Тайны и хроники Жёлтого дворца (гет)

Закатное солнце подсвечивало оранжево-золотистым цветом деревья на другой стороне оврага, и Аларм подумал, что, наверное, это ещё одна причина, почему лес был назван золотым. Очень уж необычно и волшебно выглядел он сейчас. И совсем не страшно.

Может, это потому, что они в центре Элендара? Всё-таки бывшая столица магов Света, хотя и давно разрушенная. Аларм понимал, что и здесь легко может прятаться всякая нечисть, и расслабляться нельзя, но, по крайней мере, уже не было того давящего ощущения, которое преследовало их при входе в лес. Даже ночные уханья из леса вовсе не пугали. А может, путешественники уже просто привыкли?

Энни готовила ужин возле костра. Они не стали располагаться в том «гроте» — зале с водопадами, куда спускались пару часов назад — во-первых, хотелось открытого места (мало ли что вылезет ночью из заброшенных, заваленных землёй окон?), а во-вторых, под журчание воды всё равно уснуть было бы нельзя. Поэтому устроились на полянке рядом. Уходить далеко от грота Энни тоже не хотела.

— Интересно, что там было, — сказала она, когда сели ужинать. — Не похоже на простой подвал. Хотелось бы исследовать его получше.

— Только не ночью, — ответил Аларм.

— Ну разумеется. Завтра утром. А знаешь, обидно было бы возвращаться по уже известным местам. Как ты думаешь, мы не сможем найти какой-нибудь другой путь?

Аларм пожал одним плечом.

— Можно, конечно, пойти напрямик по компасу, но я не уверен, что мы там вообще пройдём. Вокруг дороги сплошные овраги, последствия землетрясения, странно даже, что она так хорошо сохранилась.

— Может, она была для чего-то нужна, — задумчиво проговорила Энни. — Теперь это уже не узнать.

— Ланга может знать, — предположил Аларм. — Она неплохо знает историю всех деяний Пакира. Все причины и мотивы детально.

— Ну нет, с Лангой я общаться не хочу, — неприязненно поморщилась Энни. — Она опять начнёт говорить дурацкие вещи.

— От неё трудно ожидать иного. Если б она не была такой наглой, то не выжила бы, — усмехнулся Аларм. Энни тоже хихикнула. — А теперь привычка. Она только с Весой ведёт себя по-другому.

— Ага, — мрачно кивнула Энни. — А мне с ней ещё деловые вопросы решать. Насчёт переселения рудокопов. Кошмар, как подумаю…

— О рудокопах ты с ней говорила всего два раза, в Подземном мире и в Жёлтом дворце, — возразил Аларм, — и с тех пор пока всё решается без долгих переговоров. Но, если тебя это так напрягает, могу на будущее взять все эти вопросы на себя.

— Правда? — умоляюще посмотрела на него Энни. — Ты меня этим просто спасёшь.

Аларм только улыбнулся.

После ужина он остался убирать, а Энни, на этот раз привычно расставив свою палатку, прошла к краю оврага и уселась там. Быстро темнело. На небе одна за другой зажигались звёзды, и — в самом ли деле или просто так казалось? — отсюда они выглядели не только ярче, но и их было больше, чем над Жёлтым дворцом. Энни как-то говорила, что ничего особо удивительного нет в том, что звёзд в одном месте кажется больше, чем в другом неподалёку — известно, что из больших городов можно рассмотреть намного меньше созвездий, чем из безлюдных полей или тем более с гор. Но Жёлтый дворец вроде бы не город…

Кустар с Пеняром только что крутились рядом, а теперь Аларм их заметил шагах в тридцати. Живые растения бдительно следили за окрестностями, но старательно поворачивались спиной к друзьям. Вот пройдохи. Вечно пытаются оставить Аларма с Энни вдвоём. Ну и на что они рассчитывают?..

Аларм упрямо посмотрел на друзей и хотел было вопреки их надеждам отсидеться возле костра, пока Энни там мечтает. Но сам не заметил, что хватило его терпения только на пять минут. Забыв о своём упорстве, он встал и подошёл к девочке.

Энни даже не обернулась, Аларм заметил только улыбку на её лице. Рада.

— Здесь так красиво, — сказала она. Аларм молчал, и она через некоторое время заговорила: — Знаешь, о чём я сейчас подумала? Когда этот лес снова будет принадлежать Жёлтой стране, и в нём будет не опасно, можно будет построить здесь домик.

— Зачем? — удивился Аларм. Энни мечтательно улыбнулась.

— Да так. Приезжать сюда, чтоб отдохнуть от дел. Просто жить здесь, не думая о государственных заботах. Всё-таки, хотя я пока что и не правительница, а проблем уже хватает. Хочется иногда от них уйти, пусть это и неправильно. Ведь от меня зависят другие люди.

Аларм кивнул.

— Я тебя понимаю. Но это ведь хорошо, что мы кому-то нужны.

— Да, — улыбнулась Энни. — Иначе вообще не стоило бы жить.

Она задумалась ненадолго, а потом заговорила:

