернул голову, чтобы встретиться с ней взглядом — и увидел, что Миранда смотрит мимо него затуманенными глазами. Поймав его взгляд, она вздрогнула, и замерла, разглядывая его. А затем закрыла глаза, и подалась вперед, целуя в губы.

По телу будто бы прошёлся разряд тока. Целовалась Миранда довольно настойчиво и требовательно, что совершенно туманило разум, пробуждая те желания, которые не должны пробуждаться в парке средь бела дня (ну, допустим, вечера, но тоже нежелательно).

Сколько это длилось — он сказать не мог, способность оценивать время уехала куда-то в далекие края, прихватив с собой благоразумие и любые зачатки скромности. Оторвавшись наконец от её губ, он начал покрывать поцелуями щеки, скулы и шею, притягивая Миранду ближе за талию. Сердце колотилось, а кровь шумела в ушах. Станислав осмелел, стянул заколку с волос Миранды — густых, жёстких, спутывающих пальцы. В ответ она настойчиво скользнула рукой где-то в районе его паха, что заставило его резко отстраниться, ловя её за руки.

Он встретил непонимающий взгляд.

— Что-то не так? — Какая-то отчаянная решимость во взгляде. Станислав подождал пока мир вокруг перестанет покачиваться и разжал пальцы, выпуская тонкие запястья. Миранда резко отодвинулась от него, практически отскочила, отворачиваясь, пальцами разбирая рассыпавшиеся по плечам пряди волос. — Я тебе не нравлюсь?

— Нравишься! — Стас почувствовал себя идиотом, хоть и был уверен в своей правоте. В конце-концов, они же в парке! — Но нельзя вот так просто! Да и я ведь тебя совсем не знаю, — последнее он проговорил с почти вопросительной интонацией.

Миранда обернулась, но, вопреки его ожиданию, расстроенной вовсе не казалась. Скорее, озадаченной и немного злой:

— Тогда зачем согласился на встречу? Или ты хочешь, чтобы мы поехали к тебе?

— Если никого нет на корабле… То есть, — спохватился Станислав, — встреча это же не обязательно… Не обязательно ведь?

В ответ она наклонила голову вбок, рассматривая его как любопытный экспонат.

— Милый, ты видел инфосайт, на котором мы общались? Как он называется?

Стас поморщил лоб. Какое-то совершенно простое название….

— «Анонимные встречи»? — уголки её губ поползли вверх. — А в чём дело? — ему потребовалось ещё несколько секунд, чтобы осознать, что именно может означать эта фраза, — то есть… Оу... Но он выглядел довольно прилично!

Миранда фыркнула и покачала головой, глядя на него с сожалением. Стас смущённо потёр лоб:

— И ты специально хотела встретиться ради… вот так вот просто? — это прозвучало слишком осуждающе, но она не обратила внимания, только пожала плечами:

— Ну да, — Миранда сложила руки на груди, — знаешь, женское здоровье, все дела. — у Станислава вспыхнули уши, и он отвёл взгляд, чтобы не видеть этой нахальной усмешки в зелёных глазах напротив. — И это называется «секс». У меня нет ни времени, ни сил, ни возможности на какие-то там прогулочки и держания за ручки, — короткий вздох, и она стянула его куртку, оставаясь в тонкой черной майке. Голые руки сразу покрылись гусиной кожей, — пожалуй, мне лучше уйти и не смущать тебя.

Его же куртка прилетела к нему снарядом — Миранда швырнула её как-то слишком зло для простого разочарования, и быстро зашагала прочь.

Станислав не до конца понимал — смеется она над ним, жалеет его, или обижена. Не хотелось, чтобы она уходила. Почему — сейчас сложно сказать, да и размышлять некогда. Уже у выхода с площадки он нагнал её, чувствуя, что уши продолжают гореть, как у школьника.

— Оставайся. — Она замерла и напряглась, будто бы ожидая от него какой-то опасности. Её рука метнулась к кобуре со станнером. Станислав тут же сделал шаг назад, давая ей возможность успокоиться. После нескольких долгих мгновений Миранда обернулась, выжидающе разглядывая его, — на новое свидание ты уже не успеешь. — он протянул ей куртку, будто бы часть одежды была самым его весомым аргументом «за».

— Ты зря меня недооцениваешь, — Миранда игриво вскинула брови, куртку не взяла, но и не уходила, — если ты маньяк, который надеется заманить меня к себе и расчленить, то я сегодня не в настроении.

— Учту, — почему-то захотелось улыбаться и веселиться. Она смотрела на него с любопытством.

— Как ты вообще мог не догадаться, к чему этот сайт? — Миранда приблизилась, и его взгляд сам собой переместился на тонкую шею и острый подбородок. Кое-где кожа была слегка покрасневшей, и хотелось снова поцеловать… Стоп. Глаза. Зеленые, смеющиеся глаза. Ответить на вопрос.

— … Медовуха? — Станислав пожал плечами, и женщина с улыбкой покачала головой.

— Ну хорошо, космодесант, — она подалась вперед, кладя руку ему на плечо, и под ложечкой приятно и тепло потянуло, — я не тот тип женщин, к которым ты привык. Я из тех, кого большинство предпочитает называть нехорошими словами и не жалеть, когда они попали в беду. Тебя это не смущает? Я уйду сегодня к себе на корабль, и забуду, как тебя звали. Обычно приличные мужчины вроде тебя не связываются с женщинами вроде меня, —  закончив монолог, она отстранилась, разглядывая его с усмешкой.

Казалось, что она говорила не с ним, а пыталась убедить саму себя. Почему-то это забавляло, несмотря на довольно драматичный тон высказывания. Станислав решил не оспаривать все эти смелые заявления, выбрав тактику, излюбленную миллионами мужчин: слегка переменить тему разговора:

— Хочешь остаться здесь или отправиться куда-нибудь ещё? — куда именно «ещё», он придумать не успел, но надеялся, что придумает на ходу. В центре было много милых местечек.

— Мои свидания обычно заканчиваются в первом же укромном уголке, — она что, похвастаться этим пыталась? — так что я готова рассмотреть твои варианты, — потерев свои плечи, покрывшиеся мурашками, она накинула предложенную куртку и с удовольствием в неё закуталась, согреваясь.

Стас помедлил — настало время сочинять на ходу. Вариантов занятий здесь было не так много — площадка постепенно погружалась в полумрак, и по парку уже разлетались роботы-светлячки, постепенно заполняя пространство желтыми пятнышками света. Это натолкнуло его на одну любопытную мысль — оставалось надеяться, что странная женщина не засмеёт его, но на этот риск он был готов пойти. Кивнув самому себе, он достал видеофон, роясь в нужных ему файлах.

— Ты уверена?

Миранда фыркнула, закатывая глаза.

— Никогда меня об этом не спрашивай, я всегда уверена, — она подмигнула ему, и Станислав нажал на экран видеофона. Заиграла тихая, но ритмичная мелодия, заполняя собой пустую площадку. Музыка с какого-то музыкального голоконцерта — что-то то ли про Ча-Ча-Кантри, то ли про На-на-планету была коварно подслушана у Полиныи тайком перекачана к себе. Он выпрямился, заводя левую руку за спину и подавая Миранде правую.

— Серьезно? — она посмотрела себе под ноги. — Я не очень хороша в парных танцах.

— Ты же талантливая. И всегда уверена, — напомнил он её же слова. Миранда подняла на него насмешливый взгляд, — а я когда-то был чемпионом школьного бала. — Стас решил умолчать, что это был третий класс, и из всех мальчиков он был единственным, кто согласился танцевать, и то на спор,  — боишься меня?

Она вздернула подбородок, её глаза вспыхнули. Тонкая и горячая ладонь опустилась на его руку.

— Удиви меня, чемпион.

Ему хотелось рывком притянуть её к себе и закружить, но он побоялся, что столь резкое движение его дама не оценит, с учётом её привычки на любой подозрительный шорох тянуться к кобуре. Его рука мягко опустилась на её талию, и он двинулся назад, ведя Миранду за собой.

К чести их обоих, никто не упал — хотя такая возможность, несомненно, присутствовала: несколько раз она наступила ему на ноги и запнулась, а разок оба чуть не врезались в скамейку. Вскоре они смогли подстроиться друг под друга, кружиться получалось практически без перебоев, и Миранда наконец-то перестала смотреть на свои ноги, давая Стасу возможность разглядеть что-то кроме её макушки: волосы, почти чёрные, сейчас водопадом струились вдоль лица, покачиваясь в такт движениям, зелёные сияющие глаза смотрели на него с искренней радостью, а губы не кривились в разных видах насмешек. Вместо этого она улыбалась, чуть обнажая зубы. Темнота все больше окутывала их, разбиваемая только огоньками искусственных светлячков, удивительно похожих на заполняющие небосвод звезды. Сейчас они не казались бездушными белыми точками, на которые тошно смотреть во время перелётов — скорее, драгоценностями, рассыпанными в бесконечности. Казалось, всё в мире исчезло, и посреди наполненной звездным светом пустоты двое продолжали свой танец — возможно, он был скромный и немного неуклюжий, но это было не важно, пока они кружили, не отрывая взгляда друг от друга.

Мелодия закончилась слишком быстро — хотя он и выбрал самую продолжительную. С сожалением отпуская Миранду, он отметил, что она, наконец, перестала выглядеть готовой в любое мгновение сбежать прочь.

Остановившись, они почувствовали, что совсем похолодало, и отправились к ближайшему шлюзу, вызывая такси. Только забравшись в тёплый салон, капитан понял, насколько сильно он замёрз — до этого о холоде он совершенно не думал. Спина снова начала предательски ныть, но он постарался не обращать на это внимание. Не зная, куда им направляться дальше, Станислав сказал таксисту высадить их в центре. Миранда никак не отреагировала — она молча сидела, отстранённо глядя в окно. Внутри кольнуло какое-то неприятное сожаление, но, когда он нашёл её руку и их пальцы сплелись, по телу разлилось тёплое, томящее чувство. Она отвернулась от окна и устроила голову на его плече. Сидеть так было не очень удобно — тем более, когда предательски ноет спина, но шевелиться не хотелось. Они просидели так всю дорогу — единственным общением было лёгкое поглаживание пальцев.

Через некоторое время они оказались на одной из улиц Довур-Ака. В сам центр залететь было нельзя — на планете вообще действовало множество ограничений, связанных с полётами, из-за нестабильного магнитного поля — поэтому их высадили на парковке. Город наполнялся оживлённым гулом. Днём, когда все прятались от жары, он казался пустым — но вечером его наполнила жизнь. До парковки долетали дразнящие ароматы еды, звуки музыки, местами похожие на стоны какого-то диковинного животного, а неподалёку, притаившись на слабо освещённой лавочке, устроилась пара влюблённых.

— Голодная? Хочешь куда-то зайти? — вопреки ожиданиям, Миранда в ответ отрицательно покачала головой, настороженно глядя в сторону людных улиц. Они продолжали держаться за руки, и хотелось придумать что-то, чтобы это длилось как можно дольше. Стас бегло бросил взгляд на видеофон и проверил наличие, а точнее — отсутствие людей на корабле. Общий диалог весь вечер пополнялся голографиями из разных туристических мест, а в отдельной, специально созданной капитаном беседе, все члены команды честно отчитывались о том, где их искать, что они до сих пор живы и целы. Последним отписался Михалыч, вместо сообщения прислав голографию какого-то склада, доверху заваленного разнокалиберными запчастями. Получалось, что на корабле никого не было и ещё несколько часов быть не собиралось, и никто не попал в беду — значит, можно было с чистой совестью отдыхать.

Миранда всё так же молчала, и он чуть сжал её пальцы, привлекая внимание:

 — Хочешь, познакомлю тебя с кораблём?

 — Хочешь, познакомлю тебя с кораблём?

В ответ Миранда почему-то хихикнула и тут же покраснела (хотя казалось, что краснеть она не умеет). Станислав даже не стал пытаться понять, что творится в женской голове, и просто повёл Миранду за собой, потянув за руку.

Никто из них не нарушил молчания, пока они шли по безлюдной улице. Совсем рядом шумел город, кто-то гулял и веселился. Дома словно подсматривали за ними множеством светящихся неморгающих глаз. Молчание было комфортным и уютным — сплетённые вместе пальцы говорили больше, чем могли сказать слова. На душе хорошо и спокойно — пусть Миранда и совершенно незнакомая, между ними словно какая-то странная связь. Будто в один момент оба стали членами секретного клуба, и делили общую тайну, которую только они могли понять.

Когда они добрались до стоянки, она выпустила его руку, рассматривая корабль — ей захотелось пробежаться вдоль всего корпуса, и посмотреть, как он выглядит. Сразу стало как-то холоднее, но интерес, с которым Миранда рассматривала «Космического мозгоеда», грел душу. Станислав вспомнил, как первый раз увидел его грудой железа — с тех пор будто бы прошла целая жизнь. Сейчас корабль гордо высился в череде пустых посадочных зон, поблёскивая в свете фонарей, и его можно было назвать «домом». Корабль и команда стали всей его жизнью, и он порою даже забывал, что может быть что-то кроме этого.

На корабле его гостья первым делом впечаталась в злополучную колонну, тихо ойкнув, несмотря на то, что Станислав честно пытался спасти её от этой участи, но не успел догнать. В пультогостиной их уже ждала Маша, на которой из одежды был чисто символический фартук, а в руках вертелась скалка, причём намекая на нецелевое использование данного предмета. Миранда, потиравшая ушибленный лоб, впрочем, её даже не заметила — куда больше её увлёк капитанский пульт.

Добравшись до него, она провела пальцами по одной из панелей. Видимо, от присутствия капитана пульт разблокировался — и она вздрогнула от выскочившего вирт-окна, быстро сворачивая его обратно. Станислав подошел к ней вплотную со спины и, провёл кончиками пальцев по её бёдрам, едва задевая кожу.

В программе «Проказницы Маши», видимо, было прописано не мешать личной жизни хозяев — голоплафторма тоже опустела. А может, и у искина проснулось чувство такта?

От его прикосновений Миранда замерла, задерживая дыхание. Он заметил, как её руки покрылись мурашками, и обнял со спины, проводя носом вдоль шеи. Чтобы легко прикусить её за мочку уха, пришлось приподняться на цыпочки, зато в ответ она вздрогнула, сжимая обхватившие её руки. От такой реакции волнение тёплым узлом свернулось в животе, и он провёл приоткрытыми губами по обнажённой части её шеи, оттягивая воротник куртки и легонько целуя нежную кожу, наслаждаясь учащающимся в ответ дыханием. Куртка сползла с плеча, открывая ему пространство для манёвров — особенно, если отодвинуть бретельку и скользнуть пальцем по коже под ней, что было вознаграждено тихим стоном.

После очередного поцелуя она развернулась к нему, облокачиваясь на пульт, и Станислав тут же поцеловал её в губы, чувствуя жаркий и волнующий ответ. По телу словно прошёл разряд, и он двинулся вперед в попытке оказаться ещё ближе к ней.

«Приветствую, герои космофлота!» — прогремело из динамиков, и оба подпрыгнули. Похоже, они задели какую-то кнопку и развернули одну из игр Теда. Миранда нервно хихикнула, убирая волосы за ухо и поправляя бретельку.

— Покажешь мне свою каюту? — спросила она, поблескивая глазами, когда Стас в неравном сражении с жестокой машиной всё же нашёл кнопку отключения. Он поймал её за руку, и их пальцы переплелись, словно были двумя частями одной головоломки. Добравшись до каюты, он толкнул дверь и пропустил Миранду вперед, тут же устыдившись — все-таки это была холостяцкая комната, с немного раскиданными вещами и всем причитающимся. Впрочем, гостья явно не обращала на это внимания — она присела на край койки — единственного, на чём можно было тут сидеть (до недавнего времени всё было иначе, но в один прекрасный день команда решила устроить гонки на стульях с колесиками, и выжили не все участники).

— Ты передумал? — Миранда подмигнула ему, снимая куртку, и капитан не сразу понял о чём речь. Когда она осталась в одной майке и, закусив губу и вскинув подбородок, заскользила руками по изгибу талии, Стас почувствовал себя так, будто окатило ледяной водой, и выскочил из каюты, бросив на ходу что-то вроде «Я принесу чаю!».

Всё было очень плохо. Притяжение планеты будто бы резко ослабело — казалось, что он сейчас оттолкнётся от пола и полетит. Станислав вернулся в пультогостиную и замер, глядя в пустоту. Маша крутанулась вокруг полупрозрачного шеста на голоплатформе, но заметив, что капитан никаких эмоций не проявляет, исчезла, обиженно поджав губки.

В животе всё ещё ощущалось щекочущее тепло, и оно растекалось по всему телу — рукам, ногам, и особенно — груди, заставляя неровно дышать и не давая нормально сосредоточиться. Казалось бы, всё отлично — красивая и соблазнительная женщина, которая смотрит на него этими безумными блестящими глазами и переворачивает всё внутри, заставляя терять голову. И что сделал Стас? Сбежал.

Очень-очень плохо.

Только что ему хотелось… Да всего, и побольше. Целовать, кусать, слышать её сбитое дыхание, избавить, наконец, от лишней одежды… Но потом, как и ранее в парке — какой-то лихорадочный блеск в глазах, и расфокусированный взгляд. В такие моменты она напоминала скорее Машу, чем реальную женщину, а искины Станислава никогда не заводили. Хотя, возможно, это просто его оправдания.

Может, команда не зря над ним хихикала? Какие уже женщины, в его-то годы? Какие приключения, как будто других приключений ему не хватало! К тому моменту, как он подошёл к своей каюте с двумя кружками чая, он даже разозлился сам на себя — за всю эту странную ситуацию, за то, что вообще прибыл на Каа-хем и зашёл на этот странный инфосайт.

Как только дверь с тихим шорохом открылась, все эти мысли вылетели из головы. Миранда сидела, подобрав под себя босые ноги, привалившись спиной к стене и закрыв глаза. Грудь, на которую в майке открывался прекрасный обзор, медленно поднималась и опадала. Сейчас она выглядела совершенно спокойной, и Стасу очень не хотелось её будить — но даже от первого его осторожного шага она встрепенулась и, выхватив станнер, выставила его перед собой. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться и опустить руки — всё это время Станислав стоял на входе в каюту с чаем в руках. Горячие кружки начали понемногу обжигать пальцы.

Стас молча поставил чай на стол, давая Миранде время опомниться. Она соскользнула с кровати и убрала станнер обратно в кобуру.

— Два раза за вечер хочешь меня застрелить? — вырез её майки, оказавшийся чуть ниже уровня его глаз, внезапно стал доставлять много проблем — смотреть на что-то ещё было затруднительно.

— Два раза выбираю не стрелять, — она лёгким движением расцепила кобуру и оставила на том же столике, поднимая руки, мол «сдаюсь!».

— Босиком не ходи, пол грязный и холодный, — заметил Станислав, стараясь смотреть на кружки с чаем. Очень интересные кружки, супер. Может, новые купить? Вон, кусочек откололся.

Миранда вместо того, чтобы послушать его и вернуться на койку, приблизилась и бессовестно повторила его же манёвр — кончики её пальцев прошлись по телу сверху вниз, едва касаясь. Ощущения были смешанные — часть его хотела отшутиться, отстраниться, а вторая часть… в общем, очень смешанные.

Он перехватил её руку — но не оттолкнул, а наоборот, повернул запястьем к себе, целуя. Подняв голову, увидел, как Миранда с любопытством его рассматривает. Подтянул её за запястье ближе к себе, а затем подхватил за талию, подняв над полом. Её дыхание сбилось, но прежде, чем она успела хоть как-то отреагировать, Стас водрузил её обратно на койку.

— Я же говорю, грязный и холодный, — строго проговорил он, отходя, и Миранда показала ему язык в ответ. Он подал ей кружку с чаем и забрался на кровать рядом, предварительно разувшись.

— Ты всегда был таким? — она бросила на него любопытный взгляд, отпивая из кружки. — Когда девочки звали тебя помочь настроить инфранет, ты его настраивал и уходил?

Станислав немного смутился. Не был он таким наивным! Конечно, Юлька, однокурсница Вени, однажды позвала его среди ночи на чай, и он потратил три часа на поиски тортика. Но это было всего разок! Да и тортику девушка тогда обрадовалась.

— Не обижайся, это… ты хороший, — видимо, он задумался надолго. Естественно, он не обижался на её замечание — просто ему не хотелось ничего говорить. Ему нравилось смотреть, как она просто сидит и пьёт чай: спокойно, глядя куда-то в пустоту, немного нервно покусывая губу. Хотя нет, может лучше не смотреть? Потому что ему тоже хотелось укусить эти тонкие губы. И шею. И… О, чай.

Он вцепился в свою кружку, как в спасательный круг, и отпил, не ощущая вкуса.

— Вот бы за границами этого корабля ничего не было, — тихо заговорила она. Станислав внимательно рассматривал кружку с чаем. — Вообще ничего. Только темнота и тишина, хотя бы ненадолго. Ни планет, ни людей, ни обычной жизни — только пустота.

Чай. Интересный чай. Кружку давно стоило бы помыть. Интересно, а если сейчас попробовать её поцеловать, ей это понравится? Или он упустил свой шанс? Стоп. Чай. Вкусный чай. Кажется, у него земляничный привкус, как у детской зубной пасты.

— Иногда просто не хочется ничего. Чтобы всё остановилось. Я в такие моменты опускаю лицо в воду и задерживаю дыхание. Тогда не бывает ничего кроме меня и воды. Недавно я так нырнула, и люди подумали, что я решила утопиться. Я никогда бы… Я просто хотела… Отдохнуть, спрятаться. Жалко, что нельзя задерживать дыхание вечно.

Может быть, она ждёт от него ответа? Но какой вопрос? Может, надо просто сказать «не переживай»? Умение и желание женщин говорить о своих чувствах всегда его впечатляло, но он никогда не знал, что именно нужно отвечать. Пальцы сдавили кружку так сильно, что побелели.

Убрать кружку. Осторожно посмотреть на Миранду, которая сидит, глядя куда-то в пустоту, подобрав под себя колени. Она кажется сейчас совсем маленькой, и её хочется обнять. Но не разрушит ли это воцарившееся спокойствие? Не оттолкнёт ли она его, испугавшись?

— Это, должно быть, жутко звучит, не обращай внимания. Иногда меня тянет на философию.

Миранда повернула голову и, заметив, что он на неё смотрит, вздрогнула, будто не ожидала никого здесь увидеть. Медленно, не отводя взгляда, она протянула ему пустую чашку. Как только их взгляды встретились, тепло, захватившее всё его тело, превратилось в сжигающий изнутри огонь. И отблески этого огня он видел в неотрывно смотрящих на него зелёных глазах.

Кружка укатилась куда-то в сторону и кажется, даже разбилась, когда он потянул Миранду к себе, целуя её в тонкие приоткрытые губы. Он повалил её на спину, чувствуя, как горячие пальцы скользнули по затылку. Приподнявшись, принялся дразнить — целовать, едва касаясь, то в губы, то в щеки, в шею, за ухом, кусая за мочку и ощущая, как от каждого движения она вздрагивает. Её дыхание сбилось, волосы разметались. Спешить не хотелось, и он с удовольствием целовал каждый открытый участок на её теле, получая в награду тихие стоны, дразня её неторопливостью и лёгкими касаниями.

Она больше не была такой настойчивой, как в парке, когда его поразил неожиданный и смелый поцелуй. Сейчас она просто отвечала на его движения, полностью расслабляясь, и это наполняло его теплом. Он добрался до выреза, покрывая поцелуями грудь, и понял, что майка здесь совершенно ни к чему. Позволил себе приподнять её, надеясь избавиться от лишней одежды как можно быстрее, и в долю секунды всё изменилось. Казалось бы, внешне ничего не произошло — Миранда не оттолкнула его, ничего не сказала — но её словно подменили. Нельзя было не ощутить, как напряглись все мышцы, и когда он замер в ответ на такую странную реакцию и бросил на неё вопросительный взгляд, она странным образом оскалилась, нахально глядя на него, но за секунду до этой искусственной улыбки он увидел… испуг?

Станислав медленно опустился к открытой части живота, практически ощущая исходящее от неё напряжение — и легонько укусил этот соблазнительный участок тела, возвращая майку на место. Ему словно вылили на голову ведро ледяной воды, и мир встал вверх тормашками — то, что было только что очень желанным, резко стало совершенно чужим, едва ли не противным.

Миранда вздрогнула и со смешком отпихнула его. Станислав хотел было выпрямиться, но тут всё его тело пронзила боль — спина, не выдержав всех сегодняшних приключений, решила, что пора бы заклинить — причём именно в полусогнутом положении. Очень же удобно!

Увидев, как он застыл, Миранда тихо ойкнула и выбралась из-под него, сползая с койки.

— Всё в порядке, — хотелось сказать это бодро, но вышел едва слышный хрип. Он растянулся на животе, правда, помогло это не сильно.

— Старость — не радость? — несмотря на фразу, в её голосе не было насмешки, и Стас был за это благодарен. — Есть какая-нибудь мазь?

Мазь была — но где-то в медотсеке, до которого ещё нужно было добраться. Истолковав его молчание как «нет», Миранда взяла свою кобуру и вытащила из неё небольшую тубу. Через мгновение она запрыгнула на койку, оседлав капитана чуть ниже поясницы, и нахально задрала его футболку.

— Тебе повезло, что у меня вечно больные колени, — на его поясницу капнуло что-то прохладное. На заботливое «где болит?» Станислав неопределенно махнул рукой — болело почти везде, но больше всего — где-то посередине. Прохлада разошлась вдоль позвоночника, и стало чуть-чуть легче. Да уж, на Венькино усердное растирание это вовсе не походило, но, тем не менее, работало.

Её руки скользили мягко, щедро размазывая холодящий гель, поглаживая и аккуратно проминая его спину. Она тихо начала напевать какую-то мелодию. Напряжение ослабевало и постепенно становилось легче дышать, пока боль совсем не ушла.

С массажем у Станислава ассоциации были так себе — помимо фирменных растираний от корабельного доктора на случай, если стало совсем худо, у него был прекрасный опыт с восстановительной терапией, которую причиняла суровая женщина с узловатыми руками и отсутствием жалости как таковой. Восстановление после этого всегда шло хорошо — возможно, потому что организм просто не хотел ещё раз ложиться на массажный стол. Поэтому он никогда не понимал, что такого находят в этом люди.

Сейчас же он чувствовал, как мышцы спины расслабляются, и он словно растекается. Закончив со спиной, Миранда добралась до шеи, и его тело (и сознание отчасти) начало превращаться в мягкое и податливое желе. Станислав всё равно чувствовал себя немного неуютно — не привык он вот так охать и растекаться перед… да перед кем угодно, но постепенно эти мысли отступали, пока он полностью не расслабился.

Покончив с его спиной, она натянула футболку обратно и навалилась сверху всем телом, прижимаясь грудью к его лопаткам. Наклонилась над ухом, обдавая его горячим дыханием.

— А теперь — лежать не менее пяти минут! — она выпрямилась и слезла на пол, накрывая Станислава покрывалом, которое до этого они нечаянно сбросили. — А я, пожалуй, пойду.

— Стой, — попытался было пошевелиться капитан, но она остановила его жестом:

— Не менее пяти минут! — её голос звучал даже строже, чем у Веньки, отчитывающего Дэна за очередное «это всего лишь одна кость, зачем накладывать шину?». — А то опять что-нибудь защемит. А мне пора. Знаешь, босс — настоящий маньяк. Убьёт меня, если я не вернусь вовремя. — Она подмигнула ему и принялась расчесывать волосы. Только полностью прочесав их, она тщательно собрала высокий хвост, следя чтобы ни одной пряди не выбилось.

— Я готов похитить тебя и спрятать от него, — пробормотал Станислав, чувствуя себя на редкость неуклюже. Миранда опустилась на колени около койки и заглянула ему в глаза:

— Ты не первый, кто так говорит, и, как видишь, пока что это не сработало, — она провела рукой по его щеке. — Я хорошо провела время, космодесант. А теперь отдыхай, я найду дорогу сама.

Стас хотел возразить, но что-то подсказало ему, что Миранда решения не изменит. Она подалась вперёд и поцеловала его в щёку, а затем подскочила, подхватив свои ботинки, и через мгновение её уже не было.

— Маша, запри дверь в каюту и проследи, чтобы меня никто не будил, — пробормотал он, чувствуя, как наваливается усталость.

— Сладких снов, милый! Этой ночью нас никто не побеспокоит! — раздался привычный голос из динамиков, но капитан его уже не слышал.

Выбежав из корабля, Миранда не остановилась, а наоборот — припустила бегом. Домчавшись до лавочек на портовой площади, она выбрала самую отдалённую, спрятанную за раскидистым деревом, и присела, обхватывая себя руками. По щекам покатились слезы, и ее затрясло от рыданий. В чём была их причина — она не могла точно сказать, но где-то глубоко в душе интуитивно понимала, хоть и не могла облечь это в слова.

Через несколько минут тянущее, удушающее ощущение прошло, и она вытерла слезы и выровняла дыхание, массируя веки, чтобы следы небольшой истерики пропали как можно быстрее. Внутри творилось непонятно что — то накатывали волны спокойствия и радости и хотелось прыгать и петь песни, то сердце сжималось, едва давая возможность вдохнуть.

Но нельзя было себе этого позволить. Спокойное дыхание. Отсеять лишние мысли. Подъем. Пора возвращаться.

Нужно было сохранить память об этом вечере, убрать на дальнюю полку сознания и изредка доставать, чтобы порадовать себя. Она кинула прощальный взгляд на корабль, говоря себе, что больше не увидит этого странного мужчину.

Но в глубине души понимала, что при первой же возможности вернётся.

— Ну и рассказ! — воскликнул Вениамин.

Он проснулся самым первым и решил наконец-то приготовить что-то полезное команде на завтрак. Остальные потихоньку подтягивались в пультогостиную. Первой была Полина, принявшаяся воодушевлённо посвящать доктора во вчерашние приключения, потом прибыли киборги, Михалыч и даже сонный Тэд. Капитан пока не появлялся — Маша утром весело заявила, что он «недоступен после бурной ночки!». Опять, небось, просидел за документами до рассвета!

 — Хоть книгу пиши! И это всё за одну ночь? — Веня поставил на стол сковороду, где аппетитно шкворчала яичница с овощами и травами. — Так ты теперь почётный гражданин Довур-Ака?

— И почётный член местного зоологического сообщества! — гордо заявила Полина, принимаясь за яичницу. — Если что, нам пообещали скидки на гашение и бесплатные экскурсии.

— Ещё бы! — Вениамин покачал головой. — Не забудьте пересказать историю капитану, думаю, он оценит.

— Слабоумие и отвагу? — хмыкнул Дэн, накладывая себе завтрак. Настроение царило приподнятое — внезапно свалившийся на голову мини-отпуск поднимал настрой почище любых премиальных.

— Что я там должен оценить? — Станислав появился при полном параде, даже про фуражку не забыл. Оставив пару кружек в мойке (точно всю ночь работал!), он присоединился к завтраку. Что-то в его поведении было не так — даже взгляд Вени был встречен широкой улыбкой, а не хмурым кивком, как бывало по утрам. Устроившись за столом, Стас всё-таки вернулся к более привычной линии поведения и опасливо поинтересовался: — Полина, ты опять кого-то завела?

— Нет, — в голосе Полины слышалось неприкрытое сожаление.

— Не могу сказать, что она не пыталась, — Тед ехидно заулыбался, подаваясь вперёд, — у нас такая история, вы просто не представляете!

— Боюсь представить, — честно признался Станислав, не отрываясь от яичницы, — только скажите мне сначала, что у нас с поставкой?

— Тут такое дело… — боевой настрой Теда сразу пошёл на спад, и доктор бесстрашно пришёл на помощь:

— Завтра железно обещали привезти! Причём даже больше, чем изначально планировалось.— Вениамин пытался звучать максимально позитивно, но, судя по исчезнувшей улыбке Стаса, на него это не очень подействовало. Не умел друг оптимистично смотреть на жизнь и не хотел учиться.

— Зато у нас есть ещё один заказ! Мы вчера нашли клиента! — вмешалась Полина.

— Нужно перевезти смертельно опасного монстра? Колонию жужелок? Катафалков? — поинтересовался капитан, быстро расправляясь с едой. Веня неодобрительно покачал головой — эта дурная привычка уходила корнями в солдатское прошлое и была неискоренима.

— Это карамбеки, и они вовсе не опасны! — недовольно заметила Полина. — И животных мы не повезём, — грустно добавила она, с таким видом, будто дай её волю и «КМ» станет кочующим зоосадом. Впрочем, почему «будто»? Так бы и было.

Капитан покачал головой:

— На этой планете большая часть животных способна если не убить или довести до сердечного приступа то, как минимум, покусать, — сказано это было так сурово, что даже зоолог не нашла, что возразить.

Вениамин вспомнил рассказы Стаса про местных «кротов» и поёжился. К счастью, такие водились только на «дикой» территории — там, куда даже флайеры не летали.

— Оборудование, до Айседоры. И срок большой, — поспешил успокоить его Дэн.

— А ещё нас сегодня пригласили на местную модную вечеринку! — отметил Тед, откидываясь на спинку стула, — знаете, такая с приличными костюмами, танцами и напитками, которые надо пить, оттопырив мизинчик.

— В наказание? — поморщился Стас, который терпеть не мог все эти светские мероприятия. Однако у молодежи глаза горели.

— Зато познакомимся с местной культурной жизнью! — решил вмешаться Вениамин. — А то всё работа да работа, надо же и пользу извлекать из особенностей нашей профессии!

— Нднм кстмы, — даже Михалыч проникся энтузиазмом.

— Да что вы там такого сделали? — Станислав уставился на пустую тарелку, будто бы не заметив, как съел всё.

Полина приготовилась повторить свою историю:

— Сначала мы пошли на местный рынок…

Прежде чем она успела сказать что-то ещё, раздался сигнал и мурлыкающий голос Маши объявил:

— К тебе снова гости, милый!

Она материализовалась над голоплатформой в майке, брюках и с высоким хвостом. Костюм можно было бы назвать необыкновенно приличным, если бы не его полная прозрачность. Стас подавился печеньем, которое поглощал так же автоматически, как и завтрак.

— Ой, — Полина подскочила, — они раньше, чем обещали?

— Стой, кто? — попытался окликнуть её капитан, но девушка уже умчалась. Он посмотрел ей вслед и перевёл вопросительный взгляд на оставшихся членов команды.

— Видимо, уже груз привезли, — спокойно пояснил Дэн, — мы будить не хотели, сами договорились.

— Молодцы, — Станислав кивнул и, проверив информацию в комме, поднялся из-за стола, уходя вслед за Полиной.

Что-то в его поведении было не так. Доктор внимательно проследил за ним, пытаясь понять, что его смутило, но конкретную причину найти никак не мог.

* * *

Станислав пытался сосредоточиться на грузе, правилах перевозки, запретах и сроках. Его разумная часть старательно отмечала всё это и проверяла договор. Не открывать, не шуметь рядом с ящиками, не облучать… Список был большой. Заказчик, высокий (да что у них с ростом на этой планете?) худощавый мужчина с немного погнутыми очками, говорил невероятно нудным и монотонным голосом — под него можно было бы прекрасно спать, но решительно невозможно думать и сосредотачиваться. Поэтому капитан, чтобы не отключиться, просчитал в уме примерную прибыль от заказа, прикинул, насколько она окупает три дня простоя в ожидании другого заказчика и несколько раз вспомнил того самого опаздывающего клиента, да так, что у последнего должен был случиться приступ икоты в тяжелой форме.

Наконец мужчина в очках закончил, и его увела Полина, торжественно обещая, что лично проследит за ценным грузом. Прибывшие на помощь Тед с Дэном и Лансом быстро погрузили и закрепили ящики, после чего компания окружила засмотревшегося в документы капитана. Ретироваться было некуда. Тед подозрительно радостно улыбался.

— Капитан, вы вечером тоже приглашены! — радостно заявил пилот, хотя Станислав повода для радости не увидел. Любые подобные мероприятия были ему поперек горла. Однако ребята смотрели на него с надеждой.

— Ну пожалуйста! — добавила Полина, используя запрещённый приём: отказать этим большим, наполненным надеждой, сияющим глазам было практически невозможно. Капитан потер лоб, сдвигая фуражку на затылок, и со вздохом одобрительно кивнул:

— Может быть, ненадолго и зайду, — ребята радостно загудели, — а пока — все свободны! Хорошая работа, — он с улыбкой кивнул на груз и проследил, как компания скрылась из вида, беззаботно болтая о чём-то своём.

Ему же предстояло заняться делами. Первой на очереди была администрация порта — необходимо продлить стоянку. По какой-то причине местные работники смотрели на использование инфранета как на великое действо, допустимое только в особых случаях, а в рутинной ежедневной работе принимали только личные обращения. Впрочем, прогуляться полчасика до здания администрации (как водится, оно было на самом отшибе, во имя безопасности и здоровых нервов сотрудников) было не так уж плохо — на улице ещё гулял прохладный освежающий ветерок.

Как и было свойственно многим в Довур-Аке и вообще в поселениях на не самых популярных планетах, течение времени здесь воспринимали каким-то совершенно своим образом, и Стас успел попить чай, выслушать небольшую лекцию о тенденциях современного искусства и даже подсмотреть сериал, сидя рядом с постом охранника, прежде чем получить долгожданное продление.

Ещё какое-то время ушло на то, чтобы выбраться из здания администрации — коридоры, судя по всему, проектировал большой фанат лабиринтов (или законченный садист). Отключить редко встречающиеся указатели — и выбраться отсюда можно будет только с изрядной долей везения. Когда и с этим испытанием капитан почётно справился, он оказался под палящими лучами дошедшей до зенита звезды.

Тенистых аллей в космопорту не было — точнее, были, но в посадочной зоне. Здесь же кругом было открытое пространство, от покрытия тянуло ещё большим жаром, а воздух казался пыльным и тягучим. Сюда капитан добирался не менее получаса — и это быстрым шагом. Можно было, конечно, попросить молодежь, которая умчала куда-то на флайере, забрать его, но ему не хотелось вызывать их ради такого пустяка — судя по общему чату, они вовсю развлекались на каком-то пляже — на фоне голографий виднелся белый песок. Станислав начал серьезно обдумывать, не вернуться ли к охраннику с его сериалом (если он сможет найти обратный путь), решая, что хуже — потерять время или проваляться в лазарете с солнечным ударом, когда услышал, как его кто-то позвал по имени.

Он обернулся на голос — рядом с ним, привалившись к стене (она специально подкралась для театрального эффекта?), стояла его вчерашняя спутница. Тёмные волосы убраны в затейливую косу, на лице довольно яркий для дневного времени макияж, а одета она была в облегающее и в некоторых местах полупрозрачное платье. Всё вместе выглядело довольно броско, но не вульгарно.

— Молодой человек, вас подвезти? — Она приблизилась и Станислав заметил, что разница в росте немного увеличилась из-за огромных каблуков. Теперь он больше видел её ключицы, чем лицо. Вид был хороший, но пришлось немного отступить, чтобы всё-таки вести диалог с человеком, а не частью тела.

— Ты получила моё сообщение? — проснувшись утром, капитан решил, что он должен хотя бы попробовать — и, после нескольких минут литературных мучений сочинил короткое «если хочешь, могли бы встретиться сегодня», но ответа так и не увидел.

— Нет, — Миранда прищурилась, разглядывая его. Под этим внимательным взглядом он чувствовал себя как-то смущённо, зато в её зелёных глазах, напротив, заплясали весёлые искорки. — Я была неподалёку по работе, решила глянуть, как твои дела. Так подвезти?

Почему-то от этих слов настроение подскочило быстрее, чем после медовухи.

За углом их ждал флайер с затемненными стеклами и включенным климат-контролем. Внутри было просторно, темно, и пахло всё тем же лёгким ароматом чистоты и цветов. Станислав устроился на сидении около пилота, с удовольствием подставляя лицо потоку прохладного воздуха, а сама женщина привычно скользнула за штурвал, скидывая каблуки в салоне.

— Зачем их вообще носить? — поинтересовался капитан, глядя на обувь, больше напоминающую пыточные колодки, и его спутница пожала плечами:

— Фирменный стиль. Одежда, макияж, волосы — всё это для работы. Вечером будет небольшой приём, нужно быть при полном параде, — она повернулась к нему, подбирая ноги под себя, — а теперь скажи мне одну вещь: что я делаю не так?

Станислав опешил и с удивлением посмотрел на неё. В своей излюбленной манере Миранда чуть приподняла брови, ожидая ответа.

— Я правда не понимаю, о чём ты, — после паузы ответил капитан, и она закатила глаза:

— Я знаю, как мужчины на меня реагируют. И я не понимаю, чего это такого тебе вчера не хватило, потому что очень уж я слабо верю, что ты «не такой» и весь из себя рыцарь на белом коне. Так что не так? Я слишком высокая? Или ты любишь… попышнее?

Станислав зажмурился и потёр закрытые глаза пальцами. Нда, такого он точно не ожидал, когда ему в голову стукнуло сходить на свидание. Он поднял голову и посмотрел на собеседницу — было похоже на то, что она искренне не понимает. И как ей объяснить то, что он сам до конца не понимал?

— Мне не важно, выше или пышнее, — она в ответ отвела взгляд, словно говоря «я тебе не верю», хотя его слова были правдой. Определённые предпочтения, конечно, были, но касались больше мелочей и поведения. Списка требований «рост такой-то вес такой-то» у Станислава никогда не было. — Но я не из тех… — попытался он ещё раз, но, поймав насмешливый взгляд зелёных глаз, запнулся. — Мне всё в тебе нравится, но…

Слово «но» иногда имеет очень вредную особенность — обесценивать всё, что было сказано до него. Вот и сейчас, заметив, что собеседница подобралась и напряглась, Станислав просто замолчал. Всегда было какое-то вредное «но». Миранда гипнотизировала взглядом приборную панель.

Ему нравилось в ней всё, до тех пор, пока она не превращалась в кого-то другого. Но лезть в чужую душу со своими «фе» было бы, как минимум, бестактно.

— Почему ты просто не можешь быть, как все? — Миранда развернулась к нему, привалилась боком к спинке сиденья и обхватила себя руками. Сейчас она казалась довольно маленькой и весьма грустной. Повисло неловкое молчание.

— Ты бы этого хотела? — теперь настал его черёд рассматривать кнопочки на панели.

— Ни в коем случае, — сердце замерло от этих слов, — думаю, ты ещё найдешь себе прекрасную милую женщину и сделаешь её счастливой.

Стас перевёл взгляд с панели на собеседницу, избегая смотреть в глаза. Какая-то абстрактная женщина ему совершенно не нужна — настолько, что сама мысль об этом кажется чужой и неприятной. Он никогда не был согласен с «жениться тебе пора» и тому подобными заявлениями. Даже к свиданию его толкнули скорее любопытство и нездоровая любовь к приключениям (наркоман адреналиновый, чтоб тебя!), чем желание организовать личную жизнь. Как было объяснить это Миранде? Что он хочет не получить от неё что-то, а просто… А чего он, собственно, хочет?

Любые варианты разговора казались глупыми и похожими на строчки из женских романов, поэтому всё, что придумал Станислав — осторожно протянуть руку к ней и погладить по щеке. Она накрыла его руку своей, не отпуская, прикрыла глаза. По телу разлилось приятное тепло, хотелось задержать этот момент. Он провел большим пальцем по тонким губам, покрытым помадой шоколадного цвета.

— Мне не хватит с тобой одной встречи, — свой голос он как будто услышал со стороны и запнулся. Миранда открыла глаза, и вопросительно поглядела на него. Хотелось сказать что-то умное и романтичное, но ничего в голову не приходило, — хочу видеть тебя каждый день. — Наконец, добавил он, не в силах оторваться от её взгляда.

— И я, — она легонько поцеловала его ладонь, грустно улыбаясь, — но это невозможно.

От этого мимолётного касания все внутри него словно перевернулось, а сердце замерло как в какой-то классической песне. Да что с ним происходит?

— Значит, всегда, когда возможно. Тайно, редко, под чужим именем, как угодно. Только скажи, — он не стал бы настаивать, но видел, как она хочет согласиться. Её глаза блеснули, лицо на секунду озарилось надеждой, но тут же все исчезло.

— Я не могу, — она покачала головой, выпуская его руку, — и ты этого не хочешь, поверь мне.

Кого она пыталась убедить? Чем ещё она надеялась его испугать?

— Нет. — твёрдо сказал Стас, не отвечая ни на что конкретно. Просто «нет», всему этому. Он наткнулся на умоляющий взгляд.

— Я не буду с тобой видеться, — упрямо проговорила Миранда, прищуривая глаза.

— Если ты так хочешь, — устав с ней спорить, Станислав отодвинулся назад и откинулся на спинку кресла, складывая руки на груди. У него был простой подход: «Нет» — это нет, а «да» — это да. И никак иначе.

Миранда стукнула его кулачком по плечу, причём весьма ощутимо. Он не повернул голову.

— Ты всё равно сегодня улетаешь, а я вообще не знаю, куда мой корабль отправится дальше, — после непродолжительной паузы тихо проговорила она.

— Поставку перенесли на завтра, тянут резину. Ничего страшного, — сейчас капитан был этому рад, — а потом можно будет что-нибудь придумать.

Он снова повернул голову к ней — сейчас Миранда сидела так же как он, откинувшись на спинку, сложив руки на груди и запрокинув голову.

— Эх, космодесант, где же вас таких делают? — пробормотала она, промокая пальцами уголки глаз. Просидев так ещё несколько мгновений, она обернулась к нему, улыбаясь.

— Так тебя до корабля подбросить, или хочешь прокатиться? До работы у меня ещё пара-тройка часов, — она завела флайер, приподнимая над землей. Лететь на флайере до посадочной зоны казалось глупым — это всего полчаса пешком, но подтаивающее покрытие красноречиво намекало, что даже капитанская фуражка не спасёт.

— Мне нужно поработать, — к сожалению, новый заказ сам себя не внёсет в систему, да и остальные сроки доставки необходимо было перепроверить. Флайер покачнулся так, что желудок ухнул куда-то вниз. Однако машина постепенно выровнялась, и направилась к поблескивающему на свету «КМ». — Но нас пригласили на вашу большую вечеринку.

— Не дразни меня, космодесант, — она постучала пальцами по штурвалу и бросила на него весёлый взгляд, — я же не смогу ни о чём думать. И заниматься делами.

— Поймешь, каково мне сегодня, — шутливо ответил Стас, чувствуя себя неожиданно так хорошо, что, казалось, флайер мог бы лететь не на топливе, а на одном его настроении. Они приземлились в тени корабля.

— Увидимся вечером, капитан, — она кинула игривый взгляд на его фуражку, многозначительно вскинув брови. Дверь флайера с его стороны отъехала, и его обдало жаром. Пришлось быстро выскочить и спешно юркнуть в тень корабля, где воздух ощущался чуть менее смертельным. Миранда послала ему воздушный поцелуй, и флайер поднялся, улетая прочь.

По тени он пробрался до трапа, так бодро, будто никакой повышенной гравитации на планете не было.

В пультогостиной его встретил Вениамин — в лучших традициях шпионских фильмов доктор сидел, поглаживая устроившуюся на его коленях Котьку. Картину подпортил Сеня, развалившийся на диване так, будто это его лежак, а людям он лишь милостиво позволяет присесть на его край.

— Итак, Станислав… Ничего не желаете мне рассказать?

— Рассказать желаю — сформулировать не могу, — Стас попытался перестать улыбаться, но у него ничего не вышло. Он сложил руки на груди, опираясь спиной на колонну.

— Возможно, стаканчик медовухи развяжет тебе язык? — Вениамина прямо-таки распирало от любопытства.

— Мне и вчера хватило, — едва ли медовуха была виновна хоть в чём-то из произошедшего: выпили они, вроде бы, совсем немного, да и наутро даже похмелья не было. С другой стороны, Станислав был наслышан о том, что сей чудодейственный напиток зачастую не ощущается до тех пор, пока не потеряешь от него сознание.

— Да, насчёт вчерашнего, Стасик… — Веня выжидательно приподнял брови, но друг намёка старательно не понимал. Котька, видимо, наконец, заметив обожаемого мужчину (и отсутствие конкуренции), предательски покинула колени доктора и, задрав хвост трубой, устремилась к хозяину корабля.

Тот стойко проигнорировал и требовательное «мяу», и любопытный взгляд друга.

— Ты бы что-то с воротником надел. Ну или мазь у меня попроси… — не унимался Веня. Он нашарил и протянул Стасу Полинино зеркало с каким-то «милым» животным на обороте, которое она вечно забывала где-то около дивана.

При детальном осмотре на шее обнаружилась пара тёмно-красных следов и отметинка, очень напоминающая зубы. Станислав открыл было рот, но через несколько мгновений его захлопнул, не найдя, что сказать по этому поводу.

— Я безусловно рад, что ты внял моему совету, просто не думал, что это произойдёт так молниеносно. — Вениамин улыбнулся, — впрочем, вспоминая студенческие годы…

— Да я не специально, — Станислав внимательно рассматривал кухонный стол, — и вообще, это не то, что ты думаешь! — краем глаза он заметил, что друг в ответ только шире улыбнулся. — Что, сильно заметно?

— Стыдиться тут нечего, — Вениамин поднялся с диванчика и успокаивающе похлопал друга по плечу, — но мазь всё-таки у меня возьми.

* * *

Как и ожидалось, большой любви у Станислава «званый ужин» не вызвал. Хотя «ужином» это можно было назвать только с большой натяжкой — из еды тут были лишь закуски к разным видам алкоголя. Играла приятная музыка, вышколенные официанты скользили между рядов нарядных гостей — помимо людей, тут встречались еще альфианцы и центавриане. Остальные разумные расы, видимо, махнули рукой на хоть и красивую, но весьма неудобную — по ряду параметров — планету. Напомаженный тип, похожий то ли на политика, то ли на бандита, толкал пространную речь о развитии и прогрессе. Вечеринка проходила на внушительных размеров вилле, задний двор которой плавно переходил в лес. Вдоль забора возвышались серебристые колонны: вилла была на самой границе дикой зоны. Дальше на флайере нельзя было пролететь — а пешком ходить не стоило, особенно на ночь глядя.

Мозгоедская команда предупредила, что задержится, и капитану было решительно нечем заняться — он выбрал уголок потемнее, у пруда, покрытого фиолетовой растительностью, и облокотился на перила, изучая толпу. Вениамин общался с местным доктором, Михалыч с порога отыскал одного сухопарого дедка — оказывается, здесь жил ученый, входивший в состав группы разработчиков цереосомного ускорителя, и механик отправился то ли делиться своими впечатлениями, то ли узнавать секреты фирмы.

Станислав бы спокойно покинул мероприятие уже через четверть часа, но две причины заставляли его стоять, будто бы бесцельно разглядывая толпу.

Команда очень хотела его здесь увидеть.

И Миранда тоже.

Вчерашний вечер не поддавался анализу — как и сегодняшняя встреча. По ощущениям — приснилось, померещилось. Станислав, разумеется, и раньше имел дело с женщинами (о некоторых Веня до сих пор не забывал ему ехидно напомнить), но никогда не чувствовал себя так странно. Что-то было не так, и его преследовало ощущение, будто бы он в чём-то ошибся, упустил какой-то момент. С другой стороны, Миранда казалась ему будто бы давно знакомой — если бы он верил в переселение душ, то посчитал бы, что они встречались в прошлой жизни.

Однако никто не появлялся, и с каждой минутой на него все больше наваливалась непонятная тревога. Интуиция подводила редко, поэтому для успокоения нервов капитан решил кинуть ещё один запрос команде — они, конечно, предупредили, что задержатся, но спокойнее переспросить.

— Станислав Петухов? — взгляд выцепил из толпы незнакомого блондина лет тридцати. В отличие от большинства гостей, предпочитающих традиционно тёмные цвета, он был одет в белый приталенный костюм с розовой рубахой, — капитан корабля «Космический мозгоед», верно?

Незнакомец широко и дружелюбно улыбался, но от капитана не ускользнул внимательный изучающий взгляд. Всё существо блондина так и лоснилось благополучием — ухоженные руки, дорогие часы, идеально отглаженный шейный платок по местной моде. Но взгляд, лицо, манера держать себя выдавали куда более внимательного и умного человека, чем тот пытался показаться.

— Константин Вдовин, бизнесмен, — представился блондин, и мужчины обменялись рукопожатием. — Наслышан о вас. Ну и ваши ребята молодцы, устроили тут заварушку.

«Да что они там натворили?» Обещанную историю ему так никто и не рассказал, да и не до того было — пришлось срочно решать вопросы, связанные с изменением сроков, оформлять новый груз, в общем, от работы он оторвался, только когда Маша напомнила ему, что уже пора идти. Станислав в ответ на реплику незнакомца только вежливо улыбнулся.

— Вы ведь руководили операцией здесь? Лет эдак… пятнадцать назад? — блондин облокотился на перила рядом с ним. Станислав кивнул, поглядывая в толпу. — Я тогда был ещё подростком, но впечатлился. Даже ненадолго захотел стать космодесантником, но меня не взяли. И сейчас, смотрю, своим принципам не изменяете, — капитан не понимал, к чему клонит собеседник, и тот, прочитав вопрос в его глазах, усмехнулся:

— В определённых кругах у вас очень интересная репутация. Балфер, Казак, Ржавый Волк: все эти люди больше не представляют опасности для граждан и, — он развёл руки в стороны, — честных предпринимателей. Должен сказать, что мой бизнес значительно развился, как только эти преступные элементы исчезли с горизонта событий, — блондин усмехнулся и оттолкнулся от перил, фамильярно похлопав Станислава по плечу, — так что я, можно сказать, ваш поклонник. Тем более после того, что сделали ваши ребята. Если что-то будет нужно — обращайтесь.

В ответ Стас пробормотал какую-то благодарность и дождался, пока собеседник уйдет. Не любил он всех этих мелких дельцов, возомнивших себя королями мира, и старался держаться от них подальше. Глянув на видеофон, он понял, что ответа ни от кого до сих пор не получил. Чувствуя неладное, капитан отыскал в толпе Вениамина, но тот мог только развести руками. Станислав оттащил его в сторону:

— Что вчера было? В трёх словах? — если четверка куда-то вляпалась, то это наверняка было связано с их «большим приключением».

— Помогли местным с каким-то диким животным, погуляли по пещерам, свалились в водопад, ничего страшного, — капитан знал, что Вениамин оценивает приключения команды по простому критерию: сколько синяков/ссадин/иных травм получили его участники, и если бы что-то серьезное произошло, то сам бы ещё с утра известил его, что и где именно. Однако беспокойство не унималось.

— С каким животным, по каким пещерам, куда они могли пойти? — в этот момент он почувствовал слабый толчок в плечо. Кто-то прошёл мимо, намеренно задев его. Он узнал темную корону волос, увидел, как на секунду Миранда обернулась к нему, и поймал её обеспокоенный взгляд. Мотнув головой в сторону парковки, она удалилась. Ему сейчас было совершенно не до того, но она могла что-то знать про команду (или подсказать что-то, как местная). Да и её тревожный взгляд беспокоил.

— Спроси Михалыча, может, он чего видел, — попросил друга Станислав, — я на минутку, — не дождавшись ответа, он пробрался через толпу в сторону парковки.

Она стояла возле уже знакомого Станиславу флайера, привалившись к нему спиной, время от времени нервно оглядываясь. Нога выбивала рваный ритм. Он бы мог найти её притягательной сейчас — взволнованная, с блестящими огромными глазами, слегка распушившейся прической, но голова болела совсем о другом. Впрочем, то же самое можно было сказать и о Миранде: она явно была настроена не на любовные игры.

— Что он сказал тебе? — Требовательно спросила она, схватив Стаса за предплечье. Он не сразу понял о ком речь, но потом вспомнил общительного блондина:

— Ничего полезного. — этот тип Станиславу хоть и не понравился, но и ни капли не заинтересовал. — Очередной франт, — Миранда отступила от него и сложила руки на груди:

— Держись от него как можно дальше, хорошо? — капитан утвердительно кивнул, хотя его немного раздражала такая реакция. То, что парень не самый надёжный, он и сам понимал, и не было нужды в том, чтобы его отчитывать.

Позади послышались тяжелые шаги и немного сбитое дыхание. Вениамин выскочил на парковку и замер, разглядывая незнакомую ему женщину.

— Михалыч их не видел, — заговорил доктор, переводя вопросительный взгляд на капитана, — только пожаловался, что все хорошие респираторы забрали, а то у него какие-то планы на вечер… Здравствуйте, — последнее прозвучало в сторону Миранды и почти вопросительно. Стас бегло представил их друг другу, не вдаваясь в пояснения, и в двух словах описал ситуацию.

— Так это твои ребята? Ну и устроили они вчера, — женщина покачала головой. Станислав пообещал себе обязательно узнать, что там было за «вчера», как только всё наладится. — Есть идеи, где они могут быть?

Капитану это очень не нравилось. Он ещё раз попытался вызвать хоть кого-нибудь, но они не отвечали. Конечно, там было два киборга, а вокруг — только дикая природа. Можно сильно не переживать. Но это не успокаивало, почему-то. Он развернул голографию, и Миранда принялась внимательно изучать снимок, пока Стас с Вениамином пытались вспомнить все разговоры про то, куда могла собраться молодежь, и придумать, на какое именно место они собрались цеплять респираторы.

— Вспомни, может быть ты им что-то такое рассказывал? Ты ведь здесь бывал, — предположил доктор. Станислав пожал плечами, но тут он встретился глазами с Мирандой, и в голове вспыхнуло воспоминание. Погибшее озеро было одной из самых впечатляющих достопримечательностей и могло заинтересовать его мозгоедов, а то, что туда уже нельзя соваться — так кто же их остановит? Тем более что здесь явно царила политика "правила существуют, чтобы их нарушать". Женщина, казалось, подумала о том же:

— Если они на озере, то могут быть без связи, но оно довольно безопасно, там стоянка впритык. Там гуляет относительно ядовитый туман, но если у них респираторы, это не проблема.

— Мне нужен твой флайер, — Станислав отлично знал, что «довольно безопасно» значит «высокая вероятность приключений» для его команды. — Нужно их найти, ночью тут чего только не выползает.

Не зря люди пользовались для ночных прогулок обзорным парком — большинство дикой природы Каа-хема было поистине дикой. Всё, что начиналось за серебристыми пограничными столбиками, грозило случайному путнику возможностью быть съеденным (и хорошо, если просто съеденным). Сложности добавляли и магнитные возмущения — простая техника, вроде гражданских флайеров, ломалась на раз-два, видеофоны отказывались работать, даже сложное оружие могло заклинить (поэтому при ликвидации преступной группировки выгорела половина портового поселения — быстрое и эффективное современное оружие космодесант выручить не могло). В городах, конечно, стояли мощные стабилизаторы, но даже там был запрещён пролёт над жилыми зонами — на всякий случай.

— Флайер идёт в комплекте со мной, но за руль я тебя пущу, — Миранда прыгнула на заднее сиденье, и Станислав забрался на место пилота. Вениамин тут же оказался на соседнем кресле.

— Вдруг моя помощь нужна, — предположил он. Капитан одобрительно кивнул — хотя надеялся, что не нужна и вообще они зря паникуют. Но закалённая годами интуиция редко ошибалась. Беспокойство донимало его всю вторую половину дня, но космодесантник списал это на привычные приступы тревоги.

Звезда двигалась к горизонту так быстро, что казалось, будто бы она решила поиграть в догонялки с людьми, летящими в маленькой металлической коробочке. Местное солнце выигрывало: темнело с каждой секундой. Это подстёгивало, и капитан гнал так, что, наверное, вызвал бы уважение даже у Теда.

Знакомый флайер действительно обнаружился на парковке у мёртвого озера, а внимательный взгляд выхватил отвал белого песка, на фоне которого фотографировалась команда... Вот только самих ребят поблизости было не видать. Приземлившись, Станислав практически вылетел из салона, осматривая стоянку. Выходов с неё было два — к видавшей виды лестнице с покосившейся табличкой «Смотровая площадка», и едва заметная тропа, около которой на слабом ветру покачивался потёртый знак «купаться запрещено», уводящая к некогда берегам озера.

С поверхности Андаш, точнее то, что от него осталось, смотрелось куда внушительнее, чем из Обзорного парка — и более жутко, чем помнил капитан. Белый песок, по структуре более похожий на тальк, слабо фосфоресцировал, наполняя «побережье» и долину неестественным светом. Как дороги, дно погибшего озера разрезали на миллионы кусочков ручейки и трещины, пересекаясь с утоптанными, блестящими тропами и местами ныряя в похожую на охапку хвороста растительность. Грязно-зелёного цвета туман расползался по низинам. Пока он ещё был прозрачным, но к ночи должен был стать совсем плотным, разбиваемый только разного размера и ширины холмами и пригорками, да островками зарослей. В воздухе стоял тяжелый серный запах, а единственный целый знак, который, видимо, регулярно обновляли, причем, судя по ровности краёв — больше силами туристов, чем кого-то ещё, красноречиво намекал надеть респиратор.

Почему команда не вышла до сумерек? Они не настолько глупы, чтобы «загуляться» в незнакомом месте! Да и даже попав в беду, должны были найти способ подать сигнал. Дэн и Ланс получили полную информацию о планете — представляли опасности, которые могут их поджидать.

Вениамин уже терпеливо пытался дозвониться до спасателей — зона покрытия заканчивалась примерно там же, где и стабилизация, то есть ровно на этом месте, поэтому задача была не из лёгких, и в этом сражении проигрывал пока что доктор.

— Надо идти следом, забраться на смотровую, — Миранда появилась рядом со Станиславом почти бесшумно. Она осталась в том же платье, но успела переобуться и накинуть на пояс кобуру со станнером, — оттуда будет обзор, есть тропа в долину и, — она оглянулась на Вениамина, который тихо бормотал ругательства, — должна лучше брать связь.

Капитан прикинул в голове варианты, и быстро понял, что оных нет. Не бежать же вслепую по нехоженой поверхности с криками «Мозгоедыыы?!».

На смотровую вела видавшая виды, но довольно надёжная лестница — по нескольким первым пролётам Станислав практически взбежал, но к середине быстро вспомнил, что последнее время не так уж и активно занимается кардионагрузками. Постепенно его нагнала Миранда — она не бежала, просто шла в размеренном, но довольно быстром темпе. Вениамин тяжело сопел где-то внизу.

Прошло несколько томительных минут, прежде чем они оказались наверху и Станислав, не отдышавшись, бросился к специальным биноклям для обзора, гордо замершим на массивных подставках. Голова немного кружилась от подъема и высоты — с противоположной от лестницы стороны холм довольно резко уходил вниз — но он быстро взял себя в руки.

В долине не было видно ничего — ни дыма от костерка, ни шевеления теней. От мешанины чёрных и белых пятен рябило в глазах, но Станислав продолжал упорно водить обзорным биноклем от края до края, однако не мог увидеть ни единого намёка на то, где могла бы быть группа космолетчиков. Тревога внутри всё усиливалась, но потом словно включился боевой режим. Полезные действия — сейчас, бесполезные переживания — позже. Несколько глубоких вдохов и объективная оценка происходящего.

По всей долине начали загораться голубые, едва заметные в тумане огоньки. Столь заинтересовавшие Полину карамбеки, посмотреть на которых, возможно, команда и намеревалась, не зря прятались с наступлением сумерек. На охоту выходили хищники — в том числе и горные муджраги — похожие на волков животные на шести гибких ногах, с огоньками-приманками на головах и жалящим языком длиной в полметра. Людей они, конечно, побаивались, но, сбившись в стаю, легко побеждали свои страхи. Маленьких зверьков этот язык парализовывал, а крупных животных, вроде человека, мог неприятно ужалить — это если вас задели один раз. Кто-то обходился ожогом, кто-то приступом сильной аллергии. Более «интересные» последствия начинались после второго «контакта». Станислав как-то видел человека, которому не повезло быть ужаленным около семи раз — и участи этого бедняги было сложно кому-то пожелать.

Именно эти огоньки они сейчас видели, но и без них опасностей, как помнил Стас, хватало. От муджрагов хотя бы был шанс убежать или отбиться, а воспоминания о некоторых других животных заставляли покрываться холодным потом. Впрочем, их в этой части планеты не должно быть.

— Вон там, — указала Миранда, но Станислав уже и сам заметил. Огоньки начали собираться в кучу сравнительно недалеко от них — рядом с тёмным пятном на земле.

— Веня! — окликнул друга Станислав и увидел, что тот уже успел их нагнать, хоть и далось это ему нелегко. В одной руке доктор уже держал видеофон, а в другой — прихваченную из флайера аптечку. Друг кивнул ему, мол, услышал-понял, и продолжил попытки дозвониться до спасателей. Через несколько мгновений ему наконец-то ответили, и Вениамин принялся описывать ситуацию.

— Станнер, — потребовал тем временем Станислав, протягивая руку к Миранде. Та без вопросов отцепила пояс с кобурой и передала ему.

— Ждите спасателей, укажете им, куда я пошёл, — он скинул пиджак, закатал рукава, и приладил кобуру к петле брюк.

— Я с тобой, — Миранда покрутила его пиджак в руках и накинула себе на плечи. Становилось холодно, — лишние глаза тебе не помешают, и я могу за себя постоять.

Станислав хотел было решительно отказаться, но вмешался доктор:

— Я с вами, — он прижал аптечку к животу, словно это был его щит от всех невзгод мира, — спасатели прибудут не раньше, чем через полчаса, думаю, мы доберёмся быстрее.

«И они будут спасать ещё и нас» — мысленно добавил Станислав. Голос друга звучал слишком оптимистично. Сам-то космодесантник добежит до нужного места минут за десять, и если Миранда ещё имела шансы за ним угнаться, то Вениамин — точно нет. А это — драгоценное время, и ещё двое гражданских в опасности. Однако возразить ему не дали.

— Уходи вперёд. Мы следом, и ты всё равно не отвертишься, — Вениамин сложил руки на груди, решительно глядя на капитана.

— Я присмотрю за ним, — подмигнула Миранда, — я здесь бывала пару раз, местные животные не любят к людям лезть — боятся охотников, их легко будет шугануть.

Времени на споры не было, да и лучше не пренебрегать помощью, любой. Станислав кивнул и припустил с горы.

Через пару минут он попал в тягучие щупальца тумана и тропа стала едва различимой. Дышать было тяжело, но возможно. Память подсказывала, что он точно может пробегать так час и остаться в сознании. При доле везения даже два, правда, бесследно это уже точно не пройдёт.

Фонаря не хватало, но слабо светящаяся поверхность помогала замечать все возникающие препятствия и не влезть в расщелину или ручей. Тропа кое-где петляла, и в паре мест пришлось даже сойти с неё, однако, найти направление не составило труда. Позади слышался тяжелый топот, и это успокаивало — шумом они скорее всего распугали животных. Никто не выходил на тропу, не пытался его ужалить, и даже неповоротливый бочар, похожий на гигантского ежа, шустро уполз, только завидев Стаса, ныряя в один из ручьев.

Долина жила и дышала, наполняясь разнообразным шумом: чьим-то недовольным рыком и уханьем ночных птиц, шорохом песка. В низинах по краям тропы возвышалась местная растительность — длинные тонкие жерди высотой до трёх метров, покачивающиеся с тихим шуршанием, а те, что засохли, стучали друг о друга при порывах ветра, как заправские барабанщики.

С того самого момента, как Станислав осознал, что что-то совершенно не в порядке, он чувствовал себя так, будто бы катастрофично опаздывал. Словно ты приходишь в космопорт, а твой рейс улетел вчера. Добрался он довольно быстро — Веня с Мирандой остались где-то далеко позади, когда он выскочил на желтоватую прогалину, окружённую бочкообразными кустами. С запада поднимался довольно высокий холм, а в центре прогалины виднелся крупный провал.

Поблизости гуляло несколько муджрагов, но при появлении капитана они зашуршали по кустам, видимо, испугавшись шума. Один из них что-то волочил через кусты и, видимо, решив, что большой хищник пришёл отбирать его добычу, потащил это "что-то" гораздо активнее. От выстрела станнера тварь пискнула, неожиданно высоко для своих размеров, и мешком осела на землю. Станислав поспешил посмотреть, что именно волочил зверь, чувствуя, как холодная тревога скручивается узлом где-то в районе живота. Сердце пропустило удар, когда он приметил рыжую шевелюру.

Первое — проверить пульс.

Сердце рыжего медленно, но всё же билось, он был очень бледным и едва дышал. Он явно провёл так немало времени: на коже с правой стороны алели красные пятна солнечных ожогов. Страшно подумать, сколько времени парень дышал ядовитым воздухом. Сорванный респиратор валялся неподалёку в совершенной негодности. Судя по его состоянию, кто-то из местных животных уже пытался им закусить.

Муджраги быстро поняли, что большой хищник не такой уж и большой, да ещё и один, да ещё и пытается стащить их еду, и в тумане появлялось все больше бледных огоньков. Милые светлячки, за каждым из которых спрятался зверь, который, может, целиком тебя и не сожрёт, но понадкусывает точно и с собратьями поделится. Стас громко рыкнул, топая ногой по земле, но вышло не очень убедительно. Животные окружали.

Оттащив Дэна к тропе, он выломал одну из длинных и гибких веток, вооружившись ею, как хлыстом, время от времени с размаху щёлкая по земле. Тратить заряды станнера лишний раз не хотелось.

До него донеслись голоса, которые плавно перерастали в какую-то смесь улюлюканья и шума. Через несколько долгих минут на тропу вылетело двое человек, заставляя круг «светлячков» вздрогнуть и отступить. Миранда с громким криком долбанула одного особо любопытного муджрага по носу длинной жердью, и животное, заскулив, бросилось наутёк. Стая зашевелилась и стала отступать в темноту, когда Вениамин с воинственными криками затопал и застучал по земле. Не понятно кому в данной ситуации было страшнее — доктору или тому, кто услышал его боевой клич, но морды животных пропали из поля зрения.

Не будь ситуация столь опасной, Станислав бы точно оценил шикарный вид прибежавших: взмокшие, облепленные слабо светящимся песком, с ветками, торчащими из волос и одежды, вооруженные срезанными жердями болотного растения, красные и запыхавшиеся. Они напоминали людей, которые провели в этой пустыне неделю, а не четверть часа. Отплясав свой танец устрашения врагов, Вениамин хотел с видом героя упасть на землю, но заметил Дэна — и, подхватив аптечку, как страстную любовницу, бросился к лежащему на тропе навигатору.

Шорох сбоку — и Станислав увидел длинный, усеянный стрекательными щупальцами язык. Тренированное тело отреагировало быстрее, чем сознание, и уже отскочив, он выкрикнул:

— Миранда!

Она увидела станнер в его руке и тут же бросилась на землю. Яркая вспышка, ещё один высокий стон, и монстр упал на передние лапы, будто бы прилёг отдохнуть. Этот был покрупнее, Стас на всякий случай выстрелил во второй раз. Остальные муджраги затаились, не рискуя атаковать столь шумных хищников с такими опасными жалами.

— Что с ним? — Миранда поднялась с земли, облепленная песком на манер вождя дикого племени в боевом раскрасе. Сходство довершали длинная коса и жердь, перехваченная как копьё. Картину портил только пиджак Стаса, но, заметив бледность рыжего, она проворно его стянула, накрывая киборга.

Бег через ядовитый туман явно сказался на состоянии спасательной команды не лучшим образом, однако пока у них ещё был запас времени. Вениамин, всё ещё тяжело дыша, занялся делом — нащупал пульс, прилепил на лицо Дэну полукруглую маску с решетчатым передом, проверил зрачки, и только тогда чуть расслабился.

— Он в отключке и надышался местных ядов, но всё должно быть в порядке, мы успели вовремя, — успокоил он Станислава, копаясь в чемоданчике-аптечке. — Подобных фильтров у меня ещё пара. 

Он достал две такие же, как на лице у Дэна, маски, и оглянулся на капитана:

— Ты не нашёл остальных?

Станислав отрицательно покачал головой, и тревога накатила на него с новой силой. Всё ещё оставалось ощущение, что он опоздал.

— Вы быстро, — отметил Стас. Доктор, закончив осмотр пострадавшего, присел на землю, принявшись рыться в аптечке.

— Мы срезали дорогу. 

Да уж, бурелом, из которого они выскочили, дорогой явно не был. Веня усмехнулся, откладывая в сторону бесполезный сейчас диагност, у которого даже индикаторы не горели. Видимо, к полевым условиям нежная техника не была готова. Хорошо хоть, что импланты киборгов более стойки к таким помехам, хотя Дэну это сейчас не могло помочь.

— Точнее, я немного упал, — добавил доктор, а затем издал радостный возглас, нащупав что-то в аптечке.

В руках медика был оранжевый предмет, очень напоминающий пивную банку. Он попытался вырвать крышку, но у него мало что получилось — руки всё ещё дрожали после кросса по пересечённой местности. Стас забрал банку и привычным движением вскрыл — простейший маячок, который не мог ни подлететь, ни подать сигнал, но тем не менее умел светиться и издавать звуки.

Цилиндр резко вырос вверх, а затем надулся, превратившись в мяч почти в метр диаметром, и завыл сиреной так, что не только окрестные животные убежали прочь, но и троица людей подпрыгнула, зажимая уши. Удивительно, как Дэн не вскочил. Станислав несколько раз шлепнул по получившемуся мячу, и вой оборвался, давая им возможность спокойно вздохнуть.

— Отлично, — кивнул капитан, поглядывая на мерцающий оранжевый шар. — Если что, включишь шумелку ещё раз, на какое-то время этих тварей прогоните. 

Хорошо бы иметь нормальный буёк, но и с этим спасатели мимо точно не пролетят. Теперь, когда много света, можно и оглядеться.

Станислав, осторожно ступая, прошёл по поляне. Животное, судя по следу, тащило Дэна с желтоватой прогалины, в центре которой и был провал. Теперь были хорошо заметны следы борьбы — размётан песок, в некоторых местах поломаны ветки и кое-где даже видны обрывки ткани. Точнее понять было сложно — песок уже занёс половину следов, но часть вела напрямую к провалу в земле. И судя по краям провала, он был довольно свежим.

Почва по всей прогалине угрожающе похрустывала под ногами. Станислав аккуратно опустился на песок и ползком подобрался к краю провала. Чтобы хоть что-то увидеть, капитан смахнул горсть фосфоресцирующего песка и швырнул в проём, услышав через несколько мгновений всплеск. Течения не было слышно. Значит это была лужа или озеро. Если глубина достаточна — можно безопасно спрыгнуть, если нет — сломать шею. Он повернулся на бок, оторвал кусок ткани от рубашки, набрал в неё песка, завязал узлом и снова бросил вниз. Теперь песок не разлетелся во все стороны, а ушел вниз — судя по всему, глубины должно было хватить для прыжка.

Он вернулся к маяку, где Миранда старательно растирала колени невесть откуда взявшейся мазью (у неё ещё и нож рядом лежал, и Станислав предпочёл не думать, откуда он у хрупкой дамы в мини-платье), а Вениамин обрабатывал Дэна — все его ноги были в волдырях после тесного контакта с муджрагом.

Станислав отыскал в аптечке второй маячок. Так как он самолично её закупал и заполнял, наверное, миллион документов, содержимое аптечки отпечаталось в памяти сильнее, чем номер собственной медицинской страховки.

— Я вниз, а вы ждете спасателей, — коротко скомандовал он, запихнув в карман оставшиеся кислородные фильтры и проверив, чтобы они не могли сломаться или выпасть. Особых возражений не возникло, и капитан вернулся к провалу в земле, так же аккуратно подползая к краю — если уж прыгать, то самому, а не провалившись не пойми где. Присев на край, он закрыл глаза и оттолкнулся. Оставшиеся на поверхности услышали глухой всплеск.

Вениамин чувствовал себя рядом с новой знакомой так, будто бы знал её как минимум столько же, сколько Полину или Теда. За время, пока они догоняли умчавшегося стрелой капитана, она вела себя на удивление внимательно и сосредоточенно, иногда напоминая этим самого Стаса — проверяла тропу, срубила невесть откуда взявшимся ножом пару веток ротобука, чтобы было на что опираться — и чем, если что, врезать по наглой звериной морде — не подгоняла его и со спокойным лицом вытаскивала из оврага, куда они по его вине скатились.

— Зато добрались быстро, — только и сказала Миранда по этому поводу. Овраг действительно сократил им путь — особенно после того, как обоих протащил несколько десятков метров особо глубокий ручей, а затем пришлось ползти по стене оврага, превозмогая желание остаться умирать где-нибудь внизу. Щёлкающие клешнями «крабики» размером с салатник каждый помогли им обрести желание жить и ползти наверх.

Стас скрылся в земляном провале, и они сидели по обе сторон от Дэна, то вглядываясь в ночное небо, то оглядываясь вокруг. От тумана чесалось лицо и горло, хотелось пить и кашлять, а каждая минута тянулась очень долго.

— Он всегда такой? — Миранда помогла Вене покрыть ссадины и ожоги Дэна мазью, натерла свои колени несколькими слоями геля и теперь сидела, затачивая кончик своей жерди.

— Какой? — Вениамин был рад поговорить хоть о чём-то, лишь бы не думать о том, что здесь произошло и что ещё может произойти, не вздрагивать от каждого шороха.

— Я не знаю, — с улыбкой пожала плечами Миранда и опустила нож, глядя в небо, — прошло не больше часа с того момента, как он понял, что с командой что-то не так, и он уже бежит через ядовитый туман, и ныряет в дыру в земле. И это всё ради… коллег.

— Это нормальное состояние человека. Есть исследования, доказывающие, что мы чувствуем себя лучше, заботясь друг о друге и приходя на помощь. Вот если бы он так не делал, я бы забеспокоился, — конечно, не каждый человек бежал бы в опасность очертя голову, но Вениамин был твердо уверен, что друг отлично осознаёт, что делает.

— Значит, я встречала много людей в ненормальном состоянии. — Она снова вернулась к обтачиванию импровизированного копья.

— Ты сама пришла на помощь незнакомым людям без единого вопроса. — Вениамин почувствовал, что страх достаточно улёгся, чтобы проснулось его любопытство. — Кстати, насчёт незнакомых. Так вы…?

— Спроси у него сам, — фыркнула Миранда и стала вертеть лезвие ножа в руках. — Могу сказать, что знаю его примерно сутки, но уже успела познакомиться с его больной спиной.

— Он никогда не соглашается даже намазать лишний раз! В лучшем случае, попросит укол, а обычно — лицо кирпичом и спит на полу! — недовольно покачал головой Веня. На самом деле его мысли всё ещё были совершенно не здесь и слова, которые он говорил, казались пустыми и искусственными, однако ворчание хоть немного помогало успокоиться. Рядом с ним едва дышал (и то — через маску) Дэн, где-то под землей Стас пытался найти остальных, а вокруг собирались дикие животные — и неизвестно, как долго они смогут продержаться.

Миранда хотела было что-то ответить, но тут они услышали голос Стаса:

— Миранда!

Оклик заставил обоих подпрыгнуть. Вениамин почувствовал, как заколотилось сердце. Станислав точно знал, что делает. У него всё под контролем. Доктор постарался сконцентрироваться на этих мыслях. Ладони взмокли.

— Миранда! — Он увидел, как сжались добела пальцы женщины и она бросила на Дэна и Вениамина отчаянный взгляд. Они замерли, но оклик более не повторялся, и от этого стало ещё более жутко.

— Стас? Стасик? — позвал доктор, но ответа не последовало. Они оба с ужасом воззрились на провал. Сделав несколько резких вдохов, женщина мотнула головой и виновато глянула на Вениамина.

— Кричи и бей их по мордам. Не дай себя ужалить. — Она воткнула недоделанное копьё в песок, развернулась и в два прыжка оказалась около проёма. Бросив ещё один взгляд на Вениамина, она, взмахнув руками, нырнула в тёмную пустоту.

Вениамин стиснул одной рукой жердь, а второй — маяк. Лучше бы спасателям поторопиться.

* * *

Вода щипала кожу, будто вонзая в неё сотни маленьких иголок. Станислав вынырнул и раскрыл маяк. Через несколько мгновений вокруг него разлился оранжевый свет, но воя не последовало — в этот раз он успел отключить звуковой сигнал. Здесь, в довольно просторной камере подземной пещеры, звук бы многократно усилился и точно оглушил его. Впрочем, Стас осознал, что и без того уши заложило, но это было неудивительно.

В нескольких метрах от него виднелась узкая полоска берега. Здесь уже был не песок, а камень, поэтому на удобно фосфоресцирующую поверхность можно было не рассчитывать — к счастью, маячок выдавал приличное количество света.

К тому моменту, как Станислав доплыл до каменистого берега, ему казалось, что кожа с него собирается слезть. Осмотрев себя на суше, он обнаружил, что относительно цел, лишь мелкие царапины покрылись пузырями, как после ожогов, да покраснели открытые участки кожи, однако ощущение жжения не проходило ещё какое-то время.

Голова начинала болеть от постоянного контакта с ядовитым воздухом, и нужно было торопиться. Сделав пару шагов, он понял, что ничего не слышит. Видимо, знак «купание запрещено» в кои-то веки, не был просто предупреждением. Стас попытался вытряхнуть попавшую в уши воду, надеясь, что это его спасёт, но осталось ощущение, будто туда натолкали вату. Надеясь, что это — временный эффект, капитан переключился на исследование местности. Он оказался в средних размеров пещере (отчего шевелились не самые приятные воспоминания), от каменистого берега отходил коридор, растворяясь в темноте, других выходов заметно не было. Приглядевшись, он нашёл ещё три респиратора, которые, видимо, не перенесли контакта с подземным водоёмом. Тревожно нащупав в кармане кислородные маски, он убедился, что те в порядке: основа аптечных масок была более устойчивой, рассчитанная на аварии в различных условиях.

Краем глаза он уловил движение — что-то упало в воду, а теперь плыло к берегу. Станислав вскинул станнер, отступая спиной к прохладному камню, но быстро узнал Миранду. Доплыв, она практически выскочила из воды, что-то спрашивая у Стаса. Лицо её выглядело очень встревоженным. В ответ он только развел руками — мол, не слышно. Та и сама заметила — сказала ещё пару слов, понажимала на ушные раковины, пощёлкала пальцами. Знаками Станислав попытался узнать у неё, что случилось, но она лишь уверенно тыкнула пальцем в него. Разбираться времени не было — да и не могли они друг друга услышать, поэтому оставалось только надеяться, что доктор в порядке и продержится до прихода спасателей. Конечно, медик за годы работы и не такое повидал, но оставлять его одного ужасно не хотелось.

Однако закинуть обратно наверх Миранду было невозможно, поэтому пришлось принять ситуацию как есть. С берега вёл только извилистый коридор пещеры, и Стас двинулся в него, подавая спутнице знак идти вперед. Лишённый возможности ориентироваться по слуху, он предпочитал видеть её, чтобы если что, защитить.

Казалось бы, постоянно летая в замкнутом пространстве, можно выработать полный иммунитет к клаустрофобии, но, оказавшись в коридоре пещеры, когда вокруг тебя только камень, а на обоих концах коридора непроглядная тьма, не чувствовать себя неуютно очень сложно.

Слух постепенно возвращался к нему, однако ощущение «ваты в ушах» не прошло — приглушенные шаги, шорохи, даже собственное дыхание казалось каким-то чужим. Маячок исправно освещал дорогу, и Станислав представлял, как брели здесь ребята — замёрзшие, испуганные. От чего они бежали? И снова ощущение, будто он опоздал, как будто всё уже случилось, стало историей. Тревожный комок в животе все больше нарастал, мешая дышать и нормально думать. Наработанное годами службы хладнокровие помогало в трудный момент, но сейчас, когда они медленно, стараясь не запнуться и не упасть, брели по пещере, оно отступило, давая место обычным человеческим эмоциям. Сейчас он был рад, что рядом с ним есть Миранда — оказаться в одиночку в этом туннеле очень не хотелось. От этих мыслей он ощутил ещё один укол тревоги — как там Венька?

Но беспокойства были бесполезны и неэффективны. Куда важнее было сосредоточиться на внезапно появляющихся под ногами камнях, скользких участках и временами довольно низком потолке пещеры. Он уже довольно неплохо слышал шаги — двое шли с одним ритмом, все больше ускоряясь, хотя дышать и без того было тяжело — воздух здесь внизу был ещё хуже, чем наверху, где хоть какой-то ветерок приносил немного свежести.

Тело среагировало быстрее, чем сознание. Станислав пальнул в сторону, и ему показалось, что только спустя секунду осознал, в кого пытался попасть — появившись словно из ниоткуда, скользя мохнатым телом по стене (эти твари ещё и по стенам лазают?!) и ощупывая воздух языком в метре от него показался муджраг.

Выстрел прошёл мимо, и животное, вздрогнув всем телом, перескочило на потолок. Станислав попытался окрикнуть Миранду, но та его не слышала и заметила опасность только спустя несколько драгоценных секунд. Станнер ещё перезаряжался (древняя модель!), и Стас беспомощно наблюдал, как женщина — слишком медленно — обернулась, держа наготове нож. Ядовитый язык обвился вокруг её руки в тот же момент, когда нож воткнулся в глаз опасной твари, и животное отскочило, оставляя красную спираль на её предплечье. Второй выстрел станнера пришёлся в цель, и угроза была нейтрализована. Они в панике оглянулись, но зверь, похоже, был только один.

— Жива? — собственный голос уже был практически слышен, но ещё казался незнакомым. Миранда прислушалась и то ли угадала, то ли поняла, что он ей сказал:

— Все в порядке, — следы от жала начали синеть, и Станислав оторвал от своей рубахи рукав и наложил выше обожжённого места жгут. Сам ожог не был столь страшным — но муджраги ещё и впрыскивали жертве яд. Хоть он в малых количествах не был опасен и даже полезен, у Миранды могла оказаться на него аллергия, и рисковать этим не стоило. Жгут выиграет им полчаса времени, а больше сделать он все равно ничего не мог. Покончив с первой помощью, они продолжили движение — но теперь Стас предпочел держать Миранду за руку — так было спокойнее. И за её безопасность, и тревожность чуть отступила. Спустя несколько крутых поворотов ход наконец-то привел их в другой просторный грот.

— Полина? Тед? Ланс? — Станислав попробовал позвать ребят, но в ответ получил только эхо. Судя по тому, как вздрогнула от его вскрика Миранда, к ней тоже вернулся слух. Было душно, и свет маяка не доставал до противоположной стены и потолка пещеры, усиливая ощущение того, что они затерялись в подземной тьме, поэтому Стас двинулся вдоль одной из стен, намереваясь найти все имеющиеся выходы и любую возможную подсказку. Казалось, что они под землей как минимум, час, хотя это было невозможно — в таком случае оба уже потеряли бы сознание.

— Зачем ты прыгнула за мной? — Идти молча было жутковато. Звук собственного голоса хоть немного успокаивал. Миранда удивлённо покосилась на него:

— А зачем ты позвал? — Она чуть не запнулась и переключила внимание под ноги. — Ты кричал, а потом голос оборвался, что мне ещё было делать?

— Но я тебя не звал, — это Стас точно помнил. Он был занят тем, чтобы выбраться на берег и осмотреть его, и всё это время не издавал ни звука.

Хотя в чём можно было быть уверенным? Возможно, он что-то и выкрикнул перед тем, как упасть в воду, но ничего подобного не вспоминалось.

В гроте обнаружилось три выхода — одинаково непроглядные, непонятные и без малейшей подсказки. Но в одном из них Станиславу почудилось движение воздуха. Миранда с ним согласилась — хотя не исключено, что они выдали желаемое за действительное.

Второй коридор был шире и ровнее, но они всё равно старались ступать осторожнее — никогда не знаешь, что ждёт тебя за поворотом. Миранда стала держаться к нему совсем близко, но молчала, хоть и вздрагивала от каждого шороха. Воздуха не хватало, и это добавляло дискомфорта в общий котёл неприятных ощущений.

И, как будто этого было мало, тишину прорезал женский крик. Станислав со смесью радости и ужаса, узнал голос Полины.

— Тед! Ланс! На помощь!

Миранда бросилась вперед, стискивая в руке нож, прежде, чем Станислав успел её остановить. Он побежал за ней, чувствуя, как холодеют пальцы.

— Помогите! Пожалуйста! Нет! Тед! Ланс! — В голосе слышались слезы и паника. Но что-то было неправильно. Станислав нагнал Миранду и схватил её за локоть. Она хотела что-то ему возразить, когда тишину пронзил ещё один крик:

— Тварь! Прочь! Уходи!

Это был уже голос Теда. Миранда удивлённо посмотрела на тормознувшего её Стаса — нужно бежать на помощь! Источник звука совсем рядом.

Станислав всегда доверял своей интуиции. И сейчас он подчинился ей, а не разуму. Не тратя времени на размышления, оттянул спутницу к стене пещеры.

— Они же зовут на помощь! — попыталась возразить Миранда, но он быстро зажал ей рот ладонью, выронив маяк, который медленно перекатился на середину коридора. Они замерли, и тут Станислав расслышал едва различимые шелестящие шаги. Он узнал этот звук и прижал Миранду к себе ещё ближе — будто бы это могло помочь.

— Помогите! — отчаянный голос Полины.

Шшурх. Шшурх. Размеренные шаги.

— Прочь! — хриплый оклик Теда.

И снова тишина. Едва различимые звуки. Шшурх. Шшурх.

— Умри, тварь! — чтобы Ланс так закричал, должно было произойти что-то из ряда вон.

Миранда дрожала, цепляясь за его локоть. По её лицу катились слезы.

Тихие шаги были совсем рядом.

— Миранда! — это был его собственный голос.

Вжавшиеся в стену люди замерли, не дыша.

Она сказала, что он позвал её, и Станислав тогда не придал этому значения, после всех злоключений голова уже едва соображала. А ведь ему стоило сразу забеспокоиться. Он должен был этого ожидать. Еще несколько месяцев после Каа-хем он просыпался в холодном поту, пока другие события не вытеснили это воспоминание.

В кружок света от маяка вступило огромное животное. Из-за чёрной лоснящейся шерсти казалось, будто бы сама темнота решила прийти за ними. Массивные когти едва задевали пол, издавая то самое «шшурх». Легко было представить, как глубоко они могут впиться в тело — да и представлять Стасу не было нужды, он видел, что бывает после этого. Шесть ног ступали по земле даже в какой-то мере грациозно, и массивное тело легко скользило вперед, будто плыло.

На продолговатой морде раскрывалась круглая пасть с несколькими рядами зубов. И из нее, прямо из глотки этой твари, Стас услышал голос Полины:

— Помогите!

Миранда вцепилась в его руки, дрожа всем телом. Её ногти впились в кожу. Станислав только крепче прижал женщину к себе, держа станнер наготове.

— Тед! Ланс!

Тварь скользила вперёд, прислушиваясь, вертя по сторонам головой, где вместо глаз были жуткие белёсые выпуклости — то ли головные резонаторы, то ли какая-то важная железа. Она чувствовала людей, но не могла понять, где именно, поэтому голова с круглой пастью двигалась то в одну , то в другую сторону, пытаясь приманить добычу.

— Умри, тварь!

Станислав осторожно поднял руку со станнером, мысленно прося животное убраться. Он отчётливо вспомнил день знакомства с этим монстром. Тогда тот кричал голосом Лёньки, жизнерадостного кудрявого блондина, которого позже пришлось отправлять домой в закрытом гробу. Регулятор станнера встал на максимальную мощность.

— Помогите!

Хотелось закричать самому. Легко было понять, почему эти жуткие создания были на грани вымирания — человеческая психика с трудом переносила такие методы охоты, тем более что «кроты» (официальное название животных было слишком длинным и сложным) любили выбирать для приманки наиболее высокие звуки — женские и детские крики. Сочувствовать им, впрочем, никак не получалось.

— На помощь!

«Крот» обернулся к ним. Станислав знал, что он их всё равно найдёт. Животное медленно приблизилось, распахивая пасть с рядами зубов.

— Миранда!

От твари шёл сырой, гнилостный запах.

«Уйди, просто уйди» — мысленно попросил Стас, зная, что этого не произойдёт, но оттягивая последние мгновения. Монстр учуял добычу. Можно было разглядеть свежую рану на одном из «глаз» животного. Очевидно, команда уже успела его повстречать. Если против него ничего не смог сделать боевой киборг, то что сможет уже много лет как не боевой Станислав?

Бороться до последнего? Дать Миранде возможность убежать? Но куда бежать?

Зубастая пасть оказалась на расстоянии вытянутой руки.

— Помогите!

Выстрел. Жуткий вой. Отодвинуть женщину за спину. Перезарядка — долгие мучительные мгновения.

Второй выстрел. Визг, в котором сменяют друг друга голоса десятков людей. Он слышит Полину, слышит себя. Неужели эта тварь услышала их ещё на поляне? Долгая перезарядка.

Третий. Это кричит монстр или сам Стас? Тварь подалась вперед, и Миранда вонзила нож в нижнюю часть челюсти монстра и толкнула его, прорезая глотку. Тот вскинулся на дыбы, размахивая массивными лапами. Станислав успел её отпихнуть (зачем полезла!), но его самого удар мощной лапы отбросил назад, на стену. Правую руку пронзила боль, и он перехватил оружие в левую, давя на гашетку. Станнер заверещал, извещая о севшей батарее. Он перехватил его за дуло и с усилием швырнул. Тварь мотнула головой, и Стас попытался отползти, но упёрся спиной в стену. Горячая кровь из пасти закапала на него, когда он услышал выкрик откуда-то со стороны и энергичный стук по камням — Миранда попыталась отвлечь внимание на себя. Лучше бы ей бежать… Животное мотнуло головой, выискивая источник звука, и в свете маячка блеснул застрявший в массивной челюсти нож. Станислав рванулся вперед, резко вытащил нож и нанёс ещё несколько ударов в шею. Монстр попятился, и маяк погас, издав жалобный стон. Коридор погрузился во тьму, и пришлось бить наугад.

Вой оглушал, разрывая барабанные перепонки, лишая хоть какой-то возможности сориентироваться. Станислав продолжил наносить удары вслепую, и кажется, сам кричал.

В один момент всё закончилось. Стас даже не сразу осознал, что сидит в тишине, перепачканный кровью. Рядом слышались сбивчивые всхлипы, но разглядеть что-либо без света маяка не получалось, только перед глазами плавали цветные пятна. Правая рука отзывалась болью на любое движение, левая до сих пор сжимала нож. Его трясло.

Говорить не хотелось. Он попытался сдвинуться и наткнулся на ещё теплую тушу.

— Стас? Это ты? — Миранда говорила шёпотом. Шёпот был безопасен. Он был настоящим. Его не крали эти жуткие монстры.

— Я здесь, — он, медленно двигаясь, нашёл её в темноте и сжал в объятиях. Кажется, цела. Плачет, дрожит вся, но цела.

Теперь настал её черед перевязывать его — монстр не просто раздавил, он разодрал плечо, и пришлось плотно замотать его остатками рубахи, насколько позволяли силы.

Нельзя было долго сидеть. Даже если они не знали, что ждёт в конце коридора — нужно было двигаться. Когда мельтешение в глазах улеглось, Стас смог рассмотреть едва заметное белёсое свечение где-то вдалеке. Пошатываясь, оба поднялись и побрели, ощупывая каждый миллиметр и цепляясь друг за друга.

Где-то вдалеке послышались отголоски человеческих криков. Двое крепче вцепились друг в друга, упорно шагая вперёд.

Глаза привыкли к темноте, и слабый свет перестал казаться причудой воображения. Ноги зашлепали по воде, но, побоявшись, что эта вода сродни той, что временно лишила их слуха, Стас и Миранда отказались от соблазна смыть с себя кровавые разводы.

Очередной ход закончился просторной камерой. Внутри ощущался свежий воздух. После затхлости и духоты коридора он казался чистым и освежающим. Свет исходил от щели в потолке, его было мало, но привыкшие к темноте глаза всё отлично видели.

Миранда дернула Стаса за локоть, указывая на что-то. Говорить вслух все ещё никому не хотелось.

Он проследил за её рукой — и вдруг почувствовал себя на порядок здоровее, энергичнее и живее. Станислав практически подбежал к ступенчатой груде камней прямо под щелью в потолке — там, на высоте около двух метров, лежали без сознания Полина, Ланс и Тед.

Камень под ними был исцарапан — видимо, «крот» пытался достать ребят, но не преуспел — к счастью, по стенам эта тварь лазать не могла. Должно быть, Ланс закинул остальных наверх и забрался следом, поэтому монстру достались только их крики. Выше площадки, на которой сгрудились мозгоеды, камни образовывали вполне себе сносный путь наверх — возможно, они на него и рассчитывали, но сил не хватило.

Дышать становилось всё труднее, а веки тяжелели. Сколько они тут? Полчаса, час, вечность?

— Подсади? — Миранда говорила все ещё шепотом. Это было сложно — рука, кажется, была сломана, поэтому он смог только опуститься у стены, выставив вперёд согнутое колено.

Миранда разбежалась, оттолкнулась от его колена и попыталась уцепиться за уступ — но с одной здоровой рукой это оказалась не так-то просто. Шипя от боли, она сползла, чуть не повалив Стаса. Глаза сверкали маниакальным упорством. Вытащив откуда-то из-под одежды нож, который до сих пор был перепачкан в крови монстра, она распустила жгут, разминая руку. Станислав хотел бы предложить другой выход, но его не было — только пытаться забраться наверх из последних сил. У них заканчивалось время, и было всего две здоровых руки на двоих.

Сделав несколько выдохов, она побежала снова, оттолкнулась от подставленного колена и подпрыгнула, со вскриком подтягивая себя.

Станислав поднялся. Отталкиваться ему было, по сути, не от чего. Да и непривычная гравитация не внушала оптимизма. Миранда свесила здоровую руку, и он, разогнавшись, оттолкнулся от пола, цепляясь за неё. Она скользнула вниз, но удержалась, и Стас, перебирая ногами, попытался забраться — на самом верху ему пришлось схватиться за камень правой рукой — и в глазах потемнело от боли. С трудом и помощью перехватившей его за пояс Миранды, он наконец заполз на уступ.

Дав себе несколько мгновений на прийти в себя, он нащупал в кармане чудом уцелевшие кислородные маски и одну нацепил на Полину — она весила меньше всех, а значит, ядовитый туман действовал на неё сильнее. Вторую маску он хотел надеть на Теда, но в последний момент остановился, бросая взгляд вверх.

Вспомнилась инструкция «сначала надень маску, потом спасай людей». Периферическое зрение уже не работало, в ушах шумело, и Станислав осознал, что не в состоянии добраться до источника света, и уж тем более вернуться обратно по коридору. Тогда их помощи грош цена — сколько по этим пещерам их будут искать спасатели? Какие ещё животные могут до них добраться за это время? Выход был прямо над ними, но Стас чётко осознал, что добраться до него не сможет.

Взглядом нашёл Миранду. Она снова закашлялась. Рука выглядела опухшей, но сама женщина была цела. Он же чувствовал, что скоро отключится. Импровизированная повязка на плече уже вся промокла. Станислав протянул женщине маску, и она посмотрела на него, нахмурившись.

— Спасай своих ребят, — она отвела голову, с трудом поднимаясь с места, — и себя. Я — живучая. — она посмотрела вверх, оценивая путь. Будь они полны сил и в нормальной гравитации — подъем занял бы менее пары минут. Но для выбившейся из сил и раненой команды путь казался огромным.

— Маску надень, живучая, — Станислав тоже поднялся и подошёл к ней, — если ты потеряешь сознание, то нас просто не найдут.

Видимо, он выглядел совсем плохо — спорить Миранда не стала, только недовольно поджала губы. Прижав маску к лицу, она с наслаждением и глубоко вздохнула, тут же закашлявшись. Впрочем, после нескольких вздохов она приспособилась и решительно забралась на ближайший кусок скалы. Выдохлась она сразу же — но, помедлив пару мгновений, двинулась дальше.

Он мог бы остаться здесь, но решил двигаться вместе с ней, пока остаются ещё хоть какие-то силы. Сидеть и ждать он просто не мог.

Ползли вверх они, казалось, бесконечно долго. Забирались, подталкивая, подсаживая друг друга. Несколько раз Миранда отцепляла маску и давала её Стасу — продышаться, когда он совсем не мог идти. От этого сознание ненадолго прояснялось, но эффект был слабый, и он вяло протестовал, требуя, чтобы она пробиралась дальше. Сколько там эта маска продержится? Хорошо, если хватит для приезда спасателей. Это была какая-то базовая модель, которая перестанет отфильтровывать примеси через пару часов.

Весь окружающий мир постепенно растворялся, пропадая во тьме. Существовали только огромные камни, темнота и женщина рядом — они бесконечно ползли, словно бы это была особая посмертная мука.

— Дыши, — прошептала Миранда, в очередной раз прижимая маску к лицу космодесантника. Он стремительно бледнел. Сочетание ядовитого воздуха, ранения, стресса и кровотечения не сказывалось на нём лучшим образом. Он махнул рукой, словно показывая, что ему это не надо, и даже попытался встать, но она надавила ему на плечо, заставляя остаться на месте. — Сиди здесь.

До верха оставалось совсем чуть-чуть. Миранда знала свои силы — и, стараясь дышать поверхностно, чтобы не нахвататься ещё больше яда, упрямо поползла наверх.

-

Бороться. Стиснуть зубы и ползти. Отключаться было нельзя — не только ради себя, но ради четырёх человек за спиной. Миранда слишком хорошо знала местных спасателей — ни людей, ни оборудования, только голый энтузиазм, на котором, к сожалению, летать так никто и не научился. Пока доберутся до места, пока найдут их — пройдёт вечность. Да и найдут ли?

Не в её правилах было ждать спасения.

Миранда спросила себя, в какой момент её жизни все пошло не так, и пришла к выводу, что это был тот зимний вечер, когда она появилась на свет.

Стоя на верхней площадке каскада камней, она осторожно глянула назад — её кавалер (да уж, такого свидания у неё ещё точно не случалось!) остался на несколько ярусов ниже — привалился к камню с закрытыми глазами, размеренно дыша через маску. Жив, и на том спасибо. Вот же безумный! Мог бы сидеть и ждать, пока его ребят найдут. Не факт, что они бы до этого дожили, но ни один разумный человек не полез бы сам никого спасать.

Впрочем, ни один разумный человек не стал бы с ней видеться во второй раз. Или вообще видеться.

Отдыхать бесконечно было нельзя — ещё немного, и она точно так же отрубится, и тогда… В общем, нужно было двигаться.

Путь наверх выглядел как узкий лаз, выше расходящийся в ширину. Проблема была в том, что прямо перед ней проход был слишком узким, и туда физически нельзя было пролезть. Чуть выше щель между камнями расширялась.

Миранда ещё раз глянула на отключившегося чуть ниже мужчину. Одежда была разодрана, по всему телу виднелись порезы и раны, а сам он выглядел так, будто бы на него опрокинули ведро тёмно-фиолетовой крови (по факту, примерно так и произошло). Она потёрла саднящую опухшую руку и постаралась успокоить дыхание. Чем меньше вдохов, тем больше у нее времени.

Пальцы ослабели, и цепляться за камень было очень тяжело, но тем не менее она поползла вверх. Откуда-то снизу послышался тяжелый вой, и заговорили человеческие голоса. От воспоминаний о недавней встрече с монстром в кровь выбросились остатки адреналина (хотя она была уверена, что они уже исчерпаны).

Боль расходилась от руки, пульсировала в лёгких, пронзала виски словно иглой и саднила горло. Боль была всем, но Миранда знала про неё один важный секрет — боль всегда заканчивается.

Шипя, она втянула себя в почти вертикальный лаз, изворачиваясь, вставая «в распор». В глазах темнело, но силы ещё были. Упереться спиной и ползти вверх. Что будет с её телом не важно, уже давно не было важно. Просто ползти, перебирая руками, ногами, врезаясь в камни. Уклон стал помягче, и наконец, она почувствовала не просто движение воздуха — а настоящий ветер. Сделав ещё усилие, Миранда выбралась на поверхность и с наслаждением уткнулась лицом в ещё теплый песок.

«Вставай!»

Оставалось совсем немного. Нужно, чтобы её увидели. Она перекатилась на живот, оттолкнула себя от земли и, пошатываясь, выпрямилась. К ней подобрался муджраг, но, пощупав языком воздух, тут же скрылся в кустах. Видимо, от неё так разило той жуткой тварью, что хищник решил отступить.

Сколько они были под землей? Часы? Или минуты? Как далеко они ушли?

Она огляделась.

На некотором расстоянии виднелся оранжевый свет. После пещеры под звездами казалось светло, как днём, и она разглядела доктора.

Как там его звали?

— Эй! — попыталась она позвать на помощь. — Доктор?

Мужчина зажал уши, и помотал головой.

— Я здесь!

Он не реагировал.

Да как же тебя зовут?

— Вениамин!

Он вскочил, вооружившись жердью, и крутанулся вокруг своей оси. Затем снова присел и закрыл лицо руками.

Ещё четверо осталось в пещере. Она успела рассмотреть незнакомцев — младше неё на добрый десяток лет, они сбились в кучу, как замерзающие в подворотне котята.

Если их никто не найдёт хотя бы до утра — могут и не проснуться. Четыре жизни.

— Я тут, чтоб тебя! — она заставила себя шагнуть вперёд. Ещё шаг. К оранжевому огоньку.

Через десяток метров ноги отказались идти. Стоило всё-таки забрать фильтр себе — кислород бы выиграл ей несколько минут. Но она просто не могла это сделать, слишком хорошо понимая, что ослабленный организм не выдержит. Этот неправильный мужик, этот излишне хороший космодесантник с его серо-голубыми смотрящими в душу глазами портил всё. Рядом с ним хотелось жить. А себя нечего жалеть.

