Эльф в подарок (гет)

Кларисса Малфой, урожденная Слизерин, была прекрасна даже в смерти. Благородное лицо с высокими изящными скулами, пухлыми губами и густыми бровями выражало какую-то философскую отрешенность, словно женщина уже смирилась со своей судьбой, покорно встречая направленное в нее заклятие. Джинни перевела взгляд на ее тонкие руки. Ундина даже не успела вытащить волшебную палочку.

Джинни не знала, как двигаться дальше. Они убили безоружную. Да, это было чудовищное и жестокое создание, но было невероятно сложно об этом думать, глядя на лежащую под ногами хрупкую фигурку, словно у китайской статуэтки. Араминта не могла этого сделать. Нет, Джинни не сомневалась, что за любимого крестника маркиза придушит собственноручно, но представлять, что пару минут назад ее покровительница хладнокровно убила молодую женщину, было неожиданно больно. Значит, это сделал Абрахас? Что он чувствовал в этот момент? И как могла Джинни упрекать в чем-то Люциуса, если его детство прошло в обществе человека, убившего собственную жену?

— Девочка, я сейчас умру от зависти к лаборатории Салазара! Старик умел устроиться, ничего не скажешь. Какие ингридиенты! Вот бы Жермена сюда!

Араминта появилась в поле зрения Джинни неожиданно, сияющая и жизнерадостная. На Клариссу она не обращала ни больше внимания, чем на дохлую муху.

Джинни робко поинтересовалась:

— Араминта, а она... а ее... Это... мистер Малфой сделал?

Маркиза, поглощенная расписыванием преимуществ личных кабинетов Слизерина, даже не сразу поняла вопрос.

— Ах, ты об этом, — она небрежно кивнула в сторону ундины. — Перед тобой, моя золотая, яркий пример действия родового проклятия Слизеринов. Солнечное затмение закончилось, ундина ритуала не провела и, находясь слишком далеко от водоема, разделила ту участь, которую приготовила для мужа и сына. А ты что, уже навоображала себе кровавую бойню с человеческими жертвоприношениями богам? — рассмеялась она, а Джинни почувствовала, как с ее плеч свалился камень.

— Нашли что-нибудь интересное? — на ее лице впервые за долгий день появилась улыбка.

Араминта, на которой вновь красовалось длинное бархатное платье с высоким воротником, торжествующе улыбнулась.

— Абрахас там впал в дикий восторг первобытного человека и мечется от одного артефакта к другому. Я его оставила, чтобы встретить тебя, при условии, что он не будет ничего трогать. Конечно, все находки по праву принадлежат ему, вместе с титулом лорда Слизерина, но на некоторые подарки любимой крестной я все же могу рассчитывать. Между прочим, здесь потрясающая библиотека, и я отложила тебе несколько сочинений для самообразования. Ведь тебе, если я не ошибаюсь, сдавать СОВ и ТРИТОНы.

Джинни на миг опешила.

— Араминта, — осторожно произнесла она. — Но ведь домовику никто не позволит сдавать СОВ и ТРИТОНы.

Маркиза иронично возвела бровь.

— И ты считаешь, что это освобождает тебя от обязанности к ним подготовиться? Надеюсь, ты не прониклась жизненными ценностями домовиков настолько, что решила отказаться от магии? Между прочим, я подумываю приобрести тебе волшебную палочку, если ты, конечно, не возражаешь.

Сердце в груди пропустило несколько ударов. Еще утром Джинни и мечтать не могла о такой роскоши, как волшебная палочка и новые книги.

— Ну что, приступим к делу или будем тихо умирать от восторга рядом с бедняжкой Клариссой? — напомнила о себе Араминта.

После этого Джинни сделала совершенно несвойственную ей вещь. Она шагнула вперед и обняла маркизу. Вспоминая эту сцену впоследствии, она с горькой иронией отмечала, что для полноты картины не хватало только расплакаться. Она отчетливо представляла себе эстетический шок на лице мадам де Мелифлуа.

Если бы в этот момент Джинни подняла голову, она увидела бы, что маркиза улыбается.

Успевшая стать притчей во язытцах скандально известная тайная комната представляла собой несколько соединенных помещений, одно из которых являлось лабораторией, другое — библиотекой, третье — кабинетом, а четвертое — огромной кладовкой, в которой основатель Хогвартса разместил множество диковинного вида предметов. Еще одна круглая дверь была заперта. Джинни верно догадалась, что именно за ней и дремлет Ужас Слизерина. С охранявшими его покой каменными змейками общаться желания не возникало.

Абрахас Малфой выглядел, как маленький ребенок, попавший в кондитерскую без присмотра родителей.

— Нужно немедленно написать в Гринготтс, — с лихорадочным блеском в глазах возвестил он. — Для того, чтобы переправить и разместить все это, потребуется еще не меньше восьми-десяти сейфов. Книги я оставлю в Малфой-Мэноре, кроме тех, что выберешь ты, разумеется.

Араминта методично снимала с полок фолианты, проверяла их на пример скрытых чар, уменьшала и прятала в прикрепленный к поясу мешочек.

— Я извещу Гиаса, если ты желаешь работать именно с этим гоблином, — предложила она, взвешивая на руке золотой кубок, выполненный в форме черепа. — Мне и самой понадобится дополнительный сейф. Я хотела бы забрать ингридиенты и котлы. Когда Жермен очнется, ему приятно будет увидеть пополнение к его коллекции.

Абрахас махнул рукой, совершенно не интересуясь зельеварским реквизитом. У Джинни разбегались глаза от изобилия самых невообразимых предметов. В ее времени у Малфоев постоянно проводились обыски, но никогда не удавалось обнаружить по-настоящему серьезных темных артефактов. Теперь Джинни знала, что Люциус прятал их в гринготтских сейфах.

К собственному разочарованию, она так же точно знала, что никогда не сообщит своему отцу номера этих сейфов, даже если вернется обратно в здравом уме и твердой памяти.

— Ну что же, если у тебя закончился приступ щенячьей радости, нам лучше вернуться в Лондон и заняться делами, — заметила Араминта. — У тебя сын один дома, между прочим. Под присмотром эльфа. И еще нужно как-то юридически оформить несчастный случай с Клариссой. Абрахас, ты еще с нами? — она щелкнула пальцами прямо перед лицом Малфоя, погрузившегося в изучение древнего холста, испещренного руническими символами.

В стальных глазах появился не предвещающий ничего хорошего блеск.

— Араминта, ты ведь обещала мне. Уизли свидетельница, между прочим. Тебе это ничего не будет стоить. Можешь себе выбрать любую вещь из этой комнаты, только пожалуйста, исполни свое обещание.

— Что ты имеешь в виду? — Араминта свела брови у переносицы, а Джинни уже знала, что услышит следом.

— Люциус побудет у тебя буквально несколько дней. Я заберу его у тебя, как только закончу с делами. Не смотри на меня так, к вечеру мой дом будет забит древними темными артефактами. Как ты представляешь себе маленького ребенка в такой обстановке? Я не умею заботиться о детях, Араминта, я не знаю, как его кормить, переодевать, успокаивать... Мы ведь обо всем договорились.

Араминта состроила гримасу и добавила ко множеству книг в своем мешочке еще несколько толстых томов.

— Ты из меня веревки вьешь, — капризно протянула она, посылая Джинни хитрый взгляд. — Разумеется, я заберу Люциуса, ты ведь запросто можешь поступить по примеру Сигнуса, наложив на ребенка Силенсио и забыв о нем на несколько дней.

Уши Джинни восторженно взметнулись вверх. С некоторых пор ее радовали совершенно неожиданные вещи.