Приключения «Литтл Санни» (джен)

* * *

Деревня Сироп встретила ребят мирными пасторальными пейзажами. Общий покой маленькой деревушки, раскинувшейся вкруг холма, на котором возвышался особняк, нарушали только три здоровенных лба, что неслись по деревне с криками «пираты!», создавая при этом больше угрозы мирным жителям, нежели гипотетические разбойники. Они промчались, подобно урагану, мимо гостей, и те только их и видели.

В особняке приезд детишек уже ожидали дядя Усопп, тетя Кая и их дочь. Канна была до крайности застенчивым ребенком. К тому же уединенный образ жизни в особняке на вершине холма на острове, где население было весьма немногочисленным, явно не способствовал развитию у девочки общительности. А еще Канна заикалась. Трусоватая от природы девочка была сильно напугана в пятилетнем возрасте проезжими бандитами, появление которых было дополнительно красочно афишировано Ниндзином, Пииманом и Таманэги (те, собственно, успешно этих бандитов и отметелили прямо на глазах у трясущейся Канны, предварительно напугав ее воплями еще больше). Старая отцовская традиция сыграла свою злую шутку. Мать уже не раз перепробовала все известные ей методы лечения и даже возила дочь к специалистам на соседние острова, но все без толку. Отец считал, что девочке просто необходимо какое-нибудь интересное приключение, чтобы справиться с этим недугом и побороть собственные страхи. Ему же помогло.

Малышня малость притомилась во время подъема. Одна Элеонора была бодра и весела — она всю дорогу ехала на закорках у брата. Михо следовала прямо за Луси и пыталась несколько раз отстать, чтобы перекинуться парой слов с Оливией, но та, как всегда, не горела особым желанием общаться. Близнецы Ророноа плелись позади и что-то обсуждали. По мере продвижения к вершине холма их разговор становился все более громким и все менее конструктивным, перетекая в старую добрую братскую ссору, которая у близнецов приобретала свой неповторимый колорит и еще более глубокий философский смысл, нежели это могло быть у других родственников. Когда впереди показались ворота особняка, те уже обнажили мечи и сопровождали торжественное шествие их лязгом, сражаясь друг с другом прямо на ходу.

Детей встретил по-прежнему работающий там Мерри. Он проводил гостей в столовую, где их уже ожидали хозяева. Глава семьи, Усопп, важно восседал в кресле во главе стола в малиновом атласном халате, наслаждаясь тихой семейной жизнью и утренней газетой. Его жена Кая как раз накладывала дочери овсянку, убеждая ту, как это полезно — ее есть. Курчавая темненькая девочка с кучей маленьких косичек только огорченно отворачивалась, косясь на свежие рогалики с маслом.

— Утро доброе, — поприветствовала хозяев от лица всей честной компании Михо, как самая благовоспитанная.

— О, какие люди! — воскликнул Усопп, откладывая в сторону газету. — Познакомься, Канна, — обратился он к дочери, — это дети верных соратников капитана Усоппа!

— Оп-пять т-ты с-сочиняешь, — проворчала девочка и хоть и боязливо, но с интересом уставилась на приезжих.

— Привет! Я Луси, — помахал рукой капитан «Литтл Санни».

— Братик — идиот! — поддакнула с его горба сестричка. (Ророноа сзади заржали.)

— Здравствуйте, — подала голос Оливия и сразу же замолчала.

— Прю, — буркнули братья-мечники. (Один из них показал Канне язык, за что и схлопотал один подзатыльник от Михо, а другой от Оливии, которая при всей своей сдержанности мириться с произволом не собиралась.)

Когда гости были приведены в порядок с дороги и усажены за стол, в честь чего, к всеобщей радости, на нем тут же появились праздничный чайный сервиз, варенье и прочие вкусности (хотя овсянку никто не отменял), Кая начала расспрашивать детишек о том, как те добрались, а Усопп тут же сел на своего любимого конька и стал развлекать гостей историями.

— Эх, мы с вашими родителями в такие приключения попадали! — мечтательно протянул Усопп и начал рассказывать всякое интересное.

Детишки, особенно Луси и Элеонора, слушали, развесив уши. Рассказ снайпера становился все увлекательнее, а еда под него казалась все вкуснее. Проголодавшиеся братья Ророноа, которые были в еде совершенно неприхотливы, и отличавшийся прекрасным аппетитом Луси (к великой радости Канны) схомячили всю овсянку, включая предназначавшуюся ей порцию.

