Тяжело быть Лордом, или Восьмой крестраж (джен)

Подумать о деньгах мне не дал Питер. Наш крысоватый друг был в панике. В школе объявился василиск! С момента начала учебы произошло несколько нападений. Первое было на кошку старого Филча. Рядом с ее окаменевшей тушкой была надпись на стене, мол, наследник вернулся, враги, трепещите. Это не восприняли всерьез. Но затем произошло нападение на ученика. Пострадал хаффлпаффец. Вот тут и началась паника среди детей. Директор выглядел спокойным. Преподаватели озадаченными. Естественно, Поттер и компания решили и в этой дырке стать затычкой. И начали поиски. Так как мой приказ по отношению к Поттеру остался в силе, Питер тоже взялся за поиски и… Нашел!

— Крадусь я, значит, по коридору, — рассказывал он. — А коридор там поворачивает под прямым углом. Вот за углом-то я едва и не ткнулся носом в бок громадной змеище. Представляете, мой Лорд, лежит, свернувшись кольцами, туша, диаметром с двухсотлитровую бочку и ждет чего-то. А тут я, весь из себя пушистый, упитанный, лакомый. Ладно, хоть смотрела змея в другую сторону. Не заметила. А я, едва ступор прошел, хвост задрал, чтоб не наступить, и задом, задом, оттуда. Затем развернулся и… В общем, я еще никогда так не бегал. В себя пришел на крыше Астрономической башни. Как залез, не помню. И самое смешное, как обратно слезть, не знаю. Все осмотрел. Ну нету пути вниз, и все тут. Хоть на помощь зови. Пришлось ночи ждать, принимать человеческий облик и лететь, применив тот прием с черным дымом, которому вы нас учили. А вы ведь помните, как я не люблю летать!

* * *

Не люблю — это мягко сказано. Летать Питер не просто не любил, он боялся полетов как огня. Хотя, пожалуй, даже сильнее.

Однако надо было давать ответ Питеру на его вопрос, что ему делать.

— Значит, так, Питер. Против василиска ты практически бессилен. А потому прекращай все перемещения по школе ночью. Днем не так опасно. Ты правильно заметил — змеища здоровенная. Поэтому, если сильно припрет, ходи узкими крысиными ходами. И еще. Мне придется явиться в школу самому. Похоже, кто-то добрался до фамильяра Салазара Слизерина.

Я постучал пальцами по столешнице.

— В общем жди. В скором времени я прибуду. Твоя задача теперь смотреть и слушать. Следи за всеми вокруг. Нам нужен тот, кто проник к василиску. Но будь предельно осторожен.

Теперь передо мной стояла задача — как проникнуть в Хогвартс и не привлечь внимания Альбуса и преподавателей. Наиболее простым, на первый взгляд, был вариант с сыном Нотта. Подарить ему ворона, например. Но, немного обдумав, я отверг его как несостоятельный. Нотт-старший в бегах, и если у его сына появится почтовая птица, это напротив, привлечет к ней внимание. М-м-м, а если не Нотт, а Малфой? Спишет директор это на причуды богатенького и избалованного мальчишки? Думаю, что да. Хотя птицу и проверят, так, на всякий случай. А значит, план будет выполняться в два этапа. Вначале ворон в подарок, с последующей заменой птицы на меня через некоторое время. Да. На этом и остановимся.

Я поднялся из-за стола и прошелся по кабинету, обдумывая детали. Затем вызвал в Италию Нотта-старшего, оторвав его от дел.

* * *

Драко Малфой недоумевал. Отец забрал его домой и при этом ничего не стал объяснять в школе. А дома его ждал сюрприз. В гостях у них находился дядя Тео, как называл его Драко. Другие знали его как опасного преступника, служившего покойному Темному Лорду, Теодора Нотта, Упивающегося смертью. Или как их еще называли, Пожирателя Смерти. Дядя Тео в гости приходил редко. Да оно и понятно. Он же до сих пор находился в розыске. Но зато каждый его приход для Драко становился маленьким праздником, ведь Тео всегда приносил подарки. Отцу обычно дарилось дорогое вино. Маме — редкие растения, до которых она была большой ценительницей. Знаменитый сад Малфоймэнора и его теплицы были ее вотчиной.

