Bungle in the Jungle: Harry Potter’s Adventures (гет)

Понедельник, 12 августа 1996 года

Утром в понедельник ты с грустью прощаешься с Чико, но обещаешь вернуться и зайти к нему в гости. Карина медленно выздоравливает. Целитель говорит, что через три-четыре дня она уже сможет передвигаться в инвалидном кресле. Похоже, что благодаря доверию твой непростой союз с Николаем Коластос потихонечку укрепляется. Больше всего ты счастлив перспективе убраться подальше от Фрау.

Открывая журнал, просматриваешь ответ Луны.

Снисходительная Свинья!

Ты не перестаешь меня поражать. Как ловко ты умеешь повернуть любую ситуацию в свою пользу! Я и забыла, что у тебя трудные времена. Послушайте печальную и трагическую историю Гарри Поттера! Что ж, у меня тоже для тебя есть рассказ о девятилетней девочке, которая прервала эксперимент матери, спровоцировав этим взрыв, который и убил её маму! А потом была вынуждена наблюдать, как медленно сходит с ума её отец — зная, что это её вина! Вы с Невиллом не знали своих родителей. А я — знала. Прости уж, если считаю вас счастливчиками.

И после всего этого приходит твое неприятное письмо, в котором ты заявляешь о том, что мне надо отдохнуть и что я слишком уж чувствительная. Извини, я ещё не привыкла к тому, что меня используют против отца.

Хочешь — отвечай. Хочешь — не отвечай. Сейчас мне абсолютно все равно.

Луна

Стрелочка «дружба» стоит на самом минимуме. Луна на тебя вызверилась; кажется, причины, по которым та прячется за маской Полоумной, наконец-то выявлены. Луна сердита, очень сердита. В каком-то смысле ей действительно выпал худший расклад. Одного родного человечка у неё отняли мгновенно, а второй мало-помалу уходит. Что ещё хуже — она обвиняет себя! Ты готов поспорить на что угодно, что Полоумная нужна именно для того, чтобы предотвратить сближение с другими людьми. Луна пытается оттолкнуть тебя, осознанно она это делает или нет.

Нужно решить, хватит ли сейчас для этого у тебя времени? Что ты чувствуешь к Луне? Она очень милая, когда действительно этого хочет. Ты ценишь её саркастическое чувство юмора. Ещё у неё довольно много проблем и она легко впадает в ярость.

Подумав пару минут, решаешь и дальше писать ей — посмотрим, что из этого выйдет.

Привет, Луна!

Ты не должна винить себя за то, что случилось с твоей мамой. Тебе было всего девять. Дети не понимают, что иногда родителям необходимо побыть одним. Это не твоя вина. Если уж на то пошло, то о чем думала твоя мама, проводя в доме практические эксперименты по магии? Ведь обычно для таких целей имеются специально защищенные лаборатории, правда? Почему она не зачаровала дверь и не запретила тебе доступ?

Ты слишком к себе жестока. Ты вымещаешь злость на мне, пытаясь доказать, что тебе никто не нужен. Сумеешь ли ты снять маску «Полоумной» через два года, после окончания школы, и перестать ею пользоваться? Ты действительно этого хочешь? Как бы ты ни пряталась от боли, она не исчезнет вот так вот вдруг. Чувства не уйдут, если ты от них спрячешься .

Отвернись я от тебя в такой момент, вряд ли смог бы называть себя твоим другом. Возможно, тебе стоит написать профессору Флитвику. Он может помочь. Мне никогда не удавалось толком поговорить с профессором Макгонагалл — а, возможно, и стоило.

Пока!

Гарри

Убираешь журнал вместе с остальными вещами и одеваешься для отъезда. Перед тем, как уехать, ты заглядываешь к дону Николаю выразить свое уважение. Он принял меры, чтобы ты смог без проблем приходить в гости на этой неделе. Коластос также обещал подумать о некоторых твоих просьбах, высказанных по рекомендации Билла. Они не слишком срочные — большая часть не будет иметь значения, пока вы не вернетесь в Англию.

Ты аппарируешь обратно в гостиничный номер и — ой! — насмерть пугаешь горничную, которая думала, что комната была пуста. К счастью, она пылесосила и не слышала треск твоего прибытия. Читаешь оставленную Биллом записку. Они с Флер ушли в банк. Остальные остановились в «Танцующем Дельфине».

После ухода горничной надеваешь под одежду броню и направляешься к волшебной деревне. Проходишь мимо лачуги Карины и видишь, как там хозяйничает уборочная команда, восстанавливая повреждения. Интересно, а на доме Аманды уже вывесили объявление «Продается»?

В «Дельфине» встречаешься с Кваном, Коллинзом и Грозовой Тучей. Часть твоих галеонов уходит на аренду частной комнаты для поединков со стрельбищем. Во время изнурительной разминки два боевых мага всячески над тобой издеваются, а Грозовая Туча наблюдает за этим процессом. В перерыве в деталях описываешь сражение в особняке. Коллинз решает вернуться в Рио для какого-то дельца и заодно планирует найти какой-нибудь частный стрелковый клуб — взять тебя пострелять. За легким завтраком обсуждаешь с двумя оставшимися волшебниками свежеобретенное «прояснение».

— Мне тоже не удается обойтись при проклятии убийства без тошноты. Хотя два остальных я могу использовать без проблем, — признает Кван. Странно, что боевой маг не в состоянии толком им пользоваться. Вспоминаешь Коллинза, швырявшего эти заклятья как станнеры.

— Прости меня, Кван, но разве ты — не боевой маг?

— Глупый повар растет. Две недели назад ты бы скулил: «Но ты же боевой маг!» Теперь ты задаешь вопрос с уважением, — как ни досадно, он слишком хорошо изобразил твое нытье. — Люди бывают разные. Одни хороши в заклинаниях, другие превращаются в животных, а третьи без побочных эффектов кидают непростительные. Если уж на то пошло, существует огромное количество способов убийства и помимо этого проклятья. Да, иногда требуется больше навыков, но именно поэтому я тебя и учу. За короткое время ты убил четверых. На твоей стороне были неожиданность и удача. Тебя обучили лучше, чем они думали. Любой бой сводится к неожиданности, удаче и навыкам. Первые два фактора заранее предсказать невозможно, поэтому нужно учиться и надеяться, что этого окажется достаточно, когда эти два будут не на твоей стороне.

В беседу вклинивается Грозовая Туча:

— Гарри, для тебя характерна одна вещь: даже в форме животного ты хотел убить Пауло. Убийство по необходимости — основной инстинкт, помогающий обрести пищу и обеспечить выживание. А желание убивать — это то, что по ошибке называют деятельностью «высшего разума»

Ты не совсем уверен, что все понимаешь правильно:

— А как же первый бой с гоблинами? Там ведь я тоже боролся за жизнь. — Гм, учти-ка ещё дракона, гоблинов, снова гоблинов и засаду Коластос. Пока что ты умудрялся вляпываться в смертельные ситуации примерно раз в неделю. Не слишком хорошая тенденция, верно?

