Тяжело быть Лордом, или Восьмой крестраж (джен)

Январь 1991 года.

Сразу по возвращении я отправил Молинари и Барти в Италию. Там Барти должен был пройти курс лечения. Такие случаи, как у него, с Империусом, были далеко не безвредны. А иметь рядом психически нестабильного вассала мне было совершенно не с руки. А Лучано следовало повидать семью. В мои цели не входило лишать его семейство отца. Питер регулярно связывался со мной из Хогвартса. Там происходила непонятная пока ему возня вокруг запретного коридора. Одно появление тролля на прошлый Хэллоуин чего стоило. Ладно. Это его задание. А мне предстояло найти тех, кого не смог отыскать Молинари. А именно: Эйвери-младшего и Теодора Нотта.

Они спрятались слишком качественно. Пасовала даже моя с ними связь. Удалось лишь определить, что оба в Англии. Нотта можно было бы вычислить через сына, но Питера озадачивать еще и этим не хотелось. Как и посылать Нотту вызов через метку. Он не бросится на вызов сломя голову. Нотт для этого слишком осторожен и умен. Эйвери не столь осторожен. Однако что-то подсказывало мне, что Эйвери держит связь с Ноттом и, приди ему вызов, думать и решать за обоих станет Тео. А к чему это приведет, непонятно. Нотт начнет искать информацию и может заинтересовать тех, кого мне не хотелось бы пока информировать о себе. Так что предстояло основательно все обдумать. И первое, что пришло на ум, и показалось мне самым верным. Двадцать шестого января тысяча девятьсот восемьдесят первого года был убит Аластором Грюмом наш общий друг. Ивен Розье. Вот у его могилы я и решил покараулить. И начал я это действо двадцать четвертого числа. В течение последующих дней могилу посетил Северус Снейп, который молча стоял около нее в течении получаса. Затем была чета Малфой. Даже Грюм таился на кладбище в течение двух дней. И только тот, кто и был мне нужен в данный момент, не спешил появляться.

Темная фигура появилась на кладбище рано утром двадцать восьмого января. Высокий мужчина, чью фигуру скрывала широкая черная мантия с глубоким капюшоном, одетым на голову, медленно шел среди могил. Несмотря на глубоко надвинутый капюшон, он внимательно осматривался по сторонам. А скрытая широким рукавом мантии палочка раз за разом творила поисковые чары. Людей на кладбище не было. Чары зафиксировали удаляющегося пса, нескольких грызунов в норах да с десяток птиц. Одна из птиц, кстати, сидела именно на том памятнике, к которому он и направлялся.

Крупный черный ворон не проявил никакого беспокойства при приближении человека. Лишь заинтересованно поглядывал на него то одним глазом, то другим, поочередно. Даррен Эйвери даже растерялся от такой наглости птицы. Между ними оставалось с десяток шагов, когда Эйвери настороженно замер и вновь быстро просканировал кладбище. Причиной этого было то, чего увидеть он не ожидал. На могиле лежали цветы. Такого не было никогда. Да. Могилу навещали и даже содержали в порядке, но цветов никто и никогда не приносил. Он осмотрелся еще раз, и взгляд его прикипел к странной птице. На нее же нацелилась и волшебная палочка. Причиной этого было отсутствие следов человека на снегу. Ворон распушил оперение, встряхнулся и хрипло каркнул вопросительно.

— Не р-рад?

— Чего? — опешил Эйвери, и тут метку на его руке обожгло болью. Он невольно ухватился за левое предплечье, где была метка, правой рукой, едва не выронив палочку. А птица, как показалось Даррену, насмешливо посмотрела на него правым глазом и закаркала, словно засмеялась.

— Кра, Кра, Кра, Кра.

В обрамлении могил это звучало настолько жутко, что Даррен вздрогнул и моргнул. А в следующее мгновение он отшатнулся от памятника. Птицы на нем уже не было. На ее месте сидел темноволосый бледный мальчишка в черной, очень дорогой мантии и насмешливо улыбался. А Эйвери не мог оторвать взгляда от карих с алым отливом и при этом очень знакомых глаз. Ребенок был похож на Темного Лорда Волдеморта, как родной сын. Тут мальчишке, видимо, надоело сидеть на холодном камне и он встал, опершись ногами о воздух, и не спеша спланировал на тропинку. Эйвери сглотнул. Он много раз видел подобные полеты в исполнении Лорда.

— Мой Лорд? — произнес он едва слышно и как-то несмело.