А Драко получал сладости и невероятные магические игрушки. Чего стоил только оживленный магией набор юного полководца, состоявший из нескольких тысяч мини-големов. Таких игрушек в Англии было просто не достать, по причине отсутствия мастеров големостроения. Миниатюрные фигурки имитировали людей, коней, кентавров, магических существ. Причем имитировалось даже их поведение. Например, дракон, засевший в норе под подушкой, начинал охранять ее, как его прототип родную пещеру. Он пыхал иллюзией огня, летал вокруг и нападал на нарушителей незримых границ. Так же естественно могли вести себя и все остальные персонажи. Драко очень любил играть с ними в саду. Там разворачивались битвы, походы, строительство городов или, к примеру, мостов через текущий по саду ручей, для миниатюрных фигурок бывший полноводной рекой. А стройке активно мешали дикие кентавры, гоблины и драконы. В общем, Драко компенсировал недостаток общения со сверстниками такими вот играми.

Вот и сейчас дядя Тео не обманул его ожиданий. Таких сладостей Драко не пробовал никогда и даже не видел. Улыбавшаяся мама пояснила, что это все привезено из России. Помимо сладостей была великолепно выполненная модель парусного корабля с командой. Когда Драко приблизился к столу, где она стояла, усатый капитан рявкнул какую-то команду и выстроившийся на палубе экипаж почтительно поклонился. Дядя Тео пояснил, что это русский боевой корабль времен Петра Великого. Что он может, как и настоящий, ходить под парусами и даже стрелять из пушек. Причем настоящими маленькими ядрами. Драко обнял Нотта, так как у него просто не было слов, чтобы выразить чувства.

Но на этом подарки не закончились. В гостиную, где они расположились, по команде отца, вошел домовик. Он гордо нес высокий резной шест с перекладиной наверху и подставкой снизу. На перекладине гордо сидел крупный ворон и с интересом поглядывал на людей. Увидев сладости, он переступил с лапы на лапу и хрипло произнес на английском:

— Дай!

Люциус улыбнулся, глядя на ошарашенную физиономию сына.

— Драко, — обратился он к нему. — Тебе нравится эта птица?

Тот кивнул.

— Тогда поделись с ним вкусненьким.

Драко окинул взглядом гору съестного. Прикинул, что из этого могло понравиться ворону, и взял горсть разнообразных орехов, большую часть которых он раньше даже не видел, и направился к птице. Ворон придирчиво осмотрел подношение и внезапно больно клюнул его в палец. Драко вскрикнул и отдернул руку, роняя орехи. На указательном пальце появилась и сорвалась вниз капля крови. Драко с обидой посмотрел на улыбающегося чему-то отца, маму и дядю Тео. Последний же указал ему на ворона, от которого Драко отвернулся. Тот снова взглянул на птицу и отступил на шаг. По насесту, на котором сидел ворон, пробежали яркие всполохи. Птицу окутало сияние, но еще через мгновение все успокоилось. Ворон посмотрел в глаза мальчику и отчетливо выговорил:

— Хоз-зяин!

— Угости его, — сказал отец.

Драко неуверенно повернулся к дяде Тео.

— Не бойся. Это был ритуал запечатления. Теперь он будет подчиняться только тебе. Эту птицу не запугать, не подкупить и не уговорить. Теперь он твой на всю его долгую жизнь. И будет служить тебе верой и правдой. Это, как и совы, магически выведенный вид. Только в Англии они редки. Здесь в моде совы. Хотя они и сильно проигрывают в верности и уме воронам. А этот еще и говорить обучен.