— Я не понимаю правителей, которые мечтают только о собственной власти и почестях. Неужели им и правда кажется, что быть королём или королевой так легко и просто… Но самое худшее, что постепенно и простым людям внушается, что высокопоставленным особам должно быть особое внимание и почёт, и им должно отдаваться всё лучшее. Просто потому, что они имеют какую-то должность. И по этой логике, я не должна даже самостоятельно убирать в своей комнате — это сделает кто-то другой, нижестоящий. Мерисса когда-то чуть в обморок не упала, когда увидела меня на огороде у Логона. Аталла не может понять, почему мы сидим с ними за одним столом и едим ту же еду, по её мнению, нам должно подаваться что-то совершенно изысканное на золотой посуде, а им — какая-нибудь каша в одной глиняной миске на троих. И за отдельным столом, естественно. Потому что я принцесса, а они нет. И вот как им объяснить, что принцесса такой же человек? И пока у меня не так много государственных дел, я не имею права сидеть и отдыхать, пока кто-то моет полы в моей комнате. Ведь, фактически, между правителем и его подданными должны быть взаимовыгодные отношения — ты помогаешь жить мне, я тебе. Мы помогаем Анторио строить дом, Мерисса помогает нам на огороде, а Инна на кухне. Всё логично. А они привыкли к тому, что они работают на правителей, а правители им — что? Позволяют выжить? Знаешь, иногда мне противно то, что я живу во дворце, а им придётся жить в простых домах. Утешаю себя только тем, что дворец воздвигнут магией Виллины и ею же управляется. Но всё равно, в нём красиво, просторно, много драгоценных вещей, а у них в домах ничего этого не будет. И вот не могу понять, как мне стать хорошей правительницей. Не хочу, чтоб во мне видели принцессу. Одно дело, когда уважают человека за его личные качества, и совсем другое — за титул или какие-то другие достижения. В Волшебной стране я никогда не была обычным человеком и уже не стану. Сначала Фея Будущей Победы, как символ на знамёнах, потом сестра Хранительницы, теперь принцесса Жёлтой страны. Даже если бы я сейчас жила среди народа, то всё равно МЕНЯ бы не видели. Видели бы какую-нибудь фею. А я не хочу принимать почести как должное, не хочу пользоваться ничьим трудом, если могу сделать что-то сама. Но боюсь привыкнуть. Сейчас Жёлтая страна заселится, во дворце будет куча народу, кругом вырастет какой-нибудь город, деревни, и я уже не смогу жить по-человечески. Страшнее всего думать, что ты выше других просто потому, что имеешь должность или титул. Когда мне будут прислуживать, потому что я принцесса и так положено. Когда я уже просто не смогу встать рядом с каким-нибудь огородником или садовником и взять в руки лопату, потому что так не положено. Когда меня будут сажать за отдельный стол и готовить мне отдельно самую вкусную еду, потому что так положено. Я не хочу этого. Этого вообще не должно быть. — Она взглянула на Аларма. — Что ты молчишь?

Аларм и в самом деле слушал её, не перебивая. Слушал и думал. Энни никудышний политик и правительница, у неё совершенно нет опыта, она не рвалась к этой должности и по-прежнему сомневается — он это знал, — сможет ли она вообще исполнить то, к чему её мечтает подготовить Виллина. Но зато у неё совершенно иной взгляд на вещи. Верный или нет — время покажет, но сейчас Аларму хотелось бы с ним согласиться. В Волшебной стране практически все современные правители произошли, как и Энни, из «простонародья», однако кто выскажет такое же мнение? Корина? Ланга? Возможно, согласится Элли, которая с помощью магии сможет обеспечить себя всем, чем нужно, и обойдётся без услуг других людей. Но Энни даже магией не владеет. Согласится Дровосек, которому просто ничего не нужно, и когда-то он даже сам бродил по дорогам Фиолетовой страны и мостил их камнями. Но Энни живой человек, а не механический.

— Я тебя слушаю, — сказал он в ответ на вопрос Энни. — Интересно, сколько бы правителей согласились с тобой.

— Да уж немного, — хмыкнула Энни. — В Большом мире, наверное, и вовсе никто.

— А чем тамошние правители отличаются от здешних? — поинтересовался Аларм. Энни снова издала задумчивый смешок.

— Трудно сказать сразу. Да и не объяснишь общими примерами, только конкретикой. Чем Элли отличается от большинства правителей, например. Или Дровосек. Даже не так. Тоже надо с кем-то конкретным сравнивать.

Аларм с некоторым удовлетворением подумал, что он только что вспоминал о тех же людях.

— А я не хочу повторить ничьих ошибок, — вздохнула Энни. — Но в то же время боюсь наделать своих.

— Ты не повторишь, — с уверенностью сказал Аларм. — У тебя перед глазами слишком много примеров, по которым ты можешь судить. И ты достаточно умная, чтоб судить верно.

— Ну спасибо, — весело смутилась Энни. — Лично я бы в этом сомневалась.

— Почему? — улыбнулся Аларм.

— Если б я была умная, то сегодня вела бы себя не так безалаберно. А то тебе два раза пришлось меня спасать, — расстроено проговорила Энни.

— Такая у меня работа, — повторил Аларм сегодняшнюю шутку. — Ты принцесса, я твой рыцарь. Я просто обязан спасать тебя из всех неприятностей.

Энни грустно засмеялась и слегка дотронулась до его руки.

— В которые я влезаю по собственной глупости… И вообще постоянно вешаюсь тебе на шею со своими переживаниями и проблемами.

Аларм торопливо её перебил:

— Нет. Ты не права.

— В чём? — склонила голову Энни. Аларм задумчиво посмотрел на противоположную сторону оврага.

— Спасти тебя от неприятностей — это на самом деле не так много из того, что я могу для тебя сделать. Знаешь, в старинных рыцарских легендах обычно рыцари пытались заслужить… — он чуть не сказал «любовь», но для Энни это прозвучало бы насмешкой, и он поспешно подобрал более деликатное слово, — благосклонность принцесс и всяких других важных дам, совершая подвиги в их честь и всё такое прочее. В том числе и спасали от опасностей. Учитывая, что ты уже ко мне благосклонна, мне остаётся только чем-то это заслужить, — со смущённой усмешкой объяснил он. Энни беспомощно сделала вид, что возмутилась:

— Но я же от тебя подвигов в мою честь вовсе не требую. Это вообще смешно.

— Да, мне в этом повезло, — невозмутимо согласился Аларм. — А то представь, я бы сражался с драконами, возвращался к тебе весь усталый и израненный, а ты бы снисходительно бросала бы мне цветок с балкона или какую-нибудь ленточку из своей причёски и уходила.

— Бедные драконы, — рассмеялась Энни. — За что им такое. Нет, если кому-то будет нечего делать, кроме как завоёвывать мою благосклонность, то я их буду отправлять сюда.

— Понимаю. Сражаться с местными зверюшками, — Аларм тоже засмеялся.

— Если у человека некуда девать силы и время, кроме как на глупые подвиги ради какого-нибудь цветка или ленточки, то почему бы не направить его энергию в полезное русло? — развела руками Энни.

— Полностью с тобой согласен, — усмехнулся Аларм.

— Но тебе такая ссылка не грозит, — закончила Энни.

— Ну конечно, я и не сомневался, — Аларм озорно прищурился. — Ведь моя принцесса и так уже благосклонна ко мне дальше некуда, вот только не слушается иногда и убегает в руины, а мне потом её от диких зверей спасать.

Энни с притворным отчаянием слегка хлопнула его по руке.

— Слушай, ну хочешь, я у тебя прощения попрошу. Не буду я больше убегать! Я достаточно наказана сама.

— И рано утром не пойдёшь исследовать грот? — Аларм кивнул в сторону подземного зала. Энни скривилась, и Аларм понял: именно таковы были её планы.

— Надеюсь, завтра с утра на нас никто не нападёт, — увела она разговор на другую тему. — У меня такое впечатление, будто сегодняшнее утро было неделю назад, столько всего произошло.

Аларм кивнул, опустив глаза. В рыцарских легендах прекрасные дамы иногда дарили рыцарям не только цветы, но и поцелуи. И отнюдь не дружеские в щёку или в лоб. Учитывая, что они с Энни такие неправильные рыцарь и принцесса… Не обязательно соблюдать эти средневековые условности, так ведь?.. Тем более что заговорить об этом духу не хватает…

— Надеюсь, что никто не нападёт, — отозвался он как можно более обычным тоном и огляделся: — А где Кустар с Пеняром?

Энни указала рукой направо:

— Вон Кустар. Тоже сидит на краю оврага. А Пеняра не вижу.

Судя по едва слышному шороху в лесу за спиной, Пеняр бродил где-то там. Энни как ни в чём не бывало поднялась и хотела вернуться к догорающему костру, в свою палатку. Аларм тоже встал и удержал её за руку.

— Пожалуйста, завтра не исчезай никуда без Кустара, — высказал он единственную логичную и не смущающую просьбу, пришедшую на ум. — Если уж не я, то хотя бы он должен быть рядом с тобой.

— Хорошо, — серьёзно пообещала Энни. — Я же сама всё понимаю, Аларм.

Он помедлил немного, потом осторожно обнял девочку и прижался щекой к её лбу. Вспомнив снова тот хрустальный вечер и чувство единения. Потом, чуть отстранившись, скромно поцеловал, опять в лоб.

— Спокойной ночи, — он дал понять жестом, чтобы она вернулась к костру одна. Ему хотелось ещё немного побыть здесь в уединении.

— Спасибо, — кивнула Энни. Внезапно она чуть приподнялась на носочках, схватилась за его плечо, и Аларм сам не понял, как инстинктивно подался к ней. Короткий миг; быстрый, неловкий, еле ощутимый поцелуй в губы, — и Энни уже торопливо уходила к костру.

Аларм прижал пальцы к губам, как будто стремясь сохранить это прикосновение. В душе его росло чувство безнадёжности. Что теперь будет? Это новый шаг в их отношениях или всё остаётся по-прежнему? Можно ли забыть и переиграть всё назад? Насколько серьёзно вообще к этому относиться? Что теперь делать с Энни, как с ней общаться? Или это всё на самом деле не имеет значения?

Но ведь он сам только что об этом думал…

Значит, имеет.

«Это ещё не влюблённость, — подумал Аларм. — Да, Энни хороший компаньон, хотя и несколько шебутной и неуправляемый. Она хороший друг. И мы с ней будем вместе править Жёлтой страной. Но… не настолько вместе!»

А, собственно, что плохого произойдёт, если он её полюбит? В конце концов, они вдвоём и так проводят очень много времени. И обоим это нравится. И оба друг за друга будут стоять горой. И какая разница, будут ли они при этом называться друзьями или влюблёнными? В чём вообще эта разница? В том, что они иногда будут целоваться? Это же смешно. Аларм почувствовал, что краснеет, мысленно выругал себя за нелепые размышления и постарался больше вообще не думать ни о влюблённости, ни о поцелуях.

И вообще, между ними давно уже происходит то, что намного важнее поцелуев и объятий. Они едины. Они связаны между собой, накрепко связаны сердцами. Аларм знал, что если кто-то только попробует обидеть Энни, обидчику на свете не жить. Если с Энни что-то случится, он, Аларм, первый придёт ей на помощь, несмотря ни на что. И Энни ему на помощь придёт тоже. Они друг друга понимают с полуслова. Они вместе трудятся, и обоим это приятно. У них есть общие стремления души и общие цели в жизни. Наконец, они просто рады быть вместе. Чего же недостаёт до любви?

Аларм некоторое время пытался разобраться в этом запутанном вопросе, с теми же мыслями отправился спать ближе к костру, но так и не пришёл ни к какому выводу.

Энни проснулась на рассвете .

Вчера вечером она слегка перенервничала, а после волнений, какими бы они ни были, она всегда плохо спала. Что ж, вот и хорошо, зато теперь можно отправиться в грот и покопаться там… Если Аларм не станет запрещать.

Она выбралась из палатки и убедилась, что Аларм ничего ей не сможет запретить, потому что он ещё спал. Энни опустилась на корточки рядом с давно догоревшим костром и всмотрелась в лицо друга. Красивое, мужественное лицо. Даже во сне напряжённое в ожидании опасности. Он постоянно спасает её. А она?

Энни тихонько встала, постаралась как можно аккуратнее вытащить из своего рюкзака небольшую холщовую сумку — вдруг что найдёт интересное. Пока она возилась, к ней подошёл Кустар. Кивнув товарищу, Энни оглянулась ещё раз на Аларма и быстрыми, осторожными шагами пошла к входу в грот. Возле Аларма, как она успела заметить, остался Пеняр, а Кустар последовал за ней.

Утром в гроте было ещё красивее, чем вчера днём. Восходящее солнце пробивалось сквозь щели в давно провалившейся крыше и подсвечивало водопады так, что капли воды казались бриллиантами. Энни прошла по краю разлившегося «озерца» на полу, перескочила в узком месте на другой его «берег». За одним из водопадов она заметила дверь. По молчаливой просьбе девочки Кустар проник туда и попытался открыть эту дверь, но, когда он после долгих трудов это сделал, обнаружилось, что за ней лишь плотная земля.

— Жалко, завалило, — вслух произнесла Энни. — Пойдём дальше, Кустар.

Она снова перепрыгнула через ручей, подойдя ближе к обвалившимся колоннам. Из них торчали ржавые, рассыпающиеся в пыль гнутые железки, на скопившейся земле росла трава. За этой кучей камня была глубокая ниша, и Энни с любопытством заглянула в неё. Но и там не было ничего особенного, просто пустые стены и какой-то мусор на полу. Ничем не примечательный.

Разведывательные поиски продолжались около часа. Энни и Кустар облазили весь грот, заглянули в каждую более-менее крупную щель, и осталась только самая дальняя стена, сплошь закрытая плющом. До неё трудно было добраться, так как сначала надо было перейти ручей, более глубокий здесь, чем в остальной части грота, а потом карабкаться по обломкам стен и крыши. Энни присела отдохнуть на камень, Кустар устроился рядом.

«Как настроение?» — просигнализировал он ветками. Энни улыбнулась.

— Боевое. А твоё как?

Вместо ответа Кустар с каким-то непередаваемым лукавством во всём своём существе — Энни даже не могла определить, как он умеет так его выразить, — поднял вверх одну ветвь, а потом жестами заявил:

«А я вчера всё видел!».

Энни смущённо хмыкнула.

— Мало ли что ты видел. Я вот однажды видела, как ты Инне колючки на стул подкладываешь.

«Это совсем другое дело», — ответил Кустар, явно изображая возмущение. Энни погрозила пальцем и засмеялась.

— И вообще, подглядывать неприлично.

«Конечно, — закивал всеми ветками Кустар. — Особенно за влюблёнными».

— Да ну тебя, — фыркнула Энни. И расстроено вздохнула.

Кустар моментально уловил перемены в её настроении.

«Что такое?».

Энни помолчала, не зная, говорить или нет. Она думала об этом вчера весь вечер, промучилась от бессонницы, но легче на душе не стало. Может, Кустар чем-то поможет? Со стороны виднее…

— Аларм так меня защищает, всегда помогает, а я практически только вишу у него на шее. Впутываюсь в неприятности, не слушаюсь его, делаю всякие глупости, а он потом от этого страдает. Мне кажется, я просто эгоистка. Я требую его внимания, а сама ничего взамен дать не могу. Это ужасно.

Кустар положил одну ветку ей на плечо.

«Неправда».

— Ты так говоришь только для того, чтоб утешить меня.

«Нет. Ему от тебя тоже большая польза».

— Ему-то какая? — вздохнула Энни.

«У него характер изменился».

— Как будто без меня он не изменился бы, — буркнула Энни. — И вообще, это мелочи. Если его здесь сожрёт какая-нибудь тварь по моей милости, то кому какое дело будет до его характера?

«Не говори так. Ты и вправду ему нужна. Разве ты сама не замечаешь?».

— Нет, — мрачно ответила Энни. — В данный момент я замечаю только то, что я его замучила, и ему со мной только хуже. Я понимаю, что мне надо хотя бы старых ошибок не повторять, но я не знаю, чем я могу ему ответить. Он постоянно жертвует собой ради меня, а я этим только пользуюсь.

«Мне кажется, лучше всего тебе поговорить с ним об этом», — безжалостно заметил Кустар.

— Уже говорила. Вчера. Он нёс какую-то чепуху о моей благосклонности и всё такое прочее. Ну да, благосклонность. Но это чушь всё равно, — Энни всхлипнула. — Это не любовь, это эгоизм. Я просто эгоистка. И это ужасно.

Кустар развёл ветками. Энни догадалась, что он хочет сказать: уж если ты начала терзать себя, то тут уже ничто не поможет. Внезапно Кустар радостно подпрыгнул и призывно замахал кому-то. Энни обернулась и увидела, как в грот спускается Аларм.

Она поспешно вытерла слёзы. Не хватало только выяснений отношений сейчас. Аларм, конечно, будет её утешать, утешать по чувству долга, но вряд ли искренне. Надо притвориться, что всё хорошо. Лишь бы Кустар не выдал. Энни сердито повернулась к нему.

— Только не вздумай ничего рассказывать!

Кустар снова невинно развёл ветками. Когда Аларм ещё только подходил, живой куст поспешно просигналил:

«Я пойду, а вы тут оставайтесь».

— Да, иди. Последите там за лагерем вдвоём с Пеняром, — согласился Аларм и перепрыгнул через ручей к Энни. — Привет.

— Привет, — неловко пробормотала девочка. Она упрямо смотрела на Кустара, умоляя его взглядом не уходить, но тот только снова развёл ветками, помахал на прощание, изобразил ещё что-то такое, чего Энни не поняла — но заподозрила насмешливое пожелание удачи, — и быстро исчез из виду.

— Как успехи в исследовании? — поинтересовался Аларм как ни в чём не бывало.

— Пока безуспешно, — ответила Энни. — Но я ещё не ходила туда, — указала она на дальнюю стену, к которой подбиралась.

— И не завтракала.

— Не хотелось как-то. Вернёмся?

— Мне тоже не хочется. Можем пройти дальше, — улыбнулся Аларм. Ничем не показывая, что вчера что-то произошло. Просто дружеская улыбка. Энни посмотрела на него, вздохнула и решила принять такое положение вещей. В конце концов, это привычно и удобно. И не надо ничего обсуждать.

К дальней стене пришлось пробираться с трудом. Энни довольно ловко перебиралась по камням, а вот Аларм чуть не свалился в ручей, чем вызвал смех девочки. Сделав вид, что обиделся, он дёрнул её за руку к себе, Энни зацепилась ногой за один из камней, на куче которых стояла, и вдруг он вылетел с места. Вся куча крупных обломков, свалившихся давным-давно со стен, разъехалась с грохотом по полу. Аларм по инерции плюхнулся в ручей, к счастью, успел извернуться и приземлился всего лишь на колено, а не на спину. Энни чуть не свалила его окончательно, один камень больно ударил её по ноге, добавив очередную ссадину ко всем вчерашним. Сверху в дыру в потолке заглянул взволнованный Кустар.

Вскочив, Энни сразу же сунула нос между развалившимися обломками камней, но в них не было ничего интересного. С досады девочка подхватила маленький камушек и швырнула в дальнюю стену. Почему-то ей показалось, что сейчас что-то произойдёт, но, к сожалению, ничего не случилось.

— Смотри, — сказал вдруг Аларм, выбираясь из ручья и указывая на что-то в нём.

Энни склонилась над водой. Первой её мыслью почему-то было, что Аларм увидел жёлтый кирпич, как она сама позавчера — это ведь тоже случилось в ручье. Но Аларм наклонился и поднял из воды что-то очень маленькое. Энни заинтересованно подошла к нему.

— Что это такое? — с недоумением спросила она. Какой-то гладкий маленький кружочек. — Старая монета?

— Не думаю, — сказал Аларм и нажал на середину этого кружочка. Из окружности выпал кусок земли или камня — Энни не разобрала, — и оказалось, что это больше похоже на колечко.

— А ну-ка дай, — нетерпеливо выхватила она находку из пальцев Аларма.

Может, когда-то это и было красивым колечком, но сейчас оно было довольно неприглядное. Тёмное, облепленное ржавчиной или ещё чем-то похожим. Энни попыталась счистить налипшую грязь ногтем, но у неё ничего не получилось.

И тем не менее находка, пусть даже такая никчемная, девочку приободрила.

— Возьмём это с собой, — заявила она, возвращая Аларму вещицу. — Дома посмотрим, вдруг можно с ним что-то сделать.

Аларм не возражал. Засунув колечко в карман, он направился дальше к стене, которой даже толком невозможно было разглядеть за плющом. Энни последовала за ним. Аларм развёл побеги растений в стороны, но они были такими густыми, что ему не хватило длины рук, чтоб добраться до стены. Энни принялась ему помогать, они шагнули вдвоём вперёд, раздвигая зелёную завесу всё дальше, и внезапно наткнулись руками на пустоту. Поспешно отмахнувшись от последних лиан, они выбрались из-под этой густой поросли.

За плющом и лианами была не стена (может, и стояла когда-то здесь, но рухнула, и растения просто свисали с потолка), а ещё одна огромная комната ушедшего в землю здания. Здесь так же блестела вода на полу, а на другом конце вела на небольшой балкон полуразрушенная широкая лестница, на которой уже росли кусты и даже невысокие деревья. Под балконом были справа и слева от лестницы ещё две двери. Сквозь разбитую крышу и высокие окна лился солнечный свет.

Здесь повсюду зеленела буйная растительность, и на некоторых кустах цвели огромные яркие цветы, которые Энни назвала бы тропическими. В воде на полу росли фиолетовые цветы, похожие на кувшинки. По стенам так же вился плющ. Это помещение было более сохранившимся, чем предыдущее, и трудно было даже поверить, что оно простояло пять тысяч лет.

— Красиво, — выговорила наконец Энни. Аларм только кивнул.

Уже никто и не думал о том, чтоб вернуться к привалу и заняться завтраком — хотелось поскорее исследовать это место. Чтобы дойти до лестницы, пришлось прыгать по обломкам вдоль стен, так как озерцо на полу было глубиной по колено. Энни направилась вдоль левой стены, а Аларм — вдоль правой. В боковой нише Энни остановилась передохнуть.

Под стеной валялась куча мусора, который когда-то, видимо, был железом, а теперь весь проржавел. Энни рассеянно ткнула его ногой. Как и следовало ожидать, мусор моментально рассыпался в прах, кроме одной странной палки, плоской и толстой, примерно в руку длиной. Энни задумчиво подняла её, повертела в руках. Палка — хотя нет, скорее железка, очень уж тяжёлая — была, похоже, полой внутри. Или только с одного конца? Стукнув палкой о стену, поковыряв её пальцем и так ничего и не поняв, Энни сунула её в сумку. Переговариваться с Алармом через весь зал сейчас было неудобно, а потом она у него спросит, стоит ли вообще эту штуку с собой таскать или лучше сразу выбросить.

Встретившись снова на лестнице, друзья поднялись наверх. Аларм не нашёл ничего интересного, а на «палку» в сумке Энни не сразу обратил внимание. Да Энни и сама уже о ней почти забыла, несмотря на тяжесть на боку, — очень уж необычным был вид древнего разрушенного зала. Что же тут всё-таки было? Какой-нибудь замок, просто богатый дом, или какое-то государственное учреждение? Остатки дворца вроде бы они уже прошли вчера…

— Давай попробуем спуститься вниз и посмотреть, откроем ли мы те двери под балконом, — предложил Аларм. Энни с большим энтузиазмом согласилась. Вдруг Аларм наклонился и поднял какой-то маленький камушек.

— Ты чего? — спросила Энни. Аларм старательно отскребал камушек, пытаясь содрать с него слой земли. Когда ему это отчасти удалось, перед глазами исследователей руин оказался почти плоский толстый кружочек, на боку которого блестело крошечное чистое серебряное пятнышко. Аларм задумчиво повертел его в руках, потом снова надавил на середину — и кружочек превратился в ещё одно колечко, более чистое, чем то, которое у них уже было, только чуть поменьше.

— Ух ты, — только и выдала Энни. — Дай посмотреть…

Аларм без возражений сунул колечко девочке и начал спускаться вниз, внимательно осматривая лестницу. Энни повертела колечко в руках, потом любопытства ради сунула в него палец. К её удовольствию, колечко подошло — почти, но его можно было бы ещё почистить от приставшего многолетнего налёта. Тогда было бы идеально.

Энни догнала Аларма и вернула ему находку.

— Возьмём его тоже.

— Конечно, — кивнул Аларм. — Кстати, а что это у тебя? — он наконец вспомнил о «палке» в её сумке.

— Понятия не имею. — Энни вытащила свой «трофей». — Как думаешь, на что это похоже?

Аларм долго вертел предмет в руках с недоумением на лице.

— Не знаю. Это может быть что угодно, от потолочной балки до какого-нибудь музыкального инструмента.

— Выбросить? — нерешительно предложила Энни. Но Аларм уже расковырял слой приставшей грязи и энергично замотал головой.

— Не надо. Давай мне твою сумку, положим туда, я понесу. Мне кажется, это может оказаться чем-то ценным.

Передоверив свою добычу Аларму, Энни немного повеселела. Опередив друга, она первая добралась до дверей под балконом и попыталась их открыть, но безуспешно. То ли они заржавели, то ли там что-то заклинило.

— Эй, силёнки не те, — добродушно подшутил над девочкой Аларм, отодвигая её в сторону и примериваясь для удара. Двери не выглядели сильно крепкими, но Энни они явно были не под силу. Она послушно дождалась в стороне, пока Аларм двумя ударами заставит дверь сломаться и дать им проход, а потом покорно позволила ему первому влезть туда и оценить возможную опасность.

— Идём, — раздался приглушенный голос Аларма. — Вроде тут всё нормально.

Энни забралась в проём вслед за ним. Здесь было темно, но Аларм, как выяснилось, запасся «рудокопскими шариками» (о чём Энни, к досаде своей, не подумала), и вскоре они уже вдвоём шли вдоль стены, внимательно рассматривая, куда же это их занесло любопытство. В общем-то, ничего сверхъестественного здесь не было. Если рядом был большой зал, то это помещение вполне могло предназначаться для каких-нибудь хозяйственных нужд, исполнять роль кладовки для вещей, к примеру.

Вскоре Аларм поднял с пола какую-то длинную, причудливо изогнутую железку.

— Это что такое? — не поняла Энни.

— Похоже на лук, — отозвался он.

— Лук?

— Тяжёлый воинский лук, довольно большой по размерам, — задумчиво покрутил железку в руках Аларм. — Даже мне такой был бы неудобен. А ты бы с ним и вовсе не справилась. — Он слегка встряхнул остов лука, стукнул им по стене, и тот с тихим треском разломился на две половинки. — Долго же он тут пролежал…

— А вот ещё один, — указала Энни.

— Может, тут была оружейная? — предположил Аларм.

— Или тут просто сражались, — кивнула Энни. Аларм согласился.

— Возможно. Хотя, стрелять из луков в такой небольшой комнате… А вообще-то да, стрелять могли наружу.

Энни поёжилась и огляделась кругом.

— В таком случае мы стоим в склепе. Скелеты давно сгнили и рассыпались, а оружие осталось.

Аларм хмыкнул и положил руку ей на плечо.

— Нет доказательств, что люди умирали именно здесь. Они вполне могли просто бросить оружие и уйти отсюда. Да и вообще, мы ничего не знаем. Но в любом случае бояться нечего.

— Я и не боюсь, — пробормотала Энни. — Ой!

Из-под камня неподалёку от них выползла некрупная пёстрая змея. Энни вцепилась в руку Аларма, оба застыли на месте, но змея, к счастью, была намного более напугана, чем девочка. Шустро извиваясь, она поползла прочь и через несколько секунд исчезла из виду.

— Ходить будем аккуратнее, — сделал вывод Аларм из маленького происшествия.

Обойдя всё помещение по периметру, они вышли обратно в зал. Было даже как-то досадно. Энни надеялась, что они найдут в развалинах больше интересного, чем пара маленьких колечек, непонятная толстая палка и два рассыпавшихся в их руках остова от луков. Возвращаться всё ещё не хотелось, несмотря на то, что они бродили, наверное, уже не меньше часа в общей сложности.

— Куда теперь пойдём?

Аларм указал на остатки дверных проёмов в стене. Она не была снаружи завалена землёй, и за ней были заметны деревья. Путешественники выбрались туда.

Вполне вероятно, что раньше тут тоже было внутреннее помещение, но оно подверглось большему разрушению, чем тот зал, из которого они вышли. Остались только какие-то намёки на колонны и плиты пола, местами вздыбленные, вывороченные корнями высоких деревьев. Между остатками колонн порой были завалы из камней, едва различимые под дикой ежевикой и другими плетущимися кустарниками.

Энни пошла впереди Аларма, стараясь поскорее пересечь этот бывший зал и найти ещё какое-нибудь более сохранившееся и более закрытое сверху помещение — ведь под открытым небом уж точно ничего не найдёшь, всё давно смыло дождями, заросло травой и деревьями и просто исчезло под завалами камней. Аларм задержался у одного такого завала. Энни оглянулась. Рыцарь, сосредоточенно нахмурившись, наклонился и шарил под накренившимися крупными валунами рукой.

— Что-то случилось? — спросила Энни.

— Да так… — пробормотал Аларм. Он вытянул руку обратно, с некоторым трудом вытянул и то, что искал. Это был какой-то небольшой железный закрытый ящичек. Аларм повертел его в руках, и Энни с удивлением обнаружила золотой блеск на углах находки.

— И что это может быть? — в нетерпении спросила она.

— Сейчас узнаем, — улыбнулся Аларм. Он долго рассматривал ящичек, потом попытался поддеть одну из его сторон. Сначала рукой, затем ножом. Крышка резко откинулась, и внутри Энни увидела какой-то свёрток.

— Хорошо сохранился, — проговорил Аларм. — Вот это вещь…

— Пергаментный свиток! — воскликнула Энни. Протянула руки, но Аларм перехватил её пальцы.

— Не трогай. Вдруг он рассыплется.

— А что тогда с ним делать? — сникла Энни.

— Подумаем. А пока возьмём с собой, — он закрыл ящичек (крышка плотно встала на место) и сунул его в сумку. — Видимо, здесь было записано что-то очень важное, раз его хранили в позолоченном футляре.

— И может быть, тут могут найтись и другие такие же, — возбуждённо воскликнула Энни. Ей уже не терпелось покопаться под руинами.

— Могут, — кивнул Аларм. Энни показалось — снисходительно. — Но не думаю, что им так же повезёт, как этому. Он очень уж удачно накрылся камнями. В общем, предлагаю пока пройти дальше.

Они пересекли бывший зал, остановившись только раз, чтобы поспорить: в самом ли деле надпись на длинном каменном бруске, наискось лёгшем между двумя колоннами, и если это надпись, то что она означает. Символы были полустёрты, некоторые растрескались.

— Если это надпись, а не испорченный узор, то мы её всё равно не прочитаем, — сказал Аларм. — Я не знаю таких букв.

— Какой-нибудь древний язык? — предположила Энни.

— Наверное.

— Жалко, нет фотоаппарата, — тихо вздохнула Энни. Сейчас бы заснять эту надпись, а потом показать Виллине. Но фотоаппаратов в Волшебной стране нет… И не срисуешь — материалов нет под рукой.

На другом краю бывшего зала уходила под землю лестница, но именно что под землю — она была завалена, и оставалось от неё только пять верхних ступенек. Аларм предположил, что лестница была не одна, предложил поискать другую, и оказался прав — в другом углу земля была намного ниже и открывала не только лестницу, но и вход на нижний этаж. Правда, Энни спускаться не захотела. Её почему-то охватило неприятное предчувствие.

— Давай пойдём обратно, — сказала она. Аларм с недоумением посмотрел на неё.

— Ты устала?

— Нет, но мне как-то не хочется туда спускаться. Если хочешь, можешь сам посмотреть, что там.

Аларм окинул её подозрительным взглядом, но кивнул и шагнул на ступеньки. Энни оглянулась на тот зал, из которого они вышли.

В арке маячило что-то белое. На Энни нахлынули странные ощущения, исходившие как будто бы от серебряного обруча на голове. Как будто кто-то её звал прочь от этого места. Её и Аларма.

— Аларм, пойдём скорее отсюда, — звенящим от испуга голосом позвала она. Аларм торопливо вернулся обратно.

— Что случилось?

Энни молча указала на единорога, застывшего в каменной арке.

— Она говорит, что тут опасно.

— Она говорит? — повторил Аларм.

— Да, я это чувствую, только не могу объяснить. Пойдём скорей назад.

— Хорошо, — по тону Аларма было заметно, что он не очень понимает причины такой спешки, но и спорить и настаивать на своём не считает нужным. Вдвоём они торопливо вернулись в зал. Единорог мелькнул в стене плюща и исчез, но чувство тревоги Энни не отпускало.

— Что было на той лестнице? — спросила она у Аларма.

— Я едва успел спуститься, как ты меня позвала, — отозвался он. — А на нижнем этаже было темно и, похоже, всё заросло корнями деревьев. Энни, — внезапно его тон изменился, стал настойчивым и более жёстким, — подержи сумку.

Энни с недоумением взяла тяжёлую сумку в руки. Аларм напряжённо вглядывался в полуразрушенные арки, которые они только что прошли, а рука его лежала на мече. По сердцу Энни пробежал холодок. Аларм зря беспокоиться не будет.

— Ты была права, — сказал он в этот момент. — Надо было возвращаться.

И Энни взвизгнула. Так громко, что у неё самой заложило уши. Потому что из дальней арки, ближе к стене из плюща, выскочило животное и направилось к ним. Намерения его были ясны как день.

Животное было крупным — напоминало бизона или даже мамонта, только с когтями на лапах, и явно не было травоядным. Энни каким-то шестым чувством угадала, что это оно жило там, куда не успел спуститься Аларм. Если б успел… Лучше не думать о том, что было бы. Потоптавшись на крыше норы и разбудив хищника своими голосами, друзья вынудили его проснуться и немедленно отправиться по следу. А догнать их оказалось слишком просто. Пожалуй, если бы не единорог, то они бы и сюда не успели дойти.

Но теперь чудище отрезало им выход. Можно, конечно, выйти из арок и искать другой путь к привалу, успеть предупредить Кустара и Пеняра, собрать вещи и… а что потом? Сбежать? Ха-ха. Надежды на то, что в процессе всей этой беготни чудище потеряет их след, тоже особо не было.

— Если я побегу направо, а ты налево, может, оно запутается? — прошептала Энни, пока они с Алармом медленно отступали к лестнице на балкончик.

— Ни за что, — сквозь зубы ответил Аларм. — Оно дураком не кажется. И скорее всего, помчится за тобой.

Энни кивнула, хотя Аларм этого и не видел, стоя к ней спиной. Интеллект у зверя был слабый, конечно, но всё-таки был. И из двух возможных жертв он как-нибудь уж сообразит, какая послабее и более доступна.

Энни уже хотела шагнуть на лестницу, но Аларм дёрнул её за руку.

— На лестнице оно нас просто запрёт. Идём туда, — он указал на одну из дверей под балкончиком. Энни послушно направилась в её сторону. Чудище, видимо, поняло, что от него хотят скрыться, заворчало и сделало первый крупный прыжок. Зал был большой, по воде было прыгать трудно, и пожалуй, только поэтому Аларм и Энни успели скрыться в помещении под балконом раньше, чем чудище врезалось носом в дверной косяк. Пролезть внутрь оно бы не смогло.

На Энни накатила запоздалая паника. На какой-то миг захотелось чисто по-детски забиться в какой-нибудь угол и заплакать — и ждать, когда проблему решат взрослые. Но Энни мысленно одёрнула себя. Если она сейчас струсит, то Аларм не только останется один, но и вынужден будет морально тащить её на себе.

— Здесь есть выход куда-нибудь в другое место? — стараясь, чтоб голос не дрожал, спросила она.

— Где-то в углу, — ответил Аларм, не сводя напряжённого взгляда с животного, упрямо ломившегося в двери, слишком узкие для него. И может быть, повода для опасений не было, но, во-первых, долго такую осаду не выдержать. А во-вторых, если зверюга не пролезает в двери, то кто ей помешает разбить стену рядом? Силищи у неё хватит. Энни стало не по себе, когда она осознала последний факт. Несмотря на то, какими крепкими были когда-то стены, сейчас их ничего не стоило разбить по кирпичику. Она бросилась к двери в углу, но не смогла даже открыть её. Аларм, отвлекшись на время от чудовища, поспешил ей на помощь, но и он ничего не добился. Старая дверь намертво приржавела к стене.

— Попробуем отвлечь его, а сами уйдём через другую дверь в зал, — предложила Энни, стараясь унять в себе панику. Аларм с сомнением кивнул, но затем отрицательно мотнул головой.

— Нет. Если оно поймёт, что его обманули, и бросится за нами…

— И что делать? — почти выкрикнула Энни с некоторым вызовом. — Попытаться его убить?

Аларм не ответил. В этот момент из дверного проёма вылетело несколько камней, и Энни снова взвизгнула. Ей показалось, что сейчас обрушится вся стена, а вслед за ней и балкон, под которым они сидят. Выбор невесёлый — либо тебя сожрёт чудище, либо завалит камнями. Ещё один веер из осколков камней от удара лапы. Энни дёрнулась в сторону, споткнулась и упала наземь, больно стукнувшись о каменный пол головой.

Аларм помог ей подняться, но Энни как будто впала в прострацию. «Что это? — тупо ворочалась мысль в голове. — Я получила сотрясение мозга? Наверное, получила». Она медленно села возле стены, не глядя на чудовище, которое ломилось в помещение. Аларм дёргал её за руку, но Энни не желала вставать. Протянув руку, она коснулась того места, куда только что приземлилась её голова. Хорошо, что обруч так и не упал.

На полу лежали обломки старого воинского лука, который они уже видели. Или не обломки? Энни показалось, что лук совершенно целый. Может, у неё галлюцинации начались? Она медленно подняла его и поднесла к глазам. Что-то блеснуло между его краями, и Энни увидела натянутую тетиву.

— Я коснулась его обручем, — пробормотала она. Её осенила странная догадка. Это было самой смелой и самой глупой фантазией, но вдруг это так и есть?

— Что? — наклонился к ней Аларм, не глядя. Чудище с досадным рычанием разбивало косяк двери. Энни медленно встала. Осмотрела внимательнее помещение. Отцепила от себя руку Аларма и пошла к другой стене. Аларм последовал за ней. Чудище метнулось параллельно им к другой двери — вот ещё одно подтверждение того, что им не удалось бы его обмануть.

Наклонившись над трухлявыми обломками возле стены, Энни внимательно изучила их. Что это было? Стол? Шкаф? Сундук? Ящик? Какая-то стойка? Вряд ли тут хранили стрелы. А если бы и хранили, то вряд ли они оставались после той битвы, что была здесь. Теперь Энни в этом не сомневалась. Здесь когда-то была битва. Защитники засели в этом помещении, отбиваясь от… возможно, таких же чудовищ. Потом они могли уйти отсюда, а могли и погибнуть на месте.

Мысли Энни обрели ясность. Сунув опешившему Аларму возобновлённый лук, она заметалась по комнате. Надо было что-то найти. Что-то такое, что отвлечёт чудовище или серьёзно его ранит, и тогда они уйдут. Но как угадать, какая горстка пыли чем была пять тысяч лет назад? Пока Энни лихорадочно пыталась что-то сообразить, снаружи послышался шум ударов и вой. Энни посмотрела в дверь. На чудовище нападал единорог.

Яростно наскакивая, ударяя со всей силы копытами и рогом, единорог явно старался отвлечь внимание противника на себя. Энни снова поймала в голове ощущение: скорее, скорее! Без лишних слов схватив Аларма за руку, она потащила его в зал. Единорог стоял между ними и чудовищем, отчаянно стараясь не дать зверю приблизиться к путешественникам — но было заметно, что у него это плохо получается.

— Что делать? — в отчаянии воскликнула Энни. — Он же её убьёт!

— Вряд ли, — откликнулся Аларм, помогая ей вспрыгнуть на кучу камней. — Она убежит.

— Она не убежит, пока мы не уйдём! — Энни готова была расплакаться, но сейчас было не до того. Надо было спешить. И тем не менее Энни не могла спокойно смотреть, как прекрасное сказочное животное жертвует собой ради них. В приступе отчаяния и ярости она схватила с земли какую-то палку и, плохо осознавая, что делает, отняла у Аларма лук и попыталась приладить палку вместо стрелы. К её безграничному удивлению (которое, впрочем, наступило с запозданием), лук подчинился её слабым, неуверенным, неспособным стрелять рукам, и кривая палка, уже в полёте превратившись в настоящую стрелу, засела в плече чудовища.

Аларм смотрел на Энни, широко раскрыв глаза, а она внезапно осознала, что натворила. Получилось только хуже. Вовсе перестав обращать внимания на единорога, чудовище целиком сосредоточилось на погоне за ними. Аларм дёрнул Энни за руку, и они побежали, спотыкаясь о камни, наступая в лужи, чуть не падая. Энни порывалась вновь попытаться использовать лук, но не было времени на то, чтобы остановиться и сосредоточиться. Да и вообще, кто знает, что получилось бы на этот раз. Может, вообще ничего. Энни сама не поняла, что случилось, и находила только одно объяснение: магия. А вот что это за магия, уже было непонятным…

Несмотря на все попытки единорога помешать, чудовище неуклонно приближалось к ним. Аларм и Энни успели пройти стену из плюща, оказавшись в первом зале с водопадами, но тут было ещё труднее передвигаться. Раздался тонкий нечеловеческий вскрик — Энни осознала, что это раненый единорог, и ей стало ещё страшнее и больнее на душе, — и чудище разорвало плющ одним ударом лапы, а Аларм с Энни не успели даже добраться до середины зала. Их разделяло всего-то с десяток шагов.

И в этот момент Энни снова упала. Упала очень неудачно, с размаху, чуть не кувыркнувшись через голову, подвернув ногу на камнях и ободрав всю руку почти до плеча. Втайне она почему-то понадеялась, что сейчас снова что-то произойдёт, но, похоже, на сей раз никакая магия не сработала. Аларм помог ей встать, но они потеряли несколько секунд, и чудовище уже было прямо перед ними.

Оттолкнув Энни в сторону, Аларм принял удар его страшной когтистой лапы на себя. Зверь попытался подмять его, прижать к земле, но у Аларма в руках был меч. Следующий удар — уже не лапы, а зубастой пасти, — он отбил, и чудище, раненое под челюстью, заревело так, что у Энни заложило уши. В ужасе она не могла даже убежать и только громко кричала со слезами на глазах. Аларм, отброшенный лапой, покатился по земле, а Энни, как будто потеряв всякую способность соображать, схватила какой-то камень — он почему-то был совершенно круглым и гладким на ощупь, — и швырнула его в чудовище, снова оступившись на камнях и падая головой вниз.

Болезненно-яркая вспышка света, такая, что глаза обожгло, как огнём, была последним, что запомнила Энни из этого сумасшедшего сражения. Может быть, эта вспышка произошла только в её голове — она не знала. Но, не увидев ни себя со стороны, ни Аларма, ни чудовища, порадовалась — значит, она ещё не умерла.

И ей показалось, что она крепко-крепко заснула.