— Узнал наконец, — раздался детский, но с хорошо знакомыми ему интонациями, голос. Голос Лорда. — Не я ли говорил вам, неверующим, что продвинулся дальше всех в вопросах бессмертия? — поинтересовался ребенок. — И да. Я вернулся и собираю своих вассалов вновь.

* * *

— Руку! — приказал я ему, не давая опомниться и, как только он протянул мне ее, аппарировал. Несколько минут спустя мы вышли из аппарации в моем доме в Италии. Я перенес нас, не делая в этот раз ложных прыжков. Все было подготовлено заранее, и в момент аппарации на кладбище заработал артефакт, подчищающий магический фон. Отследить аппарацию после этого было уже невозможно.

Даррен вырвал у меня руку и вскинул палочку, быстро озираясь. Не обращая на это внимания, я прошел к столу и уселся в свое кресло. Мы были в моем кабинете.

— Сядь, — велел я ему и указал на кресло, рядом с которым он стоял. Видя, что никто на него нападать не спешит, Эйвери осторожно опустился в кресло.

— Мы в Италии, в моем доме, — пояснил я ему. И, видя недоверчивый взгляд, кивнул на дверь. — Осмотрись. Только не вздумай колдовать. Слуги и охрана — магглы, — и ответил на незаданный вопрос: — Я вернулся недавно. Ты — четвертый маг, который об этом узнал. Пока есть причины не афишировать мое возрождение. Теперь иди, смотри, неверующий.

Эйвери вышел, а я по телефону позвонил охране и велел не препятствовать. Они уже успели привыкнуть к тому, что я и Молинари появляемся неожиданно прямо в доме. Возможно, списывали это на подземные ходы и причуды хозяев. Позвонив на кухню, я велел накрывать стол в саду на двоих. Почему в саду? Просто приятно было побыть в относительном тепле и среди зелени после промозглой Англии. Пусть температура воздуха и не превышала десяти градусов, но Солнце пригревало изрядно. Эйвери покинул территорию моих владений, но я не сомневался, что он вернется. Недоверчивый от природы, он не поверил бы даже Круциатусу в моем исполнении, подозревая подвох. А вот аппарировать на сверхдальние расстояния не мог и Альбус Дамблдор. Тут я его намного превосходил. И Эйвери об этом прекрасно знал.

Он вернулся часа через два. Охрана беспрекословно распахнула перед ним калитку и подсказала, где меня искать.

— Ну что? Убедился? — поинтересовался я, не открывая глаз. Я наслаждался теплом и солнцем в уединенном уголке сада. Это во мне активизировалась змеиная ипостась. Хотелось перекинуться и свернуться кольцами на теплом камне, нагретом солнцем. Не дождавшись ответа, я поддался соблазну и, соскользнув с кресла, так и не открывая глаз, перекинулся в василиска. А затем сладко зевнул, обнажая огромные клыки.

Я не опасался наблюдения со стороны. Из дома эта часть сада была не видна. А охрана знала, где мы, и не приближалась. Это было строго запрещено. Рисковать хорошо оплачиваемой работой не желал никто.

Я негромко зашипел от удовольствия и, открыв глаза, посмотрел на Эйвери. Тот с улыбкой смотрел на меня. Эту аниформу, в отличие от ворона, он видел неоднократно. Иногда, в теплый день, в обществе друзей, я позволял себе принять змеиную ипостась. Даррен не опасался убийственного взгляда. Не передалась мне эта способность. Яд — да. А вот окаменять взглядом у меня не получалось. Неохотно вернувшись в человеческий облик, я, кивнув Эйвери, направился в другую часть сада к накрытому столу. Следовало подкрепиться. Я не ел со вчерашнего вечера, а итальянская кухня мне нравилась. Неспешно перекусив, мы поговорили. Я рассказал ему все то же, что и Питеру. Запретил распускать слух о моем возрождении. Он мог рассказать все только Нотту. Я передал ему сигнальные кольца и сквозные зеркала для него самого и для Нотта. Как оказалось, он и правда поддерживал связь с Теодором. Затем я с помощью нескольких аппараций, путая след, перенес нас в Англию. Дальше Даррен должен был действовать сам. Я не давал ему задания. Ему требовалось время, чтобы связаться и встретиться с Ноттом.

