Старушка Петти (джен)

Дадли мрачно смотрел на письмо из Хогвартса. Былого восторга оно не вызывало. Скорее, воспринималось, как подачка.

— История повторяется, да, мама? — угрюмо спросил он. Петунья вздохнула.

— Директор пишет, что твое имя появилось только после обследования в Мунго, когда Проклятье окончательно спало. Не знаю, насколько можно ему верить, но мир вокруг поверит. Ты не рад, дорогой?

— Неа, — хмыкнул Дадли. — Мне и так было хорошо.

— Отказаться — значит подставить нас под удар, милый. Они будут придираться. Директор уже высказал мысль, что меня саму надо переучивать. Не дай им вцепиться в тебя. Испортить жизнь.

— Но они именно это и делают! — взвился Дадли. — Мне так хорошо было в последнее время... Я нашел Тома!

— Да, я очень рада.

— И мне не дадут экспериментировать! — надул губы Дадли. Петунья усмехнулась.

— Если договоришься со Снейпом, может быть... — она присела на корточки перед сыном и взяла его за плечо. — Пойми, Дадли, мне не хочется расставаться с тобой. Но для более сильных заклинаний нужно место, хорошо охраняемое место, безопасное. Я боюсь, в нашем маленьком доме мы не сможем развернуться как следует, не боясь что-то поломать. Это богачи в менорах могут позволить себе домашнее обучение. К тому же, я хоть и хорошо училась, но не на педагога. И это было двадцать лет назад. Может, что и изменилось... К тому же, — она подмигнула, — не надо будет тратить время на школу обычную.

— Ну, это плюс... — протянул Дадли. — Но как же ты?

— Я за себя постою, мой рыцарь, — рассмеялась Петунья и обняла сына. — Спасибо, что спросил.

Мамины слова немного успокоили. Но все равно Дадли было не по себе. Он не хотел бросать Тома, своего друга, прекрасно понимая, что в Хогвартсе такого не найдет. Опять будет, как в новой школе. Он будет странным новеньким, из-за их с мамой истории, очень странным. Кто-то будет насмехаться. Кто-то расспрашивать. Но дружить... Директор предлагал ему нагнать полгода, занимаясь по особой программе. А Дадли не мог сказать, что ему это не нужно — этим он подставит маму. Значит, в первое время он будет пересекаться с одноклассниками лишь в гостиной и спальне. Дадли прекрасно понимал, что так дружба не заладится — он слишком будет выделяться. И он не Поттер, чтобы к нему тянулись.

За последние полгода Дадли многое понял, с помощью мамы, Тома и книг. Да и собственный опыт напоминал, как он относился к особенным. А теперь он и сам был таким. Ничего хорошего ждать не приходилось. Снова одиночество, а его Дадли, если честно, переносил плохо. Одна надежда, что он попадет на Гриффиндор, к Гарри... Они переписывались последний месяц, и вроде Гарри оказался неплохим парнем. Дадли не тешил себя надеждой, что Поттер с ним подружится, это было бы глупо, после всего, что он наделал, но хотя бы общаться они могли. К тому же, у них был общий друг. Решено, он идет на Гриффиндор. Тем более, что другие факультеты ему вряд ли подойдут. Честно, он хотел бы на Хаффлпафф, который так ярко описывала мама. Но уж каким-каким, а добрым и трудолюбивым он не был, это Дадли знал. Что ж, стоит тогда взять побольше красного. И еще нужно соврать Тому. От этого было... паршиво?

— Меня отправляют в ту же школу, что и Гарри, — поведал он другу в последнюю прогулку. Том закусил губу.

— Почему же только сейчас?

— Там освободилось место, — вдохновленно врал Дадли. — И я прохожу туда. Мама говорит, это лучшее решение для меня, — пожал он плечами. — Но я не согласен.

— Но наши слова никогда ничего не значат, да? — горько ухмыльнулся Том. Дадли неопределенно кивнул. Они помолчали, гуляя по красивому парку.

— Я буду тебе писать, — сказал Дадли. — Надеюсь, ты не против?

