Две стороны одной туи (джен)

После смертельной тренировки и трехдневного сна после неё я не ждала от новой встречи с Орочимару ничего хорошего. Уйти с целыми конечностями было пределом моих мечтаний. И я никак не ожидала, что в лаборатории мы будем пить чай. Я проверила поданную мне кружку на предмет всяких неучтенных добавок, прощупала чакрой кушетку и близлежащие стены, мало ли какой фуин там спрятан. И сеть, прозондировав Змея, выдала только его любопытство и веселье от моей паранои.

— Ну как, вкусный чай? — поинтересовался санин после того, как я все-таки сделала глоток.

— Данго не хватает, — с сожалением протянула я. Орочимару чуть заметно прищурился.

— Скажи, Юки, кто тебя учил? — спросил он чуть ли не препарируя взглядом. — Ты не клановая, значит, академия? Хатаке?

— К чему такие вопросы? — я растерялась. Какая Змею, к биджу, разница, кто меня учил? Да еще и этот хитрый прищур с осязаемым любопытством и без всякой сети улавливаемым почти гастрономическим интересом. Почувствуй себя Саске перед лесом Смерти, называется.

— Любопытно. От кого ты набралась своих приемов.

— Основы из академии, — осторожно начала я, — техники воды в основном от Забузы, их мне после показывал Какаши. Стиль лунного клинка я выучила перед последним этапом экзамена на тюнина, меня готовил Хаято-сенсей. После меня только Кимимаро подтягивал.

— Да, — прошелестел Орочимару, и я снова напряглась. — А никто из них не говорил тебе, что с твоим запасом чакры все это неэффективно? Ты выдохнешься после парочки таких техник, а враг будет свеж и бодр.

— Но я ведь не выдыхаюсь, — возразила я. Да, запас чакры у меня всегда был самым маленьким на нашем потоке, но ведь я исправляю этот просчет.

— А еще, ты, видимо неосознанно, пытаешься копировать стиль боя Учихи Итачи, — припечатал меня таким объявлением старый хрыч.

— Как это может быть? — попыталась я успокоиться и прояснить ситуацию. — У Учиха чуть ли не вся тактика боя выстроена вокруг шарингана, которого у меня нет и быть не может. И Итачи не исключение.

— Я бы сказал, рефлекс, — хмыкнул Орочимару. — что-то вроде фантомной боли, руки уже нет, а старый шрам на большем пальце еще иногда побаливает.

Аналогия была странной. Да, у меня были воспоминания — образы мирной и не очень жизни Итачи. И они мне действительно помогали понять, что я делаю не так, особенно в гендзюцу. Но я всегда понимала, где мое, а где память Учихи. По крайней мере, мне так казалось.

— Я уже говорил, что у шиноби не бывает раздвоения личности, — продолжил Змей. — Но у тебя оно налицо, так сказать. Вопрос: как так получилось? Я долго над этим думал. А ответ лежал на поверхности: ты бесклановая. Недостаточная физическая форма и тренировки в академии по развитию второго потока сознания, возможно, какие-то гормональные и эмоциональные особенности могли привести к появлению псевдоличности. После ты стала свидетелем резни. Ты — отпечаток личности Учихи Итачи, наложенный на псевдоличность Харуно Сакуры. Искусственно созданная личность. Шимура от зависти бы удавился. Но, к сожалению, твое появление — результат лишь счастливой череды случайностей. Повторить такое, пожалуй, не получится. Так что получается, что нет у тебя никакого раздвоения, есть только субъективное его ощущение, как и от моей проклятой печати, так и остатки Сакуры. При настоящем раздвоении нельзя видеть, что делает другое «я», и тем более разговаривать с ним.

Если бы у Орочимару на лабораторном халате было горчичное пятнышко, я бы сосредоточила бы все своё внимание на нем. Но одежда этого маньяка от науки была девственно чиста, и отвлечься не получилось. Я шутила, стебалась, просто констатировала факт, что я сумасшедшая. Что появилась я не сама по себе, а под влиянием чужой техники. Но в тот момент я ощутила... Безнадежность. Кто я, черт возьми? Уже не Сакура, еще не Итачи. Побочный эффект. Огрызок человека. Псих. Неадекватная девчонка, которая приняла часть памяти и чакру от техники за личности во внутреннем мире. Мне казалось, душа полетела в глубокий темный колодец. отчаяние. Затем накатила черной волной злость. Да что этот старый вивисектор знает обо мне?! Если он собирается такими дешевыми приемчиками вывести меня из равновесия, то пусть обломается! Я не поддамся и перегрызу тебе горло. Да, я сумасшедшая, но не шизофреник. Орочимару лишь высказал предположения. Мы это преодолеем.

