Эльф в подарок (гет)

— Во имя Морганы и Мордреда, где был в этот момент твой мозг? — взмолилась Араминта, воздевая руки к небесам. — Джиневра, милая, в Глазго существует медицинский центр для магических существ и животных. Не заставляй меня думать о том, что тебе нужна помощь ветеримагов!

— Ветеримаги? — Джинни удивленно подняла глаза на маркизу. Вот уже несколько часов та отчитывала ее за полное безрассудство и проваленное поручение, но необычное слово на секунду притупило ощущение стыда.

Араминта выглядела так, будто стайка пикси принялась танцевать канкан прямо на ее обеденном столе.

— Так называются колдомедики, специализирующиеся на лечении магических существ. Думаю, если я попытаюсь сдать домашнего эльфа в Мунго, я раньше окажусь там сама. Между прочим, центр в Глазго считается одним из лучших в Европе. Дедушка отдавал туда на лечение нашего единорога, когда его аура пострадала от сглаза.

— У вас дома жил единорог? — ахнула Джинни. — Но как это возможно? Разве они могут существовать в неволе?

— Надеюсь, ты понимаешь, что жил он вовсе не дома, — раздраженно ответила маркиза. — Французское поместье окружено магическим лесом. Обычно мы держим над ним антимаггловский барьер. Единорог обитал там. В то время их поголовье было весьма многочисленно, и европейское магическое законодательство позволяло иметь до пяти животных в частном владении. Начиная с шестого взималась довольно высокая пошлина.

— Но ведь сейчас они на грани исчезновения, — с грустью заметила Джинни. — Еще до моего поступления в школу Волдеморт в теле нашего преподавателя убил в лесу нескольких единорогов, чтобы использовать их кровь.

Араминта только покачала головой.

— И почему меня это не удивляет? Мало было миру Герпона Омерзительного...

— А кем был Герпон Омерзительный? — поинтересовалась Джинни, благодарная за эту маленькую передышку.

— Помимо всего прочего, создатель первого в мире известного хоркрукса, — пояснила Араминта. — Пожалуй, стоит запереть тебя в комнате и не выпускать, пока ты не наизусть не вызубришь "Всемирную историю магии". Будь любезна, не заговаривай мне зубы. Я не собираюсь выгораживать тебя перед Абрахасом.

— А я не собираюсь перед ним оправдываться, — огрызнулась Джинни. — Я просто сказала, что думаю. В конце концов, он отлично понимает, что я права. Вы не обязаны заменять Люциусу родителей. Он имеет право на общение с отцом и его внимание. Вы ведь и сами так думаете, Араминта.

Маркиза вздохнула, отходя к окну.

— Я думаю, что нам пора серьезно заняться твоим зельем, девочка.

И снова невидимая рука сжала сердце в железные тиски.

— Вы... вы позволите мне поговорить с маркизом?

Голос предательски дрожал. Она должна радоваться. Мерлин, она ведь должна радоваться.

— Даже невзирая на твою безобразную выходку, — маркиза криво улыбнулась. — Но прежде мы должны подготовить все, что можем выполнить самостоятельно. У нас есть записки Жермена и перечень ингридиентов. И я знаю только одно место, где мы можем их получить.

— Кабинет Слагхорна? — Джинни с тоской подумала об очередной визите в Хогвартс.

Араминта заговорщически ухмыльнулась.

— Магазин моего кузена. Тебе ведь еще не приходилось бывать в "Борджин и Бэркс"?

Джинни закашлялась.

— Вы собираетесь купить все ингридиенты у своего кузена? Но зачем же вы тогда просили меня красть их из хранилища Слагхорна?

Араминта снисходительно приподняла бровь.

— Должно быть, ты недооцениваешь моего любимого мужа, девочка. Речь сейчас идет не об отворотном зелье, сварить которое способен и пятикурсник. Если даже Слагхорн и располагает некоторыми из необходимых нам на этот раз веществ, он попросту не имеет права хранить их в школе, полной детей. Формально, торговля и приобретение таких ингридиентов без соответствующей лицензии гарантирует не менее семи лет заключения в Азкабане.

— Так как же быть с вашим кузеном? — удивилась Джинни. — А мы? Мы просто придем в магазин и купим эти ингридиенты по списку?

— У нас, допустим, есть документ, свидетельствующий о том, что мы действуем от имени научно-исследовательской лаборатории маркиза Жермена де Мелифлуа, — подмигнула ей Араминта. — Пока Жермен находится в коме, все права на управление его предприятиями временно переходят ко мне. А за Карактакуса можешь не беспокоиться, Министерство смотрит на его проделки сквозь пальцы и даже невольно помогает избавляться от конкурентов. Ну а чему ты удивляешься? Между прочим, сын и дочь Карактакуса учатся в Академии Черной Магии в Салеме, а его жена имеет свой салон предсказаний в Бостоне. Мы с Жерменом собирались навестить их за океаном, но увы...

Маркиза вздохнула, напоследок ошарашив Джинни новой информацией.

— Кстати говоря, с утра я получила еще одно письмо. У Поттеров ожидается прибавление в семействе. Все же мы очень вовремя узнали об этом пророчестве.