Драко собрал раскатившиеся орехи и, все еще побаиваясь, поднес их птице. Та не колеблясь принялась их осторожно брать с руки и с явным удовольствием глотать. Когда попался особо крупный орех, ворон перелетел на книжный шкаф. Там он раздробил орех ударами клюва и вернулся назад, всем видом выпрашивая еще угощение. Он даже крыльями принялся трепыхать и жалобно орать, как малый птенец, что вызвало у всех веселые улыбки.

— Дай ему имя, — подсказала мама.

— Хугин⁽¹⁾, — не минуты не сомневаясь, произнес Драко. — Тебя будут звать Хугин, в честь одного из воронов бога Одина.

А потом был серьезный разговор, в котором Драко объяснили, зачем нужен взрослым ворон в Хогвартсе. По их словам, для защиты детей был нанят сильный маг, имеющий аниформу ворона. Но директор, несомненно, воспрепятствует инициативе отцов, если узнает. Поэтому Драко в дополнение к защитному комплекту артефактов, предназначенных для наследника, выдали еще и дополнительный и очень сильный медальон защиты сознания. Он создавал из ничего не значивших мыслей и воспоминаний владельца практически непроницаемую защиту. Причем легилимент вообще не подозревал о наличии защиты. А чтобы Драко проникся, отец сказал ему, то эта вещь была создана лично Темным Лордом. И это было правдой. То, что вещица создана всего несколько дней назад, естественно, уточнять не стали.

Возвращение в Хогвартс произвело фурор. Слизеринцы сбежались в гостиную, чтобы посмотреть на нового питомца Драко. Ворон гордо отказался брать пищу из чужих рук и сделал это только с разрешения самого Драко. Дядя Тео объяснил ему, что птица обучена множеству коротких команд. Она не настолько разумна, чтобы вникать в пространные рассуждения. В данном случае оказалось достаточным простого — можно. И ворон с удовольствием принялся лакомиться подношениями. Его пришлось поселить в комнате Драко. Когда, по указанию директора, птицу попробовали определить в совятню, та показала свой норов и совы бросились врассыпную. Альбус не мог заставить Малфоя отправить птицу домой. Каждый ученик мог взять в школу своего питомца. Если, конечно, тот не угрожал безопасности других детей и персонала школы. Ворон попадал в категорию разрешенных. Так и остался Хугин в школе. И уже через пару недель на него обращали не больше внимания, чем на жабу Лонгботтома.

* * *

Я сидел на плече юного Малфоя и рассматривал Большой Зал Хогвартса. Пришло время обеда, и он быстро заполнялся учениками. Я улыбнулся бы, если бы аниформа это позволяла. Мне всегда нравился Хогвартс. Здесь была какая-то особая атмосфера. Я обвел взглядом зал. Преподаватели уже заняли свои места за столом.

Директор хлебал какой-то суп, мерцая глазами от удовольствия.

Минерва МакГонагалл налегала на рыбу. И мне показалось, что погладь ее в данный момент и она заурчит: мало, мало, мало. Помню, как мне нравилось гладить слизеринских котов, дав им что-нибудь вкусненькое. Они урчали именно так.

Профессор Спраут заедала котлету какими-то травами.

Перед маленьким Филиусом Флитвиком высилась гора пельменей, которые он кушал аки джинн из русского мультика о бароне Мюнхгаузене. Он жмурясь, прожевывал очередной пельмень. Затем приоткрывался хитрый глаз. Очередной пельмень взлетал из миски, сам окунался в сметану и отправлялся в открывшийся рот. Хитрый глаз прикрывался, и маленький профессор, использовавший даже обед для того, чтобы заинтересовать учеников, с наслаждением продолжал насыщаться. При этом он причмокивал губами, слизывал с них капнувшую сметану, и прямо-таки лучился счастьем и довольством. За этим процессом некоторые из учеников следили, открыв от удивления рты. А мне казалось, что попытайся кто-нибудь отвлечь профессора от этого увлекательного учебного процесса, как раздастся недовольный возглас с восточным акцентом: «Не видищь, мы ку-ушаем!»