— …Эх, были времена, когда я и мои восемь тысяч последователей… — заговаривался уже Усопп под смех жены, которая пыталась сдержать его, прикрывая рот ладошкой, но был прерван.

— П-п-п-па в-врет, — просветила новых знакомых Канна, слышавшая эти небылицы сотни раз.

— Я только приукрашаю, — возразил Усопп. — Это вносит красочность в мой рассказ.

— В-вот я и г-говорю, в-врет, — кивнула девочка.

— Все равно круто! — одобрил Луси.

— Угу, — подтвердили дружно братья.

Гости никуда не торопились, Усопп и Кая даже предлагали им остаться на несколько дней, но у капитана, воистину, был фамильный зуд в одном месте. Всем остальным еле удалось уговорить его подождать с отплытием хотя бы до утра. Ведь пока детишки общались с хозяевами, осматривали остров и пополняли с помощью услужливого Мерри припасы, наступил вечер. Девочки были приглашены в комнату Канны на посиделки. Михо быстро нашла с ней общий язык и сдружилась. Элеонора откопала в сундуке интересные игрушки и самозабвенно развлекалась одна, а Оливия заявила, что ей с малышней неинтересно и отправилась в библиотеку.

Михо красочно живописала про свою жизнь у папы на вилле, куда она периодически выезжает с согласия матери, про ее самостоятельное путешествие до Орандж-Тауна с кучей посылок и про то как она выгодно поторговалась там в антикварной лавке, про то, как встретила после Луси и его команду, и что было потом.

Канна была под впечатлением от рассказов новой подруги о потрясающих приключениях, которые у нее уже были и о еще более потрясающих, которые их всех непременно ждут. В боязливой душонке робкой девочки потихоньку загорался опасный интерес. Ей было невдомек, что в эту ночь ее родители так и не уснут, напряженно обсуждая возможную необходимость ее отпустить.

* * *

Утром Михо ждал сюрприз: дядя Усопп, заранее сговорившийся с ее матерью, приготовил для юной баронессы в подарок новую, реконструированную до неузнаваемости модель климатакта, сделанную девочке по руке. Нами сообщила ему все необходимые размеры и предпочтения дочери, так что Усопп радостно засел за новое изобретение вместе с заинтересовавшимся Мерри. К рукояти — туманному жезлу крепилось навершие — грозовой бумеранг, по бокам были спрятаны метательные шпильки и кое-что секретное, а также встроено устройство, которое можно было использовать для опреснения воды и еще пара фокусов для вечеринок.

— Ух ты! — воскликнула Михо, получая подарок. — Мама показывала, как обращаться с климатактом, но те, что у нее были для меня неудобны.

— Теперь у тебя будет твой собственный, — сказал Усопп не без гордости. — Отличная компактная модель, хотя и не слишком мощная, но тебе в самый раз.

— Огромное спасибо! — воскликнула та и побежала на лужайку перед домом, чтобы опробовать.

— Там инструкция есть, — крикнул Усопп вдогонку.

Пока юная баронесса тестировала свое оружие, хозяева и прочие гости расположились в теньке прямо во дворе, чтобы почаевничать.

— Кстати, а какой у вас флаг? — поинтересовался снайпер.

— Мы сперва вышли под вашим, но капитан решил, что нам нужен свой собственный, — ответила Оливия, делая вид, что идея вовсе не ей принадлежала.

— Вот и правильно, — одобрил Усопп. — Мы вот всего сами добились. Помню, я и мои восемь тысяч последователей…

— П-па-а-а… — закатила глазки Канна.

— Ладно-ладно, — усмехнулся великий сочинитель. — Так что там у вас? — вновь обратился тот к дочери Френки и Робин.

— То, что капитан и его сестра смогли изобразить, — расплывчато пояснила та, делая кислую мину.

— Ну если что, можете просить Канну. Она у нас вполне неплохо рисует, — похвалился отец, смущая дочку. — А еще хорошо танцует, стихи сочиняет и метко стреляет из лука и рогатки, почти как я, — добавил он, окончательно вгоняя ее в краску.

— Отличная идея! — вставила Михо, возвращаясь с полевых испытаний климатакта. — Нарисуем новый флаг все вместе.