— Ты ведь не так уж и ненавидел тех гоблинов, да?

— Да нет, в принципе, нет.

— Вот тебе и ответ.

Дежурит на установке свежих мишеней на твоей дневной разминке, а также убирает тарелки после завтрака — догадайтесь, кто? — Шейла Лопес. Кажется, она счастлива тебя видеть. Вежливо улыбаешься и прикусываешь язычок, чтобы не ляпнуть что-нибудь вроде: «Как там Рис? Жаль, что его брат умер. Ну, вообще-то не очень-то и жаль, потому что я же его и убил».

Немного позже, во время твоей дневной разминки, она возвращается, чтобы закончить уборку. Пока ты разбиваешь мишени мощнейшими заклинаниями, в голову закрадывается подозрение, зачем она пришла на самом деле. И в это время девушка напоминает, что ты должен ей партию в бильярд. Слегка улыбаясь ей, говоришь, что скоро поймаешь её на слове. Тебе действительно не нравился Рис. Пауло и Аманда пытались тебя убить. Может, хоть последний член команды получше? С другой стороны, в последние дни ты слегка подозрителен.

Вылавливаешь Билла и Флер. Те сообщают, что переговоры продвигаются медленно. Вы вместе обедаете втроем, и ты прочитываешь записку от Коллинза, в которой говорится, что у тебя есть время проверить арсенал завтра вечером после дуэльного клуба. Грозовая Туча настаивает, чтобы сегодняшнюю ночь ты провел в форме ягуара, дабы удостовериться, что степени твоего прояснения уже достаточно для начала занятий по окклюменции. Ещё и Билл только что вручил тебе чертову домашнюю работу по разрушению проклятий! Улыбаешься и ворчишь в ответ на его замечание, что цель и ответ к этой схеме — в одной из шести взятых у него взаймы книг. Хорошо ещё, что больше не надо готовить для всех этих людей. Тебе просто не хватило бы времени!

Снова устраиваешься в комнате и с легким страхом открываешь журнал. Твои отношения с Луной на грани бедствия. Даже такая безнадежно романтичная (хоть и сексуальная маньячка) Флер не уверена, что их можно спасти. Правда, она посоветовала тебе «придерживаться заклинаний» и не отступать.

ТЫ ПОЛНЫЙ И АБСОЛЮТНЫЙ УБЛЮДОК!

У тебя вообще нет НИКАКОГО ПРАВА говорить о моей маме! Тебя там не было. Ты не знаешь, что случилось, и смеешь судить, даже не установив всех фактов.

Что ж, вот ты и оскорбил моих родителей; что дальше? У тебя откуда-то проявляется мозг, ты вдруг решаешь проанализировать источник моей душевной боли, и вот целитель Поттер ставит диагноз — что это со мной не так? Держись подальше от моей головы!

Кроме того, если я и вымещаю что-нибудь на тебе, то только потому, что ты этого заслуживаешь! Опустись с небес, Твое Высочество, о, Могущественный Избранный! Кто из нас прячется от своих проблем в ДРУГОЙ СТРАНЕ? Куда ты добрался со своим дилетантским дерьмом об исцелении душ? Как будто ты сам нормальный! Научи меня, о, мудрый спаситель волшебного мира, покажи мне, как построить крепкую дружбу и установить глубокие личные взаимоотношения.

Сарказм ей не идет, правда? Как бы тебе ни хотелось ответить, решаешь отложить переписку в пользу домашней работы для Билла. Флер сказала, что Луна, вероятно, продолжит нападать на тебя и пробовать оттолкнуть. Чем больше ты пишешь ей, тем ближе она к постижению себя.

Через полтора часа ты установил, что твоя домашняя работа для Билла оказывается инструкцией к волшебному туалету в скандинавском стиле. Конечно же, первым делом ты просмотрел все опасные проклятья. Хорошо ещё, что довольно быстро удалось сузить круг поисков к скандинавским рунам. Надо проштудировать всего две книги! Для активирования последней руны надо легонько стукнуть палочкой два раза по горшку, чтобы его содержимое исчезло. Ты оценил юмор. Даже вокруг древних развалин попадается дерьмо.

Привет, Луна!

Я понимаю, что ты на меня рассержена. Я верил в то, что убил Сириуса, пока в моей жизни не появились манипуляции Дамблдора, Грейнджер и Уизли. Скорее всего, я до сих пор был бы в эмоциональном хаосе, не будь мои мысли сосредоточены на чем-то другом.

Какое-то время я обвинял себя и в смерти моих родителей. Ну, разве не смешно? Уверен, что и Невилл страдает тем же. Я был таким же, как ты. Ты ведь, как и я, слышала голоса у завесы. Они не были сердитыми. Не обвиняли меня ни в чем. Когда я теперь заново обдумываю случившееся, мне кажется, что именно это помогло мне частично справиться с горем.

Если хочешь знать, почему я не написал в пятницу — это потому, что я попал в засаду. Я полез на рожон, думая, что спасаю Карину и Чико. Со мной были двое авроров. Они оказались столь же бесчестны, как и Малфои. Они работали на криминального босса, который хотел убить своего отца и взять под контроль семью. Очень похоже на то, что мог бы сделать и Драко! Мне снова пришлось сражаться за жизнь. Кван очень точно описал суть: мне сопутствовала удача, я сумел их удивить и оказался более тренирован, чем они ожидали. Жизнь мне спасла моя анимагическая форма — ягуар. Я буду скучать по нашей игре в угадайку. Не хотелось бы описывать детально, но я — жив, а они — нет.

Следующие пару дней мне пришлось заботиться о Чико, пока его мама была в больнице. Именно тогда я вернул журнал и начал писать в ответ.

Думаю, что в кое в чем ты права: я действительно практически не рассказывал о Карине. Мы были с ней довольно близки, но все закончилось. Я, как всегда, продемонстрировал свой «пунктик по спасению людей» — она нуждалась в помощи. Не окажи я ей поддержку, думаю, её бы убили вместе с сыном. На этот раз мне повезло. Умерли только плохие парни.

Что ж, не буду больше отрывать тебя от забот. Надеюсь, дела у вас уже лучше.

Гарри

Закрываешь журнал. Флер посоветовал просто писать дальше, и пусть Луна решает свои проблемы с такой скоростью, с какой сможет. Вряд ли получится ещё хуже, чем уже есть. Перечитываешь — то, что надо. Дружественно и спокойно. Это — все, что сейчас можно сделать.

Ещё на какое-то время закапываешься в руны. Билл сказал, что письменное задание по древним рунам в СОВе и ТРИТОНах — просто экзамен по тому, что ты помнишь. При разрушении заклинаний нужно, прежде всего, распознать тип противостоящих тебе рун, а потом применить анализ и дедукцию, чтобы их деактивировать. Если не стремишься быстренько атаковать чьи-то укрепления, то времени бывает достаточно, чтобы проделать все медленно и правильно.

