Отражённый блеск (гет)

По совету Снейпа Поттер приготовил для встречи с местными волшебниками наряд, более или менее приличествующий самому сильному магу Британии. Он взмахнул палочкой, и его легкомысленные шорты с футболкой сменились на строгую мантию с капюшоном.

Входя в храм вслед за служителем, Гарольд вовремя услышал разъяренное шипение. Отпрыгнув назад, он обнаружил на выступах ворот двух змей с широкими, словно раздувшимися головами.

«Дементор! Это же индийские кобры!»

— Ши-и-ис-с-с ха-а-с-с-с-а-а! — зашипел он оскорблено в ответ на их угрозы.

Вопреки его опасениям такая отповедь подействовала на местных пресмыкающихся хранительниц храма. Они опустили головы и свернули капюшоны, но продолжали пристально наблюдать за странным гостем. Гарольду даже показалось, что одна из них вздохнула и разочарованно облизнулась, но это уже была игра воображения.

Осторожно пройдя мимо кобр в храм, Гарольд зажег Люмос на одной из палочек, а вторую держал наизготовку. Служка храма уже ушел вперед ярдов на пятьдесят, и чтобы не догонять его, пробегая мимо темных каменных изваяний, Гарольд просто аппарировал на это расстояние.

Мрачно полыхнули пламенем светильники на стенах, и храм озарился неверным зеленоватым светом. Все пространство вокруг ожило. Юного мага со всех сторон окружили коренастые фигуры с веревками и зловеще искривленными ножами в крепких мускулистых руках.

Поттер выстрелил в потолок храма ярким шаром Люмоса и подвесил над своей головой нож Блэков, размножив его заклинанием Джеминио. Этот прием уже не раз помогал ему защищаться от многочисленных врагов. Копии клинка развернулись над ним веером, образовав над головой что-то вроде сверкающего нимба.

Нападающие замерли, с испугом рассматривая в ярком свете белокожего незнакомца в мантии. Вдруг один из них уронил нож на пол, рухнул на колени и, простирая руки к Гарольду, завопил:

— Меновачи деви Кали!!!

Вслед за ним вся толпа этих бесноватых повалилась на колени и принялась выкрикивать на разные лады ту же самую фразу. Они бились лбом в пол и пытались униженно подползти к нему. Они тянули руки, чтобы дотронуться до его одежды. Гарольд затравлено огляделся по сторонам. Разрешить им дотронуться до себя, было нельзя ни при каких обстоятельствах. Пусть они при виде него хоть писают кипятком, хоть срут кирпичами, но трогать себя он не позволит!

— Назад! — усиленный Сонорусом голос громовым ударом отразился от свода храма.

Эти обитатели храма могли и не знать английского, но почувствовали интонацию и увидели предостерегающий жест незнакомца. Толпа отпрянула, но не разбежалась, как надеялся Поттер. Они уселись вокруг него и, ритмично раскачиваясь, начали бить в ладоши и что-то гнусаво напевать.

— Камош! — раздался чей-то гневный возглас и все разом замолчали. Тишина упала на храм. Лишь нож Блэков и его копии негромко жужжали над головой Гарольда.

Толпа расступилась и пропустила к Гарольду высокого старика одетого очень скромно, если не сказать — бедно.

Поттер сразу узнал его. Это был главный жрец храма Кали, который год назад удостоил беседы ныне покойного Люциуса Малфоя.

— Кто ты и что привело тебя сюда?

— Ты сам хочешь это узнать? Или они тоже? — Гарольд пренебрежительно кивнул на толпу.

— Назови себя!

— Я, Гарольд Поттер, глава магов Британии.

Лицо жреца исказила злоба. Все остальные очевидцы разговора тупо крутили головами, не понимая, что происходит.

— Зачем ты пришел?

— Я пришел, чтобы отдать долг.

В лице жреца что-то неуловимо изменилось. Казалось, он напряженно размышлял, а потом, словно приняв какое-то решение, потребовал:

— Поклянись в том, что говоришь правду.

