Старушка Петти (джен)

— Бабридж все же уволилась, — поприветствовал Петунью Шон, когда она пришла на работу. — Довели ее.

— Ну, всякое бывает. Работать с магглами не каждому дано, — дипломатично ответила Петти. Шон ухмыльнулся.

— Ты же не в курсе. Бабридж — это преподаватель маггловедения в Хогвартсе. Ну, как преподаватель... Она считает себя знатоком. К нам в отдел просилась много раз. А тут прошлый профессор поменял предмет, а ее и пригласили. Так бывает: на безрыбье... Все же наши так мало знают о магглах, что любой, кто кричит о своем знании, считается экспертом. Нет чтобы у нас посмотреть, уж мы-то лучше понимаем, чему детей учить. Хотя бы не аппарировать на шоссе. Не связываться с бандами. Да куда там... Маги считают себя бессмертными, а магглов неопасными. Но мы-то с вами знаем, что это не так, — печально вздохнул Шон. — Пока нашему миру везло. И с увольнением Бабридж тоже. Я представить не могу, что она могла бы наговорить детям. Хорошо, что, видимо, работа с детьми ей не по зубам. Она, знаешь, писала мне, просила поддержки. Но я не стал даже отвечать.

— Как-то это печально немного, — ответила Петунья. Шон хмыкнул.

— Не стоит строить из себя знатока, когда был в маггловском мире всего один раз. Представляешь уровень ее знаний?

— Да... Но в разгар года — это она погорячилась.

— Потому что у них был план, судя по всему, — сказал Шон, протягивая Петунье письмо.

Та с удивлением его взяла. Бегло прочитав, она посмотрела на Шона.

— То есть Дамблдор просит у вас разрешения забрать меня? А со мной по этому поводу он поговорить не хочет?

— Очень хочу, мисс Эванс, — раздался от дверей легко узнаваемый голос.

Петунья сглотнула. Лицом к лицу она не оказывалась с директором со школы. И хотела, чтобы так и оставалось.

— Уделите старику минутку?

— Я приготовил вам кабинет, — раскаивающимся тоном оповестил Шон.

— Спасибо, мистер О'Коннел.

Глаза директора улыбались за очками-половинками. Он был похож на доброго старого джентльмена. Как всегда. И как и всегда, Петунье это не нравилось. Но она улыбнулась и прошла в кабинет. Дамблдор сел за стол главы департамента, словно это его кабинет, а Петунья устроилась напротив.

— Очень жаль, — начал Дамблдор, — что мы встретились в таких деловых обстоятельствах, Петунья. Можно мне тебя так называть? Уж прости, но я все еще вижу в тебе мою ученицу, — он улыбнулся. — Упрямую девочку с косичкой. Которая хотела оберегать сестру... Я хотел с тобой связаться после вашего возвращения в магический мир, но моих сов что-то не пропускало.

— Я поставила защиту на дом, — ответила Петунья. "О чем ты, конечно, знаешь". — Не хотелось отбиваться от журналистов, да и для общего спокойствия.

— Я понимаю. Такое потрясение, лишние нервы, все это ни к чему, — кивнул Дамблдор. — Теперь все улеглось?

— Более-менее, — осторожно ответила Петунья. Она старательно не смотрела в глаза директору. А вот раньше, вспомнила она... Раньше она всегда держала его взгляд. Ей стало неуютно. Что он про неё знал? Может, все? Сможет ли он как-то заметить, что ее поведение изменилось?

— Ты стала другой, — задумчиво сказал Дамблдор. — Напряженной.

— Так и жизнь изменилась, — попыталась улыбнуться Петунья. — Я, знаете ли, не совсем свыклась еще.

— Вот поэтому, когда мисс Бабридж не выдержала — бедняжка! Но не каждому дано учить детей, — я сразу подумал про тебя. Ты столько лет прожила среди магглов, пусть не по своей воле, что точно знаешь, о чем в первую очередь рассказать отпрыскам волшебных семей. На что обратить внимание. Все же, что ни делается, все к лучшему, — Дамблдор попытался заглянуть в глаза Петуньи, но та отвела взгляд.

— Не все, — раздраженно хотела начать она, но директор перебил.

— И к мальчикам поближе. Мы выделим тебе комнату в Хогвартсе, как всем преподавателям. Ты сможешь видеться с Дадли в любое время.

"Ах вот оно что!" — зло подумала Петунья, но не могла ничего сказать.

Она прекрасно понимала, что от таких предложений не отказываются. Не любящая мать двоих детей, которая только ищет себе место в магическом мире, без поддержки, без семьи за спиной, и у которой нет никаких оснований не доверять директору. Что же делать?

— А моя работа здесь? И я никогда не преподавала... Я не профессор, — она, "смутившись", посмотрела на свои руки. — Я домохозяйка.

— Мисс Бабридж тоже не была профессором, — заговорщицким тоном ответил Дамблдор. — Я думаю, что ты лучший кандидат, и Совет Попечителей тебя примет. Только твое согласие — все, что мне нужно, — он наклонился вперед и взял Петунью за руку. — Петунья, Хогвартс залечит твои раны.