Джинни задумчиво качала ногой. Встретившись с полувопросительным взглядом маркизы, она все же спросила.

— Я продолжаю думать о том, что я должна изменить, Араминта. Разве я уже не сделала больше, чем достаточно? Я смогла предупредить многих людей о грозящей им опасности, мы собрали почти все существующие хоркруксы, мы спасли жизнь Люциусу... Означает ли это, что будущее уже безвозвратно изменилось?

Маркиза неопределенно развела руками.

— Не я разрабатывала это зелье, девочка. Думаю, если кто и может ответить на такой вопрос, так это сам Жермен. Наберись терпения. Ты ведь ждала целых десять лет. Одним звездам известно, какой в этом заключен скрытый смысл.

Джинни молча кивнула и аппарировала в детскую, отвлекаясь на легкий и непринужденный разговор с Минни. Ее подруга в последнее время почти не вспоминала о своей потерянной дочери, и все же Джинни чувствовала себя виноватой за каждое мгновение, прожитое в чужом теле, пусть даже таком непривлекательном.

Прогулка в Лютный переулок вдруг показалась ей спасительным кругом. По крайней мере, там ей не грозит встреча с Абрахасом Малфоем.

Джинни твердо знала, какую форму отныне будет принимать ее боггарт.

Магазин Карактакуса Бэрка оказался именно таким, как представляла себе Джинни. Мрачное, пыльное, захламленное место, расположенное в трущобах. Вместо того, чтобы воспользоваться камином, Араминта предпочла аппарировать в самое сердце Лютного переулка и прогуляться среди рядов торговцев, осведомляясь о ценах на человеческую кровь и ногти. Джинни с трудом сдерживала тошноту. Это было отвратительно.

Владелец торгового дома "Борджин и Бэркс" позаботился о том, чтобы случайный покупатель первым делом убедился в величии его фамилии. Изучив выцвевший гобелен с родословной уважаемого французского семейства Бурке, вывешенный прямо при входе, Джинни узнала, что кроме Блэков, в Британии они породнились еще и с Флинтами, последний отпрыск которых в ее времени был капитаном слизеринской квиддичной команды.

Магазин состоял из стеллажей, плотно стоящих друг к другу и ломящихся от нагромождения разномастных товаров. Джинни не слишком разбиралась в темных артефактах, но взгляд то и дело выхватывал различные орудия пыток, покореженные маховики времени и огромное количество атрибутов родовой магии.

— Не вздумай ни до чего здесь дотрагиваться, девочка, без рук останешься, — процедила маркиза, раскрывая веер и уверенно скользя между стеллажами.

Яркие безделушки так и манили к себе. Джинни поежилась, семеня следом за Араминтой.

Карактакус Бэрк обнаружился у кассы в окружении бумаг и счетов. Маркиза небрежно выхватила пергамент со сметой, пробежала ее взглядом и отвесила демонстративный уважительный поклон. Торговец неприятно ухмыльнулся, вновь напомнив Джинни об Абрахасе Малфое.

Араминта перегнулась через прилавок и произнесла, понизив голос:

— Восемь унций крови младенца до шести месяцев, стандартный набор внутренностей, толченый зуб крокодила, сок непентеса, грамм двести-триста свиных бобов и омелы, по два пакетика травы епископа, варварского корня, немецкой руты и белой шандры. Да, и штучек десять бутонов дерева смерти, пожалуйста.

Прытко пишущее перо фиксировало каждое слово маркизы, а Карактакус старательно скрывал удивление, которое вызвал у него столь необычный заказ.

— Борджин, — позвал он своего ассистента, вручая ему список. — Составь набор для мадам де Мелифлуа и подготовь счет.

Борджин понравился Джинни еще меньше, чем Бэрк. Несмотря на род его деятельности, в каждом жесте кузена Араминты сквозило благородство, приобретаемое лишь с кровью. Борджин же оставался мелкой сошкой, прирожденным торгашом. Джинни предположила, что он, скорее всего, полукровка или происходит из обедневшего магического рода и ужаснулась ходу своих мыслей.

Араминта, тем временем, вела светскую беседу.

— Как поживают люди нашего круга? — она расплылась в улыбке, как чеширский кот. — Сколько же мы с тобой не виделись, Кэр?

— С тех пор, как мы стали доставлять заказы совиной почтой, я почти не общаюсь с любимой кузиной, — посетовал Бэрк. — Дела идут очень неплохо. Эрида готовится к защите диплома, а Антарес перешел на четвертый курс. Они собирались в Лондон на каникулах.

— Тогда я жду всех вас в гости, — обрадовалась Араминта. — Какая тема диплома у Эриды?

Карактакус на минуту задумался.

— Вообще-то она специализировалась на магии погоды. Создание смерчей, торнадо, цунами и прочих природных катаклизмов и их использование для установления магического равновесия. Лучше спросить у самой Эриды. Она без ума от ураганов. Может часами говорить на эту тему.

