Бессмертные. Часть 2 (гет)

Зелёная вспышка, но звука упавшего тела не слышно. К горлу ненадолго подступает тошнота, которая мгновенно замещается облегчением: он будет жить. Она знает, что сейчас произойдёт, однако не успевает заметить момент собственной смерти, и искренне недоумевает, почему видит себя со стороны. От его слёз становится труднее дышать, но цепляться за эту плоскость становится намного легче, а ещё приходит удовлетворённое осознание: ему не всё равно.

Почему он не двигается? Вставай же! Действуй! Осторожно касается его щеки, не ощущая кожи и мокрых капель, жалеет о том, что он не видит её. Но, кажется, чувствует. Правильно, пусть возьмет флакон, он им больше не нужен.

Оставь же в покое этот цветок, возьми себя в руки, не теряй времени! Бутылёк распадается пополам, повинуясь её ярости и раздражению, а в воспоминаниях только его насмешливый голос: "Контролируйте эмоции, мисс Паркинсон!" Ну да, как же... Только после вас, профессор.

Холодная, липкая рука хватает прямо за то, что когда-то ощущалось её горлом, затягивая вниз, под землю. Странно. А почему не вверх? Ах, ну да. Она же только что человека убила. Ну как человека... Крысу, на самом деле. Но, судя по всему, для высших (или низших?) сил это не имело абсолютно никакого значения.

Умерла, значит? Она думала, что это будет хоть сколько-нибудь значимым событием, и сейчас была откровенно разочарована. Получается, что смерть — это просто уволакивание её за горло под землю? Похоже, у этого существа с липкой рукой совсем нет фантазии. А где же жара, огонь, котлы? Ей будет их не хватать...

Она всегда любила котлы, они напоминали ей о нём. И если его там, слава Мерлину, пока не будет, то она бы не отказалась хоть от чего-то, с ним связанного. Тут было темно, холодно и очень душно, хотя рука вроде отпустила. И невероятно скучно. Она будет здесь одна? Запахло страхом. Только не это! Она этого не выдержит. Это слишком жестокое наказание за ненависть к некоторым людям. Ну, даже если почти ко всем — всё равно слишком жестоко.

Она стала задыхаться и, возможно, даже закричала бы, но воздуха не было и так. И в тот момент, когда она уже готова была раскаяться во всём, чём угодно, в окружающей непроглядной тьме с тихим шорохом проступил неясный, слегка дрожащий силуэт.

— Ты? — с трудом выдохнула Пэнси, присмотревшись.

— Как видишь, — Хвост с досадой кивнул.

— Где мы? — нахмурилась она.

— А как ты думаешь? — с интересом спросил он, смерив её мутным взглядом водянистых глазок.

— В аду? — прозвучало её недоверчивое предположение.

— Ты так себя ощущаешь? — он грустно усмехнулся. — Значит, это твой ад. Забавно. Я ощущаю это раем. А что? Тихо и спокойно. И девушка красивая рядом. Хоть и убийца.

— Только подойди — убью повторно, — хмуро предупредила Пэнси.

— Не переживай, у меня никогда не хватало на подобное смелости, — он покачал головой. — Вот Кэрроу — другое дело. Ты ему нравилась.

— Причём тут Кэрроу? — недоуменно переспросила она, безуспешно пытаясь скрыть страх.

— Признаться, я думал, что для тебя ад — это находиться с ним, и что ты боишься его, — рассуждал Хвост, словно не слыша её. — А оказалось, что куда больше ты боишься себя.

— Себя? — эхом повторила Пэнси.

— Ну не меня же, — грустно улыбнулся Питер. — Просто иначе я не могу объяснить, почему в твоём, как ты выразилась, аду, ты оказалась со мной — человеком, которого ты убила, а не с ним.

— Может, потому, что мы с тобой умерли, а он нет? — ехидно предположила она.

— Почему же? — возразил он. — Амикуса тоже больше нет. Уже давно.

— Как это? — Пэнси судорожно выдохнула.

— Вот так, — он безразлично пожал плечами. — Ты же знаешь, как это происходит. Между прочим, вы стоите друг друга.

— Кто? — она нервно прикусила губу и пронзила его злым взглядом. — Я и этот урод?

— Думаю, если бы ты считала его уродом, то не убила бы меня ради него, — невесело усмехнулся Хвост. — Я говорю о Снейпе.

— А он тут причём? — она уже совсем ничего не понимала. — Какое отношение имеет Северус к этой сволочи? Вообще, когда я видела его последний раз, он замечательно себя чувствовал, не считая нескольких царапин и укусов.

— Северус? — насмешливо переспросил он. — Уже зовёшь его по имени... Только дело здесь не в том, каким Кэрроу запомнила ты, а в том, кто видел его последним.

— И кто же? — спросила она, чувствуя, что боится услышать ответ.

— Ты пропадаешь, — меланхолично заметил Хвост. — Кажется, ты нужна кому-то.

Но Пэнси и сама уже это понимала, все отчётливее слыша громко и настойчиво зовущий её по имени родной голос. С трудом открыв глаза, она глубоко вдохнула и резко села на кровати, еле сдерживая рвущиеся из груди ругательства. Каждую ночь одно и то же. Когда же он перестанет ей сниться? Ну не чувствует она вины за убийство! Ни капельки. И если он ждёт ее раскаяния и извинений, то не дождётся.

Она ненавидела этого грызуна всей душой, хотя практически не была с ним знакома при жизни. Ей хватало и того, что после своей смерти он постоянно, вот уже третий месяц, с завидной регулярностью является ей во снах. И ещё больше она ненавидела своё понимание его правоты. Всё, что он говорил ей в этих жутких ночных видениях, было правдой от первого до последнего слова. Она действительно себя боялась.

Её нисколько не заботила смерть этого надоедливого субъекта, в которой она была повинна напрямую, и она не боялась его. Она не боялась даже Кэрроу, которого пока, к её большому облегчению, ей видеть во снах так и не довелось. Она действительно больше всего на свете боялась себя, считая своё безразличие к чужим жизням неправильным, диким, ненормальным, но желания меняться у неё не было.

Ощущение правоты этой крысы бесило и раздражало: ей не нравилось, когда кто-то так подробно анализировал её личность и обсуждал её характер и страхи, и Пэнси каждый раз, просыпаясь, убеждала себя в том, что это всего лишь сон, не имеющий ничего общего с действительностью и реальным положением вещей. И доказательством этому было утверждение Питера о том, что Кэрроу уже давно мёртв.

Почему мёртв-то? Он ведь не был старым... Хотя на той поляне, где она умерла, его не было. У кого можно было узнать правду, она не предполагала и, если честно, просто боялась её узнать. Слова Хвоста о том, "кто видел его последним", не покидали её мыслей, оставляя в душе нехороший, противный привкус.

— Пэнси, поднимайся, опоздаешь! — голос мамы раздался откуда-то снизу. Вероятно, на завтрак она уже опоздала.

Неохотно выскользнув из-под одеяла, она быстро влезла в рубашку и юбку, а затем, завернувшись в мантию и, как обычно, наглухо застегнув все пуговицы, почти бегом спустилась вниз, в столовую.

— Здравствуй, соня, — усмехнулась мама. — Смотрю, в этом году в школу ты собираешься с гораздо более меньшим рвением, чем в прошлом.

— А что там делать? — автоматически ответила ещё не совсем проснувшаяся Пэнси. — Его не будет...

— Кого не будет? — с интересом переспросил папа.

— Никого, — его дочь нервно спрятала усмешку в стакане с апельсиновым соком. — Никаких особенно значимых экзаменов, говорю, в этом году не будет. Абсолютно бесполезный курс. Могли бы отправить и на седьмой сразу.

— С чего бы это? — миролюбиво улыбнулся мистер Паркинсон. — Мы все так учились, и никто до тебя на такой порядок не жаловался.

— А вот я жалуюсь, — Пэнси недовольно нахмурилась.

— Ты просто не выспалась, — сочувственно приобняла её мама. — Вот увидишь, встретишься в школе с ребятами и будет гораздо лучше.

— Возможно, — неуверенно произнесла та.

Не объяснять же, в самом деле, маме, что её отношения с однокурсниками распались окончательно и бесповоротно ещё в прошлом году, когда она едва не отправила половину из них на тот свет путём отравления, и что Драко, увлёкшись общением с Дафной, отвечал на её письма почти через одно, за что, разумеется, ещё получит. И уж точно она не смогла бы объяснить родителям самую главную причину своего нежелания ехать в этом году в Хогвартс: профессор Снейп уволился.

Она не знала, каким чудом ей удавалось всё это лето держать себя в руках и не написать ему ни строчки. Наверое, во всём был виноват страх. После того, как она три месяца назад позволила себе такую вольность в обращении с ним, чувствуя, что имеет право сделать себе подобный подарок по случаю своего воскрешения, девочка всё время об этом думала, опасаясь даже представить себе, как он это воспринял. Она уже не была уверена, что что-то для него значит и отчаянно надеялась, что хотя бы не спугнула его окончательно. Интересно, где он сейчас и чем занимается? Хочется ли ему тоже написать ей? Хотя бы из беспокойства... Он же ответственный.

Вот ей очень хотелось ему написать. Обо всём. О том, что сейчас она наслаждается каждым моментом, проведённым с мамой, о том, что очень старается простить отца, или хотя бы меньше на него срываться, и о том, что скучает по Драко и жутко его ревнует. А самое главное— о маленьком Алексе и о том, что она очень соскучилась...

— Всё в порядке? — обеспокоенно спросил папа, заметив её необычную задумчивость.

— Да нормально, нормально, — Пэнси раздражённо закатила глаза, мысленно отругав себя за это. Опять сорвалась на папу, хотя обещала себе так не делать. Ну а чего он лезет со своей фальшивой заботой в каждую мысль?

— В таком случае, прощайся с Алексом, — поджав губы, сухо сказала мама. — Уже поздно, и вам с папой пора идти.

Не ответив, Пэнси поднялась наверх, в детскую. Алекс тихо сопел в кроватке и изредка сжимал ручкой одеялко. Она всегда мечтала о брате... Что ж, лучше поздно, чем никогда. На губах Пэнси заиграла нежная улыбка. Она будет очень скучать. И приезжать почаще на выходные. Осторожно сжав маленькую ручку и поцеловав брата в щёчку, тихо выскользнула из комнаты...

На вокзале они оказались за пятнадцать минут до отправления поезда, но на перроне ещё было людно. Быстро попрощавшись с отцом, Пэнси огляделась. Заметив в толпе светлую макушку Драко, она без раздумий направилась к нему. А этот предатель, не сводя глаз с Дафны, волок её чемодан. Нехорошо прищурившись, Пэнси с трудом его догнала и раздраженно пнула его багаж.

— Привет, — сходу повернувшись к ней, Драко улыбнулся. — Ты чего без настроения? Помочь нужно? Так я могу парней позвать, если надо.

— Ну не всем же быть такими раздражающе-весёлыми, — зло ответила она ему. — А со своими парнями сам общайся. Хотя ты, вроде, нашёл себе компанию поинтереснее.

— Пэнси, что случилось? — нахмурившись, тихо спросила Дафна. — Что-то не так?

— А с тобой я вообще не разговаривала, кукла фарфоровая! — презрительно бросила ей Пэнси. — Иди куда шла, ясно?

И с этими словами зеленоглазая Паркинсон резким движением заправила за ухо седую прядку и демонстративно потащила чемодан к дверям вагона, мимо нервно переглядывающейся парочки.

Evanescence/All That I'm Living For

Ну что за девчонка?! Ни себе, ни людям. Всё лето он ждал встречи с Дафной — и что теперь? А теперь он должен выяснять отношения с Пэнси, чтобы она не разнесла весь Хогвартс по камешку и, не дай Мерлин, не отравила Дафну. А она может.

С той поры, как она умерла, Драко очень хотелось держаться от неё подальше, потому что он просто боялся её. Только в ту ночь он понял, что для неё не существует никаких границ и рамок. Она способна идти по головам в самом прямом смысле этого слова, ориентируясь лишь на свои желания и по-настоящему заботясь лишь о собственных интересах. Вот и сейчас она абсолютно бестактно прервала их разговор с Дафной, потому что ей снова что-то не понравилось, хотя он и не мог понять, что именно.

Говорить с ней не хотелось не только из-за страха, а ещё из-за обиды: она прекрасно знает, что Дафну он ценит и так о ней отзывается. Прямо в глаза грубит ей и зовёт "фарфоровой куклой". И он ни за что бы за Пэнси не пошёл, если бы Дафна не попросила. Что ж, если говорить с ней, то только честно и открыто, но для начала требовалось хотя бы её найти. Поезд уже тронулся, и он, оставив чемодан в купе Крэбба и Гойла, пошёл искать эту чем-то раздражённую, эксцентричную особу.

Она нашлась довольно быстро. Увидев, как стайка первокурсников, испуганно оглядываясь, выпорхнула из последнего купе вагона, Драко глубоко вздохнул и заглянул внутрь.

— Разрешишь?— настороженно глядя на подругу, спросил он.

— Не заперто,— меланхолично ответила Пэнси.

Она сидела одна в купе у самого окна, поперёк сиденья, облокотившись на стену спиной и, подтянув колени к груди, что-то чертила волшебной палочкой в воздухе. Драко подошёл и осторожно присел напротив.

— Чего пришёл? — спокойно поинтересовалась она.

— Поговорить, — неуверенно произнёс он.

— Ну, так говори, — насмешливо разрешила та и повернулась к нему лицом, всем своим видом демонстрируя внимание.

— Пэнси, что происходит? — внимательно вглядываясь в её глаза, спросил мальчик. — Дафна — замечательная девушка, умная и самостоятельная, ты просто не хочешь этого видеть.

— А главное красивая, — презрительно добавила она. — Послушай, если ты пришёл рассказать мне, как поумнела за лето эта кукла, то зря теряешь время: мне это неинтересно.

— А что интересно? — вкрадчиво спросил Драко.

— Ну, например, то, почему ты решил, что на некоторые из моих писем можно вообще не отвечать, — в голосе Пэнси зазвучала обида. — И чем ты был так занят. Каждый день с ней переписывался?

— Для тебя это было так важно? — тихо поинтересовался он.

— Да, — просто ответила она.

— Хорошо, — с готовностью кивнул Драко и подался вперёд. — Во-первых, с Дафной мы переписывались не так уж часто. Просто она очень благодарна мне за Асторию.

— Почему? — Пэнси непонимающе нахмурилась. — Какое отношение ты имеешь к её сестре?

— На самом деле, конечно, никакого, — хитро улыбнулся Драко, слегка приподняв брови. — Но ей это знать не обязательно. Какая ей разница, кто оживил Асторию — я или отец? Хотя героем быть приятно. Не все же лавры по жизни Поттеру.

Пэнси только с улыбкой покачала головой.

— А во-вторых ?— спросила она уже более доброжелательно.

— Ты удивишься, но есть ещё и "в-третьих", — серьёзно ответил он. — Но обо всём по порядку. У тебя же теперь есть брат, и он явно требует внимания старшей сестрички. Казалось, что у тебя просто нет времени на чтение моих глупых писем.

Он замолчал, испытующе наблюдая за реакцией подруги, но та просто кивнула, показывая, что он может продолжать.

— Ну, а в-третьих, я просто боялся, — признался он, виновато опустив взгляд.

— Чего? — непонимающе нахмурилась Пэнси.

— Тебя, — ответил он совсем тихо.

— И с каких же пор? — ее голос сделался опасно-спокойным.

— С тех пор, как ты при мне убила человека, не моргнув глазом! — свистящим шёпотом пояснил Драко. — Для меня это дико, понимаешь? И я пытался, действительно пытался воспринимать тебя как раньше, но у меня не получается, Пэнси! Я боюсь тебя.

— Чего пришёл тогда? — её глаза влажно заблестели. — А ну как я и тебя убью? Прямо здесь. А что? Я же ненормальная. Я только потому и на свободе, что меня Азкабан и Мунго никак поделить не могут!

Она задохнулась и замолчала, а потом уже почти спокойно снова посмотрела ему в глаза.

— Давай же, беги от меня, Драко! — резко предложила она. — С Дафной действительно гораздо спокойнее и уютнее. Только не подходи больше, ладно?

— Нет, — всё также тихо ответил он. — Я же знаю, что нужен тебе.

— А я тебе не нужна, — возразила Пэнси. — Ни к чему такие жертвы, Драко. Я вообще не понимаю, зачем ты сейчас сюда пришёл.

— Дафна попросила, — с грустной ухмылкой признался он. — Считает, что я должен с тобой поговорить. А ещё ей не хочется вставать между нами. Я же говорил, что она умная и понимает, что враждовать с тобой не в её интересах.

— Да не трону я твою куклу, не переживай, — презрительно бросила она. — И тебя не трону. Можешь идти к ней, если нужно.

— Не нужно, — Драко пожал плечами. — Она едет в купе с Асторией, не хочу им мешать.

— Так чего ты от меня хочешь тогда? — раздражённо поинтересовалась Пэнси.

— Поехали как раньше, с Крэббом и Гойлом? — совершенно искренне предложил он.

— Так вам же страшно, — нехорошо усмехнулась она.

— Так я потому и зову тебя ехать в купе с тремя парнями, — глаза Драко весело сверкнули. — И нам втроём не так страшно, и ты под присмотром.

Он посмотрел на Пэнси настолько серьёзно, что она не смогла сдержать смех, и хотя Винс и Грэг всё равно чувствовали себя в её присутствии скованно, Драко всеми силами старался разрядить обстановку.

— Снейп же уволился, вы в курсе? — спросил Гойл уже под конец поездки.

— Поразительная осведомлённость, Грэг, — фыркнул Драко. — Я рад, что осознание этого заняло у тебя не более трёх месяцев.

— Не язви, — обиделся он. — Вам неинтересно, как мы теперь будем без него?

— Он почти не появлялся в школе весь прошлый год, — усмехнулся Винс. — И мы даже как-то выжили. Роули неплохой декан и зельевар.

— Зато Снейп привычнее, — пожал плечами Грэг. — Интересно, чем он сейчас занимается?

— Неинтересно! — буркнул Винсент. — Забыл, как он порезал нас в прошлом году?

— И правильно сделал, — цинично усмехнулась Пэнси. — А если вы урок не усвоили, то мы всегда можем его повторить.

— Успокойся, Пэнси, — поспешил вмешаться Драко. — Парни просто скучают. Смотри, вот Гойл даже журнал читает, "Зельеварение сегодня". Не пытайся казаться умнее, чем ты есть, Грэг, тебе не идёт.

— Вообще-то, я его выписывать стал лишь месяц назад, — усмехнулся Гойл. — Чисто из-за критических статей одного чела. Не знаю, откуда он там взялся и где был раньше, но это просто находка. Пишет редко, но метко. Надо же умудряться так опускать заслуженных зельеваров! И ведь он прав, не подкопаешься!

— Странно, — заинтересованно подался вперёд Драко. — Ну-ка дай.

Забрав у друга последний номер этого журнала, Драко поделился им с Пэнси, а найдя, что искали, подростки поражённо переглянулись.

"Листая довольно популярный и полезный для современного общества журнал, читатель чаще всего рассчитывает обогатиться интересными, новаторскими рецептами и находками, упростив тем самым себе жизнь, и возможно, сэкономить собственные время, усилия и ресурсы.

К счастью, молодые (и не очень) зельевары вполне способны помочь, всё интенсивнее и охотнее публикуя здесь свои разработки. В нескончаемом потоке, несомненно, талантливых авторов, есть те, которых хочется особенно выделять и перечитывать, и в прошлом номере таким автором лично для меня стал заслуженный (понятия не имею, чем) зельевар с практически мировым именем— Урих Умный.

В своей последней статье он советует страдающим от магических подтипов язв и язвенной болезни свою новую мазь на основе растёртых глаз докси, и в связи с этим лично у меня возникает масса вопросов.

Первый из них, и, наверное, самый основной, затрагивает выбранный для себя автором псевдоним. Это имя абсолютно точно является псевдонимом, так как если предположить, что фамилия Умный является результатом естественного эволюционного отбора, из века в век сформулированная общественным признанием и доказавшая хотя бы частичную правдоподобность присутствующей в ней семантики, то возникает совершенно обоснованное недоумение, каким образом и за что человек, потомок рода с такой фамилией, явно был отчислен из школы ещё до шестого курса и так и не имел возможности узнать, что глаза докси используются лишь в косметических целях, но ни в коем случае не лечебных..."

Дальше в том же ехидном и язвительном духе было раскритиковано каждое слово в статье Уриха Умного, который, вероятно, успел уже очень пожалеть о том, что однажды ему пришло в голову её написать, а в самом конце— надежда на то, что упомянутый Урих либо сменит псевдоним на более соответствующий действительности, либо найдёт себе занятие, в котором действительно разбирается, либо будет публиковать подобные юмористические произведения в соответствующих рубриках журнала "Придира", дабы уберечь читателей "Зельеварения сегодня" от нанесения вреда своему здоровью путём применения на практике его советов, принимаемых ими всерьёз... А ниже подпись: "Тобиас Принц". Именно так, в кавычках.

Не узнать автора Драко не мог, и всё же с сомнением посмотрел на Пэнси. Девушка выглядела озадаченной, но вот уже в который раз жадно скользила цепким взглядом по колючим, ядовитым строкам. Что ж, похоже, что на один из вопросов о Снейпе они сегодня всё-таки ответили.

До Хогвартса доехали почти молча, хотя Крэбб и Гойл явно не понимали таких резких перемен в настроении товарищей, и церемонию распределения они вполне успешно пропустили мимо ушей, обращая внимание лишь на новеньких со своего факультета. В этом году их было девять: пять мальчиков и четыре девочки, которых после окончания ужина Драко и Пэнси сопроводили в общую гостиную факультета.

Роули уже находился там. Подождав, пока все слизеринцы наконец соберутся и замолчат, он заговорил.

— Рад приветствовать вновь прибывших в ряды нашего факультета,— обаятельно улыбнулся красивый голубоглазый блондин. — Меня зовут Торфинн Роули, и я являюсь вашим деканом. Сейчас главная задача первокурсников заключается в повиновении нашим старостам: Драко Малфою и Пэнси Паркинсон, к ним же вы будете обращаться по всем интересующим вас вопросам. Ну и, разумеется, вы должны прилежно учиться, дабы заработать для факультета больше баллов в борьбе за Кубок Школы и ни в коем случае не дать повода для того, чтобы наш факультет их лишили. Но прежде, чем вы пройдёте в спальни, мне хотелось бы округлить число наших первокурсников. Знакомьтесь, ребята, этот товарищ будет жить с вами в комнате. Пусть его возраст вас не смущает, он мальчик довольно послушный и смышлёный. Его зовут Том. Том Риддл.

Из-за спины Роули показался красивый темноволосый мальчик лет пяти, и улыбнулся доброжелательно и открыто. Драко почувствовал, как Пэнси схватила его за руку и судорожно вздохнул. Он теперь знал, кого боится больше неё. Ребёнок посмотрел прямо на Драко, невинно склонив голову набок, и глаза его полыхнули красным.

Savage Garden/I Don’t Know You Anymore

— Отлично! Просто замечательно!— констатировал Блейз Забини, едва оказавшись в комнате шестикурсников Слизерина.— У нас что, Хогвартс превращается в филиал детского сада? Мы что, теперь каждый год должны будем с мелкотой нянчиться?

— Филиал?— насмешливо переспросил Драко.— Долго учил слово?

— Да почему всё время к нам-то?— поддержал Блейза Нотт.— В школе больше факультетов нет?

— Потому что эти дети относятся к нам напрямую,— терпеливо пояснил Драко.

— Каким образом?— скептически поинтересовался Блейз.— Что-то я не припомню в списках священных двадцати восьми фамилию Риддл.

— А тебе и не надо,— лениво осадил его Драко.— Единственное, что тебе стоит знать, так это то, что от мальчишки нам не отвертеться. Но в этом году ребёнок даже не на нашем курсе, поэтому можешь расслабиться. Это наша с Пэнси головная боль. И, скорее всего, наших бедных первокурсников.

— А им-то чего?— равнодушно спросил Гойл.— Мальчишке лет пять всего. Да и Роули говорит, что он смирный.

— Посмотрим, посмотрим,— недоверчиво протянул Драко.— Всё, парни, спать. Завтра занятия и вообще день тяжёлый.

Но уснуть этой ночью Драко так и не смог. Мысли о Пэнси, Дафне и маленьком Волдеморте не давали покоя, порождая в полусонном, уставшем мозгу странные, сюрреалистические картинки, не имеющие никакого смысла и сюжета, но методично и верно отравляющие душу, прочно впечатывая в неё ощущение сильного иррационального страха и тревоги. С одной стороны он понимал, что Гойл прав, и Том ещё очень мал для того, чтобы представлять реальную опасность, а с другой— прекрасно помнил, кем был этот ребёнок всего три месяца назад, и как вести себя с ним сейчас Драко представлял плохо. Точнее, не представлял вообще.

Очень хотелось уехать домой, оставив к синим пикси и эту школу с её чокнутым, принимающим откровенно странные решения директором, и вновь навязанное их факультету маленькое исчадие ада, и даже Пэнси, чьё поведение он не мог предсказать, по этой причине ещё больше её опасаясь. Просто знать, что у неё всё хорошо, но на расстоянии.

Останавливала его только Дафна. Бросить её в этом бардаке одну он не мог. Ему хотелось хоть как-то помочь ей, уберечь, защитить, но, оказавшись между двух огней, впору было подумать о том, чтобы не сгореть самому, ведь если Дафна в его субъективном, внутреннем восприятии была уютным и тёплым домашним очагом, то Пэнси была подобна Адскому пламени, сжигающему всё на своём пути, и от охватывающего его жара Драко хотелось лезть на стену...

Утро началось довольно спокойно. Все были живы и даже относительно здоровы, что вселяло некоторую надежду. Первокурсники, как обычно, радостно суетились в предвкушении первого дня занятий, и Том среди них смотрелся довольно органично. Дети воспринимали его абсолютно спокойно и доброжелательно, охотно деля с ним перья, чернила и пергамент. Самое удивительное, что ни один из них не выказывал ребёнку с маггловской фамилией никакого пренебрежения, по крайней мере, открыто, стремясь поставить себя на ступень выше, как это часто бывало, когда на курсе оказывались полукровки или, не приведи Мерлин, магглорождённые.

Но Драко это было только на руку, и он внимательно присмотрелся к выходящим из комнат девочек шестикурсницам. Дафна и Миллисента как обычно вышли вместе, о чём-то тихо переговариваясь, а сразу следом появилась Пэнси. Она выглядела весьма раздражённой и не выспавшейся, и едва завидев Драко, пошла ему навстречу.

— Что смотришь?— подозрительно спросила она.— Жива твоя Дафна, жива. Я ведь обещала.

— Я совсем не это имел в виду,— смутившись, соврал Драко.

— А что тогда?— Пэнси явно видела его насквозь.

— Отойдём?— нервно оглянувшись, предложил он.

Коридор пустовал: слизеринцы готовились к первому учебному дню, и для завтрака было ещё слишком рано. Пэнси устало протёрла глаза и заправила за уши выбившиеся прядки волос. Очевидно, ей тоже не удалось сегодня поспать.

— Что делать будем?— сейчас она выглядела непривычно беззащитной и уставшей.

— А какие варианты?— спросил Драко.— По-моему, у нас нет выбора, как и в прошлом году. Тома мы никуда не денем.

— Да я не об этом,— отмахнулась девушка.— Что будем говорить ученикам? Лично ко мне уже три раза сегодня подходили и интересовались, кто он такой и откуда взялся. И два раза вчера.

— Ничего, разумеется,— нахмурился слизеринец.— Считаешь, что нам нужен ажиотаж и, возможно, даже паника? И вообще, как ты себе это представляешь? "Слушайте, а кто вообще такой этот новенький?"— "Да так, ничего особенного. Всего лишь самый великий тёмный маг в истории и убийца по совместительству."

— Да ладно, ладно!— Пэнси подняла руки в примирительном жесте.— Значит, будем молчать. Прости, если вопрос был глупым. Наверное, я просто не выспалась.

— Почему?— взгляд Драко был обеспокоенным.— Надеюсь, не из-за Дафны?

— Разумеется,— издевательски закивала Пэнси.— О ком же мне ещё думать, как не о твоей леди? И совсем ничего, что рядом находится маленький Тёмный Лорд. Знаешь, Драко, по-моему, ты на ней помешался.

— Тихо ты!— нервно оглянулся Драко, с досадой осознавая её правоту. Он и сам начал замечать, что красивая голубоглазая блондинка постепенно занимала в его мыслях всё больше места.— Прости. Я, наверное, тоже просто не выспался.

— Ничего,— девушка снисходительно ухмыльнулась.— Посмотрим, что будет дальше. На всякий случай, глаз с него не спускаем.

— Да ему же всего пять,— недоверчиво протянул мальчишка.

— А Северусу было всего семь,— напомнила Пэнси.— И даже с ним было много проблем. И вообще, с маленькими всегда сложнее.

— Тебе виднее,— улыбнулся он.— По брату скучаешь?

— И по нему тоже,— ответила она.— Но его я вчера видела, а Снейпа нет уже три месяца.

— Так странно видеть Хогвартс без него, да?— Драко заглянул ей в глаза.— Как будто одной из башен не хватает.

— Интересное сравнение,— ухмыльнулась девушка.— Только вот ты со своей башней хотя бы переписывался летом, а я на свою башню только вчера первый раз за три месяца намёк увидела. Не понимаю, что происходит. Статьи? Он серьёзно? Вот так растрачивать свои мозги и потенциал?

— Ну, может, он занимается чем-то ещё?— предположил Драко.

— Чем?— она закрыла лицо руками и сползла по стене на пол.— Я устала, Драко. От неизвестности, от расстояния, от непонимания...

— Так напиши ему,— внезапно посоветовал он.— И узнай всё. Зачем себя мучить?

Пэнси посмотрела на него так, словно он только что предложил ей покормить соплохвостов.

— Написать ему?— неверяще переспросила она.

— Ну да,— усмехнулся слизеринец.— Всяко лучше, чем ждать непонятно чего. Хоть будешь знать, можно ли тебе на что-то надеяться.

— Можно,— упрямо прищурилась Пэнси.— Я знаю.

— Откуда?— Драко насмешливо приподнял брови, внутренне ликуя: ему удалось её встряхнуть.— Это он тебе сказал?

— Спорим?— она протянула ему руку и хитро улыбнулась.

— Как на четвёртом курсе?— он помог ей подняться.— Когда ты поспорила с Милли и Дафной на то, что сможешь подлить ему приворотное зелье, а потом пошла на Святочный бал в той розовой жути с рюшечками, потому что у тебя не получилось?

— В этот раз получится,— она уверенно сверкнула глазами и сжала губы в тонкую линию.— Потому что теперь всё будет честно. Без препаратов.

— Какая самоуверенность,— усмехнулся мальчик.— Но я рад, что ты, наконец, готова действовать. Напиши ему, ладно?

Пэнси кивнула и улыбнулась, открыто и благодарно. Сейчас Драко очень хотелось её обнять. Она была такой... родной. Страшные воспоминания медленно скрывались в подсознании, уступая место заботе и нежности. В эту минуту её образ никак не соотносился с той, что убила в лесу человека три месяца назад, и ощущение, что это всё ему приснилось, с каждой минутой лишь обострялось.

Каменная стена позади девушки растворилась и в открывшийся проход вывалились первокурсники. Томми вышел последним, с каким-то жутким, неестественным чувством собственного достоинства, явно не соответствующим возрасту. Драко переглянулся с Пэнси и, прикрикнув на парочку особенно шумных ребятишек, сопроводил их в Большой зал, тщательно пряча тревогу и страх. Интересно, он когда-нибудь привыкнет?..

Две недели пролетели быстро, наконец начались тренировки по квиддичу. Монтегю так никто и не видел, но ходили слухи, что в прошлом году его всё же нашли, а потом он долго лечился в Мунго и выпустился из школы, сдав выпускные экзамены по индивидуальной программе. Поэтому Драко так и остался капитаном команды, что, впрочем, не дало ему возможности заменить Пэнси: девушка отчаянно рвалась в воздух.

Насколько он знал, писем от Снейпа так и не было, зато каждые три дня сова приносила ей очередной номер "Зельеварения сегодня", который она обычно только пролистывала, не находя его псевдонима. И седину в волосах, как успел заметить Драко, она больше не закрашивала. Первокурсники поначалу пялились, но привыкли.

А Том был, на первый взгляд, обычным пятилетним ребёнком, только не по годам умным и любознательным, что после маленького Северуса в Хогвартсе считали нормой. И, разумеется, его воспитанность, общительность, доброжелательность и сдержанность позволяли ему смотреться на фоне всё того же Снейпа куда более выигрышно, и он без труда очаровывал и располагал к себе людей не только со своего, но и с других факультетов. Девочки-первокурсницы с удовольствием брали над ним шефство и учили читать и писать, утверждая, что у мальчика просто феноменальная память.

Но находились люди, которые, несмотря ни на что, общих восторгов не разделяли. Только те, что были три месяца назад на той поляне и знали, кто он такой. Драко не понимал, почему они все молчат, лишь изредка прожигая Тома настороженным взглядом, но был рад этому: ребёнок находился на его факультете и беспорядки на нём не были ему нужны.

А ещё ему нравилось, что Пэнси больше не ссорилась с Дафной. Правда, она теперь вообще делала вид, что в упор её не замечает, отчего Дафна выглядела в высшей степени несчастной, но это, по крайней мере, было предпочтительнее активных боевых действий, и Драко надеялся, что когда-нибудь она всё же перебесится. Дафну было откровенно жаль, но влезать во взаимоотношения девушек у него не было совсем никакого желания до тех пор, пока он не стал свидетелем одного весьма занимательного разговора.

Это было в библиотеке, когда он уже отпустил первокурсников и Тома в гостиную. Конспектируя очередной параграф для Флитвика, через пару стеллажей он услышал знакомые голоса и прервался. Не подслушать не представлялось возможным: любопытство, вызванное необычностью компании собеседников, оказалось сильнее, и он бесшумно остановился всего в двух метрах от них.

— А ты думаешь, мне легко перехватывать каждый раз сов?— поинтересовался мужской голос.— То-то и оно. Тебе должно быть гораздо легче договориться с собственной однокурсницей.

— Но она не хочет даже смотреть в мою сторону!— голос Дафны звучал потерянно и обречённо.

— Так привлеки её внимание,— мягко посоветовал Роули.— Делай что хочешь, но он должен вернуться.

— Зачем?— спросила Дафна.

— Чтобы твой ненаглядный так ни о чём и не узнал,— в голосе мужчины зазвучало раздражение.— У вас же вроде всё налаживается? К тому же, ничего сверхъестественного я от тебя не прошу. Мне просто нужен ваш Декан.

— Так почему бы вам не сказать ему об этом самому?

— Ты задаёшь слишком много вопросов, девочка,— резко осадил Дафну Роули.— Только имей ввиду, что если я не получу Снейпа, то мне придётся обратить внимание на Пэнси, а там как пойдёт. Ты же не хочешь огорчать своего ненаглядного?

С этими словами Роули вышел из-за стеллажей так стремительно, что Драко еле успел отскочить в тень. Кажется, пристально наблюдая за пятилетним Томом, Драко и Пэнси пропустили кое-что действительно важное...

HIM/Play Dead

Garbage/Milk

Он снился ей всю последнюю неделю. В её видениях он как-то странно, устало ухмылялся, а затем молча разворачивался и уходил во мрак, каждый раз оставляя у неё стойкое ощущение, что это навсегда, и заставляя её сердце после пробуждения бешено и тревожно колотиться. И ей было страшно, ведь убедить себя в том, что это всего лишь сон, никак не удавалось.

Пэнси отправила ему уже пять сов. Писать письма чаще она остерегалась, чтобы не казаться слишком навязчивой, но ответа не получила ни на одно. Признаться, она даже не была этому удивлена: Северус никогда не отличался излишней общительностью, предсказуемостью и покладистостью. Не захотел— не ответил, и отчитываться ни перед кем за это не станет. Это даже уже не задевало. Но не видеть его, не слышать его голос, не ощущать его по прежнему оказывалось выше её сил.

Она не понимала, зачем ему этот дурацкий журнал, да ещё и под псевдонимом, но спросить было не у кого, хотя необъяснимое чувство, что всё прояснится, стоит ей только его увидеть, не покидало съедаемую тоской заживо девушку. Он был необходим ей, и то, что жизнь в Хогвартсе текла своим чередом без него, ужасно раздражало.

Раздражали обнимающиеся по углам парочки, которых, кажется, в последнее время стало слишком много, беззаботное, абсолютно неуместное веселье первокурсников бесило, а зануды-профессора с их ненужными, нескончаемыми вопросами и заданиями выводили из себя не хуже совсем переставшей закрашиваться седой прядки в её волосах.

Ей приходилось слишком часто напоминать себе, что она обещала Драко не срываться на Дафну, хотя выполнять это обещание с каждым разом становилось всё сложнее. Девушка ходила за ней как приклеенная, почти всегда молча, и лишь иногда предпринимала робкие попытки с ней заговорить, которые Пэнси, впрочем, довольно успешно игнорировала, ради Драко. До тех пор, пока однажды вечером друг не явился к ней с весьма обеспокоенным выражением лица и странным разговором.

Выгнав оставшихся в гостиной младшекурсников за полчаса до отбоя, Драко сел напротив Пэнси, попросив её отложить на время домашнее задание и поначалу долго молчал. Она не торопила и спокойно ждала, только участливо за ним наблюдая.

— Мне надо с кем-то поговорить,— нахмурившись, наконец выдал он извиняющимся тоном.— И так вышло, что кроме тебя больше не с кем.

— А как же твоя Дафна?— язвительно спросила Пэнси.— Мне кажется, у неё в последнее время как раз дефицит общения. Или она только за мной так хвостом ходит?

— О том и речь,— он старался не смотреть ей в глаза.— Поговори с ней, Пэнси. Пожалуйста. Ей это очень нужно. И мне.

— Чего?!— Пэнси даже на секунду опешила и еле усмирила рвущееся наружу бешенство.— Знаешь, Драко, я её терпеть не могу, но ради тебя пытаюсь держать себя в рамках и на расстоянии. Но всему же есть предел! С какого это праздника я должна с ней говорить? Потому что ей это нужно?

— И мне,— робко напомнил он.— Послушай, я понимаю, что тебе это всё поперёк, и вообще не нужно, но у неё может быть важная для нас информация.

— Какая, например?— раздражение в её голосе звучало всё отчётливее.

— Если бы я знал,то не просил бы тебя с ней поговорить,— Драко выглядел вконец растерянным, но отступать не собирался.

— А что мешает тебе самому с ней поговорить?— девушка искренне пыталась найти в происходящем хоть какое-то рациональное зерно.

— Мне она точно ничего не скажет,— уверенно заявил он.

— А со мной, значит, с удовольствием поделится?— умилилась Пэнси.— Что-то я совсем упустила момент, когда мы с ней стали лучшими подругами.

— Хорошо,— решительно кивнул мальчишка.— Давай начистоту и по порядку. Только что я слышал разговор Дафны и Роули. Мне показалось, что он требовал от неё чего-то, напрямую связанного с тобой и Снейпом, чего она выполнить не могла, потому что ты не идёшь с ней на контакт.

— И что?— Пэнси презрительно сморщила носик.— Её проблемы.

— А то, что речь шла о тебе и Снейпе, тебя совсем не интересует? Он сказал ей, что ему нужен либо Декан, либо ты. И лучше бы ей сделать так, чтобы вернулся Снейп, чем подставить тебя, потому что я из-за тебя могу расстроиться.

— Там и твоё имя звучало?— серьёзно спросила Пэнси.

— Не совсем,— смутился мальчик.— Но они, скорее всего, имели в виду меня. Именно поэтому она и не скажет мне ничего: боится, что я могу о чём-то узнать.

— Да уж,— задумчиво хмыкнула Пэнси.— Непростая такая куколка. Хорошо, я поговорю с ней. Но ты влезать не будешь, подслушивать— тоже, и никаких претензий предъявлять не станешь. Договорились?

— Да,— Драко облегчённо выдохнул.

Она видела, что он не верит ей, что боится и переживает, правильно ли поступил, фактически разрешая ей выяснить правду любым способом, но объяснять ему, что она вернулась из ада не покусанной чертями у неё не было сил.

Пэнси подошла к буфету, и взяв в руки первую попавшуюся бутыль, выпила несколько глотков апельсинового сока подряд, что, впрочем, так и не заглушило терпкую горечь, вставшую в горле огромным, мерзким комком. Она зло сморгнула слёзы и снова повернулась к находившемуся всё в том же кресле Драко.

— Где она?— сдержанно поинтересовалась девушка.— В комнату она не проходила, я бы заметила.

— Не знаю,— Драко поднял на неё настороженный взгляд.— Ты хочешь поговорить с ней прямо сейчас?

— Что ты? Нет, конечно!— терпение Пэнси лопнуло окончательно.— Подожду до Рождества. Разумеется, сейчас! Ты видишь её каждый день, реальную, живую и невредимую, а я довольствуюсь только странными, жутковатыми снами. И если твоей кукле известно хоть что-то о нём, то я это узнаю, и чем быстрее, тем лучше!

Её сильно трясло. Обняв себя за плечи, она отвернулась обратно к буфету, пряча уже не поддающиеся контролю слёзы. Конец сентября глумливо усмехался редкими пожелтевшими листьями, жестоко добивая тишиной и тревогой, и ей казалось, что она уже накрепко срослась с подобными ощущениями. Она слишком привыкла ждать, переживать, надеяться и сходить с ума от беспокойства, лишь на считанные секунды выцепляя во мраке собственных сновидений его взгляд, а потом существовать весь день, вполне успешно играя роль самой себя для окружающих, с нетерпением ожидая ночи, несущей хотя бы призрачную возможность новой встречи. Она и без того слишком долго была сильной, пряча за окклюментными щитами чувства и эмоции, о которых совсем не обязательно было знать никому— даже Драко, и сейчас больше не было сил держаться.

Она ненавидела Снейпа за то, что он так упорно молчал, причиняя ей почти невыносимую боль, и отчаянно желала, чтобы он хоть на миг смог почувствовать то же самое, но знала, что такое желание мгновенно пропадёт, стоит ей только его увидеть.

От осторожного прикосновения сзади к плечам она вздрогнула, но Драко не отошёл, лишь крепче её обняв и положив подбородок на её макушку. Конечно, он знал, что она не любит близкого контакта, но имел право на откровенность за откровенность: ему, между прочим, тоже сложно было сейчас ей довериться. Пэнси закрыла глаза, уговаривая себя принять его заботу, и в какой-то момент желание отскочить и убежать пропало.

Но стоило открыться каменному проходу в общую слизеринскую гостиную— и Драко сам быстро отошёл в сторону. Дафна выглядела напуганной и озадаченной, и Пэнси не успела понять, видела ли она их объятия. Однако ей почему-то очень хотелось, чтобы видела.

— Уходи, Драко,— холодно и спокойно произнесла она, глядя прямо на вошедшую девушку.— Уже поздно.

— Ты уверена?— слизеринец явно колебался.

— Уходи,— резко, не оборачиваясь, повторила Пэнси, и он, наконец, скрылся за дверями спален мальчиков, последний раз беспокойно оглянувшись на Дафну.

— Говори,-приказала Пэнси, осторожно усевшись на подлокотник кожаного чёрного дивана.

— Что именно?— Дафна теперь совсем не выглядела испуганной. Скорее, наоборот: в нежно-голубых глазах ясно читалось облегчение.

— Всё, чего от меня хотела, и желательно напрямую.

— Тебе нужно заставить Снейпа вернуться в школу,— неуверенно, на выдохе, произнесла блондинка.

— Зачем?— спокойно спросила Пэнси.

— Не знаю,— Дафна, похоже, занервничала.— Он нужен Роули.

— Только он?— уточнила Пэнси.

— Или ты,— сказала Дафна.— Не спрашивай, почему. Я не знаю.

— А если этого не произойдёт?— голос зеленоглазой брюнетки стал мягким и вкрадчивым.— Что тогда?

Дафна промолчала, испуганно глядя на Пэнси, которая вдруг уверенно подошла к ней и толкнула в кресло за её спиной, поставив на его подлокотники руки так, чтобы блокировать своей собеседнице всякую возможность уйти. Заметив, как Дафна схватила в кармане палочку, Пэнси резко достала свою, одновременно с этим сжав руку блондинки.

— В общем так, кукла,— тихо прошипела она ей в лицо.— Или ты рассказываешь всё сама, или я узнаю это без твоего согласия. Выбирай.

— Сама,— прошептала Дафна.

Пэнси села в кресло напротив и выжидающе скрестила руки на груди, а Дафна заговорила:

— Всё началось ещё на третьем курсе, когда меня угораздило в него влюбиться. Сама знаешь, я не умею привлекать внимание, и он выбрал девушку поярче. Он выбрал тебя. Вы везде были вместе, и два года я просто наблюдала издалека, как он смотрит на тебя, как слушает... как обнимает. Может, ты и не замечала, но на тебя все так смотрят, хотя это и не важно сейчас. Просто в прошлом году я чётко осознала, что вы не более, чем друзья, даже если ты говоришь другое...

— Так трогательно, сейчас расплачусь,— равнодушно произнесла Пэнси.— Ближе к делу. В конце концов, никто не мешал тебе просто увести его у меня.

— Само собой,— грустно улыбнулась Дафна.— Проблема была лишь в том, что он бы не заметил меня, даже если бы не был в тебя влюблён, и в какой-то момент я сдалась. Этим летом он получил от меня несколько писем, пропитанных любовным зельем. Его испарения действовали на Драко осторожно и постепенно, и вот он уже гораздо охотнее со мной общается.

Пэнси опешила. То, о чём говорила Дафна, не укладывалось в голове и совсем не сочеталось с её кротким, ангельским личиком. Воздуха не хватило, а Дафна, словно не замечая ничего вокруг, продолжила:

— Однажды профессор Роули увидел, как одно такое письмо выпало из его сумки. Не знаю как, но он всё понял и стал угрожать мне, что обо всём ему расскажет. Я люблю Драко, понимаешь? Ты ведь тоже умеешь любить. Когда любишь, очень боишься терять... К тому же профессор Роули не требовал от меня ничего сверхъестественного, ведь профессор Снейп вполне может вернуться в школу, и ты можешь в этом помочь, ведь польза очевидна и для тебя самой. Ты же его любишь.

Кое-как Пэнси удалось, наконец, справиться с собой, и вернуть себе дар речи.

— Во-первых, это не твоё дело,— яростно сверкая глазами и едва сдерживаясь, чтобы не заавадить эту блондинку прямо сейчас, наконец смогла выдавить она.— А во-вторых... Ты что, совсем не осознаёшь уровень своей подлости?

— Кто бы говорил,— печально парировала Дафна.— Ты же на четвёртом курсе сама пыталась подлить любовное зелье Снейпу.

— Это был просто спор, и я уж точно не планировала всерьёз привязать его к себе таким сомнительным способом! Знаешь, что я могу сделать с тобой за подобное?

— Да,— блондинка словно только что очнулась.— Делай что хочешь. Мне уже всё равно.

Только сейчас Пэнси заметила, что по её лицу текут слёзы.

— Я устала,— тихим голосом сказала Дафна.— Не могу больше врать. Вот рассказала тебе и стало легче. Именно из-за осознания того, что ты за это со мной сделаешь.

— Тебе всё равно?— напряжённо спросила Пэнси.

— Мне всё равно, что ты будешь делать,-ответила она.— Только не говори Драко. Пожалуйста.

Пэнси молчала, обдумывая полученную информацию. К её величайшему изумлению, ей было жаль Дафну. В конце концов, она сама ради любви пошла на преступление. Но ведь не против того, кого любила! Следовало признать, что кукла оказалась совсем не такой, какой она её знала.

— Значит, поступаем следующим образом,— подвела итог Пэнси.— Я помогу тебе сорваться с крючка Роули и даже ничего не скажу Драко, но и ты мне поможешь. Мне нужен адрес Северуса Снейпа. Если он будет верным, наша сделка состоится.

— Держи,— Дафна вытащила из кармана клочок пергамента.

— Оперативно,— присвистнула Пэнси.— Где взяла?

— Чтобы его добыть, у меня было три недели,— объяснила Дафна.-Я уже готова была сама за ним идти, потому что не видела другого выхода.

— Сама схожу,— Пэнси властно сверкнула на неё глазами.— Ну тебя к троллям с твоими экспериментами. Вернусь— поговорим. Завтра выходные, меня не будет. Я домой.

С трудом дождавшись утра, Пэнси оказалась дома сразу после открытия почты в Хогсмиде, первым же камином. Нужно было появиться пред родительские очи на случай, если Роули вдруг приспичит это проверить. Но с наступлением вечера, соврав родителям, что отправляется обратно в школу, Пэнси улетела в Коукворт.

Тупик Прядильщиков нашёлся не сразу, но мгновенно поразил девушку до глубины души: наблюдать такую нищету и разруху ранее ей не доводилось. Воздух казался серым от фабричного дыма, а узенькая речка, больше напоминающая огромный ручей, была зловонной и очень грязной. Он живёт здесь?!

Носик Пэнси непроизвольно сморщился при виде двух пьяниц в одной из подворотен, через которые она продвигалась. Увидев в своём квартале молодую девушку, явно выделяющуюся среди коренных обитателей этого городка, пьяницы попытались было с ней познакомиться, но, получив метлой поперёк спины, быстро отстали.

Несмело подойдя к нужному ей дому, Пэнси ещё минут пять уговаривала себя постучать, и, в конце концов, решилась. На входе и вокруг не было никаких защитных заклинаний, что сильно её озадачило, заставив усомниться в том, что Дафна дала ей правильный адрес, но когда дверь открылась, всё встало на свои места.

— Великолепно,— криво усмехнулся растрёпанный, небритый мужчина, переведя взгляд родных чёрных глаз с Пэнси на бутылку в своей руке.— С этим действительно пора завязывать. Но не сегодня.

Болотно-зелёный взгляд поражённо скользил по такому знакомому и вместе с тем совершенно чужому сейчас силуэту. Он что, пьян? От страха её едва не стошнило, в воспоминаниях мелькнул Кэрроу с тем же самым запахом огневиски... Бежать. Как можно быстрее и дальше отсюда. Она его совсем не узнавала. Но в тот момент, когда он попытался бесцеремонно закрыть дверь прямо перед её лицом, девушка, совершенно неожиданно для себя самой, остановила его, поставив ногу в проход.

Evanescence/Taking Over Me

Secret Garden/Song From A Secret Garden (Piano And Violin Version)

— Мисс Паркинсон, вам не кажется, что вы слишком многое себе позволяете?— ядовито спросил Снейп, выразительно глядя на ногу Пэнси, которая мешала ему закрыть дверь.

Пэнси промолчала, но положения не поменяла, смерив его всё ещё испуганным, но решительным взглядом. Не для того она сюда пришла, чтобы сейчас так просто уйти, поддавшись его провокациям.

— Боитесь?— угадал он с горькой усмешкой.— Выбирать всё равно придётся.

— Вы меня не прогоните?— наконец неуверенно спросила она.

— А это возможно?— кажется, вопрос его изрядно повеселил.

Развернувшись, он ушёл внутрь дома совершенно уверенной и ровной походкой, что совсем не сочеталось с плотным, густым запахом огневиски, сопровождавшим его мерзким, ужасающим облаком. Да что, тролль бы его побрал, с ним происходит?!

"А ты спроси у него,"— саркастически посоветовал ей внутренний голос. "Ага, конечно,"— мысленно ответила ему девушка.— "А он, разумеется, сразу мне всё объяснит". На секунду зажмурившись и уговорив себя успокоиться, Пэнси вошла следом и остановилась здесь же, у самой двери, не решаясь пройти.

Обстановка дома была довольно простой и старенькой, но вполне себе приемлемой, учитывая состояние хозяина. Бутылки и вещи нигде не валялись, а количество книг на полках комнаты, в которой они находились, поражало воображение, но никаких котлов или ингредиентов для зелий Пэнси не нашла взглядом. Более того, похоже, даже волшебной палочки у него при себе не было. Откуда-то с потолка с радостным чириканьем слетел Джокер и уселся ей на плечо, настойчиво заглядывая в глаза, словно жалуясь.

— Предатель,— полуобернувшись, презрительно-спокойно констатировал Северус и уселся в старое, вытертое и продавленное кресло.— Так и будете молчать?

— Что это?— спросила она, кивнув на свежий номер "Зельеварения сегодня", лежавшего на небольшом чёрном кофейном столике у дивана.

— Удивительно, насколько ограничены у современных студентов способности к запоминанию,— издевательски протянул Снейп, проведя по губам длинным указательным пальцем.— Этот журнал называется "Зельеварение сегодня", и он был рекомендован вам мною в качестве вспомогательной литературы ещё в конце четвёртого курса.

— Видела там ваши статьи,— поморщилась Пэнси.

— Не впечатлили?— весело поинтересовался Северус. Кажется, его совсем не удивил факт узнавания девушкой его "почерка".

— Почему же?— Пэнси пожала плечами.— Вполне. Только не совсем понятно, зачем вы это делаете. Почему нельзя было остаться в школе, с тем же успехом высказывая свои язвительные замечания вашим студентам, если уж данный вид спорта вас так привлекает и не отпускает даже после увольнения?

— Вы пришли спросить меня об этом, мисс Паркинсон?— раздраженно поморщившись, словно от надоевшей ноющей боли, резко поинтересовался Снейп.— Или есть какая-то более весомая причина вашего здесь незваного появления?

— Роули вас ищет,— нахмурившись, сказала Пэнси первое, что пришло ей в голову.

— И вы полагаете, что меня должно это волновать?— с ухмылкой поинтересовался он, иронически приподняв брови.

В этот момент он сильно напомнил ей её саму в категорическом нежелании беседовать с Дафной. Осознание этого отозвалось в душе какой-то необъяснимой, раздражительной злостью с примесью разочарования, и её терпение лопнуло окончательно: он что, совсем не скучал?

Мозг отказывался принимать такую мерзкую, совершенно недопустимую возможность, но по всему выходило, что так оно и есть: в то время как она, едва не воя на луну, сходила с ума от тоски, он просто не вспоминал её. В его нечётком взгляде явственно отражались скука и равнодушие, и ей внезапно очень захотелось швырнуть в него что-нибудь потяжелее, чтобы он хотя бы приблизительно смог прочувствовать, как это больно.

Но этого же не может быть! Она же помнит всё. Его слова, взгляды, прикосновения... Слёзы в момент её смерти. Это не могло так просто утратить силу!

Внезапно в её усталой, измученной длительным ожиданием душе мелькнуло чёткое осознание: он делает это нарочно, явно рассчитывая на то, что она уйдёт и позволит ему спокойно и в своё удовольствие скатываться в пропасть всё глубже и быстрее, потому что так ему, судя по всему, намного легче, по непонятной ей пока причине... Что ж, просчитался. Не дождёшься.

— Вы нужны ему,— с нажимом, упрямо и зло повторила Пэнси.— Из-за этого могут пострадать люди.

— Вот как?— его голос звучал абсолютно безразлично, ковыряя сердце ржавым и тупым разделочным ножиком.— А вам не приходило в голову, мисс Паркинсон, что если он добьётся, чего хочет, то пострадает куда больше людей, и что гораздо безопаснее мне было бы находиться подальше от Роули и маленького Тёмного Лорда? Не помните, чем в прошлый раз закончилось наше с ними сотрудничество?

Под прожигающим взглядом чёрных, пустых глаз Пэнси опустила голову, завесив лицо волосами в попытке спрятать смущение. Он даже пьяный соображает лучше неё. Действительно, он не должен возвращаться в школу, но то, что он боится Роули, не укладывалось в голове. Снейп же может просто не выполнять то, чего он требует! Значит, его самоизоляция имеет совсем другие причины. Несмело подняв на него взгляд, Пэнси заметила, что он рассматривает её с ироническим любопытством.

— То есть, вы всё знаете, да? И просто боитесь?— с вызовом спросила она, скрестив руки на груди и склонив голову набок.— Предпочитаете скрываться от проблем, рассчитывая, что всё решится само собой?

В затуманенном алкоголем взгляде на миг сверкнул стальной, жестокий огонёк и Снейп в мгновение ока очутился рядом, резким, неуловимым жестом прижав её за плечи к стене у самой двери. Джокер с испуганным чириканьем резво переместился на самую высокую книжную полку и затих.

— Для порождённого моим мозгом пьяного бреда вы слишком дерзко себя ведёте, мисс Паркинсон,— очень тихо, почти шёпотом произнёс он, опасно прищурившись.— Не стоит пытаться манипулировать мной, вызывая на откровенность о вещах, которые я не хочу обсуждать. Я не Блэк, и умею игнорировать подобные провокации...

Панический страх пронзил тело миллионами холодных игл, начисто блокируя способность дышать. Он не держал больше, лишь упираясь левой рукой в стену, но сил отойти не было. Обжигающий, пронзительный взгляд жадно изучал её лицо, всё чаще останавливаясь на губах. Да что же это такое?! Он что, получает какое-то особое, извращённое удовольствие, пугая её?

Его правая рука осторожно тронула седую прядь в её волосах, а левая плавно легла на талию. Пальцы уверенно сжали чёрную, плотную ткань её мантии, заставляя приблизиться на считанные сантиметры, и это словно вывело девушку из оцепенения: она знала, что сейчас произойдёт. Повинуясь проснувшемуся в кои-то веки инстинкту самосохранения, Пэнси приложила палец к его губам и медленно покачала головой, взглядом умоляя его остановиться...

В завораживающих чёрных глазах мелькнуло внезапное горькое осознание, взгляд обрёл чёткость, и он отошёл, стремительно и абсолютно молча поднявшись на второй этаж по ненадёжной, рассохшейся лестнице.

Ноги больше не держали, и Пэнси медленно опустилась прямо на пол. Стало вдруг невероятно жарко, а в голове сотнями фейерверков взрывались тысячи картинок. Краски и эмоции её самых прекрасных и откровенных сновидений с поразительной точностью накладывались на те самые ночные грёзы, которые она однажды успела увидеть в растревоженном Роули сознании Северуса, и к которым она так и не смогла привыкнуть.

Она хотела этого во сне и боялась наяву, но каждый раз, оказываясь к нему так близко, не могла не представлять себе такую возможность, дрожа, плавясь и растекаясь внутри своих мыслей приторно-сладкой, тягучей карамелью. Но он слишком редко сокращал расстояние, и лишь пару раз настолько недвусмысленно: сейчас и несколько месяцев назад, когда так же, прижав её к стенке, провёл пальцем по её губам. Чувственно? Да. Откровенно? Более чем. Если бы не одно "но": даже в минуты, когда его неравнодушие к ней становилось очевидным, он пугал её.

Его абсолютная сила и разрушительная властность подавляли волю, как Кэрроу в подвале Малфой-мэнора, и подобная ассоциация только усиливалась резким, терпким запахом огневиски, пробуждая в ней какое-то удушающее, ледяное неприятие такой страсти. Острое оцепенение растекалось по венам обжигающим ядом, парализуя разум и мешая осознанию собственной любви к этому человеку, а страх отчаянно требовал вернуть контроль.

Она понимала, что Северус никогда не станет унижаться так, как Кэрроу, пытаясь получить нужное любыми способами, но ей было необходимо знать наверняка, что он слышит её в любом своём состоянии, и обязательно остановится, если она попросит, хотя подсознание было прочно уверено в том, что если он попробует настоять, она не сможет сопротивляться...

Только сейчас её разум чётко отметил, что его больше нет рядом. Стало очень тихо и пусто, но вместе с тем легко и надёжно: он действительно любит и слышит её.

Так странно. Оказывается, взаимность чувств ещё не гарантирует счастливых отношений. Да собственно говоря, вообще никаких отношений не гарантирует. Собственный страх был не единственной причиной, по которой она его остановила. Сердцем она понимала, что изменённое алкоголем сознание Северуса оказывает ему сомнительную услугу, даруя такую безоглядную смелость и уверенность, и что придя в себя он вполне может о случившемся пожалеть. Они оба сейчас не имели на это права, несмотря на то, что давно переступили ту незримую грань формальных взаимоотношений. У того, что сейчас существовало между ними, не было названия.

Пэнси поднялась с пола и расправила мантию, несмело оглядевшись. Покидать его дом ночью было в высшей степени неразумным, и, пройдя вглубь комнаты, она мягко опустилась на небольшой протёртый диванчик неопределённого цвета. Невыносимо хотелось домой, к маме. Чтобы обняла, поняла, помогла...

Невозможно. Абсолютно нереально. Хотя бы потому, что Пэнси и сама не могла себе представить такого разговора. "Мама, знаешь, я люблю своего бывшего профессора зельеварения, и он меня, кажется, тоже. Скажи, почему он меня избегает? Почему никого не пускает в душу и сердце? Как нам преодолеть эту пропасть?"

Пэнси покачала головой, подавив нервный смешок. Даже в мыслях это звучало невероятно глупо и нелепо, ведь она прекрасно понимала, что никогда не сможет быть с мамой настолько откровенной. И не только потому, что мама не в курсе чувств своей дочери к опасному, мрачному зельевару. Драко вот уже давно в курсе, но и ему она не смогла бы рассказать всего. Просто потому, что есть вещи, о которых невозможно рассказать. Ни-ко-му.

По щекам медленно потекли слёзы. Интересно, а его так же сейчас рвёт изнутри в клочья? Почему-то Пэнси была уверена, что он не спит. После того, что произошло какое-то время назад (а кстати, какое?) он совершенно точно не мог спать. Захотелось подняться и снова его увидеть, но девушка быстро прогнала эти мысли прочь: им нельзя было сейчас находиться рядом. Неожиданно для себя самой почувствовав вдруг умиротворённое спокойствие и безопасность, Пэнси не заметила, как провалилась в сон.

Полумрак небольшого пыльного помещения осторожно рисовал на щеках спящей девушки длинные, дрожащие тени от её ресниц, на которых медленно высыхали холодные, солёные капли. Мучить себя сейчас не было смысла. Утро всё расставит по своим местам.

Lifehouse/Everything

Evanescence/Good night

Ледяные струи быстро стекали по спадавшим на лицо волосам, по старому, шерстяному свитеру, по серым, протёртым джинсам куда-то вниз, и тело жадно впитывало каждую каплю жестокой, колючей влаги: это было единственным способом вернуть себе хоть какое-то подобие контроля. Отчаянно сопротивляясь, мозг пытался удержать хоть каплю влитого ранее в организм алкоголя, щадя ещё присутствующую где-то на задворках подсознания иллюзию спокойствия, но Северусу было решительно необходимо вернуть себе трезвый разум. Прямо сейчас.

Никогда ещё он не осознавал так чётко, что влюблён. Даже к Лили он подобного никогда не чувствовал: это была нежность, привязанность, восхищение, беспокойство, ревность... Что угодно, но только не любовь. Что такое любовь, он узнал лишь теперь, когда понял, что чувства и желания невысокой, темноволосой, отчаянно напуганной девочки ему гораздо важнее собственных.

Ему важно, чего она хочет, о чём думает... чего боится. А боялась она его, хотя он и не мог сейчас понять, почему. Она любит его до дрожи, в этом нет сомнений, но до такой же степени и боится. Неужели во всём виноват алкоголь?..

Ну кто её просил вообще сюда приходить?! Хоть бы письмо написала, если уж так соскучилась, так нет же! Ни летом, ни в сентябре ни строчки. Однако это не было сюрпризом: Пэнси никогда не отличалась излишней предсказуемостью. Действительно, зачем писать, если можно просто наведаться в гости?

Он не мог себе объяснить, почему то, что она видела его таким, было ему настолько неприятно. В конце концов, он никогда не был святым, и вполне мог себе позволить пить при Люциусе, или при Мэри, успешно игнорируя предъявляемые ему претензии. Пэнси же не произнесла ни слова упрёка и не задала ни одного лишнего вопроса касательно его не совсем презентабельного внешнего вида, однако ему почему-то очень хотелось перед ней оправдаться, и это невероятно бесило.

Было не по себе от того, что он не имеет права впустить её в свою жизнь, в сердце, в душу... Слишком много там того, что не стоит знать романтично-беззаветно влюблённой в него маленькой девочке, и собственная пьяная физиономия была лишь верхушкой этого айсберга... "Нашёл малышку,"— издевательски усмехнулся его внутренний голос.— "Которая в свои неполные семнадцать лет уже успела за тебя убить, умереть и разменять душу всеми возможными способами, не задумываясь подставившись под вечное темномагическое клеймо. А что для неё сделал ты? Поцеловал другую?"

Северус болезненно поморщился. Он предпочитал не вспоминать тот пьяный поцелуй пару дней назад, после которого Мэри решила, что имеет на него какие-то права и влияние... Да по большому счёту, ему было всё равно, что она считает и как думает. Гораздо важнее было то, что он сам не мог себе этого простить, чувствуя перед Пэнси противную, тянущую, безмерную вину, хотя и не мог себе внятно объяснить почему, ведь они никогда не были с ней близки, и скорее всего, не будут.

Именно поэтому его так пугала её самоотверженность. Он не заслуживает такой любви, и рано или поздно она поймёт это. И пожалеет. Но сейчас он был благодарен ей за то, что она не позволила ему себя поцеловать. В этом было её главное отличие от Мэри: Пэнси слишком горда для того, чтобы так просто пользоваться ситуацией. Но страх в болотно-зелёных глазах выворачивал наизнанку душу, а её неуверенность причиняла почти физическую боль... Неужели убить за него ей проще, чем поцеловать? Наверное, она просто понимала, что после этого у них уже не будет пути назад.

Он не мог взять в толк, почему его совсем не пугал её поступок, но чувствовал, что так быть не должно. Может, всё потому, что он сам однажды убил человека с особой жестокостью? Ведь Пэнси всего лишь произнесла одно заклинание, действуя по обстоятельствам и из необходимости, а не порезала человека в клочья, уничтожив затем Адским пламенем даже следы его присутствия... Возможно, поэтому.

Ему очень хотелось бы знать, что она сейчас чувствует. Спит ли по ночам, вспоминает ли смерть Хвоста, боится ли себя так же, как он, жалеет ли о том, что сделала... Хотя он догадывался, что не жалеет, ведь отравив в своё время четверых однокурсников, она даже ни разу не раскаялась, и практически прямым текстом заявила ему, что ей всё равно.

Северус мысленно усмехнулся, сравнив Пэнси с Лили: девушки явно были слишком разными. Пэнси была намного сильнее солнечной, улыбчивой Эванс, отчаянно боровшейся за мораль, правду и справедливость. У Пэнси была своя правда и своё понятие о справедливости, а мораль отсутствовала вовсе, и именно поэтому она была по-настоящему опасной. Невозможное, странное сочетание в ней нежности, невинности и жестокости пугало и завораживало одновременно. Северус не знал, чем привлёк её внимание, но сейчас точно был уверен, что если и заслужил любовь, то только её. А на что он рассчитывал с таким послужным списком? На цветочную фею?

А вот она заслуживала кого-нибудь помягче. Кого-нибудь, кто не пугал бы её... Огневиски сегодня всё расставил по своим местам, позволив в полной мере осознать: она нужна ему, и одних только детских поцелуев в щечку ему было уже слишком мало. Он ударил кулаком в мокрую чёрно-белую плитку и усилием воли заставил себя успокоиться.

Смешав в сознании грёзы и реальность, он так и не смог до конца понять, была ли она на самом деле. Наверное, была. Потому что если бы это всё происходило лишь в его мыслях, то она не остановила бы его. Холод упругих струй воды ощущался всё меньше, и Северус плотно сжал губы, сдерживая стон. Всё лето он боролся с собой, тщательно и упорно воздвигая как можно более прочную стену между собой и привычным окружающим, но стоило лишь ей появиться на пороге его дома, как всё пошло гиппогрифу под хвост.

Существовать без магии оказалось невероятно трудно, но вполне возможно, особенно если регулярно себе напоминать, почему он не должен касаться зелий и волшебной палочки. Слишком много вреда приносят его знания и навыки...

Он до сих пор видел во снах её светящееся жуткой смесью красного и зелёного тело и ощущал холод её кожи, не понимая до конца, как смог её вернуть, но осознавая себя причиной её смерти. Это он является автором тех зелий, и именно его юношеские наброски с Мальсибером, которые он позже доработал, вдохновили Волдеморта на идею этого жуткого, наверняка ставшего бы роковым для многих жизней ритуала, но это не было для него важным. Важным являлось то, что по собственной вине он потерял уже второго дорогого себе человека в жизни, и больше рисковать не хотел.

Смерть Пэнси словно отрезвила: ему нельзя заниматься магией. Лили была права. Тысячу раз права. Он не мог больше заставить себя касаться котлов и ингредиентов, а волшебная палочка ощущалась в его руке скользкой, холодной гадюкой. И он вынужден был уволиться из школы— преподавать он больше не мог, и видеть Пэнси тоже, и Дамблдор, понимая его состояние, не сказал ни слова против, лишь попросил помнить, что Хогвартс всегда будет его ждать. Но даже осознание собственной опасности для Пэнси и для окружающих не делало его существование без магии проще.

Пресекая на корню свою сущность, личность и природу, отрекаясь от всего, что всегда его составляло, он чувствовал невероятную, иногда даже физическую боль и слабость: тело отчаянно сопротивлялось такому жестокому, противоестественному издевательству над собой. Бороться с ломкой помогал только алкоголь, и то лишь на время. Снейп ненавидел себя за уподобление отцу, но другого выхода у него не было, и гораздо предпочтительнее было продлевать своё существование таким сомнительным способом, чем медленно, но верно просто сходить с ума, всё чётче с каждым разом осознавая себя никем.

Он почти не выходил из дома и не общался ни с кем, кроме Люциуса. И Мэри, при воспоминании о которой он обычно морщился, как от зубной боли. Нестерпимо хотелось увидеть Пэнси или хотя бы написать ей, но воспоминания о собственной роли в её жизни (и особенно смерти) были слишком свежими. Однако где-то внутри него ещё жила глупая, иррациональная надежда, что она сама его найдёт. Она ведь обещала.

Он скучал по ней так, что порой искренне сомневался в протесте своего тела исключительно против отсутствия в его жизни магии. Казалось, что ему также физически не хватало её, но влезать в жизнь Пэнси, вновь подвергая её опасности, он не имел права. Он не отвечал даже на письма Малфоя-старшего, но после двух месяцев упорного игнорирования терпение Люциуса лопнуло и он сподвигся его навестить.

Его реакцию предсказать было не сложно: ругаясь и презрительно морщась, он привёл в порядок жилище Северуса с помощью магии и прочитал длинную, пространную лекцию о вреде алкоголизма и длительного воздержания от волшебства, на что Снейп предложил ему на выбор либо заткнуться, либо убираться прочь... С тех пор упрёков и лекций больше не было, по крайней мере, в таком объёме, но выражение лица Люциуса в моменты, когда он в очередной раз заставал друга пьяным, говорило само за себя. Северус старался игнорировать это в обмен на регулярно поставляемый Малфоем огневиски, мысленно благодаря его за понимание последствий отказа от магии и полное отсутствие вопросов о причинах. Ведь он всё равно не мог ничего с этим сделать... Да и никто не мог. Кроме Пэнси.

И сейчас, сбрасывая с организма воздействие алкоголя посредством ледяной воды, он искренне не представлял, ради кого ещё смог бы использовать такой довольно радикальный способ отрезвления, но ощущал необъяснимую потребность привести себя в относительный порядок, чтобы больше не пугать её. Северус очень надеялся, что страх Пэнси вызван исключительно алкоголем, а не его поведением, потому что страх несовместим с любовью. Он мог отказаться от возможности видеть, слышать её и даже ощущать её прикосновения, но добровольно принять её ненависть или, что ещё хуже, безразличие, он был не в силах.

Что ж, теперь он в относительном порядке. Расчёска и старая затупившаяся бритва довершили образ, и он накинул более привычную для Пэнси чёрную мантию, рассчитывая и боясь того, что она действительно не приснилась ему. Легко и бесшумно сбежав по лестнице вниз, он судорожно выдохнул: Пэнси была ещё здесь.

Она беспокойно спала на диване, а лицо её было почти полностью скрыто волосами с той самой, тролль бы её побрал, седой прядкой. Эта деталь её внешности завораживала и притягивала, побуждая касаться её... Его личный фетиш. Она словно была символом её личности, характера и отчаянной, жертвенной, беззаветной любви к нему.

Никто и никогда не любил его так, а эта девочка могла, и постоянно видя в ней напоминание об этом, он просто задыхался от физически непреодолимой потребности подойти ближе. Она была его. Без условий и оговорок. Крепко стиснув зубы, чтобы не дотронуться до неё снова, не разбудить и не напугать, он отправился в кухню. Необходимо было трезвым взглядом ознакомиться с содержимым холодильника, о котором он имел весьма посредственное представление, ведь последние три месяца этим занималась Мэри. Остановив свой выбор на яичнице с беконом, Снейп впервые за долгое время заставил себя готовить. Джокер равнодушно наблюдал за ним с кухонного шкафа, всем своим видом демонстрируя немой укор.

— Без тебя знаю!— раздражённо буркнул Снейп, смерив его холодным, недовольным взглядом. Моралист пернатый!

Интересно, сколько сейчас времени? Два часа. До утра ещё долго... Закончив приготовление пищи отработанными до автоматизма идеально-чёткими движениями, Северус с трудом уговорил себя не будить Пэнси, и не заметил, как спустя полчаса и сам задремал на изрезанном деревянном столе.

— Доброе утро, профессор,— несмело вывел его из забытья тихий, едва проснувшийся голос.— Прошу прощения, что разбудила и дважды за то, что вынуждена была остаться у вас ночевать без позволения...

— Вы ещё спите, мисс Паркинсон?— язвительно перебил её Северус.— Прекратите нести чушь. Куда бы вы пошли ночью? Более того, если бы вы не остались добровольно, мне пришлось бы запереть вас здесь до утра.

— Завтракаете?— вконец смутившись, Пэнси кивнула на сковороду с яичницей.— Приятного аппетита.

— Уже позавтракал,— легко соврал он.— Ваша очередь.

— Мне, наверное, нужно идти,— девушка медленно попятилась к выходу из кухни.— Я и так отняла впустую слишком много вашего времени.

— Мисс Паркинсон, вы издеваетесь?— совершенно искренне возмутился Снейп, в мгновение ока загородив ей выход из кухни и, сжав кулаки, наблюдая за тем, как она нервно заправляет за ухо долбаную седую прядь волос.— У вас, судя по всему, был ко мне важный, по крайней мере, для вас, разговор. Так вот, пока он не состоится, этот дом вы не покинете. Вы знали, к кому и на что шли.

— На яичницу с беконом?— слабо усмехнулась она, безуспешно пряча страх, и присела на край стула напротив его.

Он молча подвинул в её сторону сковородку, с горечью отметив, что она всё так же его опасается. Теперь он точно знал, что ему следует делать. Он должен просто оставить её в покое. Забыть самому и заставить её забыть его тоже. Он наверняка ошибся, на миг позволив себе желать её близости... Это невозможно. Их разделяет двадцать лет, и взрослому, опасному даже для себя самого мужчине нечего делать рядом с маленькой шестнадцатилетней девчонкой. Просто знать, что у неё всё в порядке... Но на расстоянии.

— Что Роули от меня нужно?— равнодушно спросил он, когда девушка наконец взяла вилку и нож.

— Не знаю,— нахмурилась она.— Но вы были правы. Вам не стоит появляться в школе...

— Позвольте мне самому это решать, мисс Паркинсон,— жёстко осадил её Снейп.— Вы говорили о том, что могут пострадать люди. Кто именно?

— Все, кто имеет для вас хоть какое-то значение,— не глядя ему в глаза, уклончиво ответила Пэнси, но он понял, что она подразумевает под такой размытой, неточной формулировкой. В первую очередь под удар попадёт она сама.— Сейчас у Роули есть все полномочия для этого. Ведь он наш декан.

— Выясните у него, что ему нужно,— холодно приказал он.— Как только вы это сделаете, пошлите мне сову. Я, знаете ли, не горю желанием видеть у себя незваных гостей. Кстати, очень интересно, почему вы не сделали этого ранее, отдав предпочтение личному визиту без предупреждения? Очевидно, это у вас семейное...

Пэнси выглядела более чем озадаченной, по-прежнему вполне успешно читая между строк и отфильтровывая в потоке его сарказма и ехидства действительно важную информацию.

— Я посылала сов. Штук пять,— осторожно ответила она.— Но вы не отвечали...

— Ещё интереснее,— тонко усмехнулся Северус.— Значит, я ему нужнее, чем можно было предположить...

Но стук в дверь прервал его буквально на полуслове, окатив волной страха: как он мог забыть?! Но мгновенно спрятав необъяснимое волнение за окклюментными щитами, он спокойно прошёл к двери и распахнул её уверенным, резким движением.

— П-привет,— со смущённой улыбкой произнесла Мэри после того, как он, презрительно поморщившись, увернулся от несмелого, короткого поцелуя в щёку.— Я же о-обещала заглянуть п-перед работой. Вот, д-держи. Не забудь п-перекусить, п-пожалуйста.

И она поставила у дверей пару небольших пакетов с продуктами.

— Благодарю,— жёстко ответил он.— Но я, кажется, просил тебя не появляться здесь без особой надобности. И не раз упоминал о том, что способен самостоятельно о себе позаботиться.

— Т-ты сегодня т-трезв,— лицо женщины осветилось счастливой улыбкой, которая, впрочем, мгновенно потухла, уступив место серьёзному и весьма настороженному выражению лица.

— Доброе утро,— нежно промурлыкала Пэнси, подходя ближе к дивану, рядом с которым стояла её метла, и ощупывая гостью абсолютно ледяным и презрительным взглядом, никак не сочетавшимся с её искренней, тёплой и вполне доброжелательной улыбкой.— Прошу прощения, профессор Снейп, что прерываю ваш, безусловно, интересный и важный разговор, но, вероятно, мне пора идти.

Затем, пройдя прямо к дверям, она одарила Мэри надменной, издевательской ухмылочкой.

— Прошу меня извинить, совсем нет времени на знакомство. Возможно, в следующий раз,— произнесла Пэнси, высоко, с достоинством задрав подбородок в лучших традициях Драко Малфоя, и вышла за дверь, не оборачиваясь, и, разумеется, абсолютно случайно слегка задев женщину по голове прутьями метлы.

Северуса переполняла дикая, разрушительная злость: какого тролля он ощущает потребность что-то объяснять маленькой, взбалмошной девчонке, с которой у него нет будущего?! С какой, интересно, стати? Тем более, что объяснять-то, по сути, было нечего...

Мэри МакДональд дружила с Лили ещё во время их учёбы в Хогвартсе, и он всегда воспринимал её исключительно как тень своей подруги, не более. Её дочь Натали училась сейчас в школе на третьем курсе, и вполне могла подвинуть Грэйнджер на пьедестале главной школьной заучки и всезнайки. По крайней мере, по его предмету так точно, и это вполне логично объяснялось тем, что её мать работала главным редактором в самом крупном периодическом издании, касающемся зельеварения.

Натали была яркой, достаточно способной студенткой, и Снейп не понимал, откуда у неё такой интерес к зельям,ведь Мэри никогда подобным рвением не отличалась... Очевидно, в отца. Но, насколько он знал, МакДональд никогда не была замужем.

Он не мог взять в толк, каким образом Мэри узнала о его увольнении буквально через три дня после, но принял мгновенно предложенную ею работу взамен утерянной, ведь написание критических статей было теперь едва ли не единственным способом заработать на существование, не занимаясь при этом прикладной магией. Осознавать это было больно, но необходимо, тем более, что Мэри терпеливо сносила все его пьянки и срывы сроков.

— К-кто это?— недоуменно-настороженно спросила она, проводив взглядом молодую эксцентричную брюнетку.

— Тебя это не касается, МакДональд,— зло прошипел Снейп, приблизившись к ней вплотную и с отвращением заметив мелькнувшее в её взгляде обожание.— После работы зайдёшь за статьёй. А сейчас— свободна!

С этими словами он решительно и бесцеремонно выставил за дверь испуганного, явно недоумевающего главного редактора "Зельеварения сегодня", в который раз за три дня пожалев о том, что дал ей повод на что-то надеяться. Ну их к троллям! Обеих. А Люциусу лучше вообще об этом не рассказывать. Будет долго смеяться.

Red/Buried Beneath

Apocalyptica/Romance

— Он вернётся?

— Откуда я знаю?!— в голосе Пэнси ясно слышалось раздражение.— Отвали, Гринграсс!

— Как это?— удивилась Дафна.— Ты была у него или нет?

— Тебя это не касается, понятно?— опасно прошипела Пэнси.— Ещё один глупый вопрос— и тебя даже до больничного крыла не донесут!

Молчание. Затем снова несмелый, совсем уже потерянный голосок Дафны:

— Ты же обещала мне помочь...

— Обещала, значит, помогу! Главное, не проморгай и включи мозги, или что там у тебя в наличии имеется... От Роули держись подальше.

— Как?— Дафна чуть не плакала.— Он декан и может вызвать меня в любое время!

— Как хочешь!— отрезала Пэнси.— Или я ещё и об этом за тебя должна думать? Извини, но единственное, что я могу сделать, это отправить тебя в больничное крыло с тяжёлым диагнозом. Тогда его к тебе мадам Помфри не пустит.

Драко нахмурился. Вот ведь хамло малолетнее, как говорил его незабвенный двоюродный дядюшка. Её что, соплохвост ужалил? Неужели нельзя вести себя спокойнее? Дафна вот ей не хамит. А вообще, Дафна никому никогда не хамит. С ней всегда очень уютно и спокойно.

А Пэнси... Съездила домой, называется. Что у неё там опять происходит, если она после этого на людей бросается? Хотя в отношениях девочек определённо наметился прогресс. Надо было им раньше поговорить. Вот, Пэнси уже, кажется, что-то Дафне обещала. Судя по всему, помощь с Роули. И с ней необходимо переговорить. Не у Дафны же ему, в самом деле, спрашивать, каким образом Роули на неё влияет!

Пора вмешиваться. Драко открыл дверь и вошёл в гостиную. Девочки сидели у камина прямо на полу, и кроме них здесь больше никого не наблюдалось, что в девять часов утра совсем не было удивительным: завтрак был в самом разгаре, и все были там. Кроме Дафны. Собственно говоря, Драко поэтому и вернулся. После разговора с Пэнси Дафна ходила сама не своя: на вопросы не отвечала, почти не спала и сейчас вот даже на завтрак не явилась. Но это было не единственной причиной, по которой Драко сегодня вернулся с завтрака раньше остальных.

Ему было необходимо ещё распаковать посылку, уведомление о которой пришло ему совиной почтой, что невероятно его озадачило. Однако удивление при получении уведомления было ничем в сравнении с состоянием шока после того, как пресловутая посылка была распечатана. В посылке был полный набор принадлежностей для обучения в Хогвартсе вкупе с несколькими комплектами слизеринской формы на совсем маленького ребёнка, причём явно дорогого пошива, такие же, как ему самому обычно заказывала мама. И Драко знал лишь одного ребёнка, которому могло бы это подойти...

На обратном пути в Большой зал, где он намеревался выяснить, по какой причине ему пришла такая странная посылка, Драко как раз и стал свидетелем не менее странного разговора между своими однокурсницами.

— Доброе утро,— настороженно поздоровался он, переведя взгляд с Пэнси на Дафну и обратно.

— Утро!— буркнула Пэнси, резко поднимаясь с места.— Я спать.

— Я тоже,— смутившись, сказала Дафна, и поспешно удалилась вслед за Пэнси.

Да что, тролль возьми, происходит в этом долбаном замке?! Воздев глаза к потолку, Драко быстрым, размашистым шагом вышел в пустой коридор, и как раз вовремя: на выходе из подземелий Грэйнджер уже отчитывала двоих слизеринских первокурсников за драку в коридоре.

— Или вы сейчас же рассказываете, что здесь произошло, или ваш факультет лишится десяти баллов,— строго предупредила она упрямо молчавших и опустивших глаза мальчишек.— По пять с каждого за драку в коридоре.

— Притормози, Грэйнджер,— развязной, неторопливой походкой Драко подошёл ближе и гаденько ухмыльнулся.— Как бы твой факультет баллов не лишился. Возможно, потеря баллов... скажем, пятнадцати... напомнит Поттеру, куда он дел расчёску?

— Ты бы лучше за своим факультетом следил, Малфой!— тут же влез Уизли.— Твоя мелкота скоро поубивает друг друга, а тебя тролль знает где докси носят!

— Заткнись, Уизли,— лениво парировал Драко, растягивая слова.— Митинг предателей крови будешь устраивать на своей помойке. А со своим факультетом я разберусь сам.

Однако последняя его фраза потонула в возмущённых воплях еле удерживаемого с обеих сторон долговязого рыжего парня. Классика жанра.

Драко надменно ухмыльнулся и, помахав Уизли ручкой, удалился обратно в гостиную, тихо приказав всем первокурсникам и Тому следовать за собой. Как только потайной проход закрылся за последним из них, Малфой окинул притихших детей грозным взглядом.

