В поисках Чемпиона, или Зельевар - это диагноз (гет)

Флер, поморщившая носик на снейповские «апартаменты» в Паучьем тупике, вопреки его опасениям, ничего не сказала и даже тихо потрясла его тем, что не полезла ничего менять — временный гостевой брак ее, оказывается, вполне устраивал, а снимаемая квартирка в Челси в плане жизненных удобств ей нравилась куда больше — тем более за нее и так уже было заплачено на месяц вперед. Так что оставив свежеиспеченного супруга после бурного секса в истоме и легкой прострации своим: «Дорогой, ну спальню же ты тут для нас сделаешь, не все же в лаборатории, можем и что-то нужное разбить, да и половая жизнь не всегда значит, что только на полу…», она удалилась к себе, пообещав связаться как только так сразу. Ах да, еще нежно поцеловав напоследок и отменив трансфигурацию, превратившую один из пергаментов в пушистый ковер.

По ее расчетам выходила пара суток, пока ее любимый зельевар завершит очередной опыт, а отрывать мужчину от его работы… глупо, неблагодарно и вообще недальновидно. Да и ей самой было чем заняться, например, дочитать уже его юношеские записи по менталистике.

Северус закончил немного раньше, чем предполагалось, огляделся в поисках жены, вспомнил все и призадумался. Переезд в более обширное помещение стал казаться уже не такой идиотской затеей…

А потому через несколько часов он стоял возле родового гнезда Принцев. Ну и первым делом, конечно, направился в сторону лаборатории. Кто бы сомневался, что ему там понравилось — в первую очередь объем, пространство… во вторую — кое-какое старое оборудование, оказывается, еще вполне годилось. Особенно котлы из редких сплавов, правда кое-что следовало аккуратно почистить.

Запасы, конечно, все были давно испорчены, лабораторная посуда требовала перепроверки и градуировки, хотя качество многих фиалов, особенно из ценных и даже драгоценных минералов было явно гоблинским. Северус закрутился… пока не встретился носом к носу с собственной женой.

Жена щелкнула клювом в опасной близости к его носу, он в ответ попытался выдернуть у нее перо — ему недавно пришла одна идея по поводу этого ингредиента. Небольшая перепалка, в основном действиями, а не словами, завершилась тем, что оба занялись уборкой того, что осталось в хранилище, хотя это, наверное, слишком поэтичное название для «собрать и вынести мусор, и так несколько раз».

В конце концов Северус, вопреки теперь уже опасениям Флер, перестал артачиться — весьма запущенное, зато весьма просторное здание действительно имело смысл привести в порядок и использовать, и дал ей полный карт-бланш и… кошелек на отдельный счет в Гринготтсе — и весьма приличного размера. Счет, не кошелек, хотя они друг друга стоили.

Флер долго не раздумывала — позвала подмогу из дома, так что снова пропавший в своей лаборатории Северус сильно удивился, когда наконец оттуда вышел. Причем дважды. И если первый заданный себе мысленно вопрос был банален: «Где я?», то второй уже немного портил ему настроение: «Кто все эти люди»? Однако, с двумя — будущим учеником и кузеном Флер и его отцом — его быстро познакомили, а остальные оказались нанятыми работниками, которые моментально удалились.

Оговоримся, что вышел он поздно — первым делом супруга организовала ему при лаборатории пару удобных кресел и роскошный диван. Ну и за питанием с помощью своего личного лютена (1) следила, посылая то перекусы, то такие ароматные блюда, что вечно голодный, потому что о еде забывал, супруг не польститься не мог. Работа у него в результате, конечно же, спорилась быстрее. И неотрывнее, так что вышел он не только после того, как супруга пару дней перестала отправлять к нему домовика, а только когда тот унес и диванчик, и кресла — как только дом был в целом готов.

Отсутствие хозяина вполне устраивало строителей — никто под руку не смотрел, можно было творить все, что пожелает хозяйка. Одна хозяйка, кто понимает, а не двое хозяев, чьи мнения часто оказывались противоположными и желания несовместимыми. Кто когда-либо делал ремонт всей семьей, тот знает.

В конце концов удивление Северуса при виде обновленного родового гнезда выразилось в одной фразе:

— Сколько меня не было?

