Эльф в подарок (гет)

Благотворительная ярмарка кишела народом. Зал на последнем этаже гостиницы "Клиодна", специально арендованный для традиционного развлечения всех магов от мала до велика, был буквально переполнен — волшебники шумели, спорили и соревновались в умении отделить зерна от плевел и среди моря безделушек отыскать поистинне ценный артефакт.

Араминта подобные мероприятия не любила.

— Любое скопление народа вызывает у меня неприятные чувства, — отмечала она. — Толпа — то же стадо, вспомни кентавров. Из опыта собственного детства скажу тебе — нет ничего страшнее людей, утративших человеческий облик.

Сейчас, глядя на толстую колдунью с завитыми волосами, выхватывающую из рук своей соперницы инкрустированные камнем ножны для короткого меча, Джинни была склонна согласиться со своей наставницей.

Ножны были отвоеваны. Ведьма повернулась, со свирепым видом оглядывая любопытствующих зевак, а Джинни так и ахнула. Скандальной особой оказалась, к ее вящему удивлению, никто иная, как Полная Дама.

— Ее портрет охраняет нашу гостиную, — зашептала она, дергая Араминту за рукав. — Кто она?

— Это ее прабабка изображена на портрете, они похожи, — разъяснила маркиза. — Семья Гуссоклов, безнадежный случай. Мать этой вульгарной дамочки подавала определенные надежды и даже написала книгу о заклинаниях и чарах, но дочь известна лишь своей неумеренной любовью к сладкому и редким бесполезным сувенирам.

— Мы учились по книге Миранды Гуссокл, — заулыбалась Джинни. Хотя бы таким способом прежняя беззаботная жизнь послала ей привет.

Араминта, сохраняя остатки терпения и непроницаемую мину на лице, вежливо кивала в ответ на щебетание Селестины Уорлок. Джинни с улыбкой подумала о том, что Молли Уизли впала бы в восторг от перспективы поближе пообщаться с любимой исполнительницей. Селестина сейчас находилась на пике своей популярности, но маркиза, видимо, не была поклонницей современной музыки.

Наложив на себя чары невидимости, Джинни бродила среди расставленных по залу шатров и павильонов. Поразительно, как далеко заводит человека его фантазия. Большая часть представленных изделий годилась разве что для растопки каминов. Джинни отметила, что многие изобретения подпадали под установленные позже ограничения на использование изобретений магглов. Судя по всему, пока что отдел, возглавляемый ее отцом, отсутствовал даже в черновиках проектов.

— Дорогой, как ты смотришь на то, чтобы взять кусающийся чайник? Это так забавно!

У Джинни была хорошая память на голоса. По крайней мере, Доркас Медоуз она вычислила безошибочно.

Эдуард и его невеста задержались у павильона зачарованной посуды. Ровно за пятнадцать минут до них здесь стояла маркиза, которая спешно ретировалась после того, как заговорившего с ней Боба Огдена окатил паром пузатый самовар.

— Выбирай, что хочешь, милая, мы здесь уже полтора часа, — Эдуард явно держался из последних сил.

Внутри Джинни боролись два противоположных порыва — сообщить маркизе о том, что ее сын находится от нее на расстоянии нескольких шагов, или как можно быстрее увести ее домой. Прежде, чем один из порывов одержал верх, ее внимание отвлек единственный человек, способный сделать пребывание на этой ярмарке во стократ хуже.

— Не нужно беспокоить Араминту, — холодный отрывистый голос за спиной чуть не заставил ее подпрыгнуть. — Ей будет неприятно встретить сына с этой девушкой. Вы ничего и никого не видели.

— Допустим, — сердито проговорила она, оборачиваясь к Абрахасу Малфою. — С какой стати вы меня видите?

— Это волшебство, — с непередаваемым выражением обронил Малфой. — Древняя безделушка старины Салазара, и ты уже видишь гораздо больше, чем другие.

— Пригодится, чтобы договариваться с оборотнями, верно? — съязвила Джинни. — Так вы сможете узнавать их даже в обличие волков. Фенрир будет доволен.

Абрахас не подал вида, что удивлен.

— Чувствуется ваш большой опыт в общении с оборотнями, уважаемая Джиневра, это не может не вызывать восхищения, — не удостаивая ее больше своим взглядом, он шагнул вперед, ища глазами Араминту. Джинни раздосадованно перевела взгляд в сторону павильона заколдованной посуды. Как и следовало ожидать, Доркас и Эдуард как сквозь землю провалились.

— Вэл снова потеряла ребенка, — многозначительно произнесла Араминта, укачивая спящего Люциуса. — Не представляю, кого она рассчитывает родить от существа, хоркруксы которого скоро перестанут умещаться в моем сейфе.

Джинни чуть не подавилась тыквенным соком.

— Вы хотите сказать, что Вальбурга ждала ребенка от Риддла? — округлила она глаза. — А как же ее муж?

— Одному Мерлину известно, от кого она ждала ребенка, — философски протянула маркиза. — В случае с Вэл всегда существует минимум два варианта. И эта негодяйка еще думает, что имеет право поступать, как тетя Виолетта.

Джинни заинтересованно подняла глаза, как и всегда при упоминании нового имени.

— Кем была эта тетя Виолетта? — спросила она, устраиваясь поудобнее в предвкушении очередной истории.