Весть от него я получил только в апреле. Как оказалось, связаться с Ноттом ему удалось. Правда, Тео успел уехать из Англии в США по делам рода. Последовать за ним Эйвери не мог. Не было у него нужных связей. Беспокоить меня он тоже не решился. Да и срок я не ограничивал. Вассалы должны вернуться по доброй воле. Принуждать я никого не собирался. Вот и ждал Эйвери возвращения Нотта. И лишь после нее связался со мной. Как и ожидалось, Нотт осторожничал. Он решил временно понаблюдать со стороны. Я лишь пожал плечами. Его дело. Эйвери же отправился в Россию.

Я помнил рассказы Антонина Долохова о родине и о людях. Там сейчас царил хаос. СССР рухнул, и множество шакалов растаскивали все, до чего могли дотянуться их загребущие лапы. Население выживало, как могло.

Даррен получил задание искать и вербовать людей, для которых еще имело значение слово «честь». И неважно, что это будут магглы. Мне не приходилось выбирать. Магглы так магглы. Их тоже можно было приставить к делу. То, что я задумал осуществить, было неподъемным делом для моей маленькой организации. Мне требовались люди. Люди и ресурсы. Вот первых и должен был начать искать Эйвери.

Незаметно летело время. Я с головой зарылся в артефакторику и зельеварение. Как же мне не хватало Снейпа! Вот только и появиться в его поле зрения я пока не мог. Это стало бы огромной ошибкой. Со слов Молинари и Петтигрю, Снейп считал меня виновным в смерти той, кого он безответно любил. Лили Поттер. Я просто ничего не смог бы ему сейчас доказать. Слишком сильно было влияние Альбуса. Тот умел очень качественно промывать людям мозги. Так что со Снейпом придется потерпеть.

* * *

Тем временем в Хогвартсе.

Они шли сквозь почти сплошную черную стену деревьев. Гарри не переставал нервно оглядываться. У него было неприятное ощущение, что за ними следят. И он был очень рад тому, что рядом с ними Хагрид, а у Хагрида есть лук.

Извилистая тропинка снова сделала резкий поворот, но едва они прошли его, как Гермиона ухватила Хагрида за руку.

— Хагрид, смотри! Красные искры, они в опасности!

— Здесь ждите! — проорал Хагрид. — И с тропинки ни шагу. А я вернусь скоро!

Они слышали, как он ломится через заросли. А потом снова наступила тишина, только листья шелестели вокруг. Гарри и Гермионе было очень страшно. Они стояли и смотрели друг на друга, словно это поможет им не увидеть того, чего следует опасаться, а то, чего следует опасаться, не увидит их.

— Ты думаешь, они попали в беду? — прошептала Гермиона.

— Если так, Малфоя мне не жалко, а вот Невилл... Гарри запнулся, чувствуя свою вину. — Он ведь оказался здесь из-за нас с тобой... Из-за меня...

Питер, который отдувался неподалеку, едва не фыркнул. Для маленького и непомерно толстого грызуна поход по лесу был тяжелым испытанием. Питер рисковал подвергнуться нападению одной из многочисленных сов. Тупой птице ведь не объяснишь, что перед ней не просто крыса, а анимаг. Ей просто было все равно. Да и помимо сов, лес населяло великое множество опасных для него живых существ.

Вскоре громкий треск оповестил о появлении Хагрида. Малфой, Невилл и Клык шли за ним. Хагрид был вне себя от ярости. Оказалось, что Малфой зашел Невиллу за спину и схватил его сзади, чтобы напугать. Невилл запаниковал и выхватил палочку.

— Эти двое такой шум подняли, что не знаю, как нам теперь удастся найти то, зачем мы сюда пришли, — пожаловался Хагрид. — Так, по-другому разделимся. Невилл и Гермиона со мной пойдут, а ты, Гарри, бери Клыка и этого идиота.

Хагрид подмигнул Гарри и наклонился к нему.

— Ты меня извини, — прошептал он. — Но с тобой у этого дурака номер такой не пройдет... ну... чтоб напугать тебя. А нам дело надо сделать, понимаешь?

Питер едва не зарычал, что в крысином обличье смотрелось бы комично, и приготовился бежать за этими идиотами дальше. Он давно учуял, что в некотором отдалении за ними следует Снейп, обеспечивая защиту и присмотр. А шли они по следам Квиринуса Квиррелла. Тем временем Поттер с Клыком и Малфоем уходили все глубже в лес, и ему волей-неволей пришлось бежать за ними. Он проваливался в какие-то ямы, застревал под корнями, ушиб все четыре лапы и уже сам был готов прибить дурного Поттера, когда троица внезапно замерла впереди. Питер не успел этому даже обрадоваться, когда Драко Малфой издал вопль, полный животного ужаса.