— Поклясться? — удивился Гарольд. — Зачем? Я принес долг с собой и не собираюсь обманывать тебя.

Жрец неуступчиво помотал головой.

— Поклянись!

— На чем я буду клясться? — потерял терпение Поттер.

— А хотя бы на своем ноже, — мерзко прищурился жрец, — это ведь твоя реликвия, не так ли?

Гарольд пожал плечами. Глупо было клясться, что ты принес деньги, если они у тебя в кармане. Проще показать. С другой стороны он понял, что старик уперся и без клятвы дело с места не сдвинется. Он протянул руку, и нож прыгнул в нее, как черная молния. Копии остались висеть над головой. Обитатели храма дружно ахнули.

— Хорошо. Я, Гарольд Поттер, клянусь, что прибыл сюда для того, чтобы отдать долг храму богини Кали! Доволен?

Жрец смотрел на Поттера с каким-то странным выражением, словно тот был его новым приобретением, с которым надо было решить, как поступить. Гарольду показалось, что он прочел во взгляде старика только алчность, но это было нечто иное.

— Сисибах аникья! — резко выкрикнул старик.

Служителей храма — словно ветром сдуло. Они поспешно вскочили и бросились в разные стороны, разбегаясь по тем норам, из которых их вытащило вторжение Поттера.

— Следуй за мной. И можешь убрать оружие. Ты в безопасности.

Гарольд четко знал, что в безопасности он может быть только в своем мэноре. И чтобы рядом Луна на скамеечке. А быть в безопасности в храме Кали? Позвольте не поверить, уважаемый жрец!

Поэтому нож Блэков и его копии он убрал, а вот заклинание Глаз Врага оставил. Оно не сработало бы только в том случае, если бы на него напали слепые от рождения люди. Но представить себе слепого асасина, или как тут у них — этого… шамшиаса, кажется. Так вот такой вариант представить было сложно. И Гарольд решил, что он защищен достаточно надежно.

Еще раз осмотревшись по сторонам и не обнаружив ничего подозрительного, Поттер пошел вслед за главным жрецом храма.

* * *

— И как же ты собираешься отдавать долг, чужеземец? — Жрец уселся на низкий диван со спинкой в виде валика и указал гостю место на подушках перед собой.

— Э-э-э, почтеннейший…

— Зови меня Амрит.

— Почтеннейший Амрит, это как раз не сложно.

Он неторопливо осмотрелся и извлек из кармана мантии Сквозной кошель. В последний момент удалось договориться с гоблинами, чтобы не тащить с собой такую кучу золота.

— Сто тысяч галеонов! — четко произнес Поттер и взмахнул палочкой.

Из раскрывшегося кошелька на ковер водопадом хлынули монеты. Глаза жреца сверкнули. Золотой дождь обрушился на ковер и стучал по нему добрую четверть часа. Наконец поток золота иссяк. Гарольд потряс кошелек, закрыл его и спрятал в карман.

Жрец поднялся с дивана, подошел к куче монет, взял одну из них и пошел в дальний угол, где в каменной изложнице горел огонь. Сунув монету в огонь, он некоторое время наблюдал за ней, а потом вернулся на свое место.

— А почему с тобой нет этого вашего Мулфухрама?

Гарольд сообразил, что он говорит о Малфое.

— Он умер.

— Его убил сахиб Реддл?

— Да.

— Что же ты не защитил своего слугу? — Амрит сверлил гостя тяжелым взглядом.

— Я был слишком далеко, чтобы помочь, — сухо и коротко отозвался Поттер.

Не хватало ему еще оправдываться перед этим щипаным павлином. Своих плакальщиков не понятно как утешать.

— Значит, ты пришел за второй руной, потому что с помощью одной справиться с Реддлом не сумел, — как бы сам себе пробормотал жрец.

Поттер хотел возразить, но старик жестом остановил его.