Северус Снейп, сидевший рядом, казался полной противоположностью жизнерадостному Флитвику. Северус ковырялся в еде с таким видом, словно ему досталась тарелка с навозом гиппогрифа, а съесть его было жизненно необходимо. Но вот процесс поглощения оного блюда вызывал у него лишь брезгливость и отвращение.

Лесник Хагрид жрал, загребая что-то огромной ложкой из тазика. Иначе эту емкость было и не назвать.

Рядом с ним сверкал белозубой улыбкой Гилдерой Локхарт. Вот кто вызвал мое удивление своим здесь присутствием! Преподаватель ЗОТИ, ага, тогда и Снейп — белый и пушистый. Какие цели преследовал Дамблдор, наняв Локхарта, знал лишь он сам. А мне в данный момент это было безразлично.

Уже пьяная предсказательница Трелони с интересом рассматривала большой пучок укропа, видимо, забыв на время о еде. Может быть, прикидывала, чего можно напредсказывать, если скурить эту занятную травку.

Мадам Хуч размахивала рукой с зажатой в ней пустой вилкой и объясняла что-то Авроре Синистре. Вот кто кушал, соблюдая все правила этикета.

Так же различно вели себя и ученики. Слизеринцы ели аккуратно и неспешно, повинуясь многолетней привычке. Манерам обучался каждый из них.

Равенкловцы, в большинстве своем, с научным интересом следили за своим деканом Флитвиком. Некоторые уже пробовали подражать, заказав у домовиков пельмени и сметану, вызывая у окружающих приступы смеха.

Хаффлпаффцы с интересом следили за Флитвиком и представлением, устроенным за столом Равенкло. А там пельмени летали во всех направлениях и попадали куда угодно, только не в открытые рты. Я знал как сложно контролировать левитируемый предмет, не используя концентратора. И мысленно аплодировал профессору. Ведь дети не успокоятся, пока не овладеют таким занятным умением. Он даже слизеринцев заинтересовал. Но эти будут тренироваться в одиночестве, чтобы не выглядеть смешными.

Гриффиндорцы жрали. Иначе это было и не назвать. Вот уж точно львиный прайд, добывший несчастную животину. Причем небольшую. Отсюда и стремление каждого урвать себе кусочек. Причем если в прайде сначала, неспешно и со вкусом, ест сильнейший лев, то здесь все были равны. На их столе я приметил и Питера, который тоже с упоением что-то грыз.

Я же был сыт, а потому нахохлился на плече Малфоя и продолжил с интересом наблюдать за жизнью факультетов в естественной среде.

А в конце обеда директор сделал занятное объявление. В школе открывался дуэльный клуб. Меня это насторожило. Обычно такое нововведение бывало в начале учебного года, а на дворе уже декабрь! К чему это посреди учебного года? Непонятно. Попечители тоже наверняка не были поставлены в известность. И мне все это не нравилось. А ученики загалдели в радостном предвкушении. И Малфой, на котором я ездил, был едва ли не самым активным. А уж когда к нему подошел Снейп и с явной неохотой сказал, чтобы Драко был готов, мол, он участвует, моя паранойя зашлась предупреждающим криком. Я легонько клюнул Драко, привлекая внимание. Тот свернул общение и поспешил к себе в комнату.

— Нельзя! — голос в вороньем теле у меня был хриплым и каркающим. Кроме того, приходилось общаться отдельными словами. Горло не было приспособлено к пространным разговорам. — Чую подвох.

— Чего? — не понял смысла Драко. — Какой подвох?

— Тебе. Нельзя. Драться, — насилуя непривычное к таким звукам горло, произнес я. И хрипло прокаркал, видя несогласие: — Дай! Знать! Отцу!

Услышав об отце, он неохотно кивнул и пошел за зеркалом. Малфой-старший, узнав о дуэльном клубе, тут же засобирался в Хогвартс. Я был прав. Попечительский совет не был в курсе нововведения.