— Всего три недели, дорогой, — не без сарказма промурлыкала молодая супруга. — Мы с кузинами… и кузенами немного тут развлеклись, но если тебе что-то не понравится, поменяем.

Однако голос Флер напомнил Северусу, что его интересует в данный момент не то, понравится или нет ему в собственном доме, а…

— А у меня кое-что есть… Матушка прислала, ты же хотел, кажется, волосы новорожденного Эспри фоле (2)?

Как можно после этого что-то иметь против такой тещи?

Кого-кого, а зельевара и менталиста в одном флаконе Делакуры заполучить даже не чаяли. А уж желающего разобраться с исконными проблемами вейл как волшебных существ… На руках его носить не собирались, но разбиться в лепешку, чтобы найти необходимые ингредиенты, были не только готовы, но и кровно заинтересованы.

Возможно, у них еще будут проблемы с его характером, но пока… да и, в конце концов, у кого их не бывает? У них и у самих характер есть, но ведь сначала — ум!

* * *

Альбус Дамблдор после продолжительного лечения в Мунго вернулся в школу, лелея целую череду планов, а там его радостно приветствовали целых два замдиректора — довольно молодой мистер Фергус Фоули и сияющая от радости по поводу того, что наконец нашлось с кем разделить ее многочисленные обязанности, Минерва МакГонагалл. Почти все преподаватели как один были в восторге от новых инициатив Попечительского совета: введению целой серии факультативов — многие для магглорожденных, в том числе «Бытовая магия», «Защитные ритуалы и артефакты», «Система магического общества от Статута до современности» и ряд других. Отдельная дисциплина «Немагический мир» стала обязательной для первокурсников и второкурсников — коренных обитателей волшебного мира, преподавателем которой был приглашен некий Финлей МакГрегор, статный пожилой красавец, при котором несгибаемая Минерва периодически тушевалась и краснела.

Альбус, наверное, проглотил бы это: до начала учебного года оставалось всего ничего — он просто не успел бы изменить учебные планы, расписание было уже составлено, а, учитывая его сложность из-за обилия новых, пусть и дополнительных, дисциплин…

Однако «вишенкой на торте», точнее, последней каплей стал для него новый председатель Попечительского совета — конечно же, мистер Реддл, лорд Гонт, чтоб его маггловские черти взяли. Он радостно улыбался и всячески продвигал… Альбус подумал, что ослышался — но нет! Тот действительно выдвинул стройный план введения магглорожденных и маггловоспитанных волшебников в магический мир, да еще под лозунгом «Все лучшее — детям». Поди с таким поспорь…

Альбус написал в Министерство заявление об увольнении, но оно так и осталось неподписанным. Потому что заср… сиятельный и сияющий улыбками Том начал всех уверять в том, что «как же можно без Альбуса Дамблдора» — по его словам выходило, что совсем никуда. Вот только если тот устал, то разгрузить уважаемого и пожилого мага обязательно нужно. Так Альбус вместо действительного члена Визенгамота стал его почетным членом… А немного позже и право представлять магическую Британию на мировой арене ему пришлось торжественно передать — как думаете, кому? Поганцу Реддлу, который продолжал улыбаться и делать все по-своему, направо и налево декларируя, что продолжает замечательное дело, начатое великим светлым волшебником Альбусом Дамблдором, пересыпая свою речь цитатами из его речей, но к такому времени и месту, что иногда все ставилось с ног на голову, всегда был готов оказать «любую помощь и поддержку» школе, и, как выяснилось, действительно в средствах был не стеснен.

Альбус скрипел зубами и… работал — его обложили со всех сторон. Его же собственные соратники. Его же собственными словами! А Том понемногу, тихо и почти ласково, самыми цивилизованными средствами прибирал к рукам всю магическую Британию, и сделать с этим уже никто ничего не мог.

А еще на Гарри Поттере не было даже следа от шрама!

Это стоило Альбусу еще недели в Мунго и первого педсовета — его заместители, как выяснилось, справились и без него. Он хорошо понимал, что будет, если начнет противиться — его попросту спишут, как это произошло с Моуди — а потому терпел свой личный ад. Терпел, а потом… привык. Правда, тут мы забегаем на пару десятков лет, конечно же.