— Долбаный ты кусок врача, я тут! — в сердцах выкрикнула она, падая на колени. — Эй! — проползти ещё несколько метров вперёд, попытаться подняться. Она порезала руки, попытавшись ухватиться за какой-то кустарник, но с трудом поднялась. Теперь Вениамин точно заметил её — видно было, что он практически подпрыгнул. Но где грёбаные спасатели?

Она оторвала кусок платья, прижимая его к своему лицу. Платье вымокло в крови монстра и в той воде, которая больше походила на кислоту, чем нормальную воду, но зато не пропускало туман. Хоть какой-то фильтр. Шальная мысль напомнила, что на вечер и платье у неё были другие планы, но она отказалась об этом думать. Сил уже не было. Брести вперёд. Она понимала, что ей что-то кричит доктор, но понять и ответить уже не могла. Или кричал не он? Дышать через вонючую тряпку и идти вперёд. Помогало не сильно — дышать мешал не только туман. Аллергия на муджрагов у неё определённо была, и она обещала врачу в госпитале больше не соваться к ним, но не все обещания даются, чтобы их исполнять.

Яркая вспышка лишила возможности видеть. На землю рядом что-то ухнуло, и она почувствовала, как её подхватили, на лицо нацепили маску, а вокруг талии обернули ремень.

— Там, — через маску её не было слышно, но она поймала человека, который её держал, за плечо и встряхнула, вытягивая руку туда, откуда пришла, — расщелина. Четверо человек, — спасатель серьезно кивнул ей, а второй двинулся по её же следам — считать тёмно-фиолетовые отпечатки было не сложно. Она осознала, что при всех своих усилиях едва ли преодолела больше десятка метров.

Ремни сомкнулись на груди, и тут же её рвануло вверх. Она проследила за спасателем, который добрался до черной полосы в земле и махнул рукой своим. Теперь можно было ненадолго отключиться.

Вениамин плеснул коньяка в первую попавшуюся ёмкость и залпом выпил, после чего закрыл глаза и привалился спиной к прохладной стене медотсека. Алкоголь огнем разлился внутри, успокаивая разгоряченное сердце и нервы. Сейчас он не был похож на того милого доктора, которого знала вся команда — ссутулившийся, бледный, взлохмаченный — он чувствовал себя хуже, чем после отработки ночной смены в отделении скорой помощи.

Спасатели прибыли примерно через час с того момента, как он их вызвал. Быстро стало понятно, почему — громоздкий и допотопный спасательный челнок просто не мог двигаться быстрее, зато мог стабильно пролететь даже над самой опасной зоной. Когда капитана достали из-под земли с ног до головы залитого тёмно-фиолетовой кровью, сердце ушло в пятки, но все обошлось — он пришёл в себя практически сразу, как только ему сделали несколько уколов и подключили к вентиляционному аппарату. Рука, конечно, была в плохом состоянии, но ничего, может быть, хоть ненадолго остудит страсть к приключениям.

Ребята же приходили в себя долго и мучительно, что соответствовало скорости передвижения транспорта спасателей. Опутанные трубками, все они, кроме Дэна постепенно очнулись, хотя Вениамин точно знал, что ещё несколько дней придется лечить последствия отравления.

В больницу было решено не ехать — всё равно у «Космического мозгоеда» медицинский отсек был не хуже, да и опыта Вени должно было хватить на один перелом, двух киборгов и массовую интоксикацию. Переносить пришлось только Дэна — с чем успешно справился Ланс, оправившийся быстрее всех, к вящему удивлению спасателей.

Тяжелее всех пришлось Стасу — несмотря на то, что улыбчивый брюнет-медик, поочерёдно ругая отчаянность маленькой спасгруппы и впечатляясь историей про стычку со зверем, сделал всё, что мог. Рука из состояния «чтозагрёбаныйп…ц» превратилась в «до свадьбы, может, и заживёт» (если свадьба не слишком скоро), но сканер показал трещину в кости, и пришлось наложить фиксаторы на предплечье.

Вениамину предлагали успокоительное, но тот отказался, выдавив из себя улыбку — ему нужна была ясная голова, мало ли что могли упустить при оперативном сканировании спасатели. Оборудование на челноке было даже старше того, на котором учился Веня в годы далёкой юности.

И на челноке, и на корабле не было обычного для команды оживления — с видом мух, на которых брызнули отравой, люди расползлись по различным плоскостям пультогостинной и упали, кто где мог. Ланс на пару с доктором устроил Дэна поудобнее и прыгнул на место пилота. Развернув вирт-окно с программой для рисования, он принялся нервно что-то чиркать. Доктор поставил в центре помещения парогенератор, заливая в него подходящий случаю лечебный коктейль. По-хорошему, каждого бы на ингаляцию отправить, но это уже завтра, по очереди. Порывшись в запасах, он вытащил и по пакетику прозрачной густой жидкости — геля с приторным кисло-пряно-сладким вкусом имбиря, который должен был хоть немного ликвидировать последствия отравления.

Вениамин плеснул ещё коньяка и во второй раз опрокинул в себя сосуд с огненной водой. Ему хотелось злиться, хотелось поорать, выпустить напряжение, но злиться было не на кого. Не психовать же на Стаса или его не менее свихнувшуюся новую подружку за то, что те ринулись в омут с головой, рискуя собой? Они пережили страшный кошмар, были ранены, но смогли спасти ребят.

А что в этот момент делал он?

Отключить страх — не проблема. Думай о своём пациенте, и всё остальное привычно отойдёт на задний план. Доктор обработал раны Дэна, насколько позволяли условия, и внимательно смотрел по сторонам, но почему-то, после того, как Стас позвал на помощь, муджраги практически не подползали — только пара самых смелых, и их удалось отпугнуть сигнализацией.

Но Вениамин быстро понял, почему эти животные не хотели приближаться.

Сначала повторился окрик Стаса. Затем раздался звериный стон, вой, снова сменяясь выкриком друга. Почему-то он продолжал звать Миранду. Позже Веня прослушал историю Миранды вместе с уважительно охающими спасателями (даже их впечатлило то, что Стас забил огромного зверя практически один на один), и теперь знал, что это был лишь механизм приманивая добычи. Но в тот момент…

Начался ад. Женские крики. Детские крики. Полина, рыдающая и зовущая на помощь. И всё это — из-под земли. То в одном, то в другом месте. Вопли, которые не прекращались. Он попытался забить вату в уши, но это не работало.

Время шло, но он продолжал сидеть посреди пустынной тропы, хватаясь за запястье Дэна, как за последнюю ниточку, которая связывает его с реальностью. Иногда голоса стихали на какое-то время, но потом начинались снова. Полина, Тед, незнакомые люди, мольбы, проклятия.

А потом он услышал голос Стаса — отчаянный вой, и ему захотелось оглохнуть. Крик повторился с одной стороны, с другой, и унёсся куда-то далеко. Он ничего не мог сделать, только ждать. Следить за Дэном и ждать. Руки дрожали, он не мог ни шевелиться, ни думать. Из глаз катились слезы.

— Вениамин!

«Пускай оно прекратится, пускай прекратится!»

— Долбаный ты кусок врача, я тут! — живой голос. Злой голос, живой. Не крик о помощи. Он поднялся и разглядел женскую фигуру. Живой человек! Ему захотелось броситься вперед и расцеловать человека, кем бы тот ни был. И в этот же момент появился челнок спасателей.

Любому другому человеку доктор прописал бы тонну успокоительных, картинки с котятами и сеанс психотерапии (а лучше — целый курс). Но доктор нужен был команде, особенно сейчас. Не важно, что он пережил. Все живы. Стас в очередной раз показал, что готов на всё ради близких людей, и в очередной раз чуть не убился, за что его хотелось отдельно огреть (Вениамин пообещал себе заняться этим позже).

Поморщившись, доктор убрал (но не слишком далеко) бутылку со спиртным, и ещё раз глянув на бессознательного Дэна, отправился в пультогостиную, предварительно хорошенько потерев руками лицо и натянув улыбку. Команде сейчас нужен был доктор, а не человек, у которого дрожат руки при звуке человеческого голоса.

Атмосфера была нервной. Только что выгрузившиеся со спасательного шаттла люди и киборг сидели молча. Кто-то пытался пошутить, но это у него не вышло. Станислав устроился на краю дивана, аккуратно придерживая висящую на перевязи правую руку. После болеутоляющего укола жить стало, несомненно, лучше, но думалось все ещё с большим трудом.

Миранда пристроилась на подлокотнике рядом, изящно вытянув длинные ноги и опустив одну руку ему на плечо. Оба были до сих пор в изорванной одежде. Стас так вообще остался без рубахи, но вместо неё воспользовался клетчатым пледом, закутавшись поплотнее. Их в первую очередь провели через дезинфектор, поэтому оба были относительно чистыми и с распушенными донельзя волосами.

Рядом пристроилась, облокотившись на Теда, Полина. Пилот успокаивающе поглаживал её по голове.

— Дэн, похоже, под леозерамом, — спокойно отчитался медик, включая чайник. Нужно было чем-то занять руки. — В остальном в норме.

— Леозерам же для киборгов? — Миранда непонимающе поглядела на него, и Вениамин пожал плечами.

— Дэн с Лансом и есть киборги.

В ответ женщина лишь слегка подняла брови.

— Они воспользовались чем-то вроде блокатора, — зло проговорил Тед. Миранда что-то шепнула Стасу на ухо и скользнула в кухонную часть, забрала у Вениамина из подрагивающих рук чайник и налила две кружки. Порылась в ящиках, откопав ароматную заначку травы, купленной у той милой женщины из кафе. Когда это было? Неужели только вчера?

— Но кто? — Полина говорила хрипло — отчасти из-за отправления, отчасти сорвав горло. — Я ничего не успела понять. Мы гуляли, смотрели на животных. Дэн с Лансом подскочили, что-то заметив, а потом раз — и Дэн на земле. Были какие-то люди в масках. Тед смог выбить у них ту штуку и отключить, а Ланс схватил нас с Тедом и потянул на себя…

— Шанс победы составлял десять процентов, под ногами была полость, в соответствии с сеткой сканирования местности внизу была вода, — Ланс продолжал сосредоточенно чиркать пальцем по вирт-экрану, набрасывая эскиз. — Было решено отступить.

— Пытались обставить как несчастный случай, — спокойно заговорил Станислав. Миранда, отобрав несколько трав и побросав их в кружки, одну оставила Вениамину, вторую притащила капитану, сев рядом и мимолётным движением прижавшись губами к его виску.

Это лёгкое движение произвело такой эффект, что доктор, вопреки мрачному настроению, усмехнулся. Миранда провела среди них уже полтора часа — и за это время никто даже не подумал, откуда она взялась и что конкретно её связывает с командой и, в частности, с капитаном. Полина сдавленно охнула, Тед закашлялся, но ещё больше лица ребят вытянулись, когда они увидели, как Станислав поймал и легко пожал руку женщины.

Это взаимодействие было мимолётным и едва заметным, но ни Тед, ни Полина, ни резко замерший на месте Ланс, видимо, не ожидали, что капитан действительно… может быть с женщиной? Возможно, они не были готовы к этому так быстро. Вениамина, прекрасно помнящего, как на друга всегда реагировали девушки и женщины, такая реакция откровенно забавляла.

Котька, словно почувствовав, что кто-то сейчас претендует на сердце её обожаемого мужчины, запрыгнула к нему на колени и требовательно потопталась когтистыми лапами. Станиславу то ли было уже все равно, то ли от обезболивающих он стал немного добрее обычного — пушистая проказница не была изгнана и гордо устроилась на коленях хозяина, победно мурча.

Мрачная атмосфера наконец, начала отступать: да, перепугались, да, тяжело, нет, не впервые. Переживём. Не хватало только Дэна, но Веня за него был спокоен — отдых ему даже на пользу пойдёт.

— Спохватись ты немного позже, так бы оно и выглядело, — Миранда либо не заметила, либо не придала значения реакции на её простое действие. — Кто желает вам зла?

— Да кто угодно, — вздохнул Станислав, — хотя я пока не представляю, кто мог провернуть такое. Подкрасться к двум боевым киборгам — это суметь надо.

— На чёрном рынке есть «ликвидаторы». Кому-то убивать просто людей оказалось недостаточно интересно, и они работают на заказах по киберам, — Миранда говорила это, опустив голову. Вениамин сделал себе мысленную пометку. Откуда простому человеку знать, что происходит на чёрном рынке?

Полина опять сдавленно охнула, глядя на эскиз, который заканчивал Ланс. Округлая пасть, набитая рядами зубов, выглядела очень натуралистично, и девушка спрятала лицо на груди Теда. Вениамин подумал, что неплохо бы придумать Лансу другой способ для релаксации, но «котик» и так был довольно закрытым, и поэтому мешать ему лишний раз не хотелось.

На помощь пришёл Сеня — требовательно мурча, он забрался на колени Ланса (будь это чьи-то другие колени, они могли бы продавиться под весом подросшего «котёночка»), и тому пришлось свернуть вирт-окно и переключиться на кота.

— Так, отставить тоску, — со вздохом проговорил капитан. Он хотел было подняться, но по тому, как скривилось его лицо, Вениамин понял, что Стасу ещё тяжелее, чем казалось, — Полина, закажи какую-нибудь доставку вкусной еды на всех. — Он потёр лоб, — в душ шагом марш, кто первый, тот молодец, кто последний, тот может мыться подольше. Все живы и целы, нечего как на похоронах сидеть.

— А как же Дэн? — Полина посмотрела на капитана взволнованно.

— А Дэн отоспится и скажет тебе, что нечего было за него переживать, — обнадеживающе проговорил Стас.

— Вот ты и отправляйся в душ первым, — легонько толкнула капитана Миранда. Тот скривился, но она навалилась ему на спину, сталкивая его с дивана, — а то до сих пор этой гадостью несёт, несмотря на дезинфекцию.

— Ну спасибо, — капитан, поморщившись, поднялся с дивана и, чуть прихрамывая, зашагал в сторону санузла.

— А вы кто? — оживилась Полина. За последний час никто не отважился задать этот вопрос. Вениамин хмыкнул, отпивая ароматный чай — нервы отступали на задний план, и всё возвращалось на круги своя.

— Ужас, летящий на крыльях ночи! — Миранда заняла место Стаса и нагло подхватила Котьку, но та пулей улетела прочь. — Проходила мимо, смотрю, люди в яму провалились, дай, думаю, заскочу, с монстриками пообнимаюсь. Весело же! — она нервно улыбнулась.

— Так вы типа… девушка капитана? — Тед изумлённо воззрился на гостью, будто бы она внезапно стала как минимум алькуявцем. Ланс голову не повернул, но бросал косые взгляды.

— С «девушкой» ты мне, конечно, знатно польстил. — Она принялась расплетать косу, от которой мало что осталось, — не уверена, что мы уже на стадии притяжательных местоимений.

Миранда вела себя грубовато, но для Вениамина такое поведение было всё равно что указатель «Внимание! Защитные реакции!». Женщина явно нервничала, как в незнакомой обстановке, так и в общем. Выглядела она так, будто хочет сбежать.

Маша сообщила, что прибыл эвакуатор (оба флайера так и оставались на стоянке у погибшего озера, поэтому пришлось заказать их доставку), и снова ушла в спящий режим, видимо, поняв, что хозяевам сейчас не до болтовни с искином.

— Передавайте своему капитану привет, а мне пора, — Миранда поднялась с дивана, закидывая длинные волосы за спину и поправляя разодранное платье.

— Подожди, но ты же ранена, и тебе нельзя… — женщина лишь пожала плечами в ответ, и уже развернулась, когда её окликнул Вениамин.

— Стоять!

Когда она обернулась, то доктору показалось, что он прямо на месте расплавится от яростного взгляда. Но в этом тоже не было агрессии, скорее... паника. Возможно поэтому гнев почти мгновенно сменился на милость, и Миранда расслабилась. Вениамин прочистил горло.

— Тебе нельзя за штурвал, тебя ужалили, а потом вкололи минимум три препарата, после которых нельзя пилотировать хотя бы пару часов.

— Ой, да не в первый раз, — отмахнулась было женщина, но Вениамин покачал головой.

— Сделаю вид, что я этого не слышал. Я, как врач, не могу позволить тебе сесть за штурвал в таком состоянии. — Он сложил на груди (а точнее, на округлом животе) руки, показывая, что решение окончательное. Мозгоеды при таком его тоне обычно сдавались.

Миранда выглядела удивлённой, будто не ожидала либо споров либо заботы. Она наклонила голову, рассматривая Вениамина, как необычный экспонат.

— Хотя бы час-другой подожди, пока пройдёт эффект от антигистамина, — сдался доктор, — или мы можем вызвать аэротакси.

— Хорошо, — выдохнула женщина, — тогда пойду, ограблю вашего капитана на одежду, а то платье скоро расползется прямо на мне.

Судя по внимательному взгляду Теда, он был вовсе не против такого развития сценария, но это приметила и Полина, негодующе толкнув друга локтем в бок.

— Его каюта… — хотел было сказать Вениамин, но Миранда ушла быстрее, чем могла услышать продолжение этой фразы. — Похоже, она и сама знает.

Помня, как горела вся кожа после подземного озера, Стас не сразу смог включить воду. Пересилив себя и почти не вздрогнув, когда прохладные струи ударили по плечам, он помедлил, привыкая, и сдвинул переключатель на синюю отметку. Во-первых, экономия горячей воды (потом ещё всей команде мыться, а нагреватель не бесконечен!), а во-вторых, по-настоящему чистым он себя чувствовал только после холодного душа. А сейчас очень хотелось именно этого ощущения — экспресс-дезинфекция у спасателей хоть и смыла с них основную грязь, все равно не избавила от желания отскрести кожу как следует.

Он мылся довольно долго (по своим меркам, до Дэна ему было далеко), тщательно, докрасна оттирая кожу. Перед глазами стояли воспоминания сегодняшнего дня, в ушах будто снова и снова звучали крики, а живот время от времени крутило от мысли о теплой, густой и вонючей крови на своём теле. Раньше он умел довольно легко отключаться от подобного, но гражданская жизнь предательски расслабляла. Попытки переключиться на конструктивные мысли натолкнули только на переживания.

Кому понадобилось нападать на его ребят? И с какой целью? Нанести удар по капитану или, может быть, по всей команде транспортника? Вроде бы все страшные враги из прошлого и настоящего уже показали свои зубы и обломали их о его корабль. Они переходили дорогу бандитам и пиратам довольно часто, но все, кто мог желать им зла, если ещё и были живы, то либо предпочитали не связываться, либо были в тюрьме. Конечно это не гарантия полной безопасности, но почему именно сейчас?

Когда он закончил мыться, то мозг переключился на более насущные проблемы, коих было две. Снять разодранные вещи труда не составило даже с зацементированной (или что там ему наложили — так, что схватилось намертво?) рукой — тем более, пальцами шевелить он мог. А вот надеть — это уже другой вопрос. Второй проблемой было то, что захватить с собой что-то чистое он не догадался. Это не должно было быть проблемой, но, как только он взял штаны и ощутил остаточный запах крови, который не смог убрать даже дезинфектор, к горлу подкатил ком.

В этот момент в дверь кто-то тихо постучал и Стас хотел было уже гаркнуть что-то вроде: «Занято!», когда услышал голос Миранды.

— Доставка одежды для забывчивых!

Подхватив своё полотенце и наспех обернув его вокруг бедер, Станислав осторожно открыл замок. Дверь отворилась, и в тесное помещение, зажмурив глаза, проскользнула Миранда, в его одежде и с вещами в руках. Когда дверь за ней захлопнулась, она приоткрыла один глаз, затем второй и широко улыбнулась.

Станислав был уверен, что она уже где-то максимально далеко от его корабля, без желания вернуться. Казалось, если на втором свидании даму чуть не съел гигантский «крот», стенающий человеческим голосом, то отношения строить не получится. Однако она стояла перед ним и протягивала ему одежду. Сама Миранда была в его футболке, с рассыпанными по плечам волосами, что придавало ей какой-то домашний вид.

— Спасибо! — Стараясь не делать лишних движений, чтобы не потерять полотенце, он здоровой рукой забрал вещи. Подмигнув ему, Миранда закрыла руками глаза. Видимо, о том, чтобы выйти, речи и не шло. Память капитана ещё хранила общажные и строевые будни, когда переодеваться приходилось где угодно и перед кем угодно, поэтому его это не слишком смущало… Вроде бы. На всякий случай он развернулся к ней спиной и быстро натянул боксеры, роняя полотенце. Это была простая часть. Натягивать штаны одной рукой оказалось куда более затруднительно.

— Помочь? — издёвки в голосе не было, за что он был благодарен. Он ощущал себя весьма странно, получая эту неожиданную заботу — подать чай, принести вещи, и всё столь незаметно, мягко, что ощущается нормой. К такому и привыкнуть недолго!

Он обернулся и обнаружил, что Миранда до сих пор честно закрывает глаза.

— Не помешает, — выдохнул Стас, опустив руки, Миранда тихо хихикнула. Должно быть, не способный натянуть штаны мужчина выглядел для неё довольно забавно, хотя понять, что у неё на уме было, решительно невозможно. Со штанами они справились быстро, футболка отняла чуть больше времени — тут пришлось попотеть, аккуратно надевая футболку на больную негнущуюся руку. Наконец они справились и с этим сложным заданием, и Станислав, сам не заметив, как это получилось, скользнул рукой по её спине. В ответ она почему-то отстранилась, и по спине прошёл холодок. Возможно, Миранда была здесь просто из вежливости? Или по доброте душевной. Кто после такого безумия захочет…

— Извини, — она вклинилась в его мысли, снова нахально улыбаясь, — но если ты меня ещё разок коснёшься, я тебя поцелую и не отцеплюсь до тех пор, пока тебе снова не придётся вызвать тех спасателей, чтобы тебя откачивали. И не смотри на меня так своими… — она взмахнула руками в воздухе. — глазищами! А то я точно за себя не отвечаю. А теперь кыш отсюда, я вообще-то пришла душ принять.

Станислав выскочил из санузла, даже не задумываясь, заметил ли его кто-то. Впрочем, коридор, на его счастье, был пуст. Широкую улыбку с лица стереть не удалось, даже когда он вернулся в пультогостиную.

На него, впрочем, много внимания не обратили — приехали пицца и Михалыч, причем, судя по масляным следам на коробках, вместе. Испорченные вещи ушли в утилизатор, и Станислав вернулся на своё место.

Горячая еда быстро подняла всем настроение. Конечно, все ещё были немного вымотанными и перепуганными, да и за Дэна волновались, но в остальном в пультогостиной воцарилась нормальная атмосфера: планы, шутки, идеи, выборы, куда двинуться дальше. Когда Миранда присела рядом, снова устроившись на подлокотнике, стало ещё спокойнее. Полина наконец, пересказала капитану историю приключений предыдущего дня (пока Тед сбежал в душ и не имел возможности её перебивать). В конце рассказа Станислав даже подтвердил слова Вени, что история действительно на миллион.

Зазвенел видеофон, и Миранда, глянув на время, испуганно подскочила.

— Мне пора. — Она наклонилась и молниеносно поцеловала его в щёку. — И помни, что ты должен мне свидание.

Повисла тишина, и Станиславу потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, чего на него все так смотрят, вскочить (точнее, подняться, с трудом выпрямляясь — приключения даром не проходят) и догнать её.

Пришлось спуститься с корабля — Миранда была уже около флайера, замерев и гипнотизируя орущий видеофон взглядом.

— Оставайся, — выпалил Станислав. Она замерла, виновато глядя на него, и покачала головой.

— Я бы хотела, но я просто не могу. Нельзя. Нет.

Он подошел к ней ближе, не зная, что ещё сказать. Ему нужно было, чтобы она осталась… Почему? Каким образом за два дня это стало так важно? Рядом с ней было веселее. Не хотелось думать о плохом. Ему нравился её сияющий взгляд и улыбка. Он помнил, как какая-то часть его обрадовалась, когда в том гроте он оказался не один. Но кроме этого он видел или надеялся, что видит, что ей хорошо на корабле. И после всего, что сегодня было, он чувствовал, что ей необходима тёплая компания.

— Ты ранена, ты вымотана, тебе нужно отдохнуть. — он видел, что она хочет согласиться. Видеофон потух, но потом его мелодия снова заиграла. Захотелось выкинуть железяку подальше.

— Не думаю, что лезть в постель — сейчас хорошая идея, — с сожалением покачала головой Миранда, и Стас почувствовал, что кровь резко прилила к лицу. Вот что она о нём думала? На её лице было искреннее непонимание.

— Я ведь не предлагаю… Просто поешь с нами пиццы и что-нибудь посмотри. Я не в том состоянии, чтобы приставать к женщинам — вообще-то, проблем в этой области он не ощущал, но решил успокоить её.

— Ваш корабль похож на милое ведро с котятками, — Миранда приблизилась к нему, — но я не могу. Я и так… мне прилетит, и очень сильно. У меня были дела, а я просто сбежала.

Станислав подумал, что если бы это были действительно важные дела, то она бы так просто не сбежала — или хотя бы озаботилась тем, чтоб предупредить о своём отсутствии. Миранда же бросилась в опасность так, будто только об этом и мечтала.

— А если всё равно прилетит, то какая разница?

Она не ответила, глядя на него большими грустным глазами, Станислав погладил ее рукой по щеке, затем подался вперед и мягко поцеловал, не размыкая губ, но задержавшись достаточно долго, чтобы ощутить, как разливается по телу приятное тепло.

— Спасибо, — он провёл большим пальцем по её губам, а затем с сожалением отпустил и, развернувшись, захромал на корабль. Мелодия наконец заткнулась — видимо, Миранда приняла вызов.

Судя по тому, как в пультогостиной все заёрзали, благодаря Маше за ними немного подсмотрели, но его это уже не волновало. Он растянулся на своём месте, собираясь больше не вставать, как минимум до утра — сил ещё что-то делать совсем не оставалось.

Позади послышались шаги. На его голову тут же что-то шлёпнулось. Он ощупал, и узнал свою фуражку, ещё днем оставленную во флайере Миранды.

— Не смогла устоять против ещё одного кусочка пиццы, — она перегнулась через спинку, и Стас выгнулся назад, здоровой рукой перехватывая женщину за талию, и резко потянул на себя. С визгом она перевалилась через спинку дивана, приземлившись на подушки и чуть не врезав ногой Теду.

Пицца быстро закончилась, но у Теда нашлась заначка чипсов, а у Вени — коньяк (впрочем, Стас не рискнул после обезболивающих), и посиделки плавно перетекли в задушевные ночные разговоры, которые ведутся до тех пор, пока последний из участников этих разговоров не отключится.

Первой сдалась Полина, пристроив голову на коленях у Ланса прямо в куче подушек на полу. С другой стороны к «Котику» привалился Сеня, и темноволосый киборг меланхолично поглаживал обоих, зевая. Михалыч заснул, развалившись в кресле навигатора, Тед — растянувшись в позе звезды на брошенном на пол покрывале, тихонько похрапывая. Вениамин — скромно привалившись к подлокотнику и подперев голову кулаком.

Миранда тоже уснула, пристроившись на груди капитана, отчего было по-особенному тепло и уютно. Ланс тоже задремал, и сейчас они все действительно напоминали толпу котят, которые уснули друг на друге.

При одной мысли о том, насколько близки они были к тому, чтобы всё это потерять, стало страшно вдвойне. А если вспомнить, что источник опасности до сих пор не ясен…

Миранда вздрогнула и резко подняла голову, оглядываясь в панике. Станислав шепнул на ухо что-то успокаивающее и погладил её по спине. Она опустила голову обратно, прижалась к нему ещё ближе, отчего все плохие мысли отступили в сторону. Он уснул, чувствуя, как на душе разливается приятное тепло.

Они все ещё были живы — а это уже хорошая новость.

Окна вчера никто не закрыл, и поэтому солнечные лучи бесстыдно будили засидевшихся космолётчиков, но те упорно сопротивлялись — кто закрывая лицо руками, кто отворачиваясь. Станислав старался не шевелиться — не хотелось нарушать царившую атмосферу спокойствия и кого-либо будить.

— Доброе утро, соня, — прошептала Миранда, заметив, что он не спит, и блаженно потянулась. Все события последних двух дней вспыхнули в голове, рождая смешанные чувства.

Вместо ответа он легко чмокнул её в висок. Уловив краем глаза движение, Станислав чуть не подскочил, но быстро понял, что просто заметил сидящего за столом Дэна, приканчивающего вторую банку сгущёнки.

— Давно ты тут? — сонно поинтересовался капитан, поправляя съехавшую за ночь фуражку. Миранда сползла с дивана и отправилась включать чайник.

— Час тридцать две минуты, — Дэн сонно зевнул. Выглядел он намного лучше, чем вчера, и сидел с совершенно невинным видом, будто бы ничего не произошло.

От голосов проснулся Вениамин и, заметив Дэна, недовольно поморщился, поднимаясь с места:

— Постельный режим! Что с вами со всеми сделать? — проворчал он, потирая лицо руками. Впрочем, Дэн выглядел довольно здоровым, и, махнув на него рукой, мол «куда ж ты денешься с космического корабля», Веня вразвалочку отправился к своей каюте.

Остальные тоже зашевелились, неохотно просыпаясь.

— Миранда, верно? — Дэн проследил за приблизившейся женщиной, которая, зевая, устроилась за столом, складывая ноги на соседний стул.

— Не помню, чтобы мы знакомились, — она облокотилась на столешницу, рассматривая Дэна, — ты выглядишь получше, чем вчера.

— Киборг в состоянии распознать человека, даже если его кто-то закрывает собой, — рыжий кинул взгляд на капитана, и тот, осознав о чём речь, закатил глаза, предпочтя пока оставить замечание без комментариев.

Надо будет провести воспитательную беседу о границах личной жизни!

— А потом надо было только проверить записи корабля, найти подходящий кадр и немного порыться в некоторых базах.

Станислав подумал, что свидания на корабле он больше устраивать не будет. И рядом с кораблём. И везде, куда могут добраться мозгоеды!

— Может, ты ещё и отпечатки пальцев мои снял? — Миранда с улыбкой рассматривала Дэна, который отвечал ей суровым взглядом.

— Да, они проходят по некоторым делам полиции, но на тебе пока ничего не висит.

Он особенно выделил «пока», но на это Миранда только пожала плечами.

— Мне нравится твоя паранойя, хотя на месте капитана я бы уже дала тебе по шапке за вторжение в личную жизнь. Но, как говорится, в чужой монастырь…

— Это всё равно не лечится, — заметил Стас. — А ещё Дэн часто бывает прав… — чайник закипел, прерывая неловкий момент, и Стас решил всё-таки покинуть диван. Получилось даже без старческого кряхтения, хотя спина остро не хотела разгибаться. Видеофон Миранды пискнул, привлекая её внимание.

 — Вот теперь мне точно пора. — Она перевязала мужскую футболку под грудью и поймала руку Стаса. — Хорошего полета. — Он легонько пожал её пальцы, и Миранда, улыбнувшись ему на прощание, покинула корабль.

Дэн открыл уже третью банку сгущёнки, достал кусок пиццы и, макнув его в банку, невозмутимо откусил.

— Как самочувствие? — поинтересовался капитан, заваривая чай. Рыжий развалился на стуле, доставая себе ещё один кусочек пиццы.

— Отлично, — Дэн, видимо, давно усвоил правило: не говори о том, что с тобой что-то не так, иначе тебя нагло сдадут в лазарет и не выпустят оттуда неделю. «Отлично» могло с равным успехом означать как и то, что у него все хорошо, так и то, что Дэн едва дышит, но не считает свои проблемы существенными. Впрочем, с аппетит у парня все было в порядке, что обнадёживало. — Вы хотите получить отчёт о вчерашнем дне?

Стас хотел получить ответ на вопрос «какого хрена вы настолько быстро вляпались так глубоко (в прямом и переносном смысле)» и ещё на парочку философских, но в разговор вклинилась Маша, сообщая о гостях. Станислав со вздохом отставил кружку с чаем:

— Видимо, попозже обсудим. Кого там ещё нелёгкая принесла?

Маша замерла, глядя в одну точку, несколько раз вздрогнула и покрылась рябью.

 — В этот раз всё обошлось, — заговорила она бесцветно, без выражения. — больше не зли меня, — картинка снова задрожала, и Маша, моргнув, появилась снова, в наручниках и полицейской фуражке.

— К тебе представители власти, сладкий!

Капитан переглянулся с Дэном. Проснувшиеся окончательно члены команды тоже выглядели встревоженными. После всех их приключений Дэн озаботился защитой от взлома, и она была ничуть не хуже, чем у какого-нибудь правительственного хранилища данных. Вот так нагло вмешаться в работу искина только, чтобы оставить предупреждение, мог только хакер посильнее Френка (тот заявлял, что даже сам эту защиту не сломал бы).

С другой стороны, даже правительственные хранилища регулярно взламывали. От взлома не бывает стопроцентной защиты.

Капитан потёр лоб, сдвигая фуражку назад. Происходящее не нравилось ему всё больше. Он отправил всех по каютам, потёр ладонями лицо, пытаясь привести себя в наименее сонный вид, и сказал Маше открывать шлюз.

Полиция для дачи показаний вызывала каждого по одному. Капитан смело пошёл первым, давая команде время собраться с мыслями, прозеваться и морально приготовиться, а себе — запас времени на дела, желая как можно скорее освободиться.

— Значит, вас сопровождала женщина? — Полицейский, толстый краснощекий мужчина лет тридцати, деловито развалился за их столом. Его коллега сосредоточенно что-то набивал в своём планшете, не отводя взгляда. Станислав утвердительно кивнул. Он чувствовал себя так, будто самолично кого-то бросил умирать — толстый перебивал его через слово, спрашивая о совершенно не относящихся к делу фактах.

— Что за женщина? Как её звали?

— А какое это имеет значение? — огрызнулся капитан и заработал недобрый взгляд от молчаливого напарника. — Просто женщина. Подруга. Недавно познакомились.

— И она тут же бросила всё и довезла вас на флайере, а потом ради незнакомых людей полезла в смертельно опасные подземные пещеры? — Глазки толстяка недобро поблёскивали. — Что-то не сходится в вашем рассказе.

«Рубаха на тебе не сходится» подумал Станислав, но вслух максимально спокойно проговорил:

— Если бы я пытался соврать, придумал бы версию правдоподобнее.

Записывающий показания фыркнул. Толстяк гневно блеснул глазами:

— Вам есть что добавить к вашим показаниям?

— Нет, — честно ответил Станислав, и его отпустили, вызывая следующего.

Идти в тесную каюту не хотелось, и капитан решил прогуляться, спускаясь по трапу. К его удивлению, там его уже ждал невысокий лысеющий мужчина, который радостно подпрыгнул при появлении Станислава, бегло представился и начал рассыпаться в извинениях. Из сбивчивой речи наконец удалось выловить крупицы информации — это и был тот самый заказчик, которого они ждали вот уже третий день.

— Тридцать блоков чая, мы уже привезли! И доплата за простой!

С погрузкой заказчик тоже справился своими силами — Станислав даже хотел отказаться, но клиент очень настоял, чтобы ему позволили закрепить груз самостоятельно. Внеся щедрую предоплату и подписав контракт, клиент бросил на Станислава заговорщицкий взгляд.

— Если бы вы сразу сказали, что от неё, то я ни за что бы не задержал! Просто у нас не принято так торопиться… — он заметил непонимающий взгляд капитанами и густо покраснел, — не стоило этого говорить? Вы скажете госпоже Ласси, что всё в порядке?

Станислав кивнул, не зная, что ещё ответить этому странному мужчине, и тот активно потряс его руку и удалился, запрыгнув в видавший виды флайер.

Как только Станислав остался один, на видеофон поступил вызов.

— Госпожа Ласси? — поинтересовался мужчина, увидев перед собой уже ставшее таким знакомым лицо. Миранда, которая уже была при полном параде (волосы собраны в две плотных косы, на лице макияж, на теле — аккуратная блузка), очаровательно улыбнулась ему.

— Как Миранда я известна только тебе и полиции. Специфика моей работы, всякие люди бывают. Всё в порядке?

— Даже слишком, — Станислав усмехнулся, — боюсь представить, чем ты его убедила.

— Не зря боишься, — женщина отвела глаза, но затем широко улыбнулась. — Я сказала, что он позорит город и планету, и немного сгустила краски, — Миранда блеснула глазами, — так что вы можете улетать, а то клиенты, небось, уже нервничают.

— Как только полиция нас отпустит, — он увидел, как вытянулось лицо собеседницы, и отмахнулся, — им надо просто всех опросить, задержать нас права не имеют. Если это было покушение, то надо как можно скорее узнать, кто за этим стоит.

— Да с вами опасно связываться, капитан. — Она так подчеркнула последнее слово голосом, что по спине проскользнули мурашки. — Если идея снова встретиться не покажется тебе полнейшим безумием, то скинь мне свой примерный маршрут.

— Покажется, конечно, — Станислав увидел, что по трапу спустился Дэн, и кивнул Миранде на прощание, — обязательно скину. До встречи?

— До встречи. — она мягко улыбнулась и изображение растаяло.

Дэн немного прихрамывал, но, заметив капитана, быстро выровнял походку. Стас недовольно покачал головой, но заговорил о другом:

— Что произошло?

Даже с учётом блокатора было непонятно, как вообще они могли так сильно вляпаться?

Ответил парень не сразу. Его лицо выглядело озадаченным.

— К нам подкрались двое, — вид у рыжего стал отрешённым, пока он воспроизводил в памяти произошедшее, — активировали что-то похожее на блокатор, все импланты, отвечающие за движение, заблокировались.

— Подкрались? — Станиславу плохо представлялось, как можно «подкрасться» к двум боевым киборгам. Дэну, судя по лицу, тоже.

— Я бы сказал, что это семёрки, но один из них был альфианином. — Дэн поглядывал на капитана как-то виновато. — когда мы их заметили, то попытались отступить, но меня достал блокатор. Ланс успел сбежать с ребятами. Мне быстро сделали укол и исчезли. Ни одного слова, лица закрыты масками. Я запомнил фигуры и движения, но из-за блокатора не смог записать. — Дэн немного ссутулился. Невозмутимое выражение пропало с лица, сменяясь виноватым.

— Вы не знали о «кротах»? — Дэн перед посадкой, как обычно, загрузил все возможные данные о планете. Не знать он просто не мог, но в таком случае зачем бы они сунулись в ареал их обитания?

— В этой части планеты, по сводкам, их никогда не было. Ланс мог бы его завалить, но защита объектов была приоритетнее.

Стас кивнул. Он досадовал на себя, что не предупредил команду о местной фауне, да и сам не сразу вспомнил, но «кроты» раньше водились гораздо севернее. Впрочем, за пятнадцать лет всё могло и поменяться, а новости из подобных мест в сводки попадают крайне редко.

Ситуация рисовалась мерзенькой: у «Космического мозгоеда», конечно, бывали недоброжелатели, но крупных врагов и опасностей уже некоторое время не водилось, да и непонятно, кому могла сдаться команда дальнобойщиков. Они договорились с Дэном составить подробный отчёт для передачи Роджеру, на помощь местной полиции Станислав не шибко рассчитывал. Кроме того, он тут же озадачил Дэна перепроверкой защиты искина — взлом Станиславу не нравился особенно. Искин был сердцем корабля, и столь наглое вмешательство причиняло почти физическую боль и здоровые опасения: а какую подлянку ещё им могли устроить? Открытие шлюзов посреди трассы?

— Это было всего лишь сообщение, глубже ни один хакер не проникнет. Сообщение с автозапуском, — попытался успокоить его Дэн, но, видя недовольный взгляд капитана, поправился: — Маша отключит эту функцию, чтобы больше такого не повторилось.

На том и порешили, постепенно готовясь к взлёту. Всё было как обычно, только бластер после ухода полиции Станислав из сейфа достал и прицепил на пояс, под левую руку.

* * *

Константин развалился на диване. Охрана стояла на достаточном расстоянии, чтобы его обезопасить, но не слишком мешать. Миранда переступила с ноги на ногу, держа руки за спиной и опустив голову, внимательно разглядывала свои босые ступни на пушистом ковре.

— Я прикрыл тебя перед твоим начальником, — с усмешкой проговорил блондин, покачивая в руках бокал с алкоголем, — ты ничего не хочешь рассказать? Веселая хоть была ночка?

Ответа он не ждал. Она хорошо знала, как он ведёт себя в таким моменты, поэтому продолжала стоять молча.

— Мне понравился твой отчёт, — ухмыльнулся он. Видеть этого она не могла, но точно знала, какая эмоция на его гладко выбритом лице, — особенно часть про «кротов». Можно сказать, ты действительно принесла мне много пользы. Но этого недостаточно, ты ведь понимаешь? Ты ещё и угробила оружие, которое я тебе подарил.

А вот теперь нужно было подать знак. Она едва заметно кивнула. Сейчас его лицо, скорее всего, озарилось плотоядной улыбкой. Даже глядя в пол, Миранда ощущала его самодовольный взгляд из-под сальных прядей.

— Вон, — коротко сказал он охране, и та практически бесшумно удалилась. Стук стакана. Тихие, крадущиеся шаги. Он обошёл её, едва задевая кончиками пальцев, и чуть надавил на плечо.

Опуститься на колени. Все ещё смотреть вниз.

Блондин остановился перед её лицом. Миранда увидела его ботинки — всегда блестящие, будто только что изготовленные, с хитрым узором и пахнущие настоящей кожей. Её тошнило от запаха кожи.

Она наклонилась, проводя языком по поверхности ботинка. Но это была уже не она.

Миранда осталась за пределами этой комнаты. Распустив и разметав волосы, она босиком побежала по улицам, несмотря на обжигающую поверхность. Добежать до порта, туда, где стоит корабль с надписью «Космический мозгоед», вокруг суетятся люди, а мужчина в фуражке и со сломанной рукой на всех строго-строго ругается. Хотя в глазах его блестят искорки.

Эти искорки похитили её. И ничего лучше и радостнее она ещё не ощущала.

И не важно было, что её тело сейчас в совершенно другом месте.

Им удалось не задержать ни одной доставки, спасибо лихачествам Теда и невероятному везению Дэна (или судьба просто откупалась за смертельно опасное приключение). Команда довольно быстро перестала странно коситься на Станислава (хотя после каждого разговора по межпланетке он встречал искрящийся любопытством взгляд Полины, даже если это были очередные переговоры с заказчиком). Но если с тем, что у капитана может быть личная жизнь, команда быстро примирилась, то с переломом дело обстояло не так просто.

Забота была приятной, когда она исходила от заигрывающей с ним женщины после чересчур тяжелого дня. Но когда вся команда поглядывала на него, как на нечто хрупкое, стараясь уступать удобное место на диване, подавать любые вещи и вообще всячески помогать... Капитан остро сочувствовал Дэну, которому такое повышенное внимание доставалось часто. Сам он подобное не любил и честно пытался первое время пресекать, но, во-первых, это было бесполезно, а во-вторых, обижать людей, которым он был настолько небезразличен, казалось ему довольно грубым. Поэтому он с нетерпением ждал, когда уже можно будет избавиться от фиксаторов, однако Вениамин лишь с улыбкой качал головой — всё-таки не киборг, да и годы не те, чтобы приключения на все части тела собирать бесследно. Части тела ему согласно вторили, отказываясь вести себя примерно и не болеть.

Дольше всего в трюме задержался тот самый «бонусный» груз, суливший команде премиальные. Мол, сами добыли — получайте вознаграждение. Поэтому, когда они вынырнули из червоточины около Айседоры, бледно-голубого спутника громадной Морены, настроение царило приподнятое и все наперебой обсуждали свои планы. Айседора, конечно, курортным местом никогда не была, да и достопримечательностями не могла похвастаться, но вместе с тем её города были достаточно развитыми, чтобы в них можно было развлечься, и достаточно провинциальными, чтобы не потеряться и не устать от шумной толпы.

Кроме того, был там бонус и для капитана.

«Значит, завтра на Айседоре»

«Двадцать девять часов»

«И часик на меня?»

«Часик на дела, остальное тебе»

«Так не бывает»

«Будет»

«Я же отпрошусь, и ты никуда не денешься»

Вопреки ожиданиям Полины, они с Мирандой не созванивались, не разговаривали голосовыми сообщениями, и даже почти не обменивались картинками, разве что она отправила ему несколько кадров с видами Каа-хем, а он — голографии с их стоянок, взятые у Дэна. Все общение сводилось к лаконичной переписке раз в несколько дней, но зато каждое сообщение, казалось, несло в себе частичку особенного тепла. Если перечитать историю переписки, то едва бы набралось несколько страниц, но Станиславу казалось, будто бы они уже знают друг друга целую вечность.

Сейчас он завис над клавиатурой, не зная что написать. Они не виделись почти полтора месяца, а первые их встречи были донельзя странными — как и положено, видимо, вождю мозгоедов. Фанатом переписок капитан, в принципе, не был, поэтому для него каждый ответ требовал определённых усилий и творческих потуг.

Наконец, отбросив лишние мысли, он быстро напечатал:

«Команда по тебе скучает. Полина хочет, чтобы ты сделала ей шикарную косу. Они заставили меня это написать!»

В ответ ему пришла смеющаяся рожица:

«Это мило. Я с радостью. Завтра»

«Завтра»

Из коридора донёсся истошный визг, а за ним последовал грохот. Капитан нащупал фуражку, поднялся с места, заготавливая наиболее суровый взгляд и отправился причинять дисциплину. Но где-то в глубине затаилось приятное ожидание. Завтра!

* * *

Айседора встретила их часовой очередью, небольшой дракой в магазине («Станислав Федотович, они Полину обижали!»), вредным таможенником, которому что-то не понравилось в документах на груз, и сообщением от Роджера, который очень уж хотел зайти в гости — что было не менее долгожданным, чем премиальные, потому что это было первым его ответом с момента происшествия на Каа-хем.

К обеду по местному времени, которое на этот раз практически совпало с корабельным, Станислав управился с большинством дел. Получив ещё пару бумаг от очередных проверяющих и с трудом втиснув их в уже и без того увесистую папку, он возвращался на корабль, мысленно ругая почем зря тех, кто ещё не докатился до такого простого блага цивилизации, как цифровые документы. Да, важные вещи всё равно приходилось хранить в бумаге — но обычно папки хотя бы были раз в пять меньше и легче! Тащить этот огромный кирпич, когда у тебя в распоряжении только одна здоровая рука, было жутко неудобно.

Зайдя в пультогостиную, старшина Петухов, переживший 27 боевых высадок и несколько лет управления кораблём «Космический мозгоед» (спросите его, что сложнее, и да, ответ будет не про высадки), почувствовал острое желание ретироваться подальше отсюда.

Одно дело — когда-ты постоянно с кем-то общаешься и видишься, поддерживаешь контакт. Другое — если ты редко видишься, и редко поддерживаешь контакт.

А вот когда вы были знакомы примерно пару суток, а затем полтора месяца переписывались, зачастую довольно открыто и откровенно (в мире капитана «откровенно» означало выслушать размышления о жизни и сочувственно ответить что-то вроде «да, это важно», а не то, что подумали бы многие), а потом ты видишь этого человека — живого, во плоти (и весьма симпатичной плоти), прямо на своем корабле, то ноги сами становятся ватными, и появляется такое ощущение незащищённости, что хочется скрыться.

Впрочем, космодесант научил его смело глядеть опасностям в лицо — или, в данном случае, в спину, склонившуюся над диваном. Да и остальные, а собралась в пультогостиной уже вся команда, не оценили бы позорного бегства.

Все занимались своими делами: кто-то заканчивал ранний обед, Тед, заручившись поддержкой Ланса, в очередной раз пытался убедить Дэна в прелестях пилотирования, а Миранда с собранными в высокую, спускающуюся ручейком с самой макушки косу волосами, в майке и шортах (эта женщина вообще знакома с тёплой одеждой?) возилась с каштановыми прядями Полины, сосредоточенно что-то колдуя над её головой. Стас позволил себе несколько мгновений полюбоваться процессом. Девушки вели тихий разговор, не обращая ни на кого внимания.

— Но он мне ничего практически не говорит! — грустно вздыхала Полина.

— Если бы много говорил, я бы первая посоветовала бежать от него. Не всегда надо слушать, что мужчины говорят, но обязательно смотри, как они поступают. Скажи мне, твой друг тебя чем-то обижал? По-настоящему? Делал что-то плохое?

— Нет, но…

— Этого уже достаточно, чтобы считать его хорошим человеком. Поверь, такие бывают не часто. Смотри на то, что мужчины делают, а не говорят.

— А что делает капитан?

Осознав, что его наблюдение рискует плавно перерасти в подслушивание, вышеупомянутый капитан кашлянул и бодрым шагом вошёл в гостиную. Миранда бросила на него взгляд из-под пушистых ресниц и продолжила заплетать Полину. Станислав подумал, что причёска уже выглядела вполне себе причёской, но, судя по количеству заколок и резиночек, это был только промежуточный этап.

— Существует, — коротко ответила Миранда. Станислав шлёпнул папку на свой пульт и с удовольствием размял руку. Хоть за месяц он уже научился почти всё делать левой, но она до сих пор довольно много болела с непривычки.

— Собираетесь прогуляться? — последний месяц капитан ко всем выходам команды относился максимально осторожно. Попыток напасть на них больше никто не предпринимал, но в безопасности они себя тоже не ощущали. Бластер перекочевал из сейфа в кобуру у пояса, а любой выход из корабля теперь согласовывался со Станиславом и вносился в расписание. Ребята тихо ворчали, но послушно отчитывались — попасть в столь опасное приключение снова никому не хотелось.

Дэн, который поддерживал Станислава в его паранойе, упрямо настаивая, чтобы гуляли они все вместе и неразлучно, а лучше бы вообще не выходили, пожал плечами, не отрываясь от окошка с трассой.

— Сначала надо поздороваться с Роджером.

Вряд ли Роджер сильно сейчас их успокоит, но само осознание, что проблемой наконец займётся полиция, было приятным.

— А потом — разведать местные пивные и борд… сувенирные лавки. — Тед поправился под строгим взглядом капитана, и ещё более строгим — Полины. Любой намёк на нечестное отношение к Кире та воспринимала в штыки — то ли из женской солидарности, то ли просто потому, что интрижки Теда её никогда не радовали. Впрочем, интрижек-то больше и не было, пилот дальше дружеских разговоров ни с кем не заходил — по крайней мере, насколько мог знать капитан.

— Если ты такой любитель… сувенирных лавок, то лучше наведайся в зеленый квартал, там самые приличные стриптиз-бары и женщины работают добровольно. — Миранда не отрывалась от волос Полины, но её голос прозвучал неожиданно сухо.

— А в других местах, можно подумать, нет? — усмехнулся Тед, но резко замолчал, наткнувшись на каменный взгляд женщины. Казалось, этим взглядом можно прорезать обшивку корабля.

— Нет. — Она опустила голову, и, как ни в чём не бывало, продолжила плести. — В мире есть разные способы принуждения. Сила, манипуляции… Самый искусный в том, чтобы заставить человека думать, что он делает то, что хочет. Никто бы добровольно не хотел оказаться в таком месте. — Полина тихо ойкнула, когда Миранда натянула прядку слишком сильно. — Но это всё лирика, — она снова подняла взгляд на Теда, но теперь выглядела куда более спокойно, разве что печально, — просто не ходи в местные бордели, полиция с ними воюет десятилетиями и закрыть не может.

Повисла неловкая тишина, и когда на голоплатформе появилась Маша, в своем привычном, почти отсутствующем бикини, извещая о посетителе, то Станиславу вдруг стало очень неловко, хотя это был всего лишь искин.

— Это Роджер, — охнула Полина, разом разрушая мрачную атмосферу. Миранда засуетилась, доделывая причёску, и, когда в гостиной появился Сакаи, Полина уже сидела с видом «ой, я тут просто так развалилась на диванчике в своих самых красивых кофточке и юбке, накрашенная и с прической, обычное дело». Её голову венчала тонкая коса, из которой выпадали длинные каштановые пряди, создавая будто полупрозрачную вуаль.

Полицейский смотрел на неё во все глаза — а затем, опомнившись, поздоровался уже со всеми. Полина буквально расцвела от такой реакции, сияя улыбкой.

— Переговорим? — взгляд Роджера говорил о том, что разговор их ожидает серьёзный, и Станислав кивнул, указывая на коридор — лучше уж спокойно побеседовать в каюте. — Дэн, ты с нами.

Рыжий послушно поднялся с места, не слишком удивившись, хотя Стасу в тоне полицейского почудилось некоторое недовольство.

Они расположились за столом в капитанской каюте. Команда на замену сломанному креслу притащила целых три новых, урвав их на какой-то распродаже. Теперь часть каюты вместе со столом образовывала практически рабочий кабинет — с двумя креслами для приёма гостей.

— Итак, товарищи мозгоеды, — начал Роджер, присаживаясь за стол. Полицейский больше не выглядел смущенным парнем, как было в пультогостиной. Теперь на капитана и навигатора он смотрел, как отец на нашкодивших детей, — давайте обсудим, как вы докатились до жизни такой.

— Ты так говоришь, как будто мы специально. — Станислав откинулся на спинку кресла. — Ничего необычного мы не делали.

— Ваше «ничего необычного» постоянно выливается в «мы тут случайно нашли древние сокровища/базу работорговцев/основу межгалактического конфликта», хоть подселяй к вам полицейского на постоянную ставку, — проворчал Роджер, облокачиваясь на стол, — впрочем, это уже вопросы к судьбе, и играть в гадалку я не буду, так что давайте сразу к делу, и по порядку. Дэн, ты нам ничего не хочешь рассказать?

Стас удивлённо глянул на навигатора. Тот сидел насупившись, как ребёнок, который знает, что его отчитают за драку, но не считает себя неправым.

— Мы не можем пробивать по базе всех подозрительных людей! — недовольно хлопнул рукой по столу полицейский. — И иногда достаточно спросить меня, а не просить Фрэнка или Винни нарушать закон ради того, чтобы ты что-то узнал.

— Это из-за Миранды? — поинтересовался Стас. Он знал, что Дэн запросил досье на его новую знакомую, и даже провёл с ним воспитательную беседу, но в чём-то понимал мнительного навигатора. Однако к досье пока сам не притрагивался (в основном — благодаря настоянию Вениамина).

— Это отдельный разговор, — отмахнулся Сакаи, — Дэн уже пару месяцев «незаметно» шарит по базе, пробивая остатки данных по DEX-компани, так что одним досье больше, одним меньше, уже не важно. Это привлекло внимание, и мне с трудом удалось объяснить своем начальству, почему я постоянно шарю по базе и с какой целью. Но Дэн как-то очень вовремя заинтересовался этим — спустя некоторое время на чёрном рынке появилось несколько заказов, связанных с ОЗК. Мы стараемся за ними приглядывать, но уже было несколько нападений — стиль очень похож на ваше. Кто-то подсылает новых, более умелых ликвидаторов, которые не оставляют следов. Вырубают киборга, вкалывают транквилизатор либо яд — кому как повезёт, и исчезают. Работают, судя по показаниям свидетелей, наёмники — даже если их и изловить, нас это не сильно продвинет. Они не парятся со скрытием следов или пропажей, но и за чем конкретно охотятся не понятно.

Повисла тишина. Стас нервно забарабанил пальцами по столу, косясь на Дэна. Тот смотрел на полицейского немигающим взглядом, но сейчас это не было похоже на его обычные шуточки, просто ушёл за программу, напряжённо о чём-то размышляя. Вести были недобрые: если кто-то снова взялся за ОЗК и киборгов в частности, то команда маленького транспортника имела много причин попасть под удар.

Да и кому могло понадобиться именно убивать киберов? Обычно если их уж кто-то и порывался убить, то заботился о том, чтобы уничтожить, а вот так, «по-человечески»… Это было довольно странно.

— Кира собирается выпускать вирус, — заговорил Дэн, — который может «пробудить» слишком много киборгов. Трикси заподозрила, что информация куда-то утекла, и попросила проверить несколько подозрительных личностей. Она ведёт какое-то расследование, — он виновато глянул на капитана и тут же отвёл взгляд. — Мы составили список потенциальных шпионов в ОЗК и передали Кире, после происшествия на Каа-хем я перестал участвовать в расследовании. — Взгляд Дэна упал на зажатую в фиксаторах руку капитана, и он опустил голову. За последние полтора месяца подобные взгляды Стаса уже порядком достали.

— То есть, спрашивать надо с ОЗК, — вздохнул Роджер, — хорошо, постараемся узнать, что сможем. А вам, — он строго погрозил пальцем обоим, как директор проштрафившимся школьникам, — никуда без спроса не лезть.

— А хорошие новости есть? — Станислав догадывался, что «долго и счастливо» с кучей киборгов на необитаемой планете не будет, особенно учитывая Кирино умение (точнее, неумение) ладить с людьми, её упёртость и грандиозные планы. Сам-то он понимал девушку прекрасно — тоже не умел вести себя тихо, соглашаться на полумеры, заискивать перед сильными мира сего, но если за ним всегда была небольшая группа верных ребят, то за Кирой — целый народ, существование которого не выгодно огромному количеству людей. Сказать, кто может иметь зуб на ОЗК, было несложно — мотив навредить этой организации был у такого большого количества людей и ксеносов, что представить страшно. Общество — это организм, измени один элемент и изменятся все. А перемены не любит никто.

Один Дэн уже изменил многое. Один Ланс поставил общество на уши.

А когда таких Дэнов и Лансов на каждом углу по десять штук…

Поэтому новость о недоброжелателях Станислава не удивила.

Роджер, так и оставив без внимания его вопрос, наконец снова заговорил, вклиниваясь в размышления капитана:

— Полиция Каа-хем нам ничего толком не передала, заявив, что дело глухое, и предоставив только запись бессмысленных допросов. Галаполиция подозревает наёмников Азора — средней руки преступная шишка, раньше развлекался контрабандой, последнее время перешёл на работу с наёмниками и подключился к работорговцам. Личного интереса, скорее всего, у этого товарища нету, — Сакаи постучал пальцами по столешнице, — но наёмников этих ещё никому не удавалось расколоть, поэтому мы не знаем, кто за этим стоит.

— Всё очень плохо? — Стас невесело улыбнулся. — Если Дэна хотели убрать, то значит, он напал на след, нельзя что-то получить из этого?

— Может быть, а может, это просто совпадение, если бы его хотели именно убрать, то вы бы нашли его мёртвым, а не без сознания. — Роджер поднялся с места. — Фрэнк пришлёт пару новых программ и хаков для защиты, пока что-то большее предложить сложно. Кира работает над обновлением, и теперь нам нужно будет подтянуть силы к её защите.

Станислав коротко поблагодарил полицейского — теперь он хотя бы знал, с чем они имеют дело. У выхода Роджер замешкался.

— Ещё одно. Дэн спросил меня по поводу вашей новой знакомой…

Станислав сурово посмотрел на рыжего, но тот встретил взгляд с видом: «я ни о чём не жалею».

Вот и как им объяснить?

— Спасибо, конечно, но я как-нибудь сам разберусь. — Станислав отказался даже выслушать Дэна, который напоминал ему про злосчастное досье, отказываясь его удалять. Он догадывался, что если попытается разузнать что-то за спиной Миранды, она разочаруется в нём. А этого не хотелось.

— Я её знал, когда-то давно. — Сакаи внимательно посмотрел на капитана, но тот никак особенно не отреагировал. — Вам и без неё проблем хватает, а с ней будет раза в два-три больше. Но дело твое, — он пожал плечами, и быстрым шагом удалился из каюты, насвистывая какую-то мелодию.

Рыжий, оставшись наедине с капитаном, смотрел на него непонимающе:

— С вами что-то не так! — смело заявил он, как только дверь закрылась за Роджером. — Вы ведь всегда были начеку! Как можно пускать на корабль человека, про которого ничего неизвестно!

Капитан сделал пару вдохов. Нужно было говорить спокойно, Дэн искренне не понимал. И, что не менее важно, искренне это высказывал.

— Дэн, — спокойно начал Станислав, глядя прямо в голубые глаза, — когда ты пришёл на корабль, как думаешь, мне стоило знать всё и сразу о тебе?

— Нет, но ситуация была…

— А когда Ланс у нас появился, нас волновало то, что было в его прошлом? — он не дал ему полноценно возразить.

— Мы — киборги, это другое дело! — уверенно заявил Дэн и в ответ получил усмешку:

— В чём именно другое?

Повисла тишина. Дэн явно пытался подобрать какие-то аргументы, но пока что просто молчал, упрямо поджав губы. Сейчас он, как никогда, напоминал ребёнка. Капитан откинулся на спинку кресла, вздыхая.

— Но как можно доверять людям, если ты ничего про них не знаешь? — Голубые глаза смотрели на него с непониманием.

И действительно, как? Космодесантник всегда придерживался позиции «доверяй, но проверяй», и она зачастую себя оправдывала. С другой стороны, мнительность и подозрительность тоже ничем хорошим не сказывались. Вон, пока Дэна пытался вычислить, тыкал бластером в каждого человека на корабле. Хотя это были больше доводы Веньки, чем его собственные, но Станислав их признал и принял, и сейчас пытался поступить так, как предлагал друг, потому что это казалось ему наиболее честным и правильным вариантом.

— Никто не просит тебя доверять, — пояснил Станислав то ли себе, то ли Дэну, — но и получать полное полицейское досье нет никакого смысла.

— Даже если…

— Даже если! — не выдержав, капитан хлопнул ладонью по столу, — нет, и точка. А если у кого-то найдётся лишнее время, чтобы шпионить за людьми. то у меня найдётся лишнее задание, которое уймёт даже твою прыть.

Угроза возымела эффект, и Дэн, хоть и очевидно не был согласен с положением вещей, принял его. Оставалось решить, как самому Станиславу успокоить собственную мнительность.

Корабль быстро опустел: Полину Роджер позвал прогуляться, а остальные разбежались по своим делам. Разве что Михалыч с чем-то возился в грузовом отсеке, да коты развалились на диване в отсутствие людей. Капитан, извинившись перед Мирандой, занялся разбором бумаг — он ещё не всё успел доделать. Она смотрела на его мучения минут пять, а потом присела рядом, забрала из рук толстенную пачку таможенных документов и оставила его заполнять посадочный лист. Через десяток минут он получил короткий список — за что деньги сняли, за что сделали скидки, сколько и куда ему ещё заплатить.

— Как это вообще возможно? — проворчал всё это время просидевший над одной формой Стас. В ответ он получил лишь пожимание плечами и с усмешкой выгнутую бровь.

Ещё за полчаса с её помощью он перебрал всё навалившееся. Его извечная мнительность говорила, что незнакомым людям давать документы от корабля не стоит, но ничего сверхсекретного в этих бумагах не было, а справлялась со всем этим Миранда на удивление легко.

— Я начинаю понимать, почему начальство тебя никуда не отпускает лишний раз, — заметил Стас, когда ворох бумаг превратился в несколько аккуратных папок с разноцветными закладками.

— У меня просто хорошая мотивация, — она подалась вперёд и легко коснулась губами его щеки. — Двадцать четыре с половиной часа мотивации.

Внутри виновато щёлкнуло — эту встречу они планировали больше месяца, и вместо того, чтобы отправиться на какое-нибудь увлекательное свидание, они предавались безудержной бюрократической страсти. Тоже мне, Казанова! Впрочем, некоторые планы у Стаса всё же были, оставалось до них дожить. Миранда, правда, не выказывала никакой обиды и раздражения — лишь подхватила папки и спросила, куда дальше.

А дальше был целый квест «оббеги пять терминалов космопорта». Существовали порты, в которых можно было сделать всё за четверть часа, но не на Айседоре. Станислав начал подозревать крамарские корни у местных бюрократов. Как назло, все затягивалось настолько, насколько могло затянуться. Когда они уже, казалось бы, освободились, выяснилось, что в третий терминал срочно нужно донести ещё пачку разрешений, и всё закрутилось по-новой. К тому моменту, как вся эта беготня закончилась, Станиславу хотелось две вещи — есть и убивать, но хотя бы насчёт первого пункта у него были планы.

На Айседоре, точнее на той части спутника, где сел «Космический мозгоед», светового дня, по сути, не бывало — спутник всегда был развёрнут одной стороной к планете, но там отражённый свет палил слишком ярко, создавая непригодные для жизни условия. Поэтому люди жили на стороне вечных сумерек, которые лишь немного разнообразились уличным освещением разной интенсивности — днём ярко-белым, а вечером тускло-желтоватым. «Жемчужина» располагалась на небольшом холме над городом, с которого открывался роскошный «ночной» пейзаж. Так как они добрались сюда уже во второй половине дня, да ещё и порядком уставшие, ощущение ночи было полноценным. Стас накинул свой китель на плечи Миранде, когда та начала зябко потирать руки от гуляющего на холме ветра. Ей, как ни странно, это очень шло, дополняя её чуть угловатый и небрежный образ.

— Извините, в таком виде нельзя, — охранник на входе, бритоголовый коренастый парень, посмотрел на них с нескрываемым презрением, — у нас приличное заведение и дресс-код, — он сделал ударение на слове «приличное».

— У меня бронь на весь вечер, — ни о каком дресс-коде его не предупреждали. Конечно, «Жемчужина» была довольно популярным рестораном, но выбрал его Стас не из-за этого, а ради наличия отдельных кабинок. Миранда очень просила его не выбирать людных мест. Сейчас она стояла, сложив руки на груди и глядя на охранника сверху вниз, пока тот с сальной ухмылкой пялился на её ноги.

— Дедуля, для таких вещей не ресторан, а гостиницу на ночь снимать надо. Или уже брать девочек «с местом». — Охранник осклабился, презрительно сверкая глазками-бусинами на красном лице.

Стас уже приготовился рассказать наглецу кое-что о дедулях и девочках, призывая свой богатый армейский словарный запас, но Миранда опередила его, залепив охраннику звонкую пощечину и отскочив назад прежде, чем тот успел перехватить её за руку. Мордоворот выхватил станнер и направил на неё. Губы женщины искривились в усмешке, и Стас в один шаг оказался между ней и дулом станнера, поднимая перед собой здоровую руку в успокаивающем жесте.

— Нападение на охрану! Я вызову полицию! — разнервничавшись, охранник перешёл почти на визг, разом утратив свою свирепость.

— Вызови, я уверен, они оценят, что на тебя напали женщина и человек со сломанной рукой, — сухо процедил Станислав, — менеджера заодно вызови, пускай узнает, как ты оскорбляешь клиентов.

Охранник убрал станнер, обиженно сопя. Угроза менеджером была весьма действенной — такие заведения очень заботились о своей репутации, а на них уже начали оглядываться посетители, расположившиеся на террасе.

— Водят сюда шлюх, а потом возникают, — сплюнул он себе под ноги.

Если бы не дернувшая его за плечо Миранда, Стас бы сломал хаму нос одной левой. С одной стороны, хорош был бы он, с утра отчитывающий ребят за драку и сам влезший в неё, с другой, таких ублюдков надо было ставить на место. Однако спутница утянула его за собой в сторону от ресторана, напоследок лишь отсалютовав охраннику весьма неприличным жестом.

Поглядев на переполненные (вечер неумолимо близился, и фонари начинали слабо желтеть) заведения общепита, они решили, что ларёк «Еда вставлять гуманоид наслаждение» — это не такой уж плохой вариант. Обтянутый сеточкой шоаррец радостно соорудил для них по коробочке еды загадочного происхождения. На вкус это было весьма неплохо, а о содержании просто не стоило задумываться.

— Надо было идти в платье. — Миранда еду больше ковыряла, чем ела, а потом и вовсе отставила в сторону.

Они устроились на склоне того же холма с другой от ресторана стороны, наслаждаясь видом. Сеть светильников могла порадовать даже самого строгого перфекциониста — даже все вывески и рекламы строго регулировались законом и входили в общую световую систему. Получалось нечто вроде строго упорядоченного звёздного неба, с точно выверенным узором звёзд.

— Глупости. — Стас совершенно точно успел заметить пару подростков в джинсах и шортах, поэтому был уверен, что дело не в одежде. — Наверное, просто дважды продали одну и ту же бронь. Или он хотел с нас денег содрать.

— Я думала, ты ему что-нибудь сломаешь. — Миранда с улыбкой поглядела на него, скидывая обувь и привычно подбирая ноги под себя. — А с виду вроде приличный человек.

— Это он-то приличный человек? Да такие… — Стас запнулся, увидев, что спутница засмеялась:

— Я про тебя вообще-то. — Она шутливо ткнула его пальцем в бок, точнее попыталась.

Станислав быстро перехватил её руку, уводя за свою спину, отчего Миранда чуть не потеряла равновесие и навалилась на него. В отместку последовал ощутимый укус в плечо.

Отодвигаться обратно, впрочем, она не спешила, наоборот, опустила голову на его плечо и подобралась поближе, запуская пальцы в коротко остриженные волосы и чуть сбивая фуражку. От этого по коже пробежались мурашки, и сложно было понять, приятное ли это ощущение, но уворачиваться все же не хотелось.

Стас переключил внимание на свой обед, но тут была совершена новая атака — ноготки прошлись прямо по его груди и скользнули к животу. Конечно, он оставался в рубашке, но через неё все отлично ощущалось, даже слишком. Миранда словно не заметила его смущения, просто водя кончиками пальцев по телу и уютно устроившись сбоку. Она глядела куда-то в пустоту, словно думая о чём-то своем. Есть в таком состоянии не очень-то и хотелось, отгонять Миранду не было и в мыслях, поэтому он замер, покачивая в пальцах сломанной руки коробочку с едой и прислушиваясь к своим ощущениям. В обозримой округе никого не было, и хотя бы за это можно было не так сильно беспокоиться.

К счастью (или сожалению?) иных посягательств совершено не было, но, когда Стас уже хотел вернуться к своему обеду, раздалась трель видеофона.

Отключать звук после произошедшего на Каа-хем Стас и не думал, и тут же принял звонок, тихо извинившись перед спутницей. На экране раскрасневшийся Михалыч что-то оживлённо бубнил:

— Стблзтр пдх пр прврк, нжнвй, ндт н склд…— за этим следовала ещё череда каких-то неразборчивых (даже по меркам техника) слов. С трудом Станислав сумел понять, что кораблю срочно нужен какой-то важный компонент.

— Купи по спецсчёту, — предложил он, виновато поглядывая на Миранду. Она вернулась к ковырянию своей еды, что немного портило настроение. Как оказалось, с ней под боком он ощущал себя куда лучше, даже несмотря на мурашки по всему телу.

— Тк блш смы бз кпитн низ, — судя по раскрасневшимся щекам, техник долго ругался с работниками склада. Станислав действительно завёл спецсчёт для закупок на корабельные нужды и оформил доверенность на пользование им для Вениамина и Михалыча — вот только крупные покупки без визы хозяина корабля банк всё равно не позволял проводить (вообще-то это было к лучшему, ибо техник и доктор могли увлекаться. Но прямо сейчас весьма сильно мешало).

Вылет был через двадцать с небольшим часов. Миранда сжала его руку, глубже кутаясь в китель. Взгляд её говорил то ли «я ведь так и знала!», то ли вообще что-то нецензурное, пойди этих женщин разбери. Предложить подождать его язык как-то не повернулся, поэтому такси он вызвал для них обоих.

Со складом разобрались быстро — механик убежал оттуда практически вприпрыжку, радостно прижимая к груди здоровенный ящик, но тут же потребовалось ехать к клиенту — доставленные ящики были поцарапаны и он требовал компенсации.

Можно было, конечно, жестко осадить его, ткнув носом в контракт, чего Станиславу очень хотелось, но за несколько лет работы космическим дальнобойщиком он осознал, что человеческая глупость перманентна и бесконечна, а клиентов мало, да и репутация — дело важное. Конечно, до откровенного малодушного заискивания он бы никогда не скатился, но определённый философский подход выработал. Сошлись на отсутствии компенсации, но скидке на следующий заказ, что стоило Стасу всех навыков убеждения и немного стёртых зубов. Обиднее всего было то, что он был уверен в состоянии ящиков при выгрузке, но теперь на боках красовались тёмные царапины.

Проблема была улажена, вечер, казалось бы, должен был продолжиться, но, едва Стас успел снова вызвать такси и сжать горячие пальцы притихшей рядом Миранды, как видеофон издал новую трель.

Ему всегда казалось, что он практически не работает. Да, иногда было немного заморочек с бумагами, но большую часть времени, по мнению Стаса, он занимался примерно ничем: ходил туда-сюда, почитывал иронические детективы и поглядывал, чтобы мозгоеды не слишком мозгоедничали. Однако на практике оказалось, что свободного времени у него остаётся… да, в общем-то, не остаётся. Долгожданное свидание никак не могло начаться. Миранда, то ли из большой вежливости, то ли по доброте душевной, ничего не говорила по этому поводу, только хитро щурила глаза, но Станиславу чудилось, как она коварно повторяет: «а я же говорила», и совесть красноречиво подсказывала, что так не поступают. Всё шло совершенно не так. Внутри ничего не пело и не трепетало, они постоянно метались по делам, и когда казалось что все закончилось, выяснялось, что кому-то ещё срочно требуется какая-то помощь. На свидание это не походило совсем, на романтическую прогулку тоже. Скорее на то, что он обучал нового ассистента. От этого на душе становилось как-то тоскливо.

Когда все дела были переделаны, заказчики довольны, а грузы погружены, привязаны, отвязаны и привязаны обратно, уличное освещение стало тускло-жёлтым, напоминая жителям, что близится ночь. Наконец-то видеофон перестал разрываться от звонков, и можно было прогуляться и отдохнуть.

Однако Айседора — не Каа-хем. Парками для вечерних прогулок она не очень богата, да и сил уже не осталось, поэтому они просто вернулись на корабль, пользуясь тем, что вместо обычного оживления там царила тишина. Конечно, как показывал опыт, уединения таким образом не добиться, но внутри было тепло, и даже присутствовал чай с печеньем. Гостья, правда, последнее не оценила, тоскливо повертев в пальцах обсыпанный сахаром кусочек теста.

— Хочешь, за шоколадкой схожу? — свидание пошло настолько не так, что, по сути, провалилось, и Стасу хотелось хоть немного порадовать Миранду, которая до сих пор умудрилась не сбежать от него прочь. Ответом ему стали заблестевшие надеждой глаза, и сразу захотелось притащить сюда целую корзину сладостей. Оставив женщину на корабле (как раз подоспел Вениамин, и они о чём-то разговорились), он направился на поиски шоколада. Конечно, при желании у него в заначке всегда лежала плитка армейского, но сладости в ней было крайне мало, что и помогало заначке оставаться заначкой.

Почти все магазины в порту уже закрылись, и только один призывно мигал покосившейся вывеской. Но и там Стаса ждала неудача:

— Закрыто! — грозно заявила пожилая альфианка, внешне напоминавшая мешок картошки, на который надели очки-половинки.

— Так ещё полчаса до закрытия, — попытался настоять на своём капитан. Никакие полчища киборгов-убийц по своей жуткости не смогли бы затмить эти блеснувшие стальным холодом глазки за стёклышками очков.

— Закрыто! — дверь захлопнулась прямо перед его носом.

Пришлось искать выход из порта — круглосуточный магазин наверняка где-то поблизости, за такие позиции у местного предпринимательства обычно шло целое сражение, поэтому получивший заветный пятачок территории старался извлечь из него максимум. Магазинчики нашлись быстро, но лавочка под названием «Сладкая жизнь» продавала, как оказалось, вовсе не шоколад.

Раскрасневшийся Стас выскочил из магазина, стараясь отпрыгнуть от заведения как можно дальше и оглядываясь в поисках нормального ларька, когда услышал тихий всхлип.

Около линии магазинчиков, продающих всё, от сувениров до нижнего белья, стоял заплаканный ребенок, горестно всхлипывая, закрыв лицо руками. Станислав оглянулся. Никого в обозримом радиусе не было, только некоторые продавцы недовольно косились на мальчика.

— Что случилось? — он присел на корточки, разглядывая малыша. С детьми Стас дела почти не имел, его педагогический опыт охватывал только тех, кто уже способен держать оружие, и что делать, он не представлял.

— Мамааааа, — плакал мальчик с искренней самоотдачей, дрожа и всхлипывая.

— Пойдём к директору порта, он тебе поможет, — Станислав протянул руку, но ребенок боязливо отдёрнулся:

— Он обещал посадить нас в тюрьму, если ещё раз увидит!

Сразу стало понятно, почему никто из продавцов не пришёл на помощь.

Айседора была довольно тёплым спутником с дефицитом рабочей силы и отсутствием гонений на попрошаек и лиц без определённого места жительства, для них даже были возведены «муравейники» — огромные кварталы, дома в которых представляли конструкцию, чуть более сложную, чем куча железных ящиков, которые можно было занимать бесплатно. В тёплом климате спутника это жильё было хоть каким-то выходом для тех, кому некуда было податься. Они часто прибывали сюда, отдав последние копейки за самый дешевый билет. Эта толпа людей и прочих ксеносов местным властям была только на руку, потому что соглашалась на работу за копейки, без каких-либо страховок и гарантий.

Общество Айседоры бедняков, естественно, презирало, не пренебрегая при этом плодами их трудов. Вот и сейчас на ревущего потерянного ребенка никто не обратил внимания.

— Ты знаешь, куда пошла мама? — ребенок, всхлипывая, махнул рукой в сторону технической зоны порта, которая сейчас была погружена в темноту, — ты уверен?

— Её увели злые дяди, — в голосе малыша слышалось отчаяние. — Они сказали, что она должна им денег.

Станислав попросил ребёнка рассказать, как выглядит его мама, и ещё раз точно показать, куда именно её увели. Найдя в длинной череде разномастных ларьков что-то похожее на общепит, он завёл малыша туда. Продавщица скривилась, увидев пацана, но Станислав заказал у неё горячей еды и расплатился с щедрыми чаевыми, пообещав столько же за то, чтобы мальчик посидел здесь.

Долго искать не потребовалось — далеко в техническую зону уйти было нельзя, а стоило ему приблизиться к силовому полю, закрывающему запретную зону, как послышалась возня и женские всхлипы.

Двое мужчин зажали в образованной зданием нише бледную женщину. Она вяло отбивалась, но сделать ничего не могла — один держал её за горло, вжав в стену, а другой запустил руки под длинную юбку.

Бластер, который после Каа-хема Станислав держал всегда на поясе, быстро оказался в руке.

— Оставьте её в покое, — ему не пришлось повышать голос, чтобы его заметили. Мужики обернулись на смелого гостя, и заржали — видимо, с висящей на перевязи рукой он не выглядел угрожающе. Пара предупредительных выстрелов на малой мощности и красноречиво оплавленная стена быстро успокоили нападавших — космодесантники умели стрелять и правой, и левой рукой (случалось даже ногой, но это отдельная история).

— Тебе-то какое дело? — горло женщины, наконец, выпустили, и она сползла по стене на землю, хватая воздух. — Она нам денег должна.

— Сколько?

— Пятьдесят единиц.

Стас, переложив бластер в висящую на перевязи руку, достал видеофон и вызвал меню оплат.

— Счёт?

Мужчины мигом оживились:

— С тебя будет семьдесят. За моральный ущерб, — хищно осклабился один из них, более коренастый. Они медленно двинулись к нему, но бластер предупредительно качнулся (пальцы-то у него не были сломаны), и им пришлось остановиться.

В вирт-окне появился значок чужого счёта, и Стас перевел необходимую сумму.

— Прочь, — сухо процедил он, и бандиты довольно усмехнулись в ответ:

— С вами приятно иметь дело! — обойдя все ещё держащего бластер Стаса по дуге, они удалились прочь.

На душе было мерзко — лучше было бы вызвать патруль полиции или просто подстрелить обоих подонков, вот только полиция вряд ли бы встала на сторону бедной женщины, которая сейчас тяжело дышала, ощупывая своё горло. Не все были такими, как Роджер — готовыми понять людей, помочь им. Скорее всего, полиция сделала бы только хуже. Убивать каждую мразь в подворотне Стас тоже не мог, хотя иногда хотелось. До бедняков дела никому не было, как и до их проблем, а так хотя бы был шанс, что её оставят в покое.

Он приблизился к испуганной женщине, и она, завидев его, выставила руки в защитном жесте:

— Я сделаю, что хотите, только не бейте! — Она была немногим старше Полины, с длинными светлыми волосами и правильными чертами лица. Если бы не общая нездоровая худоба, её можно было бы назвать красивой. Станислав убрал бластер в кобуру, искренне желая бандитам провалиться под землю или попасть под сопло какого-нибудь корабля.

— Это ваш сын остался около магазинов? — он подал ей руку, — он перепугался.

Блондинка несколько мгновений непонимающе смотрела на руку, но затем осторожно на неё оперлась. Её пальцы были ледяными и мелко подрагивали. Он отвёл её к мальчику, закупил пакет различных пирожков у продавщицы, которая после второй порции чаевых стала смотреть на него куда благосклоннее, и проводил воссоединившуюся семью до хаба, оплатив небольшой номер на несколько дней. Увидев маму, мальчик успокоился и всю дорогу расспрашивал Станислава про его корабль и космические приключения. Его мать же шла молча, невидящим взглядом уставившись перед собой, и вздрагивая от любого движения Стаса. Когда он оплатил номер, то заметил, как женщина побелела. От этого стало тошно — мир этой одинокой матери был настолько жесток, что ничего хорошего от людей она просто не ожидала. Представить, что именно она ожидала от него, Стас боялся, поэтому молча довёл их до двери и отдал ключ.

— Отдыхайте и больше не берите у подозрительных типов в долг. — Он чувствовал себя невероятно уставшим. Хотелось помочь маленькой семье чем-то ещё, но чем он даже не мог представить. Глаза блондинки удивлённо расширились, когда он кивнул ей, собираясь уходить.

— Вы не вернётесь? — это была вторая фраза, которую она произнесла за всё их недолгое знакомство. Станислав покачал головой и пожелал ей доброй ночи. Плечи женщины расслабились, и она, наконец, улыбнулась.

Глянув на часы, Стас чертыхнулся и быстрым шагом направился к ларькам. Драгоценное время не просто уходило — улетало. Денег на счёте-кошельке оставалось совсем немного, поэтому пришлось ограничиться одной плиткой шоколада и надеждой, что Миранда ещё ждёт его.

Она действительно ещё была в пультогостиной — всклокоченная, и с ярко-алыми полосами на руках. Вениамин как раз колдовал над её рукой, залепляя царапины.

— Тебе нужен знак на корабль: «Осторожно! Злая кошка!» — Миранда зашипела, когда на рану попал антисептик.

Из-под дивана пулей выскочила Котька, и, орудуя когтями, забралась на плечо своего капитана, как пиратский попугай. Если бы не плотный материал одежды, то Станиславу пришлось бы вставать в очередь на лечение. Вцепившись в плечо, она угрожающе мяункула в сторону сидящей на диване женщины.

— А мне казалось, вы поладили, — Стас за шкирку стащил кошку с плеча. Почувствовав, что хозяин ей не очень доволен, Котька издала жалобный мявк, но послушно повисла, не пытаясь вывернуться.

— Мне тоже, но судьба изменчива, — Миранда подставила Вене вторую руку, — я просто ее на руки взять хотела.

Котька издала ещё одно недовольное «мяу», будто бы обещая, что одними царапинами дело не ограничится. Станислав, перехватив поудобнее вредное животное, утащил её в свою каюту, где и запер — во избежание рецидива, так сказать.

Шоколадка, оказывается, успела в нагрудном кармане помяться и растаять, поэтому Стас украдкой спрятал ее в холодильник, грустно рассматривая свою пустую кружку чая. Вениамин, закончив с царапинами, пожелал всем спокойной ночи, и деликатно удалился, оставляя их наедине.

— Один час на дела, говоришь? — Миранда смотрела на него с улыбкой, и не выглядела сердитой, но Станислав все равно чувствовал себя виноватым — она говорила, что отпроситься у начальства было довольно сложно, и такие усилия явно не стоили дня невероятно интересных поездок по его делам. — Все в порядке, — продолжила она, заметив его молчание. — Хотя без царапин во все руки я бы прекрасно обошлась.

Стас налил горячего чаю, достал хоть немного застывшую шоколадку и притащил это всё на диван. Теперь, когда они, наконец-то, остались наедине (или почти наедине — разве можно на их то корабле остаться одному?), он решительно не представлял, на что потратить этот момент. То ли говорить какие-то причитающиеся случаю слова, то ли красиво молчать. Тишина не напрягала (хотя без отдалённых завываний Котьки напрягала бы ещё меньше). Никакого приличествующего случаю волнения не ощущалось, скорее мысль, что надо что-то делать, но что именно — не понятно. Миранда забралась к нему под бок, и он ощутил исходящее от неё тепло, отчего стало немного приятнее, но понятнее — ни на йоту.

— Роджер сказал что-нибудь полезное? — Миранда заговорила так, будто продолжала прерванный недавно диалог, не глядя на Стаса.

— Мы знаем, что ничего не знаем, — вздохнул капитан, — я не представляю пока, что произошло.

— А про меня? — зелёные глаза обратились на него. Захотелось погладить её по волосам, но единственная здоровая рука была занята кружкой чая, — Сакаи наверняка не удержался, чтобы тебя предостеречь.

Стас помедлил с ответом. Он так и не стал узнавать ни у Дэна ни у Роджера, почему они так косятся на Миранду, и что такого о ней хотят рассказать. Обижать женщину ему не хотелось, но и оставаться в незнании было как-то, мягко говоря, неразумно.

— Если есть что рассказать, лучше расскажи сама, — наконец, предложил он, — хочется узнать твою версию, а не версию полиции.

Миранда отстранилась, разглядывая его, а затем развернулась и устроила голову у него на коленях, рассматривая потолок. Она вытянула ноги, складывая их на подлокотник дивана, и потерла расцарапанные руки.

— Я из преступного района Каа-хем, откуда улетела примерно в двадцать. Потом нас захватили пираты, и за оставшееся время я повидала много бандитов, работорговцев, убийц. Сначала было страшно, потом… привыкаешь. Вот и я привыкла.

Станислав отставил кружку и освободившейся рукой убрал выбившиеся из косы пряди с её лица. Миранда выглядела грустно и он ощутил укол совести за то, что попросил её это вспомнить.

— Полиция до сих пор считает, что я какая-то крупная шишка в мафии, — женщина усмехнулась, — но у них на меня ничего нет, потому что ничего и не может быть. Просто так сложилась жизнь.

— Поэтому они считают, что ты опасна? — осторожно спросил Стас.

— Они так считают, потому что я и правда опасна, — грустно проговорила женщина, — но я постараюсь сделать так, чтобы вас это не задело. Если конечно, ты захочешь оставаться рядом.

Она перевернулась на бок, пряча лицо, помолчала, а потом неторопливо села, потягиваясь.

— Наверное, мне пора, — она отломила ещё маленький кусочек от шоколадки и съела его, прикрывая глаза от удовольствия, — спать хочется, да и вообще, — взгляд она старательно прятала.

Станиславу показалось, что он сделал или сказал что-то не так, но что именно, он не представлял. Да и Миранда обиженной не выглядела. Только избегала смотреть в глаза. Быстро собралась и почти добежала до шлюза, но тот не открылся, и пришлось нервно топтаться на месте.

— Может быть, проводить тебя? — предложил Стас, догоняя её. «Я ухожу, а ты догони» становилось их традиционной игрой. Миранда неопределённо повела плечами, и он почувствовал себя немного беспомощно. Вот надо было ему лезть в её прошлое! — Если хочешь.

Миранда, наконец, встретилась с ним взглядом, который было очень сложно прочитать, сложила руки на груди, и прислонилась спиной к стене.

— А не боишься? — она с усмешкой выгнула бровь, и достала видеофон, что-то на нём нажимая, — знаешь, у меня есть более полный файл. Досье, собирала одна частная компания, независимо от ментов, — она перебросила ему файл, и Стасу оставалось только поместить виртуальный документ в свой видеофон, — главное не показывай его своим друзьям из полиции, а то они от меня не отстанут.

Она снова попыталась выйти, но створки шлюза не шелохнулись. Она сердито посмотрела на дверь, потом на Стаса. Её искреннее негодование почему-то выглядело довольно забавно, она напоминала нахохлившуюся птичку, поэтому он не удержался и улыбнулся, на что Миранда недовольно прищурила глаза, а потом попыталась ткнуть его кулачком, но её рука тут же была перехвачена.

Стас притянул женщину к себе, подхватывая под талию, и провел носом по открытому участку шеи. Он не очень умел ругаться с женщинами, но ещё прекрасно помнил, как стоит заканчивать все попытки поссориться. Миранда скривила лицо и показала ему язык, а после этого крепко обняла, устраивая голову на плече.

— Можешь и проводить, если хочешь.

Как назло, именно в этот момент раздался сигнал искина — кто-то пытался «постучаться» к ним. Миранда подняла голову, но не отстранилась.

Стасу не хотелось её отпускать. Она выглядела как испуганный котёнок, и казалось, что если она сейчас уйдёт, то больше они не встретятся.

— К тебе пришли. Я могу подождать, если хочешь, — Миранда потянулась и красноречиво зевнула.

— Оставь мне адрес, я приеду.

— Точно приедешь? — она сложила руки на груди, и выгнула бровь в своей излюбленной манере.

— Обещаю, — он наклонился и быстрым движением поцеловал её в щеку, чуть не промахнувшись и чувствуя себя жутко неловко.

— Я буду ждать, — Миранда ещё раз обняла его, стараясь не задеть больную руку, чиркнула пальцем по экрану видеофона, отправляя адрес, и через несколько мгновений шлюз перед ними всё-таки изволил открыться (Маша явно была на его стороне в этой небольшой игре).

У трапа ожидал пожилой крамарец.

— Удачи, — с улыбкой пожелала женщина, и быстро исчезла где-то в ночном порту. Станислав, натянув дежурную улыбку, приготовился к долгим переговорам с нетерпеливым клиентом.

Договаривались около часа. Крамарец и не отпускал Стаса, заверяя его, что другого корабля, идущего в удобное ему время нет, и никак не хотел соглашаться. Главным предметом торга стали отнюдь не деньги, а количество документов, которые придётся капитану оформлять собственноручно.

Сойдясь на более-менее пристойной цене и относительно пристойном количестве бумажной работы (груз, к счастью, нужно было сгружать в человеческом, а не крамарском порту), они подписали контракт, и Станислав получил на руки здоровый ящик, оказавшийся на удивление лёгким. Уже отнеся его в грузовой отсек, и закрепив в самом дальнем углу (от греха подальше), капитан заметил какое-то движение на трапе соседнего корабля. Присмотревшись, он различил мужскую фигуру. Мужчина, когда его заметили, провёл рукой по горлу в интернациональном жесте «тебе хана!» и скрылся в потёмках корабля. Станислав пожал плечами — подобных недовольных конкурентов они встречали регулярно, и ничего необычного в этом не было.

В голове закрутилась назойливая мысль, что надо сделать что-то ещё. Он достал комм и проверил членов команды — за время его переговоров они уже успели вернуться на корабль, разбежаться по каютам и уснуть, поэтому с чистой совестью капитан последовал их примеру, упал на кровать, даже не раздеваясь, и мигом отключился, не обращая внимания на обиженно вздёрнувшую хвост Котьку, недовольную вечерним заключением.

Словно дождавшись, когда сны приобретут наиболее насыщенные цвета, а тело — хоть какое-то расслабление, Маша бесцеремонно разбудила Стаса томным:

— Котик, подъём!

Первой мыслью Стаса при виде очередного образа Маши было «так же и простудиться можно». Второй «почему меня будят так рано?». Котька, устроившаяся на его спине, вторила ему недовольным ворчанием. Взгляд, брошенный на часы, подтвердил его опасения — проспал он едва ли больше пары часов. На резонный и не совсем цензурный вопрос, чего ради его так рано подняли, голограмма сменилась таймером. До отлёта было около десяти часов. Конечно, вылететь при желании они могли хоть сейчас, хоть послезавтра, но утром должны были довезти ещё один пакет со срочной доставкой (Тед уже радостно потирал руки по этому поводу), а дольше засиживаться смысла не было. Поэтому вылет планировался на конкретное время.

Понять, что общего у времени вылета и раннего подъема, Стас смог далеко не сразу, а когда понял, мигом подскочил с кровати, собрался и переоделся. Через десять минут он уже пытался поймать такси, но на улице стояла мёртвая тишина, и даже на стоянке все будто вымерли. Брать корабельный флайер не хотелось, и здраво рассудив, что идти всего полчаса, а проветрить мозги не помешает, Станислав загрузил программу навигатора, и вырулил за космопорт. Привычным движением он выдернул из видеофона последний текстовый файл, намереваясь по ходу дела почитать книжку, чтобы хоть как-то успокоить мечущиеся в голове мысли, вот только последним активным файлом была вовсе не «Смерть на Альфа Центавра», а «Объект #220311», хотя по содержанию он отличил не сразу.

Таким образом, он всё-таки добрался до злополучного досье, причём до куда более яркой и подробной версии, судя по всему. Увидь это Дэн — переходил бы в боевой режим при одном появлении Миранды.

С первой страницы его встретила небольшая видео-вставка с визора одного из военных. Стас быстро узнал позывные — это был отряд, который вместе с ним работал во время штурма базы на Каа-хеме. К тому моменту, когда хозяин визора вломился в одну из комнат «гостиницы», где бандиты держали похищенных девушек и парней для известных целей, хрупкая девушка лет двадцати добивала пластиковой имитацией вазы нечто, уже больше напоминающее кучку мяса, чем человека.

Далее в досье нашлись отметки о разбирательствах и принудительном лечении у психиатров, и еще пара занимательных видео — с оружием Миранда обращалась может и не очень умело, но весьма креативно. Известных жертв четверо: все воры, убийцы и насильники. У Миранды либо было алиби, либо — самозащита. Предполагаемых же — больше десятка. Связи с крупными пиратскими шайками; в контактах бизнесмены, наркоторговцы, политики. На глаза попался даже Казак — здесь Миранда проходила пострадавшей по делу.

Он не заметил, как дошёл до нужного адреса, и остановился у подъезда, пробегая глазами бездушные строчки информации, скрывавшие за собой целую жизнь. Миранду похищали, продавали, перепродавали… Некоторые страницы Станислав малодушно пролистывал. Таких историй ему за годы службы хватило. Однако, досье никак не походило на досье жертвы. Со своими обидчиками женщина довольно жёстко расквиталась своими или чужими руками. Проходила по базам и как двойной агент полиции, но то ли полиция её обманула, то ли она их — дружба не сложилась. Видимо, оттуда её и знал Роджер.

Наскоро пролистав последние страницы и не вчитываясь в них, капитан свернул досье, и судорожно втянул ночной воздух. Он чувствовал себя так, будто нагло залез в чужое нижнее бельё, подсмотрел что-то, ему не предназначенное. Прав был Веня — безопасность-безопасностью, но оттого, что он узнал, насколько потрепала жизнь его новую знакомую, ему не стало ни легче, ни спокойнее, ни безопаснее. Осталось только мерзкое чувство на языке.

— Мужчина, вы тут долго ошиваться собираетесь? — раздался недовольный женский голос. — Ходят тут алкаши всякие! — в одно из окон здания, около которого он уже стоял добрый десяток минут высунулась женщина средних лет с накрученными на голову бигуди и кислой миной на лице. Опомнившись, Станислав быстро набрал нужный код в домофоне, и под недовольным (или заинтересованным — что ещё хуже!) взглядом женщины скрылся в подъезде.

Квартира была на шестнадцатом этаже, а лифт, по какой-то причуде, останавливался либо на двенадцатом, либо на двадцать третьем. Между спуском и подъемом выбрав подъём (от спуска по лестницам начинали предательски ныть колени), Станислав прибыл к нужной двери чуть запыхавшимся, и основательно обдумавшим своё поведение. Настолько основательно, что хотелось ретироваться с этого поля боя, и не понятно, что больше останавливало — совесть, или лестница. Переборов сомнения, он осторожно постучал.

Дверь распахнулась не сразу. Тренированный слух ухватил крадущиеся шаги с той стороны двери, затем повисла недолгая тишина, и только после этого щёлкнул замок.

За дверью стояла Миранда. Заспанная, с растрепавшейся косой, и увесистым ломиком, который она уверенно держала на изготовку. Воображение услужливо наложило эту картинку на информацию из досье, и остро захотелось сделать шаг назад. Грозное оружие женщина опустила, увидев Станислава, но лёгкая перемена в его лице от неё не укрылась.

— Я смотрю, ты всё это время провел за чтением? Я надеялась, хоть до отлёта подождешь, — невесело улыбнулась она, и капитан почувствовал себя ещё более пристыженным. Надо было свернуть досье и не читать дальше, когда оно открылось.

— Можно зайти? — она выглядела удивлённой его вопросом, но кивнула, и отступила назад. Судя по терминалу на входе, квартира была посуточная. Миранда перехватила его взгляд, и пожала плечами, будто извиняясь:

— Мы стоим тут уже пару недель. На долгие стоянки я снимаю номер или квартиру. Люблю переставлять всё, или прибраться, люблю чтобы была кухня, — напряжение чуть спало, и она мечтательно улыбнулась, — можно представить, что на самом деле это моя жизнь, что я и правда тут живу, и работаю, как местная.

Станислав понимал такие мысли. Когда-то в юности ему и самому нравилось узнавать новые места, и сливаться с ними, чтобы не выглядеть приезжим, но после более чем двадцати лет метаний по вселенной эта страсть немного угасла.

Они прошли в просторную комнатку, и Станислав обнаружил, что квартира действительно ощущается как дом — и не столько даже из-за обстановки или милых шторок на границе кухни и основной комнаты, сколько из-за того, что вещи были разбросаны и разложены в хаотичном порядке: стопка одежды почему-то жила на подоконнике, кружки стояли на комоде для одежды, а около зеркала расположилась пара коробок и лежала какая-то невообразимая куча косметики. Он обнаружил, что на него смотрят с любопытством и опасением.

— Ты сейчас работаешь в чём-то легальном? — следовало спросить вовсе не то, и вовсе не сейчас, но этот вопрос крутился на языке. Он так и не понял, с какой она стороны закона.

— А ты? — Миранда облокотилась на стену, складывая руки на груди, — я, конечно, в личное дело не лазила, но слухи про тебя ходят будь здоров, — Станислав смутился, но она тут же продолжила, не давая ему времени на ответ, — я очень стараюсь поступать правильно, но не всегда могу, понимаешь?

Он не понимал. Были правильные и неправильные поступки, и ты делаешь либо так, либо иначе. Видимо, его лицо снова ответило за него, потому что Миранда усмехнулась, и покачала головой, отворачиваясь.

— У тебя случайно нет какой-нибудь особой награды за освобождение Каа-хема от злых бандитов? Было бы иронично, — её голос стал звучать резко, — красавцы-военные, пришли, всех спасли, удалились в закат. Подумаешь, вы убили и арестовали половину местного населения. Подумаешь, все имеющиеся связи были порушены, экономика на планете загибалась, и никакие Альянсы помогать не собирались. Подумаешь, после вас осталась пустые, нищие и никому не нужные города. — её голос повышался, но оставался холодным и спокойным. Она снова обернулась, глядя ему прямо в глаза, — легко с такой позиции судить людей, вы ведь безупречные герои. А проблемы бедняков это только наши проблемы, верно? Пираты и работорговцы налетели на нас, как на лёгкую добычу. Позже, конечно, военные прислали патруль и охрану для сектора, но тогда уже половина наших познакомились с Казаком и получили увлекательную путёвку в его владения. Ты хоть представляешь, каково это?

— Немного, — честно признался Станислав, дослушав отповедь, — тоже довелось получить «путёвку».

Миранда замерла, внимательно рассматривая его, и кусая губу. Станиславу показалось, что воздуха в квартире резко стало как-то мало. Надо было что-то сказать или сделать, но что?

— У него была каюта с крюком под потолком, — наконец, проговорила Миранда, обнимая себя руками. — Я говорила себе, что обязательно потом подвешу его на этот крюк за одно место.

— Довелось там побывать, — Станислав, наконец, позволил себе приблизиться к расстроенной женщине, прикидывая в голове, разрешит ли она ему это, или треснет чем-нибудь тяжелым. — К счастью, ненадолго. Теперь он получил по заслугам.

Тяжелым его не треснули, но Миранда как-то ещё больше сжалась, а на губах заиграла кривая ухмылка.

— По заслугам? Он живёт на казённые харчи, гнёт пальцы, а иногда ещё и приказы подручным пересылает. Да он там весьма неплохо устроился, чего не скажешь о всех людях, которым он жизни сломал, — она посмотрела прямо в глаза Стасу, и опустила голову, — вот видишь, я же говорила, не надо тебе со мной связываться. Мы из параллельных миров, которые пересекаться не должны. Я ненормальная, и если бы мне предоставилась возможность пришибить эту тварь, я бы покончила с ним.

Она нервно топталась на месте, нервно щёлкая ногтями. Станислав был во многом согласен с Мирандой, но знал, что когда люди читают такие большие и пространные монологи, рассуждая о жизни и справедливости, их обычно беспокоит что-то мелкое и куда более «близкое к телу». Что именно — он пока не знал, поэтому просто покорно выслушал, и лаконично ответил:

— И правильно бы сделала, — его ответ вызвал удивлённый взгляд. Миранда покачала головой:

— Ты невозможный! — она сердито топнула ногой.

— Почему?

Повисла небольшая пауза. Миранда приблизилась так, что он ощутил тепло её тела, и, скользнув руками по плечам, поцеловала. Мир не закачался и не зашатался, как было рядом с ней до этого, но по телу разлилось приятное тепло. Впрочем, она быстро разорвала поцелуй, проводя рукой по его щеке, а потом опустила голову на его плечо.

— Я думала, ты не придёшь, — её голос звучал виновато, а волосы едва заметно пахли цветами. Станислав опустил здоровую руку на талию женщины, подтягивая её ещё ближе. Он осторожно поцеловал её в висок, утыкаясь носом в волосы.

— Я заснул, — честно признался он, — если бы не искин, проспал бы до утра.

Миранда у него на плече хихикнула.

— Хороший у тебя искин. Как живая, — она чуть повернула голову, украдкой рассматривая Стаса, — и что, я тебя совсем не пугаю?

Стасу хотелось ей объяснить, что после двадцати лет военной карьеры, и нескольких — транспортной, его нервы стали настолько закалёнными, что одной испуганной девочке (а после всего, что он узнал, она казалась ему именно такой) их ничем не прошибить, но удачный подбор слов ему хорошо удавался с подчинёнными (и то не всегда!), а никак не с женщинами, поэтому в ответ он просто отрицательно покачал головой, и погладил Миранду по спине. Она была привычно горячей — даже через китель ощущалось исходящее от неё тепло. Нащупав кончик косы, он стянул с неё резинку, распутывая волосы, пока Миранда с улыбкой не вывернулась, украдкой вытирая глаза.

— Ты чего? — она перекинула через плечо кончик косы, и вздёрнула бровь.

— Тебе идут распущенные, — пожал плечами Станислав, — коса всё равно уже растрёпанная.

— Ну хорошо, — она запустила пальцы в волосы, и быстро разобрала косичку. Волосы окружили её пушистыми волнами, словно обрадовавшись долгожданной свободе. — Доволен?

Капитан снова притянул её к себе, зарылся пальцами в волосы, отодвигая их от аккуратного ушка, наклонился к нему, обдавая дыханием, и прошептал «Да». Миранда со смешком оттолкнула его, снова освобождаясь и отступая назад, уперев руки в бока.

— Ты что это, собрался ко мне приставать? — бровь изогнулась в усмешке, и, судя по улыбке, женщина надеялась на положительный ответ. Станислав же сделал совершенно невинный вид, пожал плечами, и присел на диван, поглядывая на кружку из-под чая, стоящую прямо у его ноги.

Миранда ни за каким чаем не пошла, присаживаясь на диван рядом с ним, привычно сбрасывая обувь и подбирая ноги, отфыркиваясь от попавших в лицо волос.

— Кто-то обещал мне двадцать девять часов! — лукаво усмехнулась она, чуть толкая его в здоровое плечо, — и что ты теперь будешь делать, космодесант?

— Навёрстывать, — одной рукой ему удалось подтянуть Миранду ближе к себе, достаточно, чтобы разглядеть, как пульсирует жилка на шее и ощутить цветочный запах. Она смело запустила руку в его коротко остриженые волосы, проводя ноготками по затылку, отчего по телу будто разошлись электрические разряды. Ему сейчас остро хотелось освободить вторую руку из фиксаторов, потому что одной можно было либо перебирать рассыпающиеся волосы, либо гладить различные соблазнительные изгибы тела, но не то и другое одновременно. Однако, он упорно пытался управиться с обоими задачами.

Миранду это забавляло. Она ловко уворачивалась от него, хихикая, и время от времени шлёпала по руке, но тут же прижималась к нему обратно, дразня своими касаниями. Свобода действий у нее была куда больше, и женщина этим нагло пользовалась. Она то кусала его за мочку уха, то проводила мягкими губами по шее, то дразнила его, не давая себя поцеловать или коснуться. От этого становилось не просто тепло, а жарко, и он даже не заметил, как с помощью цепких пальцев Миранды избавился от кителя и рубашки, а затем и от майки. Следующим шагом её было покушение на фуражку, которую она нагло сорвала с его головы, водружая на свою, и отказалась отдавать, задорно смеясь, и выкручиваясь из его объятий. Станислав всё же преуспел, поймав её, и впившись в шею поцелуем, от которого жертва расслабилась и с тихим вздохом уцепилась за его плечи, чем он и воспользовался, возвращая фуражку на место.