— Что. Это. Было?— очень тихо, раздельно прошипел он.

Но дети лишь молчали, избегая смотреть ему в глаза. Быстро смерив взглядом каждого, глаза слизеринского старосты остановились на двоих из них.

— Молчите?— угрожающе поинтересовался он.— Я не Грэйнджер, и баллы снимать не буду. Для начала мы известим обо всём ваших родителей и посоветуем нанять каждому няньку, так как со своими родительскими обязанностями они самостоятельно справиться не в состоянии, и это очевидно. Иначе я не знаю, как объяснить факт полного отсутствия всякого воспитания у потомков таких древних, чистокровных родов. Затем, раз уж вам больше нечем заняться, кроме того, как позорить свой род и факультет, я сам распланирую ваш досуг. Скажем, пару недель чистить туалет плаксы Миртл вручную. А после...

— Это всё Флинт и Трэверс!— злобно сверкнув на однокурсников глазами, наконец не выдержала смуглая темноволосая девочка.— Они какие-то перья поделить не могут, а мы должны туалеты мыть?

Двое мальчишек поморщились, но промолчали. Драко холодно улыбнулся.

— Замечательно,— мягко констатировал он.— Флинт и Трэверс стоят здесь, остальные дружно, парами идут за вёдрами, тряпками, швабрами и прочими моющими принадлежностями к мистеру Филчу. Туалет плаксы Миртл ждёт.

— Но за что?— возмутился Джереми Бёрк.— Каролина же всё сказала!

— Вот именно за это,— жёстко отрезал Драко.— Одно из главных правил нашего факультета. Мы не сдаём своих, что бы ни происходило.

— А зачем спрашивать тогда?— буркнула Каролина.— Если отвечать мы всё равно не должны...

— Должны, мисс Шафик,— спокойно кивнул Драко.— Но не любой из вас, а лишь виновные. Свободны.

Молча, недовольно переглядываясь, первокурсники вышли из гостиной, а Драко уселся в кресло перед двумя оставшимися мальчишками, виновато глядящими в пол.

— Я жду объяснений,— терпеливо произнёс староста.— Про какие перья говорила Каролина и почему ваши разборки не могли подождать хотя бы до гостиной?

— Потому что Тому перо нужно было сейчас,— хмуро пояснил Адам Флинт.— Трэверс уже ему блокнот вчера давал, сегодня моя очередь!

— А ты ему вчера уже давал перо!— перебил его Брэндон Трэверс.— А сегодня опять! Сегодня я должен!

Драко озадаченно наблюдал за разъярёнными мальчишками. Должно быть, он сходит с ума. Ведь не может же такой бред существовать в действительности! И пока Драко размышлял, что ему предпочтительнее сделать— сдать мальчишек в Мунго или сдаться самому, едва не упустил момент, когда эти двое снова выхватили волшебные палочки.

— Экспеллиармус!— воскликнул Драко и резко толкнул обоих на диван.

Вид у Адама и Брэндона был такой, словно они только что очнулись. Мальчишки смотрели на него виновато и испуганно.

— Вы что, издеваетесь?— прошипел слизеринский староста.— Какие, к драной мантикоре, перья? Какой, к мерлиновой бабушке, блокнот? Вы всерьёз пытаетесь меня убедить, что едва не поубивали друг друга из-за этого?! Или...

Внезапно Драко осенило. Схватив за руки обоих мальчишек, он потащил их за собой на второй этаж, но прежде, чем войти в туалет, жестом приказал Адаму и Брэндону молчать. Подойдя к двери, он осторожно заглянул в щель.

Дети тихо оттирали пятна на заляпанном кафеле, а маленький Том сидел на уже отмытом до блеска подоконнике, покрытом чьей-то мантией, и что-то рисовал в небольшом синем блокноте.

— Пить хочу,— тихо и уверенно заявил он.

И дети, к большому изумлению Драко, сразу начали переглядываться в сосредоточенных поисках. Наконец, небольшая упаковка сока была найдена в кармане мантии Джереми Бёрка и благополучно вручена пятилетнему мальчишке, болтающему ногами на подоконнике. Тело Драко сковал страх. С трудом взяв себя в руки, он открыл дверь и втолкнул внутрь Адама и Брэндона.

— Том,— осторожно окликнул он.— Пройдём в гостиную.

Легко и быстро спрыгнув с подоконника, Том беспрекословно отправился за Драко. Всю дорогу до гостиной они шли молча, и Малфой, мягко говоря, чувствовал себя не в своей тарелке. Казалось, что красные глаза мальчишки светятся опасным, холодным огнём, прожигая спину и проникая в самую душу... Но показывать страх было нельзя. Следовало немедленно взять себя в руки. В гостиной было людно, поэтому Драко провёл Тома в коридор, где располагались спальни мальчиков.

— Знаешь, Том,— наконец сказал он после пары минут молчания.— Сегодня утром мне пришла одна посылка. Там были вещи на ребёнка. На такого, как ты.

— Уже пришла?— глаза мальчика засветились счастьем, а в голосе зазвучала искренняя благодарность.— Так быстро? Спасибо!

— Спасибо?— недоуменно переспросил слизеринский староста, внезапно отметив, что счастье ребёнка ему необъяснимо приятно.— Вообще-то я хотел поинтересоваться, что это за посылка, откуда она взялась и почему пришла именно мне.

— Вы разве не помните?— удивился малыш.

— Не помню чего?— Драко всё это решительно не нравилось.

— Ну как же,— нахмурился Том.— Мы же вчера с вами об этом говорили.

И тут Драко вспомнил. Картинки вчерашнего дня виделись как в тумане, а голоса слышались как сквозь толщу воды.

— Мистер Малфой, я тоже хочу учиться!— умоляющие красные глаза с чёрными вертикальными зрачками смотрят снизу вверх.

— Ребята ведь делятся с тобой перьями и пергаментом,— терпеливо отвечает Драко.— Порисовать вполне хватит.

— Да, конечно,— соглашается Том.— Но просить ребят каждый раз уже неудобно... Может, вы могли бы меня выручить? Ведь профессор Роули сказал, что мы можем к вам обращаться по всем вопросам...

— Да, Том,— легко соглашается Драко.— Разумеется, я помогу тебе. Заказ сделаю прямо сегодня...

Липкий ужас сковывает мозг и парализует мысли. Неужели это было? Действительно, в самом деле было? Драко не понимал, как он мог согласиться на просьбу ребёнка. Но ещё больше он не понимал, как мог просто об этом забыть. Сейчас мысль о больнице святого Мунго уже не казалась ему настолько ненормальной. И лучше, чтобы никому не стало об этом известно...

— Ах да,— Драко не знал, удалось ли ему сохранить видимость спокойствия и уверенности.— Конечно. Подожди здесь, Том. Я сейчас принесу. Надеюсь, что драк на факультете больше не будет.

С этими словами Драко вернулся в комнату. На посылке, предназначенной для Тома, лежало письмо, на котором слизеринец, обречённо вздохнув, узнал почерк отца.

"Приветствую, Драко.

Я, разумеется, совершенно не против, когда ты с таким рвением собираешься в школу, и даже готов оплачивать ваши с мамой покупки надлежащего качества с соответствующей стоимостью, но ведь не дважды в год с интервалом в месяц! В скором времени жду от тебя сову с объяснением.

Твой отец, Люциус Малфой."

Перечитав письмо ещё пару раз, Драко тяжело выдохнул, закрыл лицо руками и со стоном рухнул на кровать.

Всю следующую неделю на факультете было довольно спокойно. Первокурсники вели себя вполне адекватно, и таких провалов в памяти Драко за собой больше не замечал. Отец, правда, долго ругался за расточительство, но в конце концов успокоился и он.

Только с Дафной творилось что-то странное. Она всё так же ходила за Пэнси до среды, впрочем, не добившись решительно ничего, кроме упорного игнорирования, а в среду вечером внезапно появилась на тренировке по квиддичу. С метлой.

Увлёкшись поисками снитча, Драко даже не сразу понял, что произошло, когда Пэнси вдруг сменила траекторию полёта и резко спикировала вниз, отчаянно ругаясь. Подхватив Дафну в десяти метрах от земли, она едва не упала сама, но Драко успел замедлить падение девушек. Крэбб перехватил метлу Дафны, когда она уже врезалась в трибуну, треснув пополам, Гойл изо всех сил удерживал рвущуюся из его рук Пэнси, которая, по-видимому, всерьёз рассчитывала проклясть Дафну, а красивая голубоглазая блондинка просто молча плакала, обняв себя руками, целая и невредимая. Тренировка была сорвана.

Наблюдая за Дафной весь четверг и половину пятницы, Драко с облегчением отметил, что она вела себя как обычно спокойно и сдержанно, и даже наконец-то оставила Пэнси в покое. Девочки вообще больше друг на друга не смотрели, только Пэнси изредка бросала на Дафну хмурые взгляды, и казалось, что обе они тают на глазах.

В пятницу после занятий Драко всё-таки не выдержал и подошёл к Пэнси с твёрдым намерением выяснить наконец, почему Хогвартс уже вторую неделю просто сходит с ума.

— Пэнси, ты ничего не хочешь мне рассказать?— остановив её у самого выхода из класса трансфигурации, спросил он.

— А что я должна рассказать?— устало уточнила она.

— Ну, например, что творится с Дафной и чем ей угрожает Роули.

— Нет, не хочу,— на секунду задумавшись, ответила Пэнси.— Тебе это знать не обязательно. Мы всё решим сами.

— То есть, как это не обязательно?— опешил Драко.

— А вот так!— резко ответила ему девушка.— Тебя это не касается! И знаешь, мой мир не ограничивается одной лишь твоей Дафной! У меня своих проблем полно, ясно? Я не обязана решать ещё и ваши! Сами между собой договаривайтесь!

— Они говорили обо мне, я уверен!— перебил Драко, словно не слыша её.— Значит, это меня касается! И тогда, на тренировке... Это она из-за него, да? Что он ей наговорил? Отвечай!

Голос Драко сделался ледяным и властным, и Пэнси как-то сразу сникла. Только сейчас он заметил, что глаза девушки уже давно на мокром месте.

— Ну что происходит, Пэнси?— уже мягче произнёс он, осторожно тронув её за плечо.— Ты была у него, да?

— Откуда ты знаешь?— бесцветно спросила она, не глядя ему в глаза.

— Слышал краем уха,— признался мальчишка.

— Слишком большой у тебя край уха,— слабо усмехнулась девушка.— А ведь обещал не подслушивать.

— Я обещал не подслушивать, когда вы разговаривали с Дафной неделю назад,— хитро уточнил Драко.— А потом я никому ничего не обещал. Так это из-за него, да? Что он сказал? Не вернётся?

— Я не знаю, Драко,— покачала головой Пэнси.— И если можно, я не хотела бы о нём говорить.

— Хорошо,— понимающе кивнул Драко.— Так что там с Дафной и Роули?

Пэнси замерла, и взгляд её сделался задумчивым. Она словно смотрела куда-то сквозь него.

— Ничего,— наконец произнесла она очень тихо и напряжённо.— Поцелуй меня.

— Что?— на миг Драко показалось, что он ослышался.— В смысле?

— Поцелуй меня, сказала!— всё так же тихо повторила Пэнси.— Какой ещё тут может быть смысл?!

— Ты в порядке?— начал было Драко, но договорить не успел: девушка резко потянула его за галстук вниз и поцеловала, страстно, властно и уверенно, как никогда. Руки Драко сами легли на её талию и вскоре он уже привычно ответил на поцелуй, забыв, где находится...

Он даже не успел понять, сколько прошло времени, придя в себя лишь после того, как Пэнси быстро скрылась за поворотом коридора. Время словно остановилось, и доказательством этому были два замерших взгляда: шокированный— Роули и полный боли— Дафны.

Evanescence/Secret Door

Evanescence/Imperfection (Awigo Knows cover)

Скрывшись за спасительным поворотом коридора, Пэнси судорожно огляделась и, с облегчением удостоверившись, что здесь больше никого нет, с чистой совестью сползла по стене на пол. Сердце бешено колотилось и на душе было более чем мерзко. Поцелуй жёг губы чувством глубокой, нескончаемой вины: перед Драко, перед Северусом... Даже перед этой Дафной, но такой выход из положения представлялся самым надёжным.

Ей было необходимо выбить Роули из колеи и, судя по всему, она это сделала. Манипулировать чувствами Дафны и Драко у него больше не получится, ведь половина шестого курса Хогвартса видела, что у Драко отношения с ней, Пэнси. А вторая половина наверняка узнает об этом в ближайшее время. Значит, исчез предмет шантажа и Дафна больше не обязана подчиняться этой пародии на декана. Оставалось лишь надеяться, что она всё поняла правильно...

Пэнси болезненно поморщилась: Драко совершенно точно ничего не понял. Своё поведение ему придётся объяснять по пунктам, и она совершенно не представляла, что ему скажет. Она знала только одно: им сейчас нельзя ссориться. Ни при каких обстоятельствах. Роули должен в них поверить.

После того, как Дафна всерьёз попыталась угодить в больничное крыло, чтобы только спрятаться от его воздействия, Пэнси стало её действительно жаль: слишком хорошо она понимала охватившее её отчаяние. Наверное, именно поэтому ей искренне хотелось помочь Дафне. Разумеется, надо было ещё нейтрализовать приворотное, но с этим она разберётся позже. Наверняка Роули сейчас пытается удержать Дафну, и Пэнси готова была молиться всем богам, чтобы у этой куклы хватило ума отвертеться.

Услышав шаги, девушка резко встала и едва со стоном не рухнула обратно: к ней торопливо и вполне целенаправленно приближался Драко. Остановившись прямо напротив неё, слизеринец смерил Пэнси задумчивым, оценивающим взглядом и, внезапно схватив за руку, потащил к подсобке для швабр, в трёх метрах от того места, где Пэнси стояла. Совершенно опешив, девушка даже не сопротивлялась, когда он бесцеремонно втолкнул её внутрь и запечатал дверь заклинанием, мгновенно прижав её к стене и удерживая за руки.

Да что же это такое? У них такая хватка с рождения в подсознании закреплена, что ли? Откровенно говоря, это уже раздражало. Пора привыкать, наверное. Но не сейчас. Пэнси едва успела отвернуться, чтобы избежать поцелуя и обожгла друга злым взглядом.

— Отойди,— тихо, угрожающе прошипела она.— И никогда больше так не делай.

— А что такое?— деланно удивился Драко.— Кажется, пятнадцать минут назад мы с тобой замечательно находили общий язык.

Опустив глаза, Пэнси молчала. Драко не отпустил, но и попыток её поцеловать больше не предпринимал, и девушка на физическом уровне ощущала исходящую от него злость.

— Ты не выйдешь отсюда, пока всё мне не объяснишь,— жёстко резюмировал он.— Мне надоело ощущать себя идиотом. Я уже давно перестал понимать, что происходит. Кажется, я просто схожу с ума.

— Руки отпусти,— устало попросила Пэнси.

— Ага, сейчас,— ухмыльнулся слизеринец.— Может, тебе ещё помочь волшебную палочку из кармана достать? Я слишком хорошо тебя знаю.

Пэнси было жутко. Впервые она боялась Драко. Его взгляд был ледяным и колючим, а он сам— необычно напряжённым и перевозбуждённым. Похоже, в этот раз она действительно перегнула палку, и теперь совершенно не представляла, как будет выкручиваться. Она знала только одно: имя Дафны в их разговоре не должно прозвучать ни в коем случае.

— Можешь её взять,— подумав, обречённо согласилась девушка. Больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы он её отпустил.

Драко крепче прижал её к стене и его левая рука скользнула по её бедру вверх, к карману. Забрав палочку, он отошёл, явно почувствовав себя увереннее. А вот Пэнси, напротив, сделалось как никогда неуютно. Она вновь ощущала себя запертой в ловушке. Поправив смятую мантию и растрёпанные волосы, девушка перевела взгляд на настороженно наблюдающего за ней Драко.

— Тебя опасно целовать,— несмело усмехнулась она.— Ты ко всем проявляющим к тебе симпатию девушкам так относишься?

— Нет, только к тем, которые зачем-то начинают меня использовать,— ядовито произнёс её собеседник.— Не заговаривай мне зубы, Пэнси. Что это было?

Голос Драко сделался опасно-твёрдым и Пэнси быстро отвела взгляд, нервно заправив за уши выбившиеся пряди волос.

— Мне надо, чтобы Роули поверил в наши с тобой отношения,— наконец призналась она.

— Какой, к синим пикси, Роули?!— взорвался Драко.— Какое ему дело до отношений его учеников?

— Я должна держать его подальше от себя,— спокойно ответила Пэнси.— Отношения с тобой— неплохая защита, ведь теперь у него нет тем для разговора со мной. Ему нужен Снейп, а я им не интересуюсь, и никаких рычагов воздействия на меня у него нет.

— То есть, ты просто не хочешь с ним общаться?— Драко, казалось, не верил своим ушам.— А просто сказать ему об этом ты не пробовала?

— Нет!— девушка посмотрела на друга так, словно сомневалась в его умственных способностях.— Я же сказала: мне нельзя с ним пересекаться! Это опасно! Что не понятно?

— Представь себе, Пэнси, что мне действительно не понятно, почему ты не можешь даже пары слов ему сказать!— настаивал Драко.

— Потому что общение с ним наедине не закончится ничем хорошим,— убежденно заявила девушка.

— Для тебя? Или для него?— холодно усмехнулся Драко.

— Для всех,— ответила она.— Как выяснилось в прошлом году, этот товарищ совсем не против "грязной игры", и если он едва не справился со Снейпом, то мне и подавно нельзя оставаться с ним наедине.

— Это ты про "окклюментное замещение"?— в глазах слизеринца мелькнуло понимание.— Почему ты изначально ничего мне не рассказала?

— Потому что изначально я и сама ничего не поняла,— Пэнси нервно передёрнула плечами.— Но в этом году... Мне что, одной не нравится этот тандем Роули и маленького Тёмного Лорда? Ты же помнишь, как мы избегали оставаться наедине с Амбридж. Так вот, с Роули надо упираться в два раза активнее. Ты слышал, что я ему нужна. Значит, мне надо держаться от него как можно дальше.

— Ему нужен Снейп,— напомнил Драко.— И только потом ты.

— Вот и пусть он Снейпа сам уговаривает,— фыркнула Пэнси.— Он не вернётся. Потому что его добавлять к этой парочке ещё опаснее, чем меня, и мы все это понимаем.

— И другого выхода у тебя, разумеется, не было?— в голосе Драко сквозило раздражение.— Тебе не кажется, что для простого спектакля такое поведение... немного слишком?

— Очень надеюсь, что Роули подумает так же и примет всё за чистую монету,— слизеринка поджала губы.— Хочется, чтобы он поверил...

— Да там все в это поверили!— перебил её Драко, с большим трудом контролируя гнев.— И Роули, и Дафна, и ещё половина школы! Ты понимаешь, что наделала?

— Понимаю,— невозмутимо кивнула она.— Защитила себя...

— Наплевав на меня!— закончил за неё Драко.— Мне-то что теперь делать, Пэнси?

— О чём ты?— равнодушно спросила она.

— Не прикидывайся ангелом!— Драко всё больше выходил из себя.— Что мне теперь делать с Дафной? Она, между прочим, тоже это видела!..

— Послушай, ты можешь забыть о ней хоть на секунду?— зло оборвала его Пэнси.— Ну надоело уже, честное слово! Дафна то, Дафна это... А как же я? Обо мне ты подумать не хочешь? Друг, называется...

— Дафна никогда не вела себя настолько эгоистично!— безапелляционно отрезал Драко.

Сейчас Пэнси прилагала максимум усилий, чтобы удержать себя в руках и не сдать ему этого фарфорового ангелочка со всеми потрохами. В конце концов, всё это она затеяла, чтобы помочь и Дафне тоже, скрывая её нелицеприятные выходки в обмен на адрес Снейпа. И теперь она же сама оказывается во всём виноватой. Хотя, наверное, это к лучшему... Чем больше Драко будет злиться на неё, тем меньше он будет задавать ненужных вопросов. Пора уходить.

— Верни мне мою палочку, Драко,— холодно попросила она, протянув ему руку ладонью вверх.

— Нет,— друг покачал головой.— Мы ещё не договорили.

— Я так не думаю,— глаза Пэнси яростно сверкнули.

Девушка метнулась вперёд, попытавшись забрать из его кармана своё оружие, но справиться с ним оказалось совсем непросто. Драко крепко прижал её к себе и она вынуждена была прекратить сопротивление. Обида переполняла душу, а сердце сжималось от жалости к себе. Едва сдерживая слёзы, она посмотрела ему в глаза в попытке понять, как он поступит дальше, ведь очевидно, что зелье этой блондинистой дряни действует безотказно: слишком уж его заботит, что она о нём подумает.

— Тебе придётся выбирать, Драко,— твёрдо сказала она, тщетно пытаясь унять мелкую дрожь.— Или она, или я.

С этими словами она снова его поцеловала, на этот раз осторожно и нежно. Хватка блондина ослабла, и спустя секунд пять он отскочил от неё так резво, словно вместо неё целовал мантикору или инфернала. Девушка внутренне горько усмехнулась: её расчёты оправдались. Не можешь справиться с противником— шокируй его. Он и так уже считает её чуть ли не сумасшедшей, и эффект только что был закреплён. Вполне успешно. Страх во взгляде Драко сменился тревогой и он быстро сунул руку в карман.

— Это ищешь?— отойдя на пару шагов ближе к двери, она продемонстрировала ему обе волшебные палочки.

— Верни,— сквозь зубы прошипел слизеринец.

— Сейчас,— девушка неприятно ухмыльнулась и выскочила в коридор, едва не наткнувшись на проходившего мимо, явно чем-то крайне раздражённого, Роули.

— Прошу прощения,— смущённо улыбнулась ему Пэнси и оглянулась на вышедшего сразу следом Драко, незаметно передав другу палочку.

— Какого тролля на факультете нет ни одного из вас?— слизеринский декан был необычно зол и непрерывно переводил цепкий взгляд с одного помятого и растрёпанного подростка на другого.

— Как раз туда и направлялись,— миролюбиво откликнулся Драко, на ходу приводя в порядок помятую пыльную мантию.

— Я заметил,— по губам Роули зазмеилась неприятная улыбка.— Ещё раз увижу факультет без присмотра— сниму баллы.

— Простите,— пряча глаза, ещё раз извинилась Пэнси, внутренне ликуя: доверие Роули они заслужили и пока можно было выдохнуть.

Не сговариваясь, они с Драко быстрым шагом направились к подземельям, рядом, молча и не глядя друг на друга.

— И приведите в порядок свой внешний вид!— раздался им вслед ледяной приказ.— Совсем распустились!

Ребята только ускорили шаг и, добравшись до гостиной, сразу разошлись по комнатам. Пэнси очень надеялась, что в спальне никого не будет и она сможет наконец беспрепятственно дать волю слезам и эмоциям.

Она ощущала себя грязной, и дело было вовсе не в результате пребывания в пыльной подсобке для швабр. Целуя Драко, она не испытывала никаких эмоций, кроме отвращения. Отвращения к себе. Он наверняка ненавидел её сейчас, и имел на это полное право. Но в этих тисках всё равно приходилось чем-то жертвовать.

Никогда ещё Пэнси не чувствовала себя настолько несвободной. Вот уже две недели ей приходилось существовать в жёстком режиме многозадачности, хотя, по большому счёту, всё, что от неё требовалось, сводилось к одному простому действию: молчать. Не разговаривать с Роули, не обсуждать с Драко Дафну, ничего не рассказывать родителям и ото всех скрывать свой визит к Снейпу. Она чувствовала, что рано или поздно не выдержит такой изоляции, что споткнётся о собственную ложь и сорвётся в пропасть, так и не получив ничьей поддержки, но балансировать на краю было возможным лишь в одиночку, и от понимания этого было вдвойне обидно.

Было нестерпимо жаль себя и до такой же степени больно. Что она делает не так? Почему все те немногочисленные, но по-настоящему важные для неё люди так от неё отдалились? Всё, что она делала в своей жизни, было для них и ради них, но чем больше она старалась, тем хуже выходило. Драко злился и боялся, родители не понимали, а Снейп... вероятно, решил, что она ещё мала, и нашёл себе вариант постарше.

Это была женщина лет тридцати— тридцати пяти, немного выше Пэнси, с длинными, до середины спины, вьющимися, соломенного цвета волосами и насыщенно-синими глазами— единственной яркой чертой её внешности. Одета она была неброско, но дорого и со вкусом, и с таким обожанием смотрела на Снейпа, что её хотелось убить. Кто она такая? Какое значение имеет для него? И что теперь делать ей самой?

Первым порывом Пэнси было оставить в покое их обоих, и никогда больше не видеть ни его, ни её, но сейчас гордость отчаянно боролась с ревностью, впрочем, безнадёжно проигрывая по всем фронтам. Она уже понимала, что не сможет его уступить.

По всей видимости, отношение к ней Снейпа не отличалось учтивостью, и в этом не было ничего необычного: даже с Пэнси он не позволял себе излишней мягкости. Невольно проводя параллель между ней и собой, Пэнси болезненно морщилась, вспоминая их с Северусом несостоявшийся поцелуй. Интересно, а эта тётка на её месте отказалась бы? Вряд ли.

А вот Пэнси пересилить себя так и не смогла: резкий запах огневиски стойко ассоциировался у неё с Кэрроу, цепко выуживая из подсознания липкий, панический ужас, в котором не было места любви... Хотелось плакать. Спрятаться за плотным пологом кровати и плакать до утра, вымывая из себя всю слабость, чтобы иметь возможность побыть сильной хоть ещё пару дней.

Но и этому не суждено было сбыться. Дафна плакала навзрыд, не скрываясь и не замечая ничего вокруг, лёжа ничком на своей кровати, а на соседней сидела Милли, по-турецки скрестив ноги и, похоже, не решаясь вмешиваться.

— Ну и болото,— презрительно поморщилась Пэнси, на что Милли отчаянно замахала руками: мол, не мешай. Не обратив на сигналы Булстроуд никакого внимания, Пэнси резко плюхнулась на край кровати Дафны.

— Чего тебе?— безжизненно поинтересовалась сквозь слёзы расстроенная, молчавшая до сих пор блондинка.

— Ничего,— весьма нелюбезно буркнула Пэнси.— Булстроуд, погуляй пока, а?

Подозрительно смерив Пэнси и Дафну долгим взглядом, Миллисента всё же уступила. Пэнси облегчённо выдохнула: ей очень хотелось узнать у этой куклы, сработал ли спектакль для Роули, а при посторонних выяснять это было проблематично.

— Ну?— слегка толкнув тихо всхлипывающую девушку, неопределённо спросила Пэнси.

Дафна молчала. Неловкость, повисшая в воздухе, ощущалась физически. Впервые Пэнси не знала, что нужно делать, поэтому просто сидела и молчала, в надежде, что Дафна, наконец, среагирует. И спустя минут десять Дафна, видимо, удостоверившись, что Пэнси не отстанет, повернулась на бок, подтянув колени к груди.

— Больно,— на выдохе тихо произнесла она.— Тяжело очень...

— Тебе тяжело?— взорвалась Пэнси.— А кому легко? Мне, что ли?

— Ты знала,— Дафна словно задыхалась.— Ты всё знала, но прошлась по самому больному!

— Прекрати нести чушь!— Пэнси злилась.— Что сказал Роули?

— Какой ещё Роули?— у девушки, казалось, совсем не осталось никаких сил.— Зачем ты это сделала? Он же не нужен тебе!

— Гринграсс, прекрати истерику!— прикрикнула на неё Пэнси.— Я обещала тебе помочь, и я помогла! И если сейчас ты скажешь, что у тебя не получилось обернуть ситуацию в свою пользу, я тебя просто убью. Итак, повторяю вопрос: что сказал Роули?

— Всё нормально,— через силу выдавила Дафна, размазывая по лицу растёкшуюся тушь.— Сказал, что к его большому сожалению, я не способна даже нормальное приворотное зелье сварить. А я посоветовала ему проверить тебя, потому что у тебя это, судя по всему, получилось лучше.

— Вот и правильно,— удовлетворённо кивнула Пэнси.— Можешь же думать, когда хочешь. А результаты твоего приворота я устраню, конечно. Но немного позже. Образец у тебя остался?

— Зачем тебе?— почти спокойно спросила Дафна.

— Снейпу отошлю!— зло отозвалась Пэнси.

— Понятно,— кивнула её собеседница.— Не скажешь...

— Не надо искать скрытый смысл там, где его нет, Гринграсс,— фыркнула Пэнси.— Если я сказала, что отошлю его Снейпу, значит, так и сделаю. Пусть эту муть посмотрит профессионал и посоветует, чем можно её нейтрализовать.

— Мне кажется, что приворот действительно не подействовал,— виновато предположила Дафна.— И всё осталось так же, как и было: он придёт к тебе, стоит тебе лишь поманить его пальцем...

— Это уже не твоё дело,— отмахнулась Пэнси, внутренне горько усмехаясь: знала бы эта Дафна, сколько она только что всего выслушала от её ненаглядного.— Главное, что спектакль подействовал и тебе хватило мозгов всё понять и отвертеться. Знаешь, Гринграсс, у тебя просто талант лить слёзы от надуманных проблем.

— Надуманных?— удивлённо переспросила Дафна.— Мне так не кажется. Не знаю, знакомо ли тебе чувство, когда ты влюблена в человека, для которого совсем не имеешь никакого значения, а подобные спектакли разыгрывать не умеешь.

— Не знаю,— очень тихо, задумчиво отозвалась вдруг Пэнси.

— То есть как это?— опешила Дафна.

— Видела у Снейпа какую-то тётку,— совершенно неожиданно для самой себя призналась Пэнси.

— Какую тётку?— непонимающе переспросила светловолосая слизеринка.

— А я откуда знаю?— Пэнси раздражённо повысила голос.— Тётка и тётка. Продукты ему таскает, и смотрит такими щенячьими глазами... Тьфу!

— Ревнуешь?— слабо улыбнулась Дафна.

— А ты?— издевательски вернула ей вопрос Пэнси.

Блондинка замолчала и улыбка мгновенно сошла с её лица. С минуту подумав, Дафна наконец заговорила снова.

— Совет нужен?— спросила она.

— А давай,— ни на что особенно не надеясь, согласилась Пэнси.

— Покажи ей, что он твой, вот и всё. Что вы вместе.

— Знаешь, Гринграсс, сколько ни разыгрывай спектакли, их не воплотить в действительность,— покачала головой зеленоглазая брюнетка.— Они так и останутся лишь спектаклями.

— Но она-то этого не знает,— пожала плечами Дафна.— И вообще, Паркинсон, что тебе не нравится? Тебя раздражает тётка— я предложила вариант, как от неё можно избавиться.

— Замечательно,— кивнула Пэнси.— Может, когда-нибудь я и от тебя избавлюсь, проблема ходячая. Закончила заливать комнату слезами? Тогда я спать.

С этими словами Пэнси задвинула полог своей кровати и уснула сразу, как только её голова коснулась подушки. Плакать больше не хотелось.

Следующее утро ознаменовалось сразу двумя событиями: Каролина Шафик, одна из первокурсников Слизерина, сильно обожглась, принимая душ, и Пэнси пришлось сопроводить её в больничное крыло. На завтрак она, разумеется, опоздала, и Драко пришлось захватить ей пару бутербродов и кувшин тыквенного сока, которые он всучил ей абсолютно молча и почти не глядя на неё, вместе с небольшой запиской от Роули:

"После завтрака жду вас у себя в кабинете.

Т. Роули"

Спускаясь вниз, в кабинет декана, Пэнси совершенно не представляла, что он от неё хочет и о чём будет с ней говорить. Возможно, ей было бы спокойнее, если бы Драко был рядом, но подходить к нему и о чём-то просить она не решалась: не стоило нервировать его ещё больше.

Кабинет слизеринского декана был почти таким же, как во времена обитания там Снейпа, но с заметными отличиями: книг на полках было в два раза меньше, а беспорядка— в два раза больше. Роули сидел за столом, пересматривая личные дела учеников своего факультета, но при появлении Пэнси встал.

— Мисс Паркинсон,— поприветствовал он её кивком головы.— Перебирал тут ваше личное дело и решил с вами пообщаться. Надеюсь, вы не против?

— Разумеется,— покладисто согласилась Пэнси.— Но боюсь, что у меня не более десяти минут: скоро трансфигурация.

— Я не отниму у вас много времени,— обаятельно улыбнулся Роули.— Как вы себя чувствуете?

Пэнси смерила высокого голубоглазого блондина недоверчивым взглядом.

— Благодарю вас, всё в порядке,— кивнула она.

— Понимаешь, Пэнси,— внезапно Роули сменил манеру обращения.— Я, признаться, несколько переживал за тебя. То, что произошло четыре месяца назад, могло негативно сказаться на твоём здоровье, и мне кажется, было бы не лишним проверить, не осталось ли на тебе последствий того печально известного ритуала...

— Последствий?— эхом повторила Пэнси. Вопрос был неожиданным.

— Именно,— охотно подтвердил Роули.— Но чтобы в этом разобраться, нам с тобой необходимо восстановить... некоторые подробности.

— Какие подробности?— занервничала девушка.— Я ничего не помню. Я же была мертва.

— Да, конечно,— сочувственно откликнулся слизеринский декан.— Но ты можешь вспомнить всё то, что было до этого печального события... Или спросить у профессора Снейпа.

— Знаете, профессор Роули,— доверительно сообщила ему Пэнси.— Меня тоже в своё время волновал этот вопрос, и я уже пыталась с ним связаться, но, к сожалению, безуспешно. Сов он игнорирует.

Интересно, как он теперь будет выкручиваться? Но Роули, казалось, совсем не был обескуражен.

— Именно так, Пэнси, именно так,— с грустной улыбкой согласился он.— Я и сам посылал ему несколько сов, с точно таким же результатом... Он не отвечает. Именно поэтому я и попросил сейчас твоей помощи. Ты же участвовала в этом, и что-то помнишь. Мы с тобой можем восстановить ритуал общими усилиями...

— Пэнси, мы на трансфигурацию опаздываем, ты идёшь?— в кабинет без стука заглянула Миллисента Булстроуд.

— Да, конечно,— встрепенулась Пэнси.— Прошу прощения, профессор Роули, профессор МакГонагалл не любит ждать.

С этими словами слизеринка быстро выскользнула из кабинета, готовая просто расцеловать Милли за спасение. Почти бегом направляясь к кабинету трансфигурации, они едва не столкнулись с Дафной Гринграсс.

— Всё нормально?— обеспокоенно спросила она, глядя на задыхающихся от многочисленных лестниц однокурсниц, и остановила взгляд на Пэнси.— Я подумала, что тебе не надо оставаться с ним наедине.

— Не надо,— искренне улыбнулась ей Пэнси.— А вот на выходные мне очень надо попасть к родителям. Снова.

Muse/Hysteria

No Doubt/Don't Speak

Нет, Северус Снейп не был пьян. Он честно пытался держаться все эти три недели, на протяжении которых не получал от Пэнси ни слова, ни строчки, но отказ от магии нестерпимо жёг кожу и жрал изнутри, ковыряя внутренности тупой, гнутой вилкой.

Конечно, он понимал, что Пэнси, в силу своей непредсказуемости, вполне может снова проигнорировать сов и заявиться лично, и, собственно говоря, это было единственным стимулом не пить. Он даже попросил Люциуса достать ему отрезвляющее зелье на случай своего срыва, которое, к счастью, пока не пригодилось, оправдывая его неуверенный расчёт на собственную силу воли.

Нет, он вовсе не думал, что у него с ней когда-нибудь могут получиться нормальные взаимоотношения... Совсем нет. Но снова пугать эту девушку ему совершенно не хотелось.

С Мэри в этом плане было намного проще: она принимала его любого, и продолжала ухаживать за ним, невзирая на его многочисленные запреты. И она совсем не боялась, если он бывал пьян, напротив, казалось, она даже предпочитала видеть его таким в надежде на повторение того самого поцелуя, но Снейп больше не пускал её дальше порога в обычные дни и дальше гостиной— в дни, когда они обсуждали новую статью для журнала.

Холодный октябрьский дождь настойчиво стучал по стёклам огромными, увесистыми каплями, скрывая за пеленой воды гнущиеся к земле серые, полуголые деревья. Снейп любил такую погоду: это значило, что сегодня совершенно точно не будет никаких раздражающих визитов. В такой ливень никакая сила не вытащит Люциуса из дома, да и Мэри не придёт. Он помнил, что она боялась грозы. А вот Пэнси любила полёты в такую погоду... Но вестей от девушки всё не было.

Значит, сегодня можно было с чистой совестью позволить себе сорваться, не опасаясь абсолютно ничьих осуждений и нотаций. Ну, кроме Джокера, который наблюдал за ним с почти человеческой жалостью в быстром, суетливом взгляде.

— Мне это нужно,— попытался убедить птица Северус, но воробей лишь презрительно отвернулся.

Ну да, конечно, осуждать всегда легко, а попробовал бы он сам взять— и отрезать себе крылья...

С каждым днём прикасаться к зельям и палочке становилось всё сложнее. Когда это происходило, он испытывал странную, иррациональную неуверенность и страх. Он не мог заставить себя творить магию, словно какая-то неведомая сила связывала его руки и ставила непреодолимый барьер между ним и котлом.

Он до сих пор не мог поверить, что Пэнси жива, а её визит три недели назад постепенно терял чёткость, вымываясь из памяти и укладываясь в подсознание чем-то наподобие сна. Наверное, это было к лучшему: чем меньше они будут контактировать, тем безопаснее будет её собственная жизнь, но он не мог не думать о ней и о том, что происходило в Хогвартсе все эти три недели, особенно когда он вспоминал свой последний разговор с Мэри.

Это было около трёх дней назад. Едва присев на диван и взяв в руки пергамент со статьёй, МакДональд перевела на него обеспокоенный взгляд.

— С-северус, м-может, ты в-вернёшься в-в школу?— сходу спросила она.

— С какой стати?— Снейп иронически приподнял брови.— Я сыт этой школой по горло. И потом, как ты себе это представляешь? Я не могу больше колдовать, и ты это знаешь.

— М-можешь,— голос Мэри звучал почти жалобно.— Т-ты п-просто б-боишься.

Снейп смерил её колючим взглядом, но промолчал.

— М-молчишь?— грустно усмехнулась она.— З-значит, я п-права, и т-ты действительно б-боишься. Т-только вот н-не понимаю, п-почему.

— Послушай, МакДональд,— прошипел Северус, приблизившись к ней почти вплотную.— Ты пришла проверять статью— вот сиди и проверяй. Какое твоё дело, вернусь я или нет?

— В школе п-происходит что-то с-странное, хмуро пояснила Мэри.— Н-натали боится этого м-маленького Т-тома из Слизерина. Г-говорит, что он п-пугает и п-притягивает одновременно. А ещё— его в-все слушаются. О-однажды, н-недавно совсем, Н-натали п-потеряла свою м-мантию, а п-потом обнаружила её в т-туалете плаксы М-миртл, н-на втором этаже. Она н-не знает, откуда её м-мантия там в-взялась, з-зато знает, что н-незадолго до этого т-туалет чистили з-за что-то наказанные с-слизеринские п-первокурсники. И Т-том.

— То есть, по-твоему, я должен возвращаться в школу из-за утерянной мантии твоей растяпы-дочери?— язвительно переспросил Северус.— Ты не находишь, что это не слишком весомая причина?

— А к-какая п-причина м-может считаться весомой?— нахмурилась женщина. В её голосе зазвучала необъяснимая обида.— Та и-исключительно н-наглая д-девочка-брюнетка? Т-ты и сам п-прекрасно з-знаешь, что Н-натали н-никогда н-не была рассеянной.

— Возьми статью и уходи, МакДональд,— Северус встал и сложил руки на груди. Его тон сделался непререкаемо-стальным.— Допроверишь её дома. Если что-то не так, пришлёшь сову.

— Ч-что я н-не так с-сказала?— Мэри смотрела на Снейпа со странной смесью вызова, боли и мольбы.— Она т-тебе н-нравится?

— Никогда больше не пытайся лезть не в своё дело,— жёстко оборвал её Северус.— Нас с тобой не связывает ничего, кроме работы, МакДональд. Запомни это.

— А к-как же всё... Н-ну, то, что б-было?— несмело пролепетала она.

— Это был всего лишь один пьяный поцелуй, и всё,— болезненно поморщился он.— Можешь про него благополучно забыть и никогда больше не вспоминать. Это не даёт тебе никаких прав на меня и никаких обязанностей мы друг перед другом не имеем, понятно?

— Т-только п-пьяный п-поцелуй?— в голосе Мэри зазвенело возмущение.— Хорошо. Н-но подумай, С-северус, о том, н-нужно ли тебе с-совершенно напрасно помнить о д-девчонке н-намного младше себя, да и в-вообще из другого мира, п-пока она б-будет ц-целовать других. Н-ничего не н-напоминает?

Северус словно пропустил удар в живот. Стало тяжело дышать, и он не смог выдавить из себя ни слова, только молча указав Мэри на дверь. Женщина вышла очень быстро и уверенно, а мгновение спустя он больше не смог сдерживать рвущуюся наружу магию. Едва не спалив полдома и Джокера в придачу, а затем выслушав от Люциуса всё, что он думает о его бескрайнем, достойном гиппогрифа, упрямстве, приводил дом в порядок уже вручную: друг начисто отказался помогать, заявив, что он, Северус, всегда может взять, наконец, в руки палочку, и справиться самостоятельно.

Вот уже три дня МакДональд на пороге его дома не появлялась, но мысли о маленьком Тёмном Лорде и обжигающая ревность всё равно мешали спать, заполняя мозг по самую черепную коробку. Знание, что Роули ежедневно маячит в непосредственной близости от Пэнси, отнюдь не добавляло Снейпу уверенности в себе. И в ней.

Роули был умён, красив и опасен со всех ракурсов. Слова о том, что Торфинн находит Пэнси "интересной", прочно засели в сознании Северуса, и именно они заставляли воспринимать заявление МакДональд всерьёз. А может, Мэри просто блефовала? Откуда она могла знать такие подробности личной жизни шестнадцатилетней брюнетки? И тут же приходило понимание: Натали.

Но если она могла рассказывать матери такое, и это было правдой, значит, Пэнси не особенно скрывалась. А раз так, то это точно был не Роули. Его бы уволили в ту же секунду... Драко? Насколько он помнил, дальше дружбы у этих двоих дела не шли. Но отказалась же Пэнси в прошлый раз его целовать! А с сыном Люциуса, значит, запросто! Злость душила и выворачивала наизнанку, но пазл складывался точно. Мэри была права, он не должен мешать девушке выбирать свою собственную, счастливую жизнь. Лили выбрала вполне успешного и социально устроенного Поттера, а Пэнси— такого же младшего Малфоя. Логично.

Приходило понимание, что решение оставить её в покое, которое он принял в первый и последний визит этой девушки в свой дом, было неоспоримо правильным. И вообще, какого тролля его интересует её личная жизнь? Ведь если раньше они были связаны лишь формальными отношениями учителя и ученицы, то теперь исчезло и это. Теперь их не связывало ни-че-го. А значит, нужно гнать прочь эту нелепую ревность.

Хочет Малфоя— пусть выбирает его. Только подальше отсюда. Снова со всеми подробностями наблюдать выбор не в свою пользу у него больше не было сил.

Погружённый в свои мысли, он даже не сразу отличил робкий стук в дверь от стука дождя по стёклам, а отличив, сильно удивился: кого ещё могло принести сюда в такую погоду? От тихо выругался и поставил ещё закрытую бутылку огневиски на стол, рядом с заранее принесённым бокалом.

Бесшумно подойдя к двери, он уверенно потянул её на себя.

— Мисс Паркинсон?

Выглядела Пэнси, мягко говоря, скверно: дрожащая и промокшая насквозь, она обнимала метлу, словно в надежде согреться, волосы повисли мокрыми сосульками, а вода с мантии ручьём стекала на такую же залитую дождём землю.

Быстро втащив продрогшую девушку внутрь, Северус захлопнул дверь, оставив за ней глухой шум непогоды.

— Позвольте поинтересоваться, мисс Паркинсон, чем вам снова не угодили почтовые совы?

Скрыть неприязненный тон оказалось практически невозможно. Ревность в его груди настороженно подняла голову и опасно заурчала. А Пэнси, казалось, вовсе не ощущала никакой неловкости: поставив метлу у двери, она принялась методично выжимать полы своей мантии.

— Я ничего не имею против сов, профессор Снейп,— хрипло пояснила девушка.— Но Роули они, судя по всему, категорически не нравятся.

— Вы простыли?— нахмурился Северус.

— Нисколько,— соврала Пэнси, пытаясь придать голосу обычный тембр.

— Понятно,— спокойно заключил он.— Под горячий душ, мисс Паркинсон, немедленно!

И Северус указал на лестницу, ведущую на второй этаж. Пожав плечами, девушка сразу отправилась, куда велено.

— И ради Мерлина, высушите свою одежду!— поморщился он, следуя за ней и показывая расположение ванной комнаты.

Быстро заглянув в свою спалью, он протянул ей пару полотенец и спустился вниз. Огневиски следовало убрать до лучших времён, а мокрые лужи на на стареньком паркете— вытереть, причём она этого видеть не должна. Ни к чему ей знать о его проблемах с магией.

Наверху уютно лилась вода и становилось очевидным, что сегодня Пэнси снова ночевать будет здесь. Издевается она над ним, что ли? Северус провёл рукой по лицу, с трудом подавив стон.

Решив отпустить Пэнси и не мешать ей жить, он, однако, не мог не беспокоиться о ней. Разумеется, эта девушка была очень сильной, явно сильнее многих, и почти всегда могла за себя постоять, но одна деталь её внешности, серебряным штрихом небрежно повисшая вдоль её правой щеки, не позволяла ему забыть и о немалой степени её уязвимости.

Что бы ни было нужно Роули, он представлял для неё реальную угрозу, и Северус чувствовал вполне объяснимую потребность её защитить. Защитить и отпустить, немедленно, потому что рвать свою душу снова у него не было никакого желания. Он понимал, что этот её визит к нему должен был стать последним.

Сняв с шеи металлический кулон в форме сердца с выгравированной на нём буквой S, Снейп лишь грустно усмехнулся: давно пора было вернуть его обратно.

Немного подумав, он всё же решился и спустился в подвал. Здесь было страшно. Старый котелок, ингредиенты для зелий по стенам и шкафам и, наконец, его волшебная палочка. Пыльная. Надо же... Прикоснувшись к ней дрожащими руками, Снейп едва подавил рвотный позыв: страх требовал положить палочку на место, но мозг хорошо помнил, что ему следует делать.

Несколько пассов над кулоном, сопровождаемых невербальными заклинаниями: эта магия будет последней. Колдовать было больно, но не критично: магия охотно струилась сквозь поры таким мощным потоком, что приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы сдержать её излишки, не позволяя разрушить себя изнутри. Хотя бы это он ещё мог контролировать.

Кулон мягко засветился и потух. Северус медленно опустился на пол. Его трясло и подбрасывало. Рвущуюся наружу магию следовало вновь взять под контроль и успокоить бешено колотящееся от страха сердце. Теперь он может быть за неё спокойным...

Северус не знал, сколько времени он провёл вот так, на полу, в обнимку с ножкой старого, расшатанного стола, но когда он пришёл в себя, шума воды и стука капель по стеклу уже не было слышно. С трудом поднявшись, на негнущихся ногах он поднялся в гостиную, едва не выругавшись: от самой входной двери отходила Пэнси, обёрнутая в одно лишь полотенце, едва достававшее ей до середины бедра.

Слов не было. Взгляд Северуса жадно изучал завёрнутую в махровую ткань фигурку с собранными на макушке чёрными волосами и свисающими вдоль лица двумя прядями: одной— под цвет волос, и другой— ослепительно серебристой. Пэнси хитро прищурилась и сдержанно улыбнулась.

— Ошиблись домом,— спокойно пояснила она так и не пришедшему в себя профессору.

— Второй этаж,— наконец с трудом процедил он сквозь зубы.— Выберете себе спальню по вкусу. Поговорим утром.

С этими словами он быстро отправился обратно в подвал. Где-то у матери, он помнил, было здесь успокоительное.

Нет, она точно над ним издевается!

Red/Fight Inside

Alice Cooper/Poison (Single Version)

Этой ночью Пэнси так и не смогла уснуть и была уверена, что Северус не спал тоже. Конечно, она не хотела так шокировать профессора уже сейчас и, если честно, совсем не была к этому готова, однако нисколько не жалела о случившемся.

Губы сидящей на облупившемся подоконнике девушки невольно трогала лёгкая улыбка при воспоминании о таком ошеломлённом и, кажется, весьма заинтересованном взгляде худого черноглазого мужчины... Что ж, сам виноват. Никто не просил его появляться в гостиной так не вовремя.

Эта тётка успела уже раз пять постучаться, а он всё не удосужился выйти и открыть ей. Пришлось, наскоро обмотавшись полотенцем, покинуть такую уютно-тёплую ванную комнату и посмотреть в окно на предмет того, кого же на ночь глядя принесло и почему Снейп не хочет открывать. Увидев уже знакомую ей мадам, Пэнси сначала нахмурилась, а потом задумчиво улыбнулась. Явилась, значит... Ей же хуже.

Решение пришло само. С хитренькой ухмылкой осмотрев свой внешний вид в заляпанном зеркале и поправив на себе полотенце цвета топлёного молока, Пэнси спустилась вниз и открыла дверь. Женщина на пороге старенького полузаброшенного домика выглядела весьма озадаченной.

— З-здравствуйте,— её голос звучал более чем неуверенно.— А г-где С-северус?

— Уже спит,— мило улыбнулась ей Пэнси, молясь про себя Мерлину, чтобы Снейп не появился здесь прямо сейчас.— Ему что-нибудь передать?

— М-мне бы хотелось его увидеть,— немного осмелела женщина.

— Прекрасно,— издевательски-доброжелательно кивнула ей Пэнси.— Я обязательно ему это передам, когда он проснётся.

— В-вы не поняли,— её собеседница начинала злиться.— Это с-срочно. Он ж-ждёт меня.

— А по-моему, это вы не поняли,— девушка одарила гостью неприятной ухмылочкой, поправляя полотенце.— Сейчас Северус очень устал и теперь уже совсем никого не ждёт. И вас в том числе. И мы были бы весьма признательны, если бы вы заглянули позже. Например, никогда. А теперь извините, но мне пора идти. Очень хочется спать. Да и Северус искать будет.

С этими словами Пэнси уверенно закрыла дверь перед поражённо хватающей ртом воздух женщиной, а сразу после услышала позади себя тихие шаги и, резко обернувшись, быстро отошла от двери.

Странно, но она не чувствовала стыда или неловкости, и ситуация её даже забавляла. Сердце сильно забилось от прилива адреналина, хотя его взгляд был неожиданно приятен телу. В глубоких чёрных глазах читались одновременно неподдельный интерес и озадаченность. Пэнси не смогла сдержать робкую улыбку: впервые она видела профессора Снейпа таким растерянным.

— Ошиблись домом,— невозмутимо соврала она, но Снейп, казалось, не понял ни слова.

— Второй этаж,— похоже, он с трудом подбирал выражения.— Выберете себе спальню по вкусу. Поговорим утром.

И он мгновенно ретировался туда, откуда пришёл. Пэнси не могла не признать его правоту и быстро убежала наверх. Им обоим следовало до утра привести свои мысли в порядок. Играть с ним было... забавно и страшно.

Только сейчас она поняла, как ей повезло, что он не был сегодня пьян, потому что играть по его правилам она явно была ещё не готова... Невозможно было решиться на какие-то серьёзные отношения с человеком, которого боишься. Он был непонятен ей, совершенно закрыт и абсолютно непредсказуем, но одно она знала точно: она нравится ему. Сильно.

Удивительно, каким говорящим мог иногда быть его обычно пустой и холодный взгляд. Только что она видела в нём все варианты дальнейшего развития событий, и была благодарна ему за то, что он выбрал самый безопасный из них, хотя и понимала, что ещё ответит за подобную невольную провокацию. Но, в конце концов, спектакль был для этой тётки и, кажется, прошёл довольно успешно.

Пэнси доверяла Северусу, но совсем не чувствовала взаимности. Как обычно недоступен и застёгнут на все пуговицы, даже несмотря на более чем очевидную симпатию к ней. Безумно хотелось сорвать хоть пару застёжек, чтобы хоть что-то понять, но она не представляла, чем может заслужить пусть малую толику его откровенности, раз даже её смерть, как оказалось, не была достаточным основанием хотя бы для малейшего проявления его доверия, если, конечно, за доверие не считать разрешение самостоятельно выбрать себе комнату.

Она узнала её с первого взгляда и сердце сжалось от нежности: именно это помещение она видела, когда первый раз менялась с Северусом душами. Значит, это была его комната? Она не решилась занять смятую постель и осталась сидеть на плохо прокрашенном, шершавом подоконнике.

Здесь было очень спокойно и уютно. Достаточно долго Пэнси просто разглядывала книжные полки, старый письменный стол и простую, сетчатую односпальную кровать. Кажется, он обитал здесь с самого детства, и уже давно жил здесь один, периодами, в свободное от Хогвартса время. Здесь повсюду читался его сдержанный стиль и чувствовался слегка горьковатый травяной запах. Так пахло от его мантии...

Быстро прогнав из своих мыслей эти детали, Пэнси невольно задумалась о том, как будет объяснять Северусу своё поведение, и ей стало по-настоящему жутко. Надежды на то, что он просто об этом забудет, не было: слишком живым и говорящим был его жадный, изучающий взгляд.

Ещё некоторое время Пэнси просто мерила шагами маленькую комнатку, а потом, не выдержав, спустилась вниз, в кухню, отчаянно надеясь не наткнуться там на Снейпа. Его там не было, но вместо облегчения это принесло лишь беспокойство: где он и почему, в отличие от Драко, не спешит высказать ей всё, что о ней и её поступке думает?

Мутное оконное стекло утверждало, что наступал рассвет. Только теперь она осознала, что до сих пор была облачена в одно лишь полотенце. Внутри сразу похолодело и она рванула наверх, в ванную: следовало переодеться в свою обычную, уже сухую одежду.

Придирчиво осмотрев себя в зеркале, девушка удовлетворённо кивнула и спустилась обратно, замерев на пороге кухни. Он уже был там и занимался самым нелепым из возможного в этой ситуации: делал бутерброды и кипятил чайник. Абсолютно по-маггловски.

Палочки рядом с ним так и не наблюдалось, но сей настораживающий фактор надёжно скрылся за ощутимой физической скованностью и растерянностью: как себя вести дальше она не знала, а Снейп не собирался облегчать ей принятие решения. Он просто молчал, казалось, вовсе её не замечая, но в тот момент, когда она уже совсем была готова в панике скрыться от него подальше, Северус вдруг скользнул по ней колючим взглядом и кивнул на тот же стул, который она занимала в свой прошлый визит к нему домой.

Очень осторожно Пэнси присела куда велено, не произнося ни слова. Чем дольше он молчал, тем более неловко она себя чувствовала. Пусть бы накричал, встряхнул её, морально уничтожил в своей обычной манере... Но только не молчал. Это убивало и создавало у Пэнси стойкое ощущение, что он просто испытывает её выдержку. Что ж, испытание она не прошла.

— Доброе утро,— наконец произнесла она полувопросительно-полуутвердительно.

Сдержанно кивнув, Снейп лишь продолжил нарезать сыр. Его движения завораживали. Она любила наблюдать за его действиями в лаборатории и в классе зельеварения и, как оказалось, на кухне это было не менее увлекательным. От его действий веяло магией даже несмотря на то, что перед ним лежал обыкновенный сыр. Это по-настоящему восхищало.

Внезапно в мысли девушки прокралось понимание странного несоответствия и она осознала, что именно не давало ей покоя всё это время.

— Профессор Снейп, сэр,— несмело начала она.— А где ваша палочка?

Одарив её, наконец, абсолютно нечитаемым взглядом, Снейп обернулся к ней так, словно только что заметил.

— Приятного аппетита,— сквозь зубы произнёс он, поставив перед ней чашку чая и тарелку с бутербродами, и вышел из кухни прочь.

К предложенному завтраку Пэнси так и не притронулась. Он что, даже поговорить с ней не хочет?! "А придётся,"— зло решила она и минут через пять вышла в гостиную. Снейп сидел в низком кресле и что-то писал на старом журнальном столике, изредка бросая взгляд на открытый перед собой журнал "Зельеварение сегодня".

Девушка прошла к дивану и села напротив погружённого в свои мысли Северуса, не решаясь вмешиваться. Она не понимала, что такого сделала и почему он сейчас даже не хочет удостоить её своим вниманием. Ещё вчера он не был таким...

— Роули интересуют подробности ритуала,— всё же произнесла она в надежде хоть как-то обратить на себя его внимание.— А ещё меня беспокоит Том. От него на факультете значительные беспорядки, хотя в целом всё выглядит так, что он не имеет к ним никакого отношения. Он посещает занятия вместе с нашими первокурсниками и как-то уговорил Драко купить ему форму и принадлежности.

— Волшебная палочка?— Северус окинул её серьёзным, цепким взглядом.

— Насколько я знаю, нет,— охотно ответила Пэнси.— Но первокурсники, да и ребята постарше тоже, с удовольствием делятся с ним всем, что бы он ни попросил. А ещё неделю назад в больничное крыло попала одна из наших первокурсниц, при весьма странных обстоятельствах. Обожглась в душе.

— Драккл,— мрачно пробормотал Снейп, продолжая писать.

— Мы присматриваем за ним как можем,— попыталась оправдаться девушка.— И Драко постоянно с ним рядом...

Перо в руке Снейпа сломалось пополам и Пэнси вздрогнула.

— Позавтракали?— произнёс он так, словно это не имело для него совершенно никакого значения.

— Спасибо, не хочется,— настороженно ответила она.

— Ах да,— неприятно усмехнулся Северус.— Вы же всегда делаете только то, что вам хочется, не так ли?

Волны опасности, исходившие от него в этот момент, парализовывали тело и волю.

— Вседозволенность в воспитании детей никогда не давала положительных результатов,-тем временем продолжал он.— Полагаю, мне стоит связаться с вашими родителями и предупредить их о возможных последствиях такого подхода. Как считаете?

— Я вас не понимаю,— отведя взгляд, тихо соврала Пэнси. На самом деле, бешеная ревность Снейпа была ей более чем очевидна.

— Разумеется,— прошипел он, резко приблизившись к ней.— Вы совершенно не умеете учиться на своих ошибках, мисс Паркинсон. Вам никогда не приходило в голову, что, в целях самосохранения, с представителями противоположного вам пола стоит вести себя более сдержанно?

— Если вы о вчерашнем, то это случайность,— Пэнси испуганно отшатнулась, но голос её звучал вызывающе.— В дверь стучали уже минут пять, а вас всё не было... А потом вы внезапно появляетесь в гостиной и предъявляете претензии!

Похоже, она перегнула палку. Губы Снейпа сжались в тонкую линию, а глаза сузились.

— Позвольте мне в своём доме, мисс Паркинсон, появляться где мне захочется и тогда, когда я сочту нужным,— чётко и раздельно произнёс он.

— Тогда не удивляйтесь, что во время пребывания в вашем доме гостей вы можете наткнуться на то, что вовсе для вашего наблюдения не предназначалось!— парировала она.

Кажется, Снейп сейчас едва удерживал контроль.

— Осмотрительность, мисс Паркинсон, ещё никогда не была лишней,— наконец, справившись с собой, почти спокойно произнёс он, однако, рассматривая её мантию тем же взглядом, которым вчера так подробно изучал полотенце.— И если вы привыкли всегда позволять себе подобную свободу действий, не понимая специфики восприятия мужчинами некоторых аспектов действий женщины, то я совсем не удивлён поведению Амикуса Кэрроу в вашем отношении! Всё вполне закономерно.

Лучше бы он её ударил. Девушка задохнулась, а её глаза противно защипало. Он что, действительно теперь считает её едва ли не проституткой? Теперь она понимала, что такое настоящая магия, жестокая, опасная и разрушительная. Три запрещённых заклинания не имели с ней ничего общего. Убивать можно было гораздо более жестоким, мучительным и извращённым способом, которым Снейп владел в совершенстве.

— Где он?— хрипло спросила она.— Правда, что он мёртв?

— Это сейчас не имеет значения,— холодно сказал Северус.

— А что имеет?— она искренне удивлялась своей способности до сих пор вести с ним диалог.

— Вот это,— он положил на стол перед ней её кулон с вырезанной на нём буквой S.— Мне давно следовало это вернуть.

Стук в дверь заставил его замолчать и отойти. За дверями вновь стояла та самая тётка, но сейчас она не имела для Пэнси значения. Она теряла его окончательно и бесповоротно, сама, и эта женщина совсем не была в этом виновата.

Это не укладывалось в голове. Он любит её, без сомнения любит. Но почему же так жестоко отталкивает? Неужели ему действительно настолько больно находиться рядом с ней? Почему? Что теперь делать? Уйти?

Душа рвалась из груди, отчаянно сопротивляясь. Она не могла убедить себя оставить его, не верила, что без неё ему будет лучше. Мерлин, ну что с ними обоими не так?!

Пэнси даже не обратила внимания, когда рядом с ней села его гостья. Северуса рядом уже не было, куда он ушёл и надолго ли— она не успела заметить.

— М-меня зовут М-мэри,— представилась она так, словно это имело для Пэнси какое-то значение.— М-мэри МакДональд.

Не дождавшись от девушки хоть какой-нибудь реакции, Мэри продолжила:

— Я н-не знаю, кто ты т-такая и откуда взялась, н-но хочу тебя п-попросить: оставь его в-в покое. Т-ты молода и ещё с-сможешь найти себе достойного спутника. Н-не лишай р-ребёнка отца.

— Что?— Пэнси показалось, что она сходит с ума.— Какого ребёнка?

— М-моя дочь, Н-натали,— пояснила женщина.— С-северус её отец.

Только сейчас Пэнси вспомнила, кого ей напоминала эта женщина. Натали МакДональд из Гриффиндора была абсолютной копией своей матери.

— Этого не может быть,— Пэнси медленно помотала головой, совершенно ничего перед собой не видя.

— М-может,— спокойно кивнула ей Мэри.— И у нас ещё в-всё м-может быть х-хорошо. Только, п-пожалуйста, н-не мешай ему. Д-дай ему быть счастливым.

Пэнси тупо крутила серебряное колечко на указательном пальце. Это был подарок Дафны Гринграсс на её прошлый день рождения, и несмотря на своё более чем неприязненное отношение к этой барышне, Пэнси не смогла его выбросить в числе прочих. В памяти мелькнула записка, лежавшая вместе с колечком в небольшой простенькой коробочке: "Однажды это тебя спасёт". Губы Пэнси тронула нервная улыбка. Ну и где обещанное спасение? Хотя, возможно, спасения от несчастной любви ещё не изобрели.

Стало невыносимо душно, находиться здесь она больше не могла. Схватив со стола оставленный Северусом кулон, не видя и не слыша ничего вокруг и оставив у двери старенькую, растрёпанную метлу, девушка выбежала на улицу.

Мрачный рассвет на бордовом небе ещё медленно вступал в свои права, но Пэнси не видела этого из-за застилавших глаза слёз. Что ж, теперь она знала, что ей следует делать. Требовалось просто не мешать.

Дурацкое кольцо сильно жгло кожу, но это было даже приятно: эта боль позволяла хотя бы частично заглушить ту, другую, которая всё больше разрасталась где-то в её груди бездонной, чёрной, как его глаза, дырой.

— Куда спешишь, солнышко?— окликнул её пьяный голос в одной из подворотен.— Проход платный.

Пэнси молча остановилась перед преградившими ей путь тремя невнятными фигурами, не отвечая и вообще плохо понимая, чего от неё хотят, но когда один из них обнял её и начал с интересом ощупывать область карманов её мантии, девушка наконец сообразила резко достать из рукава волшебную палочку, невербально отправив наглого пьяницу отдыхать на растрескавшийся асфальт.

Двое других, испугавшись вспышки заклинания, повели себя совершенно по-разному: один отскочил и со всей доступной ему поспешностью скрылся за углом, а второй резко выхватил короткий нож. Кольцо, казалось, раскалилось в этот момент добела, намертво прилипнув к коже, но всё происходящее больше не имело для Пэнси значения.

В момент, когда холодное лезвие прошло где-то под рёбрами, её мысли занимал только один вопрос: откуда же в человеке, которого она любит больше жизни и после смерти, такая невозможная скрытность и жестокость?

Evanescence/Breathe No More

Журнальный столик полетел в стену с какой то сверхъестественной силой и рассыпался едва ли не в щепки. Было совершено неясно, откуда столько разрушительной энергии в этом худом мужчине среднего роста и чего от него можно ожидать в следующий момент.

Светловолосая женщина на маленьком потёртом диванчике была сильно напугана и заикалась гораздо больше обычного, но мужчине не было до этого дела. Очевидно, что сейчас его мысли занимали другие, более важные вопросы.

— Где она, МакДональд?— его голос был тихим, твёрдым и властным.— И если ты снова сейчас скажешь, что не знаешь, я тебе обещаю, что отсюда ты не выйдешь.

— Н-н-но я-я п-п-правда н-н-не з-знаю, С-с-с-северус!— женщина едва не плакала.— О-она у-ушла п-почти с-с-с-сразу же, к-как т-ты в-в-в-вышел!

— Почему?— едва ли не по буквам произнёс он.

— Ч-ч-ч-что п-п-почему?— Мэри сильно дрожала.

— Я спрашиваю, какого пьяного драккла она ушла?!— повысил голос Северус. Он явно был неконтролируемо взбешён.

— Н-н-н-ну откуда я-я-я м-м-могу з-з-знать, ч-ч-что п-п-происходит в-в-в г-г-голове м-м-маленькой, н-н-н-неразумной д-д-девчонки?— женщина с трудом выговаривала слова.— М-м-может, у-у-у н-неё в-в-возникли к-к-какие-то д-д-дела?

На этот раз в стену полетела блёклая настольная лампа.

— До того, как я вышел, у нее не было никаких дел!— по-змеиному прошипел Снейп.— Она оставила свою метлу, зато взяла со стола кулон. Что здесь произошло, МакДональд?

Но Мэри больше не могла говорить. Она открывала и закрывала рот, словно от недостатка кислорода, но так и не произнесла ни звука. Тогда Снейп подошёл к ней вплотную и за плечи заставил подняться с дивана.

Чёрные глаза пронзительно впивались в ярко-синие, женщина отчаянно пыталась вырваться, но он держал крепко, не позволяя ей отвести взгляд. Он отпустил её через две минуты и, толкнув обратно на диван, сильно пнул кресло. Мебель жалобно застонала, а сидевший на спинке кресла Джокер испуганно заметался по комнате.

— Ищи!— не оборачиваясь, рявкнул Северус, и птиц мгновенно скрылся за окном.

— Молись, МакДональд, чтобы с ней все было хорошо,— почти спокойно предупредил Мэри Снейп.— И запомни: у меня. Никогда. Не было. Детей.

Признаться, увиденное в воспоминаниях Мэри изрядно его удивило и озадачило. Он знал, что МакДональд не могла подделать воспоминания, и чётко видел себя в крайне откровенных сценах почти пятнадцатилетней давности, хотя понимал, что этого быть не могло. С рождением Натали явно не всё было так гладко, но сейчас это его совершенно не заботило. Он твёрдо знал, что не имеет к рождению этой девочки никакого отношения, но совершенно не представлял, где Пэнси и что с ней произошло.

Джокер вернулся лишь минут через двадцать, позволив наконец загнать чувство сильнейшего когнитивного диссонанса куда-то на задворки своего сознания. На оперении воробья совершенно точно была кровь. Схватив его в кулак, Снейп аппарировал с громким хлопком.

В обшарпанной подворотне было пусто, только почти у самого угла валялся один из часто обитающих тут пьяниц. Северус недоуменно огляделся и отпустил птица. Джокер мгновенно с громким чириканьем закружил прямо над лежащим на асфальте мужчиной.

Снейп подошёл ближе и присел рядом на корточки. Только сейчас в полумраке он смог заметить небольшую лужицу крови рядом с этим едва живым телом. Но это не была его кровь. Он был... парализован. Магически. Осторожно прикоснувшись к темно-алой лужице двумя пальцами, Северус словно рухнул куда-то глубоко, глубоко вниз. Он уже интуитивно знал, что это её кровь.

Одним внушительным пинком стряхнув с пьяницы Петрификус, Северус, не тратя время на разговоры, сразу применил легиллименцию...

Бесполезно. Этот ничего не знал. Он помнил Пэнси весьма смутно, зато Снейп успел понять, что с ним было двое других, и он не представлял, как их теперь найти.

Растерянно оглянувшись и решительно прогнав остатки страха и паники, Северус подставил руку ладонью вверх. Джокер, как по команде, сразу сел, куда предложено, и Снейп поспешно аппарировал.

Он стоял у самой границы антиаппарационных чар окрестных лесов Малфой-мэнора. Идти через лес самому было слишком долго, и он обратился к зажатому в руке воробью:

— Найди Люциуса. Быстро.

Джокер улетел, а время потекло очень медленно и лениво, словно издеваясь над ним, и всё сильнее с каждой секундой придавливая мужчину чувством холодного, обволакивающего страха, перебиравшего его волосы где-то на затылке длинными, костлявыми пальцами, и удушающей, неподъёмной вины, которая безжалостно и нестерпимо сильно жгла глаза и горло.

Снейп понимал, что сам стал причиной произошедшего, и только когда Пэнси исчезла, до него дошел весь ужас сказанных им слов. Заявить девушке, пережившей попытку насилия, что она сама виновата... О чем он только думал?!

Ясно о чем. В нём говорила ревность. Ревность и страсть, которой невозможно было дать выход. Он любил её, не мысля без неё своей жизни. Его неудержимо тянуло к ней, а её откровенные провокации больно резали по сердцу. Хотелось выть и грызть ножку собственного журнального столика от невозможности прикоснуться к ней и снова ощутить её объятия, но уже гораздо, гораздо ближе...

Осознание, что пока он сомневается, она может целовать не его, рвало изнутри в клочья, причиняя боль, которой не знал ни один Круциатус Тёмного Лорда, а острое непонимание, почему она очевидно любит его, но целует другого, беспощадно резало мозг тонкими ломтиками. Ведь если верить образам в мыслях Мэри, она говорила правду.

Мучительная боль каждый раз настойчиво пыталась убедить его в том, что Пэнси надо отпустить, что у них ничего не получится, что он не достоин вообще какой бы то ни было любви, но сердце не понимало, почему нельзя...

В чём препятствие? В возрасте? Да ей же семнадцать скоро. Совершеннолетие. Разделяющие их двадцать лет? И эта причина вдребезги разбилась ещё вчера, когда он увидел ее настолько домашней, беззащитной и... притягательной.

О Мерлин, об этом лучше было не вспоминать сейчас. Её образ, завёрнутый в одно лишь полотенце, был настолько дерзко вызывающим и невинным, близким и далёким одновременно, что впору было целенаправленно отрезать себе руки Сектумсемпрой, избегая прикосновений. Он до сих пор не мог взять в толк, как у него хватило выдержки отвести взгляд.

Хотя... На уровне подсознания Северус понимал, почему не должен реагировать на её провокации. Главной проблемой были её родители. Северус замечательно представлял себе, что они не одобрят отношения своей единственной дочери с опасным, мрачным мужчиной намного старше неё. И пусть он знал наверняка, что для Пэнси это не имело значения, но ставить её перед выбором Снейп не хотел.

Он отчаянно надеялся, что Пэнси жива, ведь тела он так и не нашёл. Слово "прости" больно билось в синих жилках на его висках, не оставляя никакого простора для любых других мыслей. Да пусть она целует кого угодно, лишь бы её сердце не останавливалось и дыхание не прерывалось! Это и есть самое необходимое для него. Было совершенно невыносимо осознавать, что он снова может потерять её и уже не вернуть обратно.

Отказавшись от волшебства, Снейп надеялся обезопасить её, боялся сделать хуже, но сейчас... Хуже уже быть не могло. Ему нужна его магия. И Люциус. И словно в ответ на его мысли рядом раздался громкий хлопок.

— В чём дело?— голос мистера Малфоя сочился недовольством.— Ты время видел? Скажи спасибо, что я сразу сообразил переместиться на наше место, а не к тебе домой. Хоть бы записку отправил.

— У меня не было при себе ничего, чтобы написать,— слабо отозвался Северус.— Мне нужна твоя помощь. Срочно. Палочка у тебя с собой?

— Разумеется,— презрительно фыркнул Люциус.— Я, в отличие от некоторых, ещё не лишился остатков разума.

— Примени ко мне легиллименцию,— попросил Снейп, пропустив мимо ушей подколы друга.— Передам пару образов.

Заметив, наконец, его состояние, Малфой не стал спорить и уже через минуту начал громко возмущаться:

— Ты серьёзно? Я должен найти тебе этих двух алкоголиков?!

— Не ты, а эльфийка твоя,— отмахнулся Снейп.— Думаю, она справится с задачей быстро и без особого шума. В отличие от некоторых.

Недоверчиво хмыкнув, Люциус всё же позвал Черри, и через час искомые личности были доставлены ею пред очи хозяина прямо в холл Малфой-мэнора.

— Оставь меня с ними,— вместо благодарности распорядился Северус.

Личности ошарашенно вертели головами и явно не понимали, где находятся, что вокруг происходит и как они сюда попали.

— Вот это воспитанность!— восхитился Люциус.— А за каким они тебе понадобились, ты мне объяснить не хочешь?

— Нет, не хочу,— безразлично ответил Снейп.— Люц, сделай одолжение: уйди.

— Не уйду,— спокойно произнёс красивый длинноволосый блондин.— Где она?

— Кто?— Северус сделал вид, что не понял.

— Девчонка твоя, кто же ещё?— усмехнулся аристократ.— Пэнси. Ну что ты смотришь так удивлённо? Я не слепой, весь расклад понимаю и твоё состояние после её смерти в прошлом году прекрасно помню. Вот и сейчас ты выглядишь примерно так же. Так где?

Северус был весьма озадачен. Он привык к скрытности, это был основной навык выживания. Другое дело, что четыре месяца назад плевать он на него хотел... А Люциус опасен в своей наблюдательности.

— Как раз это я и пытаюсь выяснить,— после нескольких секунд молчания наконец ответил Снейп.— Так ты нас оставишь?

Сочувственно посмотрев на друга и неодобрительно покачав головой, Люциус удалился в свой кабинет. Не теряя больше времени, Снейп перетряхнул сознание обоих субъектов, безжалостно терзая их память до тех пор, пока не восстановил картину произошедшего до последней секунды, а потом молча вышел из поместья. В ту же минуту на пороге появился обеспокоенный Люциус:

— Ты куда?

— Искать её,— спокойно ответил ему Снейп.

— А с этими что делать?

— Что хочешь. Хоть убей.

Вернувшись домой, первым делом он взял в руки палочку, совершенно не обратив внимания на то, что Мэри здесь больше не было. Хорошо. Без неё даже дышалось как-то проще. Усевшись на диван, на то самое место, где любила сидеть Пэнси, он аккуратно провёл тонкими бледными пальцами по тёплому чёрному дереву. Странно, но сейчас ему совсем не было противно. По телу разлилось уютное, приятное спокойствие. Необходимо было переосмыслить полученную информацию.

По всему выходило, что кулон сработал. Зачаровав его как портал, Северус нарочно замкнул его на мысли о себе, чтобы иметь возможность защитить ее от Роули, если вдруг это понадобится.

Картинки в пьяных воспоминаниях этих двух пародий на людей говорили о том, что Пэнси исчезла сразу после того, как её ударили ножом куда-то в живот. Значит, она даже в последнюю секунду своей жизни думала только о нём...

В горле встал огромный комок, глаза сильно защипало, но титаническим усилием воли он всё же заставил себя думать. По логике зачарованного кулона, девушка должна была появиться прямо перед ним тогда, когда о нём вспомнит, но этого не произошло. Неужели у него не получилось? Да нет, не может быть! Не мог же он за четыре месяца без магии растерять все свои навыки. И сейчас, в подробностях вспоминая свои манипуляции с этим предметом, он понимал, что всё сделал как надо. Тогда почему её нет рядом? Ведь кулон просто не сработал бы, если бы в её мыслях не было его, Северуса. Значит, она без сомнения думала о нём. Да куда же, к драной мантикоре, он её перенёс?!

Рассуждения измученного зельевара явно имели форму замкнутого круга, и с каждой минутой всё больше ставили его в тёмный, пугающий тупик. Ну о чём она могла в тот момент думать? Так, чтобы о нём, но в то же время не совсем?

В сотый раз прокручивая в голове полученные воспоминания, он понимал, что в случившемся виноват только он сам. Но Пэнси... Он не мог уложить в голове её поведение в момент прямой угрозы для жизни. Обхватив голову руками, он раскачивался вперёд-назад так, словно это могло помочь ему прочесть мысли девушки через время, на расстоянии и без помощи легиллименции... Ты же волшебница, Пэнси, Мерлин бы тебя побрал! Причём далеко не слабая. Ну почему ты почти совсем не сопротивлялась?!

И он понял, почему. Она была слишком подавлена. Он видел безразличие и боль в ее глазах. Ей просто было всё равно. Это понимание рождало в душе Северуса бесконтрольную, разрушительную ненависть и какой-то первобытный, ледяной ужас. Он ненавидел себя за роковое мимолётное стремление причинить ей ту же боль, что чувствовал сам, ревнуя её и отчаянно желая.

Да, он до сих пор видел во снах её смерть четыре месяца назад, помня до мельчайших подробностей то самое чувство обречённости, безразличия к окружающему и своё горячее желание умереть тоже. Очень долго он считал, что ничего хуже ему испытать не придётся.

Он ошибался. Сейчас всё было гораздо хуже. Просто потому, что теперь он по-настоящему её потерял. У него не было даже её тела, он не знал, где она, что с ней, жива ли она или... Нет, об этом не хотелось даже думать.

Снейп встал и подошёл к шкафу. Открыв одну из его створок, он достал бутылку огневиски, задумчиво посмотрел на неё и выбросил в окно. Это не было выходом из положения. Ей от этого точно лучше не станет. И ему— тем более. Никогда он ещё не чувствовал себя настолько глупым и бесполезным. Впервые он не представлял, что должен делать, и впервые магия была не в силах ему помочь...

Северус прислонился разгорячённым лбом к холодной, обшарпанной стене так, словно искал поддержки. Да о чём же она, в самом деле, думала?! Хотя...

Его наконец осенило. Это он сейчас думает не о том. Это ему следует привести мозг в порядок и максимально систематизировать собственные мысли и знания. Изменить действие зачарованного портала могла только какая-то посторонняя магия. Иначе никак. А если это магия, значит, он обязательно ее вычислит.

— Я найду тебя,— упрямо прошептал он, осторожно ударив по стене кулаком.— Обещаю...

Red/Not alone

"Здравствуй, папа.

Я совсем ничего не понимаю. Пэнси уехала домой на выходные, до сих пор, вот уже неделю, не появляется на занятиях и не отвечает на письма. При этом всю неделю я получаю письма от вас с мамой и от её родителей тоже, с вопросом о том, где она может быть. Более того, даже Дамблдор этим активно у меня интересуется. У меня стойкое ощущение, что в этом замешан Снейп, но что-то у него выяснять, думаю, бесполезно.

Ты спрашивал, с кем она ещё общалась в школе, кроме меня... Но она всегда не слишком охотно шла на контакт с кем бы то ни было. Однажды мне пришлось даже уговаривать её просто поговорить с Дафной Гринграсс.

Кстати, я попросил Дафну осторожно проверить её вещи. Они все на месте, и ничего странного она не заметила. Но Дафна говорит, что уверена в том, что с Пэнси все в порядке, потому что её кольцо она не снимала. Я не знаю, какое кольцо она имела в виду и почему оно гарантирует Пэнси безопасность. Дафна не слишком об этом распространяется.

Роули в бешенстве, снова заменил Пэнси Дафной на посту старосты, Каролина Шафик опять в больничном крыле, на этот раз сломала руку, упав со стула прямо на трансфигурации. Не девочка, а катастрофа.

Кстати, на днях Поттер почему-то стал обвинять меня в пособничестве маленькому Тому. Похоже, все вокруг сходят с ума, а я опять ничего не понимаю. Пожалуйста , хоть ты не говори загадками и расскажи, что произошло.

Твой сын, Драко Люциус Малфой."

"Здравствуй, Драко.

Если бы я знал, что произошло, то не задавал бы тебе этих вопросов. Спасибо, информация в прошлом письме очень важная и интересная, но Дамблдору, и особенно Роули, о ней сообщать совершенно не обязательно. Присматривайте за Томом, обо всех событиях сообщай мне. Это важно.

Твой отец, Люциус Абраксас Малфой."

Перечитав письмо ещё пару раз, Драко в бешенстве порвал его в клочья. "Спасибо за информацию, присматривай за Томом, я ничего не знаю"?! И это всё? Драко и так ничего не понимал, а родной отец и вовсе собственными руками делает из него идиота. Слизеринец был уверен, что отец точно что-то знает, но не говорит, и это раздражало.

Он очень переживал за Пэнси, но здесь, в Хогвартсе, у него были связаны руки. Он не мог ничего предпринять, и ему было по-настоящему страшно, особенно после того, как обнаружил себя выходящим из кабинета Роули при том, что совершенно не помнил, как туда попал и что там делал.

После такой экстравагантной выходки Пэнси Драко очень хотелось спрятаться и не видеть больше ни её, ни Дафну, хотя он не мог не признать, что целуется она неплохо... Интересно, а как целуется Дафна? Хотя теперь о поцелуях с ней можно было только мечтать, спасибо Пэнси.

Драко очень злился на неё и обижался, хотя и понимал, что она сделала это от безысходности. А к кому ей ещё было обращаться за помощью?

Хотя понимание не отменяло возникших после этого проблем с Дафной. Он просто не знал теперь, как к ней подойти. Очень хотелось объяснить ей, что это всего лишь спектакль для Роули, но это означало выдать Пэнси. Он не мог себе этого позволить. Поэтому до назначения Дафны старостой вместо Пэнси они больше не общались.

Вспоминая их разговор во время первого совместного обхода, Драко не переставал удивляться. Похоже, девушку их поцелуй с Пэнси совсем не тронул. Это и радовало, и огорчало. Радовало потому, что позволяло избежать ненужных вопросов и оправданий, а огорчало равнодушие. Ему хотелось, чтобы Дафна его ревновала, интересовалась, даже обижалась... Но недолго. Просто чтобы знать, что ей не всё равно. В ту ночь он специально завёл с ней разговор о Пэнси.

— Слышал сегодня, как Дамблдор разговаривал с мистером Паркинсоном,— не глядя на Дафну, обеспокоенно произнес слизеринец.— Говорит, что в субботу вечером Пэнси отправилась в школу, как и три недели назад, а потом исчезла. И это странно. Потому что три недели назад она появилась в Хогвартсе только в воскресенье утром. Не могла же она всю ночь добираться от дома до школы. Значит, она была где-то ещё.

— Возможно,— покладисто согласилась Дафна.

— Вы же общались с ней в то утро,— напомнил он девушке.— Может, она что-то тебе рассказывала?

Конечно, он и сам слышал весь разговор и помнил его в деталях, но реакция Дафны была ему интересна. Лицо девушки оставалось всё таким же спокойным и она неопределенно пожала плечами.

— Нет, Драко. Прости, но я не знаю, где она была и где находится сейчас. Ты же знаешь, Пэнси не любила с кем-то откровенничать.

Способность Дафны так легко и непринуждённо врать поистине восхищала. Они оба знали, что в прошлый раз Пэнси была у Снейпа, и Драко был уверен, что в этот раз она была там же. Невероятно хотелось самому к нему наведаться и вытащить оттуда подругу за руку. Совсем с ума сошла со своей любовью всей жизни! Неужели не понимает, что её будут искать? Хорошо, пусть ей хочется с ним общаться. Но то, что она выбирала для общения именно ночь, крайне настораживало. Пока об этом не хотелось думать.

Но Дафну надо было дожать. Вывести на чистую воду или хотя бы... на ревность. Прислонившись лбом к стене и устало закрыв глаза, он провел рукой по холодному серому камню.

— Ну где её докси носят?— тихо пробормотал он.— Я боюсь. Не представляю, что со мной будет, если она... Если с ней что-то случится.

Он был уверен, что после этого Дафна не выдержит, но к его огромному изумлению, девушка совершенно спокойно погладила его по плечу.

— Не переживай, пожалуйста,— успокаивающе произнесла она.— Она носит моё кольцо не снимая. Значит, жива. Я уверена.

— Какое кольцо?— Драко обернулся к ней с неподдельным интересом во взгляде.

— Я подарила ей кольцо на прошлый день рождения,— спокойно, но неохотно ответила девушка, направляясь дальше по коридору.— Она его не снимала.

— И почему ты считаешь, что это кольцо гарантирует ей безопасность?— нахмурился мальчишка.