* * *

Вернувшиеся в школу дети были сперва неприятно удивлены количеством занятий, потом приятно — их качеством, появившимися развлечениями, особенно спортивными играми, изменившимся и очень интересным меню, и многочисленными небольшими классами, оборудованными для самостоятельных занятий.

Гарри Поттер после года обучения на пятом курсе, когда никто ему не мешал и не отвлекал, из посредственного ученика поднялся до того чтоб войти в первый десяток. Зелья у него все же пошли, но Северус еще в начале года сам дал ему свои старые тетради, а потом и учебник нашелся. Поттер с ним даже в гости к нему пожаловал, хвастаться. И даже подумывал, не присоединиться ли ему к Фреду и Джорджу.

Однако в середине года он не на шутку увлекся артефакторикой, и на следующий год поступил в личные ученики ведущего профессора и после сдачи СОВ перевелся в Дурмстранг, откуда и был приглашен тот самый профессор — мистер… Крам. Именно он взял в помощники в школу Артура Уизли, предварительно, конечно, прочистив ему моз… простите, поменяв представление о магглах и их мире путем месячного погружения в этот самый мир. Так что Артур, будучи весьма способным артефактором, больше не заколдовывал маггловские машины и не собирал штепсели — ему вполне хватало своей фантазии, памяти и полученных неизгладимых впечатлений, так что изобретение маготелевидения было уже не за горами.

Не стоит удивляться знакомой фамилии — у Крамов семья большая, целый клан, талантов немало, так что в Дурмстранге их было даже два — второй был консультантом по продвинутой ритуалистике. Да-да, тот самый двоюродный дедушка Виктора.

Гермиона закончила Хогвартс, перекрыв на ЖАБА рекорд Барти Крауча-младшего — в основном благодаря тому, что сдаваемых предметов теперь было больше, а от жадности девочку так никто полечить и не догадался. Впрочем, ее уже официальный жених, Виктор Крам, не протестовал — он не считал, что ему не пригодится умная жена, совсем даже наоборот. А отдохнуть он ей поможет. С удовольствием.

Рон Уизли был переведен в скандинавскую школу Урд, откуда периодически писал семье и немного чаще — Гарри вместе с Гермионой, но писем становилось все меньше, и, в конце концов, остались только письма домой, которые Молли Уизли хранила как зеницу ока и частенько перечитывала вслух.

Дети подросли, Джинни после окончания Хогвартса исполнила свою мечту — стала охотником своей любимой команды. С Гарри и Гермионой она оставалась в дружеских отношениях, а обзаведение семьей отодвинула как можно дальше, решив, что второй «мамы Молли» из нее никогда не получится. Замуж? Ну… там же дети пойдут, а как летать беременной? Терять год, а потом восстанавливать свою спортивную карьеру с нуля? Вот уж дудки!

Поклонники у нее не переводились, как состоятельные, так и не очень — впрочем для успешного игрока, не особо склонного к эпатажу и излишествам, денег хватало — Джинни сперва по наущению Перси открыла счет и… ей понравилось. Пополнять его, а не то, что кто-то мог подумать.

* * *

Магическая Британия попала в нежные, но прочные узы двухпартийной системы — Крауч-старший возглавил партию консерваторов и неформально курировал Визенгамот, впрочем, периодически ругаясь на «пней замшелых», в то время как Том Марволо Реддл-Гонт неустанно продвигал всяческие новшества, не давая тому скучать. Надо сказать, они друг друга стоили, но кто бы видел, как иногда эти «непримиримые бойцы» коротали то один, то другой вечерок в гостях друг у друга за стаканом чего-нибудь и планами дальнейшего развития своей страны.

Нет, они не были идеальны. И не стали друзьями — слишком разные, слишком упрямые. Просто каждый из них хотел лучшего для Британии, хотя порой в определении этого лучшего они расходились. Зато было с кем поспорить и повоевать — достойные противники — это же настоящий клад, если хорошо подумать. Их беречь надо!