Залов в школе хватало. Большая часть из них были заперты и не использовались уже десятилетия. Вот один из них и привели в порядок домовики Хогвартса. В его центре появился длинный помост, предназначенный для дуэлей. Для зрителей подготовили длинные скамьи. Я, по обыкновению, ехал на плече Драко. Рядом с ним шли Люциус Малфой и Джейкоб Па́ркинсон, отец подруги Драко, которую звали Панси. Малфои и Паркинсоны дружили семьями и были частыми гостями в домах друг друга. Джейкоб тоже входил в попечительский совет, занимающийся финансированием школы. Он с готовностью присоединился к Люциусу, едва узнал о причине спешки. Нет, он, как и сам Люциус, не были против обучения их чад дуэлям, но только если все будет организовано по правилам таких мероприятий.

* * *

Едва войдя в зал, лорд Паркинсон нахмурился. Первое, что бросилось в глаза, это приготовленный для дуэлянтов помост. Уже здесь начинались нарушения! Для обучения дуэльным искусствам помостов не предусматривалось! Для самих дуэлей — да! Но не для учеников, способных свернуть себе шею, просто упав! Обучение всегда производили на ровной земле. Земле! Не камне. Это раз. Защитных экранов не было и в помине. Это два. Колдомедика не было рядом. Это три. Вообще из взрослых присутствовали только Снейп, стоявший со скучающим видом, и Гилдерой Локхарт. Он расхаживал по помосту, подобно павлину.

Джейкоб, как и сам Люциус, не стал пороть горячку, а решил просто понаблюдать. Он прошел поближе к помосту и встал за спинами сидевших гриффиндорцев. Те его даже не заметили, шумно болтая. Малфои уселись на скамью слизеринцев. Локхарт, увидев их, расплылся в широченной улыбке. А Снейп остался все таким же равнодушным. Вот только Джейкоб, знавший Северуса со школы, заметил, как дрогнули ноздри длинного носа, и понял, что тот чем-то доволен. Взгляд черных глаз профессора на мгновение остановился на Драко и проследовал дальше. Паркинсон заметил, как слегка нахмурился Малфой-старший. Он знал Снейпа куда лучше, чем Паркинсон.

А затем началась комедия под названием «фееричное избиение павлина». Локхарт, предложивший Снейпу подуэлировать, летал над помостом, даже не касаясь его. Северус выбивал из дурака пыль долго, вдумчиво и с заметным удовольствием. Наконец он позволил своей жертве коснуться помоста рукой. Дуэль считалась оконченной.

Локхарт покряхтел, поворочался и, с видимым трудом, встал на ноги. Его шатало. Вид был жалким. Но даже позор на глазах учеников его не смутил. Он широко улыбнулся и объявил, что так и было задумано. А потом начал вызывать на помост учеников. Первым, ну кто бы сомневался, был Гарри Поттер. Когда выкликнули Драко, вместо него поднялся лорд Малфой.

— Драко не будет в этом участвовать, — произнес он в тишине. Многие ученики только сейчас обнаружили в зале присутствие посторонних.

— Ну если он боится, — начал Локхарт и осекся, когда Люциус лязгнул об пол концом трости.

— Еще слово в этом роде, — спокойно сказал лорд Малфой, — и вы будете дуэлировать со мной. Причем схватка не будет учебной.

Вот тут до Гилдероя дошло, и он слегка побледнел.

— Теодор Нотт! — провозгласил он наконец. Нотт, сидевший рядом с Малфоем, пожал плечами, но не сдвинулся с места.

— Я пришел лишь посмотреть, сэр, — когда затянулась пауза, сказал он. — у меня нет намерения вступать в клуб. А уж тем более драться.

— Забини! — пришел на помощь Локхарту Снейп. Смуглый и смазливый слизеринец легко вскочил на помост.