У разрушителя, владевшего этой копией Голинарда вплоть до несвоевременной кончины от рук восставших гоблинов, было буйное воображение. Несколько оригинальных схем в его заметках оказались очень интересными. Самая уникальная представляла собой комбинацию из восьми рун и создавала в итоге обжигающий газ намного мощнее жалящего проклятья, но недостаточно сильный для иприта, к свойствам которого, видимо, разрушитель и стремился. Но все равно — чертовски полезная штука. Билл констатировал, что получилось очень интересно, потому что большая часть разрушителей заклинаний обычно ожидает действия от рун как от обычных заклинаний — не атаки через воздух.

--

Мерзавец!

Наконец, после всей этой тягомотины, ты признаешь, что у вас происходит там с этой женщиной, Кариной. Ну и как, разве сейчас ты не чувствуешь облегчение? Все это время я думала, что ты там в полном одиночестве и отчаянно нуждаешься в друге. Разве не удивительно, что ты практически списал меня со счета как друга? А теперь, когда у вас там все закончилось, ты хотел бы просто вернуться и по-прежнему со мной болтать? Что ж, ты ошибаешься!

А теперь ты говоришь, что не будь твои мысли сосредоточены на чем-то другом, ты был бы в эмоциональном хаосе… Может, ты имел ввиду не чем-то, а ком-то? И что, по твоему определению, я — тоже в «эмоциональном хаосе»? Если я решу, что нуждаюсь в помощи и хочу её получить, то это будет профессиональная поддержка, а не нечто от такого идиота как ты со своими дурацкими идеями и мнениями.

Прекрати мне писать. Я больше не хочу с тобой говорить. Мне все равно, что с тобой происходит. Мне наплевать на твои мысли или наблюдения. И уж точно чихать на твою любовную жизнь! Не могу дождаться того момента, когда писем от тебя больше не будет.

Луна

Её почерк — сплошные каракули. Она даже не говорит о том, что происходит в её жизни. Все письмо направлено, в основном, на оскорбление тебя. Что ж, сработало. К концу письма ты был весьма разозлен. Нда, вот тебе и «дружественно и спокойно»! Прекрасно, если ей этого хочется, пусть-ка попробует собственную пилюлю! Посмотрим, сможет ли она её проглотить?

Луна!

Наша дружба не имеет никакого отношения к тому, что было у меня с Кариной. Я не писал только тогда, когда был ранен или у меня не было журнала! Ревность тебе не к лицу. Я даже уже и не знаю, что тебе будет к лицу в таком случае, ведь ты настолько искусно скрываешь, кто ты на самом деле. Откуда мне знать, что ты не врала мне, как всем остальным?

Твой отец уже вернулся из больницы? Министерство все ещё пытается его шантажировать? Ты больше ничего не рассказываешь. Все, о чем ты пишешь — о моих недолгих отношениях с Кариной. Прекрасно, если тебе это так нужно, что ты хочешь знать? Они закончены? Да. Мы целовались? Да. Мы трахались? Да, между прочим, несколько раз.

Ты не решишь своих проблем, оскорбляя меня, но если тебе от этого легче, тогда давай, валяй.

Если ты на самом деле хочешь решить свои проблемы, тогда тебе бы стоило упомянуть о своей ситуации Фреду и Джорджу. Они передадут информацию в организацию Дамблдора. Если Дамблдор будет знать, что происходит, он наверняка сможет надавить на министра, чтобы тот отпустил вожжи. Я не доверяю Дамблдору и совершенно его не выношу, но он, скорее всего, будет на вашей стороне.

Гарри

Через шесть часов, когда ты готовишься начать новый день, получаешь ответ.

Я ненавижу тебя! Ты мне отвратителен. Не могу поверить, что когда-то ты мне нравился! Почему я вообще ещё что-то пишу такому кобелю, как ты? Интересно, а не были ли все эти слухи о тебе правдой? Прекрати мне писать. Только потеряешь свое драгоценное время, которое мог бы с пользой потратить на поиски ноаой шлюхи для полировки своей метлы.

В следующие дни Кван, Коллинз и Грозовая Туча тренируют тебя так, как никогда в жизни. Кван и Коллинз показывают другие, ещё более разрушительные цепочки заклинаний. Некоторые из них по своей природе — помесь нападения и защиты, другие — целиком атакующие. Оба добавляют в набор темные проклятья. В заклятии раздробления кости ведь нет ничего светлого, верно? Коллинз улыбается, показывая тебе темный вариант заклинания Инканцераус, в котором вместо веревок используется колючая проволока. Такой Коллинз тебя несколько беспокоит.

Удивительно, но одну из самых интересных вещей показывает Грозовая Туча.

То, что сейчас считается темным, в его юности таковым не являлось: ошпаривающие паром гейзеры, потоки кислоты для ослепления противника, разрубающие, которые не исцеляются обычными закрывающими рану чарами без помощи предварительного и довольно утомительного проклятья рассеивания мощи, а также скомбинированные с проклятьем рвоты оглушающие, которые способны заставить жертву захлебнуться собственными рвотными массами. Последнее заинтересовало даже Квана.

Кроме того, Грозовая Туча работает с тобой над выходом из формы ягуара и броском заклинаний. Он обещает, что со временем, с практикой, у тебя будет получаться гораздо лучше. С этой целью индеец показывает ряд упражнений, что расстраивает тебя ещё больше. Теперь ему вздумалось, чтобы для улучшения познавательно-мыслительного процесса ты частично читал назначения в своей животной форме. Как будто читать о древних рунах не достаточно утомительно и в качестве человека. Ну, ты хотя бы выяснил, как зачаровать книгу. Один рык переворачивает страницу вперед. Два — возвращают предыдущую.

Но если надо сделать пометку, приходится оборачиваться в человека. Кажется довольно утомительным, но ты узнал достаточно, чтобы и у этого безумия появился свой смысл. Особенно, когда нужно остановиться и подумать, что же хотелось записать. Все это связано с выходом из формы и броском заклинаний.

Коллинз сдался и больше не пытается научить тебя пользоваться АК-47. Ты бесполезен и с пистолетом. К концу первого дня уже потираешь ушибы от отдачи Моссберга 590. После облегчения веса отдача стала ещё сильнее, но тебе нравится мощь разрушения. Боевой маг показывает применение чар амортизации и отдачи только после того, как ты научился правильно держать оружие. Слишком уж много времени этот прохвост проводит с Кваном.

Надо отдать ему должное. Он прекрасно знает свой предмет, показывая тебе, как правильно заботиться об оружии и чистить его. Когда дело доходит до орудий убийства, Коллинз дотошен до той же степени, что и Снейп с составами зелий. Он почтительно шепчет пушкам пятидесятого калибра — винтовке Баррет Снайпер и пистолету Пустынный Орел. Он великолепно владеет пистолетом, показывая тебе, какой ущерб можно нанести оружием большого калибра. Боевой маг из Техаса, похоже, наслаждается большими дырами в деревянных и бумажных мишенях. Ты доволен и Моссбергом — тот напоминает тебе об играх, в которые играл Дадли на своем компьютере и игровой приставке.