— Вы, похоже, уверены в своих выводах, — произнесла я, наконец. Я как-то не заметила, сколько прошло времени. Чай, кажется подостыл. — Не просветите, на чем они строятся?

— На своих исследованиях, — довольным голосом сообщил Орочимару. Чтоб ему пусто было.

— А конкретнее? — нетерпеливо дёрнулась я, вспоминая один очень веский белоглазый аргумент. — Не так просто поверить, что другие личности — просто плод моего воображения. Это и звучит как-то глупо. К тому же, сенсоры определяют, кто у руля тела, я или Сакура.

— Да? Значит, Карин спокойно определяет это? — спросил санин. Я запнулась. Как-то с Карин я даже толком не говорила о своей проблеме. Хотя не замечать разницы на занятиях у Кабуто и всем остальным временем она не могла. Орочимару заметил мои метания. — Я рассказал тебе это не для того, чтобы посеять неуверенность, — протянул он. Я удержалась от скептического хмыка, не до того сейчас, пусть другим на уши лапшу вешает. — А просто для того, чтобы ты поняла, что ты сейчас пытаешься развиваться в неперспективном для себя направлении.

— Что вы имеете в виду? — заинтересовалась я.

— Нельзя стать одновременно ирьенином и бойцом-универсалом, — пояснил он. — Не зря ирьёнины при обучении полностью сосредотачиваются на одной стезе. Они не развивают стихийные или какие-нибудь другие атакующие техники. Вся их сила в прямом бою — непрямой результат долгого и кропотливого обучения. Ты решила посидеть на двух стульях. «Сакура» обучается медицине, «Юки» пытается воскресить стиль Итачи. И в результате ты проиграла во всем. За полгода нормальных тренировок ты могла бы стать в два раза сильнее. Ты неосознанно пытаешься использовать шаринган, которого нет. И самое удивительное, что у тебя это почти получается. Но ты не тренировала это направление. Ты хочешь применять водяного дракона, лунный клинок и мистическую руку. С этого дня я начну тренировать тебя, чтобы выправить эти оплошности. Я надеялся, что это сделает Кимимаро, но он меня разочаровал.

— А если вы будете тренировать меня, научите призывать змей? — спросила я, надевая маску. Обдумать разговор я могу и позже, а сейчас главное: хватать шанс.

— Нет, — прищурился Змей оценивающе смотря на меня. — Пока у тебя не хватит для этого чакры. Может быть, потом.

* * *

— И что ты об этом думаешь? — как-то подорванно спросила Вишенка.

— Ты имеешь в виду слова Орочимару? — уточнила я. — Забей. Это же Орочимару. Ложь — его второе имя.

— Интересно, — подала голос Хинокимару. — Как с таким доверием ты собираешься у него учиться?

— Доверие? — я удивилась. — О каком доверии может идти речь, если мы только и делаем, что пытаемся обмануть друг друга? То, что он говорил, служит только одной цели: вывести меня из комфортного состояния и заставить сомневаться.

— Ты уверена? — растерялась Хиноки. Видимо, она не ожидала от меня такой речи.

— Конечно, — уверила я её. — Я привыкла доверять своим ощущениям, а не словам психиатра-самоучки. Но Нас ему не сломить!

Я прекратила мысленный разговор и открыла глаза. У меня есть цель: Узугакуре. И собирать свою компанию у кого-нибудь в комнатах — не особо хорошая мысль, вот с заочного разрешения Кабуто я обосновалась в одной лаборатории. Её предстояло разгрести и подготовить для исследований и собраний. Столы прислонить к стенкам. Найти достаточно большую карту мира. И какие-нибудь кресла или диванчики. А то лабораторные табуретки — не солидно. Но как раз таки первый общий сбор пройдет в такой немного пыльной обстановке.

Первым в новую обитель вошел Кимимаро. Пусть Орочимару и запретил ему участвовать непосредственно в миссии, он мог помочь на стадии разведки и составления плана. А еще, я, пожалуй, хотела чтобы рядом был кто-то вроде него. Порой я даже не понимала, что у нас за связь. Сенпай тренировал меня, следил за мной по приказу змеиного начальства и при этом относился ко мне теплее, чем должно было быть при таких отношениях. И мне это нравилось.

Следом пришла Карин. Мой друг и даже больше. Единственная в этом мире, кто видела меня насквозь. И я была ей благодарна за то, что она остается со мной. После трагедии, которая случилась с её наставником в пыточном ремесле Джином, она была разбита, но не замкнулась. По крайней мере, шортики на гране фола никуда не делись. Но при этом я знала, что за одну ночь она резко повзрослела. Не потому, что видела смерть. Её мать, наставник, напарники погибли еще до того, как она попала к Орочимару. А потому, что она смогла наконец-то что-то сделать. Стала сильнее. И я радовалась, что она мой товарищ.