— Потому что так оно и есть,— Дафна избегала встречаться с ним взглядом.— И прошу тебя, не задавай больше вопросов. Мне не хотелось бы об этом говорить.

— Как скажешь,— слизеринец недоуменно пожал плечами.

Стало обидно вдвойне. Мало того, что Дафна совсем его не ревнует, так у неё с Пэнси ещё и успели появиться какие-то секреты, о которых он, Драко, лучший друг Пэнси, не имел никакого представления. Пока он обижался и приходил в себя, Дафна уже успела дойти до лестницы и обернулась.

— Ну что, по порядку по этажам до подземелий и спать?— спросила она.

— Да, пожалуй,— задумчиво согласился Драко.

Он любил вечерние обходы. Ночью Хогвартс словно замирал, приобретая какое-то тёмное, мрачное очарование. Тишина шептала что-то успокаивающее и очень личное, и в такие моменты Драко искренне верил, что замок живой, что в нём есть душа. Поэтому обычно он старался не встречаться с другими старостами, патрулирующими школу, особенно с Грэйнджер и Уизли. Избегать встреч было совсем не сложно, ведь молча передвигаться они не могли, а Драко всегда безошибочно узнавал их голоса.

Но спускаясь за Дафной на второй этаж в этот раз, по ощущениям, где-то в районе туалета плаксы Миртл, он услышал голоса, которые не мог проигнорировать. Вместе с Уизли и Грэйнджер там явно был Поттер.

— С тобой всё в порядке?— обеспокоенно интересовался он.

— По-моему, нет,— ответил Уизли.— Если бы было иначе, она бы сказала.

— Натали, ты почему не в спальне?— строго спросила Грэйнджер.— Отбой был два часа назад.

— Кажется, её и на ужине не было,— Драко словно через стену видел, как Уизли почесал затылок, и едва удержался, чтобы не ударить себя по лбу, покачав головой.

Гриффиндорцы. Не старосты, а мечта! Даже не в курсе, кто у них есть на ужине в наличии, а кого нет. Красноречиво переглянувшись с Дафной, Драко снова внимательно прислушался.

— Может, её в больничное крыло?— предложил Поттер.— Видно же, что с ней что-то не так.

— А что с ней не так?— возразил Уизли.— Просто молчит девчонка и всё. Никаких повреждений ведь на ней нет.

— А ты её осматривал?— язвительно спросила Грэйнджер.— Если нет видимых повреждений, это не значит, что она в порядке. Думаю, диагностика будет не лишней...

Кивнув Дафне, Драко развязно приблизился к озадаченным гриффиндорцам.

— Очень интересно,— насмешливо произнёс он, растягивая слова.— Значка старосты я у Поттера что-то не наблюдаю, а отбой был два часа назад. Жутко напоминает одно из оснований для снятия баллов. А это, если не ошибаюсь, МакДональд? Ещё лучше.

— Отвали, Малфой!— огрызнулся Уизли.— Ты всё равно не можешь снимать баллы с других факультетов.

— Я не могу,— безропотно согласился слизеринец.— Зато профессор Роули может. Ему будет очень интересно, правда, Дафна?

— Думаю, да,— тихо ответила девушка.— Спустимся к декану? Или сначала разберемся, что здесь происходит?

— Как будто он не знает!— не выдержал Поттер.— Маленький Волдеморт учится на вашем факультете! Пришли посмотреть на результаты его деятельности? Выслуживаетесь?

Драко даже опешил и растерянно оглянулся на Дафну.

— Что ты несёшь, Поттер?— нахмурившись, спросил он.— Какие, к синим пикси, результаты?

— Вот эти,— спокойно ответила Грэйнджер, слегка подталкивая вперёд третьекурсницу Натали МакДональд.

Девочка выглядела взъерошенной. Ярко-синие глаза смотрели в одну точку, она совершенно не реагировала на происходящее и молчала, плотно сжав губы.

— Замечательно,— слегка побледнев, отреагировал Драко.— А при чём тут Том?

— В школе учится Волдеморт!— повысил голос Поттер.— На вашем факультете! И ты пытаешься нас убедить, что он здесь ни при чём?

— Ребенку пять лет,— тихо парировала Дафна, подходя к девочке ближе.— Люмос!

Огонёк от её палочки чётко отражался в глазах Натали, словно в зеркале, а девчонка даже не зажмурилась. Зрачки были расширены и неподвижны.

— В больничное крыло,— поморщившись, резюмировала Дафна.

— А Поттер на горшок и спать,— ухмыльнулся Драко.— Желательно молча.

— Заткнись, Малфой!— огрызнулся Гарри.— Не забудьте отчитаться перед Волдемортом!

— Я не несу ответственности за твои фантазии, Поттер,— Драко насмешливо склонил голову набок.— К тому же у меня, знаешь ли, есть дела и помимо общения с Томом. Например следить за тем, чтобы старосты Гриффиндора не злоупотребляли своими полномочиями.

— Например, целоваться посреди коридора с Паркинсон,— ехидно поправила его Гермиона.

— А ты не ревнуй, Грэйнджер,— мгновенно отреагировал Малфой.— Грязнокровки не в моём вкусе.

— Ступефай!— заорал было Уизли, но Драко успел его остановить невербальным Протего.

— Кажется, без декана не обойтись,— хмуро заметила Дафна, тоже доставая палочку.

— Рон, проводи Гарри в башню,— напряжённо, не глядя на друзей, распорядилась Гермиона.— А я отведу в больничное крыло Натали.

Рон неохотно подчинился, и вскоре Драко и Дафна остались в коридоре одни.

— Что ты об этом думаешь?— Дафна настороженно заглянула в его глаза.

— Думаю, что они правы,— честно признался Драко.— За Томом действительно нужно присматривать внимательнее...

Через три дня из больничного крыла выписали Каролину Шафик, и Драко стал замечать, что девочка сильно сторонится однокурсников, и это выглядело довольно странным, особенно если учесть, что она была явным лидером по натуре. Дафна пыталась с ней поговорить, но первокурсница упорно утверждала, что всё в порядке.

Вообще, конечно, Драко не был этому удивлён. Ему казалось, что в этом году на факультете врут все. И он в первую очередь. Провалы в памяти участились, причём чаще всего это происходило в местах с наименьшим скоплением народа, поэтому он всегда старался находиться рядом с Дафной, Крэббом или Гойлом, хотя и боялся, что при них может повести себя нелогично, и они это заметят.

Так, например, однажды он очнулся в гостиной рядом с Дафной, со стаканом тыквенного сока в руках.

— Что произошло?— озадаченно спросил он напряжённо наблюдающую за ним девушку.

— Ничего,— Дафна явно прятала глаза.— Просто ты пить хотел...

— Тыквенный сок?— недоверчиво уточнил он.

— Ты сказал, что хочешь его,— девушка была несколько бледнее обычного.

Драко помнил, что не любит тыквенный сок, но сил спорить и что-то объяснять у него не было. Вместо этого он только залпом допил оставшуюся в стакане жидкость, равнодушно отметив, что она имела довольно странный вкус.

На мгновение он почувствовал отвращение к сидящей рядом девушке и поморщился, отодвинувшись немного дальше, однако заметив блеснувшие в её глазах слёзы, вновь утонул в мягкой, тёплой, щемящей нежности. Дафна быстро отвернулась и убежала в комнату.

Что, к пьяным троллям, с ними происходит? Со всеми. Он не знал, почему теряет память и зачем пил этот сок, не знал, чем объяснить странное поведение Дафны, да и всех остальных на этом факультете, зато был уверен, что об этом нельзя распространяться. Никому. И отцу тоже.

Хотя через неделю стало намного спокойнее, почти как всегда. Исчезли провалы в памяти, недомолвки на факультете и с однокурсниками... И Роули тоже исчез. Дней пять он не покидал больничное крыло, но слизеринцу повезло увидеть его в момент выписки.

— Место слизеринского декана наверняка проклято,— недовольно ворчала мадам Помфри, провожая Роули за дверь.— Северус тоже часто здесь бывал. А теперь вот ты.

— Похоже, он без работы совсем чокнулся,— буркнул Роули.— Ну не хотел разговаривать, так бы и сказал. Я, вообще-то, при исполнении был. С моего факультета пропала студентка, а он был её куратором пять лет. Вот я и решил поинтересоваться у него, в курсе ли он, где она может быть. Мало того, что на порог не пустил, так ещё и проклял. Ничего смертельного, конечно, но весьма неприятно.

— Северус никогда не любил общаться,— покачала головой мадам Помфри.— Но это, конечно, перебор. А Пэнси вообще давно уже словно подменили. Вплоть до четвёртого курса проблем с девочкой никогда не было.

— Жалко её,— Драко казалось, что голос Торфинна был пропитан фальшью насквозь.— И в прошлом году много пропустила. А вот Снейп мог бы и помочь...

Голоса стихли где-то на лестнице, а Драко задумался о том, стоит ли сообщать об услышанном отцу. Хотя... О чём сообщать-то, если он сам ничего не понял? Что Снейп и Роули не могут поделить Пэнси? Но если Пэнси у Снейпа, то отец должен это знать, а он и сам задаёт вопросы без ответов.

Ясно было одно: Роули возвращается на факультет, а это значит, что вскоре провалы в памяти, странности и недомолвки снова начнут набирать силу...

Muse/Exogenesis -Symphony Part II

— За каким дракклом ты её сюда притащил?— прозвучал в больной голове раздражённый вопрос.

— А куда мне было её девать?— поинтересовался ещё один голос.

— Ну, например, Дамблдору,— предложил первый.

— Она наша, не видишь, что ли?— возразил второй.— И вообще как ты это себе представляешь? Она аппарировала на территорию Хогвартса! Понимаешь? В место, где нельзя аппарировать по определению! Ночью, и в таком виде. Кто мне поверит, что я здесь ни при чём?

— Как с вами, полукровками, сложно!— тяжело вздохнул первый.— Ну тогда Слагхорну её передай, если Дамблдору не хочешь. В любом случае, на моей кровати она мне не нужна.

— Слагхорн тем более обойдётся,— прозвучал злой ответ.— Давай я её на свою кровать тогда перемещу, если тебе жалко!

— Гормоны, что ли?— издевательская усмешка.— Грязнокровка твоя с Поттером гуляет, так хоть чем-то постель занять?

— Заткнись, Мальсибер!— угрожающее шипение.— Лучше заткнись.

Пэнси были знакомы эти интонации. И голос. Только тон был несколько другим... Мозг отказывался понимать смысл сказанных этими двумя людьми слов, а от их спора заболели виски и глаза. Не в силах произнести хоть что-то, Пэнси лишь тихо, протяжно застонала.

— Есть!— победно воскликнул тот, знакомый голос.— Живая.

— И чего ты радуешься?— скептически спросил Мальсибер.— Ты же её даже не знаешь.

— Включи мозги, Вилл!— ехидно откликнулся его собеседник.— Что бы я делал с трупом?

— Точно,— согласился Мальсибер.— С трупом проблем было бы больше. А так она, может, сама уйдёт... Хотя ты мог вообще оставить её там, где нашёл. Это вообще не твоё дело было. Зачем взял?

— Не знаю,— буркнул знакомый голос.— Взял и всё.

— Хотя она ничего себе, интересная,— одобрил Вилл.— Уж как только наши девчонки волосы не красили, а так, как у неё, ещё ни одна не додумалась. Одну прядку только. Притягивает внимание.

— Знаешь, Мальсибер, иногда я всерьёз начинаю думать, что у тебя в родословной были тролли,— прозвучал язвительный ответ.— Интеллект на уровне. Разве ты не видишь, что это не краска?

— Попридержи язык, Снейп!— угрожающе повысил голос Мальсибер.— Кто бы говорил о родословных, полукровка!

Снейп... Это слово ярко вспыхнуло в памяти, осветив чёрные рукава на пуговицах, белые манжеты и тонкие, длинные пальцы.

— Северус,— сорвалось с губ Пэнси тихим вздохом.

— Офигеть!— восхитился Мальсибер.— Ты же говоришь, что не знаешь её. А откуда тогда ей известно твоё имя?

— Понятия не имею,— в голосе Северуса слышалась озадаченность.— Знаешь что, Вилл? Помоги-ка мне перенести её в одно место... Один я точно попадусь.

— А с какого это праздника я должен тебе помогать?— презрительно усмехнулся Мальсибер.

— Эссе за тебя напишу,— легко ответил ему Снейп.

— Понял,— голос Вилла сочился довольством.— Договоримся.

А потом снова был тёмный, глухой провал.

Очнулась Пэнси в небольшой уютной комнатке на кровати, чем-то напоминающей ту, на которой она спала в Хогвартсе. Комната слабо освещалась старинным чугунным подсвечником, рассчитанном на три свечки. Рядом была тумбочка, на которой стоял стакан с остатками чего-то странно-серебристого, а немного дальше, в тёмно-зелёном невысоком кресле сидел худой темноглазый подросток с длинными чёрными волосами и серьёзным, цепким взглядом.

Кажется, она ещё спит. Что здесь происходит?!

— Очнулась,— выдохнул он.— Как тебя зовут?

— Пэнси,— удивлённо, с трудом выдавила из себя девушка.— А ты Северус...

— Откуда ты меня знаешь?— в свою очередь удивился подросток.

— Какой сейчас год?— внезапно спохватилась она.

— Тысяча девятьсот семьдесят шестой,— Снейп смерил её подозрительным взглядом.— Третье ноября. Не хочешь объяснить мне, кто ты и как на мою голову свалилась?

Но Пэнси мало волновали его вопросы. Стало страшно и интересно одновременно.

— Где я?— продолжила она спрашивать. Напряжение в голосе скрыть так и не удалось.

— Хогвартс, Выручай-комната,— неохотно ответил он.

— А это что?— Пэнси с трудом кивнула на стакан на тумбочке.

— Кровь единорога,— Северус безразлично пожал плечами.— Ты не выжила бы без неё.

— Что?— в ужасе переспросила девушка.— Ты убил единорога?!

— Кто ты такая?— похоже, Северус разозлился окончательно и больше не собирался отвечать на её вопросы.

— А тебе какая разница?— обида резко вспыхнула в памяти девушки без поправок на возраст Северуса и его осведомлённость о её причинах.— Сделай одолжение— оставь меня в покое!

— С удовольствием,— зло откликнулся он и решительно поднялся с кресла.— Счастливо оставаться.

Только когда он уже подошёл к двери, Пэнси одумалась. Он нужен ей. Сейчас тысяча девятьсот семьдесят шестой. Она просто не выживет здесь одна.

Мысли пронеслись в голове с быстротой двух сотен пикси. Родители школу уже закончили и поженились, но сама она родится только через три с лишним года. К ним сейчас точно нельзя. Объяснять Дамблдору, кто она такая и откуда взялась? Вот уж увольте. Тем более она и сама не понимала, что произошло и как она сюда попала. Дедушка. Пэнси мысленно нежно улыбнулась. Здесь он ещё жив. Он должен её понять.

— Вернись,— властно приказала Пэнси.

Северус замер и медленно повернулся к ней, недоверчиво приподняв брови и скривив губы в насмешливой ухмылке.

— Помоги мне, пожалуйста,— смущённо попросила девушка.

— Чем?— ехидно поинтересовался он.— Оставить тебя в покое?

— Нет,— Пэнси нахмурилась.— Наоборот.

— Наоборот?— полувопросительно-полуутвердительно уточнил Северус. В его голосе ясно звучала злая насмешка.

Под его уничтожающим взглядом Пэнси очень хотелось съёжиться и забраться под кровать. Это он должен чувствовать себя виноватым! Он, а не она! Тролль бы побрал эту его дурацкую манеру язвить по поводу и без повода!

— Сколько сейчас времени?— спросила она, тщательно пряча раздражение. Ссориться с ним сейчас нельзя было ни в коем случае. Ну ничего, она потом ещё всё ему припомнит.

— Около четырех часов утра,— Снейп рассматривал её заинтересованно, словно какой-то диковинный ингредиент для редкого зелья.

— Отлично,— обрадовалась Пэнси.— Помоги мне украсть метлу и покинуть школу.

— Что?— насмешка сошла с его лица. Сейчас его взгляд говорил о том, что он поспешно просчитывает степень её слабоумия.

— Мне надо попасть домой,— девушка старалась говорить как можно более рассудительно.— Чтобы меня не заметили. Помоги, пожалуйста! Ты же спас меня зачем-то.

— Резонно,— хмуро признал Северус.— Только зачем мне тебе помогать? По-моему, достаточно уже того, что ты жива. Свалить отсюда ты и сама можешь.

— Могу, конечно,— кивнула Пэнси.— До первого патруля. Ну тебе же лучше известно, как здесь всё работает!

— Допустим,— Северус испытующе прищурился.— Только выгоды для себя лично я всё равно не вижу. Что мне за это будет?

— В постели у тебя полежу,— зло буркнула девушка.— Договоримся.

Медленно пробираясь через поле для квиддича к раздевалкам под покровом дезиллюминационных чар, Пэнси болезненно морщилась: шрам ещё ощутимо болел. Северус шёл где-то рядом, она не видела его, но чувствовала. Быстро оглянувшись по сторонам и удостоверившись, что вокруг больше никого не было, особенно Миссис Норрис, девушка шёпотом окликнула Снейпа.

— Постой здесь,— попросила она.— Я за метлой.

Она вошла в раздевалку, схватив первый попавшийся магический транспорт и мгновенно выскочила обратно, нервно оглядевшись. Северуса рядом она не чувствовала.

— Северус!— тихо позвала она.

В ту же минуту её настигло заклинание сзади: дезиллюминация. А сразу после рядом раздался резкий, пронзительный мяв. Пэнси едва не выругалась и замерла, прижимая к себе метлу, а справа от раздевалки раздались медленные, знакомые шаги.

— Кто здесь?— поинтересовался в темноту Филч.— Выходи, Миссис Норрис чует тебя!

Позабыв, как дышать, Пэнси молилась про себя Мерлину, чтобы кошки не умели видеть дезиллюминацию, но Миссис Норрис, как назло, деловито направилась прямо к ней.

— Кто здесь, моя дорогая?— ласково спросил кошку Филч, следуя за ней. Сердце Пэнси рухнуло куда-то в живот, а шрам заныл с новой силой: ещё пара шагов— и они непременно столкнутся...

Внезапно слева, из-за спины Пэнси, вышел Снейп.

— Мистер Филч,— обречённо кивнул он.

— Северус?— Филч улыбнулся.— Опять ты?

— Как обычно?— помолчав, спросил слизеринец.

— Как обычно,— подтвердил Филч.— Зал Славы, тряпки и порошок в подсобке.

И все трое удалились по направлению к замку. Облегчённо выдохнув и мысленно пообещав себе поменьше шипеть на Снейпа, Пэнси выбежала за ворота школы и оседлала метлу.

Оранжевый рассвет окрашивал серую крышу особняка во всевозможные варианты алого. Она не была в этом большом, богато обставленном доме уже пять лет, с тех самых пор, как дедушка умер, и сейчас нервно переминалась с ноги на ногу у самого порога. Она любила дедушку и скучала по нему, но вновь увидеть умершего человека, с которым она, по идее, больше не должна была встречаться никогда, было по меньшей мере странно. Странно и больно.

Смахнув с глаз непрошеные слезы, девушка тряхнула волосами и решительно постучала. Дверь открылась мгновенно.

— Сэнди!— радостно вырвалось у нее прежде, чем она сообразила, что вообще-то не должна знать этого домовика.

— Да, мисс,— учтиво ответил эльф.— Чем Сэнди может помочь?

— Скажи, я могу увидеть мистера Паркинсона?— замирая, спросила Пэнси.

— Прошу прощения, мисс,— поклонился домовик.— Сэнди сейчас узнает.

Дверь закрылась, и снова открылась минут через пять. На пороге стоял Тайлер Паркинсон. Он рассматривал Пэнси с неподдельным интересом, и она понимала, почему. Слишком уж она была похожа на его невестку...

— Доброе утро,— мягко и сдержанно улыбнулся наконец он.— Вы хотели меня видеть?

— Да, мистер Паркинсон,— робко кивнула Пэнси.— Мне нужна ваша помощь.

Обстановка в доме была всё такой же, как она помнила. Объёмные старинные кресла и диваны в гостиной, где они сидели, давали ощущение покоя и уюта. Очень хотелось спать, и Пэнси старалась не морщиться от ноющей боли в шраме.

— Значит, вам нужна моя рекомендация, мисс Фоули, я правильно понял?— доброжелательно уточнил дедушка.

— Да, всё верно,— подтвердила девушка.— Можно просто Пэнси.

— А почему вы обратились именно ко мне, а не к вашей двоюродной сестре?— спросил он, и Пэнси выругалась про себя. Слизеринская подозрительность!

— Присцилла ещё слишком молода,— сдержанно улыбнулась Пэнси.— И не имеет в магическом сообществе влияния, подобного вашему. Думаю, первому помощнику Министра Магии профессор Дамблдор не откажет. Просто мне бы хотелось продолжить образование здесь. Перспективы на будущее очевидны.

— Хорошо, я вас понял,— кивнул дедушка.— Я совершенно не против помочь вам получить более качественное образование, тем более, что лично мне это ничего не стоит. Сэнди, принеси перо и пергамент!

Домовик очутился рядом, вместе с требуемыми предметами, уже через минуту и, передав хозяину то, о чем он просил, мгновенно скрылся.

— Может, всё-таки чаю?— предложил девушке Тайлер Паркинсон.

— Нет, благодарю,— снова отказалась Пэнси.— Если потороплюсь, ещё вполне могу успеть на завтрак в Хогвартс.

— Вы целеустремлённы,— одобрительно улыбнулся дедушка, быстро строча что-то на листе пергамента.— Пэнси Фоули, я правильно понимаю?

— Да, всё верно,— кивнула Пэнси, отчаянно надеясь, что охватившего её напряжения дедушка не заметит.

Внезапно мистер Паркинсон отложил перо и впился в её глаза твёрдым, серьёзным взглядом.

— А если сказать правду?— строго произнес он.

Внутри у Пэнси всё похолодело, а руки задрожали. Это конец.

— Говори,— властно приказал дедушка, доставая волшебную палочку.

— Не получилось,— огорчённо пробормотала Пэнси, опустив голову.— Фиаско подкралось галопом...

— Что ты сказала?— заинтересованно переспросил мистер Паркинсон.

— Узнал?— лукаво, несмело улыбнулась она.— Дедушка, давай сразу легиллименцию...

— А ты хорошо врёшь,— смеясь, заявил дедушка.— Я бы даже поверил, если бы не дурацкая привычка всё проверять.

— Ну, по крайней мере, я пыталась,— усмехнулась Пэнси.

— Если бы не та самая, только моя фразочка, я бы с тобой поговорил по-другому,— сказал Тайлер Паркинсон уже серьёзнее.

— От тебя научилась,— кивнула Пэнси.— Ещё года в три.

— Думаю, нам не нужны рекомендации и чужое имя,— сказал он.— Раз уж так получилось, я сам тебя сопровожу в школу. Но сначала— в Косой переулок. Надо же тебе как-то учиться.

— А как же?..— начала было девушка.

— Я, конечно, дед, но маразмом ещё не страдаю,— язвительно заметил пожилой волшебник.— Понимаю, о чём кричать, а о чём молчать. Подумать только! Давно хотел внуков, а сын всё отнекивался, мол, рано ещё, года через три... А вышло-то опять по-моему! И не переживай, мы обязательно придумаем, как тебе вернуться. А вот артефакты свои оставь.

— Ты только не перепутай кулон с папиным,— попросила Пэнси, передавая дедушке металлическое сердце и серебряное кольцо, морщась от боли: кожа на пальце была сожжена до мяса.

— Не перепутаю, — пообещал мистер Паркинсон, накидывая мантию поверх тёмно-зелёного сюртука.

Пэнси не знала, о чём мистер Паркинсон говорил с Дамблдором, но через двадцать минут она уже снова надевала распределяющую шляпу. Услышав вполне ожидаемый "Слизерин", она поспешно попрощалась с дедушкой и убежала на завтрак. Очень хотелось увидеть Северуса...

Чувства любви, восторга, любопытства, обиды, злости и благодарности смешивались в ней каким-то причудливым клубком при одной только мысли о нём, но не увидеться с ним было выше её сил.

Она увидела его раньше, чем расчитывала. В коридоре перед самым Большим залом уже собиралась толпа.

— Тебя мамаша не учила дорогу уступать, Нюниус?— насмешливо поинтересовался высокий, красивый мальчик с синими глазами и черными волосами, изящно спадающими на лицо. Пэнси замерла в растерянности. Блэк?

— Исчезни, образец начального этапа эволюции флоббер-червя,— буркнул Снейп, глядя на него с опаской и настороженностью.

— Что он имеет в виду?— озадаченно повернулся Сириус к растрёпанному черноволосому пареньку в очках. Поттер.

— Кажется, дружище, он на своём ботано-зельеварческом пытается выразить тебе свою заинтересованность,— шутливо похлопал он друга по плечу.

Невысокий светленький мальчишка с длинным острым носиком подобострастно захихикал. Хвост. Сердце Пэнси забилось чаще, а руки похолодели.

— Пойдёмте завтракать,— не особенно надеясь, что его услышат, страдальчески попросил мальчик в потёртой одежде и со шрамами на лице. Люпин.

— Сейчас, Лунатик,— хищно рассматривая Снейпа, отозвался Сириус.— Тут на пороге какое-то крысиное дерьмо мешает пройти. Нужно убрать.

— Ничего личного, Хвост,— рассмеялся Джеймс.

Всё это время Снейп был крайне собран и молчалив. Он явно боялся того, что может произойти после обычной словесной перепалки, но решительно сжимал в руке палочку, готовясь противостоять и избегая нападать первым.

Все на одного, значит? В душе Пэнси поднялась злость. Гриффиндорцы. Поразительнейшее благородство!

— Ну так убирайся уже отсюда,— быстро приблизившись к Снейпу и Мародёрам, произнесла девушка, смерив Сириуса неприязненным взглядом и презрительно сморщив носик.— Мало того, что пройти мешаешь, так ещё и аппетит всем портишь, воняя на весь коридор.

С этими словами она бесцеремонно оттолкнула обалдевшего Блэка с дороги и, схватив за руку не менее обалдевшего Снейпа, утащила его за собой к слизеринскому столу. Как же она их ненавидела! Всех пятерых.

Evanescence/Disappear

— Осторожнее,— прошипел Северус, прикусывая губу от боли.

— Потерпишь,— холодно усмехнулся Люциус.— Сколько раз говорить: не поворачивайся спиной к противнику! И вообще, скажи спасибо своему воробью, иначе до сих пор бы тут лежал.

— Мог бы и Нарциссу попросить обработать ожог, раз сам не умеешь!— проигнорировав нравоучения Люциуса, проворчал Снейп.

— Ну конечно,— надменно фыркнул аристократ.— Попросить свою жену поухаживать за посторонним полураздетым мужчиной? Уволь.

— Пытаюсь,— болезненно усмехнулся Северус.— Но ты не увольняешься. Хотя когда Лорд едва не прикончил Роули, ты не был настроен так категорично и позволил Нарциссе привести его в норму. Роули— не посторонний?

— В этом-то всё и дело: Роули— намного более посторонний, чем ты,— весело пояснил Люциус.— И вообще, это нам обоим пойдёт на пользу. Я хотя бы наберусь какой-никакой практики.

— А я?— поморщившись от очередного неосторожного движения друга, сквозь зубы выдавил Снейп.

— А ты получишь урок на будущее,— непререкаемым тоном, холодно объяснил Малфой.— С первого курса не человек, а проблема.

Решив держать при себе всё, что об этом думает, Северус вспоминал обстоятельства ранения и пытался навскидку оценить масштабы причинённого ущерба. По всему выходило, что ему невероятно повезло и он легко отделался: Роули был сильным противником.

Обнаружив вчера на своём пороге нынешнего слизеринского декана Северус нисколько не удивился. Было несложно догадаться, что рано или поздно Роули надоест действовать чужими руками и он явится лично. Выглядел он как обычно: безупречно и в высшей степени уверенно.

— Привет,— ослепительно улыбнулся он.— Вот, пришёл поинтересоваться, как твои дела. Выглядишь не очень.

— Ты мне тоже не нравишься,— хмуро отозвался Снейп.— Чего хотел?

— Впустишь?— спросил Торфинн, заглядывая за его спину.— Нужно поговорить.

— Мне с тобой не о чем разговаривать,— ответил Северус, закрывая дверь.

— Ошибаешься,— ухмыльнулся Роули, резко поставив ногу в проход.— Ты же в курсе, что Пэнси пропала?

— Не понимаю, о чём ты,— помолчав, с абсолютно непроницаемым лицом произнёс Снейп.

— Всё ты прекрасно понимаешь,— прищурился Роули.— И я бы даже предположил, что она у тебя, но ты слишком осторожен. Так подставляться вы не будете. Зато ты можешь знать, где она.

— Даже если бы я это знал,— иронически приподнял брови Снейп.— С какой стати я стал бы с тобой откровенничать?

— Потому что я при исполнении,— невозмутимо соврал Торфинн.— С моего факультета пропала ученица. Что бы ты стал делать на моём месте?

— Понятия не имею,— равнодушно ответил Снейп.— Когда я был на твоём месте, с моего факультета не пропадали ученики.

— Вот это номер,— взгляд Роули сделался крайне заинтересованным.— Так ты тоже ничего не знаешь? Катастрофа, а не девчонка... Что ж, тогда мне придётся обсудить произошедшее в прошлом году с тобой. Понимаешь, Северус, в том ритуале были задействованы дети. И многие из них с моего факультета. Я бы хотел исключить возможность последствий.

— Последствий?— ехидно ухмыльнувшись, переспросил Северус.

Роули рассмеялся.

— Вы с ней даже отвечаете одинаково,— пояснил он на вопросительный взгляд Снейпа.— Ну да, последствий. Что тебя так удивляет? Ритуал темномагический, всякое может быть.

— Не может, Торфинн,— жёстко отрезал Северус.— Поверь создателю ритуала.

— Мне нужны подробности,— обаятельно улыбнулся его гость.

— Ты их не получишь,— спокойно ответил Снейп.

— Тогда мне придётся усерднее искать Пэнси,— предупредил Роули, внимательно вглядываясь в его лицо.

— Удачи,— прозвучал равнодушный ответ, и Снейп развернулся, чтобы войти в дом.

Злость застилала разум, поэтому вспышку заклинания он заметил лишь в последний момент и едва успел упасть на пол, избегая серьёзного ожога. Перекатившись прямо на обожжённую спину, Северус быстро ударил по противнику Сектумсемпрой, так и не успев понять, попал или нет, потому что в ту же секунду потерял сознание от болевого шока...

Разумеется, Люциус был прав, и он виноват в случившемся сам, но легче от этого не становилось. Размышляя, почему Роули не воспользовался ситуацией и не добил его сразу же, он приходил к выводу, что тот, скорее всего, тоже получил некоторые повреждения и так же испугался. И правильно сделал. Без своевременной помощи он просто истёк бы кровью.

Неужели он всерьёз рассчитывал узнать у него тайну ритуала? Не уговорами, так силой? Это злило. Но ещё больше его злило то, что он угрожает Пэнси и вообще упоминает её имя . Северус до сих пор понятия не имел, где её искать. Воспоминания тех двоих алкоголиков снились ему в подробностях каждую ночь, и каждый день вставали перед глазами кровавые картинки... Куда она могла исчезнуть? Какая магия изменила схему действия портала?

Как ни странно, ответ пришёл от сына Люциуса, Драко, при воспоминании о котором Северуса с некоторых пор передёргивало. Упоминание мимоходом в его письме Дафны Гринграсс и какого-то кольца нисколько Люциуса не задело, зато вот уже который день удерживало внимание Северуса. Он не мог понять, почему эта, казалось бы, незначительная информация не идёт из его головы, но интуитивно чувствовал, что её следует запомнить.

Машинально снова прокручивая в памяти образ Пэнси в день её исчезновения и все её действия до последнего жеста, Северус ненадолго отвлёкся от ворчания Люциуса и тупой, ноющей боли в обожжённой спине, и когда друг вывел его из забытья очередным неосторожным движением, внезапно поражённо замер. На указательном пальце правой руки Пэнси в тот день действительно было кольцо. Простенькое, серебряное, ничем не примечательное, но было!

— Хватит,— Северус поморщился и быстро повернулся к длинноволосому блондину.

— Повернись обратно!— негодующе потребовал он.— Немного осталось! Ты, в конце концов, на Круциатусы Лорда почти не реагировал, неужели нельзя пять минут потерпеть противоожоговую мазь?

— Не до мази!— раздражённо отмахнулся Снейп.— Посмотри кое-что в моей памяти!

Люциус насмешливо приподнял брови и смерил друга заинтересованным взглядом.

— А ты смелый человек, Северус,— восхитился он.— Либо ты мне настолько доверяешь, либо тебе совсем нечего скрывать, и я даже не знаю, что хуже. А если я решу посмотреть больше, чем тебе бы хотелось?

— Не переживай, я не позволю тебе увидеть больше необходимого,— серьёзно ответил ему Снейп.

— Легиллименс!— пожав плечами, лениво произнёс Малфой.— А что делает фамильное кольцо Гринграссов у твоей девчонки?

— Вспомни, что писал тебе сын,— поморщился Снейп.— Дафна Гринграсс сама ей его подарила.

— Интересно, зачем,— задумался Люциус.— Это фамильный артефакт, сомневаюсь, что Дэрил и Лаура так легко расстались бы с ним, позволив дочери делать друзьям подобные подарки. Признаться, я сам пытался выкупить его из их семьи, но получил однозначный отказ.

— Зачем?— нахмурился Северус.— Что это за артефакт? Что тебе о нём известно?

— На самом деле ничего,— смутился Люциус.— Просто заметил однажды, насколько бережно Дэрил хранил это кольцо. А если так, значит, оно достаточно ценно.

— А всё, что ценно, должно принадлежать тебе,— возвёл глаза к потолку Снейп.— Можешь узнать у Гринграссов о свойствах кольца?

— Я похож на идиота?— возмутился Люциус.— Если кольцо было на девчонке, значит, у Гринграссов его больше нет. Как ты думаешь, какова будет их реакция, когда человек, интересовавшийся кольцом, которого у них больше нет, вдруг явится и начнёт спрашивать о его свойствах?

— Ты прав,— Северус потёр лоб и прикрыл глаза рукой.— У них этим интересоваться нельзя. Я поищу информацию о кольце в книгах. Если это действительно ценный артефакт, то информация о нём где-то должна быть. Пустишь к себе в библиотеку?

— Ты скажи мне для начала, почему тебя внезапно заинтересовала эта бижутерия?— склонив голову набок, поинтересовался Люциус.— Это может дать ответ на вопрос, куда делась Пэнси?

— Очень на это надеюсь,— неохотно ответил Снейп.

— Понятно,— поджал губы Малфой.— Никаких развёрнутых и вразумительных объяснений я от тебя не дождусь.

— Совершенно верно,— кивнул ему Северус.— А теперь оставь меня, пожалуйста, одного. Мне необходимо восстановиться и хоть пару дней просто отлежаться. Всё равно толку сейчас от меня не будет, от боли даже соображаю плохо. Надеюсь, Роули тоже будет некоторое время отлёживаться.

Последняя фраза прозвучала мрачно и мстительно. Люциус тонко улыбнулся, но друга оставил, предварительно убедившись, что завершить обработку ожога он ему всё равно не позволит.

Ровно сутки Северус пролежал в полубреду. Собственно, он поэтому и выставил Люциуса прочь— демонстрировать свою слабость кому бы то ни было он не привык. Всё это время, в периоды полусна-полуяви, ему грезилось это кольцо на указательном пальце её правой руки. Он запомнил каждую царапину на потёртом временем серебре, и крайне сожалел, что память тех двух алкоголиков не позволила ему уловить момент её пропажи...

Он не знал, что с ними стало, и не хотел этого знать, хотя больше в той подворотне он их ни разу не видел, даже с учётом того, что почти каждый день туда наведывался, рассчитывая, возможно, заметить то, чего не замечал ранее, но тщетно: даже кровь Пэнси давно смыл такой любимый ею дождь...

Когда Северус почувствовал в себе силы вновь встать и медленно добраться до кухни, чтобы немного перекусить, за окном в очередной раз была холодная дождливая ночь, как три недели назад, во время её последнего визита.

Мэри больше не приходила, и это радовало, хотя её воспоминания всё равно тревожили душу и память, рождая в больной голове тысячи вопросов и вариантов ответов. И в очередной раз он просто отгонял их прочь, занимая разум мыслями о Пэнси.

Есть не хотелось, но это было необходимым для восстановления сил и здоровья. Он должен был привести себя в порядок, чтобы иметь хотя бы физическую возможность её отыскать. Вытащив из холодильника пару сосисок, Снейп задумчиво рассматривал их минуты три, а потом просто молча откусил сразу от двух внушительный кусок, неохотно пережёвывая.

В дверь уверенно постучали. Странно. Кого могло ещё принести в такое время и в такую погоду? Люциус не приходил без приглашения, его неожиданный визит после двух месяцев упорного игнорирования Северусом совиной почты был скорее исключением, чем правилом. Роули? Вряд ли после прошлого разговора он стал бы стучать. Мэри? Снейп болезненно поморщился. Даже если это она, открыть всё равно придётся.

Северус дошёл до двери со всей доступной ему сейчас скоростью и открыл, поправив волшебную палочку в рукаве мантии. На пороге стоял тот, кого он ожидал увидеть меньше всего.

— Вы?— неверяще уточнил он.

— Я,— безмятежно улыбнулись голубые глаза за стёклами очков-половинок.— Здравствуй, мальчик мой. Извини, что поздно, но у нас, стариков, свои причуды... Хотя я, кажется, не нарушил твой сон. Позволишь?

Поколебавшись какую-то долю секунды, Северус молча отошёл в сторону. Дамблдор прошёл внутрь, оглядывая старенькую гостиную с таким видом, словно в жизни не видел ничего интереснее, а затем удобно уселся на диван, приглашая Снейпа присесть напротив.

Прикинув, сколько времени он потратит на "присаживание", а затем на подъём с дивана и сколько дискомфорта причинит своей бедной спине в процессе сидения, Северус только поджал губы и едва уловимо покачал головой, скрестив руки на груди.

— Вы чего-то хотели, Директор?— весьма нелюбезно перешёл он сразу к делу.

— Всего лишь поинтересоваться, как твои дела,— безмятежно улыбнулся пожилой волшебник.— И не скучаешь ли ты по школе.

— Среди ночи?— светским тоном, словно интересуясь погодой, уточнил Снейп.

— Именно,— невозмутимо подтвердил седой профессор.— Ты же знаешь, школа не отпускает днём. Да и ночью, если честно, свобода весьма сомнительна... Особенно в это время.

— Вы имеете в виду Тома?— понимающе усмехнулся болезненного вида черноглазый брюнет.

— Не только,— тонко улыбнулся Дамблдор.— Гарри очень активно им интересуется. Полагаю, ты в курсе, что сейчас происходит в школе?

— Только то, что рассказывал Люциус,— соврал Снейп.— Только причём тут Поттер? Он больше никак не связан с Тёмным Лордом.

— Ошибаешься, Северус,— грустно покачал головой Дамблдор.— Такая глубинная связь не проходит бесследно...

Северус вдруг вспомнил Пэнси, ритуал, и мрачно усмехнулся. Да что этот старик знает о глубинных связях? Джокер на шкафу беспокойно чирикнул: прямо около воробья, там, куда смотрела волшебная палочка в рукаве Снейпа, из старого, высохшего и покорёженного дерева распустился маленький, скромный, чёрный цветочек. Это отозвалось в его груди одновременно нежностью и болью, и он поспешил нивелировать невольное проявление магии. Словно прочитав его мысли, Директор тем временем смерил его пронзительным взглядом.

— Кстати, насчёт связи,— словно между прочим заметил он.— У нас не было возможности поговорить с тобой подробнее сразу после случившегося, ты слишком поспешно покинул школу, но мне очень хотелось бы знать, каким образом ты смог вынуть из Гарри душу Тома и поместить её обратно.

— С помощью темномагического ритуала,— настороженно и весьма размыто ответил Северус.

— Об этом я, как ни странно, догадался,— добродушно кивнул волшебник.— Меня интересуют подробности.

И тут Северусу стало страшно. Слова Дамблдора в его воспалённом мозгу до последнего звука, до каждого нюанса интонации перекликались со словами Роули пару дней назад, и внезапно он чётко понял, что ничего ему не скажет...

— Я их не помню,— холодно произнёс он. Его лицо было непроницаемым.— Все записи я уничтожил. Хотя невероятно интересно, для чего вам это нужно. Том совсем маленький и не представляет весомой угрозы. Все хоркруксы вы забрали и... Кстати, где они?

— Они у меня, Северус,— грустно и как-то успокаивающе ответил Дамблдор.— И в них до сих пор живёт его душа. Поэтому сам понимаешь, что было бы неплохо иметь возможность управлять ею, если вдруг это понадобится. Я прошу тебя, мальчик мой: вспомни подробности. Восстанови ритуал.

— Зачем?— в голосе Снейпа зазвучала сталь.— Насколько мне известно, своё обязательство перед Лили я выполнил. Я спас её сына и, более того, избавил его от ментальной и духовной связи с её убийцей. Чего вы ещё от меня хотите, Директор?

— Он до сих пор в опасности,— серьезно сказал старик.— Он не сможет стоять в стороне, когда убийца его родителей рядом, даже если он сейчас мал.

— Это его проблемы,— холодно отрезал Северус.— И если вы хотите, чтобы я вернулся в школу и снова пас это гриффиндорское стадо, то этого не будет.

— А как же твои слизеринцы?— пытливо поинтересовался Дамблдор.— Пэнси Паркинсон пропала, и у меня есть подозрения, что она тоже могла быть похищена кем-то, интересующимся подробностями ритуала. Она ведь тоже была там и может что-то помнить.

Снейп задумался. В словах Дамблдора было здравое зерно, но если Роули сам её похитил, то какого тролля тогда интересуется пропажей девушки и подробностями ритуала у него, Северуса? Это следовало обдумать. Но в любом случае, в школу возвращаться он не мог.

— Она же что-то значит для тебя, верно?— проницательно заметил Директор.— В школе у тебя будет больше возможностей ей помочь. Я сам смогу помочь тебе.

— Я не понимаю, о чём вы говорите,— безразлично-ледяным тоном ответил ему Северус.— Я больше не отвечаю за факультет. Но вы всегда можете оказать посильную помощь настоящему декану Слизерина. По крайней мере, его пропажа студентов должна интересовать гораздо больше, чем меня. А сейчас прошу прощения, профессор Дамблдор, но я неважно себя чувствую и планирую отлежаться хотя бы оставшееся до утра время.

Дамблдор пристально всмотрелся в лицо слегка побледневшего мужчины и медленно поднялся с дивана.

— Хорошо, Северус,— резюмировал он.— Это, конечно, дело твоё. Но прошу тебя: будь осторожен и вспомни подробности ритуала... Мы не должны терять контроль. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь и не позволишь себе лишнего.

С этими словами Дамблдор сдержанно попрощался и вышел прочь, а Северус плюхнулся в кресло, наплевав на обжигающую боль в спине. Так было легче контролировать рвущееся наружу бешенство.

Зачем он заговорил о Пэнси? "Мы не должны терять контроль"... Ну конечно! Старик боится, что не может больше воздействовать на него, напоминая о Лили. Только сейчас Северус осознал, что власть мёртвой девушки над ним окончательно утратила силу, несмотря на вечную, нескончаемую вину. А вот Дамблдор, похоже, понял это намного раньше. Разумеется. Ещё в прошлом году, когда контролировать его, Снейпа, с каждым разом удавалось ему всё хуже.

Вполне логично, что он пытается теперь давить на него через Пэнси... Но затея была изначально провальной. От слова совсем. Любя Пэнси, он был... свободен.

Он не чувствовал, что должен ей. Не чувствовал за собой никаких обязательств. Более того, он знал, что она не хотела бы его ничем связывать и совершенно не желала бы, чтобы ради неё он ломал собственную личность, наступая на горло себе, своим принципам, желаниям и свободе. А значит, он не должен больше никому подчиняться. Не должен разменивать себя ради спасения других.

— Я найду тебя сам,— тихо пробормотал он.— Теперь мне никто для этого не нужен.

Apocalyptica/Until It Sleeps (Metallica Cover)

— Откуда она взялась?

— Странная какая-то...

— Что у неё с волосами?

— Какой моветон! Хоть бы закрасила...

— А вы слышали, что она нахамила Сириусу и толкнула его?

— Серьёзно?

— Более чем. А ещё она с этим Снейпом за ручку ходит.

— Он её знает?

Это шипение окружало Пэнси со всех сторон с самого утра, и даже на занятиях. Девушке приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы не замечать сплетен и не реагировать на очевидные провокации, однозначно призванные вывести её из себя и заставить продемонстрировать характер. Сейчас её здесь никто не знал, и Пэнси это более чем устраивало. Облегчать народу процесс познания она не собиралась, хотя все ждали от неё хоть какого-то самовыражения.

Она прекрасно понимала, как делаются выводы о новеньких: если замыкается в себе— значит, удобная девочка на побегушках или изгой, об которого можно вытирать ноги. Если активно реагирует и сразу демонстрирует характер— значит, опасна и неуравновешена, что тоже можно обернуть в свою пользу. Ни то, ни другое её не устраивало.

Совместная с Гриффиндором История магии проходила так же скучно, как и в её времени, и на несколько минут Пэнси даже забыла, что находится в тысяча девятьсот семьдесят шестом, убаюканная монотонным брюзжанием профессора Бинса.

Из полусна её вывел внезапно ударивший по спине скомканный пергамент. Недовольно встрепенувшись и подняв с пола потревоживший её бумажный комочек, Пэнси развернула его и несколько раз перечитала, пытаясь определить, было это шуткой или писалось всерьёз.

"Пойдём в Хогсмид на выходных? Познакомимся как следует.

Уильям Мальсибер."

Обернувшись на выжидающе наблюдающего за ней высокого, спортивного телосложения парня с коротко стрижеными светло-русыми волосами, Пэнси смерила его презрительным взглядом и прицельно швырнула записку ему в голову. Мальсибер недоверчиво приподнял брови и насмешливо хмыкнул, а затем что-то тихо сказал сидевшему рядом полноватому темноволосому слизеринцу, чем-то напомнившему Пэнси Крэбба.

А девушка тем временем решила переключить своё внимание на более важные, с её точки зрения, детали. Обведя класс цепким взглядом, Пэнси заметила, что большая часть из присутствующих в классе студентов просто спала. Исключение составляли лишь она сама, Мальсибер, сидящий рядом с ним слизеринец, Северус, Блэк, Поттер, Люпин и какая-то рыжая, смутно знакомая ей девчонка.

Мальсибер и его сосед по парте оживленно шептались, изредка на неё поглядывая, Блэк лениво раскачивался на задних ножках стула и периодически перекидывался записками с Поттером, который постоянно трепал собственные волосы и не сводил глаз с рыжей девчонки... Лили Поттер! Хотя сейчас у неё, очевидно, другая фамилия.

Пэнси перевела взгляд на спящую девушку рядом с Лили, и её едва не передёрнуло от отвращения: Мэри МакДональд. Проклятье какое-то! Они что, с Северусом однокурсники? Быстро стрельнув глазами в его сторону, девушка с облегчением заметила, что Снейп, как и Люпин, быстро строчил лекцию. Или не лекцию... Но вид у него был весьма занятой и сосредоточенный.

Смотреть на него было интересно и больно, потому что в памяти всплывали его острые, прямо по сердцу, слова. Пэнси очень захотелось его чем-то ударить, и она обвела взглядом класс, чтобы хоть немного отвлечься, но стало только хуже: тёмно-зелёные глаза зацепились за эту вездесущую МакДональд. Теперь Пэнси хотелось его не только ударить, но ещё и хорошенько проклясть. А МакДональд отравить. Чем-нибудь особенно мерзким.

От кровожадных мыслей её отвлекла очередная записка, которая переместилась к ней на парту гораздо более цивилизованным способом, чем записка Мальсибера: с помощью магии. Развернув пергамент, Пэнси лишь поджала губы. На нём красовался тщательно выписанный зелёными чернилами безобразного вида мопс.

Быстро обернувшись, девушка нисколько не удивилась, когда заметила выжидающе ухмыляющуюся очкастую физиономию Поттера через две парты по диагонали от себя. Художник, значит? Ну-ну.

Дорисовав на пергаменте лохматого человечка в очках, Пэнси взмахом палочки оживила рисунок. Теперь изображение мопса методично гоняло человечка по пергаменту, периодически хватая его за ноги. Ещё один взмах палочки— и усовершенствованный рисунок опустился перед Поттером, лицо которого мгновенно вытянулось. Она тоже умеет шутить.

Весь урок Блэк и Поттер не сводили с неё глаз, о чём-то оживлённо беседуя, а Пэнси наблюдала за Северусом. Он ни разу не взглянул ни на неё, ни на Мэри, зато целых четыре раза поднимал глаза на Лили. Это было странно и тревожно.

Она могла понять, что он не смотрит на неё. Она даже могла принять игнорирование им Мэри: возможно, их в этот период времени ещё ничего не связывало. Но его нескрываемый интерес к этой рыжей грязнокровке настораживал. С какого это праздника она его так заинтересовала?

Решив ещё за этим понаблюдать, Пэнси вышла в коридор одной из первых: урок уже закончился. Почти сразу за ней вышли Мародёры в полном составе: Блэк и Поттер загадочно ухмылялись и переглядывались, Люпин на ходу перечитывал конспекты и пытался затолкать их в переполненную сумку, а Хвост ошалело крутил спросонья головой.

Пэнси вновь стало не по себе. Не то чтобы она чувствовала себя виноватой за то, что в будущем он умер от её руки, совсем нет. Просто сейчас он ещё ничего плохого не сделал ей... И вообще очень странно было видеть так близко ещё живых мёртвых.

— Эй, Паркинсон!— глумливо окликнул её Сириус.— Что с твоими волосами? Уже успела увидеть подштанники Нюниуса?

Поттер и Хвост засмеялись, а Люпин нахмурился. Очевидно, он не разделял настроения своих друзей, но и останавливать их не спешил. Решили сразу прощупать болевые точки? Хорошая идея. Надо тоже попробовать.

— Ах, это?— мило улыбнулась Пэнси, накручивая на палец седую прядку волос.— Нет, конечно нет. Северус тут ни при чём. Знаете, иногда встречи с оборотнями ещё не так меняют внешность.

Смех Мародёров мгновенно оборвался. Они посмотрели на неё серьёзно и настороженно, а Люпин сильно побледнел. Пэнси мысленно победно ухмыльнулась: очевидно, о Люпине в школе никто, кроме Мародёров, не знает. Хороший козырь, выкладывать его сразу не следует.

— Мисс Паркинсон!— окликнул её незнакомый голос.

Девушка обернулась. За её спиной стоял декан Слизерина этого времени: Гораций Слагхорн. Это был невысокий полный мужчина почти уже пожилого возраста, в клетчатом костюме под чёрной, нараспашку, мантией, с большим животом и залысинами. Он улыбался вполне доброжелательно, и Пэнси невольно сравнила его со Снейпом и Роули. Ни один из них не мог похвастаться такой открытой и миролюбивой улыбкой: один вообще никогда не улыбался, улыбка же другого всегда была фальшива насквозь.

— Профессор Слагхорн,— сдержанно улыбнулась она в ответ.

— Прошу вас, пройдёмте в мой кабинет,— предложил он.— Необходимо обсудить... Некоторые организационные вопросы.

Равнодушно пожав плечами и мельком оглянувшись на проводившего её быстрым взглядом Снейпа, Пэнси спустилась за деканом привычным маршрутом в подземелья. Обстановка его кабинета поражала роскошью: Пэнси на миг показалось, что она находится в королевских покоях, не иначе, и она едва удержалась, чтобы не присвистнуть. Заметив поражённый взгляд слизеринки, Слагхорн удовлетворённо хмыкнул.

— Кабинет обставлен, по большей части, подарками моих бывших учеников, мисс Паркинсон,— самодовольно пояснил он.— Многие из них занимают неплохие должности теперь. Чаще руководящие. Я, знаете ли, умею видеть успешных людей. От них словно исходит особая аура. Такая же исходит и от вас. Ваши двоюродные дед и прадед всегда занимали в магическом сообществе высокое положение. А кто ваш отец, не напомните?

Внутри у Пэнси всё похолодело, но лицо оставалось бесстрастным. Дотошный старик! Что ж, у дедушки выкручиваться получается намного лучше, поэтому такую почётную обязанность предпочтительнее было оставить ему.

— Прошу прощения, профессор Слагхорн, но я не люблю, когда меня рассматривают через призму моей семьи,— в её голосе прозвучала холодная вежливость.— Люди должны видеть меня, а не тени моих близких во мне. Всё, чего я захочу, я вполне способна добиться самостоятельно. К тому же, дедушка Тайлер уже все необходимые данные о моей семье передал директору.

Старик пристально и серьёзно всмотрелся в лицо Пэнси и неожиданно громко расхохотался.

— Дерзко,— отсмеявшись, прокомментировал он.— Но мне нравится ваш настрой. Знаете, вы мне напомнили одну из ваших однокурсниц, Лили Эванс. Тоже весьма дерзкая барышня, но очень, очень способная. Изредка посещает мой клуб. Кстати, я хотел бы пригласить к себе и вас тоже.

— Клуб?— не поняла Пэнси. Раздражение кипело в ней, словно бодроперцовое зелье на моменте ошибки в завершающей стадии. Сравнивать её с какой-то грязнокровкой? В любом случае, эмоции следовало держать при себе. А то ещё с Блэком сравнит, не приведи Мерлин.

— Именно,— с улыбкой подтвердил Слагхорн.— Мы его зовём Клубом Слизней. Туда входят лишь лучшие из лучших, с поистине выдающимися способностями. Думаю, вы с вашими данными будете чувствовать себя у нас вполне комфортно.

Пэнси недоуменно задумалась. Клуб Слизней?! Даже опуская тот момент, что название этого клуба немногим благозвучнее ГАВНЭ (Слагхорн наверняка легко нашёл бы общий язык с Грейнджер, тем более, что у него очевидно особое отношение к грязнокровкам), так ещё и следовало подумать о том, не будет ли её пребывание... там— излишне привлекающим внимание. И вообще, Пэнси не слишком привлекали клубы с грязнокровками в почётных членах. Хотя...

— А Северус?— испытующе глядя на Слагхорна, внезапно поинтересовалась она.

— Северус?— эхом переспросил декан. Его лицо вытянулось, и он был явно крайне озадачен вопросом.

— Да,— твёрдо кивнула Пэнси.— Северус Снейп, мой однокурсник. По-моему, он весьма неплох в зельях. Он тоже посещает ваш Клуб?

— Эээ...— протянул недоумевающий мужчина.— Нет, Северус, к сожалению, не видится мне успешным. Разумеется, он мальчик старательный, но особенных талантов до сих пор не демонстрировал. И он... м-м-м... Вообще не очень любит компании.

— Понятно,— вежливо улыбнулась Пэнси.— Вы знаете, я, наверное, тоже откажусь. Меня тоже шумные компании не слишком привлекают. Прошу прощения, профессор Слагхорн, но мне пора. Нужно привыкать к новому коллективу, вы же понимаете.

— Да-да, Пэнси,— закивал он.— Могу я вас так называть? Но всё же я буду надеяться, что вы передумаете. В таком случае, наши двери всегда для вас открыты.

Сдержанно поблагодарив, Пэнси спешно вышла в коридор. Необходимо было проветриться и обдумать полученную информацию. Снейп?! Не проявлял никаких особенных талантов?! Это не другое время. Это какое-то другое измерение!

Как она здесь оказалась? Что ей теперь делать? А что, если она не сможет вернуться или невольно изменит прошлое настолько, что перекроит вдоль и поперёк будущее? Сердце от страха колотилось как бешеное.

Северус был рядом, но она не ощущала больше его поддержки, и это было невероятно тяжело. Сейчас они были чужими друг другу, и Пэнси готова уже была простить ему все его неосторожные слова авансом, лишь бы он снова был с ней... А он смотрел на эту грязнокровку.

Ловко лавируя между снующими туда-сюда студентами, Пэнси вышла в коридор перед библиотекой и, к своему большому изумлению, увидела тех, о ком вспоминала буквально только что: Северуса и эту рыжую. Остановившись на безопасном расстоянии и сделав самый безразличный вид, на который была способна, девушка начала бестолково рыться в сумке, словно что-то искала, осторожно прислушиваясь к их разговору.

— Тебе какая разница, что я написала?— неприязненно фыркнула Лили.— Это моё дело, а не твоё.

— Но это ошибка!— несмело возразил ей Северус.— Причём в самом начале! Весь рецепт будет насмарку.

— Тебя это не касается, Снейп!— отрезала Лили.

— Неужели тебе сложно просто исправить?— тихо спросил он.— Просто принять от меня хотя бы такую помощь.

— Сложно,— гордо ответила она.— Мало ли, что ты за это потом потребуешь.

— Потребую?— нахмурился он.

— Конечно,— невозмутимо произнесла рыжеволосая девушка.— Где это видано, чтобы Пожиратели Смерти бескорыстно помогали... грязнокровкам?

Последнее слово она выдавила из себя с явным трудом и горечью. Северус слегка побледнел и плотно сжал губы, молча глядя ей в глаза. Пэнси было сейчас почти так же больно, как ему. Хотелось проклясть их обоих. Её за то, что так беспощадно уничтожает Северуса, а его— за то, что она ему, очевидно, нравилась.

Это не укладывалось в голове. Лили Поттер, чужая жена, грязнокровка и мать чужого ребёнка нравилась ему?! Чем? И чем она, Пэнси, хуже?

— В чём дело, Лили?— раздался позади неё мелодичный мужской голос.— Нюниус снова забыл, на каком факультете учится?

— Нюнчик, свари, наконец, себе зелье от склероза,— насмешливо посоветовал Блэк.— Напоминаю ещё раз: наши девушки— не твой уровень. Твой... Ну вот, например, Паркинсон. Она уже дефектная, поэтому ты не сильно её испортишь.

Поттер довольно усмехнулся, Хвост подобострастно захихикал, а Люпин поспешно отвёл взгляд, прикинувшись мебелью.

— Это называется мозги, Блэк,— ласково, словно беседуя с недоразвитым, поправила его Пэнси.— А вовсе не дефект. Ну, тебе не понять. Ты знаешь, "дефект"— это плохое слово, ты его больше не говори. А то неправильно поймут.

Маленькие глазки Хвоста быстро перебегали с неё на друзей и обратно.

— Я обычно девчонок не трогаю,— нахмурившись, прорычал Сириус.— Но для тебя могу сделать исключение.

— Мерлин упаси от таких исключений,— неприятно ухмыльнулась Пэнси.— Я предпочитаю, чтобы меня не трогали извращенцы. Трогайте лучше друг друга с Поттером, вам так привычнее.

— Что ты сказала?— угрожающе переспросил Джеймс.

— А вот это, Блэк, как раз и называется дефектом,— поучительно, тихо и холодно, со скрытым сарказмом, заявил Северус, осторожно, как бы невзначай вставая немного впереди Пэнси.— У Поттера явные проблемы со слухом.

Терпение Блэка закончилось.

— Заткнись, Нюниус!— рявкнул он.— Силенцио!

Но Снейп мгновенно отразил заклинание.

— Экспеллиармус!— тут же прилетело справа.

Поттер самодовольно усмехнулся. Заклинание достигло цели.

— Прекратите сейчас же!— наконец, потребовала Лили.

— Джеймс, Сириус, хватит!— несмело окликнул их Римус.

— Погоди, Эванс,— мягко, не глядя на неё, с удовольствием наблюдая за безоружным и растерянным врагом, отмахнулся Джеймс.— Кое-кому совершенно необходимо укоротить язык.

Первым порывом Пэнси было ударить заклинанием сразу по обоим, но от этого пришлось воздержаться. "Мне не нужна ничья помощь! Особенно от девчонки!"— ясно прозвучали в её голове слова семилетнего ребёнка. И что теперь делать? Вмешаться? Он не простит. Не вмешиваться? Его просто разорвут. Из-за неё, между прочим. Всё-таки не надо было так их бесить. Помощь пришла откуда не ждали.

— Прекрасно,— холодно заявила Лили.— Развлекайтесь дальше. Это ведь намного важнее просьбы старосты факультета.

Что? Эта рыжая ещё и староста?! Пэнси выразительно подняла брови. Только сейчас она заметила на её груди соответствующий значок. И у Люпина тоже. Грязнокровка и оборотень. Замечательно. На Гриффиндоре, похоже, испокон веков практикуется набор старост, плюющих на свои обязанности.

Резко развернувшись на каблуках, Лили удалилась, гордо и уверенно, а Поттер опустил палочку.

— Эванс, подожди!— растерянно крикнул он.— Видишь, я его не трогаю.

Блэк раздражённо посмотрел на Джеймса и вскинул свою палочку.

— Нет,— тихо оборвал его Поттер, вцепившись в его руку и опустив её.— Потом.

— Снова скажи спасибо Эванс,— сквозь зубы прорычал Блэк, но подчинился, и вскоре вся компания удалилась в библиотеку: Поттер с задумчивым видом, Блэк— с раздражённым, Люпин— с явным облегчением, а Хвост— с нескрываемым разочарованием.

Молча подобрав свою палочку и смерив Пэнси злобным взглядом, Северус скрылся в направлении лестницы. Бегом.

Она не стала его догонять. Им обоим сейчас требовалось время на размышление. Только теперь Пэнси поняла, что значили слова Снейпа о том, что он вынужден был противостоять четверым, но он явно преуменьшил. Он был один в этой школе против всех.

Против Мародёров, толпой подавляющих его личность, против этой рыжей, методично прохаживающейся по его душе аккуратными, блестящими туфельками, против презирающего его собственного декана, помешанного на знаменитостях...

И, кажется, она почти понимала его. Того, кем он стал. С детства привыкнув защищаться и преодолевать боль, он просто боялся. Боялся позволить себе проявить эмоции, открыть душу, ослабить контроль и просто хоть немного кому-то поверить.

Злость и ревность ушли на задний план. Теперь Пэнси хотелось только одного: понять, как заслужить доверие сломанного, разочарованного во всём мире человека и что же он, всё-таки, нашёл в этой грязнокровке, гордой, высокомерной и даже в чём-то жестокой.

Ноги сами принесли её к кабинету декана Слизерина. Голос профессора Слагхорна мгновенно откликнулся на тихий, но уверенный стук, и она вошла в его пышные, невозможно уютные хоромы.

— Я согласна, сэр,— спокойно произнесла девушка.— Где и во сколько проходят собрания Клуба Слизней?

Evanescence/Good Enough

— Вставай, Драко! Уже завтрак через полчаса!— голос Крэбба мгновенно выводит Малфоя из состояния глубокого, тяжёлого, какого-то тревожного сна, которого он уже не мог вспомнить.

Резко сев на кровати, Драко стирает со лба крупные холодные капли и тщетно пытается унять лёгкий озноб.

— Какой первый урок?— слегка охрипшим со сна голосом спрашивает он, отдергивая тёмно-зеленый полог своей кровати.

— Трансфигурация,— отзывается Крэбб.

Драко встаёт с кровати и быстрым шагом входит в ванную. Умыться не получается: вода из крана течёт неимоверно грязная.

— Агуаменти!— шепчет он и наскоро вытирается поступающей водой из волшебной палочки. Выходит обратно в комнату.— Парни, а чего из крана вода такая ржавая?

Крэбб и Гойл недоуменно переглядываются:

— Когда мы умывались, вода была нормальной.

— Спать меньше надо,— ухмыльнулся Блейз.

Драко, не обращая внимания на подколы, поспешно влезает в школьную форму и накидывает мантию, попутно сражаясь с застёжками. Одна пуговица отваливается, но он быстро возвращает её на место заклинанием и выбегает в коридор. Блейз прав. Так можно опоздать куда угодно.

Первокурсники уже толпятся у выхода из гостиной, удерживаемые одной лишь Дафной.

— Ты что-то долго сегодня, мы уже хотели без тебя идти.

— Так шли бы,— раздражённо буркнул Драко.— Совершенно не обязательно было меня ждать.

— Ты в порядке?— голос Дафны звучит более чем обеспокоенно.

— В полном,— заверил её слизеринец и открыл проход.— Вперёд!

Первокурсники степенным строем вышли в коридор и устремились за Дафной, а Драко сзади едва не сшибла Александра Сигер.

— Мистер Малфой, Каролины в комнате нет. Может, она уже ушла на завтрак?

— Осторожнее, мисс Сигер!— жёстко одернул её слизеринец.— Догоняйте своих, скажите Дафне, что я сам поищу мисс Шафик.

Девочка кивнула и убежала, а Драко поднялся на первый этаж, изучая каждую нишу в стене и каждый чулан для швабр. Он помнил, что Каролины среди первокурсников у выхода из гостиной не было. Вполголоса бормоча ругательства, Драко поднялся на второй этаж.

— О, Драко, как хорошо, что ты пришёл!— обрадовалась Миртл.— Забери её, пожалуйста, отсюда, пока не стало слишком поздно!

Странно. Миртл никогда не покидала своего туалета.

— Кого забрать? Откуда?— нетерпеливо переспросил он.

— Да малявку свою, кого же ещё?— привидение было невероятно удивлено его недогадливостью.— Из моего туалета. Она тут умрёт, и мне придётся делить его с ней.

Решив не интересоваться у Миртл, что опасного для жизни есть в её туалете, Драко быстро вбежал в заброшенное влажное помещение.

Смуглая темноволосая девочка сидела на корточках у одной из раковин, которая была отодвинута с привычного места, и, похоже, готовилась спрыгнуть в открывшуюся взору глубокую, мрачного вида трубу.

— Каролина?— осторожно окликнул Малфой. Ему стало по-настоящему жутко.

Но когда девочка обернулась, он и вовсе едва не выбежал за дверь: глаза Каролины теперь были кроваво-красными, с вертикальными кошачьими чёрными зрачками, а лицо не выражало ничего, кроме холодной, разрушительной ярости.

— Уничтож-ж-жить,— очень тихо, по-змеиному прошипела она и боковым зрением мальчишка успел увидеть мгновенно мелькнувшую сзади изумрудно-зелёную смертельную вспышку...

— Вставай, Драко, уже завтрак через полчаса!

Сейчас слизеринец готов был расцеловать Крэбба. Так вот, оказывается, что ему снилось! Теперь он вспомнил. Тело била крупная дрожь, и он стёр с лица холодные капли пота.

— Какой первый урок?— совершенно неожиданно для себя самого спросил он.

— Трансфигурация!

Опять? Он что, пропустил изменения в расписании? Решив разобраться с этим позже, Драко направился в ванную, умываться. Он снова опаздывал.

Тёмная, ржавая вода из крана напугала слизеринца окончательно, и он выбежал из комнаты прочь. Мерлинову ж бабушку! Что здесь происходит?

— Парни, а чего вода из крана такая ржавая?

— Когда мы умывались, вода была нормальной,— с ужасающим постоянством звучит фраза Гойла.

— Спать меньше надо!

Драко быстро натягивает на себя школьную форму и накидывает мантию, руки сильно трясутся, пуговица обрывается. Он пробует приладить её заклинанием, но из-за нервов не выходит даже как следует направить палочку. Плюнув на эту изначально бесполезную затею, Драко быстрым шагом выходит в гостиную.

— Ты что-то долго сегодня, мы уже хотели без тебя идти.

— Идите,— через силу отвечает он Дафне, безуспешно пытаясь скрыть всё больше с каждой минутой охватывающий его ужас.

— Ты в порядке?

— Да.

Первокурсники выходят за Дафной в коридор, а Драко резко оборачивается, едва успевая предотвратить столкновение с Александрой Сигер.

— Мистер Малфой, Каролины в комнате нет. Может, она уже ушла на завтрак?

— Иди на завтрак, скажи Дафне, что я сам её найду.

Девочка кивает и убегает, а Драко больше не тратит времени на обход первого этажа, бегом взлетая сразу на второй.

— О, Драко, как хорошо, что ты пришёл! Забери её, пожалуйста, отсюда, пока не стало слишком поздно!

— Кого забрать?— едва дыша, спрашивает мальчишка.— Откуда?

— Да малявку свою, кого же ещё? Из моего туалета. Она тут умрёт, и мне придётся делить его с ней.

— Кто там ещё есть?— дрожа, пытливо спрашивает Драко, но Миртл устремляется в сырое помещение, не говоря более ни слова.

Нет, он не пойдет туда больше! Но ноги сами несут его в тот злополучный туалет. Снова красные глаза, ужасающая ярость и змеиное шипение:

— УНИЧТОЖ-Ж-ЖИТЬ!

Темнота. И тишина.

— Вставай, Драко, уже завтрак через полчаса!

Драко вскакивает так резко, что сходу запутывается в тёмно-зеленом пологе кровати и бегом устремляется в ванную. Включает воду. Вода— ржавая.

— Какой первый урок?— полубезумно спрашивает мальчик.

— Трансфигурация,— удивлённо поясняет Крэбб.

— Опять?— напряжённый голос Драко сильно дрожит.

— В смысле?— недоумевает Гойл.

— Спать меньше надо!— усмехается Блейз.— Тогда и расписание помнить будешь.

— Заткнись!— рявкает Малфой, с большим трудом справляясь со школьной формой и накидывая мантию.

Та же пуговица падает на пол, едва он успевает её коснуться... Тогда Драко скидывает с себя черную материю и на негнущихся ногах выходит в гостиную в одной лишь форме.

— Ты что-то долго сегодня, мы уже хотели без тебя идти.

— Да идите уже!— нервы не выдерживают и Драко взрывается.

— Ты в порядке?— Дафна напугана.

— Разумеется! Не видно, что ли?— Драко пятится к стене и замирает, почувствовав спиной успокаивающий холод серого камня.

— Прости, Дафна,— хрипло, не глядя на вконец растерянную девушку, наконец произносит он.— Вы идите, я сейчас. Дождусь Каролину.

— Но я уже отправила за ней Александру,— несмело отвечает Дафна.

— Значит, подожду их обеих,— почти спокойно звучит словно со стороны его собственный голос.

Пожав плечами, Дафна удаляется прочь из гостиной в сопровождении суетливых первокурсников, а Драко медленно опускается по стене на пол, нервно обхватив голову руками.

Темнота. И тишина.

— Живи, слышишь? Дыши...— Драко не помнил, как выглядит лицо этого голоса, но слышать его было очень приятно.— Я сама со всем справлюсь, ты только поправляйся! Твой папа сказал, что придёт позже, мама ещё неважно себя чувствует. Но ты не бойся, она тоже будет жить для тебя. Про Пэнси я до сих пор не знаю ничего. Не говорила бы о ней, но она дорога тебе. Я знаю, что ты хотел бы о ней знать. Не злись на неё, она хорошая, и очень тебя любит. И я... Я скажу тебе это, только пока ты спишь. Иначе страшно.

В тихом, нежном голосе прозвучала грустная улыбка, и он на время смолк.

— Надеюсь, что ты не вспомнишь моих слов, проснувшись,— почти шёпотом успел он произнести перед тем, как Драко снова провалился в уютную, мягкую тьму.

Открыв глаза, слизеринец поморщился от яркого, режущего света и крепко зажмурился. Потереть кулаками закрытые веки не получилось: руки словно налились свинцом.

— Драко?— тихо окликнул его усталый, настороженный голос.

— Где мама?— не открывая глаз, спросил отца младший Малфой.

— Уже дома,— успокаивающе произнёс Люциус.— Кризис миновал, и теперь Черри вполне справится. Кстати, откуда тебе известно про маму?

— Не знаю,— поморщившись, ответил Драко. Горло сильно саднило.— Что произошло?

— С мамой?— уточнил отец.— Или с тобой?

— И то, и другое.

— Маме стало плохо, когда она узнала, что может потерять тебя. Но мадам Помфри тебя вытащила,— неохотно ответил Малфой-старший.

— А почему она могла меня потерять?— всё же осторожно пытаясь открыть глаза, ещё раз переспросил Драко.

— Тебя нашли Крэбб и Гойл в заброшенном туалете на втором этаже,— пояснил Люциус.— Грязного, с обожжёнными руками и без сознания. Они сначала даже думали, что ты умер, потому что дыхания не было. Собственно, так бы и произошло, если бы не Дафна Гринграсс. Она заметила, что твоё сердце ещё бьётся и сразу передала тебя мадам Помфри.

— Что произошло? Как я там оказался?— с каждым словом силы Драко, казалось, стремительно таяли.

— Этого никто не знает, и я надеялся, что ты прояснишь ситуацию, когда очнешься,— мрачно произнёс его отец.

— Я не помню,— Драко снова попробовал пошевелить руками, но не смог.

— Не получится,— с сожалением прокомментировал его попытки мистер Малфой.— Мазь убойная, противоожоговая. Мистер Снейп никогда не допускал промашек в зельеварении. Пока руки не заживут, мадам Помфри будет привязывать их к телу.

— Понятно,— в голосе Драко явно звучало недовольство.— Спать хочется очень... Сколько сейчас времени?

— Утро,— грустно усмехнувшись, ответил Люциус.— Но ты не обращай внимания. Ты теперь всегда спишь. Независимо от времени суток. Вероятно, это общее истощение.

— Всегда?— недоуменно переспросил Драко.— Сколько я уже здесь?

— Третью неделю,— помолчав, ответил длинноволосый мужчина.— Спасибо, что вернулся. Маме теперь точно будет лучше. Отдыхай, а я пойду, скажу ей, что всё уже хорошо.

И когда высокий блондин неохотно покинул палату больничного крыла, Драко снова вопреки собственной воле провалился в глухой и тяжёлый сон без сновидений.

Проснулся он уже глубокой ночью, от того, что кто-то бережно поправлял его одеяло.

— Дафна?— свет больше не резал глаза и Драко поймал себя на мысли, что в темноте он видит сейчас гораздо лучше.

— Тише,— умоляюще прошептала девушка.— Я после обхода заскочила. Мне нельзя здесь находиться, мадам Помфри если узнает, вообще меня больше на порог не пустит.

— Спасибо,— так же тихо произнес Драко.

— За что?— ласково глядя на него, спросила Дафна.

— За всё,— устало выдохнул он.— За то, что пришла. За то, что спасла. За то, что верила в меня, когда никто не верил.

— Так всегда,— отведя взгляд в сторону, смущенно ответила голубоглазая блондинка.— И за это не нужно благодарить. Почему ты оказался в тот день на втором этаже?

— Искал Каролину, наверное,— неуверенно ответил слизеринец.— Вы же ушли на завтрак без неё.

— Но...— Дафна нахмурилась. На её лице отразился испуг.— В тот день на завтраке были все. И Каролина тоже.

Сердце Драко сильно забилось, а руки и ноги похолодели.

— Но я же помню...

— Что?— мгновенно спросила девушка.

— Ничего... Что помнишь ты? Что там случилось?— Драко сейчас, подобно Пэнси, отчаянно кусал губы.— Что я делал в этом, тролль бы его побрал, туалете?

— Лежал,— грустно пожала плечами Дафна.— В ужасном состоянии. Я думала, что ты умер. Стало очень страшно, холодно и тоскливо. Ты не дышал. А потом...

Девушка замолчала, словно запнувшись.

— Что потом?— впиваясь в неё взглядом, серьезно спросил Драко. Внезапно он понял, что вполне может шевелиться полностью, и приподнялся на локтях. Дафна медленно помотала головой.

— Скажи мне,— мягко потребовал он, заглядывая ей в глаза.

— Потом я заплакала...— неохотно, смущённо ответила девушка.— И обняла тебя. Знаешь, твоё сердце билось! Оно ещё билось, очень слабо и почти неслышно... Но я заметила. Прости, что я вот так, без разрешения... Но зато ты жив сейчас.

Кажется, она теперь окончательно замкнулась в себе и замолчала. Он не понимал, как это делает, но мог видеть в этой почти кромешной тьме безлунной ночи даже слабый румянец на её щеках и слегка дрожащие тени от ресниц полуопущенных глаз.

Душу затопила лёгкая, тёплая, всеобъемлющая нежность. Он осторожно потянул её за руку, побуждая наклониться к узкой больничной кровати, и когда девушка доверчиво подчинилась, осторожно, несмело коснулся её губ своими.

Дафна не ответила, но и не отстранилась. Поцелуй Драко становился увереннее, и вскоре он почувствовал, как она медленно соскользнула со стула и приблизилась, сев на колени у его кровати. Тонкие пальчики нежно перебирали его волосы, и теперь она словно сама тянулась к нему.

Ночь надёжно скрывала серыми тучами несанкционированное свидание двух тёмных силуэтов в одной из пахнущих зельями палат больничного крыла. Они не чувствовали терпких, раздражающих запахов медикаментов. Воздух для них в конкретно этой палате пах лишь непроглядным мраком, счастьем и тайной...

OST "Мёртвая тишина"

Пэнси сидела в пустой общей гостиной Слизерина. Беспокойство не покидало её, и она нервно кусала губы, отчаянно пытаясь написать хоть что-то полезное по зельеварению, хотя все её мысли безнадежно были заняты не столько зельеварением, сколько одним начинающим, неприметным зельеваром, который до сих пор не удосужился вернуться на факультет.

Вот где его докси носят? Он что, боится этих четверых потомков троллей? Почему встреча с ними так на него повлияла? Пойти его поискать, что ли?

— Паркинсон, ты спать идёшь?— раздался со стороны двери спален для девочек смутно знакомый, мягкий голос.

— Иду,— с сожалением бросив взгляд на выход из гостиной, ответила она и поднялась с дивана.

В комнате царил полумрак, но девушки ещё не спали. Только сейчас Пэнси поняла, что до сих пор не знает, с кем, собственно, теперь учится.

Их было трое. Она— четвёртая. Та, что вышла за ней в гостиную, обладала значком старосты, длинными светлыми вьющимися волосами и морского цвета глазами. Внешность портил только короткий, едва заметный шрам, слегка словно перечеркивающий её верхнюю губу слева. Другая была темнокожей и черноглазой, и волосы, стриженные под каре, красила в какой-то платиновый цвет с редкими розовыми прядями. Третья была слегка полноватой, голубоглазой шатенкой с очень длинными, ниже талии, волосами. Пэнси казалось, что двоих из них она где-то видела раньше.

— Пэнси Паркинсон,— обведя взглядом всех троих и высоко задрав подбородок, с достоинством представилась она.

Девушки переглянулись.

— Глория Селвин,— представилась полноватая длинноволосая девушка.

— Я Вирджиния Забини,— склонив голову набок, произнесла темнокожая слизеринка.— А это наша староста, Лаура Трэверс.

Вирджиния указала на ту, что пришла за Пэнси в гостиную. Девушка вежливо ей кивнула и, заметив свободную кровать со стоящим подле неё собственным чемоданом у самого выхода, устало опустилась на темно-зелёное покрывало.

— У тебя достаточно известная фамилия,— произнесла Вирджиния.— Но, насколько я знаю, у Теренса Паркинсона ещё нет детей. Так кто твои родители?

— Волшебники,— вызывающе буркнула Пэнси.— Всем, кому надо, о них известно. И если ты о них не слышала до сих пор, то перебьёшься и на будущее.

Эта девушка ей активно не нравилась. Неудивительно, что отношения с её сыном у Пэнси так и не сложатся.

— Джин, ну правда, фамилия есть и ладно,— усмехнулась Глория.— А что у тебя с волосами, Пэнси?

— Ты действительно видела оборотня?— снова бесцеремонно поинтересовалась Вирджиния.

— Да,— в голосе Пэнси сквозило неприкрытое раздражение.

— А какой он?— не унималась девушка.

— Если не перестанешь задавать глупые вопросы, я тебя с ним познакомлю,— убеждённо пообещала ей зеленоглазая брюнетка.

— Тебе не кажется, что дерзить в новом коллективе не слишком разумно?— прищурилась Джин.

— А тебе не кажется, что уже поздно, Вирджиния?— мягко перебила её Лаура. На её лице была спокойная, безмятежная улыбка, и выглядела она в общем-то вполне безобидно, но темнокожая девушка почему-то не решилась ей противоречить.

— Уже действительно поздно,— кивнула Глория.— Давайте спать.

Но сон не шел. Мысли сновали туда-сюда, мешая Пэнси отключиться, заставить себя отдыхать и восстанавливать здоровье. Глория, кажется, вполне адекватна. А вот от Вирджинии следовало держаться подальше. Лаура пока не успела продемонстрировать характер, но очевидно, девушки уважали её, несмотря на довольно милую, даже в чём-то ангельскую внешность. К ней нужно было ещё присмотреться.

Но где же Северус? Вернулся на факультет или нет? Не выдержав, Пэнси тихо поднялась с кровати и наскоро завернулась в теплую мантию. Она помнила, как нужно придерживать дверь, чтобы та не скрипела. Здесь, в тысяча девятьсот семьдесят шестом, всё было так же...

Она не представляла, где его искать. Странно, но за пять лет обучения в Хогвартсе она так и не успела понять, где он любит проводить время. Казалось, что когда его не было на факультете, он просто бесследно исчезал, а потом появлялся в самых неожиданных местах в самое неподходящее время.

Девушка усмехнулась. Теперь у неё есть шанс узнать его ближе. Хотя нет: просто узнать его.

— Далеко собралась?— улыбаясь, мягко спросила Лаура.

Пэнси вздрогнула. Она не слышала её шагов. Привыкнув в должности старосты абсолютно свободно передвигаться по школе, сейчас Пэнси достаточно сложно приспосабливалась к жизни обычной, рядовой студентки.

— Прогуляться,— спокойно ответила она.— Не спится что-то.

— Почему?— поинтересовалась блондинка.

— Не знаю,— соврала Пэнси.— Наверное, тяжело привыкаю к новой школе.

— Я бы так не сказала,— Лаура подошла ближе к Пэнси и, присев в кресло, жестом предложила ей расположиться напротив.— С нашей дверью вы достаточно быстро нашли общий язык.

— А с Вирджинией медленно,— саркастически усмехнулась Пэнси, мысленно выругавшись: наблюдательная девчонка.

— У Джин вообще сложный характер,— охотно ответила Лаура.— Так что не обращай внимания. Её можно либо любить, либо убить, третьего не дано. Она задаёт правильные вопросы, но делает это настолько грубо и прямолинейно, что всякое желание отвечать пропадает. Поэтому я вполне могу понять твою реакцию.

Пэнси слабо улыбнулась ей, но промолчала. В чём-то они с Вирджинией явно были похожи. Её саму в своём времени ненавидела половина факультета.

— Если у тебя есть вопросы, которые тебя волнуют и не дают уснуть, я постараюсь на них ответить,— предложила Лаура.

— Есть,— совершенно неожиданно для самой себя произнесла Пэнси.— Расскажи мне про нашего декана. Что он за человек?

— Человек как человек,— равнодушно пожала плечами её собеседница.— Очень милый и доброжелательный дяденька. А почему ты спрашиваешь?

— Да так,— ответила Пэнси.— Он звал меня сегодня.

— Точно, я помню,— кивнула Лаура.— А зачем?

— Хочет, чтобы я ходила на собрания его Клуба Слизней,— Пэнси закатила глаза.

— Отказалась?— улыбнулась слизеринская староста.

— Нет,— поморщилась зеленоглазая брюнетка.— А почему ты так решила?

— Вид у тебя не слишком довольный,— пояснила Лаура, прищурившись.— Тогда возникает другой вопрос: зачем согласилась, если тебе это не нравится?

— Долго рассказывать,— уклончиво ответила Пэнси.

— Хорошо, можешь не говорить,— легко согласилась Лаура.— Но если ты надеешься найти там Снейпа, то зря. Он не слишком любит подобные сборища.

— При чём тут Снейп?— она удивлённо вскинула брови.

— Ты же его защищаешь,— лукаво улыбнулась блондинка. Она с каждой минутой всё больше пугала Пэнси.— А значит, он тебе зачем-то нужен. Не спорю, весьма полезный парень. В зельях ему равных нет.

— Правда?— усмехнулась Пэнси.— А Слагхорн сказал, что он не обладает никакими особенными талантами.

— Он очень умён,— серьезно сказала Лаура.— И достаточно силён. Это очевидно всем, кроме учителей, потому что он не любит привлекать внимание.

— Кстати, похоже, я его не видела на факультете после отбоя,— Пэнси задумчиво провела пальцем по губам.

— Так вот почему тебе не спится,— мило улыбнулась девушка напротив неё.— Если хочешь, можешь пойти поискать. Но уверяю тебя, он вернётся и так. Снейп довольно часто уходит куда-то на ночь. Мы уже даже ему не мешаем. Всё равно же исчезнет.

— И ты так просто меня отпускаешь?— недоверчиво спросила Пэнси.— Ты же староста.

— А ещё я человек,— ответила Лаура.— И учусь на Слизерине. Так что пусть лучше я сама тебя отпущу, заслужу твоё доверие и буду знать, где тебя носит, чем ты уйдёшь без моего ведома и я не смогу тебя найти.

И пока Пэнси думала, что эту наблюдательную заразу было бы неплохо отравить от греха подальше, девушка добавила:

— Не переживай, я буду молчать. Обо всём. Просто потому, что иначе рискую потерять уважение и доверие. А это очень важно для старосты.