Ты навещал Карину и Чико два раза. Им обоим уже лучше. Ты рад. Новая комната Чико больше, чем весь дом Карины; Карина уже передвигается повсюду в кресле-каталке.

По вечерам Билл вручает тебе странные и причудливые комбинации рун для расшифровки и гравировки. В конце дня тебя ждет оскорбление от Луны. Ваша словесная война только нарастает. Ты уже достаточно уступал и извинялся за вещи, не имеющие к Луне никакого отношения. Чем больше ты пишешь ей, тем больше тебя это расстраивает — оскорбления становятся все изощреннее. Нет, ну нельзя же так просто спустить ей угрозу проклясть твоего мальчика!

Луна!

Я решил, что должен ответить на вопрос, который ты продолжаешь задавать. «Почему я все ещё пишу тебе?» Я отвечу тебе, почему. Мы могли бы быть хорошими друзьями, поэтому ты делаешь все, чтобы саботировать наши отношения. Это «не соответствует» той фальшивой жизни, которую ты запланировала для себя. Так что ты думаешь, что если меня оскорбить достаточно сильно, тогда я отвернусь от тебя, и ты сможешь спокойно себе вернуться к маске Полоумной, зная, что была права и что в любом случае я не был реальным другом.

Думаю, и Билл, и Флер согласятся со мной, что ты позволяешь шутке взять себя под контроль. Ты наверняка на меня злишься, но, возможно, в один прекрасный день все же поблагодаришь меня и скажешь, что я был прав.

Гарри

Зря ты дал ей в запале повод для окончания конфронтации. Она повышает ставку и заставляет тебя раскрыть карты.

Поттер!

Не могу в это поверить! Поблагодарить? Хорошо, уж я-то тебя поблагодарю. Спасибо за то, что ты такой вероломный предатель, ублюдок! Ты и вправду дерьмо, знаешь? В тебе вообще есть хоть капля лояльности? Предательство — твое второе имя или просто девиз твоей жизни? Это так мило с твоей стороны, что ты обсуждал меня со своими друзьями! Может, мне стоить найти кого-нибудь и обсудить твои письма? Джинни и Гермиона, к сожалению, ушли в подполье — так может, спросить Дамблдора, что он думает о нашей переписке?

А может, ты не в силах понять намек? Может, твой крошечный мозг просто не в состоянии осознать, что я не хочу тебе больше писать? Все, достаточно! Я объясняю простыми словами, которые сможет понять даже такой тупой идиот, как ты. Если ты напишешь хоть одно предложение, нет, даже единое словечко в этом журнале… Я пошлю Дамблдору сову! Это не угроза, это — обещание! Давай, попробуй! Слабо? Возможно, я сделаю это в любом случае. Уверена, что, если у меня будет интересная для него информация, он с радостью поможет папе.

Полагаю, тебе интересно, сделаю я это или нет.

Сладких тебе снов, предатель, и пошел к черту!

Луна

Вот это реально больно. Слишком больно. Билл соглашается, когда ты показываешь ему. В переписке Билла с Орденом нет никаких признаков того, что она это уже сделала. Вы слишком близки к Городу Проклятых. Ты не хочешь рисковать тем, что Дамблдор может сейчас все узнать. Флер с Биллом снимают в Дельфине комнаты, в том числе и свободную для тебя. Ты регистрируешься в обычной гостинице под именем Брайана Дэниэлса. Твой бумажник теперь — активизирующийся твоим голосом портключ к дороге позади поместья Коластос. Ты сердито пихаешь журнал обратно в сундук. Ты сделал много ошибок с Луной, но и она с тобой — тоже.

Думая, принять или нет практически прозрачное предложение Шейлы сыграть партию в бильярд — «кстати, я упоминала, что отвергла притязания Риса?» — сидишь в ресторане, ожидая прибытия Билла и Флер. Единственная причина, по которой ты ещё на это не согласился — только потому, что в груди ворочается раздражающий клубок, шепчущий тебе, что это лишь докажет, что Луна была права и ты действительно кобель. Нужно отвлечься, и побыстрее.

— О, посмотрите-ка, кто это у нас тут такой неожиданно нарисовался? Ну и как там охота на темных волшебников?

Узнавая вопрошающий голос, поднимаешь глаза от тарелки. Кажется, теперь есть повод отвлечься.

— Привет, Эми. Смотрю, ты уже вернулась. Как там Канада? Гм… охота на темных волшебников… я избавился от парочки на прошлой неделе. Эта неделя несколько подзатянулась, но квоту я уже сделал. А ты как поживаешь? — отвечаешь с усмешкой. Иногда правда — самая лучшая ложь.

— Не так уж и плохо. Скоро снова начнется школа, и перед моим последним годом в Гавергале папа привез нас сюда немного отдохнуть. — С трудом вспоминаешь название частной академии, в которой она учится.

— А как близнецы?

— О, Хитер и Мелисса скоро спустятся. А что, меня тебе уже не достаточно? — присаживаясь, хлопает она глазками. Кокетливая лиса, да?

Ещё недавно ты запинался бы как Невилл Лонгботтом. Теперь же ты хищно ей улыбаешься и произносишь:

— Конечно, достаточно. Просто интересно, сколько у меня времени для твоего охмурения до того момента, как нас отвлекут. — Промелькнувшее на её лице удивление этого стоит. Она дьявольски усмехается в ответ. Ей точно нравится вызов.

Ваш легкий флирт прерывают её сестры.

— Черт, Хитер! Не копайся ты так, и мы смогли бы опередить Эми и обнаружили бы нашего друга первыми, — произносит Мелисса. Хорошо, что одна их них сделала завивку, а у второй волосы по-прежнему прямые. На этот раз различать их гораздо легче .

— Ух ты, вы только посмотрите, кажется, кое-кому Бразилия пошла на пользу. Стоит оставить тебя на пару недель, как ты уже весь такой подтянутый и замечательный! — Они хоть не договаривают друг за другом фразы. Хитер сжимает твой бицепс, как будто ты большой кусок мяса. Забавно, особенно если вспомнить, что твой зверь считает мясом всех окружающих. После анимагической трансформации ты несколько набрал в весе.

Если память тебе не изменяет, Эми уже восемнадцать, а близнецам — по шестнадцать. Ух! Три девочки-подростка; ты ещё не встречал их отца, но уже ему сочувствуешь.

— Так что, Эми уже пригласила тебя в танцклуб, или это сделать мне?

— Я только что собиралась, дорогая сестрица. Пойди найди себе собственного кавалера. — Ты смотришь, как Хитер насмешливо дуется и идет к столу с завтраком. Мелисса присоединяется к своей близняшке, но умудряется перед этим тебе подмигнуть.

— Так как насчет ещё одного вечера с танцами?

— Думаю, я вполне могу подвинуть свой график на сегодняшний вечер. Во сколько? — отвечаешь с улыбкой. Выбирать, собственно, не из чего: стрельба с Коллинзом или вечер с тремя прелестными канадками.