По сигналу Локхарта началась дуэль. Сначала мальчишки обменялись Экспеллиармусами. Затем в ход пошли Риктусемпра, Таранталлегра и Импедимента. Зрителям представилось забавное зрелище — Поттер, танцующий на ватных ногах и изо всех сил пытающийся сохранить равновесие. Ему явно было не до дуэли. И дико хохочущий Забини, который уже не мог произнести ни одного заклинания. Дуэль немедленно прервали. Участников расколдовали и начали все сначала. И тут Поттер умудрился попасть Экспеллиармусом в противника. Причем заклинание было такой силы, что палочку из руки Забини вывернуло, а его самого отбросило далеко назад, где он и остался лежать, сильно ударившись. Вот только перед этим он успел выкрикнуть свое заклинание, звучавшее как Серпенсортиа. Никто не бросился к Забини на помощь. Все, остолбенев, смотрели на огромную кобру, которая раздувала капюшон всего в одном шаге от Поттера и явно готовилась атаковать. Внезапно сверкнула яркая вспышка, и змея рывком развернулась к обладателю фотоаппарата. Одновременно взметнулись палочки Паркинсона, Малфоя и Снейпа. Но первым успел Поттер. Он громко зашипел на змею, заставляя учеников повторно остолбенеть.

* * *

«Не каждый день доводится слышать парселтанг», — ошарашено подумал я. Змею давно развеяло. Ученики расходились. Люциус с Паркинсоном отправились к директору. Они видели достаточно, чтобы навсегда прекратить этот опасный фарс. А я все не мог прийти в себя. Поттер не был мне родственником. А в Европе только наследники Салазара Слизерина владели парселтангом! Что же произошло тогда в Годриковой Лощине, что мальчик получил одно из умений Лорда? Я не знал, и над этим следовало основательно поразмыслить. А шумные дети мешали. Я оттолкнулся от плеча Драко и полетел по коридору. Следовало выбраться из замка наружу и найти местечко потише. Выбрался я через совиный лаз. Их было сделано довольно много. А тихое место нашлось на опушке Запретного леса. Там, укрывшись от чужих глаз в кроне огромной ели, я и расположился.

Итак, как можно передать навык? Ответ мог быть лишь один. При помощи создания крестража. Но Лорд не мог создать еще один крестраж, ведь ритуал моего создания был не завершен. А по завершению его создавать крестраж было бы уже не кому. Значит, над Лордом провели ритуал создания крестража насильственно, не зная обо мне. Результат — крестража нет. А что есть? Непонятно. Ясно одно. Матрицу личности Лорда врагам получить не удалось, как и его силу. Почему я уверен? Во-первых, обо мне никому не известно. И во-вторых, при активации крестража личность донора тела уничтожается. А Поттер был жив. И он совершенно точно не являлся Лордом. А парселтанг? А вот этот навык как-то ему передался. И что еще, неизвестно. Поэтому с ним требуется быть осторожным. Возможен любой сюрприз. За ним надо понаблюдать. А при случае и изучить.

Придя к такому выводу, я успокоился и полетел в замок. Уже стемнело. Внутрь я попал так же, как и выбрался наружу — через совиный лаз. В замке было тихо и довольно мрачно. Я неспешно летел под самым потолком в сторону слизеринских подземелий. Драко я увидел совершенно неожиданно. В это время он всегда был в своей комнате. А сейчас он стоял, прижавшись к стене, в глубине одного из тупиков, которыми изобиловали коридоры школы. Выход из тупика перекрывал свернувшийся кольцами василиск. Рядом с ним стояла рыжая мелкая девчонка и что-то говорила Малфою.

Слушать я не стал. Нельзя было терять время. Василиск мог двигаться очень быстро, а спасти укушенного мальчишку я бы просто не успел.

* * *

Драко шел по темному коридору. Эта часть подземелий неофициально принадлежала хаффлпаффцам. Их гостиная располагалась поблизости. Драко выбрался из родных подземелий в поисках куда-то запропастившегося анимага. Тот улетел сразу после дуэли Поттера с Забини. А Драко снедали беспокойство и неутоленное любопытство. Не связано ли это исчезновение с Поттером? Драко успел забрести довольно далеко. И только теперь он сообразил, какую глупость сделал! Неподалеку послышался шорох. Что-то большое ползло в его направлении. Драко в панике отпрянул в ближайшее ответвление коридора, рассчитывая найти там очередной из многочисленных переходов. Но оказался в тупике. Возвратиться назад он уже не мог. А поэтому Драко достал волшебную палочку и прижался к стене. Он надеялся, что чудовище, а это несомненно было оно, проползет мимо. Но и эта надежда не оправдалась. Громадная змеиная голова появилась из-за угла и повернулась в его направлении! Драко узнал в чудовище василиска и замер от страха, не в силах даже поднять руку. Он любил разные страшные истории и часто читал о чудовищах древности. Василиски пугали его даже больше драконов. И он совершенно не ожидал встретить в школе это воплощение его ночных кошмаров.

А чудовище неспешно свернулось кольцами на пересечении коридоров и замерло. Голова его была повернута в сторону Драко, но глаза были закрыты. Только раздвоенный язык мелькал, пробуя воздух. Монстр был темно-зеленым. Практически черным. Примерно через минуту послышались легкие шаги, и рядом с монстром появилась маленькая рыжая девчонка. Уизли! Она увидела замершего Малфоя, что-то прошипела василиску и обратилась к Драко.

— Какая удача! Сынок предателя! — ее лицо исказила злая усмешка. — Сейчас ты умрешь, отродье Малфоев.

В этот момент над ней мелькнула крылатая тень, и между василиском и насмерть перепуганным Драко возникла невысокая фигура. Драко увидел темноволосого мальчишку, возрастом едва ли старше его самого. Но от него веяло такой всесокрушающей мощью, что даже василиск отпрянул. А в следующее мгновение раздалось шипение. Причем на этот раз шипели двое! Глаза Драко расширились. Только что появившийся мальчишка что-то шипел василиску, и тот отвечал! Затем чудовище легко скользнуло в сторону, открывая взгляду прятавшуюся за ним Джиневру Уизли. Она, недолго думая, вскинула волшебную палочку.

— Авада… — начала она. То, что произошло дальше, Драко запомнил на всю жизнь. Стоявший перед ним мальчик вдруг словно нырнул вперед. А в следующее мгновение челюсти зеленого, покрытого ромбическим рисунком василиска сомкнулись на теле Уизли. Коротко, но довольно громко хрустнуло. Девчонка коротко всхлипнула и обмякла. Новый змей мотнул головой, отбрасывая изломанное тело в сторону. Затем он снова повернулся к темному василиску и зашипел. Тот ответил. Впрочем, эти переговоры длились недолго. Зеленый принял человеческую форму и повернулся к Драко. Тот вздрогнул, встретив спокойный взгляд красновато-карих глаз. Юный Малфой знал лишь одного человека, имевшего красные глаза и умевшего говорить со змеями. И убивал этот человек так же легко. Правда, все говорили, что Лорд мертв, но тогда кто это? И Драко, недолго думая, поклонился анимагу, как младший аристократ старшему. Легкий намек на ответный поклон и чуть приподнявшиеся в слабой улыбке уголки губ показали, что он все сделал правильно.

— Возвращайся в гостиную факультета, — холодный голос взрослого человека, прозвучавший вместо подспудно ожидаемого Малфоем детского, заставил Драко вздрогнуть и выйти из шокового состояния. — Ты ничего не видел и не слышал. Здесь не был. Отправил ворона с письмом домой и сразу вернулся. Эта версия для всех, кроме Люциуса с Нарциссой. Им скажешь, что анимаг улетел после закрытия Дуэльного Клуба. Больше ты его не видел. Ворон вернется к тебе завтра. Запомни это и не заставляй меня жалеть о том, что не стер тебе память.

— Я понял, — ответил Драко и осторожно, словно пробуя слова на вкус, продолжил: — мой Лорд.

Тот испытующе посмотрел на юного Малфоя долгим взглядом. А затем неожиданно протянул ему маленькое зеркальце в серебряной оправе, которое достал из кармана мантии.

— Это сквозное зеркало, — пояснил он растерянному Драко. — Понадоблюсь, свяжись. Только по пустякам не беспокой. Рассержусь. Давай, беги!

И Драко сорвался с места, на ходу пряча зеркальце в карман, бережно, словно величайшую ценность. Он пробежал мимо тела Джинни, старательно глядя вдаль, справедливо опасаясь расстаться с ужином. Впрочем, для этого хватило и запаха крови. Вот только он невероятным усилием смог дотерпеть до своей комнаты. А там свидетелей уже не было.

* * *

Я проводил взглядом мальчишку. Уже сейчас он был довольно умен. Да, детские наивность, неуверенность и неуемное любопытство никуда не делись, но то, что он сумел слету распознать в ребенке Лорда, говорило в его пользу. Я и сам, если быть честным, не понял, зачем дал ему зеркало. Но. Пусть будет. Иногда вот такие спонтанные решения оказываются самыми верными.

Но ладно об этом. Была куда более серьезная проблема. Она ждала, свернувшись кольцами рядом. Ссаашесс, самка василиска, бывшая фамильяром самого Салазара Слизерина! Одна из последних представителей своего вида, причем беременная. Да, где-то в Запретном лесу жил и ее кавалер. Вот только василиски — одиночки. Они не живут стаями или прайдами. Правда, это происходит больше не из-за их территориального характера, его-то как раз и нет, а из-за отсутствия в одном месте достаточного количества добычи. Несколько змей быстро распугивают всю живность в месте своего обитания. Вот и живут эти разумные существа в одиночестве. А Ссаашесс вообще была исключением из правил. Не знаю, что сделал с ней Салазар, но она прожила тысячу лет и неплохо отточила свой разум. Конечно, змея — это не человек. Разум у нее свой, змеиный. Но тем не менее он неплохо развит. Это я понял еще в нашу первую встречу. Тогда я был учеником. А у Ссаашесс было безопасное логово. А теперь по тайным коридорам начали шастать непонятно кто. Например, эта Джиневра. Ссаашесс чувствовала в ней слабый отголосок магии рода Слизерина, поэтому и подчинилась. И оставила ее, встретив и узнав меня. Вот теперь надо думать, где поселить даже не одну Ссаашесс, а целое семейство василисков. Самца я тоже найду и заберу. Всегда любил змей. Пусть живут у меня. А прокормить их я сумею. С этими мыслями я улегся на Ссаашесс, как делал раньше, и она быстро понесла меня к Тайной Комнате. Требовалось забрать свое наследство. Мы переезжали.

* * *

Директор Дамблдор был в шоке. Сорвался тщательно лелеемый план! Он сумел подкинуть крестраж Волдеморта девчонке Уизли. Их было не так жалко. Много их было. Слишком много. Уж больно плодовита оказалась Молли Уизли. Так вот, крестраж успешно захватил тело и начал бесчинствовать в школе, набираясь сил и осваиваясь. Вот только что-то пошло не так. Василиск Салазара убил девчонку и сам уполз неведомо куда! Альбус сам спускался в Тайную комнату, вместе с нашедшими ее невыразимцами, и не нашел никого и ничего, кроме старой шкуры, впечатлившей всех своими размерами. А скандал получился знатный. Альбус едва отстоял свое место в школе, но кресло директора зашаталось под ним весьма заметно и неприятно. Да еще авроры с невыразимцами перевернули всю школу, учинив полнейший хаос. И, что было самым неприятным, он потерял кресло председателя Визенгамота.

1) Хугин и Мунин — пара воронов в скандинавской мифологии, которые летают по всему миру Мидгарду и сообщают богу Одину о происходящем. На древнеисландском Huginn означает «мыслящий», а Muninn — «помнящий» (или «мысль» и «память» соответственно).

Вернуться к тексту