* * *

Рите Скитер и ее союзникам, с которых все и началось, и которые так никогда и не узнали о своей роли в изменениях, что повлекли их статьи, поначалу было нелегко — Бартемиус Крауч, которому они так хотели отомстить, в результате оказался практически непотопляемым. Однако, как однажды удивленно заметила Рита, «почти перестал быть таким говнюком, как раньше, видимо, этот его племянник имеет на него влияние». После чего попыталась выйти на «племянника», которого уже привычно, но все же изображал Барти-младший, а потому во избежание на контакт не шел, зато вел себя по-джентльменски. Так что придраться… нет, можно было, при желании придраться ко всему можно, но зачем? Денег за это ей точно не дадут.

Она сунулась было к новоиспеченному лорду Гонту, но и там не оказалось никаких зацепок — это, конечно, настораживало, но копать под него… Рита видела, с кем такого точно не стоит делать. Пришлось удовлетвориться биографией Альбуса Дамблдора — после выпуска которой, кстати, старый директор, уже фактически номинальный, наконец оставил свой пост.

Рита попыталась добраться до него, но, как это ни было досадно, потеряла след — уже на континенте. Так что пришлось приспосабливаться — но им ли, настоящим журналистам, привыкать?

* * *

Профессор зельеварения Северус Снейп, именуемый еще и лордом Принцем, «выпустился» из школы тоже через год — практически в компании с Гарри Поттером и другими учениками, оставив свой пост для более склонных к педагогике зельеваров — а таковые не преминули найтись даже среди его бывших выпускников. У него была собственная практика и куча заказов — даже ездить на всяческие конференции он не успевал, да и не особо интересовался. Куда интересней для него была его супруга, а также ряд чисто профессиональных теоретических и практических вопросов. Да, именно в такой последовательности.

Еще через пару лет маленький черноволосый мальчик по имени Фергус Принц с прозрачными голубыми, как у мамы, глазами и фамильным носом, начал бегать по коридорам Принц-холла. Находящиеся в них весьма вредные и склочные портреты, до которых у новых хозяев все время не доходили руки, при виде такого безобразия сперва кривились, потом открыли рты… после чего Флер с ними что-то сделала, и они замерли и заткнулись — кажется, навсегда. Северус это не сразу заметил, но как заметил, искренне поблагодарил.

— Мне плевать, что обо мне думали эти рожи на холстах, но они посмели сказать плохое о моем мальчике! — обосновала свой поступок Флер, хотя супруг вполне доходчиво объяснил ей, что в обосновании он не нуждается и даже извинился, что не подумал о том, чтобы сделать это раньше и самому.

— Как же, не подумал, — улыбнулась Флер. — Ты же их подразнить хотел, что я, не помню, как добилась возможности родить наконец первенца?

— Сама-то… или это было исключительно для моей мотивации?

Флер потупилась было, но не выдержала — весело взглянула на мужа и улыбнулась:

— Ну ладно, мне тоже было любопытно. Но все оказалось так предсказуемо! — она поморщилась.

— Мне кажется, твои родственники будут более изобретательными.

— Северус… так ты уже готов на славную черноглазую дочку?

И вот что тут скажешь? Тем более что Делакуры своего зельевара и супруга старшей и любимой дочери лишний раз никому эксплуатировать не давали, даже если он сам был на это согласен. Северус нашел понимание: «все в семью» — это значило, оказывается, все — и ему тоже… Это было как-то даже неприлично хорошо.

* * *

Близнецы Уизли, закончив обучение на уровне подмастерьев, все-таки устроили свой магазин, который, правда, был не столько «волшебными вредилками», сколько «сюрпризами» — Снейп продолжал им подкидывать заказы попроще, а потом вывел на контакт с Мунго и Министерством — чтобы самому не возиться. Так что назваться пришлось посолиднее, но просто «Умники Уизли» оказалось ничуть не хуже, да и за вывеску платить было меньше — братья тогда считали каждый кнат — брать денег у кого-то они не собирались, слишком хотелось «по-настоящему свое». И они это сделали — впрочем, никто особо не удивился.

* * *

Однажды в поместье Крамов недалеко от Лазурного берега собралась интересная компания — чета Крамов, Поттер, четверо младших Уизли, трое младших Делакуров, и отправилась на Балканы — за цветами волшебных лунных роз… сами понимаете, по чьему заказу. Но это уже совсем другая история.

__________________________________

Лютен (1) Эспри фоле (2) — домовые духи, можно так сказать, французские домовики, отличающиеся по свойствам и характеру.