Сомнения и перипетии прошедшего дня отошли на второй план — особенно, когда Миранда нахально забралась к нему на колени, толкая его на спинку дивана. Станиславу открылся отличный вид на вырез майки, из-под которого кокетливо выглядывал край бюстгальтера, и он тут же воспользовался столь удобным положением, припадая губами к нежной коже. В ответ её пальцы снова скользнули по затылку, в особо волнующие моменты легонько царапая ноготками.

Он аккуратно завел руку под её майку, медленно прослеживая ладонью изгиб талии и поднимаясь к груди. Миранда замерла, и он ощутил, как она ожидаемо напряглась.

— Да не съем я тебя, — он медленно повёл рукой вверх, задирая одежду. Ее пальцы резко впились в плечи, и пришлось остановиться. — Может быть совсем чуть-чуть.

Миранда чуть отстранилась, глубоко дыша. Грудь поднималась и опадала прямо перед его глазами. Затем она одним движением стянула с себя майку и снова поцеловала Стаса, прижимая его руку к своей груди.

Она была мягкой, тёплой и хорошо ощущалась через тонкую полоску ткани. Их взгляды пересеклись и Миранда как-то смущённо улыбнулась, целуя его в губы.

— Не хочу, чтобы это заканчивалось, — прошептала она ему на ухо, когда через несколько минут он скользнул губами к её шее, пока рука ласкала грудь через тонкую ткань. Стас был с ней отчасти солидарен, потому что ему было хорошо как никогда, но другая его часть требовала желанное тело, подбрасывая сразу десяток мыслей, что именно нужно сделать.

— Будет ещё, — попытался он её успокоить, перебираясь к выступающим ключицам, когда рука скользнула к застежке белья. Миранда вздрогнула, и крепче вцепилась в его плечи.

— Ловлю на слове, — она хихикнула, и терпеливо дождалась, когда закончится великая и древняя битва мужчины против злодейских крючков. Наконец, предпоследний рубеж защиты был повержен, и Стас развернулся, заваливая Миранду на спину, и наслаждаясь открывшимся видом и возможностями. Она прикрыла глаза, и он наконец заметил, как плечи чуть расслабились, и женщина перестала вздрагивать от каждого касания. Под ложечкой приятно потянуло — наконец-то она была полностью с ним. Он осторожно касался её, стараясь не напугать, не навредить. На теле обнаружилось ещё больше шрамов — все они были тщательно сведены, оставались лишь белёсые, едва заметные следы, но он отыскал и поцеловал каждый. Осторожно коснулся свежих царапин на руках, нашел след от ссадины на плече с их прошлого приключения и заметил довольно говорящие следы порезов на бёдрах, однако ничего не сказал и никак не отреагировал, за что был вознаграждён тихими стонами.

Ему нравилось, как она поддаётся ему, расслабляется, это затягивало, туманило рассудок и казалось, что весь остальной мир куда-то уплывает. Он продолжал целовать и ласкать её, пока она требовательно не прошептала тихое «хочу тебя» на ухо. После этого в голове образовалась пустота, и словно обдало жаром. Все потеряло значение, кроме них двоих, и того, как оба без слов друг друга понимали. Это было ни на что не похоже, как будто их особая, только для них придуманная игра, с их особенными правилами, судорожно хватающими его за ухо острыми зубами, то резкими, то медленными движениями, и даже лёгким счастливым смехом где-то в процессе, который тут же прекращался от горячих поцелуев. Казалось, это целая новая жизнь, которая захватила обоих, но в какой-то момент всё кончилось, сначала для неё, затем и для него тоже, и Стас позволил себе развалиться на диване, раскинув руки. Миранда подобралась к нему под сломанную руку, устраивая голову на груди, накрывая его копной тёмных волос, которые он рассеянно перебирал, глядя в потолок.

Говорить не особо хотелось, да и без слов всё было понятно и хорошо. Наконец, Миранда, потянувшись, отправилась ставить чайник, посылая его в душ.

Это была небольшая комнатка с большим зеркалом и кучей загадочных баночек и тюбиков. Его втолкнули туда с хитрым смехом, покрутившись около него, Миранда показала ему полотенца, тюбики, которые можно использовать, не упуская возможности прижаться все ещё обнажённым телом, пока он не поймал её, и не расцеловал, усадив на угрожающе заскрипевший край ванны. Со смехом женщина оттолкнула его и наказала мыться, исчезая в дверном проёме. Призадумавшись, Стас включил тёплую, почти горячую воду, и замер, вспоминая полученные инструкции. Наконец, выбрав из предложенных тюбиков один, на котором в куче текста угадывалось «мыло», он решил, что этого ему будет достаточно от макушки до пяток, тем более пахло оно наиболее прилично — скорее, чем-то вроде лимона, а не розами. Запах цветов ему нравился именно на Миранде, а не на себе. В запасе ещё было несколько часов, и он замер под горячими струями душа, думая о том, как именно хочет их использовать. В конце-концов, он же обещал «наверстать»!

Однако, одиночество долго не длилось — вскоре Миранда нахально проникла к нему в душ, заставляя потесниться в узкой кабинке. Когда уже почти домывшийся Стас наскоро смыл мыло с головы и уступил ей место, она почему-то засмеялась, но, поцеловав его в щёку, поблагодарила, меняя температуру воды на более холодную.

В комнате его ждал не только чай, но и разогретая, пахнущая на всю квартиру, пицца. Аппетит проснулся хороший, и он едва уговорил себя оставить пару кусочков Миранде, которая надолго пропала в ванной (ещё бы, пока она выльет на себя содержимое каждого тюбика, целая вечность пройдёт!). Он собрал разбросанную одежду, сложив её в ровную стопку, покрутил пару загадочных предметов в косметической куче у зеркала, чуть не сломал один, и поспешно отложил, посмотрел через окно на стоящий напротив мусоросжигательный завод (теперь ясно, зачем тут шторки с имитацией ночного города!), и снова устроился на диване, отчаянно стараясь не уснуть.

На самом деле, Миранда управилась относительно быстро — Станислав хорошо знал по Полине и Лике, насколько долго женщины могут занимать санузел, но ему хватило этого времени, чтобы задремать, лежа на спине, закрыв глаза фуражкой, а тело — пледом, и вытянув ноги на диванчике. Сквозь сон он расслышал босые шлёпающие шаги и щелчок раскладывающегося дивана. Это его разбудило, но вставать не хотелось, поэтому он продолжил лежать со сложенными на груди руками, украдкой поглядывая за Мирандой. Она была в какой-то тонкой длинной майке, что ему не очень нравилось, хотя иногда майка всё же выгодно облегала её фигуру. Он понаблюдал, как она сушит волосы, крутится у зеркала, рассматривая себя, закрыл глаза, когда она приблизилась к дивану, бросая на него одеяло, и подобралась к нему под бок, целуя в щеку. Он старательно не подавал виду, что проснулся, даже когда она, покрутившись рядом, поцеловала его ещё пару раз, но когда Миранда стащила фуражку, улыбка всё-таки выдала его.

Она игриво укусила его за кончик носа, и перекатилась вбок, накрываясь одеялом. Стас повернулся за ней, убирая от её лица темные пряди, норовящие заполнить собой всё. Не успел он что-то ещё сделать, или сказать, как Миранда, прикрыв глаза, ровно и размеренно задышала. Ему, напротив, больше никак не хотелось спать. Он просто поправил на ней одеяло и осторожно устроился рядом, наслаждаясь её теплом и свежим запахом. В голове всплыли строчки прочитанного досье, и он осознал, что они не имеют никакого значения. Ему казалось, что он наконец-то увидел Миранду такой, какая она есть на самом деле, и остальное его не волновало. На душе разливалось приятное тепло, и он был уверен, что дальше все обязательно будет хорошо.

— Здесь что-то не так, — проворчал Жук, хрустя чипсами. Сливаться с толпой ему удавалось как нельзя лучше — тёмные очки, кепка, куртка из дешёвой имитации кожи, и он везде мог дополнить шумящую и снующую повсюду людскую ( и не только людскую) массу . Наану это давалось тяжелее, куртка стесняла движения, очки на тёмной стороне Айседоры были довольно бессмысленны, а как можно непринужденно хрустеть чипсами, сидя на корточках, он вообще не представлял. Наан был бойцом, а не шпионом, да и альфиане привлекали куда больше внимания, чем люди. Он скучал по нормальной работе в команде, и оперативным действиям, а не вот этому попугиванию гражданских. Однако, из армии его турнули, а вот Корпус наёмников принял с распростёртыми объятиями. Как выяснилось, уровень глупости везде был примерно одинаков, опасности — тоже. Пенсию, ему, конечно, теперь никто не заплатит, но он и сам мог отложить себе на безбедную старость. Кроме того, время от времени случались даже довольно интересные боевые операции. Но не эта.

Корабль должника стоял, поблёскивая флуоресцентной надписью в темноте космопорта. Для тех, кто регулярно меняет название и внешний вид корабля, они слишком уж расстарались, хотя Наан видел, насколько небрежно и на скорую руку сделана надпись.

Хозяин корабля уже получил весьма недвусмысленное предупреждение, но денег платить не собирался, и при этом, как ни в чём ни бывало, подобрал новый заказ. Впрочем, Наану до таких деталей не было дела. Ему хотелось поскорее попасть домой, потому что уже должна была выйти новая серия «Бобруйск 9-11», и он, наконец-то, узнает, что за неизвестная попала в реанимацию к доктору Дмитрову.

Но здесь и правда было что-то не так. Команда, как ни в чём ни бывало, разбредалась по порту, привозили-увозили грузы, в общем, транспортник выглядел, как совершенно нормальный корабль дальнобойщиков. Интриги добавляла ошивающаяся около капитана корабля Коса. Что ей здесь могло понадобиться? Впрочем, в чужие дела Наан предпочитал не лезть, тем более с учетом репутации Косы. Капитан выглядел простаком, но бластер на его поясе красноречиво намекал, что только выглядел. Это заставило наёмников ещё раз сменить позицию, и внимательнее приглядеться к происходящему. Больше никто из команды оружия не носил. К вечеру капитан куда-то удалился, и кораблик остался полупустой, даже без силового поля. Заходи — не хочу, но Жук никак не давал команду, ворча и занимаясь с пультом.

— С каких пор у мелких дельцов такие блоки? — он раздражённо смял и отшвырнул пустую упаковку чипсов. Соприкоснувшись с поверхностью, пачка распрямилась, медленно просачиваясь между плиток мостовой. — Такое чувство, что там как минимум новый Азор катается, а не мелкая сошка.

— Есть идеи? — Наан подумал, что если они задержатся ещё немного, то он не успеет посмотреть серию до завтра. А потом их перебрасывают на какой-то астероид…

Жук шикнул на него. К кораблю приближалась парочка людей — совершенно не боевого вида маленькая шатенка и подтянутый мужчина с раскосыми глазами. Справиться с ними будет несложно, а там уже и пропуск на корабль можно будет организовать.

Обменявшись кивками, напарники бесшумно приблизились к предполагаемым жертвам. Стандартная тактика — взять самого слабого в заложники и дальше рулить ситуацией. Камер в порту не было, да и ночью приличные люди на Айседоре знают, что не стоит выходить на улицу.

Вот только жертва, когда Наан ухватил её за шею, почему-то была совершенно спокойна, и сказала, что лучше бы им по-хорошему её отпустить. Её друг тоже почему-то не особо переживал, а только подтвердил слова девчонки, хотя руку на спрятанный у пояса станнер всё же положил.

Через мгновение Жук, который держал мужчину на мушке, истошно взвыл, и какая-то сила отбросила его в сторону. Наан успел среагировать, бросая на атаковавшего его человека свою жертву, но выиграл всего несколько мгновений — кто-то скрутил его руку до боли, пытаясь отобрать оружие.

— Не надо! Мы всего лишь наёмники! — раздался голос Жука позади, и Наан потрясённо обернулся. Он слышал о человеческой трусости, но чтобы так легко сдаться?

Впрочем, оценив ситуацию, Наан вспомнил, что ему объясняли про особенный подвид людей, «киборгов». Здесь было минимум двое таких — темноволосый крепыш с каким-то узором на лбу (люди почему-то любят уродовать себя), уверенно стоящий по одну сторону от Жука, и смуглый широкоплечий человек в бандане. Наан не очень хорошо умел определять разновидности людей, но эти наиболее подходили под описание беспощадных воинов.

Жук медлил с использованием выданного им блокатора. То ли боялся отчётности за заряд, то ли сформировал какой-то план.

Работать с кудрявым и веселым Жуком, который всегда придумывал оригинальные, но рабочие решения, Наану нравилось. Однако, в такие моменты он часто обещал себе, что пошлёт напарника куда подальше.

Он разжал пальцы, выпуская бластер. Его противником оказался человек со светлой кожей и ярко-рыжими волосами, возможно, местный лидер — уж очень внимательно за ним наблюдали остальные. Волосы были шикарные, притягивали взгляд и вызывали в памяти варианты самых сложных плетений кос, которые будут очешуенно (слово это он подцепил от Косы, и причём тут чешуя — не представлял) смотреться на рыжих волосах.

— Ну ребята, зря вы это, — сочувственно проговорила девушка, покачивая головой. Когда Жук сдал оружие и оба наёмника с поднятыми руками отступили от неудавшихся жертв, мужчина с раскосыми глазами достал значок галаполции.

Засада? На них? Хотя на засаду не походило. Должно быть просто прикормленный коп. Есть у любых уважающих себя бандюков.

— Пройдёмте, пообщаемся? — предложил он, и наёмники вскоре всё же попали на корабль, только без оружия и под конвоем. Наан попытался представить себя Асууром, которого поймали в плен древние центавриане, но понимал, что до Асуура ему примерно столько же, сколько до родной Альфа Центавры пешком. Хотя у Жука определённо был план. Ну или идея плана.

На корабле выяснилось, что киборги заприметили наёмников уже полчаса как, и просто ждали, когда те решатся действовать. Так глупо за десять лет службы Наан ещё не прокалывался. С другой стороны, кто посылает двух наёмников против такого защищённого корабля? Они всё меньше походили на людей, способных занять немного денег у Азора и попасть в его долговую ловушку.

Корабль встретил их рядом шестов — то ли для стриптиза, то ли для пыток. Наёмников тщательно связали скотчем, усадив в один из углов, а коп встал напротив, складывая руки на груди. Рыжий лидер оценивающе оглядел обоих наёмников.

— Это не они, — ответил рыжий на невысказанный вопрос копа.

Наан не знал, кто те загадочные «они», но что-то ему смутно подсказывало, что не быть ими — хорошо.

— Итак, у вас есть два варианта. — Коп вёл себя уверенно. Может это не он купленный, а бандиты — осведомители? Если донести об этом Азору, в следующий раз кораблик накроют более конкретно и с концами. — Либо вы нам всё рассказываете, и мы забываем об этой милой встрече, либо становитесь главными подозреваемыми в серии убийств и разбоев, — «по-доброму» предложил полицейский, — второй вариант конечно, неплох, но мои друзья заинтересованы в первом.

«Друзья» угрожающе похрустели кулаками. Девушка откусила кусок шоколадки, но Наану показалось, что она с такой же радостью откусила бы и его палец. Он слышал, что у некоторых людей до сих пор принято ритуальное поедание своих врагов.

Наёмники выжидательно молчали, и Наан знал, что его товарищ прикидывает, что хуже — отсидка, или наказание, которое ждёт его на базе. Альфианца «воспитательная система» Азора практически не касалась, но у того были другие методы убеждения. После одной ошибки Наану пришлось месяц питаться без симбионта, и это было из-за сущей мелочи.

— Зачем все эти сложности? — Жук заговорил с интонациями деревенского дурачка, и этого лицедейства Наан терпеть не мог, но люди почему-то так охотнее верили, — мы просто передаём сообщение. Наша задача, напугать, не больше!

— С боевыми бластерами? — поинтересовался коп, и Жук с ухмылкой пожал плечами:

— Для внушительности! Мы только сообщение передать, мол деньги на бочку, все дела. Остальное вы уже с кредиторами сами решайте, как хотите!

— С какими кредиторами? — с удивлением поинтересовалась девушка, и Жук ответил ей не менее удивлённым взглядом.

— Ваш человек взял груз в оборот, продал на Вайноне, и не расплатился за него, вот и всё что я знаю. Его ждали на стоянке, где он должен был взять новую партию товара и прислать денег. Товар забрали, денег не вернули! , — он попытался развести руками, но они продолжали быть скованными.

Люди непонимающе переглянулись и посмотрели на наёмников с сомнением.

— Но мы на «Вайноне» не были уже года два, — пояснил рыжий лидер.

— Ну как же, прямо перед Каа-хем было два прыжка, и оттуда уже к нам, — Жук криво усмехнулся, — не вы первые, не вы последние, кто пытается с денежками смыться.

— А как вы поняли, что это мы? — осторожно поинтересовалась девушка. Жук улыбнулся ей во все свои зубы (наполовину искусственные, насколько знал Наан):

— Так условленная стоянка на Каа-хем, сектор 8-А. Кроме вас там никто и не садился, покрутился один кораблик, но тут же улетел.

Люди усердно изображали непонимание. Впрочем, когда они развернули свой план полётов, Наан тоже почувствовал себя сбитым с толку — корабль совершенно точно не был ни на «Вайноне», ни на Джек-поте (где, по их данным, груз сбыли). Когда их спросили, чего они забыли на меченой стоянке, то один из киборгов заявил, что это было единственное приличное место.

— А напали на нас из-за этого? — грозным голосом поинтересовался широкоплечий кибер в бандане.

Наёмники попытались сделать вид, что ни о каком нападении не в курсе, но вышло плохо. А когда рыжий вытащил откуда-то видавший виды, но явно не потерявший остроты ножик, и крутанул в пальцах, стало совсем не по себе. Выручил Жук, снова расплываясь в улыбке, и что-то очень пространно вещая.

Про нападение слышали, но мельком, от знакомого, который сам слышал от друга… Кроты? Да никто не знал, что кроты уже и там! На погибшем озере их отродясь не было! Так, максимум муджраги бы пожалили. Ни о каких блокаторах не знаем, мы самый тупой вид наёмников, прийти и попугать, забрать денег и уйти. Вот, можете карманы обшарить (наёмник так выразительно подвигал бедрами, что стало неуютно).

Жук заговаривал зубы профессионально — выдавая, казалось бы, множество информации, но значила она мало. Достаточно, чтобы эти люди понимали, зачем к ним пожаловало два наёмника, но недостаточно, чтобы, даже если ведётся запись, выйти на их боссов. Сам Наан рассматривал роскошные рыжие волосы местного главаря — он всегда завидовал этой человеческой особенности. Пучки волос у людей были самых разных форм и цветов. Жалко, что Коса не красила волосы — вот бы всю эту длину в рыжий! Или фиолетовый…

Наан уловил, что товарищ сидит в боевой готовности, подобравшись, удобно расположив ноги. Улавливали это и наблюдавшие за ними, не сводя взгляда, и не расслабляясь ни на секунду. Сам Наан тоже не расслаблялся, готовый подскочить в любую секунду. Не занятый болтовней, он осматривал пространство вокруг и пытался просчитать, кто из противников наиболее опасен. С блокатором Жук медлил, но к такому Наан уже привык. Излюбленная тактика приятеля: притвориться слабым и глупым, дождаться, пока противник расслабится, выведать информацию, и затем уже наносить удар. Иногда эта тактика была довольно рисковой, а с любовью кудрявого парня к тому, чтобы тянуть до последнего — почти самоубийственной, но работала идеально.

Вот и сейчас он вытягивал из расслабившихся недобандитов всё, что мог. Впрочем, те настолько искренне изображали непонимание, что Наан начал им верить, хоть факты и были против команды транспортника. Ну кто может случайно занять оговоренную стоянку? Да и честные люди нападения и встречи с кротами не пережили бы (про этот случай слухов ходило много разных, но тут Жук почти не соврал — кто именно и зачем заказал это, они не знали. Или Наан не знал).

Задумавшись, он чуть не пропустил едва заметный знак от Жука. Один момент — и двое человек со стоном повалились на пол, не способные что-то сделать. Вопреки ожиданиям, парень в бандане не отключился — киборгами были рыжий лидер и темноволосый. Доля секунды ушла на то, чтобы подскочить и выбить у неожидавшего такого поворота копа станнер (к его чести, он почти успел среагировать, но Наана тренировали как элитный спецназ, а галаполиция такой подготовкой похвастаться не может). Еще мгновение, чтобы оглушить слабым зарядом двух мужчин. Противники были опасными, и встреться им рядовые наёмники, всё бы сложилось иначе.

Однако, в Корпусе рядовых наёмников не было.

Раздался женский вскрик, и когда напарники заглянули за диванчик ядовитого цвета, то обнаружили самку человека, раскрасневшуюся больше обычного, и ухватившуюся за ногу.

Наан отвлёкся на поиски ножа, руки были замотаны на славу, и хорошо, что у пленителей моток скотча кончился раньше, чем они замотали всё остальное.

Кухонный нож со скотчем не справился, но Наан вспомнил про нож в руках рыжего. Подходить к нему было жутко, а вдруг новая техника всё же подвела? Однако, рыжий, как и положено, лежал без сознания, его грудь размеренно поднималась и опадала. Нож у него оказался действительно острый — длинные пальцы альфианина быстро справились с тем, чтобы разрезать им скотч, и он сразу же освободил сторожащего девушку Жука.

— Ты что, вывихнула ногу? — навис над сжавшейся в комок шатенкой Жук, не выпуская из рук подобранный с пола бластер. Она лишь виновато повела плечами.

— Я напугалась, — она попыталась чуть отползти назад

— Где товар? — Жук быстро растерял дурачество в голосе, и девушка сжалась ещё больше, явно не в состоянии отвечать.

Наан со вздохом поднял её, ставя на ноги, и придерживая, чтобы она перенесла вес на здоровую ногу. Её волосы, большая часть из которых была убрана в косу, приятно скользнули по его телу, и захотелось их потрогать, но он напомнил себе, что вообще-то на задании.

— Показывай, где грузовой отсек

Обычно говорил и задавал вопросы Жук, но иногда Наану удавалось просто, но эффективно вмешаться. В зависимости от ситуации он мог производить на жертв либо впечатление друга, либо, наоборот, пугать. Эта жертва быстро оправилась, и, убрав каштановые пряди с маленького розового личика, указала на дверь.

В конце-концов, оказалось проще поднять шатенку на руки, чем ждать, пока она дохромает-допрыгает хоть до куда-нибудь. Почему-то это заставило её покраснеть (хотя, быть может, это нормальная реакция людей).

Жук проверил грузовой — чисто. Норовя избавиться от своей ноши, чтобы не создавала лишних проблем (и не поломалась, а то люди жутко хрупкие), Наан вернулся по коридору, к ближайшей двери, за которой оказался машинный отсек.

Стоило подойти, как дверь сама распахнулась ему навстречу, являя свету загадочного гуманоида. Часть сознания Наана восхитилась прекрасной шевелюрой, растущей изо всех частей головы. Возможно это тоже был какой-то особенный подвид человека? Перехватив девушку одной рукой, Наан ногой втолкнул гуманоида обратно, захлопывая дверь. Минимальной мощности бластера хватило, чтобы расплавить замок.

Притихшую шатенку пришлось тащить с собой. Жук старательно обшаривал грузовой отсек, сдавленно ругаясь.

— Тут еда да подгузники! Хоть бы что полезное, — он недовольно толкнул ящик, — ещё и всё замотано, пойди отковыряй.

Они переглянулись, решая, как поступить. Возвращаться с пустыми руками было нельзя. Жук вдруг вздёрнул брови, и указал на шатенку, которую все ещё держал Наан.

— По-моему, довольно ценно! — заметил он. Наану не понравилась эта идея, он видел, что происходит с женщинами, когда те попадают к Азору.

Но время уходило, и пытаться ещё раз померяться силами с киборгами желания не было: даже закалённого Наана тот рыжий мог довольно легко уложить.

В коридоре раздался топот, и, переглянувшись, напарники заняли оборонительную позицию, пристроив шатенку на полу, а сами спрятались за рядами ящиков.

Однако, вместо полицейского или киборгов в отсек вбежал пухленький человек. Заметив девушку, он тут же метнулся к ней, и выскочил Жук, держа его на мушке.

— Это наша заложница, мы её забираем, — сухо пояснил напарник, — вернёте деньги, и с ней ничего не будет.

Человек замер на секунду, покосился на девушку, и поднял руки:

— Забирайте лучше меня, а? Не пугайте девочку.

Наан с сомнением покосился. Люди зачастую куда больше пеклись о сохранности женских особей, поэтому их выгоднее было брать в плен. А вдруг этот человек тоже — киборг?

— Я — доктор, — заметил человек, и Наан переглянулся с напарником. Доктора в их деле были на вес золота, поэтому сделка резко стала выгоднее. Женщину ещё пойди продай, а доктор всегда нужен.

Жук кивнул, и, наказав шатенке передать хозяину корабля напоминание о долге, они покинули корабль прежде, чем появится ещё кто-нибудь.

Человеку пришлось надеть мешок на голову и основательно покатать кругами, заодно сменив несколько видов подставного транспорта. Пропалились они сегодня будь здоров — спасибо, хоть гель-маски догадались нацепить. Ужасно хотелось уже содрать её, но тогда пришлось все время держать доктора с завязанными глазами, что было бы не очень удобно.

Когда они оказались на одной из перевалочных квартирок, то Наан был уверен, что их не выследит ни один киборг. Одно из важнейших умений наёмника — исчезнуть в любой точке вселенной, и он умел это, как никто другой, и мог затеряться, даже будучи единственным альфианином в человеческом городе. Заварив чая, и придвинув гостю поневоле кружку, он расположился на диване в ожидании. Если должники заплатят, им придёт сообщение от заказчика, а если нет — то на следующий день надо будет закидывать доктора на корабль, и отправлять к Азору.

— А как вы относитесь к сериалам? — вдруг спросил он доктора. Хоть чуть-чуть развлечься с этой работой бы!

В получасе лёта (или часе, если двигаться по правилам), в небольшой съёмной квартире тоже не спали.

Запихав Станислава в душ, Миранда набросила на себя лёгкий халат, и направилась на кухню в поисках еды. Распахнула холодильник, любуясь содержимым. Большая часть полок была заставлена до невозможности здоровым питанием — проростки, творог, шоаррские чудо-смеси «чан-даар», и прочее безумие. Предлагать эту эльфийскую еду взрослому мужчине ей было как-то стыдно, но к счастью, холодильник хранил и её позорный секрет: замороженную пиццу, схваченную в порыве страсти и забытую в морозилке.

Стоило поставить её на разогрев, как по кухне разнесся пряный химический аромат, от которого потекли слюнки. Миранда отыскала у себя на полке отруби, и закинула в рот целую горсть, сосредоточенно прожевывая, и думая о пицце.

За этим занятием её и застал звонок видеофона, причём чужого. Эту мелодию она за вечер уже успела выучить, назойливая базовая трель.

Погасив звук от звонка (человек и так весь день работал, нельзя же его и ночью доставать!), она закопалась в настройки, выбирая мелодию повеселее, когда на экран выскочило сообщение «SOS».

Следующим сообщением пришёл краткий отчёт о произошедшем от Дэна, и Миранда нервно закусила губу. Пометив его непрочтённым, и отложив видеофон, как было, она запустила терминал, накинув на себя футболку, и отправила вызов. Кто за этим стоит, догадаться было не трудно. А она ещё гадала, чего этот альфианин припёрся на Айседору ни с того ни с сего!

Наан принял его не сразу. А когда выскочило окно видеосвязи, то она не сразу узнала его, спрятанного за гель-маской. Впрочем, ещё год назад Миранда едва ли заметила бы разницу — тогда все альфиане казались ей на одно лицо.

Секундой позже она заметила попивающего на фоне чай Вениамина, вольготно развалившегося на диванчике.

— О, привет, — спокойствию доктора можно было позавидовать, выглядел он так, будто пьёт чай со старыми друзьями. На фоне шёл какой-то сериал.

Миранда сердито поглядывала на Наана. Он с голодным блеском в глазах рассматривал окутывающие её фигуру волосы.

— Дебил, ты к кому на корабль залез? — она первой нарушила их молчание. Альфианин оторопело посмотрел на неё:

— Это заказ, и…

— Шмаказ, блин! — она хлопнула по столешнице, и заставила ксеноса вздрогнуть даже по ту сторону экрана. — Быстро вернул доктора, откуда взял и извинился. Это не ваши должники, альфианина ты кусок.

Вениамин удивлённо поглядывал на неё, старательно делая вид, что поглощён сериалом. Ничего, доктор сообразительный, лишнего не сболтнёт. Да и космодесантник уже успел почитать досье — терять ей было нечего.

Наан реагировал спокойно, зная, что она никогда не станет ругаться просто так. Однако, его занудная натура сперва требовала во всём разобраться:

— Корпусу их заказали ещё с Каа-хем. Наводка была на их стоянку, — упрямо проговорил он, — про двух киборгов могли бы и предупредить, но блокатор всё ещё пашет.

— А вы не подумали, блин, что наводка на стоянку — не самая точная информация? Или что про киборгов вам не сказали не по ошибке, а потому что их, ну не знаю… Не должно там быть! Ты поспрашивал бы сначала, что за корабль такой «Космический мозгоед»!

— Так обычная однодневка, название как попало нарисовано, — фыркнул Наан с видом эксперта, которому приходится объяснять теорию квантового ускорения пятилетке.

— Ага, конечно. Однодневка, уделавшая Балфера, Ржавого Волка, Казака, однодневка, которую пираты обходят стороной. Ты бы в альнете проверил хоть.

Альфианин выглядел озадаченным. Ещё более озадаченным выглядел подслушивающий разговор Вениамин (наёмники почему-то не удосужились спрятать пленника, или придать ему хоть немного страдающий вид: Миранда даже увидела, как Жук принёс доктору ещё мисочку с печеньем. Типичные раздолбаи).

— Слушай меня, альфианская задница, — Миранде очень хотелось переключиться на «командный» голос, но Наан был её хорошим приятелем, и терпеть не мог, когда она так делала, поэтому «госпожу» пришлось оставить в стороне, — вы сейчас же везёте доктора обратно, извиняетесь, и больше не отсвечиваете, потому что ещё никто из связавшихся с ними по-доброму не кончал, а ты мне дорог, как память, я понятно объяснила?

— Но… — начал было альфианин, однако тут уже вмешался Жук, явно уже последовавший совету пробить информацию в альнете, и подтвердил её слова.

— Спасибо потом скажешь, — коротко заявила женщина, и отключилась. Шум из душа не прекращался, так что капитан корабля, возможно, и не слышал диалога. Миранда проверила кухню, притащила оттуда чай с пиццей, и, стянув футболку, отправилась составить ему компанию, предварительно упрятав видеофон подальше в его вещи, и отключив звук. Дальше детки разберутся сами.

«Стоило ли оно того?»

Харриет сидел за пультом, постукивая пальцами по подлокотнику. Перед его глазами висел запрос. У трапа ждали подтянутый мужчина в фуражке, с рукой в фиксаторе на перевязи и с подручным — тощим рыжим парнишкой. Не те люди, от которых ты ждёшь смерти, но он знал как это происходит. Стоит тебе оступиться, как твоё место займёт кто-то более шустрый. А потом он же принесёт тебе чёрную метку, и приведёт её в исполнение. Рыжий, небось, из «тех», и легко сломает ему шею, к примеру.

Азор считал это справедливым. Этот маньяк вообще жил в каком-то параллельном мире, со своими понятиями справедливости и правды. А его стая шавок радостно эти понятия подхватывала. Как же он их ненавидел.

Слишком долго он был из "них". Болото затянуло его, задушило его совесть. Всё было неплохо, пока Азор был простым мелким контрабандистом, хоть и со своими тараканами. Он всегда казался безобидным. Так думали многие, но в какой-то момент осознали, что мелкий контрабандист превратился в крупного босса, которого если и можно завалить, то только с помощью пары отрядов спецназа. Но сначала нужно было его найти. Полиция уже несколько лет не могла добраться до Азора, и никто не горел желанием помочь расследованию.

Что до самого Харриета... Пожалуй, он уже мёртв. Но план есть план. Нужно было идти до конца.

— Пускай заходят, — скомандовал он искину, и дверь шлюза открылась.

Он так и остался на своём кресле. Не удостоил гостей даже поворотом.

— Капитан Петухов, верно? — пробить по сети наглый транспортник не составило труда. Бывший космодесантник. Видимо, впечатлений от работы дальнобойщиком не хватало. Такие часто шли к Азору — властям уже не нужны, а адреналиновая зависимость никуда не делась. Харриет почувствовал отвращение, хоть это и было довольно лицемерно. — Быстро вы переметнулись на другую сторону закона.

Раздался слабый шорох, и его кресло резко дёрнулось назад и развернулось. Это не вывело Харриета из себя — он лишь спокойно отметил, что «конкурент» пришёл с кибером. Это не было большим сюрпризом, рыжего парнишку можно было заподозрить сразу.

— Значит будем так, — якобы с печальным видом вздохнул Петухов. Харриет прекрасно видел висящий на его поясе бластер, — мы пришли поговорить.

Харриет фыркнул, но промолчал. Мол, говорите, раз вам надо. Космодесантник сверлил его недовольным взглядом, но потом, оглядевшись, нашёл себе стул, и присел напротив Харриета.

— Вы были не так давно на Вайноне, верно?

Отвечать не было смысла. Гость продолжил — продали груз, не расплатились. Ага, видимо тут-то этот бравый космодесантник и решил увести у него оставшуюся часть работы.

— Тебе доставляет удовольствие болтать? — Харриет уже устал слушать, — делай уже то, зачем вы пришли. Я знаю, как это работает. Слабейший выбывает.

Мужчина и киборг неудоменно перегулянулись, и уставились на него. Что ещё за игры?

— Мне кажется, у нас возникло некое недопонимание, — наконец, протянул Петухов, — что, мы, по-вашему, должны сделать?

Харриет хрипло засмеялся, но смех оборвался кашлем. Однако, гости всё равно выглядели не понимающими.

— Кончайте комедию. Зачем вы пришли?

Те всё ещё выглядели так, будто решили, что он сошёл с ума. А попробуй во всём этом остаться в адеквате!

— На нас напали. Дважды. Потому что решили, что наш корабль — это ваш, — с видом человека, чьё терпение на исходе, пояснил мужчина, — я не знаю, кому вы задолжали, но уж точно не хочу, чтобы в это впутывали мою команду.

— Не знает он, — Харриет сердито ударил ладонями по подлокотникам кресла, и хотел было подняться, но кибер жёстко стиснул его плечо. Петухов приподнял бровь, но промолчал, — вы прекрасно знаете, куда влезли, а правила игры здесь простые. Выживает сильнейший, верно? Может, я и навёл наёмников на вас, заявив, что буду на том корабле с деньгами. Знаете, пробил вашу репутацию по сети, подумал, что вы как-нибудь это переживёте. И пережили же!

— Я могу заставить его говорить, — заметил кибер. Небось, DEX или Bond. Впрочем, это Харриета волновало сейчас меньше всего. Мысли разлетались в разные стороны, словно избегая главного.

— Да он и так не замолкает, — покачал головой Петухов, не сводя внимательного взгляда с Харриета.

Знали бы они…

— А чего вы тогда от меня хотите, если не занять моё место? Высказать обиду? Высказали, радуйтесь, валите прочь, — заявил Харриет, — наверняка скоро придут ребята посерьезнее, и вы не хотите стоять у них на пути.

— Вы можете спастись от преследований, сдавшись властям, — предложил космодесантник. Харриет рассмеялся бы ему в лицо, но у того был совершенно серьёзный вид.

— У нас тут одна умная такая сдалась. Меньше чем через неделю её вернули. Что с ней потом сделали — не знаю, и знать не хочу, но поверьте, лучше уж пусть меня прибьют.

Он помнил, как встретил её после побега. Они ведь были если не друзьями, то хорошими приятелями. Но женщина прошла мимо со стеклянным взглядом.

А когда он увидел её в следующий раз, она, не моргнув глазом, перерезала горло человеку по первому приказу.

Будто бы от человека там ничего не осталось. Только оболочка. И Азор, как нарочно, присылал её по поводу и без, будто бы хотел сказать всем своим людям — бежать некуда!

Ну что ж. Убедил.

Пальцы на плече наконец-то разжались. Харриет откинулся в кресле:

 — Если вы не врёте, то вам и правда стоит уходить. От меня вы ничего не узнаете, и с полицией я не буду говорить.

— Оно того стоило? Этот груз?

Харриет хмыкнул в ответ, и в голове вспыхнули воспоминания.

Фазовая клетка, и существо в ней.

Стоило ли?

Ответить он не успел.

Киборг резко бросился к шлюзу, выскакивая из корабля. Нехорошая догадка шевельнулась внутри — переглянувшись с капитаном «Космического мозгоеда», Харриет подскочил, и оба оказались на трапе через несколько мгновений. Рыжий, замерший рядом с трапом, поднял руку в предостерегающем жесте. Его глаза светились красным в вечном полумраке Айседоры.

Они замерли в тишине, и тогда Харриет заметил, как на краю площадки мелькнула чёрная тень, его сердце ушло в пятки.

— Какая модель? — спросил он у космодесантника, — киборг, какой он модели? Семёрка хотя бы?

— Шестёрка, — помедлив, ответил тот, — что происходит?

— Шестьдесят восемь процентов, — со вздохом покачал головой Харриет, вспоминая статистику, и не уточняя, что это шансы не на победу, а на выживание. На победу давали около тридцати пяти, но об этом он благоразумно промолчал. — Если вы быстро удалитесь, то не пострадаете, как свидетели.

Он скрылся в корабле. Мгновением позже за спиной послышались шаги. Ему было уже плевать, решил ли этот странный капитан сохранить себе жизнь и киборга. Он их предупредил. Волновало его совсем другое.

Плевать, что это было опасно, иначе он не мог. Зашифрованное соединение. Обещали, что его никто не сможет отследить.

Над узкой голоплатформой повисло изображение. Практически плоское. Сзади раздался удивлённый вздох, космодесантник нагнал его и увидел девочку. Ну и пускай.

Теперь она походила на человека, а не на зверёныша, как когда он впервые её встретил.

В фазовой клетке везли не ксеноса, не животное. Это был маленький ребёнок. Почему её доверили именно ему? Случайный выбор? Или он, так до конца жизни и не научившийся никому доверять, казался хорошим вариантом?

Он открыл замок той клетки, и теперь улыбался тому, что из этого получилось.

— Это стоило всего, — выдохнул он, протягивая руку, касаясь голограммы. Девочка смотрела грустно. Она понимала. Слишком умная. Слишком опытная. Сколько ей? Сложно было сказать, но совершенно точно ещё ребенок.

— Прощай, — тихо проговорил он, и девочка серьезно кивнула ему.

Послышался грохот. До них добирались. Космодесантник выскочил в коридор. Несколько выстрелов из бластера.

За пару недель она стала ему как родная дочка. И это стоило всей его разбойной, неправильной жизни.

— Милли, — тихо проговорил он, опускаясь на одно колено перед голоплатформой, — люблю тебя, малышка.

— И я тебя, — она встала на цыпочки, целуя его в лоб. Конечно, это была только голограмма, но на сердце разлилось приятное тепло.

Шум драки приближался. Связь прервалась. Неужели эти странные люди пытаются защитить его? Что же, он не будет мешать им почётно самоубиваться. Какой-нибудь фреанин даже оценил бы такой подход. Он же сделал несколько глубоких вдохов, и начал активировать команды, уничтожающие оставшиеся крохи информации вместе с искином. Ни одного намёка, который мог бы привести к ней.

* * *

Стасу показалось, что он в каком-то из своих кошмаров. В той их версии, где киборги были непобедимыми машинами смерти, которые никак не удавалось остановить. Вражеский киборг (а в том, что это он, сомнений не было) двигался быстро, больше напоминая какое-то невероятное существо, чем человека. На нём были пехотная облегчённая броня последней версии и шлем с круговым визором, предоставляя киборгу триста шестьдесят градусов обзора.

К Дэну практически сразу же присоединился Ланс, но всё равно они не смогли остановить тварь от проникновения на корабль. Это была, как минимум, «семёрка», ещё и явно доработанная, иначе бы просто не было шанса выстоять против Дэна и Ланса сразу. Стас краем уха слышал, что после падения DEX-компани то тут то там всплывали «восьмерки» «девятки» и даже «DEX-X», но то было абстрактными слухами, а сейчас он воочию видел киборга, который умудрялся давать отпор Дэн и Лансу вместе. Сколько там процентов пообещал их «конкурент»?

В сцепившихся киборгах едва ли можно было разобрать, кто есть кто, как и нельзя было понять, что именно происходит. Если во времена боевого прошлого Стаса в киборга можно было хотя бы прицелиться с близкого расстояния, то этот перемещался так быстро, и уворачивался так ловко, что в глазах рябило.

Киборг в броне даже смог вывернуться — отбросил Дэна на Ланса, и, пользуясь моментом, рванул вперёд, к своей цели, на пути к которой стоял Стас с бластером. Несколько выстрелов никак не повредили машине — та ловко увернулась, но выиграли пару мгновений. А это всё, что было нужно приблизившемуся Лансу, который эффективно скрутил тварь, прижимая к полу. Ещё один выстрел бластера оплавил решётчатый пол и край визора вертлявой твари, отчего киборг неловко мотнул головой. Он катался, пытаясь вырваться, но Ланс надёжно держал кибера за горло, а Дэн, уличив момент, с размаху ударил в район солнечного сплетения. От прямого и точного удара броня с хрустом лопнула, и киборг рефлекторно задёргался. Неестественно выкрутившись, он всё-таки вырвался из хватки Ланса.

Одним прыжком киборг очутился около Станислава, и получил ещё один выстрел прямо в грудь. Запахло жжёными силикатами и паленым мясом, но кибер просто проскользнул мимо стрелявшего, а за ним, мгновением позже проскочили Дэн и Ланс. Дверь автоматически захлопнулась, а когда снова открылась, то глазам предстал сцепившийся комок тел, в котором было сложно угадать своих и чужих. Капитан корабля лежал на полу, вцепившись в горло, из которого хлестала кровь.

На улице завыли сирены. Станислав бросился к Харриету, помогая зажать рану, надеясь дождаться прихода помощи — помочь Лансу с Дэном он не мог. Впрочем, те и сами справлялись — с их стороны раздался слабо слышимый, но весьма отчётливый хруст, и затем противнейший чавкающий звук, после которого возня затихла. Когда Стас кинул взгляд назад, то сходство с ночным кошмаром усилилось — тело нападавшего теперь не соединялось с головой, но продолжало конвульсивно подёргиваться.

Дэн замер, прислушиваясь, а затем, переглянувшись с Лансом, подхватил разодранное тело, распахнул дверь, ведущую в один из отсеков, и швырнул как можно дальше. Ланс зашвырнул голову следом. Они захлопнули дверь, и отпрянули от неё.

— Что… — хотел было спросить Станислав, когда пол под ногами вздрогнул, и воздух наполнился запахом озона. Дверь рассыпалась на части, а за ней виднелись огни космодрома. Ни тела, ни куска корабля больше не было. Видимо, таинственный конструктор оторвался на полную, и встроил нейтриновую взрывчатку в самого киборга. Какому извращенцу понадобилось так перегружать конструкцию — вопрос хороший, но нельзя было не признать, что шаг эффективный. Секрет фирмы точно так просто не украдёшь.

В освободившемся пространстве появилась человеческая фигура, и осторожно приблизилась, подсвечивая фонариком. Станислав узнал Роджера.

— Да я же на несколько часов отошёл!

Вылететь вовремя не вышло. Впрочем, доставка в срок была меньшим, что сейчас беспокоило капитана «Космического мозгоеда». Как выяснилось, Дэн с Лансом атаковали незнакомого киборга не просто так — Дэн распознал в нём одного из напавших на них у мёртвого озера.

Фрэнк тщательно перепроверил документы по всем заказам, но на роль «украденного» подходил только бонусный заказ, полученный Полиной. Он был совершенно легален, но выдавала его какая-то компания-однодневка. Не похоже на то, за что можно обидеться так, чтоб натравить наёмников, но Роджер пояснил, что такие заказы в структуре Азора не редкость. Они помогают сбыть краденое и отмыть деньги, а увести любую работу означает посягнуть на чужое место, чего бандиты ужас как не любят.

— Я должна была догадаться, — жутко смущаясь, и ни на кого не глядя, бормотала Полина. — «Если вас интересует кое-что покрупнее», «Получите более интересные заказы». Я и не подумала, что это может быть что-то такое!

Роджер, уже записав показания, всячески старался успокоить сокрушавшуюся девушку. Ему это удалось — она быстро перестала грустить и всхлипывать, а потом начала извлекать максимальные выгоды своего положения. Её замотанная эластичной повязкой нога покоилась на подушечке, Роджер притащил шоколадку, прежде чем убежать по делам (предварительно нашептав ей на ухо что-то, от чего девушка залилась счастливым румянцем), а Ланс даже позволял трепать себя за волосы. Хотя бы за это можно было быть спокойным. Кроме того, Станиславу ситуация с Полининой ногой была даже немного на руку — у команды появился новый «больной», и он получил возможность избавиться от лишнего внимания.

Главным выводом дня было то, что во всей этой заварушке «Космический мозгоед» был совершенно ни при чём, и, по-идее, дальше был в безопасности и совершенно свободен. Однако, это не слишком успокаивало, а воспитанная космодесантом интуиция так и вопила, не затыкаясь.

— Не нравится мне все это, — говорил он Вадиму, когда после всей суматохи они связались по межпланетке, причем по инициативе самого спецагента (или кем он там сейчас работал? Стас не до конца понимал, ушёл друг из полиции, или нет), который очень хотел узнать, как вездесущие мозгоеды успели ввязаться в очередные неприятности, — постоянно мелькает имя Азора.

— Если б тебе это нравилось, я бы засомневался в твоём психическом здоровье, — Вадим выслушал новости внимательно, делая пометки где-то в невидимом Стасу вирт-окне, — его имя мелькает сейчас в половине расследований, вот только мы даже не знаем, как он выглядит, — Вадим потрепал по голове рисующего рядом с ним Алика. Стас углядел в рисунках военную технику. Присутствие ребёнка на разговорах про наёмных убийц его отца тоже почему-то не смущало, — внезапно взлетевшая звезда преступного мира, раньше был мелким дельцом, но после поимки Казака подмял под себя работорговцев, сеть борделей… Полиция копает со всех сторон, но пока ничего. Наёмники либо не обладают нужной информацией, либо живыми не сдаются. — Вадим, нахмурившись, набрал что-то на терминале и вчитался в невидимые Станиславу строки, — вам сейчас лучше всего мотнуться в какую-нибудь глушь на пару месяцев, а там может, и что-то проклюнется. Я скину список станций, которые лучше обходить, они у нас первые на отслеживании. Последнее время наёмники активизировались и наглеют, правда, в основном в отношении киберов.

Это уже не было новостью — на киборгов и так время от времени организовывались нападения, а доказать, что вот эта кучка мяса и имплантов когда-то была разумной практически нереально, а значит, и повода преследовать особо не было. Вот только последнее время начали трогать и ОЗК-шных киборгов, и это уже были не одиночки, а именно наёмники. Кто знает, что у них, помимо киборгов и блокаторов "доработано". И до чего они "доработают" их в следующий раз? Возможно, они специально хвастают перед полицией: вот наши технологии, попробуйте догоните!

С другой стороны, случаев всё-таки было не так много, что вселяло надежду, что это дела отдельных личностей, а не всех подопечных ОЗК разом.

— Паршиво, — Станислав нервно покрутил попавший в руку видеофон, — всю жизнь воевали, а оказывается, только чтобы расчистить дорогу новым бандитам.

— Так это не новые, а хорошо забытые старые, — не особо успокоил Вадим, — лет пять-десять назад про Азора едва ли кто знал, мелкий контрабандист, смешил всех речами о новой эре «сильных», и подобными мечтами, как он поимеет весь мир. А сейчас вся галаполиция на ушах, и никому уже не смешно. У тебя есть ещё новости или вопросы? — Вадим, став отцом-одиночкой, научился моментально переключаться между задачами. Сейчас он подхватил заскучавшего Алика под мышки, и нетерпеливо уставился в камеру.

— Ещё одно, — Стас вспомнил про свои шпионские недоуспехи, — есть кое-какая информация, она может быть связана с происходящим, а может и не быть. Можешь проверить? Только между нами.

Вадим посмотрел на него, прищурив глаза. Получив файлы, и, видимо заметив в них женскую фотографию, он усмехнулся, но ничего не сказал по этому поводу. Станислав немного смутился. Ему в принципе было довольно неловко просить кого-то об одолжении, тем более, таком странным, тем более, без веского на то повода. В общем, причин для сомнений было много, но и сидеть сложа руки он не мог. Да ещё и Вадим сам позвонил... Слишком личной информации там не было — несколько контактных ссылок, отмеченные маршруты, имена пары клиентов и поддельные данные Миранды, но он всё равно чувствовал себя, будто бы делает что-то неправильное, однако против чар своей родной, за годы ставшей его частью, паранойи устоять было невозможно.

Когда вызов погас, Станислав ещё несколько мгновений помедитировал над пустым окном. Хотелось набрать Миранду, и рассказать ей всё, но при одной мысли об этом почему-то холодели руки и горел затылок. Кроме того, не задавать вопросов у него бы не вышло, а это грозило обернуться или обидой (ну это-то ладно), или слезами (а вот это уже совсем не ладно! Только не женские слёзы!), или ещё чем-то: в плане ответных реакций женщина была непредсказуема.

Да и не было сил на лишние звонки и эмоциональные разговоры — все остатки их он потратил на то, чтобы успокоить команду, и привести их из нервно-истеричного в более-менее стабильное состояние.

Ощущение было странным, но он списал его на усталость и приключения сегодняшнего дня. Посидев ещё минуту в задумчивости, он свернул окно вызовов, и развернул вирт-экран с чистым листом. Создав на нём заметку, он переписал известные псевдонимы Миранды в столбик:

«Миранда Куши»

«Анна Вдовина»

«Амелия Вейер»

«Ирина Герц»

Одна из фамилий что-то всколыхнула в его подсознании. Точно! Тот странный парниша с вечера в Довур-аке. Станислав вспомнил, как испуганно отреагировала на их встречу Миранда, и уверенно вписал в следующую заметку «Константин Вдовин». Он вписал и другую информацию: маршруты, станции, отметки на картах, подсмотренные в квартире женщины, и тут же стёр её с видеофона, а сам файл прогнал через простенький шифровальщик, и запаролил. От любопытных глаз спасёт, а большие и не должны сунуться. Подумав, он отправил Вадиму имя Вдовина с просьбой проверить заодно. Наконец, более-менее успокоившийся, он запрятал файлик в глубине своего хранилища, и отправился заниматься подготовкой к взлёту. А ведь по поводу крамарской коробки нужно будет заполнить уведомление о переносе взлёта...

* * *

Когда «Космический мозгоед» покинул Айседору, на корабле словно заменили фильтры воздухоочистки — все вздохнули свободнее, развеселились, и после прыжка, когда корабль встал на курс, и впереди их ждал перелёт на пару суток, молодёжь, как обычно, собралась смотреть кино, а Станислав с Вениамином — тихо посидеть в медотсеке. Компанию им составили бутерброды (а то так нормально и не поели с этими приключениями!) и малосольные огурцы, которыми щедрой рукой Полинина мама снабдила корабль. Смотрели на них с опаской, но с этой партии пока пострадавших не было.

— Не думаю, что они к нам ещё раз полезут, — успокоил Вениамин, — раньше только пираты стороной обходили, теперь и наёмники.

Доктор являл собой образец благодушия, чинно попивая чай из щербатой кружечки, и изредка подливая в него коньяк. Казалось, это не его предыдущей ночью похитили. Впрочем, нервы военного врача переживали и более страшные испытания, хотя оба друга уже отвыкли от таких потрясений. Ну как отвыкли… до Каа-хема шуточный счётчик «дней без серьезных происшествий» едва успел побить рекордную отметку в полгода. В общем, Станислав не разделял спокойный настрой доктора, и нервно догрызал очередной огурец.

— Пираты — шайка неумелых головорезов, жаждущих наживы, а наёмники это практически армия, а иногда и буквально, — возразил он, потирая лоб, — не знаю я, что там магического Миранда сделала, но не верю, что всё так просто кончится.

— С чего ты вообще… — попытался было возразить Веня, но, наткнувшись на взгляд друга, оставил попытки притвориться, что ничего не знал, и никакой Миранды не видел, и вообще не понимает, как так вышло, — ничего она не сделала, просто предложила пробить вас по базе. И была очень убедительна.

По шкале Вениамина до Стаса в своей убедительности она, конечно, не дотягивала, но эффект произвела не сильно меньший, что было весьма любопытно. Добрым словом и правильно поставленным командным голосом можно добиться куда больше, чем просто добрым словом.

— Всё равно не ладится, это же профессионалы своего дела, как всё может складываться так нелепо? — продолжал тем временем непризнанный чемпион командного тона. Вениамин решительно подлил себе коньяка, втягивая носом приятный запах. По телу уже разливалось приятное тепло, и хотелось задремать прямо тут, на мягкой кушеточке.

— Стасик, как будто в твоей профессиональной армии, всё было донельзя лепо! Я там был, не надо рассказывать, — Веня пресёк попытки возразить, размахивая надкусанным огурцом, как дирижёр палочкой. — А теперь представь всё это, но с куда более вольным руководством. Представил? Я же разговаривал с ними — люди как люди.

— Ага, а потом начальство этих людей всё же решит, что не такие уж мы и жуткие, и отправит их прибрать свидетелей, — проворчал Стас, и хотел было откинуться на спинку стула, но вовремя вспомнил, что сидит на табуретке.

И что они сделают в таком случае? Если у наёмников уже вооружение и техника, неизвестные даже галаполиции? С одним «доработанным» кибером едва справились Дэн и Ланс, а что будет, если пришлют двух-трёх? Или снова щёлкнут этим супер-блокатором?

Угадав ход мыслей друга, Веня неодобрительно поцокал языком.

— Обязательно отправит, — притворно-грустным тоном протянул он, — вышлет отряд первоклассных киберов-убийц прямо за тобой. Ты ведь у нас самый страшный дальнобойщик в обозримой вселенной! А потом окажется, что Миранда — зловещий биоробот, питающийся людьми, и втирающийся к тебе в доверие!

Словно для усиления эффекта сказанных слов, где-то в пультогостиной завизжала Полина, но последовавший за этим взрыв хохота эффект немного смазал.

— Смейся-смейся, — проворчал Стас, — но интуиция меня ещё не подводила.

— Миранда, в общем-то тоже, — пожал плечами Вениамин, и сложил пальцы замком на своём округлом животе, — а ты за ней шпионишь!

Стас хотел было ответить, что она начала первая, но понял, что друга это только сильнее раззадорит. Венька довольно на него покосился с видом победителя, и сладко заразительно зевнул, и сразу вспомнилось, что кое-кто не спал предыдущую ночь и провёл весь день на ногах.

Через четверть часа он уже был в каюте — Веня слишком заразительно зевал. Забравшись в койку, он досадливо отмахнулся от подкинутых Машей уведомлений о новых сообщениях, пристроил громко заурчавшую Котьку у себя на боку, и отключился практически сразу же.

* * *

Наан осторожно постучал. Дверь распахнулась, и его встретила Коса, нервно оглядываясь.

— И что это было? — с порога спросил он, пока она запирала дверь. Человек сложила руки на груди, с вызовом поднимая подбородок. Наан, в отличие от многих людей, был выше её, поэтому около него она всегда будто бы старалась выглядеть ещё выше.

— У меня тот же вопрос, — она выгнула бровь, приваливаясь к стене, — с каких пор Пёс отправляет вас выбивать деньги из мелочёвки? Что завтра, пошлём снаряжённый спецназ собирать «дань» с борделей?

— Не заговаривайся, — рыкнул альфианин, нависая над женщиной, но она посмотрела на него, как на идиота. В борьбе взглядов победа, как обычно, осталась за ней. Сложно напугать того, кто уже несколько лет работает с Псом и его «воспитателем». — Ты не знаешь, что именно задолжал тот тип. После нас по его следу отправили Тень.

— А менее пафосного названия вы не придумали? — фыркнула женщина, отлипая от стены, и направляясь на кухню. Она была единственным человеком, у которого всегда находилось угощение, подходящее альфианину. Возможно, потому что она иногда сама питалась чем-то похожим, только без симбионта.

Бедные люди! Наан с отвращением вспоминал тот период, когда вынужден был унизительно поглощать пищу самостоятельно. Да и эффективность была заметно ниже — он постоянно хотел спать, и мучился от болей в животе. Неудивительно, что у Косы был такое кислое лицо, когда она жевала свою кашу.

— Я ваши людские подвиды не различаю, — парировал он её замечание, усаживаясь за стол, — это твой Спонсор ими увлекается, чтобы разбираться, а у меня всё просто: в чёрном и убивает людей? «Тень». Ты мне лучше скажи, чем тебе так транспортник приглянулся? Не боишься, что кое-кто приревнует?

— Ты знаешь, что Спонсор во мне не сомневается, и не без причины, — холодно, как заученный текст отчеканила Коса, расставляя чашки. Они использовали кодовые имена, зная, что всегда их может кто-то слышать. Хотя вряд ли бы это помогло, но называть Азора или других вслух было как-то… неловко? — Если Пёс прикажет, я избавлюсь от них хоть собственноручно, хоть с вашей помощью. Но они могут быть полезны.

— Ага, — только и ответил Наан, выпуская Суухда в тарелку. Когда женщина говорила таким тоном, с ней было бесполезно вести диалог. Поэтому он и терялся в различиях людей и кибер-людей, ведь зачастую они вели себя абсолютно одинаково.

— Это как-то связано с тем новым большим проектом? — через несколько мгновений осторожно спросила она, не глядя на него. Наан вздохнул.

— Тебе нельзя этого знать.

— Знаешь, я тут думала, а не подстричься ли мне, — потянула женщина с лукавым видом, облизывая ложку, и отодвигая от себя тарелку с недоеденной кашей, — или может, покраситься?

Он знал, что она этого не сделает. Но всё равно с негодованием стукнул кулаком по столу. Длинные, натуральные густые волосы были, как минимум, третьей частью всего, ради чего он общался с ней. Она лишь продолжила лукаво улыбаться, накручивая на палец прядь. Манипуляторша вертела, как хотела, не только людьми, и иногда Наану казалось, что слухи про неё — сущая правда.

— Я слышал, что этот мужик украл какой-то важный элемент Проекта, — осторожно заговорил Наан, — конечно, не представляю, правда ли это. Ни у кого нет конкретного предположения, кто, и зачем заказал Проект, и что в него, собственно входит. Кто-то рассказывал, — продолжил он, усердно делая вид, что это всё только слухи и домыслы, — что Пёс собирается с его помощью провернуть что-то, связанное с властями.

— А ты не слыхал, о каких именно властях речь? — с притворно скучающим видом откинулась на спинку стула собеседница, — их же у каждой планеты, государства и даже городков и деревень полным-полно.

— Я, конечно, не представляю, о чём ты, — Наан забарабанил пальцами по столу, но, поймав себя на этом, резко убрал руку, — но гипотетически это те самые.

— Нет, — выдохнула Коса, и не сдержав эмоций, подскочила, так, что чуть не уронила свою тарелку, а затем стукнулась головой об открытую дверцу шкафчика. С гневом захлопнув дверцу, она развернулась, упираясь руками в стол. На щеках играл лихорадочный румянец.

Это шло вразрез с её планами. Но за пару лет дружбы — или того, что заменяло её в их жестоком и несправедливом мире — Наан так и не узнал, в чём эти планы заключаются. Может быть, она просто пытается выжить, как и он. А может занять место главаря, и привязать всех своих обидчиков к пыточным станкам. Одно Наан чувствовал точно, Псу в её планах не уготовано ничего хорошего.

И это было ещё одной хорошей причиной дружить с ней.

Когда они закончили с едой, то она позволила ему заняться волосами. Женщина и сама справлялась неплохо, но именно что неплохо, а не так, как следовало бы. Над его маленькой манией посмеивались многие, и только она реагировала на неё нормально, и даже нашла деловое применение.

Ну, почти нормально.

— Фетишист альфианский, — проворчала Коса, разворачивая перед собой вирт-окно. Сейчас она очень походила на бизнес-леди, как в её официальном досье, вызвавшую парикмахера на дом. Наану подумалось, что это была бы чудесная и счастливая параллельная реальность.

— Я не получаю от этого сексуального удовольствия! — в сотый раз повторил Наан, — в другой жизни я был бы простым парикмахером. Ты что, не использовала бальзам?

— В красном флаконе?

— Нет, это эссенция.

— В зелёном?

— Тоник.

— Зеленый с цветочком?

— Это вообще для ног! Что с тобой не так? — проворчал он, и, порывшись в тумбочке, извлек небольшой флакон с распылителем.

— Ну да, всего-то тридцать средств!

— Восемь, — Наан сердито уселся за её спиной, обрабатывая длинные пряди, — мне удалось скрыть инцидент от начальства, просто сказал, что должник пустил нас по ложному следу, но потом твои дружки вмешались в дело с Тенью. А должник лежит в медцентре, облепленный охраной.

— Долго не пролежит, — философски заметила Миранда, быстро набирая сообщения. Через пару дней корвет Пса, «Нэнси», отправляется в путь со всем экипажем, и ей нужно было создать максимально легальное прикрытие и набрать побольше официальных заказов, чтобы потом передать их тридцать пятым подручным и поддержать законный вид. Хотя часто даже париться не надо было — прикормленные армейские чины и коррумпированные политики поставляли им огромное количество фальшивых работ, за которые нужно было только правильно отчитаться, в чем Коса уже набила руку.

Поэтому одна из самых заметных женщин преступного мира (впрочем, не особо-то достижение, ведь человеческие женщины почему-то редко пробивались в преступных структурах слишком высоко) сидела и заполняла скучные бумажки, как последний офисный работник, а он, Наан заплетал ей косички.

Посмотрим, что будут говорить насмешники, когда с Псом случится то же, что случалось с её любовниками (если можно их так назвать) до этого, а он, Наан, будет на вершине этой человеческой преступной пирамиды.

Но для начала ему нужно всё-таки научить её отличать масло для тела от бальзама для волос!

* * *

Станиславу спалось ужасно, несмотря на то (а может, именно потому), что сейчас ему вроде бы никто не мешал. Киборги в его сне лезли изо всех щелей, и почему-то выглядели как альфиане, изо ртов которых, не прекращая, сыпались симбионты, и бросались загрызать врагов. Дэн с Лансом, вместо того, чтобы спасаться, беспечно пританцовывали на фоне, а остальная команда их подбадривала. Кошмар был зациклен, и повторялся раз за разом — начинался обычный бой, превращаясь в мешанину и безумие, Стас вспоминал, что спит, пытался проснуться, и всё повторялось по кругу. Поэтому, когда какой-то резкий звук вывел его из забытья, он обрадовался этому больше, чем авшур, выигравший в лотерею.

Из-за кошмара он не сразу понял где находится, и, спотыкаясь, побрёл в санузел. Холодная вода вернула капитана к жизни и помогла с ориентацией в пространстве, и он направился на кухню, собираясь заварить горячего и крепкого чая.

В пультогостиной молодежь спала вповалку, скопом устроившись на розовом диванчике. Поверх кучи-малы гордо возлегал вымахавший Сеня, напоминающий скорее большой пушистый плед, чем кота, а к нему пристроилась предательница-Котька, видимо сбежавшая из-за того, что Стас всю ночь ворочался. Сцена была милой, и от неё в груди разливалось приятное тепло. Капитан спокойно прошёл к чайнику, в котором, на его счастье, ещё осталась достаточно теплая вода. Красться не было смысла, Полина с Тедом не услышали бы, а киборги уже давно успели его засечь, идентифицировать, и спокойно продолжить сон. Станиславу вспомнилась его молодость, и он даже немного позавидовал ребятам. На его юные годы выпали и приключения, и гулянки, и побеги в женскую общагу меда, но вот такого милого, уютного и почти семейного тепла он почти не встречал. Впрочем, жалеть о прошлом не было смысла. Сейчас у него было куда больше, чем у простого отставного космодесантника, хоть он себе в этом и редко признавался, изредка тихо ворча себе под нос, что бросит это всё и уедет к Полининой маме на дачу, полоть кусты и окучивать грядки, да ругаясь на молодежь и новые законы.

Глядя на милую картину, он мысленно пообещал себе в очередной раз, что размажет в лепёшку любого, кто покусится на его команду. И почему-то после этого резко стало легче. Его наполнила какая-то уверенность в том, что они справятся со всем, хотя раньше он подобного оптимизма за собой не замечал. Это все Венька виноват, и мозгоеды эти!

Вернувшись с чаем в комнату, он хотел было открыть книгу, но случайно задел комм, и в выскочившем вирт-окне Маша в красных сетчатых чулках, позёвывая, беззвучно махала красным флагом. Станислав вспомнил, что Дэн обещал больше никаких самовоспроизводящихся сообщений — только «красная пометка», и особый звук.

Который, видимо, и разбудил Стаса.

— Показывай, — скомандовал он, чувствуя, как холодеют ладони.

Маша потянулась, задумалась на секунду, а потом, наклонив голову, заговорила низким голосом, явно намекающим на пару прогонов через программу маскировки.

«Я — Ваш союзник. Я хочу защитить киборгов. Не доверяйте ОЗК. Не доверяйте полиции. Не доверяйте никому. Приближается что-то очень опасное, и если вы прислушаетесь к моим предупреждениям, то выживете».

Маша помолчала несколько мгновений, картинка задрожала, а затем голос продолжил.

«Найдите девочку. Её надо защитить».

Закончив с передачей сообщения, Маша, как ни в чём ни бывало, улыбнулась, и послала Станиславу воздушный поцелуй.

— Хочешь развлечься, милый?

— Куда уж там, — вздохнул капитан, потирая переносицу, — и так сплошные развлечения.

Как бы ни развивались технологии и логистика в частности, перемещения людей и предметов в пространстве всё равно будут отнимать время. Просто тысячу лет назад это было время перемещения от одной деревни к другой, а теперь — между планетами и галактиками. Впрочем, вариант тысячелетней давности всё ещё был жив, а в некоторых местах даже был основным. Так или иначе, люди, да и другие существа, населяющие вселенную, всегда связаны с дорогой. Неудивительно, что многие представляют всю жизнь, как путешествие из одной точки в другую. Будь это планета крамарцев, алькуявцев, людей, или всех понемногу, там обязательно были бы дороги, и весь космос был бы расчерчен невидимыми линиями-трассами. Любое движение, путешествие, может быть парадоксальным по количеству затраченного времени — огромное расстояние преодолевается в один прыжок, и крохотное (по сравнению с ним) требует ещё нескольких дней.

По мнению Станислава, впрочем, это был самый удобный вариант для работы. Недостаточно долго, чтобы опасаться серьёзных проблем (золотое правило дальнобойщика — каждый день увеличивает риски!) и не слишком быстро. На коротких перелётах ощущение, будто превращаешься в амебоида: перегрузки, прыжок, чехарда со временем, очереди — всё это выбивает из колеи даже привычных к таким сложностям космолётчиков.

Когда у тебя между всей этой чехардой есть ещё время отдохнуть и разобраться в своих делах, то жизнь сразу начинает налаживаться, и казаться жизнью, а не чередой безумных происшествий. И на «землю» ты возвращаешься уже готовым к новым испытаниям, приключениям и трудностям, будто бы обновлённым.

— Дерьмо.

Описание было буквальным — всю полосу (что было не так уж и много), покрывала плотная чёрная субстанция. Отличное горючее, неплохое удобрение, а в особо бедных районах — строительный материал.

Но, как чётко подметил радостно спрыгнувший с трапа Тэд, по факту это был навоз, оставленный пасущимися бузарами. Сейчас стая животных ушла на выпас в сторону холмов, виднеющихся на горизонте, но некоторые бродили по посадочной площадке, а парочка даже с любопытством паслась около «Космического мозгоеда», посматривая на него то одной, то другой парой глаз.

— Кхм...

Капитан замер на трапе, оглядывая раскрывшиеся перед ним виды. Пасторально-зеленые холмы, щекочущее нос разнотравье и тишина, разве что где-то за тонким жестяным забором посадочной площадки, кое-где упавшим, шумела река.

И никаких признаков людей, которым нужна была та самая «срочная» доставка. Впрочем, это как раз легко объяснялось: они везли измерительные приборы взамен вышедших из строя, поэтому для начальника-отправителя доставка была срочной, а для работника, который получил внеплановый выходной, не настолько.

На звонок получатель не ответил, только сбросил адрес сообщением, и его можно было понять — связь здесь работала так себе. В другой части этой планеты были оживлённые города и какая-никакая цивилизация, хоть и довольно провинциальная, но по встретившей их пустоте можно было подумать, что они где-то на краю вселенной.

Край вселенной встретил их поднявшимся ветром и гудением каких-то насекомых. Станислав предпочёл не выяснять, каких именно, и скомандовал закрывать корабль и готовить флайер. Слетать по названному адресу и проветриться захотели все, даже Ланс, хоть на лице его и было искреннее непонимание, зачем куда-то выбираться. «Адрес» звучал как «382 км трассы Борзя — Урек», программ для навигации в этом прелестном месте не было, поэтому Тед просто летел по карте, старательно выглядывая внизу нужную отметку. Когда, наконец, замаячило что-то похожее на поселение, они снизились.

Поселение оказалось средних размеров деревней, но в ней также было тихо. Разве что сверху они видели группку ребятишек, но при виде незнакомого флайера те попрятались. Туристы здесь были птицами редкими, поэтому ни табличек с названиями улиц (если тут у улиц вообще были названия), ни каких-то внятных отметок (где эта трасса и её километры?) не было. После четверти часа поисков обнаружился сельский магазин, а еще минут через пять — продавец.

— А, вам к шлюхам, — уверенно заявила румяная женщина с толстой косой, опираясь на прилавок, пока команда с опаской рассматривала содержимое полок. Сроки годности данный магазин явно считал простой формальностью, а, судя по маркировкам на некоторых консервах, контрабандой тут тоже не брезговали.

— Простите? — осторожно уточнил Станислав, не уверенный, что его правильно поняли.

— Ну метеостанция у них, там большое красное здание, не потеряетесь, — она набрала горсть мелких фиолетовых орешков, и принялась их щелкать.

На вопрос о направлении женщина неопределённо махнула рукой, и Станислав решил дойти пешком. Тем более, что Полина всё-таки выманила несколько детишек, и те, за кулёк конфет, пообещали показать дорогу к местной достопримечательности — изумрудного цвета озеру. Станислав отправил к неизведанному пока водоему всех скопом, решив, что до получателя может и один прогуляться. Тед попытался предложить помочь донести оборудование, оно весило около десятка килограмм, но капитан быстро закинул его на спину, и отмахнулся. Мышцы и так постоянно требовали нагрузки, поэтому небольшая прогулка ему пойдёт только на пользу.

Потеряться, идя пешком, действительно было сложно — дорога тут была одна, и весьма отчётливая, лишь изредка от нее убегали едва заметные тропки. Спустя полчаса хода он обнаружил строение из бордового камня, и уверенно направился к нему. Даже если не это цель его визита, то тут могли подсказать, где искать незадачливого получателя. Добравшись до высокого крыльца, и отфыркиваясь от пыли, он, не найдя звонка, просто постучал в дверь. Вопреки худшим его ожиданиям (окна в здании были плотно закрыты изнутри, и не понятно было даже, жилое ли оно), дверь довольно быстро распахнулась, и тут капитан транспортника понял, что имела ввиду продавщица в магазине.

Его встретила девица, на вид возраста Полины, ростом ему примерно по грудь, с красиво заплетенными по последней моде волосами, и в одежде, которая больше походила на набор плотных чёрных шнуров, чем на одежду. Почему-то такой вариант выглядел ещё пошлее, чем наряды Маши (и даже их отсутствие).

— Так это твой большой корабль приземлился? — с придыханием проговорила девица, приближаясь к капитану, — так и знала, что это к нам, — она подмигнула ему, и попятилась, приманивая пальцем. Станислав уже начал придумывать варианты отступления, когда в дверях появилась женщина чуть старше и куда более одетая.

— Дина, исчезни, — отмахнулась она от девушки в ремешках, — добрый день, чем я могу вам помочь?

— Эээ, — Станислав почувствовал себя сбитым с толку, — у вас тут поблизости нет метеостанции?

— А, так вы курьер? — она широко ему улыбнулась, и, поймав за здоровую руку, затянула в помещение, — поможете поднять груз к станции?

Капитан кивнул, оглядывая помещение, в котором оказался. Внутри безликий дом оказался куда уютнее. Стены были выкрашены в ровные спокойные цвета, в зале, в котором они оказались сразу, как вошли, стояло несколько кофейных столиков, вокруг которых были современные антиграв-кресла, и помещение больше походило на офис крупной компании, чем на… бордель. Впечатление портили только каталоги с девушками, лежащие на столиках, да картины довольно эротичного содержания на стенах. Впрочем, даже это было оформлено со вкусом.

— Прошу прощения, что не смогли вас встретить, у нас началась рыбалка, а значит все более-менее крепкие мужчины и женщины умотали в глушь на пару месяцев, включая и моих. Поэтому ничего не успеваю, — женщина вела его за собой по коридору с приглушённым светом, пока они не добрались до довольно крутой лестницы. К счастью, в здании было всего четыре этажа, но, когда они оказались в нужном месте, Станислав избавился от рюкзака с оборудованием с большой радостью.

Метеостанция представляла собой комнатку, сплошь заставленную разномастными терминалами и другой техникой.

— Вот, нашла подработку, — усмехнулась женщина, разворачивая преносной терминал, и переводя ему деньги по договору, — у нас сейчас не сезон, а так и дело интересное, и хоть какие-то деньги.

— У вас тут… симпатично, — смущённо проговорил Станислав, и женщина вдруг звонко засмеялась, что заставило его тоже улыбнуться. Карие глаза собеседницы заблестели:

— Вы не похожи на человека, привыкшего к таким местам, хотя обычно космолётчики — одни из самых верных клиентов, — она облокотилась на стену так, что не заметить то, что у неё точеная фигура с довольно выраженными округлостями стало очень сложно. — Но спасибо за комплимент. Нечасто встречаю людей, которые оценивают обстановку, а я, между прочим, очень старалась! — она оттолкнулась от стены, и подалась вперёд, протягивая изящную ладонь, и светлые кудри, обрамляющие её лицо, бодро качнулись, — меня зовут Анна.

Станислав представился, и пожал тёплую женскую ладошку.

— Вы уже решили, где остановитесь? — поинтересовалась она, предлагая ему чай. Хотелось отказаться, но спина затребовала хоть немного посидеть и отдохнуть, да и уходить было как-то невежливо, хотя сама мысль о том, что это за место, ужасно смущала.

— Да мы, в общем-то, планировали через несколько часов стартовать, — гашение они запланировали с другой стороны планеты, где работало как минимум две станции, поэтому задерживаться не было смысла и причин.

— Но у вас не получится, сейчас же рыбалка. Вас нигде быстро не погасят, в цивилизации очереди на три дня вперёд, — она сочувственно приподняла брови, расставляя чашки на небольшом столике, — впрочем, вы могли бы остановиться у нас. К завтрашнему дню могу зарядить для вас гасилку, — её голос был мелодичным и размеренным, и, казалось, убаюкивал.

— Мы всё-таки лучше на корабле, — сконфуженно ответил капитан, — но если вы поможете с гашением, было бы замечательно.

Женщина в ответ снова заливисто засмеялась.

— Вы безумно мило смущаетесь, — она откинулась на спинку кресла, изящно складывая ногу на ногу, — но никто не предлагает вам ночевать в борделе. Так как мы единственное цивилизованное место на десятки километров, у нас есть и небольшая гостиница, которая сейчас совершенно пуста. Можете остановиться там со своей командой.

Отказываться было неудобно, хоть и хотелось. Но Анна не хотела слушать его вежливые заверения в том, что им и на корабле неплохо спится, тем более, что выходило не очень искренне, всё-таки немного затхлый воздух, жёсткие койки и один на всех санузел не очень то и манили к себе, поэтому к моменту, когда чай был допит, они договорились о комнатах в вышеупомянутой гостиниц.

— Кроме того, если вы не против, я бы привлекла вас к ещё одной небольшой подработке, — подмигнула Анна, перекидывая за спину светлые локоны, и оголяя острые плечи, — как вы наверное знаете, рыбная ловля здесь основной промысел, поэтому в сезон рыбалки большая часть населения отправляется на добычу, даже у нас самые сильные отправились, — Станислав этого не знал, и был благодарен за такое аккуратное объяснение, — а у нас ограда фермы сломалась, там бы зверей отогнать, да починить. Может быть, кто-то из вашей команды способен с этим справиться? — она захлопала глазками, как просящая пятерку школьница, что не очень вязалось с образом уверенной в себе хозяйки борделя, — а мы можем отдать натурой.

Станислав поперхнулся, чем заработал очередной приступ заливистого смеха.

— Я имела ввиду овощами! — спешно поправилась Анна, — у нас ферма, мы выращиваем много свежих овощей и даже некоторые фрукты. Да и запасы рыбы с прошлого сезона ещё лежат, думаю, вам на корабле это будет кстати.

— Кхе… да, — Станислав усиленно делал вид, что его одолел именно кашель. Нечего над ним смеяться и так покровительственно поглядывать. Ну, по крайней мере, теперь стало понятно, зачем женщина предложила им заночевать в гостинице.

Услышав, что команда отправилась смотреть озера, Анна предложила прогуляться. Это не очень вязалось с её словами про кучу дел, но Станислав ухватился за возможность проверить, как там команда — после некоторых событий озера стали его немного беспокоить.

— Интересные собеседники здесь редкость, сами понимаете, особенно не в сезон, — Анна шла быстро, так, что он едва за ней поспевал без того, чтобы сбить дыхание, — даже если таковые и есть, их обычно надо слушать, и с умным видом кивать, — она с легкостью отыскала едва заметную тропу среди низкорослых кустарников, поблескивающих на солнце золотистой листвой , увлекая капитана за собой.

Говорить она умела — рассказывала забавные истории про своих «ребят», которые постоянно что-то выкидывали, а Станислав, в ответ, делился каким-то историями из собственного опыта. Впрочем, чувствовал он себя всё равно не в своей тарелке. На краю сознания ворочалось ощущение подвоха, что он делает что-то совершенно неправильно, поэтому он старался запоминать все мало-мальски важные факты, которые упоминала собеседница.

Когда они добрались до озера, то довольно быстро отыскали команду — те как раз делали голографии на фоне насыщенно зелёной воды. Станислав сразу ощутил себя спокойнее, увидев, что с ними всё в порядке.

— Это Анна, она… — хотел было представить женщину капитан, но замешкался. Та бодро протянула руку к стоявшему ближе всех Дэну:

— Хозяйка гостиницы, борделя, и единственный в округе метеоролог! А также ваш клиент, — она широко улыбнулась, когда Дэн, никак не отреагировав на перечисление должностей, спокойно ответил на рукопожатие.

— И сегодня мы ночуем в гостинице, — добавил Станислав, вызвав одобрительное гудение.

— Ну, если у кого есть желание и деньги… — сладким голосом протянула Анна, подмигивая Теду, с которым сейчас здоровалась за руку, — все варианты открыты. И лучше бы вам перегнать корабль на мою стоянку, у неё хотя бы силовое поле есть, на ночь пригодится.

Капитан с ней согласился, и, когда все познакомились с Анной, и сделали необходимое количество голографий, хотел было отправиться на корабль, но женщина снова упомянула про то, что у них сломалось ограждение, и тут заинтересовался уже Михалыч. Ждать до завтра он не захотел, и деловито зашагал в указанном направлении. Станиславу оставалось только двинуться следом. Остальных на флайере он отправил на корабль — забрать зубные щётки и перепарковываться.

— А где сами фермы? — спросил он, нагнав Анну. Ещё на пути к озеру капитан отметил, что на многие километры вокруг видны только песок и растительность такого же золотистого цвета.

— Мы идём по ним, фермы спрятаны под землею, — жизнерадостно пояснила женщина, и увидев, как скривилось лицо капитана, переспросила: — что-то не так?

Он сослался на то, что подустал, и она вроде приняла такое объяснение, переключаясь на общение с Михалычем. Каким-то волшебным образом она легко его понимала и даже что-то отвечала. Вход на ферму оказался недалеко от самого здания борделя-гостиницы-метеостанции, и представлял собой одинокую кабинку грузового лифта. Когда двери открылись, из нее потянуло сыростью и холодом, навевая не самые лучшие воспоминания.

Предчувствие не обмануло. Спускаться под землю с того злосчастного дня Станиславу очень не хотелось. У него и до того-то не было хороших воспоминаний про подземные пещеры, а после Каа-хем вообще не вспоминалось ничего хорошего. К счастью, Анна так и обсуждала что-то с Михалычем — кажется, жаловалась на несовместимое оборудование, и не замечала, как он недоверчиво оглядывается, не убирая руки с бластера. Лифт со скрипом открылся, впуская их в подземную аллею, освещённую рядом покачивающихся под потолком шариков. С обеих сторон аллеи тянулись ряды с теплицами, где-то работал автополив, изредка можно было заметить людей. Но несмотря на довольно цивилизованный вид, это всё равно была пещера.

Почему-то очень захотелось позвонить Миранде, услышать её голос, словно это могло принести некое успокоение. Но они не разговаривали с последней встречи — сначала было не до того, а потом он не знал, что именно написать, а она молчала. Да и нельзя же было звонить прямо на ходу! И что бы он сказал? В общем, этот вариант справиться с нервами, к сожалению, отпадал. К тому же, до сих пор зажатая в фиксаторе рука ограничивала его возможности.

Чтобы отвлечься, капитан принялся разглядывать ферму. Все помещение было разбито на секции, каждая из которых ограждалась плотным решётчатым забором и имела собственный генератор силового поля. Довольно слабенький, но для защиты от животных и начинающих взломщиков должно было хватить. Под сводчатыми потолками, поддерживаемыми металлическими колоннами, куда не глянь, расположились теплицы, кое-где гидропоники, а местами даже самые обычные грядки, между которыми изредка прогуливались девушки или худосочные парни. Они вовсе не походили на работников борделя — с повязками на волосах, в обычной одежде, ребята выглядели практически как его мозгоеды, разве что были немного помладше. Станислав не был снобом, осуждающим чужие выборы и способы заработка, и уж тем более не осуждал этих детей, но чувствовал скорее жалость, догадываясь, что жизнь их далеко не так проста, как может показаться. Он не верил, что кто-то выбирает такое добровольно и от хорошей жизни.

Они добрались до опустевшей секции, вход в которую был огорожен силовым полем. Позади послышалось шуршание, и будто чуть качнулся воздух. Можно принять за случайный шорох, но Станислав не первый год работал с разумным киборгом в команде. Обернувшись, капитан увидел замершего в ожидании Дэна и удовлетворительно кивнул. С ним, всё же, было спокойнее.

Анна дёрнула рубильник на входе в секцию, и та озарилась светом ярких фонарей. По эту сторону силового поля было ещё прохладнее и значительно ощущалась затхлость — дышать стало тяжелее.

«Прямо как на Каа-хеме», — Стас подумал, что очень не любит пещеры. Дэн поёжился, внимательно оглядываясь. В боевой режим он пока не перешёл, но было видно что очень хотел. И только Михалыч бодро протопал вперёд — туда, где виднелась распахнутая створка ворот секции и как-то неказисто заваренный распределительный блок рядом с ней. В какой-то момент Дэн резко бросился перед механиком, подхватил нечто серое, похожее на крупного хорька, и отшвырнул в сторону.

— Эти почти не опасны, — пояснила Анна, — а хищники ещё спят, ге-то час в запасе у нас должен быть.

Это Станислава не успокоило, навевая безрадостные воспоминания, и он подумал, что неплохо было бы позвать ещё и Ланса, но промолчал. Будь это необходимо, Дэн и сам бы вызвал младшего киборга, а его мнению капитан доверял. Впрочем, за последние пару месяцев за парнем начинали проскальзывать странности — он то ошибался, то забывал что-то, но в серьёзных вещах Дэн никогда не подводил, а мелочи капитан списывал на «очеловечивание». Киборги всё больше привыкали к нормальной жизни, чему Станислав был очень рад, тем более, что рассудительность Дэна никуда не девалась (разве что иногда умела совершенно хитрым образом изворачиваться).

Михалыч тем временем усердно принялся ковырять блок, выискивая поломку и что-то бормоча себе под нос. Анна привалилась к стене, светя фонариком в темноту уходящего дальше свода. Поддерживающая конструкция заканчивалась на несколько метров дальше ограды, а за ней — только поблескивающие округлые камни.

Станислав огляделся, рассматривая разрытые грядки, и покорёженный каркас теплицы, заставил себя спокойно дышать, и разжал пальцы, которые последние несколько минут судорожно стискивали бластер. Все были начеку, и разговоры как-то не клеились.

— Они скоро начнут просыпаться, — предупредила Анна спустя какое-то время. Дэн, активировав боевой режим, кружил вокруг механика, с упоением копающимся в сломанном блоке, а Станислав уже четверть часа не отнимал руку от бластера, хотя в остальном все было совершенно спокойно. Разве что тяжеловато дышать.

— Ещнсккмнут, — буркнул Михалыч, засунув руку в металлический короб почти по локоть.

Он все ещё возился, а по пещере начал разноситься низкочастотный гул. Он не очень хорошо слышался, скорее ощущался, как давление на уши. Анна откуда-то достала небольшой игольник, и чуть отступила назад.

— Михалыч, — позвал Станислав, но техник атмосферой не проникся и пообещал закончить через пару минут. Впрочем, будь здесь действительно опасно, Дэн бы не позволил им оставаться. Капитан повторил себе это ещё несколько раз, поглядывая на киборга.

То, что он изначально принял за камни, зашевелилось, и из-под округлостей высунулись длинные и довольно крепкие членистые лапки, и появились увенчанные то ли клювом, то ли жалом головы. Животные недовольно отползали от света прожекторов, но если б он мог их сдерживать, то не было бы необходимости налаживать ограду.

Одна из тварей поползла к ней, и Станислав, отработанным движением вскинул руку с бластером в ней и пальнул на малой мощности. Камень "сдулся", оплавившись, лапки замельтешили перед глазами и через несколько секунд замерли, запахло плавленным металлом. Остальные «камушки» отпрянули назад.

— Не слишком тратьте заряд, это ещё мелочёвка, — «успокоила» его Анна, не выпуская из рук игольник, — их надо отстреливать только, когда будут совсем рядом.

Выстрел бластера на какое-то время отпугнул живые камни, но постепенно те начали подползать все ближе, царапая клювами пол пещеры и прутья решётки там, где могли до них добраться.

— Все грядки мне разрыли, мелочь, — Анна огрела нескольких из игольника, а часть вообще отшвырнула пинками. Дэн довольно ловко собирал их, и отбрасывал в сторону, что заставляло волну любопытных животных остановиться, но ненадолго. За несколько минут живых камней стало так много, что они образовывали довольно плотный ковёр за стеной — а особо резвые пытались протиснуться в прутьях решетки.

И тут Станислав понял, почему на «мелочь» (которая достигала полуметра в диаметре) не стоило тратить заряды. Из, казалось бы, едва заметной трещины просочилось оно — больше похожее на тень, чем на животное, с множеством членистых лапок, и круглым ртом с двумя рядам зубов, окруженным щупальцами. Её движения сопровождал противный скрежет.

— Михалыч!

Техник вздрогнул, и принялся быстрыми движениями собирать блок обратно, а в это время тварь уверенно подбиралась к ним.

— Может быть, завтра доделаем? — предложила Анна, чуть отступая, но не спеша стрелять из игольника, — если пришла одна…

Скрежет послышался и из других частей секции. Дэн дернулся в сторону, видимо, заметив что-то.

А в следующую секунду на Станислава обрушилась тьма.

Точнее, обрушилось на него нечто более материальное — тот самый хищник, но при атаке он выпускал нечто вроде чернильного облака, и поэтому капитана окутала чернота. Он махнул рукой в фиксаторе вслепую, и попал во что-то мягкое и противно чавкающее. Второй рукой приставил бластер, направляя дуло вверх (не хватало ещё кого-нибудь случайно задеть), и выстрелил.

В животном образовалась сквозная дыра, тут же затянувшаяся.

«Ненавижу пещеры», — подумал Станислав, стараясь сбросить с себя тварь, тянущую к нему свои щупальца. — «И почему всегда щупальца?».

Исчезло животное так же быстро, как появилось — Дэн мощным броском отшвырнул его, и, выхватив бластер у капитана, одним выстрелом прикончил тварь. На этот раз проплешина не заросла.

— Мозговой центр, — пояснил рыжий, возвращая бластер хозяину.

Когда Станислав чуть отошёл, он осознал, что слышит размеренное гудение поля совсем рядом. Михалыч всё-таки сделал своё дело (хотя мог бы и подождать менее драматичного момента. Лицо и руки защипало, и капитан обнаружил, что весь покрыт чёрными пятнами. Впрочем, второй «слой» поля не стали отключать — так было, всё-таки спокойнее.

Маленькая экспедиция отправилась обратно, и Станислав не убирал руку с бластера, пока они не оказались снова в надземном помещении, обещая себе, что больше никогда ни в какую пещеру ни за какие коврижки не полезет.

На этот раз Анна завела их через другой вход, как и обещала, в гостиницу, которая состояла из одного просторного зала и ряда дверей, за которыми скрывались небольшие, но уютные комнаты. Сердце все ещё немного нервно колотилось, а кожу сильно щипало, поэтому хотелось как можно скорее добраться до ванной, но в первую очередь он отыскал комнату Вениамина, и, напугав его своим видом, требовательно поинтересовался, где же все.

— В борделе, — коротко пояснил друг, и, увидев вытянувшееся лицо капитана, добавил, — пошли поиграть во что-то.

Станислав попытался представить, в какие игры там играют Полина с Тедом, и во что они втянули бедного Ланса, но тут на помощь пришла Анна, неожиданно оказавшаяся рядом.

— У нас там целая коллекция настольных игр, — пояснила она, — и большой головизор во всю стену. Ребята весь день отпахали на ферме, а ваши тоже наверняка много работали, пускай отдохнут. Не хочешь к ним? — обратилась она уже к Дэну, который, будто бы не отойдя от боевого режима, следовал за Станиславом, как тень. Капитан согласно кивнул — пускай отдохнёт с друзьями, здесь уже никакие опасности (вроде бы) им не грозили. Анна увела рыжего парня по отдельному коридору, и Станислав внимательно проследил за ними, спрашивая себя, что же не так?

— Всё в порядке? — поинтересовался Веня, и Стас, кивнув, направился в свою временную комнату. Внутри его ждала большая двуспальная кровать, аккуратный столик с терминалом, и, что самое важное — санузел. Смыть с себя липкую вонючую гадость, от которой кожа почти горела, хотелось очень сильно.

Его ожидала настоящая ванна, да ещё и приличных размеров — в такую можно было и вдвоём войти (он старался не думать о том, что возможно именно поэтому она была такой большой). На краю её был отдельный рычажок — при нажатии он впрыснул что-то в воду, и она стала более пенной, запахло чем-то лесным, и ещё сильнее защипало кожу. Зато чёрные отметины стали, наконец-то, отходить, только под облепившим сломанную руку пластиком по-прежнему щипало. Неужели эта гадость проникла и туда? Перегнувшись через край и дотянувшись до штанов, Станислав извлёк нож, надеясь просунуть его под фиксатор и счистить попавшую грязь, но это оказалось не так-то просто — он срезал несколько волос с руки и расковырял кусок гипса, но, по ощущениям, стало только хуже.

Он выбрался из ванны, быстро натянул одежду и решительным шагом отправился в комнату Вениамина. На резкий нетерпеливый стук друг выскочил в коридор почти молниеносно — видимо, сказались многочисленные ночные дежурства.

— Стасик, ты чего? — он сонно потёр глаза и покосился на друга, который стоял перед ним, раскрасневшись и оттопырив сломанную руку.

— Снимай эту хрень! — щипало уже весьма сильно, и, кроме того, фиксатор словно резко решил напомнить, что он — ужаснейшая вещь на земле. Разом вся рука зачесалась, заболела, и нестерпимо хотелось от него избавиться. Кроме того, он уже отковырял кусок, что заметил Вениамин, и, видимо осознав, что если не освободить пациента сейчас, то он получит осложнение в виде расцарапанной руки, если не хуже, и, устало махнув рукой, надавил на какие-то специальные точки, повернул что-то… и фиксатор с тихим щелчком распался, обнажая более светлый участок кожи и маленькое тёмное пятнышко на нём. Не веря своему счастью, Станислав пошевелил рукой — всё, вроде бы, было в порядке.

— А там ничего проверить не надо? — с сомнением спросил он, но Венька лишь махнул рукой.

— Его уже пару дней, как можно было снимать, я просто подстраховался, — прежде, чем Стас успел что-то высказать в ответ, медик захлопнул дверь, и красноречиво щёлкнул замком в ней.

Капитан отправился обратно, потратив ещё несколько минут на то, чтобы оттереть противно зудящее пятнышко. Хорошо хоть рядом был Дэн…

Внутри словно что-то щёлкнуло, и Станислав замер на месте.

Сначала Дэн никак не отреагировал на оживший «камень». До этого он отбросил «практически безобидное» животное, чтобы быть спокойным, а потенциально опасное никак не тронул.

Позже — метнулся в сторону, хотя хищник был сверху. Вряд ли какая-то опасность в трёх метрах была хуже, чем та, что свалилась прямо им на головы. Допустить специально киборг такого не мог, Станислав знал его достаточно хорошо.

Он вспомнил выражение лица парня, когда тот вернул ему бластер — напуганное, и… виноватое? А потом он следовал тенью за капитаном. Быть может не из беспокойства, а желания поговорить наедине? Вопросов было много, и все они тревожили, но бежать и дёргать парня прямо сейчас было бессмысленно — стоило переспать с этими мыслями и на свежую голову разобраться с утра, в чём дело. Быть может, какой-то небольшой сбой.

На глаза попался видеофон, и снова захотелось позвонить Миранде. Он не знал, ночь у неё сейчас, или день, да они и не созванивались обычно, а переписывались, но за сегодня он уже столько раз про неё вспомнил, что никак не мог отделаться от желания услышать её голос. А паранойя добавляла «чтобы убедиться, что с ней всё в порядке». Задумавшись, капитан присел на кровать, и, когда в дверь тихо постучали, обнаружил себя уютно устроившимся и спящим прямо на покрывале. Он быстро поднялся, и, нацепив обязательную фуражку, открыл дверь, готовясь увидеть за ней всё, что угодно, и встретить любые невзгоды, которые приготовила ему судьба вождя мозгоедов.

Однако никаких ужасающих сюрпризов от судьбы там не обнаружилось. За дверью была только Анна с подносом в руках.

— Подумала, что вы голодны, — промурлыкала она, проскальзывая в комнату. Еда была настолько ароматной, что отказаться капитан не успел из-за наполнившей рот слюны.

— Спасибо, — выдавил он, когда она поставила поднос на небольшой столик. Женщина, казалось, чего-то ждала, — кхм… Вы составите мне компанию? — он спросил это ради вежливости, но ждала, похоже, она именно этого, с улыбкой присаживаясь рядом. Станислав постарался держаться максимально бодро и прямо, хотя очень хотелось по-армейски за пару минут расправиться с едой и завалиться спать.

Его бодрости вскоре поспособствовал душераздирающий вой за окном.

— Ой, лучше бы его закрыть, — Анна проворно подскочила с места, и капитан проследовал за ней. Женщина захлопнула окно, отрезая их от шумов внешнего мира, выглянув наружу, Станислав быстро понял, зачем нужно было перегонять корабль.

В свете одного-единственного спутника планеты вокруг здания рыскали крупные серые тени. Даже отсюда можно было рассмотреть их массивные лапы и мощные челюсти. Они напоминали ту тварь, что упала на Станислава с потолка пещеры, только были покрыты шерстью, и не имели щупалец.

— В здание они не проникнут, — Анна прислонилась к стеклу, снизу вверх поглядывая на Станислава, — только выглядят жутко, на деле они травоядные. Привыкаешь… — она вдруг сделала шажок, и оказалась совсем рядом с ним. Слишком близко. Пришлось осторожно отступить назад, но, хитро блеснув глазами, женщина подошла к нему, и чуть толкнула рукой в грудь, заставляя отступать его до тех пор, пока он не упёрся спиной в стену.

— Я, пожалуй, всё-таки на корабле переночую, — Станислав постарался, чтобы его отступление не выглядело позорным бегством, но Анна перегородила ему дорогу, складывая руки на груди:

— Ну что же вы, Станислав, — она широко улыбнулась, обнажая белые зубки, — зачем меня так бояться?

Её можно было назвать красивой, и даже, возможно, соблазнительной: идеальная фигурка, светлые локоны, приоткрытый рот с пухлыми губками — предел мечтаний многих мужчин.

Вот только это всё было рекламным фасадом, который создавался и поддерживался именно чтоб соблазнять. Станислав же не мог не видеть, что она немногим старше Полины, прекрасно замечал все наигранные ужимки, которыми можно было удивить, наверное, только девственников и извращенцев, и уж точно не собирался спать со своей клиенткой.

Это только всколыхнуло его мысли о другой женщине. Чуть более непропорциональной, куда менее ловкой в общении и грациозной, с неидеальными шрамами по всему телу и лёгким цветочным ароматом на коже. Возможно, для кого-то Анна и была бы идеальной, но не для него.

Но эти мысли подсказали ему и простой путь отступления:

— У меня просто есть уже… кхм, — как именно обозначить, кем ему приходится Миранда, он не знал, но Анна всё и так поняла. И снова не как надо! Она снова приблизилась, кладя руку ему на грудь, и прижимаясь к нему своим телом. Почему-то вспомнилась Маша, и стало смешно, но он постарался держать лицо.

— Так она не узнает, — промурлыкала Анна, поднимая брови, — зато я могу кое-чему научить… Будет потом, чем удивить её.

— Да я и так справляюсь, — он перехватил её руку, и отстранился, — спасибо, конечно, но это не для меня. Да и разве вам хочется… — он не договорил, но Анна прекрасно поняла, о чём он.

— Ну знаешь, — она расслабилась, и отбросила игру, в которой обращалась к нему на «вы», — есть работа, а есть… любимое дело, — она подмигнула, но приближаться больше не стала, — зря ты так. Многое теряешь.

— Верю, но нет, — он улыбнулся, и выпустил её руку, отступая назад, — спасибо за ужин.

Анна замерла посреди комнаты, разглядывая его, а потом широко улыбнулась:

— Ну, если что, вам, капитан, у нас всегда будут рады, — она подмигнула ему, и, покачивая бедрами, удалилась из комнаты.

Станислав постоял на месте, а затем поднял видеофон, набирая сообщение. Ему очень хотелось поговорить с Мирандой.

Она перезвонила через несколько минут, когда он, как и собирался, уже почти расправился с ужином. Судя по серой стене за её спиной, с характерными креплениями для коек, она была уже на корабле, отправляясь дальше по «работе».

— Привет, — он заметил, что на ней его футболка, и почему-то от этого стало теплее и гораздо спокойнее.

— Привет, — она зевнула, — прости, у нас раннее утро.

Они оба помолчали, и Миранда вдруг хихикнула:

— Я не очень умею разговаривать вот так, нужно отвечать сразу же, нету времени на подумать, как в переписке. Как вы? Всё хорошо?

Станиславу было не важно, о чём они говорят, просто её вид навевал спокойствие и уют. Он забрался в кровать, придерживая видеофон одной рукой, и радостно помахал наконец-то освободившейся правой и принялся рассказывать. Рядом с ней паранойя давала сбои, и не получалось ни о чём молчать. Он пересказал и историю с Харриетом, и все приключения сегодняшнего дня. Когда он упомянул бордель, Миранда чуть нахмурилась и переспросила, где это они стоят.

— Вам лучше там не задерживаться, — коротко отметила она, и в теплоту и уют их разговора снова вмешалось это мерзкое ощущение недосказанности, чего-то совершенно неправильного. Должно быть, она это заметила — или заметила, как изменилось его лицо. Осторожно убрав волосы за ухо, она виновато покосилась на него из вирт-окна.

— Ты сердишься на меня? За то, что я не всё рассказала.

Стас усмехнулся вопросу, и устроился на боку, поглядывая на видео. Миранда повторила его жест, подкладывая ладошку под щёку. Её волосы заполнили собой почти весь кадр.

— Немного сержусь, — увидев, как округлились её глаза, он сразу же добавил, — но не надейся так просто от меня избавиться.

В ответ она хихикнула, но тут же посерьёзнела.

— Значит, мы больше не притворяемся, что я нормальный человек? — она всё время говорила пониженным голосом, будто боясь говорить громче, — мне это даже нравилось, быть рядом с тобой обычной, рассказывать про работу и всё такое.

Хотелось в ответ завернуть что-то умное, про то, что она не стала для него какой-то ненормальной, или ещё как-то её успокоить, но, как назло, ничего не приходило в голову.

— Не скажу, что ты была слишком уж обычной, — наконец, усмехнулся он, — возможно, притворяться это не твоё.

— Ты просто не представляешь, — со странной интонацией в голосе сказала она, — тогда получай свежую инсайдерскую информацию с вершин преступного мира: ваш статус «летучего голландца» перекочевал от пиратов к наёмникам, но лишнее внимание всё же лучше не привлекать.

Станислав заверил её, что у них в планах держаться подальше от всех бед, облетать кругом станции, которые оказались в списке Роджера (взяв с него обещание хранить секрет, Миранда пообещала дополнить и подправить этот список), и вообще залечь в Мегаллановом облаке — и доход, и спокойствие. Они снова разговорились, и он даже не заметил, как пересказал ей и историю про девочку, и беспокоящее его поведение Дэна.

Про девочку она не смогла ему ничего подсказать (и была этим недовольна), а вот услышав про Дениса, тревожно покачала головой:

— Ходят слухи про то, что ОЗК выпустило какой-то вирус, — Миранда приподнялась на локте, просматривая информацию в невидимых Стасу вирт-окнах, — все наши киборги в норме, но на них защит больше, чем шуток про авшуров в инфранете. Есть сообщения о странных сбоях, лучше бы это проверить.

— Не думаю, что это правда, — не согласился Стас, — Кира занимается совершенно другим.

— А я считаю, что эта маньячка вполне могла что-нибудь такое провернуть, — Миранда задумчиво покусала губу, — такие, как она, часто считают, что цель оправдывает средства.

— Нет, я совершенно уверен, что дело не в этом, — Станислав не хотел соглашаться с такой позицией, но мысленно пометил себе поговорить с Гибульской, — я бы больше заподозрил те мега-блокаторы, что против нас использовали.

— Они безвредные, — не согласилась уже Миранда, — да, больно и неприятно, но они только блокируют моторику и перезагружают систему, что, по идее, наоборот чистит от накопившихся багов. Я знаю, что для тебя они звучат, как какое-то сущее зло, но по сути это просто инструмент для защиты.

— И тебя им тоже снарядили?

— Нет. Он… не всем доступен. Проверь вариант с Гибульской, пожалуйста, а я узнаю по своим каналам.

Она вздрогнула, обращая внимание на что-то за полем зрения камеры.

— Думаю, мне пора возвращаться к работе, — она виновато пожала плечами, — ты позвонишь мне завтра?

Станислав пообещал, что позвонит, и выключил связь. На душе разлилось приятное тепло, а в голове копошились мысли — столь активно, что уснуть стало почти нереально. Накинув куртку, и пристроив на голове капитанскую фуражку, он отправился пройтись по небольшой гостинице, раз уж на улицу ход был заказан.

В зале он встретил Анну, уютно устроившуюся на диванчике, и обвешавшуюся вирт-окнами.

— Вы всё-таки передумали? — не поворачивая головы, промурлыкала она, но уже куда менее настойчиво, скорее, для проформы.

— Не спится, — ответил Станислав, и женщина бросила на него взгляд из-под накрашенных какой-то блестящей штукой ресниц.

— Понимаю. Дела, заботы… — она откинулась на диванчике, подтягивая вирт-окна на себя, — не могу сосредоточиться, решила посидеть там, где потише. На днях будет много клиентов.

— Вы ведь работаете на Азора? — Станислав и сам не понял, почему вот так, в лоб и без предупреждения решился спросить, но отступать было некуда. Анна уставилась на него сквозь полупрозрачные окна, и, помедлив несколько секунд, невесело улыбнулась:

— А вы не так просты и наивны, как я думала. Интересно, чем занимаетесь на самом деле? Контрабанда? На боевой корпус, простите, не очень похоже.

— Да нет, мы не из его людей… — Станислав потёр виски, и присел напротив Анны, — просто внезапно оказалось, что он проник везде.

— Это уж точно, — Анна свернула все окна, и подалась вперёд, — не могу сказать, что это самое плохое, что могло произойти.

— То есть вам… нравится на него работать? — осторожно спросил капитан. Лицо женщины стало задумчивым.