— А-А-А-А-А!

А затем Малфой бросился бежать! Вслед за ним устремился трусливый Клык. Питер кинулся вперед, позабыв про боль и собственный страх. И, выскочив поблизости от Поттера на поляну, увидел Это! Фигура в балахоне подняла голову от туши мертвого единорога и уставилась на Поттера. Питер отчетливо видел, как с невидимого лица на балахон капала кровь. Потом фигура поднялась с земли и сделала несколько быстрых шагов по направлению к Поттеру. А тот от испуга даже не мог пошевелиться!

«Пришло время действовать», — понял Питер и сменил личину. В следующее мгновение Поттер получил оглушающее в спину и упал, потеряв сознание. Питер был чуть позади него, чем и воспользовался. В сторону Квиррелла — а Питер уже успел сообразить, кто перед ним — понесся зеленый луч Авады Кедавры. Тот увернулся каким-то ломаным движением и вскинул палочку, собираясь чем-то запустить в ответ, когда чуткие уши Питера уловили быстро приближающийся топот копыт и шаги бегущего Снейпа. Мгновение, и толстая крыса исчезла среди опавших прошлогодних листьев и корней.

Когда Гарри наконец поднял голову, фигуры в балахоне на поляне уже не было, а над ним стоял кентавр. Не Ронан и не Бэйн — этот был моложе, у него были белокурые волосы и белое тело в черных пятнах.

— С вами все в порядке? — спросил кентавр, помогая Гарри подняться на ноги.

— Да, спасибо, — неуверенно пробормотал Гарри. — А что это было?

Кентавр не ответил и молча посмотрел на Гарри своими поразительно синими глазами, напоминавшими бледные сапфиры. Глаза кентавра задержались на шраме Гарри, который, казалось, налился кровью и увеличился в размерах.

— Вы — сын Поттеров, — кентавр не спрашивал, он знал, кто перед ним. — Вам лучше вернуться к Хагриду. В лесу сейчас опасно, особенно для вас. Вы умеете ездить верхом? Так будет быстрее. Кстати, меня зовут Флоренц.

Кентавр опустился на передние ноги, чтобы Гарри смог вскарабкаться на его спину. И тут до них донесся стук копыт. На поляну вылетели Ронан и Бэйн. Они тяжело дышали, а тела их блестели от пота.

— Флоренц! — прогремел Бэйн. — Что ты делаешь? У тебя на спине человек! Тебе не стыдно? Ты что, верховая лошадь?

— Вы разве не поняли, кто это? — спокойно спросил Флоренц. — Это сын Поттеров. Чем быстрее он покинет лес, тем лучше для него.

— Что ты ему рассказал? — прорычал Бэйн. — Запомни, Флоренц, мы поклялись не препятствовать тому, что должно случиться по воле небес. Разве движение планет не показало нам, что произойдет в ближайшее время?

Ронан нервно рыл копытом землю.

—Я думаю, Флоренц решил, что так будет лучше, — мрачно произнес он.

— Лучше?! — Бэйн от негодования взбрыкнул задними ногами. — Все происходящее не имеет к нам никакого отношения! Кентавры не должны мешать тому, что предсказано звездами! И не наше дело, подобно ослам, бегать по лесу в поисках заблудившихся людей!

Флоренц в приступе гнева поднялся на дыбы, и это произошло так внезапно, что Гарри пришлось вцепиться ему в плечи, чтобы удержаться на нем.

— Ты что, не видишь этого единорога? — яростно крикнул он, обращаясь к Бэйну. — Ты что, не понимаешь, почему его убили? Или планеты не открыли тебе эту тайну? Лично я против того, кто рыщет по лесу, и я готов помочь людям в борьбе с ним.

Флоренц резко развернулся и галопом устремился в чашу, оставив позади Ронана и Бэйна. Гарри с трудом удерживался на кентавре, но думал не о том, что может упасть, а о том, что происходит.

Пара оставшихся кентавров вскоре тоже куда-то ускакала. Снейп на поляну не вышел, наблюдая за происходящим из кустов. Потом бесшумно растворился в ночи. Квиррелл исчез еще при появлении кентавров. Некоторое время все было спокойным. Затем из-под корней дерева вылез укрывшийся там Питер и потрусил в сторону школы, мысленно стеная и охая при каждом шаге. Надо было добраться до школы, выпить зелья, припрятанное в тайнике, и немедленно связаться с Лордом.