Третьим появился Джуго. Этот персонаж был странным. Молчаливый, замкнутый, внезапно агрессивный в одной ипостаси и затюканно-трусливый в другой. Пожалуй, самый проблемный из всех, потому что его я хуже всех знала. И при этом идеальный исполнитель, мое старшинство он не оспаривал, поручения исполнял в точности, как сказано.

Последним подтянулся Хаку. Он чувствовал себя не в своей тарелке на этой базе. И не расставался со своей маской весь первый день. Потом мне удалось его убедить, что надо расслабиться. Хаку, мастер ледяных техник, почти ойнин. И тот, кого я больше всего хотела в команду не только по личным причинам, но и из-за многогранных и неповторимых способностей. Забавно было еще и то, что из пяти человек в комнате у него одного был протектор шиноби. Мой лежал где-то в вещах, с собой я его не носила, Карин либо тоже просто не носила, либо потеряла, у Джуго его не было изначально, а Кимимаро не видел в нем нужды, Отогакуре же распалась.

Я оглядела собравшихся. Команда из пяти человек. Чуть превышает стандарт, но я бы её еще увеличила бы, Кимимаро-то с нами в поле не пойдет.

— Что ж, — начала я свою речь. — Все вы знаете, для чего мы здесь собрались и что является нашей целью, поэтому сразу перейду к её достижению. Нам нужно подготовиться к походу. Вся информация о клане Узумаки или Узушиогакуре, но Сато. Все, что знаете лично вы или что мы найдем. Нужна достоверная информация, а не слухи.

— Какая именно информация необходима? — уточнил Хаку.

— Записи о передвижении и местах базирования клана Узумаки в третью мировую войну. Если получится, то и до эпохи скрытых деревень. Где они появлялись, какими торговыми маршрутами пользовались.

— Зачем? — удивилась Карин.

— То место, где согласно общественному мнению, находилась деревня, скрытая водоворотами, наверняка вычистили, — начала я объяснять. — Но я ни за что не поверю, что деревня такого уровня могла так просто проиграть. У Конохи есть несколько ложных расположений. И организованы они были при первом хокаге с помощью клана Узумаки. Так что высока вероятность, что и сами алые дьяволы пользовались похожими методами.

— Это нелогично, — возразила Карин. — Мы же были на экзамене тюнина в Конохе. Хочешь сказать, что это была «ложная деревня»?

— Нет, деревня была настоящей, — хмыкнула я. — Но, Карин, ты помнишь, как в неё попасть?

— Надо идти через лес на север… — неуверенно начала говорить Узумаки и замолкла, поняв, что не помнит, где расположена Коноха.

— Большая часть Страны Огня покрыта лесом, — отметил Кимимаро. — В твоих словах есть смысл. Но как ты собираешься искать эту информацию? Сомневаюсь, что такие подробности есть в коллекции Кабуто.

— С Узушиогакуре тесно связаны три других селения. Коноха — как главный союзник, Кири и Кумо — как главные враги.

— Ты собираешься проникнуть в Кири? — удивился Хаку.

— Ты спятила, — сказала Карин с полной уверенностью в своих словах.

— Согласен, — кивнул Кимимаро. — Ты нукенин Конохи, тебе туда путь заказан. А стоит тебе появиться на территории страны Молний или Воды, на тебя начнется охота.

— С чего им-то за мной охотиться? — настала моя очередь удивляться.

— Потому что твое лицо значится в книгах розыска Омицукиде и Ойнинов.

— Что за Омицукиде? — поинтересовалась Карин.

— Что-то вроде АНБУ Конохи, — пояснил Хаку. — Название осталось как дань традициям. Отряд тайных операций был сформирован при дворе дайме Страны Молний примерно за сто лет до собственно скрытой деревни. Пожалуй, это самая организованная группа из всех подобных.

— А откуда у тебя эти сведения? — решила я спросить у Кимимаро после небольшой исторической справки.

— У Орочимару есть несколько осведомителей почти во всех скрытых селениях, — ответил Кагуя. — Кабуто узнал об этом и просил предупредить тебя. Предвещая следующий вопрос: нет. Они не помогут тебе с поисками нужной информации.

— А как я там значусь, не сказали? — спросила я, раздумывая над решением этой проблемы. — Харуно Сакура, Юки, неизвестный хрен. И вообще, какого биджу меня объявили в розыск? — возмутилась я.

— Действительно, — хмыкнул Кимимаро. — Ты всего-то отправила в чистый мир дюжину шиноби Кумо и парочку Ойнинов Кири.