— Мать Кассиопеи, Дореи, Мариуса и Поллукса, — осторожно поддерживая спящего ребенка, Араминта встала и принялась неторопливо расхаживать по комнате. — Сама она из рода Булстроудов, дядя Сигнус женился на ней очень молодым. Белвина ее обожала, как и всех своих золовок. Виолетта и завела обычай выжигать с родового дерева тех, кто на ее взгляд был недостоин принадлежать к древнему и благородному дому Блэков. Виолетта имела большое влияние на мужа, и он не противился ее решениям. Она пересмотрела всю историю рода, к которому присоединилась, и удалила с генеалогического древа Айлу Блэк, вышедшую замуж за маггла, и, кажется, Финеаса, брата собственного мужа, борца за права грязнокровок.

— Вальбурга выжгла с гобелена своего старшего сына, Сириуса, — произнесла Джинни. — И Меду... Возможно, был кто-то еще, я не помню.

— О, несомненно, были и есть, — хмыкнула Араминта. — Мариус, тот самый сквиб, у которого, я надеюсь, еще работает муж Эйлин. И Альфарда, они серьезно повздорили из-за Риддла, поделили имущество и не поддерживают больше отношений. Тетя Виолетта имела полное право на категоричность, Булстроуды все же один из наиболее уважаемых магических родов Британии. А вот имя Вэл на гобелене выглядит издевательством над здравым смыслом.

Джинни слегка улыбнулась. Внутрисемейные интриги не переставали ее веселить. В какой-то степени все упоминаемые персонажи стали для нее почти родными — были среди них те, кому она явно симпатизировала, других, напротив, на дух не переносила. Вальбурга Блэк занимала почетное место во второй группе, следуя сразу же за своим братом Сигнусом. По рассчетам Джинни, через несколько месяцев на свет должна была появиться Нарцисса, и не было никаких сомнений в том, что после этого жизнь Друэллы и вовсе превратится в ад. Еще один повод считать Абрахаса Малфоя бесчувственным эгоистом.

Размышляя о непутевой Вэл, Джинни вдруг пришла к совершенно дикому выводу, едва не заставившему ее свалиться с дивана.

— Араминта, — прошептала она. — Я ведь не знаю, как долго продолжался этот роман Вальбурги с Волдемортом.

Маркиза непонимающе посмотрела на нее.

— И что с того? Я так похожа на Кассандру?

— Так у Вальбурги сын родится через пару лет, — воскликнула девушка. — Вы представляете, что будет, если Волдеморт — его отец?

Араминта мрачно хмыкнула.

— Представляю. Если кому-то станет об этом известно, род Блэков падет ниже некуда. Но если я не ошибаюсь, ничего подобного ты и предположить не могла, пока не оказалась в нашем времени? Разумеется, Орион признает детей. Что еще ему остается.

Джинни больше не слушала комментариев Араминты, ее колотила нерная дрожь. Теперь, стоило ей представить Сириуса, она отмечала, что ни единой чертой он не напоминал мистера Блэка. Орион был худощавым мужчиной с водянистыми глазами и незапоминающимися чертами лица. От кого Сириус мог унаследовать густые черные волосы и темно-синие, почти черные глаза — не от невзрачной же Вальбурги?

Младшего сына Вэл девушка видела только на старой колдографии. Рассмотреть его как следует там не представлялось возможным, и все же Джинни ясно помнила черные волосы и приятные черты лица.

Ей становилось дурно.

Маркиза бросила на нее насмешливый взгляд.

— По-моему, ты слишком долго бездельничаешь, милая, — весомо заявила она. — Вот и изобретаешь невесть что. Сказать по правде, я не думаю, что у Риддла имеются какие-либо серьезные причины оставаться рядом с Вэл. Отцом ее детей вполне может быть и Орион. Ты сама сказала, впереди еще два года. Посмотрим.

Джинни вздохнула. Целых два года, а потом на свет начнут появляться люди, чьи судьбы они могла предсказать на много лет вперед. Встреч с собственной матерью до сих пор ей отлично удавалось избегать, но что будет, когда, к примеру, родится Джеймс Поттер, о котором Араминта пообещала позаботиться, или Сириус Блэк, на которого Джинни теперь явно не сможет смотреть без содрогания? О Снейпе и Лили Эванс она даже задумываться боялась.

Память вдруг подсунула еще одно имя из прошлого-будущего.

— Араминта, а вы знакомы с семьей Люпинов? — медленно спросила она, осознавая. Ремус Люпин еще не родился, а значит, есть вполне реальный шанс спасти его от грозящей ему прискорбной участи — укуса оборотня.

Маркиза задумалась.

— Кажется, приходилось слышать о них... Не могу припомнить, при каких обстоятельствах. Почему ты спрашиваешь?

Джинни хитро улыбнулась, понимая, что от предложения позаботиться еще об одном малыше маркиза схватится за голову. Та, однако, выслушала ее очень серьезно.

— Я бы и разговаривать с тобой не стала, если бы не тревожные новости от Абрахаса, — призналась она. — Этот Фенрир Грэйбек, о котором ты мне рассказывала, совершенно неадекватный тип. Если существует угроза, которую мы можем предотвратить, вне всяких сомнений, именно так и нужно поступить, — она усмехнулась. — Я делаю это в рассчете, что боги заметят мои усилия и вернут Жермена к нормальной жизни. Кажется, скоро можно будет открыть детский сад имени Араминты де Мелифлуа.

Джинни улыбнулась. Пусть ее собственное положение и было весьма незавидным, даже в таком виде она могла приносить пользу.

Если верить недавно прочитанному философскому трактату из библиотеки маркизы, в этом и заключался весь смысл.