— Н-но в-вы в-ведь уезж-жаете, — развела руками снайперская дочка, — к-когд-да же м-мы б-будем рис-совать?

— В пути и нарисуем. Ты ведь с нами?

— П-прав-вда? — округлила глазки Канна и недоуменно уставилась на отца.

— Конечно, доча, отправляйся в путешествие, мы с мамой тебе разрешаем, — кивнул Усопп. — Если что, возьмешь с собой моих восемь тысяч последователей, — попытался пошутить он, однако шутка, повторенная в тысячный раз вызвала у дочки не смех, а лишь желание запустить в него кружкой.

— М-мам-ма, он в-ведь н-не с-серьез-зно?

— Михо сказала, что они собираются сделать что-то вроде круга почета по Ист-Блю, а заодно посмотреть места, где бывали родители и не только, — сказала Кая. — Почему бы тебе не отправиться с ними? Не все же сидеть на нашем маленьком, всеми забытом острове. И потом, я согласна с другими докторами, что тебе не помешает сменить обстановку для укрепления нервной системы. Это своего рода положительный стресс.

— С-с-т-трес-с-с… — повторила Канна с полным унынием.

— Да не волнуйся ты так, все будет просто отлично! — тряхнула ее за плечи Михо. — У нас впереди будут классные приключения. Тебе понравится.

— Смелее, — дружно поддакнули ее родители.

Канна растерянно и обреченно посмотрела на них, нервно сглотнув. Ей было жутко уже от одной мысли, что она покинет дом. Но ей же все-таки было любопытно и, как многим детям, тоже, тоже хотелось приключений, хоть и было очень страшно. И Канна, сама не веря в свою смелость, согласилась.

* * *

Родители Канны и еще куча всякого не вполне понятного, но вроде как знакомого их семье народа отправилась провожать компанию детишек. Канна всю дорогу крепилась, но на самой пристани вдруг разревелась, не желая уезжать. Кая с сомнением смотрела на мужа.

— Ничего, это пройдет, — весело сказал Усопп. — Со мной было тоже самое. — Он набрал побольше воздуха в грудь и выдал: — Я рыдал акульими слезами, когда меня провожали мои восемь тысяч последователей!

— Дорогой, опять ты за свое, — улыбнулась Кая.

— В-врун нес-счаст-тный… — прохныкала дочка.

— Канна, не будь такой трусишкой, — отец подтолкнул ее к ребятам. — Повеселись как следует.

Девочка обреченно вздохнула и, порыдав еще немного в свое удовольствие в родительских объятиях, поплелась навстречу неизвестной и очевидно, что незавидной судьбе. Далее девчонки взяли ее под белы рученьки и, подбадривая, потащили на корабль.

Почти перед самым отплытием Михо вдруг вспомнила, что забыла передать посылку от матери и радостно вручила ее Усоппу, которому теперь улыбалось тащить ее в гору.

— Я Бог Усопп, я всемогущ! — сказал тот, поднимая ящик и скрипя от натуги, рассмешив почти до колик всех провожающих, затем поставил на землю, отдышался и долго махал вслед отплывающим вместе с остальными, пока «Литтл Санни» не скрылся из вида. — Вот Нами удружила, — усмехнулся он и повторил попытку.

— Ты точно его донесешь? — спросила Кая.

— Конечно! Я же Великий Король Снайперов, Бог и эксперт по тасканию посылок от Нами в гору! — заявил врун и, пыхтя, потащился, думая вовсе не о тяжести груза, а о том, как там сейчас Канна. Кая шла за ним следом и думала о том же самом.

* * *

День выдался ясным, безоблачным и с попутным ветром. Команда наслаждалась, принимая солнечные ванны на палубе (разумеется, большинство при этом работало, совмещая приятное с полезным). Канна уже вполне освоилась, привыкла к качке и сейчас была занята тем, что с интересом вглядывалась в морскую даль. Потом она помогала Михо сделать для всех лимонад, который вся команда дула с большим удовольствием, пока Луси увлеченно рассказывал компании о том, как ловил радужного аллигатора. Оливия стояла у штурвала и, как обычно, со скучающим видом размышляла о чем-то своем. И вот, в тот самый момент, когда Элеонора перехватила у брата инициативу и начала рассказывать, как они решили покрасить соседскую собаку в зеленый цвет, море неожиданно всколыхнулось перед самым носом корабля так, что тот резко крутануло. Вся команда, включая Оливию, попадала, покатившись кубарем. Михо успела поймать Элеонору, прежде, чем та треснулась лбом.