— Нравится — слишком смелое слово для моей жизни, — она грустно улыбнулась, — он во всём любит строгий порядок, поэтому, когда Азор перехватил власть в нашем маленьком деле, мы стали жить куда более самостоятельно и безопасно, понимаете? Насколько это возможно. Он относится к людям, как к ресурсу, как к части машины. Следит, чтобы всем всего хватало, и запчасти не выходили из строя. Разве что за отдельную плату, — женщина нервно потёрла шею, — но и тут он добывает самое современное мед.оборудование, чтобы всё его… имущество было в приглядном виде. С ним у нас появилась ферма, гостиница, метеостанция. Нравится ли мне? Когда-то нас всех пригнали сюда силой, кого-то захватили в рабство с курсового лайнера, кого-то притащили сюда за долги. Предыдущий хозяин хотел только денег, и мы сидели запертые в четырёх стенах сутками, когда прилетал очередной пиратский корабль, а «клиенты» делали всё, что хотели. Когда вся империя Казака накрылась медным тазом все, кто мог, уехали, а мы остались, пытаясь выжить — ехать нам было некуда, а кто-то попытался, но быстро вернулся назад. Сложно вернуться к нормальной жизни после всего этого. Поэтому, когда здесь остановился корабль Азора, наша жизнь практически повернулась к лучшему. Теперь мы под защитой, между визитами живём своей жизнью, да и во время визитов практически никто не страдает.

Договорив, она снова откинулась на спинку дивана, нервно перебирая край своей блузки.

— Практически? — переспросил Станислав, и она в ответ выразительно вскинула брови.

— Практически.

Повисла тишина.

— И чего он может хотеть сейчас?

— Я бы не бралась гадать. Власти? Денег? Порядка? Думаю, если бы он был обычным политиком, то уже построил бы тоталитарное государство на пару планет. Впрочем… не могу сказать, что он этого не сделал. Но точно знаю, что нельзя стоять у него на пути.

Ну, такое он уже слышал и не раз.

— А что будет с тем, кто решится?

Анна усмехнулась, словно у неё спросили что-то совершенно очевидное:

— Вы знаете, Азор держит киборгов только потому, что так необходимо. Но его не устраивает преданность по программе. Он делает так, что его невозможно предать. Кого-то ломает, кого-то ставит в невозможные условия. Кто бы ни пытался от него уйти, сбежать, или предать его, заканчивают либо его преданными слугами, либо мертвецами. И я не жажду узнать, как именно это происходит. Да и зачем стоять у него на пути? Свергни этого, придёт другой. С ним мы хотя бы как-то живём.

«Вот именно, что как-то» — подумал Станислав. Сколько её «ребят» доживут до конца года? Смогут ли они вообще когда-нибудь свободно жить?

— Но так ведь не должно быть, — упрямо повторил он, не желая принимать такую картину мира.

— Но так есть, — Анна поднялась, — знаете, пожалуй я пойду, проверю, как там дела, — она неопределённо махнула рукой, — думаю, вы захотите вылететь, как можно раньше, чтобы избежать неожиданных встреч.

Капитан вернулся в свою комнату. Его не покидало ощущение, что Анна выглядела какой-то… разочарованной? Из-за того, что он не смог её понять. Как бы он ни старался быть понимающим, он всё ещё осуждал их выбор смириться с ситуацией. И почему-то это разочарование отозвалось каким-то противным чувством внутри. В какой момент его стало заботить мнение хозяйки борделя?

— Они ведь все тоже люди, — пробормотал он, устраиваясь в кровати. Раньше всё было просто — есть свои, есть чужие. Подонки, конечно, встречались с обеих сторон, но сейчас весь его мир словно смешали и перетряхнули.

«Красавцы-военные, пришли, всех спасли, удалились в закат» — с горечью бросила ему Миранда, когда он начал задавать вопросы о её прошлом. Но разве же это было плохо? Разве плохо было, когда Ржавого Волка остановили, когда перекрывали воздух тем же работорговцам? Военные не могли отвечать за то, как люди управятся с жизнью в мирное время. Они были последним средством, всё равно как отрезать отмирающую конечность — ты не станешь ругать пилу за то, что стал инвалидом.

Но эти доводы не могли его полноценно успокоить. Он всё равно чувствовал внутри нечто тянущее, неприятное. Неужели такова жизнь? Всегда будет какой-то преступный босс, всегда будь боль и насилие, и можно только надеяться, что он будет «заботиться о своём имуществе»?

С этими мыслями он забылся беспокойным сном до рассвета.

Утром их ждали уже заготовленные пара ящиков еды, от которой пахло летом, и парни тут же перетащили их на корабль. Подготовка к взлёту шла своим ходом — только Вениамин задержался. Как выяснилось, он рано утром отправился посмотреть местный медпункт, да так и застрял — сначала помогал с настройкой и объяснял, что и как работает, а потом несколько человек несмело приблизились к медпункту с различными просьбами. Доктор отказать в таких ситуациях не мог, поэтому на корабль вернулся уставшим и очень задумчивым, и сразу же заперся в каюте, отговорившись какими-то делами.

Михалыч тоже объявился только к середине дня, негодующе описывая какие-то огрехи в проектировании силовых полей, а сияющая Анна на радостях (он сократил какое-то там энергопотребление) всучила им ещё корзину крупной спелой клубники и связку копчёной рыбы. Поблагодарив её за гостеприимство, команда, наконец, в полном составе загрузилась на корабль, и по окончанию гашения стартовала.

Дождавшись завершения прыжка, возвращения нормального самочувствия, и момента, когда навигатор будет не особо нужен за пультом, Станислав вызвал его к себе.

Дэн бодрым шагом промаршировал в капитанскую каюту, но там сник, и застыл с каменным выражением лица, глядя куда-то в пустоту.

— Давай сразу к делу, — Станислав сложил руки на столе, опираясь на них, — что случилось?

— Работоспособность системы… — начал было Дэн, и он его тут же перебил.

— Денис, не надо уклоняться.

— Нет, — рыжий поднял на него свои голубые глаза, и отчеканил:

— Работоспособность системы девяносто девять и семь десятых процента, — он опустил глаза, — она не меняется, что бы не происходило. По показателям всё отлично, но постоянно происходят сбои. Я то не вижу кого-то, то упускаю какие-то моменты. Приходится постоянно активировать систему вручную. Это как будто… — он замялся, подбирая слова, — как будто я теряю связь с процессором.

— И давно это? — строго спросил капитан, постукивая пальцами по столу. Дэн повёл плечами, и замешкался с ответом, и только суровое «кхм» заставило его заговорить:

— Началось незадолго до Каа-хем. Отчасти поэтому я и ввязался в расследование Трикси, — он опустил голову под недовольным взглядом Станислава. — Я понимаю, что надо было сказать раньше, но я не хотел пугать всех по пустякам.

— Денис, твоё здоровье, или «работоспособность системы» — это не пустяки! — и почему Станиславу так везло на людей с плохим чувством самосохранения?

«Кто бы говорил!» — ехидно заметил внутренний голос, но был тут же безжалостно подавлен.

— Значит так, — распорядился он, — строишь маршрут, чтобы мы как можно скорее попали на Кассандру, договариваешься с Кирой о встрече. Заказы, если мешают, — перекинем. Ланс не жаловался?

Дэн отрицательно покачал головой, и на том разговор был окончен.

Прежде, чем капитан успел погрузиться в дальнейшую работу, раздался входящий вызов.

На экране высветилось лицо Вадима, держащего под мышкой агукающего Алика.

— Вы на Кассандру не собираетесь? — с ходу спросил он, покачивая ребёнка, — а то мне бы туда переброситься, да никто не берёт, — он усмехнулся, — могу добраться до любой удобной станции.

— Как раз туда собрались, — ответил Станислав, гадая, в чём может быть причина столь резкого интереса спецагента к планете киборгов. Друг выглядел озадаченным и погруженным в свои дела, — а ты ничего не узнавал…

— Тогда при встрече расскажу! Скинешь, где вас ловить? — бросил Вадим, и тут же отключился. Озадаченный капитан быстро переговорил по комму с Дэном, и отправил Вадиму станцию, где они смогут его подобрать. Тот прислал подтверждение и пропал со связи.

Оставшись наедине со своими мыслями, Станислав вытянул из архива свой секретный документ, и добавил на него ещё несколько заметок, что привело его к пониманию того, что он ничего не понимает.

* * *

«Нэнси» гордо расположилась на стоянке, поблескивая не хуже местной золотистой растительности. Официально, они остановились тут, чтобы погаситься перед перелётом по правительственному заказу. Неофициально в этом месяце «Нэнси» выступала передвижной резиденцией Азора, у которого была запланирована встреча.

Сейчас он сидел, развалившись в своём кресле в специальной, просторной каюте для приёмов. Приёмы тут, правда, проходили не часто, ради сохранения конфиденциальности главы самой крупной и успешной преступной организации за последние несколько десятков лет. Где теперь эти насмешники, предрекавшие, что он, со своим сводом правил, со своими здоровыми и живыми рабами долго не протянет? Ну что же, недолго им осталось.

Сообщили, что прибыла доставка. Задержавшись взглядом на подтянутой фигуре ассистентки в облегающем сером костюме, он кивнул, и двери плавно отъехали, впуская двух кибов в форменной чёрной одежде, которые тащили скулящего мужчину. Он даже не пытался вырваться, только хныкал. Его бросили на пол, перед обитым красной тканью подиумом, и тот скукожился, закрывая голову руками.

Азор кивнул ассистентке по кличке Боня, и та оказалась за спиной мужчины в один миг, наматывая на кулак отросшие патлы нытика и натягивая их, вынуждая запрокинуть голову. Стоящий чуть в стороне Воспитатель позволил себе лёгкую гордую улыбку — Боня была их лучшей ученицей, огненно-рыжая бестия, не знающая пощады, и не умеющая внимать чужим мольбам. Даже киборги и кибы не были столь исполнительны. Вот она, должная подготовка.

— Василий Антипович, верно? Вы знаете, кто я? — Азор улыбнулся, развалившись в кресле. Мужчина задрожал всем телом, и Боня ещё сильнее дёрнула его за волосы.

— Я… я ничего не понимаю, я уже всё рассказал… — казалось, он сейчас обделается. Ну что за жалкий представитель рода человеческого! С альфианами было гораздо интереснее, и Азору было даже жалко, что их гены с людскими было невозможно совместить. Что вышла бы за порода! Но приходилось работать с тем, что есть.

— Знаешь, я очень не люблю, когда меня дурят. Может ты не слышал, но ещё никому не удавалось водить меня за нос. Посмотри на моих людей, — он обвёл рукой стоящих здесь, — они идеальные, безукоризненные. Никто из них меня не подводит. А вот твои… ммм, заказчики, они не так безупречны. Сначала «Азор, пусть твои наёмники сделают грязную работку, привлекут внимание, уберут несколько киберов». А потом, видите ли, «мы нашли другого исполнителя и разрываем контракт!» Так ведь не делается, верно?

— Я с-с-совершено соглас-сен, — дрожа всем телом, промямлил мужчина, — но что я могу сделать?

— А вот для этого мы тебя и пригласили! Не переживай ты так! Чего трясешься? Мы объясним тебе, чего хотим, и ты передашь наше послание своим боссам.

Азор говорил нарочито мягко, а Боня чуть расслабила руку. Мужчина, если можно было его так назвать, наконец-то немного распрямил плечи и перестал трястись.

— В-вы меня отпустите? — изумлённо спросил этот сопляк, и Азору захотелось рассмеяться.

— Конечно отпустим. Только сначала с тобой кое-кто хочет побеседовать, — Боня заставила мужчину подняться, и повела за собой.

— Бонька, — позвал он женщину, похлопывая рукой по ноге. Она вышколенно замерла, и обернулась к нему.

— Передай этого слабака своему воспитателю, и оставайся со мной, — он поманил её пальцем к себе. Мужчины ушли, в каюте остались только он, Боня, и кибы. Он свистнул ещё раз, и она тут же оказалась около него, вставая на колени около ноги. Азор намотал на кулак рыжую косу, ощущая, как вздрогнула от боли женщина, но не издала даже лишнего вздоха. До чего же восхитительно! И это — его собственное творение.

— Давай развлечёмся, — он выпустил её волосы, и рывком притянул женщину на колени, ощупывая её тело через тонкую ткань.

Где-то за стеной раздался истошный вопль, и он ощутил, как волны возбуждения проходят по его телу.

Торопиться было некуда. Орать этот слабак будет ещё долго...

Иногда в жизни совершенно всё идёт наперекосяк. И для наших героев всё только начинается.

Алик снова расхныкался. Вадим стойко терпел пару минут — каша на плите закипала, и нельзя было отойти, пригорит ведь. Да и Алику пора привыкать, что отец не будет прибегать по первому зову. Наконец, щёлкнув выключателем, он быстрым шагом направился к спальне, чуть не запутавшись в коридоре незнакомой посуточной квартиры. Когда он приблизился к комнате, ребёнок уже замолчал. Сердце пропустило удар, когда он услышал чужой голос. Рука метнулась к бластеру, с которым Вадим последнее время не расставался. Слышалось пение. На незнакомом языке, который для привыкшего к интерлингве уха казался немного грубоватым, но в то же время более певучим, женщина пела колыбельную.

«Тӱнде чыккан jымыртка,

Тӱлӱреп учар куш болор.

Тӱӱнчекте jаш бала,

Тӱбинде барып эр болор.

Караҥуйда чыккан jымыртка,

Калырап учар куш болор.

Кабайдагы jаш бала.

Качан тӱпте эр болор»

⁽¹⁾

Звучало это почему-то жутко, будто бы он попал в фильм ужасов: тихий женский голос, скрипящий под ногами пол, тёмный коридор. Ночь за окном добавляла атмосферности. Неосознанно задержав дыхание, он осторожно толкнул дверь, держа наготове бластер.

На диване сидела смугловатая женщина с переброшенной через плечо косой и гордым носом, поглаживая Алика по волосам. Ребёнок устроил голову у неё на коленях и тихо сопел. Картина была несколько иррациональной, и всколыхнула столько болезненных воспоминаний, что ноги подкосились, и пришлось опереться на стену, чтобы не упасть. Впрочем, он узнал женщину — именно её портрет и несколько подставных паспортных карточек прислал Стас несколько дней назад, попросив разузнать информацию.

Выматерившись про себя пару раз (надо было снимать нормальную гостиницу, а не этот проходной двор!), он опустил бластер. Женщина, наконец, обратила на него внимание, и с ухмылкой вскинула бровь.

— Такое драматическое появление, а ты даже в лице не изменился, — негромко и напевно проговорила она, перебирая рыжие пряди в пальцах. Видимо, не заметила, как его качнуло, — спецагентов стали лучше тренировать?

— Посиди с маленьким ребёнком с годик, нервы и не так закалятся, — в тон ей тихо ответил Вадим. Напевно, конечно, не вышло, но подбирать правильно темп и тембр речи, чтобы не разбудить Алика, он научился давно, — я знаю, кто ты.

— По работе, или птичка на хвосте принесла? — она осторожно поднялась с дивана, и устроила ребёнка поудобнее, укрывая пледом. Вадим кивнул в сторону кухни, и женщина последовала за ним.

Кобуру с бластером он застёгивать не стал.

— Навёл кое-какие справки для друга, — пояснил он, когда они оказались в отдалении от комнаты, — как именно к тебе обращаться? — Вадим отыскал в ящике лопатку, и принялся доставать кашу из чаши кухонного универсала, пока она не превратилась в один большой кусок.

— Лучше всего — «моя госпожа», но можно и просто Миранда, — она села на кухонную стойку, но тут же получила ощутимый шлепок лопаткой по ноге. — А ты у нас не особо скрываешься. Даже под прикрытием был Вадим, верно? Я ведь тоже умею наводить справки, агент.

Со стойки она спрыгнула, и вальяжно привалилась к стене, наблюдая, как Вадим борется с упрямой субстанцией, которая плотно засела в чаше, не желая её покидать.

— Познакомиться пришла? Или у тебя хобби такое — вламываться к людям, и укачивать их детей? — огрызнулся он, орудуя лопаткой.

— Есть у меня такое подозрение, что наш с тобой общий знакомый очень расстроится, если что-то случится с тобой, — простоять на месте женщина долго не смогла, и принялась вертеть в руках попавшуюся в руки солонку, — поэтому я зашла тебя по-дружески предупредить.

Солонка выскочила из её рук, с громким щелчком открылась, и соль рассыпалась по всему столу и полу вокруг. Миранда ойкнула, и начала оглядываться в поисках веника, затоптала рассыпанную соль, растаскивая её ботинками по всё кухне. Вадим с тяжелым вздохом отпихнул её в сторону, заставил очистить подошвы и принялся собирать всё сам.

— То есть угрожать? — переспросил он, — не ты первая, не ты последняя.

— Радость моя, — тошнотворно-покровительственным тоном проговорила Миранда, облокачиваясь на косяк, и теребя в пальцах толстую косу, — если бы я тебе угрожала, то ты бы так спокойно не огрызался.

Вадим выпрямился с совком в руке, недоверчиво оглядывая наглую женщину.

— Ты свои фразочки из каких бандитских боевиков вытаскиваешь?

Выражение её лица мигом сменилось с серьезного на весёлое, и женщина легко рассмеялась:

— Обычно у меня менее продвинутые собеседники. Привычки, знаешь ли, — Миранда сделала шаг вперёд (на месте, видимо, стоять совсем не умеет!), но Вадим жестом остановил её. Дай ей волю, и всю кухню разнесёт. — Я действительно пришла тебя предупредить, дружок-пирожок. Твоё расследование заметили, и как только ты подступишься к чему-то важному… — она неопределённо повела плечами, — от них ничего не ускользнёт, понимаешь?

Вадим понимал, но так же он понимал, что доведёт расследование до конца, во что бы то ни стало. Он не зря остановился именно на этой полузабытой станции — одна за другой, зацепки вывели его на след корабля под названием «Нэнси». Он получил запись, на которой, вместо заявленной «текстильной продукции» в корабль загружали партию оружия. Такого ещё не было даже у полиции — только у самых обеспеченных частей регулярной армии.

— Не надо меня запугивать, я знаю, что делаю, — пояснил он, заканчивая собирать разлетевшуюся везде соль. Старой модели утилизатор тихо заскрипел, поедая комочки соли вместе с мусором с пола.

— Знаешь? — женщина оттолкнулась от косяка, повышая голос, — сколько ты думаешь у меня заняло времени, чтобы выяснить кто ты, чем занимаешься, где живёшь, и составить полный психологический портрет? Подсказываю, примерно три часа, — она упёрлась руками в столешницу, нависая над ней, пытаясь перехватить его взгляд, но Вадим намеренно отвернулся, сметая остатки бедствия с пола. — Тебя достанут! Передай дело кому-нибудь другому, а сам езжай в отпуск, или с ребёнком время проведи. Не думаю, что ему полезно мотаться от станции к станции, как вы делаете, с тех пор, как его чуть не убило твоё предыдущее расследование.

Вадим слишком яростно высыпал собранный сор в утилизатор, из рук выскочил совок и маленькие зубцы натужно загудели, пытаясь его пережевать. Алик в комнате захныкал, и мужчина закрыл глаза и досчитал до десяти, успокаивая себя, затем медленно развернулся.

— Ты и правда умеешь наводить справки, — спокойно заговорил он, глядя ей в глаза, — может пойдешь в своих уговорах дальше, а? Ну давай, напомни мне, что у меня погибли жена и ребёнок, скажи, что второй раз нельзя подставляться, или что там ещё пишут мне в письмах с угрозами? — голос дрогнул, срываясь с напряженного шёпота, Вадим просто не мог говорить тихо, — я сыт по горло вашими лживыми обещаниями, убеждениями и прочими глупостями. Я не позволю, чтобы ещё чьи-то родные и близкие страдали, только потому что у меня яиц не хватило сделать то, что надо!

Алик снова закуражился, и Вадим осознал, что последнюю фразу почти прокричал. Он молча двинулся в комнату, задев плечом стоящую на проходе женщину. Та медленно проследовала за ним, и сил посылать её куда подальше у него уже не было сил.

Ребёнок успокоился, но засыпать больше не желал. Увидев Миранду, он радостно воскликнул «тетя!» и запросился к ней.

— Я не… Я не хотела давить на тебя, это вышло случайно, — голос женщины звучал по-настоящему виновато. При виде Алика выражение её лица тут же сменилось жизнерадостным, что поставило искренность под сомнение. Она опустилась на коленки, распахивая руки ребёнку на встречу, и Вадим, нехотя выпустил Алика. Мальчишка, то ползком, то пешком, добежал до Миранды, размахивая зажатым в кулаке медвежонком. Это была одна из его самых любимых игрушек, которой он начал хвастаться «тёте». Женщина осторожно бросила взгляд на уже остывающего Вадима, и продолжила, — мне будет сложно смотреть в глаза одному важному для меня космодесантнику, если я буду знать, что могла остановить тебя, и ничего не сделала. Да, замечательная игрушка! — веселым тоном добавила она, обращаясь к ребёнку. Тот польщённо заулыбался, и побежал-пополз за следующей.

Вадим почувствовал, что его опять занесло. И дело даже было не в том, что он наехал на Миранду — просто эмоции всё-таки следовало держать в узде, а не заводиться от одного невинного напоминания. Но после постоянных угроз — по старым и новым делам, его нервы были не в очень устойчивом состоянии. Он не знал, на кого именно она работает, но это и не было важно. Преступники всегда угрожали ему, годами обещая превратить его жизнь в ад. Они не знали, что ему нечего терять. Однако с тех пор, как в его жизни завёлся маленький рыжий ребёнок, он стал реагировать на угрозы куда более нервно. А после того, как пару раз эти угрозы чуть не осуществили… Но рано или поздно все преступники оказываются за решёткой, в этом Вадим был уверен. Поэтому они не смогут его запугать.

— Предупредила, молодец, свободна, — сухо проговорил он, догадываясь, что так просто от неё не отделается.

Женщина в упор посмотрела на него, как на безнадёжного идиота.

— Ну чего тебе? Хочешь, я в завещании напишу «Стас, не сердись на свою бабу, она пыталась меня остановить»? — Вадим подорвался с места, меряя шагами комнату, — я не собираюсь ставить других своих коллег под удар, и не собираюсь отступаться, я уже сказал.

— Если хочешь умереть, есть более приятные способы, — поморщившись, ответила Миранда, и тут же переключилась на Алика, с улыбкой защекотав его, приговаривая «где тут наше пузико?». Он был уверен, что ребёнку она не навредит, но всё равно стало как-то не по себе, — я от тебя не отстану, пока не буду убеждена в том, что ты доживёшь хотя бы до конца недели.

Вадим опустился на пол, и забрал Алика на руки. Все же ему было спокойнее, когда ребёнка не тискала женщина, способная поцеловать человека, а в следующую секунду забить его до смерти его же видеофоном (Вадим внимательно изучил все материалы, которые смог накопать, и заключил что Стас совершенно ненормальный. Боевых киборгов ему, видимо, было мало). Не отстанет она!  

— «Нэнси» стоит в порту, и я знаю, что на борту никак не простыни да футболки, а партия новейшего оружия. Мне нужно заполучить доказательства, хоть что-то! Я не могу упускать такой шанс. Я не хочу потом читать в новостях, кого этим оружием убили, понимаешь? Так что-либо отстань, либо… — Вадима вдруг осенила совершенно другая интересная мысль, — либо помоги мне.

Вот теперь она совершенно точно смотрела на него, как на последнего идиота.

— Слушай, ты может и суицидник, но я, если ты внимательно читал моё досье, кто угодно кроме него, — она покрутила мягкую игрушку в руках, — серьёзно, сделай всем одолжение и не лезь. Твои доказательства всё равно потом потеряются, начальство скажет, что ты занимаешься чем-то лишним, а потом и вовсе комиссует тебя по результатам психологической экспертизы. Я это знаю, потому что я для таких вещей оформляю документы.

Надо же, что это, неподдельная забота? Эмоции Вадим умел считывать довольно хорошо, и она выглядела очень искренней.

— Ты хотела сказать «подделываю», — заметил он.

— С тобой даже подделывать особо и не нужно, — Вадим собирался возразить, но она жестом остановила его, — без обид, агент. Я говорю о том, как это будет выставлено. У тебя не самая простая история, и я уже вижу перекошенное лживой жалостью лицо твоего начальника, который говорит «да, мы замечали, что он перегибает палку, срывается, но давали шанс, всё-таки, ценный сотрудник…». Разве ты ни разу не видел, как они это делают? Ты не найдёшь ни помощи, ни союзников. Никто во всём мире не сможет тебе помочь, если за тебя возьмутся.

Она и правда не угрожала, а констатировала факт — описывала мир, который знала. В глазах женщины виднелось отчаяние, хорошо знакомое самому Вадиму. И она даже была права, в каком-то смысле.

— Ты не веришь, что Азора вообще можно остановить? — осторожно спросил он, не уверенный, что получит ответ. С чего она вообще так легко ему доверилась? Потому что доверяет Станиславу… Или потому что знает, что Вадим ничего не сможет ей сделать?

Она обернулась, будто боялась, что кто-то может их подслушать. Тонкие пальцы стиснули мягкого медвежонка так, что он чуть не сложился пополам.

— Когда-нибудь я перережу ему глотку, и буду смотреть, как он истекает кровью у моих ног, — наконец, тихо сказала она, — и только это его остановит, — женщина подняла взгляд, — а ты со своими попытками расследований делаешь только хуже. Ты сдашь информацию в полицию, продажные копы донесут об этом Азору, и все бреши безопасности закроют. Или ты думал, у вас там все чистенькие?

— Именно поэтому я передаю далеко не всё, — признался Вадим. Что-то было в этой женщине, чему нельзя было сопротивляться, ей хотелось доверять. Или не было смысла не доверять, ведь знала она куда больше, чем он сам. — Многие важные элементы расследования знаю только я, — он подхватил Алика на руки, и подошёл к терминалу, открывая майнд-карту по расследованию. Женщина присвистнула и внимательно уставилась на схему. На секунду Вадиму показалось, что он совершил крупную и фатальную ошибку, и сейчас его пристрелят, а все данные сотрут, но Миранда не шелохнулась, рассматривая карту спокойно, как учительница, проверяющая домашнюю работу.

— Неплохо, — наконец, вынесла она вердикт, — но это всё фигня, которую разобьют в пух и прах, как ещё одну теорию от очередного параноика. И я не буду добывать для тебя никаких доказательств.

— И не надо, — Вадим ощутил себя немного уязвлённым, когда она так легко отмахнулась от работы последних шести месяцев, — проведи меня на корабль.

Женщина в ответ шокированно распахнула глаза и взмахнула руками:

— Ты с ума сошёл? Может тебя ещё сразу к Азору привести? — она упёрла руки в бока, нависая над мужчиной, — серьезно, ты чем вообще думаешь? Да тебя там пришьют за первым же поворотом!

— Не пришьют, если ты мне поможешь, — изначальный план Вадима включал помощь другого информатора, но то, как хорошо осведомлена была Миранда о его деятельности, поставило этого информатора под сомнение.

— Я не собираюсь рисковать собой ради твоего тупого расследования, — она упрямо сложила руки на груди, но Вадим заметил, что она все ещё рассматривает схему. Там была и её история, вместе с множеством других предполагаемых жертв. Заденет ли это человека, почти половину жизни живущего среди убийц и насильников?

— Зато у тебя будет свой «прикормленный коп», — усмехнулся Вадим, — я знаю, чего ты хочешь. Когда всё закончится, тебе нужно, чтобы тебя не трогали, так ведь? Тебе плевать на признания, компенсации, и прочее, ты захочешь просто спокойной жизни. Я могу это обеспечить. Устроить так, что ты заживёшь с чистого листа, и знать про это никто не будет. Ни обвинение, ни журналисты, никто. Ты будешь чиста со всех сторон. Заживешь свободно, без всей этой дряни в своем прошлом, без вопросов от полиции и сочувственных взглядов со всех сторон.

Миранда недоверчиво покосилась на него, переминаясь с ноги на ногу:

— Заманчиво, вот только есть одно большое «если». Если ты доживёшь до этого момента, если всё закончится, и если мне вообще нужна будет твоя помощь.

— Можем пойти и другим путём, — Вадим, продолжая укачивать снова задремавшего Алика, понизил голос, и получилось немного зловеще, — что скажет твой дорогой босс, когда по всем документам полиции ты пройдешь, как главный осведомитель по его делу? Уверен, что человек, так заботящийся о том, чтобы его люди молчали, оценит это.

Ход был рисковым, но эффект произвел. Женщина побледнела, и резко выпрямилась, стискивая кулаки:

— Он не поверит. Если бы я была осведомителем… — она запнулась, не зная, как продолжить. Потому что в чём-то все бандиты одинаковые. И Вадим точно знал, что Азор не станет перепроверять, а сразу перейдет к устранению проблемы. Естественно, претворять такую угрозу в жизнь Вадим не стал бы. Наверное. Но ей об этом знать не обязательно.

— Хочешь это проверить? — со спокойным видом поинтересовался он, — или ты можешь провести меня на корабль, и ни на одной схеме, и ни в одном документе по этому делу не будет твоего имени. Возможно, даже файл твоего досье каким-то образом окажется повреждённым и будет удалён. Возможно, при разговоре с одним своим другом я упомяну, что ты отличный человек, которому можно доверять. Выбирай, что тебе больше нравится.

Женщина отвернулась, и нервно прошлась по комнате. Было немного мерзко от того, как он надавил на неё, но это то, что разнило Вадима и того же Станислава — не всё в мире можно было сделать по совести и справедливости. Не всегда добро побеждало совсем уж добрыми методами. Работа под прикрытием научила Вадима многому, в том числе и тому, что даже хорошие люди в плохой компании неизбежно меняются. В душе Миранда была хорошим человеком — он был в этом уверен, видел в её глазах, но это ещё не значило, что она всегда поступает, как хороший человек, потому мир вынудил её действовать по своим законам. Возможно, с ней и можно было договориться иначе, но быстрее и эффективнее было надавить.

— Ты в завещании написал, на кого ребёнок потом останется? — наконец, хмуро поинтересовалась женщина, все ещё прохаживаясь по комнате, не глядя на него.

— На Стаса и останется. Зато будет меня каждый день вспоминать! — Вадим покачал мирно сопящего Алика, который уже нешуточно оттягивал руки.

Она перевела на него взгляд, замирая на месте, кусая тонкие губы.

— А мне говорили, что я сумасшедшая, — Миранда снова отвернулась, и Вадим, почувствовав, что руки скоро начнут отсыхать, все же решил переложить Алика обратно на диван. Ребёнок рос не по дням, а по часам, поддерживая отца в хорошей форме — потаскай-ка эту прелесть на руках!

— Во-первых, ты должен пообещать мне железно и неукоснительно исполнять всё, что я говорю, — Миранда так и не повернулась к нему, и говорила тихо, но отчётливо, — во-вторых, ты не будешь в своих отчётах упоминать, что вообще был на этом корабле, и отмазывайся как хочешь. В-третьих… — она протянула руку к схеме, и кликнула на несколько объектов, — прежде, чем показать результаты начальству, ты должен показать их мне, — объекты отправились в папку «неподтвердившиеся», а женщина быстро проставила ещё несколько связей, и поправила пару названий, — у тебя тут, кстати, полный бедлам, так годами можно эту дрянь разгребать.

— Я согласен, — возможно, слишком поспешно отреагировал Вадим, но женщина не обратила внимания, — осталось решить только одно, и я готов отправляться.

— И что же? — закончив хозяйничать в его схеме, Миранда нагло открыла настройки терминала, и проверила алгоритмы шифрования, ужесточив настойки, и сгенерировал партию новых паролей.

— Няню найти, — вздохнул Вадим, поглядывая на мирно сопящего Алика. С одной стороны, на этой станции няни были непуганые этим бесшабашным ребёнком, с другой — он не был уверен, что они тут вообще есть, потому что место было полулегальное, и с детьми сюда прибывали редко.

— У меня, возможно, есть решение, но оно тебе наверняка не понравится, — усмехнулась женщина, что-то набирая в своём видеофоне.

* * *

— Не могу поверить, что я оставил ребенка с наёмным убийцей, — Вадим, конечно, ко всякому в жизни привык, но одно дело доверять женщине, которая никогда не выбирала свою судьбу, и другое — профессиональный наёмник, убивающий за деньги (и очень похожий по описанию на того, кто недавно вломился на корабль Стаса!).

— Я предупреждала, что ты будешь против, но кое-кто выпендривался, — Миранда решительно шагала куда-то по задворкам космопорта, ведя его за собой. Вадим покорно шёл за ней, уверенный в том, что сегодня он совершил очень много ошибок.

На самом деле, Наан ему мог бы понравиться. Дома у него был порядок, выглядел альфианин дружелюбно и аккуратно, и отлично знал, как обращаться с ребёнком. Думать, откуда у наёмника такой опыт, спецагент не хотел.

После того, как ему пришлось изображать пешку Казака, Вадим узнал, что и на этой стороне закона есть хорошие люди (или ксеносы), но от этого спокойнее не было. Знал он и куда менее позитивные случаи. Успокоила его только уверенность Миранды. Почему-то он знал, что ребёнка эта женщина в обиду не даст. Что-то в ней было такое, заставляющее сразу же мысленно приписать женщину к «своим», довериться ей практически безоговорочно, как бы тупо это не казалось. Меньше чем за день знакомства он вверил ей буквально всю свою жизнь, и даже больше.

На самом деле, знал о ней он куда дольше. Ещё у Казака слышал краем уха, а когда Стас прислал просьбу проверить, то просидел целый вечер, составляя психологический портрет и выискивая связи. Друг, сам того возможно не понимая, подкинул ему кусочек головоломки, и Вадима настолько это увлекло, что он почти забыл про еду и сон (не то, чтобы он до этого сильно часто про них вспоминал). Среди контактёров нашлись знакомые имена, кто-то из верхушки вооружённых сил, политики, а так же просто парочка богатеев. К моменту встречи он знал эту женщину настолько, насколько это было возможно по тем обрывкам информации, что были ему доступны.

Поэтому её появление было ему на руку, и он был уверен, что понимает все её мотивы. Загнанная и измученная, Миранда хотела расквитаться со своими обидчиками, но у неё не было возможности сделать это. Если он сможет убедить её, если она ему полноценно доверится, то… Страшно подумать, мостиком к чему это может стать. Официально Вадим расследовал серию нападений на киборгов — но если они смогут накрыть Азора…

Из мыслей его выдернула Миранда, причём, практически буквально —резким рывком утянула с собой за поворот. Он бы и так его не пропустил, но женщина нервничала и торопилась. Они оказались около двери технического тоннеля, которую она открыла спрятанным за креплением самой двери пропуском, и бережно вернула карточку на место, проскальзывая внутрь.

— Запомни, — как только они вошли в тоннель, она повернулась к нему, нависая, — с этого момента ты делаешь всё, как я говорю, ты дышишь и моргаешь так, как я тебе говорю, не задаёшь вопросов, и не пытаешься сомневаться. Понимаешь? Ни секунды сомнений.

— Я был в армии, женщина, — вздохнул Вадим, — как-нибудь справлюсь.

— Вряд ли ты называл своего командира «госпожа», — улыбнулась в ответ Миранда, сразу же растеряв всю серьёзность, — хотя я бы на это посмотрела.

Вадим старательно отмахнулся от того, в каком виде фантазия нарисовала ему Станислава.

— Госпожа?

— Именно. Это то, как ты ко мне обращаешься, больше ни с кем не говоришь, — она потащила его за собой, — смотришь в пол, реагируешь только тогда, когда я к тебе обращаюсь. Это очень важно! — они быстро двигались по сети коридоров, — ошибёшься, и в лучшем случае, тебя прикончат на месте.

— А в худшем? — осторожно поинтересовался Вадим, не уверенный, что хочет слышать ответ.

— Ты мне всё-таки почти друг, так что худшего мы не допустим, — она обернулась к нему с доброжелательной улыбкой, но взгляд был совершенно серьёзным, — последний шанс повернуть назад, агент. Никто об этом не узнает, зато заберешь своего ребёнка у наёмного убийцы и поедешь по своим делам, живой и невредимый.

Вадим хотел было сразу отмахнуться, но честно заставил себя взвесить все за и против, но пути назад не было. Расследование стояло и будет стоять ещё многие месяцы, если он не добудет хоть какую-то информацию. А всё это время будут страдать невинные люди.

— Все эти предосторожности только, чтобы довести меня до корабля?

— Ты что, думаешь, что я тебе позволю в одиночку шариться внутри? — высокомерно хмыкнула женщина. — Милосерднее было бы сразу тебя пристукнуть, — Миранда сложила руки на груди, — ты пойдёшь со мной, или не пойдёшь вообще.

Вообще-то это было хорошей новостью. Вряд ли он сам сориентировался был на корабле. Вадим все больше чувствовал, что ввязывается в большую буду.

— Пойдём уже, госпожа, — со вздохом махнул он рукой, и Миранда отыскала в полутьме вбитые в стену скобы, по которым они забрались в узкую длинную шахту, ведущюю к блоку техобслуживания корабля. Пробравшись через специальный люк, они оказались ещё в одном полутёмном коридоре, но на этот раз, уже корабля.

— Добро пожаловать на «Нэнси», — прошептала Миранда, и, распрямившись, и поправив причёску, уверенно двинулась вперёд. Вадим поспешил за ней, потупляя взгляд, как договаривались. Это не мешало ему запоминать дорогу, отсчитывать количество поворотов и прикидывать примерные расстояния. От технического коридора они добрались до витой лестницы (Миранда решила не соваться в лифты, и он был с ней солидарен) и поднялись на три уровня. В дверях стояла охрана, судя по каменным выражениям лиц — киборги, но они не шелохнулись, когда двое прошли внутрь. Вадим пожалел, что не надел гель-маску, но женщина убедила его в том, что это самый верный способ вызвать подозрения. Поэтому старательно упирать глаза в пол, пряча лицо за отросшими волосами, казалось очень хорошей идеей — мало ли кто здесь мог встречать его раньше, как человека Казака, или как полицейского?

Они добрались до средних размеров каюты, похожей на, как минимум, бизнес-класс какого-нибудь лайнера звезды на четыре. Широкая койка, минималистическое, но уютное, оформление и довольно просторное (как для каюты) помещение. Недалеко от койки даже была дверь в личный санузел.

Миранда деловито порылась в большом стенном шкафу, заполненном стопками одинаковой одежды, с отметками размера и роста, и бросила Вадиму подходящую

— Переодевайся, — она сама, не заботясь о его присутствии, скинула одежду, оставшись только в простом спортивном белье, и надела уже знакомую по некоторым материалам дела форму — серые лосины, серую же водолазку, и кофту с карманами и капюшоном поверх. Уличная одежда была тут же запрятана куда подальше. Вадим ради приличия отвернулся, но, как и любой военный, не испытывал проблем с переодеванием где бы то ни было. Он надел майку и штаны такого же серого цвета, а когда обернулся, Миранда уже стояла рядом с небольшой коробочкой в руках. Внутри была пара линз, странная паукообразная штуковина, и маленькие наушники-вкладыши.

— Как ты себя чувствуешь, доверяя мне свою жизнь? — усмехнулась она, и подала ему коробочку с линзами. Мужчина послушно надел их, и вложил наушники в уши.

— Начинаю думать, что это было плохой идеей.

— Значит, мозги у тебя все— таки есть, — она прижала к его грудной клетке «паучка», и нажала какую-то кнопку.

Резкая боль ударила по ушам и глазам. Вадим пошатнулся, еле стоя на ногах, и осознал, что ослеп и оглох. Его ухватили за плечо и встряхнули. Он расслышал своё имя

— Вадим, — Миранда держала его за подбородок. Мир вокруг расплывался. Стояла полная тишина — только ее голос. Он попытался ответить, но не расслышал себя.

Через мгновение все прекратилось. Он замер, тяжело дыша, и настороженно оглядываясь.

— Фильтры, — без подробностей пояснила Миранда, — если я поставлю определённую настройку, ты будешь слышать только мой голос, и только после того, как я к тебе обратилась.

Вадим слышал про эти штуки, но столкнулся с ними впервые. Его все ещё мутило от тест — драйва.

— Поздравляю. Технически тебя можно считать киборгом, — три пальца ее правой руки были затянуты в чёрную полуперчатку. Миранда сделала незаметный жест рукой, и на Вадима снова свалилась темнота.

— А зачем нам это? — осторожно поинтересовался Вадим, стараясь держаться ровно.

— Надеюсь, незачем, — Миранда вернула ему зрение, — теперь тебя зовут Дик. Помни правила, о которых мы говорили. Я не буду вырубать твои чувства, но ты должен подыгрывать. Не реагируй ни на что, пока я не скажу. И отдай мне бластер и тот нож, что ты заткнул за пояс.

Вадим нервно вцепился в кобуру.

— Стрелять то умеешь?

Женщина в ответ пожала плечами:

— Давай надеяться, что не придётся. Но будет логичнее если он будет у меня.

Вадим нехотя протянул женщине бластер. Его преследовало ощущение, будто бы он летит в пропасть, но другого пути не было, и он принял правила игры.

— Ещё одно, — заговорила она, когда они оба были собраны, — ты можешь узнать про меня нечто… неприятное. Кое-какие из моих секретов. Мне нужно, чтобы ты поклялся, что не расскажешь ничего своему дружку-космодесантнику. Что бы это ни было.

— Что-то более неприятное, чем называться «госпожа» и работать на главного преступного босса в человеческой части вселенной? — Вадим в упор посмотрел на женщину, изучая её реакцию, — и почему ты никогда не называешь его по имени?

— Слушай, я хотя бы не шантажирую тебя тем, что сдам маньяку, — он заметил, как её щеки чуть порозовели и усмехнулся, — я могу называть Стаса, как хочу, это не твоё дело, — румянец проступил ещё сильнее.

— Ты краснеешь, — он не мог этого не заметить, и в ответ получил ощутимый тычок маленьким кулачком в рёбра.

— Поклянись мне, что ничего не расскажешь! — упрямо потребовала она, — это вопрос жизни и смерти. Я расскажу ему, когда придёт время. Если придёт. Но ты обязан молчать.

— Хорошо, — кивнул Вадим, — я клянусь, — Миранда недоверчиво сузила глаза, — клянусь своей жизнью, довольна?

— Учитывая, как ты пытаешься суициднуться — нет, но сойдет, — она накинула капюшон, и стала очень напоминать «тень» — того самого неизвестного киборга новой модели. Только женщина была в сером, а киборги всегда появлялись в чёрном, — командуй, агент, где тебе провести экскурсию?

Ему нужно было попасть в грузовой отсек. Они покинули каюту, на этот раз выходя на какой-то кружной путь. Весь уровень был богато отделан, но бросалось в глаза не это. Время от времени попадались люди, в такой же серой одежде, глядящие себе под ноги, и приветствующие Миранду. Около некоторых кают они стояли на коленях, сцепив руки за спиной. На некоторых виднелись следы свежих побоев, но застарелых шрамов не было ни на ком, разве что едва заметные белёсые следы.

Такие же он видел и у самой Миранды.

Больше не было возможности прятать лицо за волосами — женщина заставила его собрать их в пучок, поэтому он старался не слишком вертеть головой, и не реагировать ни на что. Откуда-то слышались крики, но Миранда упрямо шла вперёд, не отвлекаясь, и он следовал за ней, пока они снова не оказались на лестнице. Насколько он знал план корабля (по крайней мере, примерный — «Нэнси» была лайнером-универсалом типовой конструкции, способным на перевозку и крупных грузов, и большого количества пассажиров), то отсюда они никак не могли попасть в грузовой отсек, но он решил идти в своём безумном и неоправданном доверии к этой женщине до конца, и послушно следовал за ней.

Временные напарники двигались в полном молчании, пока не оказались на самом последнем пролёте. Там Миранда скользнула за колонну, а потом в тень под лестницей, где знаками показала ему снять стенную панель. За ней обнаружилась ещё одна стена на расстоянии полуметра, и ряды соединяющих их балок.

— Отсюда можно попасть куда угодно, — тихо заговорила женщина, цепляясь за балки, и осторожно ступая по ним, — ремонтная компания решила не париться, и сделала косметический слой внутренней обшивки. Постарайся не упасть.

Вадим осторожно глянул вниз, и увидел весьма красноречивое нагромождение металлических балок и швеллеров. Упав даже с того места, где они были, можно было переломать все ноги, а если подняться выше… Здесь не было ни коридоров, ни перекрытий, только сеть поддерживающих балок, но Миранда ловко двинулась в сторону, прыгая от балки к балке, и Вадим последовал за ней, думая, что если он сломает себе шею, то некролог выйдет, мягко говоря, странный.

— Ты не думала о работе на полицию? — поинтересовался он, стараясь не повышать голос, хотя, судя по приглушенным шумам, они оказались за слоем звукоизолирующей обивки корабля. Движение в полном молчании действовало ему на нервы, — у тебя могло бы получиться.

Ответ поступил не сразу, но Миранда всё-таки заговорила:

— Ещё до Азора одни подонки удерживали меня и нескольких девушек на корабле силой, я смогла вырваться, и решила пойти в полицию, чтобы они вытащили остальных. Заявление у меня приняли, оставили в участке, стали допрашивать, как будто я была виновата, представляешь? — он не видел её лица, но в голосе он слышал тоску, разочарование. — Я знала, что девочки где-то там, знала, как они страдают, а меня завалили вопросами о том во что я была одета, — Миранда остановилась, и прислонилась к одной из балок, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Она повернулась к Вадиму, сверля его взглядом. Ярко-зелёные глаза гипнотизировали, и он словно видел её — запуганную, юную, всю в слезах, упрашивающую полицию о помощи, — я дала им всю информацию, назвала имена, а меня начали спрашивать, а не сама ли я попросилась на корабль к этим уважаемым мужчинам? Когда они всё-таки прислушались ко мне, то спасать было уже некого — девчонки пытались сбежать, а когда их настигли, они решили, что лучше открыть шлюз и всем сдохнуть в космосе. Некоторые из тех ублюдков, что поймали нас, выжили, и знаешь что? Никто не посадил их, а меня попытались запереть в психушке.

Её голос становился всё громче, и она резко замолчала, видимо, ощутив это. Потратив несколько секунд, на то чтобы прийти в себя, она продолжила:

— Извини, если я не доверяю полиции, — она разорвала зрительный контакт, пряча лицо, — после этого я решила, что если кто и должен выходить в космос без скафандра, так это те, кто похищает людей и делает другим больно.

На душе стало мерзко. Хотелось сказать ей, что всё не так плохо. Хотелось сказать, что не все в полиции такие глупые или продажные…

— Раз ты навела справки, знаешь, как я пришёл в полицию. Тоже не был доволен их работой. Хотя мне было легче, чем тебе.

Когда он ещё не был полицейским, а сидел рядом с другими потерпевшими в ожидании очередных вопросов или бумажек, он видел, что бывает с теми испуганными, заплаканными женщинами, которые отваживались прийти и сказать, что на них напали. До этого он верил в справедливость, в то, что подонков наказывают… Но когда узнал, сколько из этих женщин уходит ни с чем, или проходят через несколько кругов унижений («А что на вас было надето?» «Что конкретно они делали, расскажите подробнее?» «Вы уверены, что ничем его не провоцировали?»), это ещё сильнее подтолкнуло его к тому, чтобы поставить ту подпись на трудовом контракте. В идеале, такого не должно было быть. На бумаге полиция так не работала. И если бы он не столкнулся лицом к лицу с серостями этого мира, он бы не поверил, что так бывает.

Но он сталкивался регулярно.

— И ты до сих пор не жалеешь? — женщина снова смотрела на него, исподлобья, словно решая, друг он или стоит сбросить его прямо сейчас вниз.

— Каждый день, — честно ответил он, — но если бы ты пришла ко мне, я бы сделал всё, чтобы накрыть тех ублюдков. И я сделаю всё, что смогу, чтобы закрыть Азора.

Сложно было сказать, поверила ли она ему. Очень хотелось достучаться, заставить её поверить. Но понять, что именно творится в чужой голове, невозможно. Она улыбнулась ему, но что именно было у нее на уме?

— Тогда постарайся не умирать, — Миранда повела плечами, и уцепилась за балку повыше, подтягивая себя, — а то хороших копов не останется.

Она легко пробралась на пару метров вверх, и Вадим, которому это далось чуть сложнее, нагнав её, ощутил дуновение свежего воздуха. Поддеть панель изнутри оказалось сложнее, но у Миранды явно был большой опыт, поэтому вскоре они оказались между рядов высоких ящиков с армейской маркировкой.

— А просто зайти сюда мы не могли? — ворчливо поинтересовался Вадим, разглядывая город, виднеющийся через открытый грузовой шлюз.

Женщина помолчала, словно решая, что ему можно знать, а что — нет.

— Чем меньше нас видят — тем лучше. Я привлекаю внимание, а ты — новое лицо, так что давай, ищи свои доказательства, и валим.

Вадима дважды просить не надо было. Он отцепил от подошвы «таблетку» — мини устройство с голосканером, камерой и другими полезными функциями, и прилепил её к виску, снимая всё происходящее. Забравшись в самый дальний угол грузового отсека, он осторожно поддел крышку одного из ящиков, чувствуя, как дрожат руки — вот они, доказательства, ради которых он специально примчался на эту станцию, за которыми охотился последние пару месяцев!

Ящик открылся без скрипа, выпустив наружу запах дезинсекции, и защитных саше от плесени. Внутри величественно возвышались стопки одинаковых серых простыней. Вадим хорошо знал такие, проспав на них половину жизни. Не веря своим глазам, мужчина закопался в ящик, но он был набит именно что бельём, и ничем другим.

— Я ничего не понимаю, — внутри похолодело. Но здесь должно было быть оружие! У него была копия договора, у него были видео, как оружие в этот корабль грузили! Возможно, это только один ящик…

Он проверил несколько соседних, затем они перебежали к другому ряду, но никаким оружием там и не пахло.

 — Не понимаю, — Вадим помнил кадры с погрузки: точно такие же ящики, но в них во всех должно было быть оружие! — Информатор клялся…

— Дик, — неожиданно строгим голосом проговорила Миранда, стоявшая в стороне «на стрёме», и Вадим закрыл ящик максимально быстро и бесшумно, спрятал «таблетку», после чего, послушно опустив голову и ссутулив плечи, подошёл к «госпоже».

— Ласси! — судя по всему, это звали Миранду. У той в руке откуда-то взялся небольшой псевдодеревянный стержень. По характерным пятнам Вадим подозревал, что им кого-то убили, причём пару раз. Она швырнула стержень куда-то между стеллажей и выразительно показала ему взглядом на улетевшую палку. Вадим, максимально изображая покорность, двинулся на ее поиски. Играть, так до конца.

— Олли, — поприветствовала незнакомку Миранда. «Госпожа» что-то изменила в настройках его фильтров, и он слышал их разговор даже на расстоянии, — не знаешь, когда прилетим в нормальное место? А то новичка только по кораблю и могу выгулять. Дик, ну что ты делаешь! Кто разрешал тебе руками брать?

Вадим посмотрел на деревяшку в своей руке. Она выскользнула и прокатилась по полу.

— Давай, как учились, — сладким тоном, как для тупого повторила Миранда. Он ощутил, как она волнуется.

Это было унизительно, но, с другой стороны, и рядом не стояло с Казаком и его развлечениями. Отбросив лишние мысли, и сосредоточившись на задании, он покорно опустился на четвереньки и поднял палку зубами.

«Как настоящий киборг» мелькнуло в голове, и он чуть не засмеялся. С чем боролся….

— Ты всегда забираешь самых симпатичных! — голос Олли звучал обиженно. Приблизившись, Вадим смог её рассмотреть. Это была пышненькая дама, одетая в нечто весьма открытое и обтягивающее, которое ей, как ни странно, шло. Разноцветные волосы были собраны в два пучка, а в губе блестел пирсинг.

— Конечно забираю, а то вы затрахаете прежде, чем доберётся до борделя. Нецелевой расход средств! — «Ласси» ласково потрепала подошедшего Вадима по волосам. Спасибо, хоть ходить и стоять можно было не на четвереньках. Олли, заинтересовавшись, обошла его, проводя кончиками пальцев по его рукам, спине, плечам. В другой ситуации это могло бы быть приятным, но когда его рассматривали, как игрушку, становилось тошно.

— Ох уж эта Ласси, ты вечно выпендриваешься, будто симфонии пишешь, а не шлюшек для борделей отбираешь, — фыркнула Олли.

— Это у тебя шлюшки, — серьезно ответила Миранда, ещё раз швыряя стержень. Вадим покорно поплёлся за ним, прислушиваясь к разговору, — а у меня элитный эскорт, для которого нужен отборный товар. Я могу отлучиться на неделю, месяц, и они все будут вести себя идеально, и дела будут крутиться, а твои за час без присмотра могут устроить бунт. Ты не понимаешь нашей философии, Олли. Затраханные и измученные шлюшки — это прошлый век. Люди должны хотеть работать на нас. Они должны получать от этого удовольствие, — женщина говорила это с какой-то издёвкой в голосе, выделяя слова голосом явно не для собеседницы.

«Да уж, удовольствие».

На что ты намекаешь, женщина?

Вадим притащил палку и замер, держа ее в зубах.

— Ну, если он не оправдает твоих ожиданий, — Олли многозначительно оглядела Вадима, — у меня большой спрос на подтянутых мужчин в возрасте.

— Это потому что они чаще кончают с собой при твоём воспитании?

Олли фыркнула, но по блеснувшим злобой глазам Вадим понял, что это не шутка. Беспокоили толстушку вовсе не несчастные люди, а «нецелевое расходование товара».

«Ласси» подставила Вадиму ладошку, и он покорно выплюнул стержень. Пожалуй, попади он в такой плен в реальности, петля на шею могла бы показаться хорошим выходом.

Миранда пристегнула палку к поясу, спрятав её в складках кофты, и свистнула, хлопая себя по бедру. Видимо, это было командой следовать за ней, и Вадим, старательно изображая покорность, двинулся следом, как тень, чувствуя, как Олли сверлит их своим взглядом.

— Нас видели, теперь придётся идти коридором, — с досадой шепнула Миранда, когда они отошли.

— Нас и до этого видели, — заметил Вадим, но женщина лишь покачала головой:

— Это были рабы, они не видели ничего. Фильтры, помнишь? А те, кто видел, не станут лезть в дела госпожи.

— Тебе и правда есть, что скрывать, — Вадим мрачно кивнул, раскладывая информацию по полочкам в голове.

— Ты хорошо держишься, — заметила женщина, — не ожидала такого.

— Даже не знаю, комплимент ли это, — отшутился Вадим, — куда мы идём?

— Выведу тебя наружу. Или тебе понравилось играть в пёсика? А то я много интересных игр знаю, найдём применение всем твоим талантам.

Она нервничала, и даже больше обычного. Он заметил это по тому, как женщина затараторила. Они как раз были в пустой части коридора, и он поймал её за локоть, останавливая и разворачивая к себе.

— Но там ничего! Никаких доказательств!

— Это не моя проблема, — Миранда резко сбросила его руку чётким движением, — я свою часть выполнила, это уже больше, чем ты мог рассчитывать в обмен на свой мерзкий шантаж. Мало того, я практически спасла тебе жизнь — тот, кто слил ложную информацию, наверняка приготовил тебе ловушку!

Вадим осознал, что она была права. Как бы он ни старался, преступники были на шаг впереди, а он, не в силах полностью доверять кому-то из коллег, был в этом во всём практически один.

— Мне нужно хоть что-то. Информация, счета, любые улики. Чего ты хочешь взамен? Проси что угодно.

Она исподлобья посмотрела на него, замерла на несколько мгновений, и вдруг чётким и точным движением ударила в солнечное сплетение. Вадим не успел заблокировать удар — отчасти, потому что совершенно не ждал его, отчасти — потому что удар был действительно молниеносным, и замер, хватая ртом воздух. В коридоре раздались шаги, а в следующее мгновение по телу прошлись волны боли, и ноги подкосились. Он распластался на решётчатом полу коридора.

Женщина властно поставила ему на шею ногу в тяжелом ботинке, и он уже готов был запаниковать, и сбросить её, но ощутил, что она почти не касается его, держа ногу на весу. Он замер, тяжело дыша. Кто-то приближался к ним.

— Я думал, ты больше не берешь новичков, Ласси, — послышался бодрый голос. Вадим едва заметно скосил глаза и увидел улыбающегося блондина с ореолом кудрявых волос. Таких лепили на рекламу молока, как образец деревенского добродушия. Но внимание Вадима привлекло не это. Он узнал пушку, болтающуюся на боку у парня. Это было то оружие, что он искал.

Это объясняло, куда подевалось всё оружие.

Миранда в ответ на комментарий гордо выпрямилась. Осанка, манера держать себя моментом изменились, как рядом с той женщиной, Олли.

— Для тебя я госпожа Ласси, если ты не хочешь валяться рядом с этим придурком. Впрочем, если тебя интересует обучение, то в моей команде для тебя всегда найдётся местечко. Многие богатые женщины и мужчины отдали бы приличную сумму, только чтоб отшлепать твою подтянутую задницу.

У Вадима возникло странное ощущение, что она специально говорит максимально подробно, но он отмахнулся от него — вряд ли бы она стала настолько стараться для него. Но за последние полчаса он уже узнал больше, чем за пару месяцев работы.

Блондин отшутился, и ушёл, а Миранда, наконец, убрав ботинок с шеи Вадима, даже подала ему руку, чтобы подняться.

— Как ощущения после паука? — она постучала пальцем по паукообразной штуковине у него на груди, — я постаралась сделать мощность минимальной, — она выглядела неподдельно обеспокоенной, что круто разнилось с «госпожой Ласси». Как у неё крыша не едет от таких переключений? Впрочем, кто сказал, что не едет…

— Бывало и хуже, — Вадим потянулся потереть глаза, но Миранда резким движением остановила его. Он благодарно кивнул, когда вспомнил, что если бы потёр глаза с этими жуткими линзами, то стало бы только больнее.

— У тебя есть доступ к полицейскому дешифратору? — поинтересовалась она, — я могу провести тебя в местное хранилище данных. Введи нужный запрос, выкачай всё нужное, и беги распаковывать данные.

— Да, конечно. И чего ты хочешь взамен? — он понимал, что просто так она так рисковать не станет.

— Услугу, — она потянула его за собой, и Вадим опять двинулся следом, глядя себе под ноги, и старательно не выходя из роли покорного подчинённого.

Слово «раб» его мозг усердно игнорировал. Как там они сказали? «Ученик», да?

— Позже решу, но ты должен пообещать сделать, то о чем я попрошу, — женщина прибавила шаг, — так ты согласен?

— Да, — кивнул Вадим, — слово космодесантника.

Она бросила на него короткий взгляд, и он заметил, как щёки у неё снова порозовели.

— Ох уж эти космодесантники, — с непонятной интонацией в голоса вздохнула женщина.

Дальше они двигались молча. Им стали чаще встречаться люди — такие же мужчины и женщины с оружием, была и парочка ксеносов. Видимо, они проходили зону наёмников.

— Если ты ещё не догадался, — шёпотом пояснила ему Миранда, — я работаю с некоторыми документами и разработками, а также в сером корпусе, который отвечает за бордели. Зелёный корпус — это наёмники, они считают себя самыми важными и главными, но основные деньги приносят контрабанда и бордели, а от этих одни только траты, — она говорила так, будто обсуждала противостояние бухгалтерского и юридического отделов, — есть ещё ассасины, это чёрный корпус, и контрабанда, они коричневые. Берут всех, киборгов, людей, ксеносов, если те хотят, но, в то же время, не все доходят до того, чтобы именно работать, а не гнуть спину, как рабы. Легальная часть бизнеса называется белым корпусом, и это та часть, благодаря которой я до сих пор жива, если не считать того, что я потрясающе интересный собеседник. Чтобы узнать это, тебе бы потребовались годы расследований, или попасть в рабы по-настоящему.

Он не знал, почему она так легко ему это рассказывала. Почему она, в принципе, так легко ему доверилась, но жадно впитывал информацию, стараясь запомнить каждую деталь.

Они покинули зону, принадлежащую наёмникам, и попали, видимо, на технический этаж — тут было меньше людей, а большинство дверей были закрытыми. Миранда выбрала одну и, набрав код, открыла её. Их ждал длинный коридор. По обе стороны от двери изнутри стояло по киборгу, с оружием наперевес (вот они, улики за которыми он пришёл!), но, заметив Миранду, они только приветственно качнули головой.

Вадим, стараясь стать максимально незаметной тенью, скользил за уверенно шагающей женщиной.За второй парой дверей его ждали несколько рядов стоек, заполненных инфокристаллами и мем-блоками.

— Главное хранилище. Здесь и все личные файлы, что полная чушь, и в, основном, порнуха, кое-где — самодельная, и всё, что связано с управлением этим кораблём и его сделками. Ты можешь ввести ключевой запрос, и увидеть записи, но они зашифрованы, и ключей у меня нет.

— С этим я могу справиться, — Вадиму показалось, что у него земля уходит из-под ног. Хранилище данных одного из главных кораблей флотилии Азора! Это повесомее, чем даже оружие в грузовом отсеке. Впрочем, в этот раз он не спешил радоваться. Это могло быть ловушкой, или какой-то безумной игрой. Быть может, поэтому Миранда так легко ему всё рассказала? Потому что не боялась, что он выберется отсюда?

Голова немного шла кругом. Он снова отцепил таблетку от подошвы, радуясь, что зашил на неё программу перебора паролей — доступа к закрытым разделам у Миранды не было. Пароль подобрался за пару минут, во время которых женщина нервно кружила около него.

— Здесь нигде нет камер? — Вадим вдруг осознал это, пока расшифровывался пароль, — такое чувство, что тут вообще ничего не охраняется.

— Когда мы покупали этот корабль, я убедила Азора, что слишком много охранных систем привлекут внимание, — Миранда погладила пальцами приборную панель, — его люди верны, и всегда начеку. Если бы ты пришёл сюда один, ты не прожил бы более пяти минут. А провести чужака внутрь не решится никто.

— Но ты решилась.

Миранда снова обратила на него свой гипнотический взгляд. Почему-то в памяти всплыли занятия по выявлению психопатов и работе с ними. Интуиция то успокаивалась, то начинала бить тревогу.

Он обратил внимание на терминал, стараясь выбрать подходящие запросы — слишком много информации скачать он бы не смог, поэтому решил действовать, отталкиваясь от дела: в первую очередь, нужно было вытащить то, что связано с киборгами. Нашлось неожиданно много информации, и пришлось сокращать запросы.

— Шевелись, — зашептала Миранда, но подгонять его не требовалось, он и так понимал, что каждая секунда повышает их риски. Женщина кружила около пульта, метаясь из стороны в сторону.

— А киборги? Если они нас услышат? — поинтересовался он, надеясь, что она перестанет мельтешить.

Миранда и правда остановилась, На ее лице отразилось непонимание, а потом она протянула задумчивое «ааа».

— Это не… то, что ты думаешь, — Миранда постучала пальцами по стойке, — пока я не делала ничего подозрительного, им плевать. А если нас спалят, то пришибут, не дожидаясь их показаний, — она со вздохом привалилась к стене, — первые пару лет работы на Азора я тоже дёргалась на каждый шорох. А потом мне стало наплевать. Когда тебя довели до края, то плюс в том, что терять уже нечего.

— Тебе определённо надо смотреть меньше боевиков, — заметил Вадим, хотя в самой мысли узнал себя в прошлом. Когда-то и он так думал. В её голосе звучало слишком хорошо знакомое ему отчаяние.

Он так погрузился в работу, что не сразу заметил, как женщина метнулась к двери. Наспех спрятал окна за каким-то другим поисковиком, разворачивая первый попавшийся файл. В комнатку вошёл широкоплечий мужчина в форме наёмников. Он замер на месте, разумно полагая, что его примут за мебель. Так и произошло, мужчина сразу направился к Миранде.

— Скучаешь, красотка? Решила отыскать мой архив порнухи?

— Ты серьезно думаешь, что меня ещё есть чем удивить? — женщина сложила руки на груди, отгораживаясь от наёмника.

— Мы все знаем про твой маленький армейский фетиш, — наёмник с усмешкой покосился на Вадима. Тот вздрогнул, не понимая, что его выдало, но осознал, что дело в папке с видео, которую он развернул, — как насчёт вечеринки со мной и моими коллегами? У нас даже каноничные тельняшки есть.

— Вы мелкие позеры, — фыркнула женщина, — за что тебя вышвырнули, кстати? Не знал, с какой стороны из бластера стрелять?

А дальше Вадим ошибся. Ему следовало стоять и не вмешиваться. Он делал так десятки раз, работая под прикрытием. Но рефлексы оказались сильнее.

Наёмник схватил Миранду за талию, толкнул на стену и прижал, подхватывая под бедра. Вывернуться у неё не было шансов — наёмник был крупнее и сильнее. Уже начав движение Вадим осознал, что ошибается, потому что наверняка у неё были свои способы воздействия — иначе бы женщина не прожила так долго, а его выходка могла стоить жизни обоим. Но остановиться он просто не успел.

Три прыжка на разгон, толкнуться от стены, и налететь на наемника сзади. Если бы не почти сверхъестественная реакция мужика, то Вадим вырубил был его в один удар, а так — только заставил отшатнуться.

— А это что-то новое, — ухмыльнулся мужчина, вставая в боевую позицию, — думаю, Азору будет интересно на это глянуть.

Миранда резко пнула его под колено, и в руке оказался знакомый Вадиму стержень, которым она поставленным движением тюкнула мужика в затылок. Тот, впрочем, успел увернуться, и палка ударила его в нос. Вслепую он перехватил женщину, отбрасывая её на Вадима. Рефлексы подсказали отскочить, а не ловить пострадавшую, и он ловко перекатился, а затем в один прыжок налетел на бугая, не давая ему достать оружие, и с размаху ударил мужика в челюсть. Тот откинул его ногами в сторону, и Вадим, поднимаясь, увидел перед собой выставившую бластер Миранду. С такого расстояния сложно было промахнуться.

«Ну да, ты же обещала не допустить худшего»

За секунду до того, как его пронзила боль, заполняя собой всё его сознание, он подумал, что всё-таки получит свой нелепый некролог.

Света в конце тоннеля он не увидел. Зато ощутил, как резкий всплеск боли сходит на нет и услышал звуки борьбы поблизости. Всё ещё жив! Но сложно сказать, хорошая ли это новость. Болело всё, будто бы все мышцы разом свело судорогой. Он узнал эффект «паучка», только в этот раз было намного хуже. С трудом Вадим разлепил глаза, перевернулся на бок, и увидел, как Миранда, сцепившись с наёмником, катается по полу. Ловко развернувшись, женщина врезала ногой громиле в челюсть, перекатилась через голову, и подхватила выроненный ранее стержень, с размаху ударяя им замахнувшемуся для нового удара наёмнику в лицо.

Так, значит из бластера она или не стреляла, или, что скорее всего, не попала. Вадим огляделся, и увидел его валяющимся чуть в стороне. Он хотел было подняться, но двигаться оказалось очень больно. Сжав зубы, Вадим поднялся на руках, и подполз к оружию.

Наёмник перехватил Миранду под талию, и попытался отшвырнуть, но она вцепилась ногами в его шею, пытаясь придушить, и они оба грохнулись на пол, снова сцепляясь в один клубок.

— Миранда! — окликнул её Вадим, и женщина, заметив его, рывком поднялась, нанесла несколько размашистых ударов палкой по лицу противника, и, прежде чем он её поймал, перескочила через мужчину, рывком выставляя перед собой, как щит. Вадиму оставалось только прицелиться поточнее, и нажать спусковой крючок.

Помещение наполнилось запахом горелой плоти, и он уронил голову на пол, прижимаясь лбом к холодной поверхности. Руки мелко подрагивали — удивительно, что ему удалось сделать точный выстрел. Сознание снова затуманилось.

— Вставай, дружок-пирожок! — его перевернули на спину, и похлопали по щекам. Кажется, он отключился, и пробыл так какое-то время. Со стоном Вадим попытался отмахнуться.— Целовать я тебя не буду, спящая красавица, а вот стимулятором могу и поделиться. Хотя, возможно, если ты будешь таким вялым, то больше не станешь подставлять нас.

— Ты же всё равно его забила, — проворчал Вадим, не открывая глаз, — зачем было вырубать меня? Драматический эффект?

— Со мной он рассчитывал повеселиться, и не желал убивать сразу, поэтому и не стрелял, — женщина вздохнула, — а тебя прихлопнул бы сразу же, как смог. К сожалению, я из бластера стреляю просто отвратительно.

— Зато забивать людей различными предметами умеешь отлично, — Вадим всё-таки разлепил глаза, и это отозвалось резью в них, — не могла просто намекнуть, или послабее включить?

— Извини, — сконфуженно проговорила женщина, — я рассчитала заряд по себе, нужно было слабее.

Он уставился на неё, и перевёл взгляд на полуперчатку.

— Ты тоже через это проходила?

Уже сказав, он ощутил, насколько этот вопрос не стоило задавать. Разумеется, проходила. И вряд ли захочет говорить об этом...

Но Миранда отреагировала спокойно:

— Мне доставалось сильнее. Быстро привыкаешь, и организм адаптируется, — спокойно пояснила женщина, — зато теперь у меня высокий болевой порог.

— Что нам делать дальше? — Вадим с трудом поднялся с пола, и напомнил себе, что они посреди вражеского корабля.

— То же, что и до этого. Такие стычки не редкость, Азор считает, что выживает сильнейший. Если бы не жадность, он бы давно устроил тут гладиаторские бои, а так — развлекается ставками, кто кого, бордели, контрабанда или корпус наемников. Если нам повезёт, то на это никто не обратит внимания.

— Весело, — прохрипел Вадим, дохромав до терминала, и проверяя скачанную информацию.

— Я могу о себе позаботиться, — строго заметила Миранда, — тебе стоило мне довериться. Но… — прервала она его попытки возразить или оправдаться, — спасибо. Ты действительно настоящий полицейский.

Вадим кивнул, переводя внимание на работу с терминалом, и стараясь не замечать навязчивого запаха жжёной плоти и того, что осталось от напавшего наёмника. Естественно, он и не такое видел, и не такое делал, но всё равно ощущение было премерзкое. В армии было легко не задумываться — есть мы и есть они, и их надо устранить. Ничего личного другого пути нет. Но с тех пор прошло много времени, да и ситуация была вовсе не такая, поэтому ощущать себя нормально, только что пристрелив человека, пусть и бандита, он не мог. Вадим попытался успокоить себя тем, что на одного подонка и убийцу стало меньше, но помогло не очень. Он должен был сажать таких людей, а не убивать, иначе где разница между полицейским и преступниками?

Больше копировать было некуда — всё-таки «таблетка» была не бесконечна, а по сети столь крупные файлы передать было нельзя, и Вадим отцепил и тщательно запрятал устройство. Теперь оставалось только выбраться наружу. Они быстрым шагом двинулись по коридору обратно, и Миранда на выходе небрежно приказала охране прибрать то, что осталось от наёмника.

— Он напал на меня, — она внимательно посмотрела на обоих охранников, — вы же это слышали?

— Да, госпожа, — синхронно отозвались они.

Она была совершенно спокойна, но что это показывало? Что она здесь хозяйка, или что ей просто-напросто отбило любые эмоции давным-давно?

— Не верится, что у тебя здесь могут быть какие-то проблемы, — тихо сказал Вадим, когда поблизости никого не было, — ты ведёшь себя, как главная здесь.

— Знаешь, у меня не так много сил, власти, оружия или влияния, нет никаких особых талантов… — Миранда сделала паузу, когда мимо них быстро прошли двое наёмников. Вадим заметил, что они косятся на них, перешёптываясь. Не удивительно, учитывая, что Миранда была заляпана чужой кровью, но внутри все равно шевельнулось плохое предчувствие. Наёмники ушли, и она продолжила, — поэтому главное, чем я научилась орудовать — это уверенность в себе. Иногда только она и остаётся.

Заветная лестница была уже в десятке метров от них, когда их нагнал киборг (или хорошо воспитанный раб, Вадим уже перестал различать). Выглядел прибежавший довольно обычно — такой среднестатистический молодой мужик, смуглый, с непримечательным лицом, одетый во всё чёрное. Асасин на посылках?

Чувство того, что происходит что-то плохое, нарастало.

— Вас зовут, — коротко проговорил посланец, и Миранда замерла, кусая губу.

— Вы проводите новичка к остальным моим воспитанникам? — наконец, спросила она, и парень в ответ покачал головой.

— Вы знаете, что присутствие кого-то из ваших подчинённых всегда приветствуется, — парень говорил обыденно, без эмоций, будто речь была о том, какую подставку для бумаги взять с собой.

Женщина вздёрнула подбородок, и Вадим отметил, как сжались маленькие кулаки.

— За мной, Дик, — четко позвала она его, и зрение тут же отключилось. Его качнуло, но тонкие горячие пальцы стиснули его локоть, помогая найти направление. Сердце ушло в пятки, но он послушно побрел, куда его тянули.

— Помни, ты слеп и глух, слышишь только меня, — улучив момент, шепнула ему на ухо женщина. — Без глупостей, умоляю, — Вадим в ответ едва заметно кивнул. Больше он не проколется. Тело до сих пор дрожало от «посмертного» опыта. Он ощутил, как они оказались в лифте, и поехали куда-то наверх.

Идти в темноте было непривычно, но он старался считать шаги и повороты, прислушиваться, чтобы иметь всю возможную информацию. Наконец, они куда-то пришли, и горячие пальцы выпустили его локоть. Кто-то надавил на плечо, заставляя его опуститься на колени. Где бы он ни оказался, само помещение, казалось, было наполнено если не страхом, то, как минимум, трепетом.

Тихие шаги прошелестели в паре метров от него. Повисла тишина.

— Ласси, наемники только что пожаловались мне, что ты немного сократила их ряды, — заговорил незнакомый мужчина. Вадиму хотелось повернуть голову, чтобы лучше прислушаться, но он вовремя вспомнил, что изображает глухого.

— Нытики, — хмыкнула женщина, — он напал на меня, хозяин.

Последнее слово резануло по ушам. Оно явно не должно было произноситься с таким презрением, но «хозяин» лишь усмехнулся.

— Я знаю. И я ценю твою… прыть, — заметил притворно-благосклонный голос. Вадим попытался представить, как выглядит его обладатель, но не смог. Не понятно даже было, молодой этот человек, или в возрасте. Голос был низким, проникающим, казалось, в самые глубины твоей души, от него будто вибрировало все внутри. Вот бы увидеть, запомнить лицо… Видимо, Миранда не настолько доверяла ему или боялась, что случайное движение глаз их выдаст. Но возможность слышать она ему оставила.

Почему она доверяла ему так сильно, и рисковала ради него?

Судя по слабому шороху, говоривший поднялся оттуда, где сидел, и прошёлся. Шаги у него были четкие и уверенные, и, даже не видя его, Вадим ощущал исходящие от мужчины силу и мощь.

— Я делала все, как ты учил, хозяин, — тон слов не соответствовал содержанию. Миранда говорила, словно дразня «хозяина». Чего она добивалась? Или это была привычная игра?

— Да, но наемники требуют компенсации. Меня убедили, что твоё тело слишком дорого стоит, чтоб отдавать его им, — послышался слабый шорох, и затем глухой удар. Зрение резко к нему вернулась — то ли Миранда активировала его случайно, то ли боясь, что Вадим снова бросится на помощь и решив показать, что все ещё жива.

Они были в пустой просторной и роскошной каюте, с подиумом, обитым красной тканью, на котором стояло резное кресло. У входа было ещё двое охранников с каменными лицами. Миранда лежала на полу, раскинув руки, а на её грудную клетку ногой в массивном ботинке наступил мужчина.

Вадим уже догадывался, на встрече с кем оказался, и теперь уверился в этом. Внешне никто не знал, как выглядит Азор — да и сейчас Вадим не видел лица мужчины, только тёмно-каштановые волосы, и странную одежду, закрывающую всё тело, по которой нельзя было разобрать, какая у него фигура и комплекция. Мужчина, казалось, излучал силу и власть — это было в его осанке, позе, движениях. Он словно давил своим присутствием. И в этой массивной, давящей атмосфере сиял огнём дерзкий взгляд Миранды, направленный на Азора — вызов и насмешка, хотя он явно мог с ней расправиться одним движением.

"Уверенность в себе, говоришь?" — подумал Вадим, осторожно оценивая обстановку.

— Ты действительно слишком дорогой ресурс, — продолжил Азор, рассматривая лежащую на полу женщину, и чуть сильнее надавливая на неё, — и от них я откупился премией, но подумал… — он убрал ботинок, и присел на одно колено. Протянул руку в перчатке, поглаживая женщину по волосам, — зачем нужны все успехи, если не можешь иногда порадовать себя своим самым лучшим товаром? Эй ты! — обратился он, видимо к Вадиму.

«Ты глух» — напомнил он себе.

— Дик, — бодрый голос Миранды заставил его поднять голову, и, вовремя спохватившись, он, расфокусировав взгляд, повернул голову на звук.

— Я хочу, чтоб он все время слышал тебя, не вздумай глушить его.

— Да, хозяин.

Удивительно, как ее до сих пор не убили за такое количество яда в голосе.

— Скажи ему, кто твой хозяин.

— Дик, я хочу, чтобы ты знал, — медленно, с нажимом, будто пытаясь донести до него какой-то особый смысл, заговорила она, не отрывая взгляда от склонившегося над ней мужчины, — мой хозяин — Азор.

— Ты служишь только мне.

— Я служу только ему.

— Пускай наслаждается шоу.

— Слушай и наслаждайся. Ты понял?

Вадим разлепил пересохшие губы, чувствуя, как дрожат руки. Происходило что-то очень плохое. Ему сразу стал вспоминаться Казак, и думал он о бывшем работорговце почти с нежностью. В происходящем был виноват непосредственно он — возможно, не кинься Вадим вперёд, Миранда бы справилась с ситуацией. Он не доверился ей всего в одной вещи и всё испортил.

— Да, госпожа.

— Моя самая любимая часть, — Азор продолжал гладить женщину по волосам, уже не обращая внимания на Вадима, — ты не знаешь, что будет в этот раз. Ты знаешь, что не незаменима. Полезна, дорога, привычна, но не бесценна. Я так люблю смотреть в твои глаза, в эту смесь ненависти страха и желания, — он говорил почти с нежностью, и Вадиму казалось, что он слышит, как бешено колотится сердце распластанной на полу женщины, — что бы ты ни говорила, я вижу, что ты этого хочешь. Но ты не знаешь, буду ли я сегодня нежен, или решу, наконец-то, прибить тебя, — он натянул ее волосы, заставив вскрикнуть.

— Умоляй меня.

— Ты никогда не бываешь нежен, — задыхаясь, прошептала Миранда. Довольно тихо, но благодаря их связи, Вадим это услышал.

В подошве было тонкое лезвие. Он знал, что успеет его вытащить, и сделать один рывок. Миранда говорила не лезть, но она оставила ему возможность видеть — разве не ради того, чтобы он сделал эту одну отчаянную попытку? Теперь ситуация была другая, и она не зря говорила с таким нажимом…

Один точный удар — и проблемы многих людей решены. Один рывок, который может прекратить все это безумие. Он не для того шёл в полицию, чтобы продолжать допускать насилие! Не для того, чтобы смотреть на него!

— Пошёл ты, — осклабилась женщина, когда психопат выпустил из хватки её волосы. Азор схватил ее за шею, оторвал от земли, к потом с силой толкнул назад, остановив руку в миллиметре от пола. Махни он чуть сильнее, и расшиб бы ей голову.

Достать из подошвы лезвие. Толчок и удар. Вадим этого не переживёт: скорее всего, его добьют подручные этого извращенца, но оно того стоит.

— Не надо, — ворвался в его мысли тихий голос, и Вадим осознал, что это не мольба о пощаде, а фраза для него. Азор же засмеялся, и сел на ее грудь верхом, с размаху давая пощёчину.

«Не надо».

Ещё одна пощечина. Он просто не мог. Быть может, Миранда уже не понимает, что именно происходит? Вряд ли жизнь в этом безумии даёт адекватно оценить ситуацию.

Один удар.

Он напряг мышцы, и подобрался, готовый рвануться вперёд. Этот подонок не может этого ожидать. Он не будет готов.

По ушам ударил женский крик.

Он рванулся вперёд, отдавая себе отчёт в том, что, возможно, совершает огромную глупость. Но невозможно было просто сидеть там и ничего не делать. Один рывок…

Невидимая преграда остановила его, чуть спружинив, и он с размаху упал на пол, отбивая колени. Лицо и ладони прижгло оболочкой силового поля. Азор засмеялся, и поднялся, подходя к границе силового поля. Пока Вадим его не коснулся, поля даже не было видно, а теперь, находясь совсем рядом, и зная, куда смотреть, он видел едва заметные искажения воздуха.

«Как можно быть таким идиотом?»

— Забавно, — Азор подошёл к границе, но Вадим не отреагировал, замерев. Он щупал ладонями пол, будто по-настоящему ничего не видел, и ждал — больше ему ничего не оставалось. Лезвие удалось при падении сжать в руке, чтобы оно не зазвенело, а потом Вадим прижал его коленом. — Уже больше семи лет я это вижу, но каждый раз не могу понять, в чём секрет, — он присел на корточки, и полицейский смог рассмотреть носки его ботинок, — как ты это делаешь? Любого другого из моих мастеров и воспитателей можно хоть на куски резать, и их рабы будут спокойно смотреть, а стоит тронуть тебя — так мне готовы вцепиться в глотку! И я все не могу понять, в чём секрет? Как ты умудряешься так их к себе привязать?

Нужно было найти предлог поднять голову. Или сделать вид, что он прислушивается, и невзначай скользнуть по лицу Азора взглядом. Хотя бы мимолётно — чтобы знать, как выглядит эта тварь. Но Вадим не нашёл в себе сил. Он был уверен, что сможет и дальше играть слепого — Азор был слишком увлечён собственным превосходством, чтоб подробно всматриваться в него. Но сил поднять голову не находилось.

Присутствие этого человека словно давило, сковывало силы, выбивало из колеи. Почему он навевал такую атмосферу, сложно было сказать, но в нём была сила, которую нельзя было не ощутить.

— На тебя работают моральные уроды. — огрызнулась Миранда, и тут же, словно спохватившись, добавила, — хозяин.

Это отвлекло Азора от рассматривания вжавшегося в пол полицейского. Он вернулся к женщине, которая так и лежала на полу, будто бы ничего необычного вообще не происходит.

— Попробуй только вырубить его, как ты любишь делать, и я тебе запястье сломаю, — почти с нежностью в голосе заговорил он, жестом приказывая ей подняться, — не лишай меня моих маленьких удовольствий.

— Я тебя ненавижу, — прошипела женщина. Вадим осторожно поднял голову, и увидел, как она вскинула подбородок, в упор глядя на Азора, который стоял к нему спиной.

Мужчина схватил её за шею и притянул к себе ближе.

— Врёшь же, — он потянулся вперед, впиваясь в шею женщины поцелуем.

Вадим закрыл глаза, опуская голову.

К несчастью, возможность слышать, как и было приказано, Миранда ему не отключила.

* * *

Притворяться слепым стало легко — Вадим настолько отключился, что когда его повели куда-то, чуть не врезался в стену. Миранда шла рядом, прихрамывая. Он видел её краем глаза, но не мог заставить себя даже украдкой посмотреть на женщину. Они спустились на лифте, и на выходе она демонстративно щёлкнула пальцами у него перед носом, позволяя перестать играть в слепого котёнка.

Его увели и втолкнули в какую-то комнату, и дверь за спиной захлопнулась. Он с усилием потер лицо ладонями, стараясь вытащить себя из глубин собственного сознания. Ощутив на себе взгляд, и даже не один, он встряхнулся, оглядываясь. Это была просторная каюта, как та, в которую они зашли в самом начале, только вместо массивного шкафа и одной большой койки здесь были ряды более мелких, в два яруса, и у каждой на стене было закреплено по небольшому ящичку для вещей. В каюте было около десятка человек — преимущественно девушки и женщины, но было и двое молодых мужчин: один, с подведёнными черным глазами, сидел молча на своей койке, а второй — блондин с длинными волосами, возился у небольшого столика, который, судя по кружкам на нём, выполнял функцию мини-кухни в этой комнате.

И все смотрели на него, как на нового зверька в зоопарке.

— Ээ… привет? — Вадим расправил плечи, оглядываясь.

— Хватит на него пялиться! — весело скомандовал блондин, и приблизился к Вадиму, протягивая руку, — Я — Рид. Ты нас извини, давно новичков не было. К счастью, тут не такая большая текучка, — он невесело усмехнулся.

Вадим назвал свою кличку, и пожал руку.

— Я так понимаю, сегодня день был тяжелым? — парень показал ему на столик, — иди, сделай себе сладкий чай, полегчает.

— Да, но я, наверное ненадолго… — Вадим подошёл к столу, и опустился на стул, только сейчас ощутив, что все его мышцы болят, — а можно как-то поговорить с… госпожой?

— Нет, конечно! — усмехнулся парень, присаживаясь напротив, — слушай, если ты ещё не понял: ты попал в рабство. Относительно неплохое, с доброй хозяюшкой, но для всех здесь мы как домашние животные. Или киборги. Хотя я слышал, эти технодряни устроились куда комфортнее, чем мы, — он облокотился на стол, нервно накручивая хвост на палец, — поэтому ты ни с кем не сможешь говорить, и ничего делать. Но, если будешь хорошо себя вести, то тебя никто не убьёт, не будет пытать, и не… в общем, просто не отсвечивай, и сиди тихо. Кого-то это устраивает, кого-то нет, но факт остаётся фактом. Ты здесь надолго.

— Мы всему тебя обучим, — к ним незаметно подошла женщина, до этого занимавшаяся причёской. Тёмно-рыжая коса спускалась с самой макушки, — а потом тебя либо оставят здесь, либо отправят работать где-нибудь в техосеке или на кухне. И я бы на твоём месте постаралась остаться с нами.

Вадим потёр переносицу. Происходящее было как-то иррационально. Он не собирался здесь задерживаться, но как выйти на Лас… тьфу ты, Миранду? Или она кинула его, оставив самого разбираться с проблемами? Ей явно было не до полицейского. Мужчина ещё раз огляделся, оценивая дверь. Если он доберётся до лестницы, не привлекая внимания, то сможет найти путь наружу. Можно было бы пройти под обшивкой, чтоб обойти охрану, главное найти правильное место, где можно отковырнуть панель.

— Дверь не заперта, — Рид заметил, куда он смотрит, — ты можешь ходить в этой зоне, но дальше, или в какую-то опасную зону без госпожи кибы всё равно тебя не пустят. Однако, я бы не советовал даже в разрешённых местах шариться. Тут иногда гуляют наёмники или работорговцы, и они очень любят докопаться до мужчин из серого корпуса.

Значит, выйти всё-таки было возможно. Нужно было только незаметно добраться до технического тоннеля, но без Миранды его не пропустит вездесущая охрана…

— Хватит его грузить! — рыжая женщина шутливо толкнула Рида в плечо, присаживаясь рядом с Вадимом, — я подозреваю, ты ещё не отошёл от встречи с нашим дорогим хозяином?

— Вы знаете? — удивлённо переспросил Вадим, и женщина слабо хихикнула. Она подтянула к себе аккуратный чайник, и налила ему чаю, бросив туда побольше сахара.

— Пей-пей, сладкое помогает, — рыжая сложила руки на столе, — мы знаем, что хозяин на корабле, и Ласси тоже, а дальше остаётся только сложить одно с другим. Азор любит крики, и любит, чтобы их кто-то слышал.

Вадим подтянул к себе кружку, и ощутил, что руки все ещё дрожат. Рид фыркнул, и встал из-за стола, отмахиваясь от него.

— Это мы уже привычные, а тебе, должно быть тяжело, — продолжила рыжая, — потом привыкаешь. Ты, должно быть, военный? Или пожарный? Что-то такое. верно?

— Как ты угадала?

— Выправка, — женщина улыбнулась, — и таким людям труднее переносить всё это безумие. Глядь на Эда, — она махнула рукой в сторону парня с подводкой, — он учился на медицинском, хотел помогать людям… Одно время он был почти правой рукой госпожи… А потом что-то сломало его. Мы не знаем, что произошло, однажды он вернулся немного побитый и молчаливый, не отвечал ни на какие расспросы. С тех пор Эд ни с кем не разговаривает.

Парень, видимо, услышав, что говорят о нём, поднял на них взгляд, и вгляделся в Вадима. Полицейскому показалось, что его видят насквозь и сейчас Эд закричит, и расскажет всем, что Вадим не отсюда, что он — шпион.

Но он только опустил голову обратно, занимаясь своими делами.

А был ли Вадим не отсюда? Все рабы, попав в плен, себе такое говорят, но дорога на свободу, хоть и казалась доступной, была закрыта, и он не знал, на какое время. Обманывать себя можно долго — не зря ребята предпочитают говорить «госпожа», а не «хозяйка».

Рыжая похлопала его по руке, словно угадывая направление мыслей.

— Восстанавливайся, и ни о чём не думай. Позже разберёшься со всем. А про Ласси забудь — возможно, её уже нет на корабле. Нам это на руку, большую часть времени мы предоставлены самим себе.

Вадим поперхнулся чаем:

— Как нет? — он смутился, — разве у неё нет здесь дел?

— Всё настроено так, чтобы она могла уходить с корабля надолго. Ласси не любит здесь находиться, и её нетрудно понять.

— Госпожа Ласси, — Рик посреди комнаты повесил рубаху, и принялся её отпаривать, — если тебя услышат, то тебе не поздоровится.

— А кто меня услышит? — блеснула ровными зубками рыжая.

Рик закатил глаза, и вернулся к своим действиям, но через пару минут заговорил.

— Дейзи просто отчаянная, не повторяй за ней. Нужно соблюдать дисциплину. Госпожа может выглядеть добренькой, но ради дисциплины, или того, чтобы угодить боссу, она сделает, что угодно.

Их разговор прервался резким стуком по двери.

— Отбой, — Дейзи поднялась из-за стола, — вон твоя койка, и лучше запомни, где она, потому что…

Резко погас свет, и они оказались в полной темноте. Вадим даже сначала подумал, что его зрение опять отключили, но приглушенные ругательства его разубедили. Видимо, отбой здесь был тогда, когда захочется охране.

— Ну, ты понял. Отбой, отключают свет, все по койкам, выходить нельзя, — объяснила женщина, и он ощутил, как его подхватили под локоть, — давай я проведу тебя, пока ты ничего не сшиб.

Его довели до койки, и он ощутил, что поход до стола и обратно отнял все силы, которые у него оставались. Решив, что сейчас всё равно ничего не может сделать, Вадим послушно забрался под одеяло, и практически сразу задремал, стараясь ни о чём не думать.

«Вадим»

Он распахнул глаза, и огляделся. Это был его сон, или кто-то позвал его в реальности?

«Уходи».

Полицейский резко сел, стараясь быть тише. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что голос ему не слышится — а исходит из наушников-фильтров.

«Уходи сейчас же».

Он опустил босые ноги на пол, и нащупал самое ценное — ботинки, однако обуваться не спешил — без обуви шаги были менее слышны. Дверь была заперта, но у замка был простой механизм. Заточку он в какой-то момент умудрился засунуть обратно в подошву, и сейчас она пригодилась, чётко вписавшись между магнитными пластинами. Одно движение и дверь с тихим шорохом отъезжает в сторону.

Не приснился ли ему голос?

Вадим замер в коридоре, прижавшись к стене. Он осторожно огляделся, восстанавливая в голове все маршруты сегодняшнего дня. Здесь они проходили, и он осознал, что точно помнит дорогу.

Полицейский пошёл вперёд, тихо переступая босыми ногами. К его счастью, на полу была какая-то потёртая ковровая дорожка, приглушающая шаги. Сейчас у лестницы почему-то не было охраны. Он точно помнил дорогу дальше. И надо было идти. Он должен был вынести пакеты с информацией и расшифровать. Надо было вернуться к Алику, пока есть возможность.

А что будет с ребёнком, если он не вернётся? Вадим представил, как альфианин заваливается в шлюз «Космического мозгоеда» с рыжим малышом наперевес и мысленно усмехнулся вытянувшимся лицам. Но на них же его нельзя оставить! Он знал, что нужен. Нужен жертвам Азора, потому что у него информация. И нужен сыну.

Но он не был одним из этих людей — жестоких, живущих по принципу «сам за себя». Он не хотел верить в их мир, и не хотел его признавать. Вадим часто спрашивал себя последнее время — за что именно он борется? Ради чего это всё?

«Вот дурак» — мелькнуло в его голове, когда он развернулся, и так же тихо двинулся обратно.

В первую очередь Вадим пошёл в полицию не чтобы наказывать виновных, а чтобы защищать людей и помогать им. И он точно знал, где сейчас нужен больше всего.

Найти нужную каюту не составило труда. Вадим осторожно постучал кончиками пальцев. Никакого ответа. Он постучал ещё раз, чуть более настойчиво.

«Это ты?».

Вадим поднял руку, и, подумав, ударил по двери один раз.

«Уходи».

Это слезы в голосе?

Он ударил в дверь два раза. В ответ была только тишина. Нерешительно подняв руку, он ещё раз постучал.

«Хрен с тобой, сейчас всех разбудишь».

Дверь открылась, впуская его. Вадим зашёл в каюту, оглядываясь. Миранда сидела на полу, неуклюже отставив ногу, и спрятав лицо за волосами.

— Чего тебе от меня надо? — устало спросила она.

— Собирайся, — Вадим вспомнил, куда она убрала нормальную одежду, и, порывшись, нащупал заветный пакет, — где у тебя сумка?

— Думаешь, если бы был смысл сбегать и уходить, я бы этого не сделала? — устало проговорила женщина, не поднимая головы.

— Да плевать мне, что бы ты там сделала, — Вадим подошёл к ней, — поднимай свой зад, и пойдём отсюда. Давай, вставай.

Миранда подняла лицо, и он едва сдержался, чтобы не охнуть, вздрогнуть, или ещё как-то отреагировать. Губа была разбита, носом не так давно шла кровь, на скуле расплывался синяк…

— Я не могу встать, — дрогнувшим голосом сказала она, упёрлась в кровать руками, пытаясь себя поднять, но ничего не вышло, — я не могу! — со злостью треснула кулаками по полу.

— Всё ты можешь, — Вадим наклонился, и подхватил её под руки, поднимая и усаживая на край кровати, — хватит нюни распускать, где сумка?

Взглядом, которым вознаградила его Миранда, можно было бы резать металл.

— Верхняя полка, — наконец, выдавила она, и Вадим вытащил рюкзак, запихал в него их вещи, и огляделся.

— Что тебе ещё нужно?

Она тупо уставилась на него.

— Чтоб ты от меня отцепился, — зло буркнула женщина. Вадим открыл тумбочку у кровати, и наугад вытянул оттуда несколько вещей, бросив их в рюкзак, — футболку вон ту захвати, в глубине ящика. Три синих бутылька в ванной, коробку около зеркала, и на верхней полке в глубине чёрный пакет.

Футболка показалась смутно знакомой, но Вадиму сейчас было не до того. Загадочный чёрный пакет выскользнул из его рук, и по полу рассыпалась пачка денег, фальшивых документов и ещё какой-то коробок. Он упаковал всё рассыпавшееся в рюкзак под недоверчивым взглядом женщины и подошёл к койке, протягивая ей руку. Она не шевельнулась, волком глядя на него.

— Давай, а то я перекину тебя через плечо и унесу, и мне плевать, насколько странно это будет выглядеть перед охраной, — Вадим чувствовал, что задерживаться не стоит.

— Из охраны остался только внешний контур, — вздохнула Миранда, — Азор… покинул корабль, поэтому проходы чисты.

Нерешительно поглядев на протянутую ладонь, будто бы это змея, которая её ужалит, она, наконец, схватилась за него, и со сдавленным стоном поднялась, перенося вес на одну ногу.

— Идти сможешь? — если бы Вадим её не придержал, то она бы упала.

— А выбор есть? — вскинула брови Миранда, опираясь на него, и делая осторожный шаг, — хожу я лучше, чем ты соображаешь.

— Огрызаешься, значит жить будешь, — Вадим удовлетворительно кивнул, и осторожно двинулся вперёд.

— И что ты пытаешься сделать? — женщина сделала пару шагов, и остановилась, разминая колено. — Я ведь вернусь сюда. У него всё под контролем. Я и все мои попытки что-то сделать для него просто развлечение, ты не понял? Да он почти наверняка знает, что у меня есть тайные ходы, но позволяет мне делать всё, что угодно, знаешь почему? Потому что я всё равно ничего не могу изменить! — по мере того, как она говорила, голос повышался, но она прервалась, закашлявшись.

— Кончай драматизировать, — Вадим дождался, пока она отдышится, — будем решать проблемы по мере их поступления.

— Надо убрать фильтры, — женщина, насколько могла, отстранилась, и что-то нажала на своей полуперчатке, сняла её, и подцепила «паучка», снимая его с груди полицейского. Вадим осторожно достал наушники, осознав, как от них заболели уши. С линзами пришлось повозиться, но в конце-концов ненавистная вещица вернулась в дезинфектор. Казалось, его ощущения сразу обострились. Он и не замечал, как сильно всё это его ограничивало, даже не будучи активированным на полную. Казалось, даже дышать стало легче. И как она собиралась отпускать его с этим? Хотя, судя по её состоянию, едва ли Миранде было дело до него.

Они покинули каюту. В коридоре Миранда даже смогла выпрямиться, и идти относительно ровно, будто бы и не особо опираясь на подставленное Вадимом плечо, но он чувствовал, как судорожно она за него цепляется.

С их везением Вадим ожидал чего угодно. В каждой тени ему мерещился киборг, за каждой дверью — самолично поджидающий их Азор. Не верилось, что этот кошмар их так просто отпустит, но на этот раз удача была на их стороне (ну или невезение взяло выходной). Они без проблем прошли и лестницу, и технический коридор, затруднения возникли только в люке — ему пришлось спуститься первым, чтобы подстраховать в конец ослабевшую женщину. Оставив её сидящей на полу, он поднялся наверх, закрыть люк, и спустился обратно, отыскивая спутницу в темноте .

Услышав тихий всхлип, он опустился на корточки, и нащупал её плечи, вздрагивающие от беззвучного плача. Она закрыла лицо руками, прижавшись лбом к запястьям, и плакала, задыхаясь, ничего не говоря. Ему оставалось только обнять её, успокаивая, и погладить по голове. В ответ женщина неожиданно крепко обвила руками его шею, и он почему-то ощутил себя пожарником, за которого отчаянно цепляется человек в доме, полном огня. Она продолжала тихо всхлипывать, и он в ответ крепко держал её, словно пытаясь сказать, что действительно вытащит из этого огня.

— Эй, — он дал ей пару минут, — нам нужно идти, хорошо?

Он постарался, чтобы его голос звучал мягко. В ответ женщина тихо угукнула. Она поднялась по стене, и он, перекинув её руку через плечо, повёл женщину прочь. Дальше они продвигались практически на ощупь и в полном молчании, что делало происходящее каким-то иррациональным, сбивало с толку. Вадим напомнил себе, что он и не в таких местах бывал, приказывая самому себе собраться. Ощупывая стену, он продолжал двигаться вперед, пока, по его ощущениям, они не оказались рядом с тем местом, где попали в коридор. Через пару минут удалось отыскать дверь, и Миранда, снова выдернув откуда-то пропуск, открыла её.

Ночной воздух немного пьянил, или это было ощущение свободы? Только оказавшись снаружи, Вадим ощутил, как сильно он успел возненавидеть всё внутри, меньше, чем за сутки. Его спутница, казалось, тоже набралась сил, вытерла следы слёз, и уверенно направилась к стоянке с флайерами.

— Твой? — поинтересовался Вадим, когда она привела его к какой-то средних размеров машинке. с зелёными полосами на боках.

— Мой на корабле, но он отслеживается, а мы не хотим привлекать к тебе лишнего внимания, — Миранда оглянулась, — подозреваю, ты умеешь взламывать такие замки?

Он поражённо на неё уставился:

— Мы не будем угонять флайер!

— Или так, или тебе придётся нести меня на руках, потому что ближайшие часов двенадцать я ходить больше не смогу, — она тяжело привалилась к машине, — поставим потом на автопилот, и пусть возвращается.

— Ага, а потом на наш адрес выйдет полиция, и мне придётся давать объяснения.

— Ты и есть полиция! Во-первых, сможешь отмазаться оперативной необходимостью, а во-вторых, можно отключить запись истории. Да и если он вернётся сюда вовремя, никто и не заметит.

Вадиму не хотелось нарушать закон, но и рисковать, вызывая такси, нельзя было — мужчина с изрядно побитой женщиной привлекут много ненужного внимания. Да и есть ли такси в этой глуши? Кроме того, начальство не давало ему никакого ордера, или даже похожих указаний, поэтому Вадим и так уже нарушил несколько законов. Одним больше — одним меньше…

«Так и встают на скользкую дорожку преступности» — мелькнуло в его голове, но он отмахнулся от этой мысли.

— Давай сюда.

Он отстранил женщину, отыскивая распределительный блок замка. Старый флайер, типичная компоновка. Открыть его не составило труда и заняло не более пары минут.

Оказавшись за рулём, он ощутил, что больше не может ничего делать и ни о чём думать, пока не увидит сына. Эта мысль настолько заполнила его сознание, что он рванул, не обращая внимания на ограничения скорости и ругань с соседнего сидения, молнией проносясь напрямую до гостиницы. Да уж, возможно, для оперативной работы он не так уж и годится, потому что, когда он припарковал флайер у развалюхи гостиницы, внутри его практически колотило. Он едва заставил себя не бежать сломя голову, а дойти до номера просто быстрым шагом.

Альфианин открыл не сразу, подогревая нервное состояние Вадима. Миранда осталась во флайере, поэтому наёмник смерил полицейского недовольным взглядом, но внутрь пустил.

— Детёныш там, — он указал на спящего на небольшой видавшей виды кровати Алика. Все злоключения и проблемы сразу стали казаться менее страшными — ребёнок мирно спал и не проснулся даже когда Вадим поднял его на руки.

— Так вот, какие тебе няни нужны, — тихо усмехнулся полицейский, покачивая малыша на руках. Да уж, отец-полицейский, няня-наёмник, интересно, сколько они денег берут? Может спросить есть ли у Азора почасовая оплата?

Мысли шли в каком-то совершенно бредовом направлении. Вадим заставил себя сосредоточиться, и попытался было поблагодарить альфианина, но тот отмахнулся, закинул за спину небольшой рюкзак, и вместе с Вадимом покинул квартиру, но зашагал в противоположном направлении — туда, где в нависшем тумане (и зачем организовывать туман на станции, проклятые любители «естественности»!) виднелись далёкие огни «Нэнси».

Чувствуя, как усталость начинает брать своё, Вадим. прибавляя скорости, чтобы не уснуть, довёл флайер до арендной квартиры, почистил его историю, тщательно стёр все отпечатки, и проверил, не осталось ли других следов — волоска, или ещё чего-то. Конечно, если какой-нибудь киборг просканирует — всё равно найдёт, но если не оставлять следов, то не будет повода сканировать. Проверив все ещё раз, он отправил флайер обратно, надеясь на лучшее.

Миранда быстро отключилась на кресле, вытянув ушибленную ногу и устроив её на соседнем табурете. Алик продолжал крепко спать, и Вадим уложил его на диване, а сам чуть подрагивающими то ли от усталости, то ли от волнения руками, подключил «таблетку» к терминалу, перекачивая информацию, и запуская дешифратор.

Он и сам не заметил, как отключился — прямо за терминалом, опустив голову на сложенные руки.

* * *

Алик захныкал, и Вадим подскочил, почти мгновенно пожалев об этом — голова отозвалась сильной болью, да и тело не отставало. Следующие полчаса он представлял себя героем фильма про зомби, причём именно в виде живого мертвеца, но зато ребёнок был накормлен, умыт (в кухонной раковине, ибо ванная была занята Мирандой), переодет и устроен играть всё на том же диване. Где-то в этот же момент Вадим ощутил, что если сейчас не поест, начнёт кидаться на людей, как настоящий зомби. Уже сутки он ничего, по сути, не ел. Он отыскал свой запас тушенки, и вскрыл банку, потёртая этикетка которой рисовала ему красивые сочные кусочки мяса с какой-то мелкой крупой и россыпью овощей. Внутри всё оказалось более прозаично, но, когда заработал нагревательный элемент, то у него даже потекли слюнки от запаха.

В этот момент в кухне появилась Миранда — бледная, облепленная коллоидом и с полотенцем на голове, в той самой футболке, которая при сборах показалась Вадиму знакомой. Вспомнив, где, а точнее, на ком он её видел, полицейский усмехнулся про себя. Станислав должен быть польщён, что в списке самых важных вещей при побеге с корабля оказалась его футболка.

— Выглядишь не очень, — вместо доброго утра заявила женщина, осматриваясь на кухне.

— Кто бы говорил. Каша не для тебя! — Вадим заметил, как она присматривалась к кастрюле. Он дотянулся до тумбочки, и вытащил оттуда ещё одну банку, толкая к Миранде, — приятного аппетита.

Женщина с сомнением покрутила еду в руках, но всё-таки открыла, сразу выдирая крышку, и присела за стол рядом с Вадимом, осторожно ковыряя содержимое.

— Да что ты за неумёха? — вздохнул он, забирая банку, и прилаживая крышку обратно, — подожди, пока разогреется, потом только убирай крышку.

Женщина недоверчиво посмотрела на банку, и перевела взгляд на Вадима. Он дождался, пока содержимое консервы разогреется, и вернул её Миранде. Она поковыряла еду, словно ожидая. что на неё оттуда что-то прыгнет, но потом всё-таки принялась есть.

— А что, я и правда сошёл бы для работы в борделе? — Вадима достала нависшая тишина, а тёплая еда в желудка подняла настроение и силы, поэтому он решил хоть как-то развеять эту обстановку. Заварив себе и гостье чая, он отыскал немного засохшие пряники, привезённые им ещё с их прошлой остановки, и уже порядком окаменевшие, но если замочить в кружке с чаем, то даже вполне себе ничего.

— В борделе не думаю, — Миранда тоже стала выглядеть более живой, кожа из бледно-зелёной вернулась к своему нормальному цвету, — остался бы у меня, работать по частным вызовам. Пользовался бы популярностью у всех полов и нескольких ксеносов. Присматриваешь варианты, на случай, если в полиции всё не сложится? — она говорила с серьёзным лицом, но в конце на губах заиграла улыбка.

Вадим рассмеялся. Возможно, это было немного нервное. Только сейчас, когда всё успокоилось, он начал чувствовать откат от пережитого вчера. Он заметил это ещё когда готовил — голова будто немного покруживалась, больше всего хотелось упасть и отлежаться, а эмоции скакали от желания смеяться до желания кого-нибудь прихлопнуть.

Когда они вернулись в комнату, то обнаружилось, что терминал всё ещё занят расшифровкой, но уже на финишной прямой — оставались считанные проценты. Вадим попытался играть с ребёнком, но нервы не давали успокоиться и сидеть на одном месте. Миранда, которая хоть и меньше, но все ещё прихрамывала, дошла до дивана, и растянулась на нём.

— А что будет, если ты не вернёшься? — озвучил он крутящуюся в голове навязчивую мысль. Миранда развернула голову в его сторону и закатила глаза.

— Пока я делаю свою работу — ничего. А если я пропаду, и перестану это делать… он будет недоволен.

«Он». Даже без упоминания имени у Вадима болезенно крутануло живот от воспоминаний о вчерашнем дне. Он прошёлся по комнате, и присел на край дивана.

— В задницу его с его недовольством. Если ты не вернёшься, он не сможет своё недовольство выразить.

Миранда отвернулась от него, вглядываясь в спинку дивана так, будто там был головизор:

— Это будет значить, что я сдалась, — спустя несколько мгновений, сказала она, — рано или поздно он всё равно найдёт меня, притащит обратно, но теперь я буду уже не его развлечением, а просто ещё одним именем в списке жертв. Мои люди попадут к кому-то другому, и я не смогу их защитить. И уж точно никто не сможет… — она вдруг замолчала.

— Не сможет что?

Миранда развернулась, и села, болезненно поморщившись.

— Убить его. Только я подобралась достаточно близко, чтобы это сделать. Только я могу это остановить, — она подтянула колени к себе, обхватывая их. Вадим увидел, что ноги её перемотаны и ощутил смесь запахов лекарств, напоминающую ему о больнице.

— Без обид, но пока что у тебя не очень выходит, — осторожно заметил Вадим, и в ответ её глаза яростно вспыхнули:

— А у тебя прямо гигантские успехи, агент! — ядовито огрызнулась она.

Вадим вздохнул, и потёр лоб.

— Слушай, я понимаю, что ты не привыкла, чтобы кто-то занимался твоими проблемами, но ты можешь позволить другим людям помочь тебе. Спрячься у Стаса, дай мне заниматься расследованием, и я посажу эту тварь. Или устрою так, чтобы спецназ всадил ему пулю в лоб.

Миранда не ответила, переключаясь на возящегося с игрушкой Алика. Она спустила ноги с дивана, и подобралась к ребёнку, спрашивая его о чём-то.

— Ты не обязана за всех отвечать, — продолжил Вадим, — или всё брать на себя.

Женщина так и не ответила, и он махнул на неё рукой, проверяя терминал. Расшифровка закончилась, и он, чувствуя как волнение внутри разгорается с новой силой, сел сортировать полученные данные — файлы шли сплошным пакетом, поэтому даже разбор, что к чему относится, требовал кучу времени. Миранда больше с ним не разговаривала, но играла с ребёнком, что его полностью устраивало.

Большую часть занимали какие-то исследования, он отложил их, планируя разобраться позже. Другие документы заинтересовали Вадима куда больше — маршрутные планы корабля, списки должников, досье некоторых наемников и заказы, связанные с киборгами. Заказчики отмечались даже тут очень схематично, но теперь он мог увязать воедино информацию по наемникам и Азору, что сразу превращало его из параноика, одержимого теорией заговора в адекватного человека с обоснованным расследованием.

Работа увлекла его настолько, что он чуть не забыл, что вечером в порту (не том, куда они наведывались, а более мелком) их ждёт космопоезд. Точнее, ждать-то он как раз не будет. Вадим резко поднялся из-за стола, и Миранда обратила на это внимание.

— Ты узнал, что хотел? — она оставила Алика, и тот требовательно заворчал. Вадим ревниво поднял ребёнка на руки, не обращая внимания на то, как мышцы отозвались болью.

— Сделал несколько пометок, но там ещё много разгребать, — он огляделся в поисках собственной дорожной сумки.

— Хорошо, а теперь передай всё это мне, и удали копии.

Вадим замер, уставившись на женщину, но она в ответ только выгнула бровь (и тут же поморщилась от боли). Ах да, он же пообещал ей «услугу», когда отчаялся найти хоть что-то.

— Знаешь, это не совсем то, что люди подразумевают под «услугой», — заметил Вадим. Женщина сложила руки на груди, вызывающе глядя на него:

— Ты не уточнял. Зато… дал «слово космодесантника». Чего оно стоит?

Мужчина открыл было рот, но тут же закрыл, не найдя что ответить. Несколько мгновений он пялился на неё.

— Да ты меня поимела! — воскликнул он, видя как на её лице расплывается улыбка, — манипуляторша сраная! Тебе нужно было вытащить данные. и чтобы я их расшифровал. верно? И сколько из этого всего было планом?

Женщина легко засмеялась, и, прихромала к креслу, устраиваясь в нём.

— Не ты первый, не ты последний, — она выглядела очень довольной собой, — в смысле, я не знала, что ты сам примешься упрашивать сводить тебя на корабль, но так даже правдивее вышло. Ты должен быть мне благодарен, — она скинула одноразовые гостиничные тапки, и подтянула ноги на кресло, устраивая одну вытянутой на подлокотнике, — тот «осведомитель» заманил бы тебя в ловушку, и ты бы узнал о работе на Азора весьма непосредственным образом.

— И ты знала, что я не уйду без тебя, и не вернусь? — Вадим не мог поверить, что им так нагло сыграли. Он должен был догадаться — женщина так легко согласилась провести его в хранилище, что он обязан был заподозрить неладное! Но он дал обещание, и забыл про него, не думая, что с этим придётся разбираться в скором времени.

— Не знала, — она отвела взгляд, — в тот момент я хотела, чтобы ты ушёл, чтобы не видел меня, не хотела видеть этого взгляда… — она махнула рукой, пытаясь объяснить, — боялась, что ты будешь смотреть так, будто я бедный голодный котёнок, сбитый машиной. Так что ты мог уйти, — она снова повернулась к нему, — и я бы наверное даже не стала тебя искать, но упустил этот шанс. Я не рассчитывала, что ты увидишь… всё это. Мы можем сделать вид, что этого никогда не было? — она снова перевела на него взгляд, и в нём читалась неподдельная мольба.

Неподдельная ли?

Алик запросился куда-то бежать, и Вадим отпустил его. Малыш понёсся через всю комнату, на полпути завалился, и до своей цели — игрушечного кораблика уже дополз.

Вадим рисковал всем, рисковал возможностью вернуться к ребёнку…

— Ты так всегда делаешь? Притворяешься, что ничего не было? — он перевёл взгляд на женщину, и та закатила глаза, явно собираясь ему ответить что-то хлёсткое, но он не дал такой возможности: — я понимаю, я бы тоже так делал, но посмотри на себя — на тебе живого места нет! Много ли времени осталось до того момента, когда-либо психика, либо твоё сердце просто не выдержат? — она снова хотела возразить, но он ещё не договорил: — можешь вести свою единоличную войну, сколько хочешь, но ты не единственная, кто хочет надавать этому придурку по шарам, и развалить всю его сеть! И не единственная, кто это может!

Миранда замерла, зло глядя на него, и, когда он всё-таки договорил, зло выдавила:

— Ты дал слово.

В ответ Вадим кивнул и, не в силах стоять ровно, прошёлся из стороны в сторону, и присел на край стола:

— Я сдержу его, если ты так хочешь. Но подумай о всех тех людях, которые пострадают, потому что ты не захотела делиться со мной информацией, ради которой я рисковал задницей!

— Да почему мне должно быть до них дело? — ядовито зашипела женщина, опуская ноги на пол, и надевая тапки. Те её никак не слушались, сминаясь, пока женщина их раздражённо не отбросила, — скольким людям было плевать, когда меня… Никто не помог мне. И им придётся выучить тот же урок. Никто не придёт на помощь.

Вадим оттолкнулся от стола, и столкнулся с подскочившей с кресла Мирандой нос к носу.

— Мы придём, — твёрдо ответил полицейский, — и ты не веришь во всё это, я вижу. Тому психопату этого не понять, но как раз поэтому люди доверяют тебе, как раз поэтому преданы тебе. Тебе не плевать. Ты не такая, как он. Пока что.

Женщина замерла, тяжело дыша, и глядя ему в глаза. Скривив лицо, она попыталась уйти, но он поймал её за плечо, не давая этого сделать. Миранда болезненно зашипела, заставляя его разжать пальцы, но осталась на месте.

— И что ты сделаешь, бросишься на Азора с заточкой? — насмешливо поинтересовалась она, — какое гениальное решение! Да даже достань ты его, на нём броня, тонкая и лёгкая, даже на шее есть прозрачный воротник. У него великолепная реакция, и он очень сильный. Думаешь, я не пыталась с ним покончить? Думаешь, не связывалась с полицией, не подкрадывалась к нему с ножом, не пыталась его обыграть? Я провела рядом конкретно с этим маньяком семь лет, неужели ты не думаешь, что я это всё не перепробовала? Он всегда на шаг впереди. И от моих попыток страдают люди вокруг.

Вадим уставился на неё. Но как тогда она ещё жива?

— Его это забавляет, — Миранда поняла его немой вопрос, — Вроде как игра, которая держит в тонусе. Бодрит, видите ли. В этом его сила. Кто-то не хочет его предавать. Кого-то настолько сломали, что он не может даже помыслить о таком. А кто-то… я. Он… он словно забирается тебе в голову.

— Мне он в голову не заберётся, — Вадим вздохнул, — ты можешь забирать свои данные, но пообещай мне… — он заметил, как женщина напряглась, — что хотя бы подумаешь о том, чтобы свалить от этого придурка.

Миранда наклонила голову, словно пытаясь лучше рассмотреть Вадима. Между бровей у неё залегла морщинка.

— Почему для тебя это так важно? Почему ты не мог оставить меня в покое? Кому нужно это героическое возвращение? Ушёл бы, как я просила, и так было бы проще для всех.

Он криво усмехнулся:

— Нихрена не проще! — он увидел её непонимание, и очень хотелось отшутиться, но Вадим ощутил, что если сейчас не скажет правду, то потеряет всё, — слушай, я не знаю с какими маньяками ты имела дело раньше, но я не из них, я не мог просто уйти, зная, что я хоть кому-то мог помочь, — он помедлил, видя, что она все ещё не понимает, — слушай, я должен был сделать что-то, помочь хоть кому-то, понимаешь? Да, нельзя спасти всех, но одного человека я мог вытащить. И я не успокоюсь, пока ты не будешь в безопасности.

— Долго беспокоиться придётся, — она больше не смеялась над ним, скорее, выглядела виноватой.

— Мне не привыкать, — отметил Вадим, — просто… пошли его нахер. Я могу сделать тебе новые документы, но у тебя и без этого вроде нет проблем, — он вспомнил пачку поддельных карточек. — Вряд ли он будет прошаривать каждый корабль во вселенной, чтоб тебя найти. А я его прижму, дай мне время. Он может быть сколько угодно умным, но он слишком двинутый, и рано или поздно это его подведёт. Я знаю, что это страшно, и, возможно, кажется тебе неправильным, но я обещаю, что это лучшее, что сейчас можно сделать.

Миранда замялась, нерешительно глядя на него. В её уверенности была брешь, и Вадим отчётливо видел, насколько ей хочется поступить, как он говорит, согласиться. Она набрала воздуха в лёгкие, словно собираясь что-то ответить, но ничего не сказала. Но он заронил сомнение. Ему было это необходимо, после того, что он увидел, что услышал. Не только обещать себе, что когда-нибудь кому-нибудь он поможет, но сделать что-то прямо сейчас, хоть как-то противостоять всей дряни, что он увидел на «Нэнси». Конечно, нельзя было сочувствовать всем, нельзя было переживать за всех, или пытаться всех спасти — иначе на своей работе он бы давно свихнулся. Как врачу, полицейскому не нужно было вовлекаться в происходящее слишком сильно, слишком лично. И он соблюдал это правило… почти всегда. Но иногда всего этого становилось слишком много, и когда есть возможность спасти хоть кого-нибудь… Он будет за неё бороться.

С удивлением он осознал, что всё, через что он прошёл — все потери, сложные расследования, плен у Казака, и постоянные угрозы все ещё не отбили у него это качество. Ему все ещё было не всё равно, и это чувство делало ему больно, но вместе с тем, давало сил, напоминая, что именно этим, в первую очередь, он отличается от людей вроде Азора.

И будь он проклят, если это не его преимущество.

— Не отвечай сейчас, — нарушил он тишину, видя, что Миранда не может ему ответить, — я отвезу тебя к Стасу, побудешь там пару недель, это ведь ты можешь себе позволить? — он дождался её утвердительного кивка, — а там решишь.

Она замолчала, и отвернулась от него, вышагивая по комнате. Алик затих, видимо, напугавшись сердитого тона отца, и Вадим поспешил его развеселить.

— Ну давай уже, скажи что-нибудь язвительное, а то я забеспокоюсь, что с тобой что-то не так, — полушутя попросил он, когда женщина снова устроилась в кресле, задумчиво ощупывая коллоид на разбитой губе.

— Да ничего в голову не приходит, — вздохнула она, — сделаем вид, что я ответила тебе остроумно и иронично, и ты был глубоко уязвлён?

— Идёт, — кивнул Вадим, — собирайся, вылетаем вечером. И говори, куда тебе перекачать файлы.

Она нервно закусила губу, и тут же поморщилась от боли.

— Пусть пока у тебя будут, — наконец, сказала она, — только пообещай не показывать больше ни единой живой душе, и начальству скажи, что заподозрил подставу, и не пошёл на корабль. Это может стоит мне жизни.

— Как ты там сказала? Один наш общий знакомый очень расстроится, если с тобой что-то случится. Так что я этого не допущу, — с улыбкой пообещал Вадим, — только мне нужно, чтобы ты кое-что пообещала тоже.

Женщина напряглась, ожидая подвоха:

— И что же?

Вадим задумался, подыскивая правильные слова:

— Постарайся поверить мне, искренне. Представить на пару недель, что у нас и правда получится. Знаешь, даже если ты не согласишься, то хотя бы хорошо проведёшь время.

Миранда размотала полотенце на голове, пальцами разбирая пряди волос, пытаясь их распутать.

— Хорошо, — согласилась она, помедлив, — но за тобой всё ещё должок!

Вадим в ответ только усмехнулся. На душе стало так легко, что ему вдруг показалось, что даже мышцы перестали болеть.

Он знал, какой эффект на человека может оказать «Космический мозгоед»!

---

1)

Алтайская колыбельная.

(«Яйцо, которое было снесено ночью,

Станет птицей шумным летом.

Ребенок, который в пеленках,

Когда-нибудь станет мужчиной.

Яйцо, которое снесено в темноте,

Станет птицей шумным летом.

Ребенок в колыбели,

Когда-нибудь станет мужчиной»).

Вернуться к тексту

Жизнь — штука большая и серьёзная. По крайней мере, так говорят. В ней нужно принимать важные решения: бросить ли учёбу, забив на карьерные возможности; поступиться ли своей моралью ради того, чтобы выжить; купить ли корабль, рванув от спокойной жизни в неизвестность; пожертвовать ли всем ради того, кого ты едва знал. Все эти решения очень серьёзные, взрослые и очень важные. К ним подходят ответственно, и о них вспоминают всю жизнь.

Но одно большое здание не создаёт город, а одно большое решение не создаёт нашу жизнь. Одиночные дома образуют улицы, улицы образуют кварталы, из кварталов состоят районы, а районы определяют город, его облик, его душу, ритм и саму его жизнь. Одиночные решения и действия, какими бы мелкими они ни были, могут быть очень и очень важны. Будь то решение помочь тому, кого никогда не знал, примириться с тем, кто тебе противен ради общего дела или сходить на свидание. Измени такое мелкое решение, незначительное дело, или скажи ты другие слова — ничего, казалось бы, не случится, твоя жизнь останется такой же, она не свернёт в другую сторону, и ты пойдёшь той же дорогой. Казалось бы. Но в один момент, отдельный промежуток времени такое мелкое дело может значить очень много. А из отдельных маленьких моментов и складывается наша жизнь.

Вениамин встряхнул головой, выкидывая из головы накрывшие его размышления. В своих решениях он никогда не сомневался, считая, что это лишняя трата нервов, которые, как известно, не восстанавливаются. Не сомневался насчёт выбора, где жить и работать, питаться вкуснее или полезнее и стащить ли подозрительные данные пациентов подозрительного борделя с захолустной планеты.

В них что-то было не так, но что именно? Он не мог сказать, раз за разом гипнотизируя графики. Везде норма, одна сплошная норма, и никакого намёка на странности, что его больше всего и задевало.

Он ещё не знал, что буквально в шаге от того, чтобы разгадать смертельно опасный секрет.

— Правда или действие? — с улыбкой спросил себя медик.

И тут в коридоре раздался грохот.

* * *

Ранним утром того же дня, точнее, даже ночью, они прибывали на очередную перевалочную станцию с поэтичным названием «Ассоль», где их должен был ждать Вадим. На самой станции время дня было такое же неопределённое (если вообще было), как иногда бывало на подобных мелких перевалочных станциях, на которых люди работали вахтовым методом посменно, чтобы заработать на уютный домик на какой-нибудь приличной планетке. «Ассоль» была одним из самых удобных в этом районе космоса мест для того, чтобы погаситься, заменить воду или масло, купить запчасти первой необходимости, или чипсов, по которым изголодалась в долгом рейсе команда. Как водится, при этом цена за постой более часа сдиралась такая, что задерживаться никто не хотел. В этом были и плюсы — никаких лишних трат времени и очередей здесь тоже не было.

Пристыковались, как обычно, с долей лихачества, получив порцию ругани от работников портового узла и от пары соседей, поэтому Станислав вышел на трап, готовый отразить нападение любых разъяренных пилотов и работников космопорта. Нервов добавляло и ожидаемое появление Вадима. Несмотря на то, что все вопросы с его командой друг давно уладил, осадок остался, и атмосфера в ожидании его витала напряжённая. Кроме того, очень хотелось расспросить Вадима насчёт того, узнал ли он что-то полезное. Может быть, узнать, что вообще происходит, возможно, он мог дать какие-то ответы. Миранда, после нескольких дней постоянных разговоров, снова пропала со связи, и это беспокоило капитана. Ещё и команда вела себя как-то странно, то что-то пряча, то опасливо поглядывая на него, и Станислав перебирал в голове все варианты того, что именно они могли уже успеть натворить. В общем, забот у него, как всегда, было полным-полно.

Орд разгневанных пилотов не было. В шумном, наполненном людьми секторе космопорта около шлюза «Космического мозгоеда» вообще почти никого не было: случайные прохожие и ожидающие, уткнувшиеся в свои планшеты-видеофоны-терминалы. Наконец, он заметил Вадима, который вёл за две руки розовощёкого мальчугана с рыжей копной волос, который что-то бодро лепетал на своём собственном языке. Полицейский выглядел необычно спокойным и счастливым, таким он становился рядом с ребёнком. Когда он заметил подошедшего Станислава, то в нём словно что-то щёлкнуло — вернулась сосредоточенность, он бегло бросил взгляд вокруг, оценивая обстановку, и по-армейски подтянулся. Небольшие, но очень заметные перемены.

Они поздоровались, и во взгляде друга Станиславу привиделся подвох.

— Слушай, по поводу того, что ты просил, — без обиняков начал полицейский, хотя капитан, вообще-то, просто хотел узнать, где его вещи. Не могли же они с Аликом приехать налегке? А бросать вещи где попало было небезопасно… — Я не могу тебе ничего рассказать про дела полиции, и тем более, про твою подружку, поэтому сам с неё спрашивай! — он взмахнул жестом фокусника, указывая на одну из лавочек поблизости.

Там шевельнулся человек, на которого до этого Станислав едва ли обратил внимание, приняв за какого-то худого парня в армейской куртке с парой сумок рядом. «Парень» поднялся, выпрямился, и откинул капюшон. Станислав узнал блеск зелёных глаз, и темную косу, упрятанную под форменную, явно слишком большого для женщины размера, куртку.

Радость тут же сменилась менее приятными эмоциями. Выглядела Миранда примерно как Тед после хорошей драки в баре: даже под макияжем на скуле проступал желтеющий синяк, можно было заметить ссадины. Заметил он и то, как женщина переносит вес на одну ногу. Под его внимательным взглядом Миранда покраснела, потупив взгляд.

— Доставил в целости и почти сохранности, хотя по ней и не скажешь, — Вадим довольно улыбнулся, видя как женщина бросила на него злой взгляд.

— Он эти реплики придумывал последние пару часов, — неожиданно весёлым тоном заявила Миранда, — и меня ещё кто-то упрекал в драматичности! — она покосилась на Вадима, и тот в ответ только закатил глаза, и приблизился к лавочке, забирая сумки.

— Это не драматичность, а эффектное появление. Понимай разницу, женщина, — погрозил ей Вадим пальцем.

— Да пошёл ты! — Миранда в ответ показала ему другой палец, что заставило Вадима только добродушно рассмеяться.

— Отличная ж баба! Мне нравится, — друг улыбнулся, похлопал Станислава по плечу, и, подхватив Алика на руки, легко взбежал по трапу.

— Миранда, — наконец, выдавил капитан, слабо представляя, что именно ему стоит сказать, — ты пропала со связи.

Она попыталась накинуть капюшон, но он скатился с волос обратно. Скривившись, Миранда чуть отвернула в сторону голову, словно надеясь спрятать расплывшийся на скуле синяк.

— Вадим сказал… — она покусала губу, и вздохнула, — в общем, мне пришлось отключить видеофон, и отдать его Вадиму, вместе со всеми средствами связи, а в инфранет я пока выхожу только по большой необходимости и через десять шифровок. Я могла бы написать, но… он хотел устроить сюрприз, — её губы тронула улыбка, — у человека не так много радостей в жизни, я решила, пускай уж.

— Понятно, что ничего не понятно, — смирился Станислав, — ты… сможешь остаться?

— Да, это… — Миранда прочистила горло, и вскинула подбородок, приближаясь к Станиславу. Горячие пальцы нашли его локоть и сжали, электризуя всё его тело. — Мне нужно где-то пожить… пару недель… — она помедлила, но потом будто собралась с силами, набрала воздуха полные лёгкие, и быстро закончила: — или больше. Можно?

— Можно. Пару недель. Или больше, — Станислав широко улыбнулся. Он и не понял, как за несколько дней успел по ней заскучать, и разнервничаться из-за отсутствия новостей. Миранда наклонилась вперёд, и прижалась к его щеке горячими губами, прошептав «спасибо» и тут же отстранившись, но этого хватило, чтобы прохлада космопорта перестала ощущаться, потому что кровь словно нагрелась, и понесла даже не тепло, а огонь по всему его телу. Он перехватил её ладошку, и крепко сжал, ощущая себя так, будто гравитацию станции резко выкрутили на минимум. Они помолчали несколько мгновений, разглядывая друг друга, пока Станислав не опомнился и повернулся к кораблю, подставляя Миранде локоть. Она осторожно опёрлась на него, и, когда они пошли вперёд, капитан заметил, как она прихрамывает, но ничего не сказал по этому поводу, зная что ответ будет примерно никакой (главное, чтоб больше не плакала! Женщины в слезах— это очень страшно).

— Добро пожаловать на корабль, — он подвёл её к трапу, но тут его окликнули. Видимо, кое-кто всё же был недоволен лихачеством Теда.

Стоя на первой ступеньке, Миранда наклонилась и ещё раз поцеловала его в щёку, усиливая пьянящее ощущение, которое грозило наполнить всё его существо. К такому и привыкнуть недолго.

— Долг зовёт, капитан, — она подмигнула ему, осторожно поднимаясь по лестнице.

— Может, зайдёшь к Вениамину, чтобы он посмотрел, что с тобой? — осторожно предложил Станислав, глядя, как она поднимается на одну ступень, а затем подтягивает больную ногу. Миранда обернулась, и покачала головой:

— Не думаю! — она скрылась в корабле, и капитан поправил фуражку, стараясь направить мысленный поток в деловую сторону, напоминая себе, что они должны как можно быстрее управиться с делами.

Их строго попросили больше не лихачить, и накрутили цену на гашение (Станислав пообещал разобраться, но Теду решил ничего не говорить — те центавриане первые их подрезали!), но в остальном всё было в порядке, и можно было готовиться к следующему прыжку. Когда, уладив формальности, и успокоив негодующих коллег, капитан вернулся на свой корабль, там царило непривычное даже для них оживление. Дэн со странным лицом качал на руках Алика, который радостно дергал его за рыжие пряди, Полина крутилась рядом, делая голографии на память, Тед с Вадимом и Вениамином обсуждали какие-то новости, Миранда с кружкой чая гипнотизировала голоподставку, на которой были эти самые новости, диктора в которых Маша, как водится, подменила собой, и с каждой новостью наряд становился всё откровеннее. Ланс забился в дальний угол с видом «не трогайте меня», но при этом с любопытством рассматривал происходящее. Даже Михалыч подтянулся на общий шум, хотел было присесть на диван, но не осмелился двигать царственно развалившегося Сеню, и отправился делать себе чай. Котька закрутилась у ног капитана, требовательным мурчанием обращая на себя внимание, и Миранда на неё опасливо покосилась. Станислав подхватил кошку, покорной тряпочкой повиснувшую у него на руках, и погладил, всё ещё наслаждаясь тем, что может действовать обеими руками.

— Надо же, сколько нас! — радостно высказалась Полина, заметив, что капитан вернулся, — такой сбор и отметить можно. Может, сделаем праздничный ужин?

Её глаза так и кричали о том, что здесь есть какая-то подстава, но настроение было слишком хорошее:

— Неплохая идея, — кивнул Станислав. В конце концов, овощи съедены ещё не все, а срок хранения у них не бесконечный, — вот ты и приготовь этот ужин.

— Я могу помочь, — предложила Миранда, но тут подключился и Вадим.

— Пожалуйста, только не это! — полицейский с ужасом покосился на неё. Миранда закатила глаза, словно спрашивая у вселенной «за что мне такие неблагодарные люди?».

— Я не виновата, что ты не ценишь нормальной еды, — она сложила руки на груди, с вызовом глядя на Вадим, — у меня хотя бы каша не пригорает!

— Так вы типа друзья? — задал вопрос ничего не понимающий Тэд, и Стас порадовался, что это спросил кто-то кроме него. Почему и как они оказались в космопорту вместе, никто так и не объяснил.

— Нет! — хором ответили оба, и, как ни странно, тут же засмеялись. Видя всеобщее непонимание, Миранда пояснила:

— Мы знакомы три дня, и я успела за это время поучаствовать в полицейском расследовании и получить по лицу, поэтому не спрашивайте, откуда у меня такая нелюбовь к полиции.

— Между прочим, это были самые тяжелые три дня моей жизни! — закатил глаза уже Вадим, — Станислав, я тебе не завидую!

— И как расследование, успешно? — поинтересовалась Полина, нагло сдвигая Сеню и устраиваясь на диванчике. Остальные воззрились на неё с видом «а что, так можно было?», а Ланс вообще выглядел оскорблённым таким святотатством. Пол ничуть не хуже, чем диванчик, зачем котика гонять? Ещё более недовольным Ланс стал после того, как Сеня предательски счастливо замурчал, устроившись на коленях Полины, мотая длинным хвостом.

В ответ на вопрос Полины Вадим и Миранда переглянулись с какими-то очень странными выражениями лиц.

— Мне очень нужно поговорить с Кирой, — Вадим сразу посерьёзнел, — тем более последние новости…

— Какие новости? — Станислав не любил смотреть выпуски, потому что всегда чувствовал, как СМИ пытаются им манипулировать, убеждать в какой-то точке зрения, что раздражало. Он старался проглядывать статьи в инфранете, чтобы оставаться в курсе, но сегодня с утра было не до того.

От его вопроса в пультогостиной будто разом стало мрачнее.

— На Земле подорвали офис «Убертек». Это одна из компаний, купивших акции и часть имущества «DEX-компани» после банкротства. А в том, что осталось от их офиса, нашли доказательства связи этой компании с охотой на разумных киборгов, — спокойно прояснил не особо проникнувшийся мрачностью Дэн.

Станислав сосредоточенно кивнул, пытаясь вспомнить, знал ли что-то про эту компанию. Какая-то мысль на краю сознания крутилась, но какая?

— Что интересно… — заметил Вадим, но затем тряхнул головой, и изменил формулировку, — ну, то есть, важно для расследования: погибло около десяти человек, в основном — руководство, которое с утра собралось на какое-то внеплановое совещание. А подорвал их, вместе с собой, их сотрудник, у которого дома всё оказалось просто обклеено брошюрами и рекламой ОЗК, статьями про разумность киборгов, и про покушения… Выглядит всё так, будто мужик обнаружил, чем втайне занимается компания, и решил им отомстить. Взорвав дека-бомбу.

Станислав, как раз собиравшийся присесть на диванчик, уставился на него в шоке, и чуть не присел прямо на хвост Сени. Кот с недовольным шипением сбежал от Полины, и бросился к Лансу, который тут же заграбастал его в охапку, прижимая к себе.

— Но это же чушь какая-то! — он непонимающе глядел на Вадима, — да её нереально достать! Нам ни одной так ни разу и не выделили!

— Чушь — это то, что все заявляют, что это была самодельная бомба неизвестного происхождения, — Вадим хотел было присесть на первое попавшееся кресло, но оно оказалось навигаторским, что можно было определить по гордо стоящей посреди сиденья банке сгущёнки. Полицейский помялся на месте, и остался стоять посреди пультогостиной, сложив руки на груди, — хотя любой, кто посмотрит фотографии из новостей…

Маша услужливо вывела фотографию. От офиса буквально ничего не осталось, кроме одной сиротливой стенки с половиной кофемашины, которую будто лазером разрезали. Соседние помещения не были тронуты — из здания словно выпилили кусок, оставив ровные срезы. И было только одно оружие, которое способно на такое. Оружие, которое невозможно собрать самому. Но можно добыть, если знаешь нечистых на руку генералов… О том варианте, в котором взрыв устроен чистыми на руку генералами по приказу, думать не хотелось…

— Эй, космодесант, переведи для тех, кто не учился на сапёра? — нарушила молчание Миранда, — фанат киборгов убил противников киборгов, новость так себе, конечно, но почему вы в таком шоке?

— Ты до сих пор не в состоянии выучить имена? — огрызнулся Вадим.

— А ты до сих пор не в состоянии прямо ответить на вопрос? — Станислав думал, что они сейчас подерутся, но Миранда лишь повела бровью и широко улыбнулась, откидываясь на спинку дивана, а Вадим укоризненно посмотрел на Стаса, будто бы показывая «смотри, что я терпел целых три дня!».

На вопрос ответил Дэн, до этого внимательно рассматривающий голографии:

— Такую бомбу можно достать только через военных, — он помедлил, — на «Чёрной звезде» такие перевозили однажды, но сами не трогали. Она намного сложнее и опаснее той же импульсной взрывчатки. Кто-то организовал теракт, чтобы подставить ОЗК.

— И настроить людей против них! — добавила Полина, догадавшись, куда он клонит, — террористы-сторонники не лучшим образом привлекают внимание к Кире.

— А вы уверены, что организовал «кто-то», а не само ОЗК? — вмешалась Миранда. Тед в ответ сдавленно рыкнул и раздражённо стукнул рукой по подлокотникам кресла, отчего кресло довольно громко и жалобно скрипнуло. Пилот недовольно сложил руки на груди:

— Кира тут ни при чём! — свирепо заявил он, — кто-то совершенно точно хочет их подставить.

Видимо, об этом они и спорили, когда пришёл Станислав.

— Никто и не говорит, что причём! — успокоил его Вадим, — но если хотя бы часть моих догадок верна, ей очень пригодится помощь полиции, или даже кого посерьезнее. Но! — он поднял палец вверх, — это я уже не могу обсуждать с гражданскими.

— Разберёмся со всем, как будем на Кассандре. А пока — готовьтесь ко взлёту, прежде чем с нас снимут оплату за следующий час! — скомандовал Станислав, и пультогостиная ожила, каждый засуетился по своим делами. Тут полагалось отправить народ по каютам, и он замялся, поглядывая на Миранду, и гадая, нужна ли ей отдельная.

— Вы не против, если я посижу здесь? — она похлопала руками по подлокотникам, — я буду крепко держаться за диванчик!

Решение было отсрочено, и капитан, кивнув, принялся за свою работу, которая в данном случае состояла из того, чтобы важно сидеть за пультом и поглядывать на работу остальных.

Мрачные новости никуда не делись, но за рутинными заботами отошли на задний план. Хотя последнее время Станислава не покидало чувство, что они упускают что-то важное. Впрочем, даже не упускай они это — что может команда маленького транспортника? Что они могут изменить? Как они могут остановить то, что произойдёт?

А в том, что что-то произойдёт, капитан уже не сомневался.

* * *

Миранда и Полина честно попытались поучаствовать в готовке, но постепенно были изгнаны от плиты на зрительские места то ворчащим Вадимом, то собравшимся приготовить как-то по-особенному мясо Тедом. Впрочем, женская часть населения «Космического мозгоеда» не сильно расстроилась, покрошила пару салатов, а потом засела обсуждать всё подряд — от приёмов самозащиты до особенностей пищеварительного цикла андистадных бактерий.

На корабле вообще царили мир, тишь, да гладь, и у Станислава в голове крутилась мысль «слишком хорошо». Что-то здесь было не так. Обстановку оживляли только постоянные ссоры Миранды с Вадимом — они обменивались колкостями весь день, и если поначалу Стасу хотелось разнять обоих, и заставить как-то помириться, то вскоре он привык, и заметил, что оба, похоже, получают от этого странного общения удовольствие. В конце-концов, если Миранде сходиться с различными людьми удавалось довольно легко — из всей команды только Дэн косился на неё недоверчиво, то Вадим таким талантом вовсе не отличался, да и история отношений с командой «Мозгоеда» была не очень, поэтому пусть лучше цапается с Мирандой, чем опять страдает паранойей.

А ещё капитан начал ловить на себе задумчивые взгляды, что никак не добавляло спокойствия и умиротворенности. Он даже внимательно изучил своё отражение в щербатом зеркале их санузла, с наклейками «я люблю свою работу, на неё приду в субботу» и «шоарра мечтай страна», но ничего подозрительного не нашёл. Штаны точно были на месте, фуражка — тоже, зарплату всем он выплатил вовремя, но что-то упорно было не так, причём его преследовало странное дежавю. Небось опять надумали себе чего. Ох уж эти мозгоеды… То подкинут ему брошюрку медицинского центра, то вон на сайте знакомств зарегистрировали — глаз да глаз нужен!

В середине дня Вениамину вдруг зачем-то понадобилось провести инвентаризацию лекарств, и он утащил Стаса в медотсек. Ладно бы это было предлогом пообщаться, но нет, медик честно заставил капитана пройти с ним все позиции, пересчитать, затем пересчитать ещё раз, и перепроверить списки закупок. Просидели они так несколько часов, по корабельному времени приближался вечер, и стоило закончить, как его позвал Михалыч, бурно жестикулируя, и объясняя ему что-то, и Станиславу ничего не оставалось, как последовать за ним в машинный отсек. В чём была проблема, он так и не понял, но четверти часа его присутствия хватило Михалычу, чтобы закопаться в какой-то технический люк, что-то там сделать, отчего по всему кораблю погас свет и на пару минут прекратилась подача кислорода, а затем всё восстановить и выкопаться обратно.

Уставший, он дошёл до пультогостиной, желая только налить себе чашку чаю и присесть, когда проход ему решительно перегородила Полина, не пуская Станислава в заветное помещение.

— Ой, — это слово из уст девушки звучала довольно жутко, потому что обычно означало, что он застукал её на месте преступления. Станислав приготовился встретить что угодно: фикуса-людоеда (больше ни-ни!), гигантского осьминога (в тот раз он остановил Полину на уровне идеи) или её маму (уж лучше осьминог!), — Станислав Федотович…

— Чего? — сурово спросил он, нависая над виновато хлопающей глазами девушкой.

Она открыла рот, закрыла его, и замялась на месте. Затем лицо её просияло, и страшно стало уже Станиславу. Девушка набрала полную грудь воздуха, и начала:

— Я тут читала брошюрку по новым системам биоочистки… — она облокотилась о стену так, чтобы перегородить собой проход, — новый подвид бактерий Magnamycoplasma viridi может…

— Да что там такое! — не выдержал, Станислав, мягко, но настойчиво отстраняя девушку с дороги. Готовый к любому сюрпризу судьбы, он открыл дверь, за которой не было осьминогов, крабов-убийц и других несанкционированных пассажиров, зато было единственное, к чему он приготовиться не смог.

— Сюрприз! — громыхнуло из светящегося проёма двери.

Первой его реакцией было схватить бластер, но коварные заговорщики учли это — Полина уже подхватила его под правую руку, затягивая в помещение, и не давая позорно отступить. Пультогостиная выглядела непривычно чистой и убранной, а местами даже украшенной. Стол застелили какой-то импровизированной скатертью (кажется, это была разрисованная маркерами одноразовая простынь из медотсека), все были разодетые и до неприличия радостные, а Маша так и вообще красовалась в образе «подарочка» — вместо белья на ней были ярко-красные ленты с бантиками.

— Опять? — тихо проворчал он, пытаясь сообразить, как так вышло? Они же недавно отмечали его предыдущий день рождения, тогда ещё Роджер притащил бутылку саке… Судя по всему, задумали они это давно: не зря Полина с утра так ратовала за «отметить». Его ворчание потонуло в поздравлениях и подарках — шерстяной пояс от Вени, от покупки которого Станислав открещивался уже несколько лет, как бы доктор не советовал; большой и удобный голо-ежедневник от молодой части команды, не самая новая, но зато надёжная модель; тактический нож с обмотанной паракордом ручкой от Вадима. Михалыч, прочитав прочувственную, и от того ещё более непонятную речь, вручил Станиславу небольшую резную фигурку в виде кошки (из чего она сделана, понять было сложно — то ли кость, то ли особый вид дерева, то ли камень, но фигурка приятно грела ладонь, и была выполнена довольно искусно).

Сам Станислав, хоть и осознал, что весь день нервничал зря, не мог отделаться от чувства тревоги — сказывались то ли воспоминания о том, чем может закончиться вечеринка-сюрприз, то ли общая нервозная обстановка, но постепенно оно отступило на задний план. Все веселились и шутили, даже Вадим выглядел расслабленным и довольным жизнью, а Дэн стал чуть менее недовольно коситься на него и Миранду. Киборг их не то чтобы не любил, но был абсолютно уверен, что эти двое приносят хаос и неприятности, а вот их он уже не любил искренне.

На столе были расставлены миски с салатами, а в центре возвышалось блюдо, наполненное варёной картошкой, от которой поднимался ароматный парок. Картошку облили сыром с майонезом (точнее, майонезом с сыром), и сверху воткнули свечки, деликатно умалчивающие возраст, зато позитивно заявляющие «С ДР!». Свет погас, и пультогостиная осталась освещена всем, что смогли собрать — и гирляндой с нового года, и фонариком для чтения книг (так вот куда он делся!), и ночником с зайчиком (подарили Лансу на день выпуска). Вместе с базовой подсветкой пультогостиной это больше напоминало склад магазина светотехники, но капитану всё равно было приятно, что ради него так расстарались. Он, как положено, задул свечи, даже не задумавшись. Уже не первый год в его голове было только одно желание — пусть с этими людьми, котами и киборгами всё будет хорошо!

— Я рад, что мы собрались такой большой компанией, — поднял он тост, когда с него это настоятельно требовали. Ничего красивого и умного не приходило в голову, поэтому он просто озвучил то, что думал. — Вы все здесь для меня, как родные, и я счастлив, что каждый из вас есть в моей жизни, — он обежал взглядом всех собравшихся, — спасибо!

Собравшиеся в ответ одобрительно загудели. Когда с угощением, а в этот раз оно действительно выглядело угощением, хоть местами и перемежалось бутербродами или чашкой с пельменями (судя по крабовым палочкам со сгущёнкой, абсолютно каждый внёс свою лепту) было покончено, вечер плавно перетёк на диванчик — точнее, растёкся по всей гостиной, концентрируясь на диванчике. Станислав устроился за своим пультом, попивая чай, разбавленный коньяком, и поглаживая Котьку. Решение было тактическим, потому что иначе кошка начинала шипеть на Миранду, и уже успела порвать ей колготки до состояния негодности, и женщине пришлось ходить без них, демонстрируя всем ещё пару ссадин и синяков. Тут не выдерживал уже Вениамин, всеми способами зазывая женщину в медотсек, но она непреклонно отказывалась.

Полина с Тедом, дурачась, устроили фехтование пальцами за возможность выбрать следующее развлечение. Алик радостными «тетя!» и «дядя!» подбадривал их, по-царски устроившись на руках у Ланса. С киборгом он подружился ещё в их первую встречу, и с тех пор, как ребёнок оказался на корабле, Котик все время как бы невзначай крутился рядом, что приводило к тому, что киборг практически стал его постоянной нянькой. Правда, из-за этого на него косились то Вадим, то Дэн, но геройствовать и забирать ребёнка всё равно не спешили.

Наконец, Полина, извернувшись, дотянулась до живота Теда, и он с жалобным стоном упал на пол, закатывая глаза.

— Прощай, жестокий мир! — Парень развалился на полу, занимая собой почти всю свободную площадь. Полина гордо поставила ему на грудь босую ногу, сияя, как чемпион.

Вадим почему-то поперхнулся чаем, и отвернулся, отфыркиваясь от попавшей в нос жидкости.

— Будем играть в правду или действие! — бодро заявила Полина, — вы мне уже давно обещали!

— Но это же бессмысленная игра! — покачал головой Дэн, — если тебе нужно, чтобы мы что-то сказали или сделали, надо просто попросить.

— Нет, в игре совсем по-другому! — девушка уселась прямо на пол, откидывая с лица растрепавшиеся волосы, — ты не можешь отказаться, что бы у тебя не спросили…

— Как будто тебе отдали приказ? — уточнил Ланс, и Полина закатила глаза, и попыталась найти поддержки хоть у кого-нибудь. Публика оказалась на удивление жестокосердной.

— Да ладно вам, это же весело! — видимо Полина знала, что не все одобрят идею, и заранее подговорила Миранду поддержать её. Женщина устроилась в кресле навигатора, просто убрав с него банку сгущёнки, чем заработала ещё один недовольный взгляд от Дэна, — смотрите: Вениамин, правда или действие?

Доктор встрепенулся, будто его этот вопрос разбудил. Он выглядел каким-то отстранённым, каким и был весь день, погружённый в свои мысли. Станислав довольно неплохо знал такое выражение лица — друг с таким же видом ходил когда ему попадались сложные по диагностике случаи, или готовил доклад по интересной ему теме (а в медицине интересно ему было почти всё).

— Правда, — видимо, опасаясь того, что может быть за «действие», осторожно ответил медик. Они со Стасом когда-то давно тоже играли в эту игру, и закончилось это выговором от коменданта общежития медунивера, вывихом ноги одного из участников и попаданием в местные новости.

Однако, в этот раз игра явно отличалась от типичного студенческого безумия.

— Что самое ужасное на «Космическом мозгоеде»? — провокационно спросила Миранда, хитро поглядывая на медика. Тот откинулся на спинку дивана, складывая руки на округлом животе, и тут же нашёлся с ответом:

— Люди, которые не хотят лечиться!

Ответ развеселил всех, и игра началась.

Полине пришлось показать буцехвостую кусалку, что у девушки получилось просто отлично — Тед даже посоветовал ей записаться на курсы актёрского мастерства, за что получил задание доказать, что и правда умеет стоять на голове. Пилот с этим справился, даже ничего себе не повредив, и почти не повредил ничего из обстановки в гостиной.

Далее они выяснили, что Полина в детстве постоянно таскала домой различных насекомых (что никого не удивило), Ланс умеет (именно умеет, а не загрузил программу) танцевать чечётку (чуть-чуть более неожиданно), а Вадим недурно поёт, хоть и жутко смущается при этом. Атмосфера царила приподнятая и даже Котька благосклонно позволила Миранде взять себя на руки и погладить. Станислава Вениамин коварно сдал, рассказав всем, что он умеет смешивать коктейли, а у Теда откуда-то нашёлся шейкер (некоторые вопросы лучше не задавать), поэтому он отделался смешиванием пары коктейлей и подбрасыванием шейкера в различных комбинациях. Научился он этому ещё в академии, решив, что это неплохой способ отработать реакцию.

Впрочем, долго засиживаться капитан не стал, собираясь оставить команду развлекаться. Пользуясь моментом, с вечеринки ретировало всё старшее поколение, разом покидая пультогостиную. Михалыч исчез ещё где-то в середине посиделок, по своему обыкновению, совершенно незаметно.

* * *

Ланс,как и капитан, тоже думал о том что что-то случится, но гораздо позже тем же вечером. Старшее поколение уже покинуло пультогостиную, и слух киборга уловил в одной из кают звонкий смех. Лансу тоже хотелось убежать к себе в каюту, но отступление было замечено Полиной, и беспощадно пресечено.

Его мысли постоянно возвращались к тому, что эти люди зачем-то всё время ищут неприятностей. Ладно, Вадим, этот пускай выполняет свою работу и ищет преступников, не важно. Но мысль о том, что команда «Космического мозгоеда» опять может влипнуть во что-то, киборгу не нравилась очень сильно. Почему-то они никогда не могли пройти мимо, когда нужна помощь, даже если были совершенно ни при чём! И никогда не задумывались о том, насколько это опасно. Дэн на его вопросы только пожимал плечами, и говорил, что это нельзя объяснить, можно только понять самому. Навигатор вообще последнее время был какой-то неправильный: погруженный в свои мысли, отвечающий с низким процентом искренности, да и физические показатели Лансу не нравились.

И теперь старший собрат тоже был против него! Они засели играть в свою странную игру, и Ланс, конечно, мог уйти… Но то ли не захотел их обижать, то ли любопытство всё же пересилило.

— Правда или действие? — Полина развалилась на диванчике между Тедом и Дэном, вытягивая ноги на одного и устраивая голову на коленях другого.

— А почему нельзя просто спросить? — Ланс искренне не понимал, в чём проблема этих людей? Они что, не могут просто сказать, что им надо, и для этого нужно делать определённый ритуал?

— От этой игры и так половина участников сбежала, — пошутил Тед, — но Полине всё мало!

Девушка легонько стукнула его ногой:

— Выбирай, давай! И вы видели, как Вадим забрал пиво из холодильника, они явно не из-за игры сбежали.

— Действие! — храбро заявил Тед, и Полина потребовала сделать ей массаж ног.

— И пока я не растекусь лужицей, не останавливайся! — девушка вытянулась со счастливым лицом.

Смысл игры был Лансу все ещё не ясен. Когда Тед спросил его, киборг выбрал правду, потому что ему очень не хотелось сейчас исполнять чьи-то странные поручения.

— Хотел бы ты сам водить «Космического мозгоеда»? — спросил пилот, буравя его взглядом, и разминая подставленные пятки Полины. Несмотря на счастливое лицо девушки, всё равно выходило угрожающе.

Вопрос был с каким-то подвохом. Конечно хотел бы! Но тут Ланс попытался это представить, и подумал, чем же тогда займётся Тед? Мысль о том, как без него будет выглядеть команда и корабль, опечалила Ланса, и он решительно покачал головой, заявляя, что его и сейчас всё устраивает. Но какой-нибудь другой корабль он бы с радостью поводил. Желательно, ходящий по простым и спокойным, монотонным маршрутам.

— Но там бы не было вас, так что тоже бы не хотел, — добавил парень, и лица друзей засияли. Странно, они ведь знали, как он к ним относится, но каждый раз удивлялись как в первый раз!

Возможно, эта игра была не так уж плоха.

Был черёд Ланса, и он обратился к Дэну. Рыжий лениво выбрал «правду», задумчиво перебирая пальцами Полинины волосы.

Ланс придумал несколько вопросов, но замялся: большинство из них он мог задать в обычной жизни, и собрат всегда отвечал. Мысли закрутились, и почему-то Ланс ощутил волнение, и вдруг, не до конца осознав, как именно это сделал, выпалил вопрос, и даже сам себе удивился, услышав свой голос:

— Что с тобой не так?

Рыжий посмотрел на него остекленевшим взглядом голубых глаз. Атмосфера в пультогостиной резко изменилась — Полина с Тедом напряглись, а Дэн похолодел, глядя на Ланса… со злостью?

— Это не по правилам, — медленно протянул Дэн, — нельзя задавать серьёзные вопросы.

— Тогда мы заканчиваем игру, — вмешался Тед. Полина выпрямилась, виновато поглядывая на навигатора, — потому что я тоже хочу узнать ответ. Да! — ответил он на удивлённый взгляд киборга, — мы не слепые. Не только Ланс это видит. Ты ошибаешься, всё время ходишь задумчивый, отвечаешь невпопад, многое перестал замечать.

— Мы же твои друзья! — Полина потянулась отвести выпавшую на лицо Дэна рыжую прядь, но тот увернулся, — мы переживали за тебя и ждали, пока сам расскажешь, но нельзя же так!

— Почему мы летим на Кассандру? — добавил Ланс, который догадывался, что всё это как-то связано.

Дэн огляделся с видом загнанного животного, и на его лице заиграли желваки.

— Можешь не отвечать, — вздохнула Полина.

Ланс отметил высокий процент искренности. И то, что девушка не была обижена — общая картина эмоций была куда больше похожа на искреннюю грусть. Дэн тоже это заметил, или, хотя бы должен был.

— Думаю, я умираю, — тихо заметил рыжий парень, и в пультогостиной повисла тишина. Нарушил её Тед, перетянувшийся через диван, и отвесивший рыжему лёгкий подзатыльник.

— А теперь давай по-порядку, — потребовал пилот.

* * *

— Давайте ещё посидим и пообщаемся! — Миранду явно покусала Полина, заразив общительностью и жизнерадостностью, и в коридоре она почти пританцовывала, не забывая опираться на Станислава, нога, видимо, побаливала довольно ощутимо.

Вениамин тут же оговорился какими-то важными делами, и спрятался в медотсеке. Станислав даже не пытался его остановить, видя что друг чем-то серьёзно увлечён. Вадим тоже хотел было пойти, надеясь воспользоваться моментом, пока Алик тихо спит в каюте, и хоть немного отоспаться, но не тут-то было.

— Я, между прочим, прикупила по дороге немного сидра в Йотунхилле, — женщина явно ожидала, что этот аргумент пересилит желание полицейского спать.

— Далась мне ваша эта бабская газировка, — отмахнулся Вадим.

— Поэтому я взяла ещё пару банок эля.

— Так вот почему сумки были такими тяжелыми! — проворчал Вадим, но до холодильника сходил, и они засели в каюте Станислава, где было больше всего кресел (фактически, подаренные командой кресла занимали почти всю площадь). Под настоящий эль разговоры пошли довольно бодро: как водится, Вадим со Станиславом вспоминали армейские байки, которые Миранда с интересом слушала, иногда вставляя довольно абстрактные истории от себя. Именно она что-то рассказала только один раз, пересказав, как они с Вадимом сцепились с одним из наёмников.

Как иногда бывает в таких разговорах, в какой-то момент повисла тишина, в которой никто не находил, что сказать.

— Правда или действие? — бодро спросила женщина, оглядывая растёкшихся по креслам собеседников, — ну же, старички, подъём!

— Пощади! — Вадим кинул в неё пустой банкой, впрочем, не сильно стараясь попасть, и женщина легко её поймала, — знаю я твои действия! — он обернулся к Станиславу, — слушай, никогда не спорь с ней на желание!

— Тогда выбирай правду! — каким-то образом даже на такое кресло Миранда умудрилась взобраться вместе со своими длиннющими ногами, — расскажи мне свой тайный секрет!

Вадим задумчиво пожевал губу:

— В детстве я воровал из супермаркетов… — вдруг сказал он, — а потом возвращался назад, и говорил что забыл заплатить, или ещё что-то в таком роде. Кажется, в какой-то момент меня уже запомнили все магазины, но поймать меня не получалось, а всё украденное я или возвращал, или оплачивал. Пару раз меня даже специально нанимали, чтобы проверить охрану. Мне просто нравился сам процесс, адреналин.

Станислав присвистнул, отпивая эль из банки. Такого про друга он не знал!

На его поясе завибрировал передатчик радионяни, и Вадим подорвался с места, в мгновение оказавшись у двери.

— Хорошо посидели, — немного неловко улыбнулся он, и исчез за дверью.

— Маша, запри дверь, — с хитрым блеском в глазах попросила Миранда, и искин тут же отозвалась из динамиков:

— Прости, дорогая, но у тебя нет прав доступа… Но я бы тебе обязательно дала… эти права, если бы могла.

Станиславу показалось, что у него горят уши, хотя последний раз что-то подобное он ощущал лет двадцать назад.

— Маша, запри дверь. И дай права доступа на эту комнату Миранде, — скомандовал он, и динамики отозвались сладким «приятного вечера, милый».

Миранда снова оглядела комнату, и Стас смущённо извинился за беспорядок, на что она удивленно нахмурилась:

— Ты издеваешься? Да у тебя все футболки и то, стопочкой сложены, — она спустила на пол босые ноги, и приблизилась к устроившемуся на кресле Станиславу, — ты ведь видел, как я раскидываю вещи. Между прочим, тебе в ближайшее время придётся это потерпеть, — она присела на стол, беспечно болтая ногами.

— Я постараюсь смириться, — притворно-горько вздохнул в ответ Станислав, подкатываясь на стуле чуть ближе к столу, — так ты будешь… здесь?

— А ты хочешь меня выгнать? — она дерзко уперла здоровую ногу в его кресло, а затем уцепилась за ручку, подтягивая кресло ближе к себе. Вышло не очень, но Станислав решил проблему проще. Он поймал её ножку, скользнул по ней рукой, и поднявшись, оказался тесно прижавшимся к сидящей на столе Миранде. Она опёрлась на стол, и скользнула коленом где-то в районе бедра Стаса, что вызывало очень даже однозначные мысли. В ответ он притянул её к себе, зарываясь лицом в волосы, и проводя рукой по её спине, на что она отреагировала, прижимаясь ближе, и проводя кончиком носа по щеке. Стало жарковато.

— Спасибо, — она поцеловала его в щёку, — я знаю, что у тебя миллион вопросов, и ты стойко терпишь.

— Я хочу, чтобы ты была в безопасности, — честно озвучил Стас то, что его беспокоило. К вечеру слой макияжа стёрся, и, пока они сидели и общались, он успел разглядеть, в каком именно Миранда состоянии. Больше всего его смущали характерные синяки на шее, очень похожие на то, что её пытались придушить.

— Сейчас так и есть. Здесь, — она снова подалась вперёд и поцеловала его лицо несколько раз, а затем обвила руками шею, и заглянула ему в глаза, хитро улыбаясь.

— Правда или действие? — хихикнула Миранда, ещё ближе, если это было возможно, прижимаясь к Станиславу.

— Ты ещё не наигралась? — его руки уже почти привычно принялись распутывать её убранные в косу волосы.

— Выбери, — требовательно сказала она, в ответ на его манипуляции проводя пальцами по затылку. Её волосы рассыпались по плечам, окружая женщину тёмным облаком, и сопротивляться этому облаку было очень сложно. Станислав выбрал правду, то ли страшась «действия», то ли желая растянуть момент.

— Расскажи мне… — она блеснула зелёными глазами, с улыбкой глядя на то, как осторожно Стас перебирает её волосы, — о своих тайных фантазиях.

В голову пришла мысль о большой кровати… на которой можно спокойно устроиться с книжкой. Желательно, с видом на что-нибудь красивое, и бокалом коньяка рядом. Когда он пересказал эту мысль Миранде, та заливисто засмеялась, выпуская его из объятий, и опуская руки на плечи. Он подхватил её за талию, и развернул, опуская на пол. Если бы они так и остались стоять, то разговор бы перешёл в совершенно иное направление.

— Что ты делаешь? — они чуть не врезались в стул, но Стас решительно растолкал кресла по углам комнаты, и подхватил женщину под талию, ведя на себя, как в медленном танце.

— Правда или действие? — с улыбкой спросил он, когда Миранда перестала над ним хихикать, послушно покачиваясь в каком-то одним им понятном ритме.

— Правда.

— Почему ты захотела остаться?

Она замолчала в ответ, опуская голову, и Станислав прикусил губу. Он уже готов был забрать вопрос обратно, когда она всё-таки заговорила, причём широко улыбнувшись

— А разве можно не захотеть? — она крутанулась в его руках, и снова опустила ладони на его плечи, — боюсь, если я перечислю причины, кое-кто в этой комнате слишком возгордится собой. Но ты не обольщайся, официальная причина в том, что мне просто негде жить, — от того, как блестели её глаза, казалось, что пол уходит из-под ног, весь мир покачивается, а невозможное становится возможным. Не то, чтобы Станислав раньше не испытывал подобных эмоций — что-то похожее было, но при этом рядом с этой женщиной всё все равно ощущалось, как впервые.

Миранда подалась вперед, и молниеносно куснула его за ухо, вырывая из раздумий:

— Выбирай.

Станислав не сразу сообразил, что последнее относилось к нему, и выбрал правду.

— Ты веришь, что любовные отношения на корабле — плохая примета?

— Да, — на самом деле, суеверен он не был, и верил в более практическую сторону приметы — тонкие стены, слышащие через них киборги, и общая, рабочая атмосфера… Но сейчас очень хотелось послать все эти соображения куда подальше, поэтому он упорно напоминал себе и про это, и про суеверный ужас перед Очень Плохой Приметой. — Но про стоянки никто ничего не говорил.

Казалось, Миранду даже порадовал его ответ, но сказать она ничего не успела, запнувшись за собственную ногу, и чуть не уронив их обоих. Спасла только стена, удачно оказавшаяся рядом. Миранда опёрлась на стену, разминая коленку. Стас скользнул рукой по её ноге, притянул женщину к себе, облокачиваясь на стену рядом с ней. Он легонько поцеловал её за ухом, отодвигая выбившиеся из косы пряди волос и шепнул:

— Правда или действие?

— Действие, — почти сразу же отозвалась она, чуть отклоняя голову вбок, открывая ему доступ к шее. Станислав перешёл на шёпот.

— Я бы очень хотел, чтобы ты кое-что сделала… Для меня, — он скользнул губами по шее, уже зная, где у неё слабое место. Сжавшиеся на затылке пальцы, подсказали, что он не ошибся.

— Все, что захочешь, — она глубоко дышала, горячими пальцами скользя по его затылку, так, что фуражка съехала на лоб и грозила упасть. Он поднял голову, заглядывая в зелёные глаза:

— Тогда тебе надо пойти к Вениамину, и дать ему посмотреть, что с тобой и твоей ногой!

Женщина возмущённо попыталась отпихнуть его и выкрутиться из объятий, но он удержал её.

— Подлец! — со смехом она подалась вперёд, и поцеловала его, чуть кусая за губу, — ты жестоко подловил меня!

— Я не знаю жалости, — сурово отметил Стас, прижимая женщину спиной к стене, и снова целуя её. Она отвечала на его поцелуи так, что все его мысли улетели куда-то к Альфа-Центавре, оставляя только желание растянуть этот момент как можно дольше. Все упоминания о различных плохих приметах улетели примерно туда же, но это недолго длилось.

Он быстро ощутил это. Будто бы кто-то щёлкнул выключателем, и Миранда сразу же запаниковала. Она впилась пальцами в его плечи, отталкивая, заставляя выпустить её из объятий. Казалось бы, этот этап они уже прошли, и она ему доверяла. Хотелось погладить её по плечам, успокоить, но, стоило Стасу протянуть руку к дрожащей женщине, как её словно пробило током, и она холодно попросила на трогать её. Изумлённый такой переменой, Станислав мог только отступить назад.

— Не трогай меня, — повторила женщина закрыв лицо руками, — уходи.

Он хотел было подчиниться, но она тут же тряхнула головой, и выпрямилась.

— Блин, это ведь твоя каюта, — невесёлая улыбка, — я, пожалуй, пойду поговорю с Вениамином. Или в душ. Или в кладовку. Тут есть кладовка? — затараторила она, так же босиком добегая до двери. Однако, когда Миранда коснулась сенсора, тот только загорелся красным. Она замерла на месте, опустив голову, и не оборачиваясь.

— Плохая примета, да? — срывающимся голосом спросила она, неопределённо хмыкнув.

Спрашивать «что случилось?» было бесполезно, это Станислав уже успел понять. Но и просто так отпустить её… Он поднял с пола её обувь, и осторожно приблизился.

— Обуйся, пол холодный, — она повернулась, всячески избегая его взгляда, и не поднимая головы, кивнула. Он подошёл ещё на пару шагов, и протянул ей тапочки (или балетки, он не разбирался в женской обуви). Когда она так и не шевельнулась, он просто шлёпнул обувь на пол рядом с ней, и отошёл, заметив, что только когда расстояние между ними увеличилось, Миранда хоть немного отмерла, и принялась обуваться.

— Я могу помочь? — он видел, что у неё истерика, но понятия не имел, что сделать. С любым другим человеком можно было найти подходящие слова, но здесь, как обычно, ничего не было понятно.

— Ты помогаешь, — тот же хриплый голос, — правда, но я… Я не… — она спрятала лицо за волосами, — выпусти меня. Мне надо пройтись.

— Да, прости, — спохватился Станислав, и активировал комм, — Маша, открой двери, и назначь Миранде полноценный доступ в любое время в эту каюту и в общие помещения.

Буркнув что-то благодарное и непонятное, женщина исчезла в проходе быстрее, чем Станислав понял, что произошло.

Он не мог подобрать слов, чтобы помочь ей, и не представлял, что и думать о происходящем. Или боялся представлять, почему у неё такая паника от любой близости, как бы она сама её не хотела. В конце-концов, он просто откинул пока все мысли, собирая банки из-под алкоголя, и протирая стол, чтобы в каюте не витал противный алкогольный запах.

Правильно говорят — Очень Плохая Примета.

* * *

Денис не понимал, почему друзья на него сердиты. Или понимал, где-то, как говорили люди, «глубоко в душе», что означало за гранью мозга и процессора. Чувствовал, но не подбирались слова, будто бы глоссарий к этим чувствам кто-то стёр.

Он не хотел им говорить именно поэтому — они очень волновались, он зарегистрировал повышение пульса, учащённое дыхание, нервное покусывание губы у Полины, и сжимающиеся-разжимающиеся кулаки Теда. Дэн не знал, как объяснить им, что этого и боялся — боялся их расстраивать, и видеть в их глазах… это. Сожаление? Страх? Жалость?

Когда появились первые расхождения с программой, он тщательно перепроверил систему, удалил все полученные от Киры обновления, в общем провёл полную антивирусную профилактику. Ничего не было. Всё чисто. Небольшой аппаратный глюк, а теперь система работает в штатном режиме.

Собственно, с тех пор система всё время работала «в штатном режиме», идеально. Мелочи Денис стал замечать довольно быстро, но старательно списывал на усталость и прочее, что не мешало ему постоянно мониторить инфранет на предмет похожих случаев. И они нашлись, что пугало, но не так много, и информации было крайне мало.

Первый крупный отказ произошёл во время нападения на мёртвом озере. Точнее, отказ случился ранее, но роковую роль сыграл именно там. Небольшое мгновение. Денис стоял ближе к тому месту, откуда появились нападавшие, и должен был первый их заметить, но вместо этого первым среагировал Ланс, и занял защитную позицию, а Дэну потребовалось несколько долгих секунд, чтобы «пнуть» систему обнаружения, поднять ответственные службы. Без этого он был почти что глух и слеп. Но время было упущено — именно в момент загрузки службы Дэна шарахнуло новым блокатором.

И снова нечто новое: он ощущал боль. Она расходилась волнами по телу, её причиняли импланты, которыми оно было нашпиговано. Но внутренний монитор оставался неизменным:

«Система работает в штатном режиме».

После этого всё стало ещё хуже. Обновление Фрэнка хоть немного улучшило ситуацию, но система обнаружения практически полностью погорела после встречи с блокатором, и не восстанавливалась, потому что сбилась не программная настройка, а само «железо», импланты, ответственные за это, не отвечали ни на одну команду, и Денис ощущал себя совсем потерянным. Ланс этого не знал, но невнимательности собрата не заметить не мог. Денис ловил его осторожные взгляды постоянно.

После встречи с новым видом киборга он немного успокоился — по крайней мере, боевые системы были живы и работали, даже лучше, чем раньше, как-то интегрируясь с его "человеческой частью". Казалось, что процессор научился сам брать необходимую информацию из органической части мозга. Хотя общее самочувствие все ещё было неважнецким (датчики сигналили, что всё в порядке, но резко то начинали ныть суставы, то болеть зубы), Денис мог быть уверен, что в случае чего способен защитить близких. По крайней мере, пока он рядом. Он мог бы успокоиться на время, но…

Через день он узнал, что большинство случаев «глюков», как у него, закончились летально. Возможно, имел место какой-то вирус. И это скорее обнадёжило, чем напугало — ведь он-то до сих пор был жив! Дэн решил никого не беспокоить этим, пока они не доберутся до Кассандры и не разберутся с тем, что происходит. С горем пополам ему все же удалось восстановить контакт с процессором и даже отлавливать ошибки — то подсистема примет руку Полины за боевой снаряд, то чашку с кофе посчитает котом. Но как только он получил доступ к данным о своём состоянии, то увидел неутешительную картину.

— И сколько тебе прогнозирует твоя система? — спросила Полина, когда он всё рассказал. Дэн пожал плечами.

— При отсутствии иного влияния, около двух лет, — пожал плечами Денис, — если не повышать износ организма.

— Ну, за это время можно что-нибудь придумать, — оживилась Полина, — тем более, ОЗК наверняка найдёт, чем помочь.

— Да, но откуда изначально взялась проблема? Это какой-то вирус? — Тед нервно ходил, сложив руки за спиной, — последнее время снова стало полно сообщений о сорванных киборгах, — Денис знал, что друзья эту тему мониторят не хуже него.

— Вы не должны переживать, — несмело псказан Дэн. Друзья воззрились на него с очень странными выражениями лица.

Они не знали, какими он видит их. Хрупкими, недолговечными. Людей сломать было очень легко. И до этого он понимал, что определённо переживет, скорее всего, всех.

Ему не хотелось умирать, и он цеплялся за жизнь всеми средствами, но если так получилось, что сама судьба отмерила ему определённый срок, стоило ли спорить?

Потому что другого шанса судьба могла и не предложить.

Заплакал Алик. Система упорно распознавала детский плач как сигнал к началу боя, и пришлось снова принудительно погасить активацию боевого режима.

Дэн был немного эгоистом. Он сделал бы ради близких всё, отдал бы жизнь, но в очередной раз, когда они все чуть не погибли, понял одну важную вещь. Он не готов их хоронить, откровенно не желая узнавать, какой будет жизнь без этих людей. Когда-то он уже был один, и не хотел этого повторять. Кроме того, это было бы гораздо больнее теперь, когда он начал понимать, что такое близкие, семья.

Поэтому перспектива прожить всего два года не так его пугала. Гораздо меньше, чем возможность пережить всех близких.

— Нельзя такое скрывать от нас! — требовательно заявила Полина, — мы же твои друзья. Мы доверяем друг другу.

— Ты ведь не всё рассказываешь, — заметил Денис, и её щеки залились румянцем.

— Ты подслушивал?

— О чём он? — Тед перевёл взгляд с Дэна на Полину и обратно. Девушка спрятала лицо за каштановыми прядями. Она замолчала, нервно перебирая край футболки, а затем, решившись, подняла голову и храбро выпалила:

— Мы с Роджером думали про свадьбу.

— Круто! — Тед с радостным лицом посмотрел на Дэна и Ланса, — круто же?

— Ты бросишь работу? — спросил Ланс, и радость на лице Тэда подугасла.

— Возможно, — грустно вздохнула Полина, — поэтому я уже пару месяцев оттягиваю даже мысли об этом. Роджер хочет купить домик где-нибудь на Новом Бобруйске, поближе к морю. Но это другое, Дэн! Я же никуда не денусь.

У Дэна на этот счёт было совершенно другое мнение. Что значит, никуда не денется? Даже когда у кого-то случался отпуск, на корабле сразу становилось как-то пусто. Особенно без Полины, без её приставаний к волосам, улыбок, и неуёмной любви ко всему живому. Без неё всё будет неправильно, по-другому, и почему-то Дэна это беспокоило куда больше, чем потенциальная возможность умереть через целых два года. Да по сравнению с тем, что он прожил, это вообще долгий срок, и больше, чем мог рассчитывать любой киборг. Кроме того, это ещё не окончательный приговор, так зачем заранее переживать?

Он снова погасил подскочившую систему тревоги. В коридоре послышалась какая-то возня, и Дэн сверился с Лансом — ничего необычного, там просто разговаривали.

— Но так нельзя! — возмутился Тед, — в смысле, мы-то ладно, конечно, будем скучать и всё такое, но я не представляю тебя сидящей дома. Если только Роджер не собирается построить тебе ещё зоопарк и постоянно возить туда новую живность.

— Не собирается, — вздохнула Полина, видимо, задумываясь, насколько реально уговорить его на такую авантюру, — слушайте, это ещё всё очень неточно. Он не делал предложения официально. Мы просто… говорили.

— И этот умник сказал, что ты будешь сидеть дома, пока он мотается по всей вселенной? — Дэн замечал, что у Теда в отношении Полины тоже иногда включается режим «старший брат», когда кто угодно недостаточно хорош для любимой (тайно!) сестрёнки. Вот и сейчас, будучи помянут как парень Полины, Роджер из разряда коллеги и хорошего приятеля переехал в «умников».

— Ну он наверное… — промямлила Полина, и хлопнула по коленкам кулачками, — я не знаю, ясно? Дэн, не стоило разбалтывать мой секрет!

— Прости, — возможно, ему и правда стоило промолчать, но вместе с системными сбоями он стал куда хуже контролировать скачки настроения — программа далеко не всегда соответствующе умела настраивать тело, и его всё чаще накрывали то приступы паники, то не удавалось подавить вспышку раздражения…

С другой стороны, тему он перевёл успешно, но ощущения всё равно были какие-то мерзкие.

— Ну, что я могу сказать, — голос Теда зазвучал бодро, даже слишком бодро для повисшей тишины. — похоже, нам надо веселиться каждый раз, как в последний! — он отсалютовал пивом и попросил Машу включить какую-то музыку.

Дэн почувствовал… нечто. Ему потребовалась доля секунды, чтобы разобраться с нахлынувшими ощущениями. Всего доля секунды…

Но процессор оказался быстрее.

— Тед, выключи музыку, — хриплым голосом попросил он, впиваясь пальцами в подлокотник дивана. Пилот только отмахнулся, ответив что-то вроде «хватит уже унывать!».

— Выключи! — Дэн подскочил с места, не контролируя, что делает, сосредоточившись на том, чтобы отменить запустившиеся программы и подпрограммы. Всё сбоило, отказываясь слушаться. Тело жило совершенно своей жизнью. Что-то такое задела эта музыка, с чем-то её спутала система распознавания...

Музыка затихла, но остановить себя он не мог. Ребята отшатнулись назад, и в своём отражении на стекле одного из иллюминаторов он увидел, как его глаза загорелись красным.

* * *

Вадим тихо бродил по коридору, покачивая Алика на руках, когда в него чуть не влетела Миранда. Оступившись, женщина всё же умудрилась упасть на пол, и так там и села, словно не собираясь подниматься.

Он перехватил ребёнка одной рукой, подавая ей вторую, но она только недовольно мотнула головой:

— Почему нельзя просто не трогать меня? — по крайней мере, она всё-таки решила встать, цепляясь за стенку.

— Знаешь, не особо то и хотелось, — уязвлённо заметил Вадим, снова перехватывая ребёнка двумя руками, — ты вообще не в моём вкусе. Главное, потише будь.

Это замечание, казалось, притормозило зарождающуюся истерику, но паника все ещё плескалась в глазах женщины.

— Зря ты притащил меня сюда, — её плечи, наконец, чуть расслабились, — ещё немного, и я скафандр надену и выйду в шлюз. У меня не получается…

Она сложила руки на груди, словно стараясь закрыться от всего.

— Опять драматизируешь, — добродушно заметил Вадим, — всё у тебя получается. Сегодня же всё прошло хорошо?

Даже сам Вадим смог немного расслабиться, и даже почувствовать себя уютно. Виду, он, конечно, старательно не подавал, но количество напряжённых и недоверчивых взглядов на «Космическом мозгоеде» резко снизилось.

— Да, потому что я очень старалась быть милой девочкой. Но это не я, и долго я так не продержусь.

Вадим в очередной раз подумал, что видит в ней себя годом-другим ранее. Конечно, он и сейчас был нервный-дёрганый, но теперь оценил разницу.

— Не мне ты должна об этом всём говорить, — наконец, заметил он. Подбирать умные и правильные слова не было его сильной стороной.

Она посмотрела на него, широко распахнув глаза, и упрямо покачала головой:

— Ты серьёзно? — она понизила голос до шёпота, оглядываясь, — предлагаешь пойти к человеку, который мне нравится, и сказать «Кстати, у меня тут вагон проблем и маленькая тележка неврозов»?

— Ну вот видишь, сама догадалась, — Вадим похлопал её по плечу, невзирая на то, как женщина шарахнулась от него, — умница, — он обошёл женщину, продолжая бродить по коридору, укачивая Алика.

— Эй, космодесант? — позвала его женщина, и Вадим не стал реагировать. Он уже говорил ей, что не будет отзываться на клички, — Вадим?

Он обернулся, чтобы увидеть, как она самодовольно задирает подбородок:

— Задница ты.

— От тебя это почти комплимент.

— Да ну тебя, — вопреки своим словам она улыбнулась.

Дверь пультогостиной отъехала, и в коридор метнулся рыжий киборг. Его глаза горели красным, лицо остекленело, и двигался он плавно и бесшумно, совершенно не похоже на человека. Позади его тревожно окликали.

— Денис? — Миранда стояла ближе к пультогостиной, и киборг бросился к ней, заставляя испуганно попятиться. Его рука метнулась к её шее и схватила воздух — Ланс отдёрнул киборга назад. Миранда оступилась, и упала на спину, отползая, а в коридоре завязалась драка между двумя киборгами.

Вадим пихнул ребёнка в руки поднявшейся с пола женщины, указывая ей на свою каюту.

— Серая сумка. Бластер, наручники, — скомандовал он, занимая позицию между дверью каюты и дерущимися киборгами. Уследить за ними было сложно, но Дэн, казалось, справлялся лучше.

— Подожди! Не убей его! — выкрикнула Полина откуда-то сзади. Что произошло? Неужели, в конце-концов, Вадим всё-таки оказался прав насчёт Дэна? На шум выскочили остальные.

Ланс эффективно скрутил рыжего киборга, прижимая его к стене, но тот резко крутанулся, и вывернулся из его хватки, ударяя клеймённого киборга в болевые точки, что вывело того на несколько мгновений из строя, чего хватило Денису, чтобы рвануться в сторону вжавшейся в стену коридора Полины. Вадим пожалел, что не последовал примеру Станислава и не носил бластер на корабле — это казалось неуважением и недоверием. Сейчас он был не лучшего мнения о себе, этом решении, и том, насколько мягче сделало его отцовство. Раньше он бы так не ошибся.

«Хотя что бы ты сделал бластером? На космическом корабле?»

Тед выскочил вперёд, загораживая собой девушку, но тут же был отброшен. Полина попыталась скрыться в гостиной, но киборг ухватил её за волосы, и она с визгом упала, когда он потащил её.

— Денис! — в коридоре уже стоял Станислав, в отличие от Вадима, вооруженный бластером. Киборг заметил это, бросая девушку, и разворачиваясь к капитану, выбирая для атаки более опасную цель, когда на него налетел, снова впечатывая в стену коридора, Ланс. Они сцепились, катаясь клубком. Вениамин осторожно выглянул на шум, и тут же снова исчез в медотсеке.

Миранда притащила наручники с бластером, и Вадим осторожно приблизился к сцепившимся.

— Какой смысл? Он их порвёт! — Станислав продолжал держать дерущихся на мушке. Полина осторожно отползла к медотсеку. Тед уже достал где-то кусок арматуры, и стоял, держа его наготове.

— Эти не порвёт! — Вадим дождался, когда Ланс удачно зажмёт Дэна, и быстрым движением защелкнул один из браслетов на запястье киборга. В следующую секунду тот уже крутанулся, ловя его за руку, и выворачивая её до неприятного хруста. Ланс чётко ударил в нервный узел, и хватка разжалась. Вадим отполз, не веря, что рука ещё при нём, но Ланс уже потерял драгоценные мгновения на его защиту, и Дэн снова выбрался из хватки собрата, в один прыжок оказываясь рядом со Станиславом.

— Нет! — крикнул сзади Тэд, но сделать ничего не мог.

Вадим думал, что капитан замешкается, что его рука дрогнет, но тот чётким движением выкрутил бластер на минимум, и заряд чиркнул по плечу Дэна, оплавляя стену одной из кают за ним. Это была единственная траектория, по которой было безопасно стрелять, с учётом собравшихся в коридоре, и того, что за некоторыми стенами был холодный и безвоздушный космос.

Это притормозило киборга, но не остановило. Поняв замысел Вадима, Ланс налетел сзади, выворачивая руку Дэна, чтобы сцепить обе руки наручниками, но тот продолжил вырываться. Подскочил Тэд, в какой-то момент очень ловко прижав шею друга арматурой к полу. Но он чуть ослабил давление, видимо, боясь убить приятеля, на чём и прокололся.

Дэн не боялся кого-то убить. Он собирался расправиться со всеми.

Арматура ударила Теда по носу, заставляя отлететь назад, и рыжий свободной рукой тут же крутанул её, и, не успей Ланс чудом увернуться, то у него в голове резко повысилось бы содержание железа.

Стрелять было нельзя — почти везде попадание сулило ранениями кого-то из команды или разгерметизацией, или пожаром… Вадим убрал бластер, и заметил, как Станислав сделал то же самое. Нужно было просто защёлкнуть наручники…

Теперь на стороне Дэна был небольшой перевес в виде арматуры, которой он отчаянно размахивал. Ланс едва успевал уворачиваться и защищать ребят. Тед сидел у стены не шевелясь, но вроде дышал. Осторожно выполз из медотсека Вениамин, проверяя у парня пульс.

Лансу удалось прижать своим весом кусок арматуры (да откуда её достал Тэд?), и Вадим со Станиславом навалились на рыжего киборга вдвоём, пытаясь сцепить наручники.

Но у него все ещё было преимущество — его никто здесь не хотел убивать, а вот он такой слабости не испытывал. Поэтому несколькими мгновениями позже Вадим уже лежал на полу, жадно хватая ртом воздух. Когда он ненадолго пришёл в себя и отполз, то увидел, что к стене отлетел Станислав — и рыжая тень, замахиваясь куском арматуры, бросилась на него.

— Стоять, я выстрелю! — крикнула откуда-то сзади Миранда. Это сработало — киборг выбирал самую опасную цель. Дэн загипнотизированно замер, глядя на подрагивающий ствол в руках женщины. Когда она успела бластер стащить? Вадим огляделся, и увидел, что Ланс лежит на спине, вздрагивая — похоже, его рыжий приложил как следует. Полицейский попытался подняться, цепляясь за стенку. Киборг, тем временем, медленно двинулся к Миранде, которая осторожно попятилась от него. Он весь дрожал, и шёл, прихрамывая. Вадиму показалось, что он изо всех сил старается остановиться. Ещё через несколько долгих секунд он услышал хриплый шёпот.

— Стреляй. Пожалуйста.

— Я не умею, — честно призналась женщина, отбрасывая бластер назад. Вадим вздохнул с облегчением, потому что, скорее всего, её выстрел мог бы оказаться смертельным для всех в коридоре. Но в эту же секунду она бросилась вперёд, и в её руке блеснул нож, которым она с размаху чиркнула по горлу рыжего. Если бы тот не отшатнулся в последнюю секунду, дёргаясь всем телом, то ему был бы если и не конец, то что-то очень к тому близкое. Вместо этого нож скользнул по плечу, вспарывая его. Вадим тут же напрыгнул на киборга сзади, но тот уже перестал дёргаться — видимо, борьбу с собой он проиграл, поэтому легко увернулся, толкая Вадима на женщину. По коридору чиркнул ещё один заряд, но киборг от него легко увернулся, кружа перед Станиславом. В отличие от команды, он меньше боялся вакуума, очевидно, потому что это означало бы успех его миссии. Хорошо, что Миранда бластер отбросила — иначе бы с киборга сталось просто продырявить борт в самом уязвимом месте.

Выбив бластер из руки капитана, Дэн прижал его за шею к стене. Вадим подскочил на ноги. забирая у Миранды нож, но он не успевал. Никто не успевал. Кроме каким-то образом оказавшейся рядом Полины.

Девушка просто напрыгнула на спину киборга, не придумав ничего лучше, как потянуть его назад всем весом, дёргая за волосы. Тот стащил её с себя одним движением, как будто бы она была невесомой. В этот момент Вадим уже был рядом, и перехватил его за раненое плечо, выворачивая руку. Станислав тут же опомнился, помогая ему, и они практически смогли защёлкнуть наручники.

Денис, или то, что от него осталось, оставил бы Полину в покое, но она искренне попыталась помочь, отвлечь его внимание, и бросилась вперёд, размахивая руками. Где-то в её сознании, должно быть, Дэн оставался Дэном, другом, а не машиной для убийств. Поэтому она и не подумала, что будет для него не страшнее мухи. Одним движением киборг ударил её в солнечное сплетение, и девушка отшатнулась.

Полина хватанула ртом воздух, её глаза закатились, а ноги подкосились, и она упала на пол, вовремя подхваченная оказавшимся рядом Вениамином. Станислав врезал парню по уху, отвлекая на себя внимание. Вдвоём с Вадимом у них было шансов чуть больше, но речь всё меньше шла о том, чтобы задержать киборга. Его надо было остановить. Наручники были крепкими, способными удержать кого угодно — но кого угодно надо было в них ещё заковать. Помощи ждать было не от кого — Ланс продолжал дёргаться, Вениамин склонился над Полиной, Тед тоже был то ли в отключке, то ли около того, поэтому им едва удавалось не давать киборгу никого убить. В очередной раз раскидав их, рыжий снова метнулся к Миранде, то ли расценив её, как угрозу, то ли просто выбрав самого пока что целого в коридоре человека, но перед той неожиданно материализовался Михалыч, и живот киборга встретился с тяжеленным разводным ключом. Женщина, воспользовавшись секундной заминкой рыжего, резким движением ударила его в кадык, но киборга так просто было не остановить — он ударил кулаком ей в висок, а Михалыча просто откинул ногой.

Станислав снова вскинул бластер, но тварь, а это уже точно нельзя было назвать Дэном, метнулась к нему, выкручивая руку капитана так, что тот зашипел от боли. Вадим попытался подняться, но тело отказалось его слушаться, в глазах всё плыло.

Почему-то ему подумалось, что самое отвратительное во всем этом то, что по сути, он оказался прав в своей паранойе, когда оказался на корабле впервые.

Вениамина киборг не воспринял, как угрозу — тот вообще никак не лез в драку, сначала суетясь около Тэда, а затем откачивая Полину. Но сейчас, когда киборг, уже изрядно побитый, сцепился со Станиславом, доктор вдруг оказался за его спиной в какой-то момент, и прежде, чем кто-либо успел крикнуть Вениамину уворачиваться, и прежде, чем Дэн успел развернуться (он начал движение, но тут уже в него мёртвой хваткой вцепился Станислав), медик чётким движением вогнал шприц под лопатку киборга, и ввёл всё содержимое. В полной тишине он извлёк шприц обратно, и, не обращая внимания на то, как задёргался рыжий, снова вернулся к Полине. Станислав вывернулся из хватки киборга, и, наконец, защёлкнул второй браслет наручников.

— Мы живы? Он отключился? — подала с другого конца коридора радостный голос Миранда, присаживаясь и облокачиваясь спиной на стену, — доктор, а вы круты!

— Да, Венька, ты молодец, — Станислав поднялся, и с улыбкой обернулся, но улыбка его тут же погасла, и он бросился к другу. Вадим перевёл взгляд, все ещё не в силах пошевелиться, и увидел, как Вениамин, напряженно считая себе под нос, ритмично сдавливает грудь Полины. Она лежала без движения.

Киборг ударил её в грудь настолько сильно, что её сердце просто остановилось.

Станислав подменил Вениамина, ещё с армии хорошо выучивший правила первой помощи, и друг вернулся из медотсека с каким-то прибором и шприцом, который он тут же вогнал прямо в сердце девушки. Это сработало — диагност тут же показал пульс, и дальше оставалось только этот пульс сохранить.

Вадим даже не до конца понял, реально ли последнее, или ему это уже снится. Сейчас на него навалилась боль, голова словно разрывалась на части. Слух уловил, как за стеной каюты, надрываясь, плачет Алик.

«Минутку полежу, и пойду к нему» — подумал Вадим, проваливаясь в темноту.

Как бы ни развивалось человечество, есть вопросы, ответов на которые вам никто не даст. Те, которые каждый задаёт себе и вселенной хоть раз в жизни:

Что делать, когда всё разваливается на куски?

Что ждёт впереди?

Как жить дальше?

Никто не подскажет, как быть в этой ситуации. Мало кто сможет по-настоящему поддержать и направить — не потому, что не хочет, а потому что никто не знает правильного ответа на этот вопрос.

Приходится просто открывать глаза и жить.

Полина довольно быстро пришла в себя, не сразу осознав, где она находится. Шевелиться и открывать глаза не хотелось, тем более, что она была уютно устроена на диванчике, укрыта чем-то тёплым, а в ногах устроились мурчащие коты. Только какой-то шум на фоне мешал… Девушка напрягла слух, разбирая слова.

— Я же сказал тебе! — голос Вадима. Он прокашлялся, и Алик, проснувшись, захныкал, — наручники удержат его. Новая разработка. Блокирует-шмокирует, блаблабла. Я не инженер, чтобы объяснить, как.

— А я сказала, что не очень доверяю разработкам доблестной полиции, — Миранда? У неё звонкий, немного бьющий по ушам голос. Сейчас он жутко мешал спать, — один небольшой косяк в коде и парню может мозги расплавить в конец, а ему и так досталось. И вообще, наручники? Серьёзно? Почему не хрустальные туфельки?

— Вадим, ты уверен? — капитан ходил из стороны в сторону где-то рядом. И что они не дадут ей спокойно поспать?

— На все сто, — ответил Вадим, — уволенных специалистов DEХ-компани расхватали все, кому не лень, но парочка из них оказалась то ли достаточно сознательна, то ли достаточно глупа, чтобы принести правительству и полиции некоторые их секреты, — вот у него голос был размеренный, баюкающий, под него сразу хочется уснуть, прямо как у преподавателя по философии на третьем курсе, — киборги доставляют всё больше проблем, задержать и вырубить их — это одно дело, надо потом как-то обезопасить себя, и при этом соблюсти их права, если они окажутся разумными. Кстати, есть ещё форма ошейника, но на вооружение их никто не даёт даже агентам.

Он продолжал ещё что-то объяснять, но Полина успела задремать где-то в процесс. Ей привиделись киборги в ошейниках, бросающиеся на неё, как собаки. Она изо всех сил постаралась сбросить наваждение, но увязала в нём, как бывает с кошмарными снами.

— Полина? — Вениамин позвал её по имени, и она осознала, что никто больше не разговаривает. Девушка заставила себя разлепить глаза, но ничего не произошло. Она сосредоточилась на том, чтобы пошевелиться, и это оказалось сложнее, чем она ожидала. Пришлось приложить все усилия, и уже казалось, что она так и останется вечно барахтаться где-то на краю собственного сознания, но в какой-то момент яркий свет всё же залил всё вокруг, и Полина увидела над собой сосредоточенное лицо корабельного доктора.

— Я же говорил, будет, как огурчик! — с улыбкой заявил Вениамин, помогая ей приподняться и устроиться полулёжа. Рядом словно из-под земли вырос Михалыч с кружкой чего-то, от чего пахло сладостью и немного машинным маслом. Полина осторожно отхлебнула, но, вопреки ожиданиям, напиток оказался весьма приятным. Ещё приходя в себя она вопросительно поглядела на Вениамина Игнатьевича, пытаясь понять, это она забыла, каков чай на вкус, или с этим что-то не так? Тот в ответ улыбнулся так, что показалось, будто все проблемы мира где-то далеко и никогда её не коснутся.

— Шиповник, я его в Каа-хем закупил. Немного восстановит силы, — он поправил её одеяло, и поднялся, видимо, отправляясь к следующему пациенту. Работы у него сегодня должно было хватать. А медсестра сама едва шевелится.

Напиток из шиповника и правда помог немного взбодриться. Она была в пультогостиной, лежала на диванчике. Вот их плед, вот капитан на неё почему-то тревожно поглядывает. Миранда забрала Алика на руки, и качает, пока Вениамин проверяет, как дела у Вадима. Все выглядели очень побитыми и подавленными. Ну, точнее все те, кого она увидела.

— А где Дэн? — в голове резко всплыло воспоминание — его остекленевшие глаза, и тупая боль в груди. Полина чуть не уронила кружку, то ли из-за воспоминания, то ли разволновавшись за друга — Тед? Ланс?

Повисла тишина. Капитан переглянулся с Вениамином.

Станислав Федотович подошёл к Полине, присаживаясь на край дивана. Теперь она разглядела, что у него была рассечена бровь, и сгибался он очень осторожно.

— Дэн пока в медотсеке. Мы надели на него специальные наручники… Они сдержат его, но они же мешают ему восстанавливаться. Я думаю, — он отвёл взгляд, поправляя подушку за её головой, — думаю, тот сбой уже прошёл, и это снова наш Дэн, но ему нужно прийти в себя. На Кассандре нам наверняка помогут.

Полина вспомнила те дни, когда они ещё не знали, что Дэн — киборг, когда капитан подозревал всех и каждого и с ужасом подумала, что, в конце-концов, его паранойя оказалась оправдана. Интересно, теперь он разрешит Дэну остаться?

Её мысли перебил весёлый голос Миранды, все ещё слишком звонкий:

— А Теда мы уложили отдыхать почти силой, потому что он намеревался сидеть рядом с тобой, пока ты не очнёшься.

Полина улыбнулась. Значит, с Тедом было всё в порядке. От этого стало немного спокойнее.

— А Ланс? — осторожно спросила она, и Станислав Федотович снова отвёл взгляд. Он вообще выглядел очень уставшим.

— Он потребовал запереть его в каюте, и это ещё хорошо, что той клетки у нас уже не осталось… — капитан вздохнул, — если бы не аргумент, что нам нужен пилот, он бы, наверное, собственноручно заперся в криокамере. Из соображений безопасности…

— Пилот? — Полина хотела было приподняться, но столько сил у неё не было. Капитан снова поправил на ней сползающее одеяло, — но вы же сказали, что Тед в порядке!

— Ну… почти, — Станислав Федотович прочистил горло, — только пока что он ничего не видит. Зрение должно восстановиться…

Полина не расслышала остальных его слов, оглушённая новостью. Кружка выскользнула из её рук (хорошо, что всё содержимое она уже выпила!). Ей захотелось броситься к Теду, поддержать его, успокоить, хотя бы просто побыть рядом. Для друга потеря зрения была едва ли не главным страхом. Если он не сможет летать, он потеряет огромную часть себя! Но оно ведь восстановится? Да, вроде капитан что-то сказал. Правда, уже замолчал — держит в руках кружку, которую она уронила и печально смотрит на неё. И даже в таком состоянии Тед больше заботился о том, чтобы поддержать друзей! Внутри разливалось тепло, смешиваясь с волнением и беспокойством. Она почувствовала себя ужасно беспомощной, прямо как в тот момент, когда они бросились за Дэном, чтобы увидеть, как он кидается на своих, словно пытаясь убить их. Именно «словно». Она верила, что Дэн отчаянно сопротивлялся. Верила, что он не убил бы их, нашёл бы способ выкрутиться в любом случае.

— Отдыхай, — похлопал её по коленке Станислав Федотович, подоткнул соскользнувший плед, и так же осторожно, не сразу распрямляя спину, поднялся, — завтра вечером уже будет Кассандра, как раз все отоспятся и придут в себя. Всё будет хорошо.

Он говорил обыденно, будто бы ничего страшного не произошло, будто бы Дэн, их Дэн, не пытался недавно убить их всех.

Полине очень хотелось сейчас подняться, побежать в медотсек, чтобы увидеть друга, чтобы сказать ему… хоть что-нибудь. Он ведь наверняка безумно винит себя, наверняка мучается. Ей очень хотелось ему помочь. И хотелось плакать от собственного бессилия.

Но разговоры и попытки сидеть съели всю её энергию и веки словно налились свинцом. Кто-то о чём-то спрашивал, но она уже не могла ответить.

Если капитан сказал, что всё будет хорошо, значит так и будет. Завтра с утра она обязательно найдёт и крепко обнимет Теда, а потом они вместе пойдут к Дэну…

Она представила, как Тед широко улыбнётся, убеждая, что она зря волновалась. Представила, что завтра она откроет глаза и увидит Дэна за его пультом с банкой сгущёнки.

Всё будет хорошо.

Она уснула, на этот раз, без кошмаров.

Капитан проверил маршрут и работу автопилота. Маша с ума сходить (вроде бы) не собиралась, но он, на всякий случай, запустил все фоновые проверки, какие мог, и вкрутил админ-контроль на максимум, чтобы ни одна команда без его одобрения не запускалась. Возможно, к утру накопится миллион сообщений, и будет не совсем удобно, зато спать будет капельку спокойнее.

Он задержался у двери Ланса. Сбой Дэна произошёл не за один день, поэтому бояться повторения ситуации было бы слишком большой паранойей… Но на этом корабле многие ей страдали. Однако, запирать в криокамере парня, как он сам предложил, было нельзя — во-первых, завтра им нужен зрячий пилот, а даже если Тед успеет оправиться, напрягать зрение ему не стоит, во-вторых, в ту секунду, когда они поместили бы его в морозилку… Станиславу казалось, что это означало бы, что они сдались, бросили попытки поверить в него, помочь ему. Ему и Дэну.

Однако, разумная осторожность всё же была нужна, поэтому Вениамин придумал решение, намешав лекарств так, чтобы погрузить процессор и самого парня в сон до середины завтрашнего дня, что должно было дать его организму силы на восстановление. И всё равно от этого решения оставалось мерзкое послевкусие.

Лансу сильно досталось: он долго не приходил в себя, его било мелкой дрожью ещё какое-то время после того, как всё кончилось, а потом он еле передвигался, поэтому лишняя возможность отлежаться и дать организму подлечиться не помешает. Но почему-то это всё равно звучало в голове Станислава, как оправдание. Он посмотрел на закрытую дверь ещё несколько секунд, а затем отправился в душ. Сейчас уже всё равно ничего не сделаешь.

Вечер был похож на кошмарный, бредовый сон — сначала лихорадочный, а потом противно-тягучий. Нужно было удостовериться, чтобы все члены команды получили медицинскую помощь, успокоились и отправились отдыхать, нужно было принять хоть какие-то меры безопасности, накидать быстрый пересказ для Киры, Роджера… И всё это время он словно работал на автопилоте, просто продолжал двигаться, хотя не мог и не хотел. Вода хоть немного смысла грязь и усталость, а холодный душ взбодрил.

Вернувшись в свою каюту, Станислав застал Миранду задремавшей на кресле. Она тут же выпрямилась, потирая глаза, и сонно оглядываясь.

— Ты что, ждала? — он вытащил из шкафа полотенце, вытирая мокрые волосы, — не стоило, — он даже не подумал, что она решит его караулить. Миранда помогала ему, как могла, но Станислав знал, что она только выглядит бодрой. В отличие от остальных, она ещё до всего это была очень потрёпанной, да ещё и нервной... Вениамин тоже это знал и видел, поэтому в какой-то момент выдал ей пачку каких-то медикаментов (поймать её и заставить лечиться было практически нереально, а у него и без того хватало дел) и отправил отдыхать.

— Кто же знал, что ты у нас полуночник, — Миранда улыбнулась ему, и Станислав заметил, как из трещинки на губе начала сочиться кровь. Он встряхнул полотенце, вешая его на ручку шкафа.

— Так, — он упёр руки в бока, возвышаясь над сидящей женщиной, — где там все лекарства?

Она кивнула на сваленные на столе несколько баночек, таблеток, и бинтов:

— Вениамин выдал на нас обоих. Я хотела заняться, но устала...

— Давай сюда, — он придвинул второе кресло, и, вооружившись коллоидом и дезинфектором, принялся осторожно промывать и заклеивать все ранки, замазывать мазью все ушибы, которые видел. Сразу вспомнились ночи на какой-нибудь Шебе, когда до ближайшего медпункта километров пятьдесят, медика на их отряд не хватило, а перевязочный-переклеечный материал кончился ещё километров двадцать назад. В процессе было нечто медитативное и снова захотелось спать, а усталый мозг и богатое воображение заставляли в каждом вздохе слышать крадущегося монстра и вздрагивать от каждого движения. Миранда попыталась было сказать, что она и сама может, но потом послушно притихла, иногда вздрагивая от его прикосновений, и он заметил, как пару раз дрогнула её рука, словно первой реакцией было отпихнуть Станислава и сбежать.

— Да не съем я тебя, — устало проворчал он, когда в очередной раз Миранда шарахнулась от него.

— Да я, в общем-то не против пары укусов, — она расслабила плечи, глубоко вздохнула и уверенно перебросила через плечо растрёпанную косу, подставляя ему больную ногу, — дай мне ещё пару дней, и меня отпустит. А пока… тебе и без меня хватает проблем.

— Ты — не проблема, — он выдавил и растёр по её коленке мазь, чувствуя, как она нагревается под руками, — всё будет хорошо, не переживай, — он замотал колено эластичным бинтом.

— У тебя тёплые руки, — Миранда выдохнула эти слова так, будто последние несколько минут не дышала вообще.

— Кто бы говорил. На тебе можно еду разогревать.

— У меня с рождения температура чуть повышенная. А у тебя, — она осторожно шевельнула ногой, — сначала обычные, а потом чувствуешь, как тепло расходится.

Станислав пожал плечами, не понимая, о чём речь.

— Подожди, — остановила его Миранда, когда он поднялся с кресла, — посмотри ещё на спине? Я не смогла нормально дотянуться, — сказано это было тихо, едва слышно, словно она надеялась, что он не услышит. Повернувшись к нему спиной, она, подрагивая, стянула платье. Взгляд притянули свежие порезы, от одного вида которых по телу прошлись мурашки, но Станислав промолчал, осторожно протирая и заклеивая больные места. Миранда глубоко дышала, напряжённая, но постепенно расслабилась, плечи опустились, и она почти перестала дрожать. Станислав закончил с её спиной и осторожно поцеловал её в плечо, поднял лежащее на кресле платье и вернул его на место.

Миранда развернулась и прижалась к нему, устраивая голову на плече. Они постояли, обнявшись, некоторое время. От этого становилось спокойнее и тревоги, хоть немного, но отступали.

— А теперь спать, — наконец, скомандовал он, чуть отстраняясь, покручивая в пальцах кончик её косы — я пойду, надо Веньке помочь.

— Стоять! — Миранда не дала ему пройти, упирая горячую ладошку в грудь,  — так не пойдёт.

— Как так? — устало спросил Станислав, когда она толкнула его, заставляя попятиться и присесть на кровать.

— Слушай, у тебя тут корабль и люди, я понимаю. Ты хороший капитан, — Миранда отошла к столу, собирая остатки медикаментов, — не могу сказать, что меня это не заводит, но я не собираюсь встречаться с капитаном Станиславом Федотовичем, ясно?

— Нет, — честно ответил он. Зачем женщинам всё усложнять?

Она налила ему воды из бутылки, и положила в руку пару таблеток.

— Я обещала нашему медику, что ты их выпьешь, — она достала баночку дезинфектора, — снимай футболку.

— Да там никаких ссадин нет, — попытался возразить Станислав, и она закатила глаза:

— И что из того? Мне без зрелищ оставаться? Давай уже.

Никакие возражения тут не работали.

— Я не дитё, и не твой работник, — заговорила Миранда, получив своё и занявшись, в первую очередь, рассечённой бровью. От горячих пальцев расходилось приятное тепло, — ты заботишься обо мне, я о тебе, и это работает только в обе стороны. У тебя нет монополии на это.

— Я не хотел обидеть, — он не до конца понимал, что она от него хочет. Миранда улыбнулась в ответ, и потребовала, чтобы он лёг на живот.

— Твоя спина завтра скажет мне спасибо, — сопротивляться ей было бесполезно, поэтому он подчинился, и, как только устроился на койке, ощутил, как устал. Глаза буквально слипались.

— Ты мне снотворное дала?

— Вовсе нет, — Миранда устроилась на его пояснице, растирая уже знакомыми движениями крем по спине, — Вениамин сказал, это просто седативное. А спать ты сам хочешь.

— Но мне надо…

— Тебе надо завтра быть бодрым и полным сил капитаном, — спина сначала заныла от жестокого обращения, но потом боль отступила, и на него навалилась приятная слабость. Её руки делали что-то страшное, но, вроде бы, хорошее. Позвоночник то похрустывал, то щёлкал, но потом она принялась разминать закаменевшие мышцы на шее, и было очень больно, но при этом он ощущал, как напряжение в них спадает, и он словно растекается по кровати.

— Я тебе отомщу, — пообещал он, засыпая, но женщина была бессердечна. Доведя его до состояния амебоида, она накрыла Стаса одеялом, укутав поплотнее, а затем поцеловала в щёку, погасила свет и засобиралась, обуваясь, и переплетая растрёпанную косу. Он хотел было что-то сказать, но слишком устал. Миранда ушла из каюты, предварительно ещё раз поправив на нём одеяло. Обдумывая планы изощрённой мести (такую подставу оставить безнаказанно было просто нельзя!), Станислав уснул, не заметив, что на время совершенно забыл обо всём, что происходило за границами его каюты.

До Кассандры были ещё сутки.

* * *

За дверью каюты походка Миранды сразу стала менее уверенной — она почти прыгала на одной ноге, придерживаясь за стену. Внутри смешался такой комок эмоций, что она вообще перестала что-то понимать. То ощущалось приятное тепло, то в животе скручивался тугой узел от воспоминаний о произошедшем, то её бросало в панику. Сердце колотилось. не давая успокоиться ни на секунду.

Ввалившись в медотсек, она разбудила задремавшего было Вениамина, который в первую очередь проверил все вирт-окна с мониторами, и уже потом осознал, что источник шума — женщина на входе.

— Я гадал, кто из вас придёт, — медик сонно потянулся, — если бы было, с кем спорить, то я бы выиграл.

— Я всё равно не усну, — она подошла к койке Дениса, прихрамывая.

Парень лежал на спине, уставившись в потолок. Руки были сцеплены на животе, на койке его удерживали дополнительные ремни, а сеть датчиков расползалась по нему, как раскинувший лапы паук. Откуда на транспортнике такой серьёзный медотсек — интересный вопрос, и стоило потом разузнать, как так вышло. Впрочем, из того, что Миранда успела узнать про команду, это помещение весьма часто использовалось по прямому назначению. Вопросы, зачем на транспортнике не только доктор, но и медсестра, отпали ещё в прошлую с ними встречу. Даже в позапрошлую. Миранда покосилась на наложенную на шею парня повязку, под которой пряталась глубокая ножевая рана, нанесённая её рукой.

Она всегда запрещала себе даже задумываться о таком — когда ты дерёшься, необходимо хотеть убить противника, если хочешь выжить. Не обязательно и правда убивать, но сама готовность нанести смертельный удар делает твою руку твёрже, спасает от секундных заминок, и даёт больше шансов на выживание. Поэтому драться она умела только насмерть.

— Могу предложить таблеточку, — ответил Вениамин. Собственно, предлагал «таблеточку» он уже пятый раз за вечер, но Миранда покачала головой. Обычные средства ей не помогали, а побочка от сильных была не самой приятной.

— Как он? — она отошла от Дэна, разглядывая развёрнутые перед Вениамином вирт-окна, в которых ничего, естественно, не поняла.

— Он уже в сознании, но отказывается как-то реагировать, — медик покачал в руках кружку с остывшим кофе, скорее, как талисман, чем как бодрящее средство.

— А он точно пришёл в сознание? — выглядел парень жутко, и на бодрствование это никак не походило.

— Пока он был без сознания, выглядел куда живее! — заметил Вениамин, — ворочался, что-то сказать пытался… Нет, это уже точно наш родной упрямый Дэн, от доктора ничего не скроешь! — он ещё раз заразительно зевнул, и заметил, как она рассматривает вирт-экраны, — тебе это о чём-то говорит?

— На центаврианском и то больше понимаю, — честно ответила Миранда, присаживаясь рядом с доктором, — хотя вот та штука, наверное, пульс. Как ты это всё понимаешь? И самое главное, помнишь?

— Годы и годы практики, — Вениамин пожал плечами.

— Расскажи, — она сбросила обувь, подбирая под себя ноги. Пришлось повозиться, чтобы устроить больную ногу. За этим улыбчивым человеком с округлым животом была целая история, а погрузиться в чужую историю — лучший способ отдохнуть от своей собственной.

Видимо, сказывался преподавательский опыт: говорил медик размеренным, приятным голосом, отвечая на её вопросы, рассказывая байки из студенческой юности или более поздней врачебной практики.

Он никогда не мог пройти мимо тех, кто просил помощи. Но мало того, с детства он всегда хотел оказаться тем, где нужен. Именно поэтому сейчас он был на «Космическом мозгоеде», всегда ощущая, что нужен именно здесь больше, чем где-либо. Любая возможность помочь, позаботиться о других была для него почти смыслом жизни. Доктор не рассказывал это, чтобы похвалиться — он почти жаловался на свою вечную тягу, на зуд, живущий в нём, и, судя по тому, какие у него в этот момент были глаза… Ему, как и всем врачам, этот зуд обошёлся дорого, очень дорого.

Он упомянул бордель, в котором они недавно случайно оказались, и Миранда ощутила, как у неё обожгло затылок от какой-то неясной тревоги. Ей очень не нравилось, что «Космический мозгоед» пересекался с людьми Азора. Но тот, как спрут, везде распустил свои щупальца, и от них было уже не увернуться. А эти люди не могли пройти мимо, так же как Вениамин не мог не помочь тем ребятам в борделе — у кого-то ожоги, у кого-то побои, или ещё что похуже. Но Вениамин — не медбрат, а высококлассный диагност, которого до сих пор зовут на работу парочка НИИ и десяток частных клиник. Поэтому он заметил то, чего бы не заметил другой на него месте. С работниками борделя что-то было не так.

«А что с ними так?» — мелькнуло в голове Миранды, но она промолчала, слушая дальше. Доктор говорил увлечённо, видно было, что эта тема его очень волнует. Он продолжал объяснять, хотя Миранда понимала далеко не все его слова.

Слишком хорошие показатели: давление, кровь, пульс. Единственные проблемы, которые можно было там найти, были связаны с повреждениями от внешних воздействий — следы побоев, и других издевательств, да психические проблемы. Но всё остальное в полном порядке! Ни одного аритмичного удара сердца, ни одного пониженного гемоглобина, тесты выдавали низкий уровень стресса и высокий запас энергии, даже если человек рыдал, пользуясь моментом, когда никто из «своих» не видит.

И ему бы забросить эту тему, оставить её в стороне, как аномалию, но он никогда не мог пройти мимо тех, кто в беде. Он выкрал данные с медсканера и потратил последние несколько дней, раз за разом пересматривая их, пытаясь скорреллировать хоть с чем-то, найти хоть какой-то намёк.

Когда он рассказывал про то, как пытался разобраться с происходящим, в глазах блеснул огонёк, и в голос, к этому моменту уже усталый, вернулась энергия. За короткое время он с таким жаром про всё это рассказал, что Миранда даже начала понимать, что такое иммуноферментный анализ, лейкоцитарная формула, и чем отличается нормальное СОЭ от ненормального.

— А потом я решил сделать простую вещь, — здесь доктор поднялся с места, и выдернул несколько вирт-окон с терминала, показывая Миранде, — сравнил показатели с базой данных нашего сканера, смотри.

Женщина старательно, как прилежная студентка, напрягла внимание, но не увидела никакой закономерности.

— Вот именно! — просиял Вениамин, когда он ему об этом сказала, — а теперь смотри сюда!

На этот раз часть показателей сходилась идеально, с различиями в рамках статистической погрешности, даже для Миранды это было очевидно.

Однако, к чему ведёт доктор, она решительно не понимала, только нехорошее предчувствие внутри шевелилось.

Вениамин вывел третье окно, и показатели выглядели ещё более похожими — часть такая же стабильная, а часть просто в пределах «зелёной» нормы.

— А теперь скажи мне, ты ведь понимаешь, с чьими показаниями они сошлись? — выжидающе спросил Вениамин, и Миранде показалась, что мир вокруг закачался, потому что она отлично поняла, о ком речь.

Рано или поздно кто-то должен был это предложить. Особенно, когда появились «бракованные» киборги. Зачем выращивать отдельного клона, зачем гадать, машина он или человек, когда можно просто немного «доработать» уже существующих людей?

Совмести опыт и навыки спецназовца с лучшими программами, которые подкинет ему процессор и контролем тела, который дадут ему импланты и получишь относительно доступную машину для убийств.

А людей было контролировать куда легче, чем киборгов. Переманить специалистов DEX-компани пытались многие, но после её краха только один человек вложил деньги в данный проект. А Азору понравилась его идея и после ряда тестов и доработок, она была внедрена с такой скоростью, что любой проектный менеджер позавидовал бы. Конечно, «перешли» ещё не все, но мелкие доработки были практически у каждого, как и чипы для отслеживания и другие интересные «улучшения». Именно тогда Азор упростил охрану и режим — никто из его рабов физически не мог покинуть место, к которому был приписан.

А некоторые наёмники и проститутки получили куда более полные «улучшения». Контроль физического состояния, импланты, способные пережать сосуды на месте пореза, справиться с воспалениями, поддерживать «товар» в благоприятном виде.

Но с тем, чтобы сделать всё это более человечным никто не заморачивался — именно поэтому у «улучшенных» людей были такие показатели пульса, давления, состава крови. Они походили на показания киборгов, но не дотягивали до их уровня, а ещё больше походили на анализы Дэна, сдерживаемого наручниками.

— Почему вы все такие? — искренне не понимая, спросила Миранда, — почему вы лезете туда, где можно получить? Ты вообще понимаешь, насколько опасно во всё это впутываться? Мало тут одного полицейского-суицидника, так вы все такие!

— Людям нужна помощь, — Вениамин с благодушным видом пожал плечами. Как будто ничего особенного в этом не было! — если бы мы умели проходить мимо такого, нас бы здесь не было.

— Вам совсем жить не хочется?! — чувствуя, как на неё снова накатывает нервная дрожь, Миранда поднялась со стула, — должна же быть какая-то граница. Момент, когда люди говорят себе «стой, я ещё хочу пожить, поэтому не буду сюда лезть». Моменты, когда вы встречаете что-то, с чем не можете справиться.

— Прости мне мою философию, — Вениамин откинулся на спинку своего кресла, рассматривая развёрнутые перед ним вирт-окна, — но стоит ли жизнь, проведённая в страхе того, чтобы поступиться своей моралью?

— Да! — Миранда сложила руки на груди, — именно. Слушай, я поняла, вы тут все крутые и не боитесь смерти, но, — она важно подняла палец, — не бояться смерти дело нехитрое. Люди больше всего боятся жизни. Платежей за квартиру, поиска второй половинки, тянущего ощущения одиночества и безысходности. Того, что будет завтра, боли, которую придётся терпеть, и которую больше нет сил выносить. Я видела людей, которые предпочитали смерть тяжелой жизни, и, наверное, считали себя героями. Хочешь честно? Я своей рукой убила нескольких людей, когда поняла, что они просто не выдержат того, что их ждёт. В их мире я их спасла. Но знаешь, что я предпочла бы на их месте? Что я предпочла на своём? Жить, вгрызаться в эту долбаную жизнь до последнего вздоха, и держаться за неё всеми силами. И каждая грёбаная секунда того стоила.

Миранда остановилась, прикусив губу, что отчасти помогло ей сосредоточиться, отчасти унять волнение. Пройдясь по медотсеку, она снова села на кресло, также складывая руки на груди. Понять всё это было сложно, ей просто хотелось, чтобы эти люди были в безопасности. После всего, что наговорил ей Вадим, на какую-то долю секунды Миранда и правда подумала, что когда-то обычная, спокойная жизнь может стать для неё возможной. И для неё было совершенным безумием, что кто-то будет вместо своего уютного комфорта выбирать то, что он делать совершенно не обязан, рискуя всем. Как можно было так не ценить то, что у них уже есть? Как можно было не хотеть сберечь это всеми силами?

— Вот это речь, — уважительный тон Вениамина был настолько подчёркнутым, что у неё загорелись щёки, — только ты лукавишь, потому что я прекрасно видел, как ты сигала вниз головой в неизвестность ради людей, которых едва знаешь.

— Это другое, — попыталась оправдаться Миранда, почему-то чувствуя себя сбитой с толку, — мне нечего терять, и я знала, что выберусь.

— Да-да, — с тем же «уважительным» тоном кивнул Вениамин, — и помогая Вадиму, ты вовсе не рисковала.

— Я делала это для себя! — что бы она ни говорила, медик вёл себя так, будто знал её слова наперёд. Он все время улыбался, поглядывая на неё, и это сбивало с толку ещё больше. Обычно люди не задумывали ничего хорошего с такой улыбкой.

— Так и я решил узнать это для себя, — он снова указал на данные, — потому что не смог спать спокойно и игнорировать это. Понимаешь?

Ей очень хотелось мотнуть головой и сказать «нет», сказать, что он неправ. Но почему-то она очень хорошо поняла. Люди часто считали, что она помогает им, когда она помогала только себе. Такое хоть немного укладывалось в её картину мира, хотя всё равно довольно коряво. Вениамин явно имел грязное преподавательское прошлое, потому что талант подводить собеседника к тому, что ему нужно, у него определённо был. Миранде следовало бы у него поучиться.

— У киборгов процессор контролирует мозг, — заговорила она, и глаза доктора блеснули, когда он понял, что получит свой ответ (на вопрос, который даже толком не озвучил!), — а в этом случае импланты либо контролируются автономным процессором, либо процессор полностью подчинён мозгу. В большинстве случаев менее эффективно, чем для обычных киборгов, но при доле стараний, — её голос чуть дрогнул, — можно подготовить кого-то, кто будет обладать всеми достоинствами последних моделей DEX, и при этом человеческой оценкой ситуации, более оригинальным, чем у киборга мышлением, использованием тактики и стратегии… А человеческая психология куда более изучена, чем психология киборгов. Куда проще контролировать людей, чем машин. Поэтому возможности почти безграничны.

Внезапно она вспомнила, кому именно принадлежит последняя фраза, и это заставило её снова подскочить с места, отворачиваясь от внимательного взгляда медика. Пальцы впились в плечи, до боли сдавливая их. Верила ли она в это? Было ли ей это важно? Или всё равно?

В эту секунду она ненадолго возненавидела весь этот транспортник и людей на нём за то, что они были совершенно неправильными, переворачивали, меняли всё. То, чего они коснулись, уже никогда не будет прежним. Этот полицейский, что смотрел на неё таким внимательным и сочувствующим взглядом, этот медик, что искренне хочет помочь даже тем, кому помогать бессмысленно и небезопасно, и… ещё был капитан. Всё было плохо и неправильно. Был ли у неё по жизни выбор?

И что она с этим выбором сделала?

— Мне всё-таки нужна таблетка, или что там у тебя, — выдавила она, прижимая руки к пылающему лицу. Вениамин тут же полез в карман, и вручил ей прозрачную капсулу, в которой лежала пилюля, наполненная цветными горошинками. Он будто бы только и ждал отмашки. Подрагивающими руками Миранда выдавила таблетку на ладонь, забросила в рот и запила остывшим кофе медика.

— Я могу подежурить, только скажи, куда смотреть, — ещё раз предложила она, и на этот раз медик выглядел куда сговорчивее (а точнее, более сонным).

— Поспать пару часов и правда не помешает, — кивнул Вениамин, — если покраснеет, или увидишь что подозрительное на любом из экранов… — он развернул и увеличил два экрана, с подписями «Дэн» и «Полина».

— Да-да, разбужу тебя обязательно, — Миранда ещё не до конца сама определилась, зачем ей это, но, когда медик скрылся, она почувствовала себя свободнее.

Она всегда была сама по себе, одна, поэтому последние дни были для неё настоящим испытанием. Вадим оказался в меру общительным, но энергетическим вампиром, да и прыгать со станции на станцию в чьей-то компании было сущим мучением, особенно когда тебе хочется только упасть и отлежаться, а у вас на руках маленький ребёнок. Вадим очень старался её не трогать и не напрягать, но он был отцом, а от этого так просто не избавишься, так что последние пару дней она все время была накормлена, напоена лекарствами, не наступала на люки, не шаркала ногами, и держала спину прямо. Затем корабль... День на корабле растянулся настолько, что казалось, будто он длится всю её жизнь. Весь день они разговаривали, шутили, улыбались друг другу, нужно было стараться никого не задеть, не обидеть (сколько язвительных замечаний остались невысказанными!), и она не могла понять, кто она здесь и нужна ли вообще. Когда произошёл «сбой», ей даже показалось, что в голове немного прояснилось — видимо, адреналин сделал своё дело, но после этого наступило болючее-тягучее и нервное состояние, в котором хотелось то расплакаться, то рассмеяться, но больше всего — просто остаться одной, отдышаться, привести себя и мысли в порядок. Остановиться. Остановить всё.

— Я тоже не понимаю их, — тихий, хрипловатый голос раздался со стороны Дэна, напугав Миранду. Она судорожно втянула воздух, осознав, что последние несколько секунд задерживала дыхание. Парень поглядел на неё своими голубыми, как стекляшки бус, глазами, и продолжил, — или раньше не понимал.

— А что изменилось? — значит, парниша и правда был в сознании, и просто закрылся? Наверное, она могла его понять. Должна была, как человек, несколько часов назад заявивший, что не выдерживает всего этого.

— Не знаю. Привык, — он поёрзал, и Миранда оставила свой пост, и подошла к койке ослабить ремни.

— Не трогай, — попросил парень, когда она взялась за замок, — не надо.

— А то что? — она щёлкнула замком, и выдернула державший его плечо ремень, — либо полиция не подвела, и ты никому в этих наручниках не навредишь, либо ремни тебя не удержат. Их прицепили, чтобы ты с койки не грохнулся.

На самом деле, их прицепили, потому что любая дополнительная мера безопасности была бы кстати, но Миранда такой сильной паранойей не страдала, а каково это — лежать неподвижно на больничной койке, знала не понаслышке.

Денис позволил ей отцепить второе плечо и поёрзал, разминая затёкшие мышцы, насколько это было возможно в наручниках:

 — Как Полина? Как остальные?

— Жить будут, — она отцепила его ноги, и он повернулся на бок, устраиваясь поудобнее, — все чуть не подрались второй раз за то, чтобы дежурить у твоего бренного тела, но я применила тактическую хитрость и обвела всех вокруг пальца, — она огляделась, и обнаружила на одной из полок стопку каких-то дешёвых флисовых пледов. Рядом обнаружилась такая же стопка одноразовых простыней, что вместе образовало почти одеяло, которым она накрыла устроившегося на койке Дениса. Парень от такого сначала испуганно вздрогнул, но потом укутался поудобнее, подкладывая руки, закованные в плотные, крепко сидящие наручники, под голову.

— Завтра планируешь играть в отключку дальше? — спросила Миранда, доставая второй плед для себя. Вроде и холодно не было, а с ним уютнее, — если что, я тебя не сдам. Но, по-моему, ты только расстроишь друзей.

В ответ Дэн приоткрыл глаза, но ничего не сказал.

— У меня тоже были моменты, когда я… знаешь, просто задерживала дыхание, потому что не хотелось делать следующий вдох. Надеюсь ты не примешь это на вооружение! — тут же спохватилась она. Впрочем, говорят, что таким способом невозможно покончить с собой — как только отключишься, дыхание восстановится. — В общем, тебе тяжело, я поняла, твоё тело принадлежит не тебе, ты сам себя боишься и всё такое. Бывала, знаю. Но я сейчас видела твоих друзей — и они куда больше переживают за то, пострадал ли ты, чем за то, пострадали ли они, понимаешь?

Она присела на край кушетки, и парень снова закрыл глаза, никак на неё не реагируя.

— Не умею я подбирать слова, как ваш капитан, — вздохнула Миранда, — кажется, он всегда знает, что сказать или сделать, да? Но я знаю, что если ты продолжишь упрямствовать, ты их не обезопасишь, и не сделаешь ничего полезного. Только расстроишь. Так стоит ли твоё упрямство того, чтобы там за дверями все ходили с похоронными лицами и шмыгали носами?

Этот вечер можно было официально провозглашать вечером душеспасительных разговоров. Хотя разговоры хоть как-то помогали перестать вариться в каше своих мыслей и психовать.

Ей показалось, что дыхание парня стало чуть глубже. Слышал и слушал ли он её вообще? Часть её захотела убежать из медотсека, и сделать вид, что она даже не пыталась с ним говорить. Миранда стиснула зубы, прогоняя эти мысли.

— Они не боялись тебя. Я испугалась, а все остальные — нет. Они хотели тебя защитить. Такую верность ни одной ошибкой не прошибешь, — Миранда усмехнулась, плотнее закутываясь в плед, — для меня такое тоже в новинку, но ты уже достаточно хорошо их знаешь, чтобы понимать, что я права.

Снова повисла тишина. Миранда уже хотела было вернуться на сторожевое кресло, когда парень заговорил:

— Я должен был предвидеть это, — он открыл глаза, и перевернулся на спину, уронив одеяло, — мог что-то придумать, изменить.

— Если бы да кабы, то в носу росли б грибы, — вспомнила Миранда присказку своей бабушки, наклоняясь за упавшим одеялом, и снова укрывая Дэна, — забей на то, что уже прошло, спроси себя, что ты можешь сделать сейчас, и сделай это, — ещё бы сама она могла последовать этому совету! От вида замотанной шеи парня её начинало мутить, — а сейчас ты можешь только поспать.

Она вернулась на своё кресло, и через некоторое время заметила, как Дэн глядит в её сторону, точнее — на вирт-окно. Миранда растянула то, на котором было написано «Полина», чуть подняв его. Парень повернулся на бок, и молча лежал, гипнотизируя взглядом меняющиеся цифры и графики.

Через полчаса он, наконец уснул, а Миранда так и продолжила сидеть, глядя в пустоту, и время от времени задерживая дыхание и считая секунды про себя. Когда она поняла, что, наконец, осталась совсем одна, по щекам побежали слёзы. Они были совершенно «не в тему» и она не могла назвать их точную причину и даже чувствовала себя неловко — пострадала сегодня вовсе не она, и плакать, казалось бы, не о чем, но слезы продолжали катиться, и она не стала этому сопротивляться.

Когда-то давно юная девушка носилась по порту Нового Бобруйска, умоляя хоть кого-то помочь ей. Она была в страхе, в отчаянии. Она ещё не была ни Мирандой, настолько сумасшедшей, чтобы дразнить преступных боссов, ни этой отвратительной госпожой Ласси. По сути, она была никем.

И тогда ни один человек не помог ей — все качали головой, уходили, избегали её. Она понимала, сейчас, в крупном порту никто не реагировал на просьбы о помощи, привыкнув к мошенникам — но та девочка этого не знала.

Так кем была Миранда? Одной из тех, кто тогда прошёл мимо той юной девушки в слезах, которая умоляла их помочь?

Или она всё-таки тот, кто протягивает руку помощи?

А есть ли, что протягивать?

Может быть, она так же осталась никем?

Когда через пару часов в медотсек зашёл Вениамин, он увидел спящего под одеялом Дэна и задремавшую на кресле Миранду и удовлетворённо хмыкнул, гася свет. Посмотреть показатели в любой момент он мог и через свой комм.

* * *

Дэн не верил, что кто-то теперь сможет воспринимать его, как его. Сколько бы кто и что не говорил, нельзя довериться тому, кто в один миг может проломить тебе череп, даже если не будет этого хотеть. Даже сам Дэн не мог себе довериться, что уж говорить об остальных! Скорее всего, они оставят его на Кассандре — и возможно, даже облекут в какие-то добрые слова. Но больше всего беспокоило Дэна не это. Он пытался представить, что произойдёт на корабле без него, и в большинстве своём эти мысли были не радостными. Миранда очень точно отметила, что у команды «Космического мозгоеда» самосохранение не работало. Ланс мог их немного обезопасить, но за ним самим нужен был глаз да глаз.

Или всё это был оправданием для того противного ощущения внутри? Но о чём ещё переживать, Дэн не мог придумать. Ему придётся оставить друзей, но для них так будет безопаснее, а значит, это хорошее решение. Этого не хотелось — но в жизни редко бывает всё, как хочется. В случае Дэна, ему повезло хоть какое-то время провести в нормальной жизни. А дальше…

Если ОЗК найдёт решение, он всё равно не сможет больше доверять себе настолько, чтобы оставаться рядом с дорогими ему людьми. А если не найдёт…

Всегда можно затеряться в лесах Кассандры. Никому, кроме небольшого процента местной фауны, он не причинит там вреда. В мусоросжигатель, или более цивилизованные его аналоги, ему все ещё не хотелось.

Мысли снова перескочили на друзей. Что бы там не говорили, Дэн был уверен, что первой реакцией на него будет страх, недоверие, и, что хуже всего — жалость. Да, они все ещё его друзья, но они всегда ему доверяли, зная, что им вреда Дэн никогда не причинит.

И он предал их доверие.

Но как там Полина? Как Тэд?

Соскользнуть с кушетки было проще простого. То ли от сбоя, то ли от наручников система работала неполноценно, но за последние два месяца Дэн с удивлением обнаружил, что многое способен делать и без неё. Мышечная память позволила и без имплантов двигаться практически бесшумно. Любой киборг бы его заметил, конечно, но Миранда продолжала крепко спать, изредка вздрагивая во сне. Показатели на мониторах почти не изменились — трюк был в том, чтобы не сбивать дыхание, и не двигаться слишком быстро.

Дверь пультогостиной вызвала у него непонятные затруднения. Дэн обнаружил, что просто застрял перед ней, почему-то не в состоянии поднять руки и открыть. Мозг раз за разом проигрывал, как его сцепленные между собой ладони ложатся на панель сенсора, и дверь с шорохом отъезжает, но он продолжал стоять.

До этого момента он ещё мог представить, помечтать, что всё это — плохой сон. Он мог представить, как завтра Полина будет пытаться заплести ему косички, а Тед будет громко шутить и пытаться научить Дэна водить флайер, как они будут шутливо дурачиться, праздновать дни рождения…

Но этого не будет. И киборг признался себе, что ему страшно. Страшила его не смерть, не какие-либо проблемы, и даже не потеря контроля над собой (по крайней мере, так он себе говорил), страшно было посмотреть в глаза близким людям. Увидеть страх на лице Полины, притихшего Теда, да и капитан должен быть разочарован… Ведь он с самого начала не зря боялся киборгов, получается. А Вадим вообще должен заявить всем «А я же говорил!». И Дэн не был уверен, что готов это увидеть, услышать и принять.

Но пока что все спали. Возможно, Полина тоже. Датчики сбоили, но её пульс он всё-таки слышал, размеренный, похожий на пульс спящего человека.

Дэн решительно прижал ладонь к двери, и она отъехала с тихим шорохом. Он бесшумно вошёл, но видимо, люди иногда бывают чуткими, как киборги. Полина тут же оторвала голову от подушки, поднимаясь на локтях, и сонно оглянулась. Её взгляд остановился на нём, и Дэн примёрз к месту, чувствуя, как, вопреки самоконтролю, сердце заколотилось с бешеной силой. Мир вокруг него покачнулся, и очень хотелось броситься прочь, но он остался на месте, решив встретить свою судьбу здесь и сейчас.

— Дэнька! — Полина не смотрела на него с жалостью, не замерла испуганно и не бросилась в слёзы. Она была… рада? Девушка попыталась подскочить с дивана, но стоило ей подняться на ноги, как она хватанулась за спинку, чуть не упав. В мгновение Дэн оказался рядом, но вплотную приблизиться не решил. Однако, Полина, поймав равновесие, тут же бросилась ему на шею, сжимая его в своих объятиях.

И это было самое потрясающее ощущение во всей вселенной.

Тед двигался по коридору на ощупь. Вообще-то, он хоть и слабо, но видел, однако Вениамин Игнатьевич строго-настрого запретил хоть как-то нагружать глаза до повторного осмотра, а когда дело касалось зрения, пилот слушал врачей очень и очень внимательно.

Ориентировался он и без этого отлично, тем более, на родном корабле. Не DEX, конечно, но и это не Шеба. Дорогу до ванной он отыскал легко, уткнувшись в запертую дверь. В связи с появлением на корабле не закалённых долгими совместными перелётами и общим санузлом пассажиров, его снова стали запирать (или хотя бы привыкли менее нагло ломиться). Впрочем, долго куковать под дверью не пришлось — распахнулась она почти сразу же, выпуская запах Полининого клубничного шампуня. Услышав лёгкие шаги (точно Полина! Ну хорошо, что она уже в порядке), пилот не придумал ничего лучше, чем ущипнуть её за задницу (пусть знает, что он тоже в порядке), но тут его ждала пара сюрпризов: задница оказалась обёрнутой не в тонкий халатик, а в полотенце, и куда менее объёмной, чем он её помнил. Если разгуливающую в полотенце на бёдрах Полину он ещё мог представить, то фигура её за ночь вряд ли бы подверглась столь сильным изменениям. Мысли парня отчаянно заметались, перебирая варианты осчастливленных его щипком (пожалуйста, только не Станислав Федотович!), но ответ он получил довольно быстро:

— Это какая-то традиция, о которой я не в курсе?

— Дэнька! — Тед сначала нашарил друга, а потом сжал в объятиях, но тут же ослабил хватку, боясь, что слишком сильно сдавил побитого товарища, — ты как? И почему, чёрт возьми, воняешь, как девчонка?

— После шампуня Полины волосы не пушатся, — Тед даже с закрытыми глазами, казалось, видел, как он пожимает плечами. Живой, здоровый! Пилоту захотелось рассмеяться.

— Тед! — раздался голос Полины уже откуда-то из-за спины, и пилот успел развернуться ей навстречу, и поймать в объятия. Подруга пахла лекарствами, и что-то на её шее уперлось ему в грудь— видимо, кардиомонитор, но голос звучал бодро, — ты в порядке?

— Кхм, — раздалось с другого конца коридора, и трое примёрзли к своим местам. Вроде бы, никаких проступков за ними не водилось, но напугались, на всякий случай, заранее. Кто знал, в каком капитан настроении после вчерашнего, — Дэн, ты чего в одном полотенце разгуливаешь, холодно же! И почему не в медотсеке? Полина, тебе Вениамин Игнатьевич разрешал ходить?

Полина тут же бросилась заверять Станислава Федотовича, что она чувствует себя просто превосходно, Дэн ей вторил, рассказывая про «необходимые гигиенические процедуры», но, судя по зашуршавшим тапкам, бочком проскользнул в свою каюту, одеваться. Капитан чёткой поступью приблизился к Теду с Полиной, и пилот поспешил занять душ, пока это не сделал кто-нибудь другой. Уже за дверью он услышал, как голос Станислава Федотовича смягчился, и он отправил девушку обратно в пультогостиную.

Всё было, как всегда. Нормально. Насколько могло быть.

Вениамин Игнатьевич поймал его сам — на выходе из душа, и тут Тед порадовался, что не последовал примеру Дэна, а оделся ещё в санузле, потому что следующие полчаса просидел на кушетке, то открывая, то закрывая глаза, чувствуя неприятную прохладу. Зрение не исчезло, и даже стало получше по сравнению с тем, что было ночью, но сфокусироваться на чём-то было тяжело. В конце концов, доктор выдал ему капли, список упражнений для глаз (Тед все их знал наизусть) и попросил не увлекаться просмотром вирт-окон, отпуская из медотсека.

В пультогостиной к тому времени уже кипела жизнь. У плиты стоял капитан лично, и разносился ароматный запах чеснока. Чеснок у них, правда, был только в виде порошка, и практически безвкусный, зато запах давал потрясающий, слюной можно захлебнуться.

Проморгавшись, Тед смог сфокусировать взгляд и разглядеть перемотанного-заклеенного Дэна, который сидел, гипнотизируя навигаторский пульт.

— Да, ты настоящий трудоголик! — заметил Тед, присаживаясь рядом, — или просто не хочешь больше лечиться?

— Надо перепроверить старые планы и составить трассы с запасом. Подготовить несколько вариантов. И это… успокаивает, — уже тише добавил парень.

Теду хотелось обсудить то, что произошло вчера, но он не знал, как подступиться. Дэн очень любил закрываться и чуть что уходить в глухую оборону, поэтому им крупно повезло, что он вообще разговаривает. Выглядел он побитым, но привычным, родным Дэном, разве что более задумчивым, чем обычно, что было вполне объяснимо. Тед мог представить, что творится у рыжего внутри — наверняка он терзается диким чувством вины, а может, боится… Теду было жутко представить, каково это — когда не можешь сам контролировать своё тело. Но что это было? Вирус? Просто сбой программы?

И может ли это повториться? На руках парня были наручники — хотя это больше походило на пыточную колодку, но Дэн, со свойственной киборгам лёгкостью, игнорировал это неудобство.

Станислав Федотович тоже как-то слишком легко умалчивал эту тему, возился у плиты, как в самый обычный день, но можно было заметить, как он время от времени задумчиво застывает, глядя в одну точку, и как реагирует на каждый новый шорох. Вся ситуация была похожа на попытки не замечать слона, стоящего посреди пультогостиной — вроде все знают, что он здесь, но сделать всё равно ничего не могут, поэтому выбирают молчание. Искусственное освещение умело имитировало тёплые рассветные лучи, пахло едой, и хотелось хоть ненадолго забыть вчерашний кошмар.

Но когда дверь пультогостиной зашелестела, отъезжая и впуская Вениамина Игнатьевича, мираж дрогнул, и все едва заметно напряглись, показывая, что на деле сидят настороже. За доктором понуро плёлся Ланс, который вчера переживал больше остальных — ему точно не хотелось повторения ситуации с Дэном. Выглядел он значительно лучше, но и куда более молчаливо-зашуганным, будто его отбросило на несколько месяцев назад.

Капитан как раз водрузил сковороду с двойной порцией фарша с соусом из банки рядом с кастрюлей гречки на середину стола. Это не очень походило на завтрак, но желудок Теда так радостно заурчал, что проницательности Станислава Федотовича можно было только порадоваться.

— Слушай мою команду! — бодро заявил капитан, — наедайтесь, отдыхайте и набирайтесь сил! Это ваше задание на день. Кто будет филонить — сдам Вениамину, и не просите потом пощады! — он обвёл всех суровым взглядом, — вопросы есть?

— Как жить дальше? — невесело улыбнулся Тед, устраиваясь за столом. Дверь снова отъехала, пропуская зевающего Вадима с Аликом на руках. Михалыч уже был у стола, хотя Тед не помнил, в какой именно момент механик оказался в пультогостиной.

— Легко и непринуждённо! — Станислав Федотович бдительным взглядом окинул команду и пассажиров, и не досчитался одного, — где Миранда?

— Спала в медотсеке, — пожал плечами Вениамин, — не стал её будить.

— Ушла куда-то в сторону грузового, — дополнил Дэн, чуть наклонив голову, но потом поморщился. Должно быть, ему было сложно без привычного усиленного слуха, хотя Тед был уверен, что рыжий и сейчас ему фору даст по всем параметрам.

Капитан со вздохом отодвинул стул обратно, и, извинившись, покинул пультогостиную, оставляя команду молча поглощать еду. В другое время они бы не оставили эту тему без внимания, всё-таки, наличие у капитана женщины, да ещё и такой своеобразной, было в большую новинку, и жутко любопытно, но сейчас никто даже не обратил внимания.

— Как вы думаете, Кира сможет помочь? — Полина, как часто это бывало, не выдержала первой. В каком-то плане она была гораздо смелее, задавая те вопросы, которые крутились на языке у других.

— Конечно, сможет! — Тед верил в Киру и её дело. Её горящие глаза, смелость и упорство могли свернуть горы, — тем более, Дэнька же говорил, что это не единичный случай.

— Только остальные умирали, и таких сбоев у них не было, — бесцветным голосом заметил Дэн. Вениамин и Вадим покосились на них, не будучи посвящёнными во вчерашний разговор. Впрочем, они что-то определённо знали от капитана, потому что вопросов задавать не стали.

— Ты жив, и это уже плюс! — попытался храбриться Тед. Полина легонько толкнула Дэна в бок, но тот лишь ещё больше ссутулился.

— Правда плюс?

Повисла неловкая тишина, и даже лопочущий до этого Алик притих.

Тед ощутил, как на него накатывает нервная дрожь. Он понимал, что другу было плохо, и искренне хотел его поддержать, но…

Всегда есть мерзенькое «но»!

Ему было плохо, больно, часть его испереживалась за Полину (он бы не уснул, если бы не Вениамин Игнатьевич с укольчиком), другая часть — за самого Дэна, а теперь ещё и друг снова заперся в свою депрессию. Тед очень-очень хотел его поддержать.

Но нервы сделали своё дело, а горячая кровь мексиканских предков заставила сердце заколотиться быстрее.

— Знаешь, что, — он решительно поднялся из-за стола, — мне это осточертело! Ты не можешь бесконечно притворяться, что ты чужой здесь или забивать на то, как мы к тебе относимся! Пойми уже, что у тебя есть друзья, которые тебя любят, и довольно подло каждый раз игнорировать это!

Ему хотелось остановиться. Зажать рот ладонями, и ничего не говорить. Всё это был сон! Кошмарный сон, начавшийся вчера и не заканчивающийся. Ругаться с Дэном не хотелось, не хотелось обижать друга, но он просто больше не мог это терпеть.

Потому что по-настоящему больно и обидно слышать, как близкий тебе человек раз за разом закапывает себя, ещё и бьёт тебя лопатой по голове при попытках помочь.

Тед выскочил из столовой, и исчез в своей каюте, оставляя пультогостиную в неловкой тишине.

* * *

Немногим ранее все было если и не под контролем, то где-то довольно близко. Устоявшееся равновесие было страшно даже шевельнуть, и когда все собрались за завтраком, капитан почувствовал облегчение. Мозгоеды были все ещё мозгоедами. Но одного пассажира не хватало, и это не позволило ему расслабиться. Тяготило чувство вины — Миранда пришла к нему в поисках убежища, а не смертельного риска или других проблем. Он видел, что ей нужна помощь, поддержка, но едва успевал жонглировать всем тем, что на него уже навалилось. Поэтому за завтраком, когда все было более менее спокойно, он отправился на ее поиски.

Миранда обосновалась в тренажёрном зале, усиленно колотя маленькими кулачками грушу. Получалось не очень, но ярости и упорства ей точно было не занимать.

Она услышала его шаги, и остановилась, тяжело дыша.

— Решила не завтракать?

Заправив выбившуюся прядь за ухо, Миранда уперла руки в бока, тяжело дыша:

— А был завтрак? Общий? — она натянуто улыбнулась, — прости, я не очень к такому привыкла, — она нервно покусала губу, и развернулась к груше, вставая в стойку. Красивую стойку, но неправильную. Станиславу хотелось, чтобы она сказала всё, как есть, без игр, хотелось понять, что её беспокоит, но сделать это было не так просто.

— Ты бьёшь неправильно. Так сломаешь себе что-нибудь, — он приблизился, складывая руки на груди, и наблюдая за ней.

— Хочешь сказать, есть много способов стукнуть мешок кулаком? — выгнула женщина бровь, — меня никогда не учили, как бить кого-то, но вроде всегда получалось.

— То, что у тебя талант, я даже не спорю, — Стас приблизился, когда Миранда опустила руки, — и это даже выглядит похоже на правду, но если встанешь так… — он чуть переставил её ноги, развернул за плечи и поднял её руки, — то удобнее будет отбивать встречный удар, и при этом… — взяв её за плечо, он провёл её руку вперёд, — если будешь двигаться всем телом, а не только рукой, то удар получится сильнее, и меньше шансов повредить руку.

Миранда внимательно его выслушала, а когда он отошёл, попробовала сделать удар. Он поправил её ещё несколько раз, но вскоре она сообразила, о чём речь.

— Подожди, так это же гораздо легче! — она снова вернулась в стойку (почти правильную), и нанесла довольно сильный удар, правда, чуть не потеряла равновесие в процессе, но её это только раззадорило. Тонкие губы изогнулись в улыбке, — ты где был всю мою жизнь?

— Подозреваю, что лет двадцать назад я был бы для тебя староват, — Станислав привалился к стене, поглядывая, как она раз за разом пытается повторить движение, прислушиваясь и привыкая к новым ощущениям.

Миранда опустила руки, и перебросила растрёпанную косу за плечо, с улыбкой разглядывая его:

— Ах да, я же совсем забыла, что ты у нас старейшина-пенсионер! — она практически подскочила к нему, намереваясь то ли ткнуть пальцем в ребро, то ли ущипнуть, но он перехватил её руку.

— Да, и тебе до моего опыта ещё расти и расти! — Миранда попыталась выкрутиться, но он крепко держал её за запястье, и, завернув, поймал, обнимая со спины. Она затихла, прижимаясь к нему. От неё пахло всё тем же свежим мылом, и он ощущал, как быстро колотится её сердце.

— Я хочу быть хорошим человеком, — вдруг заговорила она, цепляясь тонкими пальцами за его руки, — как ты, как вы все.

— Не выдумывай, — он прижал её ещё ближе, зарываясь носом в растрёпанные волосы, — ты и так хорошая.

Она повела плечами, заставляя разжать руки, и повернулась к нему, укладывая руки на плечи, и заглядывая в глаза.

— Вчера все пытались спасти Дэна. Все, кроме меня. Блин, если бы он не отступил в последний момент…

Она выглядела серьёзно озадаченной и говорила очень тихо, почти через силу. Так это и было тем, что её так загрузило? Подобрать слова, чтобы ответить ей, было сложно.

— Пару лет назад Вадим первый пристрелил бы его, даже не задумываясь, продырявится ли при этом обшивка. А несколько лет назад… Ты вообще не представляешь, как я вычислял кто из моей команды — киборг! — Станислав усмехнулся, вспоминая, с чего всё начиналось, — знаешь ли, я очень не люблю киборгов. И рыжих.

— Блин, но вы-то военные, для вас киборг всегда был машиной убийства, которую надо остановить! — она хотела выкрутиться из его хватки, но он её не выпустил, придерживая за талию, — а я ведь вижу, какой он. Сколько парню лет? Даже при всём ускоренном развитии он всё равно немного ребёнок, понимаешь? Если ребёнок случайно взял гранату, ты убьёшь его за это?

— Ты защищала себя. И Дэн сам попросил тебя. Думаю, он теперь будет считать тебя самым адекватным человеком из всех, — успокоить вышло так себе, потому что Миранда ещё сильнее нахмурилась.

— Так себе похвала от киборга-суицидника, — она обняла Стаса, укладывая голову ему на плечо, — просто рядом с вами… Я как будто увидела себя со стороны. И мне не понравилось. И ещё Вадим. Он говорил так, будто у меня есть выбор, — Станислав не имел представления, что ей там говорил Вадим, но лучше бы это было что-то хорошее, — а если и правда есть? И что я с ним сделала? Я всегда хотела выжить, но никогда не думала, как именно я буду жить, и кем стану, — она подняла голову и попыталась улыбнуться, — ладно, не обращай внимания. Не хочу никого грузить.

— Я тоже вижу тебя со стороны. И мне всё нравится, — он убрал выбившуюся прядь волос, и Миранда тяжело вздохнула:

— Но ты не знаешь…

— Ой, и чего там я не знаю? — не выдержал Станислав, уставший от этой игры, — мир обошёлся с тобой плохо, ты привыкла к тому, что все вокруг — ублюдки и извращенцы, никто не придёт на помощь. Неудивительно, что ты боишься лишних разговоров, тебя трясет от прикосновений и ты готова убивать при первой удобной возможности. Я же не вчера родился, если ты ещё не заметила! — Миранда слушала его с округлившимися глазами, — неужели ты думаешь, я не догадываюсь, что за гадость может быть за твоими плечами? Я многое повидал, и фантазия у меня богатая. Но так не всегда должно быть. Всё может быть лучше, и ты к этому рано или поздно привыкнешь. Мы поможем. Я помогу.

— Ты думаешь, мне нужна помощь, космодесант? — голос её прозвучал сухо и жёстко, — ты думаешь, мне можно помочь? Ты опоздал лет на пятнадцать, — она выпуталась из его рук, отходя на шаг, — Я уже не та девочка, которая плачет в ужасе, трясется от вида оружия или кого-то боится. Теперь меня боятся. Хотел больше знать про меня? Ну, узнавай, я могу перечислить тех, кого убила своими руками, и ублюдками были далеко не все. К ним можно добавить ещё больший список тех, кому я сломала жизнь, или тех, кому я причинила боль.

— Но тебе это не безразлично. Ты переживаешь, — заметил Станислав, и она закатила глаза:

— В том-то и дело, что нет! — Миранда всплеснула руками, — понимаешь, я не чувствую по этому поводу ровным счётом ничего. Я не знаю, — она нервно покусала губу, — это всё ошибка. Ошибкой было впутывать тебя в свои дела, ошибкой было прийти сюда… Я только привлеку к вам проблемы, которых и без меня хватает.

— Ты не хочешь быть здесь?

Она замерла, глядя на него испуганно. Он видел, как пульсирует жилка на её шее, видел, как мелко дрожат её руки, и очень хотел как-то ей помочь. Но уже не понимал, может ли это сделать.

— Конечно хочу, — выдохнула она едва слышно, опуская плечи, — но мне кажется мы с тобой… Как параллели, знаешь. Не должны были пересечься никогда.

Он устал. Пытаться переубедить её, как-то поддержать. Весь его опыт общения с людьми в этой ситуации пасовал — это тебе не боец, которого надо подбодрить, не член команды, которому нужно устроить нагоняй. Она никак от него не зависела, не была ничего ему должна, и он не мог понять, помогает ли чем-то, или делает только хуже.

— Как знаешь, — в конце концов, он просто пожал плечами, и ушёл. В коридоре его чуть не сбил с ног разозлённый Тед, который носился из стороны в сторону, то замирая у двери гостиной, то убегая обратно. Попытки расспросить не дали ничего разумного, но тут подоспели и другие очевидцы ссоры, все начали ему что-то рассказывать, что-то спрашивать, жаловаться, требовать. В какой-то момент Станислав задел раскуроченный кусок стены, и тупо уставился на свою ладонь, из которой засочилась кровь.

— Ненавижу свои дни рождения, — тихо сказал он, но услышали, почему-то, все и резко замолчали, начав с опаской на него озираться. Почему-то именно на его день рождения случалась такая хренота, что седых волос на голове становилось на порядок больше.

Быстрым шагом Станислав добрался до медотсека, самостоятельно залепив ладонь прежде, чем Вениамин успел его нагнать, и таким же быстрым шагом скрылся в гостиной, оставляя коридор в тишине.

* * *

Полина молча положила руку на плечо Дэна, но тот лишь повёл плечами, будто отгоняя назойливую муху. Пускай лучше обижаются! Если друзья будут на него сердиты, им проще будет оставить его в ОЗК. Конечно, хотелось бы, чтобы всё было иначе, но он и так не мог жаловаться на судьбу, ему повезло куда сильнее, чем большинству его собратьев. Кроме того, он устал притворяться, что всё в порядке, устал пытаться никого своим видом не расстроить и не обидеть. Внутри всё ворочалось и крутилось, и ему искренне хотелось показать им всем: вот он я! Сломанный киборг! Смотрите, с кем связались! Лучше не будет.

Он в тишине прикончил свою еду, не встречаясь ни с кем взглядом. Постепенно Вениамин с Вадимом о чём-то разговорились, изредка спрашивая о чём-то притихшую Полину. Алик отправился путешествовать по гостиной, и внимание переключилось на него. Дэн ощутил укол ревности, и, осознав это, зачарованно уставился на Алика. Он осознал это странное сейчас. Помимо любопытства, симпатии он постоянно это ощущал — потому что этот ребёнок был тем, чем сам Дэн не был и не будет никогда. Его это не то что бы злило, или заставляло ревновать слишком сильно — логически, причин для недовольства он найти не мог. Но каждый раз ощущал тянущее сожаление, каждый раз эта мысль сбивала его с толку. Он мог бы родиться таким, бегать и умилять людей вокруг, иметь любящего отца, и просто расти. Как человек.

Но он родился киборгом. И видимо, киборгом и умрёт. И что останется после него? Голографии на виртуальном диске, такие же нереальные, как и он сам. И живой, настоящий ребёнок, который вряд ли даже понимает, кем ему приходится Дэн.

Да и кем он ему приходится? Случайным донором биоматериала?

Ни у кого, кто увидел бы ребёнка рядом с Дэном, не возникло бы вопросов о родстве. Но если отбросить внешнее сходство, то ничего больше не роднило биологического отца поневоле с этим малышом.

Или что-то всё же было?

Эти размышления были бесполезными. Ему ещё нужно было многое сделать. Кто знает, когда они найдут нового навигатора? Дэн устроился за пультом, игнорируя происходящее в пультогостиной.

Все разошлись, а когда через какое-то время прошелестела дверь, Дэн, вздрогнув от звука, осознал, что уже минут пять сидит и смотрит в одну точку. Работать никак не получалось. Он поднялся налить себе чаю, и встретился взглядами со Станиславом Федотовичем.

Если бы тот выглядел злым или сердитым, задавал бы вопросы, то Дэн начал бы огрызаться. Если бы он выглядел разочарованным — утвердился бы в том, что ему на этом корабле больше нет места. Но капитан выглядел… уставшим и печальным.

— Денис, сядь, пожалуйста, — попросил он, и все возражения у киборга просто испарились. Он послушно опустился на своё место. Капитан потёр лоб, сдвигая фуражку на затылок, и присел на диван. На колени ему тут же заскочила Котька, радостно мурлыча, и он рассеянно почесал её за ухом.

— И что с вами со всеми делать? — выдохнул он куда-то в пустоту, а затем перевёл взгляд на Дэна, и парню стало очень стыдно, хотя до этого он был уверен в своей правоте.

Они помолчали, и тишину нарушало только урчание Котьки.

— Денис, ты правда думаешь, что мы сможем тебя оставить? — наконец, спросил капитан.

У Дэна был уже заготовлен десяток ответов, но они все испарились. Что-то было в тоне капитана такое, что сразу перечёркивало все его доводы про безопасность команды, про то, что Дэну лучше среди себе подобных.

— А если я сам захочу уйти? — всё-таки выдавил он. И тут же пожалел об этом. Капитан посмотрел на него тяжелым взглядом, поправил фуражку, и поднялся с дивана, не обращая внимания на запротестовавшую Котьку.

— Ты этого хочешь?

Дэну показалось, что он стоит на краю пропасти. Весь мир закачался вокруг, и какая-то его часть очень захотела прыгнуть. Один шаг, один последний рубеж — и всё. Старая жизнь остается лишь воспоминанием, и не будет больше душить, давить. Отрезать всё одним движением, одним решением. Так будет безопаснее для них. Так будет лучше для всех.

— Нет, — с трудом, наконец, выдавил Дэн, не в силах шагнуть в эту пропасть. Наверное, работай его внутренние мониторы, они бы сейчас выдавали сигналы о перегрузке системы, слишком высоком пульсе, давлении, уровне кортизола.

Но вместе с тем, на него вдруг навалилось ощущение, что мимо него только что прошла большая опасность, и по телу разлилось непонятное облегчение.

— Я так и думал. Так что хватит делать трассы «на будущее». Никуда без тебя этот корабль не полетит, ясно? — капитан строго посмотрел на Дэна, с куда более привычным тому выражением лица, которое означало «я больше за вас переживаю, чем сержусь», но всё равно вселяло трепет в подчинённых.

И уже когда он повернулся уйти, Дэн, задумавшись, окликнул его:

— Я не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за меня.

Станислав Федотович обернулся, и, вопреки ожиданиям Дэна, мягко улыбнулся:

— Тогда иди и мирись с друзьями.

* * *

Дверь с тихим шелестом закрылась, и Станислав замешкался, разглядывая коридор, и, в частности, дверь своей каюты, ощущая желание малодушно сбежать в медотсек. Правда, Вениамин, кажется, последние сутки вообще не спал, поэтому доставать друга никак не хотелось.

— Всё в порядке? — вывел его из раздумий голос Вадима, и он в ответ неопределённо кивнул. Вадим сам усмехнулся своему вопросу:

— Я там пару банок пива утащил, не хочешь?

Станислав хотел чего-нибудь покрепче, но так и спиться недолго, поэтому вариант с пивом пришёлся кстати.

— А где Алик? — спросил он, когда они засели в каюте Вадима, расположившись у откидного столика. Каюта выглядела куда более домашней, чем каюта самого Станислава— возможно, из-за раскиданных вещей. Казалось, будто тут даже было как-то теплее. Вадим небрежно запнул самое заметное из валяющегося куда-то под кровать, которая явно когда-то была заправлена «по линеечке» в лучших армейских традициях, но с тех пор претерпела многое.

— Оставил Полине поводиться, пусть учится, — усмехнулся Вадим, усаживаясь за столик и облокачиваясь на него, — да и всё хоть лицо менее кислое сделает. Что собираешься делать? Со всем этим?

— Разбираться по порядку, — вздохнул Станислав, — сначала доставим Дэна на Кассандру, и узнаем, что с ним, а потом…

А что «потом», он не знал. Так далеко планы не заходили. По-хорошему, дальше надо было доставлять набранные грузы и искать новые заказы. Но с их новым периодом «особенного» везения, Стас бы не удивился, окажись новый заказ каким-нибудь приветом от старого недруга, покушением или очередной аферой. Им бы отпуск… да если в него засесть сейчас, можно потом и не взлететь: пойди перепродай заказы хотя бы не сильно себе в убыток, да ещё и не прогори на неустойках!

— Отправитесь в Магелланово Облако, — твердо проговорил Вадим, отпивая из своей бутылки, — в идеале, забрать с собой Миранду, но это уже, как получится. Там вас не достанут…

Снаружи, может, и не достанут, а вот внутренние междоусобицы надо решить до этого момента, иначе рейс превратится в катастрофу. Хотя, в целом, идея залечь подальше от происходящего казалась очень заманчивой.

— Как расследование? — поинтересовался Станислав, крутя в руках пиво. Оно уже успело немного нагреться и сильно горчило, но сейчас это беспокоило его меньше всего.

— Хреново, — честно ответил Вадим, — но моё «хреново», это самое продвинутое «хреново» за последние несколько лет. Но я не могу так больше продолжать.

Алик. Станислав отлично понимал. Точнее он не понимал, как до сих пор друг умудряется мотаться с ребёнком на руках по съемным квартирам, при этом ещё и брать расследования. Страховая компенсировала ему деньги за дом бабки, и теперь он мог бы поселиться где угодно, найти Алику нормальную няню… Хотя основной проблемой была не няня, а опасная работа отца. Один раз с ребёнком уже попытались расправиться — и страшно было подумать, о скольких разах Стас просто не знал. Даже на «Космическом мозгоеде» Алик оказался в опасности!

— Я ведь уже хотел попроситься на более тихие дела. Знаешь, разбираться с неплательщиками алиментов, детишками на общественных работах… Последнее дело, думаю, возьму, — Вадим вздохнул, — мне выдали киборгов, мол, больше всё равно некому. Думали, быстро найдём, очередной фанатик, или просто психопат. А потом я заметил кое-что. Пришлось пересмотреть кучу голографий, информации, запросить консультацию медиков и ОЗК… Мы не афишировали этого, но убийца явно знал маленькую тайну Киры Гибульской, — он поднял взгляд на Стаса, и криво ухмыльнулся, — у всех этих киборгов были те самые чипы, которые обеспечивают вторичный синтез, или как там его… — он потёр лоб, — голова пухнет от этих терминов. Потом я вышел на Азора, и полгода думал, что у меня крыша едет на почве всемирного злого заговора. Но в один прекрасный день появляется твоя подружка и практически носом тыкает меня в то, что я был прав. И теперь у меня остался выбор — переть до конца, рискуя всем, или… Да, впрочем, вот и весь выбор.

Он затих, прикрыв глаза, и откинув голову на стену.

— Я пробил все имена, которые ты мне кидал, но полезного особо и не нашёл. В лучшем случае, подозрение в контрабанде.

— Но что-то ведь произошло, — Станислав застучал пальцами по столу, — вы внезапно объявились вдвоём, побитые и очень нервные, и Миранда до сих пор в очень плохом состоянии, как бы она это не прятала.

Вадим замер, не поворачивая головы, и Стас заметил, как побелели костяшки пальцев, стиснувших бутылку.

— Она будет в хорошем состоянии, если никогда больше туда не вернётся, — Вадим не уточнил, что за «куда», но это и не требовалось. Всё это Станислав понимал и без него, — но я первый раз имею дело с кем-то таким. Я про Азора. Такое чувство, что он как зараза, которая проникла всюду, а мы это проморгали. И как теперь разобраться с ним… я даже не представляю, — он усмехнулся, — вообще-то я собирался тебя поддержать, а не проблемами грузить.

— Все утрясется, — ещё бы самому в это поверить, — мы и не в таких передрягах бывали. Ржавого Волка тоже долго не могли остановить.

— Ну да, а потом он вернулся спустя кучу лет, и чуть вас не угробил.

— Но не угробил же. Рано или поздно все получают по заслугам.

Вадим улыбнулся, на этот раз уже искреннее.

— Мне бы твою веру в лучшее!

— Это не вера, а опыт, — Станислав задумчиво посмотрел в пустоту, — сейчас все подавлены, но мы прибудем на Кассандру, и со всем разберёмся. Человек, причинивший столько боли, не будет долго топтать землю безнаказанно.

— Ага, потому что я его прирежу, — криво улыбнулся Вадим, допивая пиво.

— Ну вот видишь, ты уже решил, что пойдёшь до конца, — Станислав выпил остатки залпом, — теперь осталось только сделать это.

— Сущие мелочи, — Вадим потянулся, разминая мышцы, и в дверь постучали, — похоже, Полины ненадолго хватило.

Он открыл дверь, но ничего не сказал, только отступил в сторону, бросая на друга вопросительный взгляд. На пороге стояла Миранда, и Станислав на секунду прикрыл глаза, собираясь с мыслями.

От пива на голодный желудок немного мутило, и голова покруживалась, но это его сейчас вполне устраивало, соответствуя внутреннему состоянию. Однако, это ощущение растаяло, с появлением Миранды.

— Чего тебе? — буркнул Вадим, опираясь на косяк.

— Поговорить.

— Не сейчас! — он ткнул пальцем в сенсор, и дверь закрылась. Станислав удивлённо покосился на друга, но тот спокойно вернулся на свой стул.

— У вас, Станислав Федотович, богатый педагогический опыт, конечно, но я был женат, — Вадим убрал выбившиеся волосы за уши, — разговоры можно бесконечно разговаривать, но от них всегда только хуже. Шахматы?

Капитан вздрогнул от неожиданного предложения.

— Давай хотя бы шашки, голова не соображает, — он устроился поудобнее, понимая, что друг отлично угадал главное его желание: никого сейчас не видеть.

В дверь снова постучали, и Вадим поднялся, отрывая её.

Миранда молча пихнула ему в руки кастрюльку, да с такой силой, что его качнуло, а сверху водрузила ещё пару банок пива, и так же молча удалилась.

— Уже лучше! — крикнул ей вслед Вадим, осторожно ставя кастрюльку на столик. Внутри обнаружились остатки завтрака, даже ещё немного тёплые.

* * *

— Да я будто драмкружок вожу! — вздохнул Станислав, когда стало на одну кастрюльку еды и полбанки пива меньше, — стоит только моргнуть, как кто-нибудь устраивает вселенские страдания! Как сговорились, — он потёр лоб пальцами, — это наверное ужасно звучит, когда вчера нас всех чуть не убили, но честное слово, я не знаю, что со всеми ними делать!

— Ничего, — они пересели на койку, устроившись полулёжа, и Вадим задумчиво вертел в руках какую-то маленькую игрушку, — когда малышка капризничала… да и Алик тоже… Первое время, в общем, подрываешься как сам не свой, делаешь всё, что можешь. А потом привыкаешь и понимаешь, что если так будешь прибегать по первому зову, то ребёнок никогда не научиться сам справляться с проблемами.

— Так они же не дети! И я не хочу, чтобы та же Миранда лезла сама справляться со своими проблемами.

— Сейчас у них у всех проблемы с головой, а их каждый должен учиться решать самостоятельно. Или хотя бы думать, что решает всё сам, — он подмигнул Станиславу, покачивая банку в руках, — поверь мне, я через это проходил.

* * *

Дэн стоял, гипнотизируя дверь Теда уже несколько минут и простоял бы так ещё дольше, если бы не пробегавшая мимо Полина, которая, как бы невзначай, потянулась кулачком к двери. Парень перехватил её руку, но Полина только закатила глаза и тут же постучала второй. Подвижность Дэна в наручниках была существенно ограничена.

— Ты что делаешь? — прошипел он на подругу, но та только пожала плечами, и, вооружившись щёткой, занялась одним из пятен на полу коридора.

Дверь открылась, и на пороге вырос Тед. Судя по запаху, он уже распил пару банок пива.

— Чего тебе?

Чего ему, Дэн так и не придумал — его нагло подставила Полина, поэтому пришлось сочинять на ходу. Виновница его грустного положения сразу затихла, рассеянно водя щёткой по полу. Ну что он мог сказать? Как он мог сделать лучше?

Тед хмыкнул, глядя на застывшего Дэна, и потянулся к сенсору, чтобы закрыть дверь. Нужно было срочно что-то говорить.

— Я дурак, да?

Тед пожал плечами, но сложил руки на груди, показывая, что готов продолжать разговор, и Дэн, набрав в грудь воздуха, продолжил (вышло всё равно едва слышно, но на это ушли все его моральные силы):

— Не хочу, чтобы вы пострадали. Это хуже всего, — он запнулся, подбирая слова, — поэтому, наверное, ужасно тяжело быть моим другом. Должно быть, если бы ты так себя вёл, я бы с ума сошёл.

Тед никак не отреагировал, так же разглядывая Дэна прищуренными глазами. Полина замерла, наблюдая за ними обоими. Дэн ощутил странную злость и вместе с этим беспомощность — он не представлял, что сказать ещё! Так сильно они ещё не ругались. Как исправить всё?

— Я тоже дурак, — наконец, выдохнул Тед, — но что бы ни случилось, мы это встретим вместе, ясно? Ну, кроме дежурства, — улыбнувшись, добавил он, — здесь уже, как с последней банкой пива — каждый сам за себя!

— Идёт, — улыбнулся Дэн, расслабляясь.

* * *

Через пару часов Станислав отправился в свою пультогостиную, уже более-менее готовый встретиться со всем, что его там ждёт а именно, драмкружком под названием «Космический мозгоед», болью, страданиями и полной неразберихой, в которую превратились их документы после попыток распланировать маршрут с остановкой на Кассандре так, чтобы не разориться. Всё это необходимо было хоть как-то устаканить в ближайшее время, прежде, чем они сядут на планету.

Однако, он обнаружил на этот раз действительно приятный сюрприз — ещё в коридоре стало заметно, что вчерашние пятна уже оттёрты, а проломы и торчащие куски металла зачищены и залатаны. В пультогостиной царила тишина и чистота. Молодежь, снова в полном сборе, тихо болтали о чём-то на диване (голофильм они запустить не могли из-за ограничений, которые капитан ночью навешал на Машу), Миранда крутилась в кухонной части, Михалыч с сияющими глазами смотрел на радостного Алика, крутящего в ручках какую-то промасленную запчасть, а Вениамин, развалившись в свободном кресле, тихо посапывал на фоне. Вадим, проскользнув в гостиную за Станиславом, загремел посудой, и о чём-то тихо заговорил с Мирандой.

Всё было столь обычно, что он захотел ущипнуть себя, но счёл это действие недостойным капитана, поэтому просто прошёл за свой пульт, стараясь не слишком удивлённо на всех коситься. Не успело выскочить вирт-окно, как рядом с его рукой образовалась кружка ароматного чая, от которого поднимался пар, а на плечи опустились знакомые горячие руки.

— Если что, я немного залезла в твои документы, — Миранда устроила голову у него на плече, — ну знаешь, разложила по группам, разобрала уведомления от Маши, положила в папку для отправки то, что надо отправить и прочие мелочи.

Станислав развернул окно с терминала, и оценил масштаб «мелочей». Разобрана была даже папка «разное», которая обычно являла собой бездну хтонического ужаса, а не источник информации.

— Если надо, могу вернуть всё на место, — предложила Миранда, по-своему истолковав его молчание.

— Нет-нет, — Станислав перехватил её горячую ладошку, — я сплю? Я под наркозом? Я же на пару часов отвлёкся, как вы тут всё…

— Ну, без тебя это были очень скучные пара часов… — она скользнула пальцами по его затылку, и вдруг выпрямилась, — погоди, я уже второй день забываю!

Она залезла в карман платья, доставая оттуда небольшой свёрток, и вытряхнула оттуда небольшой камень, и нечто, похожее на орех.

— Дай ладонь, — зажав камень в левой руке, она вытряхнула «орех» ему на ладонь, и, невесть откуда взявшимся ножом (серьёзно, надо будет провести с ней воспитательную беседу!), ловко поддела скорлупу ореха, вскрывая её, как ключом. Кончиком ножа она поддела скорлупу так, чтобы вытряхнуть её содержимое, убирая с ладони оболочку.

На ладони у Станислава лежал округлый чёрный камушек. Он ощущался неестественно холодным, его поверхность будто поглощала свет, не отражая его, а мягко рассеивая, отчего он казался будто бы мягким.

— А теперь сожми её, — она занесла над его ладонью свою левую руку, сжимающую второй камешек. Выглядело это, как странное действо, и Стасу показалось, что она сейчас вытащит у него из-за уха монетку, или сделает что-то подобное. Однако, ничего не произошло, только камень, или что это было, приятно нагрелся в ладони, постепенно становясь почти горячим, но не обжигая.

— Это то, что я думаю? — услышал он голос Полины на фоне. Все наблюдали за странным процессом. Миранда пожала плечами, разжимая ладонь. Её камушек был серым и более угловатым.

— Я ничего не понял, — честно признался капитан, и она заулыбалась:

— Полина, это то, что ты думаешь.

— Это камни абри! — девушка почти перевалилась через подлокотник дивана, — это же огромная редкость. Они связаны друг с другом, и никакие расстояния этому не помеха! Никто до сих пор не знает, каким образом это работает, или даже кто именно их создаёт… Они только изредка появляются на рынке, и их практически невозможно найти! Есть теории, что это особый живой организм…

— Связаны, говоришь? — притормозил поток информации Станислав.

— Связаны, — Миранда снова облокотилась на его плечо, и сжала свой абри в кулаке, — нагревается, когда касаются камня-партнёра, тёплый, если хозяин камня жив, холодный, если камень разбит или хозяин мёртв. Ты, вроде как, всегда сможешь знать, стоит ли за меня беспокоиться или уже поздно.

— Но где ты его взяла? Это же огромная редкость, — Полина благоговейно посмотрела на нечто, что Станислав изначально принял то ли за странную шутку, то ли за фокус.

— Это единственное, что было у меня всю мою жизнь. Я подумала, что если и кому подарить его… — она убрала камень куда-то обратно в кармашек, и абри Станислава перестал быть неестественно горячим, — говорят, их невозможно потерять. Пока что он себя оправдывал, — она оглянулась на уставившихся на них людей, — я сделала что-то не так? Я не очень часто дарю подарки.

— Нет-нет. Спасибо, — он покрутил странный предмет в руках, пытаясь осознать, что это значит. Он слышал про камни абри, но настолько давно, что считал их чем-то вроде сказок из детских книжек. Казалось невероятным, что что-то может просто так устанавливать связь даже на разных концах вселенной, даже в самой глубокой пещере или глухом лесу. И что эта невероятная связь выражается в простом изменении температуры. Казалось, что это невозможно, но вот он — лежит у него на ладони.

— Спасибо, — повторил Станислав, усаживая Миранду к себе на колени, и проверяя набежавшие предупреждения системы безопасности. Наконец-то стало по-настоящему спокойно, тепло и уютно.

Маша, наряженная в очень большое количество цепей (большее, чем она могла бы выдержать с такой талией), высветила уведомление о входящем вызове. Капитан его принял, и по рации раздался знакомый голос:

— «Космический мозгоед», ответьте.

Пальцы дрожат. Дышать тяжело, будто бы грудь сдавил стальной обруч. Земля под ногами странно покачивается. По спине мурашки, затылок горит. Куча эмоций, все одновременно. Но главное — страх. Страх, которого она не испытывала уже очень давно, и надеялась не испытать больше никогда. Всепоглощающий, сковывающий, дикий страх, от которого хочется кричать.

Несколько часов назад она и представить не могла, что скоро у неё появится повод для паники. Здесь, на «Космическом Мозгоеде» Миранда была в безопасности настолько, насколько это было возможно. Ну, получила немножко по лицу, и не такое бывало! В общем и целом здесь было ощущение защищённости, будто ничто плохое тебя не коснётся. Забытое, безумно расслабляющее ощущение. А расслабляться было нельзя.

Ещё когда с ними связались те военные, патрулировавшие сектор у Кассандры, она заподозрила неладное. Но было слишком хорошо, слишком интересно и слишком комфортно.

Могла ли она что-то изменить? Могла ли повлиять хоть на что-то?

Миранда очень любила всё военное, уже давно бросив анализировать, откуда это пристрастие взялось. Было во всей этой технике, форме, дисциплине что-то, что задевало в её сердце какие-то особые струны, поэтому, когда на обзорном экране показался современный истребитель, она обрадовалась, как ребёнок, задвигая панику куда подальше.

— Корвет, — поправил её капитан, — УН-199, вторая модификация, облегчённый…

В такие моменты всегда становилось досадно. Она не могла знать всё во вселенной, и уж тем более не могла надеяться, что одних книг, коих прочтено было несметное количество, хватит ей, чтобы разобраться во всём, но тем не менее, надеялась, и не привыкла показывать, что хоть в чём-то ошибается или не разбирается.

Но здесь было можно.

— И вы совершенно спокойно относитесь к тому, что военные хотят проверить ваш корабль от и до?

На её опыте было мало примеров, когда такие вещи хорошо кончались. Стас успокаивающе погладил по руке:

— Это Олег Васильев, мы его давно знаем, и это просто стандартная проверка. Они же сказали, что после всех нападений их прислали охранять этот сектор.

— Скорее сослали! — заметил Тед. Он уже перестал перемещаться наощупь, но за штурвал всё равно посадил киборга-интроверта, который сейчас выглядел наиболее спокойным и живым за весь период знакомства Миранды с командой, видимо, наконец-то оказавшись в родной стихии.

— Да и у них уже был шанс разнести наш корабль, — небрежно заметил Дэн.

— У них и сейчас прекрасные шансы, — проворчала Миранда. Свою любовь ко всему военному она была не против испытывать на расстоянии, потому что военные, с которыми имел дело Азор, не располагали к приятному общению, особенно тот генерал с особой любовью ко льду и холодной воде…

Впрочем, спорить она не стала, не желая отнимать у Вадима должность ворчливой бабки. И подумала, что жизнь, в которой ты не боишься встречи с боевым корветом — это довольно неплохо.

Корабли состыковались, и вскоре в пультогостиной появился тот, кто очаровал её с первого взгляда и притянул к себе внимание Миранды. Потому что кошки — это, конечно, прекрасно, но вот собаки… Поджарый пёс вышагивал рядом со своим хозяином так важно, что сложно было понять, кто кого сопровождает. Они казались идеальным симбиозом. Но на парня Миранде было наплевать, а вот собаку так и хотелось затискать.

Молодого мужчину в форме майора ей представили, как Олега, а пса звали Агатом, и, по вежливому дозволению хозяина, Миранда тут же радостно потрепала его за ухом. Агат быстро сдался, и через пару минут уже валялся на спине, подставляя её почёсываниям живот.

— Какой потрясный пёс! — ладно, эти военные точно не могут быть плохими. У плохих людей не может быть таких умных и хороших собак! Наверное… Полина, завидев пса, тоже присоединилась к его почесыванию, поэтому тот окончательно расслабился, радостно вываливая язык. Хозяин посмотрел на него с укоризной — мол мог бы и посерьёзнее себя вести! — но ничего не сказал, удаляясь с капитаном на осмотр корабля. Миранда всё равно нервничала, пока они не вернулись, но все её познания в людях говорили, что майор Васильев не из тех, кто будет улыбаться тебе в лицо, готовя подлость.

Но на всякий случай она приметила, на каком боку он носит бластер, и что два пальца на правой руке сгибаются не до конца — возможно, старая травма, или наоборот, свежая, недозажившая. Это была въевшаяся привычка, которая не раз её выручала — в драке она была далеко не так хороша, как могло иногда показаться, просто компенсировала навык старанием, эффектом неожиданности, и ударами в болевые точки.

— К сожалению, всех мы не можем пропустить на планету, как и дать посадку кораблю, — извиняющимся тоном заговорил майор, когда они со Станиславом вернулись, — погаситься можно на нашем блоке. Новые правила безопасности для планеты, в последнее время неспокойно. Пропустить можем только киборгов, опекуна и детектива.

— Подождите, а меня в вашем супер-списке нет? — подал голос Тед, который к вечеру переоделся в подозрительно чистую и приличную одежду, и от которого несло мужскими духами так, что хотелось чихать.

— Я проверял, нет, — покачал головой майор, — но вы можете связаться с ОЗК и попросить их выписать вам пропуск…

— Да не, не стоит беспокоиться, — Тед поспешно отвернулся, но Миранда успела заметить, как его лицо немного перекосило от такой новости. Она тоже чувствовала себя недовольно, но по другим причинам: Кира Гибульская была из тех людей, что свято верит в свою цель, без сомнений и нареканий, а таким людям нельзя доверяться. Когда человек считает, что он и только он прав, он уже заведомо ошибается. Поэтому, сам факт того, что команда отправится в ОЗК, её немного (очень) беспокоил. А теперь ещё и выяснилось, что она не может отправиться с ними, чтобы взглянуть этой наглой девчонке в глаза и понять, что у неё на уме.

— За вами пришлют катер, — майор подозвал пса, и тот послушно бросился к хозяину, вышколенно замирая у его ноги. Внутри заворочалось неприятное ощущение, и Миранда поспешно отвернулась.

— Олег, а ты не можешь показать оставшимся здесь ребятам корабль? Им было бы интересно, — предложил Станислав, и Миранда вся превратилась в слух. Капитан, перехватив её взволнованный взгляд, улыбнулся, — если это не сложно, или не запрещено.

— Да без проблем, — майор вроде бы даже обрадовался, — с тех пор, как нас сюда назначили, гости бывают не часто, поэтому небольшую экскурсию провести сможем.

Договорились на встрече через четверть часа, когда прибудет катер. Олег со Станиславом удалились на корабль военных обсудить что-то ещё, а Миранда нагнала в коридоре отправившегося собираться Вадима. Оставалось надеяться, что у него сегодня сговорчивое настроение.

— Чего тебе? — недовольно буркнул мужчина, проверяя заряд бластера и доставая из сумки запасную батарею. Ну хоть один нормальный человек!

— У тебя должно быть какое-то устройство незаметной и дальнобойной связи, так? — она уже знала, что полицейский прихватил с собой полсумки всяких интересных полицейских штук (реально интересных! Миранда была уверена, что все разработки полиции у Азора на контроле, но оказалась приятно удивлена).

— Это называется видеофон, и, если тебе сильно нужно, могу оставить свой, — Вадим сделал вид, что не понял, о чём речь. Ну ничего, она умеет уговаривать.

— Я уверена, что есть что-то более удобное, — Миранда перегородила ему проход к каюте, — что-то, что позволит мне спокойно поддерживать с вами связь.

Вадим вздохнул и устало потёр лоб:

— Всё будет в порядке! ОЗК не собирается причинять нам вреда, и ничего с тобой не случится, если ты побудешь одна несколько часов. Всё будет хорошо, не переживай.

— Именно поэтому ты не берёшь Алика с собой? — она всё ещё не пропускала его, — потому что на Кассандре так безопасно?

— Нет, потому что ребёнку не место в полицейском расследовании, — возразил полицейский, нагло отодвигая её с дороги, — мне стоило это давно понять.

Миранда хорошо знала, когда нужно напирать на человека, а когда нужно его выслушать. Бегло проанализировав последние сутки, она отметила, что полицейский часто сидел, задумавшись, будто пропав в собственных мыслях, да и даже когда говорил с кем-то, выглядел немного потерянным. И после его замечания всё встало на места.

Самое страшное, что могли потерять все на этом корабле — свои жизни, или жизни друзей. У Вадима здесь был сын. И даже тому, кто совсем не разбирается в людях, можно было догадаться, как много он для него значит.

— Алик будет в безопасности, я присмотрю за ним, — сменив тон на более мягкий, пообещала Миранда. Вадим замер на пороге, оборачиваясь:

— Сегодня — да, — он сложил руки на груди, приваливаясь к стене.

— Ну, пока я не достала капитана, и он меня не высадил, я всегда готова помочь, — разговаривать с Вадимом было всегда как-то легко. Возможно, потому что она видела в нём какую-то неправильность. Все остальные были… хорошие. Умницы, молодцы, делающие правильный выбор, дружелюбные — совершенно непривычные и непохожие ни на что знакомое. Поэтому Вадим с его ворчанием, вредностью казался почти родным, как покажется вам единственный человек на планете, населённой шоаррцами.

— Мне кажется, ещё утром ты готова была сбежать с этого корабля в любом направлении, — заметил Вадим, заставив её задумчиво покусать губу. Да она и сейчас, в принципе, готова. И всегда, кажется, будет готова.

— Может, и задержусь ненадолго, — она почувствовала себя как-то неловко, и чуть отступила назад, складывая руки на груди, — ты мне дашь гарнитуру или нет?

Вадим вздохнул, расцепляя руки, и открываю каюту:

— Должна будешь, — заметил он, роясь в сумке. В коридор, что-то обсуждая, ввалилась и компания молодежи. Они выглядели весёлыми, но Тед отмалчивался, погруженный в свои мысли, Дэн витал мыслями где-то далеко и был неестественно бледен, Ланс… этот, впрочем, всегда выглядел молчаливым и забитым, но сегодня — особенно, и только Полина усиленно делала радостный вид, но Миранда видела, как она весь день осторожно водила левым плечом, ощупывая то его, то левую руку. И тем не менее, они старательно поддерживали друг друга, и пытались поддерживать бодрый настрой. Глядя на них, Миранда ощущала себя уставшей от жизни бабкой, потому что эмоциональных сил на такие вещи у неё не хватало.

Забрав гарнитуру, она отправилась на поиски капитана корабля, который оказался в опустевшей пультогостиной. Он не обратил внимания на открывшуюся дверь, стоя у своего пульта, и просматривая какую-то информацию в вирт-окнах. Захотелось просто его обнять, уткнуться носом в шею, и просидеть так весь вечер. Бороться с этими мыслями оказалось бесполезно, сколько бы она не говорила себе отказаться от них, и со Станиславом так было с самого начала. Она просто не могла иначе.

— Ты в курсе, что не стоит проносить оружие на военный корвет, да? — оказывается, он её заметил. Стоило Стасу обернуться, как она почувствовала себя пойманной на месте преступления, и привычно хотела сложить руки на груди, но, поймав себя на этом жесте, заставила себя хотя бы упереть руки в бока, а не закрываться.

— Ой, да какое там оружие, так, ножик, — Миранда постаралась сделать улыбку максимально невинной.

Станислав приблизился к ней, заставляя чуть отступить. Дыхание сбилось, а сердце заколотилось быстрее, правда, не из-за страха, как бывало рядом с другими людьми, а вовсе по другой причине. Он требовательно протянул к ней руку ладонью вверх, и Миранде пришлось отдать спрятанный на поясе складной нож.

— Если ты оставишь его при себе, мне хотя бы будет спокойнее, — рядом с ним даже её голос как-то менялся, становясь будто более лёгким и звенящим.

— Во-первых, ничего мне на Кассандре не грозит, — он убрал нож в карман, и подошёл к ней ближе, осторожно проводя рукой по бедру, забираясь под юбку.

Будь она киборгом, система бы, наверное, уже засигналила о резком изменении показателей, потому что Миранде показалось, что у неё пол и потолок поменялись местами. Однако, Станислав преследовал вовсе не те цели, о которых она подумала. Его рука добралась до бинта, повязанного на бедре, и извлекла оттуда припрятанное тонкое композитное лезвие.

— А во-вторых, не надо проносить оружие на военный корвет, — он отстранился, забирая с собой и греющее тепло, и ощущение покачивающегося вокруг мира.

— Да его бы никто не нашёл! — она даже в космопортах так проходила! В этой ноге уже был композитный штырь, на который срабатывали сканеры, и на его фоне никто бы не заметил небольшое, спрятанное в бинтах лезвие. Кроме того, оно даже не было металлическим, не обладало рукоятью и не могло считаться холодным оружием.

— Постарайся не попасть в неприятности, хорошо? — не споря с ней, попросил Станислав, убирая лезвие в другой карман. Миранда захихикала, получив в ответ непонимающий взгляд. Раньше она даже не думала, что способна столько смеяться, причём без явного повода.

Говорят, это признак сумасшествия.

— Ты тоже там постарайся. А вечером… ну, по Кассандре вечером, — сейчас на этой вредной планетке было только утро, — сверим результаты. И да! — она спохватилась, отыскивая в кармане отобранное устройство, — с этим, я надеюсь, меня на корвет пропустят?

Станислав задумчиво повертел свою гарнитуру в руке, и прицепил к уху. Миранда надела парную, и активировала связь на специальном браслете. Там были какие-то дополнительные настройки, которые Вадим строго-настрого запретил трогать, но её интересовала только та, что управляла передачей информации. К счастью, у Станислава вопросов о том, почему ей понадобилась такая связь, не было. В конце-концов, после всего произошедшего, он наверняка тоже хотел быть спокоен насчёт того, как там половина его команды поживает.

— Ты как вообще? — вместо лишних заверений в том, что «всё будет хорошо» спросил он. Вопрос немного сбил с толку, но в голове Миранды быстро вспыхнул достойный ответ. Она подалась вперед, целуя его в щеку, и обнимая. Космодесантник от такого немного опешил, но затем осторожно обнял её, целуя в висок.

Он снова касался её очень осторожно, будто бы она была хрупкой вазой, которая может разбиться — и сложно было его за это винить, поэтому она злилась на себя, на свою неспособность оставить всё случившееся позади и просто двигаться дальше, на весь этот грёбаный мир, из-за которого она не могла взять себя в руки и не истерить, как не пыталась.

— Лучше, — наконец, ответила она, с сожалением разрывая объятия, — и будет ещё лучше.

И это была правда. Здесь ей действительно могло стать лучше. Вот только рано или поздно придётся возвращаться назад — и чем дольше она с этим затянет, тем хуже будет возвращение. Даже если Вадим был прав… Азора они посадят когда? Полгода, год, два… До этого времени он успеет превратить её жизнь в ад, когда заметит, что работа не делается, а одна из частей серого крыла как-то резко провисла и пропала со связи. Её ребята, конечно, могут справиться какое-то время с работой, но…

Надо было взять и хотя бы просмотреть документы, задания и письма, которые могли наприходить… Но она просто не могла. Стоит это сделать, как она будто бы признает, что та жизнь, неправильная и болезненная, реальна. А хотелось хоть на пару дней представить, что это больше не так. Просто Миранда, немного странная женщина, на борту немного странного корабля. Ничего сверхъестественного.

Станислав и Вадим, вместе с двумя киборгами отправились на катер, прихватив с собой, по отдельной просьбе Киры, Михалыча, а остальные отправились на «Цербер», главный корабль небольшой флотилии («боевой группы», как объяснил ей Станислав). Корабль явно был лучшим… лет двадцать назад, но и сейчас выглядел добротно. На гостей оглядывались с интересом, а Алик сразу снискал почитателей и даже почётное право посидеть на кресле второго пилота. Тед честно предложил помощь, и усадил ребёнка на шею, спасая Миранду от боли в мышцах и лишнего внимания. Техника захватывала — им показали одним глазком и машинный отсек, и как происходит запуск оружия, рассказали про порядки на судне — это было так интересно, что несколько часов пролетели довольно быстро.

Но когда браслет для связи зажужжал, оповещая о входящем вызове, Миранда схватилась за него дрожащими руками, осознавая, что последние полчаса провела, как на иголках.

— Как вы? — поинтересовался Станислав, когда она выскочила в коридор, проходящий вдоль стены корабля. Вдоль одной из его стен протянулись иллюминаторы, и Миранда прижалась к одному из них, разглядывая через толстый защитный слой Кассандру.

— Я видела огроменный движок! И они даже сами заряды в торпедных гнёздах показали! И вообще… — пересказать хотелось многое, но она закусила губу, прижимаясь лбом к иллюминатору, — всё хорошо. Расскажу, когда вернётесь. Как там внизу?

Станислав обрисовал ситуацию, и по его сухому голосу и краткости изложения можно было догадаться, как он нервничает. С Лансом всё было в порядке, но парень настоял на повторной диагностике (а кто бы не настоял!), а Дэн, по сути, был уникальным случаем — больше никто из известных ОЗК киборгов не выжил после странного «вируса», появившегося пару месяцев назад. Для большинства он был безвреден, но на каком-то сочетании процессора, генотипа и программного обеспечения все же срабатывал. ОЗК наработало от него защиту, но было уже поздно — Дэн оказался самым старшим и более опытным из всех заражённых, поэтому смог самостоятельно сбросить прошивку, остановив терминацию, но работа сложной системы уже была нарушена. Прошивку ОЗК обновило, и сбоев больше не будет, но полностью восстановить всё, как было, невозможно.

— И что это за странный вирус такой? — возмутилась Миранда, — то есть, они о нём знали, но ничего не сказали? Решили сберечь репутацию, не важно, какой ценой?

— Я не знаю, — устало ответил Станислав, и Миранда снова закусила губу.

— Извини, я просто переживаю за вас. Скоро вернётесь?

— Здесь полно охраны, а сектор патрулируется войсками Федерации, сейчас это одно из самых безопасных мест во вселенной.

Миранда только хотела сказать ему «постучи по дереву», как её оглушил вой сирены. Корабль в мгновение ожил — люди начали куда-то бегать, из рубки послышались голоса.

— Осторожнее там, — бросила она на прощание, и разорвала связь, бросаясь в рубку. Остальных уже выводили оттуда.

— Вам сейчас нельзя здесь находиться, — строго проговорил один из солдат, среднего роста широкоплечий парень с приплюснутым носом, — я провожу вас в одну из кают.

— Да мы и на корабль можем вернуться, — предложил Тед. Как пилоту, ему наверняка в любой непонятной ситуации было спокойнее за штурвалом.

— Это не рекомендуется, кто-то выпустил по «Церберу» ряд залпов, но источник выстрелов под мощной маскировкой, поэтому вам безопаснее у нас.

Миранда, покачивая на руках заплакавшего Алика, резко замерла. В голове с бешеной скоростью закрутились мысли. Предварительный обстрел…

— Костылев, верно? — она прочитала табличку на груди солдата, — слушай, я же верно понимаю, что вы до сих пор работаете по протоколам Васкеза, или по основанным на них?

Парень удивлённо покосился на неё. Ну да, гражданские такие вещи знали редко…

— Я не могу ответить. Пойдёмте, — он попытался подтолкнуть её.

— Послушай меня, — Миранда попыталась быть максимально убедительной, хотя осознавала, что в глазах этого парнишки вряд ли выглядит экспертом по военной тактике, — я знаю, что по вашим протоколам при коде О-172 вы отзываете резервы с поверхности планеты, и группируетесь для её защиты, так?

Костылев М. не ответил, но и с места не сдвинулся.

— Если это знаю я, то это могут знать и те, кто вас атаковал. Чем они пальнули по современному, оснащённому мощным защитным полем кораблю? Небось, дешёвкой вроде «спичек»?

Судя по потерянному лицу парня, она угадала.

— Мне нужно поговорить с вашим командиром. Передай ему это, прошу.

Парень неуверенно кивнул, и показал им путь до пустой каюты, настоятельно попросив не разбегаться. «Туристы» послушно отправились, куда сказали: самовольничать на военном корвете не хотелось.

— А откуда ты про всё это знаешь? — спросил Тед, когда они устроились в небольшой типовой каюте с четырьмя койкам.

Миранда обрадовалась возможности поговорить, потому что каждая секунда в ожидании заставляла нервничать ещё сильнее. Станислав не отвечал, видимо, занятый чем-то на поверхности, и от этого было ещё беспокойнее.

— Много читала, много видела, — рассказывать всем на корабле, что она работает на Азора, Миранда не собиралась, — когда-то давно мне в руки попал весь учебный комплект, и меня затянуло. А дальше я просто старалась внимательно слушать, что говорят люди и запоминать, как они действуют.

— Боюсь представить, кого ты слушала, если знаешь про планетарные атаки, — неуверенно улыбнулся Тед.

«И не стоит» — мелькнуло в голове Миранды. Учебный комплект достался ей от милого синеглазого парня, который переметнулся к Азору в поисках денег и славы, вместе с некоторыми действующими протоколами и парой околосекретных материалов. Точнее, достался он не ей — всем этим парнишка купил себе место в наёмническом корпусе.

Конечно, командующий боевой группой майор, если не дурак, и сам уже догадался об отвлекающем манёвре, но целью Миранды было привлечь его внимание, потому что она знала то, чего майор знать не мог.

Как только информация о Кассандре появилась в общем доступе, появились и те, кто хотел с ней разобраться. Конечно, удалённость от основных трасс и патрулирование сектора военными многим охладили пыл, но другие просто затаились, выжидая подходящего момента. Киборги были невыгодны просто невероятному количеству людей, и небольшому проценту ксеносов. ОЗК быстро набирало влияние, мощь, и, что беспокоило много кого, боевую силу — особенно после того, как число разумных киборгов начало активно расти. И наёмники Азора подходили для этой работы просто идеально — атака пиратов на сборище киборгов никого не удивит, оставался вопрос цены и техники выполнения. А больше никто бы и не решился подобраться так близко к Кассандре, да и ни у кого не хватило бы ресурсов — всех конкурентов Азора успешно громили полиция и военные (иногда — не без его содействия).

А Миранда провела семь лет бок о бок с этим чудовищем не просто так — она слушала, смотрела, и запоминала всё, что могла. Поэтому она точно знала, что он не подвёл бы корабли к орбите, не будь у него своих людей на планете.

Всё происходящее в космосе было просто отвлекающим манёвром.

Она снова попыталась связаться со Станиславом, но ответа не получила. Алик, ощущая общую нервную атмосферу, никак не переставал хныкать, поэтому ей пришлось мерить небольшую каюту шагами, покачивая ребёнка. Остальные робко предлагали помощь, но у них на руках он капризничал ещё сильнее.

Дверь распахнулась, впуская майора.

— Кто ты такая, и откуда ты всё это знаешь? — с порога заявил он, изучающе поглядывая на неё.

— Эти вопросы не важны. Важно, как нам поступать дальше, — она попыталась включить привычное в таких ситуациях хладнокровие, но было слишком много факторов, которые не давали сосредоточиться.

— Я не могу верить первому встречному, — майор требовательно сложил руки на груди, — мне необходимо понимать, достоверна ли твоя информация.

— Верь не мне, — в другой ситуации Миранда обязательно сыграла бы в «это нужно тебе, а не мне», и заставила бы молодого майора самого прийти к нужному решению. Но времени и терпения сейчас на это не было, и под риском в этот раз были вовсе не какие-то незнакомцы, — верь моей мотивации. Если с людьми, которые сейчас спустились на Кассандру, случится что-нибудь плохое, то я потом переверну, если понадобится, всю вселенную вверх ногами, найду всех и каждого, кто хоть как-то за это ответственен, и сломаю им либо жизнь, либо шею. Ты, конечно, не киборг, но думаю, по мне должно быть заметно, что я говорю правду.

Когда она сказала это вслух, то даже сама немного удивилась себе, но осознала, что это действительно правда. Странное, отчаянное ощущение решимости, которое будто бы проясняло остальную путаницу эмоций и чувств, живущих внутри неё.

Алик ненадолго успокоился, с интересом наблюдая за происходящим слипающимися глазами.

— Хорошо, тогда выкладывай. Отвлекающий манёвр я и сам заметил, но от чего он отвлекает?

Манёвр не отвлекал. Манёвр заставлял сгруппироваться в один блок.

— Чтобы было удобнее нанести удар, — дополнил Тед, когда она пояснила, — вот подонки!

— У них обязаны быть агенты внизу. Пусть ОЗК отправит всех киберов врассыпную, по территории планеты, так далеко, как они смогут уйти — всю поверхность выжигать никто не захочет, нанесут массированный удар по штабу и всем постройкам. Возможно, там «тени», возможно, они хотят как-то выкрасть какие-то секреты ОЗК, я не знаю, — Миранда договорила, замирая на месте, и оценивая реакцию майора. Тот смотрел куда-то мимо неё с сосредоточенным выражением лица.

— Что ещё? Что они планируют? Как нам их вычислить? Ты ведь ради этого хотела меня увидеть?

Миранда открыла рот, чтобы ответить, но резко поднявшееся внутри беспокойство заставило её прикусить губу. Сердце заколотилось чаще, и она крепче сжала ребёнка, потому что необходимо было кого-то коснуться, обнять, почувствовать, что накатившие на неё воспоминания нереальны.

* * *

Колени саднило, а мышцы на руках нещадно ныли. Стек, который лежал на ладонях её вытянутых перед собой рук, мелко подрагивал. Прохладный воздух заставил обнажённое тело покрыться мурашками, а свежие ссадины отвратительно ныли. Константин сидел на диване, облокотившись на его спинку, и спокойно попивал виски из гранёного бокала. Рядом с ним сидел Азор. У Миранды не было фильтров, а на нём не было никакой маски или защиты, она видела его. И это было ужасно, потому что она точно знала, что после этого её никуда не отпустят. Даже покончить с собой здесь не дадут. Она видела, как другие пытались. Оставалось только подыграть и стараться понравиться «хозяевам».

Но сосредоточиться на этих мыслях никак не давали ноющие мышцы и общее болезненное состояние. В глазах всё плыло и руки уже отказывались работать, но она послушно продолжала держать стек, глядя прямо перед собой. Мозг уцепился за разговор двух мужчин, как за спасительную соломинку, и сосредоточился на них.

— То, что ты предлагаешь — невероятно дорогой и затратный проект. В чём моя выгода? Зачем мне эти твои недокиборги?

— Это не недокиборги! — Константин оживился, как было всегда, когда они добирались до его любимой темы, — тебе нужно посмотреть на пилотный образец. Это нечто! Сильнее любого киборга, но с куда большим потенциалом, это идеальные воины, шпионы, слуги. Зачем воспитывать подобие человека, создавать новую, по сути, форму жизни, когда можно доработать уже имеющуюся?

— Одно дело — это твои протезы да экзоскелеты. И другое — вживлять полноценный процессор в голову людям, — покачал головой Азор. Миранда поймала себя на том, что иногда он каким-то непостижимым образом кажется ей… нормальным. Во всём этом безумии он казался тем, кто понимает вещи. Она видела его уже не впервые, и, в отличие от Константина с его великими планами, Азор казался простым человеком, который просто делает свою работу, и делает её хорошо. Впечатление быстро таяло, если вспомнить, что его работа — похищать людей, ломать им психику (не без помощи Константина), и распоряжаться их жизнями.

Ну, её психику так просто не сломать. Правда, им этого знать не обязательно.

— Так не обязательно совсем уж полноценный! — Констанин заёрзал на месте. Если бы на идее можно было жениться, он бы женился бы на синтезе Гибульского, такова была его большая любовь к делу, — сколько ты тратишь для того, чтобы проводить регулярные осмотры в борделях? А на наёмников сколько уходит? Представь, чипы, которые контролируют и поддерживают их здоровье, контролируют все показатели, проверяют кровь на вирусы и болезни, регулируют выброс гормонов… Твои шлюхи смогут кончать с клиентами по-настоящему, а наёмники сутками не спать, сидеть недвижимо в долгой засаде, и стрелять без промаха. Тогда все увидят в тебе не нового Казака, а совершенно новую эпоху.

Стек соскользнул с её бессильно повисших рук. Миранда почувствовала, как на неё накатывает паника, и дыхание перехватывает от страха.

— Извини, надо немного отвлечься, — деловито проговорил Константин, поднимаясь с дивана, и поправляя пиджак.

Миранда подавила желание в панике попятиться. Этим уже ничему не поможешь.

— Да ничего, я посмотрю, — Азор развалился на кресле, в котором сидел, — а эта крепенькая, сколько она уже у тебя?

Константин приблизился к Миранде и медленно поднял стек, заставляя её сжаться, и она опустила голову, прижимаясь лбом к прохладному полу. Её волосы рассыпались вокруг головы. Она ничего не видела, но практически ощутила, как он резко замахивается для удара.

— Если выживет, прибереги для меня, ладно? — услышала она, когда её собственные крики затихли, и ей было «милостиво» позволено держать стек в зубах, а не на вытянутых руках, — так сколько там выйдет твоя модернизация?

* * *

Кто-то позвал её по имени, и Миранда вынырнула из воспоминаний, осознав, что зажмурилась, обнимая затихшего Алика.

— Ты в порядке? — она увидела встревоженного Вениамина. Ребёнка кто-то хотел забрать, но она не разжала рук, — ты не отвечаешь.

— Да, я… — она прочистила горло, и нашла взглядом майора, — просто…

Просто если она скажет ему, как найти корабли и киборгов Азора, тот рано или поздно узнает. А Азора нельзя злить.

На его фоне Константин был её добрым и милым защитником.

Время беспощадно утекало и она знала, что уже приняла решение, просто глупо оттягивала его. Если она поможет защитить людей и киборгов, то пострадает только она. А если промолчит… Сколько там внизу людей? Или киборгов? Миранда уже давно не видела разницы. Они все хотели жить, а для Азора были лишь целью, которую надо устранить за деньги. Поэтому выбор был очевиден.

Но ей очень нравилось быть живой, и не очень хотелось это менять.

— Я могу сказать, как найти шпионов, и как просканировать напавшие корабли, но этого никто не должен знать, — наконец, ответила она, — ради моей безопасности, — правда она на это не очень надеялась, —

и ради вашей. Дайте мне сканер, и я выдам вам данные, но никто не должен знать, как я их получила.

Олег сложил руки на груди, недоверчиво разглядывая её:

— То есть ты приходишь на военный корвет, говоришь, что тебе известно о нападении, и просишь прямой доступ к панели управления, ещё и угрожая мне при этом? Я ничего не упустил?

— Я предупреждаю, а не угрожаю, — Миранде захотелось его стукнуть. Да, доверяться ей могло показаться странным, но только она здесь могла хоть как-то помочь, — если бы я хотела причинить вред, я бы уже его причинила, я правда хочу помочь, — она огляделась на остальных, словно прося их подтвредить, что ей можно доверять, хотя они едва ли имели хоть какие-то основания полноценно ей верить.

— Она помогала Вадиму Ковалёву в его расследовании, но это засекречено, вот чем вызывана такая безопасность, — словно прочитав в глазах её просьбу, вмешался Вениамин, — вы встретились с новым оружием, о котором не имеете представление, а она имеет. Я ручаюсь, что ей поверить можно. Стас… Станислав Федотович ей доверяет полностью.

— А Вадим мне своего сына доверил! — заметила Миранда, и Олег замер, разглядывая её. Она буквально видела, как он не может выбрать.

— Хорошо, — наконец, сказал он, доставая и разворачивая планшет, — настройку алгоритмов сканера я могу тебе выдать прямо здесь, но я должен видеть всё, что ты делаешь.

— Если ты воспроизведёшь это, меня убьют, — тихо пояснила Миранда, наконец, выпуская Алика на кровать, и разминая затёкшие руки.

— Мне придётся довериться тебе, а тебе — мне, — Олег присел рядом с ней и вручил планшет. Миранда сделала пару вдохов, унимая дрожь в руках, и принялась вызывать и набирать нужные команды. Остальные затихли, и только майор внимательно наблюдал, время от времени выдавая какие-то комментарии. Сканер был добротный, мощный, способный вычислить отличить киборга от человека даже на соседней планете, чего уж говорить про раскинувшееся прямо под ними обиталище ОЗК. Распараллелив мощности, Миранда направила сканер и на окружающий их космос, внимательно изучая картинку сигнатур.

— Бессмыслица, — Олег старательно пытался понять происходящее, — дзета-скан ничего не даст в космосе, тут же нет…

— Ещё как есть, — проворчала Миранда, всматриваясь в мешанину мелких точек, — просто надо уметь видеть.

Когда рядом с тобой рождается новое орудие убийства, тебе стоит очень внимательно его изучить. Ей приходилось обманывать, подыгрывать, убеждать, бить, и давать людям делать с собой… разное, но благодаря этому она знала очень много секретов, которые знать была не должна, копя их на тот момент, когда найдёт шанс разделаться с Азором.

Разделаться, конечно, никто шанса не давал, но тем не менее, она действительно могла что-то сделать. Как никогда раньше — не смотреть безучастно, не выбирать из двух зол меньшее, а именно сделать, выбрать и решить самой. Это ощущение немного пьянило, но разобраться с системой поиска удалось и в таком состоянии. Наоборот, мысль о том, что она, пусть и так, но щёлкнет Азора по носу, давала ей больше сил.

— Погоди, ты всё-таки что-то делаешь не так, — снова вмешался майор, — он до сих пор не нашёл ни одного чужого корабля.

Миранда тоже это заметила, поэтому перепроверяла алгоритмы. Время беспощадно утекало.

— Подождите, а может быть дело в том, что и не было никаких чужих кораблей? — подала голос Полина, и на неё уставилось несколько пар глаз.

— «Спички» можно запустить с поверхности, — заметил Олег.

— Херня, — честно высказалась Миранда, — вы бы засекли, — внутри зашевелилось неприятное подозрение, и, судя по лицу Олега, он догадался даже раньше неё. — Проверь ответы всех своих кораблей.

Майор с сомнением подтянул к себе комм и потребовал перекличку. Миранда внимательно прислушалась, и очень пожалела, что рядом нет какого-нибудь «своего» киборга, который мог бы заметить что-то неладное — слишком ровный или слишком нервный голос, что-то нетипичное.

Однако, киборга не понадобилось — Олег, едва дослушав ответы, подскочил с места, что-то быстро набирая на коммуникаторе. Майор, видимо, хорошо знал своих людей, и заметил какую-то несостыковку.

— «Хатико», немедленно возьмите «Лесси» в прицел, и докладывайте регулярно о положении и состоянии корабля. Только незаметно, и никому не слова! Никто не должен ничего заподозрить, — скомандовал майор, направляясь к выходу.

Миранду передёрнуло, но она вовремя сообразила, что это название корабля, и не имеет к ней никакого отношения.

— Подожди, — она окликнула убегающего майора, — я могу ещё помочь. Я знаю этих ребят, знаю, что они могут сделать. Тебе это нужно.

— Ты знаешь, что будет делать «Лесси», или что происходит сейчас?

Миранда не знала. Олег кивнул с видом «я так и думал».

— Вам принесут коммуникатор. Если что-то вспомните, свяжитесь со мной.

Он покинул каюту, и повисла тишина. Миранда, разозлившись, пнула ножку кровати. Она хотела что-то делать прямо сейчас! Она чувствовала, как опасность надвигается на них, заполняет собой всё. А никак не сидеть в ожидании.

Браслет зажужжал, и она подскочила с кровати, на которую только что присела, принимая звонок. Ей очень хотелось предупредить Станислава, но он опередил её:

— У нас проблема. Произошёл взрыв, — он говорил так спокойно, что можно было позавидовать его самообладанию. Миранда чувствовала, как её потряхивает. Хотелось накричать на него за это спокойствие.

— Кто-нибудь пострадал? Что за взрыв?

— Покушение было на Киру — в неё бросили гранатой. Она немного ранена, но в порядке, остальные отделались незначительными повреждениями. Я говорил с Олегом, вы остаётесь на его корабле, в безопасности. ОЗК к такому не привыкать, не переживай. Военные всё держат под контролем.

— Знаю я их контроль, — проворчала Миранда, — когда вы вернётесь? Как Дэн?

— Он в порядке, насколько это возможно, — голос Станислава чуть смягчился, — нам надо задержаться, Вадим… кое-что обнаружил. Мне надо идти.

— Береги себя, — выдохнула Миранда, и связь оборвалась. Она ещё раз в негодовании пнула ножку кровати, и больновато ударила палец.

— Надо помочь им! — непреклонно заявила Полина, когда Миранда пересказала разговор, — нам надо отправиться вниз.

— Но это ведь именно то, что капитан попросил нас не делать, — возразила Миранда, — там только что бросались гранатой в людей.

Все трое собеседников посмотрели на неё, как будто она была наивным дитя.

— Именно поэтому нам надо вниз, — убеждённо проговорила Полина.

— Я отправляюсь туда, и мне плевать на всё, — сложил руки на груди Тед.

— Им может быть нужна моя помощь. Особенно, если внизу есть те «киборги», о которых мы говорили, — добавил Вениамин.

Миранда посмотрела на них, чувствуя себя бессильной.

— И что ты сделаешь? — возразила она Вениамину, — что вы все там собираетесь делать, какая от вас польза? И как вы, блин, собираетесь обойти тот факт, что военные запрещают посадку на планету? Тут и без вас хватает проблем.

— Ну, сидеть сложа руки, пока наши друзья в беде, мы не собираемся! — подскочил с места Тед, — мы отправляемся вниз, с тобой или без тебя, — он направился к двери, и Полина побежала за ним.

— Нет, вы не можете! — она беспомощно поглядела на Вениамина, как на единственного взрослого человека, — скажи им!

— Это бесполезно, но я могу за ними присмотреть, — вздохнул Вениамин, — взрыв там уже произошёл, хуже не будет, — он выскочил из каюты вслед за ребятами, заставив Миранду уставиться на дверь в недоумении.

Её мозг подсказывал миллион вариантов, как может стать хуже. Гораздо хуже.

Алик уже каким-то образом спустился с кровати, и пополз в сторону двери. Миранда перехватила его поперёк живота, поднимая.

— Ну уж нет. Хотя бы ты, да останешься со мной! — она улыбнулась рыжему малышу, — вот только вопрос, что нам делать?

— Бабадуба! — веско ответил малыш, и Миранда подумала, что к этому даже нечего добавить.

Она снова чувствовала себя бессильным зрителем, который наблюдает за разворачивающимся действием, и ничего не может изменить. Ей очень хотелось закричать, расплакаться, или побежать делать глупости, как ребята, но вместо этого продолжала сидеть там, куда её отправили, и просто ждать, вздрагивая от каждого звука.

Какая-то бессмыслица. Зачем сначала наводить шорох, обстреливая корвет, если целью было просто бросить гранату в Киру? Может быть, она перепутала, и это не покушение от Азора — а найденные на планете агенты просто его шпионы? Или люди, пытающиеся от него спрятаться?

Но интуиция упорно кричала, что это именно он, не допуская сомнений. Обстрелять корвет, навести панику… И что-то было не так с одним из кораблей… «Лесси». Миранда криво усмехнулась. Почему именно этот кораблик? И зачем он Азору?

Внезапно что-то щёлкнуло в голове, и ноги сами понесли её прочь из каюты прежде, чем она это осознала. Когда она ворвалась в рубку, не обращая внимания на пытавшегося её затормозить человека, Олег обернулся к ней, раскрасневшийся и явно злой.

— Что вы делаете? Какого хрена «Космический мозгоед»…

— Вы смогли связаться с «Лесси»? — требовательно спросила Миранда. Она умела, когда надо, подключать командный голос. Военные оглянулись на своего командира, и он замер, напряжённо разглядывая наглую женщину, — я правильно понимаю, что «Лесси» отвечает только стандартными фразами, и больше ничего добиться вы не можете?

Судя по молчанию, она угадала. Миранда призвала всё своё умение убеждать:

— Мы ошиблись, это был не отвлекающий манёвр. Это был привлекающий. Ваши люди пытались подать сигнал, прежде, чем контроль корабля перехватили. На борту «Лесси» есть какое-то серьёзное вооружение?

Олег переглянулся со своими, и медленно поднялся с кресла:

— Допустим.

Миранда нервно сглотнула:

— Тогда вы должны уничтожить этот корабль немедленно. Все, кто в нём, либо уже мертвы, либо будут мертвы очень скоро, и захватят с собой как можно больше людей.

Повисла тишина, и Олег сразу как-то стал казаться куда более взрослым и усталым. В его глазах скользнуло что-то очень плохое.

— Мы уже попытались, — наконец, сказал он, — всё вооружение наших кораблей заблокировано. Мы пытаемся вернуть контроль.

Миранду качнуло, и она прислонилась к стене, стараясь восстановить дыхание, и осторожно опустила Алика на пол, боясь уронить. Он, радостно лопоча, пополз куда-то.

Она и не знала, что такое возможно, что Азор настолько силён. Заблочить оружие на каком-нибудь пиратском корабле — дело десяти минут, если у тебя хорошие программисты. На судах боевой группы… Это какой-то совершенно новый уровень.

Кто-то захватил «Лесси». Кто-то взорвал гранату в ОЗК. И кто-то хакнул боевые блоки группы военных кораблей.

А они могли только смотреть.

— Бадяба! — Алик имел все шансы вырасти в диктора или ведущего — настолько у него всегда был громкий и чёткий голос. Малыш показывал на голограмму с рядом движущихся точек. Миранда сфокусировалась, и почувствовала, как по коже пробежались мурашки.

— Они бегут, — Олег всмотрелся в голограмму, — они бегут в лес.

Миранда не понимала. Кибы Азора убегали прочь от замка, в котором обосновалось ОЗК, стараясь удалиться на максимальное расстояние. Это не очень походило на атаку.

— Олег, — она почувствовала, что во рту пересохло, — как именно обновили «Лесси»?

— Дека-бомбы, — ответил майор.

«Лесси» медленно покачнулась, сходя с орбиты. Связаться с кораблём не выходило — они получали только стандартные ответы голосом его пилота. Звучало это жутко, будто говоришь с призраком — хотя Миранда знала, что это простенький хак, искин, говорящий голосом своего хозяина.

Вооружение всё ещё не работало, поэтому «Хатико» кинулся наперерез «Лесси», так как был к кораблю ближе всего, но ему не хватило буквально полуминуты — расстояние между кораблями было достаточно значительным (все по уставу!), и ему не хватило совсем чуть-чуть, чтобы хотя бы сбить корабль с курса.

Большая махина, начинённая дека-бомбами медленно, но уверенно падала на Кассандру.

Стас и Вадим внизу руководили экстренной эвакуацией, причём каким-то образом сумели догадаться о ней раньше, чем люди на «Цербере», поэтому у людей был хоть какой-то шанс успеть. Программисты «Собачьих детей» бились в попытке вернуть себе контроль. Миранда хотела бы им помочь, но её познания были не бесконечны, поэтому она могла только смотреть и ждать. Время ощутило утекало, и она буквально ощущала, как разгоняется нацеленная на главные постройки ОЗК «Лесси», как вибрирует от напряжения корпус. Стоило закрыть глаза, как она будто слышала вой сирен на планете, видела, как людей и киборгов пытаются запихать во всё, что летает — на постое было несколько катеров и парочка гражданских кораблей. «Космический мозгоед» уже отрапортовался, что забрал всех, кто смог поместиться внутри и стартовал с поверхности, стремительно набирая высоту. Люди и киборги бежали, но слишком медленно. Кто-то всё равно пострадает.

А все они наверху могут только сидеть и смотреть.

— Говорит «Кристи», приём! Взлетаем, — отчитался пилот последнего корабля, и тут паническое «пять минут до столкновения» сменилось ещё более паническим «две минуты до столкновения с «Кристи».

— «Кристи», срочно уходите в сторону! — скомандовал Олег, но это все ещё было бесполезно. Они все, со своим вооружением, сидели на орбите, не в состоянии сделать хоть что-то. «Лесси» была быстроходной, «Хатико» до сих пор пытался гнаться за кораблём, но уступал самую малость.

Искин, перехвативший управление, очевидно решил, что врезаться в пустые постройки, добивая разбежавшихся по лесам не так интересно, как протаранить набитый людьми и киборгами лайнер.

— Что это? — Миранда заметила точку, метнувшуюся от «Космического мозгоеда». Судя по всему, кто-то на флайере рванул к «Лесси». Этот кто-то гнал, как безумный, и флайер был куда легче и проворнее, чем даже «Лесси», поэтому расстояние между ними стремительно сокращалось.

— Боевые блоки активированы! — отчитался взмокший раскрасневшийся парень за пультом настройки.

— Отправить катера «Чаппи» и «Щенок» на перехват! Лучевое на пятнадцать, заряжай! — в рубке началось оживление, и Миранда, отыскав Алика, сжалась с ним в углу, пристегнувшись к креслу у стены и стараясь никому не мешать.

Её глаза неотрывно следили за голограммой. Они не успеют.

Но маленький флайер успел — он врезался в бок «Лесси», и корабль качнулся, теряя курс. Кто бы ни был на флайере, он прицелился точно. Теперь «Лесси» падала не прицельно, а просто падала. Не очень хорошо для тех, кто не успел выбраться с планеты, но большая часть людей спаслась — почти половина населения планеты уместилась на «Кристи».

Миранда попыталась вызывать Станислава — он должен был быть или на «Мозгоеде» или на «Кристи». Ей просто хотелось услышать его голос, ей было это необходимо.

«Кристи» как-то странно кренило, скорость подъёма значительно упала.

— Какого хрена? — без купюр поинтересовался Олег.

— Нас подбили! — капитан «Кристи» выглядел не лучшим образом, — пытаемся набрать скорость, но трое из двигателей сдохли.

— Мне плевать, отключите жизнеобеспечение, если надо, переведите всю мощь на задние щиты и ускорение! Сорок секунд до взрыва!

«Чаппи» и «Щенок» рванули к подбитому кораблю, чтобы подхватить его на буксир. Туда же поспешил и «Космический мозгоед».

Станислав все ещё не отвечал.

«Кристи» ползла очень медленно, но «Мозгоед» успел бросить ей буксировочный магнит, что хоть немного повысило шансы. Но слишком медленно! Она сидела как на иголках, не замечая, как по щекам катятся слёзы. Ей хотелось подорваться, и что-то сделать, но что? Военные работали идеально, на пределе своих сил, и делали всё, что могли. Но этого было недостаточно.

Она ничего не ощутила. Для неё это была просто картинка, за которой она наблюдала. Все чувства будто растворились. Вот голографическая метка поверхности планеты, вот голографическая метка «Лесси», которая с ней сталкивается. Огромный квадрат пространства вокруг мигает, и испаряется. «Кристи» теряет большую часть корабля, а его остаток висит на буксирах, болтаясь бесполезным грузом. Программа услужливо рисует фигурки людей, сорвавшихся в пустоту. Дека-бомба выжигала всё подчистую, не оставляя ничего — целый кусок пространства резко перестал существовать. Замок, в котором спрятались неулетевшие, не достало, благодаря сбитой траектории.

И всё это — просто картинки на экране перед ней. Можно подумать, что это просто неправда. Не может быть правдой. Сколько было людей на «Кристи»? Киборгов? Не важно… Уцелело чуть больше двадцати процентов, если их смогут вытащить из рушащегося куска корабля.

На голограмме появились кадры с «Чаппи» — срезанный, как ножом, корабль, люди, старающиеся удержаться на краю… Кто-то заслонил картинку от неё, увёл за собой, усадил на что-то, дал в руки стакан воды.

Она не знала, сколько времени прошло, сколько она так просидела, глядя в пустоту. Её сознание из окружающего шума выцепило только одну фразу:

«Потери — около восьмидесяти трёх процентов».

Восемьдесят три процента. Последнее время осознавших себя киборгов появлялось всё больше. Если раньше они были исключением из правил, то теперь чаша весов постепенно склонялась в другую сторону, как подозревала Миранда, не без помощи самого ОЗК. И они жили в своём маленьком мире, на Кассандре, стараясь никого не трогать, но люди слишком сильно их боялись. А ведь, несмотря на внешнюю зрелость, большая часть киборгов была на уровне развития детей. И около восьмидесяти процентов этих детей…

Она пришла в себя от того, что корабль тряхнуло. Алик спокойно возился на полу рядом с ней. Миранда ощутила, что у неё заложило уши, и, поднявшись на ноги, увидела в иллюминаторе изумрудного цвета листву. Похоже, было решено приземлиться на поверхность «Кассандры». На расстоянии от корабля суетились люди, перевязывали слабораненых, а тяжелораненых уносили куда-то, и кипела жизнь.

На негнущихся ногах она выбралась из корабля, прижимая к себе Алика, и отправилась вперёд, бродя между плачущих, стенающих людей, носящихся между ними солдат. Вениамина с Полиной она нашла довольно быстро — они были тут, суетились среди раненых, помогая им. Михалыч и Ланс помогали таскать носилки. Её глаза продолжали сканировать толпу, которая должна была быть во много, много раз больше. Впереди возвышался замок, а сбоку… небыло ничего. Полная пустота, с обрывом вниз метра на полтора, и уходящая вдаль — край взрыва.

Пальцы дрожат. Дышать тяжело, будто бы грудь сдавил стальной обруч. Земля под ногами странно покачивается. По спине мурашки, затылок горит. Куча эмоций, и все одновременно. Но главная — страх. Страх, которого она не испытывала уже очень давно и не ожидала больше испытать. Всепоглощающий, сковывающий, дикий страх, от которого хочется кричать.

— Миранда! Алик! — Вадим практически налетел на них, подхватывая ребёнка на руки, и прижимая его к себе, — вы целы? Всё хорошо?

— Где он? — Миранда прошептала это, внезапно потеряв голос, и Вадим покачал головой:

— Мы нашли ещё небольшой старый катер, и отправили «Кристи», а сами собирали всех, кого смогли найти. Он был с нами, но теперь не могу его найти. Должно быть, помогает кому-то… — последнее прозвучало не очень уверенно.

— Мама! — в неё с разбегу врезалась маленькая девочка, чуть не сбив с ног. За девочкой бежал кто-то из солдат. Девочка подтянулась к уху присевшей навстречу её Миранды, и быстро зашептала, — дядя Стас сказал, что вы мне поможете, пожалуйста, не давайте никому меня забрать.

— Малышка! — Миранда стиснула девочку в объятиях, и солдат остановился, улыбаясь, кивнул ей, и пошёл дальше. Отстранившись, она оглядела ребёнка, — где он?

— Он остался, — всхлипнула девочка, — там не было места. Он посадил меня, и остался.

— Что значит… — ей захотелось закричать, но она заставила себя глубоко вздохнуть, — ты имеешь в виду, на поверхности? Где?

— Ну… там, — девочка неопределённо махнула рукой в сторону.

Сердце пропустило удар.

— У тебя сообщение, — заметил Вадим, который все ещё стоял рядом.

Миранда обратила внимание на мигающий браслет, и нажала на кнопку «прослушать».

— Я не смог дозвониться, — у Станислава был спокойный голос, с чуть сбитым дыханием, — надеюсь, ты в порядке, вы все в порядке. Мне пришлось отправить корабль… И больше тут нет ничего, на чём можно убраться. Я вижу, что эта штука сейчас грохнется. Передай всем, что я их люблю если что, ладно? И прости, что втянул тебя во всё это. Я был счастлив знать тебя, пусть даже так мало.

Сообщение закончилось, и Миранда щёлкнула по нему ещё раз, прослушивая, и тупо уставившись на пустой участок земли.

— Эй, — Вадим тряхнул её за локоть, и она ощутила, что по щекам катятся слёзы.

— Мне нужен флайер или катер, — потребовала она, и Вадим кивнул, и поймал её руку, ведя куда-то. На автомате Миранда подхватила руку незнакомой девочки, увлекая её за собой.

Они отыскали один небольшой флайер, частный, но хозяин, бледный высокий мужчина, с нежностью обнимающий девушку с короткой дерзкой стрижкой и кольцом в губе, позволил им воспользоваться. Девушка что-то спросила у Вадима, но Миранда этого не слышала.

— Куда? — спросил Вадим, и Миранда протянула ему браслет.

— Откуда было последнее сообщение?

Они искали уже почти час. Нашли отметку, и принялись обыскивать ближайшую не задетую взрывом территорию. Вадим ничего не говорил, послушно управляя флайером, незнакомая девочка и Алик задремали на заднем сиденье, но они продолжали послушно кружить, подниматься, садиться обратно.

— Я могла только наблюдать, — тихо прошептала она, но Вадим всё-таки повернул к ней голову, — могла лишь смотреть и ждать, когда людей убьёт этим взрывом. Если это всё-таки Азор… — она хотела посмотреть на Вадима, но не нашла в себе сил, — получается, что я тоже в этом виновата. Я не попыталась помочь вам остановить его.

— Не виновата, — Вадим протянул руку, осторожно опуская ей на плечо, — виноват только тот, кто это сделал. Не надо облегчать его вину, хорошо?

Она хотела что-то ответить, но тут глаз уловил впереди красное поблескивающее пятнышко.

— Маяк, — еле дыша, проговорила Миранда, и Вадим рванул к красной точке.

Флайер ещё не успел присесть, когда Миранда распахнула дверь, спрыгивая на поверхность планеты, и бегом бросилась к подбитому старенькому катеру, который, дымясь, лежал в горе обломанных веток прямо на краю кратера, образованного взрывом. Часть катера была срезана фирменным следом дека-бомбы.

Около катера были следы людей и каких-то животных, а в чащу уводила цепочка отметок — повязанных на деревья кусков бинта. Последовав за ними, она обнаружила разведённый костер, и сбившуюся около него кучку людей и одного авшура. Какой-то мужик в экзоскелете, киборг в фирменном комбезе ОЗК, ещё пара каких-то человек…

На краю поляны, опуская хворост в общую кучу, показался Станислав, и Миранда бросилась к нему, повисая на шее.

— Я пришибу тебя! — она вцепилась в него, чувствуя, как он обнял её в ответ, — я тебя пришибу дважды! Кто вообще учил тебя оставлять такие сообщения? Какого хрена ты пытаешься постоянно самоубиться? Так нельзя! — её голос сорвался, и она заплакала, утыкаясь носом в его плечо, чувствуя, как все до этого момента приглушенные и отсутствовавшие эмоции нахлынули на неё разом. Станислав крепко прижал её к себе, успокаивающе поглаживая по спине. Он был живым, от него пахло гарью и лесной смолой, и Миранда, наконец, отстранилась, заглядывая в серо-голубые глаза, и чувствуя, что из всей мешанины ощущений на поверхность поднимается облегчение. Станислав ей мягко улыбнулся, большими пальцами вытирая слёзы с лица.

— Больше не смей соваться ни в одно такое предприятие без меня, ясно? — потребовала она, и мужчина в ответ с улыбкой кивнул.

Она ещё раз сжала его в объятиях, пока Вадим не позвал их.

Хотя бы это она могла сделать.

Несколькими часами ранее Станислав ещё не знал, что их ждёт впереди, но это вовсе не значило, что он был абсолютно спокоен. ОЗК встретило их в полной готовности, тут же куда-то уведя Ланса с Дэном, и оставив Стаса с Вадимом в ожидании. Кира была занята, поэтому они отправились на экскурсию, отмечая как за короткое время успела расшириться резиденция ОЗК. Замок, в лучших традициях средневековья, оброс рядами жилищ — пока что, по большей части, колонизаторских модулей, всюду сновали то ли люди, то ли киборги — да и была ли разница? Впрочем, несмотря на свою, довольно сильно изменившуюся, позицию относительно киборгов, Станислав всё равно чувствовал себя неуютно, и где-то в душе радовался, что оружие им пронести разрешили.

— А вы какими судьбами здесь? — нагнал их Стрелок. Похоже, попривыкнув к экзоскелету, он активно пользовался возможностью снова двигаться, — впрочем, глупый вопрос опекуну двух киборгов.

— Рано или поздно мы все оказываемся здесь, — пожал протянутую руку Станислав, — как там Кай?

— Очень даже хорошо, — довольно улыбнулся Стрелок, — здесь развели абассинских карпов, так его весь день от пруда не оторвёшь. Заехали отметиться и оформить кое-какие документы. Ваши в порядке?

— Надеюсь, — распространяться о произошедшем не хотелось. Стрелок, видимо, это понял, и кивнув на прощание, вернулся к своим делам.

— Кто бы подумал, — усмехнулся рядом Вадим, — целая планета киборгов! Ты посмотри, сколько их здесь.

— Это меня и беспокоит, — Станислав заметил, что число киборгов росло практически в геометрической прогрессии, — Кира явно не остановилась на тех чипах вторичного синтеза. Боюсь представить, скольких людей она разозлила.

— Тебя Миранда покусала? Хотя погоди, я не хочу знать такие подробности про вас, — Вадим притормозил, рассматривая нечто вроде свежеоснованной городской площади.

В кольце модулей возвышалась некая груда железяк, которая, при определённом усилии воображения могла напомнить человеческую фигуру. Рядом возился лохматый парень. Ну, точнее, не совсем парень — движения были слишком чёткими и быстрыми для человека. Киборги не просто осознавали себя и учились жить — они строили общество. Это было хорошо для них… И очень много кому могло не понравиться.

Они завернули, возвращаясь в программный центр — «лазарет» для неорганической части киборгов, но не сразу сориентировались внутри. Чужих здесь не бывало, поэтому указателей и отметок почти не было. Поняв, что они ошиблись поворотом, Станислав развернулся и тут же чуть не сшиб с ног какую-то девушку. Ростом она едва доставала ему до груди, а её золотистые кудряшки торчали вверх на несколько сантиметров. На её округлых бледных щеках проступил румянец.

— Простите, — она попыталась скрыться, но Вадим окликнул её:

— Вы не поможете нам найти дорогу?

Девушка замерла, и Станиславу почудилось в ней странное напряжение. Впрочем, это была Кассандра — кто знает, что её сюда привело? Но вряд ли что-то очень хорошее.

— Да, конечно, — повернулась она уже с радостной улыбкой, которая делала её очень хорошенькой, — вам куда?

Они назвали ей номер палаты, и девушка, быстро сориентировавшись, повела их за собой, о чём-то мило щебеча. За каких-то пару минут они успели узнать, что её зовут Аня, что она очень любит цветы и планирует, в какой цвет покрасить стены в своей квартире, что кудряшки очень тяжело каждый раз приводить в приличный вид, и что она не умеет носить каблуки. Наконец, нужная палата была найдена.

— Ещё увидимся! — крикнула на девушка прощание.

Их встретил Збышек, сбивчиво рассказывая ситуацию с Дэном и вирусом. Рассказал примерно ничего. Кто, зачем и что сделал — не понятно. Как поступить дальше — тоже не понятно. Техники действовали максимально осторожно, потому что ступали на неизведанную территорию. Никто не знал, где заканчивается киборг и начинается человек, не знал, где проходит граница личности, и поэтому нельзя было вносить в процессор кардинальные изменения. Станислав отчасти мог их понять — это ведь всё равно, как вырезать участок мозга. Останется ли человек при этом собой? И где проходит граница между сохранением жизни и личности? Вопросы сложной медицинской этики, на которые, может, смог бы ответить Венька, будь он здесь.

Сейчас Стасу остро недоставало своей команды. Не только потому, что он за них переживал, просто без них он чувствовал себя как-то совсем неправильно — да и друзья наверняка хотели бы быть здесь, рядом с Дэном, рядом с Лансом. Второго, впрочем, уже отпустили, но он сам настоял на дополнительной диагностике. Станислав его поддержал, понимая, сколько всего зависит от исправности небольшого кусочка техники в голове парня. Им с Вадимом оставалось только ждать, пока они максимально проверят и обезопасят ребят, и надеяться на лучшее.

Наконец, Кира известила их, что у неё появилось время, и Станислав с Вадимом отправились в замок. Он все ещё хранил царственную атмосферу, которая была здесь при Ванессе, но, будто бы после какой-то революции, по нему сновали вовсе не царственные люди — совершенно обычные работники ОЗК, киборги. Замок кипел жизнью. Часть картин сменили памятки или более… современные творения киборгов. Около кабинета Киры они снова столкнулись с Аней, которая расплылась в улыбке, хихикая:

— Ой, снова вы! К начальнице?

— Ну да, — ответил Вадим, с любопытством разглядывая девушку. Посмотреть там и правда было на что, — а вы оттуда?

— Да, тут срочное дело появилось… Я побегу. До встречи! — Аня подмигнула Вадиму, и исчезла в одном из коридоров. Вадим со Станиславом переглянулись, но ничего не сказали по поводу этой маленькой встречи.

— А у тебя прибавилось работы! — заметил Стас, когда они поприветствовали Киру. Кабинет у неё был небольшой и строго функциональный, с кучей техники и парой дополнительных столов, осторожно примостившихся у стены.

— Да, наши чипы сработали как надо, — улыбнулась Кира, — я даже не думала, что будут такие результаты. Столько историй, грустных, тяжелых и лишь изредка — радостных, столько личностей… Иногда я просто не верю в то, что это всё наяву.

— Тебя можно понять, — отметил Станислав, — скажи мне кто-нибудь несколько лет назад, что я буду опекуном двух разумных киборгов…

— Збышек передал мне данные, — подхватив тему, перешла к делу Кира, — мне жаль, что такое произошло с вами. Мы уже разрабатываем алгоритм проверки, который позволит отлавливать подобные сбои, если они ещё когда-нибудь появятся.

— Вы уже сталкивались с этим вирусом? — поинтересовался Вадим, доставая небольшой фотонный блокнот, — какова вероятность, что это покушение именно на Дэна?

— Нулевая, — быстро ответила Кира, — примерно, как и вероятность выжить после него, но Дэн очень везучий, верно? Мы набираем силу, и многим это не нравится.Киборгов убивают, и, что больше всего меня пугает, их убили не просто из злости, страха или мести. Нет, они расчётливо выбирают жертв, вскрывают им череп…

Станислав таких подробностей не знал, но Вадим лишь кивнул — не удивительно, ведь с этого и началось его расследование.

— Через пару дней у меня запланировано большое собрание, где будут обсуждаться наши дальнейшие планы, — продолжила Кира, — мне даже обещали адмирала, который отвечает за весь наш регион. Нужно что-то менять, пока люди не начали воспринимать киборгов, как конкурирующий вид, а нам не пришлось бежать куда-нибудь под защиту альфиан.

— Такие варианты тоже есть? — удивился Станислав, и Кира пожала плечами:

— Пусть это будет нашим секретом. Я обязана ожидать всего… — она откинулась на спинку стула, — и мне бы очень помогло, если бы вы остались здесь, я думаю, что вам поверят больше, чем мне, тем более, что Вадим так долго ведёт расследование.

— Да, по этому поводу мне надо поговорить с тобой лично, — заметил Вадим, — Станислав, ты не против?

— Да, конечно, — Станислав покинул кабинет и отправился на прогулку, перебирая в голове и обдумывая всё происходящее, насколько он это знал.

Первое — кто-то охотился на киборгов, с целью изучить их чипы.

Второе — кто-то создал новую версию киборгов.

Бритва Оккама подсказывала, что самое верное объяснение самое простое. Создавать новых киборгов пытались разные люди, но только одним удалось создать то, что повстречал Стас. Значит, за всеми этими событиями стоял кто-то один. Человек, компания, преступная группировка или даже центавриане.

Но в эту идею не укладывалось то, что кто-то ещё распустил убивающий киборгов вирус — разве что у этого загадочного разработчика была защита для своих. Как, например, и от той новой версии блокатора. Хотя зачем ему заморачиваться уничтожением других киборгов?

Не укладывались в эту мысль и те странные наёмники, вооруженные этими самыми блокаторами. А эти вопросы снова возвращали его к Миранде, которая появилась у трапа корабля с Вадимом и секретами. Что, в свою очередь, упиралось в Вадима и его расследование, которое тот сейчас обсуждал с Кирой. Станислав чувствовал себя каким-то слепым и глухим — все вокруг знали что-то, чего он не знал. Конечно, они не обязаны были ему докладываться, но здесь был замешан он сам и дорогие ему люди, и не знать чего-то крайне раздражало.

Задумавшись, он вернулся на импровизированную городскую площадь, вместе с группкой людей, (судя по бейджам и общему виду, это были потенциальные опекуны) которым сейчас проводила экскурсию Трикси. Увидев Станислава, девушка дружелюбно улыбнулась, но он заметил в её глазах застывший страх. Должно быть, ей было не легче. Хоть они с Дэном и не так часто общались, по редким обрывкам разговоров и реакциям Дэна, Стас понимал, как эти двое друг другу дороги. Друзья были для Дэна почти всем, но никто не мог его понять так, как понимала эта смелая и умная девушка. Так же, должно быть, было и для неё.

Станислава вырвало из мыслей что-то знакомое. Он даже сразу не понял, в чём дело, когда взгляд зацепился за светлые локоны маленькой девочки, которая вприпрыжку двигалась рядом с группой. Бейдж на её груди был непраивльно повёрнут, но внимание привлекло не это.

Девочка глянула на него, и тут на Станислава накатило узнавание.

Та самая девочка, за которую тот торговец, «конкурент» Харриет, готов был пожертвовать всем.

Та самая девочка, которую загадочный голос просил защитить. Она была здесь — во всём обычный ребёнок, не считая того, как затравленно она оглядывалась по сторонам.

Карие глаза широко распахнулись — девочка его узнала, и Станислав поспешил к ней, стараясь не совершать резких движений. Он поймал пытающуюся спрятаться за людьми девочку.

— Я хочу помочь, — тихо проговорил он, но девочка всё равно услышала. Судя по взгляду Трикси, она услышала тоже, но ничего по этому поводу не сказала, впрочем, не спуская с них внимательного взгляда, — тебя ведь ищут?

Девочка замерла рядом с ним, оценивающе разглядывая Стаса.

— Пойдём, — кивнула она спокойно, будто бы давно ожидала его.

Спрятав бейдж в карман, девочка вприпрыжку, будто гуляя, ускакала на другой конец площади, и Стасу оставалось только последовать за ней. Пройдя площадь, они оказались на узкой улочке, состоящей из блоков, а потом и вовсе на опушке леса.

— Если нам повезёт, то нас никто не услышит, или, хотя бы, не обратит внимания, — очень странно было слышать такую взрослую речь от ребёнка. Девочке было лет десять-одиннадцать на вид, но временами проскальзывало в её чертах что-то очень взрослое, — чего ты от меня хочешь?

Станислав не сразу нашёлся что ответить. Что он вообще собирался делать?

— Я пытаюсь понять, что происходит, — наконец, сказал он, — я думаю, что ты в опасности. Харриет пытался тебя защитить…

— Харриет мёртв, — сухо прервала его девочка, — он убил себя в больнице, чтобы они не добрались до него. Ты знаешь, кто я?

— Ты маленькая девочка на планете, наполненной киборгами, и совершенно не боящаяся незнакомого мужчину. Маленькая девочка, ради которой один человек рискнул всем, и подставил меня и мою команду под удар, а теперь ещё и отдал жизнь.

Она топталась на расстоянии от него, не увеличивая его, но и не сокращая, шагая из стороны в сторону.

— Может, начнём заново? — предложил Станислав, и присел на корточки, протягивая руку, — меня зовут Станислав, я капитан корабля «Космический Мозгоед» и я хочу помочь тебе, но для этого мне нужно понять, кто тебя ищет? Как тебе помочь?

Девочка, помедлив, приблизилась, и вложила свою ладошку в его, заглядывая ему прямо в глаза.

— Милли, — её карие глаза быстро перемещались из стороны в сторону будто она пыталась просканировать, прочитать его, — Трикси обещала меня защитить, но я не доверяю киборгам. Киборги слишком хорошо умеют врать.

И снова этот слишком взрослый тон. Что такого произошло с этим ребёнком, что она стала такой взрослой?

— Милли, — повторил её имя Станислав, сжимая маленькую ручку, — я здесь, чтобы подлечить одного своего друга. Как только он будет здоров, мы можем увезти тебя, куда надо. Хоть на планету алькуявцев.

— Если Они найдут меня, то убьют всех вас, — серьёзно проговорила Милли, — та же штука, что пришла за папой.

— Ты знаешь, что это за «они»?

— Нет.

Станислав вздохнул, и, решив отложить расспросы, поднялся (недовольно отметив, что голова слегка закружилась, впрочем, тут могла быть виновата непривычная атмосфера Кассандры), поймал руку Милли, и повёл её обратно к городу.

— Ты голодная? — спохватился он, и нашарил в кармане мини-плитку горького шоколада, который таскал с собой по солдатской привычке. Милли умяла шоколадку примерно за секунду.

— Знаешь, что? Нам всё равно ждать. Пойдём, найдём столовую?

* * *

Вадим откинулся на спинку кресла, поудобнее устраивая блокнот на коленях:

— Я всё-таки поражён твоей трудоспособностью. Назначена большая встреча, количество киборгов растёт в геометрической прогрессии, работы наверное завались…

Пальцы в это время отыскивали в блокноте нужные записи.

Кира смущённо улыбнулась, убирая выбившуюся прядь волос за ухо:

— Я просто пытаюсь помочь.

— И у тебя получается! — Вадим нашёл нужные файлы, и забарабанил пальцами по подлокотнику, — в твоих руках ОЗК за пару-тройку лет набрало такие силу и влияние, какое многим и не снилось.

Улыбка Киры стала чуть менее искренней.

— Я не понимаю, к чему ты клонишь, — она снова убрала выбившуюся прядь, и подалась вперёд, — мы ведь сотрудничаем уже много времени, ты знаешь, что я не гналась за властью и влиянием.

— Но они нужны, чтобы помочь другим, верно? А для достижения цели все средства хороши.

— О чём ты?

В серо-зелёных глазах плескалось беспокойство, между бровей залегла морщинка, но она, казалось, искренне не понимала, к чему он клонит. Но Вадим не отправился бы сюда, не оказался бы здесь, не перепроверив всю информацию множество раз.

Он собирался на Кассандру ещё до того, как его нашла Миранда. И нужно было поторопиться, пока информация не попала в руки кому-то ещё.

— Не было ведь никакого вируса, верно? — наконец, проговорил он, чувствуя, что слова даются довольно тяжело. Кира была хорошим человеком, и он в это верил. Но даже хорошие люди ошибаются, — точнее, вирус-то был, но это было стихийное обновление, созданное твоими программистами. Спецы в полиции не такие уж и отсталые, ты знаешь.

Кира вцепилась пальцами в столешницу, кровь отхлынула от её лица. И в эту секунду Вадим понял, что он был прав.

Блондинка помедлила, глядя куда-то в пустоту, а потом тихо заговорила:

— Чипы сработали, но только на тех, кого привозили на диагностику и обновление… — она покачала головой, — поэтому мы придумали маленькую уловку. Это была мелочь! Это должны были быть маленькие «глюки», понимаешь? — девушка провела руками по лицу, словно пытаясь привести себя в чувство, — не туда поставил кружку, запнулся за порожек… Что-то, что заставит хозяина привезти киборга на диагностику. Мелочи!

— И система самозащиты, на случай, если хозяин не решит привозить киборга на диагностику, верно?

Кира замерла, закрыла глаза, и откинулась на спинку стула, закрывая лицо руками.

— Совсем простая. Маленькая. С прицелом на «нейтрализовать», а не «убить».

— Да уж, спасибо за это, — Вадим повёл все ещё ноющим плечом, — недаром последнее время количество «срывов» так сильно выросло. Это само по себе было подозрительно, но когда мне в руки попали данные «сорванного» киборга и я сравнил их с одной из проходящих по делу свежих жертв… как вы тогда сказали? Какой дали официальный ответ по экспертизе? «Неудачная попытка взлома от киберворов»? Какую ещё лапшу вы нам на уши пытались вешать?

Кира убрала ладони от лица. По её щекам катились слёзы:

— Клянусь, я не хотела! Но это было единственным решением. Я пытаюсь спасти так много киборгов, как могу. И это сработало, понимаешь! — она подскочила, и начала расхаживать по небольшому кабинету, — сработало! Многих привезли к нам на диагностику, кто-то сорвался, кто-то сбежал, и все оказались здесь! В безопасности… Мы спасаем жизни!

— А сколько жертв? — прервал её речь Вадим, и девушка, покачиваясь, опёрлась на стену, опуская голову, пряча лицо за светлыми прядями:

— Шесть. Двое «сорвавшихся» и четверо… Уникальное сочетание возраста, опыта, развития мозга и процессора, принадлежность к определённому генотипу и партии… программисты не смогли учесть всё.

— Семь, верно? — поправил он её. Кира подняла на него заплаканный взгляд, — Дэн.

— Дэн, — кивнула головой Кира, — я пытаюсь исправить это, но не могу…

— А людей ты посчитала? — не посчитала. Вадим это знал. И её бледное лицо подтвердило его мысли, — трое. И сорок семь раненых. Это если я правильно отследил момент выпуска вируса, и это только те, кто привлекал полицию. Трое человек. Шесть киборгов. А ещё раненые, пострадавшие… Ты представляешь, каково сейчас Теду?

— И что я должна сделать? — вспыхнула Кира, — что мне делать? Ты хоть представляешь, каково это, когда на тебе лежит судьба целого вида, вида к которому я даже не принадлежу? Я просто хотела помочь. Я хотела сделать что-то хорошее, — её голос стал громче, она оттолкнулась от стены, активно жестикулируя, — я не просила, чтобы на меня свалился целый вид, большая часть представителей которого по развитию на уровне ребёнка или собаки. Человечество создало этих детей, человечество должно им помочь, но оно лучше уничтожит их, как проблему! Мне приходится принимать сотни решений, и я просто… Я не в состоянии просчитать каждое из них до деталей. Но я бы приняла это решение снова! Потому что против этих девяти жертв и десятков раненых были бы сотни личностей, запертых в собственном теле, в собственном сознании. Я не знаю, как поменяется завтра общество! Возможно, их начнут убивать, возможно, нам объявят войну, я уже спать не могу, потому что мне снится, как нас бомбят, как мы прячемся в джунглях, будто повстанцы Шебы… Ну что я должна была сделать?

— Я не знаю, — честно ответил Вадим, — но я обязан арестовать тебя.

Кира, снова побледнев, присела, точнее, практически упала в своё кресло.

— Но мне нельзя в тюрьму… Что тогда будет с ОЗК? Что станет с ними? — она подняла на него большие, наполненные слезами глаза, — смогут ли они без меня выжить?

— Но ты не можешь делать такое, и оставаться безнаказанной. Для тебя не будет отдельных законов, — твёрдо проговорил Вадим. Он не мог сказать, что он не понимал Киру. И конечно, ему было жаль её — случайная ошибка в коде, просмотренная кем-то из программистов, последствия которой могут уничтожить не только несколько жизней, но и саму Киру, ОЗК и всех киборгов.

Но нельзя торговаться жизнями. Нельзя, чтобы преступление сходило с рук, кому угодно. Кира не могла не знать, что обновление не проверено до конца. Она понимала риски, на которые пошла. И она должна была принять ответственность.

— Я понимаю, — тихо проговорила Кира, — но ты можешь подождать хотя бы до того, как я проведу встречу? Заключу договоры? Я передам все дела, и… знаешь, может, оно и к лучшему будет. Может быть, они уже смогут справиться без меня.

Вадиму было её искренне жаль. Он осторожно протянулся вперёд, и накрыл маленькую ручку ладонью, заглядывая в серо-зелёные глаза:

— Полиция может предложить тебе сделку. Мне пришлось очень долго общаться с прокурором, но, в конце концов, если ты напишешь чистосердечное признание и будешь сотрудничать с полицией, принимая во внимание все твои предыдущие заслуги по защите населения, в том числе и кибернетического… Мне удалось согласовать подписку о невыезде, штраф и небольшой условный срок, но тебе надо будет найти себе замену, того, кто возглавит ОЗК вместо тебя. И, как только дело будет закрыто… Нам придётся его обнародовать.

Он составлял этот документ почти неделю, колебаясь между сочувствием и здравым смыслом, между законом и желанием защищать людей. Полная дискредитация ОЗК была бы для общества очень страшным ударом, а человечество и без того было сейчас не шибко стабильным и дружным видом. Однако, преступление есть преступление.

— Хорошо. Ты прав, я абсолютно согласна, — Кира утёрла слёзы и криво улыбнулась, — спасибо тебе. Чем я могу помочь?

Вадим переключился на зашифрованный режим работы, и протянул Кире блокнот:

— Эти данные не должен видеть никто, их нельзя сохранять и передавать. Но мне надо, чтобы ты внимательно на это посмотрела.

— Это какая-то чушь, — Кира пролистнула несколько страниц, переключилась между файлами, — что это? Откуда оно? Как оно к тебе попало?

«Пришлось рискнуть жизнью пару раз» — мелькнуло в голове Вадима. Это были те самые файлы, которые он скачал у Азора. Без высшего технического в них разобраться было сложно, но Вадим уже столько времени расследовал дело о киборгах, что кое-что всё-таки связал…

— Насколько реально возможен синтез Гибульского? — теперь вперёд подался Вадим, опираясь локтями на стол, — не в случае, когда вы прошили процессор так, чтобы он не мешал мозгу, а так, чтобы они были равноправны.

— Это нереально, с нынешними технологиями. Пока нереально, — покачала головой Кира, продолжая разбирать файлы, — нет-нет, посмотри на эти графики… что за маньяк это делал?

— Маньяк, который решил опустить этап выращивания тела для киборгов, и нашпиговать тела обычных людей имплантами, — Вадим сам в это не верил, пока множество раз не перечитал полученную информацию. Это объясняло тех странных киборгов на корабле…

— Да, но это не синтез! Это жалкая на него пародия, — к Кире вернулся её боевой дух, как только она добралась до темы, которая буквально была у неё в крови, — посмотри на эти графики! — она передала Вадиму блокнот, перегибаясь через стол, — видишь, как меняется кривая перфронтальной активности коры мозга?

— Давай на интерлингве, хорошо? — Вадим старательно разбирался во всём, но всё-таки не был технарём.

— Ну, получается… — Кира задумчиво покусала губу, — ты видел когда-нибудь, как привыкают люди к протезам? Сколько этапов реабилитации проходят? А тут вживляют целую систему, которая управляет всем твоим телом. Но при этом по всем графикам через неделю-две «работник» адаптирован и готов… С такой техникой это невозможно, если только… — она набрала в грудь воздуха, — если только процессор просто-напросто не перехватывает контроль над телом, используя ёмкость мозга.

— То есть, это… — Вадим запнулся, пытаясь подобрать слова.

— Вот эти, — Кира вывела один из графиков, — в красной зоне, триста сорок пять «экземпляров», которые помечены «стопроцентное обновление» — это просто улучшенная модель киборгов. Я не знаю, что там осталось от человека, но, по сути, вместо того, чтобы установить оборудование на «чистый лист», они навешивают процессор на уже существующую личность, запирая её внутрь машины… — Она вернулась на кресло, откидываясь на спинку, — все остальные «проекты» — тоже не синтез, ближе всего к нашим разумным киборгам, при правильной прошивке мозг может управлять имплантами, и там не такой мощный процессор, чтобы перехватить контроль над телом. Но вот эти «стопроцентные»… — она посмотрела на Вадима, и в её глазах забилось отчаяние, — это не синтез. Да, они будут быстрее, чем любые существующие киборги, умнее, лучше притворяться людьми, но это не синтез. Это ад.

Триста сорок пять. Полицейский почувствовал, как на спине выступил холодный пот.

— Ты смогла бы их взломать? Как-то освободить? Довести до полного синтеза?

Кира покусала губу, и снова подскочила, отвернулась, и подошла к окну, рассматривая открывающийся из него вид. Когда она снова обернулась, вид у неё был потерянный. Она снова попросила блокнот, и порылась в нём.

— Мне нужны данные, и… «экземпляры», — она помассировала висок, — мы сами пытались обеспечить полный синтез, но пока что на уровне «железа» это невозможно. В любом процессоре остаётся возможность перехватить контроль над телом. Трикси руководит этим направлением, она… У неё есть мотивация, но даже она пока ничего не добилась. Во всём мире нет ни одного… — Кира запнулась, вглядываясь в блокнот, — что это?

Вадим вгляделся, но увидел только оборванный файл — шифровщик не смог вытянуть полную информацию, а передать специалистам он это не мог.

— Показатели идеальные… смотри, — она ткнула пальцем в какой-то из графиков, — активность мозга и процессора наравне! Не может быть. Им удалось. Один раз, и, судя по обрывкам информации, случайно… Но удалось! Ты понимаешь, что это значит?

Вадим не понимал. У Киры глаза просто горели.

— Если возможен полный синтез, это просто… это совсем новый мир… Мне нужно изучить это!

— Исключено, — Вадим забрал блокнот, и бегло ввёл код-пароль, блокируя его обратно, — хотел бы я, чтобы это было возможно, но от сохранности этой тайны зависят жизни.

— Мне нужен тот файл. Полностью. И хоть какие-то образцы по «стопроцентным». Тогда… если подключить Трикси, ещё пару специалистов. Мы могли бы что-то придумать. Небольшой чип, пара программных хаков… — она сняла с полки одну из папок, и принялась рыться в заметках, — я готова сделать всё, что понадобится.

— Я понял, — вздохнул Вадим, чувствуя, что легче от этого разговора ему жить не стало, — ты помогла. Как только понадобится твоя помощь ещё, я сообщу, — он убрал блокнот в сумку, — до конца расследования у тебя есть возможность передать свои дела, но потом тебе всё же придётся предстать перед судом.

— Я понимаю, — кивнула Кира.

— И ещё одно… — это была сущая мелочь, но никак не шла из головы Вадима, — у тебя тут есть сотрудница Анна?

— Парочка таких. Как она выглядит? — Кира развернула вирт окно на терминале, вбивая что-то в поиск.

Вадим описал новую знакомую, и Кира мягко улыбнулась:

— Да, это помощница Мей Ким, хороший психолог и умница. Тебе дать её номер?

— Номер паспортной карточки, пожалуйста, — Вадим опёрся руками на стол, разглядывая голографию Анны.

— Какие-то неприятности? Или это твой странный способ познакомиться? — Кира быстро отыскала нужную карточку, и вывела её кибер-отпечаток на экран, — всех сотрудников мы проверяем несколько раз, вряд ли киборг мог что-то упустить.

— Киборги не всесильны, — усмехнулся Вадим, — думаю, пока ничего серьёзного, просто интуиция, знаешь, — он пожал плечами, и Кира кивнула, сворачивая окна.

Киборг действительно не мог ошибиться, и сверял паспортные карточки по всем параметрам, пробивал по базе… Так же, как сделал бы любой искин.

Но даже у самой лучшей программы не может быть всех знаний — каким-то вещам просто нельзя научить, их можно только узнать на собственном опыте. Как например то, что карточки с серией «Т13» выдавались более сорока лет назад, а «Ане» едва ли есть тридцать. По базе всё сходится, а причин на ошибочный номер может быть масса, включая невыспавшегося регистратора, поэтому программа такое пропустит. Но опытный полицейский обязательно обратит внимание. И на то, что станция «Дальняя-13» десять лет назад не могла выдать паспортную карточку — все жители подобных станций раньше получали свои карточки на ближайшей крупной планете. Мелочи, которые нельзя формализовать, на которые нельзя написать программную проверку. Возможно, проверяй карточки какой-нибудь имевший опыт в полицейской работе киборг, он бы это заметил. Но подделка была очень качественная, и в другой ситуации и сам Вадим не обратил бы на это внимания. Но что-то было в поведении этой улыбчивой дамочки такое, что привлекло его внимания. Где-то на Новом Бобруйске это не имело бы значения. А вот на планете, находящейся под охраной военных…

— А где я могу с ней поговорить?

— Я спрошу у наших, где её видели.

Кира кивнула, и полицейский поднялся с ощущением, будто на его плечи кто-то давит. Разговор оказался тяжелее, чем он ожидал и новые факты уже искали своё место в его голове.

— Вадим? — окликнула его Кира, когда он был у двери.

— Да?

— Как бы ты поступил на моём месте? Ты бы не выпускал обновление без проверки? Признал вину сразу?

Вадим замешкался, не оборачиваясь.

— Думаю, девочка, — он всё-таки заставил себя обернуться, чтобы посмотреть в её заплаканные глаза, — я бы не оказался на твоём месте. У меня бы не хватило смелости, сочувствия, этой вашей прекрасной юношеской наглости, чтобы провернуть такое. Не думаю, что у кого-то, кроме тебя хватило бы, — он потёр лоб, собираясь с мыслями, — но умных и смелых много, на любой стороне закона. И только хорошие люди умеют признавать ошибки, и отвечать за них.

В кабинете завыла сирена, и Кира тут же сосредоточилась, щёлкая переключателем незаметной рации, пристроенной на столе в числе другой техники:

— «Цербер», что у вас?

— Обстрел, протокол два-восемь! — коротко ответили ей, и блондинка бросила панический взгляд на Вадима.

— Там же целая боевая группа! Кто их мог обстрелять?

— Хороший вопрос, — закусила губу Кира, — найди Станислава Федотовича, и отправляйтесь в лазарет, если что, вас отведут в укрытие.

Вадим, не отвлекая больше Киру, кивнул головой, и удалился из кабинета, вызывая капитана «Космического мозгоеда».

Уже когда он оказался с внешней стороны замка, его догнал звонок Киры.

— Та девушка, Аня, — на фоне стоял какой-то шум, и говорила она торопливо. Должно быть, вокруг неё творился сущий хаос, — я перебросила тебе координаты.

Вадим поднял голову, и зафиксировал взгляд на том самом окне — в нём виднелся силуэт Киры. Что бы ни случилось, она старалась биться за своё до последнего, и делать всё, что может.

И, как в замедленной съёмке, он увидел, как стёкла россыпью вылетают из окна, а Кира ударяется о прочную оконную раму, и повисает на ней. Милисекундой позже по ушам ударил взрыв.

* * *

Милли ела так, будто добралась до еды впервые за неделю. Станислав улыбнулся продавщице в столовой, когда в третий раз подошёл за добавкой. Румяная дамочка лет сорока расплылась в улыбке и выбрала для него самый большой и аппетитный кусочек торта, который девочка, не глядя, умяла за каких-то пару минут.

Пользуясь небольшим перерывом, он вызвал Миранду — в столовой всё равно никого не было, продавщица скрылась в кухне, и гремела оттуда посудой, выслушал её восторги — не зря отправил их к Олегу! — и пересказал вкратце ситуацию с Дэном и Лансом. Про Милли он умолчал, заметив, как напряжённо девочка за ним наблюдает, решив разбираться со всем по порядку и очереди. Он попытался унять её паранойю, когда в наушнике что-то громыхнуло, а секундой позже завыли сирены, и размеренный голос объявил всем «явиться на установленные точки сбора». Милли быстро подобрала пальцами с тарелки крошки, и подскочила со стула.

— Я видела, где у них точка сбора, идём, — она протянула ему ещё немного по-детски пухлую ладошку, и повела за собой.

Спокойствие и порядок поразили Станислава, напоминая ему армейские будни. Люди и киборги спокойно двигались по коридорам, без спешки, но и без промедлений. Трикси вывела их к лесу, в сторону от строений, под натянутую маскировочную сеть, где уже было около десятка киборгов в фирменных комбезах. Тут же подошла и группа опекунов, которые, словно заразившись общим спокойствием, притихли, сбившись в кучу и только по испуганным взглядам можно было понять, как они напуганы. Трикси поспешила их успокоить, дружелюбно улыбаясь, и кинула какой-то настороженный взгляд на Станислава.

Милли крепко держала его за руку, и он осторожно пожал маленькую ручку, как бы успокаивая девочку. Впрочем, она и без того выглядела спокойной — только наклонила голову, будто к чему-то прислушиваясь. Но тут внимание Станислава сфокусировалось на другом:

— Дэн! Ланс! — оба прибежали к укрытию почти одновременно. Впрочем, сильно поговорить не получилось, они тут же перешли в боевой режим, а Дэн обменялся парой коротких реплик с Трикси, после чего киборги заняли места по краям сетки, зорко наблюдая за происходящим вокруг.

Милли снова потянула его за собой — чуть в сторону от людей. Он присел на корточки, слушая её.

— Ты уже придумал, куда увезёшь меня? Спрятать на корабле будет довольно сложно, — её рассудительный тон никак не подходил юному личику с округлыми щёчками.

— Почему сложно? Отмечу, что взял пассажира, запишем кого-нибудь опекуном… — попытался он её успокоить, но девочка упрямо мотнула светлыми кудряшками.

— Ты поймёшь, — она глянула в сторону туда, где неподалёку от них стояла Трикси, — хотя, если прыгнуть через «Марципан», то ближайшие две-три остановки проблемой не будут. У тебя есть киборги? Оружие?

— Это сложно объяснить. Оружия нет, мы простой транспортник.

— И как ты собирался защищать меня? — вздёрнула брови девочка. Огорошенный таким вопросом Станислав замер.

— Да, как? — тихо отозвалась стоящая рядом Трикси, — у вас вроде и без того проблем хватало.

Милли тут же уткнула взгляд себе под ноги, ковыряя носком землю.

— Трикси, — Станислав постарался сделать свой голос максимально спокойным, — какая-то проблема?

— Вы хоть представляете, кто это? — девушка продолжала неотрывно следить за окружающим пространством, — чем вы собираетесь ей помочь?

— Он не представляет, в этом всё и дело! — внезапно вздёрнула подбородок Милли, — я ухожу отсюда, мне здесь не нравится, и я не поеду туда, куда ты меня собираешься отправить! — на громкий звук обернулись люди в толпе и даже чуть повернул голову Дэн. Милли скользнула за спину Станислава.

— Трикси, что происходит? — он выпрямился, и заметил, как девушка закусила кольцо на губе.

— Вы — хорошие люди, но всего лишь люди, — покачала головой Трикси, — даже с Дэном и Лансом вы…

Трое «старших» киборгов замерли, резко разворачивая голову в сторону замка, ещё мгновение ушло на какое-то их быстрое внутреннее совещание, после чего Трикси отделилась от группы и тенью растворилась в лесу.

— Кто-то подорвал гранату в замке, — коротко доложил Дэн, — нацелились на Киру, но она уцелела.

— Атакуют на орбите и на поверхности, — покачал головой Станислав, — почему тогда мы до сих пор прячемся под тентами?

— По их протоколам должны были бы уйти в убежище под замком, но сейчас это не безопасно. Олег передал ждать указаний. Трикси всё проверит.

Зазвенел видеофон. Вадим, судя по голосу, куда-то спешил — дыхание было сбитым.

— Помнишь ту девушку, фигуристую такую, которая нас провожала?

«Нашёл время!» — мелькнуло в голове Станислава.

— Что с ней?

— Думаю, она как-то связана со взрывом. В базе Киры поддельная паспортная карточка, а ещё она ошивалась около кабинета. Её заметили в одной из точек сбора, я попробую найти. Если заметишь, то имей ввиду.

— Нужна помощь?

— Думаю, если я скажу кому-то, что подозреваю эту девочку в попытке подорвать Киру, то помощь понадобится уже ей, — отказался Вадим, — маякну позже.

Друг бросил трубку, и Станислав потёр лоб, досадуя, что вынужден просто ждать.

Миранда, психуя в корабле на орбите, не представляла, что Станислав изнывает от ожидания не меньше её, только ему было гораздо сложнее — организм уже выбросил в кровь порцию адреналина, и хотелось что-то сделать, обезопасить людей, разобраться в ситуации, но, будучи гражданским, и совершенно ни капельки не киборгом, он мог только ждать, когда поступит хоть какая-то информация. Не выдержав, он снова набрал Миранду, чтобы сделать хоть что-то. Но стоило ему заговорить, как всё пришло в движение, и пришлось тут же разрывать связь.

— Мы эвакуируемся на корабли, — пояснил Дэн, — приказ от военных.

Хотелось неловко пошутить про то, что приказ «спустили сверху». Видимо, это было нервное. Станислав, не забыть стиснуть руку девочки рядом, двинулся вслед за всеми туда, где располагался ангар.

Когда-нибудь Кассандра и могла стать раем, но пока что она продолжала быть аванпостом, или чем-то вроде лагеря. Пока что здесь никто не мог жить спокойно.

* * *

«Аня» обнаружилась на одной из опустевших улиц. Завидев Вадима, она снова широко улыбнулась, так, что проступили ямочки на щеках, и откинула прядь светлых волос, оголяя изгиб шеи и проступающие ключицы.

— Что-то не так? — она округлила глаза, будто бы совершенно искренне удивляясь его взолнованности, — я слышала какой-то взрыв.

— Галаполиция, — Вадим достал значок, показывая его девушке, — мне надо…

«Аня» молниеносно переменилась в лице, бросаясь бежать куда-то вглубь домов. Получалось у неё неплохо, а недостаток в скорости она компенсировала знанием местности, однако удача сегодня была не на её стороне — девушка запнулась за выступающий корень дерева, и, перекувыркнувшись, упала на землю. Вадим нагнал её и быстрым движением защёлкнул на её запястье наручник, а второй — на своей руке.

— Теперь поговорим, Анечка?

Вместо ответа девушка резко перевернулась на спину, ногой подминая под себя цепь наручников, а коленом ударяя его в грудь. Будь у неё замах посильнее, могла бы и пару рёбер сломать, но так Вадима просто отбросило, и она, перекатившись, села ему на грудь, прижимая коленями руки, и пытаясь отыскать в карманах ключ от наручников.

— Ты же понимаешь, что стоит мне сказать про тебя хоть одному киборгу здесь, как тебя найдут даже под землёй? — восстановив дыхание, спросил Вадим. Девушка, не отыскав ключа, затравленно глянула на него, а затем попыталась дотянуться до бластера на его поясе, но Вадим, резко выдернув руки, сбросил её с себя, и повторил её же маневр. прижимая подозреваемую к земле, и держа обе руки за запястья.

— Лучше сразу убей меня, я туда не вернусь, — она попыталась вывернуться, но Вадим держал крепко.

— Куда? В тюрьму? Зачем ты устроила взрыв?

— К твоему боссу, — она отвернула голову, всем своим видом выражая презрение.

— Мой босс — начальник отдела расследований особо тяжких преступлений, — заметил Вадим, — а ты сейчас — подозреваемая в террористическом акте. Так что начинай говорить, а не вихлять.

Она повернула голову к нему. Куда делась та милая Анечка? Казалось, даже черты лица у неё заострились.

— Слезь с меня, дышать тяжело, — процедила она, и Вадим так и сделал, даже помог ей подняться, — я не устраивала взрыв. Я пыталась защитить Киру.

— Ну да, а потом, как обычно делают невиновные люди, бросилась бежать от полиции, — съязвил Вадим, и получил в отвел горящий недовольством взгляд:

— Меня могут искать, в том числе и нечистые на руку копы, — девушка принялась отряхиваться, — может, отцепишь меня? Сам сказал — я никуда не денусь.

— Да, но проверять это я пока не готов.

— Тогда хоть скажи, как тебя зовут. Обычно я предпочитаю сначала познакомиться с человеком, а потом уже играть в игры со связыванием, — она уверенно перебросила волосы через плечо и улыбнулась, показывая ямочки на щеках.

— Ты бы узнала, как меня зовут, если бы не сбежала после слова «галаполиция», — он снял с неё прилипшую веточку, — Вадим Ковалёв, детектив.

— Анна Морозова, психолог. Я бы протянула тебе руку, — она пожала плечами, потому что её правая рука и так была прикована к его, — так как насчёт того, чтобы поискать настоящих подозреваемых? Я прячусь на этой планете уже почти год, и не меньше тебя заинтересована в том, чтобы то, что здесь построено, выжило.

— Ну, пока что ты была моей единственной зацепкой.

Комм на запястье Ани завибрировал, и Вадим перехватил её руку прежде, чем она сумела ответить, но там не было какого-то секретного сообщения — комм замигал красным.

— Это эвакуация, — пояснила девушка, и, в подтверждение её словам, через динамики и громкоговорители мягкий голос Мей Ким объявил всем двигаться к ангару.

* * *

Для Теда самым страшным в слепоте была беспомощность. Потребность в чьей-то помощи, невозможность сделать что-то самому. К вечеру глаза пришли в более-менее хорошее состояние, но беспомощность осталась, правда, уже по другой причине.

Их не пустили на корабль и по характерному звуку Тед понял, что «Космический мозгоед» отстыковали и перевели на буксир, что заставило его поморщиться. Любого пилота скривило бы от одной мысли, что кораблём управляет кто-то другой, пусть это даже и собственный искин в автономном режиме. Ситуацию обостряло и то, что они просто сидят на месте. Быть запертым, когда над друзьями нависает опасность — просто худшее.

Но когда он услышал про взрыв, внутри всё словно перевернулось. Он был уверен, что Кира справится, верил в её силы, но это не отменяло того, что сейчас ему больше всего хотелось быть рядом с ней. Даже если ей этого не очень хочется, не зря же она даже не выписала ему пропуск! Да и прохлаждаться в ожидании, когда ещё что-то или, не дай космос, кто-то взорвётся, он не мог. Именно поэтому попытки Миранды остановить его ничего не изменили.

Вениамин и Полина выскочили в коридор вслед за ним. Корабль был на буксире, значит, оставалось только найти способ на него попасть без повторной стыковки. Тед криво усмехнулся, думая, что Станислав Федотович его план бы не одобрил.

— Что значит, ты собираешься угнать их катер? Ты с ума сошёл? — прошипела Полина, когда они нашли достаточно укромное место. К счастью, сейчас вся команда корвета была на своих боевых позициях, а это не посреди коридора, да и их никто насильно не держал в каюте, только рекомендовал там оставаться. Она рассчитывала, что они отправятся к Олегу, и попросят, нет, потребуют освободить их, (военные не имели права удерживать команду против их воли!) но Тед сразу отмёл этот план, сказав, что ещё как имеют.

— Катера — не истребители, они размещаются отдельно, — заметил Тед, — и охраняются, соответственно, проще, если вообще охраняются. А когда мы переберёмся на свой корабль, я рвану так, что они не успеют меня обстрелять.

— Серьёзно? Ты собираешься удрать от целой боевой группы на транспортнике? — Вениамин Игнатьевич покачал головой, — их корабли быстрее.

— Но у них и без нас хватает проблем. Если прикажут остановиться, я остановлюсь! — пообещал Тед, — людям возможно нужна наша помощь, потом эти военные скажут нам спасибо!

Вышло убедительно, но сомнения всё же остались. Однако Полина другу доверяла, поэтому кивнула, прося объяснить детали плана.

— Стой! Кто идёт? — на охране грузового отсека, вопреки ожиданиям Теда, стояло целых двое солдат.

— Здравствуйте, — пискнула Полина, и оглянулась на Вениамина Игнатьевича, — мы с корабля…

— Мы знаем, откуда вы, — кивнул солдат, — и знаем, что вас здесь быть не должно.

— Я доктор, а это — моя медсестра, — вмешался Вениамин Игнатьевич, — мы подумали, что наша помощь может пригодиться, здесь, или на планете.

— Когда она понадобится, вам сообщат, — сухо ответил солдат, — вернитесь в свою каюту.

— Но мы не знаем, как! — воскликнула Полина, пытаясь изобразить страх, — честно говоря, мы уже полчаса, кажется, ходим кругами, потому что я была уверена, что мы идём в рубку.

Солдаты переглянулись, и один, кратко сообщив что-то по рации, и дождавшись ответа, кивнул:

— Я вас провожу.

Они и правда заплутали по пути сюда — отчасти потому, что старались оставаться незамеченными. К счастью, «Цербер» не был оснащён системами видеонаблюдения, камеры стояли только в ключевых, связанных с безопасностью, блоках: рубка, машинный отсек, ангар для истребителей... Солдат их повёл прямым путём, но, к счастью, Тед нашёл план эвакуации на одной стене, и был к этому готов.

От точного удара в висок парень обмяк без лишнего писка.

— Это очень плохая идея, — покачала головой Полина, пока Вениамин Игнатьевич проверял пульс, чтобы выяснить, не перестарался ли Тед, — мне это очень не нравится.

— Ты можешь остаться тут, — Тед оттащил парня в нишу стены, и устроил поудобнее.

— Ну уж нет! — щеки Полины вспыхнули. Разве могла она оставаться в стороне в такой момент?

— Тогда вперёд.

— Помогите! Помогите! — прибежала Полина к двери грузового отсека. Оставшийся там солдат тут же подскочил, выхватил бластер, и теперь ей стало по-настоящему страшно. Но она не собиралась отступать, — там вашему другу стало плохо!

— Плохо? — нахмурился военный, — что значит, плохо?

— Я не знаю! Наш доктор с ним. Говорит, что сосуд лопнул… Нужно его срочно перенести!

Судя по лицу, ей не очень поверили, но солдат, помедлив секунду, быстро что-то наговорил в комм, и через мгновение перед входом в грузовой отсек появился энергетический щит.

Полина побледнела — как теперь они туда попадут? — но пути назад не было.

На половине пути к товарищу, которому «поплохело», Полина услышала, как комм солдата завыл. Тот схватил её за плечо, и резко потащил за собой в обратном направлении прежде, чем девушка успела пискнуть. Во второй руке у него уже был наготове бластер. Полина почувствовала, что сердце уходит в пятки — успеет ли Тед?

На подходе к грузовому отсеку солдат извлёк из кармана наручники, и, не говоря ни слова, пристегнул Полину к одной из лесенок, ведущих на верхний уровень.

— Для вашей же безопасности, — тихо и коротко пояснил он, и двинулся к отсеку. Девушка замерла, зажмурившись. Повисла тишина, и ей казалось, что стук её сердца слышен даже на другом конце коридора. Наконец, послышались торопливые шаркающие шаги, и она замерла.

Это оказался Вениамин Игнатьевич.

— Тед вырубил его. Надо уходить, — он протянул ей руку, но Полина беспомощно указала на наручники.

— Ох, дети, всему-то вас учить надо, — улыбнулся медик, — будет немного больно.

Полина старалась не смотреть на то, что он делает. Нужно было сжать и вывернуть руку, а потом… выщелкнуть сустав? Серьёзно? Не такого она ожидала от Вениамина Игнатьевича. Он надавил на её руку, и ей пришлось закусить губу, чтобы не закричать, но через несколько мгновений всё закончилось, она даже не поняла как. Большой палец снова был на месте, и шевелился, хотя боль все ещё оставалась, просто не такая сильная. А наручник одиноко висел на лестнице.

— Побежали, — доктор потащил её за собой и они, как могли быстро, выскользнули в грузовой отсек. Полина услышала топот тяжелых ботинок в коридоре.

Тед уже завёл катер, и они заскочили на него в тот момент, когда он уже поднялся.

На лобовом стекле появилось злое лицо Олега.

— Какого хера вы творите? — не сдержался майор, — да вас за такое…

— Мы помогаем своим друзьям, — твёрдо проговорил Тед, с таким маниакальным блеском в глазах, что Полине стало страшно, — а теперь прошу, откройте грузовой отсек, а то я пробью в нём дыру. Это тяжелый катер, он легко пройдёт через переборку.

— Могли бы и попробовать спросить! — Олег упёрся руками на пульт.

— А вы бы нас отпустили? — позволила себе пискнуть Полина, и Олег, секунду подумав, отрицательно покачал головой:

— Нет.

— Можете потом нас наказать, как хотите, — Тед вцепился в штурвал так, что пальцы побелели, — но сейчас мне нужно на наш корабль, и нам нужно отправиться на планету.

Полина подумала, что будь на месте Олега кто-то другой, то он бы задержал их, или пригрозил стрелять на поражение. Но майор не зря сидел на задворках космоса, сторожа планету с киборгами. Он умел думать и решать сам, не всегда по уставу.

— Договорились, потом и будет разговор, — выдавил он, и грузовой отсек осветился красным, дверь сзади закрылась, а переборка впереди медленно поползла вверх.

Они возвращались на «Космический мозгоед».

* * *

Эвакуация даже в упорядоченном мире Кассандры превратилась в хаос. Точнее, здесь был порядок, но разглядеть его было сложно — потоки людей и киборгов разделялись между несколькими мелкими и самым крупным кораблями, а те, кто уже набрал пассажиров, включали сирену, чтобы отогнать остальных, и стартовали, набирая высоту и устремляясь в сторону.

— Но там моя дочка! — запричитала пожилая худая женщина с абсолютно белыми волосами. Дочка, киборг с кучей шрамов на лице и коротко стрижеными фиолетовыми волосами, только что зашла на самый крупный корабль, «Кристи».

— Встретитесь в точке посадки, — пообещал ей невозмутимый киборг в форменном комбезе, закрывая люк. Народу там, действительно, было полно — было видно, как они толкаются около входа. Места на корабле больше не было, хотя здесь ещё оставалось достаточно тех, кого надо было эвакуировать.

Станислав подхватил Милли на руки, чтобы она не потерялась, и девочка обхватила его шею, утыкаясь в плечо, когда его нашёл Вадим, держа за руку ту самую блондинку, что они встретили раньше.

— У тебя ребёнок? — удивился Вадим.

— У тебя женщина, — пожал плечами Станислав. Потоки жителей Кассандры огибали их, — ты знаешь, почему объявили эвакуацию?

— Вы серьёзно хотите узнавать? Как насчёт того, чтобы убраться отсюда как можно скорее? — возмутилась блондинка.

Комм на запястье зажужжал, что было крайне странно, но, увидев сообщение, Станислав одновременно почувствовал негодование и облегчение.

— Похоже, это за нами, — он кивнул на чёрную точку в небе, которая через минуту превратилась в «Космический мозгоед».

Практически никого из ОЗК не оставалось — разве что Трикси, которая активно пыталась успокоить неулетевших. «Кристи» включила сирену-предупреждение, и Вадим, все ещё держа блондинку за руку, отправился успокаивать и отгонять от корабля оставшихся, обещая, что их тоже сейчас отправят. Всё ещё оставались киборги, и та группа опекунов во главе с Трикси, которая разрывалась между попытками успокоить людей и руганью, что-то выясняя по комму.

Стоило Кристи, обдав всех ударной волной, так, что заложило уши, начать подъём, как по ушам ударил вой очередной сирены.

— Что на этот раз? — устало поинтересовался Станислав, когда рядом, словно из ниоткуда, появился Дэн.

— Похоже, по замку собираются нанести удар. Мы не зря начали эвакуацию, — он бросился к севшему на площадку перед замком «Космическому Мозгоеду». Те, кто не попал на другие корабли, тут же бросились за ним. Но Станислав видел, что не все войдут в его корабль, и, как бы ему не хотелось самому броситься туда, он обернулся к Трикси.

— У вас остались корабли? Катера? Флайеры?

— Только один, старенький, — девушка сосредоточенно смотрела в пустоту, — я как раз пытаюсь взломать его, потому что все, кто мог бы его открыть, уже стартовали.

— Я могу повести, соберём оставшихся, — предложил Вадим, наблюдая, как Ден с Лансом помогают людям забраться на «Космический Мозгоед».

Станислав только сейчас заметил, что держится с их новой знакомой Вадим за руки не просто так — они были скованы наручниками.

— А это тебе не помешает? — поинтересовался Станислав, и увидел, как Вадим досадливо поморщился, а его спутница недовольно фыркнула.

— Я ключ выронил. Можно дезактивировать, но это минут пять…

Трикси приблизилась к ним, и порвала цепь на наручниках.

— Разблокировала и завела. Идём.

Подобрав тех, кому не нашлось место на борту «Космического Мозгоеда», они заложили круг над постройками около замка, отыскивая тех, кто по каким-то причинам не был эвакуирован. Под конец катер был набит настолько под завязку, что Станислава буквально вжало в люк, и он вспомнил Новый Бобруйск и маршрутные флайера до Академии.

Динамики катера постоянно требовали «срочно покинуть опасную зону» — за последние пару минут ситуация снова изменилась. Вадим гнал на полную, но тут он, видимо, заметил машущую им с земли парочку — судя по расстеленному пледу и разложенной еде, у них планировался пикник.

Станислав выскочил, помогая им забраться, и поднял голову, рассматривая происходящее над ними — на «Кристи» нёсся один из кораблей боевой группы. Остальные корабли, катера и флайеры разлетались в разные стороны на максимальной скорости. Учитывая, какое вооружение может быть на борту корабля…

Парочка забралась в салон, но места не осталось. Милли бросила на него панический взгляд, и собиралась было выскочить за ним, но он быстро подтянулся на поручне, и прошептал ей на ухо:

«Найди Миранду. Высокая, смуглая, с большой косой. Она тебе поможет. Она тебя защитит. Ей можно доверять».

Он активировал закрытие дверей, выпустил поручень, спрыгивая на землю, и катер стартанул. Во всей это толчее Вадим не мог видеть, что оставляет позади человека, именно поэтому открытием дверей управляли сидящие позади. Кажется, никто и не заметил, что Станислав не сел обратно.

Оглядевшись, он увидел вокруг себя только пустоту.

«Что я только что сделал?»

Решение было автоматическим, он даже не успел подумать, как можно поступить ещё. Да и не было времени. Заставить кого-то другого выйти? Ну уж нет.

Глупо как-то вышло. Глупо и бессмысленно. Он почувствовал, что руки дрожат, и вдруг вспомнил про гарнитуру. Кажется, она всё ещё работала, но на вызов Миранда не ответила. Неудивительно, на «Цербере», должно быть происходило настоящее безумие. Система попросила его оставить сообщение как раз в тот момент, когда небольшая точка врезалась в падающий на «Кристи» корабль, заставляя его отклониться. Однако, тот корабль выпустил по «Кристи» ракету, которая огненным цветком растаяла на обшивке. Минус двигатель.

— Я не смог дозвониться, — он заставил себя успокоиться, наблюдая, как всё увеличивающийся в размере корабль несётся вниз, — надеюсь, ты в порядке, вы все. Мне пришлось отправить корабль… И больше тут ничего нет, на чём можно убраться. Я вижу, что эта штука сейчас грохнется. Передай всем, что я их люблю если что, ладно? И прости, что втянул тебя во всё это. Я был счастлив знать тебя, пусть даже так мало.

Надо было ещё сказать про Милли. Много чего надо было сказать. Глупо как-то всё.

Ветер зашумел в деревьях, даря ощущение какой-то пустоты и покоя. Если закрыть глаза, то можно не видеть неотвратимой смерти, приближающейся сверху. К этом нельзя быть готовым. К этому никогда не будешь готов.

Он уже слышал гул падающего на них корабля… Хотя гул больше походил на звук флайера, и совсем близко… Станислав обернулся, и увидел, как к нему с другой стороны приближается несущийся флайер. В распахнутую дверь он запрыгнул практически в полёте, и они рванули прочь от эпицентра взрыва.

* * *

— Они же столкнутся! — Полина уставилась на голоплатформу, которая показывала картину происходящего, потому что без этого все принимались нервничать и истерить — корабль был набит людьми и киборгами под завязку, и часть из их концентрировалась в пультогостиной.

— Если как-то изменить курс «Лесси», то не столкнутся, — спокойно ответил Дэн, — но ни у нас ни у «Кристи» нет оружия…

— А военные почему-то не торопятся нам помогать! — Тед вцепился в штурвал, выжимая всю возможную скорость из «Космического Мозгоеда». Олег передал им информацию о возможном радиусе поражения и необходимо было, как можно скорее, из него убраться.

— Флайер подойдёт, — вмешался Ланс, — если направить его прямо в правый маневровый блок, его заклинит, и падающий корабль уведёт в сторону.

— Ланс, подмени меня! — Тед кивнул второму пилоту, и тот, не понимая, что конкретно происходит, вцепился в штурвал, проверяя настройки скорости, — Дэн, рассчитай траекторию.

— Что? — у Полины перехватило дыхание, — а нельзя его на автопилоте послать?

Ей хотелось приостановить время, притормозить его бешеный бег. На решение, споры не было времени — она это понимала. Но всё происходящее казалось ей нереальным. Он не может!

— Не успеем. Я с тобой, — Дэн поднялся из-за своего пульта, — времени нет, надо спешить.

Полине захотелось закричать. Она понимала, что Дэн не бросит друга, но они просто не могли! Однако, парни решительно двинулись к выходу из пультогостиной, и Полина почувствовала себя парализованной — она ничего не могла сказать, ничего сделать, только смотреть как они уходят. Всё казалось ненастоящим, похожим на какой-то фильм. И слишком быстрым. Надо было что-то им сказать, как-то их остановить, но слова просто не приходили.

Но дорогу из пультогостиной им перегородила худая пожилая женщина с абсолютно белыми волосами и гордой осанкой. Её глаза блестели, и она решительно сжала кулаки.

— Дайте мне ваш флайер, — она вытерла выступившие слёзы, — там моя дочь! — она увидела, как переглянулись парни, как удивлённо уставились на неё набившиеся в пультогостиную люди, — я пилот со стажем. Я могу это сделать.

— Но мы не… — начал было Тед, но женщина была непреклонна:

— Не теряйте время! Где флайер?

К стыду Полины, она почувствовала облегчение.

Не прошло и минуты, как флайер отделился от корабля и понёсся наперерез «Лесси». Никто даже не обратил на него внимания — Дэн сказал, что падающий корабль, судя по всему, управляется искином, и идёт на автопилоте, у которого не так уж много функций.

Флайер яркой вспышкой растаял и Полина почувствовала, будто внутри неё тоже что-то взорвалось. Эта женщина была такой спокойной… А если бы не она, там могли бы быть Тед и Дэн. Полина крепче вцепилась в подушку, закусывая губу. «Лесси» падала на поверхность. Девушка зажмурилась, боясь того, что произойдёт дальше.

* * *

— Не могу поверить, что мы тебя заметили! — Стрелок похлопал Станислава по плечу, направляя флайер подальше от опасной зоны, — решили идти пониже, чтобы подобрать, если кто остался.

— Я сам не могу поверить, — улыбнулся Станислав. Гарнитура, связывающая его с Мирандой, благополучно выпала из уха ещё где-то при взлёте, но в кармане он нашёл тот самый камень абри и был спокоен — если Миранда подарила ему этот камень, она наверняка догадается им воспользоваться!

Позади он заметил Мей Ким, Сару Соломоновну, Кая, и ещё несколько незнакомых ему работников ОЗК. Все были испуганы, но Сара беспечно о чём-то рассказывала, и остальные улыбались её словам.

— Покиньте опасную зону, — потребовал искин. Зона медленно смещалась, и они совсем чуть-чуть обгоняли её край. До падения оставались считанные секунды, но флайер вроде бы вырвался за красную черту.

За свою карьеру Станислав практически не имел дела с дека-бомбами — такое обычно не выпадало на долю космодесанта — но сразу понял, что это именно она. Любой, кто был рядом со взрывом, не забудет это ощущение. Вроде бы ничего не произошло, ни звука, ни даже щелчка. Только тишина. И холод. Все это ощущают в самое первое мгновение после взрыва — холод внутри, похожий на ощущение голода, но совсем другой, будто бы ты остался совершенно пустым изнутри. И оглушающая тишина в первые мгновения.

Что произошло потом он помнил плохо. Сработали рефлексы, заставив его вцепиться в панель и кресло, а затем в раму, разрезая руки об остатки вылетевшего стекла. А потом они были на краю обрыва.

Перед ними виднелся огромный провал. Это не было похоже ни на одно другое оружие — ровный, будто по линейке вырезанный, кратер заканчивался в нескольких метрах от упавшего флайера, задняя часть которого была срезана, будто ножом. Видимо, их всё-таки зацепило.

— Все живы? Мы живы? — спросил он то ли себя, то ли кого-то ещё, и тут увидел Кая, который что-то держал в руках. Стрелок осматривал и проверял остальных, но кажется, все пассажиры уцелели.

Но одного всё же не хватало.

Стрелок опустился на колено возле Кая, который с потерянным лицом покачивал… чью-то руку.

— Я дёрнул её на себя, — проговорил киборг, — но не успел.

Станислав оглянулся ещё раз, и понял, кого именно не хватает.

Мей Ким сидела дальше всех. Кай попытался вытащить её вперёд, но просто не успел — линия действия бомбы прошла как раз между ним и девушкой.

И теперь её не было.

Стрелок стянул куртку и бережно завернул то, что осталось от Мей, в неё.

— Нужно собрать всё, что может пригодиться и найти поляну, чтобы развести костёр, — скомандовал он, — нас скоро найдут, главное, дождаться этого без потерь.

Их и правда скоро нашли — как раз, когда Станислав отправился собрать ещё хвороста для их костра. Кроме холода, им пока ничего не угрожало — животные, словно ощутив, что произошло что-то жуткое, даже не показывались на границе кратера.

Миранда бросилась ему на шею, чуть не задушив, ругаясь на него, а потом и вовсе заплакав. Он обнял её в ответ, пытаясь успокоить.

— Больше не смей соваться ни в одно такое предприятие без меня, ясно? — потребовала она, сияя своими безумно зелёными глазами.

И Стасу показалось, будто бы что-то в его голове перещёлкнулось, и он, кажется, первый раз за последние часы осознал, что только что произошло, перестал действовать на автомате.

Всё закончилось.

Он был жив.

И каким бы всё произошедшее не было жутким и страшным, он всё ещё был жив!

Стас ещё раз крепко сжал в объятиях Миранду когда на поляне появился Вадим, созывая всех улететь отсюда.

— Но почему ты не воспользовалась тем камнем? Ты ведь должна была знать что я в порядке, — вспомнил Станислав, когда они уже сели во флайер. Милли тут же забралась к нему на колени, а Миранда забрала к себе Алика, чтобы все вошли.

— Камень! — Миранда хлопнула себя по лбу, — я даже не подумала! Я вообще не думала, что… Я ведь никогда им не пользовалась, — она нервно усмехнулась, — а ты своим дурацким сообщением выбил меня из колеи… Но я и так знала, что ты в порядке. Я же нашла тебя, — она устроила голову у него на плече, и Стас нащупал её руку, и прижал горячие пальцы к губам.

Они все были живы. С остальным уже можно будет разобраться.

Сложно было подобрать слова, чтобы описать то, что творилось внутри. Что можно сказать, что можно подумать, когда погибла примерно половина населения твоей планеты, твоего народа? Даже там, куда взрыв не дотянулся, Кассандра была куда более пустынной, чем раньше. А те, кто выжил… Будто стали меньше, незаметнее. Замок словно разом стал темнее, холоднее, в его коридорах поселилось тихое эхо, вместо обычного гомона. Даже те, кто по факту ещё мало что понимал в происходящего, притихли.

Трикси последние пару дней работала не покладая рук, так, что даже у организма киборга не оставалось сил ни на что, кроме как вырубиться и проспать положенное количество часов. Чтобы не думать, не вспоминать…

Она перепроверяла списки пропавших без вести, когда в дверь постучали, и на пороге появилась Полина. Траурной одежды космонавты с собой не возили, поэтому она была в чистом свежем комбезе, с убранными в шишку волосами и минимумом макияжа. Трикси с трауром было проще. Привычнее.

— Пора, — тихо позвала девушка, но Трикси покачала головой. Она не пойдёт. Ну уж нет! Она решила это почти сразу.

Хоронить собирались останки тех, кто сорвался с высоты — последние два дня поисковые отряды усиленно просматривали окрестности, чтобы всех отыскать и… то, что осталось от Мей Ким. За неимением гробов останки просто замотали в одеяла, и уже уложили в наспех подготовленные могилы — оставалось только прочитать красивые речи, и засыпать землёй. В отдельную могилу подготовили ящичек с распечатками голографий всех, от кого тел не осталось.

Каждый раз, когда Трикси представляла эту гнетущую тишину, эти печальные лица, этот рядок наспех вырытых могил, её начинало трясти. Она не хотела этого видеть. Она не хотела в этом участвовать. Ей хотелось… Разобраться в произошедшем, привести ОЗК в порядок, как можно скорее, показать тем, кто на них нацелился — они выстоят! А никак не утирать слёзы на импровизированном кладбище.

А ещё, думая об этом, она каждый раз спрашивала себя — что, если бы её родные сели не на свой флайер, а на «Кристи»? Она так радовалась, когда они заехали к ней погостить, но сразу после Дня Пустоты её накрыло осознание того, как близко была опасность. Она могла потерять всё.

— Я не пойду, — проговорила Трикси, не поднимая головы, и Полина, помявшись у двери, неуверенно кивнула и ушла, оставляя её наедине. Через несколько минут дверь открылась, и Трикси уже открыла было рот, чтобы отправить Полину обратно, когда вдруг осознала, что это не она.

— Дэн, — она не знала, что ему сказать. Со Дня Пустоты они не разговаривали, занятые каждый своими делами. И вот он стоял здесь — в комбезе, но не своего корабля. На нём был «фирменный» серый комбез ОЗК.

— Ты нужна там, — сказал он. Не попросил, не позвал, констатировал факт.

— Кому? Все и без меня прекрасно справятся.

— Мне.

* * *

Люди по-разному реагируют на тяжелые события. Кто-то более ярко, кто-то, наоборот, может шутить и улыбаться до последнего, даже если в глазах стоят слёзы, кто-то впадает в ступор и депрессию. Да и чувствовать что-то, кроме сопереживания, казалось стыдным. Не они здесь пострадали, не они здесь были главными или хоть сколько-то важными. Просто очередные сочувствующие. Станислав даже не знал, что сказать Кире, Дэну, Лансу, Трикси. Все дежурные слова выглядели лишними, неподходящими, совершенно чужими.

Миранда, наконец, закончила возиться с волосами, собрав их в какой-то пышный узел на затылке, и тщательно перевязав лентой — резинки для волос было недостаточно. У неё в вещах отыскалось простое прямое чёрное платье, которое немного странно смотрелось с чёрными ботинками, но, как без улыбки пошутила сама Миранда — они и не на показ мод собирались.

— Ты как? — он спрашивал это у неё раз сотый за последние два дня. На большее не хватало ни сил ни времени, нужно было помочь Кире со всеми делами, переселениями, пересчётами оставшихся. Всё время находились какие-то дела, где нужна была чья-то помощь, а Станислав с командой как раз были этими «кем-то». У всех под глазами залегли тёмные круги, и казалось, последние три дня слились в одну серую массу, забитую кучей каких-то дел.

— Ну, похороны то не мои, — она криво улыбнулась, проверяя причёску, — если больше никто не будет умирающим голосом начитывать мне прощальные сообщения, переживу.

— Жалеешь, что села на мой корабль? — это должно было прозвучать, как шутка, но в текущей атмосфере у него не получалось даже подобия на улыбку.

Миранда приблизилась, кладя руки мужчине на плечи.

— Нет, вовсе нет, — она улыбалась, но глаза оставались серьёзными, — думаю, если бы я знала, что ты летишь на Кассандру, а потом узнала бы про взрыв, то просто… Не знаю, — Миранда пожала плечами. Она казалась такой лёгкой, уверенной. Хотел бы и он так легко всё воспринимать. Да, не раскисать он умел, но вот оставаться словно не затронутым происходящим было куда сложнее, — а ты жалеешь? Тебе и без меня хватает дел…

— Нет, — он притянул её к себе, обнимая, — но я бы хотел, чтобы это всё было иначе.

— Ну, чего еще я могла ожидать от человека, который на второе свидание сиганул в ядовитое подземное озеро, чтобы найти монстров, которых отродясь в этих местах не было. Я вообще за всю жизнь на Каа-хем о них даже толком не знала!

— Сказала женщина, тыкающая в людей станнером на первом свидании.

— Зато ты сразу понял, с кем имеешь дело.

Станислав улыбнулся. На секунду он почувствовал себя как-то легко, спокойно, тепло. Ощущение быстро растаяло, но о нём остались хотя бы приятные воспоминания.

— Нам пора, — Стас отстранился, и протянул ей руку. Миранда подала ему свою горячую ладонь, и он заметил, что её лицо стало серьёзным.

— Как ты думаешь, кто это сделал?

Сложно было ответить на этот вопрос. Это мог быть кто угодно, но… Если смотреть на ситуацию трезво, было только два варианта: их кто-то предал, либо на них напал кто-то очень могущественный. Бритва Оккама подсказывала, что злодейский план такой атаки был бы очень запутанным и сложным, а вот предательство — куда более простое и понятное объяснение. Вот только произносить это вслух не хотелось. Одно дело — подозревать, и совсем другое — сказать. Пока он молчал, это словно было менее правдивым вариантом.

— Кто бы это ни был, его найдут, и больше он не сможет никому навредить.

Миранда неопределённо кивнула, и Станислав ощутил, что это вовсе не тот ответ, который она хотела услышать. Её лицо сделалось сосредоточенным, а между бровей залегла морщинка. Они выдвинулись на похороны, предварительно зайдя проверить Милли — девочка забилась в одну из кают, и совершенно спокойно отнеслась к предложению остаться на корабле. Станиславу не хотелось привлекать к ней лишнее внимание, и сама Милли эту позицию разделяла. Он регулярно проверял её: девочка читала, смотрела документальные фильмы, иногда просто прыгала или во что-то играла, но прекрасно чувствовала себя одна, изредка выходя погулять по кораблю (больше ночью), и появляясь на завтраке и ужине (вместо обеда все перекусывали чем могли, потому что было не до того). Она со всеми познакомилась, но пока избегала общения. Вот и сейчас она просто кивнула, узнав, что все уходят. Миранда зашла, и, порывшись в карманах, отдала девочке несколько конфет, пригоршню которых вчера попросила Стаса купить в столовой замка. Милли улыбнулась, но на этом их общение закончилось.

Разбираться, что делать с ребёнком, капитан решил потом, когда всё уляжется, а сам ребёнок пообвыкнется и хоть что-нибудь расскажет. А пока их ждало нечто сложное, но необходимое...

Похороны Станислав переносил спокойно, как тяжелую, но неотъемлемую часть жизни. Он бывал уже на многих подобных "мероприятиях", причём с довольно юных лет — родные, родители, однополчане… Казалось, он должен был уже привыкнуть, относиться к этому спокойно, но не могло быть «ещё одних похорон». На душе всё равно было мерзко и тяжело, особенно, если вспомнить, что он всё произошедшее видел своими глазами, и совершенно ничего не мог поделать.

Они оказались совсем рядом с Кирой, около небольшого ряда одинаковых могил. Те, кто более-менее знал Кассандру, насобирали неядовитых цветов, которые походили на цветной кусок папоротника, и многие теперь стояли с ними в руках. Кто-то молчал, кто-то тихо переговаривался между собой. Наконец, заговорила Кира, и все разом затихли.

Кира обычно репетировала речи, но не эту. Она до последнего не знала, что сказать, метаясь между напыщенными прочувственными речами и парой коротких фраз. Но как только она увидела собравшихся, ряд могил, и одну с висящей над ней голограммой со списком жертв, всё стало на места.

— Не так давно я была девочкой, мечтающей о свободе для киборгов, — глядя перед собой заговорила она, — я видела весь ужас нашего мира. Видела людей, запертых в своих телах, вынужденных жить в рабстве, людей, которых считали за вещи, за собственность. И я нашла тех, кто видел это так же, как и я. А потом… случилось чудо, мир начал меняться. Медленно и тяжело, но вот уже у нас планета, наша собственная. Да, по нам нанесли удар, потому что нас стали бояться. И боятся они не зря. Мы этого так не оставим. Те, кто сделал это, должны быть наказаны, и мы добьёмся того, чтобы так и случилось. Но после всего, через что мы прошли, после всего, что случилось, мы просто не можем потерять веру. Как бы нас не пытались разбить, сломать, уничтожить, мы выстоим. И вы все сможете жить, быть свободными, выбирать свою судьбу. И вам нужно будет делать это со всем усердием, жить изо всех сил, и наслаждаться каждой секундой. Ради тех, кто пал в борьбе за это будущее.

Её голос дрогнул, но она взяла себя в руки, и гордо вздёрнула подбородок. Она видела, что они услышали её, она чувствовала, что присутствующие здесь поверили ей. Стоявший рядом Олег на долю секунды коснулся её локтя — но так мимолётно, что едва ли кто-то заметил. Из всех собравшихся он понимал её больше остальных, ведь именно ему была вверена безопасность этой планеты. Все уже знали, что военных взломали, и никто не винил их, благодаря тому, что «Лесси» успела выстрелить по головному кораблю и привлечь внимание, они успели начать эвакуацию вовремя, и спаслась хотя бы часть людей. Однако, Кира знала, что сам Олег наверняка чувствует, что это именно его ошибка. Она едва заметно повела плечами, и чуть повернула голову, благодаря его за поддержку.

Заговорили и остальные. Кратко вспомнили многих — кто-то рассказал забавные случаи, кто-то вспомнил, как помогала им Мей. Когда внимание переключилось на других, Кира позволила себе опустить голову, уставиться в землю, и чуть-чуть расслабиться. Плакать у всех на виду она не могла себе позволить, да и слёзы к ней не приходили — когда она оставалась одна, то тупо смотрела в стену, пока в голове бешено крутились мысли. Иногда ей было стыдно за то, что она рада, что не задело замок и остальные корабли. Иногда — невероятно тоскливо от осознания произошедшего. Но сейчас всё будто закончилось, и ей казалось, что её чуть трясет, она словно была где-то на грани своего собственного сознания, со стороны наблюдая за происходящим. Вот все кладут цветы, вот бросают горсти земли… Трикси опять до крови искусала колечко в губе, и не сдвинулась с места, замерев между своими родителями и Дэном. Тед осторожно поглядывает на неё, с неподдельным беспокойством. Стрелок замер, глядя куда-то в пустоту. Они были в том самом флайере, на границе удара бомбы. Метром южнее — и все бы бесследно погибли, метром севернее — и Мей осталась бы жива.

Могилы быстро засыпали, и пришёл черёд соболезнований. Здесь они могли длиться бесконечно. Плакала девочка с фиолетовыми волосами, стоя около могилы, у которой вместо памятника или креста в изголовье лежал обломок флайера, найденный Вороном где-то среди леса. Кивал, принимая соболезнования, молодой мужчина с ранней сединой в чёрных волосах — Кира знала, что на «Кристи» был его подопечный, с которым они рука об руку выживали ещё до появления ОЗК. Кто-то подходил и к Кире, она кивала, благодарила, напутствовала — делала всё, что должен делать лидер в такие моменты, но сама будто была не здесь. Под конец она поймала себя на том, что на предложение Теда пройтись ответила «спасибо», и продолжила стоять, глядя в пустоту.

Рядом с Тедом было хорошо. Он был… Надёжный. Спокойный. Он увёл её за собой, прочь от толпы людей, туда, где было тише. и где не видно было рядка земляных холмиков. Сейчас он просто молча шёл рядом, но это её не тяготило — в этом молчании она чувствовала поддержку.

Далеко уходить в лес Кассандры не стоило, поэтому они добрели до относительно тихой его опушки, и устроились на импровизированной лавочке. Кира пробежалась пальцами по дереву, нагретому солнцем. Она только сейчас осознала, какая весь день стояла тёплая, солнечная погода, хотя ей казалось, что над ними клубились тучи.

— Её сделал Блистер, он любит… любил работать с деревом, — она с любовью погладила гладкую поверхность с деревянным узором. Мы заказали ему синтодревесину, потому что настоящая дорогая, а местную трогать нельзя. Он был так рад.

— Хорошая работа, — одобрительно заметил Тед, и снова ненадолго повисла тишина, а потом он набрал воздуха в грудь, — слушай, я хочу сказать… ты молодец.

Кира не захотела поднимать голову, она продолжила рассматривать узор, имитирующий настоящее дерево.

— Ты думаешь?

— Я хочу сказать, — он замялся, — все здесь смотрели на тебя. Эти пару дней… Они могли бы сдаться, закрыться, впасть в тоску. Но ты всё время что-то делала, заполняла всё активностью, жизнью. Да, сейчас всем плохо, но ОЗК это переживёт. Благодаря тебе.

— Благодаря мне, — хмыкнула Кира. Знал ли он, какая она молодец на самом деле? — ты должен кое-что узнать обо мне.

Тед не стал спорить, или как-то успокаивать её зарождающуюся истерику. Кира тихо заговорила:

— Дэна заразил не вирус, это была ошибка в моём стихийном обновлении. Это сделала я. Я изучила стандартный отчёт, увидела в нём список стандартных, некритичных ошибок, и решила, что ничего страшного не произойдёт. Там не было ничего такого… Система обычно сама балансирует такие мелочи. Выпускать обновление нужно было как можно скорее. Я хотела спасти их, всех их. И я… Я долго думала, что это того стоило. Что такое несколько жертв и моя совесть против сотен, тысяч спасённых? А теперь большая часть тех, кого я «спасла» растаяли, не оставив за собой ничего. Всё равно, как если бы попали в мусоросжигатель. Возможно, им было бы лучше остаться там, где они были. Возможно, мне не стоило бы лезть в это всё.

Она закрыла лицо руками. так и не глядя на Теда. Что он скажет на это? Обидится и уйдёт? Ударит её? Она всего этого заслужила. Тёплая рука опустилась на плечо. Тед молчал, и, когда она открыла глаза, то увидела замешательство, увидела, как он напряжённо размышляет. Но при этом он всё равно поддерживал её.

— Я уйду из руководства ОЗК. Буду помогать, но на рядовой должности. И признаю свою вину, — ей захотелось как-то разрушить эту тяжелую тишину, — но я просто… Я не знаю, что мне надо было сделать. Я ненавижу себя за эту ошибку, да! — по её щекам потекли слёзы, — и иногда… Мне кажется, что всё это было ошибкой, понимаешь? Да, я сказала там, на похоронах то, что должна была, и в ту небольшую секунду я правда в это верила, но… Я хотела изменить мир к лучшему, я хотела помочь, спасти тех, кто в рабстве, а теперь я чувствую, будто всё это неправильно. Будто бы мне не стоило лезть, стоило оставить всё это, не трогать ничего, дать всему идти своим чередом. Кто знает, может быть без меня всё работало бы гораздо лучше! Я только делаю хуже, из-за меня гибнут люди, киборги, да какая разница! — её голос сорвался, и она уткнула лицо в ладони, чувствуя, как по щекам, наконец-то, катятся слёзы.

— А может, всех киборгов бы истребили без тебя. Или им приходилось бы прятаться, как прятался раньше Дэн. А может быть, замяли бы ситуацию, и выпустили бы новых. Гадать можно бесконечно, — Тед притянул её к себе, поглаживая по голове, — я знаю, что никто не сделал ничего, чтобы изменить тогда ситуацию. Нам всем она не нравилась, но именно ты была тем, кому хватило смелости открыто сказать всему этому ужасу «Нет!» и начать менять мир. Никто и не думал, что такое возможно! А тут приходит Кира Гибульская и просто раз! И всё делает, — он взял её за подбородок, заставляя поднять лицо, заглядывая в глаза, — ты сказала всё правильно там. Кто бы это ни сделал — они поплатятся. А киборги будут жить свободно, и этого уже никто не изменит и не остановит. Во многом, благодаря тебе.

Её затрясло и рыдания накатили с новой силой. Кира уткнулась в плечо Теда, позволяя себе разреветься, и уже толком не понимая, из-за чего именно, просто выпуская все эмоции на волю.

— Я не хочу, чтобы ты улетал, — зашептала она, не зная даже, расслышал он или нет.

Тед расслышал, и снова отстранился, большим пальцем смахивая слезу с её щеки.

— Если ты скажешь, я останусь.

Глаза Киры в ответ расширились, и она отклонилась назад, встряхивая головой:

— Нет, ни за что, — должно быть, на его лице отразилось удивление, и она улыбнулась: — я не заставлю тебя бросить любимое дело, ради того, чтобы решать проблемы ОЗК.

— Может быть, решать проблемы ОЗК станет моим новым любимым делом? — предположил Тед. Да, он был пилотом до мозга костей, но это ещё не значило, что он был эгоистом, хотя так и могло казаться.

— Не стоит, Тед, правда, — она ещё чуть отодвинулась, — слушай, нам хорошо вместе, это правда, но сам подумай, разве из этого может получиться что-то большее? Я ведь, даже если добьюсь для ОЗК всего, чего хочу, не остановлюсь, я поняла это. Я всегда буду что-то делать, где-то крутиться. А ты — замечательный пилот, когда-нибудь, может, заведёшь свой собственный корабль, но я не представляю тебя привязанным к поверхности планеты. Так что… Надо просто радоваться тому, что у нас есть. Или было, — она поднялась со скамейки, вытирая слёзы, — завтра большая встреча, мне надо готовиться.

Тед прослушал её монолог полностью и так и не нашёлся, что сказать, тупо глядя ей вслед. Спрашивать у неё «ты что, меня бросаешь?», сразу после того, как она похоронила большую часть своих подопечных было бы глупо и неуместно, да и не различал Тед всех этих ярлыков «мы встречаемся» «мы расстались» и тому подобное. Хотелось её обнять и успокоить, но он достаточно хорошо знал Киру, чтобы понять, что это не то, что ей сейчас нужно.

Как и многие молодые люди, Тед понимал, что рано или поздно ему может захотеться осесть и остепениться, пусть не так буквально, как большинству, но он всё равно раздумывал, что когда-нибудь в будущем вполне может завести семью, дом, и проводить в космосе не всё время, а только его часть. Но в этот момент, сидя на скамейке посреди не очень дружелюбного леса Кассандры, он вдруг осознал, что только что чуть круто не изменил свою жизнь. Возможно, Кира была права, не желая отрывать его от любимого дела. Смог бы он действительно остаться?

А возможно, Кира просто недооценила способности Теда. Он мог казаться одномерным и догадывался, что производил именно такое впечатление — разбитной весёлый парень, охочий до красивых девушек и ярких приключений, но сам пилот знал, что это — не главное в нём.

Но что тогда главное?

* * *

Ланс рассматривал задумавшегося друга, не желая нарушать его уединение. Сам он не любил, когда люди шумно врывались в его занятие, принося с собой хаос и сбивая с толку. Поэтому он просто замер в темноте леса, выжидая. Тед невидящим взглядом скользил между деревьев, и, видимо, заметив Ланса, подпрыгнул, хватаясь за сердце, правда, перепутав сторону.

— Прибыл ещё один корабль к завтрашней встрече. Там Лика, — кратко объяснил Ланс, когда Тед на интерлингвистическом матерном объяснил ему, почему нельзя подкрадываться.

— Что, уже? — Ланс никогда не понимал, почему ребята удивляются очевидным вещам, и просто принял это как данность человеческого поведения. Последнее время ему приходилось разбираться с такими вещами самостоятельно, без помощи старшего собрата, но с каждым разом выходило всё лучше.

— Ты же всё слышал? — спросил Тед, когда они вместе двинулись в сторону новой посадочной площадки у замка. Старую разрушило взрывом.

Ланс застал их разговор с Кирой, но деликатно проигнорировал, как лишний шум. Однако, кое-что он всё-таки успел понять.

— Ты и правда бы остался? — положение вещей на «Космическом мозгоеде» Ланса полностью устраивало, и ему не нравились мысли даже о малейших переменах.

Тед ответил не сразу. Другие бы сказали, что он непривычно серьёзен, но киборги гораздо внимательнее, они замечают изменения интонаций, микровыражения, поэтому Ланс знал Теда не только таким, каким его видели все.

— Пожалуй, мы этого уже не узнаем, — усмехнулся Тед, — но в чём я уверен, так это в том, что скучал бы по вам каждый день.

Ланса это не успокоило. Последние разговоры поселили в нём новую мысль — рано или поздно всё это закончится. Корабль, друзья — в какой-то момент каждый из них осядет, отправится по своим делам, а Лансу больше некуда было идти, поэтому он останется один.

И Полина, и Тед, и Дэн думали, что от отсутствия кого-то из них ничего не изменится, или, по крайней мере, говорили так, но Ланс видел это иначе. Он понимал, что с каждым из этих людей пропадёт часть его мира, часть его жизни. А если они все вместе решат, что пора двигаться дальше… Конечно, Станислав Федотович Ланса не выгонит, но что, если и он решит оставить грузоперевозки и осесть? Вон, женщину уже завёл. А во всех приключенческих книгах, которые сейчас читал Ланс (не сканировал, а именно читал — ему нравилось не просто получать информацию, а именно ощущать погружение в историю) как только у людей заводились любимые и семья, они постепенно возвращались к спокойной жизни.

Но как остановить друзей, Ланс придумать не мог.

Лика крепко стиснула брата в объятиях, и тот искренне ответил ей тем же. Ланс оставил их — с Ликой он уже был знаком, и общение с ней было приятным, но сейчас киборгу больше обычного хотелось отправиться на корабль и побыть одному.

Первая часть была выполнена, а вторая — не до конца. На пути к коридору его застал оклик Полины. Можно было бы проигнорировать, Полина бы наверное даже не обиделась, но она могла расстроиться. Грань между этими двумя понятиями Ланс ещё не до конца понимал, но знал что и то, и другое — плохо.

— Как ты себя чувствуешь? — Ланс не понял, о чём она, поэтому ответил стандартным «состояние в норме», и она в ответ наклонила голову, выразительно приподняв брови.

— Мне интересно, как чувствуешь себя именно ты. Много всего произошло с киборгами за эти дни, тебя это беспокоит? Тебе не страшно?

Ланс хотел было пожать плечами — отличный жест, недавно подхваченный им, который помогал в сложных ситуациях, но почему-то он показался ему здесь не подходящим. Так и застряв на полпути к коридору, он задумался. Происходящее с киборгами не угрожало лично ему на данный момент, и потенциально тоже. Пока они с Дэном держатся в стороне от ОЗК никто за ними персонально не охотится. Однако, несмотря на это понимание, уровень кортизола в крови вырос, в груди ощущалось давление, а пульс был стабильно повышен. Это нельзя было назвать страхом, но правильного слова Ланс подобрать не мог. В голове почему-то всплыла картина того, как Лика обнимает Теда и где-то в правом подреберье возникло неприятное тянущее чувство, никак не регистрирующееся на мониторах внутреннего состояния. Поэтому Ланс сделал первое, что пришло ему в голову — несколько шагов вперёд, и обнял Полину. Девушка испуганно замерла в его руках, её сердце забилось чаще, но быстро успокоилось, и она обвила руками его шею. Ланс отметил слабую выработку окситоцина. Его слух уловил болтающих рядом с открытой шлюзовой камерой корабля Лику и Теда. Пилот рассказывал своей сестре о произошедшем с Кирой, делясь своими переживаниями.

— Почему он не рассказывал этого мне? — Полина отстранилась и удивлённо посмотрела на Ланса, и он вспомнил, что она либо не слышит, либо не может разобрать этот разговор, — Тед не стал делиться своими переживаниями. Но ведь так делают друзья.

— Да, но некоторые переживания очень сложно озвучить даже друзьям, — девушка погладила Ланса по плечу, — Лика его семья, его сестра. Никто во всём мире не поймёт его лучше.

Ещё одно напоминание, что, помимо жизни на корабле, у всех была и какая-то другая жизнь, за его границами — буквально или образно. У всех, кроме Ланса.

— А ты рассказываешь такие вещи маме? — другой семьи у Полины Ланс и не знал. Девушка с улыбкой повела плечами:

— Нет, что ты! Иногда Роджеру, иногда вам, иногда — никому. Честно говоря, — она куснула губу, отводя взгляд. Полина всегда так делала, когда вспоминала своё детство или прошлое, — у меня никогда не было особо близких друзей и я привыкла молчать о таких вещах.

— Ты можешь говорить со мной, — уверенно сказал Ланс.

— Могу, — улыбнулась Полина, и потянулась потрепать его волосы. Ланс не стал уворачиваться, — а ты — со мной.

— Пока ты здесь, — Ланс не хотел обидеть Полину или расстроить, но она всё равно отдёрнула от него руку, и отвела взгляд. Он ощутил ещё большее сожаление, но не понимал, что сделал не так.

По трапу поднимались, но не Тед и Лика. Вернулся капитан со своей странной женщиной.

— Детишки, вы в порядке? — Миранда в руках несла, как маленького ребёнка, пачку муки, — кто умеет готовить блины? Полина, там тебя твой полицейский искал, он прибыл на последнем корабле.

— Мы — не твои дети, — с сомнением озвучил свою мысль Ланс. Полина, почему-то потерев глаза, пулей выскочила из корабля. Миранда улыбнулась его замечанию.

— Ну, детей у меня нет и не будет, поэтому дай немножко помечтать, — она подмигнула, водружая пакет муки на столешницу. Станислав Федотович поставил пакет, где была ещё мука и яичный сублимат, — по старой Каа-хемской традиции будем печь блины на поминки. Немного запоздало, правда, зато не будет повода киснуть по каютам, — она порылась в ящиках, доставая большую миску.

— А если бы тебе надо было поделиться с кем-то переживаниями, кого бы ты выбрала? — Ланс всё ещё не был уверен, нужно ли его участие в процессе готовки, но устроился на табуретке, наблюдая, как Станислав Федотович сосредоточенно мешает яичный порошок с водой, а Миранда отмеряет муку. На её тёмной одежде тут же осела белая пыль.

— О, это очень сложный вопрос! — Миранда упёрла уже перемазанные в муке руки в стол, — с одной стороны, ими вообще не хочется делиться, ведь люди могут их использовать против тебя, даже не осознанно. С другой стороны, так уж мы устроены, что нам необходимо общение, необходимо обсуждать то, что нас волнует, — она покусала губу, — но «выбрала» тут неподходящее слово. У меня нет выбора. Кроме вас, у меня практически никого нет. Никого близкого точно. Исчезни я с лица земли, и вы были бы единственными, кто бы это заметил. Ну, и мои «коллеги», через некоторое время.

Ланс не совсем понял, к чему было такое ударение на слово «коллеги», но решил отложить этот вопрос на потом.

— У меня тоже никого больше нет, — Ланс посмотрел на эту женщину новым взглядом. Если эта команда нужна была ей, как и ему, то она точно не станет её разваливать. Она ведь сказала «вы», а не просто «капитан».

— В конечном счёте, — женщина снова занялась мукой, отводя взгляд, — никого ни у кого нет. Вселенная… Растаскивает всех нас в разные стороны. Потому что у каждого свой путь. Но в конце-концов, — она смахнула волосы со лба, оставляя на лице мучной отпечаток, — в определённые моменты жизни ты остаёшься один. По этому поводу можно грустить, можно писать поэмы, можно страдать… А можно просто радоваться тому, что есть, — она принялась набирать воду в большой стакан, поглядывая на Ланса, — когда есть выбор, грустить или радоваться, я выбираю радоваться. Тогда, когда я останусь совсем одна, я буду знать, что у меня были эти счастливые моменты.

Вода перелилась через край стакана, и Миранда поспешно закрутила кран.

— Кхм, — вмешался капитан, — и где вы оба собрались оставаться совсем одни? Вы же понимаете, что я вас не оставлю?

— Звучит угрожающе, милый, — Миранда с улыбкой подмигнула капитану, и перевела взгляд на Ланса. Он старательно обдумывал её слова, понимая, что ещё больше запутался. То есть все всё равно уйдут? Но капитан сказал, что не оставит их…

— Эй, хватит там меланхолить, иди сюда, мне нужны твои большие сильные руки, — вырвал его из размышлений голос Миранды, — поработай-ка миксером.

— Но у нас есть миксер, — возразил Ланс, и женщина закатила глаза:

— Половина смысла поминочных блинов в их приготовлении! Ты поймёшь, но сначала доверься мне и мешай, — она указала ему на миску, и Ланс подчинился.

Постепенно он втянулся в готовку, хотя она казалась какой-то бессмысленно сложной — зачем так стараться ради тонких обжаренных кусков теста? А потом его ещё заставили крошить еду, чтобы завернуть в эти куски теста! Почему нельзя было её просто есть?

И только спустя пару часов, когда на столе гордо стояло блюдо с фаршированными блинами, а рядом высилась стопка с обычными, когда Станислав Федотович, ворча на Миранду, отмывал следы теста с кухни, сама Миранда — со стен, а Ланс — с Сени и Котьки, он вдруг понял, в чём был смысл этой готовки. Капитан ворчал, но по-доброму, улыбаясь, Миранда шутила, а сам Ланс ощутил, что неприятное состояние, бывшее с ним весь день, чуть отступило. По трапу застучали ботинки — вернулись сначала Тед с Ликой, потом Дэн, Вадим с Аликом, Роджер с Полиной, зашли и Кай со Стрелком, выбежала даже та странная девочка — Милли. Что именно с ней не так, Ланс не знал, но следил за ней усиленно. Корабль наполнился жизнью. Внимательный взгляд Котика замечал, что у всех довольно сосредоточенные лица, и каждый словно обдумывает что-то про себя, но сначала блины всех отвлекли, потом разговоры о похоронных традициях, потом Стрелок рассказал что-то о Мей Ким. Сам Ланс предпочитал держаться подальше от ОЗК и почти не знал её, но всё равно ощутил какое-то сожаление внутри. Странно было говорить о том, от чего делается ещё грустнее, но почему-то хотелось. Нашлись и другие истории, где-то весёлые, где-то милые. Иногда все затихали, глядя куда-то в пустоту, но это не было тяжело и неловко. Это было странно, непривычно, но Ланс чувствовал, что ему почему-то становится спокойнее. Всё произошедшее не отменялось, не становилось правильнее, но боль внутри отступала. Видимо это и было «выбирать между грустью и радостью», никто не говорил о том, как плохо им без тех, кто погиб, о том, какое ужасное было событие, не обсуждал свои чувства. Наоборот, они вспоминали хорошее, и радовались тому, что было.

«Как ты себя чувствуешь?» проговорил голос Полины в его голове, когда Ланс заметил, как она нервно кусает губу, избегая держать Роджера за руку. И только сейчас киборг понял, что ответом было простое слово. «Плохо».

Он никогда не верил ОЗК, но это не означало, что он хотел убеждаться в своей вере. Он был зол на тех, кто посмел атаковать киборгов, потому что среди них мог оказаться и сам Ланс. Ему не нравилось, что подобные ему умирают, хоть это и не представляло для него опасности. Ему не нравилось, что в опасности были его друзья. Он не хотел, чтобы они все уходили, он не хотел оставаться один. У него не было семьи, его собратья были для него никем, а экипаж «Мозгоеда» не мог существовать вместе вечно. И всё это вертелось внутри него, злило, беспокоило, пугало, сбивало с толку.

«Плохо» — мысленно повторил Ланс, и посмотрел на Миранду. Она словно почувствовала его взгляд и подняла голову, но не стала дежурно улыбаться, успокаивать, шутить.

Вместо этого она убрала с лица вежливую полуулыбку на мгновение, но этого мгновения киборгу хватило, чтобы считать выражение, заметить проступившие слезы, которые женщина тут же торопливо смахнула так, что никто не заметил. Не нужно быть киборгом, чтобы понять, что это значит.

Он не был одинок. Не более одинок, чем любой на этом корабле. Ланс протянул руку, и погладил Полину по плечу. Девушка с улыбкой пожала его руку в ответ. И он понял одно — не важно, оставит ли его Полина, либо кто-то ещё. Важно то, что они не хотят его оставлять.

Полина почувствовала облегчение. Ей было стыдно, что сейчас её, несмотря на все печальные события, куда больше пугала её собственная судьба.

Когда она встретила Роджера, и они нашли место, чтобы поговорить, он необычайно настойчиво потребовал, чтобы она ушла с «Космического Мозгоеда».

— Ты не можешь просить такого от меня! — заявила она, решительно складывая руки на груди, — просто не можешь! Это ведь моя жизнь. Мы не на каком-нибудь ортодоксальном континенте Земли, и ты не можешь мне указывать.

— Я не указываю, — Роджер вложил в эту фразу столько нежности, что решительность Полины была сильно подточена, — я беспокоюсь! За последние полгода сколько раз ваши имена мелькали в полицейских докладах? Во сколько передряг ты, в принципе, вляпалась, будучи на этом корабле?

— В общение с тобой, например, — грубее, чем хотела бы, бросила Полина, отступая от него. Они стояли где-то у замковой стены, в метре над ними через большое окно изредка слышались чьи-то шаги, но большинство гуляло где-то в стороне или сидело в своих комнатах, либо временных модулях, наскоро развёрнутых навстречу разрушенному поселению.

— Прости, что давлю, — Роджер взял её руки в свои. Это был уже не тот милый смущающийся парень, который краснел при каждой встрече. Смущаться и краснеть он умел до сих пор, но вести себя он стал куда решительнее, и увереннее, и Полине это очень нравилось... до тех пор, пока речь не пошла о её жизни, — но ты должна признать, что была в смертельной опасности минимум дважды за этот месяц. Или трижды. Я сбился со счёта! — он покачал головой, — кроме того, мы ведь собирались быть вместе, и ты всё равно бы…

— Да почему ты так думаешь? — Полина убрала свои руки из его, упирая кулачки в бока. В голове проскользнула мысль, что она сейчас очень похожа на свою маму, — а ты бы всё равно? Ты бы бросил работу в галаполиции?

Роджер распахнул глаза, и замялся:

— Ну, я бы… попросился бы в перевод на ближайший сектор…

— Но продолжил бы работать, и торчать в космосе неделями, месяцами, верно? — не отступалась от своего Полина, — пока я должна сидеть и смирно ждать тебя?

Он уставился на неё так, будто бы не понимал в чём проблема.

— Но ты ведь… — он запнулся, подбирая слова. Не будь Полина такой сердитой, она бы могла засмеяться его замешательству, — а как же дети? Декрет?

— Смысл декретного отпуска в том, что он отпуск, и рано или поздно заканчивается, — возразила Полина, — а эти гипотетические дети не только мои, но и твои. Почему бы тебе не остаться с ними, пока я делаю свою работу? Декрет дают и отцам.

— Но у меня-то настоящая работа! — возразил Роджер, и у Полины перехватило дыхание. Она знала это ощущение, хоть и редко его испытывала, потому что очень редко её кто-то так злил, — в смысле, — он явно заметил её суровое выражение лица, — ты могла бы работать в какой-нибудь лаборатории, или НИИ… Мы бы нашли отличное место!

— Знаешь что? — свой голос показался Полине каким-то чужим. Если точнее — маминым, — почему бы тебе тогда не жениться на своей «настоящей» работе?

После этого они не разговаривали. Полина убежала, не желая ничего слышать, а Роджер даже не догадался попробовать её догнать и всё объяснить. Ну и пускай! Значит, не так уж ему и нужно. Она побродила в одиночку, благо, никто не обращал внимания на ещё одного грустного человека (что заставило её ощутить укол совести — у всех тут серьёзные проблемы, а она!), потом Роджер нашёл её, ничего не сказал, просто протянул руку. Отказаться она не смогла — и так они и бродили, молча, пока не появилось сообщение в командном чате, призывающее к ужину.

— Зайди, — попросила Полина, когда Роджер проводил её и уже собирался уходить. Несмотря на то, что она была с ним не согласна, это все ещё был её Роджер, и ей хотелось, чтобы он был рядом.

Роджер в ответ мягко поцеловал её пальцы, и они поднялись на корабль.

И сейчас, сидя в компании друзей, ставшей для неё второй семьей, она понимала, что не хочет менять это ни на что. Вадим же как-то справлялся с Аликом! Да и до детей ещё дожить надо! Никто не говорит, что она собирается их заводить сразу же после свадьбы. Роджер может так думать, но носить ребёнка девять месяцев не ему, поэтому решение остаётся за ней.

Но так ли нужна она на этом корабле? Может быть, Роджер и был прав, и её работа бесполезная? Впрочем, с такой частотой влипания в неприятности медсестра — вовсе не бесполезная должность.

Вадим куда-то засобирался, и Полина предложила посидеть с Аликом. Он уже был не маленьким свёртком, а вполне активным и весёлым малышом, который любил играть, что-то постоянно лопотал, и требовал много внимания, и ей было по-настоящему интересно видеть, как эта маленькая копия Дэна растёт и меняется, как в нём проявляются черты биологического отца, а иногда — и Вадима, по крайней мере, брови малыш морщил очень похоже.

Вадим захватил несколько блинов с собой, и быстрым шагом покинул корабль, направляясь к замку, но обогнул его и пошел туда, где в уцелевшей части города в небольшом домике его ждала Аня. Другого имени он от неё так и не добился, и девушка, вдобавок, напустила какой-то тайны почище Миранды, но в то, что она могла быть как-то причастна к гранате или атаке, Вадим верил с трудом.

— Вкусно! — блины она кушала с аппетитом, — знакомый вкус, но никак не могу понять, что напоминает. Слушай, я по своим каналам проверила то, что ты просил, но ничего так и не нашла.

— Значит, эта версия тоже в мусорку, — Вадим потёр переносицу, и посмотрел на развёрнутый голоэкран, — получается, никакие наёмники об этом даже не слышали? Но кто, кроме них, обладает такой техникой и возможностями? Зачем кидать гранату, а потом уничтожать ОЗК целиком? Ведь если бы военные вовремя не спохватились, никто бы не начал эвакуацию, и тогда…

— Я не думаю, что граната как-то связана с произошедшим, — покачала головой Аня, — покушений на Киру масса, а организатор мог растаять в толпе, а мог попасть на «Кристи»… — она нервно покрутила волос на пальце. Без ужимок и кокетства она сразу стала выглядеть более собранной и взрослой, — кроме того, ты должен понимать, что гранату бросал киборг.

«Нечто большее» — подумал Вадим, но так откровенничать с новой знакомой не мог. Он был уверен, что скрыться в замке, населённом DEX-ами шестой и седьмой модели могла только эта новая модификация киборга. Но зачем им взрыв?

Он не знал того, что женщина рядом с ним думает абсолютно о том же — и не говорит ему, потому что точно так же не доверяет. Но она точно знала, что этот киборг-гибрид, или, как она привыкла его называть, «киб», мог бы убить Киру куда проще и эффективнее, и не оставить следов. Во взрыве практически никто не пострадал — ударная волна была настолько удачной, что девушку бросило в оконную раму, и она отделалась лёгкими ранениями и испугом. Такое не могло произойти случайно. Аня знала это, потому что помогала создавать кибов.

* * *

За много километров от замка, на дикой лесной поляне, собрались тёмные фигуры. Точнее, выглядели они, как обычные люди, а ещё точнее — киборги. Фирменные нашивки ОЗК на потрёпанных и порванных комбинезонах были слабо различимы в сумерках. Им не нужно было говорить — только оказаться в пределах досягаемости внутренней связи. Наконец, вернулся разведчик, передавая утреннюю информацию — ему удалось слиться с толпой на похоронах, подслушать некоторые разговоры, и даже притащить пару пачек сахара, чтобы Тринадцать могли восстановить силы. Никто из них не любил кормосмесь, потому что ещё помнили, каково это — быть людьми, прекрасно знали, что такое еда, и как её употреблять. С появлением разумных киборгов появились и попытки делать приличного вкуса кормосмесь, но эта группа кибов совершенно точно не стремилась к подобному.

«Наше предупреждение не сработало, как надо, потери значительные, идёт общая перепроверка, пересчёт».

«Нам нужно встать на учёт, чтобы избежать подозрений и срыва прикрытия».

«Мы не скомпроментированы. Выживать в лесу невыгодно, стоит вернуться в ОЗК».

«Они ищут тех, кто бросил гранату».

Сложно было в такие моменты отличить свои мысли от чужих — их программа и прошивка были типовыми, лишёнными индивидуальности, а эта группа была настолько сработанной, что они больше ощущали себя, как части единого организма, чем как отдельные личности.

У них забрали многое человеческое, но если собрать то, что осталось, то из группы, наверное, получился бы один полноценный человек. Они поняли это на простом задании, работая в крупной связке, и тогда появилось их первое совместное решение.

Азор мог думать, что от него никто не уходит. Мастер мог думать, что все кибы и люди идеально ему преданы. И пусть они и продолжают так считать! Группа знала немного иную картину мира. Ты в безопасности, пока о тебе никто не знает. Репутация Азора не нарушена, а до мелочей вроде небольшого перерасхода ему нет дела. Они саботировали задание, инсценировали гибель полной группы, и проникли на Кассандру, пока тут ещё не было столь строгой охраны. Катер удалось разобрать и спрятать по частям, а потом прилипнуть к очередной партии «проверочных». Это было сложно, но они были не просто лучше киборгов — они были чем-то совершенно новым. ОЗК ничего не могло им противопоставить, технически оно не имело средств вычислить чужаков, а странно ведущие себя киборги были здесь нормой.

Тринадцать личностей, тринадцать мозгов, тринадцать процессоров. Один киб не мог обойти протоколы защиты системы, а вот тринадцать смогли. Один киб не выжил бы, раздавленный рассинхронизацией с процессором, без постоянных корректировок центра, но тринадцать в общей связке нашли способ помочь друг другу. А с ресурсами ОЗК стало ещё проще.

Если бы Азор знал про них, мог их контролировать, то они смогли бы уничтожить всё население Кассандры в один миг. Но они хотели лишь спасти себя, и, по возможности, остальных. Сканер из флайера они держали недалеко от замка, и были постоянно с ним на связи, поэтому быстро заметили происходящее над ними. Услышали переговоры Киры. Граната, как и должна была, подняла тревогу, как раз тогда, когда сама группа бросилась врассыпную.

«Возвращаемся. Мы — сила. Мы умнее. Осторожно возвращаемся».

Они приняли это решение.

Завтра их ждала большая встреча. И если кто-то снова попытается уничтожить киборгов — они уничтожат его. Потому что ОЗК было единственным спасением для них. Не шансом вернуть себя — на это Тринадцать уже не надеялись. Шансом выжить.

* * *

Кира устало стянула сапоги, и так и села на кровать, держа их в руках, и пялясь в стену. Пришла в себя она только, когда пальцы расслабились, и обувь грохнула о пол. На видеофоне мигало сообщение — Тед звал на корабль, но Кира смахнула его, даже не открывая. Она не могла находиться рядом с ними сейчас. Она никого не хотела видеть. Или почти никого.

Как раз в этот момент тихо постучали в дверь. Это был особый стук — глупая мелочь, но этому стуку Кира была рада. Она разблокировала дверь, и на пороге появился Олег, тут же торопливо нажимая на сенсор, чтобы дверь захлопнулась обратно. Конечно, кто-то его определённо видел, но вряд ли удивился — майор-интендант Кассандры, и глава ОЗК регулярно проводили совещания. В том числе и ночью. Но всё же что-то заставляло Олега всегда торопливо жать на этот сенсор, закрывая его.

Видно было, что он хочет о чём-то её спросить, но мужчина промолчал. За это Кира была благодарна — с неё хватило на сегодня разговоров. Олег осторожно присел рядом. Кира забралась на кровать с ногами, и шлёпнула его по бедру, молча требуя также избавиться от обуви, и забраться к ней. Это были их маленькие собственные правила, знаки, выработанные за месяцы их общения.

Майор, приставленный стеречь тех, кого недолюбливает человечество, и кого пыталось убить едва ли не его собственное начальство. Девушка, которая взвалила на себя ношу целого народа, и размеры этой ноши росли в геометрической прогрессии.

А ещё они оба знали, что такое ошибаться. Олег не мог не знать. И Кира не могла не знать. Один убивал людей по долгу службы, по приказу начальства, ради войны, на которой наживались другие люди, а гибли такие парни, как он. Другая, как оказалось, тоже убивала — либо пропущенной ошибкой, либо тем, что вовлекла их в свою борьбу, либо тем, что обеспечила ряду киборгов свободу, а они воспользовались этой свободой… Так же, как пользуются своей свободой выбора некоторые люди. Именно Олег был рядом, когда пришла новость про Орденского маньяка. Именно Кира была той, кто предложил военным приставить «Собачьих детей» на охрану Кассандры, вместо того, чтобы заслать в рядах штрафбата куда поопаснее.

Кира любила Теда. Как любят звезду, дающую тепло, как любят осень или зиму. Приятно видеть свет солнца, здорово смотреть, как розоватые капли дождя Кассандры барабанят по парапету замка, но свет прячется за тучами, а дожди проходят. Тед бывал в её жизни ярко и весело, но крайне редко. А Олег оказался то ли товарищем по несчастью, то ли собратом по оружию, то ли соседом по камере, хоть камерой и был отдалённый уголок космоса.

Он мечтал защищать людей, а оказался посреди нигде, защищая от людей. Она хотела помочь киборгам, а оказалась лидером целой планеты, пусть и с малочисленным населением, которые многие так хотят убить. Они понимали друг друга.

Олег как всегда, осторожно, заботливо протянул к ней руку, убирая волосы от лица. Опустил руку на застёжку кофты под подбородком, и замер, как обычно, словно ожидая её разрешения. У него уже давно было это разрешение, но каждый раз он вот так замирал, и от этого сердце билось чаще. Она прикрыла глаза, чуть поднимая подбородок, и застёжка щёлкнула, а за ней, ещё, пока он не избавил её от кофты, а потом они занялись и остальной одеждой друг друга. Эти странные отношения, эта странная игра не могли длиться вечно, но вечность этим двоим и не нужна была. У них были более скромные цели — дожить до завтрашнего дня без кошмаров, без тяжелых мыслей, от которых залегают на лбу новые морщины. Украсть у судьбы, вселенной, у всего остального человечества эти секретные часы простой, спокойной радости, искренности, общения. Это была их тайна, которую оба хранили у самого сердца, бережно, как самую дорогую ценность.

Потом может быть что угодно — Кира снимет с себя полномочия, Олега отстранят или, как минимум, будет долгое разбирательство, но это всё потом. Сейчас, когда они сжимали друг друга в объятиях, едва нарушая тишину тихим сбивчивым дыханием, это, хотя бы ненадолго, теряло значение. Оба были свободны. Оба были счастливы.

Потому что оба были не одиноки.

* * *

Миранда снова дождалась его. Станислав поймал себя на том, что ему это нравится, хотя он бы предпочёл, чтобы она спала, а не мотала силы. Он быстро переоделся и забрался под одеяло, чувствуя, как всё избегавшееся за эти дни тело ноет. Миранда тут же покрутилась, устраивая голову у него на груди. Все эти дни от неё исходили только тепло и поддержка, и Стас был очень за это благодарен.

— Ты такая молодец, — он зарылся пальцами в распушившиеся после косы волосы, нащупывая и массируя её шею, — я думал, я хорошо справляюсь, но ты всё это время была такой улыбчивой, внимательной…

Что-то заставило его замолчать, хотя Миранда ничего не сказала. На несколько мгновений повисла тишина.

— Ты знаешь, почему я так себя веду? — спросила она каким-то слабым голосом, — это не потому что я молодец, — она водила пальцами по его животу, чуть царапая ногтями, — я делаю то, что делала последние лет… пятнадцать. Играю. Подстраиваюсь, — она шмыгнула носом, и прочистила горло, — я даже не знаю, видел ли ты меня настоящую. Я не умею показывать чувства, я всегда притворяюсь.

— Ещё как умеешь, — он повернулся так, чтобы видеть, её, чтобы заглянуть в подозрительно заблестевшие глаза. Миранда попыталась спрятать от него лицо, но он поймал её за подбородок, — я верю в твои таланты, но вряд ли ты настолько хорошая актриса, чтобы подделывать все эмоции, — она фыркнула в ответ, и на смуглых щеках проступил едва заметный румянец, — ты могла играть что-то другое, ты могла запереться в каюте, или придумать что-то ещё.

— Я бы сделала так, если бы это было нужно, — она снова шмыгнула носом, но новых слезинок по щекам больше не катилось.

— По твоей логике, я тоже притворяюсь, — он потянулся, и достал из тумбочки рулон носовых платков, — а ещё Кира притворялась, и все остальные… — Миранда закатила глаза, и он поспешил объясниться, — но мы же выбираем, что именно «играть». И ты выбрала помогать.

— Может, я просто так делаю, чтобы получить от вас то, что мне нужно, — она вытерла платочком глаза, и помассировала веки.

— В таком случае, я могу гордиться, если ты идёшь на такие ухищрения, лишь бы полетать со мной на стареньком корабле и полежать на узкой койке, — она улыбнулась в ответ, и снова устроилась рядом, обнимая его. Он дотянулся до одеяла, укрывая их обоих.

— Ты всегда знаешь, что сказать, — уже менее умирающим голосом сказала она, когда Станислав уже закрыл глаза, и начал проваливаться в сон.

— Учись, солдат! — пробормотал он, и крепче сжал её плечо, засыпая.

А Миранда, засыпая, подумала, что она была не права, разговаривая с Лансом. Она больше не будет одинока, больше не останется один на один с миром, потому что все эти моменты её жизни навсегда останутся с ней. Как бы её тревожность, её неврозы не убеждали её в обратном, она чувствовала себя частью чего-то. Она чувствовала переполняющее тепло, заботу, нежность, и само осознание этого заставляло сердце сладко замирать. Мир вокруг рушился. Вокруг неё он рушился почти всегда, но, наконец-то, среди всей этой боли она нашла маленький кусочек своей собственной радости.

И она его не отдаст.

На Кассандре произошёл крупный теракт. Но закончатся ли на этом проблемы героев?

Миранда проснулась от движения рядом, и, приподнявшись на локтях, замерла на несколько секунд, приходя в себя.

Осознать, где ты, осознать, что происходит. «Космический Мозгоед», неожиданный приют посреди безумия её жизни. Станислав поморщился во сне, переворачиваясь на другой бок. Он приоткрыл глаза, и Миранда ощутила, как на губах расплывается улыбка. Она опустила голову, устраиваясь у него на груди, слушая размеренное сердцебиение. Он уснул довольно быстро, но она так не умела. Сердце бешено колотилось, было жарко, душно, а в голову лезли полубредовые мысли. Дождавшись, пока мужчина рядом уснёт покрепче, она тихо перебралась через него и выскользнула из каюты, наскоро одевшись, несмотря на то, что какая-то её часть хотела остаться в каюте.

В пультогостиной в кои-то веки было пусто и свободно. Над голоплатформой материализовалась Маша, подмигнула Миранде, прикладывая наманикюренный пальчик к пухлым губам, и тут же растаяла, сменяясь значком ожидания. Было ещё слишком рано.

— Маша? — тихо позвала Миранда, устраиваясь на диванчике.

Искин снова появилась, наряженная в военную форму, и Миранда усмехнулась тому, как быстро эта система обучается.

— У тебя ведь есть нейросетевой блок? — в ответ блондинка выгнула бровь, складывая руки на массивной груди, мол «Как ты смеешь во мне сомневаться!», — ты можешь показать мне все новости, касающиеся Кассандры, нашего сектора, отряда «Собачьи дети», и всего, что может к этому относиться? Пресс-релизы, форумы, видеоконференции. Нужно всё, что ты можешь достать.

На голоплатформе тут же появилось множество точек, объединённых в группы — это были новости, точно повторяющие текст друг друга.

— Быстро, — уважительно покачала головой Миранда, проверяя результаты запроса.

— Ты не первая, кто запрашивает эту информацию, сладкая, — подмигнула ей искин, появившись в облаке точек.

— Вадим? Неужели в полиции появились толковые люди? — Миранда принялась перепроверять новости, но они все были до ужаса сухими и стандартными. Жители Кассандры не горели желанием делиться информацией в социальных медиа, поэтому о трагедии говорили только официальные источники и некоторые параноики. Но Миранду интересовало не только то, что говорят люди в новостях.

«Так этим киберам и надо!»

«Поэтому я буду голосовать за Григория Павлинина!»

«Это всё перед выборами!»

«Центавриане. Уничтожили наше самое сильное оружие!»

«Никого там не расстреляли, это киборги сами себя подорвали».

Комментарии были отборной свалкой. Пообщавшись с Машей ещё несколько минут, Миранда смогла составить запрос, отбирающий похожие комментарии.

Купить новости — половина дела. Люди будут эти новости обсуждать, и обсуждение должно быть направлено в нужную сторону. Управлять этим обсуждением легко и сложно одновременно — Миранда сама не умела ничего такого, но ей приходилось работать с конторами, которые этим занимаются, когда нужно было скрыть чей-нибудь косяк, или засвет. Комментарии, которые никак не кажутся записями образованного человека, пестрящие ошибками и кажущиеся откровенно тупыми заполняли медийное пространство, но общий их смысл складывался в одно:

«Вокруг людей — враги. А киборги — возможное оружие».

С одной стороны, дело шло в сторону сочувствия киборгам. С другой — это было не сочувствие, как к личностям, скорее, забота о ресурсе, который можно потерять. И кто-то создавал эту атмосферу.

Миранда откинулась на спинку дивана, очищая поиск, и покусывая губу. Это было не её дело, это её совсем не касалось. Но жизнь уже давно научила, что в мире иногда бывают взаимосвязаны самые несвязанные вещи. И хотя бы из эгоизма и попыток защитить себя она должна была понимать, что происходит. Но это относилось к её старой жизни. К той версии Миранды, от которой последнюю неделю она упорно пыталась откреститься. Но она была собой, и это нельзя было изменить. Пятнадцать лет жизни никуда не выкинешь, как и всё дерьмо, которое произошло за это время.

Здесь, на корабле, было всё, чего она так долго хотела, всё, чего ей, казалось бы, не хватало. Спокойная, нормальная жизнь, пусть и с небольшими приключениями, люди, которые заботятся о тебе, а не хотят убить, и которые до сих пор не захотели подставить её, избавиться от неё. Её не ненавидели, не боялись, не угрожали покрошить в капусту или изнасиловать. И за какое-то очень короткое время она слишком привыкла к этому. И всё, что от неё требовалось — просто довериться другим людям, сидеть и не высовываться. Поверить, что всё будет хорошо.

Будучи девочкой восемнадцати лет, она уже доверилась одним людям. И это было потрясающе, подарило ей несколько лет счастливой жизни...

А потом на них напали пираты, и она видела, как друзья, один за другим, умирают. В лучшем случае.

Каждый день она словно чувствовала его взгляд, словно слышала это неровное, чуть сбитое дыхание. Не могло быть так, чтобы Азор не приложил к происходящему руку, а она — единственный человек, который знает его достаточно хорошо, чтобы по-настоящему остановить. Вадим, конечно, молодец, но он занимался этим делом всего полгода. Миранда же провела рядом с этим маньяком семь лет, и видела все его сильные стороны, знала всю подноготную. Но Азор не просто так отпускал её свободно. Такой свободой не обладал больше ни один человек у него, только кибы, которым поставили следящую систему, и некоторые наёмники. Он знал, что она слишком умна, чтобы пытаться сбежать и спрятаться. Или наоборот, достаточно глупа, чтобы не делать этого, а оставаться рядом с ним, надеясь остановить. Он смеялся над её попытками покушений, зная, что она всегда вернётся хотя бы для того, чтобы в очередной раз попытаться перерезать ему глотку. Миранда была его прививкой бодрости, его бета-тестером, всегда поддерживающим его в тонусе. Но ни одна её попытка не увенчалась успехом.

Что если это не были попытки помочь кому-либо? А просто её гордость или даже зависимость от адреналина? Почему она просто не может оставить это позади? Миранда тщетно пыталась нащупать то, что почувствовала, когда Вадим убеждал её отступиться. Тогда это казалось… правильным, это было то, чего она хотела, и ей не было страшно. Но эти ощущения быстро отступили.

Она безумно испугалась в тот день, который на Кассандре назвали Днём Пустоты. Если это и правда сделал Азор, то его силы и связи ещё больше возросли и закопались во все сферы: армия, правительство... Скоро этот человек будет держать в кулаке всё человечество. И уничтожит ещё больше людей, сломает жизни ещё многим. А Миранда точно не хотела, чтобы это продолжалось. Она хотела его остановить.

И может, она и была гордой и самоуверенной, но верила в то, что может это сделать.

— Не спится? — вырвал её из размышлений голос Станислава, и Миранда встряхнула голову, отгоняя мрачные мысли.

— Не хотела тебя будить, — она потянулась, и откинулась на диванную подушку, разминая занывшее колено. От мужчины это не укрылось, и он перегнулся через спинку дивана, ласково проведя тёплой ладонью по больной ноге.

— Да я не особо-то и спал, — он опёрся локтем на спинку, и поправил волосы на её лице, — Маша сказала, что ты искала новости? Я не хотел шпионить, просто настройки…

После новых настроек безопасности всё, что более-менее нагружало искин, уходило к капитану, а времени переставить настройки на старый режим, но при этом сохранив уровень безопасности, не было.

— Шпионь на здоровье, — Миранда прикрыла глаза, наслаждаясь теплом его руки, — новости заказные, комментарии — тоже.

— Я заметил, — это заставило её приоткрыть глаза. Так вот кто ещё рылся в инфранете! Логично, вряд ли бы Вадим пользовался искином, — но это может быть не злой умысел, а попытки прикрыть задницу властям и Федерации. Военные не признают ошибок публично. Люди должны верить в армию.

Миранда об этом не подумала. Она недовольно поморщилась. Получается, эта зацепка может оказаться ложной. Правительство прибегало к услугам подобных агентств не реже, чем любые другие игроки в борьбе за власть.

Станислав провёл пальцами по её щеке, подбородку, обрисовал им контур губ, скользнул по гордому прямому носу ко лбу, на котором залегла морщинка. Она перехватила его пальцы, прижимаясь к ним щекой и наслаждаясь теплом.

— Я просто хочу, чтобы всё это закончилось, — получилось жалко, почти как мольба, но перед ним можно было немного расслабиться.

— Кира обещала к утру сообщить, нужны ли мы ещё… — Станислав наклонился, целуя её в лоб, — если нет — отправимся хоть сейчас.

Ему хотелось убраться с этой планеты, вдруг ставшей зоной боевых действий как можно скорее. Сидеть в бессилии, в ожидании того, что случится, было невероятно тяжело. Ещё страшнее, когда у тебя целый корабль гражданских, особенно когда они так и норовят во что-нибудь ввязаться. «Космический Мозгоед» уже получил серьёзный устный выговор, и, хоть Олег и признал, что ребята поступили правильно, и спасли многих, это не отменяло того, сколько правил они нарушили, поэтому лучше было не мозолить глаза лишний раз. Особенно с учётом того, что вскоре (примерно прямо сейчас) должен был прибыть адмирал всего сектора, а с ним и дополнительные меры безопасности, пока у них на корабле двое человек, которые желают всячески избегать лишнего внимания. И если Миранда ещё могла выкрутиться, то с Милли было совсем не понятно. Как выяснил Вадим, она светилась во всех национальных и галактических поисковиках. Каким образом она добралась до Кассандры — уже большой вопрос. И ещё больший: как её теперь отсюда увезти, и куда. От кого она прячется, девочка тоже упорно отказывалась говорить, начиная паниковать при слишком плотных расспросах. Реакция Трикси тоже не воодушевляла, Станислав пытался выяснить, что та знает про ребёнка, но она отговорилась чем-то вроде «просто хотела помочь», и тоже молчала. Он снова ощущал, что все вокруг знают что-то, но ему не говорят.

— Там народ засуетился, — заметила Миранда. Она заварила чай, и устроилась в кресле второго пилота, разглядывая через лобовое стекло утреннюю Кассандру. Станислав поглядел туда, куда она показывала.

— Гости уже прибыли, — видимо, Кассандра вернулась к строгому пропускному режиму, потому что ни одного нового корабля не село — только катер с несколькими гостями. Двое мужчин, женщина, центаврианин и альфианин важно вышли из катера, здороваясь со всеми встречающими.

Перезвонила Кира . Она просила остаться и выступить, рассказать о произошедшем не со стороны руководства, а со стороны очевидца. Сделать это мог кто угодно, но всё население Кассандры с трудом отходило от потрясения, и заставлять кого-то проживать этот ужас снова было бы жестоко. Да и она была уверена, что у Станислава наиболее выгодная позиция — он достаточно независим от ОЗК, при этом всё-таки не человек со стороны, и сможет передать всё спокойно и чётко. Да и она надеялась, что к нему, как к взрослому и опытному человеку прислушаются внимательнее, чем к ней. Логически он всё понимал, но интуитивно желание убраться никуда не делось.

— Но вечером мы стартуем, как и договаривались? — уточнил он у Киры, и та покивала:

— Да, конечно. Олег обещал, что вас выпустят без лишних проверок и согласований, он уже подписал какие-то бумаги, и на вас есть пропуск. Но мне бы очень помогли твои показания.

— Да, конечно, — кивнул Станислав, завершая вызов. Миранда нервно вцепилась в кружку, глядя в иллюминатор. Когда он обернулся к ней, то заметил, что женщина побледнела, и закусила губу.

— Не ходи туда, — она резко подскочила с кресла, сложив руки на груди, — пожалуйста, давай стартанём сейчас, давай улетим отсюда.

— Что случилось? — он приблизился, удивляясь такой резкой перемене. Миранда выглядела встревоженной, перепуганной, она начала нервно ходить из стороны в сторону, кидая взгляды на площадку, и на увеличенное Машей изображение. Один из делегации показался ему знакомым, и, когда человек повернулся, Станислав понял, где его видел — это был тот самый Константин Вдовин, с Каа-хем, который подходил к нему со странным разговором, и к которому просила не приближаться Миранда.

А теперь она нервно мерила шагами пультогостиную, и просила его улетать.

— Он тебя здесь не достанет, — попытался было он успокоить нервничающую женщину, но это не помогло. Она продолжала заводиться, он видел, что её буквально потряхивает.

— Зато может достать вас! — она остановилась, нервно перебирая пальцами, — если он ищет меня…

— Почему ты так думаешь? — уточнил Станислав, и получил в ответ яркий, почти обжигающий взгляд.

— Может, потому что он думает, что я — его собственность? — она взмахнула руками, упирая их в бока, — я уже неделю не выхожу на связь. Да, прости, что забыла предупредить, но у меня как-то язык не поворачивался сказать «Кстати, все мои знакомые, кроме вас — наёмники, психопаты и маньяки, часть из которых уверена, что со мной можно делать всё, что угодно!».

Её затрясло, и она села на диванчик, опуская голову на руки. Станислав осторожно приблизился, рассматривая её. Он не знал, что ей ответить, да и думал, что если скажет хоть слово, то она заистерит ещё больше, поэтому просто остался рядом, сохраняя между ними небольшое расстояние, и присел на корточки напротив неё, осторожно беря её руки в свои.

— Я не хочу больше, — грудь часто поднималась и опадала, тонкие губы дрожали, — я так не хочу всего этого, — слеза скатилась по её щеке, и Станислав осторожно стёр мокрый след. Миранда, казалось, этого даже не заметила.

— Мы можем помочь.

Зелёные глаза взметнулись на него, и она словно хотела что-то сказать, но только покачала головой, опуская её обратно.

Станислав всегда был спокойным человеком, практически не способным психовать, или делать что-то импульсивное, тем более, что его терпение было натренировано… страшно даже перечислять, чем. Но почему-то с этой женщиной не работало ничего. Он много времени провёл, пытаясь её успокоить, заставить ему поверить, стараясь не ранить её, и в этот момент в голове будто щёлкнуло, и всё стало выглядеть совсем иначе. Если человек не хочет помощи — может и не стоит её навязывать?

— Ты уверена, что не хочешь больше? — он выпрямился, складывая руки на груди. Миранда подняла на него вопросительный взгляд, — потому что всё говорит об обратном.

— Что? — она подскочила с дивана, — хочешь сказать, я сама устроила себе такую жизнь?

— Адреналин вызывает зависимость. Может быть, — он понимал, что говоря прямо, наверняка её заденет, но всегда предпочитал правду красивым словам, — я не знаю, ты просто не признаёшься себе, что тебе нравилось быть суперсильной, суперстойкой женщиной, ты хочешь быть героем, а не дамой в беде, хочешь власти?

Он говорил спокойно, но быстро, ожидая, что она захочет его перебить. Но Миранда выслушала его, и повисла тяжелая пауза. Она выглядела как кошка, подобравшаяся перед прыжком.

— Да, конечно, — заговорила она с ядовитым сарказмом, опустив плечи, быстро и резко, — я же всегда мечтала о такой жизни. Это так затягивает, просто потрясающе. Знаешь, как здорово, когда… — она не договорила, закусив губу, и отвернувшись. Стас чувствовал себя ужасно, но при этом как-то легко. Его адекватная часть будто бы наблюдала за ним со стороны, и никак не могла остановить.

— У тебя его фамилия. По одним из документов. У тебя были запасы денег, и была возможность сбежать, но ты никогда ей не пользовалась.

«Остановись! Прекрати!» — говорил ему внутренний голос, но все эти сомнения копились слишком долго.

— Пользовалась однажды, — заговорила Миранда, не оборачиваясь. — Мы с ещё одной девушкой, Бонни, сбежали. Отправились в полицию. Но я узнала детектива в участке — видела его на корабле Азора. Оставалось два выхода: бежать, и надеяться, что меня не найдут, или переиграть всё, и подставить Бонни, — она обернулась, обхватывая себя руками, — и да, я выбрала не бежать. Мне было страшно, — её дыхание сбилось, и она глубоко вдохнула, восстанавливая его, — мне было так невероятно страшно, что я сделала то, что сделала. Я сдала её. И я видела, что стало с ней потом, её сломали, понимаешь? Уничтожили. Там не осталось ничего. Злость, радость, мечты, желания — ничего. И после этого мне стало ещё страшнее, — она криво улыбнулась, но по щекам катились слёзы, — я так боялась всё это время, ты не представляешь. Я боялась спать, я боялась просыпаться, а потом я потеряла и это чувство. И всё слилось в одну жуткую серую массу. Я для этого и бегала по этим бесполезным свиданиям, потому что надеялась ощутить хоть что-то, но вместо этого моя жизнь будто продолжала заполняться этим ужасным ощущением пустоты, оно буквально душило… — она бегло вытерла слёзы, — да, у меня есть документы, будто бы я его жена. Ему стукнула в голову чудесная идея — никогда у человека не было медового месяца, а тут захотелось. Как ты понимаешь, моего желания мало кто спрашивал. Хочешь, чтобы я и про это рассказала? Как чудесно было выполнять супружеский долг? Потому что он, в отличие от брака, фиктивным не был.

— Нет, конечно нет, — выдохнул Станислав, не понимая толком, что надо сказать. Миранда выглядела такой перепуганной и расстроенной, — я не…

— Наверное, мне лучше уйти, — женщина ещё раз вытерла слёзы, и развернулась к шлюзу. Ему пришлось нагнать её, останавливая.

Вот только что сказать — он не знал. Но она остановилась, глядя на него со смесью страха и отчаяния.

— Ты права, капитан тебе не нужен, — Станислав поймал её за руку, — но я беспокоюсь за тебя, и делаю всё, что умею, чтобы помочь.

— Я понимаю, — она, наконец, немного расслабила плечи, — но я хочу, чтобы ты мне доверял. Я просила тебя улететь не из-за себя, я беспокоюсь за вас.

— Как ты и говорила, это работает только в обе стороны, — он позволил себе притянуть её ближе, и Миранда приблизилась, опуская руки на его плечи, — тебе тоже нужно учиться доверять.

— Но я же… — её голос повысился, и женщина сделала паузу, и вздохнула, успокаиваясь, — я ведь доверилась тебе полностью. Я не понимаю, что ещё я могу сделать!

Она искренне не понимала, что его не устраивает, он видел это. В её картине мира видимо, просто не существовало возможности того, что кто-то будет беспокоиться за неё и хотеть помочь. Он попытался найти подходящий пример:

— Вадим знает про тебя больше моего, и ты не боишься его обидеть, или напрямую сказать, что думаешь.

Только сказав это он ощутил, насколько этот факт его задевал. У этих двоих словно была какая-то связь.

— Ты что, ревнуешь? — она заглянула к нему в глаза, хитро улыбаясь, — к тому, что мне его не жалко?

Станислав не ответил, но Миранда вдруг хихикнула и обняла его так, что он чуть не повалился назад.

— Я думала, это будет легче, — она отстранилась, но совсем немного, все ещё оставаясь очень близко, — но мне постоянно кажется, что ты во всём неправ, и три раза в день хочется сбежать отсюда, потому что… Я даже не знаю, почему, — он видел, что на её губах играет улыбка, и ничего не понимал. Как это получилось? Почему? Хорошо всё или плохо? Главное, что она не пыталась никуда бежать, не билась в истерике, и, вроде, даже улыбалась. Ощущать её рядом было точно хорошо.

— Я скажу Кире, что мы не можем остаться, — рисковать встречей с тем, кто одним своим существованием доводит Миранду до такой истерики, он не хотел.

— Может, мы должны, — Миранда выскользнула из его рук, массируя заплаканные глаза, — может быть, он связан с атакой, и мы могли что-нибудь выяснить. Что? — она заметила его удивлённый взгляд, — доверие так доверие.

— Пожалуйста, не сбегай, когда я это скажу, — осторожно начал Стас, — но может, для начала поговорим с кем-то из полиции? И пусть они с этим разбираются?

— Да не, глупости какие-то, — с улыбкой наморщила носик Миранда, — я поговорю с Вадимом, если ты пообещаешь не убивать его в приступе ревности.

— Это будет сложно, но я как-нибудь справлюсь, обещаю, — внутри снова стало как-то легко. Неужели так теперь будет всегда? Слезы, злость, страх, обещание уйти, смех и флирт, и всё это менее, чем за пять минут. Впрочем, сложно было ожидать чего-то другого, в конце концов, они были едва знакомы, а уже оказались вместе на одном корабле и в большой куче неприятностей.

Они решили обсудить всё с Вадимом, заодно узнав, собирается ли он покидать Кассандру в ближайшее время, Миранда сбежала в душ, чтобы «не пугать людей моим красным опухшим лицом», а в пультогостиную начали стягиваться просыпающиеся члены команды.

* * *

Милли, только заслышав шаги, тенью метнулась обратно в свою каюту. Один из киборгов, живущих на корабле, что-то заподозрил — она слышала, как он замер, прислушиваясь, но затем отправился по своим делам. Милли притихла, накручивая на палец прядь волос, напряжённо обдумывая, как ей быть дальше. Эти люди искренне хотели помочь — но из всех, кто был на Кассандре, она умудрилась попасть именно к тем, кто хочет не бежать от опасности, а нестись к ней навстречу.

Но она не могла допустить встречи с Вдовиным. Если бы эта женщина, Миранда, убедила капитана улететь, то всё могло бы сложиться отлично. Конечно, Милли могла бы попробовать найти других людей и убраться с ними, но сейчас, когда Вдовин, а значит и его кибы, здесь, это было слишком опасно. Можно было вернуться к Трикси, но что-то в ней настораживало. Киборги слишком хорошо прятали эмоции, и поэтому им нельзя было полностью доверять. Вот у этих людей всё было, как на ладони — радость, страхи, обиды. Ей нравилось рядом с ними, здесь было почти так же хорошо, как у Харриета, но его никто не мог заменить. Милли понимала, что она, в любом случае, рано или поздно останется сама по себе, но отдохнуть, получить доступ в инфранет, собрать нужную информацию было очень даже приятно. Однако, такими темпами, небезопасно.

Поэтому в стащенную у пилота сумку она набила еды, тайком прихваченой из кладовки, забросила её за спину, и, дождавшись, пока коридор опустеет, выскочила, прислушиваясь. Машинный отсек был пуст, и никогда не запирался. Внизу был технический люк, а через него можно выскользнуть на площадку и убраться оттуда по-тихому. Можно спрятаться в лесу и таскать еду из замка, пока всё не уляжется. Один раз она попалась Трикси, но больше такой ошибки не повторит.

Точнее, думала, что не повторит.

— Куда ты собралась?

Милли обернулась, чтобы увидеть стоящего в дверях каюты рыжего киборга. Он подкараулил её! Но она была осторожна!

— Как?

Кажется, его звали Дэн. Друг Трикси. Они с Милли почти не пересекались. Во многом, потому что она старательно избегала его внимательного взгляда. Киборги не могли не видеть, что с ней что-то не так, хоть и не понимали, что.

— Не всё решает техника, — он выглядел совершенно обычным парнем. Заметь она его в толпе — и не вычислила бы, что он киборг, — кое-где нужны опыт и знание людей, — он присел рядом с ней, заглядывая прямо в глаза, — ты не спрячешься там. Тебе надо рассказать всё капитану, и он что-нибудь придумает. Одна ты с этим не справишься.

Милли хмыкнула. Как часто её недооценивали!

— Ты даже не представляешь, с чем я могу справиться! — задрала нос девочка, но рыжий только покачал головой:

— С десятком-другим вооружённых людей? Если хочешь скрыть, кто ты, то потребуется немного больше умений. Поверь мне, я тоже прятался.

— И у тебя получилось? Ты можешь научить меня? — она посмотрела на этого рыжего новыми глазами. До этого она не задумывалась, как у него так легко получается контактировать с людьми. Не так легко, как у Трикси, немного иначе, но тем не менее, он общался со всеми на равных, вовсе не как киборги на попечении ОЗК.

— Получилось, но так нельзя жить, — парень выпрямился, — ты можешь сбежать, ты можешь перебить тех, кто будет тебя преследовать, но ты так и останешься чужаком, если не попробуешь найти хоть кого-то, кому доверишься. И я не могу ручаться за всех людей на Кассандре, но я знаю, что Станиславу Федотовичу ты можешь всё рассказать.

Парень выпрямился, и, насвистывая, отправился к пультогостиной, оставляя Милли решать самостоятельно. Девочка замялась.

Ещё несколько месяцев назад её держали в клетке. А потом было короткое счастье с человеком, который стал её отцом, пусть и ненадолго. Всё, что ей было нужно, это незамеченной добраться до Нью-Ванкувера, и отыскать условленное место. Там её не достанут, там она заживёт спокойной жизнью.

Но с каждым днём эта возможность таяла. Ей не нужен был новый отец, не нужны были люди, которые хотят позаботиться о ней. Только добраться до безопасного места.

Милли услышала, что вода в душе перестала литься. Нужно было решать — уходить, или оставаться, пока её ещё кто-нибудь не заметил. С непонятной ей самой злостью она захлопнула дверь машинного отсека. Бросив рюкзак в отведённой ей каюте, она решительно направилась к пультогостиной.

* * *

Аня сегодня выглядела прямо как киногерой в бегах — светлые волосы были запрятаны под кепку, лицо закрывали тёмные очки, дополнялся образ совершенно «незаметной» кожаной курткой, которая по текущей погоде была жарковата.

— Либо ты пытаешься спрятать похмелье, либо ты не очень хороша в маскировке, — заметил Вадим, когда они встретились неподалёку от взлётной площадки, — что случилось? Ты настояла, что это срочно.

— Ты смеёшься, а это правда работает, проверено, — она поправила кепку, поворачиваясь спиной к оживлённой части площадки, — слушай, мне надо убираться отсюда, но я решила сделать твоему расследованию царский подарок. Не тому, что про взрыв, всё равно его перехватили военные, а про киборгов.

— Откуда ты знаешь, что я расследую? — Возможно, Вадиму стоило перестать удивляться таким вещам. Аня в ответ криво улыбнулась, кусая ноготь на большом пальце:

— Разве это не очевидно? Агент, которому срочно надо поговорить с Кирой после серии таинственных покушений на киборгов и всего такого. Я хорошенькая, но это не значит, что я глупая.

— Ну тогда дай мне хоть что-то важное, умная, — сложил руки на груди полицейский, — что ты знаешь?

— Константин Вдовин — это тот, кто тебе нужен, — она понизила голос и наклонилась ближе к нему так, что в нос ударил слишком терпкий запах духов, — он одержим идеей создания нового поколения киборгов, и на всё пойдёт ради этого. Копни глубже, и найдешь насилие, пытки, причастность к работорговле… Да там клад на двадцать повышений.

— Сказала бы что-то новое, — Вадим максимально безразлично повёл плечами. Конечно, даже это было для него новостью, но девушке об этом было знать совершенно незачем, — без улик это пустые слова.

— Вот так, значит? — она вздёрнула брови, — я тут стараюсь ради него…

Она замолчала, отводя взгляд куда-то вдаль, а затем достала что-то из внутреннего кармана куртки. Небольшой брелок с потёртой надписью «Карнавал» в виде грузовика, из сопл которого вырывается огонь.

— Внутри криптоключ, с привязкой к копии данных в облаке, — она задержала руку, словно была не готова отдать брелок, — у тебя будет полный доступ, но если ты постараешься его уничтожить, я узнаю, и найду способ испортить тебе жизнь, ясно? Там моя работа, всё, что я смогла украсть. Если эта информация всплывёт не там, где надо…

— Дай-ка угадаю, люди пострадают, ты пострадаешь? — перебил Вадим. В этом деле, видимо иначе и не могло быть, — не беспокойся, я буду осторожен.

В этот момент запищал видеофон. Ему было нужно возвращаться на корабль — Станислав о чём-то хотел поговорить.

— Приятно было познакомиться, — протянула руку девушка, — мне надо скрыться, пока меня не достали. Постарайся не умереть, и может, мы увидимся ещё раз.

— Ну, теперь у меня появилась причина жить дальше, — полушутя, ответил Вадим, пожимая аккуратную ручку, — спасибо. Надеюсь, там правда ключ, а не вирус, повергающий человечество в хаос.

— А разве мы уже не там? — блондинка поправила очки, и, развернувшись, быстро зашагала к небольшому катеру, который готовился ко взлёту. Вадим отметил, что даже её походка изменилась — никакого больше покачивания бёдрами, грубая, но довольно естественная. Возможно, она не так уж и плоха была в искусстве маскировки. Проводив её взглядом, он быстрым шагом направился в сторону «Космического Мозгоеда».

У Ани бешено билось сердце и холодели руки. Она так долго шла к этому! Теперь нужно было ждать. Скорее всего, этот полицейский ничего не сделает, но если сделает…

Тогда она всё исправит. Она сможет выступить, опубликовать свои работы. Спасти тех, кого мучал этот маньяк или хотя бы попытаться.

Она перебрала в голове всё, что лежало в облаке. Исследования по воссозданию синтеза Гибульского, документирование экспериментов. Этого хватит, чтобы получить ордер на арест…

Девушка резко замерла. Она заметила, что Вдовин прибыл сюда не один. С ним была свита. Его самые «балансированные» творения, которых между собой многие звали «тенями». Кибы, которые достаточно машины, чтобы иметь все возможности остановить «шестёрок» или даже «семёрок», и достаточно люди, чтобы совершенно не выделяться из толпы, настолько, что их даже киборги не отличат от обычных людей.

Кибы со встроенными в запястье небольшими передатчиками, которые посылают сигнал определённой частоты, выводящий в блок, а потом и вовсе отрубающий всех киборгов в округе. И ничего из того, что есть на вооружении полиции против них не сработает.

Это было не её дело. Она и так помогла, чем могла. Ровно настолько, чтобы этот полицейский отпустил её. Дальше — его проблемы.

Но что, если у него могло получится? Но Тени просто убьют его и всех его друзей, а потом найдут способ стереть данные. А потом поймут, кто именно дал ему эти данные, и больше ей будет не скрыться.

Её уже ждали на катере, нужно было улетать.

Но Аня не представляла, как она сможет жить, оставляя всё это за собой. Сколько бы она не повторяла себе не вмешиваться, не светиться, она просто, не могла так! Она знала, что совесть её съест.

Именно поэтому блондинка развернулась и бегом бросилась к кораблю «Космический Мозгоед», нагоняя агента. Ну уж нет, она выдаст ему всё, что сможет, и проследит, чтобы он справился. Даже если это поставит её жизнь под риск.

В конце концов, эта жизнь ей была подарена практически случайно.

— Все живы? Что случилось? — Вадим пришёл как раз к моменту, когда на столе стоял завтрак, сегодня — лаконичный, в виде каши странного серо-жёлтого цвета. Миранда тут же протянула ему кружку с кофе, избегая смотреть в глаза.

— Стой, — окликнул её Станислав, и женщина развернулась, — Вадим, она хочет с тобой поговорить.

Миранда, скривившись, высунула язык, и тут же с улыбкой повернулась к полицейскому.

— Что, если я скажу тебе, что на планете оказался один мой знакомый психопат, которого неплохо бы прижать?

— Вдовин? — Вадим увидел, как удивлённо вытянулось лицо женщины, и усмехнулся про себя, — и какие будут предложения?

— Милый, тебя кто-то хочет! — с придыханием известила Маша, и Вадим разглядел на экране Аню, которая затравленно оглядывалась.

— Это за мной, ты не против? — уточнил он у капитана, и тот пожал плечами. Аня вбежала по трапу, через мгновение оказываясь в гостиной.

Она широко улыбнулась ему, скидывая рюкзак, но через мгновение её глаза расширились, и она попятилась обратно к шлюзовой камере.

Ланс среагировал быстрее всех, молнией бросившись к девушке, и перехватывая её руку. Рюкзак упал на пол, и из него выскользнул простенький и малозарядный, но бластер.

— Нет! Я не вернусь! — она попыталась вырваться из хватки Ланса, или подцепить рюкзак ногой, но тот крепко держал её. Вадим ничего не понимал. Она пришла его убить?

— Тише, — услышал он голос из-за спины, и заметил Миранду, которая выставила перед собой ладони в успокаивающем жесте, — я не…

Аня щёлкнула зубами, да так громко, что даже Вадим услышал, её глаза закатились, и она осела в руках Ланса. Миранда бросилась к ней, падая на колени, хватая лицо девушки в свои ладони, и накрыла её губы своими.

— Что? — спросил Тед, выражая общее непонимание происходяшего. Вадим переглянулся с Вениамином. Он узнал характерное движение челюсти.

— Батраксен, либо Батраксол, — пояснил он медику, и тот, кивнув, тут же бросился к своему кабинету. Миранда отдёрнула голову, подскочила, схватила со стола первую попавшуюся кружку и выплюнула туда белую пилюлю, покрытую пеной.

— Дура! — в сердцах выкрикнула женщина, покачиваясь, и хватаясь за стол. Вениамин подскочил к Ане, и что-то ей вколол. Через несколько секунд она проморгалась, приходя в себя, но выглядела все ещё бледной. Едва шевелясь, она попыталась отползти прочь к соседней стене.

— Почему она только что пыталась убить себя? — спросил Вадим у отфыркивающейся Миранды, которая активно полоскала рот у раковины, — в смысле, ты конечно не подарок, но убить себя хочется обычно только после встречи третьей.

— А что это было? — осторожно глянул Тед на кружку с шипящей капсулой.

— Яд, который используют наёмники и шпионы, — пояснил капитан, забирая кружку. С сомнением покрутил её в руках, и полностью швырнул в утилизатор, — первая порция попадает в кровь при раскусывании, но это анестетик. Если проглотить пилюлю, убьёт тебя за полминуты примерно. Обычно она вклеена в зубы вместо пломбы.

Все уставились на перепуганную Аню. Девочка ещё больше побелела, и Вадим подумал, что так они её совсем доведут. Он приблизился к ней под чутким взглядом все ещё бывшего настороже Ланса, пытаясь успокоить.

— Это — наглядный пример того, почему нельзя помогать людям, — Миранда присела на кухонную стойку, все ещё тяжело дыша, — я ей жизнь спасла, дала возможность сбежать, с одним простым условием: «никуда не лезь»! И кого же я встречаю год спустя в самой гуще событий?

— Ну извини, — прошипела Аня, — не все умеют прятать голову в песок, и смотреть на то, как люди страдают!

— Конкретно с тобой стоило посмотреть, видимо, — парировала Миранда, и заметила кучу непонимающих взглядов, направленных на себя. Это явно заставило её нервничать. Аня немного отдышалась, и Вадим помог ей подняться, проводил на диван.

— Так, стоп, — вмешался капитан, — теперь вы все по порядку мне всё объясните, или пойдёте выяснять свои дела где-нибудь в лесу!

Вадим уловил виноватый взгляд Миранды. У него объяснений было немного, и он тоже хотел получить ответы.

— Константин Вдовин, — заговорила женщина, — глава «Вин-технология», официально его компания — лидер рынка в поставке протезов и экзоскелетов. Ваш друг Стрелок в таком гоняет. Неофициально — главный партнёр Азора по работорговле с большой мечтой создать идеального киборга. Пока что получились только корявые гибриды, из которых выжили далеко не все, но стабильная версия этого недогибрида может при прочих равных уделать «шестёрок» и «семёрок». Собственно, вы с ними уже сталкивались. Есть версии попроще, вроде небольшого чипа для контроля жизненных показателей, поддержания боеспособного состояния… Про это вам подробнее расскажет Вениамин, — она натянуто улыбнулась медику, на которого обратились все взгляды, — не исключено, что если он и не виноват в теракте против ОЗК, то как-нибудь с ним связан. Об этом я и хотела поговорить, — она перевела взгляд на Вадима, — он здесь не спроста.

— Может быть, передать эту информацию военным? — вмешалась до этого молчавшая Полина, — они ищут организатора взрывов, и уверены, что он до сих пор где-то на планете.

— И откуда вы это знаете? — поинтересовался капитан, от чего девушка тут же потупила взгляд, краснея.

— Они очень громко говорили, — ответил за неё Дэн, — но это не сходится, у него нет мотива атаковать ОЗК.

— Он психопат, — вмешалась Аня, — мало ли почему ему захотелось всё уничтожить!

— Нет, Дэн прав, — Миранда задумчиво покусала губу, и, заметив взгляд Вадима, спрыгнула с кухонной стойки, — он, конечно, абсолютно плевать хотел на людей, но киборгов без веского мотива убивать не стал бы. Он как-то замешан, но взрывы не могли быть его идеей. Это не его стиль.

— Мы нашли ещё кое-кого любопытного, — снова подала голос Полина, — пока все здесь сходили с ума. Нам надо было хоть что-то сделать.

— И кажется, у этого человека может быть вполне хороший мотив, — добавил Тед, что-то набирая на своём пульте. На голоподставке выскочил портрет одной из участников саммита — смуглой женщины с чёрными волосами. Шанти Вольф. Вадим узнал её — глава ООО «Новые горизонты», того, что осталось от DEX-компани после объявления банкротом, многочисленных исков и продажи имущества с молотка. Компания находилась тише воды, ниже травы, не появлялась в новостях и занималась только исследованиями.

— В официальных данных этого нет, но Трикси кое-где порылась… — Тед переглянулся с Дэном, и нажал что-то ещё.

Появилась голография — маленькая смуглая девочка, и мужчина, который прижимает её к себе, улыбаясь. Они выглядели совершенно нормальной, счастливой семьей.

Вот только мужчина выглядел слишком знакомым. Станислав тихо выругался и вся атмосфера в пультогостиной стала куда более напряжённой.

— Что происходит? — Миранда непонимающе огляделась, — это её отец?

— Приёмный отец, Сергей Волков, — пояснил Вадим, барабаня пальцами по подлокотнику дивана, — также известен, как Ржавый Волк. Бывший владелец DEX-компани. Она его приёмная дочь!

— Хорошо, прекрасно! — Станислав потёр лоб, и с сарказмом добавил: — если у кого-то здесь ещё есть важные, относящиеся к делу секреты или истори, пожалуйста, расскажите это прямо сейчас.

Он, очевидно, не ожидал ответа (или надеялся на его отсутствие), но в воздух поднялась маленькая ручка.

— Кстати об экспериментах… — Милли, та девочка, что откуда-то подобрал Стас, распахнула ещё по-детски большие и яркие глаза, — я думаю, Вдовин здесь, потому что ищет меня. Со мной у него, вроде как, получилось, — она извиняющимся жестом пожала плечами, и испуганно огляделась, будто ожидая, что все бросятся на неё. Аня обернулась к девочке, но ничего не сказала.

— Погоди, серьёзно? — Миранда, в отличие от неё, была менее деликатной, — полный синтез Гибульского? Развивающийся человеческий организм, сопряжённый с эволюционирующим, перестраивающим себя процессором? — она чуть отшатнулась, — боюсь представить, на каком количестве детей он тренировался.

— На большом. Я сбежала, когда узнала это, — тихо сказала Аня, глядя в сторону. Повисла тишина.

— Кто-то ещё? — уже менее саркастично и более осторожно спросил Станислав. Теперь желающих ответить не нашлось, — итак, у нас есть опасный психопат, который ищет Милли, дочка другого психопата, которая, возможно, устроила самый крупный за последний десяток лет теракт, а ещё — никому нельзя доверять, и у нас практически нет доказательств. Я ничего не упустил?

Никто ничего не решил добавить, и капитан засобирался, поправляя фуражку, и проверяя бластер в кобуре.

— Куда ты? — от Вадима не ускользнуло, как Миранда вздрогнула при виде бластера. До сих пор побаивается всех?

— Врага надо знать в лицо, верно? А Кира просила помочь. Сидите здесь, все, — он внимательно посмотрел на Аню и Миранду, — и не высовывайтесь пока. Вадим за старшего. Постарайтесь узнать всё, что сможете, а дальше уже разберёмся, — его уверенный тон и вид вселил хоть какую-то надежду на то, что они и правда разберутся.

— Я иду с вами, — поднялся с места Дэн. Это было разумное предложение, но Станислав колебался. Наконец, он кивнул головой — с командой, в любом случае, оставался ещё и Ланс.

Он тихо обменялся ещё парой слов с Мирандой, и они с Дэном покинули корабль, оставляя остальных в подавленном молчании.

— Ну давай, агент, — Миранда скрестила руки на груди, — что же нам делать?

Вадим почувствовал себя неуютно. Лучше бы он отправился помочь Кире — но она попросила именно Станислава, ей нужны были показания очевидца, а не полицейского.

— Попробуем найти что-то полезное, — он поднялся с дивана, прикидывая, что на его месте сделал бы Станислав, — Аня, открывай свои файлы сама, — он вернул ей ключ, — вы двое, — это было уже к Полине с Тедом, — свяжитесь с Трикси, попросите последить за происходящим, и наройте на ту подозрительную дамочку всё, что можете. И остальных гостей саммита тоже лучше максимально проверить. Остальные… — он замялся, — помогайте им!

На колени запрыгнула кошка, и потянулась, вонзая когти в колено. Алик, недовольный, что отец не обращает на него внимания, заплакал. Миранда умудрилась врезаться в кресло, и чуть не упала — видимо, немного наркотика ей всё же попало. Вадиму остро захотелось позвать Станислава обратно.

— Ты ещё не сказал им? — спросил Станислав, когда они с Дэном приближались к замку. Рыжий отрицательно покачал головой:

— Я ещё не решил. Трикси уговаривает меня кое-что попробовать, но мне не кажется это хорошей идеей. Я подожду, пока всё уляжется.

— Доверяй своей интуиции, — Станислав похлопал его по плечу, — она у тебя отменная.

— Станислав Петухов? — окликнул их кто-то, как только они оказались в замке. К ним с широкой улыбкой приближался Вдовин.

Им предстоял долгий день.

Собрание было скучным. Нет, не так — оно было очень скучным. Его официальная часть быстро прошла, гостям с Альфа-Центавры показали, что замок стоит и ещё всех перестоит, познакомили с киборгами, и договорились обсудить деловые вопросы позже, когда гости отдохнут от сложного путешествия. А в промежутке люди остались решать свои внутренние вопросы. И вот это длилось уже несколько часов.

Станислав понимал, о чём идёт речь, но искренне не понимал, в чём проблема всех этих людей, которые уже три часа размусоливали одно и то же по кругу, не в силах договориться. Политик из него был никудышный, и всё это навевало только скуку.

— Мы можем предоставить вам ресурсы, но вы должны учитывать… — попыталась вмешаться та самая женщина, Шанти Вольф, но её, уже не в первый раз перебил адмирал Бойцов:

— Кассандра не может и дальше жить отдельным государством, оставаясь частной собственностью, — его пронзительный взгляд пробежался по всем собравшимся, — она стоила жизни одному моему экипажу!

— Наше общество — верифицированная благотворительная правовая организация! — заявила Кира, с достоинством встречая его взгляд, — это ваша обязанность — защищать нас, как граждан Федерации! С которой вы, надо сказать, не очень-то справляетесь, потому что человечество устраивает геноцид против нас!

— Я таки имею вам сказать, что это не прямое обвинение, а образное выражение, не являющееся официальной позицией нашей организации! — скромно вмешалась Сара Соломоновна, — а что до ваших военных, таки если они и нашу частную собственность не защитили, то какой с них спрос будет на защиту целой планеты?

Этот спор повторялся уже раз десятый. Приставленный секретарём Реми просто переводил взгляд с одного делегата на другого, записывая всю информацию и реакции, что выглядело поначалу жутко, но потом стало довольно привычно. Дэн, казалось, внимательно слушал, но Станислав почему-то был уверен, что у парня на внутреннем терминале открыта какая-нибудь книжка, которую он параллельно почитывает, либо что он болтает с притихшей Трикси, которая сидела около Киры настолько незаметно, что легко было вообще забыть о том, что девушка здесь.

Его показания тут честно выслушали, но спор очень быстро перетёк в другое русло — корпорации предлагали помочь Обществу на партнёрских началах, военные предлагали передать управление Кассандрой Федерации, обещая защиту, а Кира пыталась объяснить им всем, что сесть ей на шею не получится ни у кого.

— Коллеги, зачем ругаться? — Константин, нельзя не признать, был талантлив в плане направления беседы в нужную сторону. Проблема была в том, что он либо откровенно забавлялся происходящим, либо его цель была в том, чтобы рассорить всех, а самому остаться не при делах. Впрочем, одно другому не мешало. — У нас стоит вопрос о существовании нового вида и его выживании. Человечество создало этот вид, и должно за него отвечать, тут нельзя не согласиться с Кирой, — он наклонил голову к девушке, — но если киборги хотят быть частью человечества, они не могут только требовать от него чего-то, согласитесь? Нужно и вносить свой вклад…

— Киборги уже часть человечества! — хлопнула ладонями о стол Кира, — это люди, которым в головы запихали процессор, сломав им жизнь!

— И последствия этого должны быть устранены! — подхватил тему Константин, — да, я согласен, мы должны помочь киборгам, да, они должны быть наравне с людьми. Но «наравне» означает, что у них не только права людей, но и их обязанности.

— Какие обязанности могут быть у умственно отсталого ребёнка? У человека с психотравмой? — глаза Киры блестели, она напряжённо вцепилась в столешницу, — каких ещё обязанности вы хотите с тех, кто уже отвоевал за людей, несмотря на боль, несмотря на всё, через что пришлось пойти, и взамен получил только ещё больше боли и унижений? Скольких разумных киборгов, запертых в собственных телах, люди положили из-за своих конфликтов?

— Может быть, спросим у самих киборгов? — вмешался адмирал, и все взгляды обратились на Дэна и Реми, а те, в свою очередь, посмотрели на Трикси. Девушка, заметив всеобщее внимание, поднялась с места, горящим взглядом окидывая собравшихся.

— Это наша планета, — спокойно проговорила Трикси, — и она останется нашей. Никто не заберёт её ни силой, ни уговорами.А дальше всё просто. Мы хотим быть частью человеческого общества, но для начала нужно, чтобы вы перестали нас убивать. Пока какой-то маньяк считает возможным бомбить планету, а военные не могут ему помешать, и он остаётся безнаказанным, я не вижу смысла хоть что-то обсуждать. То, что мы пустили вас к себе — уже большой шаг навстречу.

Она села обратно, и все притихли. Станислав, который всё время старался хотя бы краем глаза следить за Вдовиным, уловил на лице того плохо скрываемое удовольствие. Ему нравилась ситуация? Или заинтгриговал ответ Трикси?

Он поймал их ранее, ещё на входе в замок:

— Почему-то я даже не удивлён, что вы здесь, — сказал Константин, перегораживая дорогу, — всегда в гуще событий, верно?

— Это вышло случайно, — Станислав криво улыбнулся. Надо было разговорить этого человека, но, вспоминая всё, что он про него узнал… Единственным возможным общением казалось взаимодействие кулака Станислава и этого мерзко-смазливого лица. Впрочем, он и сам по себе разговаривался неплохо.

— Мир бывает до невероятного тесен. Особенно, если вы волнуетесь за своих киборгов, — он улыбался так искусственно, что мороз проходил по коже.

— А почему я должен волноваться за них? — Станислав упёр руку в бок, рядом с кобурой от бластера. Положить руку прямо на оружие было бы слишком очевидным жестом. Да и расставленные повсюду бойцы не оценили бы такого жеста. Хорошо, что оружие вообще не отобрали, только проверили.

Константин подхватил его под руку, уводя за собой. Дэн напрягся, тенью следуя за ними.

— Мы с вами ведь умные люди, понимаем, какие опасности на горизонте. Внутричеловеческий конфликт. Мало ли кто захочет им воспользоваться. Киборги — главная тема дня, а такое внимание всегда опасно. Никому нельзя доверять, но если вы прислушаетесь ко мне…

— Сообщение, — выдохнул Станислав, резко вспомнивший, где он ещё слышал этот голос и эти слова, — то анонимное сообщение? Что я должен найти какую-то девочку?

— Тише, — снова фальшиво улыбнулся бизнесмен, — маленький трюк, чтобы привлечь ваше внимание. Эта девочка в большой опасности, и я хочу ей помочь.

«А я хочу помочь человечеству, пристрелив тебя» — подумал Станислав, но вслух сказал другое:

— А нападение на мою команду тоже было «маленьким трюком»? Тогда мы получили похожее сообщение.

— Я знаю об этом только то, что рассказала мне наша общая знакомая, — он, наконец, притормозил, хотя и до этого не особо спешил, и выпустил руку Станислава, становясь напротив него, — Миранда рассказывает мне всё. Включая ваше небольшое приключение в тёмных пещерах под озером. Знаете, теперь там весь район перекрыли для посещения, а в городах усилили режимы безопасности. На отстрел «кротов» выдали лицензии. Мне даже жалко бедных животных. Они не виноваты в том, что природа сделала их настолько хорошими убийцами.

Станислав не знал, что на это ответить, сосредоточенно переваривая информацию. К счастью, это и не требовалось.

— Она ведь здесь, Миранда, — продолжил бизнесмен, покручивая в руках богато отделанный видеофон, — наши компании давно сотрудничают, но моё с ней общение… куда более личное, — он ещё раз широко улыбнулся, — поэтому она изо всех сил помогает мне найти эту потерянную девочку. Мы должны спасти этого ребёнка, как можно скорее. Но если бы вы нашли её первой… — он закатил глаза, словно что-то высчитывая в голове, — вам бы хватило денег, чтобы не только поддержать на плаву ваше разваливающееся предприятие, но обеспечить себе беспечную старость… Или детям. Если они у вас когда-нибудь появятся.

Ещё раз «очаровательно» улыбнувшись, мужчина направился к основной делегации, и через некоторое время началась экскурсия.

И теперь Станислав сидел, гадая, каким образом этот выпендрёжник так быстро успел забраться к нему в голову. Может быть, всё это было совпадением, но он успел и намекнуть на опасность для его команды, и на Миранду… Она не могла быть предательницей. Станислав старательно отгонял эти мысли, но тренированное годами паранойи подсознание услужливо рисовало ему картинку, как эта милая женщина забивает Вениамина его же кружкой, а потом, зловеще хохоча, сжигает весь «Космический Мозгоед». Выглядело абсолютно неправдоподобно и абсурдно, но… Миранда явно была не из психически стабильных людей. Кто знает, через что она прошла, и на что после этого способна.

«На то, чтобы пытаться помочь тебе всеми силами» — сказал себе Станислав, решительно отгоняя от лишние мысли. Человек, который не доверял каждой встречной тени, остался в прошлом, но упорно пытался вернуться.

— Если никто ничего нового не имеет сказать по этому поводу, то официальная позиция нашего общества остаётся таки неизменной, — чинно заявила Сарочка, нарушая повисшую после монолога Трикси тишину, — всем предлагаем осуществить запланированные перерыв и отдых, — авшурка бодро подскочила со своего места, и, сложив руки, у живота, плавно прошествовала к двери так, будто бы никто больше ей не был здесь указ. Станислав так свободно в присутствии адмирала себя не ощущал, несмотря на то, что вообще-то был космодесантником, а не лётчиком, да ещё и бывшим, однако желание убраться отсюда поскорее и связаться со своими пересилило старые рефлексы, и он поспешил к выходу.

— Станислав! — окликнул его адмирал, и выход, бывший в шаге от него, стал бесконечно далёк. Космодесантник обернулся, привычно выпрямляя спину и приподнимая подбородок, — может, пообедаете вместе с нами? Хочется поговорить с понимающим человеком.

«Пообедать» представляло собой скромный стол в отведённой адмиралу комнате, наполненный больше закусками, чем едой, во главе которого возвышалась бутылка арака (видимо, водки не нашли). Пить не хотелось, но отказывать адмиралу, когда он предлагает с ним пообедать — плохая идея даже для гражданских. Рядом присели неизменный старший офицер, бритоголовый мордоворот, секретарь, вышколенный парнишка, видимо только из Академии, да пара офицеров, которые, похоже, выполняли роль охраны.

— Вот и что с ними делать? — Бойцов облокотился на стол, разливая прозрачную жидкость по стопкам, — их же размажут, а я останусь крайним, понимаете? И не договориться никак.

Станислав считал, что договориться можно отлично, если не пытаться навязать ОЗК ненужную им военную базу. Он поразился тому, что ещё несколько лет назад, скорее всего, склонялся бы к совершенно противоположной точке зрения. Теперь оставалось только благоразумно молчать, либо вести разговор очень осторожно. Он опрокинул стопку, чувствуя, как алкоголь огнём расходится внутри.

— Чем скорее найдут террориста, тем проще будет договориться с Кирой, — осторожно заметил Станислав.

— За это не переживай, мы перевернём всю планету, если понадобится, — Бойцов подвинул к себе опустевшие рюмки, размашисто наливая ещё, не просто до краёв, а с горкой, — подонки не уйдут!

Он чуть кивнул головой в сторону двери и закатил глаза. Похоже, остальным гостям он тоже не доверял. Полиция не может разобраться с прихвостнями Азора, но если за дело возьмутся военные… Нужно было только найти для них подходящую зацепку, улики, которые связали бы всё воедино.

— Вы знали, что здесь приёмная дочка Волкова? — позволил он себе поинтересоваться, когда вторая стопка была отправлена тем же путём, что и первая.

— Знал? Да она у нас на мониторах с момента вступления на должность, — усмехнулся адмирал, — девчонка вроде безобидная, но знаешь, за милой мордашкой может скрываться что угодно. Я вот что скажу, — ещё немного арака отправилось в стопки, — кто бы это ни сделал, он все ещё здесь, на планете, мы засекли использование гекстер-передатчиков. Осталось отследить, кто отправил сигнал, и всё! — он хлопнул по столу, опрокидывая в себя очередную стопку. Казалось, что для него это просто вода — он даже не покраснел. Станислав уже давно не пил, и чувствовал себя не так уверенно, но адмирал снова подтянул к себе его опустевшую стопку, и налил туда ещё арака. Станислав уже приоткрыл рот, чтобы отказаться, но заметил, как старший офицер едва заметно покачал головой.

Он мельком бросил взгляд на видеофон. Миранда отправила сообщение, что у них всё в порядке, что с равным успехом могло означать, что они устроили там кружок вязания либо что «Космический Мозгоед» уже развалился на части, но никто не пострадал. Ситуация была дурацкая — уйти он, конечно, мог, но был уверен, что именно адмирал может сдвинуть дело с мёртвой точки. Может быть, ему в разговоре удастся подкинуть пару намёков, или ребята что-то нароют в процессе…

Он опрокинул очередную стопку, вслушиваясь в речь Бойцова. Тот, несмотря на общую расслабленность, мыслил чётко и трезво. Станислав же понимал, что преступники могут быть сильны, но армия Федерация не могла позволить себе ударить в грязь лицом перед союзниками с Альфа-Центавры.

— Да я этим бизнесменам вообще не доверяю, — заявил капитан, чуть расслабившись (впрочем, спину он всё равно держал прямо), — что у одного глаза бегают, что у другой.

— А на эту главу ОЗК вообще уголовное дело скоро заведут! — добавил адмирал, — не знал? И эта девчонка ещё пытается со мной спорить. А вот киборг мне понравилась, с ней можно вести дела.

Судя по взглядам, которые Трикси метала на адмирала во время своей речи, чувство было не очень взаимным.

Быстро отбив своим сообщение, Станислав с обреченностью висельника потянулся к очередной стопке, гадая, сколько ещё выдержит его организм. На краю сознания закрутилась какая-то тревожная мысль, но он никак не мог понять, что эту тревогу вызывало.

* * *

— Как думаете, я перегнула палку? — Трикси барабанила ногтями по кружке, от чего стоял тихий звон, — это был не лучший вариант взаимодействия, но я просто не могла улыбаться и продолжать миндальничать.

Они устроились в новом кабинете Киры, обвешавшись вирт-окнами. Дэн рассказал о происходящем на «Космическом Мозгоеде», они связались с кораблём в первую очередь, но пока информации было не очень много.

— То есть, мою речь ты считаешь миндальничанием? — удивилась Кира, — тогда я тебе точно не скажу, перегнула ты или нет. Мне кажется, стоило их сразу осадить. Какое право они имеют с вас что-то требовать?

— Но нам нужна их помощь, — Трикси отставила кружку, — я не хочу, чтобы Кассандра превратилась в очередную Шебу. Она должна быть нашей безопасной бухтой, а не полем боя.

— А они видят в киборгах ресурс, который нужно контролировать, — Кира задумчиво пролистывала информацию про участников саммита, — центавриане готовы немного помочь нам технологически в обмен на возможность открыть здесь официальное представительство. Альфиане ещё не выдвинули своё предложение, но мне кажется, они заинтересованы в технологии производства киборгов, вот только здесь мы не можем предложить им ничего гуманного, — она наморщила лоб, задумавшись, — но если не предложим мы, они могут договориться с Константином. Мне кажется, он знает о киборгах не меньше нашего.

— Больше, — заметил Дэн, — блокаторы, новые модели киборгов. Но ему что-то нужно от вас, от ОЗК.

— От нас, — поправила его Трикси. Последнее время она совсем сроднилась с ОЗК и очень хотела, чтобы Дэн чувствовал себя так же. Поднявшись с места, она подошла к стене с голопанелью. Кабинет организовали в глубине замка и ближе к поверхности, старательно скрыв от большинства населения Кассандры его положение, — ты тоже киборг. Всё, что произойдёт с нами, произойдёт и с тобой.

— Конечно, — не стал спорить Дэн. Он никак не мог встроиться во всё это «мы, киборги». У него была команда. Другим киборгам он сочувствовал и понимал необходимость работать вместе, но все ещё не до конца понимал зачем так активно отделять себя от людей? Всё, чего он хотел — просто жить, летать на «Космическом Мозгоеде», наливать кружку до краёв, и ругаться, когда Тед её всё равно стащит. Не прятаться в кибер-гетто, готовясь к войне с людьми.

— Ох, встреча через полчаса. Трикси, ты нужна мне там, — Кира погрузилась в работу. Трикси и Дэн переглянулись.

— Хорошо, — заметила девушка, — мы с Дэном немного пройдёмся.

Кира кивнула, делая какие-то заметки в своём фотонном блокноте.

* * *

Коридоры замка были пусты и напоминали Дэну о том, как он оказался здесь в первый раз. Тогда он задавался вопросом, не определяет ли его поступки воля генного инженера. Тогдашнее беспокойство сейчас казалось странным, почти детским. Теперь у него были проблемы покрупнее.

— Ты что-нибудь решил? — без обиняков заговорила Трикси, медленно вышагивая, и Дэн покачал головой:

— Ещё не время, — её глаза вспыхнули, и он подумал, что его сейчас отчитают, но в ОЗК Трикси приучилась немного сдерживать свой темперамент.

— Если упустить время, то ничего нельзя будет исправить, — заметила она, касаясь его руки. Дэн отступил, увеличив расстояние между ними — все эти штучки на контакт и убеждение с ним не пройдут. Даже если она делала это не по программе, ему всё равно не нравилось ощущать давление.

«А меня так нужно исправлять?» — передал он ей. Говорить вслух об этом не хотелось. Она фыркнула, покачивая головой. Вот это уже больше похоже на Трикси.

«Ты понимаешь, о чём я».

Дэн не ответил, притормозив у узкого окна. Как назло, именно отсюда открывался обзор на снятый взрывом слой почвы, который заканчивался где-то далеко впереди. Внутри заворочалось какое-то мерзкое ощущение.

«Ты не сказал им?».

«Один раз уже говорил. Зачем повторяться?».

Он не видел её реакцию, но знал, что сейчас Трикси наверняка закатила глаза.

Разрушительный резонанс мозга и процессора был остановлен, ио повреждения, как и сказали врачи, уже не отменить. Вместе с капитаном они сказали остальным, что он останется собой, без срывов, просто импланты с процессором будут работать чуть слабее.

На деле же часть процессора перегорела, на остальные части возросла нагрузка. Збышек объяснял это ему со схемами, подробно расписывая, но главным было то, что потенциальный срок жизни значительно сократился — особенно, в сравнении, с любыми другими киборгами. Это были уже не пугающие два года, но лет через пятнадцать-двадцать организм не выдержит. Импланты и процессор не смогут работать в правильном балансе, и приведут к раннему износу биологической составляющей.

Вот только Дэн никак не мог взять в голову, почему это плохо.

Он, разумеется, не хотел умирать. По крайней мере прямо сейчас.

Но двадцать лет казались огромным сроком для него. Никто не знал, что станет с киборгами после такого срока. Ориентироваться на Mary или Irien было бесполезно, а DEX-ы и Bond-ы столько еще не жили. Потенциально киборг мог прожить и сотню лет...

Вот только через сто лет все люди, которых он любит, скорее всего умрут.

А ещё его беспокоило то, что несмотря на все исследования, никто не мог сказать ему со стропроцентной вероятностью, какая его часть — это процессор, а какая — он сам. Что в него заложено природой, а что — людьми. А ведь это всё были части его личности. Периодически возникали безумные теории, и кто-то предлагал вообще «освободить» киборгов от процессоров, но большинство исследователей сходились на том, что без процессора ни один киборг долго не протянет. DEX-компани не создавали биологическую составляющую киборга, чтобы та существовала сама по себе. Киборги были киборгами — сочетанием техники и биологии, и никто не мог этого изменить, по крайней мере, пока.

Трикси предлагала залезть в сам процессор, заменить перегруженные и сгоревшие части так, чтобы новый чип взял на себя нагрузку повреждённой части мозга. Это была крайне сложная операция, и мало кто на неё способен. Возможно, для этого пришлось бы довериться центаврианам, но это дало бы ему новые возможности, дало бы шанс прожить долгую и счастливую жизнь. Возможно, даже помогло бы более эффективно защитить друзей от неприятностей, в которые они регулярно попадают.

Вот только будет ли это он? Дэн прочитал несколько сотен статей про то, что может произойти после операции на мозге. Люди менялись. Конечно, в более здоровую сторону, но всё же менялись.

И где вероятность, что техник не допустит небольшой ошибки? Маленькой ошибочки, после которой Дэну вместо фразы «подай, пожалуйста, чай» послышится стрельба, и он снова причинит боль своим близким?

Это было слишком рискованно. Дэн не знал, как объяснить это Трикси. Казалось, она не хотела его слушать, и всё равно на что-то обижалась. На что именно — он никак не понимал. Поэтому Дэн хотел убраться подальше от Кассандры, обсудить это с друзьями, спокойно всё обдумать.

«Дай мне немного времени».

Трикси, помедлив, приблизилась к нему, облокачиваясь на стену, и отбрасывая уже отросшую чёлку.

— Как хочешь. Но кто знает, сколько времени у нас есть, пока очередная корпорация не решит на нас поохотиться, или пока вы не попадёте в какую-нибудь беду. Я говорила кое-с-кем, — она бросила взгляд в глубину коридора, и перешла на внутреннюю связь.

«Появляются эти новые киборги, и это помимо семёрок. Что, если мы обновим процессор так, чтобы ты мог дать им отпор? Если они делают киборгов из людей, то у тебя будет преимущество — их сделали киборгами недавно, а ты был им всю жизнь».

Дэну не хотелось менять себя, чтобы быть способным с кем-то воевать. Трикси слишком много времени провела с Кирой, и уже начинала говорить призывами. Зачем они всё время пытаются обособиться, привлечь к себе внимание?

«Прибереги эти речи на будущее».

Он ждал, что Трикси обидится или наедет на него, но она опустила глаза, рассматривая покрытие пола.

«Возможно, мне это пригодится. Кира хочет, чтобы я её заменила. У неё какие-то проблемы».

Дэн нашёл руку девушки, ободряюще сжимая её, и делая себе отметку попробовать разузнать, что именно вынудило Киру так поступить. Вряд ли это было из-за теракта, но что-то всё-таки заставило эту волевую девушку захотеть оставить пост как раз после того, как они прибыли сюда.

«Так будет лучше», — успокоил он её, — «возможно, киборгам больше не нужно, чтобы люди говорили за них».

Трикси кивнула и вдруг подалась вперёд, обнимая его. Они постояли так несколько мгновений.

— Ну что, займёмся делом? — преувеличенно бодро заговорила она, — мне пора возвращаться к работе, а тебе — к капитану, — она оттолкнулась от стены, — подумай о моих словах, хорошо?

— Хорошо, — она уже двинулась в сторону кабинета, когда Дэн её оклинул.

— Чего тебе?

Вместо ответа он нагнал её, и, наклонившись, поцеловал в губы.

— Береги себя, — он поправил её челку, и девушка улыбнулась, подмигивая ему:

— Ты тоже.

* * *

Вадим сначала раздумывал, не отправить ли всех по каютам, потом вспомнил, какой творческий потенциал у команды Станислава, и решил оставить всех в пультогостиной, отпустив только Михалыча, который взял на себя проверку и ремонт уцелевших катеров, и Вениамина, который плавно перетёк в медотсек, как только удостоверился, что все живы и здоровы.

Сейчас он сидел на диванчике (капитанский пульт занимать совесть не позволяла), развернув себе виртуальное рабочее поле, и закидывая информацию, полученную от Ани, на общую доску дела.

— Этого не достаточно, — Миранда, подобно смерти притаившись за его левым плечом, внимательно следила за всеми действиями, время от времени встревая. Это было полезно, но раздражало, особенно вкупе с лопочущим на фоне Аликом. Спасибо хоть, что им занялся Ланс — киборг выяснил, что ребёнок тоже любит рисовать, и теперь с интересом рассматривал узоры, которые Алик выводил на бумаге, и, немного, — на полу. Сеня обиженно тёрся около хозяина, очевидно, ревнуя.

— Сам знаю, — буркнул в ответ Вадим, — но если поймать его здесь на чём-то нечистом, и связать…

— Не поймаешь, — тут же отрезала женщина, — а если и поймаешь, нельзя это использовать. Константин — сволочь, но всё исходит от Азора. Если эта информация…

— Миранда, — перебил её Вадим, заставляя замолчать. Он и сам всё это знал! Ситуация выходила какая-то патовая. Единственный человек, которого он смог поймать — Кира! Неужели и он стал одним из тех полицейских, что гоняются за мелкими нарушителями, упуская из виду больших боссов?

— Давай я узнаю по своим каналам. Я могу связаться с Константином… — она замялась, очевидно, уже догадываясь, какой будет ответ. Вадим не мог себе этого позволить. Одно дело — заставить какого-нибудь наёмника сдать или подставить своего босса или вынудить дилера выдать у кого он закупает наркотики, и совсем другое — просить жертву связаться с тем, кто испортил ей жизнь.

— Конечно, может, — проворчала Аня, — сдать нас всех на блюдечке она может.

— Ой, ну ты-то прекрати, а? — переключила на неё своё внимание Миранда, — я хотя бы не пытаюсь самоубиться в любой непонятной ситуации.

— Конечно, хозяин ведь не разрешил, — довольно тихо проговорила Аня, но Тед всё равно на них едва заметно покосился.

Вадим свернул все окна и поднялся с дивана. Ещё немного и эти двое снова подерутся. Ланс, судя по тому, как он пристально наблюдал за происходящим на диване, был согласен с его подозрениями.

Миранда выпрямилась, но подколку пропустила мимо ушей, однако Вадим заметил, что она выглядит бледной. Станислав бы сейчас наверняка нашёл, как их разнять, но Вадиму ничего не приходило в голову. Его педагогический опыт пока распространялся только на Алика, а взрослых женщин нельзя успокоить покачиванием на руках (хотя… это бы определённо их отвлекло).

— Верни назад! — неожиданно подал голос Ланс. Полина, к которой это было обращено, почти подскочила на месте. Киборг наклонил голову, прищурив глаза, и над голоплатформой появилось видео — запись с внешней камеры корабля в момент прибытия гостей. Вадим утром это видел своими глазами и не понимал, что здесь не так.

— Что ты увидел? — переспросила девушка, и киборг показал ей на одного из пассажиров. Полина перевела взгляд с записи на свой вирт-экран, и охнула.

— Если сравнить эту запись, — пояснила Полина, когда все взгляды обратились в их сторону, — с записью чуть поздней… — на голопроекторе появилась запись с экскурсии гостей. Вадим внимательно пригляделся. Те же гости, также одеты…

— Кого-то не хватает! — понял он, — но кого?

— Шанти Вольф, — заметил Ланс, и над голоплатформой снова появилось первое видео, в этот раз с зумом — чтобы, хотя бы в общих чертах, рассмотреть недостающего человека. Это был непримечательный парень в костюмчике, с ровной походкой и короткой стрижкой. Ланс спокойно продолжил заниматься с ребёнком.

— Может, он просто остался отдохнуть в комнате? — предположил Вадим, — военные следят за всеми делегациями, на орбите их проверяла полиция, вы думаете, они протащили что-то у них под носом?

— Запросто, — Миранда опёрлась на спинку дивана, — мы уже нашли на этой планете маленькую девочку-киборга с полным синтезом Гибульского и инженера, который этот синтез обеспечил, я уже молчу про то, что сюда провезли меня, а я тоже не самый благонадёжный элемент общества. И это только то, что мы знаем.

— Да, только эти двое прилетели задолго до проблем, а ты — с нами.

— Мы тут немного перенастроили корабельный сканер, — вмешался в разговор Тед, — примерно по тем же алгоритмам, что и Миранда, когда мы были на «Цербере», и заметили кое-что интересное, — он показал карту испрещённую сеткой точек.

— Вы сделали что? — Вадим чуть не выронил кружку. Как они это сделали?

— Вы настроили сканер грузовика так, чтобы он повторил сложный пятиступенчатый алгоритм, который вы видели однажды краем глаза? — Миранда покосилась на Теда, затем на Полину.

— Да это же в универе проходят, — стушевался Тед под таким вниманием, — в смысле, мы в академии изучали линейки сканеров, и тот, что нам заменили на базе Альянса, может, и не самый мощный и не всё может, но просканировать несколько километров способен. А алгоритмы везде одинаковые, надо было только запомнить последовательность.

— А у меня хорошая память, — добавила Полина.

— Мы делом будем заниматься или продолжим охать? — Аня уже достаточно пришла в себя, чтобы чувствовать себя неуютно, — вы что-то просканировали, и что?

Вадим внимательно всмотрелся в карту. Из замка пришло несколько ответов. Синие точки сгрудились в одной из комнат, а ещё одна была в другой. Что делал этот отщепенец? Чего ему было нужно?

— Это ваш дружок? — он ткнул пальцем в скопление, поглядывая на Миранду с Аней.

— Я похожа на сканер? — огрызнулась Аня.

— Если что, тебя тут никто не держит силой, — не вытерпел Вадим, ожидая хлёсткое замечание в ответ, но девушка, покраснев, опустила голову. Он почувствовал себя как-то неловко.

— Да, это точно он, — Миранда обошла диван, упирая руки в бока и рассматривая схему, — Тени есть только у него, Азора и их союзников. Что приводит нас к неутешительному выводу, но не даёт никаких улик.

Все затихли, задумавшись. Вадим понял, что он скоро потеряется в собственном расследовании, особенно с учётом того, как одно дело перетекало в другое. Если они устроили атаку, зачем сейчас прибывать на планету? Что они ещё планируют против киборгов? Какой будет их следующий шаг? Он пытался представить себя на месте этих двоих, но без мотива всё рассыпалось.

— У Шанти прекрасный мотив, — сказала Полина, когда Вадим озвучил свои сомнения, — её отец погиб, доставшаяся по наследству компания была практически уничтожена ОЗК, и это ОЗК всячески мешает её бизнесу.

— Да, но что её толкнуло? Почему сейчас, перед саммитом? Она хотела прилететь на руины и потоптаться на них? — Миранда потёрла лицо руками, — вы как хотите, а мне нужен перерыв. Пойду найду Вениамина, а то я его с утра не видела.

Перерыв нужен был не только ей.

— Сообщите Олегу и Роджеру, пускай они думают, как с этим быть, — скомандовал Вадим, всё ещё рассматривая схему. Допустим, с ней приехал этот новый, особенный киборг. Допустим, он остался в комнате. И что? Что он собирается делать? Что может собраться делать? — Тед, тебе надо поговорить с Кирой, — он увидел, как рука пилота потянулась к видеофону, — лучше лично, всё равно мы без Стас… Станислава Федотовича никуда не стартанём. Расскажи ей всё, она дамочка смышлёная и общалась с этими людьми полдня, может что придумает.

Сам Вадим отыскал свою куртку, проверил бластер и значок и тоже двинулся к шлюзу.

— Погоди, — нагнала его Аня, ради такого даже поднявшись с дивана, — я думала, мы все должны здесь сидеть.

— Вы — должны, — кивнул Вадим, — а у меня расследование. Сидите тут, ни во что не ввязывайтесь, я скоро вернусь, просто проверю кое-что. Будем на связи, — он успокаивающе похлопал её по плечу, — всё будет хорошо, как только разберёмся, что происходит, я обеспечу тебе возможность скрыться в любом направлении.

— Я не за этим возвращалась, — покачала головой Аня, — я могу о себе позаботиться, — она потянулась к брошенному у входа рюкзаку, и Вадим заметил напряженный взгляд Ланса. Однако, девушка больше ни на кого не бросалась — только протянула Вадиму небольшой браслет.

— Это даст тебе полномочия разработчика. Но как только ты её используешь, он узнает. И наверняка догадается, от кого ты её взял.

Вадим покрутил штуковину в руках. Браслет был из лёгкого углепластика, черный и матовый.

— Это тот блокатор? — он помнил, что может сделать подобная штука.

— Нет, блокатор на них не сработает, — криво улыбнулась Аня, — я видела схемы, все новые киборги изолированы. Это даёт тебе права на базовые команды, описание я тебе отправила, — она нацепила браслет ему на запястье, — будь осторожен, эта штука — последний гарант моей безопасности, дающий возможность сбежать, когда станет совсем плохо.

— Тогда лучше оставить её у тебя, — он хотел снять браслет, но девушка покачала головой:

— Разве ты не понимаешь? Всё уже стало плохо, — она бросила взгляд на скучающую за терминалом Милли, которая пробегала глазами какие-то блоки информации, — он ставил свои эксперименты на детях, что дальше? Я понимаю, вам кажется, что Константин — не самое страшное, но это не делает его менее безумным или менее опасным. Я не хочу, чтобы то, что я создавала навредило кому-то. Я хотела работать инженером, биоинженером, делать протезы, пошла работать на компанию, которая позволяет людям снова жить полной жизнью вовсе не ради того, чтобы калечить детей. Для Миранды это может быть и нормально, и не самое страшное, но я — не эта сумасшедшая.

— Эй, она — мой друг, — неожиданно для себя сказал Вадим. Хорошо, что Миранды здесь не было, она бы его за эту фразу засмеяла.

— Ты так в этом уверен? — Аня покачала головой, — эта женщина едва ли может быть другом кому-то.

— Она ведь тебе жизнь спасла, — Вадим прекрасно знал, что «эта женщина» вовсе не подарок, но уже довольно хорошо её изучил. Или, по крайней мере, думал так.

— Она и тебе спасёт, до тех пор, пока ты ей нужен и выгоден. Она социопат без сочувствия, без каких-либо эмоций. Она идеально играет их, да, но в реальности ей плевать на всех вас. Когда-то она, может и была хорошим человеком, но потом произошло слишком много всякого дерьма. Я не виню её, но никогда не стала бы доверять, — Аня понизила голос, но, судя по тому, как все затихли, их разговор слышали все присутствующие.

— Ты знаешь, если тебе надо, я и сейчас могу безопасно выслать тебя с планеты, — предложил Вадим, но девушка отрицательно покачала головой:

— Я лучше буду рядом. На всякий случай, — она обворожительно улыбнулась, — береги себя.

— Ага, — кивнул Вадим, и, не зная, что сделать, неловко похлопал её по плечу. Такую заботу он, конечно, ценил, но его не оставляло чувство, что ему вверили приглядеть за кораблём и командой, а возможно, ещё через часик там произойдёт кровавая поножовщина, и он вообще взорвётся, поэтому корабль он покинул в смешанных чувствах, но проверить, что происходит, было просто необходимо. «Сигурэ» дежурила на орбите, потому что Роджер недавно попросился на перевод в этот сектор, и теперь они были главными представителями галаполиции, но там, где вмешивался Следственный Комитет, за всё отвечали его агенты, детективы и следователи, в данном случае — Вадим. Но только в отношении расследования. Общей безопасностью сейчас заправляли военные во главе с адмиралом Бойцовым.

Таким образом, все отвечали за всё, а значит, за что-то конкретное — никто. Военные остановят любое подозрительное движение, но его делом может заняться только сам Вадим.

Может, он слишком много о себе думал, но он был уверен, что от его расследования зависит очень многое на этой планете.

* * *

Миранда принесла в медотсек утащенную с кухни тарелку с печеньем, поднося её врачу, как жертву.

— Нашёл единственное спокойное место, чтобы поработать? — она облокотилась на стену. Вениамин покосился на неё, но подношение принял.

— Тебе что-то нужно? — доктор часто производил впечатление человека мягкого, спокойного и рассеянного, но его внимательный взгляд рушил этот образ.

— Вот я, может, просто заскучала без тебя, — Миранда упёрла руки в бока, — сидишь тут один, пока мы там обсуждаем вопросы вселенской важности.

— Вселенная-вселенной, а грузы сами себя не доставят. Я договариваюсь с другими дальнобойщиками на перехват некоторых заказов, и ищу, чем бы окупить задержку на Кассандре, — он облокотился на стол, — так чего тебе?

Миранда нахмурилась, чувствуя досаду. Обычно её было не так легко раскусить.

— Терминал. У меня нет собственных средств связи, и я не хочу лазить через личный терминал капитана.

Добродушная улыбка пропала с лица медика, сменившись обеспокоенным выражением.

— Я возвращался налить чай, слышал ваш разговор с Вадимом. Это то, что ты собралась делать?

Ещё один гипер-заботливый мужчина. Не то чтобы она жаловалась, но где вы были последние лет пятнадцать?

— Знаешь такие игры с загадками, где ты в любой момент можешь нажать кнопку подсказки, но не нажимаешь, ради спортивного азарта? — Миранда смотрела прямо в глаза собеседнику, пытаясь угадать, что у него на уме, — так вот, мы сейчас играем в такую игру, и кнопка подсказки — это я, а от результата игры зависят жизни людей. Мне надо знать, что происходит, — Вениамин нахмурился, явно собираясь с ней не согласиться, — а что, если я в опасности, все мы? Мне надо только глянуть одним глазком. Или сделать звонок. Хоть что-нибудь!

Вениамин задумался, постукивая пальцами.

— Ты ведь не хочешь этого делать, — он снова посмотрел на неё этим преподавательским взглядом, который так и говорит «вижу тебя насквозь», — иначе тебе не нужно было бы моё разрешение.

Миранда уже набрала воздуха в грудь, чтобы возразить, но так и замерла.

Про «хочешь» речи и не было. Она верила, что должна это сделать. Да, ей было страшно, и не хотелось даже контакта иметь со всем этим, но если бы она делала только то, что хочется, то была бы уже давно мертва.

— Я научилась хотеть того, что необходимо, — наконец, ответила она.

— И что, твой звонок реально поможет? Ты там кто у них, главный босс? После недели отсутствия тебе так возьмут и выложат все планы, о которых раньше ты была ни слухом, ни духом? Или что, напишешь этому вашему Константину: «Привет, давай поболтаем, кстати, расскажи, ты собрался убить всех киборгов?».

Миранда почувствовала себя очень глупо. Он был прав, и как бы она не пыталась подобрать аргумент против, ничего не приходило в голову.

— Но я должна что-то сделать! — она подсела к Вениамину, снова заглядывая ему в глаза, — должна как-то помочь.

— Конечно, ты же у нас непробиваемый супергерой, — усмехнулся медик, откидываясь на спинку стула, — ты вовсе не хромаешь, не начала задыхаться даже при подъеме по лестнице, у тебя ничего не болит, и ни один бластер тебя не пробьёт, верно я понимаю? Как же раньше мир жил без великолепной Миранды, и как мы справлялись со всеми трудностями?

— Я не понимаю, почему ты издеваешься надо мной, — проклятье, как он заставил её выглядеть и звучать так жалко? Другому человеку она бы уже трижды дала отпор, но Вениамин казался настолько умнее, что она ощущала себя совсем ребёнком.

— Я же был военным врачом, знаешь сколько я повидал таких героев? — Вениамин потянулся, и выбрал одну из коробок в шкафчике. Подтянув к себе ладонь Миранды, он вывалил туда пару таблеток, — выпей, и будет спокойнее.

— Ты знаешь, люди, которые мне указывают, долго не живут, — огрызнулась она, но таблетки проглотила, запив остывшим чаем медика.

— Люди, которые не слушают врачей, долго не живут, — его, похоже, вообще нельзя было чем-то прошибить, — придумай убедительное обоснование, кому и зачем ты собираешься звонить, и я не стану спорить. Скажи, что ты реально собираешься сделать — и я обязательно помогу. Впрочем, будь у тебя убедительные причины, ты бы пошла к капитану или Вадиму, а не ко мне, верно?

— Я просто чувствую, — Миранда покрутила в руках пустую кружку, — я знаю, что я нужна. Но я не понимаю, где именно, — её жизнь слишком круто изменилась за последнее время, и она чувствовала себя так, будто стоит на краю пропасти и собирается перескочить через неё без страховки.

— Как насчёт здесь? — Вениамин поднялся из-за стола, — пойдём к остальным, посмотрим, что там творится.

* * *

Олег зажмурился и задержал дыхание на несколько мгновений. Это помогало остановить бешеный поток мыслей, дать себе время что бы опомниться.

— И что они предлагают? Подозревать всех, кто прибыл к нам на планету? Давайте ещё полицию к центаврианам направим, мало нам внутренних конфликтов, организуем ещё и межрасовый! — Кира меряла шагами свой новый кабинет. Выглядела она сейчас особенно хорошо: небрежно растрепавшиеся светлые волосы, искусанные пухлые губы, блестящие глаза. Не будь ситуация такой дерьмовой, он уделил бы этому больше внимания. Но корень его общения с Кирой заключался в том, что их ситуация была дерьмовой всегда, просто иногда сильнее, чем обычно. На этом они и сошлись.

Впрочем, сейчас их отношений не существовало. Зато существовали общие проблемы.

— Ничего, нам всё ещё остаётся только ждать. Скоро второй раунд переговоров, с центаврианами и альфианами твои вопросы пока решены, они скоро отчалят и будет на одну заботу меньше.

— Ага, если они, посмотрев на наши склоки и проблемы не откажутся от любого сотрудничества. Или если это не они подстроили атаку. Кто знает, что у них в головах, — Кира села на своё кресло, закрывая лицо руками, — я хочу, чтобы дальнейшие переговоры вела Трикси. Ей пора привыкать. Я разберусь с этим, и она сможет начать с чистого листа. Главное — дожить до этого момента.

— Эй, — Олег поднялся с места, обходя стол, и опустил руки на плечи девушки, разминая их, — если ребята правы, то кто-то из этих двоих рано или поздно проколется. Сейчас всё вокруг забито военными, никто не сможет ничего предпринять.

— Ага, а у военных есть киборги, которые превосходят даже «семёрок»? — проворчала Кира, — иногда мне жаль, что я успела убраться из зоны поражения той бомбы.

— Кира, — он развернул её на кресле, опускаясь рядом на колено, взял за руки, ощущая, что они от волнения стали ледяными, — у нас есть оружие. Здесь полиция, СК, и адмирал сектора В-15. Занимайся разговорами, и дай нам сделать своё дело. Вот увидишь, скоро всё наладится.

— А потом мне предъявят обвинение, и глава ОЗК окажется психопаткой, ставящей опыты на киборгах. Я уже вижу заголовки, — она покачала головой, и на глазах показались слёзы, — я думала, что могу это выдержать. Но всего просто слишком много.

— Я с тобой, — он приподнялся, смахивая катящуюся по щеке слезинку. Кира улыбнулась ему, и Олег почувствовал, что готов подвинуть их негласное правило. Ему хотелось успокоить её, хотелось доказать, что она не одна. Он подался вперед, целуя её в щеку, и Кира, всхлипнув, повернулась, отвечая на поцелуй.