— Я ей напишу, — пообещала маркиза. — Как идет торговля? Я совсем недавно рассказывала о твоем пути к успеху одной... приятельнице. Она была почти что шокирована, узнав о нашем родстве.

— Я думаю, куда выгоднее мне спекулировать родством с блистательными Мелифлуа, чем тебе — с проходимцем Бэрком, — хохотнул Карактакус. — Что сказать о торговле! Все плохо, Араминта, просто кошмар, вот-вот закроемся, не хватает средств даже оплатить аренду. С тех пор, как старуху Смит отравил ее собственный домовик, я даже собственной тени боюсь доверять.

Араминта с притворной подозрительностью взглянула на Джинни.

— Лгунишка, — погрозила она пальцем. — Это ты в аврорате будешь божиться, что с дня на день по миру пойдешь. Мэгги Гринграсс рассказывала, в каком колье твоя жена появилась на вечеринке на Парк Авеню. А что это за история со старухой Смит? Я ведь ее знала, кажется.

— Конечно, знала, — фыркнул Бэрк. — Хэпзиба Смит, коллекционерка. Частенько здесь отоваривалась. После нее мне не везло на одновременно щедрых и глупых покупателей.

— Смит, Смит, — маркиза нахмурилась. — Это не те Смиты, что ведут родословную от Хельги Хаффлпафф?

Джинни с улыбкой вспомнила Захарию Смита, хаффлпаффца со скверным характером. Теперь, по крайней мере, ясно, почему его распределили именно на этот факультет.

— Они самые, — пренебрежительно скривился Бэрк. — Хэпзиба была редкостной простофилей. Не уверен, что она до конца осознавала ценность тех артефактов, что приобретала в свою коллекцию. Мне, конечно, грех жаловаться. На деньги, вырученные от продажи медальона Слизерина, моя жена открыла свой салон, я перебрался в новую квартиру, а вся семья пересела на метлы последней модели. Повезло бы мне так еще раз — и я бы, не задумываясь, оставил магазин на Борджина, а сам перекочевал к своим в Штаты. Надо расширять бизнес, готовить для Антареса взлетную площадку...

До сих пор равнодушная Араминта вопросительно вскинула брови.

— Медальон Слизерина? Как любопытно, ты не рассказывал об этой сделке.

Бэрк потер руки в предвкушении.

— Лучшая сделка в моей жизни, дорогая кузина! Скажи, ты была знакома с Гонтами?

Джинни сцепила руки на груди. Вдруг показалось, что в этой комнате недостаточно воздуха.

— Не считать твоего мальчика на побегушках, который претендует на родство с ними? — иронично усмехнулась маркиза. — Не приходилось встречаться, Мерлин миловал.

Бэрк только развел руками.

— Ну уж об изгнании Меропы Гонт из семьи не знает только ленивый. Итак, вскоре после того, как безумный Марволо загремел за решетку, а его сынок отправился следом за ним, эта глупая девчонка заявилась сюда, в магазин.

— Неужели, — только и сказала Араминта. — Из десятка аналогичных магазинов она выбрала именно твой...

— Она была беременна уже тогда, выглядела омерзительно и явно была не в себе. Принесла продавать фамильное золото. Сначала я не поверил, потому что не узнал ее. Представь, сколько разного народа здесь бывает, и каждый второй с личными вещами Слизерина, Мерлина, Морганы, да даже самого Локи. Когда я обнаружил на медальоне монограмму Салазара, я вдруг понял, кто сейчас стоит передо мной. Скандал, связанный с изгнанием из рода был еще слишком свеж в памяти. Я приобрел медальон за десять галлеонов.

Джинни округлила глаза, а Араминта и вовсе ахнула, с чувством ударяя веером по прилавку.

— Салазар тогда, должно быть, в гробу перевернулся! Марволо — выживший из ума идиот, нужно было утопить эту девчонку. Сейчас бы никаких проблем! Так медальон купила Хэпзиба? А где он сейчас?

— Представления не имею, — развел руками Карактакус. Из соседней комнаты появился Борджин, нагруженный пакетиками и колбочками. — Как будешь расплачиваться, кузина?

— Выпишу чек, — Араминта уже нагревала над свечой перстень-печатку. — Так говоришь, Хэпзибу отравил домовик? А с какой это стати? Он что, с ума сошел?

— Говорят, — неопределенно ответил Бэрк. — Я стараюсь держаться подальше от всех этих интриг, Араминта. Где бы сейчас не находился медальон, меня он заинтересует только в том случае, если его снова притащит в магазин какая-нибудь необразованная дура. Я тебя провожу.

Отойдя от Борджина на внушительное расстояние, Карактакус вдруг тихо произнес, так, чтобы слышали его только Араминта и стоящая рядом с ней Джинни.

— Чтобы ты знала, к Хэпзибе домой частенько наведывался Риддл. А вскоре после ее смерти он таинственным образом исчез. Даже за рассчетом в магазин не явился. Я не больше твоего верю в эту историю со спятившим домовиком. Приятного дня, дорогая.

Маркиза мило улыбнулась, принимая услышанное к сведению.

— Я жду вас летом, Карактакус, не забудь! Большой привет деткам.