— Будь готов к выходу в восемь, номер 1214.

Весь завтрак ты улыбаешься. Девочки изо всех сил пытаются тебя рассердить, но ты оказываешь упорное сопротивление. Их поведение меняется, когда входят Билл с Флер. Ты в чем-то сочувствуешь Флер. У большинства мужчин из-за неё прямо-таки текут слюни, а женщины исходят завистью. Интересно, привыкла ли она к этому? Флер устремляется к тебе. Возможно, ей нравиться подчеркивать это время от времени.

— Доброе утро! Ты как будто прекрасно отдохнул. — Флер целует тебя в обе щеки так, чтобы видели девочки. Готов поклясться, что одна из них замечает другой: «Европейская шлюха». Флер их игнорирует. — Представь меня своим маленьким друзьям, — произносит она с сильным акцентом. Ага, все-таки заметила. Вспоминаешь, как злило тебя несколько лет назад, когда она называла тебя «маленьким мальчиком».

Подходит Билл:

— Джеймс Блэк, кажется, нам с Флер ни на минуту нельзя оставить тебя одного? — Он использует твой псевдоним — видимо, больше для того, чтобы напомнить Флер, где мы. На его лице узнавание. — Только перед тем, как напиваться, вспомни свое состояние в прошлый раз, хорошо?

Киваешь — он молчаливо одобряет — и представляешь канадское трио Биллу Уизли и будущей Флер Уизли. На лице Флер появляется улыбка. Вероятно, её назвали так в первый раз. Билл придвигает к твоему столу меньший столик, чтобы они вдвоем могли свободно сесть.

Неудивительно, что девочки быстро заканчивают и оставляют вас троих, не зная, что думать о Флер. До прихода будущей четыре Уизли эта стайка прямо-таки вилась вокруг тебя. Сейчас они, кажется, слегка запутались. Это напоминает тебе о том, как вела себя по отношению к ней Карина на турнире по доджеспеллу.

— Флер, тебе и вправду сложно найти подруг?

— Oui, c’est vrai. Почти так же, как и настоящих друзей мужского пола, при этом не геев. — Она гладит тебя по руке.

Билл быстро вскакивает:

— Гарри — не гей. По крайней мере, мне так кажется, м? — В этот момент они оба начинают смеяться.

— Даже не подумаю тебе отвечать, чертов ты извращенец!

--

Спустя несколько часов задаешься вопросом: «Может, ты и вправду кобель? Возможно, Луна права?» Под простыней рядом с тобой обнаженное тело Эми. Она приняла что-то от аллергии под названием Кларитин и теперь чуть похрапывает. Сначала было слегка неуклюже и неловко. Она настояла, чтобы ты надел ту штуку, презерватив. Проклятые резинки слишком тугие и просто убивают ощущения! Тебя немного беспокоит, что у неё в сумочке их было несколько. Карина определенно лучше в постели, но и Эми была неплоха! Черт, да прелюдия оказалась даже чуть лучше — или это просто потому, что теперь ты намного опытнее? Зверю в тебе нравиться доминировать!

Плохо, что ты не мог наложить на неё контрацептивные чары. В ванной ты наложил на себя мужской вариант заклинания — тот самый, что показал тебе Билл во время неожиданной беседы о зельях плодородия. Таким образом, шансы на беременность уменьшаются и зависят от того, как лягут кости.

Заклинание ещё больше приглушило чувствительность, но тебе бы не хотелось, чтобы через одиннадцать лет и девять месяцев с этого момента Эми узнала о волшебном мире. По крайней мере, получившийся результат, кажется, ей понравился, и ты чуть не затрахал её до смерти.

Тебе понравились уютные объятия после. Так почему же ты чувствуешь себя виновным, как будто сделал все только из злости к Луне? Эми её чуть-чуть напоминает, и это тоже совсем не облегчает дела. Да и сами размышления о Луне приводят тебя к мысли о том, что та могла бы в это мгновение сдавать тебя с Биллом Дамблдору. Удивляет тот факт, что в голову не приходит вопрос: «А что бы подумала Карина?» Есть в этом некая ирония, да? Ты одержим тем, что подумает полусумасшедшая девочка, с которой даже не целовался, и тебе все равно, что скажет женщина, с которой ты спал в последнее время.

Кван прав: «Глупый повар-котенок чересчур много думает».

--

Ты просыпаешься из-за звонка телефона. Первый порыв — бросить заглушающее. Но ты берешь трубку.

— Это Мелисса. Если Эми у тебя, скажи ей, что в комнату заходил папа. Хитер проболталась. Сейчас он, наверное, спускается к вам!

Эми уже проснулась. Передаешь сообщение. Паника в её глазах отнюдь не добавляет уверенности. Девчонка выскакивает из постели и начинает стремительно одеваться, бормоча проклятья. Как по сигналу, раздается стук в дверь.

— Открывай эту проклятую дверь! Сию же секунду!

Ситуация до абсурда напоминает тебе такую же, как в одном идиотском фильме, над которым всегда смеялся Дадли... Там отец поймал мальчика с полуодетой девочкой у него в комнате. Бедная Эми готова удариться в панику. Первоначальную реакцию ты уже подавил и перебираешь теперь варианты. Волшебство — чудесная штука, да? Если ты ещё не испытывал чары памяти, не время их пробовать.

— Ступефай! — Эми падает обратно на кровать. Скажешь, что она упала в обморок. Она ведь не видела твоих действий! Пока ты относишь саму девушку, её сумочку, ботинки, черный кружевной лифчик и рубашку на удобное кресло у стены, в дверь по-прежнему барабанят. Ты накладываешь на неё чары незаметности и бросаешь заклинание Не-Замечайте-Меня на все кресло. Вспоминаешь, что она похрапывает, и накладываешь ещё и заглушающее.

Уничтожаешь презерватив, упаковку от него и все, что вообще есть в мусорном ведре. Скрыв все инкриминирующее, натягиваешь шорты и опускаешь палочку в карман, отправляясь посмотреть, кто же там все же шумит за дверью. Оставив на двери цепочку, открываешь её, прокручивая в голове мысль о том, как бы хотелось ему вручить свой портключ и послать куда подальше. Просто раздирает от такого желания, да?

Лучшим невинным голосочком школьника спрашиваешь:

— Чем я могу вам помочь?

— Впусти меня! Где моя дочь? — он толкает дверь, натягивая цепочку.

— Кто вы, черт побери? И вообще, дайте мне хоть одну причину не вызвать охрану! — это его несколько притормаживает.

— Я — отец Эми. Впусти меня сейчас же! Эми, я знаю, что ты здесь!

— Извините, дяденька, но здесь — только я. И я это докажу! — открываешь дверь. Влетая внутрь, он отталкивает тебя и осматривает комнату. Выходит на балкон. Открывает чулан. Заходит в ванную. Подавляешь слабую ухмылку, потому что тот даже не замечает кресла, где оглушена его дочь.

В конце концов, он возвращается и пытается смутить тебя взглядом.