Передвигаясь по сонному замку, Пэнси думала о том, что боится эту Лауру. Наблюдательность в умелых руках— довольно страшное оружие... Тем более в сочетании с милой улыбкой и ангельской внешностью, и это нужно будет постоянно иметь в виду.

Ночь освещала школьный двор полумесяцем, а Северуса нигде не было видно. Пэнси прошлась по берегу Чёрного Озера, а потом ноги сами принесли её на опушку Запретного Леса. Это же её камень! Как давно она здесь не была...

Но сейчас её место занимал другой человек, и его силуэт она бы узнала где и когда угодно. Подойдя ближе, Пэнси судорожно вздохнула: он сосредоточенно волшебной палочкой в кровь резал свою кожу на левом предплечье.

Северус поднял на неё чёрный, пронзительный взгляд и снова углубился в своё жутковатое занятие, не говоря ни слова.

Пэнси приблизилась почти вплотную. Теперь за струйками крови, медленно стекающими по его руке, она могла разглядеть весьма корявый, но вполне узнаваемый рисунок, вырезанный на его коже, словно лезвием: человеческий череп с выползающей из него змеёй.

Девушка присела перед ним на корточки, не в силах отвести взгляд от мерзкого рисунка. Тогда он снова взглянул на неё и холодно, очень знакомо ухмыльнулся.

— Тоже скажешь, что я влезаю куда не следует?— язвительно спросил он.— Что я не должен этого делать?

Пэнси грустно покачала головой.

— Почему?— вид у парня был озадаченный.— Ты тоже этого хочешь?

— Нет,— в её глазах отразился испуг.

— Тогда почему?

— Потому что не вижу смысла тебя отговаривать. Ты всё равно это сделаешь. Но это будет потом. А пока...

Пэнси взмахнула палочкой, и раны на его руке начали стремительно затягиваться. Его лицо выражало одновременно удивление и настороженность.

— Кто ты?— спросил он, внимательно всматриваясь в её глаза.

— Пэнси Паркинсон,— усмехнулась она.— Похоже, у тебя тоже дефекты. Только не со слухом, как у Поттера, а с памятью.

— Экспеллиармус! Похоже, ты не осознаёшь, что находишься под прицелом волшебной палочки на самом краю Запретного Леса,— в тон ей произнёс Северус.— Советую тебе вдуматься в вопрос и сформулировать ответ.

— Я уже ответила,— нервно дернулась девушка. Без палочки она явно чувствовала себя неуверенно.— Меня зовут Пэнси. Пэнси Паркинсон.

— Мне это ни о чём не говорит,— отмахнулся он.— Откуда ты взялась?

— Перевелась из Шармбатона,— равнодушно ответила она.

Северус вскочил. Теперь от него исходила такая знакомая, мощная тёмная энергия, что Пэнси с трудом понимала, каким образом ей до сих пор удаётся удерживаться на ногах.

— Не смей. Мне. Врать,— сквозь зубы прошипел он.— Ты внезапно появляешься на территории Хогвартса, при смерти, истекаешь кровью, в полубреду зовёшь меня по имени, знаешь замок и половину студентов в первый же день своего здесь пребывания и пытаешься убедить меня, что просто перевелась сюда? Кто. Ты. Такая?!

На минуту ей показалось, что сердце выпрыгнет из груди через горло. Она понимала, что ничего не должна говорить Северусу об обстоятельствах своего здесь появления и вместе с тем знала, что он не отступится. Помощь пришла откуда не ждали: за спиной Снейпа внезапно появился Поттер и огромный, чёрный пёс.

— Какая встреча!— ухмыльнулся Джеймс.— Нюниус и Паркинсон. Неразлучная парочка. Я не помешал вашему свиданию?

— Нет, нисколько,— с милой улыбкой сразу ответила Пэнси.— Надеюсь, что мы вашему тоже не слишком помешали.

Джеймс нахмурился и присел, удерживая за шею громко лающего и рвущегося из его рук пса.

— Тихо, успокойся,— вполголоса произнёс он, не глядя на животное.— Ты даже не представляешь, Паркинсон, как тебе повезло, что я девчонок не бью.

— А мы, слизеринцы, не так благородны, и скидку на пол не делаем,— ответила Пэнси.— Поэтому я вполне могу позволить себе тебе врезать.

Она почувствовала совсем рядом плечо Снейпа, и в тот же миг он осторожно, незаметно вернул ей в руку палочку. Сириус продолжал рычать и скалить зубы, но оставался на месте.

— Петрификус Тоталус!— прилетело со спины, и Пэнси плашмя упала в сырую траву.

— Ступефай!— быстро обернулся Северус, и Питер Петтигрю тоже был выведен из строя.

— Инкарцеро!— воскликнул Джеймс, прицельно посылая луч заклинания в Снейпа, но за секунду до того, как он достиг невысокого, худенького подростка, тот успел-таки невербально освободить Пэнси.

Девушка вскочила, но была вновь опрокинута наземь огромным, чёрным псом, который стоял теперь передними лапами на её груди и угрожающе рычал.

— Ну что, разминку закончили?— ухмыляясь, спросил подошедший ближе Джеймс. Северус в паре метров от Пэнси отчаянно ругался.

— Немедленно убрали палочки и отошли от меня,— метая взглядом Авады, шипящим полушепотом приказала она.

— Ты не в том положении, чтобы диктовать условия, Паркинсон,— серьезно сказал Поттер, быстро сняв заклинание с Питера.— Никогда больше не смей открывать свой рот в мою сторону или в сторону моих друзей. Это плохо для тебя закончится.

— Интересно, что может быть хуже разоблачения вашего дружка-оборотня перед магическим сообществом?— на губах Пэнси заиграла жестокая улыбка. Её ярость не поддавалась контролю и выливалась через край необдуманными, ядовитыми, прямо в цель, словами.

Джеймс сильно побледнел и сделал пару шагов назад. Пёс на груди Пэнси озадаченно повернул морду и посмотрел на него, и даже Северус пораженно затих. Только Питер, казалось, не выглядел растерянным.

— Мы однажды это уже проходили,— со спокойной ухмылочкой произнёс он.— Вот, Снейп знает. Дамблдор приказал ему молчать об этом. Он никому никогда не расскажет.

— Он, конечно, обещал, и не расскажет,— легко согласилась Пэнси.— А вот я никому ничего не обещала, и благородством похвастаться не могу. Поэтому если вы сейчас не отойдете в сторону и не оставите меня в покое, завтра о вашем маленьком секрете узнают все магические периодические издания.

На минуту на поляне воцарилась оглушающая тишина, а потом Поттер опустил палочку и кивком головы дал друзьям знак отойти.

— Ещё увидимся,— сквозь зубы прорычал он поднимающейся на ноги Пэнси, и Мародёры удалились так же быстро, как и пришли.

Девушка отряхнулась, сняла с Северуса связывающее заклинание и подала ему руку, помогая подняться.

— Кто ты такая?— вновь спросил совершенно изумлённый мальчишка.

— Ты же понимаешь, что я ничего тебе не скажу?— с грустной ухмылкой уточнила Пэнси.

— Я-то понимаю,— нахмурился Северус, сжав губы в тонкую линию.— А вот Мародёры не отличаются подобной сообразительностью и будут под тебя копать.

— С какой стати?— девушка удивлённо приподняла брови.

— С той, что тебе известна информация, о которой никто знать не должен, и теперь это поняли даже они,— сказал Снейп с таким видом, словно разговаривал с сумасшедшей.

— Про Люпина?— спросила Пэнси.— Ну, мало ли, откуда я это знаю. Может, ты мне об этом рассказал.

— Не может,— мгновенно хмуро откликнулся Северус.

— Что не может?— не поняла девушка.

— Не мог я тебе это рассказать,— не глядя на неё, сообщил слизеринец.

— Почему?— удивилась зеленоглазая брюнетка.

Северус посмотрел на неё долгим и пристальным взглядом, в котором плескалась горькая усмешка вперемешку с сарказмом.

— Ты же понимаешь, что я ничего тебе не скажу?— наконец, ответил он и, решительно развернувшись, поспешил в сторону замка.

Evanescence/What You Want

Breaking Benjamin/Psycho

— Драко очнулся,— тихо сказал Люциус прямо с порога.— Спасибо.

— Благодари Поппи,— хмуро откликнулся Северус.— Я всего лишь варил требуемые зелья.

— Ну да, всего лишь в два раза быстрее, чем это положено по общепринятым рецептам и в два раза действеннее,— устало хмыкнул друг.

— Ты знаешь, что мне за это нужно,— холодно ответил Снейп, пропуская болезненного вида аристократа внутрь дома.

— Да, я помню,— нахмурился Люциус.— Только это не так просто, как тебе кажется. Пойми, второго такого кольца не существует в природе. И ничего равноценного я пока найти не могу. Остался лишь один вариант: поговорить с Теренсом Паркинсоном. В конце концов, он тоже в этом заинтересован.

— У него может быть что-то подобное?— приподнял брови Снейп.

— Нет,— раздражённо ответил Малфой.— Но не будем забывать, где он работает. И если там был эликсир жизни, то кто знает, что там может быть ещё?

— Тогда узнавай,— кивнул Северус.— Гринграссы уже в курсе?

— Нет. То есть, они, конечно, заметили, что кольцо пропало, но не знают, что спрашивать надо об этом собственную дочь. Дэрил пристально на меня смотрит при встрече, но задавать вопросы не решается.

— И не надо им знать,— согласился худой черноволосый мужчина.— По крайней мере, пока я не найду Пэнси. Проблем меньше будет.

— А тебе не кажется, что слова "Пэнси" и "проблемы"... хм... немножко синонимы?— ядовито поинтересовался Малфой.— Сев, ну зачем она тебе нужна? В школе ты больше не работаешь, проблемы факультета тебя не касаются. Оставь всё на Роули! Пусть всё идёт своим чередом.

— А с каких пор ты работаешь в школе?— в голосе Снейпа зазвучала злость.— Своего сына ты что-то не желаешь оставлять на Роули.

— В этом-то всё и дело! Он— мой сын, Северус!— вздернув подбородок, прошипел Люциус, отставляя в сторону трость.— А за свою семью я не только школу, но и всю магическую Британию переверну. А тебе зачем эта девчонка? У неё ведь тоже есть родители...

— Которых где-то носило, в то время как её едва не убили у тебя дома!— тем же тоном перебил его Снейп.— И вообще, что тебя не устраивает? Я тебе помог, не задавая вопросов. И того же самого ожидаю от тебя.

Люциус уязвлённо замолчал, а затем отвернулся, подошёл к окну и неподвижно замер, внимательно вглядываясь в мутное стекло.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь,— произнёс он в пустоту и пристально всмотрелся в лицо Северуса.

В глазах Снейпа отразился вопрос и он слегка приподнял брови. Люциус, кажется, смутился, но взгляда не отвёл.

— Я имею в виду, у тебя хоть есть какие-либо мысли, где её искать? Зачем-то ведь тебе нужно это кольцо.

— Да,— коротко ответил Снейп.— Но, как ты понимаешь, тебе это знать не обязательно. Всё, что от тебя требуется,— это найти кольцо. Или что-то, ему подобное.

— Я помню,— кивнул Люциус.— Завтра свяжусь с Теренсом. Только вот не представляю, как буду с ним разговаривать после истории с его дочерью в прошлом году и поручений Лорда.

— На жалость давишь?— усмехнулся Снейп.— Зря.

— Нет, просто мысли вслух,— покачал головой Малфой.— Пойду домой. Зайду завтра, скажу, как прошла встреча.

— Нарциссе привет,— попрощался Северус и надёжно запечатал дверь.

После визита Роули он теперь всегда это делал. На всякий случай. Беседовать с ним ещё раз Снейпу не хотелось.

Вот уже три недели Северус почти не спал. Лишь сегодня он мог позволить себе отдохнуть, потому что Феликс Фелицис был вполне способен на этой стадии настояться самостоятельно.

Никогда ещё он не действовал настолько необдуманно. Люциусу он соврал. Плана как такового у него не было. Если быть точнее, то он собирался в подробностях воссоздать ситуацию, в которой пропала Пэнси, и на свой страх и риск попытаться очутиться там же, где она.

О Мерлин, как же он надеялся, что она жива! Он жил теперь лишь этой мыслью, дышал ею и словно подпитывался изнутри, потому что иначе ни в чём не было смысла. Он был ею безнадёжно, полностью одержим, но совершенно этого не боялся. Ему было знакомо это чувство.

Когда умерла Лили, он чувствовал почти то же самое: боль, безумие и неудержимое желание сделать всё, чтобы её вернуть. Но она была мертва, без вариантов, и он был слишком слаб, чтобы бороться с самой Смертью.

Но не сейчас. Сейчас его безумие находило выход в действии. Он каждый день, каждый час, каждую минуту убеждал себя, что смысл есть, что всё не зря. Портал, заговоренный на мысль о Пэнси, лежал в ящике его стола, рядом с флаконом самого сильного, мгновенного яда. Если для того, чтобы её найти, он должен умереть, значит, так тому и быть. Оставалось только найти что-то вроде этого кольца Гринграссов, которое было на ней в день её смерти... Нет. Исчезновения. Она жива.

Насколько они с Люциусом успели выяснить, собирая информацию по крохам откуда угодно, кроме прямого источника, кольцо было чем-то вроде смеси Феликса и мощного оберега. Оно должно было любыми возможными способами уберечь того, кто его носит, от прямой угрозы для жизни, что оно, как отчаянно надеялся Северус, всё же сделало.

Он не верил всерьёз, что Люциус когда-то найдёт что-либо подобное, но надеялся, что сможет воссоздать такое же кольцо сам. Феликс уже настаивался в импровизированной материной лаборатории в подвале его дома, и как только он будет готов, Северус перероет любые архивы, чтобы найти чары, хотя бы отдаленно похожие на те, что были на простеньком серебряном украшении.

За окном было пасмурно, но небо сдерживало слёзы, приберегая силы на будущее. Совсем как он сам. Северус не мог позволить себе расслабиться и бездумно поддаться разрушительным эмоциям усталости, паники и отчаяния. Только не сейчас, когда он ещё может что-то предпринять. А потом можно сорваться. Только бы увидеть её, понять, что она будет жить...

Снотворное зелье сейчас предпочтительнее зелья Сна без сновидений. Ему были необходимы эти сны, ведь она неизменно приходила туда, иногда молча, иногда лишь лукаво ухмыляясь... Но больше всего он любил сны, когда не видел её лица, и мог лишь ощущать её прикосновения, запах и поцелуи. Так было гораздо проще верить, что она жива. И что он сам ещё жив.

Сегодня проснуться было особенно тяжело. Оказалось, что почти совсем не спать было гораздо проще, чем спать столько, сколько рекомендовали колдомедики. Вопреки обыкновению резко открыв глаза, Северус сразу бросил взгляд за окно. На улице было светло. Утро?

Интересно. Значит, либо он не поспал и пары часов, либо провалялся почти сутки. И кажется, второй вариант был вернее, потому что Джокер, раздражённо чирикая, скинул на него гневную записку от Люциуса, который, судя по всему, заглядывал к нему вечером, но не смог разбудить.

"Я поговорил с Теренсом. Хотел сказать тебе лично, но ты, вероятно, был занят. Кому это, в конце концов, надо?! Мне или тебе? Он будет у тебя завтра утром, и ты сможешь задать ему все интересующие тебя вопросы.

Л.М."

Сонно ухмыльнувшись при виде нехотя, через силу выведенной подписи из всего двух букв, говорящих об эмоциях её владельца намного лучше всего остального содержания письма, Северус вздрогнул. Только сейчас он спросонья осознал, что кто-то уже давно безуспешно стучит в его дверь. Быстро подскочив и приведя себя с помощью магии хотя бы в какое-то подобие порядка, он бегом слетел по лестнице вниз и рывком распахнул зачарованные двери.

На пороге стояли Теренс и Присцилла Паркинсон. Вид у обоих был весьма серьёзный и обеспокоенный, и только ребёнок на руках Присциллы увлечённо, с вполне довольным видом облизывал какую-то раздражающе-яркую игрушку.

Молча кивнув, Северус отошёл в сторону, позволяя родителям Пэнси войти. Казалось, их совсем не смутила неприглядная обстановка старенького домика, и они смотрели на Снейпа с такой надеждой, словно перед ними стоял сейчас сам Мерлин.

— Присаживайтесь,— предложил он, кивнув на диван.

Присцилла сразу приняла приглашение, а Теренс остался стоять. Сейчас Северус очень жалел, что проспал визит Люциуса, потому что совершенно не представлял, что должен говорить её родителям, чего они от него ждут и что, собственно, такого сказал им Люциус, что они решили наведаться сюда всей семьёй.

— Я просил Присциллу остаться дома, но она очень волнуется,— извиняющимся тоном начал Теренс Паркинсон.— Люциус сказал, что ты можешь помочь найти нашу дочь, и мы хотели бы узнать, что тебе для этого нужно.

— Зачем тебе это нужно?— напряжённо перебила мужа Присцилла. Её глаза пристально изучали стоящего напротив худого, полусонного мужчину.

— Что тебе для этого нужно?— твёрдо повторил Теренс, строго посмотрев на жену.

— Не думаю, что мы можем открыто обсуждать эту тему в вашем присутствии, Присцилла,— уверенно и прямо заявил Северус миссис Паркинсон.— Разговор пойдёт об Отделе Тайн и его содержимом.

— Замечательно,— согласилась женщина.— Но прежде, чем я оставлю вас, мне хотелось бы всё же услышать ответ на свой вопрос. Зачем тебе это нужно? Зачем ты нам помогаешь?

-Присцилла!— предостерегающе окликнул её седеющий темноволосый мужчина.— Перестань. Ты хочешь увидеть дочь? Северус может нам помочь. А может и не помогать. Не нужно давать ему поводы передумать.

— Всё нормально, мистер Паркинсон,— глядя в глаза Присцилле, прервал его Снейп.— Вопросы вашей жены вполне логичны, оправданы и обоснованы. Должно быть, вам известно, Присцилла, о нашем сотрудничестве с Люциусом Малфоем в период моей бытности деканом Слизерина. И в данный момент я выполняю его просьбу. Связи для Малфоев— это то, чем они живут, а ваш муж занимает неплохую должность в Министерстве Магии. Вынужден вас предупредить, что если он ещё не назначил свою цену за мою помощь, то в будущем вас может... постигнуть некоторое разочарование. Сейчас вы ещё можете отказаться от подобной сделки и просто уйти отсюда. Но тогда за жизнь своей дочери вы будете бороться самостоятельно.

На минуту в помещении воцарилась глубокая тишина, нарушаемая лишь шорохом перьев суетливо вертевшего головой Джокера и причмокиваниями ребёнка, а затем Присцилла удовлетворённо кивнула.

— Спасибо, Северус,— поднимаясь с дивана и поправляя ребёнка в своих руках, наконец произнесла она. Из её взгляда ушла настороженность и сменилась на искреннюю признательность и надежду.— Помоги нам, пожалуйста, если ты знаешь, как это сделать.

С этими словами она подошла к Северусу, вновь взглянула в его глаза, осторожно сжав его руку, и быстрым шагом вышла за дверь.

— Ты прости её,— виновато произнёс Теренс Паркинсон, устало опустившись в кресло.— Мы просто слишком перенервничали за это время. Но я-то помню, что могу доверять тебе. Ты уже спас её однажды. Помоги нам снова.

— Разумеется,— спокойно кивнул Северус и расположился напротив мужчины, на том самом месте, где любила сидеть Пэнси.— Мне нужны архивы Отдела Тайн. Все записи о любых талисманах, амулетах и оберегах. Но, к сожалению, я не смогу покинуть дом в ближайшие две недели. Поэтому если за это время вы хотя бы отфильтруете нужную мне информацию, я буду вам весьма признателен.

— Конечно, Северус,— с готовностью согласился Теренс.— Но думаю, что ждать две недели слишком долго, мы можем потерять время.

— У вас есть другие предложения?— слегка склонив голову набок, поинтересовался Снейп.

— Да. Думаю, я смогу иногда выносить из Министерства эти записи.

— Договорились,— слабо ухмыльнулся зельевар.— В таком случае, когда я смогу их просмотреть?

— Завтра постараюсь вынести всё, что мне удастся найти,— задумался мистер Паркинсон.— А потом по мере возможности и необходимости.

— Тогда буду ждать вас завтра вечером,— Северус поднялся с дивана одновременно с Теренсом и проводил его до двери.

— Спасибо,— ещё раз поблагодарил его мистер Паркинсон.— Думаю, с Люциусом мы вопрос решим. Сейчас самое главное— вернуть Пэнси. Ты можешь многое... Знаешь, Пэнси в своё время очень повезло с деканом. Не думаешь вернуться в школу?

— Нет, благодарю,— отказался Северус.— Думаю, профессор Роули неплохо справляется.

— Я не доверяю ему,— нахмурился отец Пэнси.— Иногда думаю, что если бы ты присутствовал в школе, то она никуда бы не делась.

С этими словами Теренс вышел на улицу, а Северус вновь накрепко запечатал дверь и прижался лбом к стене рядом, благодаря Мерлина за то, что Теренс понятия не имеет, кому так доверяет собственную дочь.

Спасибо, Мерлин, что он не знает обстоятельств и места её пропажи. Спасибо, что ему не известно, как невинно-вызывающе она иногда может себя вести. И, наконец, спасибо, что он не имеет понятия о том, какие мысли проносятся в подобные моменты в разгорячённом, донельзя взбудораженном мозгу мужчины, которому он так верит...

Red/If I Break

— Давай не пойдём сегодня спать?— Драко чувствует, как по телу Дафны пробегает дрожь от его осторожного, но уверенного объятия и лёгкого, тёплого дыхания, нежным шёпотом касающегося длинной вьющейся пряди на её виске.

— Нужно идти, Драко, правда,— девушка неохотно высвобождается и обеспокоенно заглядывает в его глаза.— Как ты себя чувствуешь?

— Как маленький ребёнок,— тяжело вздыхает разочарованный слизеринец.— Который должен идти спать строго по расписанию.

— Обиделся?— Дафна мягко улыбается.— Но во-первых, тебя только сегодня выписали, во-вторых, у нас завтра занятия, а в-третьих, и в-главных, мы не должны привлекать внимание профессора Роули. Ты же понимаешь.

— Если честно, то меня куда больше пугает Каролина,— поджав губы, признался Драко.— И туалет плаксы Миртл вообще. Что-то в последнее время все пути ведут туда.

— Значит, нам не надо туда ходить,— рассудительно резюмировала Дафна.— А о Каролине у нас уже был разговор. Я не знаю, что именно ты видел в ту ночь и какая магия едва тебя не убила, но Каролина всё это время была со мной, вместе со своим курсом.

— Я псих,— безнадёжно нахмурился Драко, наблюдая за девушкой из-за полуопущенных век.

Его расчёты оправдались и результат не заставил себя долго ждать: Дафна осторожно взяла его за руку и нашла взглядом его глаза.

— Ты не псих,— убеждённо и сочувственно произнесла она.— И если ты видел то, чего на самом деле не было, это значит только одно: мы должны понять, что ты видел на самом деле и почему в твоей памяти произошло замещение реального события фальшивкой. Слышишь?

Дафна крепче сжала его руку и невесомо провела ладонью по его щеке. Драко лукаво ухмыльнулся, и неожиданно потянув девушку на себя, мягко коснулся её губ своими.

Дафна не умела целоваться так, как Пэнси. Прикосновения её губ были всегда осторожными, несмелыми, почти невесомыми, и это сводило с ума гораздо больше уверенных, искусных поцелуев Пэнси, которая привыкла владеть ситуацией. Всегда.

И хотя Драко по-прежнему было неясно, откуда у его подруги такие впечатляющие способности, неопытность Дафны его завораживала. С ней он чувствовал себя по-настоящему сильным и нужным, он чувствовал, что может дать ей то, в чём она нуждается, что может при необходимости защитить её.

С Пэнси же он сам чувствовал себя защищённым. Драко не нравилось это ощущение, от него веяло чем-то неправильным, нелогичным. Он любил Пэнси, но её темпераментная натура действительно пугала.

Её поцелуи пахли разрушительной, опасной страстью, и это притягивало. Поцелуи же Дафны были квинтэссенцией нежности, и не отпускали... Он добровольно тонул в них, совершенно не пытаясь спастись.

— Хватит,— прямо в его губы прошептала Дафна.— Нельзя же так посреди коридора...

— А кто нам запретит?— ответил он в тон девушке, за пеленой лёгкого головокружения отметив, что в полумраке прохладного коридора видит румянец на её щеках лучше, чем при свете дня.

Драко поймал себя на мысли, что уже очень давно не видел, чтобы Пэнси краснела. Она могла побледнеть от страха, ярости или тревоги, но словно разучилась смущаться. Совсем как её ненаглядный Снейп. Внутри кольнуло иррациональной ревностью. Только сейчас Драко осознал, насколько его подруга копировала взгляды, жесты и поведение зельевара.

Тролль бы её побрал! Даже целуя Дафну, он всё равно помнил о Пэнси. Хотелось бы ему так же легко, как и ей, разделить понятия истинной и родственной любви... Но Пэнси уже месяц отсутствовала рядом, а Дафна сейчас находилась так близко, что он мог невероятно ясно чувствовать тепло ее кожи и улавливать лёгкий, цветочный аромат её волос.

Внезапно девушка резко его оттолкнула и отскочила в сторону. За углом раздались медленные, но уверенные шаги.

— Драко, Дафна, у вас обход?— удивлённо поинтересовался Роули.

— Да, профессор Роули,— сдержанно кивнула Дафна, демонстративно сжав в кармане волшебную палочку и подходя ближе к Драко, словно позволила себе это только что и исключительно в целях безопасности.— Мы уже возвращаемся.

— Ещё только второй и первый этажи остались,— слизеринец испытующе воззрился на, кажется, слегка растерявшегося мужчину и почувствовал, как Дафна предостерегающе сжала его руку.

— Я бы на вашем месте, мистер Малфой, не тратил столько сил и здоровья в первый же день после выписки,— уголки губ Роули слегка дёрнулись, а взгляд стал крайне пристальным. По спине Драко пробежал холодок, но на лице не отразилось ни тени испуга.— Тем более второй этаж. Вы ещё не вспомнили, что именно с вами там произошло?

— Нет, сэр,— сдержанно ответил Драко.— Полный провал.

— Сожалею,— притворно посочувствовал декан.— Но если вы что-то всё же вспомните, мне хотелось бы надеяться, что...

— Разумеется, профессор Роули,— спокойно согласился мальчишка.— Вы узнаете об этом первым.

— Заканчивайте обход и спускайтесь на факультет,— заключил мужчина, не отводя взгляда.— И ради Мерлина, осторожнее на втором этаже.

— Конечно, профессор Роули,— успокоила его Дафна.— Мы помним правила, и пойдём вместе.

Слизеринцы проводили Роули задумчивым взглядом, а из головы Драко никак не шла мысль, что Снейп на его месте ни за что бы их туда не пустил, уповая на мифическую осторожность шестикурсников. Роули совсем не был глупее Снейпа, а следовательно, зачем-то ему было нужно, чтобы они пошли на второй этаж.

— Зачем ты его провоцируешь?— повернувшись к Драко, нахмурилась Дафна.

— Провоцирую?— эхом переспросил слизеринец, внимательно всматриваясь в невероятно прозрачную тьму коридора. Он теперь хорошо видел в темноте. Слишком хорошо.

— Зачем нарочно перевёл разговор на тему второго этажа?— уточнила девушка с тревогой в голосе.— Надеюсь, ты не собираешься действительно туда идти?

— Не собираюсь,— Драко нервно потёр лоб.— Совать нос в самое пекло прерогатива Поттера. Но мне хотелось увидеть реакцию Роули на эту тему.

— Это опасно, Драко,— слизеринка удручённо покачала головой.— Я не доверяю ему. Он мне не нравится. Не играй с огнём, не пугай меня больше. Пожалуйста.

Только теперь Драко перевел напряженный взгляд от поворота коридора, за которым скрылся Роули, на Дафну. Её знобило. Он осторожно привлёк её к себе и закутал в свою мантию их обоих.

— Всё будет хорошо, Дафна,— ровно произнёс он, чувствуя на своей груди прерывистое тепло её дыхания.— Двоих нас он не достанет. Кстати, тебе не кажется, что твоя реакция на его появление могла его насторожить?

— Ты о том, что я взяла палочку?— всё так же доверчиво обнимая его за талию и не поднимая взгляда, спросила девушка.

— Да,— улыбнулся Драко, прикидывая, слышит ли она, как бьётся сейчас его сердце. Наверное, слышит.

— Наоборот, он бы гораздо больше удивился, если бы я этого не сделала,— от почувствовал в её голосе улыбку.— А теперь, во-первых, он видит, что его старосты всегда настороже, а во-вторых, было бы странно, если бы его поведение не заставило нас его опасаться, и он это прекрасно понимает. Ну что, второй этаж осмотрели, туалет плаксы Миртл особенно тщательно, пойдём спать?

— Пойдём,— улыбка Драко стала шире. Зря Пэнси звала Дафну куклой. Определённо. Она умница, на самом деле.

Тихо пробравшись в спальню, чтобы не разбудить уже спящих однокурсников, Драко, однако, так и не смог уснуть и долго разглядывал трещинки на потолке. Мечтательная улыбка не сходила с губ, а из мыслей не шла Дафна.

За эти две недели, со времени их первого поцелуя, они сблизились настолько, насколько, кажется, никогда не были близки даже с Пэнси. Наверное, это просто называется взаимностью.

Дафна была умна, красива, воспитана и чистокровна. Она подходила ему по всем параметрам, от эмоциональных соображений до самых циничных и прагматичных, и Драко в очередной раз подумал, что она точно понравится его родителям... Но не Пэнси.

При мысли о ней Драко только грустно усмехнулся. Сердце привычно кольнуло виной и тревогой. Он скучал по ней, но не имел представления, где её искать, и только молил Мерлина, чтобы она была жива. Несколько раз, ещё до больничного крыла, он порывался наведаться к отцу или даже сразу к Снейпу, но не бросать же Дафну здесь одну...

Пэнси его убьёт. За то, что он предпочёл остаться с Дафной вместо того, чтобы её найти, за то, что они сейчас вместе и вполне счастливы, даже несмотря на творящийся вокруг хаос, за то, что он строит свои отношения с другой девушкой на фоне опасности для своей подруги детства... Но тот поцелуй две недели назад окончательно расставил всё по местам.

Он вообще не знал, почему поцеловал её тогда, и неловкость, повисшая в пропитанном запахом зелий воздухе в тот вечер, до сих пор заставляла Драко обдумывать первые слова Дафны, сказанные ею сразу после того, как он отстранился и посмотрел ей в глаза.

— Ты уверен в том, что хочешь этого?— её взгляд был невероятно серьёзен.

— Что?— не понял Драко.

— Если захочешь, у нас не будет ничего после,— с болью неуверенности в голосе пояснила она.

— Я, конечно, болен, но не до такой же степени, чтобы не осознавать, что я делаю,— озадаченно проговорил он.— Почему ты думаешь, что я могу не захотеть продолжения?

— Пэнси,— после паузы, просто ответила она.— Так что, если хочешь, я могу никогда больше не вспоминать о том, что было пять минут назад.

— Это возможно забыть?— в голосе мальчишки зазвучала улыбка.— Как же я, однако, плохо целуюсь... Срочно исправляем.

И в момент, когда снова прикоснулся к губам девушки, Драко пообещал себе, что сделает всё для того, чтобы она помнила...

— Просыпайся, Драко, опоздаем!— Гойл, как обычно, вполне успешно играл роль будильника.

Слизеринец нехотя потянулся в кровати и повернулся на бок. Он не помнил, что ему снилось, но ощущения были необычно приятными. Обзор словно загораживало мутное стекло, но когда Драко потянулся, чтобы протереть глаза, то просто недоуменно уставился на свои руки. Они были грязными.

Уже в ванной он обнаружил, что в том же состоянии пребывали его ноги и пижама. Вода в кране снова была ржавой. Сначала быстро задышав и попятившись назад, слизеринец всё же смог взять себя в руки и с помощью волшебной палочки привёл себя в порядок. Разговаривать с кем-то было страшно.

Наскоро закутавшись в мантию, Драко выбежал за дверь спальни. Ему необходимо было увидеть Дафну.

Within Temptation/Are You the One

Есть совсем не хотелось, а окружающий шум раздражал. Пэнси не понимала, какой интерес обсуждать рабочие будни чужих родителей, и вопросы Слагхорна сейчас казались ей особенно нелепыми и неуместными.

Нет, в другое время она и сама не отказалась бы рассказать о своих родителях, и особенно о дедушке, но в этом времени её родители только что поженились, а она сама ещё даже не родилась. Особенно бесил девушку интерес Слагхорна к родителям Лили Эванс, которые были обыкновенными, скучными магглами. Однако, к некоторому снисходительному одобрению Пэнси, рыжеволосая гриффиндорка, кажется, тоже не горела желанием обсуждать эту тему.

Пэнси искренне старалась увидеть в ней хорошее. За что она нравилась Северусу? Почему они так явно по-разному друг друга воспринимают? Что такого есть в этой рыжей, чего нет в ней, Пэнси?

Собрания Клуба Слизней проходили каждую неделю, и из трёх раз, что она их посещала, Лили была здесь дважды. Пэнси не могла не признать, что будущая миссис Поттер была довольно общительной, умной и привлекательной. Но, в конце концов, она такая в школе не одна. У той же Вирджинии куча поклонников, и Лаура не обделена вниманием, хотя обычно староста девочек Слизерина на любые проявления к себе интереса отвечала лишь милой улыбкой и загадочным молчанием. Но выбрал-то Северус Лили! Загадка, не иначе.

— Эй, Мальсибер!— тихо окликнула она высокого, симпатичного слизеринца, который уже вторую неделю безуспешно пытался добиться её внимания.

— Да, солнышко?— мальчишка ехидно ухмыльнулся.

— Для кого солнышко, а для кого и солнечный удар,— передёрнув плечами, с отвращением буркнула Пэнси.— А чего здесь делает Эванс?

— Ну вот,— разочарованно протянул Уильям.— Лучше бы ты спросила, что я делаю на следующие выходные.

— Это я и так знаю. У тебя отработка у МакГонагалл,— с усмешкой фыркнула девушка.— Так что насчёт Эванс?

— Вот умеешь ты обламывать, Паркинсон,— в голосе Мальсибера прозвучал шутливый укор.— Если ты помнишь, то я тут вообще впервые. Ты же сама меня пригласила.

— И не заставляй меня об этом жалеть,— слизеринка угрожающе нахмурилась.

— Ну, Слагхорн ей симпатизирует,— Вилл поджал губы.— Хотя по-моему, ничего особенного она из себя не представляет. Грязнокровка— она грязнокровка и есть. Хотя, конечно, довольно симпатичная.

— Ну, это смотря с кем сравнивать,— недовольно прищурилась Пэнси.

— Конечно, куколка,— весело ухмыльнулся Мальсибер.— Сравнения с тобой не выдержит никто.

— Исчезни!— закатив глаза, велела ему девушка и внимательно присмотрелась к Лили.

Она о чём-то оживлённо беседовала с деканом Слизерина, и Пэнси всё больше признавала правоту Мальсибера: ну не выделялась она ничем, кроме общительности, улыбчивости и некоторой внешней привлекательности. Значит, причина не в ней, а в Северусе? Скорее всего.

За все три недели, что Пэнси находилась здесь, она ни строчки не написала деду, помня о его просьбе: она не должна демонстрировать, что как-то с ним связана. Никому. Даже Дамблдору. Девушка чувствовала себя невероятно одиноко и сильно скучала по единственному в этом мире родному человеку, но не выдавать себя было для неё жизненно необходимым.

Северус вёл себя достаточно холодно и отчуждённо, особенно после их встречи с Мародёрами на опушке Запретного Леса, словно боялся в очередной раз услышать тихое "тили-тили-тесто" Блэка. На большее это компания пока не осмеливалась, помня об угрозе Пэнси и не имея представления о том, чего же можно от неё ожидать на самом деле.

Пэнси вообще казалось, что Снейп настойчиво избегает абсолютно всех, кроме Лили, до тех пор, пока однажды вечером она, составляя компанию Лауре во время вечернего обхода, не увидела его у входа в гриффиндорскую гостиную. С МакДональд.

— Ну вот,— огорчилась Лаура полушёпотом.— МакДональд теперь даже замечание не сделать. Иначе придется и Снейпа наказывать.

— Не надо,— в тон ей попросила Пэнси.— Свой же. Интересно, о чем они вообще могут говорить?

— И мне интересно,— усмехнулась блондинка с глазами цвета моря.— Особенно учитывая то, что МакДональд не говорит.

— Почему?— озадаченно поинтересовалась Пэнси.— Совсем не говорит? Или, например, заикается?

— Совсем,— уголки губ Лауры грустно дёрнулись.— После истории на прошлом курсе. Мальсибер, Эйвери и Снейп тестировали на ней какой-то ритуал, как они утверждают, с её же согласия, но в какой-то момент всё пошло не так. Магия вышла из-под контроля. Этим экспериментаторам повезло, что Снейп сообразил, как вытащить МакДональд и покинуть заброшенный класс, в котором они это делали. Все живы, но Мэри с тех пор больше не говорит.

— Как это?— рассказанное Лаурой не укладывалось в голове.— И их за это не отчислили?

— И это самое интересное,— кивнула блондинка.— МакДональд подтвердила, что сама согласилась на это, поэтому все трое отделались только выговорами и тремя месяцами отработок.

Пэнси хотела спросить, как тогда Снейп с МакДональд общается, но ответ нашёлся сам собой: Мэри просто передала Северусу записку, после чего тот ушёл.

Кстати, после этого Пэнси заметила, что Северус стал чаще присматриваться к ней самой, хотя ни о каком интересе к ней речи точно не шло. Наоборот, казалось, что он на неё невероятно зол. Что же ему наговорила эта МакДональд?

От мрачных воспоминаний Пэнси отвлек голос Дамблдора.

— Мисс Паркинсон,— улыбаясь, позвал он её от самого входа в кабинет декана.— Вы нужны мне на пару слов.

Недоумевая, зачем могла Директору понадобиться, Пэнси отставила в сторону бокал с апельсиновым соком и вышла в прохладный коридор, оставив позади утомительный шум и гул двух десятков голосов.

Дамблдор молча шёл впереди, безмятежно улыбаясь, пока Пэнси не надоело в панике перебирать возможные варианты интереса к ней директора школы.

— Профессор Дамблдор?— осторожно позвала она.

— Да, Пэнси?— он слегка обернулся.

— А куда мы идём?— спросила девушка, стараясь не особенно выдать волнение и понимая, что они уже подходят к коридору, ведущему в директорский кабинет.

— К моему кабинету,— просто ответил он.— Ваш отец ждёт вас.

— Отец?— на минуту Пэнси показалось, что она сходит с ума, ведь здесь у неё не было родителей. До тех пор, пока у каменной горгульи она не увидела... собственного деда.

— У вас очень недоверчивая дочь, Тайлер,— обратился к дедушке Дамблдор.

— Не будем забывать, на каком факультете она учится, профессор Дамблдор,— прозвучал сдержанный ответ мистера Паркинсона.

Что здесь, тролль возьми, происходит?! Пэнси настороженно всматривалась в лицо дедушки, которое оставалось абсолютно непроницаемым.

— Я забираю тебя к себе, Пэнси,— обратился он к внучке.— На все выходные. Собирайся.

— Если на выходные, то я готова, папа,— напряжённо ответила она, особенно раздражённо выделив голосом последнее слово.

В глазах Тайлера заплясали чёртики и он едва сдержал улыбку.

— Тогда, Альбус, позволите нам воспользоваться вашим камином?— не глядя на Дамблдора, спросил он.

Через пятнадцать минут они уже уютно устроились в гостиной. Горячий шоколад приятно согревал горло, и Пэнси только сейчас поняла, как же, на самом деле, скучала. Глаза защипало. Мириться с тем, что дедушки однажды снова не станет, совсем не хотелось.

— Не хочешь объяснить мне, почему я внезапно стала твоей дочерью?— выразительно приподняв брови, поинтересовалась девушка.

— Ну, должен же я был как-то объяснить Дамблдору твоё появление и необходимость держать его в тайне,— ухмыльнулся пожилой волшебник.

— То есть, Дамблдор не в курсе, какой состав у твоей семьи?— удивилась девочка.

— Ну, я сказал ему, что ты моя внебрачная дочь,— лукаво улыбнулся дед.

— Что?— Пэнси едва не подавилась шоколадом.

— А чего ты так реагируешь?— в свою очередь удивился он.— У меня что, не может быть внебрачных детей?

— Нет,— прозвучал её мгновенный ответ.

Еле сдерживая смех, Тайлер Паркинсон лишь выразительно приподнял брови.

— То есть, ты у меня ещё молодой и самый замечательный,— быстро поправилась Пэнси.— Но это действительно как-то странно звучит.

— Понимаю,— рассмеялся дедушка.— Но придётся тебе пока побыть незаконорожденным ребёнком. По крайней мере, пока ты не вернёшься в своё время.

-А зачем ты забрал меня из школы?— в голосе Пэнси прозвучала нотка сожаления: ей уже не хватало Северуса. И она переживала за него.

— Соскучился,— ответил дедушка, тепло улыбнувшись.— И вообще, нам с тобой о многом нужно поговорить.

— К вам гости, хозяин,— рядом внезапно с громким хлопком появился Сэнди.— Молодой сэр говорит, что вы ждёте его.

— Ах, да,— спохватился дедушка.— Проведи его в гостиную, Сэнди, а я пока схожу за бумагами. Пэнси, я же могу на тебя рассчитывать?

Тепло улыбнувшись внучке, мистер Паркинсон быстро поднялся по лестнице наверх, в свой кабинет, а Пэнси отставила в сторону чашку с шоколадом.

Она с детства была приучена быстро находить общий язык с новыми людьми. Без таких навыков на различных отцовских встречах и многочисленных приёмах делать было нечего, и девушка встала с кресла в полной готовности изображать ненужную, но такую обязательную вежливость.

Гость дедушки в сопровождении Сэнди вошёл в гостиную и перед глазами Пэнси внезапно стало невероятно темно. Её словно снова резко ударили ножом в живот, она задыхалась...

— Добрый вечер, леди,— приторно улыбаясь, произнёс невысокий, коротко стриженый, неприятного вида молодой человек лет, кажется, двадцати с небольшим.— Амикус Кэрроу, приятно познакомиться.

Но ответить Пэнси не успела, потому что в тот же миг сознание её покинуло.

Celine Dion/Immortality

Sting/Shape of my heart (instrumental)

Северус отложил в сторону очередной бесполезный свиток пергамента и устало потёр глаза. Всё не то. Вот зачем ему, скажите на милость, описание разницы между талисманами, амулетами и оберегами? Это он знал и так, и искренне не понимал, какого драккла эта информация пылится в Отделе Тайн. Ничего тайного лично для себя он в этих свитках пока не наблюдал. Ладно, посмотрим, что удастся найти Люциусу.

В подвалах его особняка по-прежнему хранилось достаточно много интересной и, конечно же, запрещённой литературы, даже после нескольких министерских проверок. Скрипя зубами и бормоча себе под нос ругательства, надменный аристократ всё же добросовестно выполнял просьбу Северуса, изучая свои собственные архивы в поисках нужного Снейпу материала.

Флакон с готовым Феликсом уже лежал в ящике его стола, рядом с порталом, заговоренным на мысль о Пэнси и имевшим вид обыкновенного обломка кирпича, и флаконом сильнодействующего яда. Снейп не знал, как было создано кольцо Гринграссов, но был уверен, что артефакт настаивали в Жидкой Удаче, иначе он не смог бы предупреждать об опасности заранее.

Северус специально потребовал у Люциуса Омут Памяти, чтобы просмотреть воспоминания о кольце как можно ближе. В тот вечер оно раскалялось всё больше по мере приближения Пэнси к злополучной подворотне, он видел, как нещадно оно жгло кожу пальца девушки... У неё точно останется шрам.

От пожирающей душу вины хотелось себя заавадить. Какую же боль причинил ей он сам, если она почти не заметила боли от сжигающего палец кольца? Северус гнал от себя эти мысли. Они были бесполезны сейчас.

Ну где же она? Чем дальше, тем сильнее Северусу хотелось биться головой об стену. Пэнси была необходима ему: слишком много вопросов накопилось в его голове, и ответить на них они могли только вместе. Казалось, он скоро просто сойдёт с ума.

Особенно тяжело было во время визитов к нему мистера Паркинсона. Скрывать свою одержимость идеей найти его дочь было всё сложнее. Фанатичный огонёк в чёрных глазах с трудом гасила даже окклюменция. Как же она ему нужна...

Снейп не заметил, как задремал, однако чувствовал, что находится в собственном сне. Вокруг был Хогвартс, такой, каким он его помнил ещё по временам своей учёбы. Нет, внешне в замке ничего не поменялось, но изменилось его собственное внутреннее ощущение этого места.

Он снова чувствовал удушающее, мерзкое одиночество, от которого хотелось выть в голос. Вокруг были люди. Много людей. Они бестолковыми толпами ходили мимо, а он только умирал в душе, от безысходности в кровь кусая губы и царапая холодные, каменные стены.

И никто не обернулся.

— Вы же дружили, Лили!— он узнал за спиной голос Мэри МакДональд.

Странно. Во сне она может говорить и даже не заикается. Совсем как до того злополучного ритуала. Но Северус не чувствовал своей вины. В конце концов, её никто не заставлял.

— О какой дружбе может идти речь, если твой "друг" способен причинять тебе такую боль?— ответил Мэри до дрожи знакомый, очень далёкий голосок.— Он сделал свой выбор. Нам не по пути.

— Вашу дружбу разрушило одно лишь неосторожное слово,— грустно произнесла Мэри.— Ты считаешь, что это правильно?

— Дело не в слове,— возразила Лили.— Всё дело в том, что нам просто не по пути. Если бы я действительно что-то для него значила, он бы пошёл за мной, поменял бы свои предрассудки о чистоте крови и был бы рядом, несмотря ни на что.

Сейчас слушать это было горько и смешно. Истерически смешно. Вспоминая, сколько лет своей жизни он убил на служение ей, уже мёртвой, Северус понимал, что заплатил за то слово сполна. Как и за свои "предрассудки".

Лили не узнала, что он сделал всё, чего ей так хотелось. И уже не узнает. Она решила, что Поттер способен на большее.

Коварная ревность больно царапнула по сердцу, из которого брызнула темная бордовая жидкость, орошая душу тем самым сильнодействующим ядом, что лежал у него дома, в ящике его стола. А, собственно, зачем? Он не помнил.

Только вот ему тоже хотелось, чтобы кто-то смог пойти за ним куда угодно и несмотря ни на что. Чтобы хоть кто-то смог простить его за то, чего он сам был не в силах простить себе.

Он всегда легко признавал свою вину. Возможно, именно поэтому окружающие его люди, даже самые близкие, считали, что он не достоин прощения. Что оно ему не нужно. Он никогда не пытался оправдаться, потому что его никто не захотел бы слушать. Даже Лили.

От её имени было физически больно и веяло холодом. И не потому, что она была мертва. Совсем нет. Он только в эту минуту понял, что так было всегда. Лили ярко светила, но совершенно не согревала, и сейчас Северус замерзал. Безнадёжно и насмерть. Там, за гранью, точно будет она. Но нужно ли ему это теперь?

Тёплое объятие за талию сзади было неожиданным, уютным и невероятно умиротворяющим. Кто-то очень родной и близкий был рядом, не позволяя ему сорваться. Он не помнил её, но знал этот запах... Анютины глазки?

Резко открыв глаза, Северус оглянулся назад. Сон был слишком реален, чтобы поверить, что её не было рядом на самом деле. Тело слишком ясно помнило её объятие, и его просто разрывало на части от ощущения ужасного, жестокого обмана. Очень хотелось заснуть снова, остаться с ней там и не просыпаться больше никогда, но стук в дверь нарушил его планы.

Мистер Малфой и мистер Паркинсон пришли вместе, и это невероятно Северуса озадачило. Они что-то нашли? Сдержанно кивнув обоим, Снейп предложил им расположиться в гостиной.

— Знаешь, Сев, я за всю жизнь не читал столько, сколько за последние две недели!— сходу возмутился Люциус.— И это не так легко, как тебе кажется. Особенно когда не понимаешь и половины из того, что там написано.

— Тебе полезно,— холодно парировал Северус.— В конце концов, ты сам просил меня помочь вам в поисках девочки.

— Я помню,— пряча ухмылку, ответил Люциус.— Поэтому и согласился на всё это.

— Ты что-нибудь нашёл?— нетерпеливо перебил его Снейп.

— Не совсем то, что тебе нужно,— ответил сероглазый аристократ.— Но думается, что мы на верном пути.

— Что ты имеешь в виду?— Северус нахмурился. Он, конечно, любил загадки, но не в таком количестве.

— У отца хранилось одно любопытное древнее издание,— пояснил Люциус.— Без указания автора, поэтому только тебе решать, доверять этому источнику или нет. Книжица называется "Цвет магии: у истоков".

— Там есть что-то про обереги?— сердце Северуса забилось чаще, но выражение лица оставалось довольно скучающим.

— Там на последней странице от руки было мелко дописано название следующей работы этого автора,— наконец, сказал мистер Паркинсон.— "Цвет магии: полный список артефактов нашего времени и их происхождение." Думаю, там может быть то, что мы ищем.

— Где книга?— спокойно спросил Северус.

— Она была изъята ещё у моего прадеда,— недовольно буркнул Малфой.— Как украденная и принадлежащая другим лицам.

— Изъята?— Снейп недоверчиво приподнял брови.— У твоего прадеда? Интересно. Учитывая хватку всех твоих предков, они не могли отдать что-то просто так. Если только... у изымающих не было прямых и неопровержимых доказательств, что книга действительно принадлежит другому человеку.

— Правильно,— серьёзно ответил Малфой.— Всё дело было в том, что книгу забрали из поместья её хозяева. И то, что они не нашли первый том, оказалось просто чудом.

— Лайэлл Прюэтт,— пояснил Теренс Паркинсон.— Книга принадлежала ему. Поэтому во избежание повторения истории он оставил её в одном из сейфов Отдела Тайн. Его, в отличие от сейфов Гринготтса, невозможно ни открыть, ни взломать, ни вообще уничтожить.

— Бред какой-то,— Снейп нервно потёр лоб.— Какой смысл убирать книгу туда, откуда её никто не сможет достать? Ни себе, ни людям?

— Почему же?— устало усмехнулся мистер Паркинсон.— Её может достать оттуда только прямой потомок Лайэлла Прюэтта.

— Молли Уизли я уже проверил,— поморщился Люциус.— Она тоже из Прюэттов, но она— всего лишь двоюродная прапраправнучка. На прямую ветвь мне пока выйти не удалось. Кстати, я принёс то, что ты просил.

— Хорошо,— отмахнулся Северус. Новая информация затопила мысли, и теперь было довольно сложно сосредоточиться на том, что три дня назад он попросил Люца принести ему серебряное кольцо.— Сходи, оставь это в моей комнате.

Оставшись наедине с Теренсом, Снейп ненадолго замолчал, обдумывая схему дальнейших действий, а потом поднял взгляд на бледного, осунувшегося мужчину.

— Есть ли возможность забрать книгу из хранилища?— прямо спросил он.

— Только одна,— покачал головой мистер Паркинсон.— Если за ней обратится прямой потомок Лайэлла Прюэтта.

— Доступ будет обеспечен потомку сразу?— уточнил Северус.

— Почти,— ответил Теренс.— Как только заявка будет обработана. Но я могу провести нужного человека к сейфу в обход всей этой бюрократии и оформить всё задним числом, чтобы получилось быстрее. Нужно только найти этого человека. И вообще, молиться Мерлину, чтобы у Лайэлла ещё сохранились прямые потомки.

— Хорошо, я попрошу Люциуса, он этим займётся,— задумчиво кивнул Северус.— Подготовьте заранее все необходимые документы, мистер Паркинсон. Мы должны быть готовы. Как только ситуация прояснится, мы с вами свяжемся.

Проводив отца Пэнси за дверь, Снейп поднялся в свою спальню в недоумении, почему Люциусу требуется так много времени, чтобы просто положить кольцо. Войдя в комнату, он увидел, как у открытого ящика стола старший Малфой, кажется, уже длительное время вертел в руках флакон с ядом.

— Положи на место,— лениво попросил его Снейп.

Люциус обернулся. В почти прозрачных серых глазах сверкала неудержимая ярость.

— Что это?— прошипел он, демонстрируя мутный стеклянный флакон.

— Яд,— просто ответил Северус.

— И за каким же дракклом он тебе понадобился?— Люциус сейчас выглядел устрашающе, как никогда.

— Догадайся,— Снейп дерзко усмехнулся.

В два шага Люциус отказался рядом и притянул его тростью к себе за ворот мантии.

— Ты что, окончательно съехал с катушек?— его слова можно было лишь с трудом прочитать по губам.— Ты собираешься сдохнуть... из-за неё?!

— Я собираюсь полностью повторить ту ситуацию, в которой она пропала,— Северус с силой его оттолкнул.— И выжить так же, как она.

— Да с чего ты вообще взял, что она жива?— повысил голос Люциус.— Ты не видел её уже месяц, произойти могло всё, что угодно! Ну хорошо, пусть ты хочешь эту девчонку. Но пить из-за этого яд— уже слишком, тебе не кажется? И я не собираюсь помогать тебе в твоём безумии!

— Ты мне должен, Люциус,— спокойно ответил Снейп.— И ты сделаешь то, о чём я прошу. Ты найдёшь для меня этого несчастного потомка Прюэттов. Иначе потом может так статься, что уже я не захочу помогать тебе.

— Своими руками приближать твою смерть?— Люциус недоверчиво приподнял брови.— Уволь. Я не стану этого делать. Это переходит уже всякие границы. За каким троллем она тебе сдалась? Скажи мне, и я приведу тебе любую, какую хочешь! На вечер, на два, навсегда— на сколько скажешь!

— Хорошо,— усмехнулся Снейп.— Приведи мне Пэнси.

Люциус сел на узкую сетчатую кровать и устало обхватил голову руками.

— Зачем?— безнадёжно прозвучал в тишине его голос.

Снейп не ответил. Он подошёл к столу, сложил на место флакон с ядом, Феликс, кольцо и обломок кирпича и задвинул ящик.

— Не смей умирать,— несмотря на приказной подтекст, фраза Люциуса прозвучала скорее беспомощно.

— У тебя есть другие варианты?— серьёзно спросил Северус.

— Я не знаю,— уже увереннее произнёс Малфой, но головы так и не поднял.— Ты же зельевар, тролль бы тебя побрал!

— Как обмануть смерть?— пожал плечами Северус.— Думаешь, она позволит водить себя за нос?

— Меня это мало волнует,— фыркнул Люциус.— Слизерин научил нас врать и изворачиваться. А на каком факультете училась Смерть?

— Ты задаёшь странные вопросы, Люциус,— нахмурился Северус.

— Нисколько,— покачал головой сероглазый длинноволосый блондин.— Смерть не знает жизни, а значит, не умеет выживать. Мы придумаем, как обойти её законы. Ты придумаешь.

— Если бы я мог это сделать, то уже сделал бы!— чёрные глаза яростно сверкнули.— Но умереть, не умирая, не способен даже я!

— Я зайду завтра,— словно не слыша его, произнёс Люциус.— А эту нелепость забираю с собой.

Он уверенно подошёл к столу и извлёк из ящика флакон со смертельно опасной жидкостью под саркастическую усмешку Северуса. Неужели этот гений считает, что он не способен сварить ещё?

Не говоря больше ни слова, Малфой спустился по лестнице вниз, а через некоторое время Снейп услышал звук закрывшейся входной двери.

Вновь задвинув слегка скрипнувший ящик стола, Северус минут пять в задумчивости пронзал его взглядом, а затем вышел из комнаты. Дверь нужно было до завтра надёжно запечатать.

Red/Hymn of the missing

Безысходность. Отчаяние. Беспомощность. Сколько горя, тоски и беспросветного мрака в этих словах! Только оставаясь один на один со своим страхом можно понять и по-настоящему осознать всю ценность тех самых близких, которые посвящены в твою тайну и способны помочь отогнать тревогу, удержаться и пережить заново.

Смерть твоих врагов ещё не даёт гарантии, что вы больше никогда не увидитесь. Напротив, живым призракам найти тебя будет гораздо проще. Они никогда не покинут своих насиженных мест в твоих мыслях, душе и сердце и никогда не останутся в прошлом, всеми силами цепляясь за твоё настоящее, существуя за счёт тебя и паразитируя на твоей неспособности их отпустить... Даже если они давно мертвы.

Он ведь мёртв! Пэнси настолько привыкла к этой мысли, регулярно, из ночи в ночь озвучиваемой Хвостом, что действительно поверила в это. Как же так, Хвост?! Что может быть ужаснее, чем дарить такое ложное спокойствие, скрывая объективно существующее воплощение ужаса? За такое нужно убивать повторно. Сейчас девушка совсем не была уверена, что больше всего на свете боится себя...

Дедушка сидел возле её кровати, такой родной и вместе с тем далёкий. Пэнси не должна была ничего ему говорить.

— Как ты, девочка моя?— обеспокоенно спросил слегка побледневший пожилой волшебник.— Ты не представляешь, как заставила меня поволноваться.

— Всё в порядке, дедушка,— слабо улыбнувшись, ответила Пэнси и сразу попыталась встать, но была остановлена его строгим взглядом.

— Далеко собралась?— мягко поинтересовался он.

— Наверное, мне нужно в школу,— попыталась объяснить Пэнси.— Там, если что, больничное крыло рядом, и ты не будешь так за меня волноваться.

— Если будет нужно, я вызову сюда весь персонал святого Мунго,— нахмурился мистер Паркинсон.— Но пока мы не поговорим, ты отсюда не уйдёшь.

Пэнси едва не застонала. К страху, ужасной слабости и головной боли добавилась ещё и неутешительная перспектива выяснения обстоятельств произошедшего с дедушкой. Должно быть, всё это отразилось на её лице, потому что дедушка протянул ей стоявшую на тумбочке у кровати чашку тёплого зелёного чая с бергамотом.

— Откуда ты знаешь, что я его люблю?— беспрекословно отпивая глоток сладкой согревающей жидкости, спросила она.

— Просто знаю,— улыбнувшись, пожал плечами Тайлер Паркинсон.— И всё же, Пэнси. Ответь мне, что произошло.

— Обычный обморок,— не глядя на него, ответила девушка.— Возможно, я просто устала.

— Надо же,— восхитился дед.— Мне бы так уставать, с полным сохранением магической мощи... Не заговаривай мне зубы. Ты упала в обморок, и когда Амикус подошёл к тебе, чтобы помочь, твоя магия швырнула его об стену. Бедный мальчик, похоже, получил хорошее сотрясение мозга. А ты мне говоришь про усталость?

— Что он вообще здесь делал?— в слабом голосе Пэнси зазвучала сталь.— Ты сказал, что нам надо поговорить, а тут он. С кем же ты хотел пообщаться на самом деле, дедушка?

Мистер Паркинсон удивлённо взирал на неприкрытое возмущение в глазах своей внучки. Кажется, расчёт Пэнси, которая решила, что лучшая защита— это нападение, оправдался. Какого тролля этот урод вообще делал в доме её дедушки?! Тайлер покачал головой и лукаво улыбнулся.

— Пэнси, а у тебя парень есть?— спросил он, слегка прищурившись.

— Да,— настороженно ответила она.— А что?

— И он до сих пор жив, несмотря на твоё гипертрофированное чувство собственности?— ехидно поинтересовался пожилой волшебник.— Я в восхищении.

Пэнси яростно сверкнула на него глазами, но от комментариев воздержалась. Не объяснять же деду, что она целует одного, любит другого, а гуляет с третьим, вообще не из своего времени, и что отвечая на его вопрос, она сама не могла определиться, кого из них имеет в виду.

— О чём ты хотел со мной поговорить?— равнодушно спросила она, с трудом взяв эмоции под контроль.

Взгляд дедушки внезапно стал очень серьёзным, и он осторожно коснулся седой пряди в её волосах.

— Что это?— его голос прозвучал глухо и очень жёстко.

— Смерть оставляет свой отпечаток,— пожала плечами Пэнси.— Ты же видел, как я здесь оказалась.

— Видел,— согласился он.— Но мне показалось, что седина была ещё до этого. Разве нет?

— Нет,— спокойно ответила девушка.— Тебе показалось.

— А не хочешь объяснить мне, что ты делала в той подворотне и как умудрилась умереть от руки маггла?

— Не хочу,— тихо произнесла Пэнси.— Что было, то было.

— Ответь мне,— настойчиво потребовал мистер Паркинсон.

— Нет,— уверенно повторила она.— Лучше ты ответь, как мне вернуться обратно. Прошло уже почти четыре недели. Тебе удалось что-нибудь прояснить?

Дедушка помрачнел и словно замкнулся в себе. Нехорошее предчувствие поселилось в сердце и засияло в напряжённом, растерянном взгляде Пэнси.

— Тебе же удалось что-то узнать?— безнадёжно спросила она.

— Удалось,— не глядя на неё, сказал мистер Паркинсон.— Но боюсь, что результаты совсем неутешительны.

— То есть?— нетерпеливо уточнила девушка.— Что ты узнал?

— Говорю прямо и как есть,— серьёзно предупредил он.— Постарайся понять и не пугаться. Кулон был порталом, заговоренным на мысль. На какую именно, мне выяснить не удалось, но думаю, что ты помнишь, о чём думала в момент своей... смерти.

— Да,— нахмурилась Пэнси.— Но какое это имеет значение? Ни один портал не способен перемещать людей в прошлое!

— Сам по себе— нет,— согласился Тайлер Паркинсон.— А в сочетании с этим артефактом— вполне.

Он продемонстрировал Пэнси кольцо, подаренное ей однажды Дафной Гринграсс. Кажется, дедушка знает, что это такое...

— Откуда у тебя фамильный артефакт Гринграссов?— спросил он, испытующе глядя на внучку.

— Это... подарок,— осторожно ответила она.— А что за артефакт?

— Пэнси, ты понимаешь, что говоришь?— уточнил дед.— Это. Фамильный. Артефакт. Он призван охранять жизнь и здоровье того, кто его носит, любыми способами, и если есть хоть малейшая возможность вытащить человека с того света, то он это сделает. Гринграссы никогда не стали бы разбрасываться такими вещами вне своей семьи. Если только... Если только ты не помолвлена с их сыном. Как зовут твоего парня, Пэнси?

Но девушка только в отчаянии покачала головой. Она не могла ответить на этот вопрос. Дедушка Тайлер ошибался, а она и сама не понимала, зачем Дафне понадобилось её спасать.

— Это не имеет значения,— прикусив губу и заправив за ухо выбившуюся прядь волос, сказала она.— Что мне теперь делать? Как вернуться?

— Боюсь, что... никак,— очень тихо и как-то обречённо признался он.— Чтобы вернуться обратно, нужно повторить те обстоятельства, при которых ты попала сюда. Кулон, заговоренный на ту же мысль, то же кольцо и... смерть.

— Отлично,— девушка попыталась встать.— Давай всё это обратно, я готова. А умереть надо тем же способом?

— Не обязательно,— с болью и сожалением в глазах, покачал головой мистер Паркинсон.— Но тебя должно что-то связывать с будущим. Там должно остаться что-то неделимо твоё, Пэнси.

— Неделимо моё?— переспросила она.— Это как?

— Это как душа и тело, например,— пояснил мистер Паркинсон.— Или личность и тело. Или мать и ребенок. Или хотя бы память и тело.

— Значит, я могу вернуться к маме?— попыталась она уцепиться за что-то, более или менее для себя понятное.

— Боюсь, ты слишком взрослая, чтобы между вами ещё сохранилась такая прочная связь,— печально улыбнувшись, пояснил дедушка.— А учитывая то, что ты здесь полностью и вполне осязаема, кольцо не позволило разделить твои душу и тело. Значит, в том, будущем мире у тебя не осталось ничего. И даже если ты сможешь вернуться туда, то твоё пребывание в прошлом изменит будущее само по себе. Подумай, куда ты будешь возвращаться. В неизвестность? Мне жаль, девочка моя. Но не переживай, я буду искать дальше.

Но Пэнси уже не слышала этих слов. Очнулась она только в Хогвартсе, на пути к главному входу. Студенты во дворе расступались перед уверенно идущей вперёд девушкой, источающей разрушительные волны ярости и отчаяния. Пусть привыкают. Она здесь надолго.

— Эй, Паркинсон! Может, охладишься?— окликнул её голос Блэка, насмешливо демонстрирующего ей бутылку с водой.

Едва ли не вырвав бутылку из его рук, Пэнси, к вящему изумлению Сириуса, сходу отхлебнула из неё несколько глотков подряд.

Внезапно тревога прошла. Стало невероятно хорошо и спокойно, от эйфории, поселившейся в её душе, хотелось летать.

— Надо же,— присвистнул Поттер.— Признаться, я расчитывал, что она умнее. А тут вот так вот с первого раза?

— Пошли, Сохатый,— тихо произнёс Блэк.— Хвост, возьми её с собой.

Пэнси почувствовала, как чьи-то руки приобняли её за талию и настойчиво увлекли по направлению к замку. Она не сопротивлялась. Её всё устраивало.

— Джеймс, Сириус,— жалобно прозвучал где-то сзади голос Люпина.— Может, не нужно?

— Ты хочешь быть отчисленным?— вполголоса прорычал Блэк.— Я— нет. А она слишком много знает.

В заброшенном кабинете на третьем этаже царил полумрак. Питер осторожно усадил её на один из пыльных стульев и привязал к спинке сиденья заклинанием.

— Ну и зачем?— усмехнулся Джеймс.— Она и так никуда не денется.

— Почему?— поинтересовался Питер.

— Ну ты и тупой, Хвост!— закатил глаза Блэк.— Это побочный эффект сыворотки правды. Если бы она могла свалить, то разве позволила бы тебе до себя домогаться?

Джеймс рассмеялся, а Хвост выглядел крайне смущённым.

— И ничего я не домогался,— неловко буркнул он.— Просто приобнял слегка, чтобы вопросов не возникало. Типа мы вместе и всё такое...

— Ой, я тебя умоляю, Хвост,— ухмыльнулся Джеймс.

— Кто бы в здравом уме стал с тобой встречаться?— подхватил Сириус.

— Ладно, давайте не будем терять времени,— отмахнулся Питер.— Действие сыворотки не бесконечно.

Осознание конца не тронуло отравленное Веритасерумом сознание. Пэнси было всё равно. Даже желание вновь убить Хвоста уже не было настолько острым, ведь это вполне могло и подождать, верно?

— Как тебя зовут?— спросил у неё Сириус.

— Пэнси Паркинсон,— безучастно ответила она. На задворках сознания мелькнула неясная радость, что дедушка не позволил ей сменить своё имя, и тут же отступила.

— Ты смотри-ка,— уголки губ Джеймса слегка дёрнулись.— Имя настоящее.

Хвост молчал, только его маленькие глазки беспокойно перебегали с Пэнси на закрытую дверь и обратно, а пальцы нервно теребили волшебную палочку. И как выяснилось, не зря. На пороге резко открывшейся двери стоял профессор Слагхорн.

Весь его вид излучал ярость и угрозу, как казалось Пэнси, совершенно ему не свойственные. Он слегка задыхался, очевидно, очень торопился. Волшебная палочка в его руках была опущена, но ни одному из Мародёров не пришло в голову этим обстоятельством воспользоваться.

— Что здесь происходит, молодые люди?— твёрдо спросил он.

— Мы просто... экспериментировали,— нашёлся Джеймс.

— Да,— уверенно подтвердил Сириус.— Или ставить магические эксперименты позволено только ученикам вашего факультета?

— Немедленно за мной,— нахмурился декан Слизерина.— Все трое. Мисс Трэверс, займитесь мисс Паркинсон.

Только сейчас Пэнси заметила, что за его широкой спиной бледной тенью маячила Лаура. Победно взглянув на удаляющихся мальчишек и мягко им улыбнувшись, девушка прошла в класс и освободила Пэнси от волшебных пут.

— Как ты?— спросила Лаура, обеспокоенно глядя на неё.

— Нормально,— спокойно ответила зеленоглазая брюнетка. Веритасерум утверждал, что она чувствует себя именно так.

— Что они с тобой сделали?

— Веритасерум,— просто сказала Пэнси.

— Интересно,— брови Лауры удивлённо приподнялись.— Хм... А ты не будешь против, если я задам тебе парочку вопросов?

— Я против,— в душе Пэнси внезапно нашлось место протесту, хотя она понимала, что до сих пор её воля связана неосторожно выпитым ею зельем.

— И я против,— раздался вдруг от двери класса знакомый голос.— Благодарю, Трэверс, дальше я сам. Можешь идти.

— А если не уйду?— в голосе Лауры звучало скорее любопытство, чем сопротивление.

— Уйдёшь,— уверенно ответил Северус.— А то может так статься, что позже на пару вопросов придётся отвечать уже тебе.

Передёрнув плечами и миролюбиво улыбнувшись, девушка вышла за дверь заброшенного класса, а Северус приблизился к Пэнси, на ходу доставая из кармана маленький стеклянный флакон. Он бесцеремонно заставил её запрокинуть голову и выпить зелье, после чего спокойно уселся на край парты, изящно скрестив руки на груди.

Под его цепким, выжидающим взглядом Пэнси вновь ощущала, как к ней возвращается контроль над собственной волей и мыслями.

— Может, я и тебе должна ответить на пару вопросов?— зло спросила она, сверкнув на Снейпа глазами.

— Конечно, ответишь,— удовлетворённо кивнул он.— Хотя бы за то, что я десять минут назад спас твою тайну.

— Ты мне был должен,— на губах Пэнси внезапно появилась нежная улыбка.— Так что теперь мы в расчёте.

— Давай-ка вспоминать,— в пронзительных чёрных глазах застыло недоумение.— Я спас тебе жизнь, потом принял на себя наказание Филча, ни слова не сказал никому о твоём появлении и заставил молчать Мальсибера, с завидной регулярностью прикрываю тебя от мелких стычек с Мародерами, вляпываться в которые у тебя, очевидно, любимый вид спорта, а сейчас дал тебе противоядие от Веритасерума, совершенно не пользуясь ситуацией... И это я тебе должен?!

— Именно,— замешательство Северуса девушку забавляло.— Только ты ещё не дорос до того, чтобы об этом помнить.

И Пэнси гордо прошествовала мимо, оставив тихо обалдевающего подростка сходить с ума от обилия всевозможных загадок и умозаключений. Сейчас ей необходимо было прийти в себя, зализать раны и никого при этом не убить. Кроме, может быть, Хвоста. И Джеймса. И Сириуса.

Сегодня было слишком, слишком много вопросов...

Evanescence/My Heart Is Broken

"Сегодня в полночь у статуи одноглазой ведьмы. Это важно!"

Драко решил не ставить подпись: так больше шансов, что он придёт. Почему он должен приходить в результате получения записки от подозрительного анонима? Ну, это же Поттер. Чем более неясные обстоятельства возникают на горизонте, тем ему интереснее. В отличие от Драко. И Дафны.

Страх настойчиво уговаривал слизеринцев как можно быстрее после обхода возвращаться в гостиную, но инстинкт самосохранения диктовал свои условия выживания. Ведь лучшая защита— это нападение, не так ли?

То, что с туалетом плаксы Миртл явно творится что-то неладное, Драко и Дафна поняли уже давно, а весь последний месяц они потратили на попытки выяснить более конкретные опасности этого места. От самой Миртл толку было довольно мало. Привидение то надрывно плакало и стенало в своём потустороннем безумии, то говорило загадками в духе Альбуса Дамблдора, а то и отсутствовало в туалете совсем.

Драко удалось разговорить её буквально вчера.

— Привет, Миртл,— осторожно поздоровался он, пока Дафна стояла за дверью туалета, наблюдая за пустым коридором.

— О, Драко,— заулыбалась мёртвая девушка.— Здравствуй. Что привело тебя в мою скромную обитель?

— Хотел спросить, как твои дела,— соврал слизеринец.— Наверное, скучаешь здесь одна?

— Да, ты знаешь, довольно скучно,— мгновенно поникла она.— Просто смертельно.

И Миртл смущённо хихикнула, довольная каламбуром.

— Тогда почему ты не позволила умереть здесь Каролине? Она бы составила тебе неплохую компанию. Зачем позвала меня?

— Каролина?— удивилась Миртл.— Кто это?

— Девочка-первокурсница с нашего факультета,— нетерпеливо пояснил Драко.— Она была здесь, у этой раковины, в тот день, когда Дафна меня спасла.

— Но в тот день здесь не было никакой девочки,— она пожала плечами.— Здесь был только ваш маленький красивый мальчик. Он что-то очень тихо прошептал и отодвинул раковину, и я испугалась, что он свалится в проход, поэтому позвала тебя. Я же не думала, что ты сам туда прыгнешь!

— Что?— недоуменно переспросил Драко.— Я прыгнул... Туда?

— Ну да,— подтвердила Миртл.— Ты разве не помнишь? А потом пришёл ваш новенький профессор. Он прыгнул за тобой, наказав ребёнку никуда не уходить и если что— закрыть проход раковиной. Но никто не пришёл. Через некоторое время профессор вернулся вместе с тобой, уже мёртвым. Ну, я так подумала. Жаль, что ты не умер на самом деле.

Миртл снова расстроилась, а Драко тщетно пытался справиться с охватившим его ужасом. Так это был Роули? Это он его едва не убил? Но если он хотел его уничтожить, то зачем же тогда оставил в живых?

— Прости, Миртл, я обязательно умру в следующий раз,— нервно пообещал слизеринец.— А пока скажи, почему Роули так и не убил меня тогда?

— Сразу после того, как он выбрался вместе с тобой, за дверью раздались шаги,— объяснила она.— Тогда профессор велел мальчику немедленно закрыть проход и утащил его вот в эту кабинку. Твои друзья решили, что ты мёртв и пошли искать вашего декана. Они же не знали, что он прячется в кабинке этого туалета. Как только они вышли, профессор взял мальчика и ушёл отсюда тоже, сказал, что нет времени, и что ты умрёшь в любом случае.

— А потом?— жадно спросил Драко.

— А потом пришла эта блондинка,— Миртл недовольно засопела.— Кто её только сюда звал? Проходной двор, а не туалет! И из-за неё ты ещё жив.

Затем Миртл громко разрыдалась и нырнула в унитаз, расплескав воду на пол в радиусе около метра. Сейчас же покинув заброшенный туалет, Драко схватил Дафну за руку и утащил в гостиную. Им следовало о многом поговорить.

— Никогда больше туда не ходи, Драко!— умоляюще глядя на него, произнесла девушка после того, как он, путаясь и запивая сухость во рту ненавистным тыквенным соком, рассказал ей обо всём, что ему удалось выяснить.— И от Роули держись подальше.

— Думаю, это бесполезно,— покачал он головой.— Кто-то из них оказывает на меня ментальное воздействие. Я вижу то, чего нет на самом деле. Похоже, я схожу с ума.

— Не обращай на эти видения никакого внимания,— заботливо посоветовала Дафна.— Мы ведь уже выяснили, что вода из крана течёт нормальная, просто ты её видишь ржавой. Но это не так! И Каролина здесь ни при чём. Даже Миртл сказала, что девочки не было в её туалете.

— Он хотел, чтобы я туда пришла,— из-за кресла шагах в пяти от старост Слизерина появилось напуганное личико смуглой темноволосой девочки.— Я отказалась, и он сказал, что...

— Каролина?— вздрогнула Дафна.— Что он сказал?

— Что убьёт меня, если я кому-то скажу об этом,— тихо, неуверенно ответила девочка, явственно всхлипывая.— Дважды я пыталась и дважды оказывалась в больничном крыле.

— Успокойся,— твёрдо произнёс Драко, подавая ей стакан с тыквенным соком.— Ты рассказала нам и с тобой ничего не произошло.

Девочка послушно отпила глоток и внезапно упала на пол, забившись в конвульсиях. Из носа её пошла кровь, а изо рта— белая пена...

До сих пор с ужасом вспоминая, что могло бы произойти, если бы они с Дафной не успели доставить малышку в больничное крыло, Драко решил, что им необходимо защитить себя. Что же там, тролль возьми, находится, под этой раковиной?

Сегодня ночью, после обхода, удостоверившись, что Роули в туалете плаксы Миртл нет, Драко и Дафна тщательно обследовали все стоящие там раковины. И лишь на одной из них, той самой, обнаружили вырезанную чем-то острым змейку...

Они пробовали отодвинуть раковину, провести по змее пальцем, вызвать змею заклинанием, приказать ей... Но ни одна попытка открыть проход не увенчалась успехом. Раковина оставалась на месте.

— Это бесполезно,— расстроенно резюмировала Дафна.— Ничего не получится.

— Но маленький Том же как-то это делал, судя по словам Миртл!— в отчаянии Драко обхватил голову руками.— Она говорила, что он что-то прошептал, чтобы проход открылся... Или прошипел.

Только сейчас до Драко дошло. Кажется, Том знает о своих способностях змееуста! Но тогда получается, что Дафна права, и им самим ни при каких обстоятельствах не открыть потайной проход!

— Нам нужен Поттер,— совершенно неожиданно для самого себя сказал Драко.— Он змееуст. Он сможет заставить её открыться.

— Что?— Дафна явно ничего не понимала.— При чём тут Поттер? Ты думаешь, это разумно— привлекать Поттера к делам нашего факультета?

— Это уже не только дела нашего факультета,— обняв её и поцеловав в макушку, ответил Драко.— Это теперь вопрос жизни и смерти. Многих жизней и многих смертей. А без Поттера мы это не откроем.

Громко ухнув, филин улетел с неясной запиской, а Драко, устало зажмурившись, потёр глаза. Только бы Поттер пришёл.

Сосредоточиться на занятиях не было никакой возможности. Дафна сказала, что Поттер прочитал записку, но сомнения в том, что он явится на место встречи, не покидали её. "Он же, в конце концов, не настолько глуп!"— разводила руками девушка.

Поэтому увидев, как у статуи одноглазой ведьмы внезапно материализовался Поттер, Драко вздрогнул и едва подавил нервный смешок, а Дафна только воздела глаза к потолку, грустно улыбнувшись.

— Поттер!— вполголоса позвал его Драко.

— Ты?!— в зелёных глазах за круглыми очками мелькнул гнев.— Что тебе нужно?

— Да не пугайся ты так,— усмехнулся Драко.— Просто поговорить.

— О чём мне с тобой разговаривать, Малфой?— презрительно выплюнул он.— Что-то не припомню, чтобы у нас с тобой были общие дела.

— Всё когда-то бывает впервые,— небрежно пожал плечами слизеринец.— Может, пойдём в класс? Не стоять же в коридоре, в самом деле.

— Мы идём с вами,— объявил неизвестно откуда взявшийся Уизли.— Мало ли, что у тебя на уме.

— Гриффиндорцы,— хмыкнул Драко, разглядывая поправляющую вечно растрёпанные волосы Грейнджер.— Просто образец храбрости. Дафна, это они тебя так испугались?

— Заткнись, Малфой!— мгновенно вскинулся Уизли.— Что тебе нужно от Гарри?

— В класс,— нервно оглянувшись, прошипела Дафна.

— Тихо, Рональд!— в тон ей осадила друга Гермиона.

Расположившись в одном из неуютных, тёмных заброшенных классов, подростки на минуту замолчали, а потом Грейнджер достала волшебную палочку.

— Люмос,— вполголоса произнесла она.

— Убери, Грейнджер!— немедленно приказал ей Драко.— Не приведи Мерлин, кто увидит.

— А как нам друг друга вообще различать тогда?— озадаченно отозвался Уизли.

— Просто никого не трогай, Уизли, и всё,— насмешливо посоветовал Драко.— Различать будешь потом, за пределами этого класса.

— Что тебе надо?— серьезно спросила Гермиона.

— Это нужно нам всем,— сейчас же ответил Драко.— Вам известно, что произошло с Натали МакДональд в тот раз, когда вы вытащили её из туалета плаксы Миртл? Что сказала мадам Помфри?

— А тебе какая разница?— подозрительно прищурился Поттер, и у Драко было стойкое ощущение, что в кромешной тьме заброшенного класса это мог видеть только он сам.— Переживаешь, что мы сможем выйти на твоего маленького Волдемортика?

— Во-первых, он не мой,— нахмурился Драко.— Это всенародное достояние. А во-вторых, с нашего факультета тоже есть пострадавшие в этом туалете, одного из которых вы можете наблюдать перед собой прямо сейчас.

— Если бы могли, наблюдали бы,— мрачно буркнул Уизли.— Мы слышали, что ты едва не погиб. Это правда?

— Правда,— подтвердил Драко.— Но извиняться перед вами за то, что я выжил, не собираюсь. Уж не обессудьте. Смотрю, даже вы заметили, что с этим туалетом что-то не так, и мы с Дафной недавно выяснили, что именно. Там раковина...

— Отодвигается в сторону,— мгновенно перебил его Поттер.

— У тебя отодвигается?— умилился Драко.— А вот у нас с Дафной нет. Вот ради этого я тебя и позвал. Мне нужно знать, что там находится и чем это опасно. Ты змееуст, Поттер, и можешь открыть проход. Взамен я могу предоставить тебе любую интересующую тебя информацию о Томе. Ты же тоже этим интересуешься?

— А зачем тебе это нужно, Малфой?— помолчав, спросила Грейнджер.— Зачем тебе нам помогать?

— Вам помогать, Грейнджер?— презрительно откликнулся Драко.— Я вас умоляю. Я просто пытаюсь выжить. Как умею. У вас есть то, что нужно мне. У меня может быть то, что нужно вам. Я ведь был там. В итоге все в выигрыше. Что скажешь, Поттер?

На несколько минут в классе воцарилась мёртвая тишина. Драко видел, как Дафна нервно теребит складки своей мантии, и как в растрёпанной голове зеленоглазого мальчишки крутятся шестерёнки... Наконец, Поттер поднялся с места. Грейнджер и Уизли вскочили следом, молча уставившись в его сторону, хотя видеть его могли очень смутно.

— Мы подумаем и дадим тебе знать,— глухо прозвучал во мраке голос Гарри Поттера.

С этими словами Золотое Трио удалилось, а Драко тяжело опустился на ближайшую парту.

— Ты же не рассчитывал всерьёз, что они согласятся?— Дафна нежно обняла его сзади за шею.

— Конечно, они не согласились бы прямо здесь и сейчас,— Драко поцеловал её пальцы.— Но они созреют. Я чувствую.

— Нам всем нужно быть осторожнее,— мягко прошептала она ему на ухо.

Не выдержав больше, Драко обернулся и поцеловал её в губы, страстно, жадно и долго...

OST Мёртвая тишина/Out Last

Soul Balet/Am I Close Enough

А за окном зима. Белоснежный пушистый снег в несколько слоёв, надёжно укрывающий Хогвартс и окрестности сказочно мягким, тёплым одеялом... И все радуются. Даже отсюда, из окна кабинета Защиты от Тёмных Искусств видно, как беззаботно резвятся на берегу покрывшегося толстым стеклом мутного льда Чёрного Озера гриффиндорские первокурсники. Почему именно гриффиндорские? Ну а кто ещё может так громко орать?

Поттер изредка на них поглядывает, одобрительно и слегка завистливо. Он ведь не понимает, насколько иллюзорно общее охватившее замок ощущение приближающегося праздника и духа Рождества.

Воздух пахнет свежей морозной фальшью. Такой... настоящей, какая бывает только в контрасте с самой чистой и отчаянной искренностью. А впрочем... Для них здесь действительно всё по-настоящему.

Они живут в этом временном отрезке, не зная, что их ждёт дальше. А Пэнси знает о судьбе почти каждого из них, и только о собственном будущем теперь не имеет ни малейшего представления. Наверное, она уже смирилась.

День за днём она машинально существует здесь, словно в странном, жутком в своей бесконечности, сне, и даже находит в себе силы пререкаться с Мародерами, отвечать на обеспокоенные письма дедушки и машинально ревновать Северуса к Лили, в которой, к собственной безграничной досаде, так и не смогла найти ничего плохого. Она была... слишком правильной. Раздражающе правильной.

Она всё чаще чувствовала на себе изучающе-колючий взгляд Северуса, но прекрасно понимала, с чем это связано. Он всегда был неравнодушен к загадкам.

После трансфигурации будет История Магии, но для Пэнси все предметы, дни и события слились в один непрекращающийся поток, потому что ни в чём из этого не было смысла. Её смысл остался где-то лет на двадцать впереди. Интересно, что он сейчас делает? Ищет ли её? Скучает ли? А может, там всё уже по-другому, и ей вообще больше некуда возвращаться?

Иногда казалось, что смысл сражаться за собственное будущее ещё есть, ведь у неё было для этого целых четыре причины. Мама, папа, Алекс... Северус. И в такие моменты она оживала, воспринимая окружающую её иллюзию как объективно существующую реальность. Периодически перестраивать своё сознание было необходимо, потому что иначе можно было просто сойти с ума. Главное— не заснуть на Истории Магии.

