Эльф в подарок (гет)

Джинни с удивлением обнаружила, что Малфои заботились о своих эльфах куда лучше Блэков и Мелифлуа. По крайней мере, комнатка, которую она делила еще с четырьмя собратьями, была оснащена кроватями и имела круглое окошко в потолке. Джинни старалась не вступать в разговоры, помня назидания Минни. У эльфов Малфоев не было никакого интереса покрывать ее притворство. Отвернувшись к стенке, она прикрыла глаза и вскоре заснула.

Голоса эльфов вырвали ее из приятных объятий сна. Перешептывания становились все громче — домовики спорили, мешая английские слова с выражениями из своего родного языка.

— Дэйзи — плохой эльф. Она спит, не заботясь о том, что в любой момент может понадобиться госпоже маркизе!

— Дэйзи — почти как Добби. Добби тоже совсем не заботится о молодой хозяйке.

— Но Добби был хорошим эльфом, когда служил хозяину Абрахасу. Добби всего лишь не хочет служит потомкам лорда Слизерина. Добби знает, как лорд Слизерин обращался со своими слугами. Когда хозяин передал Добби своей жене, Добби отчаялся!

— Добби не должен иметь своего мнения! Домовые эльфы должны выполнять приказы своих хозяев! Добби должен гордиться тем, что служит благородному дому Малфоев.

— Дэйзи не заслуживает такой доброй хозяйки, как маркиза Араминта. Говорят, маркиза единственная из Блэков не казнит своих слуг, когда они становятся слишком старыми.

— Гадкая ленивая Дэйзи!

Набившие оскомину разговоры мешали сну, хоть и забавляли. Добби среди говоривших не было, но Джинни знала, что в крайнем случае может рассчитывать на его поддержку. Было ли разумно открывать ему всю правду? Ведь в ее реальности Добби ни единым словом не обнаружил, что когда-либо слышал о Джинни Уизли.

Вскоре голоса стихли, и Джинни с радостью обнаружила, что надоедливые домовики разбежались. Не успела девушка подумать о том, что настал благоприятный момент для нанесения визита Дамблдору, как услышала зов Араминты. Невидимые узы все прочнее привязывали девушку к совершенно посторонним людям.

Маркиза в темном шелковом халате восседала в глубоком кресле и скучала.

— В этом доме невозможно спать, — пожаловалась она, — а домовики здесь сплошь нахалы. Абрахас их разбаловал. Свари мне бульон, Дэйзи, и возвращайся.

На кухню Джинни аппарировала в растерянных чувствах и на всякий случай напомнила себе, что имеет дело с Араминтой де Мелифлуа, женщиной, полагающей, что открытое убийство магглов естественно и актуально. Странно, но в усталой женщине, беседующей с собственным эльфом, не угадывалось ни единой черты жестокой фанатичной колдуньи, некоего прототипа Беллатрикс Лестрейндж, крестной матерью которой собиралась стать маркиза. Бульон был готов за две минуты.

— Мне не понравилась Кларисса, — заявила Араминта, с аппетитом принимаясь за еду. — Она неискренняя и лицемерная. Домовики ее боятся. Все, кроме тебя, Дэйзи, — добавила она, прищуриваясь. — Интересно, почему.

Джинни вздрогнула. На мгновение ей показалось, что ледяной взгляд Араминты проникает на самое дно души, вытаскивая наружу все секреты.

— Дэйзи очень страшно в присутствии леди Малфой, — убежденно закивала она головой, — настоящий ужас. Дэйзи не может объяснить.

Араминта удовлетворенно кивнула головой.

— Что-то в ней неправильно. Надеюсь, Абрахас хорошо понимает, на ком он женился. Привез эту девушку неизвестно откуда, и сразу же потерял родителей. Не верится мне в такие совпадения. Но еду с этого дня мне и Жермену будешь готовить лично ты.

— Как прикажете, госпожа, — склонила голову Джинни. Неужели Араминта считает, что Кларисса может их отравить? Удивительно, девушке она показалась милейшей души особой.

— Мне не хотелось бы задерживаться здесь надолго, — добавила маркиза, отставляя в сторону пустую миску. — Никогда не любила лондонский дом, но уж лучше поторопить эльфов с уборкой, чем садиться за стол с безоаром наготове.