— Так. С Кумо понятно, я устраняла только цели, не трогая их товарищей. Но как Ойнины…

— Видимо, были выжившие. Странно только, что ты их не почувствовала.

— Нет, не странно, — ответила я семпаю. — Под конец боя я поменялась с Сакурой. Черт.

— Знание того, как ты у них значишься, ничем тебе не поможет, — произнес Хаку, немного склонив голову набок. — Ойнины ищут не по имени и внешности.

— Хаку, а ты у них есть в списке?

— Скорее всего, да, — кивнул он. — Я ведь всегда был рядом с Забузой-саном. А за ним много людей охотятся.

— А как насчет Суйгецу Хозуки? — спросила я, надеясь все-таки уговорить мальчишку в подземелье. Хаку растерялся.

— Я не знаю. Но если он сбежал из Кири, стоит считать, что он тоже в розыске.

— А кто это такой? — поинтересовалась Карин.

— Ученик семи мечников тумана, младший брат официального главы мечников и наследник клана Хозуки.

— Или объект номер один-эн-ки-девятьсот-пятьдесят-четыре, — добавила я.

— Ого, один-эн! — удивилась Узумаки. — Сильный.

Хаку замер и медленно перевел взгляд с Карин на меня. В этом взгляде было перемешано столько всего. И осознание, что Орочимару опыты на детьми не только по слухам ставит. И осуждение моего веселого тона, и удивление с интересом.

— Предлагаю вернуться к добычи информации, — сказала я привлекая внимание всех, кто успел отвлечься и уйти в свои мысли. — Надо проникнуть в Коноху, Кумо и Кири и посидеть немного в их архивах.

— Ты считаешь, что это так просто? — поинтересовался Хаку. — В Кири секретность возведена в абсолют. Архив доступен разве что джонинам.

— Да и в Кумо все наверняка не так просто, — согласился Кимимаро. — Вспомнить хотя бы, как нас на границе чуть не поймали. С чего ты вообще взяла, что мы сможем проникнуть в чужую деревню и покопаться в архивах?

— Ну, — я немного растерялась, — потому, что в Коноху наши нукенины, вроде Орочимару и Итачи, спокойно ходят. А в архив я спокойно проникала еще генином, а мой сокомандник спер свиток с запрещенными техниками хокаге перед выпуском из академии…

— По-моему, это говорит лишь о халатности Конохи, — фыркнула Карин. — Ну, или о крутости нукенинов.

В комнате повисло молчание. Я чувствовала, как нежно собранный по кусочкам план трескается и падает сквозь пальцы на пол. Но положение спас Хаку.

— Знаешь, это может и сработать, — произнес он. — Я жил в Кири не очень долго, но никогда не слышал, чтобы кого-то ловили при попытки заглянуть в архив. Главная сложность — проникнуть в деревню.

Я задумалась, а как вообще Орочимару с Итачи проникали в Коноху? Ну, Орочимару мог притвориться сдающим экзамен. Хотя сомнительно. А Итачи… Он мог воспользоваться тайными ходами АНБУ. И если бы в одной кафешке они бы не засветили свои дизайнерские плащи Акацуки, то могли и остаться незамеченными, сделать свои дела и уйти.

— Хаку, а в Кири есть тайные ходы для Ойнинов?

— Я знаю пару путей, ими пользовался Забуза, но есть ли они сейчас, я не знаю, — задумавшись, ответил Хаку и внезапно спросил: — Юки, а где твой протектор?

— Лежит где-то, — ответила я, как будто это ничего не значащая мелочь. За это я получила неодобрительный взгляд от всех, даже от Джуго. Этот парень так тихо сидел, что будь нас чуть больше, я бы забыла о нем. Неплохо, учитывая его габариты.

— Ладно, в Кири мы, может, и попадем, а что с остальными делать? — вернула разговор в конструктивное русло Карин.

— Ну, допустим, в Коноху тоже не составит проблему пробраться, — хмыкнула я. В памяти от Итачи, кажется, были способы проникновения в родную деревню.

— А Кумо?

— А Облако пока оставим, — нахмурилась я. — Возможно, мы сможем найти нужную информацию в Конохе и Кири. Если же нет, попробуем найти проводника.

— Проводника? — переспросил Кимимаро, приподняв бровь.

— Да. Взять в плен какого-нибудь генина. Или заказать миссию по защите человека. Способ успеем подобрать. А сейчас собираемся в Коноху! Вопросы?

Вопросов пока не было. Все начали расходиться. Меня охватил легкий мандраж. Вернуться в Коноху, пусть и на день. А что делать, если столкнусь с кем-то из наших? Или, еще хуже, родителями? Надо успокоиться и хорошо все обдумать. И может… Начать носить протектор?