— Я-то не против, но ты... ты там будешь среди людей. Не забудешь меня?

— Не думаю, что я буду настолько популярен, чтобы забыть моего первого друга, — признался Дадли. Том удивленно вскинул брови. — Да, первого. Остальные были... скорее, подпевалы. И мне это нравилось. Я был инициатором, меня все слушались. Наша... наше общение было весьма мерзким, если так подумать. Только ты научил меня общаться с кем-то на равных, с удовольствием, получать что-то новое и... доверию, что ли, — Дадли рассеянно почесал в затылке. — Ты меня вообще многому научил. Мне впору звать тебя Учитель, — нервно рассмеялся он.

Том пошел красными пятнами.

— Ты просто не любишь свое прошлое, — отстраненно проговорил он.

Дадли пожевал губу.

— Возможно. Я отрекся от него. В моей новой жизни, что началась в этом городе, ты мой первый друг.

— От меня не отречешься? — спросил Том.

— Никогда, — пообещал Дадли. И, несмотря на это, прощание далось ему нелегко. Разлука маячила неприятными днями впереди.

Как водится, они с мамой отправились на Косую Аллею. Впервые не боясь быть узнанными. Дадли старательно вертел головой и восхищался — а было чем! Нет, чудеса он видел и на Улице Чудес, но тогда он не смотрел на самих волшебников. Они были очень чудаковато одеты и уж очень потешно глазели на них с мамой. В целом, Дадли решил, что они такие же, как все остальные. Только маги. А значит — опасные.

Мама накупила ему мантий, учебников и много всего прочего. Они поели вкуснейшего мороженого в местном кафе. Люди все равно глазели...

— Знаешь, — начала мама, — я хочу купить тебе животное. У Гарри есть сова, было бы обидно никого тебе не купить. Как думаешь?

— Животное — это круто! — оживился Дадли. — Но сову я не хочу. Вот ворона...

— Воронов здесь не продают, — хмыкнула мама. — Зайдем в "Волшебный зверинец", наверняка кого-то присмотрим. Питомцы очень помогают своим волшебным хозяевам, — наставительно сказала она. — А нам сейчас нужна любая помощь.

В магазине стоял гвалт. Хозяин гонялся за кем-то рыжим и проворным, судя по всему, причинявшему беспокойство. Когда Дадли вошел, рыжая молния кинулась к нему, проворно забралась на плечо и оказалась огромным котом с птицей в зубах, видимо, предназначенной для продажи. Хозяин лавки, запыхавшись, подошел к ним.

— Живоглот, слезай! Простите за это, — он обратился к маме и замер. Затем пару раз моргнул и снова уставился на кота. — Отстань от приличных людей!

Кот зашипел, но добычу не выпустил. Когти его вцепились в одежду Дадли; он явно не собирался покидать его плечо. Владелец лавки потянулся было к коту, но огреб когтями по руке.

— Боец! — восхитился Дадли.

— Сейчас мы ему, — пообещал владелец и начал колдовать. Птичка начала вырываться из зубов кота, хотя тот отчаянно пытался ее удержать. Но проиграл, издав обиженный мяв. Дадли рассеянно погладил животное. Шерсть у него была густая и комковатая, явно за ним не особо следили.

— Ну, не всегда везет, — утешил он кота. Тот посмотрел желтым глазом.

— Мертва. Сто галлеонов! Заказ! — восклицал хозяин лавки. — Все, с меня довольно! Пшел вон, все равно тебя никто не купит, зверь! — это явно обращалось к коту. Тот только хлестнул пушистым хвостом по лицу Дадли.

— Мам, давай его возьмем? — предложил Дадли. — Он тут никому не нужен. А он боец! Мне он нравится, — он снова погладил кота, и тот замурчал. Звук был просто потрясающим. — Мамуль?

— Почему бы и нет, если он тебе нравится, — ответила мама.

Продавец оживился.

— Вы хотите взять эту тварь?

Кот зашипел.

— Не называйте его так! — вступился Дадли. — И да, он же бесхозный теперь?