Из морских глубин взметнулся морской король и разинул страшную пасть с жуткими, как острые колья, зубами. Пару секунд поразмыслив, он вытянулся вперед и начал кружить вокруг корабля, словно решая, что с ним делать: потопить, разнеся в клочья, или проглотить целиком.

— Мы должно быть его разбудили, — сказала Оливия. — Если так, то он теперь в бешенстве.

— Мама! — сказали Михо и Канна (только у последней получилось не совсем вразумительно).

— Ну все, он не оставит от нас ни единой щепки, — подытожила дочь Робин в лучших традициях матери, когда морской король грозно заревел. — Готовьтесь к страшной и мучительной смерти.

— А-а-а! — заорали прочие хором.

— Подержите штурвал, — добавила девчонка. — Я быстро.

Оливия шустро спустилась в доки. Там было оборудование, схожее со «взрослой» версией «Санни» и кое-что еще. Френки предусмотрел возможную необходимость проведения боевых действий в целях защиты, невзирая на то, что путешествие детей происходило в самом тихом и мирном из всех морей. Никогда ведь не знаешь, что может случиться.

За отделением, предназначавшимся для работы механика, размещался особый отсек с тайным хранилищем, о существовании которого было известно только Оливии. Там находилось секретное оружие, изготовленное Френки специально для дочери, и которое было слишком опасно и неудобно для использования младшими членами экипажа. Проблема заключалась в том, что отец закончил его перед самым отъездом, и Оливии так и не довелось попробовать его в деле. К оружию, правда, прилагалась инструкция, но читать ее времени совершенно не было. Девчонка быстро нацепила на руку здоровенную пушку с дополнительным крепежом, который перекидывался через плечи, проверила заряды, схватила инструкцию и поспешила наверх.

Оливия успела как раз вовремя. Морской король закончил ритуальное приветствие и собирался атаковать малыша «Санни». Он уже прицеливался, дабы обрушить свой гнев на кораблик и его обитателей под отчаянный визг обнявшихся с перепугу Михо и Канны. Мальчишки в это время швыряли в него всем, чем не жалко, тем самым зля его еще больше. Элеонора стратегически спряталась под пустой бочкой и храбро показывала из-под нее морскому королю кукиш. Оливия сняла пушку с предохранителя и активировала заряд. Оружие издало мерное гудение, набирая мощность для будущего выстрела. Когда к последнему все было готово, дочь Френки, целившаяся в морду морского короля, нажала на спуск, но ничего не произошло.

— Что?! — закричала она, стремительно поднося к глазам инструкцию, в самом конце которой было написано «Для окончательной активации боевого режима возведите ствол в вертикальное положение и произнесите кодовое слово…» — Ну, отец!.. Опять ты в своем репертуаре! — раздраженно прорычала она сквозь зубы и сделала необходимое: комично и неуклюже вздернула руки вверх, поднимая не слишком-то и легкую пушку, и прокричала «супер!», горя желанием прибить папашу за такие шуточки, которые могли сейчас стоить им жизни. И добавила: — Получай!

Выстрел новой модели лазерной пушки угодил чудищу прямо промеж глаз в тот миг, когда оно уже устремилось на наших героев, раззявив безобразную пасть. Морской король, контуженный, рухнул мордой на палубу, чуть не перевернув корабль. Луси и близнецы Ророноа тут же кинулись с победным гиканьем пинать его по морде. Оливия так и села от отдачи и опустила оружие с протяжным «уф». На стволе высветилась надпись «Супер, детка!», после чего нашей удачливой снайперше захотелось прибить отца еще раз.

В доках имелись самоходные лодки «Пегасик» и «Синий скат», которые Френки смоделировал, решив не повторяться и для разнообразия предать внешний вид, отличный от предыдущих версий. С их помощью, а так же с правильным использованием ускорения «Санни», его экипажу не без труда удалось стащить вырубленного короля обратно в море, чтобы продолжить путь.

Выслушав по ден-ден муши похвалы от отца и высказав, все что о нем думает, впрочем, без особых эмоций, Оливия направила корабль к смутно видневшемуся вдали побережью одного их крайних островов южной части архипелага Кономи, где находился известный во всей округе семейный ресторан «Нью-Барати».