— Тебе не в чем оправдываться, а мне не в чем тебя упрекать. Сахиб Реддл великий волшебник и не понятно, как ты можешь с ним бороться. Разве что ты украл у него часть его силы?

Гарольд тут же вспыхнул, и старик с удовлетворением кивнул головой.

— Значит, я не ошибся.

— Я не вор! Не смейте так говорить!

— Он отдал тебе часть сил добровольно? — поднял брови Амрит.

— М-м-м… — замялся сбитый с толку Поттер. — Можно и так сказать. Затея была Реддла, но повернулась против него.

— Боюсь даже спрашивать о способе передачи этой части силы. Разве что к тебе попала одна из его лент… Но это тоже мало что объясняет.

— Лентами вы называете хоркруксы?

— Молчи! — жрец в бешенстве вскочил и протянул ладонь к Поттеру, словно хотел заткнуть ей рот нечестивца. — Не смей произносить это слово в храме богини-матери!

«Опять богиня-мать! — застонал про себя Гарольд. — Затрахали вы уже меня этими матерями, мать их перемать!»

Не сводя с пришельца глаз, Амрит сел. Немного помолчали, отходя от гнева и гася раздражение. Разговор не получался. Надо было что-то делать, а то он так и уйдет отсюда несолоно хлебавши.

— Хорошо, почтенный Амрит. Я расскажу тебе все по порядку, если ты готов выслушать.

Жрец мрачно кивнул, поставил себе и гостю кубки и налил в них красного вина из пузатого кувшина.

— Садись, я слушаю тебя.

* * *

Рассказ затянулся до глубокой ночи. Амрит оказался внимательным и цепким слушателем. Если ему что-то было непонятно, то он останавливал рассказчика и дотошно расспрашивал. Нередко из-за этого менялось и русло рассказа, что удлиняло его все больше и больше.

Надо сказать, что и Гарольд из вопросов и замечаний старого мага извлек немало информации.

— Рея-Кибела? — вопрошал тот Поттера, отхлебнув из кубка. — Была такая. Только Рею к ней хвастливые греки добавили. А сама Кибела — великая мать богов, как ее называли невежественные фригийцы. Она увела их всех.

— Как это увела? — екало сердце у Гарольда при воспоминании о последних событиях.

— Ну, как боги народы уводят? — пожимал плечами жрец. — В другой мир ушла и с собой забрала всех, кто в нее верил. Фригийцы были людьми злыми и жестокими, поэтому, когда они пропали, то их еще лет сто никто не хватился, потому что боялись к их границам приближаться. А потом видят, что те совсем нападать перестали, осмелели, послали видать разведчиков или кто-то сам по дурости забрел на фригийскую землю, и увидели, что там уже одни пустые храмы стоят да лачуги полуистлевшие. Начали селиться и обживать то, что осталось. Люди ведь, как вода в сосуде — растекаются на все донышко, сколько ни налей.

Гарольд слушал как завороженный. Но старик тут же спохватывался и теребил:

— Ну а дальше что было?

Особый интерес у него вызывало все, что было связано с Реддлом и его лентами, тьфу, хоркруксами конечно. Но заинтересовался он и Дамблдором, начал было расспрашивать, но через некоторое время резюмировал:

— Мало ты о нем знаешь. А с этим магом что-то не так.

Поттер злился на такие замечания, хотя и чувствовал их правоту. Однако оправдываться не хотелось. Он, молча, глотал замечания и рассказывал дальше. Старик заметил эту манеру и осуждающе пригвоздил:

— Слишком гордый ты, однако!

— Почему это? — возмутился Гарольд.

— Потому что на твоем месте полсотни лет тому назад сидел некто Реддл в одежде послушника и считал за счастье чашку чая из моих рук получить.

— Кто чай пьет — отчается! — легкомысленно брякнул Поттер, допивая вино из бокала.

— А ты нахальный тип, — с непонятным выражением произнес старый жрец, и добавил с явной ностальгией, — совсем, как я был в молодости.

Он тряхнул головой.

— Ладно. Мне надо подумать. Уже рассвело. Отправляйся в город, остановись в гостинице и жди от меня известий.

— А как вы меня найдете?

— Это не твоя забота. Пойдем, провожу тебя до ворот…

* * *

Мобильник начал работать только на автомобильной стоянке. У Гарольда были свои предположения о причинах такого явления. Но проверять их не было ни желания, ни особой необходимости. Двое местных жителей, которые разгружали привезенные на мотороллере термосы с ледяной водой, с изумлением посмотрели на европейца, наряженного в какой-то черный балахон и выходящего ранним утром из ворот крепости, но потом решили, что он просто приехал раньше них. Они начали оглядываться в поисках машины туриста. Лишняя болтовня была Поттеру совсем ни к чему, поэтому он вытащил палочку и быстро подправил маглам воспоминания. Теперь они были твердо уверены, что сахиб только что приехал на такси, и не спится же в такую рань проклятым британцам!

Гарольд быстро поменял одеяние магов на наряд туриста и позвонил Гопалу. Тот примчался через четверть часа и сообщил, что всю ночь его дергали с вопросами о сахибе Поттере.

Добравшись до гостиницы и своего номера, Поттер бухнулся в постель, предупредив сопровождающего, что прибьет каждого, кто разбудит его раньше чем через шесть часов. Гопал спросил, что отвечать на запросы из Британии и, выйдя из номера, перевернул подвешенную на ручке двери табличку красной стороной наружу…

* * *

Вечер прошел в томительном ожидании. Проснувшись аккурат к концу сиесты, Гарольд позвонил Гопалу и сообщил ему, что неплохо было бы прогуляться на свежем воздухе и перекусить, да и пить, почему-то хочется. Выслушав совет заглянуть в минибар и получив справку о том, что температура на «свежем воздухе» составляет около 105 градусов по Фаренгейту, Поттер поинтересовался, кто такой Фаренгейт и что означает такая температура? Ответ звучал устрашающе: яйца варить можно! При этом Гопал не уточнил, что имеются ввиду куриные яйца. Гарольд нервно поежился и забрался в ванну с прохладной водой, а потом, разобравшись с кнопками, врубил кондиционеры на полную мощность и провалялся в гостиной на диване до самого вечера.

Вечером Гопал отвез проголодавшегося парня в один из европейских центров с рестораном, магазинами, барами и публичным домом на заднем дворе под видом прачечной. Публичный дом им не пригодился, а вот ресторану Поттер отдал должное. Правда тыквенного сока в ассортименте, почему-то не оказалось, зато копченая селедка радовала глаз, как размерами, так и сочностью. Гопал выбрал себе какую-то овощную хрень с рисом и соусом, и посматривал на Гарольда с некоторым сожалением.

— Не обращай внимания, дружище, — махнул рукой тот в ответ, — я в дальних краях полгода питался такой фигней, что соскучился по привычной еде.

— Центральная Африка? — быстро спросил тот, ловко опустошая свою тарелку. И сочувственно добавил. — Тогда понятно. А я к здешней кухне привык.

— Так ты не местный?

— Смотря для кого, — криво усмехнулся Гопал, и Гарольд прикрыл рот. Откровенничать с работником конторы Десмонда явно не стоило.

Подошел официант и с поклоном протянул поднос с конвертом.

— Рано! — возмутился Гопал. — Сахиб не заказывал счет!

Официант поклонился и на сносном английском ответил:

— Это прислал господин, который сидит вон за тем столиком.

Гарольд взял конверт и посмотрел туда, куда показывал местный халдей. Там сидел представительный мужчина в европейском костюме. Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, он обернулся к их столику. Поттер чуть не уронил вилку. Поверх накрахмаленного воротника и благообразной бородки на него смотрели живые черные глаза старшего жреца храма Кали — почтенного Амрита.