Пэнси вообще теперь старалась меньше спать. Те самые ощущения страха, беззащитности и беспомощности, которые она так ненавидела, постоянно преследовали её там, в кошмарах, что были реальнее всего окружающего.

А ещё она любила вечерние обходы. Это позволяло как можно дольше не ложиться в постель. Пэнси нуждалась в них, а Лаура не была против. С ней вообще было очень интересно. Староста девочек Слизерина была умна, надёжна и наблюдательна, и Пэнси даже не сердилась, что Лаура в критический для неё момент попыталась воспользоваться ситуацией. Она сама сделала бы так же.

Сегодня ей особенно хотелось с ней поговорить. Вчера после ужина Слагхорн вызвал её к себе, заявив, что её ожидают. Дедушка обещал ей вернуть обратно кулон, чтобы не спутать с отцовским, и Пэнси ждала его. Но войдя в кабинет Слагхорна, она чуть не потеряла сознание повторно: там у камина стоял Амикус Кэрроу.

— Приветствую вас, леди,— широко, неприятно улыбаясь, произнёс он.— Надеюсь, сегодня вы чувствуете себя лучше.

— Ты?!— через силу выдавила она.— Что ты здесь делаешь?

— Мистер Паркинсон просил меня передать вам вот эту вещицу,— Амикус продемонстрировал Пэнси такой знакомый ей металлический кулон.

— Оставь здесь,— Пэнси кивнула на стол слизеринского декана, избегая подходить к этому жуткому человеку.— Я позже заберу.

— Мистер Паркинсон сказал, лично в руки,— изучающий взгляд Амикуса скользил по её плечам и рукавам её мантии.

Пэнси знала, что Кэрроу не сможет причинить ей вреда сейчас. У неё в руках была волшебная палочка, а за дверью сновали туда-сюда ученики её факультета. Иллюзорно-призрачные... Впрочем, как и Кэрроу. Хотя Кэрроу был каким-то особенно реальным. Даже во снах, не говоря уже о личной встрече. Интересно, он действительно умер? И если да, то почему?

Медленно, на негнущихся ногах подойдя к олицетворению своего личного кошмара и стараясь ничем не выдать страх, Пэнси протянула ему руку ладонью вверх.

Не переставая так же мерзко ухмыляться, Амикус осторожно положил кулон девушке в руку, а затем внезапно сжал и резко перевернул её ладонь. Пэнси вздрогнула и едва не отскочила, готовая бросить зажатый между их пальцами кулон, но Кэрроу не позволил ей этого сделать. Слегка приподняв брови в некотором удивлении, он скользнул заинтересованным взглядом по её фигуре, а потом уверенно поцеловал тыльную сторону её ладони, глядя прямо в глаза.

— Всего самого наилучшего вам, леди,— вкрадчиво произнёс он, выпрямившись и отходя от Пэнси, которая только каким-то чудом удержалась, чтобы не ткнуть ему палочкой в глаз, на безопасное расстояние.— Люблю такие приятные поручения. Возможно, ещё увидимся.

С этими словами он медленно удалился за дверь, а Пэнси резко рухнула в ближайшее кресло. В мозгу её беспорядочно металась лишь одна мысль: "Не приведи Мерлин..."

С трудом дождавшись окончания занятий и заметив, что в этот раз на Истории Магии спали даже Люпин и Снейп, она не выдержала. Домашнее задание сегодня подождёт.

— Лили, хочешь, помогу?— услышала Пэнси, едва только вновь нашла Северуса взглядом.

— Мне не нужна твоя помощь,— презрительно фыркнула девушка.— Когда ты уже поймёшь?

— А мне нужна,— с милой улыбочкой в духе Лауры, промурлыкала Пэнси.— Северус, можно тебя на минутку?

Снейп и Лили одновременно бросили на неё недовольные взгляды, но мальчишка тут же подошёл к Пэнси, даже не обернувшись на Эванс. Положив руки ему на плечи и слегка приподнявшись на носочки, черноволосая слизеринка осторожно приблизилась к его уху, краем глаза наблюдая за Лили.

Рыжая девчонка скользила по ним взглядом, делая вид, что ей абсолютно безразлично, о чём Северус и Пэнси могут общаться. Мысленно усмехнувшись, Пэнси почувствовала, как плечи Снейпа заметно напряглись.

— У меня к тебе дело как к лучшему школьному зельевару,— тихо шепнула она.— Мне очень нужно зелье сна без сновидений. Можешь достать?

— А чем тебе не угодило наше больничное крыло?— ей в тон ответил Северус, так же склонившись к её уху. В этот раз уже по её коже пробежали сотни мурашек. Он хоть осознаёт, что делает?

— Не хочу контроля,— пробормотала Пэнси, слегка отстранившись.— Так ты можешь помочь?

— Хорошо,— снисходительно согласился Северус.— Пойдём в гостиную.

Отправляясь сегодня по обыкновению с Лаурой на обход, Пэнси не уставала мысленно его благодарить. Впервые за долгое время её мозг отдохнул и был способен худо-бедно соображать.

— Лаура, а кто такая эта гриффиндорская староста?— равнодушно поинтересовалась она.— Никак, местная королева?

— Королева?— весело усмехнулась блондинка.— Откуда такие выводы?

— Ведет себя слишком высокомерно,— пояснила Пэнси.— Даже по моим меркам.

— За Северуса обидно?— хитро прищурилась Лаура.

— Знаешь, мне иногда очень хочется тебя отравить,— честно призналась Пэнси.

— Догадываюсь,— серьёзно кивнула девушка с глазами цвета моря.— Так чего же не отравила ещё?

— Ну, ты довольно полезная,— пожав плечами, задумчиво ответила ей темноволосая слизеринка.— Так что там с этой Лили?

— Ты тоже достаточно наблюдательна,— одобрила Лаура.— Когда тебе это нужно. Да, Эванс действительно неравнодушна к Северусу. Проще говоря, она его ненавидит.

— Тогда почему он, кажется, неравнодушен к ней в другую сторону?— Пэнси уже совсем ничего не понимала.— Ему-то для чего эта грязнокровка?

— А они дружили раньше,— ответила Лаура так, словно речь шла о чём-то само собой разумеющемся.— Буквально до конца прошлого учебного года. Там была очень неприятная история, связанная с Мародёрами. У Снейпа с ними, как обычно, случился конфликт, но в тот раз они слишком перегнули палку. Эванс вмешалась, а Снейп у нас гордый. Назвал её грязнокровкой. И теперь уже её гордость не выдержала. Ходит за ней, пытается загладить вину, но Эванс, как ты видишь, крепкий орешек.

— Я вижу только цену её дружбе,— глядя в пространство пустыми глазами, жёстко пробормотала Пэнси. В голове с сумасшедшей скоростью проносились по-прежнему яркие воспоминания Северуса. "Отпустите его!" И это называется защитой своего друга?!

В душе поселилось какое-то мстительное удовлетворение. Она не так идеальна, как хочет казаться. Но неужели он этого не видит?! Зачем она ему нужна?

И она поняла, зачем. У него же никого не было, кроме неё! Словно выбили почву из-под ног. Совсем как у Пэнси сейчас. Одни в этом мире. И по отдельности.

— А чего ты так интересуешься Северусом?— мягко улыбнулась Лаура.— Ты же, вроде, с Мальсибером к Слагхорну ходишь. Кстати, видела бы ты, как он на Снейпа смотрел, когда вы с ним шептались в коридоре. Почти как Эванс. И про вас с Петтигрю тоже сплетни ходят, после того, как вы по школьному двору под ручку прошлись. Никто ведь не в курсе, что ты под зельем была. Так что репутация твоя медленно, но верно катится под хвост гиппогрифу.

— Да тролль с ней, с репутацией,— отмахнулась Пэнси.— Мои мысли сейчас другим заняты.

— Лили?— понимающе усмехнулась Лаура.— Знаешь, я никогда не понимала моду называть дочерей как цветы. Лили, Пэнси... Вот тебя почему так назвали?

— Понятия не имею,— зеленоглазая брюнетка раздражённо передёрнула плечами.— Терпеть не могу своё имя.

— Вот и я так думаю,— Лаура мечтательно всмотрелась куда-то за окно коридора.— Когда у меня будет дочь, я назову её Дафной.

И только теперь до Пэнси дошло, кого же эта блондинка ей так напоминала.

Следующая неделя прошла быстро, потому что Пэнси было, чем заняться. На вечеринке Слагхорна Эванс внезапно стало нехорошо и она несла всякую ерунду под смущённые улыбки всех окружающих. А потому что не надо было есть пудинг с пятью каплями болтушки для молчунов. Теперь у Пэнси официально появился повод подкалывать её при каждом удобном случае. Даже с Вирджинией на этой почве наконец нашёлся общий язык.

— Паркинсон, можно тебя на минуту?— отчаянно краснея и нервно оглядываясь, позвал её Питер Петтигрю после того, как Пэнси решила, что дальнейшее общение с библиотечными фолиантами по зельеварению можно перенести на завтра. Один. Надо же.

— Чего тебе?— окинув его подозрительным взглядом, спросила она.— Спасибо, мне сегодня не хочется пить.

— Я не об этом,— он нервно переминался с ноги на ногу.— Отойдём? Есть важный разговор.

— О чём мне с тобой разговаривать, пресмыкающееся?— презрительно откликнулась она.— Если ты даже для дружков своих пустое место?

— Речь пойдёт о тебе,— покраснев ещё больше, произнёс Питер.— Но если боишься, я не буду настаивать.

— Тебя, что ли, бояться, ошибка природы?— с вызовом ответила Пэнси.— Куда идти-то?

Они спустились на третий этаж. Вполне ожидаемо, учитывая то, что там никогда не было людно.

— Говори уже,— нервно оглядевшись, потребовала Пэнси. С каждой минутой это нравилось ей всё меньше и меньше.— У меня есть дела и кроме этого.

Дедушка сегодня вечером хотел с ней увидеться, и кажется, у него были важные новости.

— Зря ты со мной сюда пошла,— с досадой пробормотал Питер, отчаянно кусая губы.

— Конечно, зря,— Поттер появился из ниоткуда.— Я тебя предупреждал, Паркинсон, чтобы ты не совала свой нос в наш факультет?

— По-моему, мы это уже проходили,— устало вздохнула девушка.— Вы меня не трогаете, и ваш дружок-оборотень продолжает учиться в этой школе.

— А ты будешь творить всё, что тебе заблагорассудится?— ухмыльнулся Сириус.— Так не пойдёт.

— Мы решили, что будет лучше для всех, если ты кое-что забудешь,— тихо сказал Питер.— И безопаснее.

— Обливиэйт!— воскликнул Джеймс, но луч его заклинания разбился о мгновенно вызванный Пэнси щит.

— Надо было сначала спросить меня,— зло выплюнула она.— А вдруг я не соглашусь? Ступефай!

Поттер увернулся. Сириус мгновенно послал в Пэнси невербальное Силенцио, в надежде на то, что она не владеет магией без слов, но получив в ответ молчаливый Петрификус, упал на пол.

— Инкарцеро!— она не успела отразить волшебные путы Джеймса. Палочка выпала из её рук, и нога Питера, освобождающего Блэка, отодвинула её дальше от Пэнси.

— Экспеллиармус!— раздалось откуда-то сзади.— Сектумсемпра!

— Сохатый, осторожно!— голос Блэка наложился на яркую светлую вспышку.

— Нюниус, ты охренел?— это уже голос Джеймса.

Дальше сражение шло почти молча, только мелькали вокруг разноцветные вспышки. Пэнси знала, что Северус проиграет. Против троих весьма неслабых магов он и так держался достаточно долго.

Всё закончилось последним Петрификусом, а потом их обоих, связанных и безоружных, друг на друга сгрузили в пыльную и затянутую паутиной подсобку для почти нерабочих, потрёпанных временем метел.

Они так близко сейчас... А может, это тоже всего лишь иллюзия?

Evanescence/The In-Between (Piano Solo)

— Ты хочешь, чтобы я это сделал?— Люциус был зол как никогда.

— Я этого не говорил,— поджав губы, буркнул Северус.— И держите себя в руках, мистер Малфой.

— Тогда какого драккла ты упираешься?— раздражённо оборвал его аристократ.— Ты просил найти тебе прямого потомка Лайэлла Прюэтта, и я её нашёл. Радуйся, что она вообще есть!

— Мы не слишком хорошо разошлись,— тихо сказал Снейп.

— А с кем ты расходился хорошо?— хмыкнул Люциус.— С Пэнси своей?

На это Северус лишь глубоко вздохнул и отвернулся. О том последнем разговоре с Пэнси лучше было вообще не вспоминать.

— Нет, я, конечно, не настаиваю,— продолжал давить Люциус.— И даже не обижусь, если ты не станешь пользоваться информацией, которую я добывал так долго и с большим трудом. Более того, я с огромной охотой поддержу твоё решение не влезать во всю эту авантюру и оставить всё как есть. Но, помнится, для тебя эта девочка была очень важна. Решать тебе.

— Уйди,— потребовал Снейп.— Мне нужно всё обдумать.

— Я приду завтра,— усмехнулся Малфой.— Надеюсь, за ночь ты созреешь.

Запечатав за другом дверь, Северус без сил рухнул в кресло и уставился невидящим взглядом на серебряное колечко в своих руках. Как же тяжело ему давалось его создание!

Он сомневался, что Мэри вообще захочет с ним говорить. Когда человек, которого ты считаешь отцом своего ребёнка, так недвусмысленно рвёт любую связь между вами, это, наверное, слегка задевает. Надо же было такому случиться, что эта МакДональд окажется дальней родственницей Прюэттов!

Внутри Северуса словно стоял какой-то барьер, не позволяющий ему перешагнуть порог её дома или хотя бы послать с письмом Джокера. Да, тролль возьми, ему было проще войти в клетку к мантикоре, чем заставить себя говорить с Мэри!

Он знал: Люциус не лукавил, когда говорил, что с удовольствием поддержит его решение оставить всё как есть. Действительно поддержит. Малфой давно твердит ему, что он занимается полной ерундой. Он не понимал, что отнять у Северуса Пэнси было равносильно их разлуке с Нарциссой, и считал чувства Северуса увлечением, блажью. Как не знал и того, что Снейп сам уже давно, в самом начале, перебрал все возможные и невозможные объяснения своей странной, ненормальной любви, которая, впрочем, в последнее время ему совсем таковой не казалась. Но её действительно невозможно было объяснить.

Слова Люциуса, как ни странно, всё равно возымели свой эффект. После них Северус понял, что никогда не сможет последовать его многочисленным советам оставить всё как есть. Быстро поднявшись с кресла, машинально бросив взгляд на буфет, в котором, как он помнил, оставалась ещё одна бутылка огневиски, он, однако, лишь болезненно поморщился и решительно вышел за дверь. На часах была полночь.

Мэри открыла так быстро, словно ждала его, и с минуту просто молча смотрела на тяжело дышащего, взъерошенного мужчину, а затем медленно отошла в сторону, кивком головы приглашая его войти.

В просторной светлой гостиной с яркими, красными шторами и мебелью было тепло и уютно. На мягких подушках дивана лениво дремал большой чёрный кот, который при появлении в комнате Северуса лишь слегка приоткрыл зелёный глаз, а потом важно перевернулся на другой бок. На спинке стула-кресла у белого рояля сидела серая растрёпанная сова и во все глаза смотрела на хозяйку и её гостя, который смущённо переминался с ноги на ногу на пороге комнаты, не решаясь войти.

— Ч-ч-чай, к-кофе?— спокойно предложила Мэри.— Если х-хочешь, м-могу посмотреть что-нибудь п-п-покрепче.

— Нет, благодарю,— тихо произнёс Северус.— Я больше не пью.

— Н-наверное, это п-п-правильно,— одобрительно кивнула женщина, жестом приглашая его присесть.— С м-м-магией теперь всё в порядке?

— Да,— ответил он, выбрав место на диване рядом с котом.— Мне нужна твоя помощь.

— К-к-какая?— Мэри присела в кресло напротив.— Решил в-в-вернуться к работе?

— Нет,— покачал головой Снейп.— Скажи мне, много ли ты знаешь о своей родословной?

— О р-р-родословной?— недоуменно переспросила МакДональд.— Я п-п-помню своих р-р-родителей и бабушку п-п-по отцу. М-мама никогда н-н-не любила г-г-говорить о своей с-семье. А п-почему ты спрашиваешь?

— У тебя чистокровные родственники со стороны матери,— объяснил Снейп.— Прюэтты. Помнишь таких? Люциус навёл справки и, уверяю тебя, ему можно верить.

— Д-д-допустим,— Мэри безразлично пожала плечами.— Это было д-д-давно. Почему вдруг тебя з-заинтересовала моя семья?

— Ты— последний оставшийся в живых потомок Лайэлла Прюэтта,— собрав волю в кулак, произнёс наконец Северус после нескольких секунд молчания.— Не считая, конечно, твою дочь.

— Н-н-нашу дочь,— очень тихо поправила его женщина.

— Натали не моя дочь,— твёрдо отрезал Северус.— В любом случае, она несовершеннолетняя и не может пока пользоваться наследием своих предков. А ты можешь.

— К-к-к-каким наследием?— не поняла МакДональд.— Я д-д-даже не имела понятия о своих п-п-предках, пока ты меня н-н-не просветил.

— В Отделе Тайн Министерства Магии есть сейф, принадлежащий твоим предкам, тебе и твоим прямым потомкам,— ответил Снейп.— Только ты можешь его открыть. Мне нужно то, что там находится. Книга. Не насовсем, а лишь на время. Там может быть важная для меня информация.

Минут на пять комната погрузилась в бездну молчания. Северусу стоило большого труда остаться на месте и дождаться ответа Мэри. Очень хотелось встать и уйти, и с каждой секундой пребывание здесь казалось ему всё большей ошибкой.

— Ч-ч-что ты будешь делать с этой и-и-информацией?— наконец задумчиво спросила сидящая напротив женщина.

— Верну Пэнси,— честно ответил он.— В конце концов, ты тоже виновата в её исчезновении. Помоги мне исправить эту ошибку. Ты наговорила ей невесть что в тот вечер...

— Я н-н-не сказала ей ничего, к-к-кроме п-правды,— хмуро и необычно резко перебила его Мэри.

— Значит, у нас разная правда,— мгновенно откликнулся Северус.— Так ты поможешь мне или нет?

— Т-только если ты п-п-поможешь мне,— ответила Мэри.— П-признай Натали своей д-д-дочерью.

— Но она не моя дочь!— Северус нервно вскочил.— Я не знаю, что с тобой произошло в тот раз, но меня там не было!

— В тот раз я была п-п-по-настоящему счастлива,— мягко ответила Мэри.— П-послушай, С-северус... То, что ты её п-признаешь, ни к чему т-т-тебя не б-будет обязывать, кроме з-з-заботы о ней. С-с-сейчас ей необходим отец. Она ещё с-с-слишком мала, чтобы остаться одной.

— У неё есть ты,— Северус нервно метался по комнате.— Думаю, этого достаточно. Вы тринадцать лет так прожили.

— П-п-пока есть,— спокойно поправила его МакДональд.

— Что?

— Пока есть,— повторила она.— С-с-скоро меня может не стать, и т-т-тогда м-м-моя дочь останется совсем одна.

— Что ты имеешь в виду?— Снейп уже совсем ничего не понимал.— Почему тебя может не стать?

— Я п-п-проклята,— голос Мэри прозвучал неестественно безмятежно.— П-полгода назад я п-п-получила анонимное письмо, и н-ничем хорошим это не з-з-закончилось. Я ч-чувствую, что умираю, а к-к-колдомедики лишь разводят руками. Н-н-никто и н-ничего не может сделать. И к-когда вскоре после этого т-ты сорвался, я п-п-подумала, что мы можем друг другу п-помочь. М-мне казалось, что из этого может выйти ч-ч-что-нибудь стоящее. Ч-что когда меня не станет, т-ты сможешь вести ж-журнал и присматривать за д-д-дочерью. Не вышло. Н-но Натали оставить одну я не м-могу. П-п-помочь д-друг другу мы не сумели, н-но вполне можем быть друг другу п-полезны. П-пусть у неё останется хоть один р-родитель. Т-так что скажешь?

Минут десять Северус молчал, обдумывая полученную информацию и прикидывая все возможные варианты, а затем посмотрел прямо в выжидающе наблюдающие за ним ярко-синие глаза.

— Я согласен. Но пока Натали ничего не должна знать.

Весь следующий день они провели в Министерстве. Мистер Паркинсон очень многое успел сделать заранее, однако вся процедура всё равно показалась Северусу чересчур долгой. Сразу после того, как Мэри получила книгу, она отдала её ему без лишних слов, лишь внимательно посмотрела в его глаза, словно напоминая о данном ей вчера обещании, а затем они очень быстро разошлись.

Большая увесистая пыльная книга странного тёмного цвета, который нельзя было как-то назвать, была завернута в непроницаемую черную плотную ткань и испещрена очень древними, незнакомыми Снейпу руническими символами на обложке. Она пахла тьмой.

Надо же. А Прюэтты всегда считались более чем светлыми магами. Зато теперь становился понятен интерес к этому виду магического искусства Мэри в школьные годы. К его большому облегчению, внутри книги не было ничего неясного. Некоторые буквы выцвели, но общий смысл не подлежал сомнению.

Стук в дверь заставил Снейпа отложить древний фолиант и впустить Люциуса, вошедшего в гостиную энергичным, слегка развязным шагом.

— Приветствую,— весело произнёс он.— Смотрю, ночь прошла успешно?

Северус сверкнул на него злым взглядом, но промолчал.

— Боюсь даже представить, чего тебе это стоило,— продолжал веселиться Малфой.

— Она хочет, чтобы я признал её дочь своей,— не выдержав, поделился зельевар.— А тебе, смотрю, слишком весело сегодня.

— И, судя по всему, ты согласился,— не обращая внимания на последнюю фразу и смерив друга хитрым взглядом, подытожил аристократ.— Знаешь, а мне такой расклад нравится гораздо больше. У тебя будет сразу нормальная семья. Жена и ребёнок. Да, она не чистокровная, как твоя Паркинсон, но тоже с неплохой родословной. Зато по возрасту подходит.

— Натали не моя дочь!— обхватив голову руками, как мантру повторил Северус в который раз за сутки.— Я никогда с МакДональд не спал.

— Само собой,— рассмеялся Люциус.— Все мы знаем, от чего появляются дети. Уж лучше бы ты с ней спал.

Увидев, как Северус опасно легко схватился за палочку, Люциус поднял руки в примирительном жесте.

— Не нервничай,— успокаивающе произнёс он.— Вообще-то я серьёзно. МакДональд подходит тебе гораздо лучше.

— У её дочери три года разницы с Пэнси,— Северус вскочил и заметался по комнате.

— Влюбиться боишься?— ехидно ухмыльнулся Малфой, после чего с трудом успел отразить прилетевшее в него заклинание.— Ладно, ладно, молчу. Нервные все стали... Изучай свою ненаглядную книжку, не буду отвлекать. Кстати, ты не против, если я спущусь за обезболивающим? От таких психов, как ты, ещё не так голова заболит.

— Иди,— рассеянно откликнулся Северус, уже полностью поглощённый чтением.

Страницу с кольцом Гринграссов он нашёл быстро, и понять неразборчивый почерк составителя книги было не сложно. Но то, что Снейпу доводилось сейчас читать, ему не нравилось от слова совсем. Издевательство какое-то! А чего только к Мэри и Люпину? Может, ему ещё с Роули сходить пообщаться?!

Что ж, без паники. Сначала следует понять, почему нужна именно неразбавленная кровь и какое свойство кольца она будет поддерживать...

Red/Glass House

— Совсем больная?

Пэнси не услышала этих слов, а скорее почувствовала, что он хочет сказать именно так. Его раздражение висело в воздухе и проникало под кожу, и она слышала, как быстро стучит его сердце. Совсем рядом. Впрочем, слышать— это единственное, что она могла сейчас делать. В кромешной тьме этого чулана ничего не было видно.

— Сам дурак,— подумала она на всякий случай.

— Сказала пациентка отделения для душевнобольных больницы святого Мунго,— снова расшифровала она невесть откуда взявшийся язвительный мысленный импульс.— Какого лысого тролля ты пошла за этим Петтигрю?

Сомнений не оставалось: они снова общались на ментальном уровне. Совсем как в прошлом учебном году, когда Снейп вышел с ней на связь с просьбой объединить сознания. Он что, умел это делать уже в шестнадцать лет?! Комплекс собственной неполноценности нежно обнял Пэнси длинными холодными щупальцами и довольно замурлыкал. Так. Стоп. Он что, читает сейчас её мысли?

Спохватившись, Пэнси резко воздвигла между ним и собой окклюментный щит, одновременно попытавшись перекатиться с Северуса на пол. Не вышло. Северус лишь недовольно засопел, не в силах пробить её щит, и послал ей довольно странный мыслеобраз в виде мозга и открытой книги. Не поняв такого сочетания, она осторожно поверх щита показала ему знак вопроса.

Снейп недовольно дернулся под ней, и закатив глаза, показал ей все тот же мозг, но уже в сочетании с открытой дверью, а после, вероятно, решив, что это для глупой девчонки тоже слишком сложно, с размаху воткнул в многострадальный мыслеобраз мозга мыслеобраз большого ржавого железного ключа. Пэнси вздрогнула и осторожно сняла щит.

— Чего тебе?— нахмурилась она.

— Слава Мерлину, дошло!— почти прозвучало в её голове.— А как, по-твоему, мы должны общаться? Мыслеобразами, что ли, значения которых ты не в состоянии понять?

— Можешь вообще со мной не общаться, если я так тебя, великого гения, раздражаю!— обиделась Пэнси.— Что-то не припомню, чтобы я на этом настаивала.

— А выбираться отсюда мы не собираемся?— ехидно поинтересовался Северус.— Нет, я, конечно, понимаю, что тебе нравятся близкие контакты с представителями мужского пола... Мальсибер там, Петтигрю, Кэрроу у Слагхорна в кабинете... Но я не имею привычки находиться так близко с кем попало.

Внутри у Пэнси словно взорвалось одно из зелий Лонгботтома. Ей стало очень горячо, больно и невыносимо мерзко. Вероятно, он действительно сразу был рождён такой сволочью, и за двадцать лет ничего не изменилось. Опасная, бесконтрольная тьма полилась через край крупными, злыми слезами.

Она не поняла, как ей удалось ударить его кулаком в грудь, и не успела заметить, в какой момент и каким чудом в кромешном мраке он перехватил её руку и быстро перекатился, оказавшись на ней сверху, крепко удерживая и не позволяя нанести себе новые удары.

— Тихо, успокойся!— эта мысль была очень громкой, просто оглушающей.— Не знаю, как у тебя это получилось, но ты освободила нас обоих. Всплеск магии?

— Да,— с трудом смогла сформулировать Пэнси незатейливую мысль.— Ты разозлил меня.

Она чувствовала на своих губах его дыхание и лёгкое касание его волос на своих щеках. А пахнет он всё так же... Горечью, сыростью и исписанным пергаментом. Его сердце билось так сильно и быстро, что она ясно ощущала каждое судорожное сокращение. Как же он близко...

И Пэнси уже не помнила, за что на него злилась, а горячие слёзы на её щеках казались чем-то в высшей степени нелепым. Он сильно прижимал её к полу, удерживая запястья, а все её мысли выражали лишь сожаление, что она не видит его глаз.

Кажется, почувствовав её состояние, Северус поспешно отпустил её и отполз подальше. Через минуту она услышала, как он подёргал ручку двери, а от его мыслей в этот момент ей даже стало немного не по себе.

— Заперто,— пояснил он уже более цензурно.— Не могла, что ли, и дверь заодно выбить?

В его эмоциях она уловила странную смесь злости, неуверенности и досады.

— Жаль, что ты сейчас не видишь жеста, который я тебе показываю,— раздражённо ответила ему Пэнси, с мстительным удовольствием демонстрируя ему излюбленый жест Пивза. Как давно она хотела это сделать! За всё.

В её душе кипела злость. На саму себя. Он не тот! Он другой! Его нельзя любить так же! Но сердце словно не слышало, и понимать, что она снова ничего для него не значит, было невыносимо больно.

Он знает, о чём она думает, но молчит. Значит, ему просто всё равно. Что ж, неудивительно. Кто она такая? Просто девчонка, которая непонятно как свалилась ему на голову. Ходячая проблема. Хотя... Зачем-то ведь он её спасает. А, кстати, зачем? И как он всё время оказывается рядом?

— Почему же?— возразил Северус всё оттуда же, от двери.— Вполне себе вижу. Хотя я бы гораздо больше обрадовался твоей волшебной палочке, чем среднему пальцу. Кстати, насчёт наших палочек: если эти два потомка троллей их куда-то дели, я их отравлю.

— То есть, тебя вообще не заботит, что они могли стереть память нам обоим?— язвительно поинтересовалась Пэнси.— Ты думаешь о каких-то палочках?

— У меня нет лишних семи галеонов,— просто ответил Северус.— И я не Дамблдор, чтобы колдовать без палочки. И вообще, одно дело— стереть память только тебе, и совсем другое— почистить воспоминания уже двоим людям. В любом случае, даже если бы у них хватило смелости на подобное, я бы не дал им воздействовать на свой мозг.

— Ментальная магия в шестнадцать лет— это сильно,— уважительно отозвалась девушка.

— Только не вздумай об этом трепаться,— она почувствовала, как он нахмурился.

— Пойдём отсюда?— поднявшись с пола, предложила Пэнси.

— И как ты собираешься это сделать?— с интересом спросил он.— Двери запечатаны, в чулане звукоизоляция. Предусмотрительные, твари.

— Но у меня встреча с дедушкой сегодня,— растерянно подумала Пэнси.

— С дедушкой?— выхватил он обрывок её мысли.— А все считают его твоим отцом... Так кто же твой настоящий отец, Пэнси?

— Зачем ты мне помогаешь?— перебила она парня.— Как всё время оказываешься рядом?

— Просто ты— ходячая проблема,— ответил Северус.— Ты не выживешь здесь одна, в семьдесят шестом.

Пэнси словно окунули в ледяную воду. В её голове на несколько мгновений стало совсем пусто.

— Что тебе известно?— мысль была непривычно чёткой и безэмоциональной.

— Ты явно из другого времени,— с сожалением отозвался Снейп.— Скорее всего, из будущего. Со временем шутить нельзя, поэтому тебя нужно беречь. А ты, как назло, постоянно нарываешься на неприятности.

— Ты следишь за мной?— всё так же сухо спросила она.

— Иногда,— поняла Пэнси.— Мне так и не удалось выяснить, кто ты такая.

— И слава Мерлину,— она наконец позволила себе выдохнуть.

— Ты мне лучше объясни, какого драккла ты пошла за Петтигрю?— он снова был взбешён.— Знаешь ведь, что он враг.

— Потому что однажды он уже предал своих друзей,— ответила Пэнси.— В тот день, когда предупредил тебя о нападении на меня. Ну, с Веритасерумом.

— Откуда ты это знаешь?— впервые она почувствовала в его эмоциях удивление.

— Лаура сказала,— девушка не смогла скрыть усмешку.— Ты же ей рассказал. Только сам испугался помочь, судя по всему. Предложил девчонкам самим справляться.

— Я всё время был рядом,— и снова неуверенность.— Пока Трэверс ходила за Слагхорном, я держал ситуацию под контролем. Если бы она стала критичной, я бы вмешался.

— Они мне уже вопросы начали задавать!— разозлилась Пэнси.— Куда уж критичнее... А ты всё равно не вмешался.

— Потому что я тоже хотел услышать на них ответы,— усмехнулся он.

Пэнси просто молча схватила ближайшую метлу и запустила её в то место, где, как ей казалось, он должен был стоять. А ему было весело!

— Пошёл ты,— невербально обиделась она. Вот ведь сволочь! Долбаный предатель.

— Я бы с удовольствием,— грустно откликнулся Северус.— Да только некуда.

— Тогда я пойду.

Магия, и раньше едва ею удерживаемая, теперь вышла из-под контроля. Стена за её спиной стала прозрачной и в конце концов растворилась вовсе. Мётлы же, как ни странно, остались стоять на месте. Схватив ближайшую из них, недолго думая, Пэнси выпрыгнула в неожиданно открывшийся выход.

На то, чтобы понять, зачем эти мётлы списали, ей потребовалось не больше секунды. Метла под ней опасно накренилась и, проваливаясь в невидимые воздушные ямы, едва не рухнула на траву с третьего этажа вместе с Пэнси, однако кто-то замедлил её падение.

Плавно приземлившись прямо в школьном дворе, она с изумлением увидела дедушку и нервно обернулась назад. Стена чулана снова была на месте. Ничего, пусть посидит. Ему полезно.

— Пэнси?— удивлённо окликнул её мистер Паркинсон.— Что это было?

— Ничего,— мило улыбнулась она, радуясь, что может говорить.— Я просто очень соскучилась.

Привыкнуть к обстановке кабинета слизеринского декана было совсем не просто. Для Пэнси это была какая-то другая комната, лишь по ошибке Мерлина названная его кабинетом. Дедушка сидел напротив, в кресле Слагхорна, а Пэнси же выбрала самый скромный из стульев. Так было комфортнее. Но то, что говорил мистер Паркинсон, не укладывалось у неё в голове.

— Да, оборотни не слишком афишируют свой статус, по понятным причинам. Но уверяю тебя, я сделаю всё, чтобы найти хоть одного из них. Заплачу сколько угодно и кому угодно. Амикус— надёжный и ответственный человек, и ему можно поручить заняться этим вопросом. Феликс Фелицис добыть будет проще. Так что, думаю, твоё возвращение домой— всего лишь вопрос времени.

— То есть, все заклинания на кольце действуют,— уточнила Пэнси.— А действия зелий стёрлись?

— Ты всё верно поняла, моя девочка,— грустно кивнул Тайлер.— Они не столько сложны в приготовлении, сколько сложен их состав. Эти ингредиенты не везде можно достать. Кровь оборотня— крайне редкий и опасный компонент, но именно он сможет позволить кольцу не делить душу и тело. И только Жидкая Удача способна направлять действия оберега. Но должен признаться, что я совершенно не представляю, где найти оборотня, поэтому не рассчитывай на быстрый результат.

Кровь оборотня, значит... Что ж, кажется, Пэнси знает, где обитает один из волшебных волков. Осталось только придумать, как уговорить его сдать кровь, при этом не уничтожив её саму. И само это дьявольское создание должно жить, ведь он должен быть в её будущем...

Evanescence/October (instrumental)

Невербально накладывая чары звукоизоляции на заброшенный класс третьего этажа, Драко очень переживал, и поводов для этого было более чем достаточно. Поттер прислал ему сову утром, прямо во время завтрака. Записка содержала в себе всего пять слов: "Сегодня. В полночь. Там же."

Во-первых, это означает, что им с Дафной снова придётся тайно выбираться из гостиной ночью. Во-вторых, этот гриффиндорский недоумок даже не удосужился сменить сову, и теперь оставалось только надеяться, что Роули не обратил внимания на летящую за слизеринский стол ослепительно белую поттеровскую птицу. И третья причина касалось его лично.

Драко всё никак не мог взять в толк, каким образом ещё до сих пор не сошел с ума. И дело было не только в ржавой воде из крана и других странных видениях, преследовавших его повсюду и с разной периодичностью. К этому он привык. В конце концов, если он в чём-то сомневался, Дафна всегда была рядом. Но проблемы со зрением действительно мешали.

Он с каждым разом всё лучше видел ночью, и на обходах свет факелов только мешал. Ему вообще теперь мешал свет. Таким образом, чтобы прочитать, например, записку Поттера сегодня, ему потребовалось скрыть её в тени собственных ладоней. Он видел, что Дафну это тоже очень тревожило, но девушка обычно старалась не поднимать эту тему. Смысла в этом всё равно не было. Они не знали причин явления и не имели понятия, что с этим делать.

Обед заканчивался, скоро будет последняя сдвоенная с Хаффлпаффом травология, потом в библиотеку с первокурсниками, параллельно привести в относительный порядок собственное домашнее задание, затем ужин, снова факультетские дела, обход замка и, наконец, долгожданная встреча с Поттером...

Ночь наступила слишком быстро. Дафна явно нервничала, но молчала, терпеливо ожидая. Они пришли на полчаса раньше и Драко надеялся, что Поттер действительно появится один. Ну, или хотя бы без МакГонагалл.

Дверь класса тихо скрипнула, и Дафна бросила на Малфоя вопросительный взгляд. Она знала, что он увидит. Но Драко лишь дважды сжал её руку, давая понять, что не видит сейчас никого.

— Поттер?— осторожно позвал он, и через несколько секунд наконец увидел всё Золотое Трио в полном составе в двух метрах от себя.

— Не могу сказать, что рад тебя видеть, Малфой,— неприязненно заметил Гарри.— Но нам действительно нужно поговорить.

— А ты меня и не видишь,— в голосе Драко прозвучала грустная усмешка: в отличие от Поттера, он сам отлично видел весь класс в подробностях.

— Коллопортус!— прошептала Дафна.— По крайней мере, это даст нам хоть какое-то время.

Грейнджер высокомерно хмыкнула, но промолчала.

— Так ты согласен помочь мне открыть этот проход?— напряжённо спросил Драко.

На минуту в классе воцарилось оглушающее молчание. Он видел, как смущённые гриффиндорцы наугад переглядываются, но не решаются заговорить. Наконец Уизли толкнул Поттера в бок и тот соизволил ответить.

— Я не могу открыть проход под раковиной,— выдохнул он.— Я больше не могу разговаривать на парселтанге.

Пол ушёл из-под ног и Драко даже на миг забыл, как дышать. Такого разочарования он не испытывал уже очень, очень давно. Наверное, с тех самых пор, как понял, что Пэнси окончательно и бесповоротно выбрала Снейпа. И отреагировал вполне в духе своей исчезнувшей подруги.

— А чего пришёл тогда?— злость с трудом поддавалась контролю, и Дафна нервно сжала его руку.— Ради вот этой вот сакраментальной фразы ты решил поставить под удар оба факультета?

— Драко, подожди, пожалуйста,— тихо перебила его голубоглазая блондинка.— С каких пор ты не можешь разговаривать со змеями? Мы ведь все хорошо помним второй курс.

— Со времени того самого сатанинского ритуала полгода назад,— словно выплёвывая каждое слово, откликнулся Уизли.— Будете делать вид, что не знали?

— Рон, ну разве они пришли бы сюда, если бы были в курсе?— рассудительно спросила Гермиона.

— А откуда нам знать, что это не ловушка?— не унимался долговязый рыжий парень.— Мне всё это по-прежнему не нравится! А ну как сейчас сюда войдёт какой-нибудь Пожиратель Смерти? Они слизеринцы, Гермиона! Предательство у них в крови!

— Разумеется, и именно поэтому я запечатала дверь,— саркастически заметила Дафна.— Исключительно для того, чтобы облегчить проникновение сюда нашим подельникам. И с той же целью Драко накладывал на класс чары звукоизоляции всё обеденное время.

— А может, это вы принесли сюда в кармане МакКошку?— фыркнул Драко.— Эй, профессор, вы где? Кис-кис-кис! Прекрати нести чушь, Уизли!

— Нам всем надо успокоиться,— тяжело вздохнула Гермиона.— Факт остаётся фактом: Гарри мог разговаривать со змеями, только пока в нём находился осколок души Волдеморта. Теперь же, когда профессор Снейп разделил их души, он такой способностью не обладает.

— Вопрос остаётся тот же: зачем вы пришли?— в голосе Дафны сквозил неподдельный интерес.

— Мы знаем, что находится под той раковиной,— внезапно сообщил Поттер.— И мы с вами всё ещё можем быть друг другу полезны. Но сначала вы расскажете то, что известно вам.

— Пошли, Дафна,— спокойно произнёс Драко.— Они ничего не знают.

— Там находится Тайная Комната,— в тон ему сказала Грейнджер под неодобрительные невидящие взгляды своих одноклассников.— Гарри спускался туда на втором курсе. Однако он не помнит, что из находящегося там могло стать причиной твоего попадания в больничное крыло. Возможно, там был кто-то ещё и что-то в Комнате поменял.

— И кажется, я знаю, кто именно,— задумчиво буркнул Драко, переваривая полученную информацию.

— И зачем,— кивнула Дафна.— По легенде, там живёт монстр Салазара Слизерина. Полезная, наверное, зверушка.

— Была,— усмехнулся Уизли.— Гарри убил василиска три с половиной года назад.

— Кого убил?— поражённо переспросил Драко.

— Его, его,— самодовольно подтвердил Рон, словно лично помогал герою волшебного мира прикончить бедную зверушку.

— И теперь там нет ничего из того, что могло бы заинтересовать Волдеморта,— подытожил Поттер.— Вроде...

— Вроде?— Драко демонстративно воздел глаза к потолку.— Да, это очень обнадёживает. В любом случае, Роули зачем-то туда регулярно наведывается. И не помешало бы узнать, зачем именно.

— Роули?— теперь уже озадачился Уизли.— Хотя чего это я удивляюсь. Достойная смена у Снейпа в Хогвартсе.

— Между прочим, профессор Снейп спас жизни нам всем полгода назад,— ехидно заметила Грэйнджер.— Поэтому не считаю целесообразным подозревать его в чём-либо недостойном.

— Откуда мы знаем, зачем он это сделал?— рассудительно спросил Поттер.— Кстати, Гермиона, не припомнишь, по чьей именно задумке мы оказались в смертельной опасности?

— Вас туда вообще-то никто не звал,— легко обронил Драко.— И оказались вы там по собственной глупости.

Не то чтобы ему было обидно за Снейпа... Просто слизеринцы привыкли защищать своих. И, наверное, Пэнси сказала бы то же самое. Как он по ней скучал...

— Подводим итоги,— предложила Дафна.— Открыть проход мы не можем, но знаем, что там находится Тайная Комната, в которой есть что-то, нужное Роули.

— Или Волдеморту,— упрямо повторил Поттер.

— Гарри, Тому пять лет!— возразила Грейнджер.

— Давно ли?— парировал Рон.

— Заткнитесь,— Драко лениво оборвал их спор.— Очевидно, что нам нужно проследить за этим дурацким туалетом, если мы хотим хоть что-нибудь понять. И сделать это так, чтобы не вызвать подозрений с любой из сторон.

— Установим график?— предложила Грейнджер.

— Ты ещё предложи нам носить какие-нибудь дурацкие значки с очередной неприличной надписью,— Малфой насмешливо закатил глаза.— Любая систематичность будет нас только выдавать. Единственное условие— кто-то из ваших обязательно должен работать с кем-то из наших. Так безопаснее, и возможность предательства почти нулевая.

— Значит, договорились?— несмело, словно сам не верил в то, что говорил, предположил Поттер.— Тогда мы с вами свяжемся, когда придёт время.

— Только попробуй снова прислать мне свою долбаную сову!— вскинулся Драко.— Тогда уж можешь сразу дать объявление с нашими планами в "Ежедневный Пророк".

— Хорошо, я поменяю сову,— с досадой согласился Гарри.

— Нет,— оборвала его Гермиона.— Никаких сов.

— Предлагаешь связываться с помощью легиллименции?— тонко ухмыльнулась Дафна.

— Не совсем,— самодовольно произнесла Гермиона.— С помощью Протеевых Чар. И вот этих монет.

На ладони кареглазой гриффиндорки лежало несколько золотых галеонов. Драко и Дафна многозначительно переглянулись: не признать гениальность затеи они не могли.

— С их помощью мы встречались на тренировки по Защите от Тёмных Искусств в прошлом году и ни разу не попались,— гордо заявила Грейнджер, и положила пару монет на ближайшую парту.— Это вам, по одной. Только не потеряйте!

— Какое доверие!— надменно усмехнулся Драко, вздернув подбородок.— А ещё полчаса назад о нём не могло быть и речи.

— Что-то не так?— нахмурился Гарри.

— Я же говорил!— резко вскочил Рон.— У них всегда всё не так!

— Спокойно, Уизли,— одёрнул его Драко, отойдя на всякий случай подальше.— Я допускаю, что вы уже прониклись к нам безграничным доверием. Но мы, слизеринцы, такой глупостью не отличаемся. Поэтому я предлагаю Непреложный Обет.

— Что?— озадаченно уточнил Поттер.

— Малфой, ты в своём уме?— в свою очередь попятился Уизли.

— А ты умеешь это делать?— недоверчиво, с интересом уточнила Грейнджер.

— Нет,— пожал плечами Драко.— Но ты умеешь.

— Кто-нибудь объяснит мне, что это за Обет такой?— раздражённо спросил Гарри.

— Это смертельная клятва,— мимоходом ответил Рон.— Обещание, скреплённое магически, которое нельзя нарушить.

— Почему?— снова спросил растрёпанный зеленоглазый мальчишка.

— Потому что в этом случае ты умрёшь,— спокойно ответила Гермиона.

— Малфой, ты точно не в себе!— теперь уже и Гарри был возмущён до предела.— Гермиона не станет этого делать!

— Станет,— тихо произнесла Дафна.— Если не хочет предательства с нашей стороны. К тому же вы ничего не теряете. Грейнджер— ваша подруга, и всё сделает правильно, не допустив нанесения вам какого-либо ущерба.

— И эти люди говорили о том, что доверять— это глупо,— насмешливо хмыкнул Рон, признав правоту слизеринки.

— Грэйнджер не настолько гениальна, как тебе кажется, Уизли,— осадил его Драко.— Она не сможет на ходу внести поправки в серьёзный магический ритуал, а значит, сделает всё правильно и без подвоха. Ну так что? Согласны? Или боитесь?

— Я согласен,— твёрдо ответил Гарри.— Гермиона, как там это делается?

Уже через пятнадцать минут слабо светящиеся магические узы переплетали рукопожатие надменного сероглазого слизеринца и надежды всего магического мира, Гарри Поттера.

— Обещаешь ли ты, Драко Малфой, честно соблюдать оговорённые в этой комнате условия вашего с Гарри Поттером сотрудничества?

— Обещаю.

— Обещаешь ли ты не использовать во вред Гарри Поттеру полученные тобой в процессе сотрудничества знания?

— Обещаю.

— Обещаешь ли ты всеми силами оберегать вашу общую тайну?

— Обещаю.

Поттер ответил на все эти вопросы ещё раньше, и Драко не боялся подвоха. Зато теперь они точно сработаются.

Bear McCreary/The Tent

Ночь была ясной как никогда. Тёмное небо ярко освещалось огромной жёлтой луной, на которой почти не было пятен. Пэнси три недели ждала её и боялась.

Это было её единственным шансом вернуться, и она готова была ради этого на многое, но сражение с настоящим оборотнем по-прежнему находилось за пределами её понимания, ведь умирать девушке совсем не хотелось. А впрочем, после произошедшего сегодня днём Пэнси совсем не была в этом уверена, зато понимала, что осталось ей, скорее всего, недолго, причём во всех смыслах, а терять было больше нечего. Действительно нечего.

— Нюниус, ну что тебе опять нужно от Эванс?— скучающий голос Сириуса откровенно раздражал.— Сколько раз тебе говорить, что ты учишься на другом факультете?

— Отвали, Блэк,— тихо отвечает Северус, пытаясь проследить взглядом за удаляющейся Лили через его плечо.— Почитай где-нибудь, что такое "дружба".

— Кто бы говорил о дружбе,— рассмеялся Джеймс.— Ты сам-то в курсе, что это такое?

— Всегда считал, что верность— основополагающая черта дружбы,— Северус наконец удостоил Мародёров насмешливым взглядом.— Но очевидно, что я ошибался. Это совершенно не обязательно. Вам в любом случае виднее.

— Что ты сказал?— Блэк схватился за палочку.— А ну повтори!

— Подожди, Бродяга,— Джеймс мягко коснулся его плеча.— Он просто не осознаёт, что несёт.

— Он только что нас оскорбил, Сохатый,— жёстко ответил ему Сириус.— Думаю, это нельзя спускать с рук.

Пэнси была откровенно напугана. Она понимала, к чему Снейп клонит, и этого нельзя было допустить ни в коем случае. Конечно, за историю с "недоОбливиэйтом" они заслуживали мести, но совсем не такой! О предательстве Хвоста они не должны были знать. По крайней мере, не от Северуса и не сейчас. На кону стояло её будущее.

— Не обращай внимания,— презрительно прищурился Джеймс.— Его язык такой же грязный, как и подштанники.

— Он просто завидует,— напряжённо произнёс Люпин.— Ты же знаешь, что нет крепче нашей гриффиндорской дружбы.

— О да,— ехидно усмехнулся Северус.— Крепче только огневиски.

— Точно,— Пэнси демонстративно равнодушно поджала губы.— Так же быстро разливается. Диффиндо!

Кончик её волшебной палочки неожиданно указал на Лили, и ремешок её форменной юбки мгновенно лопнул. Упавшая на пол материя обнажила голубые хлопковые трусики с белыми овечками.

— Какая банальщина,— с жестокой улыбкой на губах произнесла темноволосая слизеринка.— Эванс, ты даже на трусах овец носишь? А я-то думала, чего ты о них на ужине Слагхорна соловьём заливалась?

На несколько секунд в коридоре шестого этажа воцарилось гробовое молчание, а затем— улюлюканье и сдержанные аплодисменты слизеринцев. Лицо Лили, кажется, слилось по цвету с её волосами, и она поспешно пыталась прикрыться мантией.

— Возьми мою, Лили,— хрипло предложил Джеймс, суетливо крутясь подле неё и стараясь стащить со своего предплечья упрямый черный рукав.

— Исчезни, идиот!— сквозь бесконтрольно льющиеся из глаз слёзы выкрикнула девушка и, развернувшись на каблуках, почти бегом рванула в сторону гриффиндорской гостиной.

Пэнси заметила, как за секунду до этого Северусу удалось взмахом палочки молча вернуть на неё злополучную юбку. Она точно его не достойна.

— Гриффиндорская дружба,— насмешливо прокомментировала она.

— Вероятно, они всегда называют идиотами особенно близких друзей,— с неприятной ухмылочкой предположила Вирджиния.

Не говоря ни слова, Северус сильно схватил Пэнси за руку и потащил в сторону подземелий. Девушка не сопротивлялась. Она знала, что заслужила то, что сейчас произойдёт, но легче от этого не становилось. Да, тяжело ей далось сокрытие предательства Хвоста, но она ни о чём не жалела. Эта Эванс заслужила. Пусть почувствует на своей шкуре вкус унизительной дружбы.

Наконец невообразимо злой мальчишка позволил себе остановиться. Здесь было очень темно и холодно. Пэнси не помнила, чтобы ей приходилось бывать в этом каменном закутке раньше. Хогвартс определённо полон сюрпризов.

— Ты что творишь?— очень тихо прошипел он так, что девушка едва различила слова.— Ты понимаешь, что я могу с тобой за это сделать?

— Полагаю, ничего из того, чего бы я хотела, тебе делать не захочется,— нагло усмехнулась Пэнси, смерив его заинтересованным взглядом.— А я всего лишь показала гриффиндорцам цену их дружбы. В любом случае, ты меня не убьёшь.

— Не уверен,— он крепко сжал её плечи и ощутимо встряхнул.

— Зато я уверена,— девушка, поморщившись, попыталась вырваться, но безуспешно.— Со временем шутить нельзя.

— А наплевать,— чёрные глаза прожигали её навылет сквозь спадающие на лицо длинные волосы.— Это твоё будущее. Моего ещё нет, и я могу его построить прямо сейчас, самостоятельно.

— А не боишься, что разрушишь и навсегда упустишь мгновения собственного счастья?— сердце Пэнси больно билось о грудную клетку. Было страшно.

— Мою жизнь быстрее разрушишь ты,— внезапно отпустив её, спокойно произнёс Снейп.— И знаешь, что? Не смей больше ко мне подходить.

С этими словами он в последний раз взглянул на неё так, словно видел впервые нечто невообразимо грязное и мерзкое, а затем развернулся и ушёл. Не оборачиваясь.

Интересно, сколько раз ещё он будет её убивать? Кошкам повезло, у них всего девять жизней. А если верить Северусу из её кажущейся теперь такой нереальной прошлой жизни, они, змеи, априори были бессмертными. Значит, она обречена умирать вечно? Только не это! И только не так. Её персональный ад теперь точно сменил обстановку, и для Хвоста там больше нет места.

Слёзы стекали по щекам большими горячими каплями, но она не чувствовала их. А воздуха в момент смерти всегда не хватает. Она уже привыкла. А ещё— было ожидаемо холодно, и Пэнси отчаянно пыталась согреться о серую каменную стену за своей спиной, сидя на полу, подтянув колени к груди и прерывисто всхлипывая.

Теперь она решилась. Зубы оборотня не смогут укусить её больнее, а значит она теперь имеет право так рисковать.

— Ты куда?— спросила её Лаура, когда Пэнси уже почти вышла за дверь полусонного замка.

— Прогуляться,— безразлично ответила зеленоглазая брюнетка.— Ты против?

— Нет,— грустно улыбнувшись, пожала плечами слизеринская староста.— Я же предупреждала тебя, что так будет.

— Могла бы этого и не говорить,— с досадой поморщилась Пэнси, покосившись на едва обозначившуюся в небе луну.— Мне пора.

Лаура лишь с сожалением посмотрела ей вслед, но возражать не стала, а Пэнси уверенным шагом направилась к Гремучей Иве. Мадам Помфри тайно сопровождала Люпина к Иве каждое полнолуние, даже в том будущем, где он был их с Драко преподавателем, и сейчас, скорее всего, уже ушла. А луна уже в зените... Тем проще. Ожидание всегда особенно невыносимо.

Длинная палка ткнула особый нарост на стволе дикого дерева и узловатые ветви Ивы неподвижно замерли. Проход между корней был открыт.

Сердце колотилось как в последний раз. А может, действительно в последний? Пэнси не знала, но ей было невероятно, до онемения жутко, и она впервые легко себе в этом призналась. Собственная слабость никогда ещё не была настолько очевидной, как перед неминуемой встречей с абсолютно тёмной разрушительной силой.

Крошечный огонёк на кончике её волшебной палочки слабо трепыхался. Возможно, это просто была дрожь в сведенных лёгкой судорогой руках. Подземный коридор казался бесконечным, но иллюзия резко оборвалась внезапно обозначившейся впереди дверью. До предела обострившийся слух вылавливал из смыкающегося вокруг мрака странный шорох и скрежет когтей по дереву. Она не могла заставить себя войти.

Соберись, соберись, Пэнси! Ты же знаешь, что умирать не страшно. Проходила не раз... Но ноги словно сами медленно отходили назад, и им нельзя было этого позволить. Память услужливо подсовывала убедительные картинки, без малейших усилий воспроизводя нужные Пэнси фразы.

"Всё совершенно закономерно!"— и Пэнси ожидаемо съеживается. "Я не удивлён",— и наступает ледяное безразличие. "Не смей больше ко мне подходить!"— и девушку словно что-то равнодушно толкает в спину.

Дверь открывается с громким скрипом, и жуткая огромная зверюга, кажется, не верит своему счастью. Чудовище замирает на миг, прожигая Пэнси зловеще светящимися жёлтыми глазами... И она вспомнила.

Лес, снег и морозный, просто ледяной воздух. Она— как волчица, раненая, загнанная в угол и не способная больше сопротивляться. Настигнувший сзади теплый луч вполне безобидного невербального заклинания. Резкий поворот назад и его родные, но такие необычные в тот момент глаза, светящиеся каким-то потусторонним странно-жёлтым светом...

Нет! Убийственное оцепенение спало, и она смогла заставить себя отскочить с траектории прыжка огромного волшебного волка. Заклинания, которыми она пыталась отбиваться, отскакивали от свалявшейся серой шерсти, лишь на какие-то доли секунд замедляя его движение.

И тогда Пэнси побежала. Она сыпала заклятьями через плечо наугад, и понимала, что зубы оборотня могут настигнуть её в любой момент, но облегчать ему задачу не собиралась. Его нельзя было убивать, но и самой слишком хотелось жить.

— Идиотка! О чём ты только думала?!— это вполне могло бы быть её собственными мыслями, если бы не прозвучавший в её ушах отчётливо чужой голос.

Только сейчас девушка смогла сконцентрировать взгляд на Северусе. В злых чёрных глазах сверкали гнев, страх и... беспокойство?

Где она? Как он здесь оказался? И где Люпин? Холодный воздух врывался в лёгкие, словно царапая их толстой наждачной бумагой. Горло саднило, а в теле ощущалась невообразимая слабость.

— Ты в порядке?— в хрипловато-бархатном голосе Северуса сейчас ясно слышалась забота.— Что тебе здесь было нужно?

— Мне нужно домой,— с трудом выдавила Пэнси, пораженно озираясь по сторонам. Они совершенно непостижимым образом сидели на одной из самых высоких и прочных ветвей Гремучей Ивы.— Кровь оборотня— один из ингредиентов.

— Почему одна?— помолчав, уже спокойнее спросил он.— Ты понимаешь, что я мог не успеть тебя выдернуть?

— Потому что ты просил не подходить к тебе,— просто ответила Пэнси.— Не с Мальсибером же мне было обсуждать проблемы своего возвращения.

— Уверена, что тебе есть, куда возвращаться?— спросил Северус, не глядя на неё.

— Не знаю,— произнесла девушка.— А где Люпин?

— Полагаю, где-то там,— Снейп кивнул на чернеющий в ярком лунном свете Запретный Лес.

— А как ты здесь оказался?— снова спросила она.— Мы расстались более чем прохладно. Причём во всех реальностях. Наверное, мне нужно перестать ожидать чего-то другого.

— Трэверс сказала, что переживает,— нехотя ответил он.— Ты была на себя не похожа. Я подумал, что будет не лишним проконтролировать. И, как видишь, не ошибся. Не зря же я тебя уже спас однажды.

По выражению крайней степени досады на его лице становилось очевидным, что он уже не раз об этом пожалел. Ответственность... В этом он весь. Пэнси внезапно нежно улыбнулась и задумчиво провела по губам указательным пальцем.

В этот момент чёрные, словно поглощающие лунный свет, глаза цепко впились в её лицо. Он узнал свой собственный жест.

— Что это, Пэнси?— напряжённо спросил Северус, осторожно прикоснувшись к седой, ни в какую не закрашивающейся пряди волос.

Она вздрогнула. Как же он сейчас похож на себя взрослого! И прикосновения те же. И тот же колюче-согревающий мороз по коже.

— Тебе это важно?— она почти не слышала собственный голос, и всё, что она говорила ему сейчас, не имело значения.

— Да,— ровно подтвердил он.— Хотя ты можешь не отвечать. Полагаю, ты и так допустила много ошибок.

— Правильно,— Пэнси теперь едва хватало воздуха.— И сейчас собираюсь допустить ещё одну.

Отчаяние больше не оставляло выбора. Как же сильно она соскучилась! Сейчас Пэнси видела только пронзительные чёрные глаза и резко очерченные, такие желанные губы. Этот поцелуй был слишком смелым.

В тот момент, когда девушка почувствовала на своих губах его прерывистое дыхание, она поняла: Северус знал, что сейчас произойдёт. Он не ответил на поцелуй, но не прервал её, не веря в происходящее и до дрожи боясь пошевелиться.

Пэнси это не устраивало. Её поцелуй стал глубже и требовательнее, сердце больно стучало о грудную клетку, а руки судорожно вцепились в плотную ткань его мантии. И ледяная статуя оттаяла. Ладонь Северуса легла на её колено, в то время как вторая так нежно и знакомо проводила по её волосам справа...

Но в какой-то момент он словно передумал. Отстранив Пэнси, Снейп недоверчиво и придирчиво осмотрел её, быстро оглянулся вокруг, а затем в его глазах сверкнул странный лихорадочный огонёк.

— О Мерлин,— задохнувшись, произнёс он, вновь резко привлекая её к себе за мантию на её талии. Его поцелуй сейчас был страстным, жёстким и просто обжигающим. Слишком взрослым...

Внезапно всё поняв, Пэнси едва не упала с ветки, но Северус лишь крепче прижал её к себе. Как такое возможно?!

Уперевшись в его грудь и слегка его оттолкнув, Пэнси пристально всмотрелась в его глаза. Даже сам взгляд его был другим. Она не могла это объяснить, но чувствовала. Да это и не было важным сейчас.

— Каким было моё первое слово?— кусая опухшие губы, недоверчиво спросила она.— "Мама" или "папа"?

— Ты сказала "дай",— без запинки ответил он, так знакомо язвительно усмехнувшись.— И имей в виду, я не железный.

А Пэнси больше и не думала сопротивляться. Никогда в жизни она ещё не была настолько счастливой.

The Rasmus and Anette Olzon / October and April

О чём думает человек в последние секунды своей жизни? Всегда ли прошлая жизнь резво проносится перед глазами? И можно ли заставить себя перед смертью думать о чём-то определённом? Можно, если нужные мысли всегда живут в твоей голове. И это вдвое проще, если ты— сильный ментальный маг.

Стараниями Малфоя-старшего, конечно, всё могло пойти гиппогрифу под хвост, и если бы это произошло, то проклятый самовлюблённый аристократишка отправился бы за Пэнси самостоятельно, но сейчас Северус был счастлив, что смог найти её сам. Впервые в жизни он был по-настоящему счастлив.

Однажды они с Лили говорили об этом, и тогда не по годам разумным детям было всего одиннадцать лет.

" — Знаешь, Сев, это настоящее счастье,— изумрудные глаза на веснушчатом личике внимательно рассматривали проплывающие в небе облака, а тонкий пальчик рисовал в воздухе какие-то замысловатые фигуры.— Магия— это счастье. Хогвартс— тоже счастье. И счастье, что мы будем учиться там вместе.

— Ты его ощущаешь?— Северус не отводил взгляда от лёгких завитков на кончиках её волос.

— Сейчас нет,— задумчиво ответила девочка, и улыбка стёрлась с её губ.— Но я точно знаю, что оно будет. Нужно только дождаться конца этого лета..."

"Хогвартс. В глазах Лили Эванс, новой ученицы Гриффиндора, сиял яркий, ослепительный свет. Восторг и радость, исходящие от неё, Северус вдыхал вместе с воздухом.

— Теперь ты счастлива?— с любопытством спросил он.

— Да,— тепло улыбнувшись, ответила девочка.— Это же самая настоящая магия, Сев! Неужели ты этого не чувствуешь?

— Нет,— честно ответил он и равнодушно пожал плечами.— Я вижу магию вокруг, и это действительно здорово. А чувствую ли счастье— не могу понять. Наверное, потому, что не знаю, как оно должно ощущаться.

Лили теперь смотрела обеспокоенно, и он, к собственному грандиозному раздражению, чувствовал, как ей жаль его. Но уже через несколько мгновений она ласково тронула его за плечо.

— Оно очень легко ощущается, Северус,— улыбнулась Лили.— Это не объяснить словами, но когда однажды ты почувствуешь счастье, ты обязательно его узнаешь."

Только теперь, спустя почти тридцать лет, Северус понял, почему не смог быть счастливым тогда. Они с Лили попали на разные факультеты. И только теперь он понял, что такое счастье. Лили была права, это действительно нельзя объяснить словами, но можно почувствовать.

Счастье — это нехватка воздуха от непрерывающегося, властного поцелуя, это бешеный стук огромного, не помещающегося в груди, сердца, это шум в сумасшедшем, пьяном разуме, это её тело так близко, что даже не верится, и возможность касаться её дрожащими пальцами... Счастье— это то, чего постоянно слишком мало и катастрофически не хватает, оно жизненно необходимо и смертельно опасно одновременно...

Ради этого стоило умереть. Пэнси обнимала его за шею и крепко, всем телом прижималась к нему так отчаянно, словно боялась, что он исчезнет, не подозревая, что он боится того же самого.

Северус действительно вполне мог исчезнуть, спасибо Малфою. Он не знал, когда Люциус успел поменять яд на убойную дозу Напитка живой смерти, но в последний момент, когда препарат очутился в его организме, предпринять уже ничего не мог. И сейчас формально он совсем не был мёртвым. Это была кома, и Снейп очень надеялся, что никому не придёт в голову его возвращать. Он вернётся сам. Вместе с Пэнси.

Похоже, времени она зря не теряла. И, скорее всего, наворотила здесь столько дел, что им обоим ещё придётся поломать голову над тем, как не допустить перемен в будущем. Практически наверняка. Он точно не должен был целоваться со странной, внезапно появившейся в школе девчонкой в семнадцать лет.

— С Днём рождения,— совсем тихо прошептала она прямо в его плечо, не решаясь отпустить его ни на секунду.

— Такого мне ещё ни разу не дарили,— ехидно заметил он, вдыхая лёгкий фруктовый запах тёмных волос.— Ты в курсе, что этого нельзя было делать?

Пэнси замерла и наконец отстранилась. Она избегала смотреть в его глаза и выглядела совершенно растерянной и беззащитной. Сердце Снейпа зябко съежилось и он тут же пожалел, что вообще поднял эту тему. Бережно развернув девушку к себе за плечи, он аккуратно приподнял её подбородок двумя пальцами и заставил посмотреть себе в глаза.

— Мы всё исправим, слышишь?— серьёзно произнёс он, снова привлекая её к себе.— Я обязательно заберу тебя обратно.

— Кровь оборотня,— едва слышно прошептала она.— Без дополнительных примесей.

— Где он?— Северус внимательно огляделся вокруг, но это явно было лишним. Его собственная память, которая ощущалась какой-то чужой, показала направление ещё до того, как Пэнси кивнула на чернеющий в лунном свете зловещий Лес.

— Лунатик!— послышалось где-то на скрытой кустами опушке.— Иди сюда! Как ты вообще вышел?

— Он там один?— задумчиво спросила Пэнси.

— Сомневаюсь,— с грустной усмешкой Северус покачал головой.— Они никогда не ходили по одному. Пойдём?

— Куда?— Пэнси смотрела на него со страхом и недоверием.— На встречу с гигантским умалишённым животным в компании его относительно верных друзей?

— Верь мне,— ответил Снейп, снова осторожно целуя её губы, и она поверила.

Он крепко прижал девушку к себе за талию и плавно спустился по воздуху вниз. Только когда ноги Пэнси мягко коснулись земли, она прервала поцелуй и разомкнула объятия.

— Ты даже не будешь настаивать, чтобы я ушла в замок?— удивлённо спросила она.

— А ты послушаешься?— недоверчиво и насмешливо переспросил он.

Никогда раньше Пэнси не была в Запретном Лесу, тем более ночью, и сейчас стоять на тёмной, окружённой необычными, местами даже странными, деревьями, было откровенно страшно.

— Ты уже знаешь, что делать?— нервничая, спросила она.

— Да,— напряжённо ответил Северус, настороженно оглядываясь.— И не вздумай подвергать себя опасности! Даже из-за меня.

Он достал палочку и резким движением провёл по ладони её кончиком. На тёмную траву поляны медленно закапала кровь. Пэнси заметно вздрогнула и испуганно оглянулась, но промолчала. Они ждали.

— Хорошо, что ты выглядишь на семнадцать лет,— нервно усмехнулась девушка, чтобы хоть как-то прервать зловещую тишину волшебного Леса.— Так мне будет проще привыкнуть...

— Привыкнуть?— весело переспросил Северус.

— Да,— серьёзно ответила она.— Быть с тобой на равных. Потому что иначе я не согласна.

Он замер, проведя пальцем по губам, и удручённо замолчал. Опустившись на траву, Северус спрятал лицо в ладонях и вздохнул тяжело и нервно, словно перед прыжком.

— Прости меня,— произнёс он на выдохе.

Решиться на это было сложнее, чем сделать выбор. Он помнил, чем это закончилось в прошлый раз, и несмотря на то, что Пэнси совершенно очевидно на него больше не злилась, признавать свою вину было легко, но всё так же страшно.

Он не заметил, как Пэнси опустилась на колени с ним рядом и мягко отняла его руки от лица. Её взгляд был всё таким же серьёзным и заинтересованным. В нём читались надежда и немой вопрос.

— Я не должен был этого говорить тогда,— внимательно прищурившись, произнёс он, глядя прямо в её глаза.

— Ты ведь не думаешь так на самом деле?— испытующе-спокойно поинтересовалась Пэнси.— Не думаешь?

— Нет, конечно,— сейчас ему стоило больших усилий не отводить взгляда.— Ты знаешь.

— Тогда почему?— он чувствовал, как ей больно. Болотно-зелёный взгляд перебегал с его глаз на губы.— Почему ты это сказал?

— Потому что я действительно не железный!— Снейп не выдержал, и его бледное лицо сердито скрылось за длинными чёрными волосами.— Пойми, нельзя так провоцировать! Такие эмоции ни один щит не выдержит!

Пэнси молчала и казалось, что её вообще теперь нет рядом. Северус медленно поднял взгляд от спутанной лесной травы. Нет, она по-прежнему сидела на коленях подле него, но на губах девушки теперь играла смущённая улыбка. Она всё поняла правильно.

Внезапно позади раздался оглушительный треск и они оба резко вскочили. Северус быстро выхватил палочку и отпихнул Пэнси к краю поляны.

В целом, зверю потребовалось минут пятнадцать, чтобы обнаружить их. Оказавшись на поляне, он медленно потянул носом воздух и стал обходить мага с волшебной палочкой по кругу.

Северус двигался осторожно, пристально глядя в жуткие жёлтые глаза и замечая каждое его движение. Пэнси оставалась в стороне, и он чувствовал, что её мысли словно заледенели. Девушка не могла ни пошевелиться, ни произнести что-либо, но когда зверь бросился на Северуса, её словно отпустило.

Она поступила очень предсказуемо и по-женски: громко и пронзительно закричала. Справа от места, где они находились, послышались сначала трёхэтажные ругательства, а затем— грубый собачий лай.

В очередной раз тенью метнувшись в сторону и ловко увернувшись от смертельного прыжка тёмной твари, Северус довольно усмехнулся: он не зря выбрал поляну неподалёку от Мародёров. Он знал, что они придут. Блэк— анимаг, ему вполне по силам остановить животное. Главное— чтобы оно не тронуло Пэнси...

Но в мгновение, когда он оглянулся на девушку, чтобы проверить, всё ли с ней хорошо, под его ноги подвернулся толстый и корявый корень дерева. Почувствовав спиной мягкий покров лесной травы, он быстро перекатился влево, вновь едва увернувшись от губительной зловонной пасти, краем глаза заметив, как Пэнси, сорвавшись с места, сделала шаг к нему.

— Стой на месте!— жёстко окрикнул он её.— Не подходи!

Но зверь, вставший было лапами на его грудь, уже переключил внимание и заинтересованно поднял на девушку огромную морду. Воспользовавшись секундным замешательством твари, Северус с трудом разрезал кожу на его пузе в тот момент, когда на поляне появился Блэк и сшиб вервольфа с ног одним мощным прыжком.

Джеймс, появившийся следом, метнулся к Северусу.

— Опять ты?!— карие глаза за очками яростно сверкали.— Какого тролля ты забыл здесь в полнолуние?

— А ты?— мгновенно парировал Снейп.

— Паркинсон, ты в порядке?— обеспокоенно спрашивал Петтигрю у Пэнси.

— Уйди,— отмахнулась она и попыталась обойти надоедливого мальчишку, но он удержал её.

— Справа, Поттер!— внезапно выкрикнул Северус, взмахом палочки сшибая Джеймса с ног и вскакивая.

Волосатая громада промелькнула мимо Поттера и вновь уронила Снейпа на землю, запачкав мантию собственной кровью. Оставалось лишь надеяться, что на нём не было повреждений и кровосмешения не произойдёт... Где же Блэк?!

— Бродяга, перестань!— крикнул Джеймс.— Не делай глупостей!

— Подумай о Лунатике!— испуганно пискнул Питер.

— Останови его, Блэк!— Пэнси отчаянно рвалась из рук Петтигрю и, наверное, впервые в жизни была солидарна с Мародёрами.— Твоего домашнего волка просто прикончат за такое, как особо опасное существо!

И когда Блэк, наконец, соизволил остановить жуткое создание, Люпин уже успел когтями порвать мантию на груди Северуса.

Он даже не ощутил боли, только лёгкую озадаченность. Почему-то стало сразу темно, холодно, тихо и сыро. Уже понимая, что теряет сознание, Северус крепче сжал в руке пробирку со смесью крови оборотня и грязной серой шерсти и пальцем проверил пробку. Вроде не должна пролиться.

— Пэнси, не подходи,— прошептал он одними губами, которые ещё помнили вкус её поцелуя.

Он не боялся. Он не мог умереть сейчас, после того, как только начал жить. Он не мог вновь её оставить. А Петтигрю нужно держать подальше от неё загребущие крысиные лапки. Теперь он не собирался её уступать.

С Днём рождения, Северус... Главное— не допустить заражения крови.

Céline Dion, Barbra Streisand/Tell Him

X-Ray Dog/Dethroned

— Пойдём? — Драко нервно озирался.

— Куда? — удивился Поттер.

— Нам же надо проследить за туалетом, — раздражённо развёл руками Драко. — Или нет?

— Никогда не думал, что слизеринцам свойственно такое безрассудство, — усмехнулся Гарри. — Ты что, просто пойдёшь туда, не зная, что тебя ждёт?

— Я бы с удовольствием узнал это на расстоянии, но у меня нет такого способа, — Малфой едва сдерживался, чтобы не проклясть этого очкарика.

— А у меня есть, — самодовольно заявил Поттер, демонстрируя ему какой-то сложенный в несколько раз старый пергамент. — Посмотрим по карте.

С этими словами он развернул пергамент и коснулся его палочкой, что-то прошептав. На девственно чистом листе, к вящему изумлению Драко, действительно проступила карта! Самая настоящая, полная карта Хогвартса и окрестностей, со всеми обитателями. Зависть осторожно тронула душу мягкой лапкой и засветилась в глазах Драко выражением полной обескураженности. Он слышал об этой карте, но никогда не видел её так близко и даже предположить не мог, насколько она полезна и проработана.

— Откуда это у тебя? — выдохнул он.

— Неважно, — настороженно ответил Гарри. — И помни, что ты обещал никому об этом не говорить, Малфой.

— Я обещал не использовать это тебе во вред, — с досадой пробормотал Драко. — Я могу об этом говорить. Но должен тщательно выбирать слушателя.

— Не пытайся вывернуться в своей обычной манере, — предупредил Поттер. — Потому что есть ещё и это.

И Гарри достал из-под мантии серебристый невесомый свёрток.

— Ну, это достать не так сложно, — ухмыльнулся Драко. — Но даже у самой хорошей мантии-невидимки есть срок годности.

Поттер промолчал и нехотя накинул мантию на них обоих.

— Изнутри лучше не подсвечивать, — пробормотал он, когда они свернули к лестнице на второй этаж. — Я не хочу сейчас проверять, видно ли из-под неё свет. Хотя карту так видно не очень хорошо.

— А мне видно, — напряжённо отозвался Драко. — Так что свет не нужен. Только не спрашивай почему. Это к делу не относится. Роули сейчас у себя, вместе с Томом. У туалета только ваши Уизли, так что подходить близко не будем, подождём, пока уйдут.

Но Фред и Джордж, вероятно, сегодня были очень заняты прикручиванием дополнительных конечностей рыцарским доспехам, а потом ещё около часа тщательно выписывали табличку "Памятник Гигантскому Кальмару", и ушли, только когда часы показывали третий час ночи.

Драко очень старался молчать, но получалось не всегда, и время от времени слизеринец свистящим шёпотом делился с Поттером своими мыслями о всех представителях семейства Уизли до седьмого колена, включая их двоюродных прабабушек. Поттер скрипел зубами и толкал его в бок, но слушал молча. Во-первых, он наверняка сейчас был с Драко согласен, а во-вторых, зачем-то же он тут стоит. Не себе же Драко будет об этом рассказывать.

Только после того, как вполне довольные собой Уизли удалились, мальчишки позволили себе войти в злосчастный туалет. Там было пусто, но находиться в заброшенном сыром помещении Драко всё равно не горел желанием, а вот Поттера, казалось, дурная слава этого места совершенно не беспокоила. В зелёных глазах за очками светилась смесь интереса с энтузиазмом.

— Эта раковина? — спросил он у Драко, пытаясь нащупать пальцами контур змейки.

— Да, — нервно ответил слизеринец. — Попробуй что-нибудь сказать на парселтанге.

— Мы уже говорили тебе, что я не умею этого делать! — раздражённо пробурчал Гарри.

— А ты попробуй! — настаивал Драко. — Что-то мне слабо верится, что человек, который однажды уже был способен делать что-то, потом мог просто взять и перестать это уметь.

— Я уже пробовал! — вскинулся Поттер. — Но получается только какое-то глупое шипение. С таким же успехом это можешь попробовать и ты сам. И вообще, это тебе не на метле летать, Малфой! Вполне можно разучиться, как показала практика.

— И как мы туда спустимся тогда? — язвительно поинтересовался Драко. — Разнесем эту раковину к мерлиновой бабушке?

— Тихо! — внезапно насторожился Поттер. — Прячемся!

— Куда? — растерялся Малфой.

— В кабинку! — и Гарри почти за шиворот поволок сопротивляющегося аристократа по направлению к самой дальней кабинке туалета.

— Фу, Поттер, я туда не полезу! — поморщился Драко. — Там грязно!

— Быстро! — бесцеремонно рявкнул Поттер.

Оказавшись в плохо закрывающейся кабинке, они кое-как встали по одну сторону унитаза, чтобы мантии-невидимки хватило на двоих, и Драко едва сдержал рвотный позыв, на что получил ощутимый тычок локтем в бок от Поттера, но появление в туалете Роули и Тома двумя секундами позже мгновенно заставило слизеринца забыть обо всех неудобствах.

— Профессор Роули, вы уверены, что здесь на этот раз никого нет? — тихо поинтересовался красивый темноволосый ребёнок.

— Хоменум Ревелио! — шепнул слизеринский декан, вскинув волшебную палочку.

На голове Драко от ужаса зашевелились волосы. Теперь он знает, что не один в этом помещении.

— Нет, Том, — очень ровно произнёс Роули. — Я совсем в этом не уверен...

— Профессор Роули? — раздался от входа в туалет до боли знакомый мягкий голос. — Я искала Драко, думала, он может быть здесь.

— Дафна? — Роули быстро закрыл собой Тома от её взора. — Вы разве ещё не закончили обход?

— Нам осталось только два этажа, и мы решили разделиться, — спокойно объяснила Дафна. — А теперь я не могу найти Драко. Но должно быть, он уже закончил и спустился на факультет.

— Пойдём проверим, — обаятельно усмехнулся Роули. — Заодно отведём в спальню Тома. Ребёнок захотел есть, и после кухни мы решили немного пройтись. Вероятно, не зря.

— Конечно, профессор Роули, — покладисто согласилась Дафна, обезоруживающе улыбаясь. — Тут ведь, вроде, всё в порядке? Рада, что Том под вашим присмотром. Да и мне с вами будет спокойнее.

С этими словами странная троица удалилась в коридор и вскоре их голоса стихли вдали, а Гарри и Драко ещё долго не могли заставить себя пошевелиться. Страшно было представить, что бы произошло, если бы Дафна не появилась здесь так вовремя. Или не вовремя? Это было похоже на флирт или Драко показалось? В любом случае, то, что Дафна улыбалась этому упырю, отнюдь не было ему приятно. Вдруг в туалете вновь послышались торопливые шаги и дверь их кабинки открылась.

— Гарри, Малфой, вы здесь? — спросила Гермиона, глядя прямо на них, и мальчишки скинули мантию-невидимку, позволив себе выдохнуть. — Быстро на третий этаж!

В том самом заброшенном классе с чарами звукоизоляции можно было, наконец, расслабиться и позволить себе выяснить отношения.

— Гермиона, как вы оказались рядом? — изумлённо и восхищённо глядя на растрёпанную девчонку с карими глазами, спросил Поттер. — Вы же должны были дежурить только завтра.

— Это вы так решили, — фыркнула Гермиона. — А нам показалось опасным оставлять вас двоих с этими странными личностями, и мы решили за ними проследить. И за вами. Возмущаться поздно, к тому же мы услышали очень много интересного.

— А ты не подумала своими блестящими мозгами, что Дафна сейчас осталась с "этими странными личностями" совсем одна? — нервно поинтересовался Драко. — Мало ли, что может прийти Роули в голову?

— С ней ушёл Рон, — насмешливо успокоила его Гермиона. — Так что он за ней присмотрит. Главное, чтобы он нигде не потерял дезиллюминацию. Кстати, очень интересно, что скажет твоя Паркинсон, когда вернётся? Слишком уж ты переживаешь за Гринграсс.

— Это не твоё дело, грязнокровка! — ощетинился Драко. — Переживай лучше, чтобы с Дафной ничего не случилось, иначе вся сделка потеряет силу!

— Заткнись, Малфой! — осадил его Гарри. — Между прочим, ты жив сейчас только благодаря Гермионе, и не имеешь права её оскорблять!

— Я скажу спасибо Дафне, — неприятно усмехнулся Драко. — Грейнджер, в отличие от неё, не решилась взять эту парочку на себя.

— Ты предлагаешь мне спуститься с Роули в ваши подземелья? — возмутилась Гермиона. — Интересно, как бы я это сделала? В любом случае, идея работать вместе представителям обоих факультетов была разумной. Иначе у нас не получилось бы выйти сухими из воды.

— Относительно сухими, — недовольно буркнул Драко, приводя в порядок мантию с помощью волшебной палочки. — Дурацкий туалет, дурацкая кабинка, дурацкий Роули!

— Прекрати истерику, король всея Слизерина, — насмешливо послышался от двери голос Рона. — Вы как? Живы?

— Очевидно, — язвительно и нервно ответила ему Дафна, подходя к Драко и осторожно сжимая его руку.— Мы не дошли до гостиной, и слава Мерлину. Потому что иначе он бы увидел, что в спальне тебя нет.

— Где они сейчас? — обеспокоенно спросила Гермиона.

— Думаю, пошли обратно в туалет, — пожала плечами Дафна. — В любом случае, нам туда сегодня точно больше ходить нельзя.

— И не надо, — высказался Рон.— Мы и так на сегодня достаточно узнали.

— Так что узнали-то? — нетерпеливо спросил Гарри. — Вы что-то слышали?

— Да, — ответила Гермиона. — Мы следили за ними от самого деканского кабинета. Они не знали, что мы рядом. Кстати, как вам удалось уйти от них сюда, Рон?

— Обманки Фреда и Джорджа, — самодовольно усмехнулся рыжик. — Он пошёл посмотреть, что за шум, отправив Гринграсс спать.

— Рон, умница! — восхитилась Гермиона. — Кстати, нам всем не помешало бы иметь при себе средства для возможности скрыться, если это будет необходимо...

— Грэйнджер, успокойся! — раздражённо перебил её Драко. — Мы ждём ответа. Что. Вы. Слышали?!

— Ну, по пути в туалет плаксы Миртл они разговаривали, — неуверенно произнесла Дафна.

— Том спросил у Роули, скоро ли он сможет исполнить своё предназначение,— задумчиво продолжила Гермиона. — А Роули сказал, что осталось немного, и что ему нужно только вновь стать целым.

— Он сказал "собраться воедино, чтобы восстановить силы", — осторожно поправила её Дафна. — Не знаю, что это значит...

— Зато я знаю, — внезапно мрачно ответил Гарри. — Это значит, что ему нужны крестражи.

— Что нужно? — не понял Драко.

— Крестражи, Малфой, крестражи! — активно жестикулируя, словно разговаривал с умственно неполноценным, повторил Уизли. — Те вещи, которые твоя тётка принесла на ту поляну во время ритуала более полугода назад. Там всё ещё заключены кусочки его души.

— Так, а при чем тогда здесь Тайная Комната? — нахмурился Драко.

— А кто знает, где сейчас находятся эти вещи? — резонно спросила Гермиона. — Не думаю, что Роули зря так рвётся в Тайную Комнату.

— Крестражи с душой Тёмного Лорда в Тайной Комнате? — ужаснулась Дафна. — Но они умеют туда проникать!

— Если умеют, то чего же тогда до сих пор не забрали оттуда крестражи? — возразила Гермиона. — Либо они не могут дойти до конца, либо не знают, что, собственно, с ними делать.

— А лучше и то, и другое, — подытожил Поттер. — И нужно что-то делать, пока их не осенило. Я предлагаю пойти к Дамблдору.

— С чем? — ехидно возразил Драко. — Прямых доказательств у нас нет.

— Может, поговорим с Томом? — предложила Грейнджер.

— Грэйнджер, ты в своём уме? — нахмурилась Дафна. — Ну о чём можно разговаривать с пятилетним ребёнком? Погрозишь ему пальчиком?

— Между прочим, такие маленькие дети очень внушаемы, — менторским тоном заявила Гермиона. — И очень доверчивы. Мы можем узнать от него много интересного или вообще склонить его на свою сторону.

— Или дать Роули знать огромными красными буквами, что действуем против него, — ехидно вставил Малфой.

— Думаешь, он был там, Гермиона? — недоверчиво спросил Рон, игнорируя реплику Драко. — В Тайной Комнате? Лично я очень в этом сомневаюсь. Даже если нам удастся разговорить Волдеморта, хотя я, к слову, вообще не горю желанием с ним разговаривать, то не факт, что он знает то, что неизвестно нам. Давайте лучше попробуем найти способ самим туда спуститься и узнать, что к чему, а там видно будет.

— Очень умно, — фыркнул Драко. — И как мы это сделаем? Взорвём раковину, как сегодня уже предлагал Поттер?

— Это ты предлагал, а не я! — вскинулся Гарри. — Может, предложишь что-то своё, а не просто будешь отвергать все варианты?

— А как ещё, если ты абсолютно бесполезен? — парировал Малфой. — Всё равно больше ничего не умеешь.

— У меня хоть есть Карта и Мантия, от которых пользы в десять раз больше, чем от брезгливого, всем вечно недовольного аристократа! — возразил черноволосый мальчишка в очках.

— И где были твои полезные вещи, когда Роули нас едва не обнаружил? — насмешливо и лениво произнёс Малфой.

— Хватит! — строго одернула их Гермиона. — Предлагаю сейчас разойтись и всё обдумать, а потом решить, что делать дальше. В любом случае, после всего, что сегодня произошло, пару недель нам нужно вообще не привлекать внимания.

— Свяжемся монетами, — тихо согласилась Дафна. — А сейчас пойдём на факультеты. Скоро утро.

В абсолютном молчании добравшись до слизеринской гостиной, на мягком кожаном диване Драко наконец смог позволить себе расслабиться. Дафна нежно обнимала его за шею и аккуратно перебирала его волосы.

— Хорошо, что ты в порядке, — тихо шепнула она. — Я переживала.

— Спасибо, что в очередной раз меня спасла, — усмехнулся Драко. — Но это было опасно для тебя.

— Не опаснее, чем быть обнаруженным в паре метров от Тайной Комнаты, — в голосе Дафны прозвучала усталая улыбка. — Так что мы будем делать? Говорить с Дамблдором, говорить с Томом или искать способ проникнуть в Комнату?

— Ты же понимаешь, как бредово звучат все три варианта? — грустно усмехнулся Драко, слегка отстраняя ее от себя. — Но в любом случае очевидно, что самим нам не справиться. Можно было бы поговорить с Дамблдором, но я, в отличие от Поттера, не страдаю безграничным доверием к нему. В прошлом году он катастрофически опоздал, играя в какие-то свои странные игры, и если бы не Снейп...

В глазах Дафны отразился призрак боли потери. Она была напугана одним лишь воспоминанием, и Драко осторожно, успокаивающе поцеловал её в макушку.

— Не бойся, Дафна, — заглядывая в её глаза, ровно произнёс он. — Я знаю, что делать. Мы обратимся к тому, кто никогда не был к нам равнодушным. Снейпу можно верить.

Ему не удалось скрыть от девушки заплясавшую в сером взгляде неприязнь и Дафна слабо, понимающе улыбнулась. Зато он сможет, наконец, проверить свои догадки. Действительно ли Пэнси находится у Снейпа? Куда пропала его подруга? И почему она избегала говорить о нём перед самым своим исчезновением?

— Другого выхода у нас нет, Драко, — мягко поддержала его решение Дафна. — И профессор Снейп действительно едва ли не единственный, кто способен справиться с Роули. Просто потому, что он вообще никогда нас не бросал.

Руки Драко медленно скользили по её спине и коленям, а тело ощущало лишь мягкие, податливые губы. Он был несоизмеримо благодарен Дафне за то, что она полностью проигнорировала в своём ответе главную причину нежелания Драко обращаться к Северусу Снейпу, даже в обход отца. Он боялся себе представить возможность того, что Снейп мог, наконец, сдаться настойчивой, целеустремленной, безумно влюблённой в него девчонке, ведь это так... неправильно, глупо, и, не приведи Мерлин, непоправимо! И да, тролль возьми, он по-прежнему дико её к нему ревновал!

Но не сейчас. Сейчас есть только Дафна, нежно-страстный, непрекращающийся поцелуй и гибкое, такое близкое тело под его пальцами...

Charlie Clouser/Tricycle

The Killers/ Monsoon (Tokio Hotel cover)

Кровавый рассвет рассекал тёмное небо яркими полосами, поглощая угрожающе-безжалостную луну и исподтишка меняя её на ослепительно-яркое равнодушное солнце. Пэнси сидела на мягком бежевом стуле задом наперёд и беспокойно спала, сложив руки на его спинке. Очевидно, ей снилось что-то приятное, потому что время от времени её губы трогала лёгкая нежная улыбка, хотя побелевшие пальцы крепко сжимали волшебную палочку, не отпуская её даже во сне.

Мадам Помфри не удалось выставить её за дверь, равно как и спящих в соседней палате Поттера и Блэка. Под напором главного колдомедика Хогвартса сдался только Петтигрю, который, впрочем, всё равно всю ночь просидел под дверью больничного крыла, не решаясь войти, но и не позволяя себе отлучиться.

После допроса с пристрастием директора школы и обоих деканов, у Пэнси и Мародёров не осталось сил даже на привычные пререкания. Ребята и девушка держались непривычно стойко и дружно, в один голос утверждая, что всё, произошедшее этой ночью, было чистой воды случайностью.

Они понятия не имеют, кто открыл проход под Ивой и выпустил Люпина из Хижины, и виноваты только в нарушении устава и появлении на улице после отбоя, за что готовы понести заслуженное наказание. Люпина они вообще не видели, а Пэнси, забеспокоившись, что одноклассника нет после отбоя на факультете, решила его найти, и обнаружила уже без сознания. Позвала на помощь, а Поттер, Блэк и Петтигрю услышали, потому что находились в этот момент на квиддичном поле, чтобы ещё немного потренироваться, потому что время тренировки по квиддичу на этой неделе вообще им не выпало ни разу.

И вообще, откуда им знать, почему на мантии Снейпа кровь и следы от когтей? Тело-то не повреждено. И совершенно не обязательно сообщать преподавателям, что им удалось самостоятельно, на свой страх и риск, залечить раны раза так с пятнадцатого, потому что иначе он не дожил бы и до больничного крыла, и удалить шрамы бадьяном, который Пэнси нашла в кармане мантии Северуса, зная, что он никогда никуда не ходит без алхимической подстраховки.

Что? Как Северусу удалось выжить после встречи с оборотнем? С каким ещё оборотнем? Пэнси не знает никакого оборотня. И вообще, как это может быть? Оборотни на территории школы? Куда смотрит попечительский совет?! Но даже если встреча с оборотнем состоялась, то дети понятия не имеют, как Снейпу удалось выжить. Вот очнётся и сам расскажет.

К великому изумлению Мародёров, Пэнси сама предложила Дамблдору поинтересоваться произошедшим у Северуса, тем самым, по их мнению, подставляя его и ещё больше уверяя в том, что слизеринцы — эгоистичные и продажные твари, ради собственной выгоды готовые мать родную продать. Они же не знают, что Северус теперь другой, и может скрыть реальные обстоятельства случившегося хоть от Дамблдора, хоть от самого, не приведи Мерлин, Волдеморта.

В конце концов, преподавателям и студентам удалось договориться о том, что выгоднее для всех будет молчать, и даже родители учеников ничего не узнают. Но два месяца отработок нарушителей школьного устава ждут безоговорочно. Радостно закивав головами, довольные мальчишки и девочка со всех ног рванули в больничное крыло, где и пребывали до сих пор.

Разбуженный бесцеремонно ворвавшимся в палату настойчивым солнечным лучом, Северус хрипло застонал и приоткрыл глаза, осторожно оглядевшись.

— Пэнси, — тихо позвал он.

Она встрепенулась и нежно улыбнулась ему.

— Кажется, у меня дежавю, — констатировала она. — А у тебя? Только в прошлый раз ты был немного меньше. Помнишь?

Конечно, Северус помнил, но жутко не любил вспоминать минуты своей зависимости или слабости, хотя в голосе Пэнси не было ни намёка на издёвку или превосходство, а в глазах плескалось беспокойство. Она медленно встала со стула и подошла к узкой больничной кровати.

— С тобой всё в порядке? — нахмурившись, спросил он.

— Кто бы спрашивал, — Пэнси болезненно поморщилась. — Ты вообще в курсе, что едва не погиб? Ты же обещал, что всё будет хорошо! Никогда больше не буду тебе верить!

На губах Северуса заиграла кривая ухмылка. Он сейчас откровенно любовался злой, словно сотня мантикор, девушкой, и Пэнси заметила бы это, если бы не переполнявшие её эмоции, многим из которых она даже не могла дать названия.

— Это почему же? — насмешливо разглядывая присевшую рядом с кроватью слизеринку, спросил он. — Все живы. Никто не пострадал. Значит, я сдержал своё обещание. Следовательно, причин мне не верить нет.

Пэнси сверкнула на него сердитым взглядом, но промолчала. Он что, вообще не понимает, как напугал её?

— Кстати, где кровь? — спросил он, как ни в чём не бывало.— И запрещённые препараты из кармана мантии. Надеюсь, ты успела всё это убрать до того, как меня сюда доставили?

И тут у Пэнси окончательно слетели тормоза.

— Какая ещё кровь? Какие, к мерлиновой бабушке, препараты?! Это я сдержала твоё обещание!— возмущённо прошипела она, особенно выделив голосом слова "я" и "твоё" и ткнув пальчиком ему в грудь. В её глазах с каждой минутой всё больше сверкала ярость.— И Поттер с Блэком. Кстати, Блэк ещё ответит за своё промедление. И здесь, и в будущем, найду и уничтожу! А тебе ещё надо будет самому объяснять Дамблдору, что это было, потому что мы ничего внятного придумать так и не смогли, и я всё свалила на тебя!

— И правильно сделала,— жадно изучая её лицо ещё больше почерневшими от страсти глазами, ровно произнёс Снейп. — Я тоже не собираюсь ему ничего объяснять. Инсценирую амнезию. У меня это получится лучше, чем у любого из вас.

— Кто бы мне организовал амнезию! — Пэнси уже откровенно трясло. — Ты хоть понимаешь, что наделал и как меня испугал? Понимаешь, чем это могло закончиться? Я не готова терять тебя каждые долбаные полгода! А ты просто самодовольный, наглый, безрассудный и эгоистичный...

Но договорить она не успела. Северус резко и властно притянул её к себе, закрывая ей рот страстным, обжигающим поцелуем. Немного опешив от такой реакции любимой сволочи на собственную злость, Пэнси, в конце концов, затихла и потерялась в его нежности.

Она всегда знала, что не сможет ему сопротивляться, ещё до того, как впервые поцеловала его, да ей и не хотелось этого делать. Ей нравилось следовать за ним, позволять ему так необычно проявлять свой характер с такой до сих пор неизвестной ей стороны, узнавать его такого, каким его не знал ещё никто... Его поцелуи были жёстким, холодным ядом, и вместе с тем обжигали её губы, уверенно и требовательно терзая их лёгкими, такими полными скрытой власти полуукусами. Они пахли опасностью, но ей нравился бурлящий в крови, бесконечно увеличивающийся уровень адреналина... С Драко было совершено иначе. Он сам следовал за ней. Северусу же определённо нравилось контролировать ситуацию, и не позволять ему этого было очень рискованно и интересно.

Теперь она сама, задыхаясь от совершенно иных, чем пару минут назад, эмоций, целовала его губы и быстро перебирала длинные чёрные волосы, рисуя пальцем на его груди какие-то абстрактные, беспорядочные узоры. Северус же почти замер, наслаждаясь каждым мгновением, проводимым с ней...

Внезапно дверь палаты открылась и на пороге появилась Лили. Пэнси отскочила от кровати, бросив на Северуса быстрый взгляд и с негодованием отметив, что он сейчас нагло притворяется спящим! Она его лично убьёт.

— Паркинсон? — Лили бросила на неё неприязненный взгляд. — Что ты здесь делаешь?

— Что хочу, то и делаю, — зло прищурившись, ответила Пэнси. — А вот разных там грязнокровок сюда точно никто не звал.

— Как думаешь, что он скажет, если узнает, что ты себе по отношению к нему позволяешь? — та предпочла пропустить мимо ушей оскорбительное обращение.

— Попросит позволять себе больше, — нагло заявила Пэнси, облизав губы. — Ещё глупые вопросы есть?

Лили, кажется, поспешно припоминала, не видела ли она раньше таких же бесцеремонных хамов. И по всему было ясно: нет, не видела. Веснушчатое личико некрасиво скривилось, она была вне себя от негодования.

— Ты не имеешь права к нему прикасаться без его разрешения, — жёстко сказала она. — Он бы этого не одобрил.

— Эванс, ты, кажется, перепутала палаты, — ласково предположила Пэнси. — Твой очкастый недоумок в соседней. Вместе со своими товарищами по интеллекту. Предлагаю тебе отправиться туда же.

— Не смей мне приказывать! — прищурилась Лили. — Я сама решу, когда и куда мне идти!

— Ты больше не носи такие узкие ремешки на юбке, Эванс, — спокойно и вместе с тем угрожающе предупредила Пэнси, нежно поглаживая волшебную палочку. — Они тебе мыслительный орган слишком зажимают. Если ты не заметила, то это — больничная палата, и я в ней нахожусь с позволения мадам Помфри. А ты врываешься и мешаешь отдыхать студентам, между прочим, с другого факультета.

— Мне надо поговорить с Северусом, — настойчиво повторила Лили.

— Проснётся— поговоришь,— ядовито согласилась Пэнси. — А сейчас не мешай.

Зло сверкнув изумрудными глазами и взмахнув длинным пламенем волос, Лили раздражённо поджала губы и покинула палату. Пэнси вздохнула с облегчением. Непробиваемые гриффиндорцы!

— Ты знаешь, когда-нибудь я тебя убью, — задумчиво пообещал сзади знакомый бархатный голос.

— В очередь, — невозмутимо ответила Пэнси. — После меня будешь. Потому что я убью тебя раньше. Что за спектакль, Северус?

Она медленно обернулась к нему. Снейп выглядел очень серьёзным и уставшим. Он смотрел на Пэнси с сожалением и мягким укором. Необычно.

— Так ты объяснишь мне, в чём дело? — строго повторила она свой вопрос. Если он ждёт, что она извинится за свой язык перед ним или перед этой рыжей, то не дождётся.

— Я не готов сейчас с ней разговаривать, — нехотя признался он. — Прости. И ты неплохо справилась, но можно было общаться и посдержаннее.

— Посдержаннее будешь с ней сам разговаривать, — в голосе Пэнси ясно прозвучала обида. — А ты пока способен только хамить человеку, который тебя выручает!

— Ты перегнула палку, Пэнси! — строго сверкнув глазами и приподнявшись на локтях, ответил ей Снейп. — Пойми, нельзя так поступать с людьми! Они живые, даже если существовали очень давно для нас! Даже если они потом ничего не вспомнят! Она не виновата в том, что имела для меня большое значение.

— Она виновата в том, что требовала от тебя поведения, на которое сама оказалась не способной! — жёстко отрезала Пэнси. — Теперь-то ты это понимаешь? И не жди, я не буду извиняться! Ни перед тобой, ни тем более перед ней. Я ни о чём не жалею и виноватой себя не считаю!

— Нисколько не сомневался, — язвительно откликнулся Северус. — Только ты не знаешь, что заставила её пережить, а я знаю!

— Ах вот как? — она презрительно прищурилась. — Тогда пойду позову её обратно! У вас же так много общего!

С этими словами Пэнси резко развернулась на каблуках и рванула к двери палаты. Слёзы ярости мешали ей заметить мелькнувшее в чёрных глазах сожаление о том, что их обладатель пока ещё слишком слаб, чтобы подняться и остановить её.

Однако помощь пришла откуда не ждали: дверь палаты внезапно отворилась и на пороге появилась незнакомая Пэнси женщина. Её длинные тёмные волосы спадали на лицо спутанными прядями, а под густыми бровями на худом, несколько измождённом лице сверкали такие знакомые чёрные глаза. Одета она была более чем скромно, но держалась с достоинством. Её губы были плотно сжаты, а в глазах ясно читалось нескрываемое презрение ко всему сущему.

Без интереса едва скользнув взглядом по Пэнси, женщина внимательно всмотрелась в лежащего на больничной кровати Северуса, на лице которого застыло выражение болезненной досады.

— Что это? — равнодушно спросила она, не удостоив приветствием никого из присутствующих в палате людей.

— Полагаю, это твой сын, — после паузы ядовито ответил ей Северус. — Здравствуй... мама.

Muse/Undisclosed Desires

Poets of the Fall/Rebirth

— Что произошло? — словно не слыша Снейпа, нетерпеливо произнесла его мать.

— Тебе ничего не рассказали? — настороженно спросил он.

— Если бы я была в курсе, то не задавала бы этих вопросов тебе! — к нетерпению в её голосе сразу примешалось раздражение.

— Боюсь, что я ничем не смогу тебе помочь, — холодно усмехнулся Северус. — Я ничего не помню.

— Врёшь,— спокойно обронила Эйлин. — Это просто ментальный блок. И очень сильный. Я не могу его обойти. Ты не умел так делать раньше. Снова эксперименты с тёмной магией?

— Нет, — Северус бросил нервный взгляд на Пэнси. Она так и стояла у самых дверей и поражённо наблюдала за этим странным разговором. — То есть, не совсем.

— Прекрати повторять её имя! — вдруг резко приказала ему Эйлин. — Этот блок раздражает. И имя дурацкое. Не понимаю, почему тебя всё время тянет на цветочки.

Пэнси выразительно приподняла брови и, бросив на Северуса уничтожающий взгляд, холодно улыбнулась и вышла прочь из палаты. Сейчас Снейпу больше всего хотелось обратно домой. К физической слабости добавилась также и эмоциональная усталость.

— Послушай, что тебе нужно? — тихо произнёс он, потерев лоб. — Что-то не припомню, чтобы раньше тебя волновали причины моих травм.

— В данном случае мне необходимо знать причину, — нехотя пояснила Эйлин. — Иначе я не смогу верно подобрать ингредиенты. На тебе нет ни царапины, но из палаты тебя не выпускают и выглядишь ты, мягко говоря, скверно. И ты... необычен. Словно другой. Ты намного сильнее теперь. Это точно темномагическое воздействие. Скажи мне, Северус!

В голосе Эйлин не было ни намёка на эмоции. Единственное, что изредка можно было в нём уловить, — это пробивающиеся сквозь извечный лёд повелительные нотки. Пару минут Северус просто молчал, напряжённо обдумывая то, что он собирался сделать и взвешивая все "за" и "против" и, наконец, решился.

— Смотри, — обречённо выдохнул он, поспешно пряча за щит все мысли о прошлом и оставляя на поверхности лишь основу: свою личность, обстоятельства своего здесь появления, причины пребывания в Больничном крыле и самое главное — способ вернуться обратно.

Он знал, что должно было за этим последовать, но справедливо полагал, что хуже уже быть не может. Пэнси ушла, хотя он не понимал, что такого сделал и виноватым в чём-либо себя не считал. Он не мог позволить ей оскорблять свою память о Лили, даже несмотря на то, что уже давно ничего, кроме вины и грусти, к ней не чувствовал.

Внезапное появление в палате его призрачного, но такого реального сейчас прошлого напугало его и озадачило. После того, как он в один день успел впасть в кому, переместиться в прошлое, впервые поцеловать любимую девушку, сразиться с оборотнем и едва не умереть снова, встреча с Лили была явно лишней. Он был слишком слаб, чтобы выдержать ещё и эти эмоции, а контроль сейчас был необходим как никогда.

Вот кому стоило бы поучиться контролировать свои эмоции, так это Пэнси. Избаловал её Теренс — дальше некуда. Творит, что хочет, как она, ничтоже сумняшеся, и заявила Лили прямо в глаза. Северус едва сдержал улыбку. С одной стороны, за рыжеволосую гриффиндорку было немного обидно, но с другой — нежность к Пэнси перекрывала любую обиду, решительно и безапелляционно, поэтому перевоспитывать её ему совсем не хотелось, а о том, чего ему хотелось в такие минуты, лучше было вообще не думать. По крайней мере, пока.

Ему нравилось узнавать её. Все жесты, фразы, взгляды, интонации были слишком знакомыми и потому очень, невероятно родными. Он поймал себя на мысли, что ему нравится её дерзость: это значило, что она больше не боится. Теперь наступил его черёд бояться. Дико, до дрожи бояться потерять её. Он может не позволить ей умереть, но ему не удастся удержать её, если она захочет уйти. Вот как сейчас. Ну кто же тянул тебя за язык, мама...

Он готов был теперь попросить у неё прощения за что угодно, даже за то, чего не совершал, но понимал, что этого делать нельзя. Это означало предать себя, а он помнил, кого именно любит эта девушка. Она любит его. Такого, каким увидела впервые. Такого, каким он сам знал себя. А значит, она всё поймёт.

— Ты собираешься лежать здесь весь месяц? — ровно спросила Эйлин. Слишком ровно.

— Мне придётся, если меня не отпустят раньше, — осторожно ответил Северус. Реакция матери на увиденное в его мыслях была довольно странной и настораживающей.

— Ты понимаешь, что твоё пребывание здесь само по себе может изменить всё? — поинтересовалась она. — Знаешь, Северус, ты и ребенком был не слишком разумным, но сейчас это перешло всякие границы. Я ещё жива в твоей реальности?

Вопрос был внезапным. Немного подумав, Северус слегка покачал головой.

— Что ж, это всё объясняет, — язвительно кивнула матушка. — Я бы не позволила тебе делать этого. Кто эта девчонка?

— Какая разница? — огрызнулся Северус. Он не видел её полжизни, и первое, что он слышит через столько лет — сомнение в его умственных способностях?

— Ты слишком тщательно оберегаешь любые мысли о ней, а это уже само по себе выдаёт тебя с головой, — неприязненно поморщилась Эйлин. — Думаю, тут не обошлось без неё. Я не помню её среди твоих однокурсников.

— Эта информация не имеет для тебя значения, мама, — Северус поджал губы. — Проблема в том, что здесь, в школе, я не могу сварить отвар. На него требуется слишком много времени.

— То есть, заварить такую кашу ты можешь, а сварить банальный отвар — нет? — холодно спросила Эйлин. — Так чего ты хочешь от меня, Северус?

— Забери меня домой, — пропустив материны колкости мимо ушей, спокойно ответил её сын. — Договорись с Дамблдором, и я смогу уделить отвару требуемое количество времени и внимания.

На секунду Эйлин задумалась, а затем молча поднялась и вышла из палаты, бросив на Северуса напоследок задумчивый и равнодушный взгляд. Стало немного горько. Хотя чего он ожидал? Радостных объятий?

Эйлин всегда была холодной, резкой и язвительной и, как Северусу казалось, никогда не интересовалась, как он живёт и чем дышит, но всегда, когда была нужна, сквозь колючие потоки собственного яда, помогала ему зализывать раны. Она научила его всему, что он знал и в чём преуспел, и сейчас Северус с грустной ухмылкой вспоминал её слова о том, что она не может его прочитать. Хотя она до сих пор знала его лучше, чем кто бы то ни было.

— Из школы тебя никуда не отпустят, — заявила мама с самого порога, едва вернувшись. — Единственное, о чём мне удалось договориться, так это чтобы тебя отпускали по будням на факультет, и то лишь потому, что Дамблдор сам упирал на необходимость получения тобой образования. Насколько я поняла, им нужно убедиться, чтобы не произошло заражения. Надеюсь, его действительно не произошло?

— Я чувствую себя как обычно, — настороженно нахмурился Северус. — Хотя действительно не успел заметить, смешалась наша кровь или нет...

— А что ты успел вообще? — раздражённо перебила его Эйлин.— В очередной раз найти себе девчонку, которая сведёт тебя в могилу?

— Скорее я её, — отвернувшись, очень тихо и задумчиво произнес Северус. — Их обеих...

— Оставайся в школе ещё месяц,— мама, к счастью, не услышала его слов и продолжала разговор как ни в чём не бывало. — Я так понимаю, кровь тебе достать удалось? Передашь её мне, когда сможешь и как сможешь. Ты теперь мальчик взрослый, справишься. Я сама всё сделаю.

— А как же отец? — сверкнув на неё чёрными глазами из-под длинной чёлки, спросил Северус.

— Разберёмся, — сквозь зубы прошипела она.

Северус почувствовал себя неуютно, совсем как в свои семнадцать, когда ему невольно приходилось бывать причиной родительских ссор. Но сейчас игра стоила свеч, и мама это понимает. Оттого и злится.

— Я могу идти на факультет уже сейчас? — спросил он, и не подумав извиниться. Она всё равно не оценит.

— А ты способен идти? — в холодном голосе возникла грустная нежность и сразу пропала. — Пойдёшь, когда отпустят. Ухожу домой. Держи меня в курсе.

— Как? — усмехнулся Северус. — Если я верно помню, отец не любит сов.

— Как хочешь! — отрезала мать. — Или мне каждый день сюда являться?

С этими словами Эйлин быстро вышла за дверь, даже не попрощавшись. Ничего необычного. Внезапно Северусу очень захотелось запустить в дверь подушкой. С некоторых пор его душило одиночество. Он не хотел, чтобы мама уходила. А ещё он очень хотел, чтобы вернулась Пэнси. Только не обе сразу, такого стены Больничного крыла просто не выдержат.

— Как ты себя чувствуешь, Северус? — вошедшая в палату мадам Помфри нервно огляделась, и Снейп прекрасно понял, почему: встречаться с его матушкой мало кто мог посчитать за счастье.

— Спасибо, всё в порядке, мадам Помфри, — спокойно ответил он. — Когда я смогу вернуться на факультет?

— Как только сможешь ходить, — строго ответила она. — Я и без диагностики вижу, что ты ещё даже встать не способен. Завтра посмотрим ещё раз. Пока пей восстанавливающее зелье не пропуская. Ты же тоже заинтересован в своём выздоровлении...

Стук в дверь прервал мадам Помфри на полуслове. В палату робко заглянула рыжая головка и нервно огляделась, как пятью минутами ранее главный колдомедик Хогвартса. О Мерлин, да за что же ему всё это? Мадам Помфри сдержанно кивнула Лили и вышла. Та робко подошла к его кровати и присела на стул, где ещё часом раньше сидела Пэнси.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросила Лили.

— Спасибо, всё в порядке, — его ответ прозвучал очень безэмоционально.

Он по-прежнему прекрасно прятал чувства. Хотя... В груди и так было пусто. Эмоции, которые он испытывал сейчас, были всеми оттенками страха. Привыкнув чувствовать в её присутствии что угодно, кроме равнодушия, Северус искренне недоумевал, почему сейчас душа на Лили не отзывается.

Нет, он до сих пор ощущал вину, благодарность и лёгкую грусть, но без того самого трепета и восхищения, сопровождавших ранее любое её появление. И от этого было действительно жутко. Может, от вынужденной эмоциональной изоляции на службе у Тёмного Лорда он вообще потерял способность чувствовать подобное?

— Что произошло? — обеспокоенно спросила Эванс. — По школе ходят слухи...

— Можешь выбирать любой из них, — довольно резко от охватившей его паники ответил Северус. — Я всё равно ничего не помню.

— Говорят, что Римус спас тебя, — заправив за ухо рыжую прядку, продолжила Лили. — Он отогнал оборотня прочь, хотя сам получил ранение. Он лежит здесь в соседней палате.

— Откуда такая информация? — ядовито усмехнувшись, поинтересовался Северус.

— Джеймс сказал, — виновато улыбнулась она.

— Джеймс сказал, — эхом повторил он. — Тогда конечно. Джеймсу виднее.

— Наверное, ему рассказал Римус, — поджала она губы. — Он ведь находился в сознании.

— Тогда почему меня нашла Пэнси? — вспомнив легенду, которую поведала ему черноволосая слизеринка, спросил Снейп. Было интересно понаблюдать за логикой Лили. Кажется, именно об этом говорила ему Пэнси?

— Это она тебе сказала? — изумрудные глаза внимательно прищурились.

— Да, — он испытующе всматривался в её лицо.

— И ты поверил ей? — возмущению, кажется, не было предела.

— Конечно, — кивнул Северус. — Ты ведь веришь Поттеру.

— Это другое! — отрезала Лили, вскочив со стула. — Джеймс хоть и хулиганистый немного, но честный и порядочный, чего нельзя сказать о твоей Паркинсон! Ты... нравишься ей.

— Действительно непорядок, — холодно, сквозь зубы процедил Снейп. — Как я могу кому-то нравиться?

— Да не в этом дело совсем, — Лили покраснела. — Думаешь, ты у неё один такой? Она вообще тяжёлым поведением не отличается!

— Понимаю, — кивнул Северус. — Совсем как Поттер.

— Ты его совсем не знаешь! — горячо возразила Эванс.

— Так же, как и ты не знаешь Пэнси, — спокойно ответил Северус. — Прости, Лили, я слишком устал, чтобы обсуждать дальше эту тему.

Яростно сверкнув изумрудными глазами, та выбежала прочь из палаты, а Снейп лишь устало потёр лоб. Пэнси младше на целую жизнь, но уже умеет видеть то, на что он обратил внимание лишь сейчас. Она была права: у Лили действительно всегда была своя собственная, необъяснимая логика. Она действительно ведёт себя совсем не так, как требует от окружающих.

— Прости меня, — очень тихо, в пустоту прошептал он.

Теперь он знал, почему и за что должен перед Пэнси извиниться. Он ей не поверил. Точно так же, как Лили когда-то не поверила ему.

— Кто должен тебя простить и за что? — сквозь толщу льда любимого голоса явно против воли Пэнси пробивались ростки нежности и интереса.

Северус вздрогнул. Погрузившись в свои мысли, он не заметил, как она вошла. А Пэнси сидела у его кровати на корточках и с любопытством заглядывала в его глаза. Он не мог спокойно выносить её близость. Вместо ответа он лишь приблизился к ней, но девушка быстро отстранилась.

— В чём дело? — спросил он, прикусив губу и прожигая её взглядом. Наверное, именно так ощущает себя дементор, у которого из-под носа выдернули жертву.

— Два цветка — к смерти, — по-змеиному прошипела девушка, угрожающе прищурившись.

Поняв, что Пэнси явно припоминает ему слова его матушки, Северус едва не рассмеялся, но это тоже было опасно для жизни, поэтому он лишь осторожно взял её за руку и потянул на себя.

— Не обращай внимания на её слова, — глядя ей прямо в глаза, очень тихо прошептал Снейп. — Не все их нужно принимать за истину. Истина вообще понятие достаточно субъективное. Например, я в понимании моей матушки — крайне безответственный и неразумный субъект.

— В чём-то она права, — заворожённо глядя в его лицо, ответила Пэнси. В её взгляде ясно читалось нечто, ему неведомое.

— Прости меня, — шумно выдохнул он. — Она сказала, что сделает всё, что требуется, но из школы меня не отпустят. Тебе нужно будет самой передать ей кровь.

— И как ты себе это представляешь? — она вновь попыталась возмущённо отстраниться, но Северус не позволил ей этого сделать.

— Представлять будем потом. Ты разве не должна сейчас быть на занятиях?

— Дедушка отпросил меня с заклинаний, — нервно ответила Пэнси. — Так что у меня ещё есть целых полчаса.

Она сама поцеловала его, сначала осторожно и несмело, а потом всё более страстно и требовательно, и это было к лучшему, потому что её робость и нежность дразнили его, и завораживали настолько, что в такие мгновения он не заметил бы даже внезапно появившегося в этой палате горного тролля. Её страсть словно сдерживала его собственную, и он был благодарен ей за это, ведь иначе давно уже сорвался бы и сгорел заживо...

Alice Cooper/I Am Made Of You

Морозные узоры на окнах заснеженного замка завихрялись безумными спиралями, рисуя в воображении Драко сказочные картины, в которых не было места окружающему хаосу, и именно поэтому мальчишка предпочитал проводить всё свободное время у ледяных окон, в компании холода, полумрака и себя самого — единственного адекватного человека в этой школе.

Дафна и Астория уехали домой на рождественские каникулы, как и абсолютное большинство других студентов, и теперь в замке было почти пусто. На факультете остались только он сам, Брэндон Трэверс с первого курса, Диана Честер с третьего и Майкл МакКолинз с седьмого. Грейнджер, к слову, тоже уехала домой. Всё равно они договорились не высовываться две недели. И совсем не обязательно сообщать Уизли и Поттеру, которые тоже, как обычно, остались в школе на Рождество, что Драко и Дафна уже нарушили этот договор.

Тот памятный и не слишком приятный разговор с отцом состоялся ещё неделю назад, и до сих пор информация, полученная Драко в его процессе, не отпускала взбудораженный мозг, наполняя и разрывая его изнутри сотнями, тысячами разных мыслей. Дафна должна была прикрыть Драко, убедительно соврав Роули, что он уехал домой на выходные, с чем она справилась довольно успешно: Роули не стал проверять. А вот обязанностью Драко было, в обход родителей, навестить Снейпа...

До этого он был в гостях Декана лишь однажды, в двенадцать лет, перед своим визитом в Косой Переулок, вместе с отцом. Тогда они очень тихо и долго о чём-то спорили и, скорее всего, так и не пришли к единому мнению. Отец был крайне возмущён, а Снейп — зол. Отцу ярость Северуса Снейпа, надо признать, была достаточно параллельна, чего нельзя было сказать о Драко.

Шестнадцатилетний слизеринец опасался сильного, замкнутого, угрюмого и чем-то постоянно раздражённого отцовского приятеля, и искренне не понимал, как Пэнси всё это могло понравиться. Он никогда не замечал у неё ранее мазохистских наклонностей. Но не Дафну ведь, в самом деле, просить поговорить со Снейпом! И уж тем более не Поттера с Уизли. Этим товарищам точно живыми от него не вернуться, учитывая их с Деканом взаимную "любовь" друг к другу. А значит, он должен сам.

Так Драко уговаривал себя, следуя поздним вечером по смутно знакомому маршруту и после, у самой ненадёжной деревянной двери, не решаясь постучать. Между ним и дверью словно существовал незримый барьер, который не позволял ему даже коснуться шершавой тёмно-коричневой поверхности. Наверное, это было просто нехорошее предчувствие, которое, к слову, его никогда ещё не подводило. И этот раз не стал исключением.

На его робкий, неуверенный стук дверь открылась очень быстро, почти мгновенно. В тускло освещённом проёме стоял... Люциус Малфой собственной персоной. Драко редко видел отца таким откровенно злым и напуганным, и даже слова оправдания, что мелькали где-то в подсознании, от шока не находили выхода.

— Драко? — отец недоуменно уставился на беспомощно молчавшего сына. — Что ты здесь делаешь?

— Я... просто... — уподобляться Поттеру и Уизли в красноречии совершенно не хотелось, но теперь он понимал, что есть ситуации, в которых ты по всем условиям классики жанра просто обязан нести ерунду.

— Быстро в дом, — зацепив Драко тростью за шиворот, прошипел Малфой-старший, почти не разжимая побелевших от ярости губ.

— Где профессор Снейп? — потирая шею и справившись, наконец, с собственным голосом, сдавленно произнёс Драко.

— Какого лысого тролля ты здесь делаешь? — повторил свой вопрос окончательно взбешённый Люциус. — Зачем тебе нужен Северус?

— Ну... Пэнси пропала... — начал было Драко.

— А с какого праздника ты ищешь её здесь? — холодно прищурившись, спросил его отец. — Не логичнее ли было бы навестить её родителей?

— Моя логика говорит о том, что если бы им было известно, где находится их дочь, то они бы не появлялись регулярно в школе, спрашивая об этом Роули, — выкрутился слизеринец.

— Допустим, — нехотя согласился Люциус. — Но если ты не заметил, то Северус уже давно не работает в школе, и он не обязан искать твою подружку.

— Но он никогда нас не бросал, — теперь голос Драко был тихим и необычно искренним. — Так где он? И что здесь делаешь ты сам, папа?

В сердце уже настойчиво царапало то самое нехорошее предчувствие. Отец отошёл в сторону, и взору Драко открылся старенький потёртый диван. На нём лежал Северус Снейп собственной персоной. Он был мертвенно бледен, одна рука свисала с дивана, возле которого лежал выпавший из ладони неясного происхождения фиал, а другой он крепко прижимал к груди обломок какого-то кирпича. Длинные чёрные волосы, которые суетливо чирикающий воробей осторожно, по одной пряди клювом отодвигал в сторону, наполовину скрывали лицо и, кажется, не шевелились от дыхания...

— Он что, мёртв? — от ужаса Драко сам не понял сути своего вопроса. Слова просто бесконтрольно сорвались с губ.

— Почти, — раздражённо ответил Люциус. — В коме. Но если бы не я, сдох бы. Вот к чему приводит излишняя надежда человека на магию, а не на инстинкт самосохранения.

— Что произошло? — Драко старался не смотреть на чёрно-белую фигуру на диване. — Он что... сам?

— Абсолютно, — в голосе Люциуса прозвучала растерянная досада.

— Наверное, надо... что-то делать? — неуверенно предположил Драко. — Отправить его в больницу, или хоть самим попробовать... Хоть что-то! Почему ты стоишь?

— Потому что не уверен, что ему это нужно, — резко ответил Люциус.

— Как это не нужно? — ошарашенно повторил Драко.— А что тогда ему нужно?

— Не твоего ума дело! — внезапно рявкнул Люциус Малфой. Драко впервые слышал у него такие интонации. В сердце прокрался леденящий ужас. — Возвращайся в школу, немедленно! И не смей там об этом трепаться!

— В школе опасно, — тихо прошептал испуганный сын, не двинувшись с места. — Декану нужно вернуться. Там происходят непонятные вещи.

— Что ты имеешь в виду? — голос отца теперь стал очень спокойным.

— Роули зачем-то пытается попасть в Тайную комнату, — на выдохе выпалил Драко, решив, что больше ему терять точно нечего.

Изначально он не хотел говорить об этом отцу. Если честно, он просто боялся, потому что не мог предсказать его реакцию. Со времени того самого ритуала под руководством Тёмного Лорда прошло уже более полугода, а Драко до сих пор не знал отношение Люциуса ко всему этому действу. Он не был уверен, что отец не захочет вновь влиться в ряды Его верных сторонников. А если захочет... Драко не знал, что будет делать в этом случае, но ему это категорически не нравилось. Слишком хорошо он помнил творившуюся вокруг жуть, и не хотел даже приблизительного повторения сего действа, никогда и ни при каких обстоятельствах.

Однако сейчас он был слишком подавлен и выбит из колеи: опасно-неясные планы Роули, исчезновение Пэнси, а теперь ещё и самоубийство Декана заставили его быть откровенным с самым родным человеком, который вполне мог быть от него дальше, чем Поттер. Драко ждал, затаив дыхание. По лицу отца нельзя было прочесть его реакцию на откровения сына, и Люциус Малфой только нервно кусал губы, с минуту просто изучающе глядя на Драко, словно видел его впервые, а затем резко толкнул его в кресло.

— Не смей. В это. Лезть, — очень тихо и раздельно повторил он. — Тебя это не касается! Держись подальше и от Комнаты, и от Роули, у меня и без того хватает головной боли. Я не хочу ещё и тебя стеречь под дверью вашей слизеринской спальни!

— Но он же вернётся, — совсем неслышно прошептал Драко. — И тогда...

— И тогда тебе лучше держаться от того места подальше! — отрезал отец.

Драко испытующе всматривался в усталое бледное лицо. Сейчас ему как никогда хотелось просто понять. Люциус бессильно опустился на край дивана подле Северуса Снейпа и напряжённо потёр ладонью лоб.

— Тёмный Лорд вернётся в любом случае, — словно нечаянно обронил он. — Помогать ему в этом совершенно не обязательно, но и помех лучше не создавать. А теперь уходи. И не смей туда соваться! Наших сил не хватит, чтобы остановить его.

— Но профессор Снейп остановил его в прошлый раз! — несмело возразил младший Малфой.

— Вот именно, — нервно кусая губы, быстро подтвердил Люциус. — И теперь я совсем не уверен, что мне действительно стоит трудиться, чтобы вернуть его к жизни.

— А зачем он... — начал было Драко, но сразу умолк под уничтожающим взглядом отца.

— Я не знаю, — спокойно ответил он. — Уходи.

Конечно, отец соврал ему. Всё он прекрасно знал, но почему-то не хотел об этом говорить. А мир Драко окончательно перевернулся, ведь он никогда бы не смог увидеть даже в самых страшных ночных кошмарах, как, возможно, самый сильный из всех, кого он знал, внезапно просто сдаётся. А это значило, что Пэнси, скорее всего, мертва.

Он не стал говорить об этом Дафне, потому что просто не представлял, как будет произносить подобное вслух, сказал только, что отец настоятельно рекомендовал держаться подальше от Тайной Комнаты, и что Северуса Снейпа он не нашёл. И всё бы было вполне терпимо, если бы Дафна всё время была рядом. Но сейчас он остался совсем один, и ему было страшно, горько и тоскливо. Верить в то, что её больше нет, не хотелось, и он старательно целыми днями придумывал все возможные оправдания поступку Декана, которые не касались бы Пэнси. Так было проще гнать от себя мысли о её смерти, потому что он не смог бы с этим смириться.

Он не заметил, как наступила ночь. В каникулы обходы были не нужны, и только деканы иногда бродили по коридорам, отправляя на факультеты особенно припозднившихся студентов. Но Драко было всё равно, ведь он по-прежнему мог видеть морозные завихрения на ледяных окнах от тусклого света обычного Люмоса и придумывать себе успокаивающие сказки...

— Ты уже писал об этом Гермионе? — спросил где-то вдали до тошноты знакомый голос.

— Мне кажется, это плохая идея, — с сомнением ответил ему другой голос, ещё отвратительнее первого. — Она ведь сразу примчится в школу. Пусть хоть у неё будут нормальные рождественские каникулы.

— А Малфой? — спросил Уизли.

— Ему тоже не стоит ничего говорить, — ответил ему Гарри Поттер. — Мы же договорились не высовываться две недели. Как думаешь, он очень обрадуется, если узнает, что мы говорили с Сириусом?

— Нет, — в голосе Рона послышалась ухмылка. — Совет Сириуса точно его напугает. Он всегда был трусом.

— Не стоит путать страх с осторожностью, Уизли, — Драко спрыгнул с подоконника и вразвалочку, медленно подошёл к явно смущённым, нервно переглядывающимся гриффиндорцам. — Так что именно вы посчитали нужным сообщить Блэку?

— А тебе какая разница, Малфой?— мгновенно огрызнулся Гарри.— Тебя это не касается!

— Ошибаешься, Поттер, — мягко возразил Драко. — Мы договаривались не высовываться и ничего не предпринимать две недели. Вы нарушили договор. Думаю, я имею право знать, что именно вы сказали о нашем общем деле и кому. А то ведь Клятва вполне может счесть себя исчерпанной.

Гарри и Рон вновь неуверенно переглянулись. Очевидно, они действительно нашли в словах Драко здравое зерно.

— Я решил написать Сириусу, потому что доверяю ему, — с вызовом заявил Поттер.

— Меня не волнуют мотивы твоих поступков,— презрительно поморщился слизеринец. — Только результаты. Что. Ты. Ему. Сказал?

— Только то, что Роули зачем-то нужно попасть в Тайную комнату и то, что я теперь не умею туда попадать, — нехотя ответил растрёпанный Гарри.

— И что он тебе ответил? — удовлетворённо спросил Драко.

— Что мы должны осторожно проследить за Роули и узнать, что ему в комнате нужно, — раздражённо ответил Уизли. — И я считаю, что он прав, особенно учитывая, что мы и так этим занимались.

— Тёмный Лорд вернётся, — механически повторил Драко слова отца. — И мы не сможем ему помешать.

— Но мы должны хотя бы попытаться! — безапелляционно отрезал Гарри.

— Попытаемся сами, — ответил ему Рон, смерив Драко неприязненным взглядом. — С самого начала было понятно, что он не захочет мешать своему Повелителю. А если даже и захочет, то не осмелится.

— Потому что это просто глупо! — Драко не удалось скрыть страх. — Я хочу жить, понятно? И мы больше не будем туда подходить!

— А тебя никто и не просит! — рявкнул Уизли. — Но имей в виду — Клятва ещё действует, и не вздумай нам мешать.

Драко не ответил. Он просто развернулся и пошёл быстрым шагом по направлению к своей комнате. Ему нужно было о многом подумать. Как же ему сейчас не хватало Дафны... Или Пэнси. Он не знал. Наверное, их обеих, хотя он боялся и помыслить о том, что же будет, если Пэнси вдруг вернётся. Хоть бы она вернулась... Он очень скучал.

Глаза защипало, Драко с усилием проглотил образовавшийся в горле комок и до крови прикусил губу. Сейчас ему действительно хотелось выть в голос. Он не переносил одиночества. И он очень давно не видел Пэнси.

Уже лёжа в уютном тёмно-зелёном коконе полога собственной кровати, он вспомнил слова Поттера в момент, когда заворачивал за угол того коридора, где они так мирно беседовали.

— Подумай, что тебе даст его возвращение, Малфой, — крикнул Гарри ему вслед. — Взвесь все плюсы и минусы. Определись, наконец, чего ты ждёшь и какого будущего для себя ты хочешь. А самое главное — пойми, готов ли ты за него сражаться. Подумай!

Это было действительно странно, но сегодня ночью Драко впервые решился на безумный в своей необычности поступок: он собирался последовать совету ненавистного мальчишки. Он собирался подумать.

Muse/Butterflies and Hurricanes

У теплиц перед сдвоенной с Гриффиндором травологией было шумно. Собственно говоря, везде, где находился Гриффиндор, всегда было шумно, и Пэнси казалось, что у неё уже развивается сильная мигрень, которая была бы вполне терпимой, если бы не настойчивые приставания Уильяма Мальсибера.

— Почему тебя не было на заклинаниях?— спрашивал он, пытливо вглядываясь в её лицо и небрежным жестом убирая с него седую прядь волос.

Пэнси не нравились такие прикосновения, хотя она и не могла себе внятно объяснить, почему именно, ведь в них не было ничего вызывающего или предосудительного. Наверное, она просто не любила прикосновения в принципе?

— Я же сказала, — в её голосе чувствовалась неприкрытая скука. — Отец забрал меня с заклинаний для прочтения лекций на тему хорошего поведения после той самой ночной вылазки.

— На весь час? — недоверчиво уточнил слизеринец.

— Именно, — спокойно подтвердила Пэнси. — У моего папы, знаешь ли, весьма богатый словарный запас. В отличие от некоторых.

— Это ты про меня, что ли? — нахмурился Вилл.

— Нет, конечно, — презрительно фыркнула она. — Это ведь я уже третий раз задаю один и тот же вопрос.

— Ну прости, не сердись, детка, — Мальсибер тут же расцвёл миролюбивой улыбкой, от чего Пэнси просто передёрнуло. — Я всего лишь переживаю.

— Ты для начала травологию переживи, — она скучающе закатила глаза. — Снейп в Больничном крыле, а ты без него ни на что не способен.

— Так может, ты тогда с ним и встречаться будешь? — обиделся Уильям.

— Хм... — Пэнси демонстративно задумалась. — Спасибо, хорошая идея, я подумаю.

— Эй, я же пошутил, детка, — Уильям виновато улыбнулся и слегка приобнял её за талию. — К тому же Снейпа кроме зельеварения и ЗоТИ вообще мало что интересует.

— Похоже на вызов, — Пэнси хищно ухмыльнулась. — Поспорим?

— Проиграешь, Паркинсон, — встрял в разговор насмешливый голос Поттера. — Никогда не думал, что это скажу, но Мальсибер прав. Снейп зациклен на котлах и колбах. Ну, и иногда на Эванс, потому что он, к сожалению, предпочитает девушек посимпатичнее, а не таких, как ты. Но мы над этим работаем.

— В отличие от тебя, он хотя бы предпочитает девушек, — едва сдерживая злость, ответила Пэнси. Слова Поттера её сильно задели. — А то, что ты обычно не думаешь, мог бы и не говорить — это и так заметно. В противном случае, твоя Эванс обращала бы на тебя внимания чуть больше, чем нисколько, и не бегала бы в Больничное крыло к Снейпу.

Но ответить Поттер не успел: в сопровождении двух десятков эльфов с цветочными горшками в маленьких ручках к теплицам уже подошла профессор Спраут.

Сосредоточиться на занятии не получалось, обида грызла самолюбие. Ну чем она хуже этой Эванс? И Северус её защищает. Блэк и Поттер бурно перешёптываются весь урок, поглядывая на Лили и что-то быстро записывая. Не иначе как решили действовать активнее. Ну и хорошо. Может, она, наконец, отвлечётся от Северуса.

А эта рыжая гриффиндорка только победно на неё поглядывает. Ну конечно, она же слышала весь разговор, и теперь точно уверена в своей неотразимости. Думает, что никуда от неё Снейп не денется. Он ведь ей не нужен, он — просто очередной пункт в списке её побед.

Так, стоп. Она ещё не победила! И вообще, иметь такую высокую самооценку вредно для здоровья. Что там Поттер с Блэком всё строчат? Сделав вид, что ей срочно нужно набрать ещё чернозёма, Пэнси обошла гриффиндорцев со спины. Строчки...

"...Ресницы — как лёгкие стаи,

И волосы цвета огня.

В груди моей сердце пылает,

Ведь лучшая ты для меня!"

Ух ты. Поэты, значит. Только вот они не знают, что красивые стихи ещё не гарантируют признательности человека, которому посвящены. Вспоминать свой первый и последний опыт стихосложения было больно, поэтому Пэнси просто отмахнулась от непрошеных мыслей. В тот раз она поклялась себе больше никогда этого не делать... Ну да, Эванс заслужила. И вообще, Пэнси всегда любила поражать одним выстрелом несколько мишеней.

В момент, когда произведение искусства Поттера приняло форму бумажного журавлика и плавно направилось по воздуху к Лили, Пэнси незаметно взмахнула палочкой и уголки её губ удовлетворённо, неприятно дернулись. Что ж, почерк вроде измениться не должен.

— Профессор Спраут, прошу прощения за опоздание, мадам Помфри только что закончила диагностику, — раздался от двери теплицы ровный бархатный голос.

— Да, конечно, Северус, — тепло улыбнулась та. — Профессор Слагхорн говорил мне о вас. Проходите, пожалуйста. Можете пока присоединиться к мисс Трэверс.

Сдержанно кивнув, Северус двинулся было на указанное место, но внезапно теплицу огласил громкий голос Джеймса:

Я люблю тебя сильно-сильно,

В туалете и даже в душе.

Голос твой я люблю могильный

По утрам и ночами слушать.

И лицо твоё, сплошь рябое,

Как обгажено тараканами,

Но я буду всегда с тобою...

Знаешь, внешность — это не главное.

И не важно, что будет с нами,

И любить тебя буду вечно я,

В первом пыльном гнилом чулане...

Лишь надень те трусы с овечками.

Минуты две в теплице царила идеальная тишина. Поттер и Блэк переглядывались недоуменно и испуганно, Лили, бледная, как смерть, потерянно смотрела на рассыпавшийся лилиями пергамент и беспомощно хватала ртом воздух, а затем быстро выбежала за плотные стеклянные двери теплицы мимо Северуса и Лауры, на лицах которых застыли совершенно противоположные выражения.

Скользнув по Пэнси цепким, но демонстративно-равнодушным взглядом, Северус молча вышел вслед за Лили быстрым шагом. Лаура тоже быстро стрельнула глазами в Пэнси и еле уловимо поражённо покачала головой, одобрительно улыбнувшись одними лишь уголками губ.

— Что. Здесь. Происходит, Поттер? — побелев от ярости, раздельно произнесла профессор Спраут. Пэнси никогда раньше не слышала в её голосе такой стали.

— Я... я не знаю, профессор, — растерянно пролепетал Джеймс, лицо которого постепенно приобретало цвет волос Эванс. — Там было совсем другое...

— Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора, мистер Поттер, — холодно прервала его профессор. — И немедленно найдите своего декана.

Потерянно оглянувшись на остальных Мародёров, Джеймс покорно вышел за дверь.

— И минус пятнадцать баллов Слизерину, — добавила Спраут. — За своевольно покинутое занятие. А сейчас — немедленно всем привести в порядок свои рабочие места!

Остаток урока прошёл в абсолютном молчании, а Пэнси была зла, как никогда. Закон бумеранга сработал чётко, безошибочно и незамедлительно. И он снова пошёл за ней. Хорошо. Он свой выбор сделал.

Девушка вышла из класса первой, не дожидаясь, пока Мальсибер снова навяжет ей своё общество. Конечно, она попробует переключить на него своё внимание, но гораздо позже. Сейчас было слишком больно.

Серые каменные стены замка сейчас были особенно яркими и ничего, кроме них, она не видела. Замок опустел для неё, внезапно, но надолго. Пэнси не слышала голосов и не различала лиц, зато видела каждую трещину на холодном, равнодушном камне, ведь эти трещины в точности повторяли те, что безостановочно появлялись на её бедном, измученном сердце.

— Паркинсон, а ну-ка, стой! — она едва различила лицо и разъярённый голос Блэка. — Это ведь ты? Я знаю, что это ты!

Он встряхнул её за плечи.

— Поразительная проницательность, Блэк, — на автомате огрызнулась она. — Да, с утра это действительно была я.

— Прекрати паясничать! — резко окрикнул её Сириус. — Я долго терпел, но всему есть предел!

— Ну, ты не терпи больше так долго, — насмешливо ответила ему Пэнси. — А то вам с Поттером как в голову ударит, так вы начинаете стихами говорить. Вот как сейчас. Тебе не кажется, что вы сегодня уже достаточно насочиняли?

— Ты напросилась, Паркинсон, — прошипел Сириус. — Что ты там говорила про тараканов?

Волшебная палочка Сириуса мгновенно нацелилась ей в горло, но в тот момент, когда заклинание уже готово было сорваться с его губ, позади него мелькнула ослепительная белая вспышка. Тело Сириуса сразу обмякло и медленно опустилось на пол. Только теперь Пэнси заметила стоявшего у самого поворота коридора, в пяти метрах от себя, Северуса Снейпа. На его лице застыло то самое нечитаемое выражение, которое она прежде так ненавидела, хотя теперь ей было всё равно.

Смерив её быстрым взглядом, Северус резко приблизился, и всё так же, не говоря ни слова, схватил её за руку и потащил вверх по лестнице. Остановившись где-то в коридоре третьего этажа, он открыл дверь заклинанием, на мгновение повернувшись к Пэнси спиной, и в ту же секунду её заклинание едва не настигло его сзади. Она с крайней степенью изумления на лице наблюдала, как он отразил Летучемышиный сглаз одним лишь взмахом руки, совершенно не задействуя при этом палочку, и обернулся к ней.

— Дай сюда, — он забрал её оружие. — От греха подальше. И войди в класс. Нам нужно поговорить.

— Я не хочу с тобой разговаривать, — голос Пэнси прозвучал невероятно холодно и безразлично. Так, что у неё самой по коже пробежали колючие, ледяные мурашки. Откуда в ней такое равнодушие? Очевидно, просто защитная реакция.

— Зато я хочу, — чёрные глаза в полумраке неясно блеснули. Он уверенно втолкнул её в заброшенное пыльное помещение, не принимая во внимание её сопротивление.

— Зачем ты это делаешь, Пэнси? — сейчас в его голосе звучала многолетняя усталость. — Откуда в тебе такая жестокость?

— Какая разница? — зло огрызнулась она, с размаху плюхнувшись на ненадежный деревянный стул и скрестив руки на груди. — С рыжей своей иди разговаривай!

На секунду Северус замер, а затем резким, неуловимым движением метнулся к Пэнси и, поставив руки по обе стороны от неё, словно заключил её в плотный кокон собственной мантии.

Ей стало страшно. Она видела в его глазах разрушительную, опасную, тёмную силу, она чувствовала её каждой клеточкой своего тела и была не способна сейчас даже просто вдохнуть или пошевелиться. Горечь застыла в скрученном спазмами горле и вызвала неприятную, болезненную тошноту.

— Никогда не смей мне приказывать, — голос Северуса прозвучал очень тихо и спокойно. — Ни-ког-да.

Пэнси не выдержала. Ярость, горечь и боль переполнили чашу и полились из неё огромными, горячими каплями слёз. Она только смотрела в его глаза, испуганно, беспомощно и умоляюще. Ну хватит, пожалуйста! Отомстил уже сполна. Чего же тебе ещё нужно?

В пронзительном чёрном взгляде мелькнула растерянность. На мгновение Пэнси показалось, что он задохнулся. Северус опустился на пол, не отпуская её взгляд, и медленно положил голову на её колени. Руки Пэнси машинально утонули в спутанных чёрных прядях. Она не понимала, что происходит. Он ведь выбрал Лили, даже после стольких лет! Разве не так?

— Нет, — тихо выдохнул он. — Но, пожалуйста, не заставляй меня её жалеть.

Она почувствовала в груди неясное возмущение, что он позволяет себе влезать в её мысли, но возражать было страшно. Девушка не понимала, что ему на самом деле нужно и как теперь себя с ним вести.

— Прости меня, — в завораживающем бархатистом голосе прозвучала грустная усмешка. — Наверное, я за всю свою жизнь столько не извинялся, сколько за одну лишь эту неделю. Ты действительно нужна мне, Пэнси. Просто подумай о том, сколько я прошёл для того, чтобы найти тебя и вернуть. Это не просто вина или чувство долга.

— Что вам от меня нужно? — бесцветным голосом спросила Пэнси, проглотив очередную солёную каплю на своих губах.

— Снова официально? — серьёзно спросил Северус.

— Вы сами дали почувствовать дистанцию, — она слабо пожала плечами. — И, кажется, сделали свой выбор. Не переживайте, я больше не встану у вас на пути. Скажите только, чего вы от меня хотите?

— Пэнси, перестань, — Северус смотрел на неё пристально и недоверчиво. — Прошу тебя. Не надо.

— Извините, но мне пора, — Пэнси осторожно боком обошла всё ещё сидящего на пыльном полу Снейпа и попятилась к двери. — Когда определитесь с ответом, дайте мне знать.

Она злилась. Страх отошёл на второй план, когда она в очередной раз осознала, что он не причинит ей вреда. Всё, что хотела, она, на самом деле, уже узнала: он выбирает её, а Эванс ему просто жаль. Наверное, ей нужно было научиться прощать, но сейчас хотелось только мести. Он должен почувствовать ту же боль, что причинил ей сам не более двух часов назад. Заслужил.

Паркинсон уже взялась за металлическую, наполовину съеденную ржавчиной, ручку двери, когда почувствовала резкий рывок в районе плеч, а сразу после — холодную твердь стены за своей спиной. Лихорадочно блестящий мрак его глаз пронзительно впивался в болотную зелень её взгляда, и она с ужасом осознала, что он всё понял.

— Не пытайся мною манипулировать, девочка, — по-змеиному прошипел он. — Далеко собралась?

— В комнату, — она панически попыталась вырваться. — Пожалуйста, позволь мне уйти... Я больше не буду, не могу, не хочу!

В этот момент она действительно поклялась себе никогда больше его не злить. Пэнси любила адреналин, но не в таком же количестве! Проклятая двойственность, страх и страсть, окончательно утомили и без того вконец измученную нервную систему, и девушка уже с трудом удерживалась на ватных ногах.

— Ты, кажется, очень хотела узнать, что мне от тебя нужно? — словно не слыша её и жадно ощупывая взглядом её лицо, ровно произнёс он.

Пэнси не ответила. Она понимала, что он не причинит ей вреда, но сердце всё равно бешено колотилось, угрожая пробить рёбра и вырваться из груди. Теперь его тело было очень близко, и она не успела уловить момент, когда губы Северуса обычным поцелуем-полуукусом нашли её собственные, слегка опухшие и солёные. Он крепко прижимал её к себе за талию, изредка требовательно спускаясь на бёдра и отпуская, когда улавливал лёгкую дрожь её тела.

Она боялась к нему прикасаться сама, хотя тело требовало его рук. Пэнси ненавидела себя за это, но не могла сопротивляться. Воздуха не хватило, когда его пальцы нервно потянулись к блестящим пуговицам её мантии, и это словно отрезвило её: она настойчиво упёрлась кулачками в его грудь и заставила Северуса прервать поцелуй.

Затуманенный чёрный взгляд вопросительно изучал её лицо, но Пэнси больше не смогла выносить эту мучительную близость. Она быстро сжала его руку и выбежала прочь из полутёмного, заброшенного класса.

Evanescence/Erase This

Никогда ещё Северус не ощущал себя настолько неустойчиво. В голове сильно шумело, а в груди разливалось что-то мучительно-горячее, но ему нравилось это ощущение. Единственное, что ему не нравилось — это его вынужденное теперь одиночество. Почему она оттолкнула его? Он же слышал её мысли! В них звучала покорная, осторожная нежность, которая внезапно превратилась в страх... Почему?

Он прислонился разгорячённым лбом к серой стене, к тому самому её участку, где ещё пару минут назад стояла Пэнси. Каменный холод несколько отрезвил его и заставил успокоиться. Так дальше было нельзя. Эта девочка в гневе невероятно опасна для психики и здоровья окружающих. Но почему она так себя ведёт?

Возможно, если бы у Северуса было немного больше опыта в общении с противоположным полом, он смог бы ответить на этот вопрос самостоятельно, но всё его предыдущее общение с девушками ограничивалось только редким, ни к чему не обязывающим сексом, и ни одна из них никогда не заявляла на него своих прав, не пыталась за него бороться и уж тем более никогда его не ревновала.

А это значило, что ему в любом случае придётся научиться понимать Пэнси и предугадывать её желания, мысли и поступки без помощи легиллименции, потому что это ей, как вполне ожидаемо выяснилось, категорически не нравилось.

В его кармане до сих пор лежала её волшебная палочка, и это заставило Северуса быстро выбежать из класса. Где же она может быть? Оставлять её сейчас одну было просто опасно, Поттер и компания наверняка попытаются ей отомстить. Должно быть, они даже его самого так никогда не ненавидели. Он мог только от всей души надеяться, что она не полезет на рожон. Ну что, Северус, тебе до сих пор нравится её непредсказуемость?

Снейп положил на пол её волшебную палочку и присел рядом.

— Направление, — раздражённо буркнул он, но палочка только бестолково закрутилась на месте.

Хоть бы она была в комнате! Северус быстро спустился в подземелья.

— Трэверс! — окликнул он уже открывающую тайный проход в гостиную, Лауру, вовремя вспомнив её девичью фамилию.

Лаура быстро обернулась и вопросительно взглянула в его лицо.

— Ты Пэнси не видела? — сразу выпалил Северус. — Её палочка у меня.

— Нет, — та озабоченно покачала головой. — Пойду поищу. Эй, Джин!

Темнокожая девушка в конце коридора обернулась.

— Пойдём Паркинсон поищем, — обеспокоенно предложила ей Лаура.

— Опять куда-то влипла? — холодно усмехнулась надменная красавица.

— Только не делай вид, что не понимаешь расклада, — миролюбиво улыбнулась ей слизеринская староста. — У неё нет при себе палочки.

— Пойдём быстрее, — серьезно кивнула Вирджиния. — Снейп?

— А у меня свои методы поиска, — невесело усмехнулся Северус.

Девчонки пожали плечами и быстро удалились наверх. Немного подумав, Северус направился следом, но когда Лаура и Вирджиния повернули в сторону башни Рейвенкло, он свернул в противоположную сторону, к башне Гриффиндора. Он не собирался искать Пэнси. Он собирался искать Мародёров.

— МакДональд! — окликнул он, увидев неподалёку от портрета Полной Дамы неприметную светловолосую гриффиндорку.

Она обернулась и улыбнулась, смущённо и доброжелательно. Северус приблизился, припоминая на ходу, может ли она сейчас разговаривать. Похоже, что... нет, не может.

— Ты Поттера не видела? — сразу спросил он.

Девушка только отрицательно покачала головой, а когда он открыл рот, чтобы спросить про остальных Мародёров, покачала головой ещё раз.

— То есть их на факультете вообще ещё не было? — Северус недоверчиво приподнял брови.

Мэри снова покачала головой, глядя на него серьёзно и сочувственно, а затем достала из складок мантии блокнот и зачарованное перо. Быстро что-то настрочив в блокноте, она протянула ему вырванный лист.

"Поторопись, они очень злы. И, пожалуйста, будь осторожен".

— Без тебя знаю, — поморщился Северус. — Знать бы ещё, в какую сторону торопиться. Ты кого-то ждёшь?

Мэри снова покачала головой и принялась ещё что-то писать.

"Наоборот, избегаю встречи".

— Хорошо, — Северус равнодушно кивнул. — Удачного избегания.

Мэри нервно улыбнулась и её зрачки расширились. Она перевернула лист блокнота.

"Скажи, пожалуйста: "Доблесть и отвага". Быстро".

— Доблесть и отвага, — недоуменно произнёс Северус, и портрет Полной Дамы отъехал в сторону.

Мэри благодарно кивнула и быстро нырнула в открывшийся проём, как раз за пару секунд до того, как сзади Северус почувствовал чьё-то присутствие.

— Эйвери? — удивился он, обернувшись.

— Привет, Снейп, — кивнул ему Филипп. — Чего тут делаешь?

— А есть разница? — он ловко уклонился от ответа.

— Да в общем-то никакой, — ухмыльнулся Фил. — Ты смотри-ка, с тобой нормально разговаривала, а меня увидела — и свалила быстренько. Две недели её в Хогсмид сходить уговариваю, а она только вежливо улыбается. Может, ты попробуешь? Ради эксперимента?

— Хватит уже, наэкспериментировали, — нахмурился Северус. — А девчонка теперь не разговаривает.

— Мы же не нарочно, — взгляд Эйвери стал серьёзным. — Но девчонка классная, мне нравится. Хотя, наверное, для того, чтобы ей понравиться, мне нужно стать тобой.

С этими словами Фил развернулся обратно, а Северуса словно ударили оглушающим проклятием. Он вернётся и убьёт Эйвери. Обязательно. А сейчас нужно найти Мародёров.

За спиной раздались шаги и громкие голоса. Северус быстро спрятался за тусклыми доспехами и замер. Вспомнишь заразу — появится сразу.

— Да ну её к синим пикси, ребят, — несмело предположил Питер. — Может, лучше не трогать лихо, и всё такое?

— Хвост, ты не пробовал для разнообразия хоть иногда говорить что-нибудь умное? — раздражённо спросил Сириус. — Эта девчонка с первого дня своего здесь, заметь, весьма странного появления, только и делает, что создаёт нам проблемы и просто нарывается.

— Но сейчас она перешла последнюю черту, — поддержал друга Джеймс. — Своих отношений с Лили я ей не прощу никогда.

— Ну вы же сами её задираете, — рассудительно заметил Римус. — Она всего лишь защищается.

— Ну да, твоё нападение на Снейпа три недели назад, вероятно, тоже вполне можно было назвать самообороной в таком случае,— резко оборвал его Сириус, и Римус неловко замолчал.

— Снейп был ещё цветочками по сравнению с этой занозой, — зло выплюнул Джеймс. — И с этим надо что-то делать. Лично я намерен её найти и душу из неё вытрясти.

— Как будем вытряхивать? — усмехнулся Сириус.

— На месте сориентируемся, — мгновенно откликнулся Джеймс.

— Не надо, парни, — голос Римуса звучал настойчиво. — Кто-то должен первым остановиться, иначе это никогда не кончится.

— Или остановить одну маленькую, но очень наглую девчонку, — упрямо заявил Поттер.

— А я согласен с Римусом, — робко подал голос Питер. — Она реально опасна, даже в одиночку. Чтобы её остановить, её придётся убить.

— Не паникуй, Хвост, — Сириус закатил глаза. — А если вы с Римусом боитесь, то мы справимся и самостоятельно.

Дальше Северусу услышать не удалось, потому что четвёрка гриффиндорцев удалилась за поворот коридора. Выждав некоторое время, Северус быстрой тенью скользнул за ними.

Они спустились на второй этаж и огляделись. Сириус замер, словно почуяв добычу, и уверенным жестом отодвинул в сторону идущих следом Джеймса и Римуса. Хвост, наткнувшись на спину Люпина, остановился тоже. Северус не мог видеть коридор из-за их спин, но взял палочку на изготовку, почувствовав неладное.

— Пришли поделиться новыми творческими успехами? — голос Пэнси прозвучал очень спокойно.

— Надеюсь, ты понимаешь, что сама виновата в том, что сейчас произойдёт? — вопросом на вопрос ответил Поттер.

— Джеймс, осторожно, пожалуйста! — предостерегающе крикнул Римус. — Нам и так достаточно проблем!

Питер нервно обернулся, сжав, но не решаясь достать палочку в кармане. Взгляд маленьких глазок наткнулся на Северуса, и Петтигрю вздрогнул. Снейп только, неприятно ухмыльнувшись, молча приложил палец к губам. Он не рассчитывал, что мальчишка подчинится, но напуганный гриффиндорец не издал ни звука, и лишь медленно попятился в сторону.

Взмах палочки Поттера стал своеобразным сигналом, и мощная разрушительная сила невербальных чар отшвырнула к стене всех четверых Мародёров. Северус вышел из укрытия.

— Нюниус? — поражённо произнёс Джеймс. — Исчезни, пока здоров.

— Экспеллиармус! — воскликнул Сириус, но Снейп успел уловить его движение и отразить заклинание.

Абсолютно молча вновь взмахнув своей волшебной палочкой, он равнодушно смотрел, как растерянных Мародёров атакует огромное множество крупных, агрессивных летучих мышей.

— Экспеллиармус! Петрификус Тоталус! Инкарцеро! — раздавалось почти одновременно, но ни одно заклинание не достигало Северуса.

Признаться, он не расчитывал на сопротивление Петтигрю, но в последний момент этот трус решил поддержать товарищей. Что ж, плюс один, но не критично. Даже странно, насколько легко тело вспоминало отработанные движения. Он не мог так, когда ему было шестнадцать.

Внезапно Сириуса осенило. Отразив очередное нападение летучей мыши, он взмахнул палочкой в своей руке, направив действие проклятия на... Пэнси. Мощная ударная волна отбросила девушку с такой лёгкостью, словно она была тряпичной куклой, и стекло высокого, арочной формы, окна, разлетелось вдребезги за её спиной.

Северуса словно окатило ледяным водопадом. Совершенно не задумываясь, что делает, и что можно демонстрировать зарвавшимся мальчишкам, а что нет, замирая от ужаса, он вылетел за ней в окно на самой высокой скорости, на которую только был способен...

Они сидели в том же самом классе, где сегодня уже так неблагополучно расстались, только теперь молчали, не решаясь нарушить тишину. Северус со всей доступной ему нежностью проводил пальцами, смазанными заживляющим бальзамом, по многочисленным порезам на её теле.

Пэнси не издавала ни звука, только доверчиво подставлялась его прикосновениям. Он успел подхватить её у самой земли, и только благодаря этому она отделалась малой кровью. Северус заметил особенно большой порез на пропитанной кровью мантии сбоку и посмотрел на Пэнси сочувственно и умоляюще. Зеленоглазая брюнетка, немного подумав, утвердительно кивнула.

Задержав дыхание, словно перед прыжком, Северус очень медленно, осторожно потянулся к пуговицам её мантии, во второй раз за сегодня, но в этот раз не встретил сопротивления. Тёмная ткань была отодвинута в сторону, и белая, грязная от крови рубашка Пэнси осталась последним теперь препятствием. Он ещё раз поймал её взгляд и, не заметив в нём протеста, так же медленно стал расстёгивать рубашку. Использовать магию он почему-то не решался.

Белая полоса плотной ткани её белья была единственным нетронутым кровью элементом одежды, но он сейчас едва ли замечал это. Взгляд пустых чёрных глаз был прикован к достаточно серьёзному порезу на её правом боку. Глубоко вдохнув, Северус уверенно прикоснулся к ране смазанными бальзамом пальцами. Кожа под его ладонью медленно затягивалась, оставляя на себе длинный бледный шрам. Смыв бальзам водой из палочки, он плеснул на руку немного бадьяна. Теперь от этого шрама на её теле не осталось и следа.

Однако совсем рядом был другой шрам. Тот, что она получила в момент своей последней смерти. Смерти из-за него. И этот шрам уже нельзя было смыть бадьяном. Он помнил, что тогда нужного компонента просто не оказалось рядом.

Пэнси смотрела на него, пристально, вопросительно и доверчиво. Он лишь покачал головой и едва коснулся того самого, несмываемого шрама. Он очень жалел сейчас, что вновь не смог её уберечь и, более того, фактически сам её убил.

Слов не было, и он просто вновь лёг на её колени. Так было гораздо проще спрятать щипавшие в глазах слёзы. Только сейчас он понял, насколько, на самом деле, она беззащитна. Особенно перед ним. И особенно сейчас. Даже несмотря на всё, что между ними произошло, несмотря на всю боль и все потери, она всё равно любила его и всё так же доверяла.

— Пожалуйста, никогда больше не смей умирать, — это единственное, что он смог выдавить через сжатое спазмом горло.

— А ты? — тихо спросила Пэнси. Удивительно, но она сейчас не пыталась закрыться или спрятаться. Так, словно была полностью одетой. Так, словно чувствовала себя в абсолютной безопасности.

— Что? — он поднял на неё серьёзный взгляд.

— Ты не умрёшь? — сдавленно пояснила она. Северус молчал. Он не мог ответить наверняка и не привык разбрасываться словами. — Прошу тебя, пожалуйста! Если я что-то для тебя значу — береги себя...

Голос Пэнси сорвался, он с удивлением почувствовал её слёзы на своих руках и осторожно коснулся влажной кожи у её глаз.

— Я буду беречь тебя, — ответил он, отодвигая в сторону упрямую седую прядку. — Только тебя.

Aerosmith/I Don't Wanna Close My Eyes

Шла уже вторая учебная неделя, а Каролина Шафик так и не вернулась в школу. Родители разводили руками, приглашая преподавателей на дом, но не могли заставить дочь посещать занятия в Хогвартсе вместе со всеми. Драко окончательно научился игнорировать странные видения и отличать реальность от плода своего воображения, но со зрением нужно было что-то делать. Дошло уже до того, что он выполнял домашние задания в тёмных очках, а все классные работы ему помогала писать Дафна. Он не представлял, что бы без неё делал и был ей очень благодарен за сочувствие, терпение и поддержку.

— Ты так ничего и не говоришь родителям? — спросила она, отыскивая для Драко на стеллажах нужную книгу по трансфигурации.

— Нет, — задумчиво ответил он. — Я просто не знаю, как буду говорить об этом с отцом и как он сможет мне помочь. К тому же, в темноте я вижу великолепно, а это весьма полезно при вечерних обходах.

— Не смешно! — хмуро отрезала Дафна. — Неужели тебе самому не страшно?

— А знаешь, я уже устал бояться, — Драко нервно потёр ладонью глаза. — Наверное, когда-нибудь это должно было случиться. Если честно, я серьёзно думаю о том, что должен помочь Поттеру. Что мы действительно всё делали правильно.

— Но мистер Малфой сказал, что мы не должны вмешиваться, — мягко возразила Дафна. — Ты не доверяешь ему, а доверяешь какому-то сумасбродному гриффиндорцу? Это действительно может быть очень опасно.

— А где гарантия, что потом не станет ещё опаснее? — резонно поинтересовался Драко. — Я видел, как умерла Пэнси. Я видел, как убили Асторию. Политика Тёмного Лорда не лишена смысла, но когда всё это задевает чистокровные семьи, это уже перебор. Мне кажется, здесь расовые вопросы уже давно не являются ведущими. Власть и вечная жизнь — вот всё, что его интересует.

— Ты долго об этом думал, — кивнула Дафна. — Я тоже не готова простить смерти Пэнси и Астории, но тебе не кажется, что мы слишком проигрываем в весовых категориях? Да, Том совсем маленький, но уже достаточно опасный. А в тандеме с профессором Роули я его вообще боюсь представлять. Действительно боюсь, Драко. Что мы можем сделать против сильного, взрослого мага, если даже твой отец предпочитает не вмешиваться?

— Мой отец слишком осторожен, Дафна, — ответил ей он. — И, скорее всего, сам ещё не определился, чего хочет. И я его понимаю. Если он сейчас выступит против Роули, то в случае победы нашего недодекана нам потом плохо придётся. И если он выступит на стороне Тёмного Лорда, а ничего не получится, нам не дадут жизни авроры. Поэтому он вполне правильно предпочитает оставаться в стороне. Не помогать, но и не препятствовать.

— А ты уже знаешь, чего хочешь? — Дафна пытливо заглянула в его глаза.

— Нет, — пожал плечами Драко. — Но я точно знаю, чего не хочу. Я не хочу, чтобы кто-то из дорогих мне людей снова умер. А значит, Поттера нужно беречь. Скорее всего, он единственный, кто способен ему противостоять.

— Она не умерла, — Дафна нежно обняла его сзади за шею. — Она жива, слышишь?

— Я же о ней не сказал сейчас ни слова, — удивился Малфой.

— Но ты и не спросил, кого я имею в виду, — она грустно улыбнулась. — А значит, я всё поняла правильно. Переживаешь за неё.

— Ревнуешь? — Драко недоверчиво приподнял брови и обернулся.

— Нет, — Дафна снова отошла к стеллажам. — В ревности нет смысла. Ты всё равно уйдёшь, если захочешь, независимо от того, буду я тебя ревновать или нет. Так что, пока этого не произошло, не вижу надобности из-за этого нервничать.

— Дафна-а-а, — нараспев протянул Драко, слегка улыбнувшись.

— Немного, — обречённо ответила та, с виноватой усмешкой воздев глаза к потолку.

— Иди сюда, — он похлопал рукой по подлокотнику кресла, на котором сидел.

Дафна покорно приблизилась и присела рядом. Она избегала смотреть ему в глаза. Драко вообще раньше редко видел её такой смущённой.

— Даже если бы я захотел, то у меня ничего не получилось бы с Пэнси, — взяв её за руку, вкрадчиво сказал он, изучая её лицо. — Думаю, что ты и сама прекрасно понимаешь это. Мы... хм... слишком разные. Поэтому ты вполне можешь не забивать свою умную головку всякой ерундой. Особенно когда Пэнси нет рядом.

Последнюю фразу он произнёс с хитрой усмешкой, и Дафна, вполне ожидаемо, отреагировала. Она возмущённо вскинула брови и с мягкой улыбкой слабо толкнула его в плечо.

Её протесты были редкими, а потому особенно ценными, и Драко нравилось находить новые способы, чтобы подразнить её или вывести из себя. Наверное, ему всё же просто не хватало импульсивности Пэнси, но говорить Дафне, что у неё есть поводы ревновать он, конечно, не собирался. Вместо этого он только привлёк её к себе и нежно поцеловал.

— Мистер Малфой, — раздался позади мягкий приятный голос. — Не могли бы вы зайти ко мне в кабинет? Ненадолго.

Вздрогнув, Драко обернулся. В дверном проёме библиотеки, судя по голосу, стоял Роули. Он чувствовал испуг Дафны и мог с уверенностью сказать, что сам чувствовал то же самое, но общение с Пэнси давало свои плоды. Малфой успокаивающе сжал ладонь девушки и спокойно поднялся с кресла.

— Разумеется, профессор Роули, — покладисто ответил он. — Мне как раз требовалось с вами поговорить.

Драко очень долго избегал общения с деканом и уже даже успел забыть некоторые элементы обстановки его кабинета. Хотя... Может, просто со дня его последнего посещения деканской комнаты здесь действительно многое изменилось?

— Наверное, следует добавить освещения, — доброжелательно улыбнулся Роули. — Полумрак слегка утомляет зрение.

— Нет, профессор Роули, мне вполне комфортно, благодарю, — в тон ему ответил Драко. — Так о чём вы хотели побеседовать?

— О нет, Драко, — Роули слегка склонил голову набок. — Сначала ты. На правах моего гостя. У тебя ведь тоже был ко мне разговор?

— Да, — утвердительно кивнул тот. — Я хотел спросить о Каролине Шафик. Она выбыла временно или будет обучаться дома на постоянной основе? Просто в списках по отчётам на её фамилии обычно возникает путаница.

— К сожалению, я не могу пока ответить на этот вопрос, — Роули задумчиво потёр подбородок. — С семьёй Шафик ведутся переговоры, о результатах я сообщу тебе сразу, как они появятся. И кстати, о семье. Это как раз то, о чём я хотел бы с тобой поговорить.

— О семье? — недоуменно переспросил Драко.

— Именно, — тепло улыбнулся Роули. — Скажи мне, Драко, твой отец ещё общается с Северусом Снейпом?

По коже Драко пробежал мороз. Какого тролля ему нужно от его отца? Как стоит ему отвечать и стоит ли вообще? И почему всем так нужен этот Снейп? Он что, настолько незаменимый?

— Да, профессор Роули, — наконец ответил он. — Они знакомы с детства, насколько мне известно.

— Замечательно, — на губах Роули расцвела удовлетворенная улыбка. — А сам ты давно видел вашего бывшего декана?

— С тех пор, как он уволился, я его не видел, — пожав плечами, не моргнув глазом, соврал Драко. — Кстати, о том, что отец с ним виделся после этого, я тоже не слышал. Вам нужен профессор Снейп или мой отец?

— Мне нужен кто-то, кто может беспрепятственно общаться с профессором Снейпом, — в голосе Роули прозвучала неловкость.

— А вы разве этого не можете? — удивился Драко.

— Выходит, что нет, — Торфинн только развёл руками. — Ваш бывший декан не отличается открытостью в общении. А мисс Шафик нужна помощь в освоении школьной программы по зельеварению. Профессор Снейп замечательный специалист и, возможно, он согласился бы поработать с ней, раз уж он предпочел уйти из школы. Сам я в силу своей занятости не могу этого сделать, ты же понимаешь. Хотя наверное, мне бы гораздо больше помогла мисс Паркинсон.

— Она нашлась? — вполне искренне, заинтересованно спросил Драко.

— К сожалению, нет, — грустно покачал головой Роули. — Но мы над этим работаем.

Драко едва не фыркнул. Работает он, как же! Если бы работал, знал бы уже о её связи со Снейпом, и о том, что Снейп почти мёртв, тоже знал бы. Очевидно, ему от Снейпа что-то нужно, но подойти и попросить страшно. И Малфой его прекрасно понимал.

— Кстати, мне казалось, что у вас отношения, — внезапно произнёс Торфинн с хитрой усмешкой. — Или моя информация устарела?

И снова Драко не знал, что ответить.

— Ну, вы же понимаете, профессор, — ответил он наконец, понизив голос до доверительного шёпота. — Пэнси девушка интересная, и у нас действительно были отношения... Но я не вижу смысла заключать себя в эмоциональную изоляцию, пока её нет. Дафна красива, и нас многое связывает. Вполне подходящий вариант, если вдруг Пэнси... больше не вернётся. Думаю, родители одобрили бы обе кандидатуры.

— Мой тебе совет, Драко, — неприятно ухмыльнулся Роули. — Не играй на чувствах. Кто знает, на что способна обиженная женщина.

— Разумеется, я выберу Пэнси, если она вернётся, — серьёзно кивнул Драко. — Дафна менее опасна.

— Я бы так не сказал, — Роули сочувственно покачал головой. — Она тоже способна на поступок. Однажды она уже подлила тебе приворотное зелье. Так где же гарантия, что она не способна подлить яду?

Драко застыл. Приворот? Да он блефует. Дафна не могла этого сделать! Или могла? Она всегда была честна с ним, разве нет? А с другой стороны, как бы она это сказала? "Прости, Драко, я случайно дала тебе приворотное зелье, выплюнь, пожалуйста"?! Спросить у неё? Да нет, бесполезно. В таком не признаются.

— Я могу идти? — растерянно выдавил он.

— Да, конечно, — мягко улыбнувшись, разрешил Роули. — И, если можно, попроси ко мне зайти и мисс Гринграсс тоже. Нужно обсудить внешний облик наших третьекурсниц. Переходный возраст — страшная вещь.

Драко дошёл до слизеринской гостиной медленно, едва не натыкаясь на стены, и устало сел на черный кожаный диванчик у камина. Было холодно.

— Драко, ты откуда такой потерянный?

Он узнал голос Крэбба.

— Да так, Роули сейчас разговор по душам устроил, — от шока даже врать не хотелось. — Кстати, Крэбб, будь другом, найди Дафну? Она была в библиотеке. Скажи, что Роули её тоже просит зайти. И позови Милли, пожалуйста. Сил нет совсем.

— Хорошо, Драко, — сочувственно согласился Винс. — Ты бы всё-таки сходил в больничку со своим зрением. Совсем никакой ведь уже.

— С моим зрением всё в порядке, ясно? — зло прошипел Драко. — И не вздумай кому-нибудь ещё это ляпнуть!

— Да понял, понял, — Винсент поднял руки в примирительном жесте. — Просто выглядишь ты реально хреново.

Сил не было даже ответить, поэтому Малфой просто устало закрыл лицо руками. Ну и как себя теперь вести?

— Драко, звал? — раздался рядом голос Миллисенты Булстроуд. Надо же, как он безошибочно уже научился различать звуки.

— Да, — не глядя на девушку, ответил он. — Роули позвал к себе Дафну, зачем — не знаю. Проконтролируй, ладно? Я ему не доверяю.

Миллисента ушла, не проронив ни слова, а Драко остался наедине со своими мыслями. Наверное, уже никогда и ничего не может быть как прежде. Приворот... Какая дикость. А может, Роули врёт? Вполне возможно, ведь Драко ещё может думать о Пэнси. Хотя зачем ему это? Наверное, только Пэнси смогла бы дать ответ.

Вспоминая их последний поцелуй, он всегда пытался переосмыслить ситуацию и понять. Пэнси же говорила что-то про Роули тогда, только он не придал этому значения, потому что все её объяснения выглядели довольно логично, но не менее бредово. Только сейчас Драко вспомнил, что незадолго до этого Роули беседовал с Дафной и, кажется, угрожал ей. Значит, Пэнси просто её по-своему защитила?! Значит, приворот был. А она ничего ему не сказала. Друг, называется.

Сейчас Драко был зол как никогда. Очень зол. Зараза она, а не друг! Вертит окружающими, как хочет. Даже Роули клюнул. Но ведь умная зараза! Интересно, он когда-нибудь перестанет ею восхищаться?

На смену восхищению и злости пришло непонимание. То, что он чувствовал к Пэнси, не мог чувствовать человек, одержимый приворотом к другой девушке. Что же здесь происходит, в этом долбаном замке?! Уехать бы сейчас домой, к маме...

Он любил Пэнси, но не так, как Дафну. Ему хотелось касаться Дафны, а о Пэнси он боялся обжечься. Ему хотелось Дафну защищать, а у Пэнси — искать защиты. Казалось, что Пэнси слишком взрослая в свои шестнадцать, в то время как с Дафной он был на одном, вполне уютном и понятном уровне. Он восхищался Пэнси, а Дафну хотелось носить на руках. Приворот исключает любую двойственность восприятия. Может, ему действительно просто нужно с Дафной поговорить?

Но на следующий день и позже девушка словно избегала его. Она никогда не оставалась с ним наедине, патрулировала коридоры только в одиночку и очень часто заходила к Роули с докладами, и Драко это категорически не нравилось. Перед глазами почему-то всё время вставали постоянные ночные визиты к Снейпу Пэнси, и он мог только неприязненно догадываться, чем всё это могло закончиться.

Драко пытался подходить к ней, передавать записки... Но на все его попытки у неё всё время находились отговорки. Она стала слишком серьёзной, замкнутой и ещё более незаметной, чем обычно, и Малфой всю голову себе сломал, пытаясь понять причину.

Наконец, устав теряться в догадках, он специально дождался её в общей гостиной после обхода. На часах было три, когда Дафна наконец вернулась, хотя Драко знал, что обход заканчивается в полночь.

— Привет, — настороженно поздоровался он. — Ты поздно сегодня.

— Было много работы, — устало ответила Дафна с грустной улыбкой. — А ты почему не спишь?

— Тебя жду, — честно ответил Драко. — Мне кажется, или ты меня избегаешь?

— Глупости, нет, конечно, — она нервно покачала головой. — Просто я очень устаю.

— Что ты делаешь у Роули столько времени? — в голосе Драко зазвучала сталь.

— Он требует отчёты, — пожала плечами она. — Третьекурсницы наши как с ума посходили. Прости, но это действительно очень утомительно. Я спать, с твоего позволения.

С этими словами Дафна быстро удалилась за дверь спален для девочек, не успел Драко и рта открыть. Ну и что здесь происходит? Всё же было нормально! Ладно, Поттер, ты победил. Жди завтра после обхода. Драко действительно необходимо самому выяснить, что с этим Роули не так. Миллисента всё равно молчит.

Eicca Toppinen/Alone in the Dark

Вокруг было... никак. Эта местность словно потеряла краски с тех пор, как Пэнси была здесь последний раз. А может, всё дело в том, что теперь на сером, потрескавшемся асфальте не было её крови? Северус не знал об этом, но она ни разу не была здесь, когда он просил её передать Эйлин Снейп записку с сообщением, что всё в порядке. Даже кровь Люпина Пэнси передавала ей через дедушку, но сейчас она должна была прийти сюда сама.

Встречаться с Эйлин категорически не хотелось, слишком хорошо Пэнси помнила их первую и последнюю встречу. Эта женщина презирала всех и вся, и невозможно было представить, как Северус выжил с ней одиннадцать лет под одной крышей, не замёрзнув насмерть и не отравившись ядом её слов. А ещё не хотелось оставлять Северуса одного в школе после произошедшего два дня назад.

Конечно, он взрослый человек и всё понимает про необратимые последствия лучше неё, но слишком уж он был зол на Мародёров, когда Блэк вышвырнул Пэнси в окно, едва не убив. А ещё — Пэнси не хотелось, чтобы Эванс видела его одного.

Да, Северус чётко дал понять, что любит только её, и она доверяла ему... Но очень не доверяла Лили. От слова совсем. Самое противное, что она ничего не могла с этим сделать: Северус прав, не нужно заставлять его её жалеть. Она понимала, что так ему будет сложнее всё забыть, и старалась больше не замечать рыжую гриффиндорку вовсе, хотя держать эмоции и колоссальную личную неприязнь под контролем было довольно сложно.

Бояться и сдерживать ревность стало вконец невыносимо, и Пэнси теперь находила гораздо больше смысла в словах Лауры, которая в своей обычной, ненавязчивой манере, посоветовала: "Позволь случиться тому, чего ты боишься. Только так можно понять, есть ли у страха смысл." И если она хотела хоть что-нибудь понять, то ей следовало отпустить Северуса, позволить ему самостоятельно решить, чего он хочет. В конце концов, этого требовала и её собственная гордость.

Дверь его дома. Всё такая же. Пэнси глубоко вдохнула и уже хотела постучать, когда сзади на её плечо легла чья-то тяжёлая ладонь. Девушка испуганно оглянулась. Позади неё стоял высокий, неопрятный и небритый мужчина со спутанными тёмно-каштановыми волосами и бледно-голубыми глазами, на его губах застыла неприятная, очень знакомая ухмылка, а стойкий, резкий запах алкоголя лишь довершал пугающий образ.

— Мистер Снейп, — выдохнула Пэнси. Она не могла его не узнать, уж слишком похожей была их мимика и способность появляться внезапно и незаметно при том, что внешнего сходства было довольно мало.

— Ты кто? — хмуро спросил он, неприязненно разглядывая незваную гостью. — Сев сейчас в отъезде, если ты к нему.

— Нет, я... — Пэнси замялась. — Я к вашей жене. Могу я увидеть миссис Снейп?

— Зачем? — мистер Снейп был крайне удивлён. — Знаешь, ты очень похожа на Сева. Тоже из этих ненормальных?

— Из ненормальных? — не поняла девушка.

— Неважно, — мужчина смотрел крайне настороженно. — Эйлин!

Он открыл дверь и вошёл в дом. Там даже мебель до сих пор стояла на том же месте, и Пэнси с интересом заглянула в дверной проём через его плечо, не решаясь войти.

— Эйлин, чёрт тебя побери! — снова позвал он. — Где тебя носит?

В маленькую гостиную степенно и неторопливо вышла мать Северуса. Скучающий взгляд был направлен куда-то мимо мужа, а руки выжидающе скрещены на груди.

— Ты её знаешь? — мистер Снейп едва обернулся на Пэнси. — Кто это? Она сказала, что к тебе.

В глазах миссис Снейп мелькнуло подобие интереса, и она слегка отклонилась в сторону, глянув через плечо мужчины.

— Да, всё верно, — ровно сказала она. — Это ко мне.

— Тогда какого хрена ты ждёшь гостей, а сама где-то шатаешься? — вскинулся её муж. — Опять со своим... дефектом... ничего не замечаешь?

— Опять пьян? — голос женщины звучал устало, но довольно равнодушно. — Иди спать, Тобиас.

— Я сам решу, когда и куда мне идти, понятно? — повысил он голос. — Сама сначала научись вести себя нормально, чокнутая!

— С собутыльниками своими так разговаривай! — гневно отрезала Эйлин. — Пэнси, кажется? Пройди за мной.

С этими словами Эйлин развернулась и быстро направилась в сторону подвала. Пэнси осторожно боком обошла злого как тысяча мантикор Тобиаса и устремилась в подвал дома. Кажется, там было что-то вроде лаборатории?

Надо признать, сейчас тесная ветхая комнатушка казалась куда более обжитой, чем в прошлый, один-единственный раз, когда она сюда заглядывала. Едва лишь Пэнси оказалась внутри, как Эйлин сразу взмахом палочки накрепко запечатала дверь.

— Вы говорили, что сегодня всё будет готово, — по телу Пэнси пробежала неясная дрожь.

— Уже, — сухо кивнула миссис Снейп.

— Как скоро раствор должен полностью подействовать? — сейчас Пэнси была как никогда благодарна Северусу за те самые занятия окклюменцией. Только это позволяло ей в данный момент чувствовать себя с этой Снежной Королевой почти на равных.

— Зависит от специфики предмета, — пожала плечами Эйлин. — Какой материал у артефакта?

— У артефакта? — осторожно переспросила Пэнси. Откуда она знает?

— То, что я живу с Тобиасом, ещё не значит, что я тоже деградирую, девочка, — презрительно поморщилась миссис Снейп. — У нас с ним всегда были немного разные интеллектуальные уровни. Естественно, я понимаю, для чего могут применяться такие растворы. Так ты ответишь на вопрос или нет?

Голос женщины звучал сейчас настолько нетерпеливо и раздражённо, а во взгляде было столько превосходства, что Пэнси тут же одолело неудержимое желание показать ей язык.

— Серебро, — по-змеиному прошипела она сквозь зубы.

— С характером, — равнодушно кивнув, прокомментировала Эйлин. — Серебро достаточно восприимчиво. Поэтому, думаю, что настаивать потребуется не более недели. В любом случае, нужно более подробно знать свойства артефакта. Одного материала мало, необходимо посмотреть на совместимость чар. Но думаю, что в этом Северус разберётся и сам. Сдаётся мне, он немного толковее тебя.

Так, спокойно, Пэнси. Скоро всё закончится и ты просто уйдёшь отсюда. Совершенно некстати вспомнились слова Северуса: "Не понимаю, почему ты боишься видеть мою матушку. Не съест же она тебя, в самом деле. Зато пока ты будешь с ней, ты в безопасности." Довольно странное у Северуса понятие о безопасности, надо признать. Здесь Пэнси реально рисковала просто захлебнуться в яде.

— Замечательно, — очень холодно и спокойно произнесла она. — Я могу идти или мне необходимо знать что-нибудь ещё касательно моих умственных способностей?

Эйлин впервые взглянула на неё с неподдельным интересом. На её губах заиграла насмешливая ухмылка.

— Ты даже отвечаешь в его манере, — ровно заметила она. — Кто ты для него?

— Просто помогаю однокласснику, — пожав плечами и не глядя миссис Снейп в глаза, не задумываясь, соврала Пэнси.

— Вы никогда не учились вместе, — жёстко отрезала та. — Ты из его реальности, и очевидно, что он здесь из-за тебя. Ты что-то значишь для него, уж слишком тщательно он оберегает любые мысли о тебе. Кто ты такая?

— Мне пора, миссис Снейп, — словно не слыша её слов, ответила Пэнси. — Не могли бы вы распечатать дверь?

Одобрительно усмехнувшись, Эйлин молча сняла заклинание.

— Возьми это, — она передала Пэнси большую колбу с готовым настоем. — Пусть Северус разберётся сам. Только не разбей, небьющейся посуды у меня, к сожалению, нет.

— Я очень постараюсь, — ехидно заверила Пэнси, отпуская колбу и тут же удержав её взмахом палочки у самого пола, однако миссис Снейп это, кажется, не сильно озаботило. Её лицо оставалось всё таким же непроницаемо спокойным.

— Терпения тебе, девочка, — усмехнулась она в момент, когда Пэнси выходила за дверь.

— Меня зовут Пэнси, — раздражённо передёрнула плечами та.

— Разумеется, — ядовито согласилась Эйлин. — Какая у вас разница? Лет пятнадцать?

— Двадцать, — Пэнси с вызовом посмотрела ей в глаза.

Эйлин только серьёзно кивнула, смерив её задумчивым взглядом, и резко захлопнула дверь.

Ну и что это было? Неужто одобрение? Да уж, по сравнению с собственной матушкой Северус был предельно простым и понятным человеком... Нужно торопиться в школу. Она соскучилась по запаху спокойствия, которое так же, как и Северус, пахло для неё травами, сыростью и заляпанным чернилами пергаментом.

— Куда торопишься, Паркинсон? На ужин ты уже опоздала! — окрикнул её Сириус. — Но у меня есть с собой чай, если хочешь.

— Спасибо, не надо, — резко отозвалась Пэнси. — У меня при виде твоей рожи-то несварение, а от голоса вообще язва.

— Что ты сказала? — вскочил Блэк. — Опять напрашиваешься? Очень глупо с твоей стороны, Снейпа рядом нет.

— Вот и живите пока, — язвительно усмехнулась она, не глядя на него. — Можете временно не бояться.

— Кого бояться? — вскинулся Джеймс. — Ваш серпентарий, что ли? Ну-ка иди сюда и ответь за свои слова!

— Потеряйся, — буркнула Пэнси, быстро обходя стороной приближающихся Мародёров.

— Джеймс, Сириус, хватит уже! — крикнул сзади Римус Люпин. — Она же ничего вам ещё не сделала! Это просто слова, а вы реагируете!

— Должен же кто-то прививать этим зелёным змеям понятия о правилах хорошего тона и манерах, — отрезал Сириус.

— Она вам ничего не сделала, — твёрдо и раздельно повторил Римус. — Не вздумайте её трогать.

— Ты же понимаешь, что ей просто не нужно было здесь существовать, Лунатик, — усмехнулся Джеймс. — Слишком много она нам проблем создала.

— Да не было бы никаких проблем, если бы вы к ней не лезли! — отмахнулся Люпин, подходя ближе.

— Лили её вообще не трогала, Римус, — серьёзно заметил Сириус. — Но Паркинсон это нисколько не смутило.

Не то чтобы Пэнси было какое-то дело до мародерских разборок, но противодействие Люпина было довольно интересным. Пока они ругались, гораздо разумнее было бы воспользоваться ситуацией и отойти в сторону, что она и сделала.

Её манёвр заметил один лишь Хвост, остальные были слишком заняты. Он нервно оглянулся на товарищей, очевидно, размышляя, стоит ли привлечь их внимание, но Пэнси, неприятно улыбнувшись, покачала головой, и Питер промолчал. Тогда Пэнси развернулась и быстрым шагом направилась к замку. Она знала, что не сможет справиться даже с двумя из них.

Она отошла уже достаточно далеко, так, что слова спорщиков стали почти неразличимы, когда яркая вспышка заклинания заставила её обернуться. Поттер или Блэк — она не знала, кто именно, — вероятно, хотели ударить её со спины, но чей-то щит защитил её... Люпин? Выяснять это совсем не хотелось. Пусть эти недоумки сами раздерутся. В смысле, разберутся.

В главном холле замка было пусто и прохладно, и только здесь Пэнси смогла позволить себе облегчённо выдохнуть. Какой тяжёлый день. Где же Северус?

Она нашла его у библиотеки, и он был не один. Ну и о чём они могут общаться с этой рыжей? С трудом подавив порыв зашвырнуть в них этой долбаной колбой, которая всё ещё находилась в её руках под мантией, девушка тихо подошла ближе и прислушалась, позволяя случиться тому, чего она боится, и молясь про себя Мерлину, чтобы проверка закончилась успешно.

— Ты один до сих пор меня поддерживаешь, — грустно произнесла Лили. — И знаешь, это заставляет о многом задуматься.

— О чём, например? — ровно спросил Северус.

— О том, правильно ли я расставила приоритеты, — вздохнула Лили. — Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что о дружбе не кричат. Её просто дружат и всё.

В её голосе прозвучала грустная улыбка. Северус же не проронил ни звука.

— Молчишь? — уже серьёзно спросила она. — Ничего не скажешь?

— Что ты хочешь услышать от меня, Лили? — спокойно произнёс он. — Я не могу оценить правильность или неправильность твоих суждений. Я сам живу первый раз. И мы все склонны ошибаться, хотя то, что является ошибкой для одного, для другого может явиться самым гениальным решением.

— Наверное, — задумчиво кивнула Эванс. — Мне нужно подумать об этом. И спасибо за поддержку.

Она сжала его руку и потянулась, чтобы поцеловать в щеку, однако Северус ловко увернулся.

— Прости, Лили, — сухо ответил он, покачав головой. — Наша недодружба не может дать чёткого понятия о уместности подобного её проявления.

— Зато я могу дать тебе такое понятие, — не выдержала Пэнси. — Ни черта это неуместно! Ни "дружба" эта дурацкая, ни её проявление, ни это недоразумение рыжее! Закончишь — дай знать.

С этими словами она быстро развернулась и пошла вниз, в подземелья. Да, он выдержал проверку, но легче от этого всё равно не становилось. И если он через пять минут её не найдёт, то Пэнси за себя не отвечает!

— Добрый вечер, леди, — раздался откуда-то сверху до дрожи знакомый голос.

Пэнси машинально попятилась назад. Как она могла его не заметить? Амикус Кэрроу стоял у дверей деканского кабинета и приторно улыбался.

— Вернулась уже от Снейпов? — спросил он, подходя ближе.

— Нет, конечно, что ты, — напряжённо ответила она. — На самом деле меня здесь нет, тебе просто кажется.

— А вы с чувством юмора, мадемуазель, — рассмеялся Амикус. — Люблю таких.

— Откуда ты знаешь, где я была? — Пэнси старательно следила за расстоянием.

— Ну ты даёшь, Пэнси, — весело откликнулся он. — Неужели ты думаешь, что мистер Паркинсон сам будет носиться туда с твоими поручениями и записками?

— Логично, — с досадой признала девушка. — Что тебе нужно?

— У меня конфиденциальное сообщение для тебя, — Амикус деловито подошёл к ней почти вплотную.

Дальше отступать было нельзя, и Пэнси впервые пожалела о том, что не пришла в эту реальность призраком. Так у неё хотя бы была возможность просочиться сквозь стену.

— Мистер Паркинсон будет ждать тебя у себя на этих выходных, — приблизившись к её уху, вкрадчиво прошептал Кэрроу. — Принеси с собой всё необходимое.

Ноги Пэнси подкосились, а дыхание сбилось. Ей казалось, что даже зрение от страха стало её подводить. Пошевелиться не представлялось возможным. Это снова происходит. Всё повторяется, как год назад. Её личность, желания и протесты не имеют значения. Она никто. Просто кукла, которая будет выполнять волю любого, в чьих руках окажется.

Только сейчас она поняла, почему весь этот год так старалась привлекать к себе внимание и идти вразрез с окружающим миром. Она пыталась хоть кем-то быть. Ей было необходимо чего-то хотеть или, напротив, не хотеть, и окружающие должны были об этом знать! Больше никто не должен был подавить её личность. Никогда. Она сама, и только она является полноправной хозяйкой своих мыслей, желаний и тела...

Пэнси казалось, что она справилась, что научилась сама контролировать свою жизнь, но так было лишь до тех пор, пока она вновь не увидела воплощение своих ночных кошмаров. Сейчас она поняла, что никогда не сможет ему сопротивляться. Душа может лишь умолять небо о помощи, но тело... Тело и разум, осознавая тщетность любых попыток освободиться, будут покорно молчать, позволяя его рукам всё так же ложиться на её талию, а его губам — легко касаться её шеи... По щекам беспомощно потекли слёзы.

Внезапно за спиной полыхнула яркая вспышка, и Кэрроу, схватившись за складки её мантии, замер и плавно осел вниз. Пэнси словно отпустило. Она поражённо смотрела, как под ним растекается лужа крови и как Северус, бледный, словно смерть, глубоко вдыхая, вновь резко поднимает палочку...

— Нет! — умоляюще-требовательно крикнула она. — Северус, не надо, пожалуйста!

Но в чёрных глазах полыхало пламя. Он не видел и не слышал её сейчас. Он чувствовал запах крови.

Пэнси только сейчас ощутила, что может двигаться, и заслонила собой что-то хрипло бормотавшего Амикуса, и лишь затем, заметив во взгляде Снейпа узнавание, порывисто обняла его за шею, отодвигая в сторону его волшебную палочку.

— Не надо, пожалуйста, успокойся! — быстро шептала Пэнси, заставляя его смотреть только на себя. — Так нельзя, ты же знаешь! Он должен быть живым!

И похоже, он услышал. Мягко отодвинув Пэнси в сторону, Северус медленно приблизился к почти обескровленному телу на каменном полу. Несколько раз плавно проведя над ним палочкой и произнеся нараспев что-то убаюкивающее, он молча отошёл к противоположной стене. Рука Пэнси быстро нырнула в его карман. Пузырёк с бадьяном лежал на своём обычном месте.

Амикус медленно поднимался, глядя на Снейпа поражённо и испуганно. Пэнси бросила ему бадьян.

— Быстро обработай от шрамов! — велела она. — И уходи.

— Снейп, ты совсем оборзел, что ли? — спросил этот недоумок, вместо того, чтобы немедленно сбежать. — Ревнуй поменьше! Она сама этого хотела, даже слова против не сказала!

Северус не ответил. Лишь волшебная палочка вновь резко метнулась в воздух, а тело подалось вперёд. Пэнси опасалась, что больше не сможет его удержать.

— Беги, идиот! — панически крикнула она. — Уходи, быстро!

И он послушался, вероятно, заметив что-то тёмное в наполненных яростью чернильных глазах...

Спустя час они сидели в том самом, любимом заброшенном кабинете на третьем этаже.

— Ничего не бойся, — успокаивающе шептал он, гладя её по голове. — Больше его не будет.

Но расслабиться у Пэнси не получалось. В голове вертелась мысль, вот уже полгода не дающая ей покоя.

— Северус, почему он мёртв? — спросила она, слегка отстраняясь и пытливо, очень серьёзно вглядываясь в его лицо.

— Я не знаю, — ровно ответил Снейп, целуя её нежно и очень осторожно...

Apocalyptica/Farewell

The Rasmus/Shot

Её ресницы дрожали во сне, отбрасывая на лицо длинные тёмные тени. Сидеть вот так, прислонившись к обшарпанной, неопределённого цвета стене класса, на тонкой, расстеленной на полу мантии, было довольно неудобно и достаточно холодно, но о том, чтобы поменять положение не могло быть и речи: Пэнси спала, положив голову на его колени. Северус только обновил на них обоих согревающие чары, внимательно следя за тем, чтобы вспышка заклинания её не разбудила.

Он откровенно ею любовался. Во сне она выглядела совсем уж невинно и беззащитно, и вспоминая, какая она бывает в периоды бодрствования, Северус только нежно улыбался одними уголками губ. Почему он не замечал раньше, как она красива? Почему для того, чтобы он научился воспринимать её как отдельную от Малфоя личность, с ней должно было произойти столько плохого? Но он больше никому не позволит причинить ей вреда, и никуда её от себя не отпустит.

Пэнси вздрогнула во сне и крепко сжала в ладони волшебную палочку. Северус нахмурился и вновь осторожно провёл рукой по её волосам, успокаивая и убирая с её лица седую прядку. Мягко разжав побелевшие от напряжения пальцы девушки, он положил её палочку рядом с собой. От греха подальше. Воздух начал потрескивать от магии.

Сейчас Северус жалел о своём срыве. Он не должен был этого делать и прекрасно понимал, что Кэрроу трогать нельзя, но так и не смог удержать эмоции. Это пугало.

В чём же дело? Если самоконтроль и дальше будет так его подводить, чего раньше никогда не случалось, то последствия могут быть действительно необратимы... Должно быть, во всём виновато его собственное тело. Юношеский максимализм и подростковые гормоны, будь они неладны! В такие моменты Пэнси, слава Мерлину, вела себя гораздо взрослее.

Она и правда сильно повзрослела за прошедший год, хотя Северусу нравилась её такая искренняя детская непосредственность, и он многое отдал бы за её улыбку. Проблема была лишь в том, что на губах этой девочки всё чаще возникала только его собственная кривая ухмылка...

Он в подробностях вспоминал прошедший вечер. Во время того самого разговора с Лили он понятия не имел, что Пэнси была рядом, и от её гневной язвительной реплики, надо признаться, слегка опешил, но ему была неожиданно приятна её ревность. Это значило, что он впервые в жизни был так сильно кому-то нужен.

— Ты пойдёшь за ней? — напряжённо спросила Лили.

— Да, — Северус быстро поднялся с места. — Прости, Лили, мне пора.

— Сев, но это глупо! — она только всплеснула руками. — Она же вертит тобой как хочет, а ты и рад! Ты вовсе не обязан ей подчиняться. Она встречается с Мальсибером, а тебя просто использует, неужели ты этого не видишь? И ты стал другим с тех пор, как она здесь появилась. Ты должен делать только то, что хочешь ты сам.

— Именно это я и делаю, — сухо ответил он. — Мне действительно пора.

Снейп откуда-то знал, куда ему нужно идти. Быстро направляясь вниз по лестнице к слизеринским подземельям, он мрачно думал о необходимости пообщаться с Мальсибером. Пусть держится подальше от Пэнси. Главное, чтобы она об этом не знала.

Когда он увидел Кэрроу, то не поверил своим глазам, только дыхание словно перехватило. Дальше он помнил плохо. Кэрроу уже не было рядом, когда Северус вновь начал воспринимать реальность. Теперь он ясно видел шок и испуг во влажном, тёмно-зеленом взгляде. Пэнси смотрела на него молча и медленно отходила назад. Он не должен был позволить ей уйти сейчас. Только не теперь.

Он быстро прижал её к себе. Первым порывом Пэнси было вырваться, и она попыталась оттолкнуть его, но Снейп держал крепко, нежно гладя её по волосам и нашёптывая что-то успокаивающее, и в конце концов девушка замерла. Не говоря ни слова, они поднялись на третий этаж. Северус не решался отпускать её руку. Только после того, как он запечатал за ними дверь, она обессиленно опустилась на пол и тихо заплакала.

Снейп с трудом подавил порыв подойти, и вместо этого, резко взмахнув волшебной палочкой, расстегнул сотни мелких пуговиц на своей мантии и расстелил её прямо на полу, у самой стены, рядом с Пэнси. Он откуда-то знал, что ему нельзя к ней прикасаться. Присев на мантию недалеко от неё, Северус только обхватил голову руками. Он понятия не имел, что ему нужно делать.

— Зачем ты вмешался? — глухо прозвучал в тишине её голос. — Почему?

Вопрос Северуса крайне озадачил. Он только промолчал, крепко стиснув зубы. Ему стоило больших усилий сдержаться и не посмотреть, что происходит сейчас в её голове.

— Он был прав, — продолжила девушка, так и не дождавшись ответа. — Я действительно не сказала ни слова против. Ты ненавидишь меня?

В голосе Пэнси прозвучало столько боли, что он почувствовал её физически. Она избегала на него смотреть. Северус сам осторожно тронул её за плечо.

— Я знаю тебя, — просто ответил он.

Пэнси резко обернулась и обняла его за шею, но он не ответил на объятие, и лишь облегченно вдохнул запах её волос. Он вспомнил только сейчас: в момент, когда Кэрроу был к ней так близко, Северус почувствовал пропитавший воздух ужас.

Конечно, он соврал ей. Он не мог признаться девушке, которую успокоил с таким трудом, что убил человека. Почему-то он чувствовал, что это надолго оттолкнёт её и сильно напугает. А она не должна была его бояться. Никогда. И пусть они с ней совершили в разное время один и тот же поступок, уж слишком не похожими были их мотивы.

Северус не знал, откуда Пэнси известно, что Кэрроу больше нет, но развивать эту тему дальше не было никакого желания, и он прервал ненужные расспросы девушки нежным поцелуем. Им не хотелось никого видеть. Их вполне устраивал этот пыльный, прохладный кабинет. Ничего страшного, если они не появятся сегодня в спальне и больничной палате. Трэверс и Эйвери прикроют.

Пэнси проснулась резко. Её взгляд был чётким и пронзительным, словно она не спала вовсе, и он вновь почувствовал в воздухе всё тот же страх.

— Я действительно виновата сама? — внезапно спросила она, кусая губы. — Пожалуйста, скажи мне правду!

— Нет, — сразу ответил Северус. — Ты прекрасно знаешь, что я никогда так не думал.

— Тогда за что? — в её вопросе было столько непонимания и болезненного отчаяния, что сердце жалобно заныло. — За что он со мной так? Почему именно я? Что я ему сделала?

Она снова плакала. Снейп только молча сжал её руку, мысленно проклиная себя за неспособность всё ей объяснить и понимая, что она задаёт вопросы, ответов на которые не существует. Любое его слово, любая фраза будут нелепы и более чем бессмысленны.

— Такого больше не будет, — тихо, уверенно и раздельно произнёс он. — Никогда.

Рассвет странно-радостным алым флагом ознаменовал начало нового дня. Северусу никогда раньше не приходилось чувствовать себя таким уставшим и счастливым одновременно. Жутко хотелось спать, а тело ломило от неудобного однообразного положения, но он ни на что не променял бы эту ночь.

— Прости, что заснула, — виновато произнесла Пэнси, поправляя одежду и наблюдая, как Снейп слегка морщится, поднимаясь с пола. — Нужно было просто отправить меня в спальню.

— В любом случае, уже поздно, — ухмыльнулся Северус. — Что у нас в первой половине дня?

— Нумерология, — неприязненно поморщилась она. — И сдвоенные зелья.

Пэнси отвернулась, сделав вид, что поправляет застёжки на одежде, но он знал, что так она пытается справиться со страхом. Накинув мантию и заклинанием приведя её в порядок, Снейп подошёл к ней и бережно развернул к себе за плечи.

— Скажи мне, что Кэрроу делал здесь? — серьёзно спросил он.

— Насколько я поняла, он работает на моего деда, — голос Пэнси прозвучал механически. — Он периодически бывает здесь по его поручению.

— Попроси мистера Паркинсона, чтобы он больше не использовал этого человека, — предложил Снейп. — Ты ничего ему не говорила?

Пэнси только испуганно помотала головой из стороны в сторону.

— Мне придётся объяснять причины своего требования, а дедушка и так задаёт слишком много вопросов, — наконец смогла выдавить она. — Я не должна вмешиваться в его дела, потому что не могу быть уверенной, что это ни на что не повлияет. А значит, он так и будет сюда приходить. По крайней мере, пока мы не вернёмся в свою реальность.

— Он ничего тебе не сделает, — спокойно произнёс Северус, уверенно заглянув в болотно-зелёные глаза. — Никто из них. Только никуда от меня не отходи.

Пэнси была его тенью все эти пару дней, оставшихся до выходных, только во время уроков отходила на своё место за партой, а Северус не спускал с неё глаз. И особенно с Мародёров, в рядах которых в последнее время словно чёрная кошка пробежала: Люпин теперь везде ходил один. Петтигрю сочувственно поглядывал на него, но открыто высказать ему свою поддержку не решался.

Таким образом, на тех самых сдвоенных зельях Мародёры не упустили случая отомстить Пэнси, а она, слишком вымотанная и раздавленная морально, даже не обратила внимания, что её зелье из красного стало тёмно-бордовым. Крылья златоглазок угрожали взорвать котёл уже через пару минут, и это заметила даже Лили, но, конечно, промолчала. Поттер и Блэк не знали, что действие крыльев златоглазок было возможно нейтрализовать слюной ехидны. Кстати, Пэнси тоже об этом не знала.

Сделав вид, что потерял пару игл дикобраза, Северус быстро прошёл к шкафу с ингредиентами за спиной Пэнси. Он помнил, слюна ехидны располагалась совсем рядом с теми самыми иглами, и не случится ничего непоправимого, если он возьмёт сейчас один флакончик... Он двинулся к своему месту, нарочно пройдя как можно ближе, практически вплотную, к Пэнси, и оставил флакончик в её руке. Она непонимающе обернулась.

— Пять капель, — сквозь зубы прошипел он. — Сейчас же.

Пэнси послушалась немедленно и беспрекословно, и на лицах Мародёров застыло крупное разочарование, когда её раствор вновь приобрёл положенный ярко-красный цвет.

— Слюна ехидны, Поттер, — самодовольно прошептал разозлённому Джеймсу Снейп. — Держу пари, ты не знал, что она нейтрализует действие крыльев златоглазок в сочетании со скрепляющим настоем.

— Да пошёл ты, Нюниус, — с досадой зло буркнул Джеймс. — Профессор нашёлся! Паркинсон свою учи в котёл смотреть во время занятия!

— Я бы тоже на твоём месте обратил больше внимания на собственный котёл, Поттер, — на губах Северуса заиграла неприятная ухмылка. — В отличие от крыльев златоглазок, стебель аконита действует не через пару минут, а мгновенно.

С этими словами он очень быстро, почти неуловимым движением, метко бросил в котёл Джеймса вышеназванный стебель и тут же нырнул под парту. Весь Слизерин, как по команде, повторил его манёвр, спрятавшись под изрезанными деревянными столешницами. Осторожно выглянув из-под парты и быстро убедившись, что с Пэнси всё в порядке, Северус удовлетворённо оглядел масштабы разрушения.

Поражённый и растерянный Слагхорн хватал ртом воздух и брезгливо очищал себя магией от липкой зелёной жижи. Тем же было занято и подавляющее большинство гриффиндорцев. И Лили тоже. Только МакДональд и Петтигрю с выражением крайнего шока на лицах высовывались из-под парт так же, как все представители серебристо-зелёного факультета.

Северус горько усмехнулся. Доверие, Лили. Доверие... Сама виновата. Петтигрю и МакДональд вот сообразили.

— Мистер Поттер, — устало выдохнул Слагхорн. — Что в вашем зелье делал стебель аконита?

— Это всё Снейп, профессор Слагхорн! — Поттера переполняли эмоции. — Это он кинул стебель в мой котёл!

— Это правда, мистер Снейп? — пожилой зельевар строго повернулся к Северусу.

— Нет, — не моргнув глазом, соврал тот. — Даже если бы я захотел это сделать, то где бы я достал стебель аконита?

— Он подходил к шкафу с ингредиентами! — упорствовал Блэк. — Кто знает, что он оттуда взял?

— Мистер Блэк, — поджал губы Слагхорн. — Если бы вы были немного внимательнее на моих занятиях, то помнили бы, что стебли аконита хранятся в противоположном конце класса. Но всё же, мистер Снейп, вынужден попросить вас вывернуть ваши карманы.

Пэнси смотрела на него молча и очень обеспокоенно. Вероятно, помнила, сколько всего хранится в карманах Северуса... Но в складках черной, летучемышиного покроя, мантии Снейпа было пусто. Беспалочковая магия сильно утомляет, конечно, но выражение бешеного негодования на лицах гриффиндорцев определённо того стоило.

— Но это действительно был он, профессор, — тихо произнёс Люпин. — Я видел.

— Попроси у Поттера очки, — насмешливо посоветовала ему Пэнси. — Видел он. Ничего такого не было, профессор Слагхорн. Поттеру самому нужно быть внимательнее.

— Но я не могу игнорировать заявление старосты, мисс Паркинсон, — растерянно ответил зельевар. — Мистер Люпин, вы уверены, что не ошиблись?

— Я уверена, профессор Слагхорн, что мистер Люпин ошибается, — мягко улыбаясь, очень тихо произнесла Лаура. — Мистер Поттер сам случайно уронил стебель в котёл. Я видела, но предупредить никого не успела.

— Подтверждаю, сэр, — серьёзно кивнул Эйвери. — Снейп тут ни при чём.

— Да, — уверенно закивали Вирджиния, Глория и Мальсибер.

В кабинете воцарилась звенящая тишина, и даже у Мародёров не находилось слов от возмущения. Впервые на памяти Северуса их курс действовал так сплочённо. Слагхорн озадаченно оглядывал класс, прикидывая, что же будет правильнее предпринять. Снейп усмехнулся: он бы долго не размышлял. Снял бы баллов по тридцать и назначил бы отработки всему курсу. Но Слагхорну портить отношения с представителями знатных родов было не выгодно.

— Мистер Поттер, останетесь после занятия и уберёте класс, — наконец решил он. — Всё-таки, это было ваше зелье. Остальные свободны.

Выходя из класса, Пэнси лишь слабо улыбнулась Снейпу и благодарно сжала его ладонь, и это было гораздо желаннее любого "спасибо". Он восхищался ею. Изо дня в день существовать с этой болью, договариваться со страхом и удерживаться на самом краю собственной личности было невыносимо, и чтобы это понять, ему потребовалось лишь на пару мгновений уловить весь спектр её эмоций вчера...

Память — яд. Она методично, каждый день отравляет свою жертву, медленно убивая, разрушая её изнутри и не оставляя шансов на спасение. Он теперь ясно понимал: случившееся год назад не закончилось в тот день, когда он доставил Пэнси обратно в школу, и даже тогда, когда он убил Кэрроу. Оно не закончится никогда, оно будет происходить каждый день в её мыслях, душе и памяти. Каждый долбаный день!

А может, заставить её забыть? Он задумчиво и серьёзно опустил взгляд на свою волшебную палочку. Нет. Этого нельзя было делать. Отравленную злом душу нельзя исцелить, и пусть лучше она помнит и знает причины своего состояния, чем мучается в догадках, не понимая его происхождения. Он просто постарается дать ей ощущение безопасности.

Когда подошли выходные, Пэнси сама попросила его пойти к мистеру Паркинсону с ней. Выпив снотворное зелье, которым мадам Помфри теперь пичкала его каждый вечер под своим присмотром после того, как они с Пэнси провели ночь в заброшенном кабинете на третьем этаже, а не на положенных им местах, Северус притворился спящим и покинул палату через окно сразу после того, как главный колдомедик Хогвартса вышла за дверь Больничного крыла. Пэнси уже ждала его внизу, с двумя мётлами в руках.

— Как у тебя получается не спать после убойной дозы снотворного? — заинтересованно спросила Пэнси, подавая Северусу одну из мётел.

— Одна ягода белладонны под язык — и состав снотворного распадается, — самодовольно пояснил Северус.

— Но она ядовита! — испуганно прошептала Пэнси.

— Нисколько, если на ней нет механических повреждений, — отмахнулся он. — Её нужно раскусить, только когда снотворное оказывается во рту.

— А стандартный ингредиент зелья нейтрализует яд белладонны, — поняла Пэнси. — Но своё усыпляющее свойство лаванда и валериана теряют.

— Двадцать баллов Слизерину, — довольно усмехнулся Снейп. — Давай быстрее, нужно постараться вернуться до утра.

Дверь красивого богатого особняка открылась мгновенно, стоило лишь Пэнси появиться на его пороге. Их совершенно точно ждали. Мистер Паркинсон лично их встретил.

— Здравствуй, девочка моя, — на его лице отразилась неподдельная радость. — Очень по тебе соскучился.

— Доброй ночи, дедушка, — тепло улыбнулась ему Пэнси. — Прошу прощения за поздний визит, но расписание занятий в Хогвартсе диктует свои условия. Я не одна. Надеюсь, ты не против?

Взгляд мистера Паркинсона стал настороженным. Он смерил Северуса недоверчивым взглядом и вряд ли остался доволен.

— Северус Снейп, — вежливо представился его незваный гость.

— Тайлер Паркинсон, — сухо кивнул хозяин дома. — Наслышан о вас, мистер Снейп. Сэнди!

Рядом мгновенно материализовался маленький лопоухий эльф.

— Принеси три чашки зелёного чая с бергамотом и вазу с конфетами в гостиную, — распорядился мистер Паркинсон. — Пэнси, Северус, располагаетесь, пожалуйста, я скоро спущусь.

И мистер Паркинсон удалился по лестнице наверх, в кабинет. Конечно, Северус не ожидал тёплого приёма и привык к неприязни окружающих, но сейчас почему-то всё равно было не по себе. Возможно, всё дело было в неверии, неясно мелькавшем во взгляде мистера Паркинсона?

— Наверное, мне не нужно было здесь появляться, — спокойно сказал он Пэнси.

— Ты что, боишься моего дедушку? — ехидно ухмыльнулась она. — Не съест же он тебя, в самом деле.

— Язычок спрячь, яд капает, — вкрадчиво произнёс Северус, осторожно привлекая её к себе и легко касаясь губ девушки. Припомнила, всё-таки.

Пэнси быстро ответила на поцелуй и сразу отстранилась. В комнате появился домовой эльф с большим старинным подносом в руках.

— Можешь быть свободен, Сэнди, — сказала Пэнси. — Мы позовём, если ты понадобишься.

Домовик исчез с громким хлопком, а в комнату вошёл дедушка. В его руках было то самое серебряное кольцо, и теперь он с интересом поглядывал на Северуса, на пальце которого красовалось сейчас точно такое же.

— Пэнси, ты ничего не хочешь мне объяснить? — серьёзно поинтересовался мистер Паркинсон у внучки.

— Северусу тоже нужно вернуться, — утвердительно кивнула она. — Только не полностью.

— Именно поэтому моё кольцо не нуждается в волчьем зелье, — объяснил Снейп. — Мне как раз наоборот необходимо разделить душу и тело. Но для кольца Пэнси настой готов.

Она поставила на кофейный столик колбу, которую ей передала миссис Снейп. Кулон в форме сердца тоже лёг рядом.

— Он тоже из твоего времени? — недоверчиво уточнил мистер Паркинсон.

Пэнси медленно кивнула и крепко сжала руку Северуса.

— Каким образом ты существуешь здесь во плоти, если твоё тело осталось там? — мистер Паркинсон перевёл напряжённый взгляд на Снейпа. — Это возможно, только если ты...

— Существовал в обеих реальностях, — кивнул он. — Совершенно верно.

— Сколько тебе лет, Северус? — нервно поинтересовался мистер Паркинсон.

— Достаточно для того, чтобы понимать специфику действий с материей времени, — спокойно ответил Снейп. — Мы не сможем покинуть эту реальность, пока не заметём следы нашего здесь пребывания, просто потому, что в противном случае нам некуда будет возвращаться.

— Память много значит, Северус, — сухо ответил ему мистер Паркинсон. — Даже если вы не допустили необратимых последствий, она может серьёзно изменить вашу реальность.

— Вот об этом мы и хотели тебя попросить, — Пэнси беспокойно теребила складки своей мантии. — Нам нужно, чтобы обо мне никто не помнил. Нам нужно, чтобы ты занялся зельем забвения и восстановлением артефакта Гринграссов. У тебя больше свободы манёвра, а у Северуса в школе сильно связаны руки. Днём он вынужден бывать на занятиях, а ночью находиться в Больничном крыле под присмотром мадам Помфри, чтобы не привлекать внимания.

— Понимаю, — впервые на губах мистера Паркинсона появилась лукавая усмешка. — Именно поэтому он находится здесь ночью.

— Я не могу сбегать из Больничного крыла каждую ночь, — Северус был крайне серьёзен. — А если упустить время, то мы задержимся здесь на ещё больший, совершенно неопределённый срок.

— Ты можешь помочь? — Пэнси взяла дедушку за руку и умоляюще заглянула в глаза.

— Конечно, девочка моя, — ласково улыбнулся он. — Когда всё будет готово, я сообщу тебе через Амикуса.

— Нет, — резко ответил Северус. — Вы должны всё делать самостоятельно, мистер Паркинсон. Мы не можем доверять посторонним.

— Но мне в любом случае придётся прибегнуть к помощи специалистов! — в голосе Тайлера зазвучало раздражение. — Я не обладаю достаточно глубокими познаниями касательно артефактов!

— Зато я ими обладаю, — жёстко перебил его Снейп. — От вас требуется только выполнять мои инструкции.

— Твои инструкции? — с плохо скрываемым презрением уточнил пожилой волшебник.

— Я понимаю, что выгляжу на семнадцать, — ухмыльнулся Северус. — И вам сложно воспринимать меня как полноценного адекватного человека, но достаточно вспомнить, что я смог сюда попасть намеренно, чтобы убедиться, что я действительно знаю, о чём говорю, мистер Паркинсон.

Тайлер молча очень долго всматривался в лицо Северуса. Выражение его лица было крайне задумчивым и серьёзным. Вероятно, сейчас он принимал решение.

— Поверь ему, дедушка, — наконец, не выдержала Пэнси. — Он правда всё понимает лучше кого бы то ни было.

— Хорошо, — через силу выдавил он. — Что тебе нужно?

— Пергамент, перо, чернила и кольцо Пэнси, — не задумываясь, ответил ему Северус.

Получив всё необходимое, он удалился в кабинет Тайлера и исследовал кольцо со всей тщательностью, на которую только был способен. От этого зависело самое дорогое, что у него осталось: её жизнь. Кое-какие чары пришлось восстанавливать, некоторые — слегка изменить, чтобы не возникло противоречия с компонентами раствора.

Похоже, на восстановление свойств артефакта потребуется дней шесть, но ждать в любом случае придётся до середины февраля, ведь только тогда в замке точно будут почти все его обитатели... Все, кто может помнить Пэнси. В любом случае, у мистера Паркинсона будет время приготовить зелье забвения... Или купить. А дальше Северус уже сам поменяет его состав. Он уже знает, что нужно сделать.

Вернувшись в гостиную, он обнаружил, что Пэнси спала, и её дед предупреждающе замахал руками, призывая Снейпа вести себя потише. Жестом обозначив необходимость выйти из комнаты, Тайлер провёл его просторную светлую комнату с большим прямоугольным столом в её центре. Очевидно, это была столовая.

— Закончил? — серьёзно спросил он Северуса. — Пэнси не дождалась тебя, уснула.

— Боюсь, мне всё равно придётся её разбудить, — ровно сказал он и подал ему исписанный пергаментный свиток. — Здесь всё, что вам требуется сделать. Но вынужден настаивать, чтобы вы не привлекали к работе с артефактом посторонних лиц.

— Надеюсь, ты действительно знаешь, что делаешь, — покачал головой Тайлер. — Хотя на самом деле, я рад, что она будет не одна. Она восхищается тобой и очень доверяет, хотя тебе явно не менее тридцати лет... Но то, что ты нашёл её, действительно о многом говорит.

По коже Снейпа пробежал мороз, но лицо осталось непроницаемым. Мистер Паркинсон, очевидно, понял гораздо больше, чем посчитал нужным озвучить. Теперь он смотрел на него как на равного. Что Пэнси ему сказала?

— Почему вы меня не разбудили? — раздалось за их спинами. — Нам нужно быть в школе, чем быстрее, тем лучше.

Тайлер и Северус обернулись почти синхронно. Пэнси стояла у входа в столовую, скрестив руки на груди и сонно улыбаясь.

— Нам действительно пора, — вновь обернувшись к мистеру Паркинсону, произнёс Снейп, на что маг только понимающе кивнул.

— Береги её, — вполголоса, чтобы Пэнси не слышала, попросил он Северуса, провожая их за дверь, однако ответом ему был только молчаливый, пронзительный взгляд...

Lifehouse/By Your Side

The Beatles/And I Love Her

— Ты можешь не подпрыгивать при ходьбе? — раздражённо спросил Малфой. — И вообще, смотри, куда идёшь, мне всё время приходится тебя направлять!

— Потому что здесь темно! — огрызнулся растрёпанный Поттер. — А если тебе что-то не нравится, то ты вполне можешь выйти из-под моей мантии-невидимки.

— Ага, сейчас, только подойдём поближе к Роули, — поджал губы Драко.

— Тихо! — осадил его Гарри.

Они подошли к плохо освещённому участку коридора у кабинета слизеринского декана.

— Что мы вообще здесь делаем? — Гарри повернулся к Малфою и пытливо уставился в его лицо.

— Сейчас увидишь, Поттер, — нетерпеливо отмахнулся тот. — Только помолчи.

Дверь кабинета открылась, и в коридор вышла Дафна. Драко с усмешкой глянул на часы: три ноль ноль. Роули вышел сразу следом.

— Завтра можешь отдохнуть, Дафна, — устало улыбнулся он девушке. — Я буду несколько занят. Хотя у меня стойкое ощущение, что ты отдыхаешь каждую нашу встречу, и совсем не стараешься...

— Конечно, нет, профессор! — горячо заверила его Дафна. — Я делаю всё, что умею...

— Значит, нам нужно чаще встречаться, — вкрадчиво прошептал он, приблизившись к её уху. — Чтобы ты умела немного больше.

— Я готова, профессор Роули, — мягкий голосок Дафны прозвучал необычно.

Что это? Неужели... страсть? Девушка слегка прикрыла глаза и поднялась на носочки, потянувшись к декану, но он осторожно за плечи отстранил её.

— Ты же понимаешь, что это недопустимо, — ласково произнёс он, глядя в её широко распахнутые голубые глаза.

Она тихо вздохнула и кивнула с сожалением и некоторым разочарованием, а Драко едва справился с подступившей к горлу тошнотой. Что здесь, тролль возьми, происходит? Не иначе, как место слизеринского декана тоже проклято. Но почему они постоянно выбирают именно его девушек?!

Поттер рядом настойчиво пихал его в бок, но Драко без труда это игнорировал. Боль от локтя Поттера была ничем в сравнении с тем, что творилось в его сердце, и если раньше он думал, что разговор с Дафной поможет ему во всём разобраться, то сейчас совсем не был в этом уверен. Он даже не был уверен, что хочет с ней теперь разговаривать, хотя... Нет. Всё-таки хочет.

— Иди спать, Дафна, — тихо попросил её Роули.

Та покладисто кивнула и отправилась в сторону общей слизеринской гостиной, а Роули внезапно посмотрел прямо на то место, где под мантией-невидимкой стояли двое мальчишек. Драко задержал дыхание и замер, тщетно пытаясь усмирить бешеный стук испуганного сердца. Он чувствовал, что Поттер рядом тоже боится пошевелиться.

Едва только Дафна скрылась за потайной дверью, как Роули быстро взмахнул палочкой.

— Гоменум Ревелио! — вполголоса произнёс он с неприятной ухмылочкой. Теперь он точно знал, что перед ним кто-то есть.

Роули решительно направился к ним так, словно видел сквозь мантию-невидимку. Рука Драко мгновенно нырнула в карман и нащупала предусмотрительно оставленный там ранее Порошок Мгновенной Тьмы.

В тот момент, когда щепотка порошка упала на пол, весь коридор поглотил плотный, непроницаемый мрак, а Драко, схватив растерявшегося и слепого, как и Роули, Поттера, быстро рванул к выходу из подземелий. Порошок Мгновенной Тьмы на слизеринца, как выяснилось, тоже не действовал, но о особенностях своего зрения вполне можно было подумать и позже, в более подходящей и спокойной обстановке.

— Что это было? — хватая ртом воздух от быстрого бега, пораженно поинтересовался Гарри, когда они остановились у самого входа в гриффиндорскую гостиную.

— Какая разница? — по привычке огрызнулся Драко. — А ты ещё хотел Уизли с собой брать! Попались бы как пить дать!

— Я о подружке твоей, вообще-то, — с негодованием уточнил Поттер. — Где гарантия, что ты нас тоже не предашь?

— Вот, — Драко сунул под нос недалёкому очкарику горсть спасительного порошка. — Ну, это так, кроме Обета. И Дафна не предатель!

— Тогда что это было? — твёрдо повторил вопрос Гарри.

— Если бы я знал, — раздражённо буркнул Драко. — Дай мне свою мантию.

— А больше тебе ничего не нужно? — Гарри, кажется, слегка опешил от такой наглости. — Ты говори, не стесняйся!

— Поттер, если ты ещё не заметил, то ты находишься у входа в свою гостиную, — приторно-ласково объяснил ему Малфой. — А мне до своей ещё нужно добраться, и желательно без приключений. И вообще ты мне должен! Именно благодаря мне мы сбежали!

— Ладно, — нехотя решил Поттер. — Но что мы будем со всем этим делать? Мне это по-прежнему не нравится! И я предлагаю сказать обо всём Дамблдору.

Драко задумался: слова гриффиндорца теперь не казались ему такими бессмысленными.

— Тролль с тобой, Поттер, — сквозь зубы выдавил он. — Рассказывай. Верну тебе мантию после того, как доложишь о результатах.

С этими словами Малфой вырвал из рук обалдевшего черноволосого мальчишки невесомую серебристую ткань и быстро удалился прочь, на ходу проверяя собственную невидимость.

На протяжении всей следующей недели Драко пытался вновь поговорить с Дафной, и вновь безуспешно. Она всё так же избегала его и поздно возвращалась на факультет, а о том, чтобы встряхнуть её так, как Пэнси, и удержать силой, не могло быть и речи: он никогда бы с ней на такое не решился.

Судя по поведению Роули, он не догадывался, кого смог почувствовать той ночью в коридоре, а Дафна так ему ничего и не рассказала. Слизеринский декан как обычно вёл занятия и занимался делами факультета, был весьма общителен и доброжелателен с окружающими, и только Драко и трое гриффиндорцев знали, с кем в действительности имеют дело.

Поттер сообщил, что Дамблдор советовал не беспокоиться о Роули и ни в коем случае никуда не влезать, почти слово в слово повторяя слова Люциуса Малфоя, и что Тайная Комната под надёжной охраной, однако что именно Роули там нужно, Директор предпочёл промолчать. Золотое Трио на время успокоилось, вероятно, под давлением этой заучки-грязнокровки, и только для Драко сидеть сложа руки было совершено невыносимо.

А ещё к нему подходила Астория. Её очень беспокоило состояние сестры и она живо интересовалась, что Драко об этом известно, не подозревая, что он тоже находится в пугающем неведении. И после этого разговора слизеринец решился попробовать снова.

До Дня Святого Валентина оставалось ещё целых две недели, но Драко это мало волновало. Он видел в этом повод. Мизерный и притянутый за уши, но вполне реальный и выполнимый шанс.

— Дафна, — окликнул он совсем не заметившую его от усталости девушку, когда она вновь возвращалась на факультет в три часа ночи.

Дафна таяла на глазах, и сейчас это было особенно заметно. Она и раньше была очень хрупкой, а теперь и вовсе превращалась в тень. Как же ему хотелось её обнять! Но, конечно, в данное время об этом не могло быть и речи.

Дафна повернулась к нему всем телом и через силу, очень слабо улыбнулась. Сердце Драко жалобно заныло. Он сделал к ней пару шагов и остановился, не желая спугнуть.

— Снова много работы? — он добавил в голос как можно больше искреннего сочувствия.

— Да, — устало ответила она, отступив ко входу в слизеринские спальни девочек. — Очень хочется спать.

— Я не отниму много времени, — умоляюще прошептал Драко. — Просто через две недели будет праздник. Вполне логично, что я хотел бы провести его с тобой. Мы очень давно не имели возможности даже пообщаться. Пожалуйста, давай отдохнём! Просто сходим в Хогсмид, просто поговорим... Я не могу так больше.

Губы Дафны дрогнули и сжались в тонкую линию. Очевидно, ей стоило больших усилий заставить себя произнести неизменную, заранее заготовленную фразу:

— Нет, Драко, прости. Я действительно занята. Слишком много работы.

Сил больше не осталось, и Драко тяжело опустился в тёмно-зелёное кресло, обхватив голову руками. Он слышал, как она тихо направилась к дверям спален. Слишком уверенно. А значит, слишком нерешительно...

— Ты всегда будешь мне нужна, — очень тихо, не глядя на неё, прошептал он. — И я подожду.

Глаза щипало, и от попыток контролировать дыхание заложило уши. Никогда ещё ему не было так плохо... Хотя нет. Было. Когда Пэнси умерла. Он не заметил, как голубоглазая слизеринка приблизилась к нему. Более того, ему даже казалось, что она действительно уже ушла, но девушка присела рядом на корточки и взяла его за руку: он чувствовал лёгкий цветочный запах её волос.

Он быстро поднял на Дафну взгляд. Она смотрела сочувственно и нежно, а в небесно-голубых глазах едва сдерживаемыми солёными потоками плескалась невыносимая боль.

— Прошу тебя, попробуй ещё раз найти профессора Снейпа, — очень тихо, умоляюще прошептала она. — Пожалуйста. Или хотя бы Пэнси.

С этими словами она быстро поднялась и убежала в комнаты, оставив озадаченного мальчишку сходить с ума от беспокойства и теряться в миллионах самых невероятных догадок и предположений...

Драко едва дождался выходных. Дорога к дому Снейпа была уже очень знакомой, и расстояние в пять маггловских кварталов он преодолел довольно быстро, однако вспомнив, с кем столкнулся здесь в прошлый раз, решил не стучать. Как выяснилось, его опасения не были напрасными.

Отец снова был здесь. Драко видел его в одно из мутных окон старенького домика. Он нервно прохаживался по комнате вдоль дивана с телом Северуса Снейпа и периодически поглядывал на часы, словно ждал кого-то, и вскоре Драко понял, кого именно.

К дому подошла смутно знакомая ему внешне женщина с длинными, пшеничного цвета, волосами и ярко-синими глазами, и уверенно постучала. Отец открыл ей со всей возможной поспешностью, и младшего Малфоя охватила паника: сейчас дверь захлопнется, и он ничего не поймёт!

В нервных поисках помощи взглядом Драко заметил на спинке дивана в маленькой гостиной растрёпанную серую птичку. Джокер! Он очень тихо указательным пальцем постучал в стекло. Птиц услышал и поспешно слетел на подоконник, клювом повернув неплотно закрытый оконный засов... Умница, на самом деле. Зря отец о нём отзывался так пренебрежительно.

Кстати об отце: он и его (или всё-таки Снейпа?) поздняя гостья расположились в креслах слева и справа от дивана. Женщина не сводила с Декана растерянного и сочувственного взгляда, который почему-то напомнил Драко взгляд Дафны в ночь того странного, полусостоявшегося разговора. Теперь он мог слышать их разговор.

— Это б-б-бесполезно, Люциус, — наконец произнесла она под настойчивым вопросительным взглядом Малфоя-старшего.

— Говори яснее, — раздражённо оборвал её он. — Ты сделала анализ его крови на наличие зелий, как мы договаривались? Если помнишь, успешность этого мероприятия выгодна и тебе, Мэри. Я уверен, что он под приворотом, потому что другого объяснения его одержимости этой девчонкой просто нет. И рано или поздно это убьёт его окончательно. Я не смогу всё время перекраивать его планы, это, знаешь ли, довольно сложно, учитывая уровень его интеллекта.

— Вот именно, — с досадой произнесла женщина. — И именно п-п-поэтому приворожить такого м-мага, как он, практически н-н-невозможно. Ч-что и подтвердили р-р-результаты исследований.

— То есть? — не выдержав, вскочил Люциус. — Ты хочешь сказать, что он сам так... вляпался?

Последнее слово Малфой, понизив голос, через силу выдавил сквозь зубы, так, что Драко едва различил его по губам и контексту. Женщина только молча кивнула, поджав губы.

— П-п-по крайней мере, это т-точно не зелья, — уточнила она после паузы. — В его крови н-н-нет ничего, кроме зелья, которое ты ему дал.

— Какое посоветовала, такое и дал, — недовольно буркнул Люциус. — Может, есть какие-то другие способы воздействия, в обход алхимии? Вы, женщины, в этом ведь лучше разбираетесь!

— Мне такие н-н-неизвестны, — поджав губы, ответила ему Мэри. — В-возможно, он сам знает об этом гораздо б-б-больше, но сейчас...

Она осеклась, судорожно вдохнув и смерив грустным взглядом бледное тело на диване. Люциус нервно сделал по комнате ещё пару кругов и обернулся к ней.

— Давай его возвращать, — предложил он. — Мне это не нравится! Кто знает, выживет ли он вообще!

— Д-д-должен выжить, — с сомнением покачала головой Мэри. — Он долго к этому г-г-готовился, а у Северуса почти никогда н-н-не случалось промахов. К тому же ты знаешь, ч-ч-что он сделает, если его вернуть против его в-в-воли в случае, если он не успеет д-д-довести начатое до конца. С-сначала он нас у-убьёт, а п-п-потом просто умрёт п-повторно, чтобы з-закончить дело.

Люциус устало опустился в кресло и обхватил голову руками. Он понимал, что Мэри права, и нужно дать Снейпу разобраться самому, но беспокойство не покидало.

— Ну хорошо, предположим, что Сев доделает все дела и вернётся... с ней, — через силу произнёс он. — Что тогда? Ты представляешь, что будет, если он и дальше станет идти поперёк общества? Всё это не нормально. Его просто уничтожат. Врагов у него достаточно, и эта девочка многим перешла дорогу. И если она вновь окажется в опасности, то мы вернёмся к тому, с чего начали.

Люциус раздражённо кивнул на тело Снейпа, демонстрируя наглядно с чего они, собственно, начали. Мэри только болезненно поморщилась, прикусив губу.

— В-в-в любом случае, мы ничего н-не сможем сделать, — грустно заметила она. — Если он з-з-захочет с ней быть — он будет.

С этими словами она встала и быстро поцеловала Снейпа в щёку, а затем поспешно удалилась за дверь. Драко почти слился со стеной в попытке стать как можно более незаметным, и Мэри, к счастью, не обратила на него внимания.

— Это мы ещё посмотрим, — в сердцах выплюнул Люциус Малфой за плотно закрытой дверью старенького домика. Никогда раньше Драко не слышал в его голосе такой злой, безапелляционной решительности...

Muse/Con-Science

Пэнси не любила спать одна. С некоторых пор в уютной слизеринской спальне для девочек ей было холодно и страшно. Их с Северусом первая и единственная ночь рядом многое изменила, и теперь она с трудом переносила каждое мгновение, проведённое не вместе. Она понимала, что это не нормально, и что так не должно быть, но ничего не могла с этим сделать: ощущение спокойствия, надёжности и безопасности ей давал только он.

Удивительно, как за одну ночь меняется восприятие. Северус просто был рядом, практически не делая попыток заговорить с ней или прикоснуться, и именно это позволило ей, наконец, уснуть. Когда человек просто всю ночь охраняет твой сон, не позволяя себе пошевелиться и разбудить тебя — это дорогого стоит, и теперь Пэнси это понимала.

А ещё — он, кажется, понравился её дедушке. Впрочем, если уж её саму с ранних лет восхищал интеллект Северуса, то не было ничего удивительного в том, что дедушка тоже оценил его по достоинству: всё же их восприятие и взгляды на определённые вещи всегда были очень схожими.

Кстати, вчера дедушка сообщил, что всё готово... Это должно было радовать, но почему-то пугало. Это значило, что через неделю им обоим вновь придётся погибнуть. Почему именно через неделю? Потому что именно тогда наступает День Святого Валентина, и почти все обитатели замка будут находиться на праздничном ужине, а тех, кого там не будет, вполне возможно найти по одиночке и просто изменить им память, в обход зелья.

— Вы точно знаете, что делаете? — обеспокоенно спрашивал дедушка во время своего вчерашнего визита, передавая ей кольцо и зелье забвения.

— Да, — показательно-твёрдо заверила его Пэнси, надевая кольцо и пряча обе колбы с зельем под мантию. — Северус — гений в зельеварении, он всё сделает как надо. А там нужно-то всего ничего: подкорректировать область действия зелья и убрать его специфические признаки, то есть цвет и запах.

— Действительно, мелочи какие, — озабоченно покачал головой мистер Паркинсон. — Тебе не кажется, что это немного серьёзнее, чем он позволяет тебе думать?

— Ему чуждо легкомыслие, дедушка, и он привык продумывать свои действия на несколько ходов вперёд, — успокаивающе произнесла Пэнси, заодно пытаясь убедить в этом и себя.

Нет, она доверяла Снейпу и прекрасно понимала, что не произнесла сейчас ни слова неправды, но дедушка был прав: серьёзность задуманного не подлежала сомнению. От Северуса исходила непоколебимая уверенность, и он, определённо , был самым надёжным из всех, кого она знала, но...

— Ты понимаешь, что вам придётся погибнуть? — прямо спросил её Тайлер, и попал прямо в точку. Именно это "но" не давало Пэнси полностью Северусу довериться.

— Не в первый раз, — невесело и как-то излишне беззаботно ухмыльнулась Пэнси. — Смерть — это быстро...

— Вы говорили об этом? — напряжённо спросил её дедушка, нежно проводя рукой по её волосам и глядя так, словно видел её в последний раз. — О том, как и когда это произойдёт?

Пэнси только покачала головой. Они оба избегали обращения к этой теме. Ей было страшно подумать, что Северус вновь должен погибнуть, а ему, наверное, было ещё страшнее думать о её смерти. Наверное, им действительно стоило себя преодолеть и просто поговорить об этом, ведь избегать неизбежного было, по меньшей мере, глупо.

Дедушка ушёл, а его вопрос так и висел над Пэнси огромным удушающим облаком, и чем быстрее приближался День Святого Валентина, тем труднее ей было воспринимать окружающую действительность в качестве объективно существующей.

Северус вёл себя как обычно, по возможности её от себя не отпуская, и с каждым днём она всё отчётливее чувствовала в его холодном, уверенном взгляде и жёстких, ядовитых ухмылках тёмную, взрослую энергетику. Очевидно, он пытался скрыть волнение, но показное излишнее спокойствие в сочетании с несокрушимой серьёзностью выдавали его с головой: он тоже боялся.

Они работали с зельем забвения в Выручай-комнате, вместо часов самоподготовки, благо, теперь мадам Помфри не настаивала на возвращении Снейпа в Больничное крыло сразу после уроков. Всё это время Северус обычно молчал, сосредоточенно всматриваясь в мутное стекло пробирок с растворами, а Пэнси заворожённо наблюдала за его манипуляциями, совсем как на втором курсе, когда, позабыв о необходимости отрабатывать взыскание проверкой контрольных работ первокурсников, она просто молча ловила взглядом каждое движение его рук...

В этом и была его настоящая магия и такая чистая, самая яркая его привлекательность. И было нечто прекрасное и, вместе с тем, запретное в её желании касаться и обнимать его в такие минуты больше, чем обычно...

До назначенного времени оставалось три дня.

Северус вновь изящным жестом взболтал содержимое колбы и придирчиво осмотрел его на свет, а Пэнси впервые за долгие месяцы чётко осознала собственную такую лёгкую и восторженную влюбленность... Он был великолепен. Она чувствовала, как светится сейчас её взгляд. Странно, что он до сих пор этого не заметил. Дождавшись, пока Северус доведёт до конца весь этап, Пэнси подошла вплотную сзади и нежно обняла его за талию. Он слегка напрягся и обернулся к ней.

— По-моему, цвет пропал, — тихо сказала она, вдыхая его запах.

— Не совсем, — осторожно обнимая её за плечи, ответил Северус. — Зелье должно быть прозрачным, а не мутным.

— Это почти незаметно, — улыбнулась Пэнси. Перфекционист.

— Именно, что почти, — нахмурился Снейп. — Мы не можем рисковать.

— Не рисковать? — удивилась девушка. — А это как? Так бывает?

— Не балуйся, — строго произнёс мягкий бархатный голос, хотя в чёрных глазах плескалась грустная усмешка.

Казалось, он боится её касаться. Вообще, в последнее время Пэнси заметила, что он перестал целовать её сам, и лишь отвечал на её поцелуи, мягко, осторожно и невероятно нежно. Она догадывалась, что он бережёт её и не хочет пугать, но порой девушка ловила себя на мысли, что ей не хватает его страсти и уверенной настойчивости...

И Пэнси снова сама потянулась к его губам, и снова он ответил на поцелуй так, словно опасался, что она рассыпется. Ну, перестань же, в самом деле...

Поцелуй Пэнси становился глубже, увереннее и требовательнее, а руки переместились на его плечи. Их тела тесно соприкасались, а Пэнси впервые попробовала скопировать его собственный поцелуй-полуукус, и кажется, он не был к такому готов...

Она ощутила, что его дыхание сбилось, а объятие стало невероятно крепким и уверенным, его пальцы судорожно сжимали складки её мантии, а тело едва уловимо дрожало, и ей нравилось это чувствовать. Руки Северуса переместились на её шею и плечи, теперь от него пахло непререкаемой властью, и она не успела заметить, когда он расстегнул несколько верхних пуговиц её мантии.

Его пальцы скользнули под её рубашку и он, едва ли осознавая, что делает, быстро и очень легко коснулся того самого шрама от ножа. Только теперь Пэнси стала понимать, что происходит.

— Северус, — тихо выдохнула она прямо в наполовину скрывающие его лицо чёрные волосы.

— Что? — быстро ответил он, скорее автоматически, чем реально интересуясь сущностью её вопроса.

Чувствовать его прикосновения к своему полуобнаженному телу было очень необычно, но совсем не страшно, однако ощущение, что они не должны сейчас этого делать, не покидало охваченное сомнением сознание. Наверное, всё дело было в обстоятельствах и в том, что через три дня они вновь должны были погибнуть?

— Остановись, — глухо и непререкаемо прозвучал её спокойный, но полный сожаления голос.

Северус замер на секунду, а затем шумно выдохнул, резко отпустил её и отошёл, тяжело рухнув в кресло. Она ожидала вопросов, но он молчал, пытаясь выровнять дыхание и пряча лицо за пеленой длинных чёрных волос. Пэнси молчала тоже.

— Не зови меня по имени, если хочешь остановить, — сказал он наконец очень ровно, не поднимая глаз. — Так сложнее себя контролировать, особенно в этом теле.

Впервые он был с ней настолько откровенным, подпуская к собственным эмоциям практически вплотную, и кажется, совсем не был раздражён или обижен. А ещё девушка понимала: если он об этом говорит, значит, ей действительно повезло, что он успел взять себя под контроль.

Медленно запахнув мантию и вернув на место застёжки, Пэнси присела на корточки прямо перед ним.

— Мне страшно, — честно произнесла она, с усилием переборов нерешительность и заглянув в его глаза.

Снейп молчал, и его взгляд был понимающе-внимательным.

— У нас осталось только три дня, Северус, — уточнила Пэнси. — Смерть не так ужасна, когда о ней не думаешь, но сейчас это невозможно. Я хочу знать, как это произойдёт.

— Ты будешь жить, — легко обронил он.

— Я верю тебе, — медленно, с усилием кивнула девушка. — Но скажи мне, как?..

Она не договорила. Просто не было сил, последние уходили на то, чтобы не дать едва сдерживаемым слезам вырваться наружу и, похоже, он это чувствовал. Северус провёл пальцами по её волосам и плотно сжал губы.

— Зелье забвения скоро будет доработано, — объяснил он, и лицо его не отражало ни тени эмоций. — Цвет и запах — это не всё. Мне нужно направить действие зелья на определенный участок памяти, и для этого мне нужна будет твоя кровь, Пэнси. Нужно объяснить зелью, что исключить из памяти людей следует только тебя, и ничего больше.

— Кровь? — безразлично переспросила Пэнси. — Может, можно обойтись вот этим?

И девушка небрежно тронула седую прядь волос справа. Северус задумчиво повторил её движение и покачал головой.

— Нельзя рисковать, — просто пояснил он. — Не нравится?

Пэнси медленно покачала головой, опустив взгляд.

— Ты же изначально это закрашивала, — вспомнил он.

— Больше не выходит, — едва слышно ответила девушка.

Северус осторожно обнял её и задумчиво опустил подбородок на её макушку.

— Я должен уйти первым, — прошептал он. — Ты — после.

— Почему? — Пэнси вздрогнула и отстранилась. В её глазах плескались слёзы вперемешку с болью.

— Потому что я — твой ориентир, — ответил Северус. — И тебе нужно будет вновь думать обо мне, чтобы оказаться рядом. Кстати, какая мысль занесла тебя сюда?

Пэнси слабо улыбнулась и покачала головой, но Снейп не был намерен так легко отступать.

— Пэнси, — настойчиво произнёс он, двумя пальцами взяв её за подбородок и заставив посмотреть на себя.

— Почему ты такая сволочь, — обречённо и очень виновато призналась она.

Взгляд Снейпа оставался непоколебимо-спокойным, и похоже, он едва сдержал грустную усмешку.

— Мне нужна будет такая же доза Напитка живой смерти, — сказал он. — Разумеется, с поправкой на биологический возраст. Это снова будет кома, я смогу выбраться из этого тела и вернуться в своё настоящее через время. Тебе кома не поможет.

Она едва ли не впервые видела в его глазах боль. Даже если ей придётся умереть полностью, то что его так пугает? Существует ведь достаточно мгновенных безболезненных ядов.

— Ты умрёшь не сразу, Пэнси, — сильно побледнев, продолжил Северус. — Сектумсемпра. Ты потеряешь много крови, и быстро. Это единственный способ сохранить твою жизнь, в то время как мгновенные яды или убивающее проклятие не оставят мне шансов. Никто не должен тебе помогать, хотя кольцо будет пытаться привести помощь. Впрочем, даже если ему это удастся, никто не сможет залечить раны, оставленные этим проклятием, с ними справлюсь только я. Так или иначе, у артефакта не останется выбора. Он вынужден будет среагировать на твой ментальный настрой и перенести тебя ко мне. Главное — контролируй каждую свою мысль.

Она уже и забыла, когда он так много и развёрнуто говорил. Наверное, в той жизни, когда он ещё работал в школе. Так странно было это вспоминать после того, как она уже столько времени знала его абсолютно другого и такого разного... Сейчас ей стало легче. Мысль о том, что ей вновь придётся потерять много крови, совсем не пугала. А может, всё дело было в том, что она ещё не смогла осознать?

Почему-то Пэнси затошнило, и серьёзный взгляд Северуса на миг потерял для неё свою чёткость. Она смутно чувствовала, как он легко подхватил её на руки и уложил на что-то мягкое. Ах, ну да. Они же в Выручай-комнате.

— Все будет хорошо, — уверенно раздалось где-то совсем рядом. — Ты обязательно выживешь. Обещаю.

Теперь она действительно чувствовала, что находится в безопасности. Он всегда умел держать слово. А значит, можно позволить себе расслабиться и раствориться в его нежных, бережно прижимающих её к себе, руках.

Во всём замке было тихо, и только Большой зал жил своей шумной и насыщенной жизнью. Всеобщее счастье и веселье выглядело особенно нелепым сейчас, когда Северус стоял напротив Пэнси, у самого входа в больничное крыло, и держал её под прицелом своей волшебной палочки. Девушка была очень бледной и кусала губы, теребя в кармане медный кулон в форме сердца и прокручивая серебряное кольцо на пальце. Контролировать свои мысли не было нужды — она и так не могла думать ни о чём, кроме Северуса.

Заставить эльфов под Империусом подмешать зелье забвения абсолютно во всю еду было не сложно, а дедушка и миссис Снейп и сами понимали необходимость не помнить некоторые вещи. Они не стали прощаться.

Снейп плотно сжал губы и резко взмахнул палочкой. Пэнси не почувствовала боли, только шок и что-то влажное, заструившееся по телу, но он обещал, что на ней не останется больше шрамов — в левом кармане её мантии лежал заранее приготовленный пузырёк с бадьяном.

Она медленно опустилась на колени, и Северус быстро взглянул куда-то за её спину. Она слышала шаги... Снейп быстро взмахнул палочкой ещё раз, оставив на её теле ещё один глубокий порез. Ей показалось, или он действительно судорожно хватает ртом воздух от удушающих его слёз?

Следующий луч его заклинания был направлен на кого-то позади неё, а затем Северус, бросив на Пэнси последний, полный боли и отчаяния, взгляд, быстро осушил зажатый в руке пузырёк с зельем...

Kelly Clarkson/A Moment Like This

OST Saw/Captions

Этот запах был знаком Северусу, но не был ему приятен. Он не любил свой дом, хотя и чувствовал себя здесь в безопасности. Голова раскалывалась. Боль тянула его вниз, скользя по щекам крупными обжигающими слезами и мешая подняться, всё тело ломило, а каждый вдох вызывал резь в лёгких, но глаза необходимо было открыть прямо сейчас. Он не знал, почему, но чувствовал, что промедление опасно.

Свет ослеплял, и какое-то время Северус ничего не видел, только с трудом нашёл ладонью свои глаза, чтобы хоть немного их прикрыть, защищая свою и без того разрываемую болью на части голову. Рядом послышался шорох.

— С-северус? — чей-то шёпот окликнул его по имени, но этот звук показался ему невероятно громким.

— Тихо, — хрипло попросил он, сквозь пелену боли не понимая, к кому обращается.

Его накрыла тень, и стало легче. Теперь можно было, наконец, прищуренным взглядом найти того, кто закрывал его от губительного света.

— К-кольцо? — спросила светловолосая женщина с ярко-синими глазами. — Откуда?

Северус машинально бросил взгляд на свою руку. Серебряное простенькое украшение действительно было на нём. Внезапно воспоминания обрушились на него ледяным бодрящим водопадом: у него получилось!

— Где Пэнси? — быстро пытаясь подняться, спросил он у Мэри.

— П-пэнси? — словно не веря своим ушам, переспросила та.

— Уйди, — попытался отмахнуться Снейп. МакДональд мешала ему встать, присев рядом и заботливо заглядывая в глаза.

— Л-л-лежи, п-пожалуйста, — она мягко взяла его за плечи. — Т-ты ещё слишком слаб, и н-навряд ли сможешь п-п-подняться.

— Мне нужно встать, — почти умоляюще, но упрямо, в отчаянии выпалил Северус. — Сейчас же!

— З-зачем? — серьёзно спросила Мэри.

— Дай мне мою палочку! — потребовал он в ответ, при этом его больной взгляд выражал такую уверенность, а в хриплом голосе звучала такая сталь, что женщина не посмела ослушаться.

Получив палочку и с помощью Мэри приняв неустойчивое сидячее положение, что отозвалось ноющей болью по всему телу, он быстро окинул живым взглядом маленькую гостиную. Всё здесь было так, как до его визита в прошлое, только несколько чище. Очевидно, Мэри времени зря не теряла. У него всё получилось, он вернулся, но радости не было. Потому что не было Пэнси, а без неё всё это не имело смысла. Где же она? Почему так долго?

Сейчас же пришло осознание: если... Нет. Когда. Когда всё получится и девушка вернётся, это ещё не будет концом . Ему придётся снова бороться за её жизнь. У неё будет при себе бадьян, но он не восполнит кровопотерю. Стало холодно в груди и по спине словно поползли сотни мерзких, склизких змей. Стало трудно дышать. Перестать! Перестать немедленно! Он должен знать, что делает, а паника лишь мешает. Так, что сначала?

— В подвале лаборатория, — очень ровно, холодно и непререкаемо произнёс он, пристально глядя на Мэри. — Мне нужно туда попасть. Немедленно.

— З-зачем? — она смотрела на него с подозрением. Вероятно, полагала, что он ещё бредит.

— Быстро, МакДональд! — сквозь зубы прошипел Северус, нетерпеливо поморщившись и угрожающе сжав палочку. — Восстанавливающее зелье, кровевосполняющее и хотя бы подобие кровати!

— Т-т-ты вроде н-н-не ранен, — тихо пролепетала ничего не понимающая Мэри, и только после того, как Снейп самостоятельно, приложив почти титанические усилия, с раздражением поднялся с дивана, едва не упав, она соизволила перестать спорить и помочь упрямому мужчине добраться до указанного им места.

Небольшую узкую кровать, больше походящую на кушетку, они трансфигурировали из старого покосившегося и полуразвалившегося стула. Необходимые зелья он приготовил заранее давно, ещё перед комой, и сейчас он, закатав рукава, перебирал нужные ему бутыльки, благо, тело слушалось уже гораздо лучше.

Пристальный молчаливый взгляд Мэри мешал сосредоточиться, он ощущал его затылком. Резко обернувшись, Северус раздражённо сверкнул глазами в ответ. Она смотрела, не отрываясь, на его левую руку. Проследив направление её взгляда, он только с досадой поджал губы. Она смотрела на Метку.

А ведь он уже почти привык снова не видеть на себе этот серый рисунок... Но вот уже год Метка для него — просто картинка. И об этом знают только двое на этом свете. Он и...

Пэнси! Она появилась внезапно, прямо перед ним, рядом с изрезанным деревянным столом, и его сердце словно ухнуло куда-то в пропасть, на обоюдоострые, длинные спицы. Она не выглядела живой.

— Люциуса, — очень тихо, почти неслышно, прошептал Снейп, словно одно его слово могло окончательно оставить перемазанную в крови и грязи девушку в загребущих ледяных лапках живодёрки-смерти. — Отправь Джокера. Сейчас же.

Мэри услышала его сразу и быстро выскользнула из комнаты, а Северус осторожно, с помощью волшебной палочки, переместил Пэнси на кровать, внимательно следя за тем, чтобы не повредить девушку ещё больше.

Теперь две длинные глубокие раны на её теле медленно затягивались, повинуясь плавным и уверенным взмахам его волшебной палочки, пока мысли путались, второпях соображая, откуда у неё столько явных переломов. Три минимум. Два перелома левой руки и правая нога, в том же месте, как и год назад, хотя в этот раз перелом и был закрытым.

Он совсем не был уверен, что шансы ещё есть. Он не чувствовал её дыхания и сердцебиения, но положить палочку и оставить её не было сил. Пузырёк бадьяна в кармане её мантии был разбит, и его осколки впивались в тонкую, почти синюю кожу, а он осторожно вытаскивал их пальцами по одному.

Кровь не текла изначально, но грязно-красные пальцы Снейпа прилипали к одежде Пэнси, её телу и друг к другу. Волосы девушки были необычно грязными, влажными и висели слипшимися прядями, а на её голове он обнаружил небольшую вмятину, но эмоций не было.

Он не чувствовал страха, жалости, сожаления или тревоги, и вообще ничего из того, что принято ощущать в подобных ситуациях. Слишком часто они оба были на грани. Сейчас внутри было пусто. Он просто был должен. Самому себе. Впервые должен потому, что сам этого хотел. Должен сохранить в своей жизни смысл. Любой ценой.

— Сев, что происходит? — несмотря на сталь в голосе, Люциус выглядел растерянным. — Ох, Мерлин...

Только сейчас Малфой понял, насколько был Северусу, на самом деле, нужен. Холодный взгляд серых глаз перебегал со Снейпа на Пэнси и обратно, а в голове, казалось, проносится одновременно сотня вариаций поступков и последствий. Мэри маячила за его спиной, не решаясь войти.

— Помоги мне, — кажется, впервые за последний час Северус позволил себе по-настоящему вдохнуть. Он видел в глазах Люциуса себя в одиннадцать, и так же ощущал.

— Чем? — тот не смог скрыть страха. — Я не умею этого делать! Я могу позвать Черри, Нарциссу, любого целителя из Мунго, в конце концов, но лучше тебя это не сделал бы никто. Она вообще ещё жива?

— Да, — быстро ответил очень бледный и худой Снейп. — Мне нужна кровь единорога.

— А при чём тут я? — после возмущенной паузы наконец раздражённо выпалил Малфой и нервно усмехнулся. — Они не ходят табунами по моей гостиной!

— Достань её, сейчас же, — потребовал Снейп. — Где хочешь и как хочешь. Помни, ты должен мне одну жизнь, Люциус! Иначе она не выживет.

— Сколько у меня времени? — кивнув, серьёзно поинтересовался Малфой, тростью закатывая рукав мантии и бросая взгляд на часы.

— Его нет, — зажмурившись, словно от резкой боли, покачал головой Снейп. Малфой вышел из лаборатории резким шагом, и Северуса затошнило.

— С тобой в-в-в-все нормально? — участливо поинтересовалась Мэри, но осеклась под его уничтожающим взглядом.

Всё ли с ним нормально? Она что, издевается? Ему невероятно страшно. До боли, до одури, до онемения страшно. Страх течёт по его венам, бьётся в синей жилке на виске и замораживает сердце, он мутит разум и сковывает тело, и только пальцы машинально сжимают плотную ткань грязной мантии Пэнси... Неужели МакДональд сама этого не видит?

— Переодень её, — просто бросил он Мэри и вышел из лаборатории медленно и неохотно, с неестественно прямой спиной.

Люциус отсутствовал уже полчаса. Долго. Очень долго. И Мэри до сих пор не звала его обратно. Какие же все медлительные! Непростительно медлительные.

Раздражение, и кроме него — эмоций больше нет. Надо же, как спокойно её не видеть. Не видеть крови и бледно-синей кожи. Наверное, он не будет туда заходить совсем, чтобы в её жизнь верилось проще. Только на задворках подсознания пышными белыми цветами распускается жгучий, сумасшедший ужас такого неотвратимо возможного, самого жестокого на свете слова...

Стук в дверь. Ах да, он же не снял заклинание. Несколько уверенных взмахов волшебной палочки и абсолютно спокойный и непроницаемый взгляд прямо в дверной проем...

— Северус, где она? — совершенно безумный взгляд мистера Паркинсона и тень непривычно встрепанного Люциуса позади него. — Она будет жить?

Но Снейп не слышал его. Он только видел в его руках жизненно необходимый его дочери спасительный пузырёк.

— С-с-с-северус, она н-н-не дышит совсем, и х-х-холодная очень, — в гостиную испуганно ворвалась Мэри.

Что она говорит? Надо же. Большего бреда Снейпу не доводилось слышать. Спокойно вырвав из рук Теренса пузырёк с запрещенной всеми законами серебристой жидкостью, он плавно отодвинул с дороги Мэри и вернулся в полутемную тесную комнатушку.

Пэнси словно спала. Тёмные волосы разметались по подушке, и теперь на них не осталось крови и грязи. Снейп так и не понял, куда Мэри дела прежнюю одежду Пэнси, и честно говоря, ему было просто всё равно. Он подошёл ближе и прикоснулся, преодолевая внутреннее сопротивление.

Действительно, очень холодная... Сердце... Не бьётся. Ресницы... Не дрожат. Он не верит в это. Это всё неправда. Иллюзия, оптический обман. Она ведь не могла уйти, не попрощавшись, они уже проходили это однажды. А значит, она ещё здесь.

Крови единорога было очень мало, он не мог позволить себе уронить даже каплю. Северус быстро запечатал дверь и наклонился к смертельно бледной девушке. Его поцелуй был нежным, очень осторожным и отчаянным, ему было необходимо отогреть её губы. Получалось медленно, но верно: они льдинками начинали таять на его губах. Всё. Теперь можно.

Северус набрал в рот крови единорога, почти не ощутив её вкуса, лишь успел уловить на кончике языка что-то сладко-солёное, и медленным, глубоким поцелуем постепенно стал передавать серебристую жидкость в холодный, но податливый, безжизненный рот девушки...

Тёплое слабое дыхание, опалившее его губы несколькими мгновениями позже, стало ему долгожданной и жизненно необходимой наградой. Теперь всё.

Пустой пузырёк из-под крови невероятно светлого и коварного животного выпал из длинных, ослабевших пальцев тёмного волшебника и укатился куда-то под стол. Чёрная пелена заслонила взгляд, а по телу разлилось непонятное тепло, такое же, какое он теперь ощущал на кончиках её пальцев.

Сознание покинуло обезумевшее от счастья и облегчения тело, полыхнув в разуме последней яркой вспышкой запоздалого понимания недавнего панического, первобытного ужаса и такой запредельной тревоги.

Red/Start Again

Впервые Драко ненавидел. По-настоящему ненавидел, до дрожи, до зубного скрежета, до сбитых в кровь костяшек пальцев! Он ненавидел отца за невозможность поделиться с ним и половиной из того, что с ним происходило, ненавидел Поттера за излишнюю надежду на директора, и себя ненавидел за неспособность ни на что повлиять. Но ещё больше он ненавидел Дафну, и на то были причины.

Он не верил ей, и вовсе не потому, что она так вызывающе, почти в духе Пэнси, вела себя с Роули. Совсем нет. Драко не верил в её искренность с ним. Он видел: она не хочет этого на самом деле. Не хочет слушать его, открыв рот, смотреть на него, как заворожённая, жадным взглядом, целовать его...

Мистеру Малфою снова захотелось ударить кулаком в стену, но вовремя вспомнив, как это больно, он отказался от нелепой затеи. Вместо этого Драко вновь принялся тщательно, с каким-то мазохистским удовлетворением, вытаскивать из памяти мерзкие в своей лживости картинки.

Это было единственным, но до сих пор бесполезным способом понять, что с ней происходит, потому что объяснять что-либо и вообще общаться с ним Дафна отказывалась. Да, он ревновал. Очень ревновал её, но гораздо больше жалел, не понимая, что он должен делать. Дафна ясно дала ему понять, что ей нужны Снейп или Пэнси, но ни того, ни другой не было в зоне его досягаемости.

Пэнси была очень нужна и ему самому, и не только потому, что этого настойчиво требовали обстоятельства. Он просто сильно скучал, от всей души надеясь, что девушка вернётся, но вновь приходить к Снейпу не пытался.

Из разговора отца с той женщиной Драко понял три вещи: во-первых, Снейп сейчас, вероятнее всего, пытается вернуть Пэнси, а это значит, что девушка в серьёзной опасности, во-вторых, отец знает об этом, а следовательно, Пэнси по возвращении (очень хотелось верить в то, что она вернётся) не поздоровится, так как со Снейпом связываться отец вряд ли станет, а взаимоотношения этих двоих ему категорически не нравятся в любом случае. И в-третьих, со стороны Пэнси на Снейпа никакого магического воздействия не наблюдается, но Драко взял идею отца на вооружение: может, нужно было и Пэнси проверить?

От мечтаний пришлось отмахнуться: мимо снова прошла Дафна. Снова. Мимо. Ни разу не оглянувшись. Драко раздражённо сжал в руке фальшивый галлеон. И пусть потом Поттер сколько хочет возмущается насчёт такого способа связи, апеллируя к тому, что Дафну нельзя держать в курсе их собраний. Драко был в ней уверен, ведь Роули до сих пор ничего не знал.

Это было на прошлой неделе. Он наткнулся на них совершенно случайно, возвращаясь с обхода позже обычного. У дверей кабинета слизеринского декана стояла красивая хрупкая блондинка, медленно переминаясь с ноги на ногу. Драко чувствовал, что она не хочет туда входить и, похоже, уже не впервые пытается заставить себя постучать.

Наконец Дафна решилась и в коридоре раздался тихий, неуверенный стук, словно девушка надеялась, что её не услышат, и вздрогнула, когда дверь сейчас же отворилась и на пороге возник Роули. Он обаятельно улыбнулся Дафне и наклонился к её уху, что-то быстро прошептав. Она только виновато покачала головой.

— Я начинаю в тебе сомневаться, Дафна, — он внимательно всмотрелся в её лицо. — Хотя раньше мне казалось, что ты замечательно ко мне относишься и тебе нравятся наши занятия... Я думал, что ты хочешь мне помочь.

Он медленно провёл рукой по её щеке, испытующе наблюдая за реакцией её тела. К вящему изумлению Драко, Дафна не отстранилась и даже не вздрогнула, а лишь поймала его ладонь и жадно прижалась к ней, наблюдая за происходящим из-за полузакрытых век.

Кажется, Роули тоже был озадачен, несмотря на обозначившуюся на его лице уверенную, самодовольную ухмылочку. Недоверчиво поведя бровью, он медленно наклонился к ней с весьма недвусмысленным намерением... Почему она позволяет ему это делать?!

Драко до последнего надеялся, что она одумается, что вот сейчас отскочит от него с категорическим требованием так больше не делать или хотя бы просто мягко отвернётся... Но она сама потянулась к нему навстречу, и их поцелуй был совершенно нереальным ночным кошмаром.

Тело Драко оцепенело и он не мог отвести взгляда. Она целовала Роули так же, как когда-то целовала его: нежно, осторожно, очень неуверенно и невинно. Он позволял ей целовать себя, словно делал одолжение... Мерзость. Какая мерзость. Этого не может быть! Руки Роули переместились на талию девушки и он крепче прижал её к себе. Дафна не возражала, и кажется, даже несколько осмелела. Только её пальцы судорожно сжали складки собственной мантии...

И только теперь Драко понял. Он быстро вышел из-за угла, сделав вид, что запнулся от неожиданности кого-либо здесь встретить, и не успел ничего увидеть. Роули мгновенно отошёл от Дафны, и Драко показалось, что в глазах девушки на секунду мелькнуло облегчение.

— Профессор Роули, Дафна, — растерянно кивнул Драко, высоко подняв подбородок. — Я немного задержался на обходе.

— Ничего страшного, Драко, — открыто улыбнулся Роули. — Я надеюсь, ты уже всё закончил?

— Да, сэр, — сдержанно ответил тот. — Как раз направлялся на факультет и спать. Дафна, ты тоже идёшь в комнату?

Блондинка с небесно-голубыми глазами растерянно, нерешительно и с какой-то необъяснимой надеждой нервно взглянула на слизеринского декана. Он, заметив её взгляд, только медленно покачал головой.

— Нет, Драко, — ответил Роули, положив руку на плечо девушки. — У нас с Дафной ещё есть кое-какие дела. Нужно подтянуть зельеварение, пока не стало слишком поздно. Правда, мисс Гринграсс?

Дафна доброжелательно кивнула Роули, не проронив ни слова и избегая смотреть на Драко, которому не оставалось ничего другого, кроме как на негнущихся ногах отправиться в общую гостиную Слизерина. Но в комнату он не пошёл, решив во что бы то ни стало дождаться её возвращения.

Дафна вернулась через пару часов и, в очередной раз сделав вид, что не заметила Драко, быстро направилась к себе в комнату. И тут Драко не выдержал. Вскочив с дивана, он в два прыжка догнал девушку и грубо развернул к себе за плечи. В её глазах читалась вселенская усталость пополам с испугом, но она молчала.

Драко мысленно провёл параллель с Пэнси: та уже давно в лучшем случае попыталась бы вырваться, а в худшем — врезала бы ему чем-нибудь потяжелее. Но не Дафна. Она только ждала. Абсолютно спокойно и покорно. Драко виновато отвёл взгляд и отпустил её, хотя всё его существо бунтовало: какого хромого кентавра он чувствует свою вину перед ней после того, что он наблюдал два часа назад?! Это ей должно быть не по себе! Это она должна была хотеть перед ним оправдаться! Она, а не он!

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросил он так спокойно, как только мог. — Или объяснить?

Дафна с минуту молча и очень задумчиво на него смотрела, а потом только равнодушно покачала головой. Она что, издевается?!

— То есть, ты действительно этого хочешь? — в горле пересохло. — Того... того, что я видел?

— Я хочу спать, Драко, — тихо ответила она. — Только спать, и больше ничего. Отпусти меня, пожалуйста. Большего ты не добьёшься.

— Значит, так? — ему не удалось скрыть боль в голосе. — Хорошо. Прости, что я вам помешал. Конечно, отдыхай. Боюсь даже предположить, от чего ты так устала.

Только спустя несколько секунд он понял, что сказал, и ужаснулся. Дафна этого не простит. Никогда... Но та лишь грустно улыбнулась и прошла мимо, ко входу в слизеринские спальни. Он не посмел больше на неё оглянуться. Уже у самой двери Дафна обернулась.

— Спасибо, Драко, — серьёзно сказала она. — Мне действительно было это нужно. Смотри за младшекурсниками внимательнее, туалет плаксы Миртл теперь будет опаснее, чем прежде.

Всю следующую неделю слизеринский староста каждую минуту свободного времени предпочитал проводить у того злополучного туалета, гоняя оттуда всех случайных и неслучайных прохожих, и снимая баллы даже со своих. Крэбб и Гойл с энтузиазмом подхватили идею, им нравилось ему помогать, а Драко нравилось не чувствовать одиночество, которое к концу февраля стало особенно сложно игнорировать: скоро Пэнси должно было исполниться семнадцать лет.

Без неё жизнь словно утратила краски, и даже тепла Дафны он больше не чувствовал. От неё так и веяло могильным холодом, и это пугало. Голубой взгляд стал ледяным, он замораживал, оттаивая только тогда, когда поблизости появлялся Роули. Она словно нарочно создавала вокруг себя прочный ледяной барьер. Снежная Королева, не иначе... Дафна была такой же прекрасной и жуткой в своей недоступности.

Вчера она и вовсе вернулась на факультет лишь под утро, и Драко весь день изводил себя сотнями, тысячами разных мыслей и догадок, у которых была одна общая черта: они все были одна другой гаже. Он не пошёл сегодня в библиотеку. Первокурсники справятся и сами. Он боялся покинуть общую гостиную и пропустить время, когда Дафна проснётся и выйдет из комнаты.

— Ты чего тут один? — раздался сзади знакомый голос. — Весь день тут сидишь? Все в Хогсмиде.

— Не твоё дело, Винс, — надменно огрызнулся Драко. — Ты же здесь? Значит, не все.

Крэбб только добродушно усмехнулся и сел напротив, закинув ногу на ногу. Драко нравилась его способность пропускать мимо ушей фальшь и видеть главное. Гойл таким не был. Он имел много общего с Забини, больше внимания обращая на внешние проявления человеческих отношений, хотя Забини, надо признать, был гораздо сдержаннее, особенно когда видел в этом выгоду для себя.

— Так чего не в Хогсмиде? — ворчливо поинтересовался Драко. — Нагулялся?

— Да ну, скучно, — Крэбб махнул огромной ручищей. — За три года уже всё там облазили. С тобой всё равно веселее было, а ты не пошёл. Снова Гринграсс отшила?

— Послушай, Крэбб, — лениво протянул Драко, развязно ему улыбнувшись. — Ты всерьёз надеешься, что я стану с тобой обсуждать свою личную жизнь? Может, ты в таком случае поделишься подробностями своей собственной?

— Было бы чем делиться, — усмехнулся Винсент. — Тебе в этом плане повезло больше. И это при том, что здесь ещё нет Паркинсон. С ней тебе было бы ещё веселее.

— А особенно тебе, — язвительно заметил Драко. — Соскучился по её милым развлечениям в прошлом году? Хотелось бы повторить?

— Нет, спасибо, — нахмурился Крэбб. — Мне хватило. Иногда я думаю, что она опаснее Снейпа, потому что вполне способна и забыть, что уже отомстила.

— Ты думаешь? — умилился Драко. — Поосторожнее с таким непривычным для себя занятием.

Ему не нравилась эта тема. Не нравилось травить душу воспоминаниями. А Винс, кажется, обиделся. Он молчал с крайне серьёзным выражением лица и глядел на друга хмуро и укоризненно.

— Ладно, извини, — нехотя пробормотал Драко. — Я просто устал. И спать хочется жутко.

— Скоро уже обход, — успокаивающе произнёс Крэбб, подавшись вперёд.

— Знаю, — буркнул Драко. — Не умничай. Пошли лучше малышню попугаем.

— Послать попугаем? — удивлённо и весьма заинтересованно переспросил Крэбб. — А это как?

— Молча! — Драко раздражённо поднялся с дивана. — Винс, не глупи! Ходят возле этого туалета, словно им там патокой намазано!

Но осуществить задуманное им не было сегодня суждено. В туалете было людно. Роули, Дафна и маленький Том были там, а раковины вновь не было на месте. Ребёнок сидел на подоконнике, болтая ногами, а Роули и Дафна, кажется, готовились спускаться в тот проход. Взгляд девушки был абсолютно пустым и слизеринец понятия не имел, как она смогла пройти мимо него и вообще очутиться здесь намного раньше.

Винсент настойчиво пихал друга в бок, опасаясь произнести хоть слово, а Драко сообразил быстро. Сжав фальшивый галеон так, что побелели пальцы, он от всей души надеялся, что Дафна взяла его с собой. Даже если она не сможет прочитать его послание, ожог от монеты должен был привести её в чувство и заставить опомниться.

Он получил послание от неё в следующую же секунду.

"Опасности нет. Он ничего мне не сделает. Уходи".

Драко не посмел ослушаться... Как же ему нужна была Пэнси! И, кажется, сейчас он обрадовался бы даже Снейпу. О том, чтобы уснуть, не дождавшись возвращения красивой голубоглазой блондинки, не могло быть и речи.

Saliva/All Because Of You

— Иди домой, Присцилла, — раздался над ухом тихий шёпот. — Ты нужна Алексу. А я посижу с ней.

— Почему она так долго не просыпается? — мамин голос звучал обеспокоенно. — Пусть Алекс побудет с Рикки ещё немного. Я не могу сейчас от неё отойти. Знаешь, Теренс, мне кажется, что мы её сильно упустили.

— Успокойся, милая, — устало ответил папа. В такие моменты он всегда маму обнимал или брал за руку. — Целитель Браун сказал, что всё самое страшное уже позади и она просто слишком слаба. Дай Пэнси набраться сил. Мы будем внимательнее и никогда больше её не потеряем.

— Мне страшно, — Пэнси едва различила мамины слова. — Вот уже второй год с нашей дочерью что-то происходит, а мы не имеем понятия, что именно. Мы уже второй год подряд постоянно рискуем её потерять навсегда, Теренс, и что с этим делать я не знаю.

— Во-первых, нам нужно поблагодарить Северуса за то, что вот уже в который раз возвращает нам Пэнси, — виновато произнёс отец. — А во-вторых, не спускать больше с дочери глаз...

— Разумеется, — голос мамы прозвучал странно-сухо. — Обязательно. Сразу после того, как мы узнаем, где, как и почему она умерла.

Так, разговор начинает принимать невыгодное русло, нужно просыпаться. Пэнси с усилием разомкнула веки и слабо застонала от ужасной рези в глазах. Моргнув несколько раз, ей удалось избавиться от дискомфорта и разглядеть обеспокоенные лица родителей, кажется, значительно постаревших за эти четыре месяца.

— Пэнси, — из глаз мамы потекли слёзы, она осторожно и очень бережно обняла дочь и замерла, боясь пошевелиться. — Как ты себя чувствуешь, солнышко?

— Хорошо, — соврала та. В груди разливалась липкая ледяная тревога. — Где профессор Снейп, мама?

— Профессор Снейп? — подозрительно переспросила Присцилла, слегка отстраняясь и заглядывая Пэнси в глаза, а затем строго оборачиваясь к мужу со взглядом "я-же-говорила".

Мистер Паркинсон только недоуменно пожал плечами. Вид у него по-прежнему был очень виноватый. Пэнси понимала, что с родителями такие темы лучше не поднимать, но ослабевшее тело легко подчинялось охватывающей её всё больше с каждой минутой тревоге. Она не могла не узнать о нём. Ей было необходимо увидеть его. Почему они молчат?!

— Он жив? — нетерпеливо повторила Пэнси.

— Да, Пэнси, конечно, — после паузы успокаивающе произнёс отец. — Тоже немного слаб, но всё самое страшное уже позади.

Пэнси пристально всмотрелась в усталое, изборождённое преждевременными морщинами лицо. Он не врал. Она облегчённо выдохнула.

— Когда я смогу уйти отсюда? — только сейчас она осознала, что снова находится в больнице Святого Мунго.

— Как только целитель Браун сочтёт возможным тебя отпустить, — строго сказала мама. — Ты торопишься?

Пэнси впервые перевела на мать осмысленный и чёткий взгляд.

— Я соскучилась, — тихо и очень искренне прошептала Пэнси.

Мама судорожно вдохнула и медленно провела рукой по её волосам.

— Все уже позади, — успокаивающе произнесла она. — Скоро ты сможешь вернуться домой. Алекс тоже очень соскучился. Знаешь, он за это время значительно подрос.

Мама грустно улыбнулась, а Пэнси нахмурилась. Домой? Как это — домой?

— А как же школа? — в ее голосе звучало искреннее недоумение.

— Ты многое пропустила, девочка моя, — виновато напомнил папа. — Тебе нужны индивидуальные занятия.

— Я ничего не пропустила, — упрямо замотала головой та, пытаясь прогнать щипавшие в глазах слёзы. Смиряться с тем, что здесь дедушки больше нет, совсем не хотелось, и обращение отца больно резало по сердцу, напоминая о нём. — Я посещала все занятия в прошлом. Не думаю, что школьная программа с тех пор сильно изменилась.

Родители быстро переглянулись и наступила неловкая пауза. Наконец, мама присела рядом на корточки и взяла Пэнси за руку.

— Солнышко, расскажи нам, что произошло, — мягко попросила она. — Как ты оказалась в прошлом? Где и как ты... пропала?

У мамы не хватило духу сказать слово "умерла", и Пэнси её понимала. Но что отвечать родителям? Она не знала. Легенду придумывать у них с Северусом не было времени. Поэтому она решила воспользоваться уже готовым решением.

— Я не помню, мама, — она неопределённо передёрнула плечами. — Я возвращалась от вас в школу, а потом очнулась уже в Больничном крыле двадцать лет назад. Но я действительно посещала все занятия и даже могу это доказать, если надо!

Родители снова переглянулись и папа приблизился к ней с грустной улыбкой.

— Нет, дочь, — он робко провёл по её волосам, зацепив седую прядку. — Ничего не нужно доказывать. Мы тебе доверяем.

По выражению лица мамы нельзя было сказать, что она была с ним согласна, но она промолчала. Они ещё долго говорили обо всём: про школу, про планы на каждые выходные, про Алекса... Пока Пэнси не стала буквально валиться с ног от усталости и целитель Браун не выгнал родителей домой.

Но они всё равно приходили к ней каждый день, а однажды даже принесли с собой Алекса, чем невероятно обрадовали его сестру, хотя дни в больнице всё равно текли слишком долго. Пэнси скучала по Северусу и переживала за него, но задавать вопросы родителям не решалась. Как же ей хотелось увидеть его! Интересно, он тоже изменился?

Родители вроде перестали говорить о домашнем обучении и девушка вздохнула свободнее: сидеть в четырёх стенах и зубрить Историю магии, как какая-то Грейнджер, ей совсем не улыбалось, а целитель Браун, наконец, счёл целесообразным отпустить её в школу в конце февраля.

Пэнси ждала день выписки, который она про себя называла амнистией, с огромным нетерпением, ведь это означало почти безграничную свободу. А ещё — встречу с Драко и Северусом.

В этот день мама пришла к ней одна, папа больше не мог пропускать работу. Они быстро собрали вещи и уже готовились покинуть палату, когда мама развернула её к себе за плечо.

— Пэнси, давай поговорим, — серьёзно сказала она. — Мне бы хотелось договориться с тобой на пороге.

— Договориться? — напряжённо переспросила она. — О чём?

Мама присела на кровать и жестом предложила Пэнси сделать то же самое. После того, как она подчинилась, миссис Паркинсон заговорила:

— Дочь, скажи мне, пожалуйста, как ты относишься к мистеру Снейпу?

На лице Пэнси застыло удивление, а её брови приподнялись в лучших традициях вышеупомянутого "мистера". На несколько секунд в пустой палате повисла тишина, а затем Пэнси, наконец, ответила.

— К мистеру Снейпу? — уточнила она всё ещё недоверчиво. — Ну, ты же знаешь, сколько раз он меня выручал. Я благодарна ему за это.

— Благодарна? — мама испытующе заглянула ей в глаза.

— Ну да, — в голосе Пэнси зазвучало раздражение. — Было бы странно чувствовать что-нибудь другое. И вообще, я не понимаю, к чему ты клонишь и что ты хочешь от меня услышать, мама.

— Ничего, — миссис Паркинсон, кажется, смутилась. — Просто помни: как бы ты ни была ему благодарна, ты ничего ему не должна. Слышишь?

— Должна? — прищурилась Пэнси. — Ему полшколы должны, мама. Но он никогда и ни от кого ничего не требует.

Сил продолжать разговор не было и Пэнси быстро вышла из палаты. Мерлин, ну что она несёт?! Раздражение и злость выливались через край, полностью игнорируя внутренний голос, робко шептавший о том, что мама просто ни о чём не знает... и не должна знать.

Одну ночь Пэнси ещё провела дома, а наутро папа сопроводил её в школу, начисто игнорируя увещевания дочери и её уверения в своей самостоятельности, и всю дорогу девушка думала о том, что такая гипертрофированная забота о ней родителей грозит возыметь обратный эффект: в такие моменты ей почему-то, как нарочно, хотелось нарушать все правила и запреты. При мысли об этом Пэнси загадочно улыбнулась.

Но даже если не брать во внимание тоску по его голосу, губам и рукам, девушке необходимо было его увидеть из банально деловых соображений, ведь после его ухода не всё прошло так гладко...

Северус упал замертво, а Пэнси, равнодушно глядя на вытекающую из длинных глубоких порезов на своём теле, кровь, медленно развернулась назад. Мальсибер лежал на полу, явно оглушённый. Пэнси необходимо было умереть ещё до того, как он очнётся, кольцо вновь нещадно сжигало кожу её пальца...

Но она не успела. Пэнси не знала, почему так быстро спали чары, вероятно, за это стоило "поблагодарить" магию её кольца, но Мальсибер вдруг резво поднялся и оглядел разворачивающуюся перед ним картину совершенно безумным взглядом.

Витиевато выругавшись, Вилл бросился к ней, бормоча заживляющие заклинания, но Пэнси поставила щит. Он не сможет её вылечить, да ей это и не было нужно. Это лишь продлило бы мучения.

Мальсибер был ошарашен и, видимо, решил, что неадекватная реакция Пэнси вызвана шоком.

— Прекрати сопротивляться, сумасшедшая! — крикнул он, дрожащими пальцами пытаясь удержать палочку. — Откуда ты только взялась на мою голову...

Он что, её не помнит? Значит, Северус успел стереть ему память. Но теперь это уже не имело значения...

— Убери щит, сейчас же! — приказал он ей уже твёрже, но Пэнси проигнорировала требование.

Тогда Мальсибер быстро, по-маггловски, выбил палочку из её рук, воспользовавшись медленной реакцией ослабевшей от кровопотери девушки. Его взгляд был напряжённым, но он не был испуган.

— Прекрати! — спокойно повторил он, присев рядом с ней и глядя ей в глаза.

Пэнси больше не могла ему сопротивляться, хотя в затухающем сознании до сих пор билась одна мысль: она должна умереть. Ей нужно домой. К маме, папе, Алексу... Северусу. А если сейчас она упадёт в обморок, то весь план полетит гиппогрифу под хвост. Пока её видел только Мальсибер. Нельзя ждать, пока сюда сбежится вся школа.

Пэнси замерла, демонстрируя полную покорность.

— Помоги мне встать, — слабо попросила она.

— Так я и на ручки взять могу, — невесело усмехнулся Вилл, окинув девушку оценивающим взглядом, но встать всё же помог. — Тут два шага до Больничного крыла, пойдём.

Едва встав, Пэнси сделала пару шагов в сторону, к стене, изобразив, что её просто слегка шатает. Мальсибер крепко прижал её к себе, перемазавшись в крови, а Пэнси едва нашла в себе силы, чтобы затухающим взглядом указать ему на Снейпа.

— Что? — спросил Мальсибер. — Это он тебя так?

Пэнси только покачала головой и остановилась у подоконника, давая понять, что дальше без Снейпа не пойдёт.

— Тролль, — сплюнул Мальсибер. — Постой здесь, только осторожно, я его сейчас заберу.

Пэнси только это и было нужно. Едва лишь мальчишка отпустил её и отошёл, она перевалилась через подоконник и выпала в окно второго этажа, успев, падая, целых три раза мысленно произнести заветное имя: Северус, Северус, Северус...

За мыслями и воспоминаниями она даже плохо запомнила, когда отец успел уйти на работу, передав её чемодан с вещами парочке услужливых эльфов, и первым делом логичнее было бы наведаться в комнату, чтобы собраться на занятия, но пароль она не знала. Значит, прямо на завтрак...

В Большом зале было шумно, как обычно в любом из времён, но не видеть Лауру, Глорию, Джин, Северуса, Мальсибера, Эйвери и Мародёров было теперь довольно непривычно. Зато здесь был Драко. И Дафна, к которой теперь Пэнси хотелось присмотреться повнимательнее...

Раздражённо уняв невнятную дрожь в коленях, девушка переступила порог Большого зала. Через несколько секунд там стало очень тихо. Теперь все смотрели только на неё. За слизеринским столом её явно не ждали. Только Драко, с выражением шока и неверия на лице, молча поднялся со скамьи, и в усталых глазах Дафны она заметила некоторое облегчение.

Уже в следующую минуту зал заговорил как ни в чём не бывало, и Пэнси знала, о чём все они беседуют. И будут беседовать ещё долго. Но ей не было до этого дела: Драко очень её ждал...

Evanescence/Lithium (Instrumental)

Нежная кожа под его руками была подобна бархату, и он наверняка не узнал бы её, боясь поверить ощущениям, если бы его пальцы не натыкались время от времени на такие знакомые, жёсткие шрамы, которые таяли на его губах. Это был один из самых любимых его снов, когда он не видел её, а мог только осязать и вдыхать фруктовый запах тёмных волос с единственной, сводящей его с ума, незакрашивающейся седой прядью, которую она так ненавидела.

Он задыхался страстью, захлебывался нежностью, сгорал заживо, и для этого совсем не обязательно было чувствовать её ответную реакцию. Он убрал с её лица длинную чёрную прядь, почувствовав кожей ладони тяжёлое дыхание. Он знал, что её глаза закрыты сейчас. Но, драккл бы её побрал, как же ему хотелось видеть тёмно-зелёный взгляд и слышать своё собственное имя, скрывающееся лёгким шёпотом с её губ! Он слегка прикусил кожу на её ключице и стало страшно.

В тот же миг Пэнси растаяла в его руках, и он замёрз. Дрожь разливалась по телу и дыхание сбивалось, словно что-то насильно выдергивало его из самого лучшего и самого запретного в его жизни сна. А настойчивый стук в дверь становился всё явственнее.

Северус резко сел на кровати и прямо одеялом поспешно стёр с лица крупные капли холодного пота, отодвинув со лба влажные и липкие чёрные пряди волос. Сколько он спал? Было уже светло. Или ещё? Снейп потерялся во времени. А Джокер сидел на спинке кровати и просто наблюдал, ехидно и насмешливо, не делая попыток его разбудить. Северус сердито сверкнул на него глазами и бегом спустился вниз, к двери, на ходу поправляя халат и пряча волшебную палочку в карман.

— Здравствуй, мальчик мой, — с порога одарил его Дамблдор самой безмятежной и доброжелательной из своих улыбок.

Снейп попытался было ответить тем же, но вид получился такой, словно у него вдруг разом заболели все зубы, поэтому он просто молча отошёл в сторону, позволяя директору войти.

— Медовухи? — весело предложил тот, демонстрируя переливающуюся чем-то янтарным невысокую стеклянную бутылку.

— Есть повод? — неприязненно поинтересовался Северус.

— Конечно, — удивлённо подтвердил Дамблдор. — Вы с мисс Паркинсон вернулись, и, судя по всему, весьма успешно. Девочка жива и здорова. Хотя ты выглядишь несколько хуже. Знаешь... Таким... Немного взъерошенным.

Дамблдор прошёл к дивану и беззастенчиво расположился на любимом месте Пэнси, а Северус встал напротив, широко расставив ноги и выжидающе скрестив руки на груди.

— Вы пришли засвидетельствовать мне свою осведомлённость, директор? — жёстко спросил он. — Как видите, я справился сам, и больше не нуждаюсь в вашей помощи, которую вы никогда не были в состоянии мне дать. Я только сейчас понял, что и с Лили мог бы разобраться самостоятельно, но тогда был ещё слишком молод и неуверен в себе.

— Прости, Северус, — серьёзно и очень виновато произнёс Дамблдор, кажется, постарев лет на десять-пятнадцать за две минуты. — Мы все люди, и все можем ошибаться. А ты действительно очень повзрослел за это время. Знаешь, наверное, теперь впору мне вновь просить тебя о помощи. А ты, конечно, как и в прошлый раз, вправе отказаться.

— Снова вернуться в школу? — криво усмехнулся Снейп. — Не справляетесь со своим зельеваром?

— Ко мне подходил Гарри, — прямо сказал Альбус.

— Я должен был догадаться, — слабо ухмыльнувшись, Северус воздел глаза к потолку. — Что он сделал на этот раз? Придушил Тома? Вернул все хоркруксы Тёмному Лорду?

— Не он, Северус, — спокойно покачал головой директор. — Но он опасается, что это могут сделать твои ребята.

— Мои? — Снейп слегка приподнял брови. — А вам напомнить, господин директор, с каких пор я у вас не работаю? Следовательно, моих детей там быть не может по определению.

— Конечно, я помню, мальчик мой, — лукаво улыбнулся Дамблдор. — Однако мы оба понимаем, как сложно порой отвыкнуть постоянно опекать прежних подопечных, вроде мистера Малфоя и мисс Паркинсон, правда?

— При чём тут Малфой? — тут же напряжённо спросил Снейп. — Паркинсон не могла ничего сделать, она здесь совсем недолго... Или могла?

Северус окончательно растерялся, а Дамблдор только издевательски-безмятежно улыбался.

— Что произошло? — твёрдо спросил Северус, сев в кресло напротив Дамблдора и положив ногу на ногу. — При чём тут Малфой и Паркинсон?

— О, они не при чём абсолютно, — успокаивающе и изящно взмахнул рукой директор. — Речь идёт о мисс Гринграсс. Она в серьёзной опасности. Она слишком зависит от их нынешнего декана.

— Отправьте её домой, — мгновенно предложил Снейп. — Придумайте повод... А, понимаю. Не хотите поднимать шум. Тогда уберите этого недодекана.

— Именно это я и пытаюсь сделать, — серьёзно кивнул Дамблдор. — Ты же знаешь, что мне необходима замена. Если ты согласишься встать на его место, то я смогу ограничить его влияние. Он серьёзно нацелен на хоркруксы, а мы не можем допустить успеха Торфинна в этом стремлении.

— С этого следовало начинать, — понимающе кивнул Снейп. — Но вы не выглядите озабоченным этим вопросом, директор.

— Они достаточно хорошо защищены, — Дамблдор пожал плечами. — И именно поэтому мисс Гринграсс нужно оградить от влияния её декана. Если моя информация верна, Роули попытается взять её с собой как прикрытие от действия защиты артефактов. И тогда ей не выжить.

— То есть, в этом году игры закончились, директор? — серьёзно уточнил Северус. — Хоркруксы защищаются надёжнее Философского камня?

— Намного, — кивнул тот. — И сомневаюсь, что преграду кто-то вообще способен пройти без потерь. Даже ты или Минерва. Возвращайся, Северус. Ты же понимаешь, что Роули плевать на безопасность учеников? И знаешь, для чего он занимает твоё место. У него другие цели. Ты один всегда был настоящим деканом Слизерина.

Взгляд Снейпа излучал безразличие, несмотря на то, что предложение директора его заинтересовало. Дамблдор не должен был знать, как на самом деле зельевару хочется обратно в школу. И тем более не должен был знать его главную, на данное время, болевую точку. Пэнси. Имея в виду её темперамент, оставлять её наедине с Роули было опасно. Она не будет стоять в стороне при прямой угрозе своей жизни или жизни кого-то, ей небезразличного.

Северус был уверен, что мисс Паркинсон его любит, но её дружба с Драко всё равно не давала ему дышать спокойно. Увидеть бы её хоть на пару минут! Просто знать, что любовь есть, что она не растаяла за эти три недели и не приснилась ему в полубреду после перемещения во времени! Щит. Дамблдор не должен это видеть.

— У меня есть время обдумать ваше предложение, директор? — спокойно спросил Снейп.

— Пара дней, не более, — нахмурился Альбус .— Сейчас любое промедление опасно. Сегодня суббота. Надеюсь, что уже в понедельник ты вернёшься к своему привычному виду деятельности.

Дамблдор поднялся с дивана, оставив медовуху на кофейном столике, и поправил мантию.

— Уже уходите? — удивился Северус, с трудом удержав за зубами продолжение фразы: "А что так медленно?"

— Не вижу смысла злоупотреблять твоим гостеприимством, — улыбнулся Дамблдор. — И оставлять школу надолго — тоже. Буквально вчера нам с Минервой пришлось вмешаться в разговор Торфинна и Уильяма Мальсибера. Кажется, они не поделили мисс Паркинсон. Жду твоего решения.

С этими словами директор быстрым шагом удалился за дверь, оставив Северуса собирать воедино разбегающиеся мысли. Пэнси, ну какого тролля?! Ты находишься в школе, по словам Люциуса, всего каких-то десять долбаных дней, и уже успела куда-то влезть? И при чём тут Мальсибер? Что он забыл в школе? Какие у него дела с Роули? Через неделю тебе семнадцать, Пэнси. Но кажется, что ты никогда не повзрослеешь и не научишься беречь себя...

Снейп не заметил, как Дамблдор вышел в сумерки. Да по большому счёту, ему было на это плевать. Всё, чего ему сейчас хотелось, — это чтобы Пэнси услышала его мысли. Поняла его. Так что он даже не сразу обратил внимание на стук в дверь, а когда обратил, то сильно разозлился. Ну что ещё этому старому манипулятору надо?

Вскочив с кресла, он размашистым шагом подошёл к двери и рывком распахнул её, от злости даже не сразу разобравшись, кого именно увидел. Он несколько раз моргнул и сердце ухнуло куда-то в живот. На пороге стояла Пэнси.

Девушка нервно заправила волосы за уши и неуверенно улыбнулась, не решаясь войти, но Северус сам резко втащил её внутрь. Редко ему приходилось чувствовать себя таким растерянным. Как она здесь очутилась? Почему вновь по темноте одна и чего хочет? А главное — что теперь будет? Он выглядит по-другому теперь, и это имеет для неё значение, он видит это в её глазах...

— Вспомнишь заразу — появится сразу, — язвительно ухмыльнулся он, старательно пряча неуверенность.

Тёмно-зелёные глаза возмущённо вспыхнули, и Пэнси легко толкнула его в грудь, поджав губы. Он облегчённо улыбнулся и прижал её к себе. Всё было нормально. Хотя объятия продлились недолго: девушка его отстранила.

— Что-то не так? — неуверенно спросил Снейп. Давно ему не было так страшно.

Ощущение напоминало то самое, что он испытывал, доверяя ей почти год назад флакончик с Феликсом. Угроза разбиться. Пэнси смотрела куда-то мимо него, на кофейный столик, а затем уверенно прошла к указанному предмету мебели и взяла с него медовуху.

— Что-то празднуешь? — удивлённо приподняв брови, поинтересовалась она.

— Нет, — ровно ответил он. — Бутылка запечатана, ты же видишь.

— Зря, — Пэнси склонила голову набок. — Повод есть. Мы оба живы. Поэтому если хочешь, то...

И она несмело протянула ему бутыль с янтарной жидкостью. Северус медленно подошёл к девушке и осторожно взял предмет из её рук, переводя насмешливый взгляд с бутылки на Пэнси и обратно.

— А ты просто посмотришь? — ехидно спросил он.

— А ты разве не поделишься? — лукаво улыбнувшись, вопросом на вопрос ответила она.

Северусу сейчас больше всего на свете хотелось поделиться только эмоциями. Неужели она не счастлива так же, как он? Неужели она не хочет тоже целоваться без остановки, задыхаясь и плавясь от сумасшедшей близости после долгого перерыва? Неужели она теперь... снова его боится? Вывести Пэнси на эмоции. Это всегда срабатывало.

— Маленькая ещё, — цинично ухмыльнулся он, убирая бутыль в шкаф, и тут же почувствовал сзади крепкое объятие за талию. Развернулся.

— И для этого тоже маленькая? — провокационно спросила она, мучительно медленно и нежно целуя его в губы.

В мозгу взорвались сотни фейерверков, а тело словно пронзили миллионы электрических разрядов. Мерлин, что же она делает? Неужели не понимает, как ему сейчас сложно дышать, соображать и сдерживаться, чтобы не придать ей горизонтальное положение прямо здесь, на этом диване в паре метрах от них?! Он поспешно прервал поцелуй. Ему необходимо было отдышаться и взять эмоции под контроль. Он помнил, чем это закончилось в прошлый раз, там, двадцать лет назад, и не хотел видеть страх и осторожность в её глазах снова.

— Для этого не маленькая, — совершенно нелогично заключил Северус наконец, ощупывая жадным взглядом родное личико, на что Пэнси звонко рассмеялась.

Он и забыл, когда в последний раз слышал её смех, и вспомнил, как готов был отдать за него если не всё, то многое.

— А если серьёзно? — Пэнси быстро стрельнула взглядом в дверцу шкафа, за которой находилась та самая медовуха. — Только не говори, что тебе жалко.

Северус сел на диван и обхватил голову руками. Однажды он уже был с ней откровенен, и небо не рухнуло на землю. Так почему бы не попробовать снова?

— Ты же знаешь, что мне нельзя пить, — раздражённо буркнул он в пол. — И каким я в таких случаях бываю знаешь. И как сложно пьяному разуму держать щиты. Ты помнишь.

Он не спрашивал. Он утверждал. И увидев краем глаза, как Пэнси задумчиво кивнула, только горько усмехнулся. На другое он и не рассчитывал.

Что-то твёрдое тихо стукнуло по столу и Северус недоуменно поднял на неё глаза. Пэнси молча поставила на стол перед ним бутылку.

— Ну давай, — кивнула она, прожигая его нетерпеливым взглядом. — Вперёд, если это единственное, что способно заставить тебя чувствовать.

Ещё с минуту они смотрели друг другу в глаза. Мерцающий тёмно-зелёный взгляд Пэнси испытующе впивался в глубокие чёрные глаза Снейпа, и он не помнил, чтобы когда-либо видел в её образе нечто подобное. Решительность, страсть и... доверчивая, невинная нежность? Он вообще никогда раньше подобного не видел. Раньше никто не смотрел на него так, а теперь уже ОН боялся. Боялся поверить ей.

Пэнси сама присела с ним рядом и откупорила пробку, едва не поднеся бутылку к губам, но он не дал ей этого сделать. Уверенно забрав бутылку, он быстро поцеловал уголок её губ. Девушка отреагировала мгновенно: резко и страстно углубив поцелуй, она крепко обвила руками его шею, всем телом прижимаясь к нему так близко, что он чувствовал, как она мелко дрожит, и это волновало его, бесконечно будоражило ум и разрывало сознание.

Он уже не понимал и не хотел понимать происходящее, не хотел думать о последствиях, о её возрасте, родителях, перспективах и о том, почему она это делает... Он просто хотел её. Очень. Сейчас. Где-то на задворках подсознания мелькнула мысль, что Пэнси знала, на что шла, и тут же погасла. Тролль бы побрал эти пуговицы её плотной чёрной мантии!

Пэнси тяжело выдохнула, когда он магией сорвал все застёжки её одежды, при этом неистово целуя её губы, шею, плечи и гладя по волосам, не желая дать ей опомниться и передумать.

Её руки, скользнувшие по его обнаженной груди под запахнутым халатом, окончательно снесли между ними последние преграды. Он бережно трогал её шрамы на животе, и она доверяла ему это. Это и было счастье. Это и есть настоящая магия.

Её пальцы потянулись к поясу халата, но он не позволил ей продолжать, пока с неё не упал последний элемент одежды. Дальше было всё равно. Она дрожала, он чувствовал всё точно так же, как в сегодняшнем сне, он ощущал нежную бледную кожу под собой каждой клеточкой своего тела, но этого было не достаточно.

Его рука скользнула по её бедру, а губы медленно и осторожно прокладывали дорожки из поцелуев по её шее и груди, и каждый раз она вздрагивала и цеплялась за него так, словно боялась сорваться в пропасть.

Его нога осторожно прошла между её близко сдвинутых коленей, и девушка замерла, но подчинилась, окончательно притихнув. Он знал, что она готова. Одно резкое движение — и она забилась под ним, всё так же не произнося ни звука. Она только почти в кровь кусала губы и отчаянно упиралась в его грудь кулачками, инстинктивно пытаясь оттолкнуть источник боли, а в широко распахнутых зелёных глазах плескалась растерянность.

Северус крепче прижал её к себе, не позволяя пошевелиться и усилить испытываемую ею боль.

— Тихо, тихо, — одними губами шептал он, убирая чёрные волосы с её резко побледневшего личика. — Прошу тебя...

И Пэнси услышала. Испуг прошёл и она позволила ему двигаться осторожно и уверенно, но надолго его не хватило. Сил держаться больше не было. Снейп больше не помнил о том, что причиняет ей боль, не понимал, где находится и жив ли ещё вообще, он мог только чувствовать. Впервые чувствовать безграничное, без примесей, сумасшедшее, всеобъемлющее счастье в этой тесной, полностью поглощённой глухой тишиной, комнатушке.

Движения становились быстрее, но он не чувствовал этого, как и вообще почти не ощущал своего тела. Он чувствовал только её и смутную колючую боль в расцарапанной в кровь спине, но это не было важным: в его мозгу сверкали сейчас миллиарды слепящих фейерверков.

Он пришёл в себя не сразу и первое, на что он обратил внимание, было мягкой, оглушающей тишиной. В ту же секунду пришло осознание собственного тела, которое парализовал испуг. Что они только что сделали? Как он это допустил? Почему она молчит?

Пэнси лежала, свернувшись клубочком, обхватив колени руками и положив голову на его грудь. Она больше не дрожала, хотя юное обнажённое тело не было ничем прикрыто. Он только почувствовал тяжёлое дыхание девушки и протянул руку, боясь её коснуться.

Казалось, стоит ему только пошевелиться, как произойдёт нечто ужасное: от её упрёков и ненависти до полного исчезновения, абсолютного растворения райского миража где-то в несбыточном...

Его рука опустилась на встрепанные чёрные волосы... И ничего не произошло. Она всё так же лежала рядом, только, кажется, теснее к нему подвинулась. Длинные тонкие пальцы Северуса медленно перебирали её волосы, иногда поглаживая по плечам, и дыхание девушки, кажется, выровнялось, но она всё так же избегала смотреть ему в глаза.

Он медленно развернул её к себе и осторожно приподнял двумя пальцами подбородок Пэнси, заставив, наконец, взглянуть на себя. Ему было необходимо это. Необходимо понять.

В болотно-зелёном взгляде было столько света, что он едва не ослеп. В нём светилась Любовь. Настоящая, как то счастье, о котором однажды говорила Лили, которое нельзя объяснить, но если почувствуешь, то обязательно узнаешь. И он узнал. Узнал то, чего так хотел и чего так боялся: она верит ему и ни о чём не жалеет.

Lorna Vallings/Taste

Она видела, как он напуган и понимала, почему. Очень хотелось его успокоить, сказать, что всё в порядке, но она не была в этом уверена. Тело нещадно ныло, хотя это не было важным для неё сейчас. В конце концов, она знала боль и посильнее.

Интересно, ему понравилось? Даже думать об этом было страшно. Она стыдилась своей неопытности и не привыкла ощущать себя так неуверенно. Пэнси не знала, что принято делать в таких случаях. Что бывает после... ЭТОГО? Наверное, им нужно поговорить? Но о чём? Почему он молчит?

Вспоминая один из дурацких женских романов, которые взахлёб читала Джин в прошлом, она с удивлением обнаружила, что вопрос, который волновал её сейчас, обычно задаёт мужчина.

— Почему ты молчишь? — настороженно спросила она у неотрывно смотрящего ей в глаза Северуса, и он непривычно нежно усмехнулся. Пэнси нахмурилась. Что она не так сказала?

Вероятно, заметив перемены в её настроении, Снейп поцеловал её в лоб и поспешил объяснить.

— Всё хорошо, — в его голосе звучала показная уверенность. — Просто я сам сейчас думал о том же.

— О чём? — не поняла Пэнси. — Почему я молчу?

Снейп кивнул, прижимая её к себе. Пэнси мягко отстранилась и вновь всмотрелась в его лицо.

— Вообще-то, по всем законам жанра ты должен был спросить, понравилось мне или нет, — криво ухмыльнувшись, пояснила она.

Северус замер и его брови поползли вверх.

— Какого жанра? — спросил он удивлённо.

— Классического порно, — нагло заявила Пэнси, и её глаза дерзко сверкнули. — Ты должен был спросить, понравилось мне или нет. Я знаю, я читала.

Снейп с минуту смотрел на неё, в глубоком шоке переваривая полученную информацию, а затем очень непривычно громко расхохотался.

— Паркинсон, тебя что, мисс Грейнджер покусала? — наконец, спросил он.

— Я тебя сама сейчас покусаю, — ухмыльнулась Пэнси. — Где ответ на мой вопрос? Или тебе неинтересно, понравилось мне или нет?

— Я похож на идиота? — наконец, серьёзно и сочувствующе ответил Северус. — Очевидно, что тебе ещё очень не скоро захочется это повторить. Хочешь, я тебе восстанавливающего зелья принесу?

— Спасибо, переживу, — отказалась Пэнси. — Мне, наверное, пора...

— Куда? — встревожился Снейп.

— Нужно попасть домой до утра, — пояснила Пэнси. — Нельзя, чтобы родители заметили моё отсутствие, а добираться долго.

Пэнси поднялась с дивана, быстро завернувшись в мантию. Она и сама не понимала, почему ей хочется сейчас оказаться подальше отсюда. Странно, но плотная чёрная ткань, прикрыв её тело, дала некоторое ощущение уверенности и защищённости.

— Быстро, — возразил Северус. — Аппарируем, не переживай.

— Но я не умею аппарировать, — попыталась выкрутиться девушка.

— А я умею, — Северус сел на диване и едва уловимым движением запахнулся в халат. Его голос звучал ровно и непререкаемо. — Что происходит?

Пэнси потерянно смотрела, как он подходит к ней вплотную. Взгляд чёрных глаз не отпускал и пошевелиться не представлялось возможным. В груди всё заледенело и сразу вспыхнуло, словно сухая трава. Мерлин, как же она его любит!

— Я не знаю, — едва слышно прошептала она, настороженно позволяя ему запахнуть в чёрный махровый халат их обоих. Стало невероятно спокойно и уютно. А может, дело было в том, что их разделяла ткань мантии? Северус опустил руки и больше не держал её. Он легко, почти невесомо, коснулся своими губами её губ, всего на мгновение...

— Не бойся, слышишь? — бархатный шёпот проникал под кожу и струился по венам горячими потоками. — Я никогда не стану делать ничего из того, что ты не захочешь.

Пэнси тяжело выдохнула. Воздуха стало слишком мало. И Северуса слишком мало. Она закрыла глаза. Ей нравилось чувствовать его запах, нравилось узнавать его без опоры на зрительный образ. Она вновь почувствовала на своих губах лёгкое дыхание... и больше ничего. Он словно замер.

Она сама потянулась к его губам и поцеловала его так, словно хотела выпить до капли, словно умирала от жажды... Он беспрекословно позволял ей это делать, хотя сам стоял неподвижно, и это дразнило. Руки Пэнси обвили его шею, и она прижалась к нему так близко, как только смогла. Она чувствовала, как он хочет её снова, но это не пугало стонущее от боли тело, ведь он по-прежнему не позволял себе ни единого движения.

Разум словно утонул в молочно-белом тумане, девушка совсем забыла, где находится, и поцелуй стал страстным и требовательным. Плотная мантия распахнулась, но это уже не имело значения. То, что она чувствовала сейчас, совсем не походило на ощущения во время самого секса и вместо "О Мерлин, когда же это кончится?" в опаленном желанием мозгу билась лишь мысль о том, чтобы это никогда не кончалось...

Ей нравилось чувствовать его обнажённое тело и его безусловную покорность. Пэнси положила его руки на свою талию и, наконец, почувствовала такое долгожданное, крепкое, уверенное и жизненно необходимое ей сейчас объятие. Только теперь он позволил себе касаться её, нежно скользя руками по её спине и бёдрам, только теперь искренне ответил на её поцелуй...

Всё закончилось внезапно. Северус вдруг на секунду отстранился и вновь нежно её обнял, тяжело дыша и целуя в лоб в попытке успокоиться.

— И всё? — доверчиво обнимая его за талию, спросила Пэнси.

— На сегодня хватит, — с сожалением признал Снейп. — Не думаю, что ты готова продолжать. А пока у меня к тебе есть несколько вопросов.

— Каких? — с умиротворённой улыбкой поинтересовалась Пэнси. Ей показалось, что Северусу просто необходимо отвлечься, и она его понимала. — Главного ты спрашивать не хочешь...

— Не балуйся, — строго перебил её Снейп. — Что происходит в школе?

Пэнси замолчала и уткнулась головой в его грудь. В школе многое творилось, и она не знала, с чего начать. Она вспомнила своё первое появление десять дней назад в Большом зале после возвращения.

Тот день они с Драко, конечно же, прогуляли, и долго говорили в общей гостиной, пока все были на занятиях.

— Где ты была? — неверяще рассматривая её усталыми серыми глазами, тихо поинтересовался тогда тот.

— В прошлом, — Пэнси не могла ему врать. — Конечно, ты понимаешь, что об этом никто не должен знать? Для всех я отсутствовала в стране по семейным обстоятельствам.

— В каком ещё прошлом? — Драко смотрел на неё, как на ненормальную. — Как ты там оказалась?

— В обычном прошлом, двадцатилетней давности, — пожала плечами Пэнси. — Умерла и оказалась там. С родителями Забини и Гринграсс, представляешь? Кстати, я даже планирую сказать Дафне спасибо за это, потому что если бы не она, то я бы умерла без вариантов. Ну как вы тут без меня? Кто вместо меня у Роули?

— Дафна, — медленно и очень серьёзно произнёс Драко. — Она вместо тебя, Пэнси. Во всех смыслах.

— Во всех смыслах? — эхом отозвалась девушка. — Что ты хочешь сказать?

— Роули выбрал её старостой вместо тебя. И она со мной теперь. Вместо тебя... Была.

Пэнси словно окатило ледяной водой. Какие-то четыре месяца перевернули с ног на голову сразу несколько жизней, в нескольких реальностях. То, что она услышала, ей категорически не нравилось. От слова совсем.

— То есть, ты хочешь сказать, что пока я была на волоске от смерти, ты, вместо того, чтобы меня искать и пробовать вернуть, облизывал эту фарфоровую куклу? — тихо, сквозь зубы процедила Пэнси. — Я правильно поняла?

Драко замер и резко побледнел, а потом быстро выхватил из кармана волшебную палочку.

— Никогда не смей больше так о ней говорить, Пэнси, — в тон ей прошипел он. — Слышишь? Никогда.

Ей не приходилось раньше видеть в его глазах такую решительность слышать в его голосе такую сталь.

— Хорошо, — презрительно выплюнула она. — Я всё поняла. Катись к своей кукле.

Пэнси поднялась, готовая удалиться в спальню, но Драко остановил её, схватив за руку.

— Прости, — он выглядел растерянным. — Постарайся понять. Мне больше некому рассказать это. Ты нужна мне. Очень нужна. Я скучал по тебе, но ничего не мог сделать. Но Дафна нужна мне тоже. Так же, как тебе нужен... он. Ты же понимаешь...

— Что произошло? — Пэнси вновь присела напротив Драко. Она физически ощущала его отчаяние, и не могла его сейчас оставить. — Позволь напомнить, что нас с... ним многое связывает. А вот что общего у вас?

— Роули, — без запинки ответил Драко. — Он пытается проникнуть в Тайную комнату вместе с Томом. Ты же знаешь, он змееуст. Он один может открыть проход.

— Как один? — нахмурилась Пэнси. — А Поттер?

— Это, кстати, ещё одна новость, которую тебе следует знать, — горько усмехнулся он. — Мы с Поттером, Грейнджер и Уизли теперь работаем вместе. Следим за Роули, ищем способ проникнуть в Тайную комнату и всё такое. Поттер после ритуала в прошлом году лишился возможности говорить со змеями, и теперь нам приходится изощряться. Ты же понимаешь, что нельзя позволить этим двоим добраться до хоркруксов...

— До чего? — недоуменно перебила его Пэнси.

— Вещи с заключёнными в них кусочками души Тёмного Лорда, — нетерпеливо пояснил Драко.— Те самые, что моя тётка принесла на ту поляну во время того ритуала, помнишь?

— Да, — медленно кивнула Пэнси. — И ты хочешь сказать, что это всё... там? В Тайной комнате? И где она?

— Вход за раковиной в туалете плаксы Миртл, — охотно ответил Драко. — И это всё, что нам удалось пока выяснить.

— Значит, вы работаете впятером, — протянула Пэнси. — И ты им доверяешь?

— Конечно, — слабо ухмыльнулся Драко. — Непреложный Обет исключает возможность предательства.

— Что?! — Пэнси показалось, что она сходит с ума. — О чём вы только думали, когда это делали?

— Об общей цели, — серьёзно сказал слизеринский староста. — Всё очень серьёзно, Пэнси. Поэтому полученную тобой сейчас от меня информацию ты не станешь использовать гриффам во вред. Если, конечно, я тебе ещё нужен.

— Нет, Драко, извини, но я не понимаю, как можно быть такими безрассудными? Вы что, все пятеро это сделали? Я понимаю, что у этой куклы фарфоровой сроду никогда мозгов не водилось, как и у Поттера с Уизли... Но ты и Грейнджер?

— Нет-нет, — остановил её Драко. — Обет давали только мы с Поттером. А Дафна...

Он замолчал, кажется, не в силах продолжать, и зябко поежился.

— Она что, предала тебя? — сердце Пэнсиухнуло куда-то вниз. Почему он молчит?!

— Не знаю, — наконец, произнёс Драко, покачав головой. — Скорее всего нет, потому что я ещё жив, но...

— Что? — нетерпеливо подвинулась к нему Пэнси.

— Она, кажется, с Роули...

— Ты хочешь сказать, что она помогает ему? — уточнила девушка.

— И это тоже, — избегая смотреть ей в глаза, ответил Драко. — Она, наверное, с ним... Совсем. Как ты и Снейп.

— Тихо! — Пэнси нервно оглянулась и понизила голос до предела.— Вы в этой школе что, совсем все с ума посходили? Когда заканчиваются занятия? Кажется, мне нужно серьёзно побеседовать с этой куклой...

Пэнси с трудом дождалась вечера. Милли Драко задержал под каким-то предлогом в гостиной, и Дафна вошла в комнату шестикурсниц Слизерина одна. Увидев Пэнси она устало улыбнулась и села на своей кровати. Неужели она... рада её видеть?

— Как дела, Гринграсс? — спокойно поинтересовалась Пэнси.

— Кажется, ты уже в курсе, — пожала плечами она. Как же она похожа на свою мать! И сердиться на неё уже сложнее. — Драко же всё тебе рассказал?

— Конечно, — утвердительно кивнула Пэнси. — У нас друг от друга секретов нет. Но есть вещи, которые он не знает. Зато знаешь ты. Ты же понимаешь, что тебе придётся мне всё рассказать?

Дафну не пришлось долго уговаривать. Она словно ждала возможности выговориться, и уже через полчаса Пэнси узнала много нового.

— Всё началось с того, что Роули стал подозревать, кто именно выслеживает его и пытается вставлять палки в колёса. Мы долго скрывали наши с Драко отношения, но в один прекрасный день ему стало всё известно. И конечно, он сложил два и два. В тот же вечер он вызвал к себе Драко, а потом меня. Не знаю, о чём он говорил с Драко, но когда я пришла, у него в покоях уже находился Том, и они обсуждали хоркруксы, которые находятся в Тайной комнате. Роули приказал Тому, чтобы он заставил меня забыть, что я только что услышала, но по какой-то причине мне удалось сопротивляться, и я всё запомнила. А дальше был Империус. И ты знаешь, кажется, не один Поттер может ему сопротивляться.

— Так это он под Империусом заставлял тебя целовать его? — неприязненно и раздражённо перебила её Пэнси.

— Нет, — грустно усмехнулась Дафна. — Он не дурак, как бы мне ни противно было это признавать. Он понимает, что расчёт на ребёнка может сорвать все его планы, и круглосуточно контролировать меня Империусом он не сможет. Так вот, в один вечер он подлил мне приворотного. Просто потому, что влюблённый человек не предаст.

— Только не говори, что на тебя и приворот не действует, — недоверчиво покачала головой Пэнси.

— Почему же? — усмехнулась Дафна. — Зелье было сильное и наверняка подействовало бы, но я узнала запах. Он отвлёкся, и зелье я вылила. Он не заметил, но теперь мне приходится вести себя с ним соответствующе.

— И после всего этого у меня остался лишь один вопрос, — спокойно спросила Пэнси. — Почему он это делает? За каким троллем ты ему сдалась?

— Он хочет наше фамильное кольцо, — пожала плечами Дафна. — Хоркруксы защищает опасная магия, и ему нужна страховка, без которой соваться туда глупо. То есть, я должна дать ему вещицу, что у тебя на пальце. Сама понимаешь, почему я не могла этого сделать. Рассказать правду — что кольцо у тебя — тоже не могла. Я соврала ему. Сказала, что оно у нас дома под усиленной охраной. Назвала магию, схожую с тем, что охраняет хоркруксы, и он поверил, потому что слишком самоуверен, чтобы предположить, что я могла запомнить и повторить всё то, о чём они говорили с Томом. Поэтому он учит меня снимать эти чары. Сразу после того, как научится сам.

Тут Дафна криво, так похоже на саму Пэнси, усмехнулась. А у той не укладывалось в голове, что эта хрупкая, не особенно умная, невинная фарфоровая куколка с ангельской внешностью способна так красиво и хладнокровно изворачиваться.

— И я была там, — заключила Дафна. — Совсем недавно, с ними. Они совсем близко уже и умеют снимать и восстанавливать часть заклинаний. Но он не ходит туда без меня почему-то. Скорее всего, в случае опасности планирует использовать меня как щит.

Голубоглазая Дафна говорила об этом так спокойно, словно каждый день умирала, и только теперь Пэнси увидела в ней личность. Она определённо была достойна своего факультета. Что это? Она плачет?

— Я устала, — едва слышно прошептала она. — Я больше не могу, Паркинсон. Быстрее бы он уже дошёл до конца.

— Прекрати истерику, — строго велела ей Пэнси. — Я здесь, и мы ещё спутаем ему все карты. Как в прошлый раз, помнишь? Потерпи ещё немного. Всего лишь до выходных.

Пэнси поднялась и направилась к выходу из комнаты. Ей нужно было остаться одной и всё обдумать. Коснувшись ручки двери, девушка вдруг словно о чём-то вспомнила и обернулась на судорожно вытиравшую слёзы Дафну.

— Ах да, — со снисходительной ухмылочкой обратилась Пэнси к блондинке. — Чуть не забыла. Молодец, кукла.

С этими словами она оставила Дафну одну, краем глаза успев заметить осветившую заплаканное личико девушки счастливую улыбку. Ей необходимо было на этих выходных увидеть Северуса и обсудить с ним форс-мажор во время своего возвращения и ситуацию в школе.

Однако в эти выходные их встрече не суждено было состояться. Ближе к выходным Дафна предупредила Пэнси, что Роули, на правах декана, переписывается с мистером и миссис Паркинсон и ежедневно охотно докладывает им обо всех перемещениях их дочери. Ярости Пэнси не было предела, но демонстрировать родителям характер сейчас было нельзя, хотя одни выходные ей и пришлось провести в школе.

А родителей было гораздо проще переиграть на их территории. Таким образом, она на следующие выходные поехала домой, а к Северусу сбежала ночью. Собственно, то, что между ними произошло, и было следствием родительских запретов. Конечно, она любила Северуса и понимала, что если не он, то никто, но делать родителям назло было невероятно приятно...

Хотя до этого случилось ещё кое-что. Родители, конечно, купили Пэнси волшебную палочку взамен утерянной, оставленной в прошлом, но слушалась она плохо. Через неделю после разговора с Дафной прошлое само нашло её.

Роули вызвал её к себе прямо посреди урока заклинаний, и пока Пэнси, направляясь к нему, размышляла, для чего понадобилась их декану, ей в голову пришла ещё одна идея. Она должна вернуть себе должность старосты. В конце концов, это изначально её должность!

Однако, войдя в знакомый кабинет, она сразу забыла о чём только что думала.

— Ты? — она неверяще осматривала сильно постаревшего, но от того не менее узнаваемого спортивного телосложения мужчину с короткой стрижкой и открытой, обаятельной улыбкой, которая, в отличие от улыбки Роули, была невероятно искренней.

— Привет, сумасшедшая, — весело поздоровался он. — Ничего не забыла?

И он продемонстрировал ей её волшебную палочку. Она точно была той же самой, в этом не было сомнений, только дерево от времени слегка посветлело...

— Как... — она не договорила. Не было слов.

— Как я нашёл тебя? — ухмыльнулся Мальсибер. — Ни за что не догадался бы, если бы почти три недели назад твой отец не обратился бы ко мне за запрещённым препаратом, без которого ты бы не выжила. И я вспомнил тебя. И узнал. Вот, возвращаю.

И он протянул Пэнси её палочку. У девушки закружилась голова. Как такое может быть? В глазах потемнело, и Уильям легко придержал её за талию.

— Помоги мне сесть, — слабо попросила она. Почему-то она доверяла ему и совсем не боялась.

— Так я и на ручки взять могу, — со смехом повторил он такую знакомую им обоим фразу.

— Не помешал? — раздался позади них мягкий и вкрадчивый голос. — Мальсибер, ты, кажется, забыл, что находишься в школе, и здесь запрещено обнимать учениц.

— Сгинь, Роули, — обезоруживающе улыбнулся Вилл. — Кстати, то, о чём ты просил, будет только через пару месяцев.

— Мальсибер, ты в своём уме? Какая пара месяцев? У нас нет и пары недель! — Пэнси не слышала раньше в голосе Роули такого возмущения.

— Я, наверное, пойду, — слабо произнесла она. Стало не по себе.

— Ну вот, напугал девушку, — расстроился Мальсибер, быстро метнувшись к ней и помогая подняться.

Поддерживая её за талию, он помог ей дойти до входа в общую слизеринскую гостиную и остановился.

— С тобой всё в порядке, сумасшедшая? — слабо улыбнулся он.

— Сам псих, — нехотя огрызнулась Пэнси.

— О, вижу, значительно лучше, — удовлетворённо кивнул он.

— Что хочет Роули, — сфокусировав на нём серьёзный взгляд, очень тихо спросила девушка.

— Кровь единорога, — в тон ей ответил Мальсибер. — Что-то от меня другого и не хотят в последнее время... Мы ещё встретимся?

— Нежелательно, — Пэнси смерила его пренебрежительным взглядом. — Но если ты добьешься, чтобы Роули вернул мне обязанности старосты, всё может быть...

— Так ты ещё и староста? — с усмешкой восхитился Уильям. — Договорились. Я попробую сделать всё, что в моих силах.

Выслушав всё изложенное, Северус долго молчал, а затем перевёл на Пэнси настороженный взгляд.

— И что ты обо всём этом думаешь? — с неподдельным интересом спросил он.

— Что мне нужно вернуться на должность старосты, — пожала плечами Пэнси. — Это самый лучший способ замедлить прогресс Роули, у Мальсибера, кажется, добиться этого пока не получается...

— Я вернусь в школу, Пэнси, — перебил он её. — Но возвращать тебе должность старосты... Ты думаешь, что я соглашусь поставить под удар тебя, чтобы защитить Гринграсс?

— Возвращаешься? — счастливо улыбнулась она. — Тем более так будет лучше. Ты будешь рядом и не дашь ему причинить мне вред.

Ветер трепал её волосы, шаловливо швыряя ей в глаза перепутанные пряди. Возле фамильного особняка Паркинсонов оранжевые полосы на небе постепенно разбавляли уютные, надёжно скрывающие необычную пару, сумерки. Северус, очевидно, сердился, хотя она и не понимала, почему, но объятий не размыкал, помня о том, что с минуты на минуту ему всё равно придётся её надолго отпустить.

Пэнси приподнялась на носочки и нежно поцеловала его в губы. Северус ответил словно нехотя.

— Ну что случилось? — огорчённо спросила девушка. У них осталась всего пара минут, и ей не хотелось тратить их впустую. — Переживаешь? Но ведь ты будешь рядом. Со мной ничего не случится, ты не позволишь. И быстрее, чем кто бы то ни было, сможешь добиться моего возвращения на должность старосты. В крайнем случае, поговоришь с мистером Малфоем. Если, конечно, у Мальсибера ничего не получится...

— Знаешь, я бы с удовольствием поговорил в первую очередь с Мальсибером, — не выдержал Снейп. — Держись от него подальше.

— Ревнуешь? — Пэнси лукаво улыбнулась, заглянув в чёрные, холодные глаза.

Она понимала, что играет с огнём, но ей нравилось ходить по краю. Нравилась его ревность. Она пахла страстью и... безопасностью. Лично для неё. За других она бы не поручилась... Северус не ответил, а только крепче сжал её руку.

— Тебе пора, — ровно произнёс он.

Последний раз осторожно попробовав на вкус его губы, Пэнси отошла от него на пару шагов, не отрывая пропитанного сожалением взгляда от худой лёгкой фигуры в развевающейся чёрной мантии. Северус взмахнул палочкой, и девушка исчезла. Он подошёл ближе и обнял её так уверенно, словно точно знал, где она находится, словно дезиллюминация не подействовала... В ту же секунду он словно сам растворился в воздухе. Легко взлетев к окну второго этажа, Снейп взмахом палочки распахнул окно и оставил девушку на подоконнике...

Bon Jovi/Thank You For Loving Me

В кабинете зельеварения было шумно. Через пару минут должен был появиться Роули, и тогда все угомонятся, а пока студенты вполне могли себе позволить немного пообщаться, чего никогда не происходило при профессоре Снейпе. Когда зелья преподавал бывший декан Драко, никому и в голову не приходило открыть рот в прохладном, мрачном кабинете, даже если до занятия ещё оставалось достаточно времени.

Дафна вошла в класс вместе с Пэнси и Милли и сразу прошла к столу Малфоя, взглядом словно несмело спрашивая разрешения сесть рядом, но он сделал вид, что не заметил этого. Драко и сам не знал, почему повёл себя именно так, но внутри, где-то очень глубоко словно что-то перегорело. Однако острая боль, мелькнувшая на миг в голубых глазах отошедшей к Пэнси девушки, всё равно отозвалась в нём не хуже пощёчины.

Пэнси сердито сверкнула на него болотными глазами, но подвинулась, позволяя Дафне присесть рядом и что-то быстро ей зашептав. Дафна только судорожно вздохнула и натянула на лицо маску холодного равнодушия. Драко поспешно подавил разрастающееся в груди восхищение. Он не должен был этого чувствовать к... А собственно, к кому? Не важно. Ни к одной из них не должен был чувствовать! Сколько можно им играть, в самом деле?

— Разговоры прекратить, — раздался от дверей до дрожи знакомый, непререкаемый бархатный голос. — На партах котлы стандартного размера. Рецепт на доске.

В классе мгновенно наступила оглушающая тишина. Студенты поражённо разглядывали чёрную фигуру стоявшего перед ними преподавателя, и только Пэнси с Дафной, кажется, не были удивлены, да Грейнджер машинально уже скользила взглядом по доске, после чего её рука мгновенно взметнулась вверх.

— Но, профессор Снейп, сэр, мы уже проходили Напиток живой смерти! — выпалила она, по обыкновению не дожидаясь разрешения.

— Пятнадцать баллов с Гриффиндора, Грейнджер, — спокойно, с каким-то садистским удовлетворением протянул Снейп. — К вашему сведению, я не страдаю расстройствами памяти, а вот не подвержены ли данному расстройству мои студенты, не помешало бы проверить. Именно поэтому я не даю никаких дополнительных пояснений к рецепту. Приступайте!

— А где профессор Роули, сэр? — решил поинтересоваться Поттер, на что Драко едва сдержался, чтобы не прикрыть лицо рукой.

— Вас это не касается, мистер Поттер, — криво ухмыльнувшись, ответил Снейп. — Ещё десять баллов с Гриффиндора, за неуместное любопытство. Кому ещё не понятно задание?

С недовольным ропотом Поттер и Уизли переглянулись и отправились за ингредиентами, лишив свой факультет ещё десяти баллов за излишний ненужный шум. Слизеринцы приступили к заданию гораздо более сдержанно, пряча довольные улыбки. Даже Блейз и Нотт, кажется, были рады вновь видеть Снейпа. Драко машинально перевёл взгляд на Пэнси. Девушка сосредоточенно отмеряла количество корня валерианы, даже не глядя ни на доску, ни на декана, и последнее почему-то интересовало Драко больше всего. Он не верил её спокойному равнодушию.

— В котёл смотри! — шёпотом одернул его Нотт. — Ты сейчас дремоносных бобов вместо полыни добавишь!

Встрепенувшись, Драко попытался сосредоточиться на зелье, однако ему, кажется, не суждено было сегодня это сделать: дверь кабинета зельеварения открылась и в класс заглянул Роули. Лонгботтом от удивления уронил в котёл серебряный нож и теперь изнывал от тоски, пытаясь выловить его щипцами.

— Доброго утра, профессор Снейп, — мягко произнёс слизеринский декан, лицо которого прямо говорило о том, что утра гаже, чем сегодняшнее, у него давно не было. — Мне срочно нужна моя староста. Не могли бы вы отпустить её? Совсем ненадолго.

Взгляд Снейпа ясно отражал его горячее согласие отпустить скорее самого Роули, желательно где-то над ямой с соплохвостами, но голос оставался всё таким же ровным:

— Разумеется.

Кивнув Снейпу с одной из своих самых милых и обаятельных улыбок, Роули скрылся за дверью, и все вновь приступили к зелью, кроме несчастного Лонгботтома, нож которого уже начал закипать в котле. А для Драко как раз началось самое интересное.

Пэнси быстро стрельнула взглядом в Снейпа и чёрные глаза мужчины неясно, как-то протестующе блеснули, однако вопреки этому, он едва заметно кивнул. Лицо его при этом оставалось абсолютно непроницаемым. Пэнси повернулась к Дафне и протянула ей руку ладонью вверх. Та слегка замялась, но положила в руку брюнетки свой значок старосты, после чего Пэнси уверенно вышла за дверь кабинета, ни разу не оглянувшись. Дверь захлопнулась, и перо в руках Снейпа треснуло пополам. Этого не заметил никто, кроме Драко. И Лонгботтома, который теперь едва не плакал, уронив в котёл ещё и щипцы...

Пэнси так и не вернулась до конца занятия, а Лонгботтом лишил свой факультет ещё пятидесяти баллов, хотя Драко подозревал, что если бы Снейп не нервничал, то гриффам повезло бы больше.

Замок гудел, словно растревоженный улей. Даже учителя выглядели неспокойными, а всё благодаря появлению в Хогвартсе всего двух человек. Дафна больше не пыталась подходить к Драко, и так было даже легче. Ему очень хотелось найти Пэнси, и слизеринец невольно уловил схожесть своего поведения с поведением Снейпа: они оба одинаково молча искали взглядами в толпе знакомую невысокую фигурку. Малфой заметил, как Дафна вышла из кабинета, захватив с собой сумку Пэнси, и шестой курс Слизерина неспешно поднялся в кабинет трансфигурации, у которого происходил достаточно интересный разговор.

— ...но у вас нет таких полномочий, директор! — сверкая ледяными глазами, очень тихо убеждал Дамблдора Роули. — Старост назначает декан факультета.

— О, у директора школы гораздо больше полномочий, чем вы думаете, Торфинн, — мягко улыбнулся Дамблдор. — Вы, должно быть, заметили, что Министерство больше не вмешивается в дела Хогвартса. Стало быть, я являюсь здесь абсолютной властью.

— Но есть ещё Попечительский совет, — нахмурился Роули.

— Не думаю, что Попечительскому совету школы будут интересны такие мелкие вопросы, как назначение факультетских старост, Роули, — Снейп, подойдя, самодовольно ухмыльнулся. — Не переживай, уверяю тебя, мисс Паркинсон очень ответственная и способная студентка.

Роули едва не заскрипел зубами.

— Чаю, господа? — лукаво улыбнувшись, предложил директор.

Не особенно довольные предложением, Снейп и Роули, однако подчинились и направились за Дамблдором к каменной горгулье. МакГонагалл, подходя к кабинету, доброжелательно улыбнулась Снейпу и Дамблдору и только сухо кивнула Роули. Становилось очевидным, кого предпочитают видеть в школе остальные преподаватели... За исключением, может быть, Спраут, которую, вероятно, больше подкупала открытая доброжелательная улыбка Торфинна Роули, нежели вымученная кривая ухмылка Северуса Снейпа.

К кабинету трансфигурации бегом приблизилась Пэнси. Она тяжело дышала, но выглядела довольной: тёмно-зеленые глаза хитро блестели.

— Ты где была? — напряжённо спросила Дафна одними губами, на что та только нетерпеливо отмахнулась, забирая из рук Гринграсс свою сумку.

В кабинете Пэнси, проходя к своей парте, неуловимо толкнула Дафну за стол Драко, и когда началось занятие, они так и остались сидеть рядом. Близость Дафны почему-то больше не влияла на него так, как раньше. Ему было... Неуютно. Перед глазами всё время стоял тот её злополучный поцелуй с Роули, и ему было противно видеть их обоих. Наверное, он ещё любил Дафну, но просто не мог заставить себя касаться её после того, как её касался кто-то другой... Мерлин, да что с ними всеми происходит?

Тему про превращение неодушевленного в одушевлённое он, конечно, благополучно пропустил, как прошли обед, травология и нумерология— он не обратил внимания, занятый собственными мыслями и спутанными чувствами. Единственное, в чём удалось разобраться, так это в том, что ему очень хотелось поговорить с Пэнси. После длительного перерыва ему всё время было её мало...

С Дафной они за весь день не обменялись ни словом, хотя он чувствовал её боль, но собственное смятение и оскорбленные чувства не давали ему копаться глубже в обломках их отношений. После ужина Дафна сразу ушла в комнату, а Драко, по обыкновению, сопроводил первокурсников в библиотеку, прервав их работу уже через час. Очень хотелось вернуться в гостиную и поговорить с Пэнси до обхода...

Но в гостиной он девушку не застал. До самого обхода она сидела в своей комнате и вышла только в последнюю минуту, быстро и молча. Кажется, она сердилась, хотя Драко и не мог понять, на что именно. Как обычно, начав обход с верхних этажей, Драко и Пэнси постепенно спускались вниз. От девушки веяло холодом. В конце концов, Драко не выдержал и развернул её к себе.

— Что ещё? — устало, почти не глядя на него, спросила Пэнси.

— Ещё? — недоуменно переспросил Драко. — Мы почти не общались с тех пор, как ты вернулась. И сейчас, кажется, ты не горишь желанием. Что происходит?

— Это я должна тебя спросить, — Пэнси спокойно посмотрела в его глаза. — А что происходит, Драко?

Тот выглядел озадаченным. Рядом с Пэнси он сейчас почему-то ощущал себя неразумным маленьким ребёнком. Интересно, это она так повзрослела или он сам настолько инфантилен? Судя по её снисходительному взгляду, и то, и другое. Пэнси осторожно стряхнула его руки со своих плеч и отвернулась к окну, необдуманно проведя пальцем по запотевшему стеклу. На стекле осталась нечеткая буква "S", которую она тут же стёрла, недовольно поморщившись.

— Что у вас с Гринграсс происходит? — оглядевшись, слабо ухмыльнулась девушка. — Ты же сказал, что вы вместе, а сам шарахаешься от неё, как дементор от патронуса.

Драко отвернулся и отошёл к тому же месту, где только что стояла сама Пэнси, нарисовав пальцем на стекле букву "D", а затем, подумав, продолжил прямую черту, преобразовав букву до "P", и развернулся к Пэнси, глядя на неё прямо и слегка вызывающе. Пэнси холодно усмехнулась.

— А чем тебя не устроил предыдущий вариант, позволь полюбопытствовать? — прикусив губу, поинтересовалась она.

Драко молча дорисовал у буквы "P" ещё одну линию, и теперь на стекле красовалась корявая "R". Пэнси кивнула, задумчиво и понимающе, а затем плечом отодвинула Драко в сторону, заняв место непосредственно напротив рисунка.

— Знаешь, а ты прав абсолютно, — неожиданно заключила она.

— Прав? — удивился Драко.

— Конечно, — Пэнси заправила за ухо седую прядь волос. — Я тоже, наверное, не смогла бы прикасаться к человеку, у которого я не единственная.

— Значит, ты меня понимаешь? — неверяще уточнил Драко. — И поддерживаешь?

— В какой-то мере, — подумав, кивнула девушка. Но как ты уже правильно нарисовал, между "D" и "R" теперь есть ещё одно звено. "P", — Пэнси нарисовала на стекле все три буквы последовательно. — Таким образом, ты теперь можешь спокойно забирать обратно свою "D".

И она обвела упомянутую букву в кружок. Драко долго разглядывал обведенную букву, изредка переводя взгляд на Пэнси и наблюдая, как она морщит лоб и кусает губы. Соблазнительно...

Тут же в памяти вспыхнули совсем другие губы, улыбающиеся ему мягко и смущённо. Сердце замерло, и Драко, подавив порыв коснуться волос Пэнси, вновь развернулся к стеклу.

— А что ты скажешь на это? — хитро спросил он, вновь нарисовав на стекле букву "D" и продолжив её до буквы "P". — Идеальное сочетание, правда?

— Неплохо, — усмехнулась Пэнси. — Но лишь на таком уровне.

И она подошла очень близко, нежно обняв его за шею. Так тепло и уютно, так невинно, как... сестра, которой у Драко никогда не было. Захотелось улыбнуться, но Пэнси быстро отстранилась.

— А теперь смотри, — позвала она, вновь рисуя на стекле букву "D", и показательно обвела её пальцем ещё раз. — Видишь? Вы совпадаете. Вы одно, Драко.

Слизеринец только поражённо смотрел на подругу, такую знакомую и одновременно с этим неузнаваемую. Какая же она стала взрослая! Интересно, что её так изменило? Пэнси словно проживала вторую жизнь, прямо сейчас, на его глазах.

— А как же Роули? — нахмурившись, упрямо спросил он. — Мне нужно просто выбросить его из памяти?

— Тебе нужно решить, кто из них имеет для тебя наибольшее значение, — пожала плечами зеленоглазая брюнетка. — Роули или Гринграсс.

— Как мне касаться её... Теперь? — он не смог сдержать горечь и раздражение. — После того, как её касался другой?

— А как ты касаешься меня, Драко? — Пэнси криво ухмыльнулась, так холодно и знакомо, что Драко стало не по себе. Её прямой и дерзкий взгляд говорил яснее тысячи слов. Воздуха не хватило, но он интуитивно чувствовал, что не должен продолжать тему. Не сейчас. Он не готов был терять Пэнси снова. И Дафну, кажется, тоже... А ещё он не мог понять, кто из них причинил ему большую боль: Пэнси со Снейпом или Дафна с Роули. Кажется, одинаково, но и по-разному... Ему нужно было об этом подумать.

— А знаешь, чем она лучше меня? — словно услышав его мысли, как бы между прочим произнесла девушка. — Я не способна на измену даже ради любви. А она пойдёт ради тебя на всё. Но какие жертвы тебе нужны, а какие ты принять не способен, решаешь только ты один.

С этими словами Пэнси быстро начала спускаться на пятый этаж, оставив ошарашенного Малфоя переваривать услышанное. Эта ночь, определённо, не прошла зря... Драко сжал в руке фальшивый галеон, попросив Поттера сегодня проследить за Роули самостоятельно, и побежал догонять Пэнси. Сегодня ему нужно было побыть одному... Или только с ней, глотая протестующую где-то внутри, наполняющую его до краёв острую, горькую и злобную боль...

Северус никогда не любил весну. Всё это природное оживление всегда казалось ему ненастоящим, неискренним, слишком наивным. А этой весной он ещё и нервничал больше обычного, и день рождения Пэнси был не единственным поводом.

Назначение её старостой снова прошло без сучка и задоринки, и Роули мог сколько угодно возмущаться и плеваться ядом, — Дамблдор не дал бы ему настоять на своём, ведь Северус согласился вернуться лишь на этих условиях. Ему должны были вернуть назначенных им ранее старост. Кстати, Дамблдор и не интересовался особенно, зачем ему это нужно, и сейчас, вспоминая их разговор той ночью с воскресенья на понедельник, Северус по привычке пытался определить, в чём здесь подвох.

— Почему именно мисс Паркинсон, Северус? — яркие глаза за стеклами очков-половинок сверкнули любопытством.

— Мне нужны именно те, кого я назначал сам, — настойчиво повторил Северус. — Вы же понимаете, почему с проверенными студентами мне будет проще работать? Мне нужна уверенность в их лояльности, Директор, и в том, что они не подведут и не обманут моих ожиданий.

— Значит, только мистер Малфой и мисс Паркинсон, — уточнил Дамблдор, безмятежно улыбнувшись.

— Именно, — кивнул зельевар. — Или следите за своими хоркруксами самостоятельно. В конце концов, это не мне было нужно.

— А кстати, Северус, — Дамблдор слегка склонил голову, взглянув на него исподлобья. — Почему ты решил согласиться?

Снейп плотно сжал губы и всмотрелся в чернильную субстанцию в своём котле. Сейчас он помнил только, что наплел Директору что-то о незаконченном деле и о том, что Волдеморт ещё жив. Так было нельзя. Ему необходимо было знать и помнить всё, однако сосредоточиться получалось всё хуже.

Близость Пэнси и одновременно с этим её недоступность ему занимали все мысли Северуса и рвали разум на части, и если на уроках в других классах у него ещё получалось сохранять ясность восприятия, то уроки у шестого курса Слизерина были для Снейпа настоящей пыткой. Кажется, только сейчас он начал замечать, как она очаровательно морщит лоб, хмурит брови, убирает волосы с лица и кусает губы... Тролль возьми, она хоть понимает, как сексуальна?

Ему стоило больших усилий ни словом, ни жестом не выдавать своё к ней отношение и не смотреть на неё лишний раз в течение урока, а после — не искать её в толпе взглядом. Ему хотелось её видеть.

Ни на секунду не покидало чувство тревоги, была бы его воля, он не позволил бы ей вообще появляться в школе, пока здесь находится этот усовершенствованный Локхарт, однако он понимал, что она бы этого не потерпела. Оставалось только надеяться, что Роули не тронет Пэнси, пока он, Северус, рядом. А ещё необходимо было пристальнее следить за сыном Люциуса и вездесущим Поттером. Сработались они. Надо же. Ну, до поры, до времени, Снейп не видел смысла им мешать. Если там есть Драко, он не позволит им необдуманно влезать в самое пекло, хотя обстоятельства их сотрудничества ещё не мешало выяснить.

Чёрная субстанция в котле противно забулькала. Необходимо было добавить мяты, чтобы нейтрализовать запах. Северусу не нравилось то, что он сейчас делал. В памяти вновь всплыл тот самый понедельник, когда Роули забрал с урока Пэнси. Она не вернулась потом назад...

— Мисс Паркинсон, — голос, как обычно, безупречно ровный. — После уроков зайдите ко мне в кабинет.