— Ко мне в комнату постучали, и одна из моих дочерей сказала, что Эми вчера не вернулась. Где она? Что ты с ней сделал?

Вероятно, мужчина перепутал выражение шока на твоем лице с чем-то ещё. То, что он сказал, ну никак не вяжется с тем, что ты услышал по телефону — вот маленькие сволочи!

— Сэр, мы вернулись. Я поцеловал её на прощание, и она ушла. Она пропала? Дайте мне минутку. Я оденусь и помогу вам её искать.

— Я вот-вот вызову полицию, мальчик! Лучше скажи мне всю правду!

— Эй! Я вам не мальчик! Вы её видите здесь? Идите и подождите в коридоре, я выйду через минуту.

Он уходит, впиваясь в тебя взглядом и напоследок хлопая дверью. Время для стадии номер два. Хватаешь Эми, её вещи и пляжное полотенце. Глубоко вздохнув, аппарируешь вниз в переулок позади гостиницы. Будишь её, вручаешь пляжное полотенце и остальные вещи.

— Джеймс! Что случилось? Я…

Фальсифицируешь тяжелое дыхание.

— Слушай, ты упала в обморок, и я только что нес тебя вниз четыре лестничных пролета. Возьми это пляжное полотенце и иди, посиди на берегу. Твоя история: ты вернулась, сестры спали, ты не могла заснуть, так что пошла посидеть на берегу, посмотреть на восход солнца. Обязательно обсыпь песком полотенце и чуть-чуть — себя. Подожди пять минут и возвращайся. Давай!

Она уходит ужасно сконфуженная. Недоумение — это замечательно. Аппарируешь обратно в гостиничный номер и хватаешь рубашку и штаны. Он стучит в дверь.

— Да, да, я вас слышу. Я только что проснулся, так что простите, если я ещё медленно соображаю.

Её отец настаивает на ещё одном обыске комнаты. Проводишь несколько минут, помогая «искать её», когда та выходит из лифта, неся полотенце в песке. Слушаешь, как та лжет сквозь зубы о том, что встала и пошла посмотреть на восход. Её притворный конфуз из-за почти сломавшего твою дверь отца просто впечатляет. Как и взгляд, которым она окинула двух расставивших ловушку сестер.

Принимаешь униженные извинения отца; тот ругает Эми за то, что та не оставила записки. Её реплика в ответ, что ей уже восемнадцать, заставляет мужчину вздохнуть. Он снова извиняется и уводит близнецов. Как только они входят в лифт, она переводит взгляд на тебя:

— Как ты смог это проделать?

Улыбаешься ей и подмигиваешь:

— Талант, искусство, удача — выбери, что тебе нравится. Кстати, близняшки пытались тебя подставить. Твой папа сказал, что одна из них пришла к нему и все рассказала. А та, что позвонила, сказала, что он сам сюда направился. Я как-то больше верю твоему отцу.

Ложное направление мгновенно отвлекает её от мыслей о том, как ты смог все это провернуть.

— Вот маленькие с###! Хитер, наверное, пробовала втянуть меня в неприятности, а Мелисса попыталась подлизаться к тебе! Видимо, им требуется хороший урок.

Надо бы прервать её мысли о мести:

— Ну что, на сегодня все в силе?

— Давай-ка действовать по обстановке. Я немного устала, мой тигр. Папа будет настороже, а ещё мне придется прибить тварь А и тварь Б, но это вполне осуществимо. — Она шаловливо тебе улыбается.

— Думаю, на самом деле я больше ягуар, чем тигр. Ягуары лучше преследуют добычу.

— Как скажешь. Пока, тигр.

Хочется закричать, что это — правда, но ты сдерживаешься.

--

Рассказываешь о своих проделках Биллу с Флер. Им не помешает лишний раз посмеяться, да и ты признаешь, что это было довольно забавно.

— Черт, открывая дверь, я думал: может, это ты там стоишь с одной из твоих дурацких шуточек? Так что, Билл — может, научишь меня чарам памяти? Мне бы не хотелось ещё раз проходить через такое. Они должны легко у меня получаться, если вспомнить, сколько раз я им подвергался.

— Может, я уже учил тебя, а ты просто теперь их не помнишь? — Билл все смеётся и хлопает себя по ноге.

— Господи, Флер, что ты, во имя Мерлина, вообще в нем нашла?

Она отбрасывает волосы и строит на лице серьезную гримаску:

— Я и сама задаю себе этот вопрос. Давай я научу тебя чарам, Гарри. У меня есть определенный опыт. Который могли бы подтвердить многие твои одноклассники во время турнира, если бы это помнили. Такая вот присущая только вейлам способность. А Билл сегодня может поиграть с гоблинами и в одиночку.

Интересно, назовет ли она позже какие-нибудь имена? Можно было бы неплохо посмеяться над бывшими одноклассниками.

— Спасибо, Флер. Дела с гоблинами продвигаются медленно?

Билл, наконец, замолкает.

— Четвероклык довольно проницателен. Ему не понравилась потеря браслета в прошлый раз. Пока что лучшее предложение, которое мы получили — только двадцать процентов золота, плюс они первыми выбирают артефакты. Мне надо представить ситуацию так, чтобы казалось, как будто мы заинтересованы только в золоте. Иначе раскроем свои карты. Как только он предложит нам первыми выбирать волшебные предметы, я сразу же соглашусь. Флер пришла в голову идея предложить им первыми выбирать артефакты везде, кроме как в хранилищах отделения Гринготтса, а мы взамен получим право первыми выбирать там. Нам кажется, он поместил все в хранилище. Сегодня я сделаю им такое предложение. Даже, наверное, было бы лучше, если бы Флер со мной не было. Тогда я покажусь большим манипулятором: будто я делаю это за её спиной. Они любят подобные интриги.

— Может, нам стоит предложить им в обмен браслет? Как думаешь, система перемещения вообще сработает или нет?

— «Нет» на оба вопроса. Если попросят они, то я могу предложить. Но если я сам предложу такой обмен, мы покажемся им слабыми. Что касается системы перемещения, мы не можем и близко туда подойти, пока не будет достигнуто соглашение. Прямо сейчас они знают лишь то, что мы, кажется, нашли способ туда попасть и для этого нуждаемся в их поддержке.

— А что ты сказал Ордену?

— Они думают, что мы — на третьем участке, в другом районе Амазонки, и что мы переместили наш основной район действий в Бразилии. Если вдруг надумают приехать, это задержит их на день-другой.

— От меня что-нибудь требуется?

— Продолжай тренироваться, учиться и смешить меня — и как можно больше последнего, пожалуйста!