— Забирайте! — вскинул руками продавец. — Пока он мне тут всех не перегрыз! Его зовут Живоглот.

— Книззл? — спросила мама. Продавец скривился.

— Наполовину. Его из-за этого никто не брал. Живет здесь уже давно. Может, мальчику лучше кто-нибудь поспокойнее? — с надеждой спросил он.

— Неа, — хмыкнул Дадли. — Этот мне подходит.

— Не выделяйся, — напутствовала мама, помогая Дадли собирать вещи. — Не показывай, как много ты умеешь. Гарри справился, я в тебя верю. Никто не должен знать, что ты не новичок в этом деле. Особенно директор.

— Я понял, мам, — протянул Дадли, хотя сам не представлял, как он это сделает. Но мама была очень взволнована, и ему хотелось ее успокоить. Новое чувство, совсем недавно поселившееся в нем. Но оно было приятным.

— Постарайся показать себя в зельях. Тогда, может, я не уверена, Снейп... ох черт, я сама с ним поговорю! Не надо на него наседать, он нервный человек.

— Хорошо, мам.

— Не слишком ли много красного? Береги свою палочку, никому ее не давай, не давай выхватить или просто посмотреть. Только Гарри можно. И да, будь поласковее с Гарри. Вы, вроде, переписываетесь?

— Да мам, обиды в прошлом, — "надеюсь", — подумал Дадли.

— Вот и хорошо. Держитесь друг друга. Там... в этом году там опасно. Пиши! Много пиши, Дадли, не забывай, прошу! Мне все равно, на какой факультет ты попадешь, помни, не факультет определяет человека. Не совершай ошибки! Следи за Живоглотом, это твоя ответственность!

— Хорошо, мам... Да, мам...

По традиции, они с мамой прибыли на вокзал Кинг-Кросс. Поезд отправят для него одного? Дадли считал это фарсом. Он не знал, что ему делать так долго в поезде. Обычно студенты знакомятся друг с другом. А он? Его и этого лишили. И все из-за... нет, он верил ни единому слову, что это из-за проклятья. Просто его прокатили, как и его маму когда-то.

— Ты тоже ехала одна? — спросил Дадли. Мама кивнула.

— Видимо, это традиция нашей семьи, — мягко улыбнулась она, ероша волосы сына. Тот криво ухмыльнулся.

— И кому надо сказать за это спасибо?

— Не надо, — тихо попросила мама. — Не езжай туда, как в логово к врагам. Не надо предубеждений. Осторожность — да, но сам составь мнение, кому можно доверять, а кому — нет. Ты взрослый, ты уже можешь.

— Хорошо, мама.

Она долго обнимала его на прощанье. Первое в их жизни. Дадли пытался запомнить теплоту ее рук и мягкость щек, но вскоре ему надоело.

— Мам, мне пора, — сказал он, завидев огромный красивый поезд. Он был сказочный, как из прошлого. То́му бы понравился.

— Держи, — мама дала ему пакет с едой. — Поезд долго идет. Жду письма.

В ее глазах стояли слезы, Дадли это отчетливо видел. Он захотел сбежать. Погрузил чемодан и переноску с Живоглотом в купе и... не вышел. Поезд дал гудок, словно чувствуя его состояние. Дадли приник к окну. Мама махала рукой и отчетливо плакала. Он замахал в ответ. Поезд тронулся, мама отдалялась. Лишь когда она совсем исчезла, Дадли сел на сиденье. Лицо его было мокрое. Это ему не понравилось.

Он выпустил Живоглота гулять по вагону. Что Дадли понял про своего питомца, так это то, что больше всего тот ценил свободу. Еще дома он часто уходил, но всегда возвращался, пусть вечером или ночью, но неизменно приходил к Дадли и устраивался на его постели. Это было очень приятно. Дадли и не думал, что иметь животное — это так круто. Живоглот, хоть и был вольным котом и задирой, чьи раны поутру неизбежно обрабатывала мама, но дарил тепло и покой, мурчал и явно был благодарен Дадли за спасение из застенков зверинца. А Дадли было не так одиноко. Он надеялся, что так и будет. Хоть кто-то будет с ним.