Петунья подняла глаза и посмотрела на нос директора. Он был длинным. Ей ничего не оставалось.

— Я... попробую... спасибо, директор Дамблдор, я... Да, Дадли там один, да еще на Слизерине... Не знаю, смогу ли я преподавать, но что-то рассказать могу ведь? Мне бы почитать учебник, ознакомиться с планом...

— Узнаю выпускницу Хаффлпаффа, — Дамблдор похлопал ее по руке. — Я пришлю материалы мисс Бабридж по почте. Откроешь мне доступ?

— Я не знаю как, — потупилась Петунья. — В плане волшебства я сама еще школьница. Давайте вы пришлете это сюда?

— Хорошо, — задумчиво проговорил директор. — Через неделю жду тебя в Хогвартсе. Сначала поставим тебе только третий и четвертый курсы, ну а там войдешь в колею, и посмотрим, — он подмигнул. — Я верю в тебя, моя девочка. До встречи в школе, — и он удалился.

Петунья была в растерянности. Как к этому относиться?

"Он не упомянул Гарри, — вспоминала она. — Что меня ждет в Хогвартсе? Очередной заряженный амулет? И от него не избавишься — подложат снова и снова, и если что, выведут на чистую воду. Нет, от проживания в апартаментах стоит отказаться. Но сама идея... Мне нравится", — внезапно поняла она.

Ей действительно нравилось. Когда она учила Дадли, ей это нравилось. А сейчас она могла донести знания до большего количества детей. Знания о ее втором мире. Может, эти знания остановят их от неправильных поступков. Может, не дадут присоединиться к очередному Темному Лорду. Если она все сделает правильно, конечно... И дети. Она ужасно по ним скучала. И по Дадли, и по Гарри. Все же столько лет они все были вместе! Если что, под боком Северус. И. Если в школе что-то готовится... она обязана быть там.

В дверь постучали.

— Петунья, — заглянул Шон. — К тебе еще один посетитель.

— Простите, — вскочила она. — Я заняла ваш кабинет...

— Ничего, поговорите здесь. А я пока подготовлю бумаги на увольнение, — ответил Шон и посторонился, пропуская... Люциуса Малфоя.

Вот уж кого Петунья не ожидала увидеть.

Они кивнули друг другу.

— Мисс Эванс, — поприветствовал ее Малфой.

— Лорд Малфой, — произнесла она.

— Вижу, директор уже побывал здесь и сделал вам заманчивое предложение? — сходу начал Люциус. На недоуменный взгляд Петуньи он мягко улыбнулся. — Я вхожу в Попечительский Совет школы, и сегодня нам предложили рассмотреть вашу кандидатуру на роль преподавателя маггловедения. И мы склонны ее принять.

— Вот как... — промолвила Петунья. — Спасибо.

— Не за что благодарить. Преподавание — это адский труд, надеюсь, вы это понимаете? — Малфой приподнял бровь. Петунья кивнула.

— И ответственность, конечно. Я все понимаю. Кроме того, зачем вы пришли ко мне?

— Вы согласились? — напрямую спросил Люциус.

— Директор умеет убеждать, — ответила Петунья.

— Верно подмечено. И я здесь по этой причине. Наши дети дружат, — он сделал паузу. — Я не против. Но если Дамблдор окажет на вас слишком сильное влияние, боюсь, этой дружбе придется положить конец.

— Я не человек Дамблдора, — твердо сказала Петунья. — Никогда им не была и не буду. Если заметите, что я поменяла свои взгляды, дайте знать.

— Вы не так просты, — заметил Люциус с удовлетворением. — Вы знаете, я рассчитываю, что Драко возьмет маггловедение на третьем курсе.

— Было бы неплохо, — заметила Петунья.

— Мы мало знаем про магглов. Преступно мало, — заметил Малфой.

"Ага, врага надо знать в лицо", — подумала Петунья.

— Если вы, — продолжил Малфой, — не станете частью игры старика, у всех все будет хорошо. Что ж, удачи вам на новом поприще, — он поцеловал руку Петунье. — До свиданья, мисс Эванс.

— До свиданья, лорд Малфой.

"И чего приходил? Предупредить? О чем именно? Не люблю аристократов за их недомолвки. Не люблю Слизерин. Ничего не понимаю!"

Мысли Петуньи метались. Она не знала, что ей думать про всю эту ситуацию. Но все было решено. Она собрала свои немногочисленные вещи в Министерстве и покинула его.

* * *

Дома она первым делом написала Гарри и Дадли. Она как раз начала изучать присланный план преподавания, когда прилетела Хельга. Гарри был рад за тетю. Дадли же выражал сомнения.

"Мне будет приятно видеть тебя каждый день. Я очень соскучился, мама! Но я боюсь, как бы меня не приняли за маменькиного сынка. Быть сыном кого-то из Министерства — это обычно. Хотя Уизли и за это достается. А вот быть сыном преподавателя, да еще такого предмета... Может, передумаешь? Гарри сказал мне, что мы не знаем всех причин, но я надеюсь, что ты можешь передумать. Как бы то ни было, как сказал Гарри, решать тебе. Просто учти, что мне это может даться тяжело".