Остаток дня пролетает слишком быстро, в основном потому, что Флер заморачивает тебе голову и стирает часть твоей памяти, пока Кван и остальные развлекаются, наблюдая. Она действительно прекрасно владеет этими заклинаниями, ну, или это ты так думаешь. Получаешь парочку комплиментов по поводу устойчивого сопротивления таким чарам. Должно быть, именно поэтому у мамаши Уизли и её компании были проблемы. В своей звериной форме ты очень к ним устойчив. Заклинания рассчитаны на людей. На кошачьи мозги они практически не действуют. Тебе нужно лучшее имя, чем Кошачьи Мозги. Может, Когти? Охотник? Боец? Ну, ладно, придумаешь позже. Кто знает, возможно, ты уже придумал великолепное имя, а Флер эту мысль стерла?

Требуется целых два вечера, чтобы получить ещё одно свидание с Эми Харрис, однако потом тебе удается повторить сцену в душе из одного фильма — из тех, что показывают по ТВ ночью — хоть Билл и говорит, что для улучшения обстановки подходит живой огонь. Не всегда! Иногда достаточно только мыла и немного воды.

Точно по расписанию оставляешь её тело с крутыми изгибами в покое, а сам в это время сосредотачиваешься на примерно трех дюжинах дел, требующих твоего пристального внимания. Единственное, что не требует внимания — это журнал. Ты парочку раз посмотрел на него — никакого свечения.

Очень скоро мисс Харрис с сестрами уезжают из города, даже слишком скоро. Когда отвлекающий фактор исчезает, ты снова целиком окунаешься в тренировки. Смотришь на Коллинза, стоя на другом конце дуэльной ямы. Хак, Кван, Санчес и Грозовая Туча сидят за щитами. Ну, Хак просто сидит на земле.

— Ты уверен, что готов к этому, мальчик?

— Лучше уж не откладывать. Если не смогу надрать вам задницы, парни, я все время буду во второй лиге, — отвечаешь ты Коллинзу, когда тот сжимает палочку.

Его проклятья быстры и яростны. Ты начинаешь с фоци контего, дуэльного щита, окружающего твою палочку конусом защитной энергии. Буквально парируешь два его заклятья и уворачиваешься от третьего — на грани дозволенного проклятья, африканского электрического разряда по прозвищу «Шок зулуса». Сильно наклоняешься влево и кидаешь вспышку света, чтобы ослепить его на мгновение. Колдуешь прямо позади него змею и шлешь её к нему. Коллинзу нравится причинять прямой ущерб. Он мощный, но ему недостает воображения. Грозовая Туча смешивает преобразование с элементной магией, но быстро устает. Продержаться дольше, чем он — сложно. Кван — просто монстр и редко дерется дважды по одной и той же схеме. Ты пока и близко не подошел к тому, чтобы его победить.

Коллинз взрывает змею на кусочки — сложное убийство, проще было бы её испарить. Посылаешь наколдованную стрелу, рой пчел и заморачивающее, пока твоя палочка щелкает, создавая протего. У тебя никакого намерения прятаться за ним. Американец со своим взрывающим пройдет сквозь него как нож сквозь масло. Хорошо, что тебя там не было. Ты учишься на своих ошибках. Твое оглушающее летит к тебе же обратно. Проклятье! Он ещё не показывал тебе этот щит! Маг переключается на невербальную магию, заставляя тебя угадывать — хороший ход, но и у тебя есть стратегия. Какое-то заклинание онемения попадает тебе в левую руку. Он не использует ничего, что нельзя было бы просто отменить.

— Тонаре! Редукто! Иммунда Индувиае! Конфундус!

Он закрывается щитом от первого, уклоняется от второго, но нянькины чары Карины попадают, и его штаны падают вниз, заставляя его споткнуться. Он успевает поставить щит от заморачивающего, но твое следующее оглушающее ловит мужчину, когда тот пытается натянуть штаны.

— Мне оставить его ненадолго в таком виде? — смотришь ты на остальных. Необдуманно с твоей стороны, потому что отталкивающее бросает тебя на мягкие стены. Должно быть, он увернулся от станнера! Проклятье!

Пошатываясь, поднимаешься на ноги и смотришь, как Коллинз, удерживая твою палочку, натягивает штаны. Кван впивается в тебя взглядом.

— Ты вообще когда-нибудь слушаешь? Может, Кван теряет время, объясняя тебе все? Что ты делаешь, когда оглушаешь кого-то? Выбирай: будешь злорадствовать, как идиот, или свяжешь своего врага и заберешь его палочку? Никогда не принимай на веру, что твое проклятье попало.

Коллинз бросает тебе палочку обратно.

— Чем это ты в меня попал?

— Нянькины чары, используются для того, чтобы снять с ребенка грязную одежду.

— Вероятно, сработают лишь раз.

— В бою один раз — это все, что требуется, так ведь?

— Да, верно. Покажи-ка мне движения палочки.

Через несколько часов, сколько-то поражений, парочку ничьих и даже одну скоротечную победу в палатку врываются Билл и Флер.

— Нам удалось заключить соглашение — восемнадцать процентов золота, плюс мы выбираем первыми артефакты в хранилищах. Гоблинам достанется остальное, и они первыми выбирают волшебные предметы в развалинах города. В два часа ночи мы должны быть у банка. Испытаем, работает ли ещё система перемещения в затерянный город.

--

Перед рассветом вы уже в лобби Гринготтса. Кроме членов экспедиции и горстки гоблинов, здесь больше никого нет. Четвероклык оценивающе тебя рассматривает.

— Ты — это тот, кого с таким шумом разыскивают британцы. Тот, которого все знают как зеленоглазого шрамоголова?

— Понятия не имею, о чем вы говорите.

— К нам направляли запросы, мистер Поттер. Вежливые запросы различным менеджерам банка по всему миру — проинформировать определенных людей, если вы попытаетесь получить доступ к деньгам. У вас большой диапазон поклонников, мистер Поттер: главы государств, Дамблдор, члены Международной Конфедерации Чародеев, Упивающиеся Смертью, охотники за головами, боевые маги — все, у кого есть власть и все, кто к ней стремится.

Смотришь на Билла, а тот глядит на тебя. Переводишь взгляд на стоящего перед тобой седого гоблина:

— В таком случае, к счастью для нашей сделки, я здесь не для того, чтобы забрать свои деньги. Полагаю, вы не обязаны сообщать вашему руководству, если я не пытаюсь получить доступа к счету.

Четвероклык жестоко и расчетливо ухмыляется:

— Да, мне дали именно такие указания. Кроме того, зачем бы вы ещё заходили в один из наших филиалов? Я рад, что у нас состоялась эта беседа, мистер Поттер.

В центре платформы для групповой системы перемещения находится кристаллическое зеркало, окруженное несколькими зачарованными источниками света. Чтобы настроить кристалл на пункт назначения, гоблин вносит изменения на чем-то похожим на консоль. Это напоминает тебе о маленьком ручном зеркале, которое могло бы предотвратить фиаско в Отделе Тайн, вспомни об этом твоя глупая задница . Его компаньон сидит у стены, а все остальные смотрят на разворачивающуюся сцену.

— Начинайте тест.

Кристалл исчезает. Поворачиваешь голову к оставшемуся кристаллу. Видишь изображение банка и несколько двигающихся по нему фигур. Несколько гоблинов переговариваются на своем языке, показывая на картину. Ещё пара фигур приближается к зеркалу, и вот на вас уже смотрят мертвые лица инфери. Ими заполнено все лобби. Зеркало сталкивают на землю и частично разбивают. Все ещё видно искаженные фигуры инфери вокруг объекта. Волшебство прекращается, и фигуры исчезают.

Все ещё работающее зеркало забирается в один из конференц-залов. Все идут туда же. Выслушав группу гоблинов, Четвероклык начинает переводить:

— У нас несколько проблем. Самая большая — огромное количество инфери в месте назначения. Вторая — состояние кристаллов, обеспечивающих площадку для перемещения с той стороны. Эксперты проинформировали меня о том, платформа перемещения сработает ещё только раз. Планы, в которых мы хотели заманить существ на платформу и так их удалить, бесполезны.

Билл поднимает глаза:

— Нужно определить, сможем ли мы туда переместиться. Вы договорились с менеджером другого банка о мерах, необходимых для проведения такого теста?

— Как только вы обеспечите необходимые зелья, чтобы преобразовать гоблинов и тролля в животных, мы можем начать испытания. Также необходим кто-нибудь из вас.

Выходишь вперед. В конце концов, тебя же защищает пророчество. Билл отсылает тебя:

— Моя экспедиция, я и рискую. Ты тоже можешь попробовать, так как вы с Грозовой Тучей пойдете в вашей анимагической форме.

--

Следующие несколько дней вы изучаете на макете лобби Гринготтса. Вот и он, билет в один конец в Ад. На всех будут чары пузыря. Некоторые гоблины выразили беспокойство о возрастающем проценте метана. Если освежающие чары в городе больше не работают, а вы воспользуетесь огнем, результат будет просто катастрофическим.

Коллинз предлагает использовать огнестрельное оружие, зачарованное на перезарядку боеприпасов, с насадкой, предотвращающей вспышку. Они прекрасно сработают против инфери. Предложение быстро принимается. Заключительный состав атакующей команды определен: восемь гоблинов, два тролля и шестеро вас. Из-за небольшого размера Хака выбор падает в том числе на него. Ты счастлив, что он идет с вами. Он желает с твоей помощью сокрушить много черепов.

Отправная дата — 1 сентября 1996 года. Оно должно было стать началом твоего шестого курса. У Билла великолепное чувство юмора, да? Флер вынуждена уехать в Лондон по делам Ордена. Она сердечно прощается с тобой, и ты даже не представляешь, как же она говорила «до свидания» Биллу.

Так и подмывало встретиться с Шейлой, но все-таки ты решил этого не делать. Взамен в последний раз навещаешь Чико и Карину. Карина стабильно идет на поправку, а Чико привыкает к новому образу жизни.

Наконец, наступает долгожданная дата. Вряд ли у тебя теперь получится испытывать мандраж перед квиддичем. Завтрака в желудке уже нет, не удержал. Сундук упакован. Делать больше нечего — только ждать. Так, наверное, и чувствуют себя осужденные? Интересно, они ощущают, как время работает против них? Что ж, осталось единственное, что ты можешь сделать. Вытаскиваешь журнал. Как и предполагалось, она не оставила ни одного сообщения. Ты прекратил проверять после трех дней тишины.

Привет, Луна!

Когда-нибудь ты все же прочитаешь это — уверен, в какой-то момент любопытство возьмет верх. Если желаешь пойти к Дамблдору — что ж, так и сделай. Билл уже информирует их, поэтому теперь уже нет разницы.

К тому времени, как ты прочитаешь эти слова, мы попытаемся получить доступ к Городу Проклятых. Мы пройдем через групповую систему пересылки у гоблинов. Лобби с другой стороны уже просмотрели. Там полно инфери — их сотни. Если мы хотим выжить, надо заблокировать дверь от новых инфери. Иначе через пять минут все будут мертвы.

Не знаю, сработает ли журнал, когда мы будем там, но я продолжу писать. Билл полагает, что передавать сообщения возможность у нас будет, а вот получать их — уже нет.

Луна, прости за то, как все у нас получилось. Я перечитал наши письма. Извини, если предал тебя. Честное слово, я не хотел. Я понимаю, что причинил тебе боль. Хотелось бы, чтобы ты была счастлива — не думаю, что ты счастлива сейчас. Ты заслуживаешь счастья, как и любой другой человек.

Почему я пишу сейчас? Я стою на краю пропасти. Боюсь до чертиков и не готов умирать. Смерть неизбежна. Всех нас когда-нибудь посетит дама с косой. Если сегодня умру я, то хочу, чтобы ты знала, что я попросил у тебя прощения и тоже простил тебя.

Живи ещё долго-долго, безопасно и счастливо. Узнавая тебя, я стал лучшим человеком. Пусть следующая наша встреча, в этой жизни или в следующей, будет радостной.

Гарри Джеймс Поттер

Закрываешь журнал и убираешь его в сундук, кладя рядом с едой, зельями, кувшинами пресной воды, выгравированными рунами, книгами и боеприпасами. Грустно, насколько пустой выглядит твоя жизнь, если взглянуть на содержимое этого сундука. Никаких фотографий друзей, мелочей от счастливых моментов в жизни, а единственое, что хоть как-то рассказывает о владельце — перчатка для доджеспелла и гоночная метла Стрекоза. В целом довольно жалкое зрелище, да?

В назначенное время ставишь свой сундук к остальным на платформу. Раскладываешь по местам свой дробовик, Моссберг, палочку из остролиста и боеприпасы. У всех остальных, кроме Хака, одинаково мрачные лица.

Билл кивает тебе с другого края платформы:

— Что ж, Гарри, увидимся с другой стороны. Я горжусь тем, что я — твой друг. — Он подносит к губам зелье, что обернет его на пятнадцать секунд в кошку.

— Спасибо, Билл. Мне все же хотелось произнести бы речь шафера, так что давай-ка это переживем.

— Буду иметь это ввиду.

Кван трогает тебя за плечо:

— Пора бы ответить на жизненный вопрос: «У тебя осталось лишь пять минут. Как ты их проведешь?» Удачи. Сражайся хорошо. Не будь глупым.

Четвероклык ведет обратный отсчет. Ты и Грозовая Туча выходите вперед и трансформируетесь. При твоей анимагической форме нет никаких ограничений во времени. Через мгновение ты увидишь огромное количество мертвого мяса. Чувствуешь потрескивание магии, что вывернет вас наизнанку и пошлет в затерянный город, где тебя ожидает судьба. Все шло к этой точке. Вот и пришло время выяснить, такой ли уж ты герой, как думают все остальные.

--

От переводчика:

Не буду полностью переводить примечание автора, лишь скажу: да, НАКОНЕЦ-ТО! Мы вернулись к Главе 1. Можно пойти и перечитать её перед следующей))

Друг Гарри в Лондоне — Флер, а не Луна. Ах да, ещё: окончание главы довольно сильно отличается от того, что висит на фф-нет. Это — присланный автором вариант.