В пути он читал "заданное" Томом, по его словам "Лучшую книгу для путешествий" — Жюль Верна, сколько-то там лье под водой. Было интересно. Он только на обед прервался, мама положила ему с собой кучу бутербродов, было вкусно. Продавщица со сладостями, про которую вспоминала мама, не прошла, и было жалко. Впрочем, недолго.

Книга кончилась, а они еще ехали. Сгустились сумерки, включился свет в вагонах. Делать было нечего, и Дадли начал представлять себя на подводной лодке капитана Немо. Уж он-то показал бы этим кальмарам и акулам! С его-то магией! Пришел Живоглот и улегся под боком. Вскоре они задремали.

Разбудил его машинист.

— Приехали, парень, — оповестил он. Дадли потянулся, быстро переоделся в мантию, как мама велела, и хотел было взять чемодан, но машинист его остановил.

— Его принесут, куда поступишь. И животное оставь.

— Он своенравный, — предупредил Дадли.

— Эльфы и не такое видели, — хмыкнул машинист.

— Если они его обидят... — пригрозил Дадли, но машинист отмахнулся.

— Никто его не обидит. Иди уже, тебя Хагрид ждет.

Полувеликан и вправду его ждал. Дадли помахал ему рукой.

— Привет, Хагрид.

— Привет, Дадли, — улыбнулся тот. — Что ж, сегодня мы вдвоем. Давай, садись со мной в лодку.

Озеро было большое. Пока они плыли, волнение Дадли нарастало. Чего он боялся? Он не знал. Но чувствовал, что сегодня произойдет что-то важное. И хоть мама говорила, что примет его с любым факультетом... кто-то наверняка так не думал, понял он. Тот же Хагрид. Как он пиарил Гриффиндор у них, вспомнил Дадли! И как не любил Слизерин. Нет, только Гриффиндор! Надо настроиться. Но он не успел — показался Хогватс, и дух захватило от такого зрелища. Он много читал про замки, по его меркам, но никогда не видел вживую. И тут было на что посмотреть. А он там будет учиться! Надо излазить там все!

Вскоре они пристали. Хагрид провел его в школу через маленький проход, явно не для всех. Пока они шли, Дадли осматривался. Камни, настоящие камни, не бутафория! Было немного прохладно. Вот бы Тому рассказать!

Они пришли к большим дверям.

— Это Большой зал, — произнес Хагрид. Он открыл двери, и Дадли увидел огромный зал, полный учащихся в мантиях. Свечи парили сами по себе, а потолок... он показывал звезды, и это было невероятно!

Все обратили на них внимание. Хагрид подтолкнул Дадли в спину, и они пошли по проходу между столами. Их было четыре, по факультетам. А пятый был преподавательский. Оттуда тоже смотрели на него. Дадли задрал голову. "Да, это я. Я иду", — думал он, перебарывая страх. Наконец он оказался перед столом преподавателей. Там же стояла трехногая табуретка, а на ней Шляпа. Суровая женщина объявила на весь зал:

— Прошу внимания! — ее голос разлетелся, как будто у нее был микрофон. — В связи с недавними событиями мы рады встречать в школе еще одного юного мага, Дадли Эванса! Сейчас, как и все, он пройдет распределение на факультет. Куда бы он ни попал, прошу принять его и все объяснить; учиться он будет по своей программе, чтобы догнать всех к экзаменам. Дадли, садись.

Речь женщины не понравилась Дадли, он вздохнул и сел на табурет. На его голову водрузилась Шляпа. Он ждал приговора.

— Так, — послышался призрачный голос. — Ты настроен на Гриффиндор, не так ли?

— Да, — не стал лукавить Дадли.

— Что ж, храбрость в тебе есть... но ее не хватит для этого факультета. Что еще... ты прошел многое, что изменило тебя в последнее время, трудно разобрать... но одно было всегда — амбиции. Хитрость. Это идет через всю твою жизнь. Что ж, мой вердикт тогда...

— Только не это!

— СЛИЗЕРИН!