Это было больно читать. Петунья смахнула непрошеные слезы. Ее мальчик вырос, это однозначно. Он не требовал, как раньше, но мягко давил, он боялся, Петунья чувствовала это материнским сердцем. Она не помнила, как это было в ее детстве. У них не было детей профессоров. Помнится, они вообще не воспринимали их как людей, у которых могли быть семья, прошлое и радости жизни. Курса до пятого.

Дадли на первом, и, конечно, его одноклассникам-слизеринцам только дай волю его задеть. Впрочем, преподавание в Хогвартсе всегда было почетным. Только вот дисциплина... да, на Слизерине она не приживется.

"И зачем Малфою маггловедение? Не верится в его слова. Может, просто для красоты сказал. Аристократы могут. А может, что задумал... Так, прочь. Вопрос в Дадли. Но, если Малфой-младший поддержит его... это будет хорошо. Как бы то ни было, все решено".

Она ответила мальчикам как можно более обтекаемо, мол, все при встрече. И начала готовиться.

Дело предстояло трудное. Изучив учебники, Петунья начала понимать, почему маги так нелепо ведут себя с магглами. Изучив планы Бабридж, она начала злиться. Там не было ни слова о том, что нужно! Впрочем, тут она отдавала должное преподавателю, Бабридж показывала старшим курсам фотографии предметов искусства, наиболее значимых для магглов, ставила им симфонии Моцарта и Бетховена. Но этого было мало, судя по всему! Это все было давно и уже почти неправда! Хотя нужное, несомненно, нужное, но в ее программе были в основном церкви, соборы, капеллы, рассказы про верования простецов...

Петунья вздохнула. Маги не очень любили религию магглов и имели на это свои основания. Это могло вызывать отторжение самим видом. Впрочем, исключать это тоже не стоило. Но где Эйфелева башня? Великая Китайская стена? Стоило проверить, построена ли действительно магглами. Бабридж рассказывала о мифах простецов, что, конечно, не делало им чести.

"Она была странная, — подумала Петунья. — Словно толкала на обман таких простых людей. Нет, так дело не пойдет, — решила она. Надо придумать что-то другое. Что заинтересует детей. Бабридж в этом совсем не понимала. Но у меня двое пацанят!"

И она снова села за письма. Тут мальчишки зафонтанировали идеями. Петунья направилась в библиотеку, просмотрела несколько книг, потом в книжный — покупать пособия.

Но ее знаний определенно не хватало. В итоге она обратилась к Ремусу.

— Ты — преподаватель? — мягко рассмеялся Люпин. — Тебе пойдет. Раз уж Сириуса и Джеймса ты удержала в узде.

— Не то чтобы, — отмахнулась Петунья. — Я никогда не преподавала.

— Я тоже... до прихода в эту школу. Знаешь, с детьми проще, чем со взрослыми Нужно просто... не относиться к ним, как к детям. А как к личностям. Впрочем, это ты умеешь. Не знаю даже, что подсказать, — он развел руками. — Это Сириус ходил на маггловедение. Мне было ни к чему.

— Сириус... — задумчиво проговорила Петунья.

Но Сириус не помог. Да, в его время преподавали иначе. Не как Бабридж. Но все равно похоже. Он сам все узнавал про магглов, они с Джеймсом узнавали. Им тогда больше рассказывали про войны и Империи, чем про все остальное. Совсем не интересно.

Петунья отчаялась. Видимо, все придется решать самой.

— Мне было страшно сначала, — признался Северус, к которому она обратилась. — Но я был юнцом, мои ученики были ненамного младше меня, кто-то помнил меня еще студентом. Только кончилась война. Гриффиндор меня ненавидел. Впрочем, ничего не изменилось, кроме того, что теперь у них есть причина, — он усмехнулся. — Ты старше. Дави их возрастом, опытом и силой.

— Я не собираюсь никого давить, — запротестовала Петунья. Северус хмыкнул.

— А иначе никак. Думаешь, МакГонагалл не давит? Так она на первом уроке показывает чудеса, на какие способна, и все сразу понимают — эта может и в мышь превратить. А эти ее поджатые губы? Не стесняйся снимать баллы. Особенно за неуважение. Не все их ценят, но все же эта мера иногда действует. Слышал, на маггловедение ходят близнецы Уизли, — он положил руку на плечо Петуньи. Жест вышел неловким. — Будь настороже. Впрочем, это универсальный совет.

— Мне тоже не нравится это предложение, — тихо сказа Петунья. — Надо сделать так, чтобы проживание в Хогвартсе стало невозможным. Но как?

— Есть один способ, — сказал Снейп. — Я уже думал. Но он тебе вряд ли понравится.

— Говори!

* * *

Петунья аппарировала в Хогсмид, готовая ко всему, насколько это было возможно. Она поправила шляпку, огляделась и пошла к величественному замку, видневшемуся вдали. Это было так давно...

"Здравствуй, Хогвартс!"