— Вы думаете, что леди Малфой хочет вашей смерти? — рискнула спросить Джинни.

Маркиза недоуменно приподняла одну бровь.

— Ты считаешь, что можешь задавать мне вопросы, Дэйзи?

— Нет, госпожа, я просто...

— Именно.

Джинни с твердой уверенностью могла заявить — нет судьбы отвратительнее, нежели участь домового эльфа. Когда ей не приходилось слушать разглагольствования Араминты, супруги де Мелифлуа находили для нее постоянные поручения. Радовало только то, что от их сына ее старались держать подальше и во Францию с поручениями не посылали. Молодой оболтус оказался мстителен и не упустил бы возможности поквитаться с эльфом, который не только не сдох от яда, но еще и обеспечил ему несколько месяцев домашнего ареста.

Джинни даже не могла попасть в библиотеку, чтобы разобраться в природе изобретения месье де Мелифлуа. Хотя могли ли здесь вообще помочь книги? Подслушанный разговор между маркизом и Абрахасом Малфоем уверил девушку в одном — путь обратно при помощи зелья невозможен. Для его изготовления необходимы соответствующие положения звезд, фазы луны, сочетание такого количества условий, для соблюдения которых жизни не хватит. Маркиз рассчитывал выгодно продать свое изобретение магическому научно-исследовательскому институту и никогда не стремился его использовать.

С самого начала эта история казалась Джинни подозрительной. Чем могла Дэйзи так досадить Мелифлуа-младшему, что он решился проникнуть в лабораторию отца и украсть именно это вещество, когда он мог попросту приказать казнить домовика? Множество деталей не сходилось с самого начала — если только Эдуард не знал заранее, что получится из его неудачного эксперимента. Эта догадка порождала еще больше вопросов, не имеющих ответа.

Важнее же всего была абсолютная невозможность ускользнуть из Малфой-Мэнора. Джинни ни на минуту не оставалась одна.

Неизвестно, чем маркизу мог утомить переход из одного камина в другой, но большую часть следующего дня она отдыхала после путешествия и жаловалась. К вечеру у Араминты вдруг появились новые силы, и имение наводнили первые гости. Очевидно, Малфои не возражали против этой волны паломничества. Джинни запомнились шумный и порывистый Альфард Блэк и Кассиопея, прирожденная сплетница.

— Дорея, — при появлении пожилой дамы с болезненным цветом лица и темными кругами под глазами маркиза встала, — я вижу, вы уже чувствуете себя лучше.

— По-разному, Араминта, по-разному, — прошелестела старушка. — Ожидала встретить вас у Лонгботтомов на помолвке. Каллидора была сказочно хороша.

— Верите, Дорея, сказалась больной, чтобы не расстраиваться, — призналась маркиза. — Если бы моя милая Лизандра была жива, она бы никогда не допустила этой свадьбы. Как печально, что она успела выдать замуж только Чарис. Абрахас рассказывал, Каспар Крауч делает завидную карьеру в Министерстве.

— Мы с Чарльзом навещали их в Лондоне, — закивала Дорея. — В последнее время мы редко выходим в свет. Лишние движения и шум слишком меня утомляют. Я порадовалась за Чарис. Прекрасный муж, счастливая семья. Не сравнить с ужасной нищетой, в которой живет ее сестра.

— Цедрелла сама настояла на свадьбе с Септимусом Уизли, не на что и жаловаться, — сурово отрезала Араминта, заставив Джинни вздрогнуть от неожиданности. — Этому роду уже не подняться, помяни мое слово, Дорея. И Каллидора идет по той же дорожке, связываясь с Лонгботтомами.

— Мне ли говорить об этом? — махнула рукой Дорея. — Чарльз об этих людях и слышать не хочет. Поттеры всегда жили обособленно. Мы стараемся ограждать сына от плохого влияния. Он только недавно создал семью. Их должны окружать лучшие.

Джинни внимательно вглядывалась в лицо женщины, стараясь как можно лучше запомнить черты прабабушки Гарри. Она была уверена, что такие воспоминания ее друга немало удивят.