Путем чужого пророчества (гет)

Обратное путешествие получилось очень шумным. Все в преддверии скорой разлуки беспрестанно перемещались по вагонам, навещая знакомых. Повсюду раздавались смех и громкие голоса.

Я тоже немного посидела с подругами, развлекла Слизнорта — он ушел в отставку и ехал домой, а потом засела у Северуса. К небольшим неприятностям в дороге можно было отнести дружков Снейпа. Они завалились гурьбой в наше купе и оставались там около часа. Вели себя не агрессивно, общались легко и даже пытались найти подходящие темы, чтобы втянуть и меня в беседу. И все равно вздохнула спокойно, когда они ретировались и оставили нас одних. Смотреть в их притворно дружелюбные лица зная, что и они без колебаний меня прикончат, если прикажут, удовольствие так себе.

* * *

В Англии задерживаться не стали и уже через неделю переехали во Францию, к Снейпам. Правда, раз в месяц отлучалась домой — некоторые обряды требовали местного места силы. Теперь, когда учеба не мешала, мне предстояло совершать весь обрядовый круг своего дома. На каждый день находился малый обряд, даже если нужно просто зажечь свечу на окне или бросить в огонь пучок трав и произнести пару фраз. Благо повседневные малые обряды можно совершать в любом месте и много времени они не занимают. Но шесть раз в год, на значимые праздники, в Британию мне возвращаться придется.

Бабушкина тонкая тетрадь со временем превратилась в безразмерную. Новая информация появлялась в ней постепенно, видимо, когда я была к ней готова или пришло нужное время. Как с сексуальной магией Плодородия получилось. Записи о ней мне незадолго до того показали, а потом Снейп так вовремя из кустов вывалился.

Если дотронуться до обложки и мысленно задать вопрос, она открывалась на нужной странице, но то же: когда я была к этому готова. Например, знания о поднятии нежити, что запросила для примера, когда училась ею пользоваться, мне не показали. Короче, тетрадь сама определяла, что мне нужно, и как она это делала — загадка. И изучала я ее уже без переводных очков, хотя языка так и не знала. Словно не я сама, а какая-то сила во мне принимала и понимала информацию и уже адаптировала под меня.

Но у всего на свете есть свои минусы, как и плата за эти знания и силу.

Дед подложил мне большую свинью, настояв на обрядовой магии и тем самым привязал к этому месту навсегда. А я, по молодости и от незнания, не понимала, куда ввязываюсь, а теперь уже поздно метаться. Если брошу — от отката костей не соберу.

Мой дом и место силы, как со временем поняла, не принадлежали этой местности, а находились далеко в горной Шотландии, на родине деда. Соединенные с этой деревенькой каким-то сильным пространственным колдовством, вроде родового домена. Может, потому, чувствовала магию этого места так ярко и полно, словно родную. Тем более что в этом домике когда-то жила бабушка и все мои прародительницы до нее.

Было волнительно осознавать, что этот ведьмин пояс, рунный круг, серебряный ковшик в священном колодце, ленточки и узелки на священном дереве сделаны руками тех, кто давно стал прахом. А тропинка вокруг очага утрамбована босыми ступнями многих поколений женщин моего рода.

Не ощущала такой близости с предками даже имея когда-то родителей, восьмерых братьев, сестер и кучу племянников. Так поняла, что это тело и кровь в моих венах, стали мне родными, и, наконец, до конца приняла эту реальность и себя в ней, обзаведясь родичами, пусть и умершими. Словно именно здесь оказалась на своем месте, придя для этого сквозь время и даже из другого мира.

* * *

Слизнорт владел поместьем в Руссильоне. Подобными летними домами во Франции обладали все англичане его круга, так что мне не пришлось каждый день мотаться в Англию. И после небольшого перерыва на отдых, целыми днями пропадала у него в зельеварне, благо с порт-ключами это трудностей не представляло и занимало мало времени. Старик разумно решил укрыться здесь, пока война не закончится, что меня более чем устраивало. Я и сама подумывала навсегда переехать в эти края.

С Северусом мы почти не разлучались, проводили вместе все свободное время и очень сблизились. Пожиратели и война были забыты, а будущее казалось безоблачным и счастливым. Мы мечтали о исследованиях и усовершенствовании зелий в нашей общей частной лаборатории.

Мне было трудно выразить, что я к нему чувствовала. Это однозначно была не любовь, вернее, не та любовь, что я привыкла испытывать. Как бы сказать…

Представьте, что вы всю жизнь провели в дороге. Наслаждались жизнью, объездили мир, но никогда не имели своего угла, останавливаясь в гостиницах и даже на шикарных виллах. И наконец поняли, что устали от путешествий и готовы остепениться и купить себе собственное жилище. Вы долго выбирали, смотрели, и все не то. И вот, наконец, зайдя в очередной дом вы поняли, что это ваше — родное. И пусть он не такой большой, как первый, и совсем не роскошный, как третий, но вам в нем уютно и никуда не хочется уходить. Вот и к Северусу я чувствовала нечто подобное и мне совсем не хотелось терять это ощущение семьи. Ощущение, которое я никогда раньше не испытывала, и потому была благодарна ему за это чудо.

С этим парнем я, как ни удивительно, смогла реализовать себя в полной мере, так, как никогда раньше. С ним я была подругой, потом сестрой, возлюбленной и в каком-то смысле матерью. Не знаю, как сложится наша жизнь дальше, но сегодня меня все устраивало. Стабильность и уверенность в будущем — это то, что мне было необходимо.

* * *

Мать начала натаскивать Северуса на мастера. Правда, он был новатором и метил сразу на двенадцатый уровень, а у них другие условия сдачи. Нужно улучшить и придумать несколько зелий, а потом сварить их перед комиссией, как и пять стандартных на их выбор.

Что касается меня, то не сомневалась, что у Сева все получится, и очень им гордилась, не скрывая восхищения его успехами. Тем летом без волнений и тревог, в радости от нашего примирения он показал себя с лучшей стороны — заботливым, любящим и думающим о нашем будущем. Никогда не чувствовала себя так спокойно и счастливо, как тем летом. И не верилось, что мы когда-то ссорились, что-то делили и доказывали друг другу.

В каждый семейный праздник навещала родителей, пусть хоть всего на пару часов. У них было все хорошо, подрастали мальчишки и уже звали их мама и папа. А в мае семьдесят девятого Петунья обрадовала нас новостью — собиралась замуж. Я очень удивилась, когда узнала, что этот серьезный и представительный парень и есть тот самый рокер с нечесаной шевелюрой.

Он оказался наследником очень состоятельной семьи виноделов. Просто мудрый отец дал ему время перебеситься в студенческие годы, а теперь игры закончились — и предстоит осваивать науку ведения семейного бизнеса.

Петунья тоже с отличием закончила обучение и в качестве эксперта по продажам гармонично вольется в новую семью и сделает карьеру, пусть и в семейном бизнесе. Вид у нее был счастливый и я искренне за нее порадовалась.

В начале июня пара поженилась. Свадьба получилась пышной, богатой и продлилась три дня. У жениха оказалось много родни — прилетали со всех концов света. Их большая дружная и шумная семья французов живо напомнила мне клан армян с их гостеприимством, и тесным семейным общением. Думаю, Петунье повезло с такой родней, и она не пропадет.

* * *

Без Северуса на свадьбе было одиноко — мы так привыкли быть вместе, что без него ощущала себя странно, словно чего-то не хватало. Но Петунья очень просила не приглашать волшебников на торжество, и я согласилась, чтобы ее не нервировать, хотя и огорчилась. Но была ей благодарна — узнав, что я встречаюсь со Снейпом, сестра только скептически фыркнула, закатила глаза, но не пустилась в предостережения и больше эту тему не поднимала.

Волновалась, как Северус воспримет то, что его не пригласили. Но он повел себя спокойно, я бы сказала равнодушно, даже удивилась. Хотя он всегда знал, что Петунья его ненавидит и боится, после того как он ее в детстве чуть веткой не пришиб. Да и он ее терпеть не мог и неприязненно кривился при ее имени. Так что ничего удивительного.

* * *

В начале августа магический мир снова ворвался ко мне, заставив вспомнить о страхе.

После Лугнасада решила задержаться в Англии и встретиться с Алисой. Она планировала в сентябре выйти замуж и звала меня и Элис подружками невесты. Отказать было неловко, да и не хотелось, если честно. Алиса была моей единственной подругой в этом мире, и я очень ею дорожила.

Списались с Элис и договорились встретиться в кафе у Фортескью в два пополудни. На встречу пошла под оборотным, вернее под зельем, позволяющим изменять внешний вид. По сути то же оборотное, даже действует чуть больше часа, только нормальное на вкус и не требует частей другого человека — ты сам моделируешь себе внешность по желанию, сколь угодно раз, как метаморф. В бабушкиной тетради нашлось еще много полезного, до чего еще руки не дошли.

Короче, на встречу пришла не рыжая и зеленоглазая, а голубоглазая шатенка средних лет с короткой стрижкой. Решила подстраховаться.

Все это время, наведываясь домой, находила кроме посланий от друзей и прессы, еще и письма от Люциуса Малфоя. В них он деликатно интересовался, как продвигаются мои дела в области мастерства. Я охотно отвечала, вежливо и пространно, разбавив правду отговорками. Но время шло, и, думаю, даже до него дошло, что я просто тяну время. А на паре последних писем, что Рона уничтожила, оказалась хитрая следилка и серьезные чары подчинения. Если бы не Рона с ее эльфийской магией, я бы попала. Похоже, про меня не забыли и не оставили попыток найти.

Элис пришла вовремя. За время, что мы не виделись, она расцвела и похорошела. Из писем знала, что она учится на лекаря, а Алиса пошла вслед за женихом в школу мракоборцев. Туда же подались Марлин, Поттер, Блэк и Петтигрю.

Мэри устроилась в лавку сладостей помощником кондитера — она всегда была сладкоежкой. Питер несколько раз предлагал ей выйти за него замуж, но она отказала. Элис считала, что та все еще сохнет по Поттеру — они иногда пересекались в компании.

Люпин пропал сразу после окончания школы и никто не знал, где он. Вроде бы прислал Поттеру письмо, что за границей, и у него все хорошо, вот и все.

У Лонгботтомов в начале года погиб старший сын Марк — убили в стычке с Пожирателями, отец после такой потери сильно сдал, потому Августа и торопила со свадьбой. И брат Сириуса, Регулус — пропал в прошлом месяце. Жалко парня — ему еще даже семнадцати не было, хотя тот еще чистокровный засранец был. В общем, новости не утешительные.

* * *

Этот человек сразу показался мне подозрительным. Может, чуйка сработала или я просто сама по себе недоверчива от природы и везде опасность вижу. Вон, Элис, зная о войне, спокойно сидит себе и ест мороженое. А я беззаботно улыбаясь и выспрашивая новости, сама незаметно округу сканирую на предмет угрозы. Даже странно. Кругом война, в любой момент могут напасть и убить, а люди ведут себя так, словно никакой войны нет.

В общем, мужчина тот высокий, но совсем невзрачный, отвернешься, и как выглядит не вспомнишь. Так-то сейчас под чарами Отвлечения таких немало ходит. Авроры в штатском, нелегальные торговцы, да и просто воришки, но этот при внешней расслабленности слишком напряженным выглядел.

Прошелся туда-сюда пару раз по аллее, приглядываясь, а ноздри трепещут, словно принюхивается. У меня так Северус делает, когда в ярость впадает, но скрыть пытается. И Люпин тоже подобную привычку имел, по причине оборотничества, а что этот тут вынюхивает, неизвестно.

Короче, напряглась, незаметно под столом достала палочку и приготовилась схватить Элис в охапку и аппарировать, если что. Но мои решения несколько запоздали. Когда тот здоровяк прошелся мимо второй раз и остановился прямо напротив нашего столика, раздались хлопки, и, затенив солнце, небо накрыла серость антиаппарационного купола.

Щит выставила на автомате. Тут же громко завыли сигнальные чары, раздались взрывы отражающих щитов, и началась паника.

Маги в черных плащах и стальных полумасках в форме черепа высадились как десант, рассредоточились и атаковали одновременно всю Косую аллею. Отовсюду доносились вопли, плач, валил дым, сыпалась каменная крошка и стекло. Повсеместные пожарища и фрагменты тел. Начался сущий ад.

Привычно впала в ступор, но это, как ни странно, меня и спасло. От шока и умственной заторможенности воспринимала все как некую нереальность — словно компьютерную игру, а все остальное, как яркие спецэффекты и предметы декорации. Этот своевременный выверт сознания позволил мне не удариться в панику и действовать хладнокровно.

Перекинула щит на внутренний поток магии и присоединилась к Элис. Кидалась проклятьями и даже серьезно покалечила парочку Пожирателей — отрикошетив в них их же проклятья, когда к ним присоединилась еще одна группа человек из пяти.

Среди безликих лиц выделялись парочка, отличавшаяся от остальных стремительностью воинов, закаленных в реальных боях. Я посчитала их за вожаков.

Похоже, Пожиратели обкатывали молодняк в первом рейде. По крайней мере, в лидеров мы не попали ни разу, хотя один из них двигался несколько скованно, словно был ранен, но на его напор это никак не повлияло. Шансов у нас даже против новичков не было совершенно, тем более против всех. Одна радость, что мой щит многим крепче обычного и даже Аваду не пропускает. Оставалось надеяться только на него, тянуть время и ждать подмоги.

Элис тоже это поняла, потому мы просто палили чем придется в молодняк — и временами довольно успешно. В то время как они, прикрывая друг друга, пытались пробить щит. Было странно сознавать, что со многими из нападавших мы еще недавно учились на одном курсе Хогвартса, посещали одни занятия, и я снимала с них баллы.

Наконец, на наше счастье, аппарационный купол над головой пошел рябью и с громким звоном лопнул, вернув в серую реальность ясный летний день. Падающие осколки хоть и производили шум, но просто таяли в воздухе, не долетая до земли.

В конце улицы послышались многочисленные хлопки аппарации, крики, шум боя, и замелькали бордовые мантии мракоборцев — прибыла подмога. Один из лидеров молча сделал остальным знак, и весь молодняк, мгновенно забрав раненых, снялся с места, исчезнув в аппарационной воронке.

Остались только двое. Здоровяк, что за нами следил (но он бросив пару фраз подельнику, перебежками двинулся в сторону ближайшего здания) и один из лидеров. Похоже, тот, второй, был оборотнем, ведь палочку за все время он так и не достал. Видимо, Элис тоже пришла в голову эта мысль, и она решила его подловить.

Девчонка, видя подмогу и капитуляцию Пожирателей, воспрянула, несколько расслабилась и стала активно кидаться оборотню вдогонку проклятьями, совсем забыв о защите и втором мужике. В азарте она частично вышла из-под зашиты щита, после чего ее сбоку чем-то приложило, и она рухнула к моим ногам. А я тем временем умудрилась попасть в лидера, правда, по касательной и чисто случайно.

Честно говоря, это был рикошет от здания, куда отнесло мою Бомбарду, а не моя меткость. Ему прилетело куском штукатурки в спину.

Он, видимо, такого не ожидал, охнул, громко и емко выматерился, причем по-русски, потирая бок. И тут, тоже от неожиданности и нервного напряжения, я сглупила еще больше, когда удивленно на автомате выдала:

— Антон Долохов? — причем тоже по-русски.

Мужик внимательно глянул, его глаза в прорезях маски удивленно прищурились, после чего он сделал пару шагов в мою сторону. Но тут мне стало совсем не до него. Пока на него таращилась, отвлеклась, потеряла концентрацию, и мой щит пропал. Поймав прямой взгляд Пожирателя, почувствовав его напряжение и готовность к броску, быстро схватила руку Элис и аппарировала.

В это время случилось несколько вещей. Во-первых, не успела, и этот мужик в последний момент смог за меня зацепиться. А во-вторых, он прямо в полете аппарации активировал порт-ключ, и нас унесло совсем в другую сторону и выбросило в каком-то доме, больно брякнув о дощатый пол.

Хорошо еще в процессе падения его от меня откинуло. Так что я успела закрыться щитом и приготовилась к атаке. Хотя в голове звенело от усталости, тело болело, и все, чего хотелось, это упасть и просто закрыть глаза.

Увидев, что Долохову не до меня, ощупала себя на предмет повреждений, кинула пару чар диагностики и облегченно выдохнула. Несколько ушибов, синяков и небольшое ментальное возмущение, ничего страшного.

А вот Элис, помимо проклятия еще и расщепило. Хотя это мы еще отделались малой кровью: обычно при таком выверте можно и вовсе распылиться в пространстве. Поэтому активировать одно пространство, когда ты в другом, будет только полный псих.

От руки Элис оторвался приличный клок, и, наложив некоторые медицинские чары, я достала кофр с зельями и принялась за дело, бросая редкие короткие взгляды на нашего похитителя. Тот, тихо скрипя зубами, с закрытыми глазами, видневшиеся в прорезях маски, привалился к стенке, держась за бок, и не обращал на нас ровно никакого внимания.

Когда сделала все, что смогла, и чары над Элис показывали состояние магического сна, вскинула глаза и встретилась с пристальным взглядом похитителя. Он уже достаточно пришел в себя, скинул плащ и маску, и теперь с любопытством поглядывал на мои действия.

Его тяжелая, уверенная, чисто мужская мощь давила. Может, потому, что это был опытный мужчина, а не мальчик. И в нем чувствовалась первобытная зрелая сила и опасность. Как в заматеревшем, повидавшем многое и сумевшим выжить волке. Такой молодой и неопытный заяц, как я, ему на один укус.

— О чем задумалась, прекрасная мадам? — игриво спросил он немного хриплым низким голосом.

— Думаю, сколько еще неопытных юнцов, что радуются жизни, не зная своей судьбы, найдут смерть от вашей руки, — задумчиво ответила я на автомате, не осознавая, что именно ляпнула. После чего испуганно взглянула и нервно сглотнула от страха.

Мужик неожиданно рассмеялся, запрокинув голову, каким-то невеселым и рыкающим смехом, похожим на кряхтение старого медведя.

— Такова их судьба, лапуля, — отсмеявшись, философски ответил он, глядя на меня уже более заинтересованно, — умри или убей, третьего для мужчины не дано. Хотя для труса есть еще «беги», но это совсем не вариант — все равно загонят в угол, поставят перед выбором и прикончат. Только вот смерть будет бесславной, потому бесполезной и очень мучительной — я не выношу слабаков. Убивать — это моя работа, — буднично добавил он, тоном светской беседы, — и я милосерден к храбрецам, убивая их быстро и легко. Так что не печалься об отважных, а прочие не стоят сочувствия.

Выдав эту тираду он сделал попытку встать, и я решительно вскинула палочку.

— Да убери ты свою деревяшку, красавица, — беззлобно фыркнул он и, поморщившись, остался на месте. — У меня в гостях тебе ничего не грозит. И на будущее — никогда не направляй оружие если не готова убить. Ты сможешь убить? — лукаво спросил он.

— Не знаю и не хочу это выяснять, — честно ответила я.

— И правильно, — кивнул он. — Давай лучше познакомимся. Как твое имя, прекрасная незнакомка?

— Зачем вы нас похитили? — вместо ответа спросила, когда молчание затянулось. — Вы собираетесь нас убить?

— Откуда ты меня знаешь? — вместо ответа спросил он. — У нас что-то было? — добавил он и подмигнул. — Хотя я бы непременно запомнил такую прелестницу.

Странно, но меня поразил лучистый спокойный взгляд его светло-голубых глаз и разбегающиеся от них смешливые лучики морщинок. Не зная, что это безжалостный убийца и Пожиратель, легко приняла бы его за благочестивого человека — сильного духом, с чистой совестью и безмятежной душой. В этом мужчине совсем не чувствовалось агрессии и жестокости. Особенно теперь, когда он, похоже, со мной заигрывал. И это пугало еще больше.

Тем временем, словно в ответ на его вопрос, черты моего лица поплыли, волосы удлинились и я приняла свой облик — действие зелья закончилось. При виде этого зрелища он удивленно округлил глаза, а потом хмыкнул и разочарованно вздохнул, прежде чем снова поднять взгляд.

— А… так ты та дерзкая малышка, что так хвалила в письмах тетя София? — протянул он, прищурившись. — И на которую положил глаз наша Белоснежка.

— Я не малышка, — возмутилась я, — хотя и правда знаю вашу тетю и мистера Малфоя тоже.

— Долго же ты от него бегала, — ухмыльнулся Долохов, не обращая внимания на мои слова. — Я-то, выходит, везунчик. Так что обломится его павлинье величество. Я тебя теперь